Умник

«Умник» написан  в 2000 - 2001 году и был издан

 под другим названием  в издательстве «Эксмо»

 (серия «Русский бестселлер») в 2003 году. Прошу,

 читатель, учесть, что многое, кажущееся нам

 сейчас вполне естественным и обыденным,

семнадцать лет назад было ещё в диковинку.

Часть 1. ИНВАЛИД

Глава 1.

...Как он сюда попал? Где это он? Игорь растерянно оглядывается по сторонам. Куда подевались люди? Что это за бескрайнее поле, усеянное крестами? Почему сейчас сумерки? Из-за поворота показался громадный чёрный автобус, похожий на гигантскую сигару. Мрачно поблескивали затемнённые стёкла окон. Автобус медленно проехал мимо Игоря и, постепенно набирая скорость, покатил по дороге. Что это за автобус? Куда он едет?  Надо бежать за ним, к людям, подальше от этого жуткого места! Игорь летел за автобусом, словно на крыльях, всё быстрее и быстрее. По краям дороги всё стремительнее и стремительнее проносились страшные кресты, целое море крестов. Сумерки наливались чернотой, темнели и в этой темноте ничего не видно кроме мчавшихся навстречу крестов и этого странного автобуса. Куда же несётся этот чёртов автобус? Или, может, это совсем не автобус, а какая-то фантастическая субмарина, отправившаяся путешествовать в потусторонний мир? Нужно остановиться! Игорь хочет остановиться, но не может и мчится уже в кромешной темноте. Куда-то исчез автобус! Стоп! Куда дальше? Он висел в черноте, содрогаясь от ужаса. Что там за слабый свет впереди? Скорее туда, там спасение! Свет становится всё ярче и ярче - вот он прекрасный туннель света, появившийся среди страшной черноты. Но кто это? Кто преградил ему дорогу? Мама? Какая ты молодая и красивая! Но почему у тебя такое тревожное лицо? Ты мне не рада? Почему я не могу остаться с тобой в этом светлом волшебном мире? Почему я должен вернуться назад?

...Он неожиданно вынырнул из темноты и осмотрелся. Вот люди! Человек десять столпилось возле шикарной чёрной «Вольво» и рассматривают что-то, лежащее возле бампера. Да ведь это он сам! Он - Игорь, лежит там на асфальте у машины и изо рта у него вытекает струйка крови. Но почему ему тогда не больно и почему он себя видит со стороны? Нет-нет, нужно вернуться назад, в себя.

Игорь пришёл в сознание. По его телу проносились волны острой умопомрачительной боли. Он едва слышно застонал и чуть приоткрыл глаза.

- Живой! - радостно выдохнул длинноволосый парень в дорогом пальто и белым, словно мел лицом. - Надо его переложить на спину, чтоб ему легче дышалось.

Парень протянул к Игорю трясущиеся руки, но пожилой мужчина остановил его:

- Нельзя его переворачивать! Пусть так и лежит на боку до приезда скорой. У него кровь со рта идёт, а на спине он может захлебнуться. Да и вообще его шевелить нельзя - вдруг у него травма позвоночника.

- Что же мне делать с ним? - всплеснул руками длинноволосый. - И как его только угораздило переходить улицу на красный?..

- Зелёный нам был, зелёный, - злорадно ответила бабушка в потёртом старом пальто и безразмерной мохеровой шапке неопределённого цвета. - А ты нёсся, как угорелый, ничего не видя вокруг! Вот, человека убил!

- Да не нёсся я! - чуть не заплакал парень. - И почему убил? Он живой!

Игорь хотел что-то сказать, но язык не повиновался ему. Из заполненного кровью рта, опять вырвался лишь слабый стон.

К светофору спешили любопытные, задавая друг другу один и тот же вопрос:

- Что? Что случилось?

Увидев лежащего перед машиной человека, а перед человеком лужицу крови, люди содрогались, сочувственно вздыхали и, ускорив шаг, спешили дальше по своим делам.

Длинноволосый парень отошёл от Игоря, оценивающе глянул на бабушку и залез в автомобиль. Из бардачка он достал бумажник, вынул оттуда деньги, а бумажник швырнул на место.

- Можно вас на минуточку, - обратился парень к бабушке, выходя из машины.

Он аккуратненько взял бабушку под локоток и отвёл её в сторонку от зевак. О чём они говорили, слышно не было. Вначале бабушка сильно сердилась и отрицательно качала головой. Но парень был настойчив и терпеливо продолжал убеждать её, а затем положил что-то в карманчик бабушкиного пальто. Бабушка заметно оттаяла и даже разок улыбнулась хозяину «Вольво».

Послышался нарастающий звук сирены и из-за угла выкатился милицейский жигулёнок. Из него степенно вылез старший лейтенант, за ним - сержант.

- Вы водитель? - спросил у длинноволосого лейтенант, намётанным глазом изучая место происшествия.

- Я водитель, - кивнул длинноволосый, нервно затягиваясь сигаретой. - Скорости не превышал, ехал на зелёный сигнал светофора. Вон и бабушка видела...

- Видела, видела, - согласно закивала бабушка. - Я стояла, ждала, значит, когда мне зелёный будет. А этот парень сразу раз - и шагнул, аккурат прямо под машину.

- Отсюда следует, что вы свидетельница? - лейтенант строго посмотрел на бабушку и добавил для сержанта: - Запиши показания свидетеля.

- Может он пьяный? Вот и пошёл на красный свет, - в голосе длинноволосого прозвучала надежда.

- А вы?

- Что?

- Вы не употребляли? - бдительный лейтенант покосился на водителя.

- Да, что вы! Ведь я за рулём! И я вообще не пью.

- Проверим.

Опять послышалась сирена и возле милицейского жигулёнка остановилась машина «Скорой помощи» с включённой мигалкой. Из «скорой» выскочили врач и медсестра. В руках они держали чемоданчики со своими медицинскими принадлежностями. Врач опустился на колени перед Игорем и принялся его осматривать.

- Ставим шины! - скомандовал он медсестре. - Переломы бедренной и лучевой кости. Давай промедол.

Медики работали чётко и слаженно. Они ставили шины на левую ногу и правую руку Игоря, сестра сделала обезболивающий укол.

- Жить будет? - рядом с врачом опустился длинноволосый водитель «Вольво».

- Поживём - увидим! - философски изрёк врач, затем глянул на длинноволосого и раздражённо пошевелил рыжими усами. – Не мешай.

В полубессознательном состоянии Игорь слышал людскую речь, но смысл разговоров до него не доходил. От болевого шока он бесчисленное множество раз проваливался в забытье, и это хоть на мгновения освобождало его от адского мучения. Но сознание возвращалось, а с ним возвращалась и боль. Сейчас, после укола наркотика, боль постепенно стихала. Ничего не видевшие перед собой глаза Игоря были широко открыты, а с окровавленных губ слетали то стоны, то непонятное бормотание.

Копошась в чемоданчике, врач глянул на длинноволосого, на передок «Вольво» и отпустил комплемент автомобилю:

- Хорошая машина, добротная. Удар был сильный, а на ней - ни вмятинки, ни царапинки.

Затем без всякого перехода добавил:

- Сочетанная политравма - многочисленные переломы, по всей видимости, повреждены лёгкие. Это то, что я сейчас смог определить при беглом осмотре. Остальное будет известно, когда доставим его в больницу.

- Но, надежда есть? - в глазах длинноволосого действительно теплилась надежда.

