Людмила Жанр прозы:

21 июня 2015 Приключения

шлым летом… Да-да, это Он – Создатель наш, всё сделал так, чтобы ты нашла свою родню. Теперь моё сердце спокойно за тебя… Ты полностью здорова – и телом, и душой. У тебя скоро родится прекрасная дочь! Ты теперь многое знаешь и умеешь, ты теперь стала настоящей ведуньей… И не скромничай – всё это верно! А я, внучка, скоро уйду в мир иной…

- Но, дедушка, - умоляюще возразила Наташа, - что ты такое говоришь? Да тебе ещё жить и жить надо, мою дочку нянчить!

- Наташенька, - старик ласково посмотрел ей в глаза, - ты же сама понимаешь и видишь, что моё время подходит к концу. Вот только увижу твою девочку – и всё… А умирать я буду не здесь, я уйду в лес, как делали все мои предки. Я лягу на сыру землю под высоким деревом, там и похоронят моё тело… Тело, внучка… А душа моя станет свободна. И кто знает, не воплощусь ли я в твоём следующем ребёнке – в сыне, а? – Он шутливо толкнул внучку в бок: - Ну, чего ты скисла? Жизнь – она вечна! Вечна!

Молодая женщина крепко обняла деда, опустившись рядом с ним на ступени крыльца; так они сидели долго-долго и молчали…

А вечером, по просьбе Пахома Григорьевича, Наташа раскрыла очередную тетрадь:

« Пишу вам – тем, кто поймёт меня… Много лет прошло с тех пор, как утопилась в озере юная девица Валда. Но озеро с годами приобрело волшебную силу. Люди, живущие на его берегах, хранят эту тайну. И никакой человек со злобными намерениями не придёт сюда, к озеру. Лес не пустит его… А тайна Валды заключалась в следующем: в момент смерти всё её отчаяние сконцентрировалось в её порыве стать полезной и нужной – не сгинуть, не умереть без следа, а возродиться в силах природы. И это получилось! Бессмертный дух девицы живёт в этих местах. Но уже достаточно сильными стали эти земли, сильными и самостоятельными. И люди, населяющие их, живут в гармонии со всем окружающим. И через много-много лет пришла на берега Девичьего молодая девушка. Она осталась жить здесь и родила дочь, в которой воплотилась душа красавицы Валды. Именно так было предсказано хранителями этих мест…»

Молодая женщина оторвалась от чтения и, поправив одеяло на ногах деда, задумчиво проговорила:

- В который раз читаю, дедушка, и как-то всё равно не верится на сто процентов… Ну, неужели всё это было предопределено? Я даже чувствую себя сейчас немного торжественно – настолько всё это необычно, дедушка! Ведь взять мою жизнь: безрадостное детство, краткий лучик света – институт, потом то, мерзкое, событие, затем – колония… А потом величайшая радость – встреча с Олегом и мой ребёнок… И вот эта лесная жизнь. Здесь я пересмотрела все свои жизненные принципы, здесь я полностью переродилась и стала другой. Да, дедушка, благодаря тебе и нашим родичам я живу так, как всегда хотела жить. Можно сказать, что я вполне счастлива, если бы…если бы не разлука с моим Олегом… Но я не хочу сейчас грустить.

Она придвинула свечу поближе к тетради и снова стала читать:

«Мудрые, давно ушедшие предки наши будто обращаются к нам – далёким потомкам, обращаются через старинные сказания и легенды. Они ведали уже тогда, что придут времена, когда таких вот волшебных мест в природе станет всё меньше и меньше. Опустеют деревни и сёла, и останутся в них доживать свой век одни лишь старики… Но ведь нельзя прерывать общение между лесом, озером и людьми, живущими рядом с ними! Мы, люди, созданы Богом для того, чтобы жить в полной гармонии с окружающим миром. И я, далёкий потомок тех мудрых ведунов, никогда не покину эти места и не дам им стать окончательно забытыми! Долгое время люди скрывались в этих лесах и жили своей особой жизнью, но их с каждым годом становится всё меньше и меньше – уходят в мир иной старые мудрецы… И я отдаю всем остальным древние знания… Настанет время для всей Земли-матушки, когда придётся её спасать, когда люди должны будут вернуться к взаимопониманию с природой – иначе погибнет всё! А как это сделать – мы должны придумать все вместе…»

На этих словах заканчивалась рукопись Наташи, и молодая женщина уже давно размышляла над тем, что делать дальше. Разумеется, она советовалась с родичами, но конкретного предложения никто высказать не мог. Да, все сходились на том, что эту рукопись необходимо издать в виде книги. Хорошо, а что дальше? Наташа приводила неоспоримые доводы того, что если сделать эти лесные места доступными и открытыми для всех остальных, то скоро от этих мест ничего не останется. Сюда потянутся любопытные, ищущие выгоду, и что тогда случится с волшебством и тайной этих мест? Не будет никаких тайн; возможно, построят базу отдыха, куда ринутся любители выпить и погулять на всю катушку! Так? Так! В общем, тут было над чем подумать. Хотя, у молодой женщины возникла одна идея, которой она и поделилась с родичами на большом семейном совете.

Идея эта заключалась в следующем: обустроить здесь что-то вроде поселения-лечебницы, куда бы смогли приезжать люди, измученные телесными и душевными страданиями. Они купались бы в озере, учились бы собирать и применять лечебные травы, учились бы обращаться с пчёлами. Конечно, и к деду Пахому, и на пасеку к Матрёне Захаровне иногда приходили люди с проблемами и болезнями, но их было не так уж и много, и, в основном, это были местные жители. А Наташа мечтала о том, чтобы каждый настрадавшийся человек прикоснулся к тайнам природы и, взаимодействуя с нею, выздоровел бы и телом, и душой. Конечно, кроме народной, здесь должна была бы присутствовать и официальная медицина, и всё это нужно было обустраивать на государственном муниципальном уровне.

Мысль была заманчива, но лесные жители опасались (и совершенно резонно!) того, что благодаря широкой огласке и началу строительства «Народного лечебного центра» - такое название предложила Наташа, – сюда потянутся и совершенно посторонние люди, которые могут принести больше вреда, чем пользы.

- Ладно, ладно, внучечка, не спеши и не волнуйся, - успокаивала молодую женщину бабушка Матрёна. – Ты сначала роди дочь да немного подрасти её, а потом уже и делами займёшься.

