Бесёнок

БЕСЁНОК

 

 

Нельзя быть героем,

сражаясь против отчизны.

                                                                      В.Гюго.

 

1

Григорий Писной отличался от жителей «Восьмого» посёлка изворотливой хитростью и крутым нравом. За глаза его называли «чёрным вдовцом» - он похоронил четвёртую жену, а сам в семьдесят с лишним лет обладал молодецким здоровьем. Чтобы показать, как он трепетно заботился о себе, можно привести пример.

Все соседи улицы Пущина на свободном за дворами размежёванном поле с давних времён высаживали картошку. Едва она созревала, как напасть, на огороды учащались набеги голодных бомжей. Вооружившись подручными средствами, жителям по очереди приходилось охранять урожай. Григорий Иванович ночными дежурствами себя сильно не утруждал: побродит вдоль улицы до слипания век, а потом как начнёт палкой громыхать по металлическим опорам газопровода, да так, что затем с разных дворов появлялись сонные мужики:

- Ты чего, Иваныч, шумишь?

- А то! Вы дрыхнете, а я, если бы не дрын, мог бы жизни лишиться. Пятерых еле отметелил.

- А чего стучал?

- На помощь звал. Пока вас от постели оторвал, все чёрные копатели разбежались. У меня нервный срыв. Пожалейте моё слабое сердце. Сами решайте, кто дальше будет охранять…

Каждое своё ночное дежурство Григорий Иванович удивлял соседей разнообразием веских причин. Весной 2014 года на Украине началась гражданская, братоубийственная война. В конце июля она докатилась до шахтёрской Горловки – бомбили город. Вскоре Писному на мобильник позвонила племянница Зоя:

-- Подбили дом возле «Мелодии», сгорела церковь на «Строителях», у нас горноспасательную станцию зацепило, - причитала испуганная сорокалетняя женщина. – Страшно находиться в такой бетонной коробке – при прямом попадании она сложится, как карточный домик. Григорий Иванович, у вас же подвал почти как бомбоубежище. Ради памяти вашей родной сестры и моей мамы, приютите нас хоть на время этого конца света. Прошу не за себя, а – за сына.

- Он же у тебя егоза: оторви да выбрось. Будет мне здесь на нервы действовать.

- Никита уже не такой, - уговаривала племянница. - Школа его перевоспитала.

- А муж где твой?

- Пошёл защищать родину.

- С какой стороны?

- С нашей.

- Ну, если так, то приезжайте. Только продуктов как можно больше возьми. Сейчас всем трудно, а я не волонтёр благотворительной организации.

- Хорошо. Сколько смогу донести, столько и возьму, - обрадовалась Зоя…

Своих детей у Григория Ивановича не было. Не хотел заводить – от них могло быть много шума. Да плюс ко всему - дополнительные расходы…

 

2

Приехала она со своим сыном в тот же день.

- Ватава - вэтава, ну-ка, дай-ка я на тебя, шалопая, погляжу, - Писной крепко схватил мальчонку, который пытался спрятаться за маминой спиной. – Ого, как вымахал. Неудивительно: года два вас не видел. В каком классе учишься, лоботряс?

- В третий перешёл, - гордо произнёс маленький гость. – Меня Никитой зовут, а не так, как вы сказали.

- Помню, грамотей. Склерозом пока не страдаю, - Григорий Иванович поставил мальчика на пол, нервно щёлкнул на себе подтяжками, а затем обратился к Зое: - Ну, располагайтесь  в моей халабуде а потом будем обедать. Надо доесть недельный борщ. А ты попозже для разнообразия свежего супчика сварганишь…

Во время обеда хозяин дома положил на стол перед Никитой несколько зубчиков чеснока:

- Ешь, очень полезно. Он микробы убивает, и сосуды чистит, а вот хлеба надо кушать поменьше – я сегодня полдня за ним в очереди стоял.

После такого замечания у малолетнего гостя пропал аппетит, и он принялся баловаться с котом Кешей.

- Это что за новости?! – не понятно чего, гневно сверкнул глазами Писной.

- Дядя Гриша, - зная его крутой нрав, Зоя поспешила на защиту сына, - не обращайте внимания. Он ещё не освоился. Потом я его сама покормлю.

