Алиса Вальс Жанр прозы:

16 апреля 2018 Фэнтези

к выходу. Барон последовал за ними. Амон потянул Светлану за собой. Ещё толком не придя в себя, она последовала за дьяволом к дверям. Стилет, протянутый Амоном, проигнорировала. Это оружие, так страшно убившее человека, вызывало в ней отвращение. Они вышли на улицу. Амон, державший в руке стилет, аккуратно прикрыл двери казино за собой. Издалека доносился звук сирены. Он приближался.
          Стёкла домов, стоявших вдалеке, отразили блики проблесковых маячков полицейских машин. Четверка последних покинувших здание не спеша, двинулась по тротуару, освещённому уличными фонарям, фарами встречных машин и светом неоновых вывесок. Посмеиваясь, они направлялись к ближайшему ресторану, так как Юм заявил, что за время проведение трупом, он изрядно проголодался. Найдя подходящее заведение, группа решила осчастливить его своим появлением. Словно их и не обчищали бандиты, они заказали множество выпивки и еды. Светлана сидела, понурившись, сейчас застолье ей было в тягость. Амон всё-таки вернул стилет в ножны. Теперь своей тяжестью он напоминал о случившемся, и роли которую он сыграл.
          — Юм! Почему ты раньше не стал оживать? — поинтересовался Валентин. — Начал бы на несколько минут раньше, меня бы не раздели, и Светлана избежала бы шока, — поворачиваясь к девочке: — Я так понимаю, тебя тоже хотели тщательно обыскать?
          Юм замахал на Валентина руками.
          — Ты не прав! Я как раз вовремя! Как здорово она его проткнула! И кинжал оставила в ране, и насладилась всей гаммой его страданий. Жаль, что он быстро отключился. Чтобы эффект не пропал, пришлось подключиться мне. К счастью, когда я падал, кровь попала на того, второго, который стал следующим трупом. Он мне здорово подыграл, с его помощью, моё воскрешение восприняли как нельзя лучше.
           Амон с ним не согласился:
          — Какого чёрта, ты вообще стал срывать банк казино? От такого шума, они как мухи на мёд полезли. Может, ты и повеселился, но сделка, на которую мы рассчитывали, сорвалась.
          Юм с ехидной усмешкой забормотал:
          — Прошу прощения. Но это же не единственное казино в городе. Найдём ещё одно, пусть нелегальное.
          — Как же, — фыркнул Барон. Тыча пальцем в Юма, напомнил: — Вчера, кто устроил заваруху в другом заведении? Вспомни заголовки газет: «Кровавое побоище в казино». А после этого случая, остальные просто закроются. Люди побоятся их посещать.
          — Но есть же и другие игры, — защищался Юм.
          — Есть, но попробуй там заключить договор. Не думаю, что тебе удастся. — Барон махнул рукой. — Ну, да ладно, оставим эту тему. Валентин, где твоя подружка? Что-то давно её не видели.
          — Ей всё маникюр, причёски, платья. Вот и носится по Неаполю. И всё у неё причины, — пожаловался Валентин. — Я и сам Катерину вижу только ночью, а утром опять покупки, салоны. Что поделаешь,  женщина. — Валентин повернулся к задумчивой Светлане. — Спагетти просто восхитительны! Советую попробовать.
          — Что-то не хочется, — отвернулась девочка.
           Нахмурившись, Амон пододвинул тарелку.
          — Ешь, если не хочешь, чтоб тебя заставили.
          Глубоко вздохнув, девочка повернулась к тарелке, решив сделать вид, что ест. И все же попробовав, она почувствовала, что действительно голодна. Происшествие в казино отбило всякие мысли о еде, но вкус спагетти, как признал Валентин, был восхитителен и напоминал, что последний раз она была за столом утром. Дружеская беседа и отличные блюда отодвинули недавнее происшествие в прошлое, и только воспоминания, как шрам, остались в душе у девочки. События теперь казались ночным кошмаром, здесь, в освещенной множеством огней комнате, где люди пришли отдохнуть за трапезой и послушать приятную музыку.
          Погружённая до этого в свои воспоминания, Светлана не заметила, что тихая мелодия давно плывет над залом, убаюкивая и успокаивая израненную душу. Даже Юм притих, вслушиваясь, но и не забывая, попутно опрокидывать рюмку коньяка.
          Счастливый покой царил в ресторане. Официанты неслышно скользили межу столами, обслуживая клиентов.
          За освещенными окнами царила ночь, где в темноте затаился ужас и мрак, от которого люди пытались скрыться в помещениях, яркий свет которых заставлял темноту скрываться в проулках, забиваться в подворотни, таиться в тёмных подвалах.
          И случайный прохожий, забредший туда, мог стать жертвой насильников и грабителей. Но в этом ресторане - островке света и спокойствия, люди наслаждались безопасностью и не вспоминали о ночи караулящей их за дверьми. И только утренние сводки газет напоминали им, что ночью не спит и ещё кое-кто. Слуги, которого сейчас пировали в этом маленьком раю.
          
          Шум у входной двери и рычание пса проникли в сон Светланы, а затем и вовсе прогнали его. Потянувшись, девочка окончательно проснулась. Настойчивый стук в дверь не прекращался, этому стуку аккомпанировал пёс, вкладывая в рычание, похоже, всю душу.
          Ещё раз потянувшись, вскочила с кровати, накинула халатик и направилась к дверям, в которые кто-то усиленно ломился. Желая открыть дверь, девочка протянула руку, но быстрый разворот тела собаки от дверей к ней, остановил её. Теперь Пёс, внимательно наблюдал за её движениями, не подпуская к двери и игнорируя стук.
          — Кто это? — громко спросила Светлана, надеясь, что за дверью услышат и поймут.
          Её услышали. Перестали рваться в номер, и голос Валентина, приглушённый дверью спросил:
          — Светлана, Катерина у тебя?
          — Нет... Её здесь нет. Она пропала?
          — Похоже, пропала, — голос из-за двери вздохнул. Помолчав, Валентин сообщил: — Пойду к Дорну, он скажет, где она.
          Через несколько секунд шум у соседнего номера возвестил ей, что Валентин вошёл в апартаменты Дорна.
          Возбуждённая такими событиями, девочка уже не думала возобновлять прерванный сон. Посуетившись по комнатам и приведя себя в порядок, Светлана не находила себе места в запертом номере. Пёс как привязанный следовал за ней по пятам.
          За окном день только начинался. Тьма нехотя отползала за горизонт - на запад. Солнце ещё не взошло, и небо только-только набирало краски на востоке.
          Вероятно, Валентин всю ночь не спал, волнуясь о своей подруге.
          Светлана прошла в третью комнату в надежде застать там Амона, который прояснил бы, что происходит. Но и в той комнате его не оказалось, а тренер уже ждал её. Сообразив, что теперь эту комнату так просто не покинуть. Светлана отослала пса в гостиную, а сама приступила к тренировкам, на всём протяжении которых, мысль о Катерине не покидали её.
