ПРОМО АВТОРА
Иван Соболев
 Иван Соболев

хотите заявить о себе?

АВТОРЫ ПРИГЛАШАЮТ

Серго - приглашает вас на свою авторскую страницу Серго: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Ялинка  - приглашает вас на свою авторскую страницу Ялинка : «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Борис Лебедев - приглашает вас на свою авторскую страницу Борис Лебедев: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
kapral55 - приглашает вас на свою авторскую страницу kapral55: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Ялинка  - приглашает вас на свою авторскую страницу Ялинка : «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»

МЕЦЕНАТЫ САЙТА

Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
kapral55 - меценат kapral55: «Я жертвую 10!»
kapral55 - меценат kapral55: «Я жертвую 10!»



ПОПУЛЯРНАЯ ПРОЗА
за 2019 год

Автор иконка Андрей Штин
Стоит почитать Подлая провокация

Автор иконка Анастасия Денисова
Стоит почитать "ДЛЯ МЕЧТЫ НЕТ ГРАНИЦ..."

Автор иконка Юлия Шулепова-Кава...
Стоит почитать Гражданское дело

Автор иконка Юлия Шулепова-Кава...
Стоит почитать Адам и Ева. Фантазия на известную библей...

Автор иконка станислав далецкий
Стоит почитать Про Кота

ПОПУЛЯРНЫЕ СТИХИ
за 2019 год

Автор иконка Юлия Шулепова-Кава...
Стоит почитать Видение

Автор иконка  Натали
Стоит почитать Вы родились

Автор иконка Ялинка 
Стоит почитать Не узнал...

Автор иконка Виктор Любецкий
Стоит почитать Вредные советы №1

Автор иконка Юлия Шулепова-Кава...
Стоит почитать Эль чокло

БЛОГ РЕДАКТОРА

ПоследнееПомочь сайту
ПоследнееПроблемы с сайтом?
ПоследнееОбращение президента 2 апреля 2020
ПоследнееПечать книги в типографии
ПоследнееСвинья прощай!
ПоследнееОшибки в защите комментирования
ПоследнееНовые жанры в прозе и еще поиск

РЕЦЕНЗИИ И ОТЗЫВЫ К ПРОЗЕ

Вова РельефныйВова Рельефный: "Это про вашего дядю рассказ?" к произведению Дядя Виталик

СлаваСлава: "Животные, неважно какие, всегда делают людей лучше и отзывчивей." к произведению Скованные для жизни

СлаваСлава: "Благодарю за внимание!" к рецензии на Ночные тревоги жаркого лета

СлаваСлава: "Благодарю за внимание!" к рецензии на Тамара Габриэлова. Своеобразный, но весьма необходимый урок.

Do JamodatakajamaDo Jamodatakajama: "Не просто "учиться-учиться-учиться" самим, но "учить-учить-учить"" к рецензии на

Do JamodatakajamaDo Jamodatakajama: "ахха.. хм... вот ведь как..." к рецензии на

Еще комментарии...

РЕЦЕНЗИИ И ОТЗЫВЫ К СТИХАМ

ЦементЦемент: "Вам спасибо и удачи!" к рецензии на Хамасовы слезы

СлаваСлава: "Этих героев никогда не забудут!" к стихотворению Шахтер

СлаваСлава: "Спасибо за эти нужные стихи!" к стихотворению Хамасовы слезы

VG36VG36: "Великолепно просто!" к стихотворению Захлопни дверь, за ней седая пелена

СлаваСлава: "Красиво написано." к стихотворению Не боюсь ужастиков

VG34VG34: " Очень интересно! " к рецензии на В моём шкафу есть маленькая полка

Еще комментарии...

Полезные ссылки

Что такое проза в интернете?

"Прошли те времена, когда бумажная книга была единственным вариантом для распространения своего творчества. Теперь любой автор, который хочет явить миру свою прозу может разместить её в интернете. Найти читателей и стать известным сегодня просто, как никогда. Для этого нужно лишь зарегистрироваться на любом из более менее известных литературных сайтов и выложить свой труд на суд людям. Миллионы потенциальных читателей не идут ни в какое сравнение с тиражами современных книг (2-5 тысяч экземпляров)".

Мы в соцсетях



Группа РУИЗДАТа вконтакте Группа РУИЗДАТа в Одноклассниках Группа РУИЗДАТа в твиттере Группа РУИЗДАТа в фейсбуке Ютуб канал Руиздата

Современная литература

"Автор хочет разместить свои стихи или прозу в интернете и получить читателей. Читатель хочет читать бесплатно и без регистрации книги современных авторов. Литературный сайт руиздат.ру предоставляет им эту возможность. Кроме этого, наш сайт позволяет читателям после регистрации: использовать закладки, книжную полку, следить за новостями избранных авторов и более комфортно писать комментарии".




Плечевая


Геннадий Перминов Геннадий Перминов Жанр прозы:

Жанр прозы Драма
3804 просмотров
0 рекомендуют
7 лайки
Возможно, вам будет удобней читать это произведение в виде для чтения. Нажмите сюда.
Молодая и красивая девушка ищет свое счастье.

 

Плечевая

 

Для справки:
Плечом называется определенный участок дороги между крупными, населенными пунктами, а плечевая -–это девица легкого поведения, скрашивающая досуг водителей-дальнобойщиков. Чем длиннее плечо, тем больше проституток, которые работают чаще всего бригадами. И горе той несчастной, которая по наитию или по неопытности сунется не в свою вотчину. Незамедлительно вступят в действие жестокие законы трассы, диктуемые конкурентными условиями жизни. Искалечат, могут даже убить!

ПРЕДИСЛОВИЕ

Когда мне было шесть лет, я не грезил космосом и необъятными морскими просторами, как многие мальчишки нашего двора. Я мечтал стать пастухом. В счастливых, детских снах, я видел себя мужественным и несгибаемым ковбоем, охраняющим от непогоды и злых волков многочисленные стада коров или лошадей, что мне было без разницы, главное, на мне была теплая бурка и широкополая шляпа, надвинутая на самые глаза.

Но шли годы и по мере моего взросления, менялось представление о будущей профессии. На другом конце нашего городка жил дядя Коля, который работал водителем – дальнобойщиком и я не знаю каким образом, скорее всего из-за моего отца, с которым они были большие приятели, но дядя Коля был у нас частым гостем. Его жена, красивая, черноволосая женщина работала в соседней школе учительницей начальных классов, и с ней я практически не был знаком, так, видел пару раз. Дядя Коля часто уезжал в командировки, иногда на два – три дня, но бывало, что его не было и по месяцу. Тогда он привозил и с торжественным выражением лица вручал мне в руки огромного, персидского кота по кличке Барбос.
-Ты уж присмотри за ним, приятель, - обычно говорил он. – Только ты да я справляемся с этой тварью. Жену мою он вообще игнорирует, развалится на кухонном столе и в ус не дует. Та кричит на него, бьет шваброй, а потом переживает целый день, - и я  брал эту наглую, в полпуда весом скотину и с трудом тащил в свою комнату, где кот сразу же занимал мою кровать с которой сдвинуть его было практически невозможно. Затем большегрузный «Камаз», рычание мотора которого было для меня самой сладкой музыкой, трогался от нашего дома,  плавно выбирался на трассу, таща за собой тяжелую фуру и, посигналив на прощанье, исчезал в туманной дымке.

Я закончил восемь классов и так как учиться дальше категорически не хотел, то передо мной да и перед родителями встал твердый вопрос о моей будущей специальности. Отец хотел, чтобы я поступал в лесной техникум, мать видела во мне телемастера, но я не хотел никого слушать:
-Только шофером и только водителем-дальнобойщиком,- твердо заявил я, не слушая никаких возражений. Тут я должен заметить, что ослиным упрямством Господь наградил меня в избытке, и родители, обреченно вздохнув, отступились.

В свои пятнадцать я, а в особенности дядя Коля, считал меня достаточно взрослым, и, если плечо было небольшое, он брал меня с собой. С распахнутыми от восторга глазами, я смотрел на убегающую под колеса «Камаза» серую ленту шоссе, на невозмутимого дядю Колю, с неизменной папиросой в зубах, и желание стать таким же, как предмет моего обожания, укреплялось с каждым рейсом. Я не знаю почему, но мой кумир никогда не сажал попутчиков и я, проносясь в кабине высоко над дорогой, горделиво поглядывал на голосующих. Я часто спрашивал об этом дядю Колю, но он, выбрасывая в окно папиросу, тут же закуривал другую. И молчал...

Часть  1.

