ПРОМО АВТОРА
Иван Соболев
 Иван Соболев

хотите заявить о себе?

АВТОРЫ ПРИГЛАШАЮТ

Серго - приглашает вас на свою авторскую страницу Серго: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Ялинка  - приглашает вас на свою авторскую страницу Ялинка : «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Борис Лебедев - приглашает вас на свою авторскую страницу Борис Лебедев: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
kapral55 - приглашает вас на свою авторскую страницу kapral55: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Ялинка  - приглашает вас на свою авторскую страницу Ялинка : «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»

МЕЦЕНАТЫ САЙТА

Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
kapral55 - меценат kapral55: «Я жертвую 10!»
kapral55 - меценат kapral55: «Я жертвую 10!»



ПОПУЛЯРНАЯ ПРОЗА
за 2019 год

Автор иконка станислав далецкий
Стоит почитать Возвращение из Петербурга в Москву

Автор иконка Андрей Штин
Стоит почитать Реформа чистоты

Автор иконка Юлия Шулепова-Кава...
Стоит почитать Боль (Из книги "В памяти народной")

Автор иконка Редактор
Стоит почитать Стихи к 8 марта для женщин - Поздравляем...

Автор иконка Сандра Сонер
Стоит почитать На даче

ПОПУЛЯРНЫЕ СТИХИ
за 2019 год

Автор иконка  Натали
Стоит почитать Вот и все

Автор иконка Виктор Любецкий
Стоит почитать Пусть день догорел — будет вечер?...

Автор иконка Олесь Григ
Стоит почитать Часы остановились

Автор иконка Олесь Григ
Стоит почитать Точно срок отбывал

Автор иконка Олесь Григ
Стоит почитать Не разверзлись

БЛОГ РЕДАКТОРА

ПоследнееПомочь сайту
ПоследнееПроблемы с сайтом?
ПоследнееОбращение президента 2 апреля 2020
ПоследнееПечать книги в типографии
ПоследнееСвинья прощай!
ПоследнееОшибки в защите комментирования
ПоследнееНовые жанры в прозе и еще поиск

РЕЦЕНЗИИ И ОТЗЫВЫ К ПРОЗЕ

Вова РельефныйВова Рельефный: "Это про вашего дядю рассказ?" к произведению Дядя Виталик

СлаваСлава: "Животные, неважно какие, всегда делают людей лучше и отзывчивей." к произведению Скованные для жизни

СлаваСлава: "Благодарю за внимание!" к рецензии на Ночные тревоги жаркого лета

СлаваСлава: "Благодарю за внимание!" к рецензии на Тамара Габриэлова. Своеобразный, но весьма необходимый урок.

Do JamodatakajamaDo Jamodatakajama: "Не просто "учиться-учиться-учиться" самим, но "учить-учить-учить"" к рецензии на

Do JamodatakajamaDo Jamodatakajama: "ахха.. хм... вот ведь как..." к рецензии на

Еще комментарии...

РЕЦЕНЗИИ И ОТЗЫВЫ К СТИХАМ

ЦементЦемент: "Вам спасибо и удачи!" к рецензии на Хамасовы слезы

СлаваСлава: "Этих героев никогда не забудут!" к стихотворению Шахтер

СлаваСлава: "Спасибо за эти нужные стихи!" к стихотворению Хамасовы слезы

VG36VG36: "Великолепно просто!" к стихотворению Захлопни дверь, за ней седая пелена

СлаваСлава: "Красиво написано." к стихотворению Не боюсь ужастиков

VG34VG34: " Очень интересно! " к рецензии на В моём шкафу есть маленькая полка

Еще комментарии...

Полезные ссылки

Что такое проза в интернете?

"Прошли те времена, когда бумажная книга была единственным вариантом для распространения своего творчества. Теперь любой автор, который хочет явить миру свою прозу может разместить её в интернете. Найти читателей и стать известным сегодня просто, как никогда. Для этого нужно лишь зарегистрироваться на любом из более менее известных литературных сайтов и выложить свой труд на суд людям. Миллионы потенциальных читателей не идут ни в какое сравнение с тиражами современных книг (2-5 тысяч экземпляров)".

Мы в соцсетях



Группа РУИЗДАТа вконтакте Группа РУИЗДАТа в Одноклассниках Группа РУИЗДАТа в твиттере Группа РУИЗДАТа в фейсбуке Ютуб канал Руиздата

Современная литература

"Автор хочет разместить свои стихи или прозу в интернете и получить читателей. Читатель хочет читать бесплатно и без регистрации книги современных авторов. Литературный сайт руиздат.ру предоставляет им эту возможность. Кроме этого, наш сайт позволяет читателям после регистрации: использовать закладки, книжную полку, следить за новостями избранных авторов и более комфортно писать комментарии".




Ключ к Бездне.


fidelkastro2 fidelkastro2 Жанр прозы:

Жанр прозы Мистика в прозе
2660 просмотров
0 рекомендуют
0 лайки
Возможно, вам будет удобней читать это произведение в виде для чтения. Нажмите сюда.
История, начавшаяся с желания заработать небольшие деньги, стремительно превращается в криминальный боевик, а после мутирует в нечто сверхъестественное. Предупреждение: 18+

 

                                               КЛЮЧ К БЕЗДНЕ.

             

 

                                                ПРЕДДВЕРИЕ.

 

            Конец месяца для меня – самое гнетущее время, навевающее тоску и непреодолимую депрессию. И дело вовсе не в том, что большие числа в календаре вызывают мысли о бренности всего сущего и близости смерти. Это –чисто философский подход, а я вовсе не стремлюсь примерять лавры Канта и прочих, ему подобных. Дела обстоят намного проще, жизненее и трагичнее, с моей индивидуальной точки зрения. Конец месяца – это время, когда финансы с распевания романсов переходят к утробному завыванмю похоронных маршей. Деньги, полученные в начале месяца успели давным-давно перейти в область виртуальной реальности, противоестественно спариваясь с получившимися долгами. В результате этого кровосмешения получается нечто, настолько отвратительное, что даже самые жуткие монстры Голливуда, при виде подобного, прячутся кто куда.

            В последних числах месяца супруга окончательно теряет ко мне интерес, посему все чистосердечные предложения об исполнении супружеского долга встречаются с холодным недоумением, словно я обратился с подобным предложением к абсолютно незнакомой женщине. В связи с вышеизложенным, определённые органы начинают здорово опухать и зверски ныть. Поскольку любовницы (по той же злосчастной причине отсутствия лавэ) у меня нет, приходится терпеть все неудобства семейной жизни до следующей зарплаты. В то же время жена, не испытывая никаких неудобств по этой части, целыми утрами, днями, вечерами и ночами занимает эфирное время нашего телефона, трепя языком с некими загадочными подругами. Самое интересное, за время разговора имя подруги может изменяться несколько раз, точно на противоположном конце провода повисло целое подразделение женского батальона. Впрочем, иногда супруга оговаривается, именуя подругу котиком. Всё это, плюс молчащая трубка, когда я подхожу к телефону, наводит на грустные, но совершенно непроверяемые подозрения.

            Дочка сидит перед телевизором и сосредоточенно обгрызает соску, наблюдая за мельтешением клипов на экране. Пытаясь отвлечь её от этого занятия, ты рискуешь навлечь на себя праведный гнев несправедливо обиженного младенца, выражающийся в постукивании погремушкой по черепу обидчика и пронзительном верещании. Всё это означает, что прикасаться к пульту строго настрого запрещено.

            Старый комп, изредка покидая состояние глючной фрустрации, немедленно оккупируется разлюбезной супругой и все попытки выселить её из весёлых ферм и прочей социальной хрени натыкаются на звериный оскал слабого женского существа. При этом жена продолжает свои беседы, пытаясь убедить меня, дескать в её роду некогда был кто-то, с именем Юлий.

