Скорбящий Ангел Жанр прозы:

3 января 2017 Приключения

. Ты согласна со мной, прелесть моя? - спросил Глеб, целуя свою красавицу.

- С тобой я на всё согласна, - выдохнула млеющая от любви Анжелика.

- Мне бы такую золушку, - мечтательно позавидовал уролог.

- А губозакаточный станок в придачу не надо? - рассердился Глеб, обнимая крепко любимую. - Я свою реликвию никому не отдам. Мне кажется, дружище, даже если тебе небеса подарят ангела, так ты и ему крылья обломаешь своей практичностью.

- Ты дерзок сегодня, как я погляжу.

- Ой, сработало, - испуганно произнёс дантист.

- Что? - удивилась девушка.

- Я уже заметил: как только к тебе прикасаюсь, сразу включается моя живая игрушка «ванька-встанька».

- Конь ты мой желанный, - Анжелика погладила его по кудрям, - что же ты наши парижские тайны выдаёшь?

- Хоть мы иногда и гыркаемся, но Семён мне почти брат. Я перед ним – как на ладони.

- Ну что, родственнички, вижу – мне пора. Хозяюшка, лично тебе от имени женской бани за организацию обалденного ужина объявляю благодарность. Ребята, я вам завидую белой завистью. Держитесь друг друга и берегите то, что у вас есть. Кстати, вспомнил изречение Льва Толстого: «Лови минуты счастья, заставляй себя любить, влюбляйся сам! Только это одно настоящее на свете – остальное всё вздор».  Всех вам благ, - Семён поднялся  и пожал хозяевам руки.

- Ты так прощаешься, будто умирать собрался, - усмехнулся Глеб.

- Типун тебе на язык. Просто муза иногда посещает.

- Пусть лучше она, чем белочка, - произнёс зубник, провожая друга. - Я тоже не лыком шит, кое-что помню из Толстого: «Каждый хочет изменить человечество, но никто не задумывается о том, как изменить себя».

 

Глава 23. Гибель Бузурбая

 

 

Семён спал в своей квартире. Если бы кто-нибудь наблюдал за ним со стороны, то посчитал бы уролога захворавшим: он часто переворачивался и что-то выкрикивал. Блюменталь проснулся в холодном поту. Его разбудил грохочущий эхом голос Бузурбая: «Я видел третий сон». Врач пытался вспомнить сюжет пережитого кошмара, но тщетно – будто кто-то перерезал связывающую нить в хранилище памяти. Он долго лежал в забытьи – не мог сдвинуться с места. Тело словно парализовало. Неожиданно раздался стук во входную дверь. Взглянув на настенные часы, Семён мысленно чертыхнулся: «Кого это черти привели в такую рань? И чего стучать, когда звонок сбоку?»  Уролог с трудом поднялся с постели, подошёл к двери, посмотрел в глазок: никого! Врач взял стоящую в углу бейсбольную биту, открыл дверь, осмотрел этажную площадку и лестницу. Пусто! Только почувствовалось дуновение утренней прохлады. Почему-то захотелось узнать состояние здоровья Бузурбая. Только протянул к телефонной трубке руку, как сам аппарат рыдающе затрезвонил. Уролог вздрогнул и отпрянул от него, будто ужаленный. Врачу показалось, что бьют в набат. Удивившись совпадению, Семён всё-таки поднял трубку и услышал голос Марины:

- Сеня, дорогой, ты только не волнуйся. Случилось непредвиденное:  Бузурбай погиб.

- Что произошло? - с трудом выдавил из себя врач.

- Он выпал из окна своей палаты.

Понимая, что по телефону трудно докопаться до истины, Семён выдохнул:

- Сейчас приеду, - и положил трубку.

Одевался машинально. Сознание – словно в тумане. Уже выходя из квартиры, догадался позвонить Глебу. Тот ничего спросонья не понял: какой Бузурбай, какое окно в пять часов утра? Когда уразумел, горестно выдохнул:

- Крепись, дружище. Жди в машине. Сейчас буду…

Глеб сел за руль – не рискнул доверить его товарищу в таком состоянии. Когда прибыли к диспансеру, ЗИЛ в сопровождении милицейского УАЗа уже отъезжал. Выйдя из «Нивы», друзья увидели майора Черникова.

- Вы даже не сообщили мне! - возмутился уролог.

- Я собирался, но попозже, - оправдывался чекист.

- Вы же обещали, что всё будет хорошо. Я вам поверил, - упрекнул Семён, качая головой.

- Есть вещи, от меня не зависящие. Лучше выслушайте, чем преждевременно меня обвинять во всех грехах. Так вот, уже под утро, в самое воровское время, на третьем этаже кто-то отключил все лампочки. Семён Яковлевич, вы не догадываетесь, чья рука могла такое совершить?

- А я причём?! Меня полчаса назад разбудили, - недоумённо пожал плечами врач.

- Ладно, продолжаем дальше. Надёжная охрана спала мертвецким сном. Прапорщик проснулся от шума открывающегося окна. Бузурбай вырубил милицейского атлета одним пальцем. Вбежавший в палату сержант успел схватить за ногу чукчу, прыгающего с подоконника, но не удержал – беглец брыкался. Бузурбай упал на землю вниз головой. В итоге: перелом шейного позвонка и мгновенная смерть.

- Боже, какой нелепый конец! - в сердцах простонал Семён. – Зачем сержант хватал чукчу за ногу? Он же, как белка, прыткий… был. Мог бы удачно приземлиться.

- Так бы оно и было. Под тем окном в двух метрах от здания растёт многолетняя береза. Бузурбай рассчитывал прыгнуть на неё и, если бы не сержант, действовавший по инструкции…

- Какой маразм! - перебил его Семён. - А живёте вы тоже по инструкции? Зачем в таком случае они нужны, если из-за них люди гибнут?!

- Не мы их создаём, а там… - не зная, что сказать, майор указал пальцем в небо.

- Ошибаетесь. Там совсем другие законы – Божьи. Я же вам говорил, что птица, привыкшая к свободе, не сможет жить в клетке. - Семён возвёл руки в мольбе. - О, Господи, дай смирение принять то, что не изменить, но дай мне мужество изменить то, что могу изменить. И дай мне мудрость отличить одно от другого.

- Самое подходящее время для молитвы, - мягко «уколол»  Черников.

Уролог посмотрел на него «стеклянными» глазами:

- Сделай всё возможное сам. Всё невозможное сделает Бог.

- Всё же я призываю вас вернуться на землю. Необходимо кое в чём разобраться. Того вырубленного прапорщика приводили в чувство минут десять. Оказывается, Бузурбай обладал навыками восточного единоборства.

- Какое это имеет значение сейчас, когда нет самого человека? - закричал расстроенный Семён.

- Погоди, дружище, - встрял в разговор Глеб, - не распыляйся по мелочам. У меня тоже возник вопрос: - товарищ майор, каким образом чукча выпал из окна, если на всех этажах  диспансера решётки?

- Ну вот, хоть вы мыслите в нужном направлении. Когда прапор очнулся, то признался, что после обеда заходил в палату плотник и подготавливал к зиме окно. Младший офицер в тот момент читал книгу и случайно заметил, как деревянных дел мастер что-то шепнул Бузурбаю. Естественно, милиционер сразу же среагировал и выгнал наглеца. Сейчас, после обследования оконной рамы выяснилось, что до инцидента из решётки удалили все саморезы. По устному описанию охраны получился портрет больничного слесаря Васи. Семён Яковлевич, мне кажется, что идею побега разрабатывали вы.

- Если кажется, то креститесь! - не выдержал  уролог.

- Но вы ведь тоже пытались прорваться днём в палату, вопреки моему запрету. Не отпирайтесь, мне уже сообщили.

- А я не овчарка, чтобы исполнять ваши служебные команды, - Семён злобно блеснул глазами. - Ох, Вася, Вася, что же ты натворил, контуженный придурок? Ну, держись, герой Куликовской битвы, сейчас я тебе устрою последний бой! - и врач ринулся в терапию…

Подсобка оказалась запертой. В такую рань Василий мог быть только здесь. Уролог простучал кодовый позывной, приник ухом к дверной щели, но… услышал храп. Этот факт разъярил врача ещё больше. Отойдя назад, он разогнался и плечом вышиб дверь. Подскочив к спящему слесарю, Семён принялся наотмашь отвешивать тому пощёчины:

- Дрыхнешь, сволочь, и не знаешь, что из-за тебя человек погиб. Он ценил жизнь, а ты свою гробишь.

В подсобку вбежали дантист и чекист. Последний, не долго думая, рёбрами ладоней ударил уролога по почкам. Вскрикнув от боли, тот опустился на пол.

- А вот и человеческая благодарность, - со стоном выдохнул врач. - Вы, Сергей Николаевич, самый последний кретин.

