Ловушка

ЛОВУШКА

Рассказ

Неизвестная планета настораживала.

По мере приближения к ней Путешественники по Галактике ощущали нарастающий в глубинах подсознания страх и волновались, глядя на потухающие приборы датчиков.

- Что-то не так,- произнёс тихим голосом пилот Аверин.- Впервые в моей практике приборы корабля отказываются делать проверку. Может, повернуть назад, капитан? Чем ближе, тем больше неработающих аппаратов.

- Никаких назад,- ответил капитан Леер.- Мы должны исследовать неизвестную планету – это приказ руководства Земли. Выполняйте его, Аверин. Не хочется выглядеть трусами.

- Слушаюсь, сэр!

Второй пилот, молодой тридцатилетний стажёр Алимов искоса поглядел на погрустневшего Аверина и опустил руку на штурвал. Приказы капитана не обсуждались.

- Курс прежний, скорость... э...- Алимов поискал глазами цифры.- Датчик скорости отказал. Капитан?

- Выполнять посадку!!!- проревел Леер.- Ты что никогда не сажал корабль на глаз, сынок?

- Нет, сэр, никогда,- признался Алимов.- Это мой первый полёт.

- Тогда доверься Аверину, уж он на такие дела мастер. Аверин, успокой стажёра.

- Всё нормально, сынок. До планеты примерно тысяча километров. Когда я тебе скажу, переводи корабль в режим посадки. И перестань волноваться, приборы иногда отказывают. Такое случается.

Стажёр кивнул, но в кивке опытный пилот Аверин почувствовал неуверенность. Понабирают чёрт знает кого, подумал он, следя за приближающейся планетой, которая виднелась в главном иллюминаторе. И с этой зеленью он, герой Земли, лётчик-космонавт экстра-класса должен работать!

- Отказал датчик определения километража! Мы разобьёмся!- запаниковал Алимов, и ничем хорошим это не кончилось.

Леер поднялся с капитанского мостика, схватил стажёра за шиворот, поставил перед собой и лёгким движением руки отправил паникёра в нокаут.

- Представляю, что было, если б Алимов летал с нами на Нептун,- вздохнул капитан, усаживаясь на место второго пилота.- А ведь лучший выпускник Университета Космонавтики, с отличием курсы пилотов закончил, психологические тесты без проблем прошёл.

- Одно дело школа, другое – Космос,- заметил между делом Аверин.- У нас многие ломались, когда в первый раз во Вселенную вылетали. Страшно - такая махина на тебя наваливается, не выдерживают нервы. Напряжение зашкаливает, стресс.

- Алимов точно первый раз?

- Первый. Шеф расхвалил его. Возьми, говорит, с собой, пускай паренёк подучится, отшлифуете стажёра в поездке.

- Неосмотрительно со стороны шефа, не ожидал. Поездка-то опасная, всякое может случиться. Мы-то с тобой калачи тёртые, ко всему привыкшие, а он? Стрельнёт ему в голову, он программу самоуничтожения запустит,- что тогда? В открытый космос высаживаться? Ждать, пока подберут добрые люди? Или самоуничтожаться?

- Не кипятись, Палыч. Я-то в чём виноват? Что мне от пацана отказываться? От меня не отказывались, когда молодым и неопытным был.

- Ты – другое дело. У тебя нервы стальные, чёрта в аду не испугаешься, а у него уже всплески проявляются.

- Ничего, привыкнет. Давай, капитан, садимся скоро. Сбавляю скорость до минимальной, отключаю дополнительные двигатели, перехожу в режим посадки. Палыч?

- Включи силовое поле, мало ли что.

- Не включается.

- Ещё раз!

- Не реагирует, сэр!

- Врубай экстренную!

- Бесполезно! Корабль не слушается! Мы теряем высоту!

- Чёрт возьми, Аверин! Сделай что-нибудь!

- Делаю, сэр.- Пилот нажал за раз с-десяток кнопок.- Но толку мало. Падаем.

- Чёрт! Чёрт! Чёрт! Попробуй запустить запасной генератор.

- Лучше пристегнись, капитан. Отказала вся система. Посадка ожидается неприятная.

- Помолимся, Аверин?

- Помолимся, капитан.

