ПРОМО АВТОРА
Иван Соболев
 Иван Соболев

хотите заявить о себе?

АВТОРЫ ПРИГЛАШАЮТ

Серго - приглашает вас на свою авторскую страницу Серго: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Ялинка  - приглашает вас на свою авторскую страницу Ялинка : «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Борис Лебедев - приглашает вас на свою авторскую страницу Борис Лебедев: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
kapral55 - приглашает вас на свою авторскую страницу kapral55: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Ялинка  - приглашает вас на свою авторскую страницу Ялинка : «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»

МЕЦЕНАТЫ САЙТА

Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
kapral55 - меценат kapral55: «Я жертвую 10!»
kapral55 - меценат kapral55: «Я жертвую 10!»



ПОПУЛЯРНАЯ ПРОЗА
за 2019 год

Автор иконка Сергей Вольновит
Стоит почитать ДОМ НА ЗЕМЛЕ

Автор иконка станислав далецкий
Стоит почитать Про Кота

Автор иконка Юлия Шулепова-Кава...
Стоит почитать Гражданское дело

Автор иконка Сандра Сонер
Стоит почитать Никто не узнает

Автор иконка Андрей Штин
Стоит почитать История о непослушных выдрятах

ПОПУЛЯРНЫЕ СТИХИ
за 2019 год

Автор иконка Юлия Шулепова-Кава...
Стоит почитать Ты для меня живой

Автор иконка Олесь Григ
Стоит почитать Гадай, цыганка-одиночество...

Автор иконка Виктор Любецкий
Стоит почитать стихотворение сына

Автор иконка Ялинка 
Стоит почитать Я не стану любимой...

Автор иконка Олесь Григ
Стоит почитать Возможно, это и честней...

БЛОГ РЕДАКТОРА

ПоследнееПомочь сайту
ПоследнееПроблемы с сайтом?
ПоследнееОбращение президента 2 апреля 2020
ПоследнееПечать книги в типографии
ПоследнееСвинья прощай!
ПоследнееОшибки в защите комментирования
ПоследнееНовые жанры в прозе и еще поиск

РЕЦЕНЗИИ И ОТЗЫВЫ К ПРОЗЕ

Вова РельефныйВова Рельефный: "Это про вашего дядю рассказ?" к произведению Дядя Виталик

СлаваСлава: "Животные, неважно какие, всегда делают людей лучше и отзывчивей." к произведению Скованные для жизни

СлаваСлава: "Благодарю за внимание!" к рецензии на Ночные тревоги жаркого лета

СлаваСлава: "Благодарю за внимание!" к рецензии на Тамара Габриэлова. Своеобразный, но весьма необходимый урок.

Do JamodatakajamaDo Jamodatakajama: "Не просто "учиться-учиться-учиться" самим, но "учить-учить-учить"" к рецензии на

Do JamodatakajamaDo Jamodatakajama: "ахха.. хм... вот ведь как..." к рецензии на

Еще комментарии...

РЕЦЕНЗИИ И ОТЗЫВЫ К СТИХАМ

ЦементЦемент: "Вам спасибо и удачи!" к рецензии на Хамасовы слезы

СлаваСлава: "Этих героев никогда не забудут!" к стихотворению Шахтер

СлаваСлава: "Спасибо за эти нужные стихи!" к стихотворению Хамасовы слезы

VG36VG36: "Великолепно просто!" к стихотворению Захлопни дверь, за ней седая пелена

СлаваСлава: "Красиво написано." к стихотворению Не боюсь ужастиков

VG34VG34: " Очень интересно! " к рецензии на В моём шкафу есть маленькая полка

Еще комментарии...

Полезные ссылки

Что такое проза в интернете?

"Прошли те времена, когда бумажная книга была единственным вариантом для распространения своего творчества. Теперь любой автор, который хочет явить миру свою прозу может разместить её в интернете. Найти читателей и стать известным сегодня просто, как никогда. Для этого нужно лишь зарегистрироваться на любом из более менее известных литературных сайтов и выложить свой труд на суд людям. Миллионы потенциальных читателей не идут ни в какое сравнение с тиражами современных книг (2-5 тысяч экземпляров)".

Мы в соцсетях



Группа РУИЗДАТа вконтакте Группа РУИЗДАТа в Одноклассниках Группа РУИЗДАТа в твиттере Группа РУИЗДАТа в фейсбуке Ютуб канал Руиздата

Современная литература

"Автор хочет разместить свои стихи или прозу в интернете и получить читателей. Читатель хочет читать бесплатно и без регистрации книги современных авторов. Литературный сайт руиздат.ру предоставляет им эту возможность. Кроме этого, наш сайт позволяет читателям после регистрации: использовать закладки, книжную полку, следить за новостями избранных авторов и более комфортно писать комментарии".




Слишком умный


Egor Koshko Egor Koshko Жанр прозы:

Жанр прозы Приключения
1628 просмотров
0 рекомендуют
1 лайки
Возможно, вам будет удобней читать это произведение в виде для чтения. Нажмите сюда.
Слишком умныйДостаточно ли Вы глупы, чтобы поумнеть? Прорывное лекарство цереброл синтезировано учеными будущего. Проглотив эти голубые горошины, каждый может усилить возможности своего мозга, однако самые одаренные рискуют потерять всё. Авантюристы и неудачники сходятся на путях, ведущих к церебролу. И ставят на карту сохранность собственного ума. Спецслужбы и правительства обеспокоены не на шутку. Лекарство бесплатно достанется тому, кто сможет доказать, что он глупый. Однако слов недостаточно. Каждому жалобщику предстоят испытания, о которых никто заранее не поставил его в известность.

Слишком умный

 

 

Об одном необычном способе заработать денег

 

 

АМЕРИКАНСКИЙ ПРОЛОГ

 

 

Эпизод 1.

 

Джереми Стоуну хватило ума понять: пусть предстоявшая встреча и не сулила денег, отнестись к ней следовало со всей серьезностью. Создатель Above Construction Group считал, что добился успеха, благодаря интуиции - и не слишком высоко ставил головастых, но признавал что и хитрость в свое время бывает уместна. Накануне важного визита он установил в своем кабинете видеорегистратор. Громоздкий аппарат бросился бы в глаза любому посетителю — и тем более полковнику Смиту. Если в ходе разговора тот соберется выйти за рамки, предупреждение будет смотреть на него прямо с потолка.

 

- Как вы знаете, у нас есть к вам претензия, - расположился в кожаном кресле Смит, державший в руках удостоверение с золотой каймой.

 

- О таких делах говорят с глазу на глаз; особенно мы в Центральном разведывательном управлении США. Как вы знаете, менеджмент социальных сетей читает сообщения своих пользователей. То же, что я хочу сообщить вам, слишком приватно, и потому - Смит бросил рассеянный взгляд на видеорегистратор - должно оставаться между нами… и вашей службой безопасности.

 

- Дело касается моего бизнеса? – Стоун был готов к долгому разговору. - Above Construction Group добилась за последний год прогресса, превратившись в одного из лидеров рынка в своей области. Возможно, мои секреты заставляют завидовать саму госбезопасность.

 

- Если можно так выразиться - бизнеса. Я говорю – «если так можно выразиться». Надеюсь, вы не станете мне отвечать «that it is not your business»?

 

Стоун напрягся.

 

- Мое участие в президентской кампании Трэша было скромным и ни в чем не выходило за пределы действующего законодательства, —выстроил оборону предприниматель. - Что касается компромата персонального свойства, если вы располагаете им на меня, то и я имею его на многих в Нью-Йорке. Но это не значит, что я даже в мыслях готов пустить грязные средства в ход.

 

- И мы тоже не хотим ссоры с вами, - успокаивающе повел ладонью Смит. -Тем более что в подобном случае сам предмет наших переговоров рискует испариться. По нашим сведениям, вы готовите распродажу ряда непрофильных активов... и это может поменять все дело.

 

- Если вы говорите о финансовом благополучии Above Construction, то с этой стороны мне нечего опасаться: годовые доходы фирмы выросли на 19%, средняя заработная плата не менее, чем на 15% . Налогов выплачено больше, чем способно распределить между своими сотрудниками ваше подразделение. И что вы нам сможете предъявить?

 

- С этой стороны у нас нет претензий, мы довольны, - Смит потянул это «мы», подчеркивая свою принадлежность к чему-то большему, чем был он сам, - но есть и еще кое-что, и это важно: принадлежащая вам Bioscience Discovery Group. Ее расходы составили 616 тысяч долларов, а прибыли получено всего на 45 тысяч. Как быть с этим? Странно выходит, не правда ли?

 

- Вы подозреваете, что я отмываю деньги? - напрямик спросил Стоун.

 

- Ни в коем случае. . Мы в ЦРУ считаем, что Вы честно ведете свой бизнес. Именно поэтому мы и обратились к вам лично, а не прислали повестку в суд. Если наш разговор повернул в сторону обвинений, то я приношу извинения за бестактность. Однако из наших данных следует, что принадлежащая вам фирма осуществляет чрезвычайно затратный проект, к технической стороне которого у нас накопились серьезные претензии.