- Почему?

- Я ваши почки вылечил, а вы мои отбиваете.

- Вы меня не упрекайте, а лучше «спасибо» скажите. Ведь я предотвратил преступление. Или вам не терпится за решётку?

- Нет уж, увольте. Мне и здесь неплохо.

- А вам не кажется странным то, что слесарь не подаёт признаков жизни? - заострил внимание Черников.

- Не может быть! Убить человека пощёчинами ещё никому не удавалось, - испуганный уролог вскочил, оттянул Васино веко, посмотрел на зрачок и принюхался. - Да он просто пьян! От него разит, как из пивной бочки, - только сейчас врач заметил на столе грязную посуду и опрокинутый пустой флакон из-под спирта. - О, Господи, зачем Ты мне посылаешь такие испытания? Почему меня окружают глупые и алчные существа?

- Видимо, смысл вашей жизни заключается в помощи другим людям, - сделал вывод чекист. – Попытаетесь привести Васю в чувство. Хотелось бы удостовериться в наших предположениях.

- Хорошо, только не мешайте мне и руками не размахивайте. Процесс будет напоминать экзекуцию, - предупредил врач и начал сильно тереть ладонями Васины уши. Вскоре тот что-то забормотал, застонал и открыл глаза.

- Яковлевич, не издевайся. Мне и без тебя плохо, - пожаловался слесарь.

- Сейчас тебе будет лучше, - врач нашёл в аптечке нашатырный спирт и накапал в стакан с водой несколько капель. - На, выпей!

- Как же такую гадость пить? Меня от неё воротит.

- Какая гадость? Там – спирт!

- Ну, если спирт – давай!

Закашлявшись и встрепенувшись, Вася приподнялся:

- Фух, чуть не помер.

- Жизнь – это очередь за смертью, и дурак тот, который лезет без очереди, - подытожил Семён. - Василий, как получилось, что Бузурбай погиб? Чья в этом вина?

- Думаю, ничья. Видимо, это – судьба.

- Решётку вы открутили? - сурово спросил Черников.

- А, господин чекист. Я. Кто ещё? Хоть Яковлевич не советовал куда-то влезать, но пришлось. Можете судить меня по всей строгости закона. По-другому не мог. Послушайте, что чукча мне поведал: когда человек сидит в клетке, в нём самом начинают отмирать клетки. Как хотите, так и понимайте: то ли клетки души, то ли клетки мозга. Для него час заточения казался веком. Он сам рвался на волю, но… не получилось. Хотите – бейте меня, хотите – режьте. Что хотите, то и делайте. Только в тюрьму не сажайте. Я там тоже долго не протяну.

- А напился зачем? - поинтересовался Глеб.

- С горя. Как Бузурбай погиб, захотелось и самому помереть.

Трое мужчин устремили вопросительные взгляды на майора. От него зависела человеческая судьба. Он и сам не знал, как поступить. Точнее, знал, но не решался. Если соблюдать все буквы закона, то появится очередная жертва и, возможно, невинная.

- Под мою ответственность: пока отсыпайтесь, а я за это время определюсь с дальнейшими действиями. Не советую подаваться в бега. Нет смысла,- предупредил Сергей Николаевич.

- Какие бега? Я не конь, скакать в такие годы. От себя не убежишь, - произнёс Василий, виновато понурив голову.

- Надо ещё кое-что выяснить. Прошу вас, - предложил медикам чекист, указывая на выход.

Когда трое мужчин оказались за пределами здания, майор продолжил:

- Тело Бузурбая будет находиться в морге целый день. Необходимо произвести экспертизу и прочие формальности. А завтра…

- А завтра утром мы его заберём, - перехватил инициативу диалога Семён. - Куда вы перевезли яранги?

- Они на окраине посёлка Стародухино. Я тоже утром подъеду. Вы же не родственники. Помогу без проблем забрать тело Бузурбая.

- Спасибо.

- Не стоит благодарностей. Семён Яковлевич, прошу вас: не пытайтесь искать виновных. Предоставьте это дело профессионалам, то бишь – нам. Хоть Василий и конченый алкаш, но и в его голове иногда мелькают светлые мысли. Он, видимо, прав: от судьбы не уйдёшь. Мой вам совет: возьмите бесплатный отпуск на пару дней. В таком состоянии не то, что плодотворно, даже нормально невозможно работать.

- У меня в данный момент одно желание: пойти и напиться, как говорит Вася, с горя. Хорошую водку я обожаю, плохую не очень, но всё - же люблю. А если же водка работе мешает, да ну её к чёрту… работу мою. До завтра, - попрощавшись с чекистом, Семён спросил Глеба: - Ты со мной?

- Мог бы и не спрашивать, - ответил друг…

 

                                       

Глава 24. Унылая Кекура

 

 

  На следующее утро Семён, Анжелика и Глеб подъехали к моргу в договоренное время. К фаркопу «Нивы»  был надёжно закреплён прицеп, накрытый тентом. За рулём сидел дантист: вчерашний день для уролога оказался трудным во всех отношениях. Майор Черников задержался всего на несколько минут. Поздоровавшись, он поспешил в здание. Вскоре санитары морга вынесли завёрнутого в больничное одеяло Бузурбая и положили в подготовленный прицеп. Вышедший из машины Семён отворачивал глаза в сторону: не хотелось видеть чукчу мёртвым. Чекист пытался то ли оправдываться, то ли извиняться, но врач раздраженно прервал его, ссылаясь на нехватку времени…

Ехали молча. Не всегда чувства выражаются словами. В основном, они переживаются психикой. Сидящий на заднем сидении уролог «лечил» больную голову пивом из двухлитровой пластиковой бутылки. Монотонная панорама пути убаюкивала, и он задремал. Сон получился обрывочным. В одном из гнетущих фрагментов Бузурбай протягивал Семёну руку (может, желал попрощаться?), но тот опасливо уклонялся, при этом говоря: «Мне нельзя соприкасаться с тобой. Иначе сам умру. Ты же мёртвый».

Проснулся врач от того, что «Нива» остановилась. Открыв глаза, он увидел бузурбаевских жён и детей, которые облепили со всех сторон радостно машину. Путники вышли из неё. По их скорбным лицам угадывалась трагедия.

- Что с Бузурбаем? - сразу изменилась в лице старшая его жена. - Где он?

Семён без лишних слов кивнул на прицеп. Женщина откинула тент, развернула одеяло и всплеснула руками:

- Что с ним они сделали?

Уролог осмелился взглянуть на лицо погибшего. По нему будто бы прошлись наждачным кругом.

- Никто ничего с ним не делал, - содрогнувшись, произнёс врач. - Он упал с высоты.

- Я со вчерашнего дня заподозрила неладное: то собаки выли, то олешки забастовали – отказывались есть  ягель, - запричитала Рыскынтонав.

- А где тут у вас кладбище? - некстати спросил  Глеб.

- Оно нам не надо, - смахнув скупую слезу, категорически заявила Гуанаут. - Мы хоронить будем по нашему обычаю. Теневиль знает своё дело. Если желаете, я попрошу разрешения у шамана о вашем присутствии.

- В данном случае не желание, а наш долг – проводить товарища в последний путь, - в сердцах проронил врач.

- Так и быть. Мужчины, теперь помогите перенести хозяина в ярангу.

Бузурбая внесли в жилище и положили на большие свободные нарты. Плачущие девочки сели рядом, а удручённые горем хозяйки занялись подготовкой к похоронам. Их духовной выдержке мог бы позавидовать любой рыцарь.

Семён вернулся к машине и, вынув из неё кейс, присел на скамью возле яранги. Он хотел собраться с мыслями, но помешал подошедший Глеб:

- Мы с Маркизой прошвырнёмся по посёлку. А то мыкаемся как неприкаянные: не знаем, куда себя деть.

Уролог согласно кивнул.

- Смотри, - девушка указала зубнику на подбежавших к ней двух лаек. Виляя хвостами, они услужливо пригибались к земле. - Это Ветер и Весна. Они сопровождали меня до самого Билибино. Назад, наверное, по следу пришли, - затем, потрепав их по холкам, скомандовала: - Ну, телохранители мои, айда с нами!

Когда пара влюблённых скрылась из вида, из яранги вышла Рыскынтонав.

- Слушай, как тебя… - запутался в словах уролог. - Никак не запомню твоё красивое имя. Короче, это вам, - он открыл кейс, наполненный пачками купюр.

- Что это, бумага? Вместо человека? Семён, ты хочешь откупиться за Бузурбая? А ведь он тебя очень уважал.

