Крик

                          Дневник примадонны

Жизнь оперной певицы – красочный спектакль. Интересные люди, прекрасная музыка, незабываемые встречи. Аплодисменты, цветы, комплименты. Но за шумом праздника скрывается, порой, одинокое, любящее сердце обычной женщины.

Это мой дневник. И пусть меня простит искушенный читатель, я вовсе не претендую на лавры опытного прозаика. Я просто хотела записать некоторые мысли и наблюдения, которые волновали меня. Но, поверьте мне, это малая толика из того, что я поверила бумаге. Многое из своей жизни я так и не решилась открыть ни бумаге, ни истории…

                                                                                                                                  Ваша Ф. Л.

                               1

« Я часто вспоминаю тебя ещё мальчиком на ёлке в Рождество. Тебе десять лет. 

Ты сын моей подруги и я часто хожу с тобой на детские праздники.

В серебряном костюмчике принца ты застенчиво краснеешь. Большие карие глаза

полны восторга и тайны. Как ты чист и искренен. Я бесконечно любуюсь тобой.

Гаснет свет и дети зажигают свечи. Тёплые огоньки освящают лица. Я теряю тебя

на миг. И вот снова твоё красивое лицо, сосредоточенное, серьёзное, не похожее ни

на кого. Звучит рождественский гимн, каквдруг я слышу твой крик. Ты отчаянно

кричишь. Никто ничего не может понять – я только вижу вспыхнувшее пламя и твои

испуганные глаза. Поднялась суматоха, зажгли лампы. Твой манжет погашен и

покрасневшая ладошка намазана маслом. Вскоре небольшое происшествие

забыто, звенит балалайка и стройный детский хор выводит трогательные

рождественские колядки. Морозно качается лунный свет. Праздник

продолжается.Рождество. Как нежнои тихо на сердце…

                                 2                                                                          

Прошло двенадцать лет. И вот, снова Рождество! Жемчужная ночь. Лёгкий,

невесомый снег. Морозно и радостно. Я на утренней службе в храме –

свечи, хор, бледное лицо монахини. Служба давно закончилась, но я медлю,

не хочу уходить. Хочу ещё побыть здесь, в доме Божьем, в царстве любви,

в обители правды и надежды. Главное - здесь! Это маленький островок

Отечества. Там, далеко-далеко за холодными ночами

заметён-ная снегами Россия. Кому нужны русские в Париже?

Качается морозный свет. А вот и он – мой нежный принц. Высокий красавец.

Герой. Карие глаза полны тайны. Ты выходишь из-за сереб- ряной кулисы 

загадочно, сказочно, хрустально и кладёшь голову на моё плечо. Но я боюсь

чего-то. Что-то в этой пьесе не так. Что потеряно здесь?

Я любуюсь тобой. Ты нескромно позируешь и куришь. Твоя красота завораживает

меня. Хочется моря, солнца, цветов! Я лечу, я пою, я шепчу – Наверно ты раковина?

В тебе я слышу шум моря. Я так люблю слушать тебя!

-Я сошла с ума.

Ты уже не развешиваешь бумажные фонарики и твой мужской взгляд скользит

в никуда. Когда ты засыпаешь, я смотрю на тебя и думаю – Кто ты, спящий человек?

Что я наделала? Что я скажу твоей матери? Ты истошно кричишь во сне.

                                 3

Однажды я видела сон.

- Тебе три года. Наряженный девочкой, ты мечтательно смотришь на новогодний стол,

качаешь кудрями. Я беру тебя на руки. Ты смотришь куда-то за окно, в лиловую метель. В

белые бури непонятного. Новый год наполняет твоё детство сказкой красиво, не знакомо,

таинственно.

Ты прячешься за дверью. Я иду тебя искать и наталкиваюсь на твой огненный,

страстный, мужской поцелуй.

Какой гадкий сон! Непроходящее чувство омерзения. Какая гадость! Гадость!