- А когда заберут в армию, ты там тоже будешь кормить? Сейчас я научу его, как надо правильно жрать! – неожиданно разъярённый хозяин одной своей «клешнёй»  сжал затылок ребёнка, а второй – начал  запихивать ему в рот сквозь стиснутые зубы борщ. По лицу испуганного мальчика текли слёзы.

- Григорий Иванович, прекратите! – пыталась остановить безобразие опешившая мамаша.

- Пока не съест, не успокоюсь. Нечего продукты переводить, - мужчина продолжал наполнять Никитин рот едой, которую тот не успевал пережёвывать.

Всему есть предел: в критический момент скопившуюся пищу, словно взрывом, вырвало на перекошенную гневом физиономию Писного, которая чем-то напоминала наряженную новогоднюю ёлку. На миг установилась немая сцена. Затем мальчик не выдержал и залился откровенным детским хохотом. Придя в себя, Григорий Иванович вытер кухонной ветошью испачканное лицо и указал на смеющегося мальчика:

- Видишь, Зоя, в нём – бесы! Их надо изгонять!

- Какие бесы? Это получилось случайно, - поясняла племянница. - Никита, хватит смеяться! Успокойся!

Но мальчик остановиться не мог.

- Ваша фамилия Бессоновы и не зря: он сам  – бес! – выкрикнув, Писной хотел схватить мальца за чубчик кучерявый, но реакция Никиты сработала вовремя – успел «нырнуть» под стол. Пока неуклюжий хозяин нагибался, мальчишка прошмыгнул мимо него и, остановившись в дверном проёме, пальцем указал на обидчика:

- А ты дед по имени Бред! – хлопнув дверью, шустрый проказник исчез.

- Я не понял, кто в доме хозяин? – поднявшись, Писной направился к выходу.

- Дядя Гриша, так нельзя! – встала на пути племянница. – Вам важно, кто в доме хозяин, а что Никита – ещё ребёнок, вас не волнует. Ещё Сократ сказал: «В каждом человеке солнце. Только дайте ему светить».

- Прочь с дороги! Он будет светить не солнцем, а фонарём под глазом!– оттолкнув родственницу, старик ринулся в погоню.

- Что малое, что старое – одинаково, - тяжело вздохнув, Зоя направилась следом за ними…

Кросс деда за внуком вокруг дома не дал желаемого результата. Классик прав: как всегда, победила молодость. Запыхавшийся Писной приходил в себя на лавочке, а напротив его маленький возмутитель спокойствия катался на жалобно скрипящей калитке.

- Ты же навесы сорвёшь! Слезай, нервотрёп! – держась за своё правое подреберье, отчаянно визжал грозный Григорий Иванович. Сидящий рядом на привязи кобель Бобик лаем поддерживал своего хозяина.

- А где волшебное слово «пожалуйста»? – зависая на калитке, спокойно вопрошал мальчик.

Подошла Зоя и ласково обняла его:

- Слезай, солнышко. Ты же можешь упасть.

Мальчик послушно оставил калитку в покое.

- Вот видите, дядя Гриша, оказывается, нежность сильнее грубости, - племянница присела на лавку.

- Твой сын слишком ранний - ловко тобой манипулирует. Наверняка в прошлой жизни был аферистом, - отдышавшись, многозначительно изрёк старик.

- Что вы такое говорите? И слова подобрали не от мира сего. Не пойму: откуда такой деспотизм и ненависть к ребёнку? У вас же своих детей нет. А ведь, наоборот, у вас должно проявиться какое-то извержение любви. Вы чем-то похожи на одного типа из фильма, в котором тот постоянно выкрикивал: «Я – Гриша!». Нам и так хватает горя: война идёт, люди гибнут, а вы…

- Кому война, кому мать родна. Главное, чтобы был порядок.

- Фашисты тоже любили оргнунд (порядок – нем.), только ни к чему хорошему он их тогда не привёл, - женщина смахнула скупую слезу. – Если не поменяете отношение к моему сыну, мы вернёмся к себе домой.

- Зачем возвращаться? – старик испуганно передёрнулся. – Столько продуктов приволокли, а теперь назад тянуть? Не выдумывай! А с твоим бесёнком я постараюсь найти общий язык, - и он исподтишка пригрозил мальчику кулаком.

