КАРМАННАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

В тропиках мы застряли надолго. Старый мудак Вилли обещал сделать кондиционер, но его познания в электричестве были на уровне попугая тк до того как попасть механиком на флот он работал на свалке в Роттере и один его вид вместе с глубоко натянутой на лысый череп кепке с длинным козырьком выдавал в нем бачковую принадлежность. Я стоял на крыле мостика облокотившись на релинги с закатанными по колено штанами и смотрел на всполохи огней на берегу. После нескольких месяцев в тропиках кожа на ногах воспалилась и каждое дуновение ветерка от которого волосы на ногах приходили в движение вызывало неимоверный зуд. Вилли подошел и встал рядом.
-Тебе нельзя долго быть в тропиках кэп - сказал он
-Мне нельзя долго быть в тропиках с мудаками – огрызнулся я – я тебе уже давно говорил, что надо вызвать сервис чтоб наладить кондиционер. Каждый день я слышу «завтра» а как результат вся команда спит на палубе как на парусниках в старые времена.
Ко мне уже приходили филины (филиппинцы) с разодранными мордами. Они чешутся как блохастые псы сдирая кожу на лице, а что я им сделаю? Пластическую операцию? Не дай бог подхватить малярию тогда порадуемся все вместе.
Я не видел как тихо исчез Вилли. Что- то а это у него получалось здорово.
Слава богу что  пароход встал на рейде довольно далеко от берега. Ближе подойти не получалось. Когда вода уходила в устье реки появлялись многочисленные мели и глядя на карту казалось что войти в реку тем более на таком судне как наше абсолютно нереально.
Оператор долго мурыжил нас подыскивая груз после Венесуэлы куда до этого мы привезли паровозы и не нашел ничего лучшего чем заслать нас в эту задницу мира. Пустой пароход гнать через Атлантику обратно в Европу удовольствие дорогое.
Ты только нагрузи побольше умолял он. Груз дерьмовый и стоит дешево поэтому отобьем бабло количеством ну а в штатах возьмем основу для косметики и тогда мы на коне и в белой шляпе.
Питер… Питер…Люди из офиса вообще похожи на рыб в аквариуме. Они настолько далеки от реальности, что думают что в нормальном варианте корм падает с неба из ложечки и учат всех как надо правильно открывать рот.
На палубе стояли огромные лужи как после дождя. Вокруг ламп освещения на палубе кружились тысячи насекомых. Наибольшее отвращение у меня вызывали огромные мотыльки со светящимися глазами. Они лезли везде и иногда чувствуя прикосновение их мягких крылышек по коже пробегал озноб отвращения. Филиппинцы наверно привыкли ко всему этому, но для нас северян это было абсолютно чуждое и мерзкое.
Спать в каюте было тяжело, но зато там не было этих тварей. Наставив на себя 3 вентилятора я ворочался на диване изредка вливаясь в поток мутных неразборчивых сновидений и вытирая уже влажным полотенцем лицо от пота.