 

- Технические вопросы, - пожал плечами Стоун — теперь я понимаю. Но видите ли что, в этом деле я вряд ли смогу быть вам полезен. Я попросту не знаю, что вам сказать. Тяжело уследить за всем, что происходит в большом бизнесе. А Above Construction – это большой бизнес. Что же касается меня, то я простой парень, вырос в Алабаме и всю жизнь занимался тяжелой работой. Начинал с того, что развозил пиццу. К 30 годам у меня была своя пиццерия. В 37 я понял, что неважно, чем именно ты торгуешь. Главное, чтобы дело имело прочные основания под собой. От продажи фастфуда я перешел к недвижимости. Построенные мной небоскребы — билдинги Стоуна — украшают теперь города Юга Америки. Интересы бизнеса требуют, и я перебрался в Нью-Йорк. Неуютный город, я вам скажу, но и здесь людям нужны дома...

 

Когда я скопил достаточно, то уже знал, что деньги не любят лежать без дела. Они нуждаются в том, чтобы их вкладывали. Деньги должны делать деньги, об этом слышали все американцы... Так я занялся инвестированием того, что заработал. Покупал фирмы и фирмочки в надежде, что они со временем принесут доход. Разбираться во всем невозможно, Смит, да, честно говоря, зазнайство никому не принесло успеха. Я же привык руководствоваться интуицией. Bioscience Discovery показалась мне перспективной, и я приобрел ее.

 

- Это значит, что вы не следите за тем, чем заняты ваши подчиненные? – решил уточнить црушник.

 

- Абсолютно. С моей стороны это было бы просто самонадеянно. Я не инженер, не ученый, не яйцеголовый. Я предприниматель. Я надеюсь, что со временем мое вложение окупится, а пока этого не произошло, я оставляю все на усмотрение своего компетентного топ-менеджера.

 

Смит повел бровью. Услышанное его не устраивало.

 

- Не слишком ли рискованно? Проект требует денег, и вы вкладываете их...

 

- С биотехнологиями всегда так: но это перспективная отрасль. А вот нанотехнологиям я бы не доверял. Интуиция.

 

- И тем не менее... - Смит поднялся со своего места и принялся расхаживать из стороны в сторону, давая понять, что хотел бы другого ответа, но не знает, как его добиться,

— и все же вам следовало хотя бы поинтересоваться, на что тратят время ваши сотрудники. Возможно, что завтра они выставят вам еще один счет. А потом еще.

 

- Тогда я просто продам Bioscience , - пожал плечами Стоун. - мои мысли в гораздо большей степени занимает строительство. К тому же, я планирую вкладывать свои средства равномерно, не складывая всё в одну корзину: инвестировать кое-что и в нефтянку, например.

 

- В таком случае я должен буду сказать вам кое-что на прямоту. Я рассчитываю на вашу честность и вдобавок — как пришлось теперь выяснить — еще и на вашу сдержанность. Все говорит за то, что вы не в курсе происходящего. Полковник бросил на этот раз уже чрезвычайно раздраженный взгляд на видеорегистратор, казавшийся ему теперь совершенно неуместным, но просить убрать который было поздно. - по данным, которые у нас нет оснований оспаривать, Bioscience вкладывает деньги в чрезвычайно рискованное предприятие. Проект, который предполагает посягательство на государственные интересы США. И совершает эти работы за ваш, мистер Джереми Стоун, счет.

 

Миллиардер раскрыл ящик стола и, спустя минуту, извлек оттуда годовой отчет фирмы, раскрыл его на последней странице и прочел:

 

«Ближайшие планы компании предусматривают производство биологической добавки цереброл, включающей акселераторы F и B, способные оказывать стимулирующее воздействие на лобные доли мозга с целью капитального повышения мозговой активности медикаментозными средствами. Разрабатываемое лекарство опережает уровень перспективных разработок конкурентов на 3-4 года».

 

- Что в этом может содержать угрозу для США? - поинтересовался Стоун.

 

- Вы хотя бы поняли то, что прочли? - понизил голос и наклонился, как будто пытаясь защититься от видеорегистратора, Смит.

 

- Что именно? - вопросил предприниматель. - Конкретный смысл слов? Я понял, что за этим могут быть деньги. Может быть, не очень большие, но зато долгие: которые достанутся еще и моим внукам. В биотехнологиях важно застолбить за собой место, Смит. На сегодняшний день мне этого достаточно.

 

- Вот эти слова про церебральную активность, что они значат? - в голосе полковника послышалась враждебность.

 

- Послушайте, я не оканчивал ВУЗа. Если вы пришли сюда, чтобы напомнить мне об этом, то проваливайте. Вы обратились не по адресу. Все, что я к настоящему времени услышал, убеждает меня лишь в одном: ЦРУ проедает деньги налогоплательщиков совершенно зря.

 

В действительности Стоун думал совсем иначе, и страх его с течением разговора только усиливался. Но безупречный инстинкт переговорщика подсказывал, что пришел момент надавить на собеседника, чтобы тот выложил все карты на стол. Дальше ходить вокруг да около становилось невозможно.

 

- Церебральная активность — это работа мозга, - снизошел до объяснений цру-шник. - Мозга - это значит головы, наподобие Вашей, которая, я убежден, вообще-то очень хорошо соображает. Особенно тогда, когда дело доходит до практических вещей. К числу которых я с основанием отношу и наш с Вами разговор. Компания, которой Вы руководите, занимается производством биологической добавки, способной усиливать работу мозга. Говоря еще проще — повышать умственные способности людей. Так, чтобы умными были не только мы с вами, но и остальные американцы вокруг. Это, надеюсь, Вам доступно?

 

- Что в этом противоречит интересам США? - вытянул шею Стоун.

 

- Схватываете на лету, - растянулся в улыбке Смит. - Соображаете просто мгновенно. Даже боюсь представить себе, что вы успели подумать. Правду сказать, хотел бы подержать Вас в неведении. Но выбора у меня не остается, и придется отвечать. Мой ответ: ничего. Кроме одного: то, что вы занимаетесь этими вещами, не ставя в известность нас.

 

- Другими словами, вы хотите сотрудничества? Присматривать за моим делом? - выдохнул Стоун. Вздох оказался настолько глубоким и резким, что предприниматель мысленно укорил себя за простодушие: не следовало так запросто выдавать свои чувства. От представителя спецслужбы по-прежнему можно было ожидать всего чего угодно.

 

- А вот и нет, не угадали. Не сотрудничества. - Это— близкое, но не точное слово. Мы хотим контроля. Проекты подобного рода не могут выходить на рынок с бухты-барахты. Они должны получить одобрение на самом верху.

 

- Мы можем заключить сделку, - вывел главное для себя Джереми Стоун. - и я даже думаю, что это отнимет у нас не много времени. Особенного расхождения между нашими интересами я не вижу. Замечу еще, что как честный партнер, я не пытался вводить вас в заблуждение, и в делах Bioscience действительно не разбираюсь. Однако я сохраняю за собой контроль над компанией, поэтому могу принимать ключевые решения. Если господин полковник не против продолжить разговор, я могу вызвать в этот кабинет топ-менеджера и обсудить с ним всё, что мы можем сделать в этом вопросе друг для друга. Практически не сомневаюсь, что этого нам с Вами окажется достаточно.

 

 

*

 

Когда Эрик Хомсон, управляющий директор Bioscience, вошел в кабинет в сопровождении своего научного консультанта Сэма Тимонса, Стоун понял, что приобрел партнеров по переговорам, с которыми сам не знал, на что рассчитывать. Лощеный, в атласном пиджаке Хомсон при любом случае вступался за свою компанию, а заодно просил денег. Чтобы пробиться через завесу его холеной самоуверенности, у Стоуна никогда не доставало ни желания, ни средств. 30-летний яйцеголовый Тимонс был полной противоположностью своему шефу. Это был неуклюжий, но при этом маниакально честный человек.

 

В жеваном костюме с мятым галстуком, обладатель докторской степени обожал вмешиваться в разговор не по делу. Научная истина всегда казалась ему заманчивее, чем деловые интересы фирмы. Тимонс не любил врать. Это тоже было плохо. Кто из двоих проявит себя хуже, Стоун и не догадывался. Только появление их вместе на оптимистический лад не настраивало: в паре они могли помешать друг другу.

 

- Цереброл - это лекарство, способное укрепить нейронные сплетения в мозгу, — начал разговор Хомсон. - и тем самым, усилить умственные способности человека.

 

- Что это за сплетения? - задал вопрос Стоун.

 

- Мозг состоит из особых клеток, которые называют нейронами. К нашему делу относятся не они сами, а соединения, которые иногда возникают между ними. Чем обширнее и глубже геометрия этих узоров, тем выше умственные способности индивида, а сам он пригоднее к интеллектуальным занятиям. Проблема заключается в том, что образование новых связей в мозгу завершается в детстве. Цереброл позволяет обойти эту преграду...

 

От слова «интеллектуальный» Стоун поморщился и сразу же задал вопрос, который показался ему практичным.