- А прежде надо книгу выпустить, - настаивал Пахом Григорьевич, - ведь в ней столько полезных рецептов и заговоров! К чему держать эти знания при себе? Пусть люди читают и берут для себя полезное…

А между тем весна всё более вступала в свои права, и Наташа с нетерпением и волнением ожидала дня родов…















Часть пятая

Олег





Утро седьмого апреля выдалось особенно тёплым и солнечным. В саду за домом весело щебетали птицы, и у Наташи сегодня было особенно приподнятое настроение, несмотря на тяжёлую болезнь деда Пахома. Несколько дней назад к ним с пасеки пришла Матрёна Захаровна, так как роды могли начаться в любую минуту. Она помогала будущей матери управляться с хозяйством и ухаживать за больным стариком. Из сеней донёсся её голос:

- Наташа, детка, выйди-ка на двор! Солнышко уж больно яркое! А на деревьях почки набухают…

Молодая женщина, накинув на плечи большую вязаную шаль, медленно вышла на крыльцо и тут же зажмурилась от ярких солнечных лучей. Ребёнок в её чреве сегодня особенно сильно толкался, словно ему не терпелось выбраться поскорее на белый свет. «Пора уже, срок подошёл», - думала Наташа, кутаясь в шаль. Она прислонилась спиной к резным перилам крыльца. Из сарая вышла старая знахарка с деревянной плошкой козьего молока в руках.

- Бабушка, - обратилась к ней молодая женщина, - день-то какой хороший! И небо ясное-ясное…

- Знамо дело, весна идёт, - откликнулась старушка, заходя в избу.

Наташа решила немного походить по растаявшим проталинкам и осторожно спустилась с крыльца. Она медленно пошла по тропинке, ведущей к озеру Девичьему, аккуратно обходя лужицы и вглядываясь в синеющую лесную даль. Лёгкий ветерок шевелил её волосы… И тут, далеко-далеко, у самого леса показался человек. Да, без сомнения сюда кто-то шёл… У молодой женщины вдруг быстро-быстро забилось сердце, и она, боясь поверить самой себе, стояла и пристально смотрела вперёд, стиснув на груди руки с зажатыми в них концами пухового платка. Сзади подошла Матрёна Захаровна:

- Никак, идёт к нам кто-то… Вроде, незнакомый…

Она посмотрела на Наташу и ахнула: у той в лице не было ни кровинки!

- Девонька, милая, а не твой ли это Олег? – догадалась старушка и обняла молодую женщину за плечи. – Ну, вот, ну, вот… Мы же говорили тебе, что он придёт… Пойдём-ка на крылечко, ты сядешь… Ой, да ты глянь: ты же в луже стоишь, все ноги промочила!

У Наташи пересохло в горле, и она только часто дышала, не в силах выговорить ни слова. Старая знахарка почти что силой увела её на крыльцо, вынесла тёплые носки из козьей шерсти и надела ей на ноги. Наконец молодая женщина произнесла: «Это он!» - и встала, держась за перила крыльца. В её больших глазах бабушка Матрёна увидела что-то такое, что заставило её смущённо пробормотать:

- Ладно, я в дом пойду, не буду вам мешать…

Наташа ждала Дёмина с замирающим сердцем, не в силах сдвинуться с места. Сколько же раз она представляла себе эту встречу! Сколько раз она смотрела на эту единственную тропинку, ведущую к лесной дороге в Лейму! Сколько раз… И каждый раз, обманувшись в своих ожиданиях, она возвращалась в дом с глубокой печалью в глазах. Но теперь пришёл этот долгожданный миг! Малышка в её чреве вдруг особенно сильно ударила ножкой, и острая боль пронзила поясницу молодой женщины. Она закусила губы и, снова надев промокшие башмаки, спустилась по ступенькам и ринулась навстречу Олегу. Вот он показался из-за поворота, из-за раскидистых черёмух, росших возле тропы, и, увидев Наташу, резко остановился. Остановилась и она… Несколько мгновений они смотрели друг на друга, застыв на месте. Наташа впилась глазами в лицо Дёмина, в бесконечно дорогое, осунувшееся, небритое (видимо, он шёл всю ночь) лицо и видела, как его глаза наполняются слезами. Ещё секунда – и он шагнул к ней и опустился на колени, обняв её ноги.

- Простишь ли ты меня, родная моя, девочка моя? – бормотал он, не поднимая головы, а молодая женщина, глядя сверху на его широкие плечи, сказала первое, что пришло ей в голову: - Господи, Олег, встань, ты же испачкаешься, промокнешь… Да встань же, пожалуйста…

И тут снова резкая боль возникла в её пояснице и животе, и Наташа поняла, что ребёнок скоро появится на свет. Она непроизвольно застонала, а Олег, поднявшись с земли, обхватил её плечи и хотел что-то сказать, но молодая женщина его опередила:

- Олежка, родной мой… у меня роды начинаются… Ой! Это твоя дочь с тобой хочет поздороваться… Ой… А я жду тебя, каждый день жду… Ой, как больно…

Дёмин бережно поднял свою любимую на руки и понёс к дому. На крыльце их встретила Матрёна Захаровна:

- Ох, матушки, роды начались! А ну-ка, добрый молодец, помоги раздеть Наташу… Идём в дальнюю комнату!

Наташа, крепко сжав руку Олега, стараясь улыбнуться, прошептала:

- Ты вовремя приехал, милый… Ты скоро увидишь свою дочь… А я люблю тебя, всегда любила и люблю…

- Дочь?.. У нас с тобой будет дочь? – растерянно говорил Дёмин, не отпуская руку своей возлюбленной. – Я…я глазам своим не верю, я думал, что ты меня совсем забыла…а тут ребёнок…

Дед Пахом, держась за стенку, вошёл в комнату:

- Ага, вот и отец молодой пожаловал! Вовремя, вовремя… Пойдём-ка, Олег, на улицу, к деревьям… Попросим их помочь твоей жене!

- Просить…деревья?! – несмотря на свою полную растерянность, удивился будущий отец.

- Иди, родной, иди, - прерывисто прошептала Наташа, - мы тут пока…с бабушкой Матрёной…мы управимся…

Олег послушно пошёл за стариком, внутренне удивляясь тому, что приняли его здесь совершенно естественно, и никто не упрекал его, никто даже не удивлялся его приезду. Его словно ждали здесь, ждали уже давно, и, собственно говоря, так оно и было. За домом росли яблони, виднелась могучая разлапистая ель. Старик, подойдя к ели, низко поклонился дереву и громко сказал:

- Здраво да будешь, древо живое, созданное Творцом! Ты знаешь, что сейчас на этот свет нарождается новая душа человеческая. Так пусть же душа Валды будет в этом ребёнке и пусть девочка будет сильной и здоровой! Лес-батюшка, силами своими помоги внучке моей родить благополучно! – Он перевёл дыхание, обернулся к Дёмину и хрипло попросил: - Олег, молись тоже, проси силы природы помочь твоей дочке увидеть свет Божий…

- Так, возможно, надо акушерку из села?.. – быстро проговорил Олег и уже хотел бежать к дому, но Пахом Григорьевич остановил его: - Не бойся, жена твоя в надёжных руках. Сестра моя Матрёна лучше всяких акушерок! Если бы ты знал, скольких детей она приняла на свои руки!

- Я всё-таки пойду к ним, - произнёс Дёмин. – Вдруг понадобится моя помощь?