Аверин и Леер перетащили Алимова на капитанский мостик, усадили в кресло, пристегнули ремнями, вернулись обратно и зашептали молитву Ангелу-хранителю:

- Ангеле Христов святый, к тебе припадая молюся, хранителю мой святый, преданный мне на соблюдение души телу моему грешному от святаго крещения, аз же своею леностию и своим злым обычаем прогневах твою пречистую светлость и отгнах тя от себе всеми студными делы: лжами, клеветами, завистию, осуждением, презорством, непокорством, братоненавидением и злопомнением, сребролюбием, прелюбодеянием и яростию, скупостию, объядением без сытости и опивством, многоглаголанием, злыми помыслы и лукавыми, гордым обычаем и блудным возбешением, имый самохотение на всякое плотское вождение. О, злое мое произволение, его же и скоти безсловеснии не творят! Да како возможеши воззрети на мя, или приступити ко мне, аки ко псу смердящему? Которыма очима, Ангеле Христов, воззриши на мя, оплетшася зле во гнусных делах? Да како уже возмогу отпущения просити горьким и злым моим и лукавым деянием, в няже впадаю по вся дни и нощи и на всяк час? Но молюся ти припадая, хранителю мой святый, умилосердися на мя грешнего и недостойного раба твоего, буди ми помощник и заступник на злаго моего сопротивника, святыми твоими молитвами, и Царствия Божия причастника мя сотвори со всеми святыми, всегда, и ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

Чёрно-серый пейзаж планеты становился отчётливее и различимее, и через несколько секунд нос корабля воткнулся в чужую землю, пробурил пару метров и застыл. Лампы над потолком замигали, прощаясь с Путешественниками по Галактике, и потухли, погружая пилотов и капитана в темноту.

- Аверин?

- Да, капитан?

- Цел?

- В порядке. Ремни выдержали: лбом слегка стукнулся. Похоже у нас серьёзная авария, сэр. Ничего не работает, да и закопались мы прилично – лет десять понадобится, чтобы вручную откопать.

- Вручную и нечем. На борту ни лопаты, ни экскаватора не имеется.

- Шутишь?

- Шучу, Аверин,- фыркнул Леер.- Вернее, пытаюсь. Смех сквозь слёзы, так сказать. А самоё страшное начнётся, когда Алимов в себя придёт. Шум, крики и вопли о том, как он молод и сколько ещё впереди его ожидало.

- Что делать будем? Попробуем выйти?

- Попробуем. Сидеть смысла я не вижу. Но в обычном скафандре с кислородными баллонами. Что-то мне подсказывает, что усовершенствованный скафандр работать откажется. Здесь вообще приборы не функционируют.

- А Алимов?

- Придётся брать с собой. Оставлять его одного не по-товарищески. Мозгами тронется, если очухается в темноте. Растолкаем позже, а для начала надо решить проблему со светом. Дымовые шашки под рукой?

- Осталась парочка под креслом.

- Зажигай. На складе должны быть запасы.

- Послушай, капитан.- Аверин зашуршал в поисках шашек.- Как же мы выберемся наружу, если компьютеры отказали. Дверь же не откроется?

- Об этом я не подумал... Постой-постой! Если компьютеры отказали, значит, и подача кислорода тоже не пашет. Через часик-два дышать станет нечем, поэтому нужно добраться до скафандров. А как это сделать при закрытых дверях?

- Мы в ловушке, капитан. Планета взяла нас в плен.

- На Нептуне было жарко, смерть летала рядышком, но я знал, что шанс на спасение есть. А сейчас мне кажется, что выхода нет.

- Выход есть всегда, сэр. Просто нужно его отыскать. Дверь на склад открыть реально, а, добравшись до склада, мы протянем без проблем пару лет. Еды и кислородных баллонов там достаточно.

- Дверь, дверь, дверь... Хм... Чёрт! Аверин! Не тяни, рассказывай.

- Рассказываю. Дверь на склад отличается от других тем, что она двустворчатая, то есть, применив немного силы, можно раздвинуть створки и что-нибудь подсунуть. Ящик какой-нибудь.

- Немного силы, товарищ лётчик экстра-класса! Её и двадцать человек в жизни не откроют!

- Попытка – не пытка! Попытаемся.

Аверин извлёк из-под кресла шашку, чиркнул, и в яркой вспышке зелёного света появилось зажмуренное лицо Леера.

- Вперёд, капитан! Будим Алимова, и к двери! Времени мало!

Алимов поднялся мгновенно: сказалась реакция на слово «Подъём!», долго щурился, слушая рассказ Аверина об аварии, и наконец, кивнул, соглашаясь с предстоящей операцией. Втроём они побежали к складу и встали как вкопанные – створки аккуратно лежали на полу.

- От нашего крушения есть один, пусть и небольшой плюс. Мы не умрём с голоду и не задохнёмся,- сказал капитан Леер.- Однако насыщаться и дышать придётся в потёмках.

- Сэр?

- Да, Алимов?

- Извините меня за плохое поведение. Я вёл себя не по Уставу.

- Извиняю, сынок. На меня тоже не обижайся, я отключил тебя для твоего же блага. Паника была не нужна... В-общем, вся система заглохла, так что выбирай скафандр попроще и готовься к долгим минутам скуки. Мы застряли надолго.