            Но хуже всего становится, когда делаешь попытку заглянуть в холодильник. Возможно в бесконечном социуме существуют некие поклонники абсолютной пустоты, обожающие созерцать вместилища, освобождённые от содержимого, но я к их числу, не отношусь. При наблюдении холодильного нутра мне больше всего нравится зрелище лоснящихся боков колбас и блестящих банок, заполняющих его до отказа. Вот это радует меня, а мой желудок доводит до почти религиозного экстаза. К сожалению дни, когда я мог без помех любоваться чем-то подобным, ушли в далёкое светлое прошлое. В довершение этой неприглядной картины за окном непрерывно моросит мелкий ноябрьский дождь, угрожая в ближайшее время произвести метаморфозу, обратившись в столь же мелкий и противный ноябрьский снег. От подобного великолепия становится настолько мерзко, что хочется срочно нажраться, но выполнить сие невозможно по той же, трижды проклятой причине отсутствия денег.

            Остаётся слоняться из угла в угол, постоянно натыкаясь на одного и того же таракана, сидящего на стене с самым что ни на есть унылым видом и, столь же уныло, шевелящим усами. Убегать он, определённо, не собирается понимая, насколько малой угрозой я являюсь в данный момент. Получается некий замкнутый круг: окно, за которым, в сгущающихся сумерках, падают мелкие капли холодного дождя; жена, с трубкой телефона в одной руке и с сигаретой в другой, которая мурлычет: конечно же, котик, то есть, Любочка и печальный таракан, понуро переступающий с лапы на лапу.

            От всего этого хочется вздёрнуться, но точно знаю: этой радости никому не доставлю!

            Жена докурила сигарету и сказала томным голосом:

            - Ладно Верунчик, до завтра. Целую.

            После этого трубка вернулась на свой насест, а жена отправилась в наш совмещённый санузел с неизвестной сверхзадачей. В тот же момент телефон оглушительно мяукнул и супруга, опрометью, вернулась обратно, попутно едва не затоптав меня.

            - Алло, - сказала она и её пухлое лицо отразило разочарование, - привет и тебе, как там Зинка? Нормально? Чё тогда не звонит? Ага понятно, а я и забыла совсем…А чё ты хотел? Кого? На кой хрен он тебе нужен? А мне интересно. Ладно, сейчас дам.

            Из отдельных реплик я понял: разговор предстоит со мной. Звонил, как не трудно было догадаться, Фёдор – муж сестры моей дражайшей супруги. В родственных обозначениях я ориентируюсь не слишком хорошо, поэтому, кем он мне приходится. представляю достаточно смутно. Может – шурином, может – деверем, хрен их разберёт. С Фёдором у меня были довольно-таки натянутые отношения. Я никогда не мог найти с ним общих тем для разговора, а он, как мне казалось, слегка (а может быть и не слегка) презирал меня, считая неудачником. У него самого всё всегда получалось и это давало жене лишний повод поворчать: А вот Фёдор…А вот у Фёдора…Этим она доводила меня до белого каления и не вызывала особо добрых чувств к предмету сравнения.

            Поэтому к телефону я подошёл, имея в душе кислый коктейль из недоумения и нежелания вести беседу, способную испортить и без того поганое настроение. Ольга плюхнулась на стул у окна и уставилась на меня взором голодной анаконды так, словно я должен был заранее предупредить её о содержании предстоящей беседы.

            - Я слышал, ты сейчас в отпуске, - без какого бы то ни было приветствия начал Фёдор и в его сонном голосе промелькнули нотки нетерпения, - долго ещё собираешься задницу просиживать?

            - Да я, собственно, только начал, - промямлил я, несколько удивлённый подобным вступлением; осведомлённости родственничка я не слишком поражался: всё, известное жене тотчас становилось предметом обсуждения с её сестрицей, - три дня отдохнул, ещё двадцать семь в запасе.

             - Великолепно! – в голосе Фёдора прозвучало откровенное ликование, -это именно то, что надо. Денег хочешь подзаработать?

            - Что? – поперхнулся я, - Чего сделать?

            - Лавэ накосить, бабла срубить! – рявкнула трубка так, что у меня в черепе забренчало, - вынь бананы из ушей!

            - А, денег заработать, - уныло протянул я, потирая поясницу, - и как же?

            Отсутствие энтузиазма в моём голосе, при таком, на первый взгляд, выгодном предложении, имело под собой глубокие основания. Один раз, после настойчивых просьб моей драгоценной половины, искренне озабоченной пустотой своего кармана, Фёдор согласился переговорить с хозяином фирмы, где он работал водителем, дабы я посодействовал их благородному труду, на благо собственного кошелька. Подсобным рабочим. Вы никогда не работали подсобником в небольшой фирмочке, с ограниченным числом работников? Спустя неделю я понял две вещи. Во-первых, Фёдором руководило одно лишь желание – отвязаться от рыбы-прилипалы, т.е.моей жены. Во-вторых, до меня дошло, почему место подсобника, свободное на момент моего пришествия будет оставаться таковым и дальше. Жалкие гроши, получаемые мной, никак не компенсировали тот объём работ, который мне приходилось выполнять и от которого скончалась бы самая мощная лошадь-тяжеловес, научившись предварительно, трёхэтажному мату. С трудом дожив до окончания второй недели, я сравнил полученный доход, с обретёнными травмами и невзирая на алчные вопли супруги, вернулся к прежнему роду деятельности. Естественно, перспектива рабского труда в законно полученный отпуск меня нисколько не прельщала.

            - Ты сначала спроси, сколько? – хихикнул Фёдор, причём в его голосе почему-то прозвучало плохо скрываемое злорадство, - а потом узнаешь всё остальное.

            - Ну и сколько? - ещё более уныло, чем в прошлый раз поинтересовался я, ожидая услышать некую усредненно-низкую сумму, достаточную для того, чтобы моя благоверная подвигла меня на трудовой подвиг, но определённо не дотягивающую до того уровня, за которым начинается удовлетворение от проделанной работы.

            - Три штуки, - торжествующе выдохнул змей-искуситель, сидящий в глубинах телефонной трубки.

            - Ско-коколько? – просипел я, получив такой удар.

            И тут он меня окончательно добил:

            - Баксами.

            Всё. Это был решающий удар, после которого я неопределённое время сидел в молчаливом ступоре, рассматривая телефонный аппарат, постепенно приобретающий определённый оттенок. Да-да, именно того самого, какой имеют лишь маленькие предвыборные плакатики с портретами давно умерших президентов далёкой заморской страны. Мысль о том, что я могу в одночасье, стать обладателем такого количества бабок раскачивала меня в амплитуде от счастливого блаженства, до самого тяжёлого подозрения.

            - Это случайно, не в революциях каких участвовать? – осведомился я, сподобившись, наконец, на простейший анализ предложения. За какакие другие заслуги могут предложить три тысячи долларов, я просто не представлял, - так я не согласен.

            - Ладно, не бзди, - ответил Фёдор таким покровительственным тоном, словно собирался похлопать по плечу, - работа тебе ломится очень даже простая. Поедешь с людьми в одно место и поможешь им таскать какие-то ящики. С оборудованием, кажется…Делов на неделю. Полторы штуки вперёд, полторы – после окончания работы.

            - И где это нужно будет таскать ящики? – ощущая новый прилив подозрительности, поинтересовался я, - не в Чернобыле, случаем?

            - Честно говоря, я не знаю, - голос Фёдора приобрёл озабоченные нотки и как-то отдалился, - но вряд-ли. Там, вроде бы, какие-то пещеры. Короче, если согласишься, тебе всё расскажут и покажут.

            - Мне нужно подумать, - промямлил я, сдерживая предательскую дрожь в голосе, потому как проклятущий язык удерживал на своём конце немедленное согласие, - это же не очень срочно?