 

3

Вечером Григорий Иванович показывал своим постояльцам дорогу к роднику, который находился за пожарной частью концерна «Стирол». Возле источника толпилось с полсотни людей с различными видами транспорта и ёмкостями.  

- Воды уже три дня нет и неизвестно, когда будет. Водовод перебит.  Дам тебе «кравчучку» и  баклажки. Только начнёт светать, придёшь сюда и займёшь очередь, а я попозже подвезу на тачке пластмассовые бочки, - он давал ценное указание племяннице. - Здесь даже ночью воду набирают. Приезжают со всего города.

Во время «экскурсии» по посёлку Писной держал в поле зрения маленького родственника. Какое-то шестое чувство заставляло постоянно быть начеку. Когда вернулись домой, старик занёс в помещение со двора слегка мерцающие светильники.

- На солнечных батареях, - похвастался он. – Свечек не наберёшься, а тут свет – на халяву. Для нас это палочка-выручалочка - на ГРЭСе вчера силовой трансформатор взорвали. Когда отремонтируют, один Господь Бог знает.

Подвальная дверь располагалась сразу в прихожей. Едва хозяин открыл её, чтобы продолжить свой инструктаж, как раздались взрывы.

- По местам стоять! – скомандовал он. – Это – «Грады». Вы – сюда, а я – в гараж. Он двухэтажный, бетонный. Надеюсь, выдержит.

- Мы должны держаться все вместе, - запротестовала Зоя.

- Ни в коем случае! А вдруг нас всех завалит, кто будет откапывать? Поэтому, надо друг друга подстраховывать. Всё, разбегаемся, - едва Григорий Иванович повернулся, как получил слабый удар по мягкому месту. Оглянувшись, увидел Никиту, который грозил ему крошечным кулачком.

- Ах, ты, бесёнок, - Писной воинственно сжал свои увесистые кулаки-кувалды.

- Дядя Гриша, вы в своём уме? – остановила его Зоя. – Очнитесь, мы - под обстрелом.

- Так и быть - потом разберёмся…

Канонада была недолгой – около получаса. От оглушающих взрывов вздрагивал даже дом. Когда всё стихло, пришедший хозяин распахнул дверь в подвал:

- С вами всё в порядке?

- Да, - ответила Зоя.

- Выбирайтесь на поверхность. Дом целый. Во дворе тоже ничего не зацепило. Можно отдыхать - взрывной кошмар временно прекратился…

Вскоре гости теснились в спальне на узкой, железной кровати, а хозяин важно возлежал в зале на крупногабаритном диване. При сумрачном сиянии светильников женщина поучала малыша:

- Ты уже большой и должен понимать, что дедушка старенький. Его жалеть надо. У него нервы расшатаны, как навесы на старой калитке.

- Он сам первый начал, - возражал маленький мужчинка. – Пусть не лезет, а то получит.

Не выдержав наглости, Писной приподнялся:

- Ты доболтаешься, что как пить дать получишь.

Мальчишка повернулся на звук голоса. Через открытую дверь старику было хорошо видно, как  детская рука выползла из-под одеяла и изобразила ему кукиш.

Сглотнув с досады слюну, Писной повернулся на спину и себя мысленно успокоил: «Утро вечера мудренее. Когда Зойка пойдёт к роднику, я с этим бесёнком за всё поквитаюсь».

 

4

На рассвете, чтобы не беспокоить ворчливого хозяина, Зоя прикрыла дверь в его комнату, но тот уже не спал и был очень внимательным к любому шороху. Когда племянница покинула жилище, Писной тихо поднялся с постели, вытянул из брюк ремень, открыл в спальню дверь и склонился над мальчиком, полностью укутанным в одеяло. Услышав сопение, старик начал думать: «Бить или не бить? Вот в чём вопрос. Бить вроде бы жалко, а не бить – на голову залезет и ножки свесит. Отчего такой наглючий молодняк попёр? Нет, всё-таки шалопая воспитывать надо, иначе беспредельщиком станет». Мужчина замахнулся ремнём и слегка, для пробы ударил по одеялу. «Ой!» – раздался слабый голос издалека. Писной лупанул сильней. «Ой!» - тональность усилилась. «Он ещё издевается надо мной?! Даже не шевелится!» - психанув, старик начал прикладывать все силы в воспитательную экзекуцию. Сзади его послышались хлопки. Оглянувшись, Писной увидел Никиту, который стоял сзади его и хлопал в ладоши.

