Асунта промахнулась!

      Стояло жаркое лето 1971-го года.

      Всем нам, дворовой компании, было по 11-12 лет. Возраст солидный, через семь лет в армию идти, а мы беззаботно играли и балдели от жизни.

      Любимой страной для нас была Америка. Нет, не та, подростково-столичная (жвачка, диски, джинсы), а наша, челябинская, где основной американской нацией были могикане и команчи. Янки – это, как-то… Неопределенное что-то… Вроде презренных бледнолицых или коварных гуронов. Благодаря Гойко Митичу мы были очень честны и справедливы в то лето. Так вот, ближе к сути…

      Как-то по радио прошла информация, что в кинотеатре им. Пушкина будет демонстрироваться (всего неделю!) новый итальянский фильм «Не промахнись, Асунта!» Для нас это был тихий кошмар! В «Пушкина»! Неделя! Да кто ж нас, лопоухих, пустит в город?!

      - Блин! – ругался дружок Захар. – Такой фильмец!..

      Мы сокрушенно соглашались. Асунта – он, поди, похлеще  Оцеолы и Виннету будет! Да само название фильма заставляло в это верить и барабанить сердца! И фиг посмотришь! Если б в «Маяке», то раз пять-семь сходили б, а в город – не, не пустят мамаши.  Вот, как их уговорить? С собой кого-нибудь позвать для сопровождения? Так для них это кино про индейцев – изжога и скукотища! О детях хотя бы подумали!

      Но – попробовали… И уговорили! Аж двух! С нами пошли моя матушка, Пелагея Дмитриевна, и тетя Нина, мама Серёжки Лапшина. Ну, и мы, восемь жаждущих, друзья краснокожих.

      Электричка, пешком, трамвай – и мы у цели.

      Для начала нас поразила афиша. Элегантный мужичок с пистолетом приобнимает девицу с неимоверным бюстом, на который мы исподтишка, но часто посматривали.

      Затем – ухмылка тётки-контролёра.

      Заняли чинно места. Сеанс начался.

      Уже на половине фильма я понял, что мать, скорее всего, меня выпорет за бессовестное вранье об индейцах. Ко всему прочему, получить хоть какой-нибудь кайф от новых впечатлений мне мешала матушкина ладошка. В самые пикантные моменты она заслоняла мои глаза от экрана. До сих пор помню этот ненавистный на все времена запах какой-то парфюмерной сирени.  Черный Джо – и то так не поступал!

      Особенно было обидно, когда мужчина начал приближаться губами к прорехе в платье на груди девицы. А мои погодки, эти собратья-сволочи сидели спокойно и  в с е м у  внимали! Всему! Друзья, тоже мне… Как я их ненавидел, предателей в тот момент и   одновременно завидовал до безумия!

      «Завидки» мои кончились на прошлой неделе, в апреле 2015-го года. Щелкая от январского безделья пультом, я вдруг увидел (не помню уже по какому каналу) анонс: «Не промахнись, Асунта!» 15-30.  Мск. вр.»

      Я попытался окунуться в 71-й год.

      Господи, и, вот, об этом, не увиденном тогда, я сожалел сорок пять лет?! Сорок пять?!! Но упорство во мне победило. Я продолжал смотреть фильм и думал, что, может быть, поцелуй в прореху всё-таки что-то возместит, что-то компенсирует в душе за напрасно проведенные годы?..

      Не возместил.

      Не компенсировал.

      Запретный плод оказался безвкусным и пресным. Тягомотина была жуткая! Этот фильм опять умудрился отнять у меня  теперь уже очень драгоценные  полтора часа жизни. Ну, не паскудство ли, а? Благо, что тогда, затаив на всех обиду, я начал почитывать втихаря «Дона Флор и  два её мужа». Затем Золя и Мопассана. В общем, я был в курсе, что могло произойти в фильме. Но это ж… не знаю… суррогат какой-то… без визуального ряда, на одних домыслах…

      Теперь-то, в 2015-м,  я понимаю, как мне повезло тогда, дураку.  Ну, посмотрел бы. Ну, похихикал бы с друганами вечером. Ну, и опять футбол, войнушка, чика. А Амаду, Бальзак, Моравиа и прочие – вжик, и мимо! А как бы сейчас без них? Всё свою детскую «Асунту» вспоминать? А, ведь, та даже не скво была!

      А в индейцев мы тогда, кстати, играть перестали: кончились каникулы. И все начали влюбляться. И даже про карты забыли: и про буру, и про секу, и про храп. Вот, кстати, в буру… Хотя, ладно, в следующий раз. Через пять минут «Сыновья Большой Медведицы» начнется. Может, хоть сейчас ёкнет сердце и сожмётся?

 Потапов Владимир