- Ну, иди, иди, - чуть насмешливо и ласково сказал старик. – А я ещё немного побуду здесь…

Олег стремительно вошёл в избу и тут же услышал негромкий стон Наташи. Сердце его сжалось, и он ринулся было к постели, на которой лежала роженица, но Матрёна Захаровна преградила ему путь:

- Тише, тише, не волнуйся… Подойди потихоньку да возьми жену за руку, уже скоро…

Дёмин опустился на колени у изголовья кровати и, как бывало раньше, приложил свою ладонь к щеке любимой:

- Милая моя, девочка моя родная, я с тобой, - шептал он пересохшими губами. – Милая моя, прости меня… Теперь я никогда не расстанусь с тобой, теперь мы всегда будем вместе…

Старая знахарка, взглянув на Олега, слегка улыбнулась и сказала:

- А ну-ка, молодой отец, возьми в сенях вёдра да принеси из колодца воды. Достанешь? А потом из вёдер воду в чугунки перельёшь и поставишь в печку. Сделаешь, сынок? Ну, давай, иди, иди!

- Иди, Олежка, - кивнула Наташа, рукою вытирая со лба пот, - иди, я справлюсь…

Дёмин поцеловал её в щёку и вышел на слегка дрожащих ногах.

- Пускай он на воздухе немного в себя придёт, - с лёгкой усмешкой проговорила бабушка Матрёна, - а то столько на беднягу свалилось сразу! Ох, мужики, мужики… А ещё сильным полом себя считают! Как он в лице переменился, когда увидел, что ты рожать начала! Ну, девонька, давай ещё немного… Сейчас, сейчас… Ну, вот и славненько!

Роженица сделала последнее усилие, и ребёнок очутился в надёжных руках старой ведуньи. В это время в избу зашёл Олег с вёдрами воды, и, ставя их возле печи, он услышал плач – тоненький плач своей дочери.

- Она родилась, родилась! – Дёмин кинулся в комнату. Бабушка Матрёна уже вымыла девочку и завернула в пелёнку. Повернувшись к Олегу, старушка протянула ему крошечное существо:

- С дочкой тебя, сынок! Возьми её, да аккуратнее, а я пойду, воду в печь поставлю…

Обессиленная, но счастливая, Наташа, закутанная в простыню, устало откинула с лица спутанные влажные пряди волос и, улыбаясь, посмотрела на Дёмина. А он очень бережно, как величайшую драгоценность, прижал малышку к себе. Ребёнок широко раскрыл ярко-синие глазки и в упор посмотрел на отца.

- Здравствуй, доченька! – дрогнувшим голосом произнёс Олег и нежно коснулся губами маленького лобика.

- Олежка, мне надо покормить её, - негромко сказала молодая мать, и Дёмин передал ей девочку.

- Родные вы мои… - голос его дрожал. – Да как же это?.. Я же ничего не знал!

- Успокойся, Олег, - тихо проговорила Наташа. – Видишь, она взяла грудь… Ты не волнуйся, не отвлекай её. Пусть она чувствует нашу любовь и заботу…

В кухне послышались голоса: пришёл с улицы дед Пахом. Заглянув в комнату, он поманил молодого отца к себе:

- Иди сюда, Олег. Пускай Наташа кормит дочку спокойно, не отвлекаясь…

- Простит ли она меня? – с болью в голосе Дёмин потёр лоб, затем обвёл глазами старых знахарей: - Я теперь буду с ними всегда, на всю жизнь… Я теперь никогда не оставлю их…

- Да знаем мы всё! – мягко улыбнулась Матрёна Захаровна и подошла к нему. – Наташа сильно любит тебя, сынок. Очень любит, ты не сомневайся. А то, что вас разлучило, - оно уже в прошлом… Давай-ка сейчас отдыхай, покушай с нами… Умойся с дороги… А спать вы с дедом будете на сеновале, в сарае. Я вам постелю…

Поздним вечером бабушка Матрёна осталась с молодой матерью и младенцем, а Олег и Пахом Григорьевич устроились в тёплом сене. Старый знахарь сообщил Дёмину, что завтра они все вместе пойдут к озеру Девичьему для совершения какого-то древнего обряда. Потом он долго рассказывал гостю о том, как жила Наташа после своего бегства из города. Олег слушал, и сердце его наполнялось покоем… Ночь уже завершала свой полёт, и дед Пахом уже крепко спал, а Дёмин прокручивал в голове всё то, что рассказал ему старик о жизни его возлюбленной. Многое было ещё непонятно ему, многое казалось нереальным - особенно образ жизни лесных жителей… Но что-то уже вошло в душу Олега, что-то очень важное и родное…

Наутро с помощью бабушки Матрёны молодая мать привела себя в порядок. Никаких осложнений после родов не было и в помине, и Наташа чувствовала себя здоровой и сильной. Малышка сладко спала после кормления. Все оделись и потихоньку пошли по тропе, ведущей к озеру. Матрёна Захаровна бережно поддерживала молодую женщину, хотя та уверяла, что это совершенно не нужно, что она и сама может идти. Дёмин нес на руках свою дочь, а Пахом Григорьевич шёл впереди всех, опираясь на деревянный посох. Подойдя к озеру, старый знахарь поклонился на все стороны света, затем громко произнёс на языке эрзя:

- О, предки наши мудрые, ушедшие от нас, примите поклон наш низкий! Примите это новорождённое дитя, эту девочку, в которой воплотилась душа нашей Валды! Вот перед вами, предки, её родители, вот мы – родичи Наташи… Храните же эту девочку, храните её незримо, храните её родителей! Пусть жизнь этого ребёнка будет счастливой! Скоро мне уходить к вам, дорогие предки, и я ухожу со спокойной душой – ведь род наш продолжается, и Валда снова будет ходить по земле…

У Матрёны Захаровны, слушавшей эту речь, по морщинистым щекам скатывались слезинки, а Наташа переводила слова старика для Олега на русский язык. Дед Пахом повернулся к Дёмину и уже по-русски сказал:

- Дай мне дочку, сынок… Не бойся…

Взяв малышку, старик поднял её на вытянутых руках к лучам взошедшего солнца, что-то прошептал на родном языке, затем крепко прижал девочку к груди. Она зевнула и открыла глазки. Дед улыбнулся ей, затем ещё раз низко поклонился и передал ребёнка отцу.

- Ну, а теперь идёмте домой, - проговорила бабушка Матрёна. – Ты молодец, брат, ты всё сделал, как надо… Как ты, девонька? – Она обратилась к Наташе.

- Немного устала, но побыла у озера, - и как будто сил прибавилось, - искренне ответила молодая женщина, с любовью глядя на Дёмина и новорождённую дочь. – А как же мы назовём дочку, Олег? Какое имя ты ей хочешь дать?