            - Очень. – отрезал Фёдор, - ну чё ты ломаешься, как целка? Или у тебя есть три лишние штуки? Короче так – завтра утром я позвоню с трубы на твой домашний и, если хочешь заработать, будь готов: собери сумку с барахлишком, ну, как в поход – щётку зубную, то – сё…Жратву не надо: хозяева покормят. Мобилу – не бери, это особое условие, какие-то там магнитные поля…Согласишься – я за тобой заеду, не согласишься – соси сам знаешь, что. До завтра. А, кстати, передавай Ольге привет от Серёги.

            В трубке загудело, после чего я совешенно автоматически положил её на рычаг и повернулся к жене, которая тушила окурок в пепельнице.

            - Кто такой Серёга? – спросил я у неё.

            - Не знаю, - она откинулась на спинку стула и кончик носа у неё порозовел, - какой Серёга, чего ты придумал?

            - В общем, тебе от него привет, - буркнул я и пошёл в сортир. Думать.

            Думалось хреново. Сумма в три штуки зелёно-разноцветных сыпалась перед глазами диковинным листопадом, погребая в своих шелестящих недрах все возможные возражения. Чего уж перед собой лукавить, за такие бабки можно было ехать куда угодно и делать, что угодно.Ну, почти…А недельку потаскать какие-то ящики – да это же просто сказка! Поскольку моя голова объявила тайм-аут, я позвал супругу, и она неторопливо явилась дымя сигаретой, точно женская особь паровоза. Уставившись на меня, оседлавшего унитаз, она выпустила струю дыма и ядовитый вопрос:

            - Тебе подержать?

            - Нет, вытереть задницу. - отпарировал я, - слухай сюды. Федька предложил мне заработать небольшую денежку.

            - Небольшую – это сколько? – в голосе супруги возник квант интереса к моей персоне, а в голове громко щёлкнул, включаясь, аппарат для подсчитывания доходов

            - Две штуки баксов, - сказал я, слегка запнувшись на цифре два, - штука сейчас, остальное – потом.

            - Шутишь, - губы Ольги презрительно изогнулись, но глаза вспыхнули, словно две алчные фары. Стало совершенно понятно: даже вздумай я отпираться, меня свяжут и силой отволокут к месту работы, - и что ты должен делать? Краденое прятать? У нас, в третьем подъезде, целое семейство повязали за эту ерунду. Помнишь, там ещё такой жирный тип, на иномарке раскатывал. Хочешь, чтобы я одна ребёнка воспитывала? Я тебя из тюряги ждать не буду!

            В этом как раз никто не сомневался. Напротив – я был уверен в наличии у супруги запасного аэродрома, где её ожидает подготовленная полоса.

            - Остынь, - проворчал я, заканчивая сортирный моцион мытьём рук, - Фёдор сказал, всё что от меня требуется – это таскать какую-то аппаратуру. Короче неделю меня не будет.

            Теперь на лице Ольги промелькнуло какое-то подозрение. Вообще-то она не ревнивая, просто не любит, когда её вещами пользуется кто-то чужой. Я, очевидно, находился в списке её собственности, где-то между телевизором и стиральной машиной. Впрочем, я мог себе льстить, завышая стоимость раздолбанного тостера.

            - По бабам собрался? – угрожающе прошипела она, - так знай – я дома сидеть не собираюсь: отдам Наташку матери и…

            - Послушай, радость моя, - все эти разборки меня жутко утомили, - поедешь завтра со мной, заберёшь аванс, а заодно убедишься в том, куда я еду работать.

            Колёсики в голове супруги сделали финальный оборот и табло выдало окончательный результат: Ваш выигрыш – тысяча долларов плюс бонус: недельное отсутствие мужа. В общем, неплохая прибавка к пенсии. Моя участь была решена. В этом я убедился сей же час. Непоколебимые черты лица моей половины поплыли, точно незримый Пигмалион начал свою благородную работу. Широкая, во все сорок восемь зубов, улыбка озарила лицо Ольги, и она поцеловала меня в губы. Ух ты! Давно забытое ощущение.

            - Милый, - мурлыкнула жена, - ты же знаешь, как я тебя люблю.Можно я куплю себе, что-нибудь из одежды, какую-нибудь мелочь…

            Всё ясно – хана штуке. Ну и ладно, тысячу я себе зарезервировал, на мелкие расходы вполне достаточно. Я – человек неприхотливый.

            - Может немного побалуемся перед отъездом? – продолжала мяукать супруга, поигрывая наманикюренными коготками у меня между ног, - когда малая ляжет спать. Давно я тебе не уделяла должного внимания.

 

 

 

 

 

 

            Об энтузиазме супруги говорил тот факт, что она немедленно собрала мне дорожную сумку и подготовила одежду: потёртые джинсы с дырявыми карманами, протекающие сапоги, старую куртку с капюшоном и не менее древний свитер. Ну, понятно – экономика должна быть экономной. Да я, в общем-то и не спорил, возмутившись лишь тогда, когда мне попытались всучить жалкий огрызок хозяйственного мыла, которого не хватило бы на помывку самого малого на свете хозяйства. После краткого, но ожесточённого сражения, мне удалось заполучить почти целый кусок туалетного мыла с нежным ароматом французского туалета.

            К сожалению, побаловаться в этот вечер мне так и не удалось. Единственный кайф который ломился до работы (не считая аванса) обломался полностью. Но не по вине Ольги, которая в отношении подобных авансов обязательна.

            Припёрся кум, пьяный в дрезину и припёр с собой две бутылки отцовского самогона: одну – початую, другую – в непорочной невинности. Пока мы стряпали закуску и успокаивали Наташку, ошеломлённую лицезрением синего крёстного, кум успел слегка протрезветь. Заплетающимся языком он поведал шекспировскую трагедию сегодняшнего дня. Насколько я уразумел, последняя пассия киданула его достаточно оригинальным способом: познакомила со своим новым приобретением. После этого знаменательного события оба любовничка совместно надрались. Счастливчик остался пугать унитаз избранницы, а несчастный отверженный приполз к нам, лечить сердечные раны, заливая их самогоном. Очевидно в целях дезинфекции.

            - Ничего страшного, Костенька, - цедила сквозь зубы Ольга и пыхала сигаретным дымом, деловито нарезая солёные огурцы, - найдёшь ты себе новую б…девушку. Ты – парень симпатичный, не то, что моё уродище, глаза б на него не глядели! Слушай, на кой хрен я вообще за тебя вышла?

            - По любви, милая, исключительно по любви, - сказал я осторожно принюхиваясь к самогону, - это П или Х?

            Самогон, который изготавливал батяня кума, маркировался именно этими двумя буквами, но что они означали – никто не знал. Версий, понятное дело, существовало ровно две, причём взаимно противоположных.

            - Отличный продукт, - махнул рукой кум, - стащил из личной нычки. Папаша точно пилюлей даст, когда узнает. Давай накатим!

            - Давай, - согласился я, побулькивая мутно-янтарной жидкостью и предложил тост, - за деньги.

            - Вы там без меня бухаете? – донёсся из кухни голос супруги, - подождите.

            - За деньги? – кум помотал головой, - нет, лучше за любовь.

            - За любовь за деньги, - уточнил я и влил в себя порцию огненной жидкости, - действительно неплохой. Должно быть Х. А может и П.

            В этот момент появился гений чистой красоты, с краткой лекцией о вреде пьянства в отсутствие родственников. Дочка отвлеклась от телевизора, пытаясь внести свою лепту в нарастающий шум. Пришлось заняться затыканием ртов. Наташка получила бутылку с молочной смесью, а её мамаша – фужер с домашним вином личного производства. Мы, с Костиком не отставали от женщин, уничтожая запасы экологически чистого продукта.

            Дела, видимо налаживались и предстоящая работа уже не казалась такой трудной и подозрительной, а грядущее вознаграждение затмило своей величиной годовой заработок некоего Билла Г.