          — Такое усердие похвально, — раздался голос Амона, когда тренировка подходила к концу.
          Небрежно махнув рукой на склонившегося в почтительном поклоне тренера, он заставил того исчезнуть. Мягко ступая, как гепард на охоте, приблизился к Светлане.
          С удивлением, Светлана подумала, что Амон странно меняет свои походки. На людях он хромает, иногда переходя на нормальный шаг, а когда находится при Дорне, то двигается крадучись, как будто принадлежит к кошачьей породе. Должно быть, его реальная походка именно такая, когда он ходит только среди своих.
          С ухмылкой Амон осмотрел девочку с ног до головы, и тут в его лице что-то изменилось. Взгляд стал холодным, жёстким, с неудовольствием в голосе он спросил:
          — Почему без медальона и кинжала?
          Светлана пожала плечами:
           — Потом одену. С ними заниматься неудобно, — и в свою очередь спросила: — Амон, вы не в курсе, что случилось с Катериной?
          — Стилет всегда должен быть при тебе, — приказал Амон, оставив без внимания её вопрос. Протянув руку и взяв из воздуха ножны с кинжалом, он подал всё Светлане. Та, молча, прицепила их к поясу. Щёлкнув пальцами, Амон сотворил медальон, который неизвестно как оказался на шее девочки.
          — Чтоб больше я не повторял этого, — предупредил он.
          Светлана вернулась к волновавшему её вопросу.
          — Валентин потерял подругу. Вы не в курсе, где она?
          — В курсе, — Амон крадучись направился в гостиную. Светлана поспешила следом, стараясь не пропустить ни одного его слова.
          — Я был у Дорна, когда Валентин посетил нас... — тут он замолчал. Пёс в гостиной, обрадованный их появлением, проявил слишком бурную радость, чтобы Амон смог продолжить разговор. Усмирив взглядом разошедшегося пса и потрепав его за загривок, Амон, видя, что Светлана с нетерпением ждет продолжения, снова заговорил: — Да, я в курсе. Валентин, хоть сейчас не принадлежит к людям, но и наших способностей не имеет. Дорн сообщил ему, где находится его подруга. И Валентин покинул наше общество на энное время. Он уже в пути, по следам Катерины.
          — Но где же она? — удивилась Светлана.
          — В данный момент, Катерина покинула Тунис и с небольшой компанией направляется на юг страны.
          Светлана изумлённо уставилась на Амона не в силах усвоить эту информацию. Ещё вчера утром Катерина пыталась её навестить, а сегодня утром, кое-кто утверждает, что она в Африке, неизвестным образом преодолев за сутки Средиземное море.
          — Почему неизвестным, — откликнулся на её мысли Амон. Развалившись на диване и положив руку на сидящего рядом пса, он наслаждался произведённым эффектом. Светлана рухнула на стоявшее напротив дивана кресло не в силах вымолвить и слово, Амон небрежно махнул свободной рукой. — Способ передвижения вполне известен, это яхта. Могу ещё добавить, что яхта принадлежит арабу.
          — Но почему она уплыла с ним? Заставить он не мог, значит, Катерина добровольно?
          — Говоришь «не мог заставить»? — усмехнулся Амон, — Позволь узнать, откуда у тебя такие мысли?
          Светлана пожала плечами.
          — Она при свите Дорна. Разве можно совершить насилие над его окружением?
          Амон нахмурился, резко убрав руку с собаки, приподнялся на локте.
          — Ты не путай. Я, Барон, Юм - это совсем другое. Нежели Катерина и Валентин. Дорн вернул их в мир людей на время, и на время дал тела. Но они уязвимы, как и все люди. В отличие от нас, Катерина, как всякий человек на Земле подвержена алкоголю, наркотикам. Её можно оглушить, усыпить, убить. Правда Катерина вернётся туда, откуда Дорн позвал её, — скривившись в улыбке, добавил: — И как женщина, она не уступает живым людям, а в кое-чем даже превосходит этот якобы «слабый пол». Она в полной мере владеет женской магией. Араб попался на её крючок, и ещё нужно разобраться кто чей пленник.
          — Амон, но вы поможете Валентину? В отличие от него, можете преодолевать расстояния моментально. Что вам стоит навестить Катерину и освободить?
          — Натурально - ничего, — согласился Амон. — Но «кесарю - кесарево, Богу – богово». Мы не будем вмешиваться. Единственно, в чём поможем - укажем, где она находится, и одолжим корабль. Кстати «Летучий голландец» уже в пути. Сейчас мы тоже двинемся в путь.
          — Всё-таки поможете, — обрадовалась девочка.
           Амон отрицательно покачал головой:
          — Валентин сам справится. А Дорн покидает Неаполь и держит свой путь в Рим. Разумеется, мы сопровождаем Хозяина.
          Амон поднялся с дивана, направляясь к двери, предупредил:
          — У тебя полчаса на завтрак и сборы.
          — Но судно ушло с Валентином!
          — В Рим мы приедем автомобилем. Ты сможешь посмотреть панораму Италии.
          
          Амон остался верен своему слову и через полчаса он открывал дверь номера с приглашением следовать за ним к выходу.
          Выйдя первой, Светлана, обернувшись, увидела, как Амон ведёт за собой собаку. Приблизившись к порогу, пёс постепенно стал исчезать, по мере того как переступал порог, его тело растворялось в воздухе. Последним мелькнул кончик хвоста, и пёс исчез полностью.
          Амон закрыл дверь, не спеша двинулся по коридору, вертя ключ на пальце.
          — Куда дели пса? — спросила Светлана.
          — Он рядом со мной, можешь подойти и потрогать.
          Светлана неуверенно протянула руку, и возле Амона почувствовала в воздухе нечто, похожее на шерсть. Что-то мокрое прошлось по руке, вздрогнув, она догадалась, что язык пса. Ладонь была влажной. Изумленно покачав головой, Светлана поспешила за Амоном и его невидимой собакой.
          Служащие с огорчением проводили до выхода на улицу своих щедрых постояльцев и искренне пожелали скорой встречи. Напоследок сунув пачку банкнот швейцару, заботливо попридержавшему дверь, Амон со спутницей вышел на улицу.
          Заметив последний жест Амона, Светлана, не удержавшись, с ехидством спросила:
          — Амон, а как же милосердие? Пачка денег - это как-то на чаевые не похоже.
          Амон с досадой посмотрел на девочку, словно он был разочарован её непониманием. Но все-таки разъяснил:
          — Это не милосердие. Это шик. Так лишний раз я доказываю, что я богаче любого на Земле и деньги для меня просто мусор, пыль. Кидая пачку денег, я унижаю его, и его представление о мире, — усмехнувшись, добавил: — И потом, ты не наблюдательна. Кое-кто заметил столь щедрый жест и принял на заметку. Так что этот человек сегодня дома ночевать не будет. Через пару часов он пострадает именно из-за денег, которые я  дал. Это не милосердие,  а помощь быстрее перейти в иной мир.