Штурман был явно шокирован. Назвать английским то что звучало из радиостанции мог только пьяный сапожник. Что он сказал? – спросил офигевший Федька выслушав длинную тираду похоже с лоцманской станции.
Когда не можешь понять о чем говорят всегда выручает метод «да-нет»
Мы должны сниматься с якоря?
Да
Сейчас?
Да 
А в какое время быть у лоцмана?
Тэр твони пай
Твою мать!!! Ему что язык отрезали за политические анекдоты?
Ладно фиг с ним, поехали. Вилли готовь машину.
Каждый подход к лоцманской станции в этих местах это полет в неизвестность.
Ленивые лоцмана стараются сесть ближе к берегу, а ты идешь между песчаных мелей обозначенных на карте и необозначенных…и молишь боженьку чтоб пронесло.
Быстрее быстрее надрывается радио.
Облегчение приходит только тогда когда видишь лоцманский катер который несется к твоему судну и еще большее когда лоцман наконец поднимается на борт. Пока абориген почешет за ухом, завяжет ботинки и поднимется на мостик кажется проходит вечность.
Хэллоу Кэп! Вы в первый раз в этих местах?
Все когда то в первый.
Не переживайте кэп поехали. Курс 255.
Ржавые еле заметные буи ведут к берегу. Туда где Колумб принял это место за ворота рая и не пошел дальше.
В «езде» по тропическим речкам всегда есть свой шарм. Берега постепенно сужаются и незнакомый мир который ты раньше мог видеть только в клубе кинопутешествий обступает тебя со всех сторон. Два парохода расходятся с трудом и для того чтоб расхождение прошло безопасно лоцман требует воткнуться носом в берег. Берега глинистые, наполовину из ила и поэтому это безопасно.
Kill the monkey!!! (убей обезьяну) – командует он. Я перекладываю руль на борт и мы плавно встреваем в болотистой жиже. Нос судна исчезает в густой растительности. Ветви деревьев свисают прямо на палубу. Когда проходит другое судно мы задним ходом осторожно съезжаем назад и продолжаем свой путь.
Изредка встречаются небольшие участки с вырубленным лесом и небольшими домишками на сваях. Они совсем посерели от дождей. Голые ребятишки размахивают руками и что то кричат, но из-за шума двигателя мы не можем понять что.
В одном месте на пригорке домишки стоят полукругом.
Это рынок - говорит лоцман
А что тут можно купить?
Он смеется. Не купить, а только обменять. Здесь твои деньги полное дерьмо, а вот на пустые пластиковые канистры можешь выменять что то стоящее.

Быстро темнеет. Я смотрю как последние лучи солнца скользят по верхушкам тропического леса и застываю у радара. Теперь это наши глаза. Ночь совсем не похожа на нашу и отблесков от поверхности реки практически нет. И тени деревьев и свет звезд теряются в мутном потоке реки.
Сейчас будет одно не очень приятное место и я попрошу местных жителей помочь нам - говорит лоцман. Он куда то названивает по мобиле похожей на детский телефончик с вишенками и бананами.
Куда уж неприятнее думаю я – вставая ближе к рукоятке управления двигателем. Филиппинец на руле уже давно стоит бледный и изо всех сил старается максимально точно выполнять команды лоцмана.
Сбавить ход до малого – командует лоцман - право руля!
Что это? По обоим берегам реки слабые огоньки. В бинокль видно что это фонарики и керосиновые лампы. Самих жителей не рассмотреть. Их темная кожа полностью сливается с мраком ночи.
Лоцман куда то снова перезванивает. Передал им от вас спасибо, капитан, теперь до самого порта связи не будет.
Монотонность и темнота выбивают и кажется что от усталости и напряжения в глазах начинает двоиться. Я стучу себя ладонью по затылку, завариваю термоядерный кофе и пью его большими глотками. Ненадолго становится чуть легче.