 

- Лекарство это таблетка? Ее можно производить в промышленных масштабах, то есть выпустить на рынок?

 

-. Вне всяких сомнений. К этому мы и стремимся. У нас есть пилотный образец, и мы сегодня же готовы его предоставить. Именно по этой причине я привел с собой специалиста, - Хомсон показал на Тимонса.

 

- Я вижу, ваши исследования зашли уже довольно далеко, - впервые вступил в разговор Смит. До этого он предпочитал держаться в стороне, и Тимонс даже не заметил его фигуру профессионального разведчика, неразличимую в кожаном кресле.

 

Топ-менеджер Хомсон привык, что в кабинет шефа посторонние люди просто так попасть не могут. Более того, все, кто переступают его порог, автоматически уже находятся в курсе дела, что бы ни обсуждалось. Поэтому даже не став спрашивать, с кем имеет дело, Хомсон просто улыбнулся Смиту как закадычному другу. Спецслужбист ответил ему такой же американской улыбкой.

 

- Да это верно, - согласился топ-менеджер. - пилотный образец действительно подготовлен,

но нам по-прежнему нужны деньги. Требуются инвестиции в инфраструктуру и в дальнейшие разработки, позволяющие довести цереброл до промышленной стадии.

 

- Когда вы говорите об инфраструктуре, я понимаю, - вмешался в разговор Стоун. - и это доступно каждому американцу. Речь о заводах, чтобы поставить на поток производство вашего будущего препарата. Но какие еще могут быть разработки? Вы сами мне объявили, Хомсон, что у вас есть пилотный образец. Предъявите, кстати, мне его.

 

Как оказалось, чудесное средство держал у себя в портфеле Тимонс. По распоряжению Хомсона он раскрыл эту потертую сумку — миллиардер поморщился глядя и на кейс, и на самого сотрудника, одевшегося, будто на уборку курузы — и вынул футляр, внутри которого посверкивала крошечная таблетка — которую, затаив дыхание, положил на стол.

 

- Прекрасно, - замер над фармацевтическим чудом Стоун. Он любил красивые вещи, а таблетка с самого начала показалась ему изящной. В любом окружении она казалась на своем месте, чем-то напоминая вовремя пришедшую в голову мысль. Церберол влек к себе и как будто просил, чтобы его коснулись. На мгновение показалось, что стоило показать его, как он начинал работать – притягивать интересные мысли.

 

- Не желаете ли попробовать? - съехидничал Смит.

 

- Нисколько, мне достаточно моих собственных умственных способностей. Взгляд миллиардера упал на неопрятного Тимонса. - В США пока еще Пи-эйч-ди работают на предпринимателей, а не наоборот.

 

- Ну так что ж, вернемся к нашему разговору, - сказал Стоун, поднимаясь из-за стола.

 

- Вы говорите, что у вас есть пилотный образец лекарства — вы смогли продемонстрировать

его всем нам. За это вы заслуживаете похвалы, а, возможно, даже и премии.

 

- И тем не менее вы хотите еще дополнительных денег. Превышающих размеры премиального фонда. С моей стороны естественно задать вопрос: на что?

 

Хомсон, что удивило Стоуна, растерялся. Тимонс воспользовавшись заминкой, взял инициативу на себя.

 

- Все дело в том, что у нас по-прежнему проблема с клиническими испытаниями средства.

Цереброл синтезирован, но работа по нему не доведена до конца. Мы просчитали возможности лекарства на основании химических формул, но не смогли — не нашли такой возможности — подтвердить ваши предположения при помощи опытов, то есть на деле.

 

Стоун скривился.

 

- Это значит, что ваше лекарство еще может оказаться пустышкой? Вложения были зря?

 

Все, что не основывалось на практике, вызывало у миллиардера глубокие сомнения, граничившие с полным неуважением. Скрывать этого он не собирался.

 

- Это совершенно точно невозможно, - повысил голос Тимонс, для которого интересы науки были важнее не только выгоды фирмы, но и своего трудоустройства в ней. - Наши расчеты не содержат в себе ни единой ошибки, их проверил компьютер. Все же есть вещи, неподвластные искусственному разуму. Чтобы оценить точное действие цереброла, необходимы опыты. Я называю это этическим тупиком: эксперименты, необходимые для продолжения исследований, должны проводиться на людях. Но после Второй Мировой войны подобные испытания во всем мире были запрещены.

 

Хомсон, чувствуя, что разговор движется в неправильном направлении, а Тимонс того и гляди разозлит руководство, поспешил вернуться в разговор.

 

- Нам действительно нужны опыты, только Вторая Мировая война и преступления тут ни при чем. Мы выступаем за проведение испытаний на основании юридически заверенных контрактов. К несчастью, именно здесь коренится трудность. В текущих обстоятельствах мы не хотим публично объявлять о создании средства...

 

- Из соображений научной честности, - добавил Тимонс.

 

- Это очень правильно, - одобрил Смит.

 

- А раз мы не можем действовать открыто, то не в силах найти никого, с кем мы могли бы подписать контракт.... и значит, провести эксперимент. Проблема встает перед нами во весь рост.

 

- Выглядит безвыходно, - отреагировал Стоун. Того уже утомило течение разговора, и он начал подумывать, не продать ли ему Bioscience в самом деле, избавившись сразу ото всех сегодняшних собеседников. - Вы хотите моих денег. Вы потратите их на что?

 

- Наша идея — маркетинговая, - ответил топ-менеджер. - Мы дадим утечку в прессе. В желтых газетах обсуждают НЛО, и им ничего не стоит пустить еще одну «утку». Пусть они теперь «займутся» и нашей новинкой - форсированным повышением интеллекта. Тему подхватят и другие, а с ними легковерная публика откроет для себя новую многообещающую тему – цереброл.

 

- То есть такая публика, которой самой и нужно нарастить мозг, - вставил Тимонс.

 

- Да, именно она. Она клюнет на наживку и начнет обсуждать увеличение мозга всерьез. Когда увлекшихся окажется достаточно, мы сможем отыскать себе волонтеров, заключим юридически оформленные контракты и испытаем средство. Если добровольцы окажутся дураками, это даже поможет делу. На умственно недостаточных людях действие прорывной разработки будет особенно наглядным. Именно такие нам и нужны, чтобы показать эффективность средства, ведь у умников и без того проблем с познавательными способностями нет.

 

- Прекрасная идея, - поднял большой палец кверху Стоун. - ценю вас за практический ум и оригинальность подходов. Умение сцеплять воображение с действительностью – ваш лучший козырь. У меня нет никаких возражений против этого плана, мистер Хомсон.

 

- Зато у меня есть, - поднялся со своего места Смит, в голосе которого можно было почувствовать больше злости, чем обычно. - Имею представиться, Говард Смит, полковник ЦРУ, отдел по борьбе с особыми угрозами. Не знаю, как думает мистер Стоун, но то, что вы обираетесь сделать, не только противоречит нашим интересам, но хуже того — полностью соответствует тому, что мы от вас ждали. Именно поэтому я сегодня в этом кабинете. Ваш сценарий – определенно, самый безответственный из всех!

 

Мы знали, что вы изготовили необычное средство и догадывались, что не станете держать шило в мешке. Можно было предположить, что вы соберетесь сообщить о своем открытии

всему миру. Просто выйдете на рынок со своим ноу-хау, наплевав на все предосторожности. Но именно этого вам делать не следует. Я пришел сюда, чтобы помешать вам.

 

- Смит, в конце концов, это мой бизнес, - напомнил Стоун.

 

- А безопасность Соединенных Штатов — мой, и компромиссов в этом вопросе быть не может, - отрезал полковник.

 

Неловкая пауза провисела недолго — ровно столько, сколько агенту ЦРУ понадобилось, чтобы сформулировать свою следующую мысль.

 

- Я вовсе не собираюсь запрещать вам ваши исследования. И также я не считаю, что они наносят ущерб США. Но существуют вопросы, в которых самодеятельность выглядит преступно. Как вы думаете, что вышло бы, если бы ядерное оружие впервые создала частная фирма?

 

- Она продала бы его государству, - предположил Хомсон.

 

- А государство купило бы его, - ответил полковник, - причем особенно не раздумывая.

А перед этим участники сделки заключили бы между собой соглашение. Федеральное правительство согласилось бы оказывать ядерщикам содействие— например, выделило бы им подходящую пустыню, — а те взяли бы на себя обязательство не предпринимать ничего без согласия США.

 

- Логично. Вы клоните дело к тому, чтобы мы... - начал топ-менеджер.

 

- К тому, что мы можем быть взаимно полезны друг другу. И ни к чему другому. Вы говорили о проведении важных экспериментов. Окей. С возможностями США это не проблема. ЦРУ предоставит вам достаточное число людей для ваших гуманных опытов,. Но при этом выставит условие: ни одного — именно, ни единого! - объявления в прессе. И не только в ней: никаких утечек никому.

 

- А финансирование? - нащупывал болевую точку Хомсон.

 

- Деньги? Деньги будут. Я вам об этом уже сказал.

