Серж да Таран5 Жанр прозы:

10 июня 2017 Приключения

СОЛНЕЧНЫЙ  МАЛЬЧИК

 

Рассказ.

 

1

Не отрывая взгляда от качающегося на воде поплавка, дед Игнат закурил. Печальные думы одолевали его: «Что-то непонятное происходит с моей бабой. Ни с того, ни с сего затеяла свою большую стирку. Тоже мне Малахов номер два! Я же ничего ей обидного не сказал. Только посоветовал не включать стиральную машинку. Зачем, чтобы электросчетчик мотал, когда можно без лишних затрат руками постирать? Так нет, жена, словно собака с цепи, сорвалась да ещё обвинила меня в том, что когда-то заставлял её считать рисовые зёрна. Чушь! Не было такого! Мне всё-таки не нравится её генеральная уборка. Может, старуха гостей ждёт?»

Дед Игнат осмотрелся. Вокруг – ни души. Лишь коза Даша мирно пощипывала травку на берегу ставка. «Мой личный телохранитель. Секьюрите! – гордо подумал о животном старик. – Не зря на посёлке от Дашки все шарахаются. Норовистая, стерва. Настоящий боец!»

Дед Игнат вздохнул – грустные думы снова не давали покоя: «В этом году мне уже семьдесят пять стукнет, а чтобы вспомнить что-то хорошее – голову сломаешь». Перед глазами старика вырисовывались картины его жизни. В далёкой молодости дед Игнат для своей жены Ирины ничего не жалел и ласково называл её «моя сладенькая ириска». Когда у них родилась дочь Оксана, супругам казалось, что счастье вошло в их дом. Но Оксана не оправдала родительских надежд – её, едва достигшую совершеннолетия, бес попутал с наркоманами. Неизвестно, от кого она родила девочку, а сама, спустя несколько лет, от передозировки ушла в мир иной. Внучку Ларису выходили, как говорится, «поставили на ноги». Расцвела она, словно розочка, ухажёров – пруд пруди. Но дед Игнат не пустил это дело на самотёк, а взял под строгий контроль. Хватит им Оксаны: намаялись с ней и всё впустую. Внучку раздражало пристальное внимание деда, и, закончив с отличием торговый техникум, она, не задумываясь, укатила по распределению в Крым. Шесть годков прошло, а от Ларисы – ни слуху, ни духу. Правда, она присылала иногда поздравительные открытки без обратного адреса, но в них о себе – ничего. «Обиделась, - снова вздохнул старик. – А за что? Ведь не зла ей желали… Где же благодарность за бессонные ночи?»

С неподвижного поплавка дед Игнат перевёл взгляд на пригорок – в сторону ставка спускалась девушка. Из-за своего слабого зрения старик не разглядел – кто такая?  Незадачливый рыбак выплюнул потухший окурок и начал сматывать удочку, приговаривая: «Клёва – нет. Выпить – не с кем. Значит – пора домой. Лучше со старухой поругаться, чем от скуки сдохнуть!» Какое-то необъяснимое чувство сковывало его привычные движения. Старику казалось, что на него кто-то смотрит. Он вгляделся в приближающуюся девушку и вздрогнул:

- Лариса?!

- Здравствуй, дедушка! – подойдя вплотную, внучка скупо улыбнулась.

Обняв её, старик заметил свою козу, которая собиралась боднуть Ларису.

- Даша, фу! – грозно скомандовал дед Игнат.

Покорно повинуясь хозяину, коза принялась обнюхивать неизвестную ей особу.

- Ух ты, какая учёная! Её пора по следу пускать, - рассмеявшись, пошутила внучка.

- Тебя искать, - печально добавил старик и, чтобы не затягивать паузу, спросил:

- Ты одна приехала?

- Нет. С сыном и с будущим мужем.

- Почему не предупредила?

- Предупредила. Бабушка знала. Хотя и её застали врасплох – приехали на день раньше обещанного.

- Бабушка всё знает! – вскипел дед Игнат. – Она, как Штирлиц. Только мне ничего не говорит. А я то, думаю, чего это моя старуха заходилась у разбитого корыта?

- Мы хотели устроить тебе маленький сюрприз.

- Ничего себе маленький… С мужем и сыном! Конспираторы! Это получается, что я уже прадед?

- Уже… пять лет.

- И ты молчала? – содрогнулся ошеломлённый старик.

- Пойдём домой, - смущаясь, предложила Лариса. – Только прошу: не задавай лишних вопросов.

- Откуда я знаю, какие лишние, а какие нужные? Ладно, - махнул рукой старик. – В процессе разберёмся. Даша, за мной!

 

2

Дед Игнат медленно вышагивал по двору вокруг сверкающего лаком джипа «Чероке». Рядом стоял Эдуард – так называемый, будущий муж Ларисы. Они только что познакомились. Эдуард с первого взгляда чем-то не понравился старику, а вот машина…

- Да… - завистливо взирая на иномарку, дед оценивающе кивнул: - У неё, наверное, одно колесо дороже всего моего «Запорожца».

- Естественно, - надменно подтвердил Эдуард.

- В таком случае мой автомобиль выгоднее, - успокоил себя старик и крикнул в открытую дверь флигеля: - Вы что там моего правнука купаете по принципу «мой до дыр»?

- Уже заканчиваем, - отозвалась Лариса.

Дед Игнат подмигнул Эдуарду:

- А я вам баньку русскую протоплю. Она у меня одного на посёлке.

- О! – воскликнул предприимчивый жених. – На ней можно сделать хороший бизнес, организовав платные услуги для всех желающих попариться.

- Нет, не выйдет, - не согласился старик. – А кто же мне тогда завидовать будет?

- А вот и мы, - Лариса поставила на порог сына, облачённого в большое махровое полотенце, но малыш демонстративно снял его с себя и, оставшись в одних трусиках, категорически заявил: - Я не мерзляк!

- Дай-ка я на тебя посмотрю, - дед Игнат взял правнука на руки. У мальчика – огненные волосы, в глазах озорной бесёнок, лицо усыпано веснушками и кого-то напоминало.

- Как же зовут этого подсолнуха?

Мальчуган попытался вырваться, и, когда старик угодливо поставил его на прежнее место, обиженно произнёс:

- Я не подсолнух! Я – солнечный мальчик! Мне мама читала сказку о звёздном мальчике. Он с неба свалился. Мама говорит, что я почти такой же, но только солнечный. А вообще-то я – Василёк, - затем деловито протянул прадеду ручонку и спросил: - А вас?

- А нас – Игнат Панкратович, - и обескураженный старик разразился хохотом. – Интеллигенция высшего пилотажа, туды её коромыслом!

Из дома вышла баба Ирина и, выхватив у Ларисы полотенце, начала им хлестать мужа по спине:

- Дурак дураком, а строишь из себя идиота! Ты же ребёнка напугаешь!

Прекратив хохотать, дед Игнат хлопнул себя по лбу:

- Вспомнил! Мать, посмотри! Он же на Ваську Рыжего похож!

Баба Ирина осуждающе взглянула на внучку, а та, залившись румянцем, недоумённо пожала плечами:

- При чём тут Рыжий? Язык дан болтуну, чтобы скрывать отсутствие мысли.

Огорчившись чем-то, баба Ирина согласилась с ней:

- Ты права. Чем слушать этого пустомелю, лучше пойдёмте в дом. Стол уже накрыт.

Чувствуя себя неловко, дед Игнат промямлил:

- Прошу к нашему шалашу.

 

3

Выпили за встречу. Баба Ирина завела с Ларисой разговор о рыночных ценах типа: а у нас – а у вас. Василёк гудел, толкая между тарелками игрушечную машину. Эдуард сосредоточенно пережёвывал пищу. Скучающий дед Игнат шепнул ему:

- Ты согласен с мнением, что между первой и второй промежуток небольшой?

Продолжая тщательно жевать, Эдуард утвердительно кивнул.

- В таком случае – вперёд и с песней! – старик взялся за бутылку. Это движение не ускользнуло от проницательного взгляда бабы Ирины.

- Ты пей, но про меру не забывай, - предупредила она.

- Вот о мере я как раз не забуду. К твоему сведению, старинная русская мера – двадцать шесть литров, - радостно сияя, блеснул знаниями старик, а затем ещё добавил: - Если медицина победит алкоголизм, люди перестанут уважать друг друга.

- Вы уважайте друг друга, но не такой мерой, - усмехнулась Лариса.

Держа наполненную рюмку, дед Игнат поднялся:

- Я хочу выпить за того, кто не пьёт. Чтоб у него всё было и ему за это ничего не было.

- Что ты темнишь? – возмутилась баба Ирина. – Говори прямо, за кого нам пить?

- Неужели не ясно, что мы будем пить за солнечного мальчика? Пусть он своей тёплой улыбкой дарит нашей мрачной жизни счастливые рассветы.

