БРАТЬЯ

        (Сказочная повесть - «фэнтези» для взрослых и детей  школьного возраста)

                             Детство.  Жизнь в родных пенатах

       Не так давно это и было-то: ну там назад каких–то лет…, а может и чуть больше - (мне об этом моя бабушка рассказывала, а ей – её бабушка).

       …В одном из небольших городов, на его окраине, в своём доме жила семья: как водится – отец, мать, их двое сыновей и бабушка. Братья купались в любви родителей, которые не стеснялись дарить эту любовь каждый по-своему: мать – ласку да нежность, отец – свои знания да умения в житейских делах.

        Надо, правда, сразу сказать, что к отцовской любви больше был «привязан» младшенький сынок – Гришуня (Гриша, Григорий), а старшенький – Петруша (Петя, Пётр) всё больше «купался» в материнской любви: то семечки на солнышке грызёт, то за котом домашним гоняется, то убежит на весь день играть в «лапту» или «городки» на лужайке за крайними домами с соседскими ребятишками, то…  В общем, какие ни какие дела по дому доставалось делать больше младшенькому Гришуне: подмести во дворе, накормить пса – домашнего сторожа «Бурана», грядку там какую вскопать, а то и… Да мало ли чего по дому бывает нужно сделать. Когда, бывало, отец начинал журить старшего сына за лентяйство, то мать вставала «всей грудью» на его защиту: - «Мал ещё, пусть погуляет… Ты детства не знал, так пусть хоть у детей будет нормальное детство…», и так далее, в том же духе. Отец и отступал.

       Бабушка Ксения как-то тоже, как и отец, больше с Гришуней занималась: то сказку какую расскажет, то покажет, как на картах гадать – судьбу людскую предсказывать, то учит с помощью берёзовой рамки воду искать на огороде – подземную водяную жилу, то по руке учит как здоровье у человека определять... Даже вышивать крестиком Гришуня у бабушки научился, хотя всегда считалось (да, кажется, считается и сейчас) это не мужским занятием. И что, интересное дело, Гришуня всё делал с удовольствием, всё «впитывал», как губка. Он уже с шести лет читал какие – никакие детские книжки, которые неизвестно откуда и когда доставал и иногда читал бабушке, и она с удовольствием его слушала, в праздники по просьбе взрослых он мог прочитать по памяти довольно длинное стихотворение, мог сам затопить печь, сварить простую еду.

        В общем, все в семье любили Гришуню, и мама, конечно, тоже. Вот только Петруша не очень-то радовался успехам младшего брата: то ему как бы нечаянно подножку подставит, то башмаки спрячет, то ещё какую пакость придумает. И всё это исподтишка, со скрытой ухмылкой.

        Шли годы. Умерла бабушка, а за ней как-то быстро «скрутила» болезнь и отца. Братья подросли: Гришуня, правда, ещё ходил в школу, а вот старшему, Петруше, пришлось наниматься к пришлым плотникам – их небольшая бригада подрабатывала на случайных работах: кому сруб под баньку сделать, кому избу или сарай подремонтировать, пол там какой настелить или ещё что…  Вот Петруша и стал работать в подсобниках, что для дома от его заработка, конечно, была какая-никакая копейка в прибыли.

       Прошло ещё какое-то время, и в дом хозяйкой привёл Петруша молодую жену, ни с кем не советуясь и никого не спрашивая. Мать немного поплакала – поплакала, да и смирилась. А что ей оставалось делать? Да и Гришуня тоже никак не мог повлиять на случившийся факт. Так и стали они жить вчетвером.

       Вначале в семье был какой-то порядок, согласие. Но жена Петра, - Елена, - освоившись и укрепившись, стала диктовать свои условия, наводить свои порядки во всём: и то ей не так, и это не эдак, и надо вот так…  Мать, глядя на всё это, замкнулась в себе, стала чахнуть, и вскоре жизнь её оборвалась – конец жизни был засвидетельствован небольшим холмиком над её могилой на городском кладбище.