 

- Я хочу остаться владельцем проекта. Или хотя бы его совладельцем, - почувствовал неладное Стоун.

 

Смит выдавил улыбку и впервые за время встречи посмотрел на часы.

 

- Центральное разведывательное управление — не коммерческая организация. Как вы недавно пошутили, мы заняты тем, что проедаем деньги налогоплательщиков. У этого нашего недостатка есть оборотная сторона, то есть достоинство. Ваша коммерческая выгода нас не интересует. Вы останетесь выгодополучателем проекта. Единственное, что нам важно, - это контроль. Полновесный и безусловный контроль надо всем, что будет происходить.

 

- В таком случае, по рукам! Я возражений не имею! Приятно было познакомиться с господином Смитом, который ясно доказывает, что безопасность США надежно защищена, - протянул ладонь Стоун.

 

- Интерес правительства к новейшим разработкам впечатляет. Так же, как готовность помочь прогрессу деньгами, - не промедлил с рукопожатием Хомсон.

 

И только Сэм Тимонс молчал, время от времени раскрывая свой портфель, в котором хранились горошины цереброла. От работника ЦРУ пи-эйч-ди не ждал для себя ничего хорошего.

 

 

 

 

 

 

*

 

Эпизод 2

 

Худшие опасения Тимонса подтвердились уже на следующие сутки, когда в руки к нему попали инструкции, составленные Хомсоном. Бумаги не оставляли места для сомнений: на автономии научных исследований можно было смело поставить крест. Представители самой могущественной спецслужбы в мире намеревались контролировать весь процесс разработки цереброла, включая опыты в лаборатории. Сэма Тимонса такой поворот выводил из себя, поскольку ставил под сомнение его компетентность: никто в центральном разведывательном управлении не смог бы курировать исследования на должном уровне, поскольку и в мире чистой науки едва ли кому-либо это было по плечу.

 

Впрочем, кое-что давало надежду ученому защитить свою независимость. Распоряжение, отданное Стоуном, оказалось на диво неточным и потому открытым для препирательств. Представитель ЦРУ Говард Смит назывался в инструкциях «координатором проекта по производству цереброла», тогда как должность самого Тимонса звучала весомее: «директор по экономической, производственной и научной части департамента церебрологии Bioscience». Пи-эйч-ди был знаком с правовыми обычаями своей страны, так что заранее поинтересовался у Хомсона, не подписывало ли руководство других документов, - и получив отрицательный ответ, приготовился к бою. Бюрократическая логика была на его стороне. Создатель лекарства намеревался отстаивать свою делянку всерьез.

 

Направляясь на встречу со Смитом, Сэм распечатал две копии документа, на случай, если собеседник заведет речь об устных договоренностях, якобы перекрывавших письменные. Такого допускать не следовало, тем более, что ответный ход напрашивался сам собой. Заверенная у юристов бумага могла отбить у кого-угодно охоту спорить. Вооруженный документами Тимонс не собирался вести себя вызывающе. Достаточно было просто убедить непрошеного начальника не вмешиваться не в свои дела.

 

- Давайте разграничим сферы нашей деятельности, — предложил Тимонс, положив локти на стол. По другую сторону стола располагался Смит. Ученый пробовал надвигаться на него по-боевому. – На мой взгляд, наша ситуация предельно понятна. Есть вещи, в которых разбираюсь я, есть те, в которых сильны Вы. Со своей стороны я охотно это признаю. Например, я не вмешиваюсь в то, что касается безопасности. По этой причине не занимаюсь шпионажем. Не слежу за простыми пользователями и за своими соседями. Не работаю с террористами. Не роюсь в чужом белье. И даже не записываю то, что говорят мне другие люди, если они этого не хотят.

 

Но и Вы, со своей стороны, вряд ли в курсе последних достижений науки. Не разбираетесь в квантовой химии и молекулярной геометрии. Разделяете всеобщее невежество в субатомной физике. Не владеете основами генетического скана. А между тем без них любые эксперименты в области церебрологии –- немыслимы. Профанам, не получившим необходимых знаний, формулу лекарства объяснить невозможно.. А вы, простите за прямоту, не ученый. Не церебролог. Не человек умственного труда. Лишь по стечению обстоятельств Вы пристегнуты к проекту. Скорее всего, Вы сами осознаете, где проходит граница ваших возможностей, в чем Вы компетентны, а в чем нет.

 

Смит зевнул. Он глядел на головастого типа с таким выражением лица, как будто считал и его самого, и маячившие в его руках бумаги не более, чем недоразумением – вроде неудачно выбранной заставки на мониторе. Терпеть ее приходилось, и все равно каждый раз возникало желание щелкнуть пальцем. Время от времени полковник поднимал черные очки на лоб, но каждый раз снова спускал их на глаза, услышав очередной научный термин. Речи Тимонса Смита не интересовали. Тем не менее уходить из-за столика цру-шник не собирался.

 

- В каком-то смысле мы дополняем друг друга и можем быть взаимно полезны, - почувствовав напряжение, сделал вынужденную уступку Тимонс, - но только в том случае, если каждый сохранит свою автономию. Например, Вы знаете, что такое нейронная патология? Для церебрологии это ключевое явление, владение этим терминологическим аппаратом необходимо, чтобы вникнуть в суть дела…

 

Агент Смит пожал плечами.

 

- А нейронный пластырь? нейродермическая подушка?

 

- Меня не интересует терминология, — просто заметил безопасник, - единственное, что имеет значение, — это эксперименты над людьми. В этом деле Вы некомпетентны. Самую важную сторону нашей работы от имени ЦРУ буду курировать я.

 

- Именно о так называемых экспериментах над глупыми людьми я и собирался говорить, - нажал голосом Тимонс, дававший понять, что считает этот вопрос принципиальным,- Так называемых, потому что настоящие испытания над человечеством в секретных тюрьмах — меня не интересуют. По правде сказать, это действительно прерогатива вашего ведомства, и я не собираюсь вмешиваться в нее. Но речь в нашем случае пойдет совсем о другом: не о пытках, похищениях и убийствах, а об отборе людей для проведения совершенно безобидного эксперимента. Однако безобидный — еще не значит пустяковый, то есть доступный кому-угодно. Когда дело доходит до науки, всегда требуются особые знания. Только нейронная биология позволяет отделить людей, годных для тестирования цереброла, от тех, кому его пробовать не стоит. На самом простом уровне можно сказать, что таблетку должны получить только самые глупые люди. Умным же лучше держаться от нашего эксперимента в стороне.

 

- Что такое глупые люди мне известно, - проворчал Смит, - с такими людьми я многократно сталкивался по службе. Да и Вы, думаю, тоже. А вот что такое ум?

 

Тимонс встал на дыбы.

 

- А может быть, Вы заблуждаетесь? И Ваша точка зрения — ни на чем не основана? Или с ними сталкивался только я? На свете столько же людей, сколько и представлений о глупости. Все считают идиотами друг друга. И множества значений, возникающие при этом, обычно не совпадают между собой.

 

Говард Смит не любил философствовать.

 

- Дурак человек или нет — это вопрос практики. Практика — критерий истины, а с дураками обычно все просто. Быть дураком никому не пожелаешь. Как правило, дураки едва сводят концы с концами, если их не поддерживает на плаву социальная система. У нас в США, слава Богу, коммунистов нет. Достаточно посмотреть на доходы, и легко можно обнаружить дураков.

 

- Гоген, Кафка, Достоевский, любой гений, поживший в бедности, поспорил бы с вами. Однако дело не только в этом. Есть вещи, которыми вы пренебрегаете: моральные и этические ограничения накладываются на эксперимент. Откровенно говоря, не всем требуется умнеть. Вообразите себе пятиклассника, переросшего свой класс. Человека, опередившего свое время. Как он будет жить в своем коллективе? Как неожиданно расстроится от поумнения весь его трогательный детский мир?

 

Смит снова опустил очки на лоб, но теперь демонстративно отвернулся от Тимонса, давая понять, что разочарован. Сотрудник спецслужбы сосредоточился на портфеле, откуда извлек футляр, напоминавший портсигар. По неожиданно серьезному виду, который напустил на себя Смит, становилось ясно, что готовилось нечто важное, и Тимонс, почувствовавший напряжение, замер. Обычно ловкому службисту пришлось довольно долго повозиться со своими вещами. Хотя у церебролога мелькнула мысль, что он просто пользовался этим случаем, чтобы поиграть на нервах, в глубине души Сэм Тимонс понимал, что заблуждался.

 

Вещица, которую извлек Смит, была проста в употреблении: раскрывалась сама собой от нажатия на скрытую от взглядов клавишу. Однако работник ЦРУ нашел ее не сразу или предпочел выдержать драматическую паузу, разбираясь в ее устройстве: только спустя несколько мгновений, из черной емкости резервуара на ресторанный столик стали сыпаться крохотные горошины синего цвета. Сэм Тимонс сразу опознал их, отшатнулся, опустил голову. Это было к месту: тщательно напускавшаяся им на себя самоуверенность полностью сошла на нет.