- Так ему! Поддай жару! – наигранно выкрикивал маленький провокатор.

В гневе откинув одеяло, старик увидел на постели вместо мальца собственную, свёрнутую фуфайку.

- Ах, так?! – от злобного крика хозяина задрожали оконные стекла. Он повернулся, чтобы стереть в порошок своего обидчика, но того уже не было – сбежал.

Долго накручивал Писной круги вокруг своего дома, пока на его мобильник не пришла СМС-ка: «Дед по имени Бред! За то, что ты много сделал шкоды, получишь наказание. Могилка. Точка. Ру. Я появляюсь из ниоткуда. Мистер Мщу За Всё». На удивление у старика реакция сработала мгновенно - он быстро  кнопкой нажал на номер полученной СМС-ки. Ожидаемый звонок раздался из дворовой уборной.

- Тебе чего, Бред? – Спросил детский голос.

- Сейчас увидишь! - ответил Писной и рывком распахнул дверь. Никита едва натянул шорты и от неожиданности оторопел.

Старик схватил его за ухо и начал так трепать, что ребёнок становился на «цыпочки» и жалобно пытался образумить ненавистного палача:

- Так нечестно! Я не играю. Это не по правилам!

- А мне, как и тебе, накакать, - злорадствовал любитель строгих правил…

 

5

Григорий Иванович пришёл к роднику вовремя – Зоя заканчивала набирать воду в пластиковые баклажки. Наполнив бочки, они направились домой.

- А Никита что делает? – спросила племянница.

- Спит, - старик не «парился» с ответом. Когда подошли к посёлку, он стал объяснять: - На всякий пожарный: тут живёт Жека Удовиченко, по кличке «Удав»; там – Юрик Головешкин, заядлый рыбак; вот здесь – Гена, коптильщик рыбы. Перед нами – «мели, Емеля, твоя неделя»; чуть дальше – Игорь Значков, бывший начальник участка с шахты Гаевого.

Войдя в хижину дяди Гриши, Зоя увидела на столе  записку: «Мама, я ушёл туда, куда не ступала нога человека. Прости просто так. Никита - тёзка Хрущёва».

- Вы его чем-то обидели? – «вспорхнула» взволнованно женщина.

- Его обидишь – сам обиженным станешь, - опять уклонился от ответа старик.

Выйдя из дома, Зоя обошла двор: сына нигде не было. Заметив лестницу возле односкатной крыши гаража, она забралась наверх. Никита лежал на фуфайке в тени ветвистой яблони.

- Эй, Робинзон Крузо! – окликнула Зоя сына. – Пора покидать необитаемый остров и возвращаться на большую землю.

Спускался мальчик с лестницы, держась за ухо.

- А ну-ка, дай глянуть, - женщина отодвинула детскую ручонку и, увидев ушную раковину пунцового цвета, ринулась в дом. – Он мне за всё ответит!

Писной сидел в кухне за столом и смаковал гороховый суп с чесноком.

- Чтоб ты лопнул, вурдалак ненасытный! – схватив кухонное полотенце, Зоя со всей нахлынувшей  яростью начала хлестать старика по лицу. – На кого ты руку поднял, кат гестаповский?!

- Ты ватава - вэтава, - едва уклонялся от шквального нападения тот. – Не забывайся, кто вас приютил.

- Измываться над беззащитным ребёнком – это называется приют? Нам такой приют не нужен! Какой же вы монстр! Ненавижу!  – швырнув на стул полотенце, Зоя начала собирать вещи в дорожную сумку.

- Отставить! – поднявшись, громогласно скомандовал  Писной. – Ты на кого голос повысила, шавка?

- Что?  – Зоя презрительно глянула на грозный вид противника. – Яволь, майн хер! Вот отпустят в увольнение мужа, я ему всё расскажу. Кстати, ему автомат уже выдали.

- Ты что, племянница? – старик опустился на прежнее место. – Какой автомат?

- Калашникова.

- Ты, золотце, не обижайся на меня, но твой Никита сам виноват – выводит меня из себя на каждом шагу.

- Всё дело в вас. Вы воспринимаете реальность слишком серьёзно, а для него окружающий мир – виртуальная игра. Он любит шутить.