По обочине шоссе, глубоко засунув руки в карманы легкого, явно не по сезону осеннего пальто, брела девушка. Смеркалось и стояла  характерная для средней полосы погода начала ноября. Свист ледяного ветра и мокрый снег вперемешку с дождем сопровождали одинокую спутницу, которая даже и не пыталась остановить попутную машину. Девушка поправила сумку, висевшую у нее на плече и, в недоумении оглядевшись, поняла, что идет по деревне, освещаемой единственным фонарем, который с надсадным скрипом раскачивался на ветру. Совсем стемнело,  и она, разглядев в тусклом свете лампочки скамейку возле палисадника, решительно свернула с трассы.
-Куда теперь идти, кому я нужна такая?- почти простонала она, тоскливо разглядывая сквозь качающиеся астры приветливые огоньки в окошках маленького, аккуратного домика. По и без того мокрому лицу текли слезы от внезапно нахлынувших воспоминаний. Девушка поудобнее уселась на скамейке и, втянув голову в плечи, незаметно задремала.
***

Когда трагически погибли мама с папой Оленьки Беловой, девочке было три года, и она знала их только по фотографиям, лишь изредка, где то в подсознании всплывали карие, с длинными ресницами глаза мамы. Но все подробности их некогда счастливой,  жизни девочка знала из рассказов бабушки, Анны Николаевны, которая воспитывала внучку. Жили они в небольшом, сибирском городке и бабушка, в прошлом учитель истории, всеми силами пыталась привить Оле любовь к своему предмету, да и вообще, к гуманитарным наукам. Но Ольга жила другой мечтой...
В школе она училась на пятерки, посещала кружок спортивной гимнастики, а все оставшееся время посвящала игре в школьном  драматическом кружке.
«Хорошая фигура и первичные артистические данные - это большой плюс для поступления в театральное училище» – справедливо считала Оля, терпеливо вынашивая свою мечту. 
Она с детства готовилась стать актрисой.
И то ли природная материнская стать, то ли помогли занятия спортом, но к шестнадцати годам, к окончанию школы, Ольга из угловатого подростка превратилась в очень привлекательную девушку. Роскошные, слегка вьющиеся черные волосы, прекрасная фигура, длинные, стройные ноги, а если к этой красоте добавить кроткий и покладистый нрав Оли... Она была весьма завидной невестой в их городке. А глаза... Большие, окаймленные веером пушистых ресниц, они настороженно и одновременно с интересом рассматривали окружающий ее мир, который по мере взросления девушки, раскрывался все более изумительными красками.
Школу Оля закончила с серебряной медалью и начала готовиться к поступлению в училище. У нее был небольшой дефект речи и она мило картавила, слегка не выговаривая букву Р, но это нисколько не умаляло ее достоинств, а скорее наоборот, привлекало своей непосредственностью.
- Ну, куда ты поедешь? Ведь там Москва! А ты комара убьешь, полдня потом плачешь! Заклюют тебя, а заступиться некому будет! - каждое утро начиналось для девушки с подобных нравоучений, на что Ольга, не отрываясь от книги, лишь тихо улыбалась. На вокзале, когда она уезжала, Анна Николаевна плакала и причитала:
- Ой, чует мое сердце, не к добру эта затея. Далась тебе эта артистка! Выучилась бы на учительницу и мне спокойнее и ты дома!
- Бабуль, ты не волнуйся, я тебе каждый день письма писать буду и на каникулы приеду, - успокаивала Ольга старую женщину, а у самой почему-то тревожно сжималось сердце.

Поезд прибыл в столицу поздно вечером и ночная Москва ошеломила девушку. Выросшая в тишине провинциального городка, она беспомощно озираясь с трудом пробиралась сквозь толпу, захлестнувшую перрон Казанского вокзала. Сдав большой, дорожный баул с вещами в камеру хранения, она оставила при себе только сумочку с деньгами и документами, а затем, выйдя на привокзальную площадь, невольно залюбовалась вечерней столицей. Шум проносящихся мимо машин, разноголосый гомон многочисленных прохожих и блеск неоновой рекламы, которая плескалась в огромных глазах девушки разноцветными переливами, заворожили ее:
- Так вот ты какая, Москва! – восторженно шептала она, бродя по площади трех вокзалов и совершенно не чувствуя усталости.

К утру огромный мегаполис стал затихать, а Ольга, присев на парапет, с удовольствием вытянула гудевшие от ночного гуляния ноги.

«Сейчас немного отдохну и поеду искать училище», - но едва она прислонилась к ограждению, как глаза закрылись сами и Ольга крепко уснула. Ей снился городок, в котором она провела семнадцать лет беззаботной жизни, школьные подруги, запах домашних пирогов и ласковые руки бабушки, которая легонько трепала ее за плечо и говорила почему-то мужским голосом:

- Девушка, проснись, проснись, пожалуйста, - Ольга с трудом открыла глаза, резко вскочила, испуганно озираясь и с трудом осознавая, где она находится.

Перед ней стоял мужчина, лет сорока и откровенно любовался слегка покрасневшей девушкой, хотя в его пристальном взгляде Ольга успела заметить проскальзывающие искры сожаления.
- Откуда же ты такая взялась? А впрочем я сам угадаю. Ты приехала куда-то поступать и с твоей внешностью, скорее всего в театральное. Я угадал? – он требовательно и строго смотрел на девушку. Пораженная проницательностью незнакомца Ольга смущенно кивнула, а когда она назвала городок, из которого приехала, ее собеседник удивленно присвистнул:
- И зачем же вас, красивых, провинциальных простушек, несет в Москву? Ведь обокрали тебя, дуреха, сумочку срезали! 

Оля машинально схватилась за плечо, где еще недавно в сумочке находились все ее деньги, а самое главное, документы, но ощутив лишь пустоту длинного ремешка, она растерянно протянула его мужчине и судорожно зарыдала.
«Никогда не клади все яйца в одну корзину», - промелькнуло в затуманенном мозгу наставление мудрой Анны Николаевны.  

- И что же мне теперь делать? – сквозь всхлипы сдавленно шептала она, зачем-то протягивая обрывок ремешка мужчине, который молча и с пониманием смотрел на нее.

«Все кончено», - обреченно билась в мозгу тупая, ноющая мысль. Рухнула мечта, которую девушка вынашивала, лелеяла, она жила и существовала своей мечтой. Кто она теперь? Лицо без определенного места жительства, так кажется, выражаются в милицейских протоколах. «Точно, надо идти в милицию», - мелькнула в голове спасительная мысль.

- В милицию идти бесполезно, только время зря потеряем. У них за ночь десятки, если не сотни таких, как ты, - негромко, словно угадывая ее мысли, произнес ее собеседник, протягивая носовой платок. –Кстати, меня зовут Николай Васильевич, - он бросил ремешок в стоящую рядом урну.
- Оля, - представилась девушка, и растерянно уставилась на своего нового знакомого, зажав платок в кулачке. Некоторое время они молчали, пристально разглядывая друг  друга.
- И что же мне теперь делать? – жалобно повторила Ольга, первой нарушив молчание.
- Прежде всего успокоиться и подумать. Вещи у тебя есть? – задал ей встречный вопрос Николай Васильевич.
- Да, большая сумка с одеждой. Я ее сдала в камеру хранения. 
- Документов, денег, знакомых и родных, как я полагаю, нет, - скорее убеждая самого себя пробормотал мужчина. Девушка отрицательно помотала головой и вновь заплакала, прижав ладони к лицу.
- А вот это уже лишнее, - мужчина уверенно взял ее за руку и потянул за собой.
- Пошли за вещами! – почти приказал он и первым шагнул в распахнутые двери вокзала. 

Когда они вновь вышли на залитую ярким солнцем площадь, там уже вовсю кипела привокзальная суматоха. За все это время Николай Васильевич не проронил ни слова, о чем-то напряженно думая. Они остановились у черной «Волги», и мужчина, словно очнувшись и, видимо, приняв решение, пояснил, отвечая вопросительному взгляду Ольги:
- Это моя машина. Я провожал жену с детьми на юг, - он взял у Ольги сумку и положил ее на заднее сиденье и распахнул переднюю дверцу, а затем, обойдя машину сзади, уселся рядом.
- К себе домой я не могу тебя везти, - как бы разговаривая с собой произнес мужчина. –У меня парализованная мать, за которой ухаживает теща. Вот что мы с тобой сделаем, - он искоса взглянул на внимательно слушавшую его девушку. –Сейчас мы выедем из города на кольцевую дорогу. На ней сейчас понастроили уйму заправок, где заправляются водители-дальнобойщики, которые едут во все концы страны. Может повезет! – он ободряюще посмотрел на Ольгу. –Ты согласна? 

Ошеломленная недавними событиями девушка молчала, опустив голову. А что она могла ответить? Разве у нее есть выбор? Она снова всхлипнула и, доверчиво посмотрев на мужчину, кивнула головой.
- Ну вот и порядок! – Николай Васильевич завел машину, и они покатили по просыпающимся  московским улицам.

Тут я должен заметить уважаемому читателю, что описываемые мною события происходили в начале девяностых годов, в разгар кроваво-малиновых пиджаков и бритых затылков, когда все продавалось и покупалось предприимчивыми и оборотистыми дельцами. По этой причине, весь МКАД был буквально усеян частными автозаправками, всевозможными кафе, шашлычными и мотелями, где орудовали в основном лица кавказской национальности, где заключались немыслимые в понимании нормального человека многомиллионные сделки. Там же совершались различные разборки, назначались бандитские стрелки, можно было буквально за бесценок купить любую девушку и увезти ее, куда душа пожелает. И если у тебя достаточно тугой бумажник, можно было купить все, что угодно истосковавшейся по вольготной жизни русской душе.    
- Вот мы и на кольцевой, - облегченно вздохнул Николай Васильевич, осторожно выруливая на широкую трассу, разделенную множеством полос, по которым неслись автомобили.
- Где? – очнулась от тяжелых размышлений Ольга и закрутила головой. В ее представлении кольцевая была замкнутым кругом, по которому нескончаемым потоком едут машины.
- Да вот же она! – засмеялся Николай Васильевич и, махнув рукой вперед, резко прибавил скорость. В глазах девушки зарябило от мелькания многочисленных вывесок на магазинчиках, АЗС, и ресторанов, которые словно близнецы, были  на  один  манер.
- А вот и наша цель, - Николай Васильевич кивком головы указал на небольшую заправку, стоящую несколько в стороне от оживленной трассы, возле которой стояли несколько большегрузных машин.

«Как стадо бизонов на водопое», - устало подумала Ольга.