          — Эй! Вы ещё долго будете дискутировать? Я уже устал вас ждать! — голос Юма прозвучал рядом, из чёрного шикарного лимузина, что стоял у обочины.
          Приземистый и длинный, лимузин не мог не вызвать чувство восхищения.
          — Мы поёдем в нём? — с восторгом спросила Светлана, проводя рукой по чёрной полировке машины. Очищенный до зеркального блеска, он сверкал на солнце как тёмный бриллиант.
          — Прошусс, — с этими словами Юм открыл дверь, открывая взору, просторный салон и опять запрыгнул на сиденье рядом с Дорном.
          Барон сидел возле водителя.
          Сев по соседству, Светлана посмотрела, как Амон направляет невидимого пса в салон. Дрогнувший пол под ногами возвестил, что животное уже в машине.
          — Чудовище! Чудовище! — завопил кот, и когтями раздирая обивку, полез на спинку сиденья. — Амон! Что за фокусы! Выгони его отсюда, он же меня съест! Вон как смотрит! Ты кормил его?
          — Это мой пёс, — сообщил Амон, не обращая внимания на Юма, сел рядом со Светланой.
          Шофёр аккуратно прикрыл дверь машины.
          — Твой пёс! — возмутился Юм. — А обо мне ты подумал? Останови его, Амон, что ты смотришь! Он же на меня лезет!
          Обивка сиденья прогнулась, как будто что-то тяжёлое легло на неё. Кот внезапно преобразился. Вставшая дыбом шерсть, легла в противоположном направлении. От хвоста к голове. Дальнейшие возмущения кота прояснили, что же с ним произошло.
          — Твой чёртов пёс, всего меня измусолил. Будто я кость какая-то! — застонал Юм, стараясь пригладить шерсть в нужном направлении. О! Он опять лизаться лезет. Амон убери пса! И пусть свои нежности он высказывает на ком-нибудь другом. Светлана, тебе нужен лижущийся пёс?
          Светлана покачала головой. Пёс, конечно, лижется, но он принадлежит Амону, об этом не стоило забывать.
          Похоже, пёс присмирел, так как Юм, успокоившись, слез со спинки на сиденье и свернувшись клубком, уютно устроился. Единственно, его глаза, то и дело возвращались к тому, что было под ногами у пассажиров.
          Машина плавно тронулась, и быстро набирая скорость, устремилась к дороге, ведущей в Рим.
     Глава 4
          Мягко и быстро нёсся лимузин по трассе. Деревья, стоявшие по обочине, сливались в одну сплошную полосу. Но дальше, за деревьями, открывался замечательный вид на покрытые виноградными плантациями холмы. Строгие ряды виноградников мелькали в такт движения автомобиля, казалось, что большой спрут, раскинув свои конечности, головой уходя куда-то вдаль, быстро перебирал щупальцами, словно догоняя мчавшуюся по трассе чёрную молнию. Время от времени, автомобиль обгонял на своём пути туристические автобусы,  фуры, которые, несмотря на разницу в скорости стремились к одной цели — Рим. И рано или поздно они все достигнуть его. Но сидевшие в лимузине, наслаждаясь комфортом и скоростью, прибудут в легендарный город, далеко оставив позади себя путешествующих.
          — Страна виноделия, — сказал Дорн, окидывая взглядом вид из окна. — Не зря Италия занимает одно из первых мест по выпуску вина. Девочка, ты пробовала местный напиток? Пришёлся он тебе по вкусу?
          Искоса посмотрев на сидящего рядом Амона, пожав плечами, Светлана несколько неуверенно ответила:
          — Да, как-то пришлось выпить, но я была не в восторге от него.
           Дремавший на мягком сиденье кот, вскочил, будто его подбросила пружина.
          — Амон! Неужели ты предложил девочке низкосортное вино? Мадеру не нашел что ли? В твоём распоряжении все марочные вина. И усмири своего пса. Чего это он на меня так смотрит?
          И действительно, пёс, который при выезде из Неаполя, снова стал видимым, не сводил горящих алым пламенем глаз с кота. Розовым языком пёс прошелся по морде. А по пути не забыв смачно облизать и жёлтые клыки. В зевке звучно захлопнулась пасть.
          Кот занервничал.
          — Амон, ты всё-таки признайся, кормил его? Что-то мне глаза пёсика не нравится. Может пёс хочет вина? — и уже обращаясь к девочке: — Светлана ты попробуешь предложенное мною вино? Оно будет гораздо лучше, чем то, которым тебя угощал Амон.
          Презрительно фыркнув, Амон, наигранно-ласковым недоумением спросил Юма, причем этот ласковый тон не сулил ничего хорошего:
           — И где же ты достанешь этот лучший из лучших?
          — А из твоих погребов, — парировал кот.
          — Хорошая мысль, — подключился к разговору Барон, — Амон, а ну-ка раскошеливайся.
          — За этим проблем не будет, — махнул рукой Амон.
           Внезапно возникла пузатая бутылка из тёмной керамики, покрытая пылью и паутиной. Горлышко бутылки было залито сургучом.
          Сразу у всех в руках появились округлые бокалы с широким дном (даже у шофёра). Кот принялся важно разливать вино. Барон держал два бокала, помогая шофёру. «Нам ещё нужно доехать до Рима», — пояснил он заботу о водителе: — «А после можно угостить и его».
          Дорн решительно запретил пить и Светлане, бросив уничтожающе-суровый взгляд на Юма.
          — Еще не время, — сказал Дорн, забирая бокал у девочки.
          Светлана неуверенно заметила:
          — Вообще-то мне не хочется пить, — и поинтересовалась: — Почему мне нельзя из этой бутылки?
          — Это не для людей, — ответил Дорн и добавил: — Но ты попробуешь вино Амона, когда придёт время. Ведь так, Амон?
          Амон согласно кивнул головой. Посмотрев на потрясённую девочку, растягивая слова, сказал, обращаясь к ней:
          — К моему сожалению, это будет нескоро.
          — А может вообще не будет? — предположила Светлана.
          Кот фыркнул в свой бокал. Барон мерзко захихикал. Дорн как-то мягко, почти незаметно усмехнулся. Амон промолчал, но присоединил свою ухмылку к всеобщему веселью, вызванному последними словами девочки.
          — Да. «Вечный город» ещё долго будет радовать людей своими напитками, — выпив сразу из двух бокалов, заключил Барон.
          — Что за «Вечный город»? — спросила девочка.
          — Так называют Рим. Хотя, я могу и поспорить. Вот только спорить не с кем. Ну да ладно, пусть говорят, что хотят, история нас рассудит, — углубился в философию Барон. Он ещё что-то бормотал, но его уже никто не слушал.