       По тем временам, по традициям все заботы теперь о семье легли на плечи старшего брата. Он стал раздражительным, а часто и просто злым, и срывал эту злость большей частью на младшем брате. Елена же родила ребёночка – девочку, раздобрела внешне, расцвела как женщина, но характером стала ещё жёстче и злее. К ней стали ходить какие-то женщины, сгорбленные старики. Пошли слухи, что Елена – «лекарша» и что лечит она от всех болезней, что она даже может, если захочет, мёртвого из гроба поднять. В общем, слухи стали ходить о семье брата разные, но это не мешало всей семье жить в достатке от тех «подарков», что несли люди в их дом.

       Вскоре Пётр работу забросил и стал большей частью ходить по друзьям – товарищам, соседям, вести праздный, разгульный образ жизни. Всё это привело к тому, что теперь часто Елена и Пётр стали устраивать между собой какие-то «разборки» - ругань из дома доносилась даже до соседей, которые нет-нет, да и приходили их мирить да успокаивать.

       В такие моменты Гришуня уходил из дома, забивался в угол какого-нибудь сарая и там пережидал все сцены ссор брата с женой, зная, что потом всё «выльется» на отношении к нему и брата и его жены.

       После одной из подобных ссор-разборок Пётр с грубой руганью и ярко выраженной ненавистью заявил Грише:

      - Ну хватит тебе, дармоед, сидеть на моей шее – забирай свои шмотки-манатки, и иди на все четыре стороны… Иди ищи себе пропитание сам, а у меня чтоб я тебя больше не видел! Понятно?..  Давай, живо собирайся и уходи из моего дома!..

       Надо сказать, что к этому времени Гришуня вообще-то тоже имел свою долю в родительском доме, но, глядя на разъярённого брата, он понял, что тот твёрд в своём намерении выгнать его окончательно из дома и уже не отменит своего решения.

        Делать было нечего – надо было уходить.

        Гриша одел свои разбитые башмаки, через плечо повесил матерчатую сумку, с которой ходил раньше в школу, взял припрятанную после смерти бабушки колоду карт, отцовский старый нож с наполовину отломанным лезвием, иголку с длинной ниткой, что была раньше воткнута в оконную раму дома, белых два камушка, что подобрал раньше у реки, на которую ходил рыбачить ещё с отцом, и упросил брата дать ему ломоть хлеба в дорогу. С тем он и вышел за околицу. Пред ним стояла неизвестность. Слёзы незаслуженной обиды сами неудержимо покатились из глаз Гриши.

        Поплакав и слегка успокоившись, отломив щепотку хлеба и бросив её в рот, Гриша пошёл туда, куда глаза его глядели в эту минуту, пошёл в неведомую ему неизвестность. С этого момента началась для него новая, интересная, а порой тревожная и опасная жизнь -  жизнь, начавшаяся с приключений.

                                1. ПРИКЛЮЧЕНИЕ  ПЕРВОЕ

                             1.1.Человек в серебряной одежде

       Время подходило к вечеру. Солнце уже скатывалось к западному горизонту, и его бордовый круг завис над отдалёнными сопками, стараясь удержаться за их вершины. Как-то сразу стало быстро сереть и темнеть вокруг.

       Невдалеке Гриша заметил копну свежевысушенного сена – видно кто-то накосил траву для домашней скотины, но не успел вывезти домой по какой-то причине. Гриша направился прямо к обнаруженной копне, предполагая в ней и переночевать.

        Едва он приблизился к копне, как услышал негромкий разговор двух, как ему показалось, человек.

       - Завтра в город сбегаем, к ведьме наведаемся, в гости к ней,.. – писклявым голосом говорил один из них.

      - А что завтра? – давай сейчас и сбегаем, там у неё и переночуем, - отвечал другой.

      - Э-э, нет, деньком надо, чтобы всё как у людей…

       - Да мы её приказ ещё когда исполнили… Она нам награду обещала? – обещала, а всё тянет и тянет…Слушай, а что она в город-то перебралась? – в своей обители надоело сидеть что ли?Ишь, в город потянуло…

       - Она там, в городе-то, в почёте – к ней то одна женщина придёт с какой просьбой: там порчу навести на кого или приворожить кого или подлечить, то другая…Да всё ей несут подарки разные… А там у себя-то что новенького, чем займёшься? – старые козни творить, так о них уже все знают, а здесь и интерес и почёт – это, знаешь, всегда приятно.