 

Безопасник же смаковал нокаут: не отпуская палец с кнопки футляра, как со спускового крючка, сыпал и сыпал горошины, которых оказалось так много, что они стали падать со стола. Зрелище это вывело Тимонса из оцепенения. Он согнулся, чтобы собрать крохотулины, которые были ему так дороги. На руках у ученого лежал цереброл.

 

- Вернемся к началу разговора? - предложил Смит. – Вы говорили, что за одну часть работы отвечаете вы, а за другую я. Это превосходная идея. И вы еще рассчитывали сами определить мою часть.

 

Тимонс побледнел от унижения.

 

- Вы нас ограбили, - только и произнес он, – Но просто так это с рук не сойдет. Вы должны понимать, что нарушили закон.

 

- Неверно, Тимонс, неверно! Все требования юристов были полностью соблюдены. Право владеть церебролом на законных основаниях нам предоставило руководство вашей компании. Правда, это был не Хомсон, и, думаю, он до сих пор не в курсе. Не подумайте, что я упиваюсь своим могуществом, но все возможности мне предоставил верховный босс Bioscience господин Стоун.

 

- Ублюдок, - прошипел ученый. - Просто чертов ублюдок Стоун. И уже неважно, пусть он уволит меня, когда вы ему это передадите, больше работать на него я не хочу.

 

Полковник позволил себе улыбку, поскольку происходившее его веселило. Доносить никому он ничего не собирался.

 

- Осторожнее вы так, все-таки вы имеете дело с ведомством, которое привыкло следить за своими соседями. Как Вы сами изволили справедливо заметить. Пусть даже мы и не записываем ваши разговоры прямо сейчас.

 

Тимонс опустил голову и пригляделся: синие, с основательным поперечным разрезом, горошины цереброла были изготовлены совсем недавно. Понять это помогало обоняние: таблетки не успели приобрести характерный запах. Однако новинкой для церебролога они ни в коем случае не были: напротив, три последних года не сходили у ученого с глаз. За это время для Тимонса работа над препаратом сделалась смыслом жизни. И вот контроль над ним был нежданно утрачен. Долгожданный клад оказывался в чужих, при этом грязных, руках.

 

Завладев сокровищем, парень из ЦРУ мог диктовать свои условия. Например, встать из-за стола, показав себя хозяином положения, и заставить церебролога бежать за собой. Может быть, ради этого он и явился? Какой придурок. Но следовало выяснить хотя бы, что он предпримет дальше .

 

- Что вы теперь собираетесь делать с лекарством? – спросил напрямик Сэм, решивший приготовиться к худшему. – Я могу гарантировать, что держите в руках его Вы совершенно напрасно. Есть его Вам точно не стоит, потому что Вам не требуется умнеть.

 

- С церебролом я проведу отдельный эксперимент. В этом смысле мы с вами коллеги. В химических формулах я не силен, это верно. Только сами по себе они никого и не убеждают. Согласитесь, для любого дела нужна практика. И Вы хотели эксперимента. Вот ЦРУ тоже надо выяснить, работает ваша технология или нет.

 

Тимонс чувствовал себя обессиленным. Невозможно было столько раз повторять одно и то же.

 

- Мой совет — не вмешивайтесь во все это. Оставьте проект тем, кто понимает в нем лучше. Примите, что ученые профессионалы в своем деле, а спецслужбы в своем. Оставьте молекулярную геометрию тем, кто занимался ею всю жизнь, и позвольте нам взять ответственность за эксперимент!

 

Тимонс чувствовал, что его голос звучит жалко, и ни на что хорошее уже не рассчитывал. Потому и ответ не вызвал у него никакого удивления.

 

- Едва ли получится. Тем более, что то, чем вы занимаетесь, имеет прямое отношение к безопасности нашей страны. И не спорьте со мной: в этом я понимаю лучше вас.

 

Сэм угрюмо замолк, а сотрудник спецслужбы воспользовался паузой, чтобы включить ноутбук, на экране которого замелькали картинки, не имевшие отношения к делу. Впрочем, Сэм подозревал, что ничего совершенно постороннего у сотрудника спецслужбы не водилось. Потому заранее прикидывал, есть ли от новых картинок опасность и с какой стороны его ударят на этот раз.

 

- Вы можете быть снобом, Сэм, можете считать меня необразованным парнем, приехавшим в город Большого Яблока откуда-то из прерий. Или вашим личным врагом. Это неважно. Но кое-что из давешнего разговора я понял. Для того чтобы проверить, как работает ваше лекарство, следует отыскать идиота; как говорят простые американцы, полного чмошника, – и предложить ему цереброл. Это постановка вопроса меня чрезвычайно заинтересовала. Не поверите, я с ходу нашел несколько кандидатов. Мысленно ища дурака, я не затратил на это много сил.

 

- Что вы понимаете во всем этом? - обреченно спросил Сэм.

 

- Не так уж и мало, притом что у меня есть практический опыт. Глупых парней в своей жизни я повидал в избытке. Я сталкивался с ними по работе, что и немудрено. Многие из них идут в преступники, другие в начальники, а иногда это почти одно и то же.

 

Тимонс снова принялся читать лекцию.

 

- Глупость — относительное понятие, особенно когда о ней легковесно рассуждают дилетанты. У каждого из нас свои критерии, кого и при каких обстоятельствах считать дураком. У всех из нас бывают в жизни случаи и нелепые, и жалкие. Меня, например, называли не годным для обучения точным наукам гуманитарием. Да и вас, сотрудников спецслужб, за глаза называют, как хотят.

 

Смит не смутился.

 

- Отличать тупых парней от умных меня научила жизнь. Кто пожил с моё, тот видит собеседников насквозь. Сканирование мозга в этом случае не нужно. Мое мнение может оставить Вас в разочаровании, но я определяю дураков безо всяких формул.

 

ЦРУ-шник отхлебнул кофе и запросто продолжил:

 

- С дураками все просто: тупой парень — это тот, кто зарабатывает мало, а здоровье свое тратит зря. Я имею в виду вредные привычки: сам-то я не курю и не пью. Конечно, у всех бывают проблемы, поэтому для надежности я всегда добавляю возраст. Поживший парень, который злоупотребляет алкоголем и куревом, и не заработал ни гроша, - вот дурак! Зато такой часто зарабатывает пиздюли. этих парней у нас пруд пруди, и найти их несложно. Жалко, что выбирать из них приходится только кого-нибудь одного.

 

- Такие широкие критерии… - Сэмюэл Тимонс искренне пробовал иронизировать, - Не собираетесь ли вы отыскать кандидатов прямо здесь? Мне кажется, это не особенно-то благополучный район.

 

- Не думаю. Под этой крышей варят хороший кофе. А по моим наблюдениям, глупые парни предпочитают колу с сахаром. Или пиво. Мы могли бы пойти в Макдональдс и поискать дураков там. Но тогда пришлось бы знакомиться с ними в живую, а вы, Сэм, — простите за прямоту, кабинетный ученый. Разговор с простаками не доставит вам удовольствия. Да и им тоже. Вы не производите впечатления человека, которому они поверят. Даже с дурнями — и с ними особенно — нужно держать марку. Мятый галстук, жеваная рубашка — они сами посчитают вас придурком, Сэмюэл.

 

Потому примите в расчет мой опыт, и тогда я смогу упростить нам задачу. Кое за какими дурнями мы уже давно наблюдаем в ЦРУ. Не потому что мы интересуемся ими особо, а потому, что под наблюдением у нас слишком многие. Нужно будет только выцепить дурней в наших базах данных, и это всё.

 

Сэм кивнул в знак согласия, больше не чувствуя, что от него что-то зависит, а Смит, не дожидаясь одобрения, склонился над ноутбуком. От церебролога не укрылось, что службист пользовался сложной компьютерной защитой: тремя паролями вместо одного. Введя последний из них, Смит получил доступ к обширной картотеке, выстроенной как фотогалерея: ее можно было настраивать, вводя параметры, в зависимости от которых подборка лиц на экране менялась. Мелькавшие на экране карточки были частью обширного каталога. Узнать из них можно было довольно о многом, и церебролога неприятно поразили масштабы слежки. Впрочем, углубиться в наблюдение ему не дали. Сэм лишь выяснил, что если навести курсор, то фотографию можно было увеличить до размеров целого экрана, а затем, если нажать на нее еще раз, открыть доступ к личному файлу.

 

Справившись с настройками, Смит объявил Тимонсу, что в списке оставались лишь те, чей уровень IQ находился ниже критической отметки. Церебролог оживился, однако изучить возможности программы ему не разрешили. Сотрудник спецслужб оставлял за ученым право совещательного голоса, но не подпускал к курсору.

 

Двигая мышкой, Смит провел перед взглядом Сэма галерею людей, засушивших свой разум: тут были и чернокожие, и азиаты, и белые, больные и увечные и даже на вид благополучные люди. Глупость у многих отпечаталась на лицах, а иногда ее можно было заметить только по глазам. Тимонс и хотел возразить, что список составлен непрофессионально, но не смог подобрать аргументов. В конце концов, он уставился в экран с мыслью, что кого-то из этих типов действительно придется выбирать.