- Что ты мелешь, глупая женщина?! - вышел из себя врач: вроде бы  дама из вигвама, но вот заносит её на уровень возвышенных материй. - Это не откуп, а помощь. Ты не одна. У вас большая семья. В ней утерян основной кормилец. Ты же не будешь бегать сама с ружьём по лесу в поисках пропитания, когда рядом с ярангой стоит поселковый магазин, забитый продуктами? Так что бери и не выделывайся! Судя по привычке к скудному прозябанию, вам и вашим внукам этих денег хватит надолго.

Неожиданно появилась Гуанаут, по всей вероятности, слышавшая весь разговор:

- Спасибо тебе, Семён. Ты настоящий друг. Бузурбай сейчас рядом и гордится тобой.

Врач  осмотрелся испуганно по сторонам, но ничего сверхъестественного не заметил:

- Ну, вот что, - захлопнув кейс, уролог передал его второй жене, - разбирайтесь сами. Я считаю, что долг свой выполнил. И не только я. Там часть денег моего друга Глеба.

Неожиданно чукчанки начали браниться между собой на своём языке. Гуанаут неоднократно стучала указательным пальцем по виску, а её упрямая оппонентка в ответ выставляла кукиш, демонстративно шевеля при этом большим пальцем. Вскоре пламя ссоры затухло, и Рыскынтонав, опустив стыдливо взгляд, виновато выдохнула:

- Извини, Семён, видимо, я что-то не так поняла.

- А надо понимать, потому что ты живёшь не одна и не на необитаемом острове, а в цивилизованном обществе, в котором всё взаимосвязано. Ладно, проехали. Я буду в машине. Устал с дороги. Если понадоблюсь, разбудите, - и врач направился пить пиво…

 

        

Глава 25. Дикие обычаи

 

 

Глеб с трудом растормошил Семёна:

- Ну, ты и дрыхнешь. На обед не смогли разбудить, хоть сейчас проснулся. Скоро полночь. Пора прощаться с Бузурбаем.

- Это я дал маху! Неудивительно: почти всю предыдущую ночь не спал. Ну, веди, где там у них всё по обычаю…

Дети спали. В яранге напротив «дверей» ножом по сшитым шкурам прорезали большую дыру.

- Зачем? - недоумевал Глеб. - Есть же выход!

- Так надо! – ответила кратко старшая жена. - Чтобы мертвеца ввести в заблуждение - он вернуться не сможет.

Покойника вынесли через вспоротое отверстие и положили на тележку, точнее – на большие сани, к полозьям которых были приварены полуоси с колёсами. На небе стояло полнолуние, и яркие звёзды услужливо освещали путь. Довезли Бузурбая до берега реки, где поджидал их шаман Теневиль в окружении четырех с человеческий рост деревянных истуканов. У него был свирепый взгляд, головной убор в виде оперения с  торчащими рогами молодого марала и одеяние в виде разноцветного балахона из шкур. Своим раскрашенным лицом он смахивал на индейца «дикого запада». Уролог вспомнил и вздрогнул: эту экзотическую личность он видел во время последней беседы с Бузурбаем. Семён по разговорам коренного населения знал, что шаманы в чукотских общинах считались высокопочитаемыми людьми. Они одновременно совмещали в себе функции целителя, духовного пастыря, оракула, психолога.

Шаман Теневиль что-то произнёс на своём тарабарском языке. Чукотские женщины взялись за руки и дали знак остальным присутствующим так поступить. Тело Бузурбая оказалось в центре человеческого круга. Молясь, Теневиль перекрестился и поклонился на четыре стороны света, точнее, грозным идолам. Затем он, взяв бубен, начал под своеобразную музыку напевать заклинания. Протанцевав минут десять, шаман порошком, наподобие муки, посыпал подготовленную стопку дров и помахал совиным крылом. В небо взметнулось огромное пламя. Семён опытным глазом определил дерево, предназначенное для костра – лиственница. Теневиль дал знак участникам ритуала опустить руки и передал бубен старшей жене Бузурбая. Она отбивала ритм, а шаман произносил заклинания. Вскоре глаза его «закатились», тело затряслось, на лице выступил пот. Жрец вошёл в транс и опустил ладони в пламя. Семён остолбенел: из костра по рукам Теневиля поднялись два маленьких существа, похожих на красных ящериц. Они приблизились к ушам шамана и что-то шептали. Тот с невозмутимым выражением отрешённо кивал. Через некоторое время загадки природы исчезли, как и появились. Теневиль поднял руки: одной держал за лапы неизвестно откуда появившегося  чёрного петуха, другой – громадный нож. Резкий взмах – и отлетела голова жертвенной птицы. Лица приезжих забрызгались кровью. Они поспешили вытереться. С презрением смотря на них, шаман, словно  змея, что-то прошипел, а  Рыскынтанов перевела:

- На вас троих кровь Бузурбая.

Обвинённые товарищи перекинулись изумлёнными взглядами и в испуге отшатнулись друг от друга. Снова что-то пробасил Теневиль, и женщина пояснила:

- Чтобы удостовериться в сказанном, необходимо вызвать дух Бузурбая. Заодно и попрощаемся с ним.

Шаман дал знак опять взяться всем за руки, а сам принялся распевать заклинания под ритмику бубна. Вскоре участники ритуала чуть не ахнули, увидев проявляющийся сизый силуэт Бузурбая. Не выдержав, Семён выкрикнул:

- Дружище, неужели я виноват перед тобой?

- Ты присвоил то, что принадлежит мне, - ответил шипящим шёпотом призрак. - Но ты вовремя исправил ошибку, откупившись за неё у моей семьи. Не переживай, я прощаю тебе. Кстати, я не испугал тебя своим стуком в дверь тем трагическим утром?

- Значит, это был ты. Как ты узнал, где я живу?

- Для духов нет ничего невозможного. Когда я погиб и как бы раздвоился, то не мог поверить в собственную смерть. Прибежал к тебе за помощью, но сил хватило только постучать в дверь.

- Ну вот, а говоришь: нет ничего невозможного.

- К сожалению, тогда ты меня не видел и не слышал. Спасибо Теневилю, что предоставил возможность пообщаться с вами.

- В чём же моя вина? - не терпелось узнать Глебу.

- Ты присвоил то, что принадлежит мне, - повторился ответ.

Дантист догадался, о чём речь.

- Но Анжелика никогда не смогла бы полюбить тебя, потому что вы, как небо и земля, слишком различны и несовместимы.

- Мне это понятно, но всё равно обидно. Ладно, и ты прощён, однако.

- Если понятно, значит, я не виновата? - сомневаясь, спросила девушка.

- А ты виновата больше всех! - разозлившись, всколыхнулось  облакоподобное привидение.

- Почему? - Маркиза задрожала от страха.

- Потому что я из-за тебя забрал чужие человеческие жизни, за что поплатился своей.

- Ты погиб не из-за неё, а из-за собственной глупости, - вышел вперёд и стал на защиту Глеб.

Призрак задумался. Участники ритуала терпеливо ждали его решения. Затем дух Бузурбая протянул «руку» к Анжелике, которая онемела от ужаса:

- Ты пойдёшь со мной! Я заберу твою жизнь!

- Только через мой труп! – зубник прикрыл собою девушку.

- Ха-ха-ха, - рассмеялся призрак. - А что я с тобой буду делать? Можешь представить?

Осознав опасность ситуации, Маркиза нашла силы для диалога с «потусторонней силой» и вышла в центр круга:

- Бузурбай, дорогой, зачем я тебе? Ведь ты сам говорил, что сердцу не прикажешь…

- Твоему не прикажешь, а моё страдало.

- Неужели моя вина в том, что люблю его, - девушка указала на Глеба, - но не тебя?

- Нет ничьей вины. Я прощаю тебе, потому что продолжаю любить. Не обижайтесь на меня, просто я проверял вас. Жёны мои, не ругайтесь, а воспитывайте наших детей.  Прощайте, все мои близкие люди. Цените жизнь и живите счастливо. Теневиль, дружище, отправляй меня в мир предков. Мне не терпится покинуть планету хаоса.

Семён бросился обнять призрака, но Теневиль преградил путь рукою.

- Не спеши на тот свет, - кратко предупредила Гуанаут.

Шаман взмахнул ножом и перерезал горло покойнику. Хоть уролог давно был наслышан о чукотских традициях, да и сам занимался операционной практикой, но спокойно наблюдать за экзекуцией над трупом друга не мог и, брезгливо вздрогнув, отвернулся. Анжелику и Глеба увиденная сцена повергла в состояние эмоционального шока.

- Не волнуйтесь. Так надо, - успокоил призрак, стоящий рядом с шаманом. Тот же, как опытный мясник, вспоров живот и грудь мертвеца, вытащил наружу сердце и печень.

- Как не волноваться?! - не выдержал Глеб. - Он же глумится над тобой!

- Я же сказал: так нужно, - прошепелявил  дух. - Моя душа была связана с телом невидимой нитью. Теперь эта связь прервана, и мне легко уйти в иной мир.