       - Ну ладно, ладно, не возражаю: пойдём завтра по утру к ней…Вот только ты колодец-то закрыла, когда мы уходили?

       - А как же – закрыла, конечно, на засов, да и сам колодец замаскировала, камнем придавила – никто не догадается…Надёжно!

       Послышался довольный смешок. Гриша, сообразив, что разговор ведут какие-то нехорошие люди, да, наверное, и не люди-то вовсе, упал на землю и притаился в высокой траве.

       - Слышь, Горе? – кто-то к нам подходил вон там сзади…

       Установилась тишина – видно разговаривавшие прислушивались к шорохам округи.

       - Ты, Болезнь, вечно чего-то боишься: то какие-то лекари тебе снятся, то чистый воздух да солнце тебе всё угрожают, то какая-то вода целебная…Нет никого здесь! Давай укладываться будем – вон видишь: небо уже всё в звёздах…

       - Давай-давай… Сейчас быстренько поджарим вон её, да и будем сытненькими укладываться…Да-а, а вода-то в колодце родниковой оказалась, целебной…Вовремя мы колодец от людей надёжно закрыли – сейчас они начнут у меня болеть болезнями разными…Ха-ха, вот я над ними потешусь, позабавлюсь!

       Раздался шлепок, шелест потираемых ладоней рук, за ними хохот довольных собой существ.

       Вскоре всё стихло. Из-за горизонта выплыла луна. Гриша уселся на землю и стал раздумывать над тем, что же ему делать. Наконец он вспомнил бабушкины слова: - «Если не знаешь, что в тяжёлых обстоятельствах делать – раскинь карты: они тебе подскажут». Гриша достал колоду карт и при лунном свете разложил их так, как научила его бабушка. При раскладе последней выпала карта «туз-крести».

       - Что бы это значило? – стал вспоминать Гриша. Но через каких-то полминуты изображение на карте «туз-крести» стало увеличиваться в размерах, всё более и более приобретая облик человека, одетого в серебряную лёгкую одежду. Наконец человек полностью сформировался и, постояв секунду-другую, двинулся прямо на копну, в которой или за которой утихли недавно беседовавшие люди-призраки: Горе и Болезнь

       Как только человек в серебряной одежде приблизился к ним – раздались душераздирающие крики и вопли, и Гриша увидел, что две большие, мощные тени стали быстро убегать от стога сена прочь, спотыкаясь и подталкивая друг друга.

       - Проходи, мальчик, не бойся – они сюда больше не придут… Располагайся и отдыхай, у тебя впереди ещё много опасных приключений и благородных дел…Иди к ним навстречу смело, - услышал слова «серебряного человека» Гриша, и в этот момент человек мгновенно растворился, как будто его никогда и не было.

       Гриша с замиранием сердца ощупал себя, посмотрел на разложенную колоду карт – нет, всё было так, как он только что их и оставил разложенными на земле, тело во всех ощупываемых местах и точках также ощущалось, только сердце в груди колотилось намного чаще, чем обычно.

       Оправившись от увиденного и услышанного, сложив и спрятав колоду карт во внутренний карман своей порванной курточки, Гриша привстал и прислушался – вокруг царила тишина, и только стрекот цикад переливался разными оттенками звуков.

       Убедившись, что всё везде спокойно, Гриша осторожно подошёл к копне сена и осмотрел её со всех сторон. Ничего особенного он не обнаружил, если не считать небольшой охапки сена вперемежку с птичьим пухом, лежавшей несколько поодаль от копны – было похоже, что её здесь положили для разведения костра. Рядом с охапкой сена лежала ощипанная тушка свеж убитой утки, половина булки хлеба и небольшое блюдце с солью. С другой стороны стоял солдатский котелок, наполненный до половины водой, и три длинные палки, две из которых представляли из себя рогатины. Если бы не только что увиденное, проплывшее перед глазами Гриши, звучавший ещё в ушах разговор каких-то существ и совет «серебряного человека», то можно бы было смело подумать, что здесь только что сидели охотники.