-Ты посиди здесь, а я пойду, узнаю, что да как, - он остановил свою «Волгу» возле заляпанного грязью «Камаза» с поднятой кабиной и, подойдя к водителю, о чем-то заговорил с ним, явно убеждая и горячо размахивая руками.
-Ну вот и порядок, - удовлетворенно произнес он, вернувшись через несколько минут и помогая Ольге выйти из машины. –Я заплатил шоферу и договорился с ним. Он довезет тебя до половины пути, а там ему в другую сторону, - он достал с заднего сиденья сумку.
- Пойдем, я тебя с ним познакомлю, - Николай Васильевич взял ее за руку и как маленькую девочку повел за собой.

Водитель, с которым Ольге предстояло ехать, не понравился девушке. Заросший недельной щетиной, взъерошенный, с красными, воспаленными глазами, опустил кабину и, попытавшись дурашливо щелкнуть каблуками разбитых ботинок, хрипло представился: 
- Виталий! – показав при этом желтые, прокуренные зубы, половина из которых вообще отсутствовала.
- Откуда же ты взялась такая? Что-то не встречал я тебя раньше на этом плече, - Виталий попытался изобразить подобие улыбки своим щербатым ртом и, сощурив глаза, оценивающе рассматривал смутившуюся девушку. Ольга только было открыла рот, что бы ответить, как противно запищал пейджер, висевший на поясе Николая  Васильевича. Тот прочитал послание и сразу же заторопился:
- Ну, счастливого вам пути! – он пожал замасленную руку Виталия и, дружески потрепав Ольгу по щеке, прошептал ей на ухо:
- Удачи тебе, девочка. Все будет хорошо, - затем подбежав к своей машине, резко развернул ее, и «Волга» быстро исчезла в расплывающемся мареве, который густыми волнами поднимался от раскаленного  июльского асфальта. Ольга стояла и ошеломленно смотрела вслед, стремясь выхватить из нескончаемого потока машин удаляющуюся точку. За время их короткого знакомства, она успела привыкнуть к этому человеку, бескорыстно помогающему ей, доверяла... А сейчас...

Девушка резко обернулась, услышав хриплый голос:
- Карета подана! Прошу! – она невидящим взглядом скользнула по неопрятному водителю, который, изогнувшись в шутовском поклоне, приглашал ее в кабину, куда «неряха», как назвала его она про себя, уже забросил сумку. Тяжело вздохнув, Ольга с трудом забралась на сиденье и,  услышав щелчок захлопываемой дверцы, огляделась. Пыльная, обширная кабина была оклеена журнальными вырезками обнаженных женщин, которые, ослепительно улыбаясь, демонстрировали свои прелести. На полу валялись окурки, вперемешку с ошметками засохшей грязи, обрывки газет и замасленные тряпки. Задняя часть кабины была занавешена замызганной шторкой. Повинуясь непонятному любопытству, она заглянула туда и, увидев довольно чистую постель, аккуратно застеленную серым одеялом, невольно удивилась. В ее подсознании опять всплыло настораживающее чувство тревоги, как тогда, при прощании с бабушкой.

«Бежать отсюда и как можно быстрее, А куда?» - мучительно размышляла девушка, тоскливо озираясь вокруг.

-Он сказал, поехали! – Виталий плюхнулся на водительское сиденье и, заведя мощно зарокотавший мотор, насмешливо подмигнул испуганно смотревшей на него Ольге: -Не боись, красавица, эта кабина у тебя не последняя, как мне кажется! 

Девушка опустила глаза и, как можно плотнее прижавшись к дверце, угрюмо молчала. «Камаз» выбрался на широкую трассу и, утробно рявкнув сизым выхлопом, покатил вперед, в пугающую неизвестность...

Под успокаивающее урчание мотора и равномерное покачивание груженой машины Ольга забылась в липкой полудреме. В полуоткрытое окно врывался теплый, летний ветер и, перемешиваясь с запахом свежескошенной травы, плавал по душной кабине одуряющим ароматом, перебивая едкий запах солярки.

Она очнулась от внезапно наступившей тишины. Девушка с трудом открыла глаза и, протерев потное лицо платочком, выпрыгнула из кабины. Услышав отборный мат и позвякивание ключей, Ольга увидела Виталия, который менял проколотое колесо:
- Я могу чем-то помочь? - девушка старалась не смотреть на водителя.
- Иди, спи дальше, - угрюмо отозвался тот, не поднимая головы. Ольга отошла в сторону и, не зная чем заняться, принялась собирать полевые цветы, в изобилии растущие вокруг. Прошло часа два, когда Виталий, не переставая ругаться, собрал ключи и небрежно бросил их в кабину.
- Поехали! Сейчас будет шашлычная, перекусим и будем устраиваться на ночлег. Здесь есть подходящая поляна! – он тронулся, а Ольга, с непонятной пока тревогой, искоса посмотрела на внезапно оживившегося водителя.

Шашлычная расположилась прямо на улице. Небольшой  заржавленный мангал, возле которого суетились двое кавказцев, три столика и площадка  для стоянки машин. За одним из столов -  посетитель, сиротливо сидевший за полупустой бутылкой пива, все это Ольга отметила сразу, едва они остановились.
- Пошли поедим, а то путь у нас дальний, - небрежно бросил водитель, не поворачивая головы и доставая толстый бумажник.
- У меня нет денег, - покраснела девушка, чувствуя судорожную пустоту желудка, в котором со вчерашнего дня не было ни крошки.
- А что же тебе твой хахаль денег не оставил? 
- Он не хахаль никакой, а просто хороший знакомый, - на глаза Ольги навернулись слезы от незаслуженной обиды.
- Ладно, пойдем, потом расплатишься! – Виталий выскочил первым и, подойдя к кавказцам, о чем-то оживленно заговорил с ними. Ольга присела на краешек стула, предварительно смахнув со стола хлебные крошки, и, спиной ощущая пристальные взгляды за спиной, снова покраснела. 
- Откуда такой красавица! – услышала она гортанный голос и, подняв глаза, увидела перед собой молодого парня в грязном переднике, который нагло, в упор рассматривал ее коричневыми, выпуклыми глазами.
- Как повезло Виталику! Не часто на нашем плече такие красотки попадаются, вах! – и, с восхищением зацокав языком, он отошел в сторону, потому что второй, постарше, принес шашлык.

Торопливо, давясь и не чувствуя вкуса, Ольга проглотила полусырое, обжигающее мясо и, не переставая ощущать на себе циничные взгляды, поспешила скрыться в кабине, а когда они наконец тронулись, девушка облегченно вздохнула.

Уставшее за длинный  июльский день  солнышко лениво заползло за верхушки елей, которые в зареве полыхающего заката отбрасывали на дорогу причудливые тени. Начинало темнеть. Виталий сбавил ход,  включил фары, резко свернул с трассы. Теперь они не спеша ехали по ухабистой дороге, которая петляла по густому ельнику.
- Ну вот, здесь и заночуем, - машина выехала на широкую поляну и водитель заглушил мотор. Сразу наступила тишина, нарушаемая только легким потрескиванием остывающего двигателя.
- Давай, ложись на спальник, а я за рулем подремлю! – по хозяйски произнес Виталий, кивком головы указывая девушке место сзади себя,  и если бы в кабине было светлее, Ольга заметила бы его похотливую усмешку. Но ей было не до этого. Навалившиеся на нее тяжелым грузом события сегодняшнего дня и выматывающая с непривычки дорога настолько утомили девушку, что она молча пролезла за сиденье и едва ее голова коснулась подушки, как провалилась в глубокий, крепкий сон.

Ей вновь снился их городок, раскинувшийся на берегу своенравной Ангары, бабушка, укоризненно качающая головой, и почему-то ее сосед Олег, с которым Оля просидела за одной партой все десять школьных лет.

Маленький, ушастый, в смешных  круглых очках он с первого класса бесповоротно и безответно влюбился в соседку по парте, абсолютно не догадываясь, что об этом знает весь класс, включая и саму Ольгу. Все десять лет, он безропотно таскал ее школьную сумку, и,  если Ольга соглашалась идти с ним в кино, то это событие было для него величайшим счастьем. Тогда Олег брал свою красивую спутницу за руку и под завистливые взгляды многочисленных знакомых важно шел по улице. Но чтобы прикоснуться к ней...
- Олег, что ты себе позволяешь, - сонно пробормотала Ольга, чувствуя как ее ногу гладит рука. –Ты с ума сошел?

Но рука поднималась все выше и девушка, еще полусонная, наконец-то сообразила, что это не сон, а явь. Она резко вскочила и испуганно забилась в угол, подогнув под себя ноги.

- Кто здесь? – тревожно прозвенел голос Ольги. –Не прикасайся ко мне! 
- Чего ты орешь, дура, это я, - голос Витальки был глухой, прерываемый учащенным дыханием.  – А, впрочем, хоть заорись, все равно никто не услышит, - он схватил ее за щиколотки ног, резко дернул на себя и Ольга, пребольно ударившись головой об какую-то железку, застонала от боли. Возбужденный Виталий вмиг оказался сверху, задирая ей подол и обдавая девушку вонью зубов, никогда не видевших щетки, вперемешку с запахом чеснока. Он попытался поцеловать ее, но девушка, изловчившись, вцепилась зубами в его небритую щеку.

- Ах, ты сука плечевая! Ты думаешь я тебя за красивые глазки возить да кормить должен! – взревел взбешенный водитель,  с трудом раздирая сцепленные зубы. 
Ольга сопротивлялась, как могла, но силы были слишком неравны. Когда она услышала треск раздираемых на ней трусиков, то закричала, завыла дико, по-волчьи, но взбешенный ее несговорчивостью Виталий изо всех сил ударил ее кулаком в висок и Ольга потеряла сознание.