- Как ты скажешь, любимая, так и назовём, - улыбнулся Олег, крепко прижимая к себе ребёнка. – Я…я до сих пор не могу опомниться: столько событий за одни сутки! И я – через столько лет – снова стал отцом! Это настолько неожиданно, что до сих пор не могу нужные слова подобрать…

- Вообще-то, я давно уже придумала имя, - начала Наташа. – И если папа Олег не возражает, то у нашей доченьки будет имя… - Она выдержала паузу: - Будет имя – Анастасия, Настенька.

- Настенька, - повторил Пахом Григорьевич, - ну что же, хорошее имя!

- Я полностью с тобой согласен, родная, - сказал Дёмин.

Они подошли к дому.

- Надо сообщить Ольге Никифоровне, - вдруг вспомнила молодая мать, - пусть она в гости приедет. Постой, Олег, ты же наверняка заходил к ней перед тем, как прийти сюда?

- Да, родная, но она ничего не сказала мне о твоей беременности! Я у неё во дворе оставил свой джип.

- Ну, бабушка Ольга!.. Это она тебе сюрприз приготовила! – засмеялась Наташа. – Ладно, теперь у нас начинается новая жизнь. Совсем новая!



Целую неделю Матрёна Захаровна и Пахом Григорьевич оставались с молодой семьёй. Малышка хорошо ела, спала и радовала своих родителей ежечасно. И вот, на восьмой день после рождения Настеньки дед Пахом объявил, что он уходит с сестрой на пасеку, чтобы пожить там и подлечиться. Сердцем Наташа почувствовала, что она больше никогда не увидит старого знахаря, что он уходит навсегда, но вслух, всё-таки, произнесла:

- Хорошо, дедушка, но ты не забывай нас и возвращайся, когда соскучишься. А мы с Олегом пока тут вдвоём похозяйничаем…

Старик поцеловал спящую правнучку, пожал руку Дёмину и крепко обнял молодую мать:

- Ну, прощайте, мои дорогие! Натусенька, если…если случится так, что больше мы не свидимся, - знай, что я всегда буду любить вас всех. Помните, мои родные, что со смертью жизнь не кончается, и душа моя всегда будет с вами. И не печальтесь обо мне, детки: на этой земле я долго-долго жил, так что пора и к Создателю в гости сходить, а? – Дед Пахом улыбнулся и погладил свою бороду. Наташа обняла его в ответ:

- Милый мой дедушка! Спасибо тебе за всё, великое спасибо! Я всегда буду помнить то, чему ты меня научил… И книгу я издам, ты не сомневайся, и что-нибудь придумаем насчёт лечебного центра! А уж эти места я никогда не покину – обещаю тебе!

Старик обратился к Дёмину:

- Ну, сынок, прощай! Береги своих девочек – они бесценны! И помни, что любовь – это самое главное в нашей жизни…

Олег молча кивнул в ответ и горячо пожал руку старого знахаря.



На следующий день, после ухода родичей Наташи, молодых родителей навестила Ольга Никифоровна. Сколько же радости было в её глазах, когда она тихонько покачивала деревянную колыбельку, принесённую с пасеки! Побыв в гостях сутки, старушка заторопилась домой.

- Жду вас теперь к себе, дорогие мои, - сказала она. – А ты, Олег, за машину не беспокойся, она у меня будет в целости и сохранности. Она под надёжным присмотром!

- Да, конечно, мы вас навестим, - говорила Наташа, ловко меняя дочери пелёнку. – Для Настюшки нужно получить свидетельство о рождении, да и мне надо как-то определиться с пропиской…

- Ну, об этом, девонька, ты и не переживай, я тебе во всём помогу… У меня везде знакомые, препятствий тебе не будет, - уверенно закивала Ольга Никифоровна.

Вечером молодые родители остались вдвоём. Малышка спала в своей зыбке. На кухонном столе стояла свеча, озаряя подрагивающим отблеском задумчивое лицо молодой женщины. За окнами посвистывал ветер… Олег привлёк возлюбленную к себе; её пепельные волосы, отросшие за долгие месяцы, рассыпались по её спине.

- Девочка, я хочу поговорить с тобой, - начал Дёмин, - поговорить вот о чём… Теперь, надеюсь, ты не против того, чтобы стать моей женой официально?

- А я никогда не была против, - возразила Наташа.

- Но…но ведь ты уехала тогда, ничего не объяснив!

- Ах, милый, давай…давай поговорим об этом и внесём ясность в ту ситуацию… Я уехала, уехала…потому что не хотела вставать между тобой и твоей матерью. Кстати, как она поживает?

Олег заметно помрачнел:

- Она умерла в конце февраля…

- Что?! Господи, как же это?... – у молодой женщины слова застряли в горле. – Как же это случилось?

- Это…ну, в общем, когда ты так внезапно исчезла, я хотел тут же ехать за тобой. Я предполагал, что кроме этих мест тебе больше некуда податься… Правда, сначала я заходил к Виктору и даже к твоей матери – но тебя там не было, да и быть не могло. Я хотел вернуть тебя и сказал матери об этом, я сказал ей, что если её не устраивает твоё присутствие, то мы с тобой будем жить в другом месте. Разумеется, мама…мама стала горячо возражать, она приводила множество аргументов, по её мнению, способных повлиять на меня. А я пытался убедить её в обратном… В общем, мы никак…никак не могли договориться. Но, родная, - тут голос Дёмина зазвучал умоляюще, - прошу тебя, не держи на маму зла… Прости её, я прошу тебя!

- Господи, Олежка, я давно простила её! – успокоила его Наташа. – Но как же так вышло, что она…

Он глубоко вздохнул и продолжил свой рассказ:

- Так вот, когда я уже совсем было собрался ехать в Мордовию, мама…мама призналась мне, что…что уже давно и безнадёжно больна… У неё было онкологическое заболевание, по-женски… Вот… И поэтому она небом и землёй заклинала меня никуда не ездить и остаться с ней!

- Да как же так?! А разве в Питере не могли её вылечить? Там же такие специалисты, такая диагностика!

- Нет, девочка, заболевание было давнее и слишком запущенное, и никакие методы уже не могли помочь… Вот поэтому я остался. Но я много раз звонил тебе, а твой сотовый молчал… Я пытался найти тебя через администрацию Леймы, даже писал письма на имя Ольги Никифоровны, но они не дошли до неё. Возможно, я не совсем точно указал адрес… А потом…потом я стал думать, что ты забыла меня, что, возможно, встретила другого мужчину, и поэтому не хочешь дать о себе знать… Да, родная, были у меня и такие мысли! Ладно, что уж теперь об этом… Знаешь, мать объявила мне о своей болезни и добавила, что после её кончины я могу делать, что хочу… - Олег тяжело вздохнул. – И она просила меня остаться с ней до конца… Мы испробовали всевозможные способы лечения, к кому мы только не обращались, но…но всё было напрасно.