       - Не бойся ничего, мальчик! Разводи костёр и готовь себе еду да залазь в стог сена и отдыхай до утра. А новый день сам тебе покажет, как быть дальше, что делать, - раздался уже знакомый голос «серебряного человека».

       Гриша уже не боялся этого голоса и стал всматриваться в ночь, стараясь увидеть своего «защитника и покровителя». Но сколько он не всматривался в уже плотно надвинувшуюся темень, никого так и не увидел. Сняв сумку с плеча и порывшись в ней, Гриша достал из неё два беленьких камушка и стал их бить друг о друга, высекая искру. Добившись хорошей искры, он сумел разжечь костёр, соорудил вертел из палок и нанизал на него тушку утки, подставляя её под языки пламени…

                           1.2. Утро следующего дня

       Утро следующего дня разбудило Гришу ласковым лучом солнца, пением и щебетанием птиц. Проснувшись, он не сразу понял где он и что с ним. Лишь оглядев место, где он находился, он вспомнил всё, что с ним приключилось в эту ночь.

Вскипятив в котелке воду и позавтракав остатками хлеба с солью и кипячёной водой, Гриша сел сверху на копну сена и задумался: куда и к кому идти, что и где искать, в какую сторону шагать дальше? Тут он вспомнил про колодец, о котором упоминали в своём разговоре прошлым поздним вечером неизвестные ему существа.

«Что-то тут нечисто, - подумал Гриша. – Интересно, о каком колодце они говорили?»

Он слез с копны и уже хотел, было, уходить с приютившего его места, как земля вдруг задрожала, качнулась, куда-то пропала только что стоявшая рядом копна сена. Зелёная, ещё не тронутая жаркими лучами солнца, трава вмиг пожелтела, стала коричневатой на цвет и пожухла.

Гриша не на шутку испугался и кинулся прочь.

Сколько он пробежал – он не помнил, когда открывшаяся перед его взором картина остановила его. На его пути вдалеке и как бы между сопками показались домишки какого-то селения, а за ними видно было зарево огня и клубы дыма, надвигавшиеся на селение.

Остановившись и присмотревшись, Гриша увидел, что между домами снуют в панике люди: то они что-то брали и бежали по направлению к огню, то бежали обратно. Большинство же, бросая всё, что у них было в руках, с ужасом убегали прочь от селения, разбегаясь в разные стороны.

Между тем огонь надвигался на селение с бешеной скоростью. Вот уже стали гореть первые сараюшки, за ними дома и разные постройки.

Понаблюдав некоторое время за происходящим, Гриша отметил про себя, что со стороны населения нет никаких скоординированных действий, направленных на тушение самого пожара, нигде не сверкнула струя воды, охлаждающая и тушащая пламя и раскалённые угли.

«У них, похоже, нет воды, -мелькнула мысль в голове Гриши, - им нечем тушить пламя» …

И это действительно было так. Как потом выяснилось, - как рассказывали бывшие селяне, - с некоторых пор они стали замечать, что из двух речек, протекавших рядом с селом, вначале стала пересыхать одна, потом по непонятным причинам стала резко убывать вода и во второй реке. Люди едва восполняли потребность в питьевой воде из колодцев, которые были вырыты практически в каждой усадьбе, но и из них вода стала куда-то уходить. Наступившая жара, жаркая погода принесли за собой гибель всех полезных сельскохозяйственных культур: зерновых растений, овощей, насаждений. В некогда цветущем, богатом селении, в котором проживали практически здоровые, сильные телом и духом люди появились неведомые им болезни, люди стали умирать, стал погибать скот, другая живность. Никто не знал причину тому, и все с ужасом задавали себе одни и те же вопросы: «Что же будет дальше? Что делать? Куда уходить?»

…Гриша в первом порыве хотел кинуться на помощь людям. Но что он мог сделать? Как и чем этот мальчик мог им помочь?

Он присел на землю и задумался. Не найдя скорого решения, Гриша встал и пошёл к людям, в сторону, куда направлялся основной людской поток. Поравнявшись с беженцами, он влился в их ряды и вскоре по команде старшего, - седого, но ещё крепкого мужчины, - все остановились на привал. Именно тогда Гриша узнал со слов беженцев причину их бегства, причину их панического страха перед огненной стихией и прочими напастями. Пожилая женщина, качавшая на руках маленькую девочку и проклинавшая вслух свою судьбу, обмолвилась, что всё это натворили Горе и Болезнь, которых вот уже лет десять, а то и больше назад прогнали из своего села сильные духом и здоровым телом люди, проживавшие в нём.

