Суповая приправа

 Движение и звук двери купе по своей рельсе всегда было сигналом к тому, что путешествие началось. Новый запах и желание скорее спрятать вещи под нижнюю полку, а самому спрятаться на верхнюю, заставило Игоря чуть суетливо проделать несколько почти автоматизированных телодвижений. И вот оно. Он уютно устроился на своем месте, прикрыл глаза и услышал волнующий звук некой неведомой пневмосистемы, которая зачем-то и непонятно откуда выпускает воздух перед началом движения поезда. Поезд тронулся. Он ехал в Хельсинки. Ехал отдохнуть от жены. После двух лет брака он почувствовал некую усталость и ему захотелось отдохнуть. Не изменить. Не напиться с мужиками на рыбалке. Не погонять в уличных ралли. А побродить по Хельсинки. Молча. Тихо. Зайти на блошиный рынок. Ничего не купить на блошином рынке. Поесть свежепожаренной мойвы в порту. Не объясняя почему это прекрасно и почему это ему нравится. Он очень соскучился. По себе. Минула минута. Другая. Поезд наматывал километры восхитительно стуча и шурша по рельсам. Беззвучные полеты лишают такого весомого куска эмоций. Поезд это уже отпуск, отдых, перезагрузка. Сквозь приятное тепло дороги по телу просквозила нотка тоски. Игорь достал телефон и не солгав ни буквой написал сообщение жене: "Люблю тебя...целую очень". Она наверное держала телефон в руках, ибо лишь спустя мгновение к приятным звукам поезда и дороги добавился звук ее сообщения: "Я уже соскучилась...люблю...целую...жду". Тебя любят, тебя ждут - что еще нужно, когда ты едешь к себе - подумал Игорь и провалился в особенный купейный сон. Сон странствий.
   Сквозь не открытые веки в Игоря проникал Божественный свет и Божественный звук. Проснуться в поезде не менее замечательно, чем в нем уснуть. Каково качество времяпровождения между этими двумя точками - не столь важно. Бывает и храпит кто-то или вообще соседи беспокойные. Но заснуть и проснуться под стук колес - магия. Игорь не торопился открывать глаза. Он лежал на спине и слушал мир вокруг себя. Сначала было слышно только дорогу. Потом стала ощущаться тишина купе. А еще через мгновение Игорь услышал легкое покашливание и звон ложки в чайном стакане. "Утром проезжали Питер, появился попутчик" - подумал он, и выключив режим получения удовольствия перевернулся на бок. "Еще посплю, это шанс обойтись без разговоров" - решил Игорь и попытался уснуть. Вот только спустя буквально три минуты пришло осознание, что фаза эго-странствия благополучно завершена, пора вставать и входить в режим коллективного использования купе. Вежливо поздоровавшись с кем-то на нижней полке он вежливо спустился вниз, вежливо взял полотенце и вежливо ушел умываться. Была скромная надежда на то, что столь масштабное количество вежливости даст понять попутчику, что самым вежливым с его стороны будет не обращение с дежурными вопросами. А какой он этот попутчик? Игорь понял, что так и не увидел человека, с которым поздоровался в столь локальном пространстве купе. Ни возраста, ни пола, ни внешности. Только два звука. Легкий кашель и бряканье ложки о стакан в подстаканнике. С этими мыслями он подошел к двери своего купе и почему-то еще раз посмотрел на номер. Ведь не зная как выглядит попутчик можно и купе ошибиться - подумал Игорь и вежливо вошел в своё купе.
   За столиком сидел глубокий старик из базальта, обтянутого древней кожей. В нем чувствовалась вечность и сила камня, а глубокие морщины и потрескавшаяся кожа лица и рук создавали ощущение его принадлежности к клану прибрежных валунов. Он смотрел в окно спокойно и внимательно. Созерцательность недоступная молодости. Игорь ощутил визуальное уважение и понял, что дежурных вопросов не будет. Он сел напротив. Старик повернулся от окна и приветственно кивнул. Молча. Глубоко. Емко. Игорь не смог ответить вслух и тоже кивнул. Почему-то робко. Поезд шел. Они молчали. Колеса поезда стучали. Так прошел час. Между Питером и Выборгом всего 143 километра. Скоро будет граница. Немного хлопот и пейзаж за окном станет "заграницей". Для опытного человека он не изменится. Неофит же всегда начнет видеть преимущества финских деревьев, кюветов, дорог и всего остального. Игорь улыбнулся этим мыслям и снова посмотрел на старика. Базальтовый Вождь продолжал созерцать мир спокойно и почти властно. Игорь отвел глаза и вдруг услышал легкое покашливание и глубокий голос:
- Не хотите, перекусить?
Игорь вернул себя к столу и увидел добрые глаза старика.
- Ааааа...ну наверное...
Старик потянулся к своей сумке и вытащил оттуда сверток.