Твоё детство, видимо, осталось в том бумажном сундучке под ёлкой. Видимо в том же

сундучке осталось и многое другое, что было когда-то в тебе. Ты стал холоден и

расчетлив. Вещи собраны и уложены. Скоро полдень и меня тридцатипятилетнюю дуру

ждёт первая сокрушительная встряска.

                                4

Италия. За окном ласковое миланское солнце, на столе  помидоры, вино, рыба. Весна

делает посуду праздничной, а тебя средневековым героем. Мой герой.

- Закованный в латы рыцарь движется на белом коне по предрассветному тюрингскому

лесу. Герой с выразительным, бледным лицом. Благородный, сонный, усталый рыцарь. И

любой деревенский мальчишка может палкой столкнуть его и его сонного коня. Ты

медленно валишься в траву и, упав навзничь,   долго лежишь так, упиваясь своим

благородством.

Я всё знаю наперёд. Я влюбилась! А может быть нет? А может быть это только игра? На

что я рассчитываю, старая дура! Не надо было начинать всё это. Я постоянно чувствую

свою вину, как будто я украла что-то. Я украла тебя…

Записываю в свой дневник: - Вчера он ударил меня…

                                  5

-Странствующий рыцарь. Слабый, усталый, беззащитный. Ему нужна женщина,

защитница, такая, как я! Смелая дикарка, которая будет защищать своего благородного

героя. Она будет идти впереди по предрассветному тюрингскому лесу и вести под уздцы,

закованную в железо лошадь.

Смелая дикарка по имени Гретхен! Ей не знакома европейская культура, её клонит в сон

от Питера Пауля Рубенса, но в её молодой, испанской груди радостно звенят кастаньеты

бесстрашной маркитантки. Мальтийским мечом она самозабвенно расчищает путь,

отпугивая одиноких путников и диких зверей.

Бесстрашная Гретхен! А он? Он бледен и благороден. Он – легенда! Его героический

образ порождает баллады и стихи. Крестьяне выходят на лесную дорогу, чтобы только

посмотреть на него. Вот он, их герой! Никого не интересует безграмотная дикарка и она

давно вытолкана прочь. Теперь она любуется им издалека, из глубокой тени тюрингского

леса. Бесхитростный, простоватый народ окружает своего героя и задирает голову, чтобы

увидеть лицо, высоко сидящего рыцаря. Ах, что это за лицо! Лицо героя!

                                 6

Благородный рыцарь выглядит усталым и ослабшим. Он смотрит перед собой

отсутствующе, непонятно, утомленно. Как странно он смотрит.

-Уж не слепой ли наш герой?

- Нет, поясняет неутомимая Гретхен, он не слепой. Так положено. Если он прямо

посмотрит на вас, то всё пропадёт. Он же рыцарь! Он не должен простецки, запанибрата

смотреть на окружающих, чтобы не потерять своего образа.

Вот, смотрите, если я открыто, прямо посмотрю на вас, то вы сразу поймёте кто я такая. А

вот если я высокомерно отведу свой взор, стану безмолвно-загадочной, жеманной.

Капризно заёрзаю на расшитом седле, потребую жареную цесарку и лука, то вы примите

меня за королеву эллинов.

Так и наш герой должен выглядеть странно, непонятно, возвышенно. Только так рыцарь

сохранит свою тайну, величие и образ…

                                 7                                                          

Я снова тащу под устцы огромную лошадь, изредка поглядывая на своего героя. Он всё

так же холоден и возвышен. И, выбиваясь из сил, я, порою, кричу ему – Ну скажи хоть что

нибудь, истукан! Что ты молчишь, железная кукла? Куда я тащу тебя по этому лесу? Мы

были уже здесь сто раз! Ты слышишь меня, Буратино? Я тоже могу навешать на себя

ржавых гвоздей и кататься весь день по лесу.