- Ох, Олежка, но ведь здесь, именно здесь мы с дедом могли бы вылечить её, я просто уверена в этом! Теперь я знаю столько трав и лечебных сборов, и заговоров – и ещё много чего! А дед поднимал на ноги самых безнадёжных больных. Боже, какая злая насмешка судьбы! Помнишь, твоя мама сказала тогда, что ты женишься на мне только через её труп, - и вот…вот так и вышло… - Молодая женщина в волнении встала и покачала головой: - Ведь здесь твоя мать исцелилась бы!

- Возможно, милая, возможно, но так видно на роду у неё было написано, что ли… Жизнь у матери была - не сахар, да и к тому же она всегда придерживалась каких-то своих, возможно надуманных, идеалов. Кстати, Виктор, приходя к нам, говорил о тебе только хорошее, и постепенно мама начала понимать, что она была не права. Это правда, Наташа! Она видела, как я тоскую по тебе, она не могла этого не видеть, она постепенно прозревала, но прозрение это пришло слишком поздно…

Дёмин отвернулся и стал смотреть в тёмное окно. В соседней комнате подала голос Настенька, и молодые родители поспешили к ней. Олег поспешно сказал Наташе:

- Ты только не расстраивайся, родная, ведь это может отразиться на грудном молоке. Нет твоей вины в том, что случилось…

- Я знаю, - тихо ответила молодая женщина, покормив дочь и снова уложив её. – Я знаю, милый… Пойдём, выпьем чаю… А что было дальше?

Они присели у стола, и Дёмин заговорил, глядя на чуть подрагивающий огонёк свечи:

- За две недели до смерти мама сама настаивала на том, чтобы я съездил за тобой, но я не мог её оставить. Врачи предупредили меня, что со дня на день может произойти резкое ухудшение и… В общем, когда…когда всё случилось, Виктор был рядом со мной, он поддерживал меня… Я бесконечно благодарен ему за это! И я отдал ему свою долю в нашем совместном предприятии, и теперь тот КАМАЗ – его собственность. А я хочу начать новую жизнь – с тобой и нашей дочкой.

Наташа обняла Олега за плечи и прислонилась головой к его груди:

- А как он поживает, наш зубоскал Красновский? Почему он с тобой не приехал?

- Он пока занят своим бизнесом, но всё же взял с меня обещание – не играть нашу свадьбу без него.

- Вот далась ему эта свадьба! – засмеялась молодая женщина. – Знаешь, давай распишемся в Лейме, скромно, а потом зарегистрируем Настю.

- А в Питер ты не хочешь вернуться? – осторожно спросил Дёмин.

- Нет, это давно решено! – твёрдо ответила Наташа. – Моя жизнь принадлежит этим местам и ничему больше… Вот только очень обидно: если бы ты приехал сюда раньше – и с Аллой Алексеевной, – она точно была бы жива! Ох, как жаль…

- Но, девочка, перед смертью она взяла с меня слово, что я найду тебя и попрошу прощения за её отношение к тебе. Да, она была бы рада видеть тебя теперь… И внучку…внучку она уже никогда не понянчит…

- Олег, родной, всё, хватит! Жизнь продолжается! – молодая женщина прижалась своей щекой к его сильной ладони. – Я тоже должна тебе рассказать всё-всё… И про мою рукопись, и про Валду, и про мои задумки насчёт этих мест. Кстати, твоя квартира в городе ещё твоя? То есть, ты не продал её?

- Нет, я хотел узнать, где хочешь жить ты, а уж потом…

- Хорошо, родной. Тогда давай поговорим завтра. Сегодня уже поздно, пойдём спать…

Наташа быстро заснула на руке возлюбленного, а он нежно гладил её русую голову. Малышка немного похныкала, но отец сменил ей пелёнки, и она успокоилась. Дёмин снова лёг рядом с молодой женщиной и, обняв её, горячо зашептал:

- Детка, солнышко моё, спасибо тебе за дочь! Я потерял маму, но вновь обрёл тебя, тебя и дочь. Какое же это счастье – вновь видеть тебя, обнимать тебя и целовать!

- Угу, - сонно пробормотала Наташа и уткнулась ему подмышку. Он поцеловал её волосы… А ночь подавала за окном признаки жизни, заставляя ветер раскачивать ветки черёмух и яблонь, заставляя его тонко посвистывать в печной трубе. И Олег, слыша ровное дыхание своей любимой и еле слышное посапывание маленького носика дочурки, думал о том, что, наверное, это и есть самая счастливая ночь в его жизни. Он во всей полноте ощутил себя мужем и отцом, во всей полноте остро почувствовал свою безмерную любовь к жене и ребёнку.

Он поражался переменам, произошедшим с Наташей. За эти долгие месяцы разлуки он, вспоминая её, мысленно видел её хрупкую фигурку, пушистые волосы до плеч, немного растерянный взгляд ярко-голубых глаз. А теперь перед ним была красивая, статная молодая женщина, уверенная в себе, излучающая удивительное внутреннее спокойствие. Она окрепла, её волосы стали гуще, и сейчас в ней чувствовалась душевная крепость, которой не было раньше.

За окном шумела ночь… А Олег Дёмин, обнимая любимую женщину и прислушиваясь к дыханию своего ребёнка, впервые за эти долгие месяцы понял, что боль, терзающая его душу с прошлого лета, наконец-то отпустила его. Сердце его наполнилось радостью… «Я – дома, - думал он, - а дом находится там, где тебя любят и ждут. Я – дома…» Он расслабленно вдохнул тонкий аромат Наташиных волос и закрыл глаза. А ночь шла мимо…



На следующий день пошёл частый дождик, поэтому на улице было не очень комфортно. День летел, как обычно, наполненный различными заботами. Молодые родители не могли наглядеться на свою дочь! В те минуты, когда она спала в колыбельке, раскинув в стороны маленькие ручки с крошечными кулачками, Наташа с Олегом на цыпочках подходили к ней и долго смотрели на неё. Действительно, её внешность была схожа с обличием Валды: ярко-синие глазёнки, слегка вьющиеся тёмно-русые волосики. Дёмин был готов летать от счастья! За время болезни своей матери он иногда допускал мысли о том, что его сбежавшая невеста могла разлюбить его, могла выйти замуж за другого человека, могла просто исчезнуть, раствориться в чужих краях. Конечно, потом он упрекал себя за малодушие, но такие назойливые мысли слишком часто навещали его разум, и не было от них спасения…

Олег часто пытался убедить самого себя, да и Виктора Красновского тоже – в разговорах, - что чувство, возникшее у него к Наташе, не должно быть таким сильным, ведь они довольно мало знали друг друга, - но всё было напрасно. Чем больше времени проходило с момента их разлуки, тем становилось очевиднее, что без возлюбленной он просто не сможет жить. Не сможет – и всё… Почему – неизвестно… Дёмин не мог ничего объяснить себе. Ни одна из женщин, которых он знал, не смогла так повлиять на его жизнь, как Наташа Соколова. Ни одна… Виктор жалел друга, но советовать в такой сложной ситуации было трудно. Да и какие могли быть советы? Единственное, чем мог помочь другу Красновский, - это подставить дружеское плечо в тяжёлый момент. А когда человек любит, причём любит сильно, страстно и безрассудно, – он не слушает ничьих советов, он поступает по-своему…

Этим же вечером, после того, как малышка уснула, а её родители поужинали, всё располагало к серьёзному разговору. Олег с Наташей сидели, обнявшись, возле тёплой печки, и молодая женщина начала свой рассказ с того момента, когда она вернулась в Лёйму. Дёмин слушал, не перебивая её, иногда задавал краткие вопросы. Было рассказано всё: и о душе красавицы Валды, и о рукописи, и о планах на будущее.