Когда она очнулась, все было кончено... В самом прямом смысле этого слова... Сильно болел низ живота и непреодолимо тянуло на рвоту. В кабине горел тусклый свет. Ольга дрожащими руками одернула платье, а затем,  с трудом перевалившись через высокую спинку, плюхнулась на сиденье, зажав лицо руками и уткнувшись в колени.

- Посмотри, шалава, что ты наделала! – раздался плачущий голос ее мучителя. –Что я теперь жене скажу? – Ольга искоса посмотрела на Виталия. Тот сидел с перекошенным от боли лицом и смазывал йодом рваную рану на щеке, где явственно виднелся отпечаток зубов.

«Так ты еще и женат, поддонок!», - мелькнула яростная мысль.

- Да и белье мне все испачкала. Что же ты не сказала, потаскуха, что у тебя в первый раз? Вот рассветет, ты мне всю кабину отмоешь и белье постираешь, а там вали, куда хочешь! – Виталий закончил обработку раны и,  повернувшись к Ольге, злобно оскалился. Невероятно огромная, захлестывающая волна  ненависти  поднялась в душе девушки.
- Зачем ты это сделал, гад! – отчетливо проговорила Ольга, а взгляд ее растерянно блуждал по грязному полику кабины и остановился на молотке с заостренным носиком и отполированной ручкой.
- А тебе что-то не понравилось или ты думаешь, что так и будешь кататься нетронутой? Мы можем продолжить! – и Виталий похотливо рассмеялся.

Решение пришло мгновенно... Схватив молоток обеими руками, Ольга распрямилась как пружина и со всего размаху ударила водителя, стремясь попасть в щербатый рот. Удар достиг цели, потому что послышался хруст зубов и Виталик, дико вскрикнув, ткнулся лицом в руль. 
- Гад, гад! – истошно закричала девушка и уже не в силах остановиться продолжала бить водителя по затылку, не обращая внимания на брызги крови и мелкие, острые кусочки, забрызгавшие всю кабину. Остановилась она лишь тогда, когда тело Виталия, вздрагивавшее от каждого удара, сползло с руля и упало почти на колени Ольге.

- Господи, ведь я убила человека, - онемевшими губами прошептала она, в недоумении разглядывая свои окровавленные руки и возвращаясь в реальность. Ольга закричала от безысходности, схватила сумку и бросилась подальше от этого страшного места, в пелену молочного тумана, предвестника скорого рассвета.

Она бежала, продираясь сквозь заросли густого ельника, перепрыгивая через поваленные деревья, абсолютно не соображая, куда движется и опомнилась, когда услышала шум машин.
- Кажется впереди дорога, а я в таком виде, - пробормотала она, растерянно осматривая свою окровавленную одежду. Ольга пошла на журчанье ручейка, которое слышалось неподалеку. 

Здесь она скинула  остатки своего самого любимого платья, тщательно вымылась и переодевшись в легкий сарафан, присела на поваленную березу. Напряжение, сковывающее ее с той минуты, когда она села в поезд,внезапно схлынуло и девушка горько разрыдалась.
-Бабушка милая, как же ты была права, - шептала она сквозь приглушенные всхлипы. Ей было жалко саму себя, любимую бабулю, Олега и даже убитого Виталика, хотя о нем Ольга не могла вспоминать без внутреннего содрогания.
-Что же теперь делать? – шептала она, слушая ласковое бормотание ручейка. Наконец девушка вытерла слезы и решительно направилась к шумевшей неподалеку трассе. Пройдя совсем немного, она вышла на оживленную дорогу, по которой,  несмотря на раннее утро, тек плотный поток машин, и, заметив невдалеке автобусную остановку, побрела к ней.
Тяжелые, гнетущие мысли одолевали разум девушки. Ни денег, ни документов, да к тому же  она убила человека.   

«Ведь меня наверняка будут искать» - испуганно подумала Ольга и, юркнув в каменное чрево загаженной остановки, затаилась. Сколько прошло времени, девушка не знала, потому что часики,  подарок бабушки, слетели в ненавистной кабине. Она вздрогнула от неожиданности, услышав звук захлопываемой дверцы,  и вздохнула с облегчением, когда машина отъехала, сопровождаемая отборной бранью. Ольга осторожно выглянула из своего укрытия. На обочине дороги стояли две девушки – одна, маленькая и толстая, а вторая же наоборот – высокая и худая. Они со злостью смотрели вслед удаляющейся машине,  и наконец полная, смачно плюнув, устало произнесла:

- Пусть подавится, старый козел! Крутишься вокруг него как белка, и то ему сделай и это, а он заплатит копейки, да еще и высадит у черта на куличках. У него видишь ли жена, дети, да и что о нем ребята подумают. Тьфу, извращенец! – она еще раз плюнула вслед и обратилась к подруге:
- Машка, дай-ка закурить, - ее напарница, достав из потрепанной сумочки сигарету, протянула подруге.
- Пойдем, приведем себя в порядок после этого гадюшника, - полная подкурила сигарету и направилась к остановке, а Ольга,  отпрянув, неуверенно уселась на лавочку, приготовившись к худшему.

Увидев насмерть перепуганную Ольгу, девушки сами вытаращили глаза.
- А это что за явление, которое лезет со свиным рылом в калашный ряд? – обратилась к Ольге полная, которая очевидно была главной.
- Я автобус жду, - тихо ответила девушка.
- Что ты плетешь, какой автобус? Они здесь и не останавливаются! Или решила схалтурить, втихаря капусты срубить! А ну вали отсюда и что бы я тебя на этом плече больше не видела! – полная была настроена очень недружелюбно. 
Ольга, которая только за последние сутки испытавшая столько унижений, сколько она не испытывала за всю свою короткую жизнь, вдруг горько заплакала.
-Ты чего это? Чего ты ревешь? – теперь пришла очередь растеряться полной, которая заметила на виске Ольги багровый синяк.
-Успокойся давай и прекрати выть! Ну-ка, рассказывай! – она решительно присела на разбитую лавочку, рядом с плачущей девушкой и Ольга горестно всхлипывая, постепенно рассказала двум незнакомым девушкам все, без утайки, так велика была в ее душе потребность поделиться с кем-нибудь своей бедой. 

-То, что тебя изнасиловал этот козел, конечно же плохо, а вот что ты его убила – это еще хуже, задумчиво произнесло полная и снова закурила. –Кстати, Валя, но это только для тебя, для других я, Жанетта, а это – Машка, она же Снежана, - неожиданно меняя тему разговора произнесла Валя, не переставая о чем то напряженно думать. Ольга тоже назвала свое имя и, постепенно успокаиваясь, повнимательнее присмотрелась к девушкам. Простые, ничем не примечательные лица, на которые толстым слоем, неумело нанесена дешевая косметика. На обеих – одинаковые кофточки и короткие юбки и что особенно поразило Ольгу – несмотря на одуряющую жару, подруги были обуты в лакированные сапоги-чулки. Пока Ольга разглядывала девушек, закурила и вторая, Маша – Снежана. Глубоко затянувшись, она выпустила густую струю дыма и впервые, за время их знакомства, произнесла хриплым, глубоко посаженным голосом:

-Может Рустам чем поможет, а Валь? - и она вопросительно посмотрела на напарницу. –У него ведь кажется официантка сбежала, ну с тем, с орловским дальнобойщиком. 
-Я тоже думаю насчет Рустама, - обронила Валентина и обратилась к Ольге.
-Слушай сюда, деваха! Сейчас мы пойдем к Рустаму, к таджику. У него неподалеку придорожное кафе. К нам, плечевым он относится неплохо – покормит и переночевать пустит, если мы на мели. Говорить буду я, а ты только кивай и поддакивай. Так, запомни, тебя не насиловали, хотя по-хорошему давно пора, и не дай Бог, ты никого не убивала. Я поговорю с ним, от ментов он тебя прикроет, они у него прикормлены. Предупреждаю – мужик хитрый и себе на уме. А там посмотрим, что делать дальше. Все, бабы, в путь! – она поднялась с разбитой лавочки и перекрестилась в разрисованный угол остановки. За ней, словно тень вскочила молчаливая Маша. Ольга, тяжело вздохнув, закинула на плечо сумку, и вся троица двинулась по обочине вовсю шумевшей трассы.

А вокруг ворковал ласковый, жаркий июль. Придорожные березки, ежеминутно обдаваемые машинными выхлопами, покорно сложили пожелтевшие листочки, молчаливо ожидая своей участи. Порывы горячего ветерка, доносили с леса, одуряющий запах хвои, а с соседнего поля плыл пряный аромат свежескошенной травы. Шел сенокос, но Ольга, погруженная в свои тягостные мысли, не замечала этих прелестей, стараясь не отстать от своих новых подруг.