- У нас, молодой человек, медицина самая лучшая в мире, - гордо ответил врач, заканчивая манипуляции над Игорем. - Особенно, если её вовремя профинансировать.

- Да, да,  я понимаю! - вздохнул парень.

- Теперь на носилки, - врач поднял голову и скомандовал длинноволосому. – Помогите. Только осторожно.

Они переложили Игоря с асфальта на носилки и понесли их к машине скорой помощи.

- Куда вы его? - спросил лейтенант.

- Конечно, в четвёртую, - ответил врач, устанавливая носилки в салоне «скорой». - С тяжёлыми травмами мы отправляем только туда.

Двери «скорой» захлопнулись. Взвыв сиреной и сверкая мигалкой, машина плавно развернулась и, стремительно набирая скорость, помчалась в четвёртую городскую больницу.

* * * * *

            В вестибюль центрального корпуса четвёртой горбольницы зашла девушка. Она скинула с себя шубку и ловко отряхнула с неё первый осенний снег. Затем  сняла беленькую спортивную шапочку и, легко качнув головой, рассыпала по плечам мягкие золотистые волосы. Сдав в гардероб шубку, девушка чуть задержалась у зеркала и решительно направилась к столику для справок.

            - Здравствуйте! - обратилась она к дежурному. - Подскажите, пожалуйста, в какой палате лежит Мальцев Игорь Викторович.

            Дежурный - молодой парень в белом халате, очевидно студент-практикант, скользнул взглядом по девичьей фигурке, изящно упакованной в свитер и джинсы, открыл толстый журнал.

            - Сейчас посмотрим, - сказал он, перелистывая страницы. - Так, Мальцев И.В., находится в торакальном отделении, палата номер 428.

            - Какой это этаж?

            - Этаж четвёртый. Только, - дежурный строго глянул на девушку. - Только вход в палаты нашей больницы без халата категорически запрещён.

            - Так дай мне халатик, - попросила она.

            Хоть девушка и была чем-то встревожена, но она улыбнулась такой обезоруживающей улыбкой, что строгий дежурный невольно улыбнулся в ответ. Он смущённо пожал плечами и опять окинул симпатичную девушку взглядом.

            - Я же не могу отдать свой халат, - студент поднялся из-за стола. - Подожди минутку. Может быть, у нас найдётся запасной.

            Дежурный исчез за ближайшей дверью и через пару секунд вышел, с перекинутым через руку халатом.

            - Вот, - пожалуйста, - он расправил халат, самолично накинул его на плечи девушки и принялся объяснять, как добраться до палаты №428. – По этому коридору ты выйдешь к лестнице и по ней поднимешься на четвёртый этаж, там и находится торакальное отделение, а палата 428 находится, по-моему, слева...

            Забыв про свои обязанности, дежурный пошёл по коридору вместе с девушкой.

            - Большое спасибо, - девушка ещё раз одарила парня улыбкой. - Или ты меня будешь провожать до самой палаты?

            Дежурный растерянно остановился и, оглядываясь, направился к своему рабочему месту, а девушка, звонко постукивая каблучками сапожек, прошла по коридору к главной лестнице корпуса. Она поднялась на четвёртый этаж, стеклянную дверь которого украшала надпись "Торакальное отделение". Не обращая внимания на многочисленный медперсонал, попадавшийся ей на пути, девушка шла по отделению, рассматривая номера на дверях. Вот и палата №428.

            - Можно? - девушка чуть приоткрыла дверь палаты и осторожно заглянула вовнутрь.

            Пять пар мужских глаз мгновенно посмотрели на двери. Только шестой больной лежал ко входу головой и двери видеть не мог.

            - Ещё как, можно! - ответил за всех здоровый парень, сидевший на ближайшей к входу кровати.

            Девушка вошла и остановилась на пороге.

            - Это к кому ж такая зайка прискакала? - здоровяк, откашлялся тяжёлым грудным кашлем и потёр озадаченно щеку, покрытую чёрной зарослью щетины. - Может быть ко мне?

            - Не к тебе, ёжик, - отбрила парня девушка. - Я к Игорю Мальцеву.

            - Это к нашему новенькому, к аварийному, - сказал мужчина средних лет и указал на кровать шестого больного, лежавшего ко входу головой. – Вон он, твой Игорь.

            - Юля! Я здесь! - едва слышно раздалось с кровати.

            Юля подошла к больному и её глаза наполнились слезами.

            - Игорёк! Как же так? - произнесла она, едва сдерживаясь, чтоб не заплакать. - Как это могло случиться?

            Игорь не ответил. Ему ещё тяжело было говорить, да и что можно было ответить, если он сам не мог представить, как очутился под колёсами этого чёрного автомобиля?

            Да, он торопился! Утром позвонили из офиса фирмы, сообщили, что он выиграл конкурс и предложили приехать. При себе иметь документы для оформления на работу. Радостный и возбуждённый он спешил к Богдану сообщить о таком важном событии, а от него собирался ехать на последнее, уже чисто формальное собеседование со своим новым руководством. Наконец-то он нашёл работу, которая его устраивала. Работу, которую он искал уже почти полгода - сразу после окончания института. Работу, на которую стремились устроиться с десяток молодых программистов, точно таких же, как и он. И ему удалось выиграть этот конкурс, фирма предложила работу именно ему - Игорю! А что теперь? В назначенный день он не явился, а на его место наверняка уже взяли другого программиста, такого же молодого, но более удачливого.

            Как он мог попасть под машину? Ведь с детства мама его учила переходить улицу только на зелёный сигнал светофора. И это была уже чисто автоматическая привычка. Он дожидался зелёного света даже тогда, когда дорога была пуста, и когда тот загорался, шёл, иногда, чего там греха таить, не глянув по сторонам. Неужели в этот раз "автопилот" подвёл его и он, до макушки заполненный своей радостью, ничего не замечая перед собой, пошёл на красный свет, шагнул прямо под автомобиль?

            - Ты у меня тоже ёжик, - Юля смахнула с глаз слёзы и ласково провела рукой по его небритой, заросшей недельной щетиной, щеке.

            Затем она наклонилась к нему и коснулась губами его губ. Ароматная прядь её пшеничных волос мягко опустилась на лицо Игоря, укрыла его глаза. Это были первые приятные мгновения в его жизни за последние шесть суток, с той самой минуты, на которой злой рок толкнул его под колёса. Он чувствовал её дыхание, запах волос и, казалось, вместе с поцелуем Юли к нему возвращается сила, столь нужная для борьбы за жизнь. Даже тяжёлая изнурительная боль в груди затихла и стало легче дышать.

            - Юля, Юленька моя, - произнёс он хриплым свистящим шёпотом, не отрывая оживших глаз от девушки.

* * * * *

            Они познакомились этой весной совершенно случайно и не совсем обычно. Нет, Игорь не спасал её от жестоких бандитов или вредных хулиганов, не вытаскивал её из горящего здания или из бурной реки, как это принято в кинофильмах. Познакомились они в подъезде Игоря, а точнее в лифте. В тот вечер он зашёл в подъезд и, нажав кнопку вызова, стал дожидаться, пока старый скрипучий лифт не доберётся до первого этажа. Покряхтывая и постанывая, кабина кое-как спустилась и раздвинула двери. Игорь шагнул в лифт и уже собрался нажать на кнопку «6», но услышал, что в подъезд кто-то вошёл.

