fidelkastro2 Жанр прозы:

2 мая 2015 Фэнтези

приступ веселья, - подари ему поцелуй, что ли…
  - А можно и я? – попросила разрешения Галя, строившая глазки, совершенно пунцовому Карру.
Охотники были заметно на взводе, поэтому наши смешки вызывали у них явное недоумение. Это, да ещё похотливые взгляды на совершенные тела львиц, вот и вся реакция на Зару. Из этого я сделал вывод, что Чар решил утаить столь незначительный инцидент, как переход одного из людей на тёмную сторону силы. Ха! И как он объяснит её исчезновение потом? Львы сожрали? Бедная, бедная Зара…
  Кошка склонила голову и хитро взглянула на меня. Потом, плавно покачивая крутыми бёдрами, подошла к бывшему мужу. Тот, белый словно мел, неподвижно стоял, опустив руки по швам. Пока человек изображал столб, хитрая Галя подмигнула своему протеже и тенью скользнула мимо меня.
  - Чар, - прошелестела Зара и прогнувшись, лизнула охотника в ухо, - Чар, ты хочешь меня?
  У того заклекотало в груди, а взгляд стал абсолютно безумным. Я хрюкнул и посмотрел на Илью: того происходящее тоже веселило, но смотрел он так, словно исследовал нечто, имеющее чисто научный интерес. Хм, неисправим. Тем временем, Галя прижала молодого охотника к стене купола и активно действовала кистью в области ниже поясницы. Остальных людей всё это несколько беспокоило, но они не решались предпринимать какие-либо действия, без команды начальника. А того, в это время, било мелкой дрожью и заливало потом. Зара возложила ладони на плечи бывшего супруга и прижалась к нему грудью.
  - Чар! – прошелестела она, - я вся горю!
  К сожалению, представление оказалось сорвано: в самый напряжённый момент: оглушительный вой сирены разорвал напряжённую тишину и стены купола содрогнулись, отряхиваясь от серой пыли. В щербатой поверхности появилась прямая щель и начала раздаваться, обнажая тёмное нутро строения.
  - Все назад, - негромко скомандовал я.
  Зара, ещё раз, лизнула командира охотников в ухо и кувыркнулась ко мне. Галя отпустила, тяжело дышащую, жертву и волной схлынула назад. Мгновение – и все мы стояли перед входом, вглядываясь в пыльный мрак.
  И тут сирена взвыла вновь. Черепахи малых куполов начали дрожать, исходя пылью. Не такая уж и большая фора.
  - Удачи, - пожелал я, совершенно обалдевшему Чару, - она вам потребуется. Пошли.
  - Стой! – охотник вцепился в мою руку, - ведь ещё не поздно всё вернуть?  Можно вернуть, а?..
  Какими выразительными иногда бывают человеческие глаза. Сколько в них мольбы, надежды и чего-то ещё. Ах, да – глупости.
  - Конечно же, нет, идиот! – рассмеялась Зара и спросила у Гали, - и как ты этим с ними можешь заниматься? Они же воняют!
  - Потом объясню, - пообещала львица, - ну как, идём?
  - Я найду способ! – заорал Чар нам вслед, - найду!
  - Очень настойчивый зверёк, - прокомментировала Галя и кошки дружно засмеялись.
Наш путь вёл совершенно прямо и вверх. Никаких украшений на серых стенах коридора – только тусклые светильники, едва пробивающие пыльную тьму. Стоило задуматься, почему, когда в моей жизни намечается поворотный момент – это происходит в месте, полном этой мягкой забивающей глаза, дряни? Почему мир людей, этой своего рода пыли, полон пыли настоящей?
  - Пришли, - тихо сказал Илья и повернулся ко мне, - за этой дверью должна быть усыпальница. Думаю, сейчас Акка уже проснулась. Помни – она уже не львица, пусть и продолжает напоминать нас.
  - Всё помню, - я отмахнулся от него, - наши шансы ничтожны, противник - всесилен и мы все умрём. Дверь открывай!
Лев покачал головой, глядя на меня, потом ухмыльнулся и повернувшись, начал ощупывать узкую прямоугольную щель, обозначающую проход. Как я не глядел на неё, но так и не смог различить никаких запирающих механизмов. Судя по озадаченной физиономии нашего кота учёного, ему это тоже не удалось.
  - Ну-ка, отойди, - попросил я и повернулся к львицам, - смотрите, как это нужно делать.
