Сорок - сороков .  ПОБЕДИТЕЛЬ

    Сорок - сороков .  ПОБЕДИТЕЛЬ

 

  Хан Люм нашел: ту Веру

 Дочь жила уже в детдоме.

 Её отца исполнил просьбу,

 Героя Е Куна, командарма!

 

 Его Вера тихо песни пела,

 Никого вокруг не замечая,

 А на глазах слеза дрожала,

Было много в них печали.

 

 И вязанье выпало из рук:

 Дочь часы отца признала

 Пал громом пряжи стук,

 Она теперь всё понимала.

 

 Хан Люм много говорил,

 Про бой и сопку Золотую,

 Где он родных похоронил,

 И не замечал слезу скупую.

 

 О, как душа его рыдала,

Как можно это пережить?

 Снова в бой героя звала,

 А он за всех обязан жить…

 

 Вот так они и полюбили,

 И друг без друга никуда,

 Потом счастливо зажили,

 Так и свела сирот судьба.

 

 И детей рождалось много,

 Жить нельзя им без детей,

 Но их воспитывали строго:

 Жизнь очищали от камней.

 

 Малого Виктором назвали:

 Больно резвый был малыш.

Сына судьбу тогда решали:

 Победителем расти крепыш.

 

 И Виктор рос смышленый,

 И много, про деда узнавал,

 Его победой окрыленный:

 Так же о подвигах мечтал.

 

 Во сне Буян ему являлся,

 И звал тихонечко к себе.

 Скакун без боя застоялся,

 И не смирился он судьбе.

 

 Но утро снова наступало

 Не сверкал клинок-огонь,

 И маузер не бил по цели,

 И улетал крылатый конь.

 

 Нелегким было расставанье,

 Досадно горьким, аж до слез:

 

 И теплилось, и жило виденье

 Плод душевных детских грез…

 

 

 Всё змей искал Хан-Люма,

 Что бы род его искоренить,

 За героем жизнь его носила,

 Он не желал обид простить.

 

 Но вот ужасное свершилось,

 Когда лодка сновала по воде,

 С ним беда и приключилась,

 Рыбак и не готовился к беде.

 

 Змей поднял волну большую,

 И бросил на лодку с высоты,

 Топил первенца и Хан Люма

 И это было свершение мечты.

 

 Змей лодку грыз и не давился,

 И по рыбакам волною ударял,

 И глас блаженства раздавался,

 И в людей обломками плевал.

 

 Потом волну хвостом разгладил,

 Душу немного от гнева остудив:

 Так ловко с должниками сладил,

 А погибли глупо, так и не пожив.

 

 Дальше еще худшее настало,

 Братья и сёстры, все исчезли

 В утро роковое всех не стало,

      Когда все люди крепко спали.

 

 И тут же Змей  явился к Вере,

 Теперь Змею некого бояться,

 Прошел в распахнутые двери,

 И все беды начали сбываться.

 

 И этот есть мой победитель?

 Змей над Виктором смеялся,

 - Знать пошутил его родитель,

 Злодей от смеха содрогался.

 

 Теперь мне некого бояться,

 И его судьба в моих руках,

 Победою я буду упиваться,

 И чахнуть сын на рудниках.

 

 Когда мать глаза открыла,

 Их дом красивый догорал,

      И ещё горько земля чадила,

 А детский след уже пропал.

 

 Мать и тут не надломилась,

 Хотя мигом поседела голова,

 

      Судьба над нею потешалась:

 Ещё вчера счастливою была.

 

 Вера со всеми распрощалась

 И в путь-дорожку собралась

 Невольно слёзы заструились:

 - Беда-беда, откуда ты взялась?

 

 И мать пошла вслед за бедою

 А может, и беда, сама её вела

 Дорогою известной ей одною,

 Только бы к сыночку привела…

 

Рабы горбатились на змея,

 Упорно подрывая гор нутро,

 И всякий счет теряло время,

 А зло пятнало светлое добро.

 

 Бедняги рыли горы золотые,

 И источили горы с серебром.

 Волшебные каменья дорогие

 Добывали каторжным трудом.

 

 Мастера чудесные трудились,

 Свою душу в изделия вложив,

 И странно те рабы гордились:

 Про все свои обиды позабыв.

 

 А Виктор на кузнеца учился:

 Лука – кузнец-творец от Бога,

 Сам тому искусству научился

 И мощена не золотом дорога.

 

Отличную замену я готовлю,

 Как научу тебя, и мне конец.

 Злую волю Змея, я исполню,

 Моей всей жизни ты – венец!

 

 И герой наш оробел на время,

 Вся жизнь мастера в его руках,

 Поистине, неслыханное бремя,

 Потом жить и каяться в грехах.

 

 А мастер - уже весело смеялся:

 - Меня мамаша веселым родила,

 Ты тоже грустным не родился:

 Но звезда удачи всё не взошла.

 

 Десять лет трудились вместе,

И делу Лукьян Виктора учил.

 И вырос сад на диком месте,

 И веселый садик чудным был.

 

 Листочек каждый, золотинка,

 По жилкам струится серебро,

 

 И трепетала легкая пылинка,

 И росинка катилась на ребро.

 

 Дивные растения искрились,

 Глаз ворожили яркие плоды,

 Но нигде такие не родились:

 А были воплощением мечты.

 

 В саду была, беседка из металла,

 Где мастер так узоры воссоздал,

 Что им, а не Богом сотворенная,

 Всеми воспринималась ледяной:

 

 Узор сплетался так разумно,

 Что иней серебрился в нем,

 И волшебство к себе манило,

 Хотя терем не был ледяным.