Всем присутствующим понравился тост, поэтому взрослые выпили дружно. Эдуард опять принялся скрупулёзно жевать. Этот процесс деда Игната почему-то раздражал. «Ешьте-ешьте, гости дорогие. На базаре тоже всё дорого», - мысленно приговаривал старик, но затем громко спросил:

- Молодой человек, я не любопытный, но любознательный. Когда же ваша свадьба?

Вцепившись зубами в ароматный окорочёк, невозмутимый Эдуард промычал:

- Это будет решать невеста.

- Где же вы собираетесь сыграть свадьбу: в Крыму или тут? – не унимался обеспокоенный старик.

- Предоставим этот вопрос решить бабушке.

- Хм… А у вас хоть есть на что жить? – недоверчиво спросил дед.

Эдуард снисходительно улыбнулся:

- А этот вопрос я полностью возлагаю на вас.

Старик хотел что-то сказать, но не смог – его приоткрытый рот парализовало. Лариса рассмеялась:

- Дедушка, успокойся. Эдик шутит. Если бы у него не было денег, ездил бы он на такой машине?!

- Шутки со мной шутить?! – очнулся после лёгкого шока сердитый старик.

- Но ты же тоже шутишь. Кстати, не всегда удачно, - подметила внучка.

- Ладно, шутник. Пошли, покурим, - миролюбиво улыбаясь, предложил дед Игнат.

Мужчины вышли на крыльцо. Эдуард протянул старику раскрытую пачку импортных сигарет. Взяв одну, тот отломил фильтр.

- Извини, я привык к термоядерному удовольствию, - и, прикурив, покачал головой. – Всё-таки здорово ты меня разыграл. Чем же ты занимаешься?

- Коммерческая тайна, - загадочно прищурившись, Эдуард пускал кольца дыма.

- И много зарабатываешь?

- Ради денег работать нет смысла, поэтому одни работают, не получая денег, а другие получают деньги, не работая.

- Значит, деньги ты получаешь, но работать не желаешь? А как же жить тем, которые «пашут» за «спасибо»?!

- Невозможно всем дать всё, потому что всех много, а всего – мало.

- А мне кажется, что хлеб, заработанный в поте лица, вкуснее.

- Каждому – своё.

- Странный ты какой-то мистер Икс. Собрался жениться на моей внучке, а сам играешь со мной в тёмную. Раскрой свои карты: какие планы на будущее?

- Планы? Поскорее уехать отсюда. Мы здесь проездом. Заскочили познакомиться и заодно попрощаться. Направляемся в Киев, а оттуда – в Израиль.

Старика передёрнуло:

- Ах, вон оно что! «Заграница нам поможет!» Лариса любит мне сюрпризы преподносить. А почему именно в Израиль?

- Мы ещё не определились, в какую выгоднее страну ехать. А Израиль – это так, своего рода – перевалочный пункт. На месте разберёмся.

- А как же родина? – голос деда Игната задрожал.

- Родина там, где хорошо.

- Ошибаешься! – вскипел старик. – Куда бы ни сбежал от родины, она всегда останется родиной.

На крыльцо вышли встревоженные женщины.

- Ты чего? – баба Ирина начала отчитывать мужа. – Если глотку водкой пролудил, так теперь можно на всю улицу громыхать?!

- А ты знаешь, куда они едут? – рассвирепел дед Игнат.

- Уже знаю, - ответила настороженно жена. – Если здесь счастья нет, может, на чужбине найдут его.

- И это ты говоришь мне?! Мы же с тобой какую войну пережили, но с родины не бежали.

- Нашёл с чем сравнивать. Сейчас другие времена, иные нравы.

- Добавь: и переоценка ценностей! – злорадно съязвил старик. – Даже слова эти друг с другом несовместимы. А совремённая молодёжь всё переоценивает. Комиссионный бум какой-то!

Лариса тронула Эдуарда за локоть.

- Иди к Васильку. Отдохни от очередного словоблудия.

Ехидно ухмыльнувшись, суженный  прошёл в дом.

- Игнат, ну чего ты разошёлся? – пыталась успокоить мужа баба Ирина. – Может, мы ещё радоваться будем тому, что они отсюда уехали. Мы здесь живём, как на пороховой бочке и даже боимся представить, что будет завтра.

- Что ты несёшь, старая? Не может она представить! А вот и представь, что поубегают все с бедной Украины, а потом какой-то папуас с Новой Дуринеи прибежит с копьём и завоюет пана-голодранца Гната Клочко.

- Так ты за свою шкуру боишься? – всплеснула руками баба Ирина.

Лариса вплотную приблизилась к старику:

- Дедушка, ты хочешь, чтобы я была счастлива?

Недолго думая, старик лукаво произнёс:

- Сделать женщину счастливой легко. Только очень дорого.

- Ты опять шутишь. А я ведь серьёзно.

- Ладно. Чего ты хочешь.

- Поступать так, как хочу я.

Старик перешёл на шёпот:

- Да ты взгляни в этого Эдуарда по глубже и увидишь, как он мелок. Корчит из себя крутого и пудрит мне мозги, что деньги на него сыплются, как манна с небес.

- Это же хорошо, хотя в семье главное не деньги, а чувства, которые они приносят.

- Но я же не слепой. Ты ведь не любишь этого слащавого позёра.

- Стерпится – слюбится. И не тебе, дед, говорить о любви. Далеко ходить не надо. Достаточно посмотреть на твоё отношение к бабушке.

Старик пропустил упрёк мимо ушей:

- Ты сама-то желаешь ехать за границу?

Лариса отвела взгляд:

- Куда иголочка, туда и ниточка. О выезде мы принимали решение не пять минут назад, а несколько лет. Поэтому переубеждать нас – напрасная трата времени.

- В таком случае я вам не советчик. Поступайте, как вздумается. Хоть на головах стойте, - дед Игнат обиженно отвернулся, но что-то вспомнив, опять повернулся к внучке. – Всё-таки до меня никак не дойдёт. Если у вас денег - куры не клюют, то чего же вам здесь не сидится?

- А здесь остались три напасти: дороги, дураки и власти.

- Это я, что ли, дурак?!

- Причём тут ты? Жизнь ведь одна, и её хочется прожить не на обломках Русской империи, а в нормальных человеческих условиях.

- То бишь – в тридевятом царстве. Не зря говорят: кому на Руси жить хорошо, те давно за границей. Как бы вам не пришлось оттуда драпать, сверкая пятками.

- Я уверена, что там хуже, чем здесь, не будет.

Старик покачал головой:

- Мы не ценим того, что имеем, но больше всего думаем о том, чего у нас нет. А что, лучшей кандидатуры, чем Эдуард, не нашлось?

- В моём положении перебирать не приходится.

- Да уж… - дед Игнат почесал затылок. – Жизнь не сахар. Вот почему у меня отложение солей. Ладно, внучка, считай, что ты меня уговорила. Пойду вам баньку подготовлю.

Довольные женщины переглянулись. Направляясь в сарай, старик с досады плюнул:

- Ну и дела! Меньше знаешь – лучше спишь, больше знаешь – крепче пьёшь…

 

4

Дед Игнат сидел на скамейке возле дома и сладостно посасывал из банки пиво  – угощение Эдуарда.

- Да… - выдохнул он, смакуя. – Пиво не вода. Водка тоже, но – дороже.

Лариса вышла из бани первой.

- Ну и как? – спросил старик, напрашиваясь на комплимент.

- Не баня, а чудо какое-то. Я – словно пушинка. В голове пусто – никаких посторонних мыслей, лишь ощущение полёта.

- Вот и я всем говорю, что в моей бане особый дух живёт – парной. Когда попарюсь, этот дух мне половину годков сбрасывает, а к спине невидимые крылья приделывает.

На самом деле, дед Игнат выглядел намного моложе семидесяти пяти лет и славился на посёлке своей неиссякаемой подвижностью.

- Когда же появилась эта банька? – поинтересовалась внучка.

- Как ты уехала. Чтобы отвлечься, решил себя чем-то занять.

- Хм… Хорошее занятие. Сюда же ещё и денежка вкладывалась?

- Чтобы что-то делать, деньги не нужны. Деньги нужны, чтобы ничего не делать. Эдуард там не угорел?

- Нет. Остался ещё побалдеть. А мне пора своего сорванца кормить.

Лариса скрылась в доме. Вскоре из бани вышел Эдуард.

- Ну и как? – задал ему дежурный вопрос дед Игнат.

- Слов не хватает, чтобы передать ликование души.

- Из-за этой баньки мои соседи от зависти чуть не лопаются. А чего завидовать? Бери себе и строй. Я так думаю: Бог помогает тем, кто сам себе помогает в благих намерениях. Или я не прав?

- Да это всем известная истина: без труда не вытянешь рыбку из пруда.

- Ну, ты того, Эдик… - чего-то стесняясь, старик сконфуженно заёрзал на скамейке. – Я тут по - пьяни набузил немного. Короче, ты на меня не обижаешься?