- Ничего себе шуточки, когда у меня в глазах от злости всё меркнет. Я старше тебя и предупреждаю, что материнская любовь слепа. Никита интуитивно изучил твои слабые места и ловко давит на твою жалость.

- Откуда вы взяли?

- От верблюда.

В этот момент на улице  раздались взрывы, которые мигом заставили забыть о ссоре.

- Всем занять места согласно боевому расчёту! – скомандовал Писной. – Вы – в подвал, я – в гараж.

- Какой гараж? Вы до него можете не добежать - разрывы рядом,  - остановила его Зоя. – Давайте с нами. Никита, что в дверях застыл? Бегом вниз!

- Нет! Женщин вперёд надо пропускать.

- Горе мне с вами, - она включила в телефоне фонарь, открыла дверь в подвал и начала спускаться по ступенькам. За ней следовал Никита. Схватив «солнечный» светильник и подражая легендарному Данко, Григорий Иванович завершал подвальное шествие, но в самом низу наступил на что-то скользкое. Во время падения его развернуло в обратную сторону, и он ударился голенью об ребро ступеньки. Писной услышал хруст собственной кости. Пытался подняться, но нога подкашивалась. Боль яркой вспышкой ослепляла мозг. В голову хлынул прилив крови – видимо поднялось давление. Предчувствуя потерю сознания, старик простонал:

- Зоя, кажется, моей ноге капец – сломал.

- Этого ещё не хватало, - она подошла ближе. – Какая?

- Эта, - Григорий Иванович указал пальцем. – В месте перелома, будто кипятком облили – пылает жаром. А ну-ка, подсвети, - он взял в руки предмет, на котором поскользнулся. Им оказалась литровая банка с вареньем. – Не понял. Я её сюда не ставил. Все банки обычно складываю на стеллажи.

Зоя перевела луч света на Никиту.

- А я причём? – возмутился тот. – Кто-то банки, где попало, разбрасывает, а я виноват?

- Тебе никто ещё ничего не сказал. Дядя Гриша, что мне теперь делать? «Скорые» сейчас на вызовы не выезжают – бензина нет.

- После артобстрела сходи к Генке, коптильщику. У него микроавтобус. Он – парень запасливый, без бензина сидеть не будет.

Зоя заметила на полке пачку штукатурной дранки:

- Пока бахают, давайте наложим временную шину. Снимайте с себя подтяжки…

 

6

Григорий Иванович как предчувствовал беду, когда заранее информировал Зою о соседях: все они, кроме Юры Головешкина и Емели - пустомели, помогли свозить пострадавшего в городской травмпункт. Сначала сделали рентген. Предположительный диагноз подтвердился – перелом. Дежурный врач обратился к Зое:

- В связи с военными действиями все палаты переполнены. Вакантные места только в коридоре.

- А перелом не сложный? – поинтересовалось племянница.

- К счастью, закрытый, без смещения, но повреждены две берцовых кости. Мы наложим шины Крамера.

- Может, обойдёмся без больницы? Дома и стены лечат. По нынешним временам в город лишний раз не наездишься. Да и питание здесь желает лучшего…

- Конечно, понимаем, поэтому идём на уступки. Сначала выпишу обезболивающие внутримышечные препараты, чтобы вы без посторонней помощи могли делать инъекции, а потом заберёте больного домой…

Вскоре Писной лежал на своей железной ретро - кровати. Сам пожелал – совесть «проснулась».   Хотел заботливым гостям в знак благодарности предоставить временный комфорт. Над стариком висела книжная полка. Рядом стояли деревянные костыли – одолжила соседка - Валька Москалиха, которая каждый год себе что-то по - пьяни ломала.

- Вот видите, какие соседи у вас хорошие – пришли сразу на помощь, - хвалила Зоя.

- Это твоё первое, обманчивое впечатление, а если присмотреться к ним по внимательней, то наверняка у каждого найдутся в потайных шкафах уродливые скелеты. Вот, к примеру, Игорь Значков – ранее уважаемый на шахте человек,  занимавший высокий пост. Попросил он  как-то у меня переноску. Я не отказал, хотя сам заподозрил непонятку: «Странно, ведь Значков – обеспеченный куркуль, а переноски - нет». Сначала я измерил свою переноску – 25 метров, а затем одолжил ему. На следующий день он вернул её мне. Я не поленился проверить. И какой там был метраж, можешь представить?