Приземистое, белоснежное здание кафе вывернулось неожиданно, из-за поворота, и сердце Ольги снова тревожно сжалось, как тогда на вокзале, при прощании с бабушкой. Чисто женской интуицией она чувствовала, что виток ее судьбы закрутился туже, затянулся еще на один оборот. Когда они подошли к входу, Валя попросила их обождать, а сама вошла внутрь. Пробыла она там недолго и вышла с невысоким мужчиной явно восточной национальности, на естественную особенность которого указывали теплый халат и красивая тюбетейка, украшенная крупными, разноцветными стразами.
Благообразная, с проседью бородка, внимательный, с хитрецой взгляд больших, черных глаз, широкие шаровары заправлены в начищенные до блеска сапоги. Он рассматривал девушек, словно въедливый покупатель на рынке, а Ольга же смотрела на него, как на возможного будущего хозяина. Валентина – та наоборот, ожесточенно размахивала руками и что-то вполголоса доказывала таджику.
- Которая из них? – наконец спросил он. –И что она сама молчит, немая что ли? 
- Скромная слишком, потому и молчит. Я же тебе говорю, Рустам, из провинции она, приехала в Москву поступать, а видишь, как получилось. Обокрали, да и менты наехали! – уже громче проговорила Валя. Несколько минут Рустам стоял молча, полузакрыв глаза и перебирая четки, а затем произнес спокойным голосом:
- Что скромная – это очень хорошо. Ладно Жанетта, я возьму ее только потому, что тебя хорошо знаю. Покажи ей, где переодеться и где она спать будет. Да, и волосы пусть под платок уберет. Аллах не даст ее в обиду, посмотрим, как работать будет, - он развернулся и вошел в помещение.
- Ну, ты довольна? – Валя сбежала с невысоких ступенек и подмигнула Ольге, которая еще не понимала, что жизнь очень часто бывает слишком жестока к тем, кто слепо и наивно надеется на ее благосклонные повороты. Она проглотила комок, невольно подступивший к горлу и молча кивнула.

Что такое средневековое рабство, Ольга, конечно же знала, но что существуют еще и современные рабовладельцы, девушка узнала только тогда, когда убедилась в этом воочию. Работа, которую она выполняла, была поистине адской. Едва на горизонте начинал брезжить рассвет, ее будил нерешительный, но настойчивый стук в дверь. Наспех приводила себя в относительный порядок, она убирала свои роскошные волосы под ненавистную косынку и бежала на кухню, где еще с двумя таджиками, они меняли падающую от усталости ночную смену, тоже таджиков. Все они были связаны узами родства с Рустамом, который, надо отдать ему должное, умел делать деньги на родственниках. Кафе, под экзотическим названием «Харчевня Рустама» – стояло на довольно оживленном месте и работало круглосуточно. 
Девушка выпивала стакан теплого, чуть подкрашенного чая с куском хлеба и принималась за работу. Обычно она начинала с чистки казанов для плова, которые должны были блестеть, затем – чистка шампуров, мытье полов, посуды и, кроме этого, еще множество различных, мелких поручений. Наскоро пообедав пригоревшими остатками плова и жилистыми кусочками мяса, которые не годились для шашлыка, Ольга принималась за разделку мороженого мяса или до позднего вечера перебирала по крупинке рис, перемешивая его со своими слезами. На ужин сил уже не оставалось, и около полуночи, с трудом добравшись до каморки, которую отвел ей Рустам, она абсолютно обессиленная падала на деревянные нары, чтобы утром начать все сначала.

Так шел день за днем, которым Ольга давно потеряла счет. За рабскую работу Рустам не платил ей ни копейки, полагая, что он и так делает для русской, как он ее называл, слишком много. Три или четыре раза подъезжала милицейская машина. Тогда хозяин делал девушке знак, что бы она спряталась, и с угодливой улыбкой встречал дорогих гостей, самолично накрывая им стол. Те благосклонно обедали, нехотя разговаривая с Рустамом, а затем, преисполненные важности, неторопливо удалялись, не заплатив обычно ни копейки.

Возле кафе была залита асфальтом  довольно обширная площадка для стоянки машин, на которой каждую ночь стояло до десятка груженых «Камазов» или «Мазов», марки которых девушка уже научилась различать. Водители, жалея симпатичную, скромную девушку, постоянно помогали разгружать ящики с пивом или туши мороженой баранины, а дальнобойщики помоложе, пытались заигрывать с Ольгой, но она яростно сверкнув глазами, молча уходила в подсобку. Ее часто навещали Валя с Машей, которые приезжали шумные, обычно навеселе, всегда привозили конфеты, шоколад и какой-нибудь подарок девушке. Ольга тогда отпрашивалась у Рустама на полчаса, и они втроем шли в лес, но только на полчаса, и то хозяин заставлял их отрабатывать. Девчонки, зная тяжелую ситуацию Ольги и желая помочь девушке, оставляли ей грязное белье постирать, за которое потом довольно щедро расплачивались. Деньги, полученные за побочную работу, Ольга, тщательно завернув в газету, прятала в сумку. С таджиками девушка практически не общалась, потому что те почти не говорили по-русски, и приезды Жанетты со Снежаной были единственной ниточкой, связывающей Ольгу с прежней, беззаботной жизнью.

За повседневной, рутинной работой незаметно пролетело лето и уже заканчивался сентябрь, покрывший листву берез, окружающих кафе, сусальной позолотой. Однажды, переворачивая тяжелый казан, Ольга почувствовала сильное головокружение, приступ тошноты и едва успела добежать до туалета, как ее вырвало. Девушка не придала этому особого значения, мысленно ссылаясь на тяжелую работу и постоянное недосыпание, но когда это стало повторяться все чаще, она забеспокоилась. Ольга металась в неведении, не зная, с кем поделиться своей бедой чувствуя, что за всем этим кроется что-то незнакомое и замыкалась в себе еще больше.
Она с трудом дождалась приезда своих подруг, которые явились по обыкновению, навеселе и еще с порога, Валентина завопила:
- Подруга! Сегодня два месяца, как мы с тобой познакомились, надо бы отметить! Рустамчик, дорогой, отпусти девочку на часок! – и Рустам, стоя у двери подобно сторожевому Церберу, важно кивнул в ответ, давая согласие.

Девушки углубились в лес. Валя без умолку тарахтела, сообщая последние новости, Маша, таща сумку с провизией, по обыкновению молчала. Они расселись на полянке, которую считали своей, разложили нехитрую закуску, а когда Валентина наполнила пластмассовые стаканчики сухим вином, Ольга поделилась с девушками своими тревогами. Сразу наступила тишина, такая, что был слышен каждый шорох готовящегося к зимнему сну  пока еще осеннего леса. Жанетта молча развернула конфету и, сунув ее в рот целиком, принялась ожесточенно жевать, Снежана угрюмо смотрела в сторону, но стаканчик в ее руке нервно подрагивал.
- На соленое тянет? – внезапно осипшим голосом спросила Валя.
- Ой, девочки, тянет да так сильно, что аж скулы сводит, - Ольга жалобно смотрела на подруг.
- Вот что я тебе скажу, подруга. Беременная ты! – вынесла Валентина ужасный вердикт.
- Как беременная? – ошалело прошептала Ольга вмиг побледневшими губами, а услужливая память моментально нарисовала в воспаленном воображении пыльную, захламленную кабину, щербатый рот и небритую, наглую физиономию Виталия. Ольге даже почудилось, как легкий ветерок пахнул на нее зловонным дыханием и едким запахом чеснока. Она затрясла головой.
- Как, как! – внезапно рассердилась Валя. –Ты что не знаешь, что когда мужчина спит с женщиной, иногда появляются дети, даже от таких уродов, как тот козел, которого ты грохнула. Залетела ты подруга и конкретно залетела! 
- Что же теперь делать? – простонала потрясенная Ольга, готовая разрыдаться.
- Может ей аборт сделать? – угрюмо обронила Маша, по-прежнему глядя в сторону.
- Думать надо и очень сильно думать. Все, бабы, праздник закончен! – и они, собрав закуску, отправились обратно, оставив стаканчики с вином нетронутыми.
- Огурцов мне привезите! – крикнула Ольга девушкам на прощанье и долго смотрела им вслед.  

А время продолжало неумолимо лететь вперед, и Ольга с ужасом ощупывала ночами свой живот. Чтобы скрыть беременность, продержаться как можно дольше, она начала перетягивать свой растущий живот, широким шарфом. И если бы не ее положение, поразившее девушку, как гром среди ясного неба, можно было хотя бы условно считать, что жизнь ее начала понемногу налаживаться. Ольга втянулась в тяжелую работу. У нее даже появилось свободное время, когда она могла перевести дух и выйти из душного кафе, что бы полной грудью вдохнуть чистого, осеннего воздуха. Да и Рустам стал помягче относиться к русской, даже иногда давал ей немного денег, которые Ольга тоже убирала в сумку. Она копила на дорогу домой, желая поскорее вырваться из этого ада и оказаться в привычной, домашней атмосфере, под крылом любимой бабушки. Осталось совсем немного до требуемой суммы и к Новому году, Ольга мечтала оказаться дома.
«Ну и что такого, что я беременная» – размышляла она, ловко сортируя рис. «Бабуля у меня умная, все поймет и конечно же простит».