            По телеку начали показывать что-то старенькое, из приключений Индианы Джонса и разговоры, временно прекратились. На экране скакал молодой Харрисон Форд, уворачиваясь от огромных глыб, падающих на него с потолка пещеры и кум сказал, тыкая пальцем куда то, в область экрана:

            - За такие бабки любой дурак полезет в эту жопу, - он глубокомысленно воздел пьяные глазки к потолку, - лично я бы полез, не фиг делать.

            - Да иди ты, - откликнулся я, пытясь сосредоточиться на стаканах, которые к этому времени начали серьёзно интересоваться процессом клонирования, - я бы никогда в жизни не согласился лазить по таким голимым норам, пусть мне хоть сто штук зеленью предлагают. С моим везением мне там точно – кранты!

            Супруга саркастически хмыкнула, подразумевая, дескать и за гораздо меньшую сумму я с её лёгкой руки или же тяжёлой ноги, полез бы и в гораздо худшее место. Возможно, она была и права. Но полез бы я туда не по собственной воле. В фильмах полные дилетанты способны просочиться к центру земли и обратно, а в жизни – хорошо обученные шахтёры мрут, точно мухи поздней осенью.

            Совершенно неожиданно закончился весь самогон. Поскольку мы, как всегда находились в двух шагах от достижения полной кондиции, единогласным консилиумом (при молчаливом неодобрении супруги) было принято решение преодолеть оставшийся промежуток решительным пивным ударом. С этой целью мы выбрались под тёплый ноябрьский дождик, перемежаемый чуть менее тёплым снегом и закупили в ближайшем ночном магазине четыре бутылки самого крепкого пива. Посоветовавшись с кумом, мы решили купить ещё парочку. Для немедленного употребления. Сказано – сделано.

            Скользкие бутылки норовили покинуть непослушные пальцы, поэтому всё время приходилось подхватывать драгоценную ношу, успевая сделать пару-другую глотков, становящегося всё более непонятным на вкус, напитка. Костик, то и дело пытался, активно помогая себе руками, рассказать мне об основных проблемах проектирования железнодорожных цистерн, а я всё время успокаивал его, спасая бутылки от последнего полёта. Внезапно кум позволил себе расслабиться и кротко засопел, привалившись спиной к мокрому стволу какой-то берёзовой осины. Как и следовало ожидать, на противоположной стороне улицы немедленно нарисовался ментовский патруль, и я проклиная всё на свете, поволок тяжеленного алкаша к себе домой. К счастью кум не сопротивлялся, а к несчастью этот гад и не думал мне помогать! Как я умудрился доволочь его и ещё четыре бутылки пива до подъезда – не помню, но точно знаю: свою бутылку я прикончил.

             Ключ наотрез отказался попадать в замочную скважину, видимо сломался, поэтому пришлось как следует утопить кнопку звонка, чтобы пьяная жена сумела услышать его и доползти до двери. На пороге появилась разъярённая тигрица, чем-то отдалённо напоминающая мою супругу.

            - Ты окабанел? – рявкнула она громким шёпотом, - половина первого! Ребёнка разбудите, уроды! Где вас носило?

            - Мы пиво пили, - подал голос кум, у которого вопрос очевидно вызвал некие смутные ассоциации в области устаревшей рекламы, - ща ещё врежем!

            - Мать его звонила, - угрюмо буркнула жена, сумеречно созерцая физиономию Кости, плывущую в блаженном море нирваны, - сказала, пусть идёт домой.

            - Куда ему? – я развёл руками, понимая во внезапном проблеске мысли, что на тёмных улицах пьяный кум не сумеет отыскать дорогу домой и навсегда потеряется, - пусть остаётся.

            Пока жена пыталась разместить телеса Костика на узком диване, я отправился на кухню, намереваясь допить оставшееся пиво, ибо до утра оно могло прокиснуть. К сожалению, у меня ничего не вышло. Первая же бутылка, которую я намеревался прикончить, прикончила меня. Совершенно неожиданно для самого себя – я уснул.

            Сознание вернулось, потому как кто –то, весьма злобный, энергично тряс меня за плечо, принося невыносимые страдания голове, превратившейся в сосуд, наполненный огненной болью, распирающей кости черепа. Боль агрессивно пульсировала, пытаясь выбраться наружу и терпеливо ожидая того момента, когда я открою глаза, чтобы проделать этот садистский фокус.

            - Вставай, просыпайся! – рычали демоны преисподней, вползая в моё ухо и терзая остатки плавящегося мозга, - да вставай же! Опоздаешь – я тебя сама придушу!

            Как выяснилось, в ухо мне вопили вовсе не жители геены огненной, но существа весьма им близкие. Разлепив веки я сумел рассмотреть жену, полностью одетую и накрашенную. Оскалив зубы, она изо всех сил терзала моё плечо, пытаясь нарушить идиллию утреннего похмелья. К моему большому сожалению ей это удалось. Как всегда…         

            - Да куда ты так торопишься? – поинтересовался я, ворочая языком в лучших традициях Иронии судьбы, - дай мне прийти в себя. Кофе…

            - Может тебе ещё и какаву с чаем? – супруга ткнула мне в бок длинные когти наманикюренных пальцев, - Федька уже пятнадцать минут ждёт под подъездом и сказал, что если через десять минут мы не выходим – он отваливает. Вот тогда, то я тебя удавлю!

            - Мы выходим? – переспросил я, пытаясь засунуть распухшую голову под ледяную струю из чихающего крана, - кто это – мы?

            - Да быстрее же, мало того, что ворочаешься, как ленивец, так ещё и дурацкие вопросы успеваешь задавать, - жена волокла к дверям сумку, собранную вчерашним вечером, а за её спиной маячил призрак кума – опухшее, после вчерашнего, привидение с узкими щелями глаз, - мы – это ты и я. Малую я на пару часов сбагрила соседке, пока не заберу твой аванс.

            - Очень мило, - бормотал я, пытаясь дрожащими руками натянуть прыгающие штаны, в то время, как голова пыталась перевесить тело и опрокинуть меня на пол, - аванс предназначается мне, а возьмёшь его ты. Где же справедливость?

            Слабые женские ручки с силой терминатора повернули меня и во мгновение ока привели одежду в относительный порядок, после чего под окрик: «Пшшёл!» я пшшёл в прихожую, где кое как натянул готовую к отплытию обувь. Костик, всё это время, подрёмывал, прислонившись лбом ко входной двери и отставив задницу так, словно надеялся на присутствие в квартире лиц нетрадиционной ориентации. Таковых, естественно, не оказалось и его весьма проворно выпихнули на лестничную площадку, где он и остался, тревожа утробным храпом людоеда просыпающихся соседей. Впрочем, это уже никого не интересовало. Главная цель оказалась достигнута: я с супругой ИО буксира со свехзвуковой скоростью перемещался вниз по ступенькам, осознавая каждую, как отдельню вспышку в расплавленном желе непохмелённого мозга.

            Федькина шоха действительно стояла около подъезда, блистая свежевымытыми бортами омерзительно зелёного цвета. Прямо перед моим носом распахнулась дверца, едва не расквасив означенный орган и меня впихнули внутрь. Причём так быстро и ловко, точно работала банда опытных киднепперов. Всё продолжало происходить, как в дурном похмельном сне: из серого тумана вынырнула мужская рука и пристегнула ремень безопасности, после чего мир мелко затрясся и, негромко завывая, поплыл мне навстречу. Инфернальный голос Фёдора рявкнул над ухом:

            - Что это он сегодня какой-то необщительный?

            - Не проспался, падла, - любезно известил голос жены, - вчера черти кума принесли, так они на пару нализались, да так, что сегодня с трудом растолкала.

            - Я сам встал, - уточнил я, с огромным трудом приподнимая две чугунные плиты, которые какие-то недоумки уложили мне на глаза, - с-сам.