          Опять центром внимания стал Юм, что ему, по-видимому, очень льстило. Неожиданно, он принялся рассказывать о происшедшем в казино во всех подробностях. Дорн рассказом явно заинтересовался, а при упоминании о стилете, бросил на Светлану взгляд полный любопытства и интереса. Когда кот закончил свое повествование и прекратил наглядный показ. Дорн спросил девочку:
          — Ты не догадывалась о возможностях этого оружия?
          — Нет, — покачала головой Светлана, — иначе не воспользовалась бы им.
          — И предоставила бы бандиту обшаривать тебя с ног до головы, — заключил Дорн, с еле заметной усмешкой.
          — Не знаю, как бы я поступила, но теперь пользоваться оружием не стану.
          — Не загадывай вперёд, — с иронией посоветовал Дорн, — разве тебе не доставило удовольствия видеть, как корчится в муках, тот, кто хотел причинить тебе вред?
           Дорн выжидающе посмотрел на Светлану. В ответ она лишь покачала головой, отрицая такое предположение.
          — А я. Как, я того кислотой! — влез в разговор Юм, — и пена во все стороны. Согласитесь, зрелище круче  Американских горок, дух захватывает!
          — Ты лучше расскажи, что устроил в другом казино, — мрачно сказал Барон.  — Зачем стал изображать захват бандитами? Сколько людей полегло, и всё без пользы.
          Юм счел нужным защищаться:
          — Ну откуда я знал, что там мафия соберётся, и они решат, что напали противники. Вот ребята растерялись и устроили маленькую войну.
          Барон на оправдания  Юма только махнул рукой:
         — Всё тебе было известно. Поэтому ты так и поступил.
         Юм театрально вздохнул, поднял глаза к небу:
          — Нет в жизни счастья. Всё придираются, придираются. А ты вспомни, как было весело, когда выбрасывали трупы в море. Вспомни, что газеты обвинили мафию. Тебе Барон, только бы заключить с кем-нибудь сделку, а просто повеселиться некогда.
          Дорн потрепал кота по шерсти:
           — Сейчас повеселишься. Кое-кто настойчиво ищет встречи.
          И словно отзываясь на его слова, позади лимузина раздался вой сирены. Полицейская машина, поддав газу, пошла на обгон, мигая всем, что в ней могло светиться.
          Водитель лимузина вопросительно посмотрел на Барона. Получив от него кивок разрешающий остановиться, надавил на тормоза.
          Визг покрышек и через несколько метров машина остановилась у обочины. Полицейская машина не успела повторить маневр, ей пришлось возвращаться задним ходом несколько десятков метров. Сидящие в лимузине с интересом наблюдали за манёврами полицейского. Наконец, он подъехал впритык к лимузину, блокируя возможный неожиданный отъезд. Хлопнув дверью, полицейский направился к ним, небрежно положив руку на пояс, поближе к кобуре. Водитель, опустив стекло, выжидающе смотрел на блюстителя порядка. Тот не заставил себя долго ждать и решительным тоном потребовал права, предварительно сообщив им о значительном превышении скорости.
          Внезапно кот исчез.
          Полицейская машина была пуста, и каково же было изумление водителя. Когда мотор внезапно завёлся, подняв пыль с песком, машина умчалась по дороге с пустым салоном.
          Полицейский так и остался стоять, зажав в руке права, и с тоской провожая взглядом исчезающую вдали патрульную машину. Где-то на горизонте появилась вспышка. Столб дыма возвестил о безвременной кончине, этого «почти нового» транспортного средства. Выдернув у застывшего в оцепенении полицейского права, водитель аккуратно завёл лимузин, и не спеша, двинулся по дороге объезжая всё ещё неподвижного человека в форме. Последний даже не заметил их бегства, будучи полностью поглощенный одной целью: добраться до машины и посмотреть, что в ней сохранилось.
          Проезжая мимо развороченного каркаса машины, Светлана решила, что надежам полицейского не дано осуществиться. Как Юму удалось её так искорежить, осталось загадкой. Было впечатление, что машина сначала побывала под катком, затем её зажало между трамваями, напоследок прокрутили через мясорубку.
          Посылая в воздух последнюю струю дыма, масса металлолома представляло собой печальное зрелище.
          С довольной физиономией появился Юм, облизываясь как после хорошей трапезы. Надавив на педаль, водитель лимузина увеличил скорость ещё на пару десятков километров.
          Время пролетело незаметно и спустя короткое время, лимузин уже въезжал в Рим. Светлана прильнула к окну, с интересом разглядывая легендарный город.
          Проезжая мимо одного из зданий, Амон кинул реплику, должно быть, обращаясь к Светлане:
          — Это здание Российского посольства.
          Стараясь получше рассмотреть и запомнить его расположение в городе, Светлана проводила взглядом здание. Как ей хотелось в этот момент покинуть машину.
          Проехав город, лимузин остановился возле двухэтажного особняка. С высокими колоннами, он больше походил на дворец.
          — Это отель? — поразилась Светлана, восторженно разглядывая здание.
          — Наш дом, — любезно сообщил Барон, вежливо отворяя дверь в салоне. — Мы его давно приобрели. Хорошее капиталовложение, согласись. За прошедшие века он стал гораздо дороже.
          — Наверное, уйму денег стоит. Такой дом может вместить в себя школу, — сказала Светлана, ещё раз окидывая взглядом из конца в конец дом.
          — Уж чем-чем, а в деньгах мы неограниченны, — важно заявил Юм, направляясь к дверям. — Да, Амон, — обернулся кот, — надеюсь, пёс будет жить во дворе.
          — Напрасно, — проворчал Амон, выводя пса из салона. — Он будет жить в моей комнате, а значит, второй этаж в полном его распоряжении.
          — О каком равноправии может идти речь? — возмутился Юм. Но через секунду махнув лапой, обиженно сообщил: — Ну, что ж, буду жить в холле. Мне не привыкать.
           Опустив хвост, кот поплелся за остальными, пропустив вперед себя пса. Похоже, дверь была открыта, так как Барон её просто толкнул, и она легко распахнулась на обе створки. «Впрочем», — вспомнила Светлана: — «Для дьяволов запертая дверь не проблема». Войдя в дом, она остановилась. Её взору предстал большой зал. Недалеко от входа две лестницы вели на второй этаж, образуя кольцо и соединяясь уже наверху возле таких же огромных, массивных дверей, что и входные.
          Стоявший рядом Амон, кивком указал девочке на второй этаж.
          — Иди, выбирай себе комнату, — предложил он.
          Помня, что пёс тоже будет наверху, девочка спросила:
          — А на первом можно устроиться?
          — Поднимайся, — коротко приказал Амон, разом оборвав любые споры.