А часы – будильник покрашенный в зеленый, ядовитый цвет, неумолимо отсчитывали положенные им минуты, которые Ольга просчитала с педантичной точностью, назначив себе дату отъезда. Шли последние дни ноября, когда девушка закончив работу около полуночи, не спеша раздевалась в своей комнатушке. Она уже легла в постель и развязывала шарф, желая поскорее освободить стянутый живот, как в дверь, которая никогда не закрывалась, неожиданно постучали.
- Войдите! – Ольга удивленно вскинула брови, увидав возникшего в проеме хозяина, который посетил ее впервые за четыре месяца.
- Нам надо поговорить, - он растянул губы в улыбке и войдя в комнату, присел в ногах девушки.
Та молча и с недоверием смотрела на него.
- Тут вот какое дело, - вкрадчиво начал Рустам. –Через неделю мы закрываемся и на зиму уезжаем домой, в Таджикистан. Я предлагаю тебе поехать с нами и стать моей третьей женой, - он положил руку Ольге на ногу и девушка испуганно съежилась.
Битых полчаса Рустам в самых ярких красках описывал угрюмо молчавшей Ольге, какая беззаботная и счастливая жизнь ожидает ее в солнечной республике.
- У тебя и делов-то будет – коров подоить, их у меня пять голов, ну свиньи там овцы не в счет, убрать за всей скотиной, прибраться дома да обед сготовить, - уговаривал он Ольгу.
- Но ведь у вас есть две жены, куда вам третья? – наконец спросила изумленная девушка. 
- Старые они и бестолковые, как курицы, а ты молодая и красивая, словно зрелый персик! – он восхищенно зацокал языком, не сводя глаз с лица девушки, которое от возмущения покрылось красными пятнами.
- Дядя Рустам, вы же старый! Вам уже семьдесят, а мне еще нет и восемнадцати! – в отчаянии выкрикнула Ольга свой самый веский, как ей казалось аргумент.
- Я не старый. Я мудрый и очень богатый! – с неожиданной злостью взвизгнул Рустам, явно уязвленный напоминанием о своем возрасте. – Неделя тебе на раздумье. Не поедешь по-хорошему – силой увезу. Меня все водители на трассе знают! – он поднялся и, не прощаясь, вышел из комнаты, а Ольга уткнувшись в подушку, проплакала весь остаток ночи.

Утро началось для девушки обычным, нерешительным стуком в дверь. Ольга пришла в кафе с опухшим от слез лицом и, отказавшись от чая, принялась за обыденную работу, не переставая думать о ночном разговоре с хозяином. Она тщательнее, чем обычно вычистила казаны, перемыла всю скопившуюся за ночь посуду и нехотя пожевала холодной баранины, от которой во рту сразу появился жирный налет. Затем Ольга вышла на улицу и снова предалась грустным размышлениям. Поделиться новой напастью ей было не с кем, потому что ее подруги не появлялись с того дня, как Ольга сообщила им о своей беременности, а это почти два месяца.
-Русская, ты что там, уснула! Иди полы мыть! – раздался голос Рустама, и она вновь принялась за опостылевшую работу, поминутно поглядывая на дверь. Почуяв резкий приступ тошноты, она бросилась к выходу, но не успела, и ее вырвало прямо на начищенные до блеска сапоги Рустама. Перед глазами все поплыло, столы с обедавшими водителями взметнулись вверх, и Ольга рухнула на пол. Посетители недоуменно переглянулись, а побледневший от ярости хозяин схватил ее под мышки и потащил в подсобку.
- Ты что это вытворяешь, русская? Клиентов мне хочешь отбить, да? – Рустам поставил девушку вертикально и та, чтобы не упасть, прислонилась к стене.
- Что теперь люди думать будут? Что щедрый Рустам не кормит своих рабочих, они у него от голода падают! Кушать тебе дают, сколько хочешь, деньги я тебе плачу, работаешь – немного, от ментов – укрываю, что тебе еще не хватает? Позорить вздумала? – гневно выговаривал Рустам, сверля Ольгу пронзительным взглядом.
-Я – беременна! – сдавленным голосом прохрипела Ольга, чувствуя, как во рту у нее все пересохло.
-Что ты сказала, - Рустаму показалось, что он ослышался.
- Я – беременна! – громко и отчетливо повторила девушка, глядя хозяину прямо в глаза. 
Тот опешил и даже отступил на шаг назад, но быстро справился с собой и, подойдя вплотную к Ольге, влепил ей сильную, звонкую пощечину. Голову девушки отбросило назад и она вцепилась обеими руками в полку.
- Проститутка! – внезапно заорал он, приходя в еще более сильное неистовство. –Ты такая же плечевая, как твои подруги, которые уверяли меня, что ты скромная девочка! Слава великому Аллаху, покарал он неверных за обман! Потаскуха! – с каждым унизительным словом, он продолжал хлестать Ольгу по щекам. На шум прибежали перепуганные повара, муж с женой, но, увидав взбешенного хозяина и Ольгу, едва державшуюся на ногах, ту же юркнули обратно на кухню. А Рустам продолжал бушевать:
- Сучка неблагодарная! Обманщица! – из разбитой губы девушки потекла кровь и хозяин, внезапно успокоившись, достал из кармана четки. Несколько минут он перебирал их, как тогда, при первой встрече, а затем вынес вердикт, совершенно спокойным, даже немного усталым голосом:
- Завтра, что бы духу твоего не было. Увижу в кафе – отдам дальнобойщикам, они на тебя давно зуб точат, - он вышел, а Ольга сползла на пол и наконец дала волю слезам. 
Зашелестели шаги, и девушка, подняв голову, увидела перед собой заплаканное лицо Фатимы – поварихи, которая осторожно вытирала ей кровь чистым платочком. Джурабек, ее муж, протягивал Ольге кружку с водой и в его глазах тоже стояли слезы.

-Шайтан, шайтан, - бормотал он, имея в виду Рустама и укоризненно качая головой.
Девушка с трудом добралась до каморки, где всю ночь просидела на своей жесткой постели, вглядываясь в осеннюю темноту и слушая жалобный скрип берез, раскачивающихся на холодном ветру. Она не верила, что после четырех месяцев безупречной работы, хозяин сможет с ней так поступить, но когда утром, не раздалось привычного стука в дверь, Ольга тяжело вздохнула и принялась собираться. Девушка не стала перевязывать ставший уже заметным живот, считая, что эти предосторожности теперь ни к чему, и пошла на кухню, откуда доносился ставший привычным  звон посуды. Ольга знала, что не встретит там Рустама, который появлялся в кафе не раньше девяти и хотела проститься со своими друзьями – таджиками, с которыми, несмотря на незнание языка, у нее сложились очень теплые отношения. Фатима, мельком скользнув по располневшей фигуре девушки, сразу все поняла и бросилась к Ольге на шею, заливаясь слезами. Затем повариха метнулась к огромной, шипящей сковороде, на которой жарилось мясо на завтрак хозяину, вытащила оттуда самый большой кусок и, завернув его в газету, протянула девушке. Джурабек топтался в стороне, не зная, куда деть свои маленькие, вечно красные руки, и, стесняясь по обыкновению, что-то бубнел на своем языке, видно, прощался с русской. Ольга обняла их еще раз и вышла из кухни. Подходя к своему вагончику, где стояла приготовленная сумка, она услышала легкий скрип двери и, вглядевшись в предутренние сумерки, заметила Рустама, который, прижимая к груди какой-то сверток, вороватой походкой семенил к себе.

«Надо же, в какую рань поднялся. Наверное, прощаться приходил», -усмехнулась про себя Ольга.
Пройдя через стоянку на шоссе, девушка оглянулась на вывеску, которая призывно светилась в темноте.
«Прощай, «Харчевня Рустама», облегченно вздохнула она и уверенно зашагала по притихшей трассе. Ольга хотела дойти до ближайшей железнодорожной станции и купить билет на поезд.
«На сколько денег хватит», думала она, подходя к месту, где казалось бы еще совсем недавно  познакомилась с подругами. Подойдя к остановке, девушка решила передохнуть, а заодно пересчитать деньги и, усевшись на разбитую лавочку, расстегнула замок. Сунув руку в сумку,  Ольга похолодела и принялась лихорадочно выкидывать вещи. Денег не было!
«Рустам!», сразу догадалась она, вспомнив полусогнутую фигуру хозяина, его семенящую походку и, чувствуя, как на плечи наваливается тяжелое, липкое безразличие.
«Ну и черт с ним, пусть подавится, гад!», - с внезапной злостью подумала Ольга и решительно поднялась со скамейки.
«Все равно, надо идти на станцию, а там видно будет. Мир не без добрых людей!», - сама себе сказала девушка и пошла по дороге в пугающую неизвестность.

Часть 2.

Старой Матрене не спалось. После смерти мужа, умершего прошлым летом, она вообще потеряла покой и засыпала лишь под утро, услыхав крик соседского петуха. Вот и теперь она ворочалась на широкой кровати и, тяжело вздыхая, вспоминала умершего так некстати Петра, с которым они прожили сорок шесть лет, выросших детей, которые, выучившись, разлетелись в разные стороны, изредка высылая старухе денежные переводы и того реже – письма.
Спать бабка Матрена ложилась по обыкновению рано. Едва начинало темнеть, она впускала в дом маленькую, но очень скандальную собачонку Жульку и, не гася свет, укладывалась. Но сегодня Жулька вела себя неспокойно, с подозрением смотрела в темноту за окном и жалобно поскуливала, призывно поглядывая на хозяйку.
- Ну и чего ты мечешься! – прикрикнула на нее старуха, а затем кряхтя встала, надела очки и, подойдя к окну, вгляделась в белеющий, уличный градусник. Красный столбик опускался. Морозило. Да Матрена знала это и без термометра, потому что ломило поясницу, а ветки старой вишни, тревожно звенели в палисаднике обледеневшими ветками.
- Пойдем-ка, прогуляемся, - обратилась она к собаке, которая при звуках ее голоса бросилась к двери и заскребла передними лапами. Она, звонко лая, выскочила первой, толкнув лапами калитку, закрутилась волчком и  неожиданно завыла, подзывая хозяйку. Ольга крепко спала на лавочке, прижавшись спиной к почерневшему штакетнику и не чувствуя, что постепенно замерзает, счастливо улыбалась во сне. 
- Свят, свят! – закрестилась бабка Матрена, разглядев в тусклом свете съежившуюся фигурку.
- Никак замерзла, грех-то какой! - она снова перекрестилась и осторожно потрясла девушку за плечо.
- Ты живая, касатка? – всех своих немногочисленных подруг Матрена называла этим ласковым именем, которое пристало к ней самой с незапамятной, счастливой молодости.
- Бабуль, ну дай я посплю еще немножко, - невнятно пробормотала девушка, плотнее кутаясь в пальто.
- Ну слава Богу! – облегченно вздохнула старуха и сильнее толкнула девушку. –Просыпайся,  касатка, замерзнешь! – и та вскочила испуганно озираясь по сторонам.
- Откуда же ты взялась такая молоденькая, да еще и ночью? – спросила Матрена девушку, молча смотревшую на нее большими, мерцающими глазами, которые излучали немую мольбу о помощи.
- Ладно, пошли в избу, чего на улице мерзнуть, - старая женщина посторонилась, пропуская нежданную гостью вперед.
Когда они зашли в небольшую прихожую, в глаза девушке ударил яркий свет, и она остановилась, прикрыв рукой глаза.
- Проходи, проходи, - Матрена легонько подтолкнула ее, и они оказались в комнате.
- Посиди пока, я чайник поставлю. У меня мед есть и варенье малиновое, -  засуетилась старая женщина, мельком глянув на ходики, которые показывали половину первого ночи. –Я еще и травок разных добавлю. Тебе надо обязательно попить горячего, а то простынешь.
Матрена вышла, а девушка с любопытством огляделась.