  - В своём репертуаре, - проворчал Илья, но отступил в сторону, - глядите, глядите, как это делает высокоразвитое существо, пользуясь интеллектом.
  - Бух, - сказала Галя.
  Я, изо всех сил, пнул ногой пластину двери и она, с грохотом, улетела внутрь, освободив нам проход. Галя принялась хлопать в ладоши, а Зара поцеловала меня в щёку. Илья взялся за голову. Завистник.
Мы стояли на пороге огромного круглого зала, залитого солнечным светом, проникающим внутрь через абсолютно прозрачный купол потолка. Пол устилало мягкое шевелящееся покрытие бледно зелёного цвета. Против входа, у стены, белели десять больших овальных штуковин, больше всего напоминающих яйца исполинской курицы. В настоящий момент «яйца» исходили сизым дымом и судя по всему, намеревались извергнуть наружу содержимое. Цыплят, очевидно.
  В самом центре, на идеально круглом, постаменте, пускал блики гроб хрустальный. Иначе я эту хрень просто не знал, как и назвать. Прозрачный ящик, напоминающий кусок полированного льда, внутри которого, в белоснежной пене, покоилась львица, как две капли воды похожая на ту, чьё изображение висело в библиотеке нашего дворца.
По гробу, злобно шипя, струились змейки разрядов и умирали, сползая на пол. Если я не ошибался, то источником молний было неподвижное тело спящей красавицы.
За нашими спинами раздался дикий вопль, полный голодной ярости. Потом ещё один. И ещё. Много воплей. Похоже, наши неведомые, но многочисленные друзья добрались до купола хозяйки и теперь настойчиво просили пустить их внутрь. Интересно, уцелеет ли хоть кто-нибудь, из охотников? 
- Ну, вроде бы всё спокойно, - сказала Галя, положив подбородок на моё плечо, - давай зайдём, убьём суку и свалим отсюда…
  - Хм, - заметил Илья.
  Цыплятки выбрались-таки наружу. Капсулы лопнули пополам и, в густых клубах пара, появились рослые мускулистые существа. Львы. Большие и сильные. Судя по тому, как пылают их глаза – у каждого в задницу вставили, как минимум, батарейку. У меня так не получится. По бледной коже бежали крохотные синие искорки, а выпущенные когти светились жёлтым пламенем. Весьма похоже на то, что кто-то селекционировал нашу породу. Очаровательно!
- У нас гости.
Мгновение назад она лежала в своём гробу, а теперь уже стояла рядом, разглядывая нас. Это совсем не походило на то, как перетекают мои кошки. Больше напоминало вспышки света или прыжки солнечного зайчика. Да она и была прекрасна, как солнечное сияние. Портрет не отражал и сотой доли её очарования; хотелось встать на колени и целовать ноги богини.
- Итак, кто это у нас? – она взялась тонкими пальчиками за подбородок, - учёный, понятно. Это, похоже, моя коллега – биоинженер, очень приятно. Ага, львёнок, весьма очаровательный, надо сказать! И, - она глубоко задумалась, разглядывая меня и покачивая прелестной головкой, - слышала, такие есть, но своими глазами вижу в первый раз. Оставить для коллекции? Жаль, не получится: слишком тесно связан со львёнком.
 Она продолжала смотреть мне прямо в глаза и удерживать этот взгляд оказалось труднее, чем тяжёлую каменную глыбу. Потом алые губы раздвинулись, выпустив наружу:
  - Убейте их всех.
  - Займитесь этой десяткой, - скомандовал я кошкам, и они синхронно кивнули головами, - дайте нам время, прикончить тварь. Зара…
- Да, милый, - она улыбалась, - я тоже тебя люблю.
  - Две, за одну, - едва слышно пробормотал Илья и взял меня за руку, - у тебя будет немного времени, чтобы понять, как действовать, пока…
  - Пока?..
  - Пока она будет убивать меня, - он отпустил руку и криво ухмыльнулся, - ты был хорошим вожаком. Прощай!
Три молнии одновременно выстрелили в разные стороны, две – обминая возвышение и третья – прямо в смеющуюся Акку. Ставка была на внезапность атаки и отчасти она сработала: кошки смяли искрящихся гигантов и начали, с шипом и воплями, кромсать их на части.
  У Ильи не вышло.
  Думаю, он и не надеялся на успех.
  Продолжая хохотать, Акка схватила льва за грудь и легко вздёрнула над собой. Глаза львицы вспыхнули, словно два миниатюрных солнца и кот, изогнувшись, застонал.