Теперь Гриша, сравнив услышанное сейчас и услышанное у стога сена прошлой ночью, догадался, что виновниками бед этих людей действительно были Горе и Болезнь. Но одно дело знать, и совсем другое дело как практически победить этих призраков, как унять их, нейтрализовать злостные их делишки, коварные планы, а ещё лучше, как от них избавиться вовсе.

Гриша в раздумье отошёл в сторону и наткнулся на куст кустарника, который совсем недавно рос у дороги, а теперь стоял совершенно без листьев, понуро свесив к земле свои ветки. И здесь Гришу осенило: надо вырезать подходящий прут и сделать из него рамку, причём такую, какую научила делать его бабушка, и с помощью этой рамки искать ближайший подземный источник воды. Он достал отцовский нож, очистил его от ржавого налёта сухой травой с песком, об камень подправил остриё лезвия и, отыскав подходящий кривой прут, стал делать рамку.

Вскоре рамка была готова. Проверив её работу строго по наказам бабушки, слегка зажав рамку между ладонями рук, Гриша стал определять направления правильного поиска. Вначале рамка совершенно не шевелилась, но вдруг качнулась и стала поворачиваться. Гриша смело пошёл так, как ему подсказывала рамка.

Пройдя с километр, а то и больше, Гриша как-то незаметно для себя подошёл к высокому обрыву, внизу которого виднелись валуны и камни, покрытые зелёным мохом – признаком наличия невдалеке воды. Надо было спускаться вниз. Но как? На чём? Кто поможет? Пометавшись туда-сюда, Гриша решил, что без помощи людей ему не спуститься вниз и не продолжить свои поиски - нужно возвращаться к людям.

Первый человек, с которым заговорил Гриша о возможной успешной находке воды, его высмеял со словами: - «До тебя не раз и не два бывали люди в этих местах, и уж давно бы было всем известно, что тут находится и есть ли в этих местах вода…А то ты тут нашёлся: от горшка два вершка, а поучать нас ещё будешь. Пошёл бы ты отсюда, малец, -попадёшь ещё под горячую руку…». Конечно, слушать это было обидно, и Гриша отошёл в сторону.

Впереди раздался громкий плач. Людская молва донесла, как по цепочке, горестную весть – умер внезапно и неизвестно от чего тот самый седой мужчина, который ранее взял на себя заботу о судьбе людей и лишь недавно скомандовавший всем остановиться на привал.

Сообщество людей сразу превратилось в какое-то стадо: каждый что-то выкрикивал, стоял плач и стон, некоторые из людей, находясь в паническом страхе, пытались куда-то бежать.

- Стойте! – вдруг закричал что есть мочи Гриша, - я знаю где есть вода!

По толпе пронёсся шум изумления, похожий на вздох, затем установилась напряжённая тишина.

- Ты кто такой, мальчик? – что-то мы тебя раньше не видели и тебя не знаем. Откуда ты? – раздались выкрики из толпы.

- Да, вы меня не знаете. Но я знаю, где есть вода – мне нужны в помощь человека три мужиков…

- Я,.. я пойду,.. – сразу раздалось несколько голосов.

Наконец, общим решением были выбраны три коренастых мужика. Их снабдили верёвками, лопатами, кирками, и Гриша повёл всех к месту, где он обнаружил обрыв, внизу которого, как он предполагал, находился источник.

                     1.3.Первая победа над злом: источник воды найден!

Они прошли уже более двух километров, но обрыв почему-то им не встречался. Мужики начали роптать, ругать себя за то, что послушали какого-то «мальца». Гриша уже и сам забеспокоился, стал сомневаться в правильности своего решения.

- Ха-ха-ха,.. – так вам и открылся источник!..Ещё бы!.. Чего захотели, - раздался чёткий смех над головами исследователей, и все увидели две тени, пролетевшие над ними, похожие на тени от облаков в солнечную погоду.