 

- Вы голосуете за демократов? - полушутя -полусерьезно спросил Смит. Он не стал дожидаться ответа, поскольку считал, что знает его заранее. – Тогда Сэм, Вас связывает политическая корректность. Боюсь, я знаю, какие вы испытываете сомнения. Такие разные лица. Некоторые из них представляют меньшинства. Не можете на глаз определить, кто из них самый глупый? Ничего, выбирайте смело. За вами не следит департамент по гендерному и расовому равенству вашего ВУЗа. За вами следит ЦРУ. Потому, если у черного самая тупая рожа — берите его. Или, мой вам совет, выбирайте бабу.

 

- Глупость не зависит ни от расы, ни от цвета кожи, ни от научной степени, - с достоинством отвечал ученый, подпустив в свой голос как можно больше холода. - Тем более она не зависит от гендера. Но ваш список откровенно неудобен: вы сработали его непрактично. Прежде всего, он длинный... дураков получается слишком много у нас в стране.

 

Представитель ЦРУ в ответ на это только пожал плечами.

 

Спустя несколько мгновений, Смит домотал страницу до края. На экране отобразилась еще одна, потом еще, но даже та, судя по указаниям на краешке дисплея, не была последней. Галерея растягивалась так, как будто всерьез уходила в бесконечность. Мысль об этом наводила на Тимонса тоску, потому что лишала смысла любой выбор. Лица дураков смешивались между собой и расплывались, становясь все более и более похожими друг на друга, так что никто уже не мог быть уверен, что перед ним разные люди. Кандидаты напоминали коллективную инсталляцию современного художника, под которой незримой рукой было написано «Дурь».

 

- Если вам трудно остановиться на ком-то одном, то это свидетельствует только о недостатке решительности, - не воздержался от замечания полковник Смит, - И в этом случае Вас не с чем поздравить. Если понадобится, то выбор сделаю и без вас. Критерии у меня имеются: я уже о них говорил.

 

- И в чем же они заключаются? В бедности? в алкоголизме? В драчливости? Любой социолог сказал бы вам на это, что вы сами недалеко ушли...

 

- Социологи обычно остаются без работы. Как и все гуманитарии. А те, кто знают дело, определяют дураков по другому критерию - по личному знакомству. К созданию базы я имею отношение и, как следствие, нескольких кандидатов уже не раз повстречал.

 

- Тогда выбирайте сами, - сложил с себя ответственность церебролог, - Но с одним условием: расскажите мне, что за человека вы выбрали и почему именно его.

 

Смит нажал на кнопку, и новые фотографии дураков перестали вываливаться на экран. Отмотал перечень на середину и щелкнул мышью, чтобы расположить данные в алфавитном порядке. После головокружительной перестановки курсор Смита застыл поблизости от начала ряда с литерой К. На то, чтобы выбрать из этой части таблицы, у полковника ушло не более минуты. Было заметно, что он действительно узнавал какие-то лица, и выбор делал не наугад.

 

 

- Фред Карсон. Прекрасный кандидат. Кое-что знаю о нем лично. Есть все основания считать, что он не умен.

 

- Я слушаю, - зацепился на последнем рубеже Сэм, - объясните мне в подробностях, почему.

 

- Несколько вводных данных: во-первых, Карсон - законченный алкоголик. Во-вторых, работы не имеет, потому время от времени ночует в метро. Прежде трудился в закусочной, где по себе оставил плохую память. Его выгнали за кражу. Само собой разумеется, полиция имеет на него зуб. В деле, которое заведено на него в управлении, можно прочитать, что он любит драться. Особенно часто он машет кулаками, когда выпьет. В таком состоянии его не раз доставляли в участок. В рапортах говорится, что он пытался сбежать от правоохранителей, но ни разу ему это не удавалось. А вот свидетельство о прохождении им теста ай-кью. Госпитализировали в психдиспансер для пьяниц, потому провели обычное в таких случаях тестирование... Результат 74. Неудивительно, и соответствует его аттестату со школьными отметками — тоже низкими. Тут еще много в подобном роде, но я думаю, этого достаточно. Фред нам подходит. Мы дадим ему таблетку и сразу же начнем наблюдения. Возражений нет?

 

- Нет, — признал Сэм - но есть одна странность, которая меня смущает, когда я задумываюсь об этом. Может быть, вы правы и мне не хватает практического опыта. Но не понимаю, как вы собираетесь заключать контракт с этим парнем. Конечно, он дурак, но все равно ему придется объяснить, в чем дело. Он может понять нас превратно, а ведь потом нужно будет получить его подпись. Мне кажется, придется положить ему удвоенный гонорар.

 

- А вот на это тратиться не придется, - Смит откинулся на спинку стула, задвинув очки на затылок. Вокруг суетились официанты, и жизнь била ключом. Никому не приходила в голову мысль, что именно там и тогда решалась судьба человеческого мозга – возможно, всех мозгов вообще. ЦРУ-шника это забавляло. Смит с основанием полагал, что все секретные переговоры разумнее всего проводить в самом публичном месте. И находил удовольствие в том, что говорил вещи, которые его соседям, пусть даже сам умным людям, оказываются не по уму.

 

- Мы сделаем проще, не обращаясь к юристам: вызовем его в отделение полиции, предложим чашку кофе, в которой растворим вашу таблетку. После разговора по душам полицейские препроводят его домой. За дальнейшим мы сможем следить совместно. В ход пойдет система отмычек. Проникнем в квартиру, камеры в жилье Фреда установим заранее и с самого начала сможем за ним следить.

 

- Простите, - не поверил своим ушам Тимонс, - вы собираетесь подсыпать в кофе ему мой препарат, даже не спрашивая его мнения и считаете себя американцем? Просто растворить цереброл в чашке, и все? Не ставя испытуемого в известность ни о чем?

 

- Именно так, - пожал плечами полковник. - а с дураками-то еще как?

 

Глаза Тимонса опасно засверкали. Он ничего не сказал.

 

- Да, — запросто продолжил безопасник — разговаривать с ним - это пустая трата времени. Поверьте моему опыту. Не пойдет на пользу даже ему самому. Слишком чугунная башка. В конце концов, он плохо говорит.

 

- И зная его, не находите ни одного способа поставить его в известность? Сообщить, что он берет на себя большой риск?

 

- Нет, дорогой Сэм, ни одного, да и, собственно, ради чего?

 

- По-моему, у Вас вообще нет принципов. Подсунуть испытуемому лекарство так, как подсыпают яд крысам, - ученый налился красным, – как нацисты уничтожали цыган...

 

- Зато он никогда не узнает, что с ним происходит. И не разболтает никому.

 

- Я многое терпел и на многое был согласен, но это слишком. Я говорю вам «нет». Я говорю, что этого не будет. Я говорю вам, что я не пойду на это, потому что я американец!

 

Сэм Тимонс произнес последнее слово настолько отчетливо и громко, что другие посетители кафе обернулись на собеседников и замолкли. Однако ничего интересного для них не случилось. Понадобилось несколько мгновений, чтобы гулкая местная жизнь возобновилась. Кто-то поднял тост, и к покрасневшему Сэму уже больше никто не прислушивался.

 

Сотрудник спецслужбы воспользовался этой передышкой, чтобы нагнуться к Тимонсу и прошептать тому кое-что на ухо. Впервые полковник выглядел угрожающе. Колени церебролога невольно задрожали.

 

- Дорогой Сэм, – проговорил Смит тихо, - .Я подготовился к нашей встрече основательно. Если вдруг вы подумали, что я не стану этого делать, то вы заблуждались. Я навел справки о вас и кое-что выведал. Вы окончили Гарвард, сотрудничали с профессором Фелтеном — мировым светилом. Потом работали в NeuroScience, одном из лидеров фармоиндустрии, – прежде чем уйти к конкурентам на лучшую зарплату. Вам принадлежат несколько значимых научных результатов. В том, что касается научной стороны дела, у нас нет вопросов. Ваше мнение для нас интересно.

 

Что же касается гуманитарных аспектов, дело обстоит иначе. Спецслужбам вы известны как. участник студенческой группы за легализацию каннабиса, антивоенный активист и сторонник Джулиана Ассанжа. Вы даже подписывали петицию в его поддержку, и мы это помним.

 

- Во всем этом не было ничего противозаконного, - прошипел Тимонс, принимая условия игры. Он тоже заговорил на полтона тише.

 

Вокруг веселились, и собеседников никто не слушал.

 

- Согласен, - пожал плечами полковник. - И тем не менее, этих фактов вполне достаточно, чтобы сделать выводы. С гуманитарной стороны, ваше мнение нам нелюбопытно. А поскольку нам предстоит сотрудничать на наших условиях, то я сообщаю вам об этом прямо. Чтобы впоследствии не было ни недоразумений, ни обид.