            - А это ничего, что он, гм, такой? – встревожеyно поинтересовалась моя дражайшая половина, очевидно озабоченная состоянием моего здоровья, - его не пошлют, куда подальше?

            Федька издал глухой смешок и через похмельную пелену мне послышалось в нём нечто зловещее. Захотелось взглянуть в глаза этому весельчаку, но представив последствия подобного упражнения, я с ужасом отказался от этой идеи.

            - Не пошлют, - заверил он, с непоколебимой уверенностью в голосе, - какое им дело до его состояния? Главное, пусть работу выполняет, а там пусть хоть упадёт. Да у него и время будет, проспаться: ехать достаточно далеко.

            - Что, так далеко? – голос жены выдавал откровенное замешательство, - я, почему-то решила, что это где-то здесь, рядом. А куда они едут?

            Очевидно Фёдор пожал плечами или сделал какой-то другой, подобный жест, потому что некоторое время я ничего не слышал. Потом он сказал.с некоторым сомнением:

            - Вроде бы, куда –то в Полтавскую область, но я не уверен. Хозяин высказался очень неопределённо. Та ещё рыба…

            - Ты тоже едешь? – уверенно спросила жена, не сомневаясь в утвердительном ответе и угодила пальцем в небо.

            - Нет, - ответил Фёдор и снова неприятно хихикнул, - шофера им без надобности – свои имеются, а носильщиком не хочу – натаскался в своей жизни. Там как было то: к Сёме подвалил один крендель и давай пробивать насчёт негров. Семён послал его подальше: своей работы невпроворот. Тип этот, туда-сюда, потом подошёл ко мне; найди, говорит человечка, чтобы порядочный был и бабок хотел срубить. Ну а вы постоянно ноете, дескать денег нет, вот я и решил помочь, по-родственному.

            Супруга буркнула нечто неразборчивое, но несомненно благодарственное. Фёдора она тоже переносила с трудом, а вот почему – до сих пор не мог понять. Видимо есть на то причины, о которых она не торопится рассказывать.

            - Приехали, - известил Фёдор, - вон те, три джипа – это они.

             Услыхав последнюю фразу, я сподобился на подвиг разлепления век и даже смог посмотреть перед собой. Сумеречное состояние рассудка не помешало мне восхититься –

таких машин я ещё ни разу не видел! Огромные, точно танки, на широченных колёсах и абсолютно чёрные. Автомобили вызывали в памяти воспоминания футуристической техники из голливудских блокбастеров. Около чёрных красавцев, которым хотелось поклоняться, словно языческим идолам, стояла разношерстная, по своему составу, компания. Подробнее я не мог рассмотреть, по причине своего слабого зрения и значительного расстояния. Среди всех выделялся лишь один человек, невероятно высокий и, столь же, невероятно широкоплечий. Гигант вдохновенно ораторствовал перед группой людей, одетых в одинаковые дутые куртки, с эмблемой жёлтого цвета на спине.

            - Это вон тот громила здесь главный? - жена и здесь торопилась проявить инициативу, выстреливая предложениями ещё до того, как мы выбрались из машины.

            - Нет, - Фёдор заглушил двигатель и аккуратно отстегнул предохранительный ремень, - старший вон тот, около гелендвагена.

            Как он и сказал, совсем рядом чернел лоснящимися боками холёный джипер. На противоположной, от водителя стороне замер у открытого окна мужчина среднего роста, одетый в тёмный бушлат и штаны, цвета хаки, заправленные в ботинки армейского образца. Как раз тогда, когда мы покинули салон шестёрки, мужчина закончил свой разговор с невидимым собеседником и направился в нашу сторону.

            - Ради бога, - сказал я жене, придерживая её за локоть, - постой здесь, а не то они перепутают и возьмут тебя вместо меня. Будешь таскать ящики.

            - Щас, - ухмыльнулась супруга, - вали. И не забудь притащить аванс.

            Ага! Можно подумать, у тебя забудешь. Из-под земли откопаешь. Тяжело вздохнув, я поплёлся вслед за Фёдором, который решительно направлялся в сторону главного. Тот уже успел захватить взглядом нашу пару и отстранив рукой некую личность в поношенном плаще болотного цвета, двинулся навстречу. Холодные серые глаза скользнули по лицу Фёдора и остановились на мне. Он ещё пожимал протянутую Федькой ладонь, а его тусклый рентген уже успел просветить меня до самых сокровенных глубин непохмелённого организма.

            - Это он? – поинтересовался мужчина, протягивая ладонь, напоминающую при пожатии кусок полированной древесины, - моё имя Теодор Емельянович, и я настаиваю на обращении.

            - Да, да, конечно, - пробормотал я, представляясь в ответ и ни на чём не настаивая. Меня терзала мысль об обещанном авансе. Как бы так ненавязчиво подвести разговор к этому вопросу, пока жена не подошла ближе? – мне сказали, что мы отправляемся немедленно и если я вам подхожу…

            - Ты поедешь на последнем, - человек со сложным именем и отчеством указал на один из шикарных автомобилей и запустив руку в карман бушлата, извлёк вожделенное: толстый бумажник, - теперь к делу: насколько я понимаю, ты ожидаешь аванс?

            - Полторы тысячи, - подтвердил Фёдор, облизывая губы и внезапно побледнел, как смерть, - по-моему…

            - Ах, по-твоему, - Теодор холодно усмехнулся и быстро отсчитал пятнадцать сотенных бумажек, каковые я и принял в свои дрожащие от волнения с похмелья руки, - а с тобой Фёдор Егорович расчёт будет произведён чуть позже. И чуть меньше.

            Мне показалось, Федька шипнул, бросив в мою сторону взгляд, наполненный откровенной злобой. Видимо, он что-то напутал в сумме аванса, который предназначался моей скромной персоне. Выходит, ему не повезло. Я аккуратно сложил пять сотен пополам, потом ещё раз пополам и спрятал во внутренний карман, не забыв закрыть его на молнию.

            В этот момент к нам подошёл тип в грязном зелёном плаще, которого мой новый шеф отпихнул минутой раньше. Пустые водянистые глаза тупо выпирали на болезненно жёлтом лице, напоминаю оптические органы среднестатистической жабы. Чёрные волосы казались париком, снятым с Петросяна из-за толстого слоя жира и грязи, покрывающего их. Одна ноздря угреватого носа выглядела надорванной, а может быть и была таковой. В приоткрытом рту я заметил многочисленные прорехи между жёлто чёрными зубами самого мерзопакостного вида. В общем, Брэд Питт отдыхает. Выглядел сей персонаж намного хуже, чем я, хоть по некоторым признакам был намного моложе.

            - Братела, я тут, типа, пробить по поводу зелени, - таким базаром любят щеголять тупые малолетки, стараясь косить под крутых, - ты чего-то тёр за штуку.

            - Садись в машину,- Теодор Емельянович говорил абсолютно спокойно, даже не поворачивая головы в сторону нового собеседника и не вынимая рук из карманов бушлата, - если ты ещё хоть раз подойдёшь ко мне и вообще, если я увижу тебя праздно шатающимся – никаких денег ты не получишь вовсе, а отправишься прямиком на ту помойку, где я тебя подобрал. Думаю, там ты довольно быстро сдохнешь от ломки.

            - Спокойно брателла, не гони волну, - парень пытался сохранять образ крутого чувака, но голос подвёл его, взвизгнув, словно несмазанные петли, - я, типа, понял.

            Как только парень ретировался, Теодор опустил тяжёлый взгляд серых глаз на меня и произнёс, с явно ощутимым нажимом:

            - Вы тоже должны занять своё место в машине и не выходить до отправления. Это понятно?

            - Понятно, - я пожал плечами, - чего тут непонятного. Только аванс жене отдам и назад. Вон она стоит, денег ждёт.