 

Фонтаны потоком низвергались

 Всё радугой искрилось и цвело,

 Птицы восхищенные слетались,

 И дивясь чуду - взлетали тяжело.

 

 И понял змей - пришло то время,

 Когда смутьянов можно наказать

 Не перевелось людей ведь племя,

 Любому замену можно отыскать.

 

 Завалил в горах он непокорных,

 Замуровал навеки всех живыми.

 Его волей злой - непокоренных,

 И пусть умрут герои таковыми.

 

 Тут впервые Виктор понял,

 Про венец Лука всё говорил,

 А он, глупец-то - недопонял:

 И тот венец их всех накрыл.

 

 Венцом стали горы золотые,

 Их украшеньем славные дела,

 И хоть звались рабы простые,

 Но у непокорных своя судьба.

 

 Нежданно мать седая появилась,

 И у фонтана присела отдохнуть,

 Пред ней каменья не искрились,

 И не посмело золото блеснуть.

 

 Сын пал пред нею на колени,

 И, слезы, полились не таясь:

 - Не исчезни, доброе виденье, -

 Её молил он, плача и смеясь.

 

 - Я остаюсь с тобой навечно,

 Хоть мертвой - хоть живой.

 

 Людское время быстротечно,

 И с тобой так обрету покой.

 

 Тут всё небо гулко задрожало,

 Змей в сад любимый прилетел,

 И злобно низвергает своё жало:

 - Я знал, куда летел, и преуспел.

 

 Ты  смотри: твой сын в цепях,

 Юнец до дней последних раб,

 Вот сад его - тот весь в цветах,

 Но ему творец - гордец не рад.

 

 И все цветы тут не живые

 И рабы все эти – мертвецы:

 Живут, как черви земляные,

 И сдохнут, как деды и отцы.

 

 - Неправда! - Мать вскричала,

 - Тебе злодею, это не понять,

 И сердце из груди достала:

 Человек так может умирать.

 

 - Ты возьми, оно ещё живое,

 Но сына моего, ты отпусти.

 И её сердце стало золотое,

 Вокруг померкли все цветы.

 

 

 Люди Господу молились,

 Но смолкли разом вдруг:

Сердце чуть шевелилось,

 Но скоро, прекратился бег.

 

 А цепи Виктора держали,

 И стонали, как лука тетива,

 И с губ проклятия слетали,

 Но мать была уже мертва.

 

 Он думал день и ночь,

 Вся стала голова седая,

 Он гнал виденья прочь:

 А мать стояла золотая.

 

 И не минутки не теряя,

 Из золота маму изваял,

 И сразу понял, что устал:

 А мать - навеки потерял.

 

 И снится сон ему небрежный:

 Во сне учитель мягко говорил:

 - Ты, ученик - всего прилежный,

 А учителя ты славу не затмил.

 

 

 А утром Виктор уже знал,

 То, что он обязан сделать:

 И паука стального он ковал,

 И плёл в саду из стали сеть.

 

 И этой сетью лоно охватил,

 Даже муха там не пролетала

Вот теперь учителя затмил,

 Но и этого было очень мало.

 

 И пробил совершенства час:

 Паук поднял  зловеще жало:

 - Напьюсь же, крови я сейчас,

И это чудо к мухе побежало.

 

 Усталый мастер рассмеялся:

 Позабыл меня ты расковать!

Паук, невольно засмущался,

 И тут же цепи стал он рвать…

 

 Хозяин почуял, что неладно,

 И сад решил свой осмотреть.

 Змея сети обняли прохладно,

 И не давали злодею улететь.

 

 

 Терзался он в сетях незримых,

 И гнулись, содрогаясь дерева,

 Но, нет в сетях  неукротимых,

 И удивляясь, озиралась голова.

 

 И другие срочно завертели:

 Что за чудо спешило к ним?

 Так и смерть не проглядели,

 Паука и остро жало с ним.

 

 А тот работал преспокойно,

 Как совсем простой мясник:

 Змея крутил, вязал спокойно,

 И вскоре, змей покорно сник.

 

 Был он в коконе, целехонек,

 Весь замотан сетью паутин,

 И охотник, рад - радёшенек:

 Еще бы попался хоть один.

 

 Я только крови  вкус почуял,

 И всю стальную мощь свою.

 А этого злодея  давно учуял:

 Не зря  стерёг тут сеть свою!

 

 

 И замки ломал он, как орешки,

 И цепи рвал, что тонкий волос,

 Работал быстро, но без спешки,

 Спешил, услышав тихий голос.

 

 Скоро всех рабов освободили,

 Узников невиданно собралось,

 Они чередою к Змею подходили

 И плевали, столько зла набралось.

 

 Вот так люди змея и убили,

 Марать рук никто не захотел,

 И разом друзей  всех оживили,

 Живой воды никто не пожалел.

 

 Кто захотел, те там остались:

 В свободном городе друзей,

 Остальные домой собрались:

 На свете нет тех мест родней.

 

 А город - Победителем, назвали,

 И Виктор - почетный гражданин,

 И там же: семью героя поселили,

 Ведь не может жить герой один.

 

 

 А паук все так же ловит мух,

 Говорит - остался не при деле,

 Ко всяким шуткам герой глух,

 Всегда здоров, всегда при теле.   

 

   29 мая 2001 г.

 

Хохлов Григорий
2018-06-29 15:32:54

---

Русское интернет-издательство
https://ruizdat.ru