Старинный диван с высокой спинкой и откидными валиками по бокам, выкрашенные окошки заставлены горшками с различными цветами, буфет с посудой, в углу – черно-белый телевизор, повсюду висят пучки трав, источающих утонченный аромат, и идеальная чистота.
А Матрена колдовала на кухне, добавляя в чайник различные травяные добавки и тихо радуясь в душе появлению незваной гостьи. В их некогда большой деревне осталось всего четыре дома, в которых жили такие же старики, одногодки Матрены. Соседи, знавшие друг о друге всю подноготную, давно уже обо всем переговорили и поэтому в гости ходили очень редко. 
- «Будет хоть поговорить с кем, все живой человек, а не собака», - размышляла старуха, устанавливая на пластмассовый, лопнувший с боку поднос, вазочки и испускающий легкий парок чайник.
- Ну вот и чаек! Сейчас еще сушек принесу! – Матрена осеклась на полуслове, потому что девушка крепко спала, положив голову на вытертый валик дивана. Хозяйка осторожно сняла с нее сапоги, подложила под голову подушку и накрыв одеялом внимательно всмотрелась в лицо гостьи.
- Красивая! Видать намаялась, бедняжка. Ну ладно, утро вечера мудренее, разберемся, - старуха щелкнула выключателем и на цыпочках вышла.

Ольга проснулась рано, сказалась привычка, приобретенная за время работы в кафе, и теперь разглядывала синеющее окошко, на котором утренний морозец нарисовал причудливые узоры, и с удовольствием прислушивлась  к потрескиванью сухих дров.
«Все-таки мир не без добрых людей!», - с благодарностью думала она, вспоминая события минувшей ночи и разглядывая бегающих по потолку и стенам огненных зайчиков. Из-за занавески доносились приглушенное покашливание и звон посуды. Ольга встала, аккуратно сложила одеяло и вышла на кухню, где хозяйка, ловко орудуя ножом, чистила картошку.
- Здравствуйте, бабушка. Спасибо вам большое за все. Давайте я вам помогу, - Ольга покраснела и опустила глаза.
- Здравствуй, здравствуй, касатка! – старая женщина отложила нож и пристально посмотрела на смущенную девушку. –Ты вот ее благодари, если бы не она, замерзла бы! – Матрена кивком головы указала на собаку, которая лежала у ее ног и тоже внимательно смотрела на Ольгу. –Меня зовут Матрена Степановна, а тебя как? 
- Оля, - еле слышно прошептала девушка и протянула руки, грея их над плитой.
- Откуда же ты взялась в нашей глухомани ночью, да еще и   на сносях. Какой срок-то? – полюбопытствовала старая женщина.
- Четыре месяца, - тихо ответила девушка, стараясь не встречаться взглядом с проницательной Матреной Степановной, которая поставила на плиту чайник.
- Ну, давай тогда завтракать, коли встала, а там расскажешь мне, если, конечно, захочешь, что у тебя приключилось, - Матрена Степановна взяла приготовленный с ночи поднос и они прошли в комнату. С наслаждением прихлебывая необычайно душистый чай, Ольга рассказала старой женщине, откуда она приехала в Москву, где ее обокрали и, опустив поездку с Виталиком, подробно объяснила внимательно слушавшей старухе, как она попала в кафе к Рустаму и чем все закончилось.
- Да, касатка, натерпелась ты, - сокрушенно качая головой, проговорила хозяйка, выслушав сбивчивое повествование девушки. – И что теперь думаешь делать?  
- На станцию пойду. Расскажу в милиции, что случилось, должны понять, они же люди, - уже увереннее произнесла Ольга и впервые посмотрела хозяйке в глаза.
- Они-то может и поймут, но от нас до ближайшей станции сорок километров. Может, останешься, поживешь маленько. Вижу, касатка, ты скромная. Погостишь, а там видно будет, - Матрена Степановна не сводила взгляда с раскрасневшегося от выпитого чая лица девушки и лелея затеплившуюся в душе, робкую надежду. 
- Нет бабушка, мне надо идти! – твердо ответила Ольга и положила руки себе на живот. –Надо! – с нажимом повторила она и сурово поджала губы.
- Ну куда же ты пойдешь, горемычная! – всплеснула руками старуха. –Глянь-ка, какой мороз на улице! – она кивнула головой, указывая на морозное окно, за которым не спеша поднималось холодное солнце.
- Погоди-ка, сегодня ведь у нас воскресенье, - она задумчиво посмотрела на Ольгу. –Николка, знакомец мой хороший обещался сегодня к обеду быть. Шофер он, - произнесла она, делая ударение на первом слоге, а Ольга испуганно вздрогнула и съежилась.
- Далеко куда-то, на север ездит, а по пути продукты мне привозит. У нас ведь автолавка приезжает, а то и мимо пролетит. Может по пути вам. Ты подожди, касатка, а уж коли не будет его, завтра с утра и пойдешь, - разумные доводы старой женщины убедили Ольгу и она после некоторых раздумий, согласилась.

Время подходило к обеду, когда хозяйка и Ольга, хлопотавшие на кухне у плиты, услыхали звук открываемой двери и веселый голос:
- Есть кто живой! Матрена Степановна, встречай гостей! – Жулька с радостным визгом вылетела в прихожую, а в проеме показался молодой парень, с двумя огромными пакетами в руках.
- Колька! Приехал, касатик! – ласково забубнела старуха, принимая пакеты из рук вошедшего. – Совсем стал забывать старую Матрену, варнак ты этакий! 
- Работы много, да и ходил я по другой трассе, - оправдывался Николай, с любопытством поглядывая на симпатичную девушку.
- Ой, знакомьтесь, касатики, - спохватилась она. –Это – Николай, а это – Оленька, - Николай быстро оглядел покрасневшую Ольгу, на мгновение задержавшись взглядом на ее животе и протянул руку, в которую девушка робко вложила свою маленькую ладошку. Рука Николая была сильная и горячая, да и вообще, он был полной противоположностью Виталику, и Ольга, почувствовав возрастающее доверие, повнимательнее присмотрелась к дальнобойщику.
На вид – лет двадцать пять, чистое, гладко выбритое лицо и веселые, искрящиеся озорными бесенятами глаза. Несмотря на довольно чувствительный морозец, Николай был одет в легкий, спортивный костюм и летние, до блеска начищенные туфли.

-Ну раз все в сборе, давайте обедать! – торжественным голосом прервала размышления Ольги хозяйка. – Помогай, касатка, - и с помощью Николая они быстро накрыли стол.
За обедом Матрена Степановна в общих чертах поведала Николаю о нелегкой судьбе девушки. Тот сосредоточенно слушал, изредка кидая на Ольгу взгляд голубых глаз, которые внушали надежду и спокойствие, а когда старуха назвала город, куда девушке нужно попасть, Николай оторвался от обжигающего борща и удивленно поднял брови:
- Так мы земляки! Я же рядом, в ста километрах живу. Не волнуйтесь Матрена Степановна, доставим по расписанию и точно в срок! – он, весело рассмеявшись, вновь принялся за прерванный обед. Выпив малиновый кисель, дальнобойщик вышел покурить, а старая женщина рассуждала, моя в тазике посуду и успокаивала взволнованную девушку:
- Ты не бойся, касатка. Я Кольку с малых лет знаю. Хороший парень, смирный, мухи не обидит, - а Ольга в нерешительности топталась на месте, не зная, как ей поступить. 
Появившийся в дверях Николай  внимательно посмотрел на взволнованную девушку и, кажется, поняв причину ее волнения, ободряюще улыбнулся:
- Собирайся Оля и ничего не бойся, все будет хорошо. Я пойду пока, машину прогрею.
- Может отдохнете, а утром тронетесь, - с тоской и горечью в голосе проговорила гостеприимная хозяйка. 
- Нет, нам пора! Ольге нужно побыстрее домой попасть, а езды еще четыре, а то и пять дней! – решительно ответил водитель и вышел.
Матрена Степановна прошла в комнату, где, порывшись в сундуке, достала теплую шаль и протянула ее девушке:
- Возьми, дорога все-таки дальняя, пригодится, - старая женщина отвернулась, чтобы скрыть набежавшую слезу. Ольга тем временем надела пальто и, подойдя к старой женщине, обняла ее:
-До свидания, Матрена Степановна! Спасибо большое вам за все. Я к вам обязательно приеду в гости, обещаю! – с надрывом проговорила девушка и поцеловала хозяйку в морщинистую щеку.
- Помогай вам Бог и удачи тебе, касатка! Пойдем, провожу, - и старуха, подхватив сумку, вышла первой. А в калитку уже входил Николай, с дымящейся папиросой в зубах.
- Ну, готовы? Пора! – он забрал у Матрены Степановны тяжелую сумку и направился к машине.
- Ты кури поменьше, видишь касатка в каком положении! – крикнула вслед старая женщина.
- А я вообще курить брошу! – весело расхохотался водитель, открывая дверцу и ставя сумку в кабину.
- Курите пожалуйста, мне нравится запах табачного дыма, - Ольга топталась возле кабины, нерешительно оглядываясь на Матрену. Она была уже готова отказаться от поездки, но не успела девушка опомниться, как сильные руки Николая подхватили ее, и она буквально взлетела на пассажирское сиденье.
- Порядок, - удовлетворенно крякнул дальнобойщик, занимая место за рулем, а затем приоткрыл окно и крикнул старой женщине:
- Через месяц приеду! – и тяжело груженый «Камаз» плавно тронулся с места. 
- С Богом! – прокричала в ответ Матрена Степановна и, перекрестив машину, долго провожала ее взглядом. Когда фура скрылась из виду, Матрена грустно вздохнула и обратилась к собаке, которая стояла рядом:
- Опять, Жулька,  мы с тобой одни остались. Ну ладно, пошли домой, - и старуха, отворив калитку, понуро побрела в дом.