И мальчик-отрок с чистым лицом будет вести мою лошадь. Чистый отрок, ангел во плоти!

И рыцарь-дева будет странствовать по Европе. Как это таинственно. Рыцарь-дева! Русые

локоны, тяжелые латы и чистое девичье лицо! Какое благородство! Какой незабываемый

образ! Жанна Дарк в немецком переложении! Мария Стюард! Герцогиня Альба!

                                   8

Бумажные солдатики выметены вместе с еловыми иголками и выброшены в корзину для

мусора. Над тюрингским лесом опустилась черная ночь. Средневековые доспехи

беспоря- дочно разбросаны у дороги. Старый конь обгл-адывает ветки вековой

лиственницы и страшные крики разносятся по сырому, засыпающему лесу – это,

отбиваясь от тяжелых ударов героя, кричит во весь голос неутомимая Гретхен.

                                 9

Ослепительный, бездонный свет. Петергоф! Золото. Покой. Глубина. Я достаю свой

дневник и украдкой записываю стихи:

                         Глаза орла, а тело льва.

                         А я безмозглая сова.

                         И ниже:

                         Моё дорогое солнышко!

Жизнь примадонны – это адский, изнурительный труд. Всё, что видит зритель – это

результат каждодневной, тяжелейшей работы. Переезды, жара, гостиницы, тараканы.

Нервные, невыдер- жанные постановщики. Грубые директора и антрепренёры. Обиды

сослуживцев, зависть, интриги, болезни. И снова репетиции, жара и мухи.

Так что, выходя, порой, на сцену, думаешь иногда только о том, чтобы хватило сил

довести спектакль до конца. И уже не до восторгов, не до славы, не до успеха. И лишь

дома, за столом с друзьями даёшь волю чувствам и слезам. Да, ничего в этой жизни не

даётся просто так. Всё очень трудно. За всё приходится платить. А завтра снова в бой, в

полную силу, изнемогая. Так держать!

В этом и есть жизнь. Неустанная борьба. Опустить руки всегда проще. Я знала многих

людей, которые сдались, отступили и потеряли себя. Нельзя уходить, нельзя бросать

начатое, нельзя терять себя! Упорный труд принесёт результаты и горечь обиды сполна

покроется радостью успеха. Я верю в это и всегда говорю себе: - Работай! Держись! Будь

выше! И твоё упорство всегда порадует тебя…

                                                10

Петергоф. Жара.

В такую жару поют только сумасшедшие.

А может мне сделать для него клетку. Изящную клетку из золотых прутиков. Вот она, твоя

клетка, мой мальчик! В ней хорошо. А захочешь кушать, кивни мне своим клювиком и

скажи доброй тёте - Ля – ля! И я прилечу к тебе, шурша большими, серыми крыльями.

Немного пополневшая, немного уставшая. Твоя любящая и ждущая птица. Твоя любящая

и ждущая дура.

Господи, где его носит?

                                11

Последнее время я часто ловлю себя на мысли – А может это не любовь, а что-то

другое? Любовь легка и радостна. В любви ликует сердце. А здесь одна непроходяшая

рана. Тревога и боль. Это не любовь – это мука.

В Петербурге я нашла сфинкса и часто хожу посмотреть на него. Это древний сфинкс из

Фив Египетских времён фараона. Сколько силы и ярости в этом цепенеющем взгляде.

Жарко. Вечерами мы с Диди гуляем по парку. Меня узнают, кланяются, но особенно не

беспокоят. Воспитанные люди. Честно говоря, мне своими чувствами заниматься

абсолютно некогда. Только в конце дня я могу немного подышать свежим

воздухом и передохнуть. Пополоскать ладони в фонтане, полю- боваться заливом.

                                              12

Я начинаю понимать, что ты уходишь от меня и моя любовь – химера, сон, слащавый

водевильчик, милая одноактная пьеска с душещипательным концом. Но до конца

признаться себе в этом я не могу. Какая женщина вам скажет правду?