Неожиданно, будто включился мощный прожектор, звёздное небо прорезал яркий луч света. По нему опустились два крылатых существа и, подхватив дух Бузурбая под «руки», вознеслись обратно. Луч исчез.

- Мама мия! - воскликнул Семён. - Вот это представление! Элитные театры отдыхают.

- Удивительно то, что мы их видели, - подметил Глеб.

- Вы их видели благодаря Теневилю, - добавила Рыскынтонав. Тот не заставил себя ждать: что-то сказал по - чукотски.

- Надо перетянуть тележку с телом на плот, - перевела женщина. Только сейчас друзья заметили за кустарником на реке у берега бревенчатое плавсредство. Когда друзья выполнили просьбу, шаман зажёг от костра факел и положил на вымощенный сухой травой плот, который затем оттолкнул от суши. В этот момент, откуда ни возьмись, на него запрыгнули две лайки.

- Это же Ветер и Весна, - удивилась Анжелика и позвала их.

- Не зови. Это их выбор, - предупредила Рыскынтонав.

И Семён вспомнил слова Бузурбая о том, что его в последний путь будут провожать два лучших друга.

- Это неслыханно, - изумился уролог, - чтобы собаки обрекали себя на осознанную смерть.

- Пути Господни неисповедимы, - выразила мысль Гуанаут, - а повадки всякой твари не предсказуемы.

Пламя на плоту разгоралось с нарастающей силой. Он плыл по течению реки. Лайки сидели возле покойника неподвижно. Уже издалека послышался собачий вой. Полыхающий плот закрутило водоворотом, и поглотила его бурлящая пучина…

 

 

Глава 26. Таинственный шаман

 

 

Анжелика, Глеб и Семён сидели на большой скамье и оживлённо делились впечатлениями. Рядом потрескивал разведённый для тепла и от комаров костёр. Глеб продолжал:

- Если смотреть на шаманский спектакль глазами театрального зрителя, то всё получилось зрелищно и эффектно. Вся соль в том, что я не верил собственным глазам.  Единственное, что не хотело воспринимать моё гуманное «я» - так это хирургическое вмешательство в усопшее тело.

- Как вспомню, так вздрогну, - согласилась со сказанным Анжелика. - Ребята, вы тоже видели огненных ящериц и небесных посланников или мне померещилось?

- Да, -  у врача пропало желание откровенничать. Он лишь грустно спел:

- Там живут несчастные люди-дикари,

На лицо ужасные, добрые внутри.

- Пора спать, - произнёс Глеб, глядя на Семёна.

- Что ты зыришь, будто учитель на двоечника? - рассердился тот. - Лично я спать не хочу. Выспался на двое суток вперёд. Вот здесь всю ночь буду возле костра греться и пивко попивать.

- В таком случае мы пойдём в машину, - обрадовался дантист, поднялся и взял девушку за руку.

- Идите. Кто вам не даёт? Так бы сразу и спросил. А то сидит, мнётся, понимаешь ли. Скромного из себя корчит.

- Не обращай внимания, - Глеб шепнул Анжелике, - это в нём звучит эхо пещерного воспитания.

Влюблённая пара удалилась. Из яранги выглянула Рыскынтонав:

- Постель готова.

- Спасибо, женщина. Я ещё немного посижу. Никак не отойду от похорон. Спокойной ночи.

- Взаимно.

Дождавшись исчезновения чукчанки, Семён откупорил очередную двухлитровую баклажку, отхлебнул несколько глотков пива и поставил её рядом на землю. Тягостные мысли тараканами забегали в мозгу. Горечь подкатила к горлу. Желая разбавить её пивом, уролог на ощупь пытался найти спасительную бутылку, но рука ощутила… шерстяную холку. Взглянув на место загадки, Семён увидел чужую, но ухоженную  собаку породы хаски. Нагибая голову, просил пёс ласки. Что человек и сделал.

- Дружок его зовут, - пробасил знакомый голос.

Повернувшись на звук, врач увидел перед собой Теневиля. От неожиданности Семён онемел.

- Думаешь, ты его пожалел? - продолжал шаман на чисто русском языке. - Ошибаешься. Это пёс тебя пожалел. Он пришёл развеять твою тоску.

- Так вы говорите по-нашему?! - обрёл дар произношения врач. - Зачем же ритуал проводили на непонятном языке?

- Чтобы никто не понял, - уклонился от правды Теневиль и присел на скамью рядом. Семёна такое соседство пугало своей таинственностью и одновременно радовало: сразу же возникло множество вопросов. И он осмелился:

- Многие знахари говорят, что лиственница – это дерево мира. Оно считается символом бессмертия и возрождения. Использовать его для костра, мне кажется, кощунственно.

- Тебе кажется так, потому что многого не знаешь, - вдохнув из курительной трубки табачное зловоние, ответил задумчиво шаман. - Дым горящей лиственницы отгоняет злых духов и вызывает видения.

- Ха, вот где разгадка! - возликовал врач. - Ваш ритуал – всего лишь зрительные галлюцинации. Народные жрецы всегда славились, как профессионалы массового гипноза.

Теневиль посмотрел на собеседника свирепым взглядом:

- И зачем оно мне нужно?

- Произвести на обычную публику ошеломляющее впечатление, в чём и заключается ваша работа.

Шаман снисходительно усмехнулся, как будто перед ним находился несмышлёный ребёнок:

- Моё призвание заключается в исцелении больных, в предсказании погоды, времени посева и сбора урожая. К тому же я использую духов для удачной охоты и благополучных родов. Короче: думай, что хочешь. Я свои мозги в твою голову не засуну. Скажу главное: шаман – не шарлатан.

Врачу на какое-то мгновение стало неловко за свою прямоту и всё-таки, набрав из-за любопытства интригующую скорость, он уже не мог остановиться:

- Не обижайтесь. Мне всего лишь хочется докопаться до истины. Я насчёт красных ящериц, похожих на крылатых дракончиков… Что это?

- Агнидагамна – дети огня. Их ещё называют пираустами или саламандрами. Они смертны и живут, пока горит огонь. Надо иметь опыт разводить костёр так, чтобы пираусты стали видимыми. Подчиняя своей воле детей огня, можно узнать многое, даже будущее. Кстати, они сообщили мне, что ты извлёк из почки Бузурбая золотой камень. Это так?

- Да, - даже при тусклом свечении звёзд и костра можно было разглядеть стыдливый румянец, заливший щёки уролога. Он врать не мог – ощущал себя, как на ладони, незащищённым и открытым.

- Вот и доказательство того, что проведённый ритуал – не галлюцинации, а – жестокая реальность.

- Бузурбай говорил, что свою ошибку я исправил. Давайте оставим её в прошлом. Расскажите лучше о будущем.

- Предсказывать далеко вперёд чревато плачевными последствиями, как для тебя, так и для меня. Могу рассказать о событиях, которые произойдут в течение месяца.

- Меня это вполне устраивает, - согласился врач.

- Так вот, - продолжал Теневиль, - твой друг со своей подругой уедут в тёплые края. Даже борясь со своим внутренним «Я», ты не сможешь жить без товарищей и уедешь вместе с ними. Затем за тобой последует женщина. Перестань убегать от неё, искренне любящей тебя. Она – твоя судьба. Ведь не зря говорят: от судьбы не убежишь.

- Всё это - враки, - махнул рукой не верящий Семён. - Разве я брошу на произвол свитое гнёздышко – благоустроенную  квартиру? Или любимое занятие – работу по призванию? Это налаживалось годами, как добротное здание по кирпичику. Надо быть полным идиотом, чтобы вдруг махом одним всё разрушить.

- Хочешь – верь, хочешь – не верь. Я только посредник и как переводчик: передаю то, что мне сообщают. Доверяю единственному судье – времени. Лишь оно может показать, кто из нас прав.

- Да уж, - покачал головой уролог, - ваше пребывание на нашей планете можно считать необычным и загадочным, потому что связано со сверхъестественными силами.

- Это так кажется. Лично для меня всё намного проще: смысл моей жизни заключается в единении с природой. Я воспринимаю окружающий мир, как часть себя, а себя – как часть окружающего мира. Явления и события для меня – это сакральные послания высших сил, которые помогают изгонять болезни, подбирать целительные травы и растения, создавать талисманы и обереги.

- Пользуясь случаем, хочется получить консультацию, - не унимался врач. - Мы с вами почти коллеги. Ко мне часто на приём приходят пациенты, которых я когда-то вылечил (как мне казалось). На самом деле у них та же  болезнь принимала рецидивный характер и восстанавливалась. Что вы скажете по этому поводу?