- Тот же?

- А вот и нет – 20 метров. Я тогда Игорю ничего не сказал, но лишний раз удостоверился, что за фальшивой улыбкой на лице может скрываться коварная подлость. Те украденные пять метров обошлись ему в десять раз дороже. Я надул его на других делах так, что он даже ничего не заметил.

- Так не честно.

- Зато справедливо. Ещё одна честная нашлась. Ты погляди на него, - Григорий Иванович кивнул на Никиту, который на сенсорном смартфоне азартно увлёкся какой-то игрой. - Он же батарею посадит, света то нет.

- Ничего, завтра домой поедем – зарядим.

- А как же я? – испуганно вскрикнул Писной. – Мне даже кружку воды никто не подаст.

- Страшно? – усмехнулась племянница. – Это урок тому, кто не задумывается над своими поступками. Надо ценить тех, кто рядом с вами и всегда вам готов помочь. Жестокий нрав не будет прав. Вам бы свою энергию направить в сторону любви. Женились бы, что ли.

- Да есть у меня на примете вдовушка с нашего посёлка Валюха Янголенко - точно ангельское создание. Боюсь, что с моим бесовским характером она не уживётся. Кстати, Валя моложе меня лет на тридцать.

- Ну, вы даёте. С вашими запросами и желаниями  надо быть долгожителем. А Никита хоть и непоседа, но смышленый мальчик. Ещё в детсадовском возрасте овладел компьютерными навыками, а сейчас берётся ремонтировать любую бытовую технику.

- Это же надо! – дёрнул головой хозяин. – Никита, а мой телевизор глянешь? Что-то стал фонить.

- А самому слабо? – не отрываясь от игры, подколол старика игрок. – У тебя нога поломана, но не руки. Не мужик, что ли?

- Ты видала, - Писной от произнесённой наглости приподнялся и хотел что-то сказать, но не успел.

- Света нет, прибора тоже, - опередил его маленький «самоделкин». - Как без них ремонтировать?

- И то, правда, - согласился старик.

- Вы отдыхайте, а я за хлебом схожу. Водила должен с Артёмовска подвезти, - Зоя поднялась. - Дожили с этой войной – за хлебом за тридевять земель приходится ездить. Кстати, вчера, при свете фонарика я кое-что прочитала, - сняв с полки нужную книгу, она открыла её на помеченной странице. – Послушайте, что написал наш горловский поэт Василий Ткаченко:

Распался Союз на условные княжества

И на географические понятия,

А власти республик, отъевшись, куражатся,

Подводя Россию к распятию.

И Киев, от моды других не отстав,

Матом кроя Советов славу,

Пятернею в затылке своём почесав,

Повернулся лицом к Варшаве.

- Стихи, как стихи. Ничего особенного, - пожал плечами Писной. – Это моя бабка, Царствие ей Небесное, любила читать непонятно что.

- Как? – удивилась Зоя. – Разве вас не поражает прозорливость автора? Ведь он эти стихи написал более десяти лет назад!

- Что больше всего меня поражает – так это твой интерес к поэзии, - усмехнулся хозяин. – Мне кажется, сейчас не до неё – пора за хлебом.

- Ошибаетесь. Хорошие стихи подымали защитников отечества на священный бой, бросали героев грудью на амбразуру. Не хлебом одним жив человек, - Зоя положила книгу на место. – Ладно. Так и быть: иду…

 

7

То ли от усталости, то ли от обезболивающего укола Писной задремал. Привиделся ему сон, будто две змеи обвивают его ноги и пытаются ужалить. От страха, весь в поту он и проснулся. Возле своих ног увидел притаившегося Никиту.

- Бесёнок, ты чего там тихоришься? – окликнул он мальчика.

- Подлянку конструирую.

- Ах, вот оно что! Так это ты мне банку под ногу подсунул?!

- Сам напросился. Будешь знать, как классного пацана обижать.

- Да я тебя… - старик хотел встать с постели, но привязанные к его ногам верёвочки стянули с петель книжную полку. Писной свалился на пол, а на него - все книги вместе с полкой. Какое-то время он лежал неподвижно, «шевеля извилинами»: «Что это было?».