О, Изольда, Изольда, ускакал твой Тристан на взмыленном коне! А потом в моём

положении требуется всё тщательно скрывать. Злые языки и недруги так и ждут дурных

новостей, сцен, обмороков. Я постоянно должна изображать крепость – окна зашторены,

двери закрыты и лицо, высоко поднятое лицо!

Я сознаю, что придумала тебя. Я скроила тебя из кусочка золотой тесьмы, осыпала

конфитюром и посадила у моря. Мой милый, милый, бумажный мальчик, как больно мне

без тебя!

                                              13

-Старость – не радость!

Я старею, и я это уже точно знаю. Год, два и всё… Пока этого никто не заметил, но вчера

на верхнем «ЛЯ» я задохнулась. Под гром оркестра зритель ничего не заметил, но

Направник изумлённо посмотрел на меня. Я, разумеется, не подала и вида и всё прошло

на «БИС», но такого со мной не было никогда. Мне страшно!

Это происшествие озадачило меня. Я собрала волю в кулак и стала размышлять. – А что

будет потом, без голоса? До пенсии я не дослужу. Петь народные песни в приютах – не

для меня!

Давать уроки? – Кому? Копеечный заработок! Правда есть ещё Храм. И там за

всенощной очень даже не плохо прирабатывают.

Как я об этом раньше не подумала? Я немного успокоилась.

                                              14

Дивный вечер. Мы с Диди снова рассматриваем сфинкса. Какое страшное создание.

Какое жуткое сосредоточие зла. Какое внутренне напряжение. Он держит смотрящего

изнутри.

Я не могу освободиться от этих магнетических глаз. Дикая, злая кошка. Цепкий,

раскалённый взгляд. Но это не только взгляд. Это желание! Изнуряющее, испепеляющее

желание. Зной непроходящей страсти. Раскаленная страсть. Не даром египтяне его

называли – Удушающий!

Я с трудом отрываю взгляд от золотых глаз сфинкса. Мне не по себе. Диди напугана, я

бледнею и в изнеможении опускаюсь на скамью. Постепенно с помощью воды и веера я

прихожу в себя. Что это? Что мне дался этот сфинкс? Чья это жуткая, удушающая

страсть? Чьи это выпивающие душу глаза? Чьи это когти, так больно вцепились в моё

сердце? И я вспомнила… Буратино! Боже, Боже, это он! Моё открытие полностью

разбило меня.

С помощью Диди, прячась за веер и без конца улыбаясь, я добралась до дома и легла. Я

хотела разойтись в полную силу, заболеть, позвать докторов, поднять шум, но на утро

был назначен спектакль.

Голос – редкий цветок, который раскрывается и благоухает только при солнце. И

малейшее расстройство сразу же ранит его и он, испуганный, меняется, блекнет и

никакие усилия, порою, не могут возвратить его. Для голоса нужна хорошая погода в

сердце. Ну какая тут может быть погода, когда я вся разбитая лежу в постели? Но завтра

я снова выйду на сцену и буду петь, как ни в чем не бывало. Поверь мне, я знаю себя!

                                               15

К вечеру меня затрясло и началось что-то невообразимое. Меня бил озноб, я бредила и

кричала. Бедная Диди плакала и вытирала мне пот со лба. Поздно ночью я заснула и

видела сон: - Вижу себя девочкой-подростком в немецкой деревне. Вокруг оживление,

суета, все готовятся к какому-то празднику. Вижу свою мать, которая улыбается своей

чудесной, мягкой улыбкой и обращается ко мне по-немецки – Was willst  du, maine Herz?

(что ты хочешь, моё сердечко?) Что очень удивляет меня. Мы накрываем стол и я никак

не могу понять что происходит?