            Меня дейсвительно ждали причём с распростёртыми объятиями, дабы облегчить неподъёмную ношу части мирового зла, переложив её в собственный кошелёк. После этого, супруга торжественно вручила мне мою сумку и, совершенно неожиданно крепко обняла. Как ни странно, когда она поцеловала меня, я заметил на её глазах самые настоящие слёзы. Ну ладно, человек я, дейсвительно неплохой и возможно, меня даже вспомнят. Пару раз. Пытаясь сообразить, когда же я принесу остаток денег.

            Обнимаясь с женой, я внезапно обратил внимание на приземистое серое здание за её спиной. На металлическом заборе, окружающем продолговатую коробку дома, висела ржавая табличка: «Экспериментальная лаборатория ядерной физики». Пока я изучал длинное название из строения выбрались четверо парней в, уже знакомых мне болоньевых куртках с жёлтой эмблемой и поволокли в сторону джипов гробообразный ящик с эмблемой радиактивности на боку. Мозг, страдавший от депрессивно-похмельного синдрома, отметил этот факт и, почти мгновенно, о нём забыл, мечтая лишь об одном – скорее добраться до вожделенного кресла и откинувшись на мягких (конечно же!) подушках, подремать.

            Поэтому, попрощавшись с женой я, чуть ли не бегом, направился в сторону указанной мне машины, едва не столкувшись с высокой женщиной, поражающей, как своим ростом, так и своей худобой. Лицо её напоминало топор, на синеватой поверхности которого горели два зелёных глаза, а плотно сжатые губы делали рот похожим на щёлку. Коротко стриженые волосы позволяли разглядеть кожу черепа, а каких-либо косметических средств я не заметил вовсе. Одета эта щепка была в одежду армейского образца, из-за чего я поначалу вообще не понял, кто именно передо мной и лишь определённо женский голос расставил все точки над и:

            - Ты, козёл, смотри, куда прёшься!

            - Прошу прощения, мадам, - муркнул я, пребывая не в том настроении, чтобы с кем-то (а в особенности с этой воблой) ссориться.

            - Придурок, - буркнула она и забросив за спину небольшой баул, столь же тощий, как и его хозяйка, зашагала к среднему джипу.

            Стал быть она тоже едет с нами. Весьма пёстрая получается компания, однако. Чем же мы всё-таки будем заниматься? Вопрос этот, возникнув, некоторое время неподвижно висел в безвоздушном пространстве равнодушия. Распахнув дверцу джипа, я вскарабкался

в огромный салон и блаженно развалился на кожаных и невероятно мягких (YES!) подушках. То, что надо несчастному, измученному пьянством, организму. Сумку я зашвырнул под ноги и приготовился к долгому путешествию, во время которого пары алкоголя будут медленно покидать моё тело. Однако ожидаемая дремота не торопилась приходить, вынуждая мысли лягушками скакать по раскалённой поверности черепа, недовольно шипя при каждом касании плавящейся кости.

            О чём были эти мысли, я бы и сам затруднился сказать – какая-то мешанина, напоминающая неряшливо сделанный салат оливье – нечто, неразборчиво мелкое, покрытое толстым слоем майонеза.

             Я продолжал страдать от непонятных похмельных фантазий, когда дверца машины распахнулась и на место водителя плюхнулся огромный парень в кожаной куртке. Гладко выбритая голова замечательно отражала красный огонёк индикатора над дверью и плавно переходила в короткую шею. Башка, определённо просящая какого-нибудь пирожка, повернулась и мне явилась физиономия боксёра, но не того, который прыгает на ринге, а скачущего на поводке, около хозяина. Перебитый нос хрюкнул втянутым кислородом, а крохотные глазки тупо уставились на меня, пока расплющенные губы пытались изобразить некий оскал.

            - Привет, браток, - сказал этот собакочеловек, и я сообразил, что его гримаса означала дружелюбный настрой, не более; он бы может и хвостом вильнул, но, как мне было известно, щенков этой породы купируют в младенческом возрасте, - чё, решил со Зверем тасануться?

            Грешным делом, я подумал, будто он имеет в виду себя; уж больно всё сходилось. Поэтому я хрюкнул нечто неразборчиво-одобрительное, но и этого бритоголовому оказалось вполне достаточно. Он гыгыкнул, тут же утратив ко мне всякую тень интереса и начал возиться с магнитолой, пытаясь изнасиловать её неким диском. Как только у него получилось – я тотчас же сообразил, почему несчасный аппарат столь настойчиво сопротивлялся вторжению в свою интимную жизнь. Нарочито хриплый голос затянул скорбную историю некоего братка, обиженного всем белым светом. Речь, очевидно, шла о лице нетрадиционной ориентации.

            Когда эта песня сменилась другой, не менее печальной историей, в салон автомобиля протиснулся давешний крутой парень в болотном плаще и посапывая разодранным носом, начал осматриваться вокруг, бормоча при этом: Ну это, типа, круто, в натуре некисло, но я то гонял на тачках и покруче. Насколько я разбирался в колбасных огрызках, водить машины покруче этот парень мог разве в своих наркотических бреднях.

            - Ты не устал стоять раком? – послышался голос, исполненный мощи и уверенности в своих силах, - хоть для тебя, очевидно, это поза привычная.

            Нарик вскинулся было, но тут же опал, увидав, кто к нему обращается. Следом за ним в машину протискивался, с трудом размещая широченные плечи, тот самый мужик, на которого я обратил внимание ещё тогда, когда мы только приехали сюда. Глаза исполина казались странно живыми на высеченном из камня лице. Зрачки непрерывно перемещались из стороны в сторону, будто их обладатель всё время ожидал нападения. На лбу гиганта выделялась глубокая впадина давно зажившего шрама, а ещё один не столь ужасный, пересекал обе губы, опускаясь на подбородок.

            - Ты двигаешься? – поинтересовался мужчина и протянул вперёд ладонь, напоминающую средних размеров лопату, - если нет, я могу тебя подвинуть.

            Салон джипа был невероятно широк – я со своим средним ростом, мог бы запросто лечь на сидение не сгибая, при этом, ног, однако, когда гигант расположился, как следует, всем нам стало слегка тесновато.

            Бритоголовый повернулся и радостно оскалившись, прогундосил:

            - Эй, Зверюга, зашибём деньжат слегка? – он постучал кулаками по баранке руля, что очевидно выражало крайнюю степень его щенячьего восторга, - давно я червончик – другой не рубил!

            - Заткнись, - недружелюбно откликнулся гигант откинувшись на спинку кресла, - засунь свой язык в задницу и помалкивай.

            Из этой содержательной беседы я, однако, умудрился сделать несколько умозаключений: во-первых, Зверем звали не водителя, а вот этого великана; во-вторых, сумма в три тысячи баксов не была чем-то сверхъестественным, потому как остальные получали значительно больше, ну и последнее - некоторые из нашей пёстрой компании знали друг друга до этой радостной встречи. Сделав эти выводы, мой мозг выбросил транспарант: «Перегрузка» и временно завис.

            - Зверь, - не унимался бритоголовый, - а что это за крендель с тобой? Я видел, как он базарил с Утюгом – так тот к нему со всем почтением, куда там! Первый раз вижу, чтобы Утюг так стелился. Чё я подумал…

             - Швед, - тяжело вздохнув отозвался Зверь, - если ты до сих пор не понял, так я тебе поясню - деньги тебе платят за то, что ты крутишь баранку, а думать за тебя другие подписывались. Поэтому сиди и помалкивай

            Лысый обиженно хрюкнул и закурив, выпустил в открытое окно длинную струю дыма. Но не успел он сделать и пары затяжек, как последний член экипажа нашего автомобиля занял своё место. Теодор Емельянович захлопнул дверцу и оглянувшись, оценил нашу разношерстную компанию. Кивнув каким-то своим мыслям, он отрывисто бросил бритоголовому:

            - Выключи эту дрянь и немедленно перестань курить.