Тяжелое низкое небо над тропическим лесом и хмурый рассвет скорее вызывают грустное и давящее чувство даже несмотря на то что ты наконец после долгого пути приближаешься к порту.
Порт это громко сказано. Деревянный причал посреди джунглей со стоящим на нем  ржавым транспортером прошлого века, мост который не ремонтировался со времен конкистадоров и какие то непонятные строения перемешанные с кусками невырубленных джунглей. Что можно ждать от таких стоянок?
Агент и власти уже стояли на причале. Перед их формой отдыхает любая армия мира. Огромного размера фураги, аксельбанты и грязные белые воротнички придают им особую калоритность.
Доблестное воинство вооружено огромными сумками и канистрами и тут яснее ясного что пока они их не наполнят они с парохода не уберутся.
Все эти «власти» это беда для моряков. Призванные защищать и охранять они выносят с парохода все что могут унести сигареты, продукты и дизелюху совершенно не заботясь о том с чем останется экипаж. Впереди всех гордо вышагивает доктор. Ну этот то сейчас насанитарит не меньше коробки с курами – говорит старпом и сплевывает.
Грустно, но за пределами европы и в самой европе страны в портах которых не обирают пароходы и моряков до нитки можно пересчитать на пальцах двух рук.
Сопротивление властям вызванное желанием не отдавать свое вызывает такой объем «наездов» и проблем, что легче плюнуть отдать чем требовать правды и человеческого отношения к себе. Каждый порт имеет свою неофициальную таксу поборов. Я смотрю на гавриков на берегу и мысленно устанавливаю размер убытков в размере 2-х тысяч долларов.
Они поднимаются на борт и сразу оккупируют салон, а доктор с деловым видом направляется в провизионку. Пара санитаров с ним перебирают упаковки продуктов стараясь найти просроченные. Минут через 15 доктор с торжеством поднимает над головой упаковку бекона. 
Капитан! Этот бекон просрочен! – строя строгую официальную рожу возглашает он.
Мой приватный – говорю я вырывая упаковку у него из рук – я его ем сам, один.
От разочарования он чуть не рыдает и с сожалением опускает пачку назад в морозилку. Насчет того чтоб санитарить приватные продукты закона нет.
Я вижу как он кому то названивает, креольское наречие тяжело разобрать, но я врубаюсь что он вызывает подмогу.
Пока я рассовывал сотни судовых ролей и ТТД судна в несметных количествах по «властям». Они похоже как мы в старые времена собирают макулатуру на книжки появляется еще один «специалист»
У него уверенная физиономия и он гордо заявляет что он член всемирной организации здравоохранения. Документик в его руках подтверждает сказанное.
-  А это фото где я на конгрессе в Санкт-Петербурге – гордо заявляет он – за просроченные продукты вы обязаны заплатить штраф 3000 долларов наличными нам или 6000 долларов если по безналичному расчету.
Лошара! –думаю я – сам себя спалил. За время бродяжничества по свету и сталкиваясь с подобной публикой они выдрессировали из меня такую тварь которую как термита мухобойкой не замочишь.
Оооо!!!! Круто!!! Медицинский конгресс!!! – говорю я мило улыбаясь – Значит вы знакомы с мамой моего друга , я называю первую пришедшую на ум фамилию, она все время в президиуме конгресса. А как вы думаете если я ей расскажу чем вы тут занимаетесь…Вы еще сможете приехать в Петербург?
Красивый виртуальный удар ниже пояса…Я смотрю на его застывшие вытаращенные глаза и предлагаю стакан сока со льдом.
Мужик в аксельбантах показывает мне большой палец.
«Конгрессмен» мямлит что то нечленораздельное и дает судну свободную практику. 
Теперь разворачиваем орудия и я луплю всем бортом по таможне и портовым властям нагло и открыто.
Сколько?
А..мммм….
10 блоков тебе и 7 тебе и я больше вас не вижу.
Ааа…ммм..
Дизеля нет. Если дам вам встану тут памятником и пока не привезете нового на заправку в порт никто из-за нас войти не сможет.
- Ну капитан джентельмен…
Я делаю вольчью рожу и говорю то чем окончательно их добиваю
- Джентельмены водятся в Англии, а не в России. Тут вы малость ошиблись ребята. Я русский и джентельменом не могу быть по определению.
Глядя на меня они понимают что это именно так. С сожалением они сгребают принесенные заранее сигареты и уходят с борта.
Остается один агент.
-А мне ничего не передавали? – с надеждой спрашивает он.
Тебе? Нет, ничего…ты работаешь за деньги которые платит тебе моя контора – говорю я тихо и глядя ему прямо в глаза. 
Последний гвоздь.
После формальностей и обсуждения деталей погрузки агент которого звали Манди сказал
Завтра мы работать не будем. У нас будет небольшая забастовка из-за того что правительство собирается поднять цены на электричество. Ничего особенного.
Приедут люди с других районов страны, помитингуют, но все должно быть тихо.
Ну и слава богу подумал я. Один день покоя нам не помешает.