 

Сотрудник ЦРУ закрыл ноутбук и встал из-за стола, а Сэм, не оправившийся от пережитого, остался в кафе со счетом, по которому ему предстояло заплатить за обоих. Чтобы прийти в чувства, понадобилось время. ЦРУ-шник опускался до издевательств, несправедливо полагая, будто ему за это ничего не угрожает. Душа Сэма жаждала мести. Однако ученый понимал, что поквитаться сможет лишь при удаче. Зажмурив глаза, церебролог попытался убедить себя, что счастливое стечение обстоятельств не за горами: нужно только выждать, и тогда он сумеет рассчитаться с безопасником за все.

 

 

*

 

Хотя Смит и давал понять, что ему понадобится несколько дней, чтобы подготовить всё для эксперимента, справиться с трудностями удалось гораздо быстрее. Уже следующим утром полковник уведомил консультанта, что лекарство передали Фреду, и тот выпил его. Полиция проводила испытуемого в его социальное жилье, где оставила одного. Карсон, которого шатало из стороны в сторону, заснул, и будить его не стали. К этому времени система дистанционного слежения уже работала. За алкоголиком, не теряя серьезности, наблюдала главная спецслужба мира. Црушник предложил консультанту самому приехать в офис, чтобы включиться в ее работу. Своими глазами увидеть, как первый человек, попробовавший цереброл, пробудится ото сна.

 

Не дуйтесь, Cэм, если я нагрубил вам в прошлый раз. И поскорее приезжайте. Уж на что я не ученый, но и меня снедает любопытство. Лично я совсем не понимаю, как можно сделать человека умнее, дав ему проглотить какую-то таблетку. Тем более, такую невзрачную, как Ваша. Может быть, этоm цереброл вообще не подействует. Может быть, все это ошибка? Я вполне допускаю. И тем не менее я держу за Вас кулаки. Говард.

 

P.S. Навел справки о вашей академической репутации. Она выше всех похвал— у Вас и у Вашего коллеги Густава из Neuroscience. Приезжайте. Этот опыт не должен завершиться триумфом без Вас.

 

Послание Смита от первой до последней строчки дышало ядом. Тимонс аж поежился. И хотя Густав занимался в Neuroscience опытами над мышами, его все же можно было привлечь к эксперименту над людьми в качестве второго консультанта. Получи конкурент эту работу, неприятностей было не миновать. Наверняка он бы заинтересовался формулой цереброла, докопался бы до сути и передал секреты руководству своей фирмы. О последствиях утечек из лаборатории лучше было и не думать.

 

И все же если подняться от суеты до высот большой науки, то эти мелочи казались такими же нелепыми, как и сама работа Сэма на Bioscience. Гораздо важнее было то, что эксперимент после стольких проволочек все-таки вышел на финишную прямую. Не зря церебролог столько дней ждал этого мига, когда нейронные сети чьего-то мозга нальются неведомой силой, и голова испытуемого, которого коварно не поставили в известность заранее, заработает на полную мощность. Трудно было вообразить, что последует дальше. Возможностей открывалось слишком много. Все зависело от испытуемого. Пропустить развитие событий из-за уязвленной гордости Сэм Тимонс позволить себе не мог.

 

Конечно, - и Сэм это признавал, - условия для проведения опыта, с этической точки зрения, не выдерживали критики. В том, как его намеревались поставить, крылась угроза для всего церебрологического проекта. Смит легко мог объявить о неудаче испытаний, воспользовавшись каким-нибудь нелепым предлогом. Под его пристрастным руководством данные вообще могли предстать в неверном свете. Плохо могло стать самому испытуемому, если о нем не позаботились заранее... Осознание опасности заставило Тимонса собраться. Одна главная мысль вытеснила все остальные. Многолетний труд нуждался в защите. Очень жаль, если ради этого придется унизиться перед Смитом, но можно было согласиться и на это, если не было другого способа отстоять цереброл.

 

По дороге к офису секретной службы ученый убедил себя быстро и безоговорочно принять условия Смита. Не важно было, что Фред не получит вознаграждения за участие в опыте и не осознает до конца, что с ним случилось. Так или иначе, с испытуемым можно будет рассчитаться в частном порядке. С некоторой точки зрения, возможность поумнеть сама по себе была достаточной наградой. А то, что к делу не допустили юристов, по крайней мере, избавляло от хлопот. Эксперимент в любом случае противоречил праву, и никакие законники

с его обеспечением не помогли бы. Международные конвенции запрещали опыты над людьми, ставя проверяемую на фактах церебрологию в безнадежное положение. Мириться с вечным изгнанием из рая экспериментальной науки было невозможно. Опыт все равно был нужен, и уже неважно, нарушает он законы или нет.

 

Секретный офис тайной службы располагался в подвальном помещении ее же собственного главного здания. До знаменитого небоскреба Сэм добрался на метро. Оказавшись на месте, быстро миновал охрану и на ресепшене попросил вызвать к себе полковника Говарда Смита. Вчерашний собеседник уже ждал на месте, с присущим ему артистизмом спрятавшись на фоне декораций. Тимонс вздрогнул: ему показалось, где-то поблизости прятались и другие тайные агенты. Но отвлекаться на эти мысли было некогда. Наскоро уладив дело с охраной, Смит первым сделал шаг к Сэму и попросил его следовать за собой.

 

Начал полковник ЦРУ разговор с улыбки:

 

- Пойдемте посмотрим на нашего Фреда. Кажется, он неплохо переваривает случившееся. Должен сказать, Вы молодец!

 

Тимонса смутило это слово «переваривает», так что он попробовал отшутиться.

 

- Цереброл состоит из натуральных компонентов и не должен вызывать отторжения. Так что хвалить меня не за что. Я не понимаю, что в нем вообще можно «переваривать»?

 

Однако црушник не бросал слов на ветер.

 

- Парень только и занят, что работает брюхом. Что до меня, то я и не знал, что придется тянуть с поумнением так долго. Я считал, что все должно случиться мгновенно. Выходит, Вы ввели меня в заблуждение, Сэмюэл. Молодец-то Вы молодец...

 

- Я ничего Вам не обещал, - отозвался ученый. – прогнозировать события в таком деликатном деле, как наше, крайне трудно. Как Вы знаете, эксперимент проводится в первый раз в истории, так что реакции мозга на цереброл не изучены. Главное, на что мы должны сейчас надеяться, - это чтобы Фред Карсон с успехом миновал навалившийся на него стресс.

 

Следуя за Смитом по коридору, церебролог спустился на подземный этаж, напоминавший заброшенный туннель метро, и проследовал на ощупь вдоль стен, в которые были впечатаны трубы и поврежденная электроника. Говард прокладывал себе путь фонариком от смартфона, но света на двоих не хватало. Ученый едва поспевал за агентом, по пути то натыкаясь на провалы, то на высокие ступеньки, выраставшие там, где их трудно было представить. Когда Тимонс подскользнулся, полковник не протянул ему руки. Вскоре стало ясно, что Смит оборачивался, лишь когда ему самому это было зачем-то нужно. Говорил он отрывисто и не особенно принимая собеседника в расчет.

 

- Итак, переваривание. Вижу, это слово Вас задело. Значит, всё идет не по вашему плану, Тимонс. И это, с профессиональной точки зрения, досадно. Усвоение цереброла все длится и длится, как будто мы скормили этому Фреду бочку. Иногда у меня возникает подозрение, что его вырвет. И тогда всё пропало: таблетки попросту выйдут у него через рот.

 

Сэмюэл вздрогнул от такого предположения и едва не подскользнулся на самом ровном месте.

 

- Все зависит от того, как давали ему лекарство. Нужно было проследить, чтобы перед церебролом Карсон не употреблял алкоголя… Вы ведь ведете за ним слежку?

 

Сотрудник спецслужбы сделал Сэму знак успокоиться. Однако на вопросы младшего по проекту отвечать не собирался.

 

- В Ваше оправдание можно сказать несколько слов. По крайней мере, время Фред проводит не хуже, чем обычно, потому что он никогда не знал, куда приложить свои силы. Сейчас он сидит на стуле и тупо не движется с места. Ни грана фантазии, ни крупицы воображения. Ничего, что свидетельствовало бы о порыве мысли. Но все же это не так и плохо на фоне предыдущих дней, когда он пил.

 

- Следов паралича вы не заметили? – То, что Тимонс услышал от полковника, не соответствовало клинической картине цереброла. В глазах ученого отразилась тревога.

 

- Никакого паралича нет, хотя, разумеется, мы поспешили проверить именно это предположение. Подключили датчики к мышцам Фреда, измерили пульс и сердцебиение, взяли анализы тканей. И не нашли решительно ничего, что могло бы заинтересовать специалистов. Психологи, правда, говорят, что пациент подавлен. Но эмоциональное состояние меня не волнует. Я не собираюсь принимать в расчет психосоматику. Хотя как вы говорите, головастые? Много ума — много печалей, да?