             - Да ты чё! – Швед так и вскинулся, подпрыгнув до самого потолка, - ты за кого…У-ух!

            Последнее относилось к Зверю, который, просунув руку между сидениями, впечатал свой кулак в спину водителя, бросив того на штурвал. Хватая воздух слюнявыми губами, лысый повернулся.

            - Швед – это было последнее предупреждение, - медленно сказал гигант и взяв водителя за лацкан куртки, притянул его к себе, - ещё одно слово, и я просто оторву твою дурную башку.Уясни это.

            Теодор всё это время сидел так, словно происходящее его никоим образом не касалось. И только тогда, когда последнее слово Зверя повисло в воздухе почти что реальной дубиной, занесённой над головой водителя, Емельянович достал из кармана бушлата коротковолновый передатчик и нажав на кнопку, сказал:

            - Отправляемся.

            Бритоголовый, очень тихо высказал своё недовольство чьей-то матерью и нервно выбросил в окно почти целую сигарету. После этого хрип, повествующий о злосчастном побеге очередного уркагана оказался грубо прерван на самой задушевной сцене, в которой то ли волк грыз беглеца, то ли наоборот. Машина, почти беззвучно качнулась и плавно двинулась вперёд, создавая полную иллюзию домов, уносящихся в неведомую даль.

            Парень в болотном плаще начал рыться по карманам своего грязного одеяния, после чего извлёк на свет божий потрескавшийся пластиковый футляр жёлтого цвета с изображением креста и полумесяца. Как выяснилось, коробочка хранила целый выводок крохотных пилюль, некоторое количество которых немедленно переселилось в рот нарика. Зверь презрительно покосился на него, но промолчал. Теодор же, от которого манипуляции парня тоже не укрылись, сказал в пространство:

            - Ранее курение кокаина было прерогативой исключительно аристократии, привычкой, превращённой в своеобразный ритуал, недоступный простонародному быдлу. Время многое изменило…

            - В Афгане многие ширялись, - заметил нарик, блаженно улыбаясь, - а в Чечне был полный беспредел.

            - Вот только не говори, что ты был в Чечне, - хмыкнул Зверь, отворачиваясь к окну, - мясо.

            - Мы таких быстро опускали, - лысый затряс покатыми плечами, сотрясаясь в приступах хохота, - п…р, самый натуральный.

            Поскольку меня никто не трогал, я предпочёл сидеть тише воды и ниже травы. Ещё не хватало, чтобы они добрались до моей скромной персоны. Нарику же было пофигу.Он продолжал счастливо улыбаться, а в уголке его рта появился блестящий клок слюны и медленно пополз вниз. Зрелище ещё то, особенно учитывая моё нездоровое состояние. Пытаясь удержать содержимое желудка на месте, я отвернулся к окну и увидел в тусклом стекле отражённый блеск клинка.

            - Если ты, урод, наделаешь под себя, - ласково сказал Зверь и от его приветливости мне стало холодно, - я отрежу тебе голову. Уразумей это своей прокуреной башкой, пока она ещё на месте.

            - Та не гони, чувак, - наркоша засмеялся, - меня прёт, а тут ты, со своим ножичком.

            - Отключи его, - посоветовал Швед, - и забрось назад, там мешки какие-то. На кой хрен вы вообще этого говнюка взяли?

            - Не твоё дело, - огрызнулся Зверь.

             Я повернулся, как раз в тот момент, когда кулак гиганта состыковался с подбородком нарика, после чего тот немедленно притворился трупом. Ещё одно простое движение и это труподобие отправилось в заднюю часть салона, где и упокоилось с миром. Окончив дело, Зверь внимательно посмотрел на меня, и я подарил ему самую беспечную улыбку, на которую только был способен.

            - Сиди тихо, - сказал Зверь, - шума здесь, от тебя, конечно, меньше всего, но на всякий случай запомни: места сзади ещё очень много.

             - Всё понятно. Я просто подремлю.

            Откровенно говоря, я ощущал себя не в своей тарелке. С такими резкими парнями я встречался весьма редко и старался держаться от них, как можно дальше. Смотреть, как они ищут приключений на свою задницу в каком-нибудь сериале – очень интересно, а вот самому участвовать в подобных мероприятиях – прошу прощения, вы ошиблись адресом. Когда тебя, просто так, за плохое поведение, могут огреть по чайнику и уложить отдыхать в багажник, не радуют даже обещанные три штуки. То ли от продолжающегося похмелья, то ли от волнения меня начало слегка трясти, так что после того, как Зверь просверлил во мне взглядом крохотную дырочку я, с трудом, сумел взять себя в руки. Естественно, ни о какой дремоте и речи быть не могло. Закрыв глаза, я попытался успокоиться поразмыслив, заодно, кое над чем весьма интересным. А именно, куда могут ехать люди, без раздумий применяющие силу при малейшем нарушении дисциплины? И самое главное: на кой чёрт этим людям понадобился я? Неужели такой громила, как Зверь, не в состоянии самостоятельно перетащить пару ящиков, положив сэкономленные деньги в карман? Или Шведу не нужны лишние три штуки? Что-то здесь не стыковалось, а вот что – я никак не мог сообразить.

            Внезапно мне очень сильно захотелось домой. И пусть супруга пилит дни и ночи напролёт. В конце концов ей надоест, и она успокоится. Я бы попросил остановить машину, но внутри меня зрело ощущение того, что эту просьбу оставят без внимания, лишив меня хотя бы видимости свободной воли.

            - Я изучил карту, - сказал Зверь деловым тоном, - по-моему, стоило бы подробнее остановиться на участке пятнадцать.

            - Это где? – спросил Теодор, - разбили на свои дурацкие сектора, пронумеровали…Прежние названия были куда выразительнее, да и запоминались не в пример лучше.

            Послышался шелест разворачиваемой бумаги.

            - Пятнадцатый участок – это здесь, - очевидно Зверь указывал собеседнику означенное место, - я думаю, если обойти колонну, то можно спуститься по колодцу на шестой уровень, минуя пещеру в шестнадцатом. Колодец же сквозной?

            - Иногда, - усмехнулся Теодор, - я читал в источнике, как он периодически перекрывается какой-то мембраной. Периодичность перекрывания и характер мембраны неизвестны. Готов рискнуть – пожалуйста, но только без меня. Да, идти через зал Криков – огромный риск, но там я, по крайней мере, знаю, чего ожидать и как следует поступать.

            - А было бы просто замечательно, - вздохнул Зверь и начал сворачивать карту.

            Я не выдержал и приоткрыл один глаз: на коленях гиганта лежал пластиковый планшет, набитый стопой аккуратно сложенных листов. Один из них был развёрнут, и я успел рассмотреть непонятный чертёж, состоящий из множества изогнутых линий, пересекающихся между собой. Видимо – это был план той самой пещеры, по которой мне предстояло волочить тяжеленное (а в этом я не сомневался) оборудование. Ещё я сумел различить, что карта представляла собой ксерокопию достаточно древнего документа. Возраст его я понятное дело, не знал, однако глаз буквально цеплялся за старорусские «яти». Поверх старого плана кто-то нанёс координатную сетку, пронумеровав квадраты.

            Зверь свернул карту и положил её в планшет. После этого взглянул на меня, усмехаясь доброй улыбкой голодной белой акулы, которая после недельного воздержания встретила упитанного дайвера.

            - Выспался? – спросил он, - или любопытство замучило?

            - Любопытство погубило кошку, - нравоучительно заметил Теодор, - или выражаясь более понятно: любопытной Варваре, на базаре нос оторвали.

            - Я, как мне кажется, тоже во всём этом участвую, - буркнул я, ощущая, как бес противоречия стучится в стену осторожности, пытаясь вырваться наружу, - поэтому имею право знать хоть что-нибудь.

            - Имеешь, - снисходительно бросил Теодор, - знай, что-нибудь.