- Не комплексуйте. Вас понять можно.

- Как говорил кот Леопольд: «Ребята, давайте жить дружно», - довольный дед Игнат поднялся и пожал Эдуарду руку. – Я вижу, тебя ветерком качает. Видать парком разморило?

- Да ещё дорога дальняя… - начал оправдываться собеседник.

- Иди, поборись с диваном, - посоветовал старик. – А я твой сон покараулю.

Едва Эдуард ушёл, дед Игнат взял очередную банку пива. Из дома донёсся Ларисин голос:

- Василёк, а ну-ка доедай кашу! Видишь, сколько ещё силы на тарелке осталось?

Через некоторое время мальчуган воскликнул:

- Всё! Теперь вся сила у меня в животике. Мама, где мой горшок? Сейчас вся сила будет уходить в горшок!

Лицо старика расплылось в улыбке, и он радостно хлопнул себя по колену:

- Весь в прадеда – баламут и приколист!

 

5

Гости легли отдыхать. Баба Ирина куховарила во флигеле. Продолжая сидеть на скамейке, дед Игнат выдохнул: «Ой, горе-горе. Выпить хочется, а выпить – не с кем. Как же до Рыжего смыться, чтобы моя «домашняя милиция» ничего не заподозрила? Эврика!» Старик поднялся, быстро засеменил в сарай, вытащил мешок с хламом, нашёл в нём кусок тюля, прицепил его Дашке на рога и украсил ёлочными гирляндами. Оценив своё «произведение искусства», дед Игнат причмокнул губами:

- Невеста – хоть куда! А значит – под венец!

Но запах исходил от козы далеко не свадебный.

- Это поправимо, - старик скрылся во флигеле и вскоре вышел оттуда, неся баллончик с освежителем воздуха. Следом за мужем выскочила баба Ирина.

- Ты что, старый, надумал? Зачем издеваешься над животным?

Орошая освежителем козу, старик буркнул:

- Много будешь знать… Короче, как говорил Попандопуло: у вас своя свадьба, у нас – своя. На смотрины веду нашу красавицу. У Васьки Рыжего козёл – первый парень на деревне. Весь в хозяина.

- Рано ведь. Еще срок не наступил.

- Если на мужиков Дашка бросается, значит, ей – пора.

- Нехорошо получается: гости – в дом, а хозяин - из дома.

- Успокойся, этих гостей пушкой не разбудишь. Я ненадолго.

- А к чему маскарад? Люди над тобой смеяться будут.

- Пусть лучше плачут от того, что дураками выросли.

Дед Игнат отвязал козу, повесил ей на шею ожерелье из колокольчиков и повёл рогатую невесту на мнимую свадьбу.

 

6

Часа через два они вернулись. Увидев мужа, качающегося, словно маятник, в разные стороны, баба Ирина всплеснула руками:

- Ах, вон какая свадьба! Обманул меня, старый негодник.

- Спокойно, мать. Только без шума. Ты пойми главное: если трезво смотреть на жизнь – сопьёшься.

На крыльцо выбежал проснувшийся Василёк. Разглядывая козу в свадебном убранстве, он рассмеялся и приблизился к ней.

Вышедшая следом Лариса окликнула сына:

- Василёк, осторожно! Коза может боднуть. Ведь она тебя не знает.

Дед Игнат гордо сообщил:

- Не волнуйся, внучка. У моей Дашки мозги на месте. Она детей любит.

И на самом деле, когда мальчуган взял козу за лапу, она посмотрела на него внимательным и осмысленным взглядом.

- Я знаю, тебя зовут Даша. А меня – Василёк, - приговаривал малыш. Может, случайно, а может быть, и нет, но коза кивнула.

- Мама, теперь мы знакомы! Даша меня знает! – обрадовался ребёнок.

- Хорошо, но лучше отойди от неё. Мне так спокойнее.

Когда сын исполнил просьбу, Лариса спросила у старика:

- Откуда вы в таком виде?

- До козла Рыжего на смотрины ходили.

- А что, Рыжий стал козлом?

- Пока нет, но у Рыжего есть козёл.

- Что-то новенькое. Ну и как?

- С первого взгляда моя Дашка вроде бы понравилась…

- Ещё бы! Такой имидж! Ведь встречают по одёжке, - ухмыльнулась внучка.

- А со второго… - продолжил старик, - короче, когда этот козёл к Дашке принюхался, то пулей рванул от неё в хлев. Мы с Рыжим вдвоём не могли оттуда его вытянуть. Чего он, бедный, так испугался?

- Того, – сердито произнесла баба Ирина. – От козы должно пахнуть козой, а не химикатами.

Шатаясь, дед Игнат бросил на жену суровый взгляд:

- Ты вот что, воспитатель, чем делать нравоучения, быстренько собери мальца. Мы с ним на танцы пойдём.

- Какие танцы? Пьянь беспробудная! Тебе в люлю пора.

- Глупая женщина, мне на кладбище пора. Но прежде чем туда отправиться, имею я право со своим правнуком пообщаться?

- Имеешь, - Лариса прижала к себе сына. – Но не в таком виде.

- Какие проблемы?! Сейчас холодной водицей побрызгаюсь и стану трезвым, как это дитя, - старик нежно провёл своей ладонью по голове малыша.

- Мама, я никогда не ходил на танцы. А что в детсаду, то не считается. Я хочу с дедом! – настойчиво заявил малыш.

- Он тебе не дед, а прадед.

- Старый, значит – дед!

- Так и быть. Пойдёшь, но только тогда, когда дедушка приведёт себя в порядок.

- Вот это другой разговор. Всё! Я пошёл в баню, - и старик поковылял в упомянутом направлении.

 

7

Из бани доносились «ахи» и «охи», это дед Игнат принимал холодный душ. Когда старик появился во дворе, Лариса усмехнулась:

- С лёгким паром!

- Да, «пар» что надо! Руки судорогой сводит, - он пальцами изобразил знак, намекающий на желание опохмелиться. Баба Ирина, отлично знающая шуточки мужа, выглянула из флигеля и несколько раз показала ему фигу:

- А ты массажируй, массажируй.

- От тебя только этого и дождёшься, - буркнул дед Игнат. Посещение бани дало свой результат – хмель, как рукой сняло. И сам старик стал, словно новая копейка: румянец на щеках, блеск в глазах, энергичные движения.  Лишь замусоленная рубашка и заштопанные брюки не вписывались в этот сногсшибательный портрет.

- А поприличнее ничего нет надеть? – поинтересовалась Лариса.

- Вышел бы в люди, да не в чем.

- Врёт он. Есть у него костюм. Совсем новый. Сейчас принесу, - баба Ирина собралась идти в дом.

- Отставить! – грозно приказал дед Игнат.

Баба Ирина остановилась и обратилась к внучке:

- Лариса, хоть ты растолкуй этому скряге, что хорошее надо при жизни носить, а он же, наоборот, всё бережёт на свои похороны.

- Тебе перед людьми не будет стыдно, если положишь меня в гроб в драных штанах? – вскипел старик.

- Было бы о чём спорить… - открыв машину, Лариса достала пакет и вручила деду. – Если тот костюм на похороны, то этот -  на танцы. Мы хотели в день отъезда подарить, но придётся опередить события.

Дед Игнат развернул подарок, придирчиво рассмотрел его (нет ли брака), затем благодарно обнял внучку:

- Спасибо. Удружила старику.

 

8

Когда дед Игнат в обновке вышел на крыльцо и важно задрал нос, баба Ирина всплеснула руками:

- Ой, да такую модель только на выставку! Смотри, чтоб тебя с танцев не украли и не увели, как безмозглого бычка, на чужой постоялый двор.

- Обижаешь, мать. Ты же знаешь, какой я стойкий оловянный солдатик.

- А ну-ка признавайся, солдатик, за что ты в прошлом году синяк под глазом заработал?

- И такое было? – чуть не прыснула от смеха Лариса.

- Да ничего не было! – начал оправдываться старик. – Возвращался из санатория на поезде. Проводница предложила чай, а я намекнул ей насчёт постели. Естественно без всяких потусторонних мыслей. Очень спать хотелось. Проводница или неправильно поняла, или, на самом деле, у неё сдвиг по фазе, но зато кулак – что надо! Тяжёлый. Я неделю примочки ставил.

- Плохо, значит, намекал, если под глаз фонарь заработал, - поддела его баба Ирина, и обе женщины снисходительно улыбнулись.

- С вами, с бабами, только свяжись… - дед Игнат махнул рукой. – Где мой солнечный мальчик?

- В саду…

Старик увидал его под яблоней, возле которой стояли вилы.

- А вот и ягодка золотая с нашего родословного дерева, - дед Игнат ласково погладил Василька по рыжеволосой голове.

Мальчик вздрогнул и вкрадчиво произнёс:

- Дедушка, у вас великан живёт?

- С чего ты взял?

- Вот же вилка его! – Василёк указал на вилы.