 

В том, что касалось технической стороны дела, Сэму упрекнуть Смита было не в чем. Когда оба они выбрались из коридора в большую освещенную комнату — церебрологу она показалась похожей на больничное отделение в «Матрице» - первыми ученому бросились в глаза датчики, термометры и краны, висевшие повсюду. На плазменных панелях кипела работа: велась трансляция с прикрепленных к телу Фреда маленьких камер. Аппаратура подчинялась единому замыслу, готовая к часу «икс»: достаточно было испытуемому подняться, расправить руки, повернуть голову, - и изображение на всех мониторах задвигалось бы. В разнобой пришли бы и данные по пульсу и сердцебиению, кровоснабжению и мозговой активности. Все было готово для напряженной работы. Однако Фред сидел, опустив тяжелую голову на ладони, и не шевелился.

 

Тимонс обошел комнату с одного края до другого, ненадолго остановившись перед каждым из экранов.

 

- Мне кажется, я догадываюсь, что с ним случилось. Не буду держать Вас в неведении по поводу своего экспертного мнения. Парень попросту впал в ступор.

 

- Как вы сказали? Ступор? Что из этого следует? Бытовой, шоковый? С какими препаратами по лечению этого ступора совместим церебол?

 

- Я бы назвал этот ступор экзистенциальным, - со значением произнес церебролог. – Таким, который касается осмысления жизни. Фред умнеет, и в этот момент мир для него – как новые ворота. В его положении это весьма естественно. Помочь мы ему никак не можем. Остается лишь запастись терпением и ждать. Может быть, когда-нибудь такое пробуждение ожидает каждого из нас.

 

Полковник разочарованно хмыкнул. В его речи вновь прорезались недоброжелательные нотки.

 

- Если Вы правы, и мозги парня шевелятся, то интересно, как скоро он заметит нас вокруг себя? И заодно то, что мы, не тратя времени даром, откровенно следим за ним.

 

- Поднимайте ставки выше. Возможно, он увидит еще и что-то такое, чего мы и сами не замечаем, - высоко поднял нос Сэм.

 

Полковник пожал плечами. Больше всего он хотел доказательств, что Фред Карсон действительно умнел.

 

Спустя час, у Сэма, воровато озиравшегося по сторонам, стало закрадываться подозрение, что Смит пытается выполнить всю работу в одиночку. Многое у цру-шника получалось неплохо. Время от времени он лихо подскакивал к нужному табло, списывал показания приборов и в случае обнаружения разницы резво заносил изменения к себе на смартфон. Остальное время он проводил у одного экрана, куда вела трансляцию камера, позволявшая заглядывать Карсону в лицо. Глаза Смита и Фреда встречались, хотя испытуемый не мог даже помыслить об этом. Жидкокристаллическая пластина, протянувшаяся между ними, разделила два мира, а вместе с ними и два взгляда: ясный, целеустремленный Говарда и водянистый, погруженный в себя Фреда. Случалось так, что изображение застывало полностью, если Карсон проводил без движения несколько мгновений. В таких случаях полковник, ждавший, когда ступор закончится, злился, поднимался с места и начинал расхаживать из стороны в сторону, бурча что-то невразумительное себе под нос.

 

- Если этот Карсон о ком-то думает, то уж точно не о нас. Куда текут его новые просветленные мысли? Не поднялись ли они слишком высоко над землею? А ведь я могу дать ему знак, и очень наглядный. Парень опутан нашими приборами с ног до головы! Если понадобится, по ним потечет что-угодно, например, легкий ток.

 

- Не нужно этого делать! - запротестовал Сэм, поднимая сразу обе руки в надежде защитить чистоту эксперимента,– Не пытайтесь влиять на то, что превосходит ваше понимание! подопытный, очевидно, испытывает шок. На потрясение универсальной реакции быть не может. Отзывы каждого организма индивидуальны. Погружение в самого себя, интроспекция выросшего мозга — еще не худший выход из положения. Нельзя заранее предугадать, когда неизбежный переходный процесс подойдет к логическому концу.

 

- То есть никаких прогнозов? как-то это не по-научному. Но Вы же, наверное, делали опыты - по крайней мере, на мышах?

 

Сэм Тимонс невесело усмехнулся.

 

- Что касается мышей, вы обратились не по адресу - это дело моего коллеги Густава из Neuroscience. Предсказывать же я ничего не берусь, и он, скорее всего, тоже не взялся бы. И все же есть одна вещь, которой я опасаюсь. Может выйти так, что пребывание Фреда в ступоре затянется. А потом все в его голове уляжется, количество перейдет в качество, лампочка щелкнет и загорится, и вот тогда! Тогда он поднимется и попробует опрометью выбежать из квартиры. Где делать ему больше нечего. Надеюсь, Вы держите его крепко и следите за дверями? Его ни в коем случае нельзя будет выпускать!

 

- На этот счет не беспокойтесь, — поднял большой палец безопасник, - Всюду на подступах надежные люди. Попросту, они прикрывают дверь.

 

- Это прекрасно. Передайте им, если вдруг Фред поведет себя необычно, пусть ни в коем случае не бьют его.

 

Последовавшие полчаса Смит часто посматривал на ученого коллегу, и это были недружелюбные косые взгляды. Настроение полковника портилось, и нельзя было сказать, что без причины. Фред на экране так и сидел сиднем. Он то поднимал, то опускал свою голову, как будто разлившаяся по ней тяжесть не давала к себе привыкнуть. Бывало и так, что Карсон пытался опереть лоб о кулак, но каждый раз тот краснел, как будто не выдерживал веса. Иногда парень задирал голову, да так и замирал в неестественной позе, глядя в сторону окна. Однако все это было полковнику от души безразлично. Он расхаживал с таким видом, как будто у него чесались кулаки.

 

- Если бы мой мозг умнел, то я бы точно вел себя иначе! Я бы ни за что не усидел на месте! Можете мне поверить, мой дорогой кабинетный ученый! Я, как ужаленный, вскочил бы со стула и закричал бы: да что же это такое! Что со мной происходило! в каком дерьме я оказался! Как же все это вышло? А потом призадумался: как я мог довести себя до этого! У меня нет ни работы, ни женщины! Тут-то мой новый супермозг и пришел бы мне на помощь. Я быстро сдвинул бы все с мертвой точки. Подмел бы эту чертову комнату, например.

 

- Здесь действительно грязно, - признал Сэм, – но я думаю, со временем он приберется сам.

 

- Вы еще не все видели, - локтем безопасник указал на экран в углу зала, изображение на котором не представляло особенного интереса: казалось слишком расплывчатым, - Мы установили микрокамеру под стулом, на котором он сидит, а заодно еще и под кроватью. Оттуда видно, что заметено под нее. Вы только посмотрите, как отвратительно грязно у него там.

 

- Может быть, и в туалете у вас тоже есть камера? - не сдержался Тимонс. Ему такая слежка не нравилась, и хотелось сказать об этом, раз отношения с безопасником все равно не клеились.

 

- Есть, — буркнул Смит, как будто его оторвали от важных мыслей, – а Вам-то какое дело? Ну, следим мы за гигиеной, ну и что?

 

- А может, вы и за штанами следите? И там у Вас камера имеется? Учет и надзор половой жизни. У Вашей спецслужбы никаких принципов нет…

 

- В штанах камера есть, - пожал плечами безопасник, - А если и нет, то когда-нибудь будет. Может быть, что-нибудь в нашем сотрудничестве Вам не по нраву? С чего вы так взвились на меня?

 

- Да с того, что ЦРУ шпионит там, где только хочет! А потом обвиняет ученых, что у них не работает цереброл! Почему бы Вам не обратиться на себя?

 

- И вы туда же? - прошипел полковник. – Ведь я позову Густава вместо Вас, это точно. Он вполне может занять Ваше место хоть завтра. Работа с мышами прививает субординацию, а с ней понимание, кто на проекте кошка, а кто мышь.

 

Смит сделал паузу, чтобы улеглись страсти. Сэм Тимонс действительно быстро угомонился. Перед глазами у него замаячила красная черта, которой он больше всего боялся: отстранение от работы. При мысли об этом Тимонса прошибало потом. Наскоро разобравшись в своих мыслях, церебролог решил, что склоку с безопасником лучше отложить на потом.

 

- Послушайте, Говард, - примирительно заметил он, - не переводите все в ссору. Запаситесь терпением. Парень придет в себя. Он уже приходит. Восстановительные реакции не длятся долго, и вы увидите, мы еще со смехом вспомним, что по этому поводу спорили между собой.

 

Смит легко согласился . Прерывать сотрудничество с видным специалистом было не в его планах.

 

- Да, нужно ждать, Сэмюэл. В этом вы правы. И давайте сох... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8 9


7 марта 2019

1 лайки
0 рекомендуют

Понравилось произведение? Расскажи друзьям!

Последние отзывы и рецензии на
«Слишком умный»

Нет отзывов и рецензий
Хотите стать первым?


Просмотр всех рецензий и отзывов (0) | Добавить свою рецензию

Добавить закладку | Просмотр закладок | Добавить на полку

Вернуться назад








© 2014-2019 Сайт, где можно почитать прозу 18+
Правила пользования сайтом :: Договор с сайтом
Рейтинг@Mail.ru Частный вебмастерЧастный вебмастер