           Глубоко вздохнув, Светлана направилась к лестнице покрытой ковром. Мимо кометой пролетел пёс. Взлетев на второй этаж, скрылся за дверьми. Последовав за ним, Светлана вышла в длинный коридор, по обе стороны которого располагались комнаты. Двери были распахнуты, словно приглашая осмотреть их. Светлана решила остановиться на первой комнате. Ближайшей к выходу на первый этаж, в холл. Эта комната включала в себя спальню с ванной. Решив, что этого достаточно девочка оставила без внимания остальные помещения, уходящие вдаль по коридору бесконечной вереницей распахнутых дверей. Услышав крадущиеся шаги за спиной, Светлана обернулась, и увидела Амона с льнувшим к нему псом. Критически осмотрев выбранную комнату, Амон заявил:
          — Не лучший выбор. Через пять дверей отсюда, есть помещение гораздо удобнее. Советую посмотреть.
          — Меня и эта вполне устраивает, — попыталась возразить девочка.
          — И всё-таки посмотри, — в его голосе зазвучал металл.
          Не желая спорить, а уж тем более вызывать вспышку гнева, девочка покорно направилась в указанную ей дверь. Удаляясь тем самым от заветного выхода. Другое помещение включало в себя уже три комнаты, но Светлана, мысленно пожелала бы вернуться в выбранную ею. Решив лишний раз не злить Амона, она осталась в этой, сообщив, что устраивает.
          Амон занял комнату напротив, а пёс остался в коридоре. И, по-видимому, собака больше всех была довольна, в её распоряжении был весь коридор, который она отмеряла галопом из конца в конец,
     
          Немного посидев у телевизора, Светлана решила пройтись и осмотреть дворец, в котором, по-видимому, ей придется жить. Ещё в холле оно поразило ее воображение. С фасада, с парадного входа, здание ничем не отличалось от окружающих его домов, разве что своими размерами. Но внутри был поражающий простор, обилие и разнообразие декора. Светлана уже получила первые впечатления об ослепительной роскоши. Узорный наборный паркет, кариатиды, вазы, золотая роспись стен.
          Колонны и расписной плафон, исполненные в стиле барокко придавали дополнительную красоту и изящество помещению.
          Для начала девочка решила ещё раз посетить холл, а там, если возможно, и остальные комнаты.
          Выйдя на парадную лестницу, Светлана сразу же увидела вещь, которую в первый момент не обнаружила. Над входными дверями висел огромный платиновый картуш, изображающий уже знакомую перевернутую пятиконечную звезду, на фоне которой переплелись в сложнейшем орнаменте кинжал, рапира, какие-то каббалистические знаки, руны, даже череп человека вплетался в эту странную эмблему. Возможно, там ещё были незнакомые знаки, символы. Всё вместе создавало впечатление своеобразного «герба» Хозяина Ночи и от него веяло величием, могуществом и властью, подчиняющей себе века и века. На картуш нельзя было смотреть без содрогания.
          Кариатиды, поддерживающие потолок, резко отличались от скульптур, вышедших из-под рук знаменитых ваятелей. Художник, создавший это, тоже обладал огромным даром, но отличающимся от принятого несущего великолепие, спокойствие и красоту фигур. Словно этот «дар» был не от Бога, а от иной силы, чуждой Создателю.
          В неуловимом жесте фигур сквозило отчаяние, лица были искажены ужасом и страданием. Их широко открытые глаза, видели то, что простому человеку увидеть не суждено.
          Поистине велик был скульптор создавший творения из мрамора. Кариатиды казалось, дышали и жили, в молчаливей мольбе обращаясь к присутствующему в здании.
          Подняв глаза к потолку, Светлана с любопытством всмотрелась в расписной плафон. Вместо привычных изображений Аполлона, Нептуна, Зевса и других мистических богов и ангелов, здесь царил иной мир. Казалось, кто-то потрудился и приоткрыл занавес в таинственное царство Аида. Властелин преисподней (но не Дорн) в окружении уродливых созданий. У некоторых фигур Светлана заметила рога, а уж клыками, когтями обладали все изображённые там существа, кроме находящегося в центре. На чёрном фоне, фигуры были на мгновение освещены красным, подземным огнем и чья-то кисть запечатлела эту картину на века. Поёжившись от внезапно охватившего озноба, Светлана медленно спустилась с лестницы. Возникший, неизвестно откуда пёс по пятам следовал за ней. Угрозы кота оказались беспочвенны, в холле его не было.
          Дверь между двумя лестницами была декорирована орнаментной резьбой, и уже знакомые кариатиды занимали свои места по бокам дверного проема. Десюдепорт в виде выпуклой перевернутой пятиконечной звезды с рунами в центре, венчал массивные двери. Толкнув их, Светлана подивилась, с какой лёгкостью они открылись. По толщине, напоминая дверь сейфа, они подчинялись лёгкому нажиму ладони.
          Зал, скрывающийся за этими дверьми, был не менее великолепен, чем холл. Но и тут в декоре присутствовало нечто неуловимо-зловещее. Резные панно придерживались той же системы украшения этого здания. Они включали в себя неизменные каббалистические знаки, руны. На отдельных панно явно проглядывала морда мистического животного. Паркет из тёмного дерева лишь усиливал гнетущую атмосферу. На всём протяжении зала, вдоль стен стояли и крепились подсвечники, и Светлана заподозрила, что в этой части здания электричество так и не было подведено.
          Впереди виднелась ещё одна дверь. Подойдя поближе, девочка увидела мистического зверя во всей его красе. Десюдепорт с неизменной пятиконечной звездой включал в себя и фигуру зверя. Чем-то он был похож на идущего следом за Светланой пса. Но более дикого. Ещё длиннее клыки,  ещё свирепей взгляд. Лапы с огромными как у грифа когтями, длинный хвост с кисточкой на конце как у льва, обвивал задние лапы чудовища.
          Было жутко проходить под этим изображением, но дверь была одна. Приходилось выбирать: идти назад, или открыть и эту дверь. Светлана уже догадалась, что в отличие от второго этажа, первый представлял собой анфиладу - сквозной ряд комнат.
          Дверь легко открылась. Следующий зал был обтянут шёлковой, серебристой тканью с изображением всевозможных орудий убийств. Причем тут преобладало холодное оружие. Роспись падуг повторяла рисунок на ткани. Здесь стояли диван и кресла, с той же серой обивкой из серебристого шёлка. Плафон, был расписан сценами битв. Несколько картин в затейливых рамах позволяли посетителю присутствовать в самых кровавых мгновениях войны.
          Следующая дверь венчалась десюдепортом в виде верхней части черепа, пронзенного кинжалом, что-то знакомое было в этом.
          Посмотрев на свою татуировку, Светлана признала, да уж очень знакомо. За дверью следовал зал, который можно было назвать диванный. Мягкая мебель с затейливой, резной спинкой стояла повсюду, и в ней за маленьким столиком расположилась вся знакомая ей компания.