Утро следующего дня на удивление было солнечным. Я стоял на корме с удочкой и пытался поймать хитрую тропическую рыбку. Ее не было видно, но если что то плыло по поверхности воды она пулей вылетала из глубины, хватала и также быстро исчезала. Что я только не делал, но хитрая рыба не обращала на мою наживку никакого внимания. В конце концов хитрость взяла свое. Соорудив наживку из ветчины и сыра я забросил удочку и спустя минуту удилище согнулось в дугу. Японская леска тонкая и прочная выдержала все рывки и на палубе забилась красивая серебристая рыба.
Привычка не совать пальцы куда попало оказалась весьма кстати.Зубки у рыбки были миллиметра четыре странно желтого цвета.
Пока я думал как вытащить крючек она сама перекусила леску.
Один из местных наблюдавший за моей рыбалкой. Подошел, улыбнулся беззубой пастью и сказал :»Пиранья»
-Вот те на! Здравствуйте!
Через пару часов у меня уже было таких штук 30.

Метрах в 50 от кормы парохода был мост.Возможно когда то он был даже разводным так как на нем осталось какое то подобие деревянной башни.
Сваи уродливо торчали из воды как зубы в щербатой пасти и было ясно что перестраивали его много раз.Он был наверно единственной более менее свободной площадкой посреди джунглей где могли собраться люди. Небольшие пикапчики выезжая с дорог в джунглях останавливались на нем и открывали дверцы кузова внутри которого была всякая снедь включая хот доги и сэндвичи.
Ярко одетая публика неторопясь перемещалась по мосту. Фигуры молодых женщин были почти идеальны. Мерный гул толпы доносился до парохода.
С громкоговорителей установленных вдоль ограждения время от времени доносились обрывки речей ораторов.
Ближе к вечеру появились другие машины. Они медленно перемещались вдоль моста и речь которая прорывалась с установленных на них колонок была более нервической. Было видно что движение на мосту приобретало сходство с пчелиным ульем.
Уже начало темнеть когда на мосту раздались крики. Башня вспыхнула и высокое пламя взметнулось к небу. Полицейские машины перегородили мост и из них вышли люди в форме и с оружием.
Кто то снова что то крикнул и безумная толпа рванула в сторону полиции.
Залп, крики. Я видел как падают люди.
Все что было потом смешалось в одну кучу. Толпа смела полицейский кордон и в том месте где стояли полицейские машины было сплошное месиво. 
Толпа как лавина схлынула с моста исчезнув в джунглях и на мосту остались лежать только изуродованные тела освещаемые всполохами догорающей башни.
Я не знаю точно сколько прошло времени. Ко мне подошел один из местных которые вроде как числились охранниками и сказал:
Капитан, мне только что сказали что эти люди их около 3000 они хотят ворваться на фабрику . Эта фабрика она принадлежит китайцам и является основным энергопотребителем в этом районе. Скорее всего они ворвутся на фабрику и разгромят тут все, а заодно и пароходы которые стоят у причала и вывозят наше национальное сырье. Вы видели что только что было с полицией поэтому мы не хотим разделить их участь и исчезаем. Удачи вам капитан!
Я поднялся на мостик. Оттуда территория фабрики была видна лучше. Недалеко от проходной бесновалась толпа, ломала ограждения и рвала колючую проволоку. Их было много.
Вилли! - Вызвал я старшего механика по судовому селектору - поднимись на мостик!
Он не заставил себя долго ждать.
- Видишь? - спросил я указывая в сторону проходной
- Да Кэп. Что делать?
- Заводи главный. Вода ушла, но мы попробуем хотя бы соскользнуть по грунту в сторону от причала. Если удастся хотя бы метра на 4. Так чтоб было не перепрыгнуть или хотя бы чтоб они не могли ворваться на пароход все разом.
Озверевшая толпа это страшно. Разорвут в клочья. Они не понимают что творят.