- Кто-то из мудрецов сказал, что жизнь человека – это сад, плоды которого должны радовать и насыщать многих. Путь к свету, к добру – это путь к очистительному восхождению. Поднимаясь к свету, человек уничтожает зло, прогоняет нечисть из храма души. Он возрождает свою высшую природу, получает свыше необходимую энергию для своего существования, легко исцеляется от болезней. Если человек не реализует свою душу, не даёт ей принести на Землю её предыдущий опыт, всё лучшее, что есть у неё, то он сокращает продолжительность своей жизни, причём его преследуют несчастья и болезни. Особенно тяжело проходят его последние годы. Разум, чувства, мысли, сознание – всё это живёт не в теле, не в мозгу, как считают многие. Всё это – свойства души. Мозг – лишь посредник между душой и телом. Душа управляет телом при помощи мозга. Болезнь – это живое существо, которое человек сам вырастил в себе. Допустим, ты, Семён, удалил повреждённую болезнью ткань, но если пациент не извлечёт выводов из своей ситуации,  не поменяет порочный образ жизни, то проблема снова вернётся к нему. Создают здоровье: радость, любовь, вера, спокойствие. Разрушают: гнев, горе, зависть, скорбь, отвращение. Человеческая судьба начинает программироваться с эмбрионального периода: один месяц беременности определяет десять лет жизни данного человека. Хоть тебе, Семён, и оскорбительно слышать, но официальная медицина не излечивает. И всё потому, что работает на уровне физического тела.

- Вот это да! - воскликнул уролог, потрясённый заявлением чукотского знатока. - Лекция, конечно, интересная, но получается так, что я зря двадцать лет посвятил больнице.

- Ты не понял. Симптомы болезни (температуру, боли, высыпания на теле) можно подавить с помощью лекарств, но сидящую в пациенте  враждебную энергопрограмму этим не выгонишь. Постепенно может она рассосаться или подавиться защитными силами организма, но на это нужно время.

- Теневиль, если честно, то меня даже от вашей улыбки дрожь пробирает, а вы мне о добре распинаетесь.

- Не суди о вещах по их внешней форме – смотри на суть.

- Это же одно из правил шаманского кодекса! - будто ценной находке, обрадовался врач. - Хотелось ещё что-нибудь услышать.

- Семён, я на чуть - чуть старше тебя, чтобы утомлять нравоучениями.

- Ну, пожалуйста, - чуть ли не взмолился уролог.

- Странно. Разве что найдётся в чукотской мудрости, чего нет в славянской? Так и быть, если очень хочется, предоставлю несколько вариантов. Первое: не думай о прошлом с грустью, живи настоящим. Второе: не говори неправду. Знай, что во лжи нет силы. Третье: не суди о большом, не познав малого. Иди по пути постепенно. Четвёртое: не делай другим то, чего не желал бы себе. Помни, что всё взаимосвязано.  Пятое: учись прощать, это свойство сильных. Шестое: помни, что люди становятся близкими постепенно, чужими – мгновенно. Седьмое: не жалей о своих ошибках. Не сделав их, ты никогда не узнаешь, как правильно поступать. Для начала, я думаю, хватит. Остальное подскажет жизнь.

- Слушаю и удивляюсь, - не скрывая восхищения, сказал Семён. - Первым меня поразил Бузурбай, который не умел ни читать, ни писать, прикидывался дураком, но его интеллект можно было сопоставить с уровнем высшего образования, а вы… ещё мудрее. В чём загадка? Откуда знания?

- От верблюда, - пошутил шаман. - Откуда взяться знаниям, если только не из прошлого?  Современное человечество бежит вперёд, не оглядываясь назад. А ведь до нас уже были цивилизации, которые намного превосходили нынешнее поколение по развитию: атланты, гиперборейцы, абсветы, лемурийцы, индейцы майя. Кстати, Нострадамус неспроста именовал россиян в своих «Центуриях» гиперборейцами. Гиперборея существовала с 30 по 15 тысячелетие до нашей эры на территории Северного Ледовитого океана, который тогда был тёплым и никаких ледников не наблюдалось. Ориентировочное место – в районе возвышения хребтов Ломоносова и Менделеева, Кольского полуострова и Соловецких островов. Это была зона умеренного климата, благоприятная для жизни. О том, что цивилизация Гипербореи намного превосходила нынешнюю, распространяться не буду, потому что ты об этом знаешь. Единственное, что добавлю: это была страна счастья. В ней отсутствовали: болезни, обман, зависть, гордыня, плач, страдания, ссоры, ревности. Смерть там приходила только от пресыщения жизнью. Гиперборея погибла в результате мощного катаклизма. Потомки этой удивительной страны – всё коренное население Севера.

- И чукчи в том числе? - спросил изумлённый Семён.

- А то! - гордо задрал голову Теневиль.

- Вот где собака зарыта, - возликовал уролог.

- И мамонты тоже, - усмехнулся шаман.

- Видимо, вам приходилось встречаться с такими же необычными личностями, как и вы?

- Да, не скрою – и намного превосходящих меня по способностям. Недавно видел Шри Сатья Саи Бабу. О чудесах этого великого человека ходят легенды. Мне понравилось его высказывание: «Пусть существуют разные религии. Пусть они процветают. Пусть Богу воспевается на всех языках и на все лады».

- Ещё вопрос, который давно меня мучает: Бузурбай тоже чем – то обладал? – спросил Семён.

- Да, он мог управлять таинственной энергией Ци.

- Что это за энергия?

- Если я скажу, она не будет уже таинственной.     Мне пора  уходить, - произнёс Теневиль и пустил табачный дым в лицо врача. Тот машинально на мгновение отвернулся. Когда повернулся, от шамана и его собаки след простыл.

- Что за чертовщина?! - прошептал напуганный Семён, три раза сплюнул через левое плечо, перекрестился и, прихватив бутылку с пивом, поспешил в ярангу…

 

 

                   Глава 27. Возвращение в Билибино

 

 

Позавтракав, гости начали собираться в дорогу. Что - то вспомнив, Анжелика ринулась к «Ниве», вынула из багажника зачехленный предмет и передала  Гуанаут:

- Чуть не забыли. Я запрятала ружьё в тайнике возле города. Мы откопали его и привезли сюда.

Благоговейно приняв памятную вещь, чукчанка грустно призналась:

- Бузурбай берег его, как зеницу ока. Спасибо, что сохранили.

Демонстративно неся перед собой увесистые оленьи рога, Рыскынтонав приблизилась к Глебу:

- Это тебе.

- Ну, вы даёте, - усмехнулся тот, раздумывая, как поступить.

- Вот и бери, что дают,  - подсказал Семён. – Или тебе не хочется иметь рога?

- Решение этого вопроса я предоставляю Анжелике, -  «ляпнул» зубник.

- Для тебя, милый, как скажешь, так и сделаю, - дополнила родившуюся шутку белокурая красотка.

- Ладно, уговорили. Оленьи рога приятнее иметь, чем собственные, - и Глеб с благодарностью взял подарок.

- А это тебе, - Гуанаут протянула Семёну бутыль с коричневой жидкостью.

- Что это?

- Спиртовая вытяжка из рогов марала. Очень полезна для мужчин.

- О, знаю. Она называется пантокрин. Вместе с мумиё это панацея от множества болезней. Так вот почему Бузурбай был такой энергичный! Такой подарок можно расценить как тонкий намёк на толстые обстоятельства.

- Никаких намёков! Это – от чистого сердца.

- Ну, если так… Как говорится: в хозяйстве всё пригодится.

Дошла очередь до Анжелики.

- Бедняжка, - пожалела её Рыскынтонав, - представить страшно, что пришлось тебе пережить. Семён рассказал нам, как снимали с тебя сапожки. Возьми, это тебе вместо них, - и вручила той свёрток.

- Что здесь?

- Торбаса.

- Хоть в городе такое не носят, но я всё равно возьму. На память. Спасибо…

Попрощавшись со всем женским семейством Чурбанбековых, Семён уселся за руль.

- Рискуешь водительскими правами? Учти: пивной перегар термоядернее водочного, - предупредил Глеб, пропуская подругу на заднее сиденье.

- Я переутомился от безделья. Страха нет: подменишь меня перед городом.

Когда «Нива» тронулась с места, уролог оглянулся на машущих им вслед чукчанок.

- Будто половину себя здесь оставляю, - тяжко вздохнул врач. - Так жалко Бузурбая.

- Многие особы интересуются, да и я не могу понять: почему  такое трогательное отношение  у тебя к этому чукче? – в очередной раз удивился товарищ.

- До тебя ещё не дошло?

- Погоди, как же я не допёр – ты ведь тоже сирота… Неужели на тебя повлияло чувство солидарности?

- А кому мы нужны и кто пожалеет, кроме самих нас?

Вопрос  остался безответным, только Анжелика шепнула Глебу:

- А что с его родителями?