- Ой, подождите, пожалуйста, - послышался девичий голос, и через секунду в лифт впорхнула симпатичная девушка с красивыми волосами цвета спелой пшеницы.

            «Златовласка», как мысленно окрестил её Игорь, перевела дух и благодарно улыбнулась:

- Большое спасибо! Мне восьмой.

- Пожалуйста, - ответил Игорь и нажал на «6». – Мне – шестой.

            Лифт тяжело вздохнул и нехотя стал карабкаться наверх. Девушка открыла сумочку и стала перебирать её содержимое.

            - Не страшно так врываться в лифт с незнакомцем? – спросил Игорь просто так, чтоб заполнить молчание. – А вдруг в лифте – грабитель?

- Для этого у меня имеется газовый баллончик, - девушка оторвала глаза от сумочки. – Могу показать.

            В этот самый момент лифт ойкнул, судорожно дёрнулся и замер. Одновременно в кабине погас свет – хоть глаз выколи!

- Только не надо мне показывать баллончик, - сказал Игорь на всякий случай в темноту. – Особенно демонстрировать его работу.

- Мне и самой дышать ещё хочется, - испуганно сообщила девушка. – А что случилось?

- По-моему в доме выключили свет.

- И часто здесь такое случается?

- Частенько. Но выключают ненадолго – всего на несколько суток, - решил пошутить Игорь.

- Шутите?

- Ага. Судя по всему, вы не из нашего дома?

- Не из вашего! Я шла к подружке. Они здесь недавно купили квартиру, и вот, здрасьте – пожалуйста! Пришла, называется, в гости!

- Да-а! – протянул Игорь. – Дела-а! Давайте знакомиться, может нам предстоит до утра коротать время в обществе друг друга.

            Они стояли в кромешной темноте, разговаривали и даже не заметили, как перешли на «ты». Так Игорь узнал, что её зовут Юлия и она второкурсница филфака университета. Тогда он тоже был ещё студентом – готовился к защите диплома.

            Свет включился также неожиданно, как и выключился. Ослеплённые, они зажмурились, а затем, привыкнув к свету, глянули друг на друга и рассмеялись. Игорь нажал на «6», затем на «8», но лифт и не думал никуда ехать. Несколько минут Игорь нажимал подряд все кнопки, какие находились на пульте. Но результат был тот же. Наконец, отчаявшись, он махнул рукой. К пульту передвинулась Юля.

- Ну миленький, ну поезжай, - попросила она и нажала на «1».

            И тут, словно послушавшись девушку, лифт ожил! Он ойкнул, скрипнул и нехотя начал двигаться.

- Ты колдунья, или волшебница? – удивлённо спросил Игорь.

- И колдунья, и волшебница, - усмехнулась она. – А ещё я умею просить так, что мне нельзя отказать.

            Лифт благополучно добрался до первого этажа и раздвинул двери.

- Пойду-ка я лучше пешком, - сказала Юля, вышла из кабины и стала подниматься по лестнице.

            Следом за ней пошёл Игорь.

- Может после визита к подружке, заглянешь ко мне? – неожиданно даже для себя предложил он, когда они поднялись на шестой этаж. – Вот моя квартира.

- Обязательно, - рассмеялась Юля и добавила. – Как повезло моей подружке!

- С соседом?

- С лифтом.

            Она стала подниматься на восьмой этаж, а Игорь принялся хлопать себя по карманам, разыскивая ключи, затем неторопливо открывать замки и поймал себя на мысли, что сознательно затягивает время – ему хотелось слушать её шаги. Шаги стихли, затем дверь наверху открылась и раздались голоса Юли и её подружки. Затем дверь закрылась. Игорь тоже зашёл к себе в квартиру. Он и не рассчитывал, что Юля придёт к нему. Но она пришла! Пришла примерно через час после их расставания на лестнице. Игорь как раз по телефону обсуждал с Богданом предстоящую защиту дипломных проектов, когда прозвенел звонок. Юля стояла перед дверью, чуть склонив голову на бок, и глаза её лучились насмешливыми искорками:

- Что, не ожидал?

            Игорь смешался, распахнул двери и провёл девушку в комнату. Позабыв о том, что он не закончил разговор с Богданом и тот безуспешно поджидает его у телефона, Игорь кинулся на кухню заваривать кофе.

- Ты забыл положить трубку, - крикнула Юля из комнаты.

            На всякий случай она послушала телефон, но там уже раздавался сигнал отбоя.

- Чёрт, я и забыл за Богдана, - чертыхнулся Игорь. – Ничего, я ему позже перезвоню.

            Однако позвонить другу сегодня Игорю не удалось – этот вечер он провёл с Юлей. Они расположились в комнате, пили кофе и разговаривали. Хоть Игорь и поддерживал в квартире порядок, но Юля сразу поняла, что живёт он сам. Она увидела на стене большую фотографию женщины с красивым добрым лицом. Уголок фотографии пересекала чёрная ленточка.

- Это твоя мама? – догадалась Юля.

- Да, - Игорь помрачнел и сделал глоток из чашки. – Она умерла зимой, три месяца назад.

            Юля тактично помолчала, но Игорь сам возобновил разговор. Тем для беседы у них было полным-полно – ведь они оба были студентами и учились в одном университете, только на разных курсах и на разных факультетах. Было уже довольно поздно, когда Юля позвонила домой и предупредила маму, что она только сейчас выходит от подружки.

- Не волнуйся, - добавила Юля в трубку. – Меня проведут.

            Хорошо, что Игорь как раз в этот день получил зарплату в компьютерном клубе, где он после занятий подрабатывал в вечернее и ночное время. На такси они добрались до Юлиного дома и Игорь провёл её до лифта.

- Надеюсь, - улыбнулась Юля на прощанье, - что в нашем доме свет не выключат и лифт не остановится. До свидания!

            Свидание состоялось уже на следующий день. На стенде перед деканатом филфака Игорь изучил расписание занятий Юлиной группы и встретил её после окончания последней ленты. Юля вышла из лекционного зала, увидела стоявшего у окна Игоря и, казалось, ничуть не удивилась этому. Они долго гуляли по городу, сидели в кафе, где Игорь оставил остатки своей зарплаты. А поздним вечером он провёл её домой, опять до лифта. С тех пор они виделись почти каждый день.

*****

            - У нас защита на носу, а ты втрескался по самые уши. Нашёл время! - кричал на него рассудительный Богдан, когда Игорь в очередной раз брал взаймы у него деньги.

            Если ты растёшь, не обижайся, когда тебя поливают! Игорь и сам понимал, что Богдан прав. Сейчас, когда до защиты оставались считанные дни, нужно было дорабатывать диплом, а не встречаться с девушкой. Но что он мог поделать? Любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждёшь... Сейчас он был счастлив, впервые с того дня, как умерла мама. И он, часто не высыпаясь, днём работал над дипломом, вечера проводил с Юлей и четыре ночи в неделю дежурил в клубе. Два раза Игорь был у Юли дома и познакомился с её родителями.

Разумеется, многие вечера они проводили у Игоря в квартире и однажды, он ей предложил остаться у него. Юля не возражала. Она просто позвонила домой и сообщила маме, что останется у Игоря и от него утром пойдёт на занятия. С того дня, точнее с той ночи она ночевала в его квартире, когда у Игоря не было дежурства в клубе. Он ей дал ключи, которые остались после мамы, и предложил зарегистрировать их отношения в ЗАГСе, поговорить с её родителями, но Юля отказалась.