Бежать было некуда. Впервые в жизни я почувствовал полную безнадегу. 
До этого были ситуации, но всегда было чувство что выход есть, а сейчас…
Я понял что чувствовали белые плантаторы оказавшиеся в центре негритянского восстания и то чувство безнадеги до того как тебя разорвут в клочья.
Прыгать в реку? Но там пираньи, анаконды, кайманы и еще черт знает какая мерзость которая далеко уплыть не даст.
Бежать в джунгли? Интересно сколько там набегаешь ночью пока не станешь чьим то завтраком или ужином перед сном?
Надо что то делать или ссать и положиться на волю судьбы, но эта воля уже и так видна как на блюдечке. Нет надо что то делать.
Я быстро пишу жене два слова «последнее прости»
Включаю громкоговорящую связь и объявляю «Экипаж! Тревога!»
Если все оставишь на самотек в экипаже тоже в скором времени возникнет паника.
По рации я командую: «Трое на бак. Двое на корму. Приготовить ножовки.»
Главный двигатель уже работает. При приближении толпы мы перепилим швартовы, я дам ход и мы попробуем отползти от причала.
Что еще? Я звоню агенту.
Манди! Здесь толпа у фабрики. Они хотят ворваться на фабрику и пароходы.
Ты можешь вызвать полицию или армию?
- Нет не могу. Все дороги заблокированы восставшими. Ни армия ни полиция сюда попасть не смогут.
Может пожарные?
Пожарные тоже заблокированы.
Капитан! - говорит Манди – посмотри вниз. Я у твоего парохода. Пусти меня скорее.
!!!!
Он прибегает на мостик его конкретно трясет.
Видишь ли.. я тоже человек который работает на эту фабрику - поясняет он – поэтому ждать милости мне тоже не приходится.
Я звоню оператору в европу.
Питер! Тут революция. Восставшие хотят ворваться на пароход и устроить погром.
- О Господи! – чуствуется Питеру не понадобился кофе чтоб проснуться.
- Звони скорее в полицию – говорит он
- Полиция заблокирована на дорогах
- Звони вызывай армию
-Армия заблокирована, пожарные тоже.
Тогда молись – говорит Питер.
Спасибо дорогой…если получится я тебе перезвоню потом.
Звонок судовладельцу один в один напоминает звонок Питеру с той лишь разницей что судовладелец особо не переживает. Пароход застрахован и если что он получит конкретную компенсацию.
Толпа уже снесла ограждения у проходной и они уже у последней линии колючки ограждающей территорию порта.
Я не сразу понял что это. Недалеко от кормы где были деревянные дома управления завода взлетело пламя. Оно буквально за считанные секунды ушло столбом в небо, а потом поколебавшись как огненный шар быстро пошло в сторону больших нефтебаков стоявших метрах в 40 от нашего судна.
Толпа встала как в немом фильме. Я видел всполохи огня на их лицах. Похоже этого не ждал никто.
К нам шла огненная стена. 
Жопа – сказал старпом и это прозвучало настолько красноречиво…
Если рванет такой танк с дизелем , то наши ошметки долетят до луны – подумал я….Господи какая безнадега….
Мозг работал сам по себе в каком то странном режиме автомата.
Экипаж! Срочно все огнетушители на правый борт. Растянуть пожарные шланги в 3 линии. Две на ближний к огню топливный танк. Одну на охлаждение надстройки.
Я стоял у открытой двери мостика и чувствовал как жар касается волос на груди.
Экипаж работал на одном дыхании быстро и слаженно.
В считанные минуты две линии протянулись к топливным танкам. Второй механик стоял на корме готовый начать поливать надстройку.
Включаю пожарные помпы сказал я по радио.
Огонь был уже совсем рядом с топливным танком и время от времени языки огня прорывались к его поверхности.
Какой может быть досада? Наверно такой когда ты видишь что ты включил судовую систему пожаротушения на полную мощность, а эффект такой же как ты писаешь в огромный костер. Проще говоря ни о чем.
Струи брансбойтов казались жалкими ниточками в море огня. Ситуация менялась и казалось не в лучшую для нас сторону. Соединения на магистрали раскалились. Оставалась только призрачная надежда.

