Пиджак

Здесь   не  про  решительность,  когда  снимают  наброшенный

пиджак.  Не  про   потертость   в  локтях.    Не  про  качество   одежды.  

            Пиджаками   называют   армейских  офицеров,  которые  не

окончили   военного   училища.   Просто,   после   гражданского  высшего

учебного   заведения,  их   специальность   оказалась  востребована  в  армии.

             Отличаются   культурой   общения,   речи,   стеснением  при   управлении

подчиненными,    тихим  голосом,  лишенным   резких,  командных  нот.

Тяготятся   строевой   подготовкой  и  иным  формами  муштры.   Службу,   по

специальности,  знают,   но   никакой  боевитости   и  уверенности   в  правоте

своего  дела.  Хорошо  с  ними  служить.   Но  встречаются,  иногда,  личности

уникальные.

            Воинский  путь  начальника  базы   Степана  Семеновича  Потапова

аналогов  не имел.  Учился  он  в  техникуме.   Через  два  года  учебы   призвали

служить.   Вернулся.  Доучился.   И  подался  в  прапорщики   по  своей

специальности.   Заключил  контракт  на  пять  лет.   Пока  служил,  заочно,

получал  высшее  образование   по   привычному  делу.    Контракт

закончился.   Получил  диплом  инженера  и  два  года   работал. 

           Но  оплата   труда   в  гражданской  жизни   с  военной    настолько  не

соответствовала,   что  пошел  в  военкомат,   в  третий  раз  вернувшись

к  военной  службе.   Более  покидать  ее  не  собирался,   дослужившись

до  начальника  базы   в  крупном  гарнизоне  и  звания  подполковника.

            Дело  знал  в  совершенстве  и   также  совершенно   не  ладил  с

людьми.   Говорил  обрывками  фраз,  перескакивая   с  одной  мысли  на 

другую.   Понять  можно  было  лишь  с  полуслова,   но  таких  были  единицы.

Если  не  понимали,   сразу  раздражался,  переходя  на  ругань.    Ругался

плохо,  непонятно.   Матерную  речь  употреблял   неправильно,  хоть

обучай.   Выглядело  смешно,  и  от  этого  злился  еще  больше,  наливаясь

синевой,  как   баклажан.

             Когда  попадал  под  разнос  начальника  гарнизона,   выглядел

побитой  собакой,  лишенной   какого-либо  достоинства.   Ни  на  один  вопрос

ответить  не  мог.   Начальник,  сам  того  не  замечая,  с  ругани  переходил

на  смех.  При  этом,   забывая,  за  что  ругал.   

             Будучи  человеком  с  чувством  юмора,   на  следующий  день,

после  подобного  разбора,   он  составил   рейтинг  глупости   командиров

подчиненных  частей  и  своего  ближайшего   окружения.   Единицей

измерения  был  «потап».   Начальник   штаба   имел   один   потап,  

начальник  тыла  и  командир  автомобилистов   по  два  потапа.   Рейтинг

самого  Потапова   был  наивысшим – четыре  потапа.

              Пока  работал  с  техникой  на  базе,   даже  польза  была.   Но

порой,  как   всякого  начальника,  неудержимо  тянуло  к  людям.

Особенно,  в  понедельник,  после  еженедельного   строевого  смотра.

Входила  в  состав  базы  рота  обслуживания  техники.  Офицеры,  прапорщики,

солдаты  по  призыву.   Было  с  кем  и  кого.  

              На  смотре  выявили  проверяющие  всякую  мелочь.  У  кого  пятно

на  штанах,  сапоги  не  так  сверкают,  нитки  в  иголке  короче  положенного,

подворотничок  пришит  на  пару  миллиметров   выше  или  ниже.   А  на

знании  должностных  обязанностей,  при  желании,  всегда  «завалить»

можно.   Хорошо  отработали  проверяющие.

              Посмотрел  начальник  гарнизона  на  командиров  частей   и

руками  развел.   Займитесь,  говорит,  повседневной  жизнью   подчиненных.

Вот  Потапов  и  решил   заняться.

             После  смотра,   в  казарме,  все  матрацы  с  коек  сбросил,  тумбочки

с личными  вещами  солдат  опрокинул,   имущество  химзащиты   раскидал.

Потом  к  строю  роты  подошел,  разразился  бранью,   смыслом  которой

было  то,  что  кроме  него,   никто  служить  не  хочет,   лентяи  и  дармоеды.

Умственные  способности  подчиненных  ниже  плинтуса  опустил.   Приказал  до

обеда  строевой  подготовкой  заниматься. 

            Строй,  молча,  выслушал.   Командир  роты,  Алексей  Сергеевич

Кузьмин,  в  звании  капитана,  дал  указание  командирам  взводов 

организовать  наведение  порядка и  предложил   начальнику    пройти  в

канцелярию.     Тот,   невнятно бормоча  невысказанные  претензии,

по-хозяйски  зашел  и  уселся  за  стол  командира  роты.

         Кузьмин  закрыл  дверь.     Начальник,  по  привычке,  буркнул,  что

совсем  распустились,  как  осекся  и  съежился   под  прямым  и  жестким

взглядом  ротного.

          -  Это  мой  дом,  -  медленно  и  внятно  произнес  Алексей  Сергеевич. –

Я  не  позволю  его  рушить.    Недостатки   устраним  к  вечеру.   Время 

строевой подготовки  закончилось.   Расписание  занятий  нарушать  нельзя.

Сейчас   устраним  последствия  разгрома.   Затем  занятие  по  физической

подготовке  под  руководством  командиров  взводов.   Пусть  солдаты 

спустят  пар  ненависти,  которую  Вы  у  них  сегодня  вызвали.   Потом,

заместитель  по  воспитательной  работе  проведет  занятие  по  общественно-

государственной   подготовке,  где  восстановит   психологическое

здоровью   коллектива,   урон  которому  Вы  нанесли.   Такой  порядок 

действий.  Разрешите  выполнять?

        Стало  стыдно  и  совестно.   Иной  мог  возмутиться,  но  Потапов  был 

пиджак,  и  некоторые   понятия  порядочности   брали  верх  над  видимым 

нарушением  формы.   Почему-то,   захотелось   снова  стать  лейтенантом,

в  подчинении  такого  командира,  как  Кузьмин.

        -  Извините,  -  вырвалось  само  собой.

        Ротный  лишь  кивнул  в  ответ.

        До   обеда    начальник  оставался  в  роте.   Видел,  как  взводные 

старательно  обучают  солдат  на  физической  подготовке,  а  в  действиях  тех

отчаянное  упорство  и  желание  сбросить  негатив.  На  общественно-

государственной  подготовке,  рассказывая  о  Курской  битве,  заместитель  по

воспитательной  незаметно  перевел  разговор  на  тему  взаимоотношений 

между  людьми.   Говорил  об  ответственности  за  обстановку  в  коллективе,

независимо  от  раздражающих  внешних  факторов,  естественных,  как

явления  природы.    Уже  вечером,  придя  домой,  Потапов  сообразил,

что  он  и  есть   для  роты  -  внешний  фактор.   Едва  не  разрушивший

основу  службы,   воинский  коллектив.  

       Хороши  мои  офицеры,  подумалось  с  гордостью,  и  солдаты  неплохие.

С  такими,   даже,  у  такого,  как  я,  дело  пойдет.

       -  Как? -  спросил  ротного  заместитель  по  воспитательной  после

занятий.

        -   Нормально,  -  пожал  плечами  Кузьмин.  -   Другого  бы  со  злости

разорвало,   а  наш   сразу  понял.   Одно  слово – пиджак.

 boris67