            - Сейчас многие живут так, без регистрации, - сказала она. - Это называется гражданский брак, давай и мы пока поживём так. А с родителями я сама договорюсь.

            Ну, что ж, Игорь был не против и они зажили, как говорится, в любви и согласии. Конечно, между ними возникали и ссоры, но до серьёзных конфликтов дело не доходило. В июне Игорь защитился. Защитился на «отлично», хотя Богдан был прав - встречи с Юлей сказались на его дипломной работе и Игорю чуть-чуть не хватило времени. Но оценка была не так уж важна для него - главное сам диплом и приобретённые знания. А что ни говори, в своей специальности - специальности программиста, он разбирался лучше всех выпускников их факультета. Это признавали и студенты и преподаватели. Теперь главное было найти стоящую работу. Богдан решил долго не искать и довольно быстро подыскал себе работу на маленькой фирмочке. Туда же он предлагал устроиться и Игорю, но Игорь отказался - такие деньги можно зарабатывать, работая одновременно в двух-трёх компьютерных клубах, что Игорь и делал сразу после защиты диплома. А с их профессией можно зарабатывать гораздо больше - главное найти такую работу и Игорь выжидал. И вот, наконец, нашёл! Нашёл её совершенно неожиданно, уже глубокой осенью. Устроиться на такую работу стремилось много программистов, поэтому руководство фирмы тщательно рассматривало все кандидатуры и претендентам нужно было выдержать серьёзный конкурс.

            Как раз в эти дни Юля, отпросившись в деканате, вместе с родителями уезжала на недельку в Петербург к какой-то дальней родственнице. Она предлагала поехать и Игорю, но у него решался вопрос с работой и он, естественно, не поехал. Поэтому о том, что с Игорем случилось несчастье, Юля узнала только вчера, вернувшись в город.

Глава 2.

            Кто-то из обитателей палаты придвинул даме стул и Юля присела рядом с кроватью. Она посмотрела на покрытые толстыми слоями бинтов левую ногу и правую руку Игоря, на его грудь, обтянутую специальным корсетом, и опять всхлипнула:

            - Господи, да на тебе же живого места нет!

            - Есть, - он заставил себя усмехнуться и здоровой левой рукой коснулся лба. - Голова совсем не пострадала. Когда ты приехала?

- Вчера. Вечером пришла к тебе, стала готовить ужин. Думала - ты на своей новой работе. А тебя всё нет и нет! Тогда я позвонила Богдану. Спрашиваю его: «Где Малыш?» А Богдан мне: «Я думал, что он укатил с тобой в Питер». Я ему объяснила, что ты остался ждать результатов конкурса и со мной не поехал. Стал он меня успокаивать, а сам, чувствую, тоже забеспокоился. Тут как раз звонок в дверь. Пришла соседка. Наверное, услышала, что в квартире кто-то есть. Спрашивает: «Ну как Игорь? Не легче ему?.. А вы разве не знаете, что он в прошлую пятницу под машину попал?». Она мне и рассказала, что в пятницу вечером приехали из милиции. Сначала позвонили к нам в дверь, а когда никто не открыл - позвонили к ней. Спрашивают: «Ваш сосед - Мальцев Игорь сам проживает?». «Сам, - говорит она им. - После смерти матери сам живёт. А что случилось?». «Игоря сегодня утром сбила машина и сейчас он находится в четвёртой горбольнице». Перезвонила я Богдану, рассказала ему всё и хотели мы ехать сразу к тебе, да ни он, ни я даже толком не знали, где находится эта больница, и время уже - одиннадцатый час был... Он к тебе днём придёт, отпросится с работы и придёт. Малыш, тебе очень больно? Что врачи говорят?

- Если из реанимации перевели в обычную палату, то уже начал поправляться.

- Ты в реанимации лежал? - ужаснулась Юля. - Ведь в реанимацию лежат, если есть угроза жизни...

Дверь открылась и в палату вошёл высокий худощавый мужчина в халате. Он испепеляющим взглядом уставился на здоровяка, сидевшего на кровати у входа. Не выдержав этого взгляда, парень виновато опустил голову.

- Я тебя предупреждал? - спросил вновь вошедший.

Парень ещё ниже опустил голову, откашлялся низким грудным кашлем и едва слышно пробормотал:

- Я не затягивался.

- Значит так, Кирилов! Мне это уже надоело. Если тебя ещё раз увидят с сигаретой в туалете, ты у меня вылетишь отсюда за нарушение больничного режима. Это больница, а не клуб самоубийц! С твоими лёгкими не то, что курить - дышать вредно! Это моё последнее предупреждение. Тебе всё понятно?

- Понятно, Леонид Витальевич, - уныло ответил парень.

- Ага, к Мальцеву, наконец-то, пришли посетители, - сказал Леонид Витальевич, увидев Юлю. - А мы уж думали, что он один одинёшенек на белом свете. Здравствуйте!

Врач подошёл к кровати Игоря.

- Здравствуйте, Леонид.., - Юля встала со стула.

            - Леонид Витальевич, - представился медик, слегка изогнув корпус в изящном поклоне. - Лечащий врач пациента Мальцева. А вы, извините, кем доводитесь больному?

            Юля колебалась лишь мгновение:

            - Жена. Меня не было в городе. Я только вчера приехала и узнала...

            Доктор понимающе кивнул.

            - Скажите, что с Малышом, то есть с Игорем? Я очень волнуюсь...

            - Ну, сейчас уже волнения напрасны, - Леонид Витальевич взял второй стул и уселся напротив кровати, жестом пригласив Юлю сделать то же самое. - Вот когда его к нам доставили, у нас были серьёзные опасения за его жизнь. Три дня были критическими. И тогда действительно Игорь находился между жизнью и смертью. Самое страшное уже позади. Организм молодой, крепкий и, я думаю, всё обойдётся без осложнений. Конечно, предстоит долгое лечение, около месяца он не сможет вставать с кровати. Завтра наши хирурги установят ему шину Беллера, осмотрят руку. В общем, для выздоровления нужно время.

            Юля достала из сумочки платочек и промокнула полные слёз глаза.

            - Леонид Витальевич, расскажите мне, пожалуйста, всё, - попросила она. - Понимаете, я должна знать...

            - Понимаю, - опять кивнул доктор. - Травма очень тяжёлая – закрытый ушиб грудной клетки с переломом четырёх рёбер справа, пневмогемоторакс...

            Увидев, что Юля совсем не поняла последнюю часть фразы, медик пояснил:

            - Это сильное повреждение лёгких с кровотечением. Кроме этого, ушиб печени, закрытый перелом бедренной кости левой ноги и перелом лучевой кости правой руки в типичном месте.

            Не в силах сдержать хлынувших из глаз слёз, Юля прижала платок к лицу.

            - Юля, Юленька, успокойся, - тихо произнёс Игорь - из-за болевшей груди каждое слово ему давалось с трудом. - Не надо так. Я скоро поправлюсь.

            - А вот это уже лишнее! - Леонид Витальевич неодобрительно покачал головой. - Ваши слёзы угнетающе действуют на больного. Я ещё раз повторяю, самое страшное уже позади! Хоть и медленно, но Игорь уже пошёл на поправку. В нашей больнице, скажу без ложной скромности, квалифицированный медперсонал и мы вводим Игорю лучшие на сегодняшний день препараты.