- Как надолго?

- Года на два. Потом запасы закончатся, и соответственно всё закончится. Навсегда.

- Неужели нет шансов спастись?

- Мы летаем уже около шести лет, а до этой планеты добирались три с половиной года. На обратном пути предстояла дозаправка и пополнение склада на станции Солнечная, и этого хватило бы до самой Земли. Раньше, чем через семь лет нас не найдут, а через семь лет мы уже превратимся в косточки. Остаётся одно: ввести сыворотку и впасть в анабиоз. Когда-нибудь нас отыщут.

- Значит, надеваем скафандры, и бай-бай?

- Да, сынок, только так. Ты не переживай понапрасну,- Бог решил оставить нас здесь,- это судьба, Алимов, и её не изменить. Корабль в Космос не полетит, он мёртв.

- Что же это за планета такая!

- В Университете Космонавтики её называли «А-52», неизвестная планета под порядковым номером 52. Когда я заканчивал учёбу, мы знали, что это гигант радиусом в 200000 километров, и на этом гиганте существуют живые формы, а также вода. Однако дальше того места, где мы упали, улететь никому не удавалось. На А-52 с обратной стороны ещё никто не глядел. И в ближайшее время не поглядит. Облететь её нереально, корабль разобьётся на одном из триллионов метеоритов.

- Метеоритное поле?

- Метеоритное. Потрясающая защита для любого космического объекта.

- Капитан, шашка догорает,- встрял в разговор Аверин.- Зажигать новую?

- Зажигай. Надо отыскать сыворотку.

- Сэр, а кислорода нам хватит, пока мы в анабиозе будем?

- Эх, Алимов, Алимов,- вздохнул Леер, выбирая подходящий скафандр.- Чему тебя только в университете учили? Медицинский курс проходил?

- Проходил. Оценка «отлично».

- Отлично? Тройку тебе за незнание дела! Аверин, объясни ему, пока я баллоны прикрепляю.

- Это элементарно. В анабиозе человек практически не дышит. Ставишь подачу кислорода на самый минимум, и тебе его хватит лет на десять. Как раз когда мы ото сна очнёмся.

- А если нас не отыщут и через десять лет?

- Примем ещё сыворотку. Срока годности у неё нет, не испортится. А умирать я не хочу, не налетался ещё.

- Сэр, может, для начала на поверхность выйдем? Если возможность имеется.

- Пойдёмте, поглядим.

Троица отправилась к выходу, но кнопка экстренного открывания не реагировала: механизм щёлкал, а с места не двигался.

- Чёртовы пружинки!- ругнулся капитан.- Понастроили техники, а запасной выход не придумали. Чушь собачья! Думаем о прогрессе, а сами регрессируем... Ладно, чего уж там. Аверин, Алимов, обратно к складу!

- Товарищ капитан, давайте подождём до завтра? Не хочется сегодня в анабиоз впадать. Это просьба, сэр,- заканючил Алимов.

- Тянуть смысла нет, но если это просьба... До завтра подождём, однако завтра – крайний срок. Откладывать неделями я не собираюсь! В скафандры!

Пилоты нехотя подчинились, погружая крепкие мужские тела в космические одежды, и впервые капитан Леер увидел, что приказ не пришёлся по душе ни одному, ни другому. Сглотнув горький комок, подступивший к горлу, капитан разложил перед собой всё необходимое и влез в скафандр.

С понурыми лицами Путешественники по Галактике добрели до кабины, расселись по креслам и задумались каждый о своём...

Капитан унёсся в далёкое прошлое и превратился в восемнадцатилетнего юнца, приехавшего из глубинки в Нью-Йорк для покорения музыкального Олимпа и случайно прочитавшего объявление о приёме в Школу Космонавтики, через неделю преобразованную в университет. Он был одним из первых, кто исследовал вдоль и поперёк всю Солнечную систему, побывав и на Марсе, и на Меркурии, а по возвращении на Землю получил Звезду Героя и красный диплом Университета Космонавтики. Первый красный диплом, благодаря которому Майкл Патрик Леер вошёл в историю и ракетой полетел по карьерной лестнице. Будущий генерал с радостью в глазах смотрел, как взорвалась научно-техническая революция, и корабли заполонили просторы Космоса, призывая тысячи желающих поступить на службу, пройти курсы пилотов и вступить в ряды космонавтов...

Старший пилот Аверин предался воспоминаниям о детстве. Учась во втором классе обычной московской школы, он с одноклассниками ездил на электричке в Подмосковье и глазел на космическую станцию, запускавшую в небо зелёно-синие ракеты с логотипом земного шара, а в маленькой коротко стриженой голове крепились мечты о будущей профессии пилота...