- Погибли в автомобильной катастрофе. Их не смогли спасти заурядные медики. Сеня тогда был детсадовского возраста. Ему повезло, что упал от удара между сиденьями. Верхнюю часть машины срезало, как бритвой. Уже со школьной скамьи он дал себе зарок стать профессиональным врачом, - зубник увеличил громкость своего голоса. – А вот у чукчанок всё шиворот-навыворот. Можно позавидовать их спартанскому самообладанию. В отличие от них, наши бабы выли бы на весь посёлок.

- Не судите, ибо судимы будете, - напомнил Семён. – Дело в том, что все северные народы стараются не проявлять бурных эмоций. Это у них, как говорится, в крови. Ребята, ночью мне посчастливилось пообщаться с одной экзотической личностью.

- Неужели с шаманом? - предположила девушка.

- Представьте себе – с ним. Он поведал мне тайну, о которой я догадывался на основании наблюдений за поведением коренного населения. Вы ведь замечали, что многие чукчи, пусть даже безграмотные и невоспитанные, ведут себя с чувством собственного достоинства, точнее сказать, превосходства. Ведь неспроста они называют друг друга «пуораветан», что в переводе означает «настоящие люди». Многие чукчи не подозревают, наследниками кого являются, но – нутром чуют!

- Ну, и в чём секрет? - дантисту не терпелось узнать.

- В том, что чукчи – потомки погибшей Гипербореи.

- Расскажи это моей заднице! - «взорвался» от смеха Глеб. -  Жаль, что в машине мало места, чтобы покувыркаться от хохота.

- Эх, ты – Фома неверующий! – махнул рукой уролог.

- Зато ты, эрудированный интеллигент, поверил какому-то затурканному шаману. Его дешёвые трюки не прошли даром, - не унимался зубник.

- Глеб, прекрати! - одёрнула его Анжелика.

- Как ты мог клюнуть на такую умопомрачительную наживку? – не обращая внимания, продолжал тот. – А ты чего такая надутая? Неужели не смешно? – спросил он подругу.

- С какого перепуга? Тебе палец покажи… - рассерженная  девушка отвернулась от Глеба. – Короче говоря: смеётся тот, кто смеётся последним.

- А ещё говорят, - угрожающе добавил Семён и остановил резко машину, - последним смеётся тот, кто плохо соображает. Выходи, Глеб! Ты слишком распарился. Пора освежить мозги.

- Ты на полном серьёзе? – насторожился зубник.

- Серьёзней не бывает.

- Ну, и хрен с тобой, золотая рыбка! – Глеб распахнул дверь и вышел из «Нивы».

- Я с ним! – Анжелика тоже хотела, но не успела.

- Нет уж, дудки! – быстро захлопнув дверь, уролог нажал на педаль акселератора. – Каждый должен расплачиваться за собственные ошибки.

- Семён, не чуди! Останови машину! – закричала девушка, но тот, словно не слышал, продолжал езду на высокой скорости.

Анжелика оглядывалась и одновременно умоляла водителя остановиться. Вначале Глеб, как жеребец, резво гнался за удаляющимся транспортом, но когда силы иссякли – поковылял, с трудом передвигая ноги. Заметив это в зеркальце заднего вида, Семён затормозил.

- Какие же вы, мужики, дураки! – гневно выпалила девушка. – Перед кем вы показываете свой характер? Друг перед другом? Какие же вы после этого друзья?

- Он сам виноват. Уже давно напрашивается.

- Семён, ты старше, значит, будь умнее. Никогда не позволяй маленькой ссоре испортить большую дружбу.

- Устами ребёнка глаголет истина, - усмехнулся врач.

Когда Глеб доплёлся до «Нивы» и сел в неё, то сразу спросил у любимой:

- С тобой всё в порядке?

- Да, милый, не переживай.

Дантист перевёл усталый взгляд на товарища:

- Граф Дракула, вы утолили кровожадный аппетит?

- Вполне.

- Чего же мы стоим? Вперёд и – с песней!

Автомобиль тронулся с места, но петь и, тем паче, говорить никому не хотелось. Так продолжалось недолго. Девушка нарушила молчание:

- Глеб, мне в последнее время снятся очень плохие сны.

- Учитывая недавние события, это не удивительно.

- Ты не дослушал. Эти сны о моих родителях. Мне необходимо съездить в Анадырь.

- Ты же говорила, что они уехали в Украину.

- Уехали, но остались мамина подруга и наша забронированная квартира. Надеюсь, что дружеская связь соседки с моей мамой не прервалась.

- В таком случае поехали вместе. Мне не хочется отпускать тебя одну. Кстати, у меня в запасе имеется ещё запасной день бесплатного отпуска.

- Молодёжь, моя царская карета к вашим услугам, – предложил Семён. -  От маршрута не уклоняйтесь – возле Анадыря заболоченная местность.

- Спасибо, мистер Блюм, но нам лучше добираться самолётом, - ответил дантист.

- Почему?

- Потому что расстояние от Билибино до Анадыря шестьсот километров. Теперь сравни, что выгоднее: то ли два часа в воздухе дремать, то ли по суше десять часов за рулём корячиться. Может, с нами махнёшь?

- Нет, после перенесённых психических нагрузок мне надо восстановиться. Сначала меня домой доставите, а потом валяйте, куда хотите…

Перед въездом в город товарищи поменялись местами. По прибытию в Билибино наступило время расставания. Глеб спросил у друга:

- Ничего не хочешь мне сказать на прощание?

- Ждёшь от меня извинений? Не дождёшься! Ты мне насолил на две жизни вперёд. Хотя могу дать мудрый совет: люби глубоко и страстно. Возможно, твоё сердце будет разбито, но это единственный путь испытать жизнь полностью. Это я знаю не с бухты-барахты, а с бухты Вознесения.

- Спасибо за напутствие, сенсей Сукакаки.

- Вот, шут гороховый! Когда ты станешь серьёзным?

- Никогда, потому что серьёзным жить скучно. Пока, -  Глеб пожал другу руку.

- Счастливого пути, - пожелал Семён и направился в свой подъезд…

 

 

Глава 28. Печальные вести Анадыря

 

 

Анжелика нажала на кнопку звонка и, будто ища поддержки, оглянулась на Глеба. Тот подмигнул: «Всё будет хорошо». За дверью послышались щелчки замка, и она распахнулась.

- Деточка, где же ты столько пропадала? - всплеснула руками появившаяся пожилая хозяйка.

- Нина Петровна, это судьба - злодейка меня швыряет от одного берега к другому.

- Вижу, - женщина оценивающим взглядом скользнула по ухажёру девушки. – Но этот берег выглядит более надёжным, чем прежний. Что же мы в дверях стоим?! В ногах правды нет. Заходите, гости дорогие. Добро пожаловать.

- Да мы ненадолго, - хотела уклониться от посиделок Анжелика.

- Ничего не знаю, - заявила Нина Петровна. – Уже полдень. Поэтому: война войной, а обед по расписанию. Ведь столько не виделись. Неужели словцом не перекинемся?

- Обязательно перекинемся, но кушать не будем, - как отрезала, произнесла гостья, но чтобы не обидеть хозяйку, добавила: - Хотя от чая не откажемся.

- А кавалера как зовут?

- Глеб, - будто ждал этого момента мужчина и быстро протянул руку для знакомства. – А как вас величают, я знаю.

- Очень приятно. Прошу на кухню …

За чаепитием Маркиза вкратце поведала о своих похождениях, исключив трагические сцены. Нина Петровна только успевала вытирать струящиеся по лицу ручейки слёз.

- Что вы плачете? – удивлялась девушка. – Ничего страшного не произошло. Что ни делается, то к лучшему. Посмотрите, какого красавца мне жизнь подкинула.

- Вижу я, не слепая. Будьте счастливы, деточки. Берегите друг друга.

- Нина Петровна, от мамы какие-то известия были? – Анжелика задала вопрос, который мучил её долгое время.

- Да, были, - тяжело вздохнув, хозяйка вынула из шкафа увесистую пачку писем и передала гостье. – Почти каждый день получаю: мне и тебе. Свои я читаю сразу, а эти, нераспечатанные, твои.

Прижав к груди дорогие весточки, девушка встревожено спросила:

- У родителей всё в порядке?

- Как тебе сказать … - отведя в сторону взгляд, женщина  махнула рукой. – Письма сами расскажут.

Предчувствуя что-то неладное, Маркиза собралась уходить.

- Так рано? – пыталась удержать хозяйка.

- Чтобы не было поздно.

- Погоди, вот ключ от вашей квартиры. Цветы я поливала вовремя. Заодно и пыль вытирала.

- Спасибо, Нина Петровна.  Когда будем уезжать, зайдём попрощаться…

Анжелика открыла входную дверь и прошлась по всем комнатам. Глеб продолжал стоять в коридоре.

- А ты чего не заходишь? – спросила у него девушка. – С каких пор стеснительным стал?