            Словно подтверждая его слова, дверь в палату открылась и вошла молоденькая медсестра. В руках она держала штатив для капельницы, пузатую бутылку и пластмассовые трубочки.

            - Здравствуйте, Ирочка. Чувствую, что с этим набором вы направляетесь ко мне, - встретил её до этого молчаливо читавший газету пожилой толстячок.

            Он свернул газету и уселся на кровати.

            - Предчувствия его не обманули, - улыбнулась Ирочка, устанавливая рядом с кроватью толстячка штатив. - Укладывайтесь, Илья Петрович, и давайте руку.

            Илья Петрович одёрнул задравшуюся на животике пёструю пижаму и послушно лёг. Медсестра быстро поставила больному капельницу.

            - Только поменьше делайте резких движений и постарайтесь не читать газету как в прошлый раз. Я скоро вернусь, - строго сказала она и направилась к двери.

            - Слушаюсь и повинуюсь, - покорно вздохнул толстячок.

            - Ирочка, Мальцеву сегодня гентамицин вводили? - спросил у медсестры Леонид Витальевич.

            - Конечно, ещё час назад, - обернулась Ирочка, задержала взгляд на Юле и вышла из палаты.

            - Ведь нужно достать какие-то лекарства, - спохватилась Юля. - Что нужно купить? Я слышала, что сейчас в больницах острая нехватка медикаментов.

            - Очень острая, - усмехнулся доктор. - Но и об этом вам не стоит волноваться! У Игоря появился новый друг, который нам предоставил столько медикаментов, что хватит не на одного, а на трёх таких пациентов.

            - Новый друг? - сказала Юля и удивлённо посмотрела на Игоря. - Кто это, Малыш?

            Но Игорь в ответ только слегка помотал головой - дескать, я сам ничего не понимаю.

            - Друг - это немного не та формулировка, - принялся объяснять Леонид Витальевич. - Когда к нам привезли Игоря, то вслед за ним приехал и этот парень. Чувствовалось, что парень очень взволнован. Его крайне интересовало состояние Игоря, будет он жить или нет. В тот день мы ему ничего конкретного сказать не могли - жизнь Игоря находилась под большим вопросом. Парень появился на следующий день. По его просьбе мы предоставили ему перечень тех медикаментов, которые были необходимы и буквально через час он их привёз столько, что едва смог сам донести до ординаторской. Теперь этот парень регулярно - два раза в сутки звонит в наше отделение и интересуется здоровьем пациента Мальцева. Надеюсь, вы догадались, кто это?

            - Что ж тут догадываться, - вздохнула Юля. - Это водитель той машины. А кто он?

            - Михаил, э-э-э, - Леонид Витальевич заглянул в верхний карманчик халата. - Он мне вручил свою визитку на всякий случай, как он выразился, если что-то будет срочно нужно для Игоря. Она у меня осталась в другом халате.

            Дверь открылась и в палате опять появилась Ирочка. Она прошла к толстячку, перекинулась с ним парой шуток и, забрав с собой капельницу, направилась к выходу.

            - Кирилов, соблаговоли пройти в ординаторскую для получения укола, - сказала она на ходу.

            - Опять туда же? - сквозь кашель спросил Кирилов, указав на свою часть тела пониже спины.

            - Именно туда.

            Панцирная сетка жалобно заскрипела под весом Кирилова. Здоровяк нацепил на ноги тапочки и тяжело встал с кровати. Одной рукой удерживая сползающие спортивные штаны, другой он почесал волосатую грудь под несвежей майкой и неохотно поплёлся за медсестрой.

            Леонид Витальевич встал.

            - Извините, мне пора. Ещё раз повторю вам, - сказал он, обращаясь к Юле. - Все тревоги уже позади. Через месяц получите назад своего Игоря, правда, на костылях. Но уже через полгода он сможет играть в футбол и будет вспоминать об этих днях только тогда, когда приблизится к пешеходному переходу через дорогу.

            - Спасибо вам, Леонид Витальевич, - очаровательно улыбнулась Юля.

            В её глазах уже не было слёз, слова доктора, его уверенный тон возымели на неё успокаивающее действие.

            Леонид Витальевич вышел и через неплотно закрывшуюся дверь послышался его голос:

            - Кирилов, подожди. Ну что у тебя за босяцкий вид? Посмотри на себя в зеркало - словно бомж в вытрезвителе. И в таком образе ты разгуливаешь по отделению. От тебя ни то, что посетители - врачи шарахаются. Неужели нельзя побриться и сказать жене, чтоб принесла другую майку или футболку?

            - Да на фига всё это? На том свете и в таком виде примут. Ты же знаешь, Виталич, что я уже не жилец.

            Собеседники старались говорить тихо, но всё-таки из-за полуоткрытой двери большая часть разговора была слышна:

            - Кто тебе сказал этот бред? Если будешь на это себя настраивать и шмалить втихаря по туалетам, так точно в ближайшее время копыта отбросишь. Это я тебе гарантирую. Пойдём-ка, поговорим... Ирочка, Кирилов к тебе придёт минут через десять, - последнюю фразу Леонид Витальевич сказал громче предыдущих, и в коридоре послышалось шарканье тапочек Кирилова.

            Игорь протянул здоровую левую руку и взял в неё тёплую Юлину ладошку.

            - Расскажи про Питер, - попросил он. - Как ты съездила?

            Юля рассказывала: про свою гостеприимную тётку, об Эрмитаже, об Исаакиевском, о холодных дождливых ветрах, разгуливающих по Невскому в это время года. А он слушал. Ему не хотелось сейчас думать об утерянной работе, о том, что будет дальше. Ему хотелось, забыв про боли в своём переломанном теле, наслаждаться этими минутами - минутами, когда она рядом. Хотелось смотреть на неё и слушать её голос. Ведь он не видел её целую вечность - неделю, во время которой судьба решала, жить ему, или нет.

            - Ты меня не слушаешь? - Юля заботливо положила руку ему на лоб. - Я тебя утомила своими разговорами? У тебя лоб горячий, Малыш.

            - Нет! Ты меня не утомила! Рассказывай ещё про что угодно, всё что захочешь! - хотелось крикнуть ему.

            Но он не крикнул. Он только заставил себя улыбнуться и сказать:

            - Тебе пора. Нужно идти в институт.

            - Да! - Юля посмотрела на часы. - Нужно сходить в деканат и на последней ленте сегодня у нас семинар. Ой! Я ведь не спросила у доктора, что тебе можно кушать. Сейчас спрошу у него.

            Юля поднялась со стула:

            - Я приду завтра утром, а сегодня тебя навестит Богдан.

            Она хотела наклониться и поцеловать Игоря, но распахнувшаяся дверь остановила её.

            - Вот эта палата № 428, -  сказал кому-то невидимому за дверью Кирилов.

            Он подошёл к своей кровати, грузно опустился на постель и дополнил:

             - А Мальцев вон лежит.

            - Здравствуйте! - в палату вошли два рослых парня в белоснежных отглаженных халатах, наброшенных на плечи.

            - Здрасьте! - ответил им нестройный хор голосов обитателей палаты №428.

Даже пожилой толстячок, которому медсестра Ирочка ставила капельницу, отложил газетное чтиво и внимательно рассмотрел посетителей.

            - Здравствуйте, Игорь… - светловолосый коротко стриженый парень быстро открыл папочку и подглядел в свои бумаги: - Игорь Викторович. Я из милиции.