  Всё это время я, лихорадочно, пытался отыскать слабое место веселящейся твари и не мог. Она, действительно была словно свет: неощутима и неуловима. Брошенный мной тресп просто пролетел сквозь неё, звонко шлёпнувшись о стену. Акка подмигнула мне пылающим глазом и встряхнула добычу, вынудив льва глухо заворчать. 
У кошек, тем временем, дела тоже пошли не самым лучшим образом: телохранители, уцелевшие, при первой атаке, опомнились и начали контратаковать. Львицы яростно огрызались, но было очевидно - силы неравны. Вот один из гигантов смёл Зару на пол, и лишь яростная атака Гали позволила той откатиться из-под смертельного удара сверкающих когтей.
  Я ощутил, как бешенство овладевает мной и бросился на Акку, не соображая, что делаю и зачем. Перед глазами тенью промелькнуло изумлённое лицо, фантастической красоты и я столкнулся с прекрасным созданием, сшибив его на пол. Тело Ильи отлетело прочь и пропало в ослепительной вспышке, а мы врезались в хрустальный гроб, разом превратив его в мириады блистающих брызг.
  Дикая боль пронзила меня, и я увидел, как проклятая сука воткнула, исходящий молниями, коготь в мою грудь. На красивом лице Акки появилось царственное удивление, как будто я осмелился в чём-то обмануть её надежды. Взревев, от боли и отчаяния, я впился клыками в гладкую кожу шеи.
  Никогда прежде я не пытался пить энергию через рот: мне всегда казалось, что это – неэстетично, да и неудобно. Почему сейчас я решил поступить именно так, не понял и сам.
  Акка оглушительно заверещала и в следующее мгновение, меня отшвырнуло назад, да с такой силой, что я улетел к стене и с хрустом, впечатался в неё. Помотав кружащейся головой, я посмотрел на своего врага: львица стояла на коленях и держалась за горло, с ненавистью глядя на меня.
  - Почему ты не сдох? – отчётливо спросила она, - почему ты не сдыхаешь?!
- Не хочу, - честно ответил я и вновь кинулся на неё.
  Акка выбросила изящные ладони перед собой и сноп разноцветных искр сбил меня с ног. Сквозь болезненный туман я видел, как моих кошек теснят к стене шестеро яростно ревущих львов. Проклятье! Нужно срочно заканчивать этот бой! Надо прикончить чёртово отродье!
  Я сумел, кое-как, подняться на ноги, и тут же ветвящаяся молния смела меня на пол. Созвездие вращающихся колец очень красиво сверкало перед глазами, но нужно было подниматься и закончить работу.
  Вот так: сначала – правая нога, потом – левая. Где там Акка?
Столб синего огня и чернота, пронизанная жёлтыми полосами.
  Нужно подняться! Нужно встать и убить чёртову суку! Вырваться из мрака и разорвать гадину на части.
Ядовито зелёная муть прорвалась, и я вынырнул на поверхность. С трудом подчинив себе трясущиеся конечности я, на четвереньках, заковылял к возвышению, блистающему битым хрусталём. Акка следила за мной, совершенно диким взглядом и уже не смеялась. Её прекрасное лицо перестало быть таковым, изуродованное гримасами испуга и ненависти. Она медленно подняла руки и между нами, вспыхнуло самое настоящее солнце – яркое, ослепляющее и горячее. Я едва успел прикрыть лицо руками, когда пылающий шар сорвался с места и ударил в меня.
Так больно мне ещё никогда не было. Казалось кожа полностью сползает с меня пылающими клочьями и огонь проникает глубже и глубже, пожирая всё тело, пока не остаётся ничего, кроме самой боли. И эта боль корчится, извивается в пламени, но никак не может издохнуть.
  Языки пламени танцевали безумный танец и пели, орали, бормотали на разные голоса.
- Десять, - шептали они, - у кота десять жизней. У тебя – десять жизней!
Боль ползла вперёд, потому что где-то там, впереди, находилось нечто, куда следовало добраться и поделиться страданием. Отдать его. Избавиться от него. Боль двигалась вперёд, и я полз вместе с ней, медленно передвигая конечностями, исходящими серым дымом. Пепел, чёрный пепел, осыпался с моего тела на плиты пола, оставляя тёмные пятна и обугленный след тянулся позади.
  Я поднял голову и сквозь разноцветный морок, увидел Акку – совсем близко. Львица замерла, беспомощно опустив руки вдоль тела и отчаяние плескалось в широко распахнутых глазах.
  - Сдохни, - прошептала она и мольба слышалась в её голосе, - ну пожалуйста, сдохни!
  - Дамы – вперёд, - проворчал я и начал подниматься на ноги, отряхивая остатки пепла
  Бывшая богиня попятилась, упёршись спиной в возвышение, где ещё совсем недавно, спала своим волшебным сном. Сон величайшего хищника здешнего мира закончился, но я собирался погрузить её в другой – ещё крепче. И этот сон уже никто не сумеет нарушить.
- Мы могли бы быть вместе, - внезапно, прошептала Акка и опустилась на колени, протянув руки ко мне, - ты – необычный лев, а я – необычная львица! Мы бы могли делать всё, что захотим, и никто не смог бы нас остановить. Никогда! 
- Какой бы это был дурдом, - хмыкнул я, поднимая кошку на ноги и её поблёкшие глаза оказались напротив моих, - у меня, в прайде, была такая же психопатка, как ты. Я очень скучаю по ней. Иногда.
В огромных глазах плеснулась надежда.
  - Так будь со мной! И тебе не придётся скучать, я…
  - Не обольщайся, - оборвал я её, - о тебе я не вспомню никогда.
  И вцепился клыками в изящное горло. Кошка попыталась сопротивляться, упираясь ладонями в мою грудь, но силы окончательно оставили это прекрасное тело. Акка могла только жалко подрагивать, как это делает добыча в зубах хищника. Я и был этим хищником, который сумел одолеть достойного противника.
  Клыки, впившиеся в тонкую шею, пылали ледяным пламенем и странные картины мелькали перед моими глазами: летающие корабли, башни, парящие в воздухе, города, окружённые циклопическими стенами, гигантские армии, пожираемые зелёным облаком и лица, лица, лица…Похоже, вся неимоверно длинная жизнь вспоминалась кошке, перед смертью и она зачем-то делилась этими воспоминаниями со мной.
  Я не выпивал её – это было нечто, совсем иное. Много хуже. Не было притока энергии, напротив – я словно терял её, тратил на то, чтобы странное существо, не пожелавшее быть львом, покинуло этот мир.
  Не знаю, как долго продолжалось это взаимное истязание. Долго, очень долго. Я и сам оказался на грани смерти, когда ощутил, что Акка, вот-вот, уйдёт. Только тогда я отпустил клыки, и львица беспомощно распростёрлась передо мной. Я не видел ничего, только её. Только потускневшие глаза, с последней искрой жизни и губы, продолжающие слабо шевелиться. Я рухнул на колени, рядом с ней, и наклонился, пытаясь услышать прощальные слова.
- Почему ты не захотел стать богом? – прошептала она, повернув ко мне своё прекрасное, даже в смерти, лицо, - почему?..
- Потому что я, всего лишь, лев, - сказал я и погладил её по волосам, - и ты – тоже. Жаль, ты забыла об этом.
  - Жаль, - прошептала она.
  И умерла.
  Я попытался встать и понял, что не смогу. Словно меня опутала липкая паутина, спеленавшая руки и ноги. Вот только, голова ещё кое-как… Так, чтобы увидеть своих кошек, бегущих ко мне. Обе были весьма помяты, но всё-таки живы. Это радовало. Но выглядели они испуганными до полусмерти. Особенно - Зара.
  - Милый! – почти кричала она, касаясь пальцами моих щёк, - не умирай!
  - Он не умрёт! – шипела Галя и стреляла искрами из ладоней, - не смей, не вздумай!
- Не дай ему уйти! – Зара, рыдая, прижималась ко мне, - не покидай!..
  - Как я могу? – пробормотал я и провалился во мрак.


  Мы не спим. Не спим, как люди.
  Мы уходим во тьму нашего удивительного оцепенения, чтобы видеть этот странный львиный сон, который вовсе не сон.
Мы уходим и заново переживаем те, последние, события, которые происходили совсем недавно. В этих грёзах есть хорошее: охота, секс; страшное: боль и смерть подопечных; а есть нечто невероятное, редкое, как и сам львиный сон – любовь к человеку и его превращение в одного из нас.
Всё остальное отходит на второй план, оставив лишь это. Только твоё невероятное сновидение, куда хочется возвращаться снова и снова.
  И этот сон никогда не развеется. Он может только прорасти ослепительными солнечными лучами, падающими на огромную площадь, окружённую сотней приземистых куполов, грязно зелёного окраса. Всё свободное пространство усыпано телами странных жилистых созданий, отдалённо напоминающих людей. При взгляде на их вытянутые конечности, возникает ощущение, будто в последние мгновения существования, твари пытались удрать, как можно дальше, от большого купола, стоящего посреди площади.
  Никому не удалось. Никто не спасся.
  Самая большая куча: настоящий холм из трупов, возвышается около входа в постройку. Эти – погибли в схватке, как и люди, чьи мёртвые тела, уложены в ряд под стенкой купола. Два десятка охотников, против полутора сотен монстров – совсем неплохой счёт!
  И ещё, кое-что.
  Десяток помятых, израненных людей, угрюмо взирают на троих львов. Две львицы непоколебимо замерли над телом огромного льва, распростёртого в пыли, пропитанной кровью. Рядом, нахохлившись, стоят тощие поджарые фигурки. Четвёрка детей, которые больше не дети. Крохотные, смертельно опасные хищники.
  Командир охотников делает пару шагов вперёд, и защитники смыкаются над телом спящего льва.
  Он ведь спит.
  Он, несомненно, спит.

  Голоса доносились до меня, точно из другого мира: глухо и неразборчиво. Что-то настойчиво говорил Чар. Я попытался сбросить оцепенение и сосредоточиться.
  - Он – мёртв! Он – просто кусок дохлого мяса! Снимай чёртов медальон и возвращайся! Ты просто заигралась в эти игры. Снимай и возвращайся! Никто ничего не узнает.
- Чар, ты был хорошим мужем, но если ты продолжишь нести эту чушь – я оторву твою голову. Он – не просто мой любимый и повелитель. Он – часть меня самой и если уйдёт он, я уйду следом. Пошёл вон.
  - Он возвращается! – это Галя, - он возвращается!
  И я вернулся.
  - О-ох, - проворчал я, щурясь на солнце, - только не все сразу!
Не все – это две львицы и четверо зверёнышей, которые набросились на меня так, словно я был самой желанной добычей в их жизни. Зара не стеснялась лить слёзы и что-то такое, мелькнуло на глазах у Гали. Из кучи-малы вынырнула ехидная физиономия Леси. Она пропихнулась ко мне, усердно работая острыми локотками.
  - Ха! – воскликнула она, с таким видом, будто моё пробуждение оказалось её личной заслугой, - я же Муяру сказала: тебя убить невозможно. Поспорила с ним и теперь он должен мне четырёх крыс.
  - Лично прослежу за возвращением долга, - серьёзно сказал я и потрепал её по лохматой голове, - очень рад вас всех видеть. Может, дадите мне подняться?
  Как же! Похоже, они решили, будто у меня ноги перестали действовать. Как я не отбивался, меня облапили, со всех сторон, и установили так, словно я превратился в памятник. Зара, при этом, так урчала, точно в ней поселился огромный выводок котят, а Галя норовила лизнуть в ухо.
- Что с Ильёй? – спросил я, после установки.
- Даже пепла не осталось, - с виноватой улыбкой, сказала Галя, - похоже, он знал, что делал, когда первым бросился на эту тварь.
  - Десять жизней, за раз, - пробормотал я и покачал головой.
- Да не было у вас никаких десяти жизней, - вновь подала голос Галя, - эта самая, богиня, похоже, знала, про ваш фокус и блокировала связь. Я почувствовала, но предупредить не успела. Извини.
- Но как же? – я не мог понять, - ведь я ощущал, что умираю, когда эта гадина лупила меня! Что же произошло?
  - Про это она и говорила, - Зара прижалась ко мне и поцеловала в шею, - ты – самый необычный лев! Выживаешь там, где другие не смогут. Возвращаешься с той стороны, чтобы закончить дело. И ты – мой!
  - Общий! – обиженно воскликнула Галя, - не жадничай!
- Ладно, можешь пользоваться, - милостиво разрешила Зара и обе львицы расхохотались.
  Всё это время охотники, сбившись плотной группой, угрюмо смотрели в нашу сторону. При желании, их можно было легко перебить: перевес явно был на нашей стороне. Так было бы даже лучше – я нисколько не сомневался в том, что Чар, опустивший голову и сжавший кулаки, никогда не забудет свою потерю. В обычае людей мстить, если не можешь возвратить утраченное. Но я всегда был весьма легкомысленным львом.
  - Мы уходим, - сказал я кошкам, - если вы, конечно, не желаете прихватить с собой какую-нибудь любимую игрушку.
  Я обращался к Гале, кивнув в сторону Карра. Молодой охотник был одним из тех, кому посчастливилось уцелеть в яростной мясорубке и теперь он просительно глядел на свою повелительницу. Галя задумалась, наморщив прелестный носик, а потом махнула рукой.
  - Не стоит, - сказала она, - когда-нибудь, он мне надоест, и я нечаянно выпью его. В общем, всё закончится скверно. А так у нас обоих останутся хорошие воспоминания.
  - Ты? – я повернулся к Заре.
  - Все самые прекрасные мои воспоминания связаны с тобой, - она обняла меня, - ты же не собираешься меня покидать?
- Никогда, - подтвердил я, - ну что же…
  Браслет перехода, пылающим кольцом, повис в воздухе, и я потянул его в стороны, ощущая, как огненная струна режет мои ладони. Резкая, почти невыносимая боль, но к ней привыкаешь, со временем, как и ко многому другому. Скажем, к утрате своих львов. О ком-то жалеешь, о ком-то – нет, но помнишь всех.
  Свежий ветерок прилетел из другого мира и взъерошил мои волосы. Зара и зверята, с искренним интересом, наблюдали за открытием перехода: для них это было в новинку. Галя же, строила глазки убитому горем Карру – развлекалась напоследок, чертовка.
  Через круглую дыру было видно зелёные поля, стройные пирамидальные деревья и крохотные аккуратные домики, удирающие к горизонту. Пушистые облака лениво скользили по светло-фиолетовому небу, и огромная синяя луна изумлённо взирала на наше явление. Ничего – привыкнет.
  - Прошу, - пригласил я и Леся мгновенно сорвалась с места, нырнув в переход так, словно всю жизнь этого ожидала. Остальные дети проделали то же самое, но с некоторой задержкой. Нет, всё-таки, этот зверёк, по праву, верховодит всей группой. Мой коллега, стало быть.
Галя послала последний воздушный поцелуй своему протеже и вытекла на другую грань, попутно одарив меня легким касанием губ. Зара заколебалась, точно какой-то, самый последний, барьер рушился внутри неё. Потом кошка ослепительно улыбнулась и превратилась в солнечный блик, ускользнувший в переход. Хм, похоже этому фокусу она научилась у погибшей Акки. Недаром же они так похожи. Странно: такое сходство во внешности и способностях и такие различные характеры.
- Не-ет! – Чар, спотыкаясь, подбежал к переходу и упал на колени в пыль, рядом со мной, - верни её! Верни, я тебя умоляю! Верни, чёрт тебя побери! Я готов на всё, что угодно, я даже умру, если нужно, но только сделай её прежней!
  Лицо его было мокрым, от слёз, а в широко открытых глазах застыло отчаяние. Забавно. На всё, что угодно? Странные мысли блуждали в моей голове. Этот человек несколько отличался от всех остальных. Недаром же Зара, когда-то выбрала именно его. А у меня хранились два медальона, лишившиеся своих хозяев
  Я взял один и покачал перед лицом командира охотников. Он побелел, словно мел и тяжело сглотнул.
- Вернуть Зару я не смогу, - сказал я, - но ты сможешь быть с ней. Всё очень просто: одеваешь это, и она снова воспринимает тебя, как равного. Будучи обычным животным, ты не представляешь для львицы никакого особенного интереса. Кроме пищевого, разумеется.
  - Нет, - он попятился, - только не это! Никогда…
  - Никогда – очень громкое слово, для того, кто живёт так мало, - усмехнулся я, - жаль, твой Карр успел переспать с моей кошкой, думаю, он бы согласился. Прощай, человек.
  - Я тебя найду! – с внезапной яростью, выкрикнул Чар и погрозил кулаком, - найду тебя и твой проклятый прайд!
  - Забавно будут взглянуть на твою встречу с Зарой, - пробормотал я, переступая огненную черту, - интересно только, вспомнит ли она, кем ты был для неё, раньше?
Последнее «ненавижу!» донеслось с другой стороны и браслет, хлопнув, оседлал моё запястье. Я ощутил слабую пульсацию, которая затихала, с каждым мгновением.
  - Точно сон, - сказала Зара и положила голову на моё плечо, - сон, страшный и прекрасный, одновременно.
  - И он закончился, - констатировал я, обняв её, - жалеешь?
- Нет, - она рассмеялась, - мой, самый прекрасный, сон всегда со мной.
  Кошки редко ошибаются.
  И, в этот раз, она была совершенно права.
 
 

 

 fidelkastro2

2 мая 2015