- Дело не в этом, - мужчина обратил внимание на стационарный телефон, стоящий на обувной тумбочке. Постучав по его трубке, он пошутил: - Телефона-телефона, чукча кушать хочет.

- Тю, а я, дурья башка, отказалась от обеда у соседки. С этими грустными думами никакого аппетита нет.

- Ну и правильно, что отказалась. Мы не нищие, чтобы объедать чужих. Я приметил, где у вас магазин. Пойду, куплю всё необходимое, а ты пока располагайся… 

Когда он вернулся, Анжелика лежала в зале на диване и, уткнувшись в подушку, рыдала. На полу валялись распечатанные письма.

- Что случилось? – бросился Глеб к любимой и нежно её обнял.

- Это я во всём виновата, - всхлипывая, произнесла она.

- В чём?

- У отца был инсульт. Парализована вся правая сторона. Мать извелась в заботе о нём, но больше – от неведения обо мне.

- Это какой-то заколдованный круг! Уже несколько месяцев нас на каждом шагу подстерегают несчастья, - чуть ли не застонал зубник.

- Не хочу ни о чём думать. В данный момент я желаю одного – быть рядом с родителями. Мне надо туда ехать и, видимо, навсегда. Ты как?

-  Не бойся, я с тобой и тебя никогда не покину. Куда иголочка, туда и ниточка. Если ты, конечно, не против.

- Глупенький мой, - девушка поцеловала его в щеку, - я даже на минуту боюсь с тобой расстаться.

- Аппарат работает? – Глеб указал на телефон.

- Конечно, сломанный хлам не держим.

- Мне надо позвонить брату в Хабаровск.

- Милый, звони куда надо. Для тебя ничего не жалко…

 

 

Глава 29. Решение молодых

 

 

На следующий день Глеб занёс урологу ключи от машины:

- Мы с Анжеликой уезжаем на Большую землю.

- Ты сейчас сказал, как в лужу пукнул, - «завёлся» Семён. – В подобном случае советуют: послушай женщину и сделай наоборот. Зачем куда-то переться, если в этом нет никакой необходимости?

- У Маркизы отец парализован. Матери надо помочь.

- Вон оно как… Сны Анжелики оказались вещими. Что с квартирой будешь делать?

- Продам, не раздумывая.

- А с твоей подпольной лабораторией?

- На неё нашлась куча желающих. Я ведь не единственный в городе зубной техник. Вечером, кстати, буду там. Надо кое-что подготовить к отъезду. Заходи, погутарим…

Семён простучал условный код в ворота гаража:

- Сим-сим, открой дверь.

Глеб со скрипом распахнул железную дверь.

- Хоть бы напоследок смазал, - посоветовал врач.

- Некогда мне всякой чепухой заниматься. Что захочет новый хозяин, пусть сам и делает. У меня занятие по - важнее. Заходи, пиво на столе.

Закрыв на засов дверь, дантист принялся выбивать из огнеупорной опоки отлитый золотой стержень.

- Там Глеб-зубник над златом чахнет… - уролог отхлебнул несколько глотков пива.  – И что это будет?

- Сейчас увидишь, - Глеб взял гантель с просверленным внутри отверстием, вставил в него золотой стержень и продолжил пояснение: - Затем, во избежание люфта, плотно засыпаю огнеупорным порошком, закручиваю по резьбе стальной пробкой, место соединения обвариваю электросваркой, обрабатываю на наждачном круге, крашу и – спортивный инвентарь к проверке в аэропорту готов.  

Довольный собой зубник присел на рядом стоящий стул и тоже открыл бутылку пива.

- Слышишь ты, подпольный миллионер Корейко, - поддел его Семён, - а в аэропорту могут заинтересоваться: зачем денежному человеку везти самолётом через всю страну копеечные гантели?

- Если ты, как настоящий друг, попросишь своего чекиста проконтролировать наш отъезд, то плевать нам на чьи-то подозрения.

- С Анадыря до Донецка прямого рейса нет. Придётся лететь с пересадками. Вряд ли господин майор согласится сопровождать вас весь путь. Связи у него только на Чукотке.

- Нам далеко не надо. Мы сделаем двухдневную остановку в Хабаровске. Как ты помнишь, у меня там живёт брат.

- Который работает ювелиром?

- Он самый.

- Ох, и семейка подобралась. А ещё меня подкалывает национальностью. Ну, и?..

- Во-первых: повидаюсь. Как-никак два года не виделись. Во-вторых: обменяю чистое «рыжьё» на апробированное – браслеты, кресты, печатки. Короче, на «цацки», которые можно на себя напялить.

- То есть, твоё стрёмное рукоделие остаётся в Хабаре?

- Ну да, я с братаном по телефону договорился.

- Надеюсь, не прямым текстом?

- Обижаешь, я ведь не пальцем деланный.

- Вижу. Вроде бы всё продумано. Я с Черниковым  перетру тему.  Думаю, согласится, потому что чувствует вину за смерть Бузурбая. Покупателя на квартиру нашёл?

- Да, наш общий знакомый. Даже очень.

- И кто же?

- Ты.

- В смысле?

- В смысле завтра поедем к нотариусу и переоформим на тебя мою квартиру. Мне за неё ничего не надо. Считай это утешительным призом.

- Что за щедрые жесты с барского плеча?

- Мы уже билеты купили. Через три дня вылетаем. Мне некогда искать покупателя. И какой смысл? На вырученные деньги за мою квартиру на Большой земле я смогу приобрести разве что захудалую лачугу в заброшенном селе.

- А с работой что? – cпросил Семён, смакуя пиво.

- Всё ол райт. Сегодня передал все дела своему помощнику. Теперь: я по фене ботаю, нигде не работаю,  легче лоха развести, чтоб капусту загрести.

- Наблатыкался, как урка. Я поражаюсь, с какой лёгкостью ты обрубаешь корни, которые здесь пустил много лет назад.

- Сеня, дорогой, мне необходимо движение, а оно – жизнь. От скуки на этом корню, как ты говоришь, я начинаю гнить.

- Не зря утверждают: каждому – своё. Ты давно порываешься смотаться отсюда. Может быть, ты и прав, особенно сейчас – когда нашёл свою вторую половину.

- Дружище, - Глеб встряхнул Семёна за руку,  - может, и ты с нами? Не куковать же тебе здесь век бобылём?

- Не хочу вам мешать. Ты мечешься между мной и Маркизой.  Да и поздно мне, старику, мотаться по планете.

- Что ты мелешь?! Наоборот, после сорока лет открывается «второе дыхание»…

Друзья за пивом долго перебирали всевозможные варианты и строили грандиозные планы, пока не наступила ночь. Взглянув на часы, Глеб ужаснулся:

- Там же Маркиза одна!

- Не переживай, она – не маленький ребёнок.

- Нет, я должен быть рядом с ней. У неё сейчас очень сложная ситуация.

- Зря колотишься. Теперь с Анжеликой ты будешь всегда, но вот со мной, видимо, никогда. Разницу улавливаешь?  Зачем пёрышками трепыхать, когда до дома рукой подать?..

 

   

Глава 30. Ревность Марины

 

 

В кабинет уролога «влетела» гневная Марина Викторовна. Оценив моментально ситуацию, медсестра Юля поспешила скрыться за дверью.

- Крысы бегут с корабля? – забыв про этику и всякое «здрасьте», вошедшая женщина «наехала» на Семёна.

 Тот заморгал непонимающими глазами:

- Ты о чём?

- Ой, только не надо изображать на лице безвинную улыбку Джоконды. Уже вся больница шубуршит. Глеб один уезжает?

- Нет, не один.

- Я так и знала! Ты устроил для моей несчастной жизни грандиозный сюрприз прямой кишки. Как ты мог так поступить со мной? Я из-за тебя стала бездетной. Всё уговаривал: давай потерпим, не надо спешить, сначала необходимо стать на ноги… А сам за моей спиной с бабами шашни крутил. Тихоня! Не зря говорят: в тихом омуте черти водятся.

- Марина, что за шум, а драки нет? Тебе не лечить, а самой лечиться пора. Что с нервишками? Вся – как на шарнирах.

- С вами не только шизофреничкой станешь, а вообще, с катушек по - полной съедешь. Куда ты собрался? От меня драпаешь?

- Вот результат веры в сплетни. Никуда я не еду!

- Только что ты сказал, что Глеб уезжает не один.

- Не один, это не значит – со мной, а с невестой. Её зовут Анжелика.

- Это та, которую он у чукчи подобрал? – немного успокоившись, Марина присела на стул.

- Не хами. Она не какая-нибудь дешёвка подзаборная, а очень порядочная девушка и вообще хороший человек. Глебу крупно повезло. Я ему даже немножко завидую.

- Что?! Чем же я тебе плоха?