          Амон, лёжа на диване, закинув ноги на подлокотник, увлечённо полировал кинжал. В креслах, возле столика, восседал Дорн и Барон, играя в шахматы. Кот приставал то к одному, то к другому с просьбой сменить игру с шахмат на карты.
           — Давайте! — предлагал кот, — Кто выиграет, тот умерщвляет по собственному усмотрению!
          Амон выжидающе посмотрел на Дорна, так же вопросительно смотрел и Барон. Усмехнувшись, Дорн согласно кивнул головой, движением руки отправляя в неизвестность шахматы. На столе возникла знакомая Светлане колода карт.
          Вошедший следом за ней пёс, радостно виляя остатками хвоста, кинулся к сидящим, вызвав небольшой переполох. Точнее, переполох устроил Юм, который при виде собаки взвился на стену и уцепился когтями в ткань. Голосом, полным страдания, запричитал:
          — Амон! Нужно следить за своими животными. И не позволять, так врываться в компанию.
          Неуклюже сползя со стены, кот добавил:
          — Так недолго и разрыв сердца получить. Доведёт он меня до инфаркта, ясно как день!
          — Хватит паясничать, — махнул рукой Барон, повернувшись к стоявшей в дверях Светлане, приглашающим жестом указал на диван стоявший поблизости.
          Светлана подошла к столику, попутно бросив взгляд в конец зала. Там была ещё одна дверь. «Интересно», — подумала она, — «Сколько же комнат на первом этаже?»
          В ответ на мысли прозвучал голос Барона:
          — Тринадцать комнат. На втором этаже значительно больше, но размерами они не велики. Впрочем, размеры не проблема, в одну комнату можно уместить и город, главное надо знать, как это сделать.
          — Девочка, присоединишься к игре? — спросил Дорн, указывая на  карты, лежащие на столе.
          — Я не умею.
          — Научить нетрудно. Тут вопрос другой, какой у тебя интерес к выигрышу. У остальных ясно, они получат возможность отправить в «мир иной» человека, который в данный момент будет в карте.  Любым способом, который ему удобен. Но ты-то не сможешь этого сделать. Если только… — Дорн кинул взгляд на Амона. — Кто-нибудь не возложит на себя эту обязанность.
          — А можно дать шанс и наоборот подарить жизнь? — полюбопытствовала девочка.
          Кот фыркнул, Амон и Барон промолчали.
          — Но, если только выиграешь, — уточнил Дорн. По-видимому, тем самым, давая своё согласие на такую, необычную для них, игру.
          Быстро преподав девочке теорию. Раздав карты, с увлечением предались игре. Играли долго, девочка даже не заметила, как наступила ночь. Тяжёлые шторы закрыли окна, в канделябрах сами собой вспыхнули свечи.
          Итог вечера был таков: Дорн, выигравший три карты, не стал утруждать себя заботой о них. С пренебрежением откинув их в сторону, он сообщил, что там всё равно «смертники», а ему безразлично каким образом эти несчастные попадут в его царство. Амон и Юм выиграли по одной. Исчезнувший, а затем вновь появившийся Юм, хвастливо рассказывал, как он помог своему покинуть этот «бренный мир». По его словам это был юноша, и его растерзали бродячие собаки. «Жаль, что тебя там не было», — сообщил Юм лежавшему под столом псу: — «Как раз твоей пасти там и не доставало».
          Что касается Амона, то молча исчезнув, так же молча, появился. Только сменившаяся личность на карте сообщила присутствующим, что своё дело он сделал. А как, это осталось загадкой, по крайней мере, для Светланы. Возможно, остальные знали, как он действовал. И, разумеется, Светлана не выиграла ни одной карты, как впрочем, и Барон. Оставшись равнодушным к своей неудаче. Барон, вскочив с кресла, предложил всем пройтись в соседний зал, где их ждал запоздалый ужин. Получив одобрительную поддержку присутствующих, галантно предложив Светлане руку, повёл в следующую комнату, тоже освещённую множествам свечей.
          Свечи были везде, укрепленные в стенах, в свисающих люстрах, и конечно на столе, что стоял в центре зала с полной сервировкой. Усевшись за стол, они приступили к трапезе, ведя негромкую беседу, перекидываясь между собой репликами. Из всего сказанного девочка уяснила, что сегодня прогулка по Риму отменяется, но никто не против, если она одна выйдет на улицу. Единственным условием было, что пёс будет сопровождать её повсюду.
          
          Закрыв парадную дверь, спустившись со ступенек, Светлана вышла на улицу. Уходить далеко как-то не хотелось и, найдя поблизости удобную скамейку, девочка расположилась на ней, с интересом разглядывая проходящих мимо людей. Пёс тихо сидел рядом, сливаясь с ночью. Алые глаза жутко отражали свет далеких огней и фар проезжавших машин. Случайные прохожие, бросив взгляд на собаку, ускоряли шаг, стараясь как можно быстрее пройти это место.
          Тёмный силуэт мелькнул в темноте и на скамейку рядом со Светланой опустился Амон. Он, как и пёс сливался с ночью, только его глаза светились своим внутренним огнём, казалось, они отражают освещение улиц. Но девочка знала, что это не так, и что его глаза имеют свой источник.
          Амон обратил пылающий взгляд на Светлану, отразив клыками свет, спросил:
          — Тебе ещё не надоело таращиться в темноту? Предлагаю вернуться в дом, посмотришь мою комнату.
          — А что в ней? — заинтересовалась Светлана.
          — То, что тебе будет не без интереса увидеть. Да, и в будущем пригодится.
           Сгорая от любопытства и нетерпения увидеть его комнату, Светлана последовала за дьяволом. Поднявшись на второй этаж, они приблизились к дверям, стоявшим напротив комнаты девочки. Распахнув дверь, Амон жестом пригласил войти в зал. Переступив порог, девочка с изумлением осмотрелась.
          В этом не очень большом помещении (по сравнению с залами первого этажа) преобладал красный цвет, начиная с паркета, выполненного из красной древесины. Столик, стулья, диван и ещё кое-какая мебель были изготовлены из тиса. Обиты они были тёмно-красным шелком, с фантастическим рисунком. Этим же шёлком алели и стены зала. Но стены не только полыхали огнём, на них висело холодное оружие. Развешенное в определённом порядке, оно занимало все стены сверху донизу. Оружие было просто великолепно. Даже не смотря на свое дилетантство в этом вопросе, Светлана не могла не признать, что всё выставленное здесь, в полной мере обладало художественной ценностью. Каждая вещь была произведением искусства.
          И какого оружия здесь только не было! Изогнутые клинки шашек и сабель, сверкая полировкой, отражая красный цвет, казались, по рукоять облитыми кровью. Другую стену занимали кинжалы, стилеты, ножи, рукоятки которых были украшены золотом и драгоценными камнями. Тут же, рядом, висели изумительной чеканки ножны.