- Подожди, девочка, но как же так может быть, что душа той таинственной Валды – с которой, собственно, всё и началось, – воплотилась в нашей Настеньке? – спросил Олег. – Вот эту мистику, знаешь, как-то трудно понять…

- А и не надо понимать, дружок, - весело ответила Наташа. – Ты просто верь в это – и всё. Главное, что здесь наш дом, здесь всё пространство живое, здесь меня все любят – и живые, и ушедшие к предкам.

- А меня полюбят? – серьёзно спросил Дёмин, целуя ладошку возлюбленной.

- Ах ты, хитрец! – засмеялась молодая женщина и взъерошила его густые тёмно-русые волосы. – И тебя полюбят, не сомневайся! Если, конечно, твои мысли будут чисты и бескорыстны, если ты будешь с должным уважением относиться ко всему окружающему…

Затем Наташа снова стала серьёзной:

- Родной, ты должен прочитать мою рукопись… Я хочу издать её, я обещала дедушке Пахому. Ты не знал его так близко, как я, поэтому тебе, наверное, сложно понять мою привязанность к нему… И ещё, я не знаю, но надо что-то придумать с лечебным центром, надо нам дальше строить свою жизнь…

- Девочка, с книгой я тебе помогу, потому что у мамы были знакомства в нескольких крупных издательствах. А вот второй вопрос… Тут надо всё хорошенько обдумать… Кстати, я заметил, что в этих краях нет заповедника или лесничества, или есть, но оно как-то слабо развито? Вот на этот счёт у меня есть серьёзные идеи!



Через несколько дней к молодым родителям пришла с пасеки бабушка Матрёна и сообщила о том, что старый Пахом умер. Похоронили его, как он и хотел, под деревом, рядом с его матерью. Наташа поплакала немного, но слёзы эти были светлыми, - ведь она верила в то, что жизнь не заканчивается со смертью, и что душа старого знахаря вполне может воплотиться в другом человеке.

Матрёна Захаровна осталась присмотреть за хозяйством, Дёмин ушёл в Лейму за своим автомобилем, чтобы как можно ближе подъехать к лесу и отвезти мать с ребёнком к Ольге Никифоровне. Наташа с Настенькой на руках и племянник Матрёны верхом добрались до окраины леса, затем Олег посадил свою семью в джип, и они потихоньку добрались до Леймы. Там за две недели они зарегистрировали свой брак и получили свидетельство о рождении для своей дочери – не без помощи бабушки Ольги. И теперь Наташа стала Дёминой. После этого её муж уехал в Саранск, оттуда позвонил Красновскому и попросил его о помощи в продаже ленинградской квартиры, организации перевозки вещей и поиска нужного издательства для Наташиной рукописи. На том Дёмины и остановились: Олег поехал в северную столицу решать эти дела, а молодая женщина с Настенькой остались пока в Лейме. К тому же Наташе надо было поменять свои документы на новую фамилию – фамилию мужа.

Как-то вечерком, за самоваром, молодая женщина посоветовалась с Ольгой Никифоровной насчёт своих идей о строительстве лечебного центра у озера Валда-Эрьке.

- Ой, девонька, не знаю, не знаю, - задумалась старушка, - так-то оно так, но будет ли в этом толк? Конечно, в лесах жизнь потихоньку умирает, уходят старики… Вот и Пахом ушёл, да и Матрёне уже под восемьдесят. А молодых-то там и вовсе нет – кроме вас с мужем…

- Так вот я и думаю о том, чтобы сохранить красоту тех мест и в то же время открыть её для других людей, - подхватила Наташа. – Но, действительно, страшновато что-то: если сделать эти места доступными для всех, то во что они превратятся? А сколько будет бюрократических проволочек – я представляю!

- Да-а, есть тут чего бояться, - кивнула бабушка Ольга. – Живём мы здесь, вроде и чужих не видим… Кому мы нужны? А если, как ты говоришь, построить лечебницу да раз…разлек…разрекламировать – тьфу ты, слово-то какое, и не выговоришь! – народ тогда сюда повалит, и кто его знает, как оно всё обернётся…

- Вот и Олег об этом же говорил, - с грустью произнесла молодая женщина. – И я не знаю, как быть, что придумать…

- А ты пока и не ломай голову, не суетись, - посоветовала старушка. – Да и не женское это дело… Теперь у тебя муж есть, вот пускай он и думает обо всём. А у тебя дочка растёт, заботы да ласки требует…



В начале июня в Лейму вернулся Олег вместе с Виктором Красновским. Сколько же радости было у бывших одноклассников при встрече! Ведь они не виделись около года. Виктор тоже удивился тому, как изменилась Наташа. А от маленькой Анастасии он пришёл в полный восторг!

- Я тоже хочу такую кроху! – объявил он. – Надо будет этим вопросом заняться вплотную, когда вернусь домой.

Все рассмеялись. И наконец-то сбылась мечта Красновского – повеселиться на свадьбе Дёминых. Они устроили праздник специально для него.

Олег успешно продал в Санкт-Петербурге квартиру, гараж и часть мебели. Наташину рукопись согласились напечатать в одном крупном издательстве, не взяв с Дёмина ни рубля, так как глава издательства очень хорошо знал покойную Аллу Алексеевну. Теперь надо было ожидать выхода книги. Привезённую мебель пока оставили на хранение у Ольги Никифоровны. В общем, всё складывалось успешно. После праздничного застолья Дёмины повезли друга к озеру. Добираться пришлось тем же старым способом: до опушки леса на машине, а дальше – пешком.

- Первое, что здесь необходимо сделать – это проложить сносную дорогу в лесу, - сказал Олег. – Всё-таки, с маленьким ребёнком ходить так не очень-то удобно. Наташа, ты не устала? Давай-ка мне Настюшку… Иди, моя маленькая, к папе… - Он взял дочь на руки. Девочка заулыбалась и залепетала что-то на своём детском языке. Наташа с любовью смотрела на них…

Домой они пришли поздним вечером. Виктора познакомили с Матрёной Захаровной. Он с интересом осмотрел старую избу, дивясь её простой обстановке.

- А как же вы живёте без электричества? И телевизора нет… - удивлённо говорил он, осматривая комнаты.