Стажёр Алимов думал о невесте. О красавице-брюнетке из города Прага, обещавшей ждать его много-много лет. Она предлагала сыграть свадьбу в Испании, а после отправиться в кругосветное путешествие на обычной яхте по океану. Алимову нравилась её идея. И не раз и не два он представлял себя пиратом в чёрной бандане с неизменной бутылкой рома и попугаем на плече...

- Интересно, сколько сейчас времени,- прервал тишину Аверин.- Как думаешь, капитан?

- Никак не думаю,- отозвался Леер.- Время в данный момент меня абсолютно не интересует.

- И то верно, сэр,- согласился Алимов.- Расскажите что-нибудь из своей молодости, поделитесь. Тяжко сидеть в молчании.

- Да чего рассказывать! Жил как все: летал, любил, женился.

- А дети?

- Дети? Много детей у меня. Некоторые уже за двадцать пять перемахнули, внуков ждут. Обещали фото по компьютеру прислать, да как теперь поглядишь. Темно, хоть глаз выколи.

- А я не успел жениться,- признался Аверин.- И не женюсь теперь вообще, наверное.

- Женишься. Знаешь, сколько холостяков так говорит! А потом встретится симпатичная мадемуазель с игривым характером и закончится твоя холостяцкая жизнь. Будет кому стирать носки, нянчить детей и воспитывать мужа.

- Не представляю себя в роли женатого. Егор, ты представляешь себя женатым?

- Уже нет,- всхлипнул Алимов.- Невеста не дождётся меня из путешествия. Жалко, такая милашка.

- Не расстраивайся, сынок. В моей капитанской жизни встречались сотни милашек, и если горевать по каждой, то корабль затопит к чертям собачьим!

- Поверьте, сэр, она стоит того. Добрая, красивая, прекрасная хозяйка, с отличным чувством юмора и фигуркой топ-модели.

- Как Дженни Ло?

- Дженни Ло ей и в подмётки не годится! Моя Агнесс в семьсот раз потрясающее! Был бы свет, я показал вам её снимок, и вы поняли бы, что я не шучу, и она на самом деле эффектная девушка! Надеюсь, когда-нибудь мы с ней встретимся. Очень надеюсь.

- Обязательно встретитесь,- заверил Леер.- На Земле нас стопроцентно хватятся. Как-никак два героя потерялись. И снова на этой чёртовой А-52, чтобы она сгинула во Вселенной!

- Здесь таится хитрость, сэр. Магнитные импульсы, или что-то наподобие, которые направляют на всех пришельцев. Потом корабли падают и их перетаскивают к себе.

- Кто перетаскивает?

- Жители А-52. Она же обитаемая.

- Кстати, вполне вероятно. Ни один корабль не нашли. Подождём до завтра – может, кто и нас побеспокоит. Давайте ложиться, утро вечера мудренее. Аверин, зажжёшь утром шашку, разбудишь нас. А теперь – одеть шлемы, и на боковую!

Пилоты послушно натянули шлемы на головы и притихли. Капитан Леер некоторое время прислушивался к шорохам, но, не найдя в них ничего сверхъестественного, потянулся, а через минуту уже спал, убаюканный чистым кислородным воздухом.

Утром Аверин, как и наказывал капитан, разбудил команду Путешественников по Галактике. Втроём они снова проверили систему, попробовали выйти наружу и запустить запасной генератор, однако все попытки были тщетны – корабль по-прежнему безмолвствовал. Пилоты ждали от капитана решения.

- Предлагаю уменьшить дозу,- сказал он.- Ровно на половину. Проснёмся через пять лет.

- А лучше через год,- робко предложил Алимов.

- Ты же помнишь про срок, сынок. Нет смысла повторять дважды.

- Но вдруг что-то случится?

- Семь лет, Алимов. Я не настаиваю по поводу сыворотки. Если хочешь, откажись от неё и живи, расходуя свою треть запасов. Аверин, ты как? Или поддержишь товарища стажёра?

- Я – за сыворотку, капитан.

- Выбирай, сынок. У тебя три минуты.

Время пошло. Капитан и старший пилот сидели, вертя пальцами ампулу, а Алимов молчал, ища ответ в мыслях.

- Я согласен, сэр,- произнёс он.

- Вот и отлично. Готовимся к глубокому сну, пилоты. Помолимся?

- Помолимся.

Три голоса зашептали молитву. Крышечки ампул хрустнули, и содержимое пузырьков отправилось по назначению.

Спать предстояло долго. И пока Путешественники по Галактике переходили в состояние анабиоза, обитаемая планета проснулась и приняла корабль в свои объятия, с лёгкостью переламывая крепкие металлические конструкции и готовясь поглотить очередных неудачников, отправившихся исследовать чужой и недружелюбный мир...

 Марсель Николаев