- Считай, что этот великан – я. Такой вилкой я заготавливаю Дашке сено на зиму.

Старик сорвал спелое яблоко и протянул правнуку:

- Солнечному мальчику – солнечное яблочко. Кушай. В нём витаминов много.

Лариса проводила их до калитки.

- Вы ж там недолго, - попросила она деда, а затем, как бы невзначай: - А ты Рыжему не говорил, что мы приехали?

- Да я с этой козлиной свадьбой как-то запамятовал. А что, надо было сказать?

- Нет. Не надо было.

- Твой Эдик ещё спит?

- Да.

- Как бы он тебя не проспал.

- Типун тебе на язык.

- Ладно. Мы пошли, - старик хотел взять малыша на руки.

- Нет! – отстранился тот. – Я – мужчина! Я сам пешком пойду!

Василёк шёл впереди и грыз яблоко. Дед Игнат любовался правнуком. Волной нахлынула печаль: ведь и он – Игнат много лет назад шёл таким вот мальчишкой по этой улице и грыз яблоко. «Всё пронеслось далече и мимо…» – вспомнились слова любимого поэта.

- Дедушка, - прервал воспоминания голос Василька, - хоть ты мне объясни: как же я появился?

- Ну, я лично при этом не присутствовал… - старик перебирал в мозгу подходящие варианты ответа. – Может в капусте нашли тебя?

Малыш остановился и проницательно посмотрел старику в глаза.

- Или тебя аист принёс… - растерянно добавил дед Игнат.

- Ты меня обманываешь! – уверенно заявил Василёк.

- Как?! – опешил старик.

- А вот так. Я же зимой родился, а зимой аисты не летают и капуста не растёт.

- Может быть, на самом деле ты с неба свалился?

- Всё о звёздном мальчике – сказка, значит, обо мне – тоже. Почему взрослые от меня что-то скрывают?

Дед Игнат не знал, что ответить, и они пошли дальше. Доедая остаток яблока, Василёк опять выдал:

- Дедушка, ты уже два раза обманщик!

- Хм… И в чём же я провинился?

- Смотри, я почти съел яблочко, а ни одной витаминки не увидел.

- Да они все вместе с яблоком в твой животик попали.

- Нет! – замотал головой малыш. – В животике у меня другая сила.

- Интересно, какая?

- Вот как высижу её на горшке, тогда и увидишь.

- Договорились, - усмехнулся старик, с умилением глядя на правнука.

9

Дискотека была на втором этаже в актовом зале станции юных техников. Музыка звучала на полную мощь. Несколько поселковых ребят курили внизу возле центрального входа.

- Ещё молоко на губах не обсохло, а уже шмалите, как паровозы, - пробурчал дед Игнат и повёл Василька по коридору первого этажа.

- Мы не туда идём! Нам надо наверх! – запротестовал малыш.

- На танцы можно опоздать, а вот сюда – нежелательно.

Старик открыл дверь судомодельной лаборатории. Подперев рукой подбородок, хозяин помещения сидел за столом, на котором покоилась закуска. Сердито посмотрев на вошедшего деда Игната, мужчина возму-тился:

- Старина, где тебя черти носят? Пока ты колобродил, полбутылки водки улетучилось.

- Если в твой ненасытный желудок, то на моё здоровье: целее печень будет.

- А что ты так вырядился? Жениться собрался?

- Танцевать. Вот, знакомьтесь, - старик вывел вперёд малыша. – Это – Василёк маленький, а это – Василий большой, то бишь – Рыжий.

Побледнев и сконфузившись, Василий приблизился к мальчику, присел и осторожно сжал его ладошку:

- Ты чей?

- Мамин! – гордо произнёс Василёк.

- А маму твою как зовут?

- Лариса.

Василий отпустил руку нового знакомого, поднялся и, вдруг закачавшись, с трудом опустился на рядом стоящий стул.

- Что с тобой? Тебе плохо? – испугался дед Игнат.

- Да так. Видать перебрал.

- Всё! С пьянкой завязываем! – категорически заявил старик, но затем добавил: - На сегодня.

Василий снова уставился на Василька.

- Сколько тебе лет?

- Пять. Уже почти взрослый. Скоро в школу пойду.

Приложив ладонь ко лбу, Василий о чём-то задумался, но быстро спохватился:

- А папку твоего как зовут?

- Нет у меня папки. Наверное, вот-вот будет. Эдькой его зовут.

- Любишь Эдьку? – улыбнувшись, продолжал спрашивать Рыжий.

- Не-а.

- Почему? Неужели обижает?

- Наоборот. Он мне даже игрушки покупает.

- За что ж ты его не любишь?

- Он какой-то ненастоящий.

- Это как?

- Ну, не родной! – раздражённо произнёс мальчик.

Мужчины сочувственно переглянулись. Дед Игнат не выдержал:

- Что ты до мальца доклепался, как следователь? Да ещё тему затронул слезоточивую.

- Извини, старина. Я это… - Василий засуетился. – Давай выпьем, что ли?

- Тебе же недавно плохо было.

- А сейчас мне хорошо. Сейчас мне очень надо выпить.

Василий усадил старика за стол и наполнил стаканы водкой.

- Надо так надо, - и безотказный в подобных случаях дед Игнат, как из напёрстка, вылил себе в рот огненную жидкость. Закусывая, Василий тронул старика за плечо:

- Дружище, ты почему скрывал от меня о своём правнуке?

- Я сам о нём только сегодня узнал.

- А час назад, когда был у меня со своей козой?

- С головы как-то вылетело.

- Ладно, простим твою дырявую ума палату. Василёк, а ты чего не кушаешь?

- В животике места нет.

- Для кое-чего найдётся. Ты считать умеешь?

- Умею на куркуляторе.

- Калькуляторе, - поправил мальчика Василий.

- А мама говорит, что куркулятор звучит правдивее.

- Ей виднее. А что ты любишь считать?

- Всё, но лучше всего – деньги.

- Согласен, приятное занятие. Учитывая твой возраст, я предложу другое.

Василий высыпал из пакета на стол сладости.

- Вот, смотри. Допустим, что тебя здесь нет, а ты остался дома. Эти десять конфеток я дал твоему прадедушке, чтобы он передал их тебе. Но по дороге он почему-то не выдержал и съел три конфеты. Когда пришёл домой, спрятал куда-то ещё три конфеты. А вот эти отдал тебе. Сколько конфет осталось? Что в итоге получилось?

- Дед жадобой получился! – обиженно произнёс Василёк. Рыжий расхохотался.

- Устами ребёнка глаголет истина! Забирай, малыш, все эти конфеты пока сказанное не воплотилось в жизнь.

С опаской косясь на старика, Василёк собрал конфеты в пакет, но последнюю протянул ему:

- На, дедушка. Тебе же очень хочется.

- Спасибо, мой дорогой, но мне такого не хочется. Дядя Вася неудачно пошутил, - и он вернул угощение обратно.

Василий опять налил водку в стаканы:

- Не серчай, старина. Я не со злобы. Давай выпьем за твоего правнука. Он весь в тебя – за словом в карман не полезет.

Задобренный похвалой, дед Игнат выпил с удовольствием.

- А можно я корабли посмотрю? – спросил Василёк.

- Конечно! – Рыжий вскочил с места. – Я тебе про них расскажу…

Дед Игнат, хоть и зевал, но всё же ревностно наблюдал, как Василий демонстрировал мальчику красующиеся на стендах модели.

- Это – крейсер. Очень серьёзная штука. С ней в море лучше не ссориться. А это – авианосец. На нём – самолёты вертикального взлёта. А вот это – подводная лодка. Завтра ребята придут на занятия, и мы пойдём запускать модели на ставок.

- Ух, ты! – воскликнул малыш.

- Хочешь посмотреть?

- Конечно! Деда, пойдём завтра на ставок?

Придремнувший старик вздрогнул:

- Да хоть на луну! С тобой, Василёк, мне всё нипочём.

- А кто эти корабли делал? – мальчуган снова «переключился» на Василия.

- Я и ребята, которые учились у меня.

- Я тоже хочу научиться.

- Всё в наших руках. Главное – желание, а остальное – приложится. Василёк, я ведь недавно стал руководителем этого кружка, но увлёкся судомоделизмом примерно в твоём возрасте. Когда меня забирали в армию, попросился в морскую пехоту. Хотелось овладеть мужскими качествами в своей стихии – в море. Отслужив, поступил в Высшее мореходное училище.

- И, вы были моряком? – романтическое повествование заинтриговало мальчугана.

- Был, - то ли с грустью, то ли с гордостью произнёс Василий. – Я – сейчас, – и он скрылся в кабинете. Через пару минут он вынес фотоальбом. – Вот, садись и смотри.