- Мы привыкли, - коротко ответил Дёмин. – Но это временные трудности. Сегодня уже поздно, а завтра я расскажу вам о своих планах.

После ужина мужчины ушли спать на сеновал, а Наташа поделилась последними новостями с бабушкой Матрёной.

- Ты знаешь, бабуля, всё хорошо складывается… И то, что Олег согласился сюда переехать, и книгу скоро издадут. Единственное, что меня беспокоит, - озабоченно говорила молодая женщина, - это будущее наших мест. И муж мой, и его друг не очень-то поддерживают мою идею построить здесь лечебный центр. Теперь и я начинаю сомневаться… А ты что скажешь?

- А я скажу, что утро вечера мудренее, - ответила старая ведунья. – И утро даст нам свой ответ. Давай, милая, спать…

И вот настало утро и расставило всё по своим местам. После завтрака Олег рассказал о том, что он побывал в районном лесничестве, всё там разузнал и поговорил с нужными людьми. Через несколько дней ему надо было подъехать туда, чтобы окончательно решить вопрос о принятии его на работу егерем.

- Егерем? – удивлённо переспросила Наташа. – И ты будешь жить здесь, наблюдать природу такой, какая она есть, заботиться о ней? Это же огромное счастье!

- Да, милая, и я решил окончательно – я буду жить здесь и работать. Мне будут платить зарплату, ну, конечно, меньшую, чем у меня была раньше, но всё же… Проложим хорошую дорогу через лес, постепенно проведём электричество, что-нибудь придумаем с Интернетом и построим новый дом – с помощью местных властей, я с ними всё это обговаривал. Вот как помогает нам волшебница Валда! Денег у нас на это должно хватить, мы с Виктором уже всё прикинули. Должны же достижения нашей цивилизации работать на пользу, а не во вред. – Красновский утвердительно кивнул, а Дёмин продолжал: - Совсем отшельниками мы жить не можем, вот я и уговариваю напарника тоже переехать сюда. В лесничестве всем работы хватит. Витёк, расскажи-ка о своей жене…

- Ну, что же… Моя Светлана в этом году окончила заочно факультет ландшафтного дизайна, и её весьма заинтересовали методы ведения землепользования австрийца Зеппа Хольцера. Эти методы называются пермакультурой. Много я разглагольствовать не буду, я привёз с собой книги о Хольцере, вы их просмотрите… Я только одну цитату прочту.. - Тут Виктор зашуршал в своей сумке и извлёк оттуда небольшую книжку: – Ага, вот слова Хольцера: «Стремиться к наполненной и целостной жизни в гармонии со всеми существами! Нет ничего в мире, с чем нужно бороться. Не только говорить о нашей матери Земле, но и соответствующе к ней относиться! В природе нет компромиссов, есть только правильная и неправильная дорога. Мы должны объяснить это нашим детям и своей жизнью показать им пример». Вот… Светка загорелась мыслью воссоздать крестьянское хозяйство по методу Хольцера. А здесь это вполне возможно, раз уж мы все здесь вновь оказались. Короче говоря, вернусь домой и буду уговаривать жену тоже переехать сюда. Примете нас?

- Ну, конечно! Как же мы без тебя? – Наташа чмокнула бывшего одноклассника в щёку. – А ведь так действительно лучше, правда, Олежка? Возможно, мы и пчеловодство постепенно восстановим…

- Да, родная, - муж ласково посмотрел на неё и обратился к старой знахарке: - А вы как думаете, Матрёна Захаровна?

- Я-то? Я думаю, что это самое верное решение… Нужны, ох как нужны молодые и сильные люди этим местам! Лишь бы только вы всё здесь любили, любили так же, как и мы, старики…



Погостив у друзей две недели, Красновский уехал домой. А Дёмины приступили к осуществлению своих планов. Олег стал исполнять обязанности егеря, а Наташа вела домашнее хозяйство и занималась воспитанием дочери. К Новому году пришла радостная весть – книга молодой женщины разошлась большим тиражом. Постепенно строилась дорога, проводилось электричество, и был построен замечательный крепкий дом для молодой семьи на месте старого. Печку ломать не стали, потому что Наташа очень любила готовить в ней, а Олег частенько грелся на печи после продолжительных лесных обходов. В апреле, когда маленькой Анастасии исполнился годик, приехали Красновские. Они выбрали себе место неподалёку от Дёминых, на опушке леса. Маленький Олежка сразу же стал покровительственно относиться к Насте, а Светлана крепко сдружилась с Наташей Дёминой. Вместе они потихоньку изучали методы Зеппа Хольцера, внедряя их в своих хозяйствах. Большую помощь бывшим горожанам оказали некоторые жители Леймы, и особенно старший сын Ольги Никифоровны, живший в Саранске. Жизнь возле озера Девичьего шла своим чередом…



Прошло ещё три года. За это время, к сожалению, ушли из жизни Ольга Никифоровна и Матрёна Захаровна. Сын бабушки Ольги навсегда переехал в Лейму и стал надёжным другом для бывших ленинградцев. За это время в гости к Дёминым и Красновским приезжал их общий знакомый, Сергей Иванович. Он приехал с женой, а дочь его, Кристина, к тому времени вышла замуж и жила в другом месте. Он увидел прекрасное хозяйство по образцу австрийского агрария, но с российскими особенностями. Олег и Виктор теперь имели статус егерей-смотрителей большого заказника под названием Лесной. Их жёны занимались сбором и сбытом местных лекарственных трав, ну, и лечением здешнего люда при необходимости. А Наташа ещё и работала над второй книгой – о древних жителях этих краёв, о сохранившейся национальной мордовской культуре.

Олег Дёмин с удовольствием занимался своими обязанностями егеря. У него в хозяйстве была крепкая молодая лошадь, снегоход, трактор, ну, и неизменный джип. Вместе с Виктором они ежедневно объезжали свои владения, раскладывали по кормушкам еду для животных, следили за их популяциями. Бывшие горожане научились хорошо разбираться в повадках и жизни животных, прекрасно различали их даже по клочку шерсти на кустах, не говоря уже о следах. В общем, местный природный заказник Лесной был в надёжных руках.

Светлана забеременела вторым ребёнком и хотела немного погостить в Питере у родителей. Сына она тоже решила взять с собой. Виктор хмурился – он не мог поехать с ней из-за работы, потому что в округе бушевали лесные пожары, и оба егеря были настороже. Но откладывать поездку Света не хотела, потому что была уже на пятом месяце и шутила, что, если ещё задержится, то ей придётся рожать в поезде. С нею вызвалась ехать Наташа Дёмина.

