Счастье и удобства
В 1968 году мы из жуткой коммунальной квартиры с десятью соседями, с черными от копоти потолками на кухне и в длинном коридоре переехали в небольшую трехкомнатную квартиру. Дом был правительственный, но самой низшей категории – с прихожей вместо холла, без двух туалетов, без большой темной комнаты для барахла.
Зато был подъезд с огромными окнами и площадками, зато была консьержка, которая посторонних не пускала, зато под нами жили дядя и тетя Муслима Магомаева, да и он сам частенько у них останавливался. Я был таким дураком, что приглашал своих знакомых похвалиться, в каких замечательных условиях мы проживаем...
Примерно через пять лет из семьи ушел отец, и это была одна из самых больших трагедий в моей в целом удобной жизни. А через год и я навсегда покинул этот дом...
В тридцать лет я дослужился до зав. отделом. Однажды, когда начальник был в отпуске, а его заместитель – в запое, за мной стали присылать служебную «Волгу». Она приезжала заранее и ждала меня в самом удобном месте – у помойки. Я с удовольствием выглядывал в окно, а потом будил жену и тещу, чтобы похвастать. Позднее, лютой зимой в Сокольниках, у машины заглох мотор и пришлось на своих двоих добираться до метро. Привыкнув к удобствам, с неудобствами сталкиваться нелегко...
Когда я поднялся по службе на несколько ступенек выше, то для меня распахнул свои двери специальный буфет с недоступными яствами, затем – Валдайский санаторий, где в уху клали не менее ста граммов севрюги. В последний раз туда набились первые российские парламентарии, многие тела которых были исколоты тюремными наколками, мат в этих хоромах стоял трехэтажный и мусор бросали куда попало...
Я получал заграничный паспорт и визы в своем учреждении, и занималась этими вопросами моя секретарша, которая готовила кофе и принимала гостей. Я проходил таможню вне очереди, заграницей в аэропорту меня встречали, брали мою поклажу и усаживали как минимум в «мерседес». Но однажды объявили террористическую тревогу, и мы (человек триста) стояли как скот в небольшом зальчике и ходили под себя...
Сейчас общаюсь по телефону с подобными себе: кто-то поехал на Мальдивы, кто-то вышел в Средиземное море на личной яхте (наверное, еще больший дурак, чем я, ибо там запросто могут убить частного мореплавателя), кто-то собрался омолодиться до тридцати и всех потрясти красотой, но семьи-то у него никогда не было и не будет...
Мы хвалимся счетами в банках, автомобилями, алчными красотками, побрякушками, жилищами, возможностью поехать хоть на край света, получить лучшее в мире медицинское обслуживание. Но разве это имеет прямое отношение к счастью?
Счастье – по-настоящему любить друг друга. Но разве на это способны стремящиеся к удобствам, ибо любовь к женщине, ближним, Богу – требует жертвенности. Счастье – достичь духовного Эвереста, но и при способностях это тягчайший повседневный труд, каковой с удобствами жизни ни прямо, ни косвенно не пересекается...
Бомж, греющийся на солнце и не размышляющий о том, что будет завтра, более счастлив, чем мы, которым всё время куда-то надо бежать и о чем-то договариваться...
Счастье и удобства настолько перемешались в наших легкомысленных головах, что мы зачастую не можем отличить одно от другого. Это и есть либерализм.
19.09.2017
Михаил Кедровский
2017-09-19 10:18:25
Русское интернет-издательство
https://ruizdat.ru