            Милиционер быстро представился и даже на несколько секунд поднёс к лицу Игоря удостоверение.

            - Я бы хотел задать вам несколько вопросов. Врач разрешил мне сделать это.

            - Здравствуйте, - прошептал Игорь. - Я вас слушаю.

            Настороженно посматривая на посетителей, Юля отошла к окну, а светловолосый уселся на один из свободных стульев. Второй стул он пододвинул другому парню - чернявому и длинноволосому, своей идеальной внешностью и рекламной улыбкой, напоминавшему мужскую фотомодель из журнала. Но красавец не сел, а остался стоять за спиной у светловолосого.

            - Итак, Игорь Викторович, как вы уже догадались, речь у нас пойдёт о наезде на вас автомобиля «Вольво С 70» 9 ноября этого года в 9 часов 35 минут. Постарайтесь, пожалуйста, вспомнить какой сигнал горел на светофоре: зелёный, жёлтый, или красный?

            Игорь прикрыл глаза и на его лбу от волнения выступили бисеринки пота. Он знал, что ему придётся отвечать на этот вопрос. Ещё лёжа в реанимации, Игорь, как только приходил в себя, пытался восстановить в памяти последние секунды перед тем, как вышел на проезжую часть. Каким светом горел светофор? Но ни разу не подводившая память сейчас его подвела - сигнал светофора он не помнил.

            - Я не могу ответить, - прошептал он. - Я не помню.

            Игорь не видел, какими молниеносными взглядами обменялись парни и какой радостью озарилось в эти мгновения лицо чернявого красавца.

            - В таком случае, Игорь Викторович, я должен довести до вашего сведения, что исходя из показаний водителя «Вольво», заключению наших экспертов и, главное, согласно показанию свидетелей, - каких именно, свидетелей и сколько их было, милиционер Игорю не сообщил: - Вы переходили дорогу на красный свет светофора. Поэтому никаких претензий вы предъявить к водителю, совершившему наезд, не можете. Он также к вам никаких претензий не предъявляет. Дело мы закрываем и я через несколько дней принесу вам постановление.

            - То есть, как? - Юля подбоченившись стояла у окна и её щёки покраснели от праведного гнева. - В одну секунду покалечили человека и он не может предъявить никаких претензий?

            Парни удивлённо уставились на девушку.

            - А вы, извините, кто будете потерпевшему? - пришёл в себя светловолосый.

            - Жена, - Юлин румянец усилился.

            - Насколько я знаю, Игорь Викторович в браке не состоял и не состоит, - сказал милиционер, но быстро уточнил. - Хотя это, конечно, не моё дело. Поймите, мы тоже люди и по-человечески нам очень жаль потерпевшего. Но ведь Игорь Викторович сам виноват. Он пошёл на красный свет, даже не глянув на проезжую часть дороги. Это засвидетельствовали пешеходы, дожидавшиеся зелёного света. Шагнул, так сказать, прямо под колёса... И водитель, естественно, в такой ситуации ничего не мог сделать, в нарушении правил движения его упрекнуть нельзя.

            Светловолосый сделал паузу, затем посмотрел на Юлю и спросил:

            - У вас есть какие-то конкретные предложения?

            Юля демонстративно отвернулась к окну и молчала.

            - Ну, что ж, - милиционер поднялся со стула. - Игорь Викторович, извините за беспокойство, скорейшего вам выздоровления. Постановление я занесу, скорее всего, послезавтра. До свидания!

            Он посмотрел на своего напарника, за время нахождения в палате не проронившего ни слова, и сказал:

            - Пойдёмте, Михаил Борисович.

            Но черноволосый отрицательно покачал головой и ответил приятным бархатным голосом:

            - Я должен остаться. Вечером я перезвоню.

            - До вечера, - кивнул ему милиционер, мельком окинул взглядом палату и исчез за дверью.

            - Ага, - Юлины щёки покраснели опять. - Михаил Борисович? Я так понимаю...

            - Вы правильно понимаете, - печально развёл руками парень. – Михаил Борисович Корсунь, можно просто Миша... Это я совершил наезд на Игоря в прошлую пятницу.

            Игорь смотрел на Мишу и в сознании, словно среди черноты ночи вдруг вспыхнула молния, осветив всё кругом: неожиданно всплыло то лицо - бледное перепуганное лицо длинноволосого парня, склонившегося над ним. Парень что-то говорил и протягивал трясущиеся руки к нему - к Игорю. А рядом, за плечом парня виднелся блестящий капот чёрной машины. «Это он! - вспомнил Игорь. - Тот самый парень!»

* * * * *

            А Миша говорил. Он начал говорить нерешительно, плавно и медленно, словно пассажирский состав, постепенно набирающий ход. И видя, что его все слушают и не перебивают, никто ему не перечит, Миша разошёлся. Словно великий актёр в театре, знающий себе цену и восторгающийся собственным мастерством, Миша исполнял свой монолог. Это выступление усиливалось разнообразной мимикой красивого лица и изящными жестами рук. Миша чувствовал, что он сейчас чертовски прекрасен и, словно со стороны, сам любовался собой. Он с упоением рассказывал о тех душевных муках и переживаниях, которые он испытал при виде сбитого его автомобилем человека, как он горел желанием хоть чем-то помочь потерпевшему и сколько раз он приезжал в больницу.

            - Конечно, я тоже виноват, - печально сказал Миша, заканчивая речь. - Водитель должен в любой момент быть готовым к любой ситуации. Хоть я и ехал с небольшой скоростью, затормозить не успел - шёл снег и асфальт был мокрым.

 Миша замолчал и, как бы в подтверждение своих слов, задумчиво, с оттенком грусти покачал головой.

            Миша врал. Врал беспардонно и бессовестно. Единственной правдой в его выступлении было то, что он действительно в последние мгновения перед столкновением пытался тормозить, что шёл снег и асфальт был мокрым. Остальное было всё враньё: и что он ехал на зелёный сигнал светофора, и что скорость его «Вольво» была небольшая.

            Ту пятницу Миша рассчитывал провести в спокойной и тихой обстановке на квартире своей очередной пассии - её муж возвращался из командировки только поздно вечером. Но день не задался с утра. Ни с того ни с сего сразу после завтрака отец Миши решил затеять серьёзный разговор и стал читать ему морали. Нравоучения папика как всегда сводились к тому, что хватит ему, в смысле Мише, сидеть на родительской шее и пора уже самому зарабатывать на хлеб насущный, всё-таки не ребёнок, как-никак уже двадцать семь лет. Миша числился на родительской фирме и даже появлялся там, правда, обычно именно после таких поучительных разговоров. Не мешает ведь иногда слегка успокоить отца и заодно выдоить из него деньжат на карманные расходы. В этот раз разговор затянулся и носил весьма нервный характер: предок разгорячился, несколько раз хватался за сердце и сосал валидол. И самое главное, он твёрдо пообещал сынуле не давать просто так ни одной копейки. Мише пришлось употребить всё своё красноречие, чтобы хоть как-то успокоить папу. Даже пришлось дать твёрдое обещание, что он исправится и примется за работу, только не сегодня, естественно, а завтра. Кое-как уняв родителя, Миша выскочил из дому и побежал на автостоянку, откуда через минуту выехал на своей «Вольвушке», как любовно он называл машину - подарок папы к двадцать пятому дню рождения. На всех парах он помчался на рынок за цветами, затем в супермаркет за сладостями, а оттуда - на Ленинский проспект, где в одном из домов-девятиэтажек изнывала от ожидания темпераментная Маринка. Михаил уже сильно опаздывал, поэтому его мощный автомобиль значительно превышал допустимую скорость, лихо маневрировал и рискованно шёл на обгон. На кольце, как всегда в это время, потоки машин двигались медленным черепашьим ходом и Миша, матерясь от бессилия, надолго застревал в дорожных пробках у светофоров и на перекрёстках. Чтобы хоть как-то наверстать потерянное время, он свернул с кольцевой и поехал по боковым улицам, где движение было не таким большим.