- Марина, не ковыряйся в нашем грязном прошлом.

- Зато ты прозорливо смотришь в светлое будущее.  Глупец, ты просто не ценил своего счастья! Ты не обращал внимания на то, как мужики оборачивались, когда мы шли рядом и даже не догадывался, что все они тайно завидовали тебе.

- Ты что-то вообразила себе из области фантастики, а ведь всё банально: они глазели на тебя, потому что ты забывала поправить корону на голове. Твоя ошибка – в постоянных упрёках. Создавалось такое ощущение, будто я тебе что-то должен, а что именно – никто из нас толком не знал. Всякому терпению приходит конец. Моё не исключение. Так что не обижайся и прекрати оскорблять меня – в нашем расставании виноваты мы оба. И наезжать на меня не имеет смысла. Вначале со стороны это выглядело смешно, но сейчас подобное поведение не только настораживает, а скорее пугает обычных граждан. От тебя начинают шарахаться люди. Привести наглядный пример? Так вот он – недавно выскочившая отсюда медсестра.

Внимательно выслушав наболевшее откровение, Марина Викторовна даже не знала, как поступить. Вопреки своим чувствам, она поднялась с места и, оскорблённая до глубины души (женщины не терпят любовных отказов), процедила сквозь зубы:

- Да пошёл ты… Я не аборигенка помойки, чтобы за тобою бегать. Как жил грешно, так и умрёшь смешно.

С гордо поднятой головой и уверенной походкой заведующая психоневрологического диспансера направилась к выходу. Выведенный из себя уролог, как ужаленный, вскочил и выставил ей вслед кукиш, при этом шевеля (по примеру Рыскынтонав) большим пальцем:

 - Не дождёшься.

 

Глава 31. «Адью, друзья!»

 

        Чтобы лишний раз не рисковать, до Анадыря решили ехать своим ходом. Семён вёл автомобиль, а Глеб на заднем сидении весь путь развлекал Анжелику:

- Слушай ещё анекдот. Приходит беременная чукчанка к врачу и говорит: «Доктор, у меня живот раздуло».

- Так ты же беременная! – тот отвечает.

- Не может быть, однако. Муж постоянно в тундре.

- А может с другими мужчинами спала? – интересуется гинеколог.

- С мужчинами – нет. Лишь с геологом, но он предохранялся.

- А как? – спрашивает эскулап.

- Фуфайку на голову кидал…

- А ну тебя, пошляк, - рассмеялась Анжелика и хлопнула Глеба по плечу. Семёну же было грустно – не хотелось с друзьями расставаться.

- А вот ещё, - продолжал неугомонный зубник. – Чукча принёс в ярангу телевизор, а чукчанка возмущается:

- Зачем принёс? У нас даже розетки нет.

- Чукча умный, - тот отвечает. – Чукча и розетку купил.

- А вот и Анадырь! – вместо смеха тяжело вздохнул уролог. Пара влюблённых переглянулась.

- Семён, - обратилась вежливо девушка, - следуя поговорке: яйцо курицу не учит, я не люблю навязывать советы. Может, всё - таки послушаешь своего друга? Ты же с ним – не разлей вода. Когда вы вместе – все преграды вам по плечу. Поехали с нами! Есть ещё двое суток в запасе. Решайся!

- Куда ехать? Бомжевать? Не смогу, потому что изнежен комфортом. По теме тоже расскажу байку. Встречаются два бомжа. Один спрашивает:

- Ты где живёшь?

- Нигде, - отвечает второй.

- Значит, мы – соседи…

То же самое и вы предлагаете: сломя голову, ехать непонятно куда и останавливаться неизвестно где.

- Почему? – возразила девушка. – Мои родители купили большой благоустроенный дом в центре города. Так что на первое время будет место, где перекантоваться.

- Это ты так рассуждаешь, добрая душа. Твои родители могут мыслить по-иному. Господа хорошие, сначала вы там определяйтесь, а потом, как говорится, будем посмотреть.

- Истинный иудей, - подытожил Глеб, - семь раз отмеряет, прежде чем раз отрезать.

- Муля, ты меня хоть в последний день не нервируй, а лучше подсказывай дорогу к дому Анжелики…

Вынув баулы из багажника, уролог передал их  дантисту и сказал:

- Всё. Забирай свои игрушки и не писай в мой горшок.

- А ты замыкай машину. Сейчас гульнём напоследок.

- О, нет, дружбан, длинные проводы – долгие слёзы. Я поеду обратно.

- Как?! – вздрогнул от удивления Глеб. – Разве не проведёшь нас до самолёта?

- Не маленькие, сами дорогу найдёте, - пересиливая себя, Семён пытался выглядеть равнодушным. – С чекистом я договорился. Вот он вас и проведёт.

- Зачем ты так? Мы ведь не на час расстаёмся.

- Что - да, то - да: наступило время, когда мы не можем быть вместе. Сохрани меня в своём сердце, и я останусь в нём навеки, - наиграно продекламировал уролог, но крепко и от души обнял товарища.

Пришла очередь прощаться с Анжеликой. Врач не рискнул в присутствии Глеба обнимать его девушку. Лишь галантно поцеловал ей руку:

- Берегите моего друга, Маркиза. Внимательно следите за его поведением. Он очень невоспитанный мальчик. Если узнаю, что балуется, приеду  и поставлю в угол.

- Ха, собирайся в дорогу, сейчас начну выписывать кренделя, - улыбнулся зубник. – Если пытаешься шутить – значит, хандра отступила. Сеня, всё-таки ты не прав: тяжеловато туда-сюда за рулём такие расстояния перекрывать. Надо хоть немного отдохнуть.

- На том свете отдохнём, - Семён открыл водительскую дверцу, намереваясь сесть за руль.

- Погоди! – в порыве нахлынувших чувств, дантист остановил его. – Неужели мы больше не увидимся? Я не верю в это! Спасибо тебе.

- За что?

- Хоть мы и гыркались частенько, но я считал тебя своим старшим братом.

Друзья опять обнялись. Затем Глеб отстранился:

- Всё! Проваливай быстрее, а то разревусь, как огородная лейка.

Семён сел за руль, завел двигатель и, запрещая себе оглядываться, поехал. Противоречивые мысли терзали мозг. Жёстко спидометр отсчитывал пройденное автомобилем расстояние. Уролог поглядывал на него и с досадой осознавал, что настолько же удаляется он от близких ему людей. «А что в этой жизни самое дорогое? – спрашивал  себя врач и сам отвечал: – Конечно же родные и друзья. А всё остальное: работа, квартира, машина – всего лишь средства комфорта, передвижения, увлечения. Оно – дело наживное, второстепенное, временное и может быть куплено-продано в любой точке планеты. Вопрос лишь в финансах. Самое сокровенное никогда не продаётся. Его надо беречь и ценить. А я так легко и просто нажатием на педаль газа лишаю себя того, чем дорожил десять лет своей жизни. От кого бегу? От себя? Это - невозможно».

«Чихание» карбюратора прервало размышления о жизненных ценностях, и двигатель заглох. Семён бросил взгляд на топливный датчик: на нуле!

- Ихтыр кадым! – по–чукотски выругался врач и, как каюр подгоняет упряжку собак, так он пытался завести машину: - Ну, подь-подь-подь-подь. Давай же, пожалуйста, хоть бы до заправки доплестись.

Но тщетно – двигатель молчал, как настоящий герой во вражеском плену. Семён посмотрел на объект, возле которого заглох его автомобиль и опустил обречённо голову на скрещенные на руле руки.

- Это знак свыше! – внезапно ворвалась в омрачённый разум озаряющая мысль.

Вхдрогнув, врач вынул из «бардачка» документы и направился в кассу аэрофлота, возле которой стояла «Нива»…

Лишь потом, вернувшись оттуда, уролог вспомнит о канистре с бензином, лежащей в багажнике. А что?! Бывает и такое – будто какая-то неизвестная сила, руководимая нами, отшибает на время память, и ничего с этим не поделаешь…

 

                                

Глава 32. Прощание с соседкой

 

 

Открыв дверь, Нина Петровна поздоровалась и пригласила к себе.

- Нет-нет, - воспротивилась Анжелика. – Нам некогда чаёвничать – через час регистрация билетов. Улетаем на материк.

- Зайдите хоть в коридор. Общаться через порог не принято.

Гости повиновались.

- Молодцы, что решили ехать к родителям, - похвалила соседка. – Так и должно быть – родные обязаны помогать друг другу.

- Вот ключи от квартиры, - передала ей девушка. – Порядок навела. Чтобы не заморачиваться с поливкой цветов, заберите их к себе.

- Какая морока, девонька?! – махнула рукой пожилая женщина. – У меня, как и у остальных пенсионеров, всего два направления: в магазин и в аптеку. Последним направлением будет дорога на кладбище.... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3 4