- Олег, - говорила она мужу, - я и Свете помогу, и жить буду у неё, и заодно проведаю свою мать. Ведь она до сих пор ничего не знает о внучке, а я так не могу… Я хочу хоть как-то наладить наши отношения. Ну, нельзя же так, в конце концов! Ведь она моя мать, и что бы там ни было в прошлом, - я хочу помириться с ней. Мы же ненадолго – недели на три. И кстати, вторую рукопись отдам в печать…

Дёмин неохотно согласился с женой. Он так привык к своим девчонкам – как он их ласково называл, - что любое расставание с ними было для него мучительным. Но спорить он не стал, и жарким июльским днём две молодые женщины с мальчиком и девочкой садились в Саранске на поезд, идущий в Санкт-Петербург.



Наташа и Настенька остановились у родителей Светы. Много было разговоров, просмотра фотографий, споров и соглашений… Молодая женщина побывала в издательстве, отдав туда вторую рукопись. Вместе со Светой и детьми навестила родителей Виктора, вместе они съездили на могилы Наташиного отца, деда Степана и Аллы Алексеевны.

К своей матери Наташа Дёмина решила съездить незадолго до возвращения в Мордовию. Сидя в трамвае, она отвечала на многочисленные вопросы своей дочки и в то же время с тревогой думала о предстоящей встрече. Честно сказать, маленькой Насте северная столица не понравилась. Девочка, с первых дней своих привыкшая к чистому воздуху, тишине, укромным лесным уголкам и великолепному простору озера Валда-Эрьке, никак не могла понять, почему люди живут в таких пыльных и шумных городах и не уезжают из них… Молодая женщина, как могла, попыталась ей объяснить, что города пока необходимы, что они построены очень давно, и что есть люди, которым нравится так жить. Дочка внимательно слушала её, слегка закусив пухлую нижнюю губку.

Наконец они приехали... Сердце Наташи отчаянно билось: какова же будет эта встреча? Вот и нужная дверь. Молодая женщина сделала глубокий вдох и нажала кнопку звонка. Через минуту дверь распахнулась. На пороге стояла почти вся седая, постаревшая, но ещё сохранившая остатки былой красоты женщина.

- Мама…мама, это я, - подала голос Наташа. – А это моя доченька Настя, твоя внучка. Мы приехали тебя навестить.

Женщина пошевелила губами, но не издала ни звука. Она перевела свой взгляд с дочери на внучку.

- Бабушка Ира, привет! – Настя выступила вперёд. – А мы с мамой купили тебе цветы. Возьми, они красивые! – И девочка протянула молчавшей Ирине роскошный букет алых роз, который прятала за спиной. Мать Наташи молча взяла цветы, затем глухо произнесла, глядя дочери в глаза:

- Ты зачем…зачем сюда заявилась?

Молодая женщина побледнела:

- Мама, но мы же столько лет не виделись… А я теперь замужем, мы живём далеко отсюда, в Мордовии – на родине деда Степана. А это твоя внучка! Мама, ты…ты не хочешь нас видеть?

Её мать равнодушно посмотрела на внучку, затем скупо обронила:

- А зачем, Наталья, мне знать про тебя?.. Чужие мы с тобой… Нет желания у меня с тобой говорить…и с ней тоже… - Она кивком указала на девочку, а та непонимающими глазёнками смотрела на всё происходящее.

Наташа шагнула к ней:

- Мама, ну неужели у тебя сердце совсем очерствело?! Как же ты можешь…

- Сказано вам – уходите! – крикнула Ирина ей в лицо. – Цветы возьму – красивые… А вы…вы уходите… Не хочу я ничего…

- Мама, подожди! – молодая женщина, сняв с плеча сумочку, достала из неё заранее приготовленную записку. – Вот, здесь наш адрес в Мордовии и телефоны… Если надумаешь – приезжай, мы будем всегда рады тебе.

Мать тяжело вздохнула, но записку взяла, и на её лице отразилась внутренняя борьба. Но всё же давняя ненависть к дочери одержала верх…

- Некогда мне тут, с вами, - неприязненно проговорила она. – Некогда мне, уходите…

Дверь захлопнулась. У Наташи упало сердце, но делать было нечего…

- Мамочка, почему бабушка Ира такая злая? Почему она не пустила нас к себе? – спрашивала Настенька, спускаясь по ступенькам вниз.

- Ох, детка, тут такая давняя история… Но, может, оттает её сердце, как знать, - задумчиво отвечала молодая женщина.



И вот Наташа, Светлана и дети вернулись в Саранск. Стоя на привокзальной площади, они поджидали Олега с машиной. Проходящие мимо мужчины с удовольствием оглядывались на красивую молодую женщину в светлом костюме, с тяжёлым узлом пепельно-русых волос на шее. Рядом с нею подскакивала от нетерпения на одной ножке маленькая девочка с большими ярко-синими глазами и вьющейся копной тёмно-русых волос.

- Я вижу, вижу! Вон папа едет! – закричала Настя и устремилась навстречу чёрному джипу. Олег вышел, и его дочь с разбегу бросилась ему на шею.

- Папочка, я так по тебе соскучилась! – и она звонко чмокнула отца в загорелую щеку.

- А уж я-то как скучал, вы даже и не представляете себе, родные мои! – Дёмин крепко прижал к себе жену. – Ну, что, поедем скорей домой?

По дороге женщины рассказывали о своей поездке, а Олег – о делах в Лесном, о том, что угроза пожаров, слава Богу, прошла стороной. Наташа коротко поведала о неудачной встрече с матерью.

- Ничего, милая, - успокаивающе сказал Дёмин, - ничего… Как будет, так и будет… Свет, - он обернулся к жене Красновского, - а Витёк твой даже похудел от разлуки!

Светлана улыбнулась:

- Он похудел, а я немного поправилась… Кстати, я в Питере сделала УЗИ, и мне сообщили, что у Олежки будет сестричка. – И она потрепала сына по голове.

- А когда у меня будет сестричка? – требовательно спросила Настенька у родителей. И все весело рассмеялись! Проехав Лейму, Наташа попросила остановить машину. Олег выполнил её просьбу, и она, выйдя, опустилась на траву, встав на колени, и всей грудью вдохнула аромат травы и цветов – аромат жизни.

- Господи, хорошо-то как! Пахнет изумительно! Как же я скучала по своей земле! – молодая женщина снова села в машину. – Ну, поехали, поехали! Больше никогда не буду отлучаться из дома без особой надобности.

И вот слева заблестело между высоких елей озеро Валда-Эрьке. Они вернулись домой…

- Ну, дорогие мои, вот мы и дома! – Дёмин увидел впереди на дороге Виктора, вышедшего их встречать, и помахал ему рукой.

- Да, это наш дом, наш настоящий дом! – Наташа, улыбаясь, посмотрела на мужа и дочь. – Что ж, всегда приятно возвращаться в своё родовое гнездо, где всё так любит тебя!

Она обвела взглядом небо, кроны деревьев, озеро… Да, всё это принадлежало ей и её семье, и они принадлежали всему этому. Таков был закон пространства любви: всё – в тебе, и ты – во всём.

- И я очень рада, что вернулась домой! – сказала Наташа.













К о н е ц

 Людмила

21 июня 2015