            Светофор на пешеходном переходе замигал жёлтым, когда Мише до него оставалось метров двести. Но на переходе виднелся только одинокий старушечий силуэт. Цвет светофора покраснел. «Пока бабуля разгонится, я прошмыгну», - решил Михаил и увеличил скорость. Бабуля готовилась к передвижению и даже поставила одну ногу на проезжую часть, но идти не решалась, а бдительно всматривалась в мчащийся автомобиль.

- Молодец бабулька, понятливая, - усмехнулся Миша и вдруг, к своему ужасу, увидел парня, непостижимо быстро выскочившего из-за спины старушки на дорогу.

            - ... твою мать, - выкрикнул Миша, втаптывая в пол педаль тормоза.

Но по скользкому мокрому асфальту машина продолжала мчаться вперёд и через мгновение раздался удар. Парня оторвало от земли, развернуло в воздухе и, словно кусок тряпки, кинуло на асфальт далеко впереди. А «Вольво» по инерции продолжала ползти и остановилась в двух метрах от головы поверженного пешехода.

            - Куда же ты лезешь под колёса, придурок? - выкрикнул Миша и злобно хлопнул руками по рулю, в горячке ещё не осознавая, что произошло. - Меня же Марина ждёт! 

Рождённый ползать - летать не может! Это высказывание Миша знал давно. Кто из великих сказал такие прекрасные слова, Михаил точно не помнил – может Гоголь или Лермонтов. Впрочем, какая разница чьему перу принадлежит эта фраза? Главное, что она очень точно отражала Мишино мировоззрение: если тебе суждено передвигаться только на своих двоих, значит, ходи осторожно, сопя в две дырочки, и уступай дорогу более быстрым людям, не мешай их движению. А этот идиот даже не удосужился повернуть голову и осмотреть улицу!

            Миша вылез из машины и еле сдержался, чтобы не пнуть ногой лежащего на боку парня. «Такой день мне испоганил!» - подумал он с ненавистью. Однако ледяной осенний ветер и собиравшиеся вокруг люди отрезвили Мишу. Теперь им овладел панический страх. «А вдруг он умер? - ужаснулся Миша, покрываясь холодным потом. - Я ехал на красный, а это тюряга! Даже папик не поможет!» Послав подальше и Маринку, и её благоверного супруга вместе с его командировкой, он стал лихорадочно прокручивать ситуацию и соображать, как из неё выпутаться.

            Но Мише повезло! Точно видели, что он ехал на красный только эта бабуля и двое мужиков. Один из мужчин побежал в ближайший магазин вызывать скорую и больше у машины не появлялся, второй видно тоже куда-то опаздывал. Он постоял в толпе минут десять, даже не разрешил Мише переворачивать пострадавшего, но, не дождавшись приезда милиции, растворился в толпе. В этой жизни и в наше время деньги решают если не всё, то уж во всяком случае, очень многое: с помощью всего лишь трех тысяч рублей Миша быстро превратил бабушку из своего злейшего врага в преданного союзника. Приехавшие к месту происшествия гаишники, тоже оказались нормальными ребятами и с ними Миша быстро нашёл общий язык. Папины связи также здорово помогли. Оставалось ждать, когда очухается этот Мальцев - вдруг он начнёт качать права и настаивать, что он шёл на зелёный свет. Но и эта проблема только что разрешилась благополучно для Миши - потерпевший не помнил цвет сигнала светофора.

            Делая вид, что он задумался, Миша продолжал стоять у кровати Игоря. Исподтишка рассматривая аудиторию, он чувствовал, что его слова возымели успех - не хватало только аплодисментов. Все присутствовавшие в палате: и Юля, и больные смотрели на Мишу. Даже непрерывно кашляющий Кирилов забыл про свой кашель и только дышал тяжёлым свистящим дыханием.

            - Хорошо рассказываешь, командир. Душевно. Тебя послушал – точно роман-газету прочитал, - изрёк он и закашлялся.

            Игорь смотрел на Мишу и в нём боролись два противоречивых чувства: с одной стороны вроде бы этот парень всё говорил правильно и красиво, но с другой, в его речи ощущалась какая-то поддельность и фальшь. В свои двадцать лет Игорь ещё, конечно, плохо разбирался в людях, однако что-то в Мише настораживало. Что? Игорь пока не мог определить, да и сейчас он был не в том состоянии, чтобы разбираться в этом. Если свидетели показали, что он шёл на красный, значит, виноват только он. Мальчишка! От радости позабыл про всё на свете.

            - Извините, что доставил вам, Михаил Борисович, столько беспокойств. Во всём происшедшем виноват только я, - сказал Игорь. - Большое спасибо за медикаменты. Я вам верну деньги...

            - Что ты, Игорёк! Какие деньги? - Мише даже стало немножко стыдно. - И не думай про это! Лучше поскорее выздоравливай.

            - Да, Михаил Борисович, большое спасибо вам за лекарства, - с едким сарказмом сказала Юля от окна.

            «А она ничего! Премиленькая девочка. Студенточка, наверное», - подумал Миша и, сделав вид, что не понял Юлиной иронии, ответил:

            - Какие благодарности? Я всегда готов помочь вам, ребята. Ну, не буду досаждать своим присутствием. Надеюсь, в дальнейшем мы подружимся. Поправляйся, Игорёк!

            Миша галантно поклонился и направился к двери.

            - Слышь, командир, - остановил его Кирилов. - Угости сигаретой, а то здесь меня на курительной диете держат.

            - Без проблем, - из бокового кармана модного пиджачка Миша достал светлую пачку «MALBORO». - Бери все. У меня в машине ещё есть.

            - Ну, спасибо, командир, - радостно сквозь кашель произнёс Кирилов.

Он схватил почти полную пачку сигарет и быстро спрятал под подушку.

            - Ты что, Паша, - толстенький Илья Петрович отложил свою газету. – Тебе же Виталич строго-настрого...

            - Успокойся, - отмахнулся от него Кирилов. - Не маленький.

            - Да вы не волнуйтесь. Это облегчённые сигареты, безвредные, - обнажил в улыбке белоснежные зубы Миша. - Кури на здоровье, приятель.

            Он подмигнул Паше Кирилову и вышел из палаты.

* * * * *

            Юля надела шубку, натянула шапочку и посмотрела за широкое витринное окно больничного корпуса. Неторопливо, большими мокрыми комками на землю сыпал снег, покрывая всю территорию больницы белоснежным ковром. Выбегая на крыльцо, Юля посмотрела на ручные часики. «Нужно постараться успеть хотя бы на семинар», - подумала она, вспомнив с какими потугами ходит транспорт во время снегопадов. Миновав засыпанные снегом клумбы парковой зоны больницы, Юля уже подходила к большущим воротам, когда её, тихо подминая шинами снег, на малой скорости обогнала чёрная иномарка. Машина остановилась чуть впереди, правая передняя дверь распахнулась и из неё выглянула голова Миши.