            Швед, по лошадиному заржал, ёрзая на своём месте.

             - Твоё дело очень маленькое, - пояснил Зверь,- держать язык за зубами, таскать барахло и лишний раз не высовываться. Я просто поражаюсь, Теодор Емельянович, где вы умудрились насобирать подобных дегенератов. Будь моя воля…

            Он не стал продолжать, но всё было понятно и так. Именно поэтому я ощущал, как моя неуверенность растёт с каждым километром. К счастью, для меня, Швед решил поучаствовать в разговоре, внести так сказать, посильную лепту. Похлопывая пальцами по баранке он обернулся, пытаясь поймать взгляд Зверя.

            - Зверь, - бодро булькнул водитель, облизывая бульдожьи губы, - помнишь ту кобылу, с которой мы, прошлым летом отвисали в Анталии? Ну, ты ещё сказал, типа от неё пользы нет никакой, разве сифон подарит или ещё чего.

            - Ну, помню, - угрюмо отозвался великан, - что с того? Ты за дорогой следи.

            - Да слежу я, слежу, - Швед приходил во всё большее возбуждение, - так вот, отвалил я этой б…ди штукарь на прощание и послал её подальше. И что ты думаешь – неделю назад кто-то звонит мне на трубу, поднимаю – она. Давай тереть, типа залетела от меня и я, типа, торчу ей пять штук на её разбитую судьбу. Типа, если бабла не будет, то она застучит о наших развлечениях моей жене! Во сука! Ну я её, конкретно, посылаю, а она продолжает наезжать по полной программе.

            - Очень содержательная история, - тяжело вздохнув, заметил Теодор и в этом, я с ним был абсолютно согласен, - да ещё и изложенная таким высоким штилем…Пушкин бы удавился. От зависти.

            - Не го…Прошу прощения, - Швед довольно быстро учился на своих ошибках. Особенно под пристальным взглядом большого брата, - короче, достала меня эта падла. Не приведи – стуканёт жинке – кранты и домику, и тачке; тесть – мужик серьёзный, за дочкины страдания разорвёт попу на немецкий крест. Без наркоза, причём. Ну, лады, говорю, отвалю не пять – четыре, больше нет. Слышу: аж повизгивать начала, от радости. Ну подожди, думаю. Пробил адресок, взял плёточку и айда в гости. А она уже ждёт со своим новым хахалем, когда я ей свои кровно заработанные, притащу.

            - По-моему, я уже слышал эту басню, - скучая, откликнулся Зверь и широко зевнул, - это, когда ты ей бутылку водки туда засунул?

            - Не, - лысый гыгыкнул, очевидно вспомнив сей забавный эпизод, - то была подстилка Дятла, ну того, который держал Престиж. Он же тогда сам просил. А тут я захожу и как проторцевал заразу, она аж до стены сунулась. Ейный хахаль давай выпрыгивать, типа Ван-Дамм, пришлось и ему заехать. Потом, как ляпнулся – дал ему промеж ног, совсем притих. Ствол ей в рот засунул и спрашиваю: Ну сколько тебе, четыре или пять? – Швед причмокнул от удовольствия, - гляжу – обделалась, уже ничего не надо. Говорю: ну смотри, падла – это последний раз, ещё один залёт и некого будет предупреждать.

            Внезапная сонливость накатила на меня точно каток асфальтоукладчика, и я сам не заметил, как провалился в глубокую дремоту. Поэтому окончание этой захватывающей истории оказалось навсегда покрыто мраком тайны.

            Как ни странно, но я даже увидел сон.

            Привиделся мне Фёдор, сидящий с лопатой на краю глубокой ямы.Сам я смотрел на него со дна этой самой ямы.

             - Вот твои деньги, - сказал Федька и ткнул пальцем вниз, - забирай.

            Глянув под ноги, я увидел огромное количество всевозможных денег, начиная от наших, деревянных и заканчивая какими – то, мне абсолютно неизвестными. Ощущая невероятную радость, я упал на колени и начал распихивать купюры по карманам. Однако проклятые бумажки ускользали из пальцев, точно живые и сколько я не старался – в ладонях было пусто. В этот момент, что – то больно ударило меня по затылку. Я поднял голову и обнаружил Фёдора, вовсю орудующего своим инструментом.

            - Ты что делаешь?!- завопил я.

            - Если хочешь большие деньги, - заметил Федька, размеренно помахивая лопатой, - нужно оказаться глубоко под землёй.

            Я попытался вскарабкаться по стенам, но края ямы стремительно унеслись вверх. Рыхлая почва осыпалась под моими пальцами, запорошив глаза. Сквозь слёзы я увидел, как клочок неба становится всё меньше и меньше. Вот он исчез вовсе и наступила кромешная тьма. Но я был не один во мраке, какое-то неизвестное существо находилось рядом, пытаясь добраться до меня. Я начал пятиться и вдруг чьи-то острые когти сомкнулись на моём плече, выламывая его из сустава с нечеловеческой силой. Я попытался завопить, но тут же получил ощутимый удар по губам.

            - Чего орёшь, придурок? – спросил знакомый голос и открыв глаза я обнаружил склонившегося надо мной Зверя, - жрать хочешь?

            - А? Что? – я никак не мог освободиться от тягостного сновидения и поэтому его слова казались мне непонятной абракадаброй, - жрать?

            - Мы остановились около кафешки, - тон был такой, словно обращались к дауну, - желающие будут кушать, ням-ням, разумеешь? Должен тебе сказать, следующий раз питаться мы будем только вечером, причём очень скудно. А сейчас ты можешь запихиваться сколько влезет.

            - Сколько времени? – спросил я осипшим, после сна, голосом.

            Как выяснилось, уже половина второго. Кроме того, я обнаружил, что моё похмелье посчитало меня очень скучным спутником и решило поискать более подходящего. Видимо на радостях, желудок воспрял и настоятельно требовал заполнить его пустоту хоть чем-нибудь. Можно даже съедобным. Поэтому, я тотчас сообразил в чём состоит скрытая выгода, сделанного мне предложения и энергично закивал (я теперь ещё и не так могу) головой.

            - А хочешь жрать – отрывай свою задницу и топай в кафешку, - пояснил Зверь, - наши столики – у окна. Сядешь за тот, который ближе к выходу.

            Почти оторвав задницу, я кое о чём вспомнил и притормозил движение.

            - А платить то кто будет?

            - О темпора, о морес, - Теодор Емельянович воздел руки к потолку джипа, - не волнуйся, на твой аванс никто не покушается и в счёт этот обед никто не поставит. Можно заказывать всё, что угодно, кроме спиртного. Сегодня вечером нам потребуются люди с трезвыми головами.

            Наши автомобили стояли на огороженной площадке около маленького кафе с гордым наименованием: «Бригантина». Заведение было хоть и небольшим, но из тех, в которые я обычно не захожу. Из скромности. Финансовой, естественно. Этот вывод я сумел сделать даже не переступая порог заведения. Стоило, просто посмотреть на стоянку, где вольготно расположились Лексусы, Бумеры и прочие, подобные им животные, блистающие нецарапанными боками. Около навороченного джипа стояли двое братков, вполне одиозной наружности и выясняли между собой отношения. Один тыкал другого мобилой в грудь... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8


1 июля 2015

0 лайки
0 рекомендуют

Понравилось произведение? Расскажи друзьям!

Последние отзывы и рецензии на
«Ключ к Бездне.»

Нет отзывов и рецензий
Хотите стать первым?


Просмотр всех рецензий и отзывов (0) | Добавить свою рецензию

Добавить закладку | Просмотр закладок | Добавить на полку

Вернуться назад








© 2014-2019 Сайт, где можно почитать прозу 18+
Правила пользования сайтом :: Договор с сайтом
Рейтинг@Mail.ru Частный вебмастерЧастный вебмастер