Что всё это значит? Как мы оказались в Германии и почему мама говорит со мной

по-немецки? Но вот, все уже за столом. Гаснет свет и вносят большой, праздничный

пирог со свечами…Мать берёт меня за руку и ласково говорит – Kaine agnst, maine Libe,

kaine agnst! (не бойся, моя любовь, не бойся)

На следующий день, вечером за чаем Диди укоряла меня за мой обморок в парке и за

моё молчание. Больше всего она не любит, когда я молчу. Эта дурная привычка у меня с

детства. Когда мне что-то не нравилось, я изводила своих близких многодневным

молчанием. Однажды я молчала две недели, доводя до слёз свою дорогую мать. Добрая

Диди – моя костюмерша. Она же горнич- ная и моя верная подруга. Так получилось,

оставшись одинокой, она стала ездить со мной по гастролям, шить костюмы  и

скрашивать мою одинокую, безрадостную жизнь. За что я ей очень благодарна. Трудно

сейчас найти такого доброго и верного человека.

                                             16

Зимний вечер. Мы пьём чай, горят свечи. Я молчу…

- А может мне не нужна моя любовь? Где он, мой наивный принц? Где мой придуманный

герой? Где мой заблудившийся рыцарь? Это я – изнемождённая Гретхен ищу тебя под

дождём в тюрингском лесу. Это я несу твой меч и веду твою лошадь! Где же ты,

откликнись, Буратино! Я закрываю лицо руками и плачу навзрыд. И мой крик слышен

на весь засыпающий квартал.

На утро я привожу в себя в порядок, прихорашиваюсь и делаю записи в дневнике:

-Дорогой друг, если ты когда нибудь будешь петь, то эти записки принесут тебе немалую

пользу. Твоя «строгая» учительница «Ф».

Как говорил великий Энрико Корузо, голос – это дивная птица, которая поёт только тогда,

когда на душе солнечно. Какие хорошие слова. Пой всем сердцем, с мольбой и

восторгом. Широко и свободно! Когда я пою, я вижу лазурь небес, лёгкие, белоснежные

облака. Золотые солнечные лучи, скользящие по вершинам гор. Дивные пейзажи Умбрии

и Тосканы. Глаза Мадонны и улыбку младенца Христа. Пение – это великая радость,

наслаж- дение! Я наслаждаюсь пением. И не правы те певцы, которые поют с трудом.

Судя по всему, они допускают ошибки в звуко- образовании и неверно направляют звук,

отчего голос звучит затруднительно, особенно в верхнем регистре. Голос должен литься

легко, как свободная, полноводная река. Пой абсолютно легко, с наслаждением!

-Бэби, я подарила тебе маленького бронзового бычка, которого купила на раскопках

в Риме. Ему две тысячи лет. И два небольших овальных портрета. На одном моя

любимая певица Джемма Беллинчиони, а на другом я. Надеюсь ты сохранил мои

скромные подарки в память о нашей дружбе.   

                                            Гретхен.

                                17

Новый 1910 год мы с Диди встречаем в Петербурге. Радостная беготня по магазинам,

тёплые встречи, дорогие лица. Морозы. Святки. В России такие нежные праздники.

И вот письмо! Мой бумажный принц пишет мне через столько лет и просит денег. Диди

вне себя – я ликую! Мне так хорошо! Я бегу к роялю и в полный голос пою каватину

Нормы – Cas - ta di - va… О, эти божественные звуки Белинни…Эта солнечная, уводящая

в небо музыка! Мой голос возвращается, я пою свободно и легко, как двадцать лет назад.

Направник в Париже и меня теперь некому ругать. Господи, он написал мне! Он вспомнил

обо мне…

Знакомые каракули, ошибки, чудовищная каллиграфия. У бледного рыцаря с детства

хромала орфография.

Что делать? Выслать денег? Не высылать? Ответить? Не отвечать?

Продолжение следует....

                       Флор Известный. Все права защищены.

 Флор Известный

x

Иллюстрация к: Крик