            - Извините, но я решил вас подождать, - заявил он. - Вас, кажется, Юля зовут? Вам в какую сторону ехать? Я отвезу.

            - Не стоит, - Юля прошла мимо открытой двери. - Нам с вами не по пути.

            «Вольво» обогнала её снова и остановилась метрах в десяти. Водительская дверь открылась и Миша вылез наружу. Глазами полными благородной печали он смотрел на приближавшуюся девушку.

            - Юля! Я вас прекрасно понимаю. По-другому вы ко мне и не можете относиться. Возьмите. Это моя визитка. Я забыл оставить её Игорю. Мало ли что может случиться. Вдруг понадобится моя помощь. Я всегда буду готов помочь Игорю и вам, - Миша протянул маленький прямоугольник Юле.

Она колебалась, не зная, что предпринять. Но похоже, он говорил искренне. Наконец решившись, Юля молча взяла визитку и торопливо пошла к троллейбусной остановке.

Глава 3.

            «Спокойствие, Малыш, только спокойствие», - сам себе сказал Игорь. Эту фразу любил говорить Карлсон, который живёт на крыше, и мама.

            После ухода Юли Игоря стал терзать этот злободневный для всех людей вопрос: как жить дальше? Он вспомнил, как радостно ему было утром в ту злополучную пятницу, когда ему позвонили и сказали, что он принят на работу. На хорошую работу, с солидной зарплатой, как и у тех молодых программёров из американских фильмов. Своя квартира, любимая работа, любимая девушка - да, в ту пятницу утром он был по-настоящему счастлив! И это счастье длилось только до первого светофора...

            Вспомнив о светофоре, Игорь поморщился и даже мотнул головой, чтоб отогнать это ужасное воспоминание. От резкого движения, всё тело пронзила боль и Игорь, чтобы не застонать, со всей силы закусил губу. Нет, хватит заниматься самоистязанием. Нужно думать о будущем. Как жить дальше? Минус - это то, что он на данный момент без работы, у него нет денег и он прикован к постели. Плюс - ему ещё только двадцать и он имеет такую прекрасную профессию. Плюс - у него есть друзья - Богдан, Серёга, у него есть Юля. Ничего, прорвёмся! Дай бог, чтоб оправдался прогноз Виталича и через месяц он смог ходить хотя бы на костылях, а через полгода чтобы смог играть в футбол. Нет, лучше не в футбол, а в бадминтон, или в теннис вместе с Юлей, или просто купаться и загорать на солнышке у Чёрного моря.

            Игорь опять поморщился - отдохнуть на море мечтала мама, отдохнуть вместе со своим Малышом. Каждый год она начинала откладывать деньги на летний отдых и каждый раз эти деньги тратились. Ведь её мальчик взрослел и ей хотелось купить для него всё самое лучшее. Маме очень нравилась сказка «Малыш и Карлсон», поэтому она и называла его - Малыш. «Спокойствие, Малыш, только спокойствие», - говорила она ему, когда он плакал или капризничал. Тогда Игорь  успокаивался и начинал смеяться, вместе с ним смеялась и мама. Но жизнь человека это не только радость. Когда ему было четыре года, он проснулся среди ночи и увидел свет в маминой комнате. Он тихонько вошёл и увидел маму. Она сидела у стола и, положив на руки голову, плакала. Неужели мама может плакать? Ведь она никогда не унывала и была всегда весёлой. Эти слёзы его так поразили, что он долго смотрел на маму и молчал, а затем бросился её утешать. Мама взяла его на руки, обняла, долго молчала, а потом сказала:

            - Наш папа больше никогда не вернётся.

            - Почему? - удивился тогда Малыш. - Он мне обещал скоро прилететь и покатать на своём вертолёте.

            - Его вертолёт разбился и наш папа погиб.

            Малыш почти не помнил отца. В памяти осталось только как он, очень большой и очень сильный, в красивой военной форме подбрасывал его высоко в небо. Это очень нравилось Малышу и он звонко смеялся, представляя себя таким же лётчиком, как и папа. Потом папа сел в самолёт, и Малыш долго махал этому самолёту рукой, пока он не улетел. Тогда Малыш уже знал, что папа улетает в далёкую южную страну под красивым, словно волшебным, названием из сказки - Афганистан. Там папа будет летать на большом вертолёте. Уезжая, папа обещал скоро вернуться. Он опять будет подбрасывать Малыша в воздух, а когда тот немножко подрастёт, обязательно возьмёт с собой в полёт...

            Вместо папы им привезли большущий железный ящик, под страшным названием – гроб и Малышу кто-то из взрослых, толпившихся в квартире, сказал, что в этом гробу лежит его папа. Потом были похороны с жуткой музыкой, от которой хотелось зажать уши, и солдаты с настоящими автоматами. Ему очень хотелось заплакать, но он крепился, ведь кругом много больших военных, а они никогда не плачут. После того, как папу закопали в землю, солдаты подняли автоматы вверх и стрельнули в воздух.

            Папы не стало, но Малышу ещё долго казалось, что он жив. Просто не может вернуться, потому что должен летать на вертолёте в той далёкой сказочной стране. Ведь каждый должен делать не только, что хочет, но и что должен. Вот и у Малыша с мамой тоже обязанности: его - ходить в детский сад, а у мамы - ходить на работу. Зато после выполнения своих обязанностей можно отдыхать и забавляться.

Ему очень нравилось, когда мама забирала его из детского сада и, поужинав, они начинали играть - ведь она знала столько интересных и забавных игр. Уже потом, когда Игорь поступил в университет, мама рассказала, с чего начались эти игры.

            Когда Малышу было два года, один врач - светило педиатрии районного масштаба сообщил маме, что её ребёнок отстаёт в развитии от своих сверстников. Дескать, он не может правильно складывать кубики и пирамидки. С той поры они и начали играть и учиться. В результате этих игр-занятий, Малыш уже к пяти годам умел  читать, писать и считать, а к шести - знал программу первого и второго класса средней школы. «Зачем же такому вундеркинду идти в первый класс? – сказала маме заведующая детского сада. - Вы его сразу в третий отдавайте».

            И мама отдала! Хоть директор школы и работники районо были против, мама уговорила их устроить её ребёнку экзамен. И Малыш с удовольствием поиграл с этими дядями и тётями. Они задавали ему разные вопросы, предлагали решить примеры и задачки по математике, затем был диктант. Экзамен Малыш выдержал с блеском и в шесть с половиной лет пошёл в третий класс.

В этот первосентябрьский день мама отпросилась с работы и встретила его после школы с цветами, а дома его ждал сюрприз - большой торт, изготовленный по заказу. Учился Малыш легко, словно и не учился, а продолжал играть. В классе с чьей-то лёгкой руки его тоже назвали Малышом, но он не обижался - среди одноклассников он действительно был самым маленьким и по возрасту, и по росту. Ему даже нравилось это имя - ведь его так называла мама. Обиделся он только, когда их классный авторитет - второгодник Витька Дымарёв, или попросту - Дымарь, нахалом отобрал у него тетрадь.

Дело происходило на контрольной по математике. Малышу оставалось решить последний пример, когда из-за его спины неожиданно появилась длинная рука и выхватила тетрадку. Малыш сначала оторопел. Он посмотрел на учительницу, но та, повернувшись спиной к классу, писала на доске ... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11