          Рапиры, шпаги, мечи с ювелирной отделкой и сверкающим клинком занимали свои места на стенах. Здесь была полная коллекция холодного оружия.
          В восторге девочка рассматривала представленные здесь орудия смерти, ей на мгновение показалось, что она находится в музее, где собраны лучшие произведения искусства в этой области.
          — Я смотрю, тебе понравилась коллекция, — заметил Амон. Светлана с восторгом кивнула головой. Но Амон был мрачен, он явно ожидал чего-то другого, но дальнейшие слова прояснили, чем он недоволен: — К моему сожалению, в них ты видишь только их художественную ценность.
          — Да, а что ещё тут есть? — удивилась Светлана, ещё раз окидывая взглядом стены, пытаясь выяснить, что же она упустила.
          — Мне хотелось бы видеть твоё восхищение не только их отделкой, но и их готовностью к прямому назначению. Посмотри, какая полировка! Как они остры! Любое из этого оружия может соперничать с лезвием бритвы. Неужели тебе не хочется проверить с какой лёгкостью отточенная сталь войдёт в тело? Они прямо тянутся в руки, просят крови, ведь они для этого и созданы, чтобы купаться в крови жертвы. Рассекать кожу, мускулы, мясо. Разрубать кости, сухожилия. Словом всё, что составляет живое тело.
          — Да, я хочу прикоснуться и подержать оружие в руках, — остановила Амона Светлана, — но не для убийства. А чтобы лучше рассмотреть узоры и гравировку. Посмотреть, как изящно переплетаются линии сложнейших узоров. Да, я восхищаюсь полировкой, остротой, балансом оружия, но только восхищение это основывается на мастерстве изготовления. Ведь сколько нужно умения и времени, чтобы создать такое чудо.
          — Много, — согласился Амон, — иной раз мастер за всю жизнь создаст только одно произведение. Но, сколько он туда вложит. Можно сказать в нём душа мастера и это будет очень близко к истине. Но у тебя есть стилет и всё это оружие, — Амон обвёл рукой помещение, — не стоит его одного. Всё, что тут находиться, сделано руками людей. Твоего же стилета, рука человека не касалась. Ты первая взяла его в руки. Оно обладает силой. Кое-что ты уже видела, но это мелочи по сравнению с его реальной мощью.
          — А оружие, которое носите вы, оно изготовлено людьми?
          — Которое ношу - нет. Но я могу пользоваться любым оружием, и даже предпочитаю использовать в деле кинжалы изготовленными смертными. Как правило, оружие мне не нужно, я запросто справлюсь и голыми руками. Для простого смертного быть убитым моим оружием - большая честь. Обычно, Местр занимается отправлением в «иной мир», я же выполняю особые миссии.
          — Он действует, так же как и вы?
          — Иначе. В отличие от меня, — Амон хищно улыбнулся, — Местр беспристрастен и одинаково сочувствует всем своим жертвам. Я же вполне могу подыграть кому-нибудь, сделать исключение.
          — Исключение, — повторила девочка, нахмурившись, пытаясь понять, что этим он хотел сказать. — Вы можете пожалеть и не убить? — с надеждой посмотрела на Амона. Может, он не так жесток, как ей казалось.
          Амон лениво улыбнулся, растягивая слова, объяснил:
          — Как уже говорил: я выполняю особые миссии. Милосердие в них не входит. Всё гораздо проще. В случае если человек мне понравился - я убиваю быстро.
          — Вот уж исключение, — фыркнула девочка.
           С иронией Амон согласился:
          — Конечно, долгая агония гораздо лучше, особенно если при этом заживо гниешь. Или месяцами умираешь от рака. Я предпочитаю быстрое решение и мгновенный результат, чего не скажешь об Местре. Хотя, следует отдать ему должное, ещё никогда Местр не появляется преждевременно. — Амон осклабился: — Чего, не могу сказать о себе.
          — Почему? — пробормотала Светлана, чувствуя как холодок страха, пробежался по телу. Что-то страшное было в этом признании.
          — Местр - исполнитель. Я - сам по себе, и только Дорн может мне приказать.
          — Понятно, — прошептала девочка. Промолчав несколько секунд, спросила: — Местр когда-нибудь и ко мне придет, ведь так?
           Амон покачал головой:
          — Нет. Ты - моя и мне решать, когда настанет время. Почему ты думаешь, Дорн запретил тебе пить вино из моих погребов? — Светлана пожала плечами. Амон продолжил: — Выпив его, ты бы ушла туда, откуда уже никто не возвращается.
          — А как же Катерина и Валентин? Они уже побывали в «ином мире»?
          — Это другое дело, сам Дорн вызвал их оттуда. С таким успехом по земле могут ходить люди заслужившие «свет» но с согласия Его спустившиеся на землю. Но это редкие исключения.
          — Когда Местр приходит к умирающему, то отрезает голову косой? На картинах смерть всегда изображают с косой.
          — Нет. Проще. Он смотрит в глаза. И всё. Спросишь: а как же слепые? Отвечу. Они все едины. Посещение Местра тебе не грозит. Но бойся моего гнева, не зли меня, иначе я смогу отправить тебя «туда» гораздо быстрее его. А время ещё не пришло, и мне как не странно будет жаль если такая ситуация произойдёт.
          Светлана нервно сглотнула, через силу улыбнувшись, спросила, стараясь как можно безразличней:
          — Когда оно придет... время?
          — В своё время узнаешь, — зло усмехнулся Амон, положив руку на кинжал. — Такой момент ты не сможешь пропустить. Уже поздно, у тебя нет желания пройти в свою комнату?
          Светлана, напоследок осмотрев зал и бросив взгляд на потолок, вышла за дверь, направляясь к себе.
          Уже позже, ложась спать, Светлана никак не могла забыть и вспоминала вновь и вновь плафон комнаты Амона. Всего пару секунд ушло на его осмотр, но в памяти он запечатлелся надолго. Казалось, там вообще нет потолка, и стены уходили в ночное небо. Нет, даже не небо было там. А вид, который возможно открылся бы из космоса.
          Угол плафона пересекал Млечный Путь, уступая место изогнутой туманности, через которую смутно шёл свет звезд. Одиночные звезды щедро усыпали космос, где-то вдалеке просматривалась спиральная галактика.
          Художник, написавший на потолке картину, не иначе как был там, в открытом космосе и, ощутив всё величие Вселенной, перенёс увиденное, изобразив плафон бездонным небом. Передав ощущение пространства, художник заставил задуматься зрителя над ничтожностью своего существования в масштабах Вселенной.
     
          Рано утром, когда ещё солнце только вынырнуло из-за горизонта, у парадного входа огромного здания с колоннами, остановился лимузин.
          Все замерло в предрассветной тишине и ни звука не доносилось, ни из машины, ни из дома.