"Что едят Вожди?" - Игорь решил отгадать квест и ребус. "Ему наверное дочка и жена положили в дорогу курицу или буженину, бутерброды...может быть сало" - голод раскрывался как бутон цветка в ускоренном режиме. Игорь с интересом посмотрел на внутренности свертка из фольги. Там лежали три хот-дога из вокзального фаст-фуда с уже чуть грустными сосисками в дизайнерском оформлении из вытекающих горчицы и кетчупа. Удивиться Игорь не успел. Базальтовый Вождь протянул ему один из хот-догов как жезл в шаманском ритуале, а сам с удивительным аппетитом и живостью принялся за другой. Игорь ел сосиску и чуть зачаровано смотрел на Вождя. Тот с легкостью умял два хот-дога, сделал глоток чаю и посмотрев в окно произнес своим глубоким сталактическим голосом:
- Моя жена, почти всю жизнь прекрасно готовила, а сейчас вот радуюсь еде из ларьков. Она вкуснее.
- Как же так? Разве может человек разучиться готовить, если он это уже умеет? Или что-то случилось?
- Дело в приправах. Особенно когда речь о горячем. О супе.
- А разве с годами можно разучиться использовать приправы? Или с Вашей супругой что-то произошло? Аллергия?
Старик смотрел в окно с тем же базальтовым и спокойным выражением лица, которое было до употребления сосисок. Необходимости смотреть на собеседника даже изредко, он явно не испытывал.
- Можно потерять сами приправы. Посему я теперь свой любимой борщ ем только в ресторанах.
- Потерять? Древний рецепт какой-то?
- Вечный. "Любовь" называется.
- Простите. Я запутался. Причем тут любовь?
- Сейчас объясню. Моя жена меня очень любила. Да и я ее. Любили всем сердцем, как умели. Я старался что-то для нее делать. Она для меня. Готовила, встречала, провожала. Только секрета я не знал тогда. И она не знала. Другое было время, премудростей личных не было. Страну строили. А секрет-то простой. Каждый внутри пары должен заботится о троих.
- Вы детей имеете в виду?
- Нет. Дети строка отдельная. Нужно заботится о себе - чтобы не нагружать того, кого любишь. Нужно заботится о том, кого любишь - чтобы ему было легче и радостней. Но это вроде бы очевидно. Загадочный пункт - третий. Однако самый важный и неуловимый. Нужно заботится о самой Любви. Чтобы она не прошла, не завяла, не заболела. Понимаешь?
- Нууу...в принципе...
- Вот пример тебе. Я люблю борщ. Моя жена 30 лет его мне прекрасно готовила. Почему прекрасно? Потому что я его люблю. Потому что я ее люблю. Потому что она его готовила для любимого мужчины. Приправа. Любовь как приправа. И не было супа в мире лучше.
- Так что же случилось? Почему вы теперь в ресторанах и в ларьках питаетесь?
- Жена жива. Готовит как и прежде. Рецепт тот же. Только Любовь мы с ней потеряли. Другой она стала. Я другой. И борщ тоже. Готовит она его для мужа-старика, а не для любимого мужчины. Совсем другой вкус. Познав прежний, этот есть не хочу. А упущенное не вернуть. Понял?
Игорь ошарашено смотрел на профиль Базальтового Вождя и низкий лес за окном вагона. В ошарашенность проникла вибрация телефона. Игорь с неудовольствием телезрителя, отрываемого от трансляции матча посмотрел на экран. Сообщение от жены: "Скучаю. Много думаю о тебе. Решила сделать твой любимый салат с кальмарами"
- Извините. Это из дома. Я должен ответить - Игорь снова ощутил некую робость перед этим столь четко и емко живущим с ним в одном купе стариком.
Вождь емко кивнул, не отрываясь от окна.
А что собственно ответить? В эту минуту Игорь был так увлечен мыслями и стариком-притчей, что даже строчка про любовь была бы сейчас какой-то лживой что ли. Он задумался, тупо глядя в экран телефона, вот уже в десятый раз прокручивая сообщение от супруги.
- Любовь - это действие. Любви в теории нет - Старик смотрел в окно и как-то очень объемно провел рукой по столу. "Приправа в шкафу это случайный аромат, а в блюде для любимого - особый вкус. Вкус Любви."
Базальтовый Вождь встал. Он почернел от контрового света от окна и превратился в силуэт. Так дают интервью сотрудники спец служб. В момент когда за ним прошелестела дверь купе Игорь обрел возможность писать: "Спасибо любимая моя. самая-самая прекрасная зеленоглазая девочка этого мира. Я скоро приеду. Ооооочень соскучился".
   Старик в купе не возвращался. Его сумка лежала на нижней полке сиротливо и тревожно. В Выборге Игорь вышел. У него было всё хорошо. Он любил свою жену, а она любила его. Пока всё шло просто чудесно. Но питаться в фаст-фуде почему-то не хотелось. Игорь взял билет до Москвы. Когда он вернулся к своему поезду, чтобы сказать проводнику о своем решении, тот стоял на ступеньках вагона. С профессиональным российским равнодушием он принял решения Игоря и спросил не забыл ли он что-нибудь в вагоне. Игорь покачал головой. Он стоял на перроне и улыбался своему решению. Любовь это действие. Есть все шансы успеть к салату из кальмаров. Неведомая пневмосистема издала волшебный звук и поезд на Хельсинки тронулся. Игорь поднял голову. В окне вагона промелькнул профиль Базальтового Вождя. Куда и зачем он ехал? Скучая по борщу и потерянной Любви...

 Олег Жданов