Прошло 6 часов. По земле раскиданные как звезды догорали угли. Толпа у заграждения рассосалась. Время от времени по всему горизонту взлетали языки огня по размеру которых было понятно как страшно там все горело.
Оставаться в порту и искать продолжения неприятностей не было смысла.
Я уже переговорил с оператором об этом.
Манди – спросил я – мы можем заказать лоцмана чтоб выбраться отсюда?
Нет – сказал он –лоцмана не могут попасть сюда тк дороги заблокированы восставшими.Хотя есть шанс если ты согласен. Есть один местный который не говорит по английски, но хорошо знает реку.
Да и фиг с ним! Скажи мне только как будет по креольски право-лево и малый средний и полный ход.
Манди рассмеялся. Тогда есть шанс.

Старикашка лоцман был прикольным. Дорогу в море мы проделали по указанию его пальца.
Даже когда вышли в открытое море странное тяжелое чувство не покидало меня. Я больше никогда не хотел возвращаться в эти места.

Меня допрашивали двое рыжая девка с застывшим как у воблы лицом и тот которых называют черными человеками. Они сели так что все время приходилось вертеть башкой отвечая на их вопросы которые мне казались откровенно тупыми, а дурацкая лампа светила прямо в глаза.
Поначалу я еще пробовал пошутить чтоб вызвать небольшую симпатию со стороны девицы, но быстро понял что юморить с ней все равно что щекотать шваброй сфинкса у академии художеств чтоб тот заржал.
С какой целью вы оказались в Венесуэле? 
Я привез туда паровозы для амиго Чавеса.
Он вам действительно амиго?
Нет мы с ним не знакомы.
Тогда почему амиго?
Просто так.
Как это так «просто так»?
Сдержаться только сдержаться и не послать их на…..
У вас в Венесуэле была вооруженная охрана?
Да 
Сколько их было?

Прошло наверно полчаса и я все-таки вспылил.
Да какого черта вы все Венесуэла да Венесуэла. Мы были в другой стране где нас сначала чуть не порвали в клочья, а потом мы чуть не улетели на Луну.
Вот записи в судовом журнале вот фотографии.
Спасибо филинам . Они наверно будут делать селфи даже когда их поджаривают как куропаток. Фотодоказательств вышло много.
Меня мурыжили по допросам еще пару суток, но в конце концов отстали.
Когда я увидел костгард в третий раз у меня возникло странное чувство между тошнотой и матом. Они улыбнулись и сказали: «Не волнуйтесь, капитан. Мы хотели у вас немного поучиться. Наш основной вопрос по какому приоритету вы выбирали опасность?»


PS  Что было потом?
      Судовладелец спросил не повредили ли резинки на пожарных шлангах и  ничего 
      об экипаже
      Оператор – еще раз сказал «Слава богу»
      Когда я в очередной раз оказался в порту где мы тушили нефтяной терминал 
      пришли все местные власти и сфотографировались « с тем самым капитаном»
      Уходя они сказали «Капитан мы видели у тебя там стоят хорошие удочки. Не 
      подаришь?»
      В новостях описанные события назвали скромно…»Забастовка домохозяек»

      Имена участников событий изменены. Часть участников событий остались 
      навсегда на берегу по состоянию здоровья(психологические травмы) и выживают 
      на более чем скромные денежки.
      Домой живыми вернулись все. 

      ВСЕ.

 Alexander Ardamatskiy