Гриша велел всем остановиться. Он узнал по тембру голоса смеявшихся одного из его ночных «приятелей» - призраков у стога сена. Поразмыслив, Гриша снова достал свою рамку и зажал её между ладонями. Поворачиваясь в разные стороны, он обнаружил, что рамка начинает в одном из направлений совершать вращательные движения.

- Идёмте сюда! – скомандовал Гриша, и изумлённые мужики последовали за ним. – Это нас сбивают с правильного пути Горе и Болезнь, но у них ничего не получится. Давайте скорее!

Действительно, пройдя с полкилометра в направлении, указанном рамкой, все подошли к крутому, почти отвесному обрыву.

- Это здесь… Опускайте верёвку вниз, и я первым спущусь туда, а там видно будет что делать.

По верёвке Гриша по-молодецки быстро спустился вниз и направился к ближайшему большому валуну. Проверив ещё раз правильность своих действий на рамке, которая в этом месте интенсивно стала вращаться, Гриша понял, что именно здесь и находится колодец, о котором упоминали в разговоре между собой Горе и Болезнь. Но как сдвинуть с места большой камень маленькому мальчику? Он позвал на помощь своих спутников-помощников. Двое из них спустились вниз и тоже попытались сдвинуть валун с места. Это им тоже не удалось. Тогда они приказали оставшемуся наверху их товарищу привести на помощь как можно больше людей.

Спустя два часа почти вся людская толпа подошла к обрыву, многие из мужчин спустились вниз. С раскачки удалось валун сдвинуть с места, и все увидели под ним массивную крышку, сбоку которой виднелся засов, закрытый на амбарный замок. Приложив ещё немалые усилия, наконец удалось валун сбросить с крышки. В толпе нашёлся местный кузнец, который с помощью отмычки, которую он изготовил прямо на месте из куска валявшейся неподалёку проволоки, открыл висевший на засове замок. Все замерли в ожидании результата.

Гриша, видя, что никто не решается снять замок первым, резким движением сорвал замок с петли, и крышка со свистом, как снаряд от выстрела, открылась. Вслед за этим столб воды фонтаном поднялся выше верхнего уровня обрыва, окатив всех присутствующих искрящимися на солнце струями и брызгами воды.

Неописуемый восторг охватил толпу! Все в радости обнимались и целовались. Люди опускали разные ёмкости вниз для набора воды и пили воду, как самый целебный и вкуснейший напиток.

Тем временем вода из колодца мощной струёй заполняла низину, превращая поток в реку. Находившимся внизу людям, в том числе и Грише, едва удалось спастись от этой могучей стихии.

На Гришу уже никто не обращал внимания, как будто всё произошло без его участия, без его мужественного поступка, без его знаний. Но он не обиделся – он был счастлив, что сумел оказать помощь людям в самый для них тяжёлый момент их жизни, когда и сама-то жизнь находилась у них «на волоске».

Не известно откуда взявшиеся две, уже знакомые Грише, тени пронеслись над толпой людей, над степью, над уже полноводной рекой, и прозвучал голос, больше похожий на отдалённое эхо:

- Ну, малец, мы тебе это ещё припомним…

Только теперь люди обратили внимание на Гришу. Некоторые из них в благодарности даже опустились на колени перед Гришей, остальные с любопытством и благодарностью во взгляде стали его рассматривать. Гриша смутился, но не настолько, чтобы растеряться, и только повторял:

- Я не герой – просто так получилось… Я не герой… Пожалуйста, пользуйтесь водой и берегите её… Не болейте… До свидания, мне надо идти дальше…

Но народ его уже не слушал. Толпа подхватила Гришу на руки и понесла его так до того места, где люди решили обосновать своё новое поселение – невдалеке от бурлящей водой реки. Так появилось новое поселение под названием «Григоровка», а река получила название «Колодезная».

…Смеркалось. Тут и там горели небольшие костры – люди готовили кое-какую пищу, другие укладывались на ночлег с твёрдой верой в завтрашний день, в своё счастливое будущее.

Гриша тоже прилёг отдохнуть на подстилке из сухой травы рядом с «приютившей» его семьёй.