Василий рассказывал о морях-океанах, о своих путешествиях и удивительных приключениях в разных странах, а дед Игнат ощущал себя забытой, ненужной вещью. Его поражала быстро налаживающаяся связь между двумя тёзками. Что-то притягивало их до такой степени, что, кроме друг друга они ничего не замечали. Это раздражало старика: «Ишь, как заливает! Да уж, у Рыжего язык хорошо подвешен. Это у него главное орудие для обольщения женщин. А малец причём? Кому Рыжий мозги пудрит о море? Его Василёк с самого своего рождения видит постоянно». И, тем не менее, словно загипнотизированный, мальчонка, как губка впитывал каждый жест и каждое слово вдохновлённого рассказчика. Рыжий для деда Игната был как сын, может быть из-за того, что истинного продолжателя рода у старика не было. Ещё с юности за Василием закрепилась репутация Дон Жуана. Слухи о его любовных похождениях передавались из уст в уста. Своё списание на берег этот бравый мариман объяснял тем, что у него вся «корма ракушками обросла». Мужья – ревнивцы пытались проучить рыжего искусителя, но бывший «морской волк» отважно защищал своё мужское достоинство и всегда одерживал победу. Рыжий «подбивал клинья» даже к внучке деда Игната, но тот бдительно охранял своё «кровное сокровище» – из дома без присмотра Лариса не выходила. После того, как внучка покинула родные пенаты, Василий, на удивление жителей посёлка, угомонился. Как-то дед Игнат у него поинтересовался: «Негоже в сорок лет бобылем ходить. Почему не женишься?» Тогда Рыжий обречённо сказал: «Любимая женщина – это пуля со смещённым центром тяжести: попадает в глаз, проходит через сердце, бьёт по карману и выходит боком». После такого странного ответа дед Игнат эту тему больше не затрагивал.

Глядя на Василия и Василька, старик думал: «Как похожи они друг на друга. А ведь Рыжий о поразительном сходстве умышленно промолчал. Не этой ли встречи опасалась Лариса? Ох, конспираторы! Я выведу вас на чистую воду!»

Дед Игнат закрыл глаза и артистически захрапел. Рыжий тронул его за плечо:

- Эй, старина, не спи – замёрзнешь.

Сонно моргая, дед Игнат зевнул.

- Это ты, Васёк? Что-то меня разморило. Хоть бы до дома дойти.

- Не дрейфь, дружище. Я вас по нашему курсу проведу с проблесковыми огнями, - Василий снял с полки фонарик и взял ключи от лаборатории.

Старик с жалостью посмотрел на недопитую бутылку водки и хитро прищурился:

- А на посошок?

- За нами не заржавеет, - Рыжий поделил по стаканам остатки алкогольной роскоши. – Давай, за твоего правнука. Хороший пацан. Мне бы такого… - и выпил одним махом...

Когда все вышли из лаборатории, Василий запер двери и взял мальчика на руки. Дед Игнат в душе позавидовал: «Василёк–то не сопротивляется. Даже обнял Рыжего за шею, как родного. Неужели, зов крови?» Этот вопрос для старика остался пока неразрешённым.

Со второго этажа доносилась музыка – дискотека продолжалась.

- Василёк, на танцы пойдём? – поинтересовался дед Игнат,

Малыш по-стариковски махнул рукой:

- А ну их! Они, наверное, как наши утренники в детсаду. Я по телику и не такое видел. Пойдём лучше домой. Спать хочется.

 

 

10

На улице было темно. Василий не зря прихватил фонарик – на пути попадались выбоины и колдобины. Споткнувшись, дед Игнат выругался:

- Дороги у нас плохие, зато дураки отменные. Сколько живу на этой улице Кишинёвской, никто даже пальцем не пошевелил привести её в порядок. Раньше народ безмолствовал, теперь помалкивает.

Рыжего волновало иное:

- Панкратыч, а что представляет этот Эдуард?

В присутствии правнука старику не хотелось «поливать грязью» Ларисиного избранника, и с его губ лишь сорвалось:

- Ничего интересного. Ходит гоголем, а порхает воробьём.

Далее шли молча. Каждый думал о своём. Возле одного двора с шикарным палисадником Василий не выдержал:

- Погоди, дружище. Не могу я просто так – с пустыми руками. Ведь мы с Ларисой давно не виделись. Держи, я быстро, - он осторожно передал деду Игнату сонного Василька и ловко перемахнул через высокий забор.

Старик осуждающе покачал головой. Да, Рыжий любил женщин, но он ещё любил… воровать для них цветы. Василий был уверен, что для прекрасного пола, если из моды вышли подвиги, то надо совершать хотя бы поступки, связанные с благородным риском…

Вернулся Рыжий обратно через пару минут с розами в зубах. Он протянул к мальчику руки, но старик отстранил их:

- Сам понесу!

- Сейчас темно! Ты можешь упасть! Тебе тяжело! – возмутился Василий.

- Своя ноша всегда легка.

- Дай, говорю! Тут осталось нести его всего лишь метров десять.

Дед Игнат осознал, что значат для Рыжего эти десять метров и, вздохнув, отдал ребёнка. У калитки их поджидала баба Ирина и Лариса. В голове у старика промелькнула мысль: «Хоть дождь не намечается, но грозой пахнет». Словно ледокол, он попёр напролом к дому.

- Стой, старый хрыч! – раздался гневный голос его жены. – Почему так долго? Мы же переживаем. Дитю пора спать.

Не останавливаясь, дед Игнат ей брякнул:

- Это Рыжий виноват. Сказки про море рассказывал.

- Вот так всегда: чуть что – Рыжий виноват, - возразил Василий, но ушедший в дом дед Игнат его уже не слышал.

Эдуард спал в зале на диване. Надрывно дребезжал, работающий на полной громкости телевизор. Выключив его, старик проворчал:

- Кто-то дрыхнет, а кому-то за свет платить. Ничего не поделаешь; приходится терпеть, потому что хорошие мужики на дороге не валяются. Они валяются на диване.

Дед Игнат прошёл в спальню, разделся и лёг на кровать. Вскоре баба Ирина принесла Василька в зал и уложила спать.

- А мама скоро придёт? – сонно спросил он.

- Скоро. А зачем ты пистолет под подушку кладёшь?

- Бабушка, если мне приснится Бармалей, я его сразу застрелю.

- Спокойной ночи, стрелок.

Баба Ирина вошла в спальню, легла рядом с мужем и уснула.

«Быстро захрюкала. Намаялась, бедная», - мысленно пожалев жену, старик осторожно поднялся, прокрался на веранду и прильнул к окну. При свете дворовой лампочки хорошо просматривались сидящие на скамейке Василий и Лариса. Через открытую форточку доносился их разговор:

- Он же на меня похож! Мы с ним - как две капли воды. У него даже имя как моё, - добивался правды Рыжий.

- Не трепыхайся. Он – не твой, - стояла на своём Лариса.

- А чей?

- Неважно. Мой - и этого достаточно!

- Ошибаешься. Для меня это важно. Как же мне теперь жить, зная, что где-то существует моя кровиночка, и я не могу находиться рядом с ней?

- Как раньше жил, так и сейчас будешь.

- Нет, я без вас не смогу.

- Опомнился! Где же ты раньше был? Ты ведь не нуждался в нас всё это время. Только Господь Бог знает, что я перенесла. Неужели тебе было всё равно? Как вспомню: одна-одинёшенька в чужом городе, без крыши над головой и с ребёнком на руках… - Лариса утёрла скатившуюся по щеке слезу и холодно произнесла: - Не стоит ворошить прошлое. Я не такая наивная, как шесть лет назад. Зря стараешься – разбитый хрусталь склеить невозможно.

- Напрасно ты так. Я пытался тебя найти, но – тщетно. Ты ведь скрывалась, как легендарная шпионка Мата Хари. Что мне на твои поиски надо было Интерпол нанимать?

- Если бы ты меня по-настоящему любил, ты бы меня нашёл. А чего скрывалась, сам знаешь – боялась позора. Если бы не дед со своим дотошным характером, я бы никуда и не уезжала.

- А помнишь, как водил он тебя под конвоем в техникум?

- Разве такое забудешь? - усмехнулась Лариса.

- Я у него тогда как-то спросил: «Если внучка шагнёт в сторону, чем стрелять будешь?» А он мне: «Вот этим!» – и кукиш показывает. Вообще-то мужик он потешной, только немножко ехидный.

- Эх, Василий… - прошептал стоящий у окна дед Игнат. – Я ведь тебя лучшим другом считал. Морда твоя лицемерная!

- И всё-таки мы, - Лариса сделала кратковременную паузу, - несмотря на строжайший контроль, умудрились «воспроизвести» на свет солнечного мальчика.

Василий добавил:

- Благодаря этому флигелю, спасавшему нас от посторонних глаз, а также частым выпивкам твоего деда, которые мне приходилось организовывать. А ведь ты проговорилась, Лорик. Теперь я точно знаю, что Василёк - мой сын.

- А ты сомневался? По нему видно, кто его отец.

Подслушивающий дед Игнат вытер пот со лба и медленно сел на рядом стоящий стул:

- Так вот откуда Василёк взялся – из флигеля.

- Что же нам делать? – спросил Василий.

- От тебя требуется одно: не вмешиваться в мою личную жизнь.

- Всё ясно. Если бы ты знала, как мне горько было выслушивать твои поддевки: «Ты – бедный, худой и бледный». А я не бледный. Я рыжий. Ну что, нашла себе принца неписаного? Говорят, что ты приволокла сюда какого-то крымского хана?

- Какая тебе разница? Главное, что он – порядочный человек, а не такой как ты, сеньор Кобелино.

- Что ты мелешь? У меня после тебя аллергия на всех женщин. Я каждую смазливую вертихвостку десятой дорогой обхожу.

- Свежо предание, да верится с трудом. Короче, я выхожу замуж, и не морочь мне голову.

- Лорик, - Василий умоляюще взял её за руки, - неужели ничего нельзя изменить? Ведь я из-за тебя даже море бросил!

Лариса отстранилась:

- Раньше надо было думать, когда ты любил повторять: где начинается любовь, там кончается свобода. Естественно, вряд ли появится желание жениться, когда девки летят к тебе, как мухи на дерьмо. Настоящий орёл! Вот и получай для свободного полёта перо в задницу!

- Ах, так! – Василий резко встал. – Ты не задумывалась над тем, почему ко мне бабы липнут? Я ведь красотой не блещу и, в сравнении с тобой, рожей не вышел. Да потому, что со мной интересно. А ты со своим крутым лежебокой, купаясь в роскоши, будешь умирать со скуки. Я уверен, что ты ему нужна как привлекательная реклама для его собственного имиджа. Счастливо оставаться!

Расстроенный Василий направился к калитке, а ведь полчаса назад он, смущаясь, как мальчишка, трепетно преподносил цветы Ларисе. У неё перехватило дыхание. Страх нагнал на женщину отчаянные мысли: «Какая же я дура! Из-за своей гордости я могу навсегда потерять того, с кем хотела быть рядом всю жизнь».

- А ну-ка стой, сволочь рыжая! – выкрикнула Лариса и подскочила к Василию.

- Ты чего, Лорик? – он повернулся и опешил: разъярённая женщина уже отвешивала ему пощёчины.

- Получай, гад! Чурбан ты неотёсанный!

Сидящему в дозоре старику такая развязка пришлась по душе. Привстав, он шёпотом советовал внучке:

- Дай, ещё поддай этому гнусному обольстителю!

- За что? – ничего не понимая, Василий едва успевал уворачиваться.

- За любовь! – Лариса непреклонно продолжала натиск.

Когда Рыжему всё-таки удалось перехватить руки женщины, она зарыдала:

- Ты же, как орехи, девок щёлкал, но так ничего в них и не понял.

- Так ты меня не разлюбила? – окрылённый Василий жаждал словесного подтверждения.

- Какой ты глупый! Неужели тебе, как нашему сыну, надо всё разжёвывать?

Василий крепко обнял Ларису:

- Мы с тобой оба дураки: своё счастье собственными руками разрушили.

Уткнувшись в плечо любимого, женщина всхлипывала:

- Ты сам виноват. За любовь надо бороться. Обиделся он, что бедным обозвала. Ты же мужик! Ради любви должен горы сворачивать, а когда добился её – оберегай и в обиду не давай.

- Теперь я тебя никому не отдам! – нежно погладив Ларису, Василий посмотрел в её заплаканные глаза и поцеловал. Поцелуй был долгим и жгучим. Сколько продолжался он, столько старика распирало от злости.

Дед Игнат покачал головой:

- От женщины всего можно ожидать: то ли мальчика, то ли девочку, - затем погрозил пальцем в темноту и гневно прошептал, - Я этого безобразия не допущу! Теперь вы меня не проведёте!

Переходя с веранды в гостиную, старик размышлял вслух:

- Мне, конечно, с этим рыжим десантником не совладать, а вот слонообразный детинушка Эдуард, думаю, сможет. – Он подошёл к спящему гостю и стал тормошить его. – Эй, лежебока, подъём! Твою невесту воруют.

Эдуард перевернулся на другой бок и лениво промычал:

- Мы же не на Кавказе! Кому она нужна?!

- Сам посмотри, если мне не веришь.

- Ладно. Сейчас оденусь, - сонный Эдуард начал искать одежду.

- Не скромничай, видали и похуже! – подгонял его дед Игнат. – Жить – значит действовать! Беги в трусах. Пусть думают, что ты спортсмен.

Эдуард вышел на веранду и глянул в окно. Василий с Ларисой сидели на скамейке и о чём-то мирно беседовали. Зевнув, Эдуард раздражённо сказал:

- Любите вы, Игнат Панкратович, из мухи слона делать. Может, они детство вспомнили, а я вот так – в трусах и в майке: - «Здравствуйте, я ваша тётя».

- Причём тут тётя? – недоумевал старик. – Лучше быть неопытным волчонком, чем глубокомысленным бараном. Там же Рыжий!

- А мне хоть серо–буро-малиновый. И попрошу не оскорблять!

- Не зря говорят: дурак платит дважды, тупой трижды, а лох – постоянно.

- Ну, всё, старый пень. Берегись! Ты меня достал, - Эдуард схватил деда Игната за туловище, поднял и начал трясти.

- Во! Это то, что надо! – обрадовался старик. – А теперь поставь меня обратно и внимательно слушай.

Ничего не понимая, Эдуард повиновался.

- Так вот, - продолжил дед Игнат, - Рыжий – отец Василька.

- Ну и хорошо.

- Хорошо то, хорошо, но до тебя-то не дошло. Тебя поднять – подняли, а разбудить – забыли. Ты хочешь, чтобы Рыжий второго ребёночка заклепал?

- Я ему заклепаю! – Эдуард толчком распахнул дверь, но сходя с крыльца оступился и чуть не упал. Увидев его, Василий усмехнулся:

- По -тише беги – на свой живот наступишь.

Оставаясь в засаде у окна, дед Игнат перекрестился:

- Помоги, Боже, нашему телёнку волка одолеть.

От грозного вида крымского кавалера Лариса потеряла дар речи. Эдуард угрожающе приблизился к Василию:

- Эй, хамло, ты чего здесь сидишь?

- Где хочу, там и сижу, - спокойно произнёс Рыжий.

- Ответ неверный. Здесь машина моя стоит, значит, сидеть тебе надо в другом месте.

- В тюрьме, что ли?

- Хоть бы и там. Мне – по барабану!

Сдерживая себя, Василий хладнокровно сказал:

- Не дёргайся. Я уже в курсе, что машина твоя под сигнализацией.

Не зная к чему придраться, Эдуард ляпнул:

- А моей женщине ты уже предлагал суповой набор?

- Какой?

- Руку и сердце.

- Предлагал, но тебя это не касается.

Сжав кулаки, Эдуард процедил сквозь зубы:

- Короче, как тебя, Рыжий, что ли? Вали отсюда и оставь в покое мою женщину.

- Была твоя, а стала моя, - Василий поднялся и принял стойку. По габаритам противник намного превосходил его.

- Да я сейчас твои куриные мозги вышибу! – Эдуард замахнулся, но Рыжий увернулся и, перехватив руку, произвёл бросок через себя. Издав хлюпающий звук, жирная туша шмякнулась на асфальт. Залаяли дворовые собаки.

Дед Игнат, находящийся на своём прежнем наблюдательном пункте, удручённо констатировал:

- Больше всего жертв требует военное искусство.

Придя в себя, Лариса помогла Эдуарду подняться и строго предупредила:

- Всё, мужики! Побаловались и – будя! Такие потасовки плохо заканчиваются. Василий, иди домой!

- Я без тебя никуда не пойду! – упрямо заявил Рыжий.

- Чего?! – «огнедышаший» Эдуард снова пошёл в атаку, но наткнувшись на мощный удар Василия, беспомощно распластался на земле.

Лариса подскочила к Рыжему и протянула руки:

- Умоляю тебя, уходи!

- Как же я брошу тебя с таким бараном?

- Не переживай. Я всё улажу. Сама заварила кашу, самой и расхлёбывать. Прошу ради нашего будущего – уходи!

Василий склонился над стонущим Эдуардом:

- Эй, ты, мурло мещанина, только прикоснись к моей женщине. Потом ты на своей импортной колымаге самостоятельно не поедешь. Тебя на ней повезут.

- Да пошёл ты… - с трудом выдохнул тот.

Рыжий вопросительно взглянул на Ларису:

- Его что, совсем успокоить?

- Я сама кого угодно успокою, - Лариса чмокнула Рыжего в щёку и, пользуясь удобной ситуацией, вытолкнула его за калитку. – До завтра.

- Пока, - с недоверием оглядываясь, Василий ушёл.

Дежурящий у окна дед Игнат разочарованно махнул рукой:

- Концерт окончен, - затем сел за стол и покачал головой. – Ох, детки, детки! Что же вы меня в могилу живьём загоняете? Я ваших загадок расшифровать не в силах. Наверное, старею. А может, внучка специально Эдьку привозила, чтобы подразнить Рыжего?

Старик опять посмотрел в окно: Лариса с Эдуардом сидели на скамейке и о чём-то спорили.

- Так можно расслабляться: то с одним зажималась, теперь с другим отношения выясняет. Романтика! – дед Игнат открыл холодильник и достал бутылку с водкой. – Чем смотреть на такую муть, лучше выпить и заснуть…

Когда старик укладывался спать, сонная баба Ирина спросила:

- Дед, а чего собаки лаяли?

- Два безмозглых кобеля что-то не поделили. Спи, мать, спокойно. Меньше знаешь – крепче спишь…

 

11

Проснувшись, дед Игнат обошёл все комнаты, но ни жены, ни гостей не нашёл. Он ринулся к холодильнику. В недопитой бутылке осталось граммов сто водки. Только старик раскрыл рот для совершения своего утреннего ритуала, как в дом вошёл Эдуард.

- Приятного аппетита.

- Самому мало, - оправдываясь, дед Игнат указал на пустую бутылку и на «остатки роскоши» в стакане.

- Не беспокойтесь. Я сегодня за рулём. – Эдуард прошёл в зал и начал собирать свои вещи в дорожную сумку.

Выпив залпом водку, старик засуетился:

- Эй, погоди, мил человек. Что-то моя твоя не понималь. Ты куда лыжи намыливаешь?

- Я же говорил – в Израиль.

- А я думал – в Какманду. Ну, а Лорка?

- Остаётся здесь, и дальнейшая её судьба меня уже не интересует.

- Почему?

- Потому что ваша ненормальная внучка указала мне от ворот поворот.

- На улице от наших ворот на самом деле недалеко поворот. Видимо, ты не так её понял.

- Я всё прекрасно понял. Любит она Рыжего. Самое обидное, это когда твоя мечта сбывается у кого-то другого.

- Нашла, кого любить! – дед Игнат начал нервно вышагивать по комнате. – Рыжий её старше на пятнадцать лет! У него зарплата меньше моей пенсии. Мне нахлебники не нужны! Всё равно не могу поверить. Ведь Лорка так была настроена на заграницу и вдруг…

Эдуард обречённо махнул рукой:

- Со мной она уже никуда не хочет. Зато с Рыжим – хоть на край света.

- Так и сказала?

Эдуард утвердительно кивнул.

- Туда им и дорога! – глаза старика блеснули злобой. – Нет, не будет по-ихнему! Я всё сделаю по-своему, пусть от этого даже треснет пополам земля!

- Незачем утруждаться. Сколько я ни уговаривал вашу внучку, все равно стоит на своём.

- А женщину не надо долго уговаривать. Она может подумать, что ты способен только на разговоры. Нужно что-то придумать.

- Всё уже придумано и ни к чему лишние волнения.

- В этом-то и кроется твоя ошибка. Учти: если не будешь волновать женщину, зачем ты ей такой нужен?

- Унижаться, ползая на коленях перед вашей чокнутой внучкой, не собираюсь. Да и некстати мне – у меня совсем иные планы.

- Крыса бежит с тонущего корабля?

- Обстоятельства вынуждают.

- В таком случае – попутного ветра, - старик указал на выход.

Пока Эдуард открывал ворота, дед Игнат успел срезать с клумбы красивую розу и преподнёс её, когда тот сел за руль.

- Тебе вот цветочек от сердца и почек. Обрати внимание: какой бы ни была прекрасной роза, но и она имеет шипы. Ты понял намёк?

- Что тут непонятного? Вам неудобно за свою внучку, поэтому и утешаете меня.

- Нет, я - не  Мария Тереза и не папа Римский. Ты уразумей главное: для любого человека каждый день начинается новая жизнь. Сегодня ты потерял одно, завтра найдёшь другое. Живи не для того, чтобы только размышлять о жизни, а чтобы ещё и жить. Теперь насчёт Лорки. Короче, плюй на всё! Представь себя верблюдом. Будь по - проще, и люди сами потянутся к тебе своими грязными руками. Что ещё сказать? Вообще-то ты парень неплохой с одной стороны, но…

- Вы тоже прыткий мужичок, - поспешил похвалить Эдуард.

- Спасибо на добром слове. Долго я его ждал. А многие почему-то меня обзывают ворчливым брюзгой.

- Если всех слушать – уши опухнут, - молодой человек вынул из «бардачка» бутылку водки и передал старику. – Это вам утешительный приз.

- Очень кстати, - дед Игнат прижал к груди дорогой подарок. – Погоди, а где все?

- Бабушка пошла в магазин, а Лариса с Васильком на ставке. Там Рыжий испытывает со своими подопечными какие-то кораблики.

- Сейчас я им устрою страшные испытания! – блеснув глазами, полными ярости, старик пожал Эдуарду руку. – Счастливого пути.

 

12

Василий и Лариса сидели на берегу. Василёк сновал между ребят, запускавших модели. Заметив прадеда, за которым преданно следовала коза Даша, малыш гордо похвалился:

- Дедушка, смотри, дядь Вася какой мне корабль подарил. Радиоуправляемый.

Даже не взглянув в сторону правнука, старик приблизился к Рыжему:

- Ах ты, дьявол! И мальца уже прельстил?!

- Ты чего, старина? – подымаясь, опешил Василий.

- Того. У тебя расческа есть?

- Есть, - недоумевая, Рыжий вынул из кармана расчёску.

- Вот и чеши отсюда! – накопившаяся  за последнее время ненависть хлынула через край – дед Игнат изо всей силы толкнул Василия, но тот, слегка покачнувшись, схватил старика за шиворот и поволок к воде. Лариса стала на их пути.

- Вася, хоть ты будь умней. На зло нельзя отвечать злом.

- Философия тут неуместна. Старый хрыч перегрелся на солнышке. Водные процедуры пойдут ему на пользу.

Увернувшись от женщины, Рыжий упорно тянул сопротивляющегося старика, а тот, в свою очередь отчаянно выкрикивал: «Даша, фас!» Коза с честью исполнила долг перед хозяином: разогнавшись, она боднула Василия так, что тот, перелетев через нагнувшегося деда Игната, с шумным плеском плюхнулся в воду. Мальчишки восприняли суматоху как розыгрыш и дружно рассмеялись.

- Недаром сейчас год Козы. Во дворе у меня Дашка заменяет собаку, - вытерев влажное лицо, старик победоносно поднял руку вверх. – Справедливость восторжествовала!

- Чья справедливость? – прищурилась Лариса.

- Ну, хотя бы – моя.

Озираясь на козу, вынырнувший Василий снова направился к старику, но Лариса предупредила:

- Учти, если будешь выделываться, уеду в Израиль. Ребятишек бы своих постыдился.

С трудом переборов клокочущую внутри жажду мести, Рыжий покорно присел в сторонке.

Лариса выпалила деду:

- Что ты нос в каждую дырку суёшь? Кому нужны твои советы? И что ты можешь путное посоветовать, если у тебя на уме одни плоские шуточки?

- Это хорошо, что они плоские – их в голове больше помещается, - усмехнулся старик.

- Опять двадцать пять. Дед, как бы ты ни старался, всё - равно по-твоему не выйдет. Мне надоело плясать под твою дудку.

- Ишь, как пташка защебетала…

- А что, нельзя? Я не в клетке. Я – птица вольная.

- Значит и мозги у тебя птичьи. Ведь ещё вчера ты говорила мне на счёт заграницы…

- То было вчера. Жизнь не стоит на месте.

- Согласен. И всё-таки с Эдуардом ты поступила некрасиво. Чего не хватало тебе? Ведь он – богатенький Буратино!

- Мне не с богатством жить, а с человеком.

- Чем же Рыжий лучше Эдуарда?

- Дед, тебе  этого не понять.

- И всё-таки?

- Скажу одно и этого достаточно: Василий глянет – сердце вянет.

- Хм… И всё? – удивился старик. – На чувствах далеко не уедешь.

- Потому и остаюсь.

- Чего же ты Эдуарду голову морочила?

- Думала: стерпится – слюбится. Оказывается – не слюбится, если любишь другого. Дед, прошу тебя: не ковыряйся в моей истерзанной душе. С Эдуардом я разобралась, и он всё понял, а до тебя никак не дойдёт.

Но упрямый старик не сдавался:

- Ты же меняешь шило на мыло! У Рыжего любимая поговорка: приятно лежать на голом полу, если он противоположный.

Терпеливо молчавший Василий не выдержал:

- Панкратыч, прислушайся к голосу своего разума! Слышишь, какую чушь он несёт? Старина, ты же знаешь, что я в последнее время от женщин, как от чумы, шарахаюсь. Мне, кроме Ларисы, никто не нужен.

- Дорога ложка к обеду. Где ж ты раньше был?

- Раньше? – Василий поднялся и вплотную приблизился к старику. – Раньше ты меня к своей внучке на пушечный выстрел не подпускал.

- И правильно делал, потому что знал, что ты за фрукт. Бабы тебя, как тряпку, истрепали, а теперь что? У нас не комиссионный магазин. Мы старые вещи не принимаем…

Сказанные слова подтолкнули к размышлению. Все молчали. Дед Игнат что-то вспомнил, вздрогнул и, осмотревшись, облегчённо вздохнул: Василёк находился с ребятами, запускавшими модели, и не слышал разговора взрослых.

- Слушай, что я тебе скажу, внучка, - прервал паузу старик. – Я твой дед. Не было б меня, не было б тебя. Так вот, пока я жив, ты обязана даже дышать по моей указке.

- В таком случае, было бы лучше, чтобы ты не жил, - гневно произнесла Лариса. Из её глаз брызнули слёзы и она отвернулась.

Дед Игнат оторопел. В груди закололо – слова внучки оказались острее ножа. Василий тоже «подлил масла в огонь»:

- Панкратыч, пока тихо, не буди лихо. Твои попытки нам помешать – это какая-то мышиная возня. Мы уже не те, какими были раньше.

Овладев собой, старик подошёл к Васильку, обнял его и грозно выкрикнул своим обидчикам:

- Что хотите со мной делайте: хоть режьте меня, хоть ешьте, но правнука вам, развратникам, не отдам!

- Что?! – Ларису всю затрясло. – Тебе мало меня? Теперь за моего сына взялся? – она ринулась к деду Игнату. – Руки прочь! – и выхватила Василька. Он заплакал.

- Эх, вы… - не зная, что делать и что сказать, старик с досады махнул рукой и побрёл домой. Преданная коза последовала за хозяином.

 

13

Сидя в предбаннике на скамье, изрядно захмелевший дед Игнат одной рукой обнимал козу, а второй – держал бутылку водки – утешительный приз Эдуарда.

- Да уж, - приговаривал огорчённый старик, - жизнь как птица: летит незаметно, а следы на мне оставляет. Неужели судьба так жестоко заставляет расплачиваться за собственные ошибки? А Лариса с Рыжим тоже хороши… Мешаю им жить, понимаешь ли. Лучше, чтоб я не жил…

Перед глазами деда Игната мелькали кадры его жизни. Что-то хорошее в ней найти было сложно: война, каторжная работа, постоянная нужда в деньгах, переживания за дочь, внучку, а теперь уже – за правнука. «Что я им дал и что могу дать, если у самого в карманах ветер гуляет? – спрашивал себя старик. – Нет, это не жизнь, а жалкое существование. Лучше достойно умереть, чем недостойно жить. Лариса права: не стоит мучиться и других мучить. Обидно, конечно, что какой-то Рыжий для неё дороже родного деда. Ничего не поделаешь – любовь зла… Так и быть: жил грешно и умру смешно!»

Дед Игнат поцеловал Дашу, вытолкнул её из бани, прикрыл дверь и присосался к водке. Захлебнувшись, он закашлялся и со злостью швырнул бутылку на пол. Она разлетелась вдребезги.  Старик закурил и тяжело вздохнул:

- Гори всё синим пламенем!

Он бросил горящую спичку в водочную лужу, лёг на скамью и стал ждать…

Языки пламени змеями расползались по предбаннику, угрожающе лизали стены строения, которым дед Игнат до этого времени дорожил. Удушливый газ наполнял помещение. Дым принимал очертания ужасного монстра. «Может, это и есть банник – дух бани?» – вздрогнув, подумал старик. Им овладело жуткое состояние. Он старался себя подбодрить: «Неудобно как-то перед родными. Надо было хоть записку оставить типа: ушёл из жизни, просьба не беспокоить». Но страх перед неизвестностью охватывал старика всё больше. Неожиданно сквозь мрак скопившегося дыма прорезался луч света, и дед Игнат увидел ангела. Что-то знакомое угадывалось в чертах его лица. Потом послышались слова, точнее, они зазвучали внутри старика: «Человек не имеет права лишать себя жизни. Всё во власти Всевышнего». Дед Игнат встрепенулся – теперь возле него стоял Василёк. Он отчаянно выкрикивал: «Деда, вставай!» Словно кипятком, старика ошпарила мысль: «Как малец оказался здесь? Он же может погибнуть!» Задыхаясь и изнемогая, дед Игнат опрокинулся на пол и из последних сил пополз к распахнутой двери. Мальчонка уже находился там и ручонкой манил к себе. Когда старик выбрался из адского огня и облегчённо вздохнул, во двор вбежали Василий и Лариса. Упав на колени перед сидящим на земле дедом, она зарыдала:

- Прости… Прости… Я не понимала, что говорила…

Старик погладил её поникшую голову:

- Успокойся, внучка, я сам во всём виноват.

Василий выскочил с ведром воды из флигеля и бросился к пылающей бане.

- Не надрывайся, Вася, - остановил его дед Игнат. – Её не потушить. Пусть горит, а до флигеля и дома огонь не достанет. Главное, чтобы мы были живы. Пусть с этой баней сгорит всё плохое, что накопилось в нас.

Изумлённый Василий пожал плечами:

- Не очень подходящее время для мудрствования. У тебя, видимо, шок, старина. Хотя ты прав: баню не спасти – бревенчатая, полыхает вовсю.

Лариса поднялась и утёрла влажное лицо:

- От мужиков, как от лука, одни слёзы, - затем она запричитала. – Мы сначала не поняли… Прибежала к нам Даша и начала блеять. Мы – ноль внимания. Оказывается, она звала на помощь. Василёк это понял первым. Я даже не заметила, когда он сюда побежал. Только когда увидела дым, до меня дошло – нагрянула беда.

Дед Игнат посмотрел на малыша и вздрогнул: он был похож на ангела, который являлся в баню. «Может Василёк и есть ангел?» – спросил сам себя потрясённый старик. Будто отвечая на его вопрос, мальчик произнёс:

- Дедушка, если солнышко светит всем, значит, и я принадлежу всем. Я ведь солнечный мальчик. Не надо меня делить.

Старик ладонью провёл по рыжим волосам правнука:

- А мы не будем делить. Свети всем.

Тяжело дыша во двор ввалилась баба Ирина.

- О, Господи! – глядя на горящую баню, пожилая женщина обхватила свою голову руками. – Игнат, что ты натворил?

Потупивши взор в землю, старик выдавил из себя:

- Извини, жена. По - пьяни я, по неосторожности…

- По - пьяни, говоришь?! А сколько раз я предупреждала тебя: не лезь в бутылку в прямом и переносном смыслах. Вот за то, что не слушался, получай! – баба Ирина замахнулась на него продовольственной сумкой, но Лариса остановила её.

- Не надо! – уверенно сказала внучка. – Не виноват он.

Баба Ирина недоверчиво посмотрела ей в глаза:

- А кто виноват?

- Все или никто.

Оценив ситуацию, не подходящую для лишних расспросов, баба Ирина опустила сумку и истерически рассмеялась:

- А я иду по улице и спрашиваю у одного встречного бомжа: «Что это за дым?» А он мне: «Чья-то баня горит». У меня сердце стало камнем – ведь баня на посёлке только у нас.

«Как горит?» – не поверила я. А бомжара злорадно ухмыльнулся: «Красиво». Я звезданула этой сумкой по его похабной морде так, что потом он убегал от меня и спотыкался. Игнат, вчера ты говорил про папуаса с Новой Дуринеи. По-моему, сейчас ты и есть тот самый папуас.

«Закопчёный» дед Игнат на самом деле не был похож на себя. Он, скорее всего, смахивал либо на шахтёра, поднявшегося на-гора, либо на темнокожего аборигена.

- Рыжий, ты мне должен за ставок, - подмигнул старик. – Будь другом, верни должок.

- С удовольствием! – и Василий окатил его водой из ведра.

Частично приняв свой прежний вид, старик печально посмотрел на спадающее пламя пожара:

- И всё-таки баньку жалко.

- Не переживай, Панкратыч, - старался утешить его Василий. – Я помогу тебе выстроить новую, и ещё лучше.

- Я в этом не сомневаюсь, - дед Игнат был доволен, потому что Василий в последнее время зарекомендовал себя на посёлке мастером на все руки. Не забыл старик и о самом главном. – Лариса, что ты всё-таки решила?

- Всё хорошее решается само собой, - внучка радостно улыбнулась. – Мы будем жить вместе: я, Василий и наш сыночек Василёк.

- Молодцы! – похвалил старик. – Всегда так держать! За любовь надо бороться. Вы уж не серчайте на меня – набузил немного и всё от того, что обидно было за ваш обман, - дед Игнат поднялся и распростёр широко руки. – Давайте я вас всех обниму, дорогие мои.

Родные и близкие прильнули к старику, и он счастл... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2