Никита подбежал к Григорию Ивановичу и выпустил со рта в его лицо мощную струю воды:

- Очнулся? Ну, что, дед по имени Бред, сдаёшься?

Писной схватил рядом стоящий костыль. Мальчик вовремя отскочил – старик пытался его ударить. От беспомощности хозяин взбесился – начал лупить костылём со всей дури по кровати. Бил так, что тот в конце концов разлетелся вдребезги. Вначале наступила минута молчания, а затем раздался вой, подобный разъярённому крику зимой разбуженного медведя. Когда силы иссякли, Писной успокоился и тяжело выдохнул:

- Так и быть: твоя взяла. Сдаюсь.

  К нему осторожно приблизился Никита и доброжелательно протянул ручонку:

- Мир?

- Мир, - с трудом «выдавил» из себя старик и пожал руку. – Только матери не говори. Стыдно.

- Уговор дороже денег, - согласился малец.

В этот момент со стороны улицы раздался взрыв. Пытаясь стянуть с кровати тяжёлый матрац, Григорий Иванович выкрикнул:

- Никита, мне до подвала долго скакать, а ты беги. Спасайся!

- Ты за кого меня держишь, дед? Русские своих в беде не бросают! – По-взрослому ответив, мальчик помог стянуть матрац на пол. Накрывшись им, они услышали кошачье мяуканье.

- Кеша, кис-кис. Ко мне, - приподняв матрац, старик схватил кота и, прижав к себе, быстро  накрылся. 

Раздался очередной взрыв. Ударной волной вышибло все окна. Послышался звук падающих осколков. Обняв заботливо мальчика, Писной ощутил учащённое биение испуганного сердечка. «Пень я трухлявый, - подумал про себя старик. – Малёк кроткий, будто кот Кеша, а я дрессирую его, как капризного кобеля Бобика». Канонада продолжалась с полчаса, потом всё стихло. Вскоре Григорий Иванович услышал чьи-то шаги.

- Кто там? – спросил он, приподнявшись.

- Я, - ответила Зоя и стянула с мужчин матрац, с которого посыпались осколки стекла. – Вы целы?

- Вроде. А ты где пряталась?

-  В бомбоубежище возле «ментовского» магазина. Что теперь делать без окон?

Старик с жалостью посмотрел на пустые оконные проёмы, на груду битого стекла, затем сурово произнёс:

- Ничто так не ранит человека, как осколки собственного счастья. Пусть будет проклят президент, который уничтожает собственный народ! Пусть будет трижды проклято правительство, которое под видом войны грабит государственную казну! Пусть будет проклят до седьмого колена тот, кто сеет в человеческие души дьявольские зерна смерти! Прости меня, Господи, если я ошибаюсь, но если прав, исполни мою просьбу, - успокоившись, он добавил: - У меня в гараже для парников полиэтилен припасён. Время высадки рассады прошло. Попросишь Удава Жеку. Он – мужичок работящий и безотказный. Думаю, поможет на окна плёнку натянуть. Для начала сойдёт. Видимо, это не последняя бомбёжка. Потом, ближе к осени установим стёкла. 

- Как вы вовремя успели накрыться?

- Благодаря твоему сыну, - старик нежно погладил по голове Никиту. - Ты не испугался, озорник?

- Кто? Я? – мальчик уверенно поднялся, согнул в локте руку, а пальцами другой руки демонстративно пощупал свои бицепсы. – Видал? Ещё чуть-чуть подрасту, а потом  покажу распухшему упырю Потрошенко, где раком зимуют.

- Ха-ха-ха! – рассмеялся старик. – С таким поколением и война не страшна. Молодец. Шустрый малец.

- И в кого он такой, сорвиголова? – недоумённо пожала плечами Зоя.

- Видимо, в меня, - гордо задрал голову Писной. – Я в детстве таким же бесёнком был.

- А вот и нет, - возразил мальчуган. – Ты дед по имени Бред, но не Питт, а я – тёзка Хрущёва, который любил кузькину мать…

 

  1.  

 

 

Скорбящий Ангел
2016-12-29 19:46:22


Русское интернет-издательство
https://ruizdat.ru

Выйти из режима для чтения

Рейтинг@Mail.ru