Часть 3.

В кабине было уютно, тепло и что особенно удивило Ольгу – пахло свежеиспеченными пирогами. Девушка расстегнула пальто и, зажмурив глаза, с удовольствием вдохнула домашний, с детства знакомый запах.
- В детдом утром заезжал, а там директор, Марья Петровна, всем нам как мать родная. Вот она и наложила мне целый пакет пирогов. Угощайтесь! – Николай весело рассмеялся, угадав мысли девушки и, не сбавляя хода, ловко снял спортивную куртку, оставшись в футболке.
- Спасибо, я не хочу, - Ольга покраснела,  и в кабине повисло неловкое молчание.
- Слушай, давай перейдем на «ты», а то дорога у нас дальняя, - он бросил быстрый взгляд на девушку, которая пожав плечами, неуверенно кивнула головой.
- А можно я сниму пальто? -  робко спросила она, чтобы хоть как-то поддержать разговор.
- Конечно! – снова засмеялся Николай. –На неделю это сейчас твой дом, так что веди себя, как подобает хозяйке, - он снова бросил на Ольгу быстрый, пристальный взгляд.
- А как вы познакомились с Матреной Степановной? – девушка невольно залюбовалась его сильными руками, спокойно лежавшими на руле. Николай достал пачку «Беломора», но спохватившись, сунул ее обратно.
- Кури, кури, мне нисколько не мешает! – замахала руками Ольга. Водитель с благодарностью посмотрел на нее, приоткрыл боковое окошко и, сунув папиросу в рот, с наслаждением закурил. 
- Я в детдоме вырос, с трех лет там, и Марья Петровна, наш директор, заменила мне отца и мать, которых я не помню, - начал он задумчиво. –А колхоз, в котором Матрена Степановна работала бригадиром, был шефом над нашим домом. Вот там и познакомились.
 Николай выбросил в окно папиросу и тут же закурил другую.
- Ты извини, - обратился он к Ольге. –Я, когда волнуюсь, очень много курю, - и он продолжал, медленно подбирая слова. –Веселая она тогда была, заводная, да и не удивительно, двадцать лет прошло.
«Значит тебе двадцать три», - мысленно отметила про себя Ольга.
- Я и мужа ее, дядю Петю хорошо знал, они меня на каждые выходные к себе домой забирали, а когда хозяин умер, старушка сильно сдала, - Николай с треском переключил передачу, потому что дорога пошла на подъем и задумался.
- А меня тоже бабушка воспитывала, когда родители погибли, и я тоже не помню их, - тихо сказала Ольга. «Как много у нас общего», -добавила она про себя.
- Где ты живешь? – снова спросила девушка.
- После детдома выучился на водителя, затем армия, служил в ракетных войсках, возил стратегические ракеты. После армии поехал в Сибирь, устроился в автотранспортное предприятие и мне как детдомовцу выделили однокомнатную квартиру, - слегка улыбнувшись, ответил Николай, с трудом оторвавшись от воспоминаний. Он вел тяжелую машину уверенно, без рывков и внимательно смотрел на убегающую под колеса дорогу, которая, как никто другой, быстро сближает людей. Особенно, когда этих людей двое и они находятся в замкнутом пространстве маленькой кабины. Ольга никогда до этого не влюблялась по-настоящему, если не считать дружбы с Олегом, а тут ей вдруг до смерти, до дрожи в молодом, горячем теле захотелось любить и быть любимой. Она впервые  внимательно посмотрела на Николая не как на дальнобойщика, который, невольно повинуясь немыслимому року судьбы, везет ее домой. Девушка увидела в нем мужчину. Сильного и надежного. Он определенно нравился Ольге, хотя она даже себе боялась в этом признаться.

Так за разговорами они не заметили, как короткий, ноябрьский день угас, и наступили сумерки. Николай остановил машину.
- Сейчас перекусим и тронемся дальше, - он включил свет в кабине, а затем, обернувшись назад, вытащил из-за сиденья пакет и большой термос.
- Да я не очень-то хочу есть, - неуверенно проговорила Ольга и робко посмотрела на водителя.
Нет,  Оля, так дело не пойдет. Тебе сейчас особенно нужно полноценное питание, - с нажимом проговорил Николай и многозначительно посмотрел на Ольгин живот. Он развернул бутерброды с колбасой и сыром, вытащил из пакета пирожки, а затем, налив в бокал дымящийся чай, протянул его девушке.
Когда они поужинали, Николай закурил, а затем, отодвинув занавеску спального места, обратился к Ольге:
- Ну, ты ложись, отдыхай, а я поеду дальше. Станет невмоготу, подремлю за рулем. 
- Нет! – испуганно закричала девушка, выставив вперед ладошки. – Я не хочу спать, - она умоляюще посмотрела на водителя большими, темными глазами, в которых Николай явственно прочитал боль и отчаяние.
- Ну, не будешь так не будешь, - пробормотал он наконец. – Вдвоем веселее ночь коротать, - он завел машину, щелкнул тумблером и яркий свет фар высветил убегающее вдаль шоссе. –Поехали тогда дальше? 
Ольга, внутренне стыдясь своей внезапной вспышки, молча кивнула головой.

То, что спать сидя в едущей машине довольно некомфортно, девушка почувствовала после первого часа езды. Неудобно скорчившись на сиденье, она дремала, иногда ненадолго засыпала, ежеминутно вздрагивая, испуганно открыв глаза, смотрела на спокойное лицо Николая, залитое зеленоватым светом, который исходил от множества датчиков на панели. 
 
Долгая, морозная ночь длилась бесконечно и под утро, Ольга забылась неспокойным сном. Очнулась она от внезапной, почему то гнетущей тишины и, не увидев Николая, растерянно захлопала сонными глазами. Оглядев пустую кабину, она заметила еще несколько машин, стоящих у придорожного «бистро», и, успокоившись, принялась приводить себя в порядок. Из кафе вышел Николай с большим пакетом в руке, и Ольга, выпрыгнув, пошла ему навстречу, чтобы немного размять затекшую спину и онемевшие ноги.
-Доброе утро, Оля! Как спалось! – крикнул издали Николай, широко улыбаясь и на душе у девушки потеплело, куда-то пропала боль в пояснице, а ноги сами пошли быстрее. 
–Туалет, там! – водитель махнул рукой, указывая направление.
- Спасибо, - смущенно ответила Ольга. –Я быстро.
Когда девушка забралась в теплую кабину, Николай рассматривал автомобильный атлас и что-то высчитывал.
- Нам осталось ехать три, ну максимум, четыре дня и, если все будет нормально, в пятницу утром ты будешь дома, - дальнобойщик захлопнул книжку и пристально посмотрел на Ольгу, которая, подстелив газету, разламывала горячую курицу.
- А что может быть ненормально? – спросила девушка, ловко намазывая бутерброды маслом и кладя сверху уже нарезанные квадратики сыра.
- Ну, мало ли что. Это – дорога, - нравоучительно произнес он Николай, откровенно любуясь Ольгой.
- А ты женат? – девушка наконец решилась задать давно мучивший ее вопрос.
- Нет. Не нашлось еще такой, которая ждала бы по месяцу, - сокрушенно вздохнул Николай. «Вот ты бы наверняка дождалась», мысленно добави... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2


17 июля 2015

7 лайки
0 рекомендуют

Понравилось произведение? Расскажи друзьям!

Последние отзывы и рецензии на
«Плечевая»

Иконка автора РедакторРедактор пишет рецензию 4 августа 20:47
Сюжетный ляп. На второй странице обе плечевых знают Рустама, соответственно и он их, но выйдя из кафе он спрашивает: "Какая из них?" Далее по тексту, уж извините, но пережестили.
Перейти к рецензии (0)Написать свой отзыв к рецензии

Просмотр всех рецензий и отзывов (1) | Добавить свою рецензию

Добавить закладку | Просмотр закладок | Добавить на полку

Вернуться назад








© 2014-2019 Сайт, где можно почитать прозу 18+
Правила пользования сайтом :: Договор с сайтом
Рейтинг@Mail.ru Частный вебмастерЧастный вебмастер