Едва забрезжил рассвет следующего дня, Гриша, проснувшись, уложил людские угощения в сумку, к поясу прикрепил подаренную ему небольшую флягу с речной водой, проверил «снаряжение» и двинулся в путь, стараясь никого не побеспокоить и незаметно уйти. Это ему удалось. Его ждали новые приключения.

                          2. ПРИКЛЮЧЕНИЕ  ВТОРОЕ

                                    2.1. Обман

         Зной июльского дня сушит тело любого человека, выжимая из него влагу в виде пота со всех пор.

Прошагав уже около пятнадцати, а то и более километров по степи, Гриша изнывал от жары, в мыслях крутилось одно и то же желание: найти где-нибудь тень и укрыться в ней от палящих лучей солнца.

Который уже раз доставая флягу с водой и отпив несколько глотков живительной влаги из неё, Гриша вдруг понял, что воды во фляге остаётся всё меньше и меньше и что, если он не станет экономить её, то может вообще упасть здесь, в степи от солнечного удара и больше не подняться.

Слегка смочив водой вынутый из кармана платок, Гриша положил его на голову и сверху накрыл задранным подолом своей куртки. Это принесло какое-то облегчение. Вдруг он услышал едва различимый голос. Прислушавшись, Гриша скорее догадался, чем понял, что голос просил:

- «Пить, пить…»

Гриша пошёл прямо на голос. Вскоре он увидел довольно большую, но неизвестную ему до этого птицу. Она с вытянутой шеей и открытым клювом лежала на земле, крылья её беспомощно пытались расправиться для полёта. Гриша наклонился над птицей, достал флягу с остатками воды, открыл и поднёс к клюву. Птица с жадностью стала глотать воду прямо из горлышка фляги, а затем, полежав ещё с минуту на земле, бодро встала на ноги и расправила крылья. Во вторую минуту она стала расти прямо на глазах у Гриши и вскоре достигла размеров взрослого человека. Наконец она чётко сказала:

- Ну вот мы и встретились…

- А ты кто?.. Откуда прилетела?.. – в недоумении, несколько оторопев от увиденного, спросил Гриша.

Птица нагло рассмеялась прямо ему в лицо:

- Глупый ты ещё… Я же – Горе, и прилетела за тобой по команде ведьмы убрать тебя с её дороги.

- Какой дороги? Я вот сейчас шёл прямо по степи, никакой дороги, а, тем более, ведьмы не видел… Почему меня надо убрать?

- Ну, малец, ты дурак–дураком… Не о реальной дороге идёт речь, а о дороге жизни…

- Что-то я не понимаю тебя.

- А пока и не поймёшь…

Птица снова громко рассмеялась, а затем приказным голосом скомандовала:

- Ложись! Я тебя сейчас отнесу в так тобой желаемую тень… Ха-ха-ха…

Ложись, говорю!

- Ещё чего...

Гриша быстро выхватил из-за пояса отцовский нож и встал в позу бойца. Птица смотрела на него с любопытством. Потом она неожиданно, как бы в испуге, крикнула:

- Вон смотри: сзади тебя коршун летит – нам несдобровать!..

Ложи - ись!..

Гриша обернулся, и в этот момент птица сбила его с ног, подхватила клювом за воротник и понесла в неизвестном направлении, набирая высоту.

Вначале Гриша пытался вырваться и даже ножом поранил у птицы лапу. Потом он стал расстегивать куртку, пытаясь из неё вылезть, но вдруг понял, что если он вывалится из неё, то разобьётся от падения с высоты на землю, и ему пришлось смириться со своим положением.

Птица довольно долго летела над степью, затем над какими-то редкими кустарниками и, наконец, Гриша увидел под собой заросшие дремучим лесом горы.

                   2.2. Избушка на куриных ножках. Помощь новых знакомых.

       Птица начала снижаться, и вскоре они опустились на ничем не ограждённую площадку, расположенную на высоте примерно пяти – шести метров от земли и выступающую из стены избушки на куриных ножках – прямо перед покосившейся от времени дверью.

«Вот это я попал !..», - пронеслось в голове у Гриши, когда птица раскрыла клюв, и он буквально свