Скальпель

СКАЛЬПЕЛЬ

Главарь ОПГ тридцатисемилетний  Савелий Арба по кличке Енот, среднего роста, плотно сбитый с крупной головой, коротко остриженной, в черной кожаной куртке,  держа в правой руке пистолет “Макарова”,  ворвался в операционную. Он совершенно не обратил внимания на светящееся табло: “Тихо. Вход запрещен. Идет операция”.

У порога грубо оттеснил крутым плечом медсестру в светло-зеленом халате. За ним последовали трое боевиков: — один рослый парень с пистолетом ТТ и двое, несли на деревянных строительных носилках раненого. На кафельную голубоватого цвета плитку стекали капли  алой крови.

— Ты здесь главный и самый лучший в городе мясник!? — обратился взбудораженный Ефим к опешившему от неожиданного визита- вторжения хирургу Леонтий Георгиевичу Яценко. Он, держа скальпель в руке, выпрямился над операционным столом, на котором, пребывая под  наркозом, лежала шестнадцатилетняя девушка. Ей потребовалась срочная операция, ибо острая форма аппендицита угрожала жизни.

Воцарилась тишина, лишь слышно было, как тяжело дышали  вошедшие, скользя шальными глазами по участникам операции. Все медработники замерли в ожидании ответа старшего коллеги и развязки неожиданной ситуации.

— Не мясник,  а хирург, — строго произнес Леонтий Георгиевич. — К вашему сведению,  мясники обитают на скотобойне и на рынке в мясных рядах,  а у нас медицинское учреждение. И кто вам позволил войти сюда во время операции? Сию же секунду освободите помещение!

— Цыц,  мужик! Не советую лезть в бутылку и качать права,— угрожающе процедил Енот, размахивая оружием.— Ты, наверное, с Луны свалился и не знаешь, с  кем имеешь дело? Поэтому такой гордый и отважный. Перед своими бабами красуешься, гонор показываешь. Твое счастье, что нам нужен настоящий хирург, а не коновал.

— У меня с вами не может быть никаких дел, — спокойно ответил хирург. Не мешайте мне закончить операцию. Жизнь девочки под угрозой.

— Жизнь моего братка Лешки дороже и тоже на волоске, — кивнул на носилки Савелий. — Давай, живо освобождай стол, нельзя терять ни одной секунды.  Слышь, или оглох, что брательник стонет? Твоя соска  подождет, а если и помрет, то невелика потеря. Бабы еще нарожают. А родной братка  для  меня дороже золота. Я за него любого в порошок сотру. Ты, слышишь, падла, что я сказал, или очумел со страха? Мы тебя живо приведем в чувство.

В следующее мгновение Енот заметил в руке Яценко блестящий предмет и крикнул:

— Ты, хирург, не шали. Стилет на пол!

— Это скальпель — мой главный инструмент, а не холодное оружие, — возразил врач.

— А это видал, мой главный инструмент! — перебил его Арба и потряс перед лицом пистолетом. — Он тебя быстро отправит на тот свет, если будешь и дальше кота за хвост тянуть и мозги нам пудрить.

— Здесь нет стилетов, финок, нунчаков и другого холодного и огнестрельного оружия, — продолжил хирург. — Мы спасаем, а не убиваем, как вы в кровавых разборках людей. Вы, похоже, ворвались не в то место. Я требую выйти и не мешать, иначе вынужден буду вызвать наряд милиции.

— Именно, то место! Нам нужная неотложная медпомощь, а не холодильник в морге. Ментами, прокуратурой, службой безопасности ты нас не испугаешь, — самодовольно изрек Крот.— Они все у меня в кулаке. Но, если  из-за твоей  хохляцкой  упертости  брательник даст дуба, то я за себя не  ручаюсь. Ты тоже отбросишь копыта. Ты  и твоя бригада него кровью заплатите.

— На мне свет клином не сошелся, в городе есть и другие хирурги. Обратитесь в отделение  экстренной хирургии — посоветовал  Яценко. — Там не менее опытные специалисты.

— Нет, мне сказали, что ты лучший мясн.., пардон,  хирург в городе. Другие не уверены в положительном исходе, а я жизнью брата рисковать  не намерен, — и обернулся  на внимавшим диалогу браткам. — Что стали, как бараны, помогите освободить стол от шалавы.

Один, что с пистолетом ТТ встал начеку, а двое осторожно положили косилки с раненым на пол приблизились к столу. Одна из медсестер, оцепенев от страха,  выронила  из онемевших пальцев никелированный инструмент. Ударившись о плитку, он зазвенел, словно сигнал тревоги. Владелец ТТ встрепенулся, как  конь, заслышавший зов боевой  трубы и истерически завопил:

— Стоять, падла, на месте! Щас всех уложу!

И, возможно, привел бы угрозу в исполнение, но Енот остановил его окриком:

— Остынь, еще с дуру, здесь пальбу устроишь. Нам пока салют не нужен. Хирург  не глупый и мы сумеем с ним полюбовно договориться.  Или я ошибаюсь,  Леонтий Георгиевич? Спаситель ты наш.

— Стоять на месте! — оставив вопрос Арбы  без ответа, преградил им  дорогу хирург.— Люди вы или звери?! Или для вас нет ничего святого? Девочка может погибнуть.

— Значит такая у нее судьба. А для нас есть святое. Это Лешка,— прорычал главарь и гневно взглянул на Яценко.— Ты же хирург давал клятву этому, как его там, этому ученому мужику Гипсократову. Ты обязан спасти брательника,  иначе я за себя не ручаюсь, рука не дрогнет…

— Клятву Гиппократа, — поправил хирург  и продолжил.— Я отлично знаю и честно без взяток и прочих поборов, исполняю свой  человеческий и гражданский долг. Поэтому прошу мне не тыкать и не давить на психику. При таком грубом, неуважительном тоне у меня с  вами разговора не получиться. Медицина, а тем более хирургия, требует спокойствия, глубоких знаний и ювелирной точности. Сдерживайте свои эмоции, чтобы  не навредить делу. Не навреди — вот мой принцип.

— Хорошо, валяй свои условия,— согласился Арба. Врач  подошел к носилкам, на которых стонал раненый в левое плечо мужчина. Проверил  пульс и  осмотрел наспех перевязанную рану и решил: “Дело не безнадежное,  потерпит”.

— Проводите их в фойе, а раненого срочно в перевязочную,— велел он медсестре.

— Леонтий Георгиевич, я их боюсь. Вдруг они  возьмут меня в качестве заложницы? — подняла девушка на хирурга большие испуганные глаза.

— Не бойтесь, Оксана, окажите первоначальную помощь, Проведите экспресс анализы крови, измерьте давление. Подготовьте к операции и сразу на стол, коль возникла  такая нештатная ситуация. А мы продолжим  оперировать.

— Вас это устраивает? — он обернулся Савелию и заметил. — По другому нельзя. У меня на столе человек и я должен довести операцию до конца.

— Смотри, хирург, если спасешь Лешку, то за нами не заржавеет, а если, упаси Господь, — он заскрежетал зубами и потряс пистолетом. — Отправлю тебя следом за ним, в пекло.

— Я — не Бог и не Авиценна,— сухо отозвался Яценко.— А игрушку свою спрячь. Меня смертью не испугаешь. Я столько людей вытащил с того света, тех, что одной ногой были  в могиле, поэтому знаю истинную цену жизни. А теперь покуражились и оставьте помещение.

— Ладно, эскулап, твоя  взяла,  — снисходительно произнес Енот. — Твое счастье, что ты незаменимый хирург и можешь сгодиться на будущее, сели, конечно, спасешь  брата, иначе бы не церемонились. Как сказал один поэт: ваше слово, товарищ маузер...А у меня более серьезный ствол, Калаш.

Он многозначительно поглядел на  Леонтия Георгиевича, повертел руке оружие и предупредил. — Мы остаемся в поликлинике до тех пор, пока ты брата не поставишь на ноги. И позаботься о комнате на двух охранников. Они здесь будут дежурить круглосуточно, пока Лешка не поправиться.

— У меня здесь не санаторий или  пансионат. Договаривайтесь с главврачом, —  жестко отозвался хирург.

— Я бы нашел вертолет, чтобы доставить его в Симферополь или в Киев к светилам медицины, но боюсь, что не успеем долететь,— вздохнул Арба. —  Ради спасения братца, я готов платить любые бабки.

— Мзду не беру, мне за державу обидно,— напомнил Яценко популярную фразу таможенника Верещагина из кинофильма «Белое солнце пустыни».— А, если у вас есть лишние деньги, то внесите вклад в благотворительный  фонд в поддержку обнищавшей медицины. Для пользы общего дело, многие больные нуждаются в полноценном лечении, в медикаментах и сложных операциях.

— Запомни гражданин хирург, лишних денег не бывает, каким бы огромным не было состояние,  и многие пациенты меня совершенно не интересуют. Если я и отстегну немного «капусты», то только для спасения Лешки и,  чтобы ни  одного цента  не ушло налево. Сам проверю с калькулятором в  руке, — сурово предупредил Савелий. — Мне валюта тяжело достается, кровью. Каждую минуту под прицелом нахожусь. Брательника  подстрелили, а ведь в меня целили, но он своим телом прикрыл. Я ему за  это  по гроб благодарен. Вот какая история, такую даже в книгах не придумаешь.

Он смерил хирурга мрачным взглядом.

— Прошу, — Яценко  жестом указал на дверь и нетерпеливо пояснил. — Чем раньше и без вашего вмешательства я завершу операцию и девочку отправят в палату, тем быстрее ваш  брат окажется на операционном столе.

— Достал ты меня  хирург с этой девочкой,— огрызнулся Крот,  но все же направился к выходу из операционной. Следом за медсестрой, оставляя на кафеле пятна крови, с носилками вышли угрюмые “санитары”.

— Дожили. ХХI век, а словно дикое средневековье. Бандиты, что хотят,  то и  вытворяют,— вслух произнес врач.— Ворвались словно печенеги. Вместо копий и колчанов со стрелами пистолетыи другое оружие..

— Леонтий Георгиевич, не так громко, а то вдруг услышат,— приложила палец к губам одна из медсестер.

— Волка бояться — в лес не ходить,— заметил хирург.— Обнаглел криминалитет.  Если  они и дальше будут после каждой кровавой разборки врываться в операционную,  то парализуют работу. Впредь придется принять меры — запирать операционную и поликлинику на замки с кодами, установить стальные двери  и сигнализацию. Коль волк повадился, то не успокоится, пока последнюю овцу не задерет.

— Безнадежное дело,— усомнился анестезиолог.— Подорвут дверь гранатой или фугасом. Для этих  отморозков законы не писаны, действуют по понятиям, нагло и дерзко. — Ладно, коллеги, прочь эмоции. Получили  порцию  адреналина  и  за  дело,— велел  хирург и  склонился над  телом, покоившемся на операционном столе. Но, будучи профессионалом, он не мог не волноваться по поводу исхода следующей операции.

Подобные ситуации нередко возникали в медицинских учреждениях, в операционных в годы разгула бандитизма на крымском полуострове. В кровавых разборках с оружейными стволами и ножами между организованными преступными группировками были жертвы и тяжело раненые. И тогда главари, угрожая карами, бросались за помощью к людям в белых халатах. И, упаси, Бог, если хирург, несмотря на усердие, не смог  вытащить братка с того света. Расплата за услугу совершалась на месте — врача отправляли следом за покойником.

Надо отдать должное хирургам, медсестрам, которые, рискуя жизнью и здоровьем, выдержали это опасное и жестокое испытание. Верные клятве Гиппократа, они спасали пациента, не задумываясь над тем, бандит или его жертва находится на операционном столе. Считали первейшим долгом — вырвать человека из цепких когтей смерти.    

г. Керчь             

 Владимир Жуков

x

Иллюстрация к: Скальпель