          Прошел час. Первый луч солнца, достиг нижних окон здания. И словно послужил сигналом. Водитель выскочил из машины и распахнул дверь салона. Двухстворчатая дверь дома распахнулась на обе створки и на улицу вышла довольно-таки странная группа. Все они были одеты в одежды тёмных тонов. Самый толстый, с кошачьей физиономией тут же надел тёмные очки и стал удивительно похож на гангстера, его бандитская морда только на такую мысль и наталкивала. Тут же рядом, шёл длинный, какой-то нескладный мужчина с жиденькими усишками и в зеркальных очках. Подобно императору вышагивал к машине человек с лицом, сожжённым загаром. За ним прихрамывая, следовал еще один мужчина с огненно-рыжими волосами. Немного в стороне, за ними шла девочка лет пятнадцати.
          Все разместились в просторном лимузине.
          Машина тронулась, направляясь в Рим.
          — Прокатимся по городу. Светлана посмотрит на Рим и оценит его красоту, — потянувшись, сообщил Юм. — Я город знаю, как свои пять пальцев. — Юм замялся и неуверенно уточнил: — Как сейчас пять пальцев, а вообще-то у меня их четыре. Амон, ты что-то хотел сказать?
          — Чтобы не отходить от истины, давай отрежу по пальцу с каждой руки.
          — Что за варварство! — возмутился Юм. — Я говорю, что хорошо знаю город, а не то, что у меня что-то лишнее.
          — Что вы посоветуете обязательно увидеть в Риме? — спросила Светлана, желая остановить начинающуюся ссору.
          — Колизей, — бросил Амон. — Больше достопримечательностей в Риме нет.
          Дорн возразил:
          — Ты не прав. Конечно, при свете Луны Колизей прекрасен. Но есть и другие места и выглядят они не хуже, — обращаясь к Светлане. — Обычно, туристы предпочитают осмотреть ворота Сан-Джовани, Капитолий, Форум, и... другое.
          — Я думала в Риме больше достопримечательностей, — разочарованно сказала Светлана,
          Приподняв очки. Юм, бросив на неё лукавый взгляд, сказал с иронией:
          — Конечно больше. Магистр решил не упоминать о дворцах Канчеллерия и Франезе. Не помешает увидеть колонну Траяна, посетить Пантеон. Есть ещё собор святого Петра в Ватикане, почему-то туристы обожают его. Но я ничего интересного не нахожу. И можешь последовать моему совету, смотреть там нечего, лучше вообще не посещать.
          — Я прислушаюсь к вашему совету и постараюсь попасть в Ватикан при первом удобном случае, — улыбнулась Светлана,
          — Отчего ж так? — обиделся Юм. — К добрым советам не прислушиваемся?
          — Сначала на мой вопрос ответьте, — попросила девочка.
          — С превеликим удовольствием, — с готовностью откликнулся Юм.
          — Почему не хотите там побывать?
          — Видел я как-то со стороны, а внутрь заходить желания не было, да и что там смотреть, — отмахнулся Юм.
          Посмотрев на Юма, Светлана вежливо спросила:
          — А может, вы попасть туда не можете? Собор - святая земля, не так ли?
          Юм, нечего не ответив, толкнул Амона, указывая ладонью на девочку, посоветовал:
          — Своди в Колизей. Расскажи, как там бились гладиаторы. Ты же там был не только в качестве зрителя, но и сражался. Может, тогда она забудет этот храм. Ведь Колизей строили для людей, для зрелищ, не то, что для этого Петра святого отгрохали здание. Скучно должно быть там.
          — Должно быть? — подхватила Светлана последнюю реплику Юма. — Значит, вы не были в соборе, тогда зачем хаять то, чего не видели?
          — Неправда! — возмутился Юм. — Я всё видел, — и тихо уточнил: — на картинках.
          — И вы, конечно, составите мне компанию, и убедитесь воочию, насколько картинки соответствуют действительности.
          — Уела она тебя, — бросил через плечо Барон, сидевший возле водителя.
          — Это ещё как посмотреть. Она ведь тоже не сможет посетить собор. Ведь так Амон?
          Юм вопросительно посмотрел на Амона. Такой же вопросительный взгляд был и у Светланы.
          Что-то, прикинув, Амон сказал:
          — Я покажу тебе Колизей.
          Из ответа Светлана уяснила, что поход в храм святого Петра отменяется. Юм с довольной ухмылкой отвернулся к окну.
          Дорн предложил:
          — Мы уже на месте, пройдёмся по улицам города. Поближе посмотрим современных римлян, так сказать, при жизни.
          Машина тут же остановилась.
          Покинувшая её компания не спеша, двинулась по улице, разглядывая прохожих. Что касается Светланы, то она вертела головой, старясь как можно больше увидеть.
          Прошло порядочно времени, когда компания вышла к колонне. Вершиной она упиралась в небо, а у подножия толпилась масса людей. Все они были разбиты на маленькие группы, имея в каждой своего гида, который с увлечением что-то рассказывал, активно жестикулируя руками. Поодаль стояли автобусы, терпеливо ожидая своих пассажиров.
          Колонна мерцала, освещаемая вспышками фотоаппаратов, которых тут было в избытке.
          Юм и Барон потянули за собой в стоящий по близости ресторан. Светлана уже шагнула вслед за ними, когда резко изменила своё решение и остановилась.
          — Я ещё посмотрю колонну? — спросила она Дорна.
          На что тот, пожав плечами, двинулся вслед за Бароном.
          Амон подошёл поближе.
          — Неужели ты не голодна? — с интересом спросил он.
          — Нет-нет, — быстро ответила Светлана и уточнила: — Так я могу остаться здесь?
          Немного поколебавшись, Амон, соглашаясь, кивнул и, оставив её одну, последовал вслед за компанией. Светлана облегчённо вздохнула. После того как до неё внезапно долетел русский говор из стоявшей неподалёку группы, она опасалась, что наоборот, её уведут отсюда подальше. Она даже не ожидала такой быстрой уступки, ведь Дорн и Амон знали, что здесь бывают туристы из России, тем не менее, разрешили остаться. «Впрочем», — подумала Светлана: — «Я всё равно не смогу присоединиться к ним. У меня нет ни паспорта, ни визы. И если я подойду к ним с рассказом о нечистой силе, то меня просто, упекут в местную психушку. Нет, надо идти в посольство, а там что-нибудь придумаю».
          Светлана приблизилась к группе, прислушиваясь к русской речи гида и туристов, разглядывая их. Гид с акцентом, но увлечённо и доходчиво излагал историю создания колонны Траяна. Да, это была та самая знаменитая колонна, которую стремятся увидеть туристы и о которой вспоминал Юм. Тридцати восьми метровая мраморная колонна, поднималась ввысь, казалось, выше своей реальной высоты. А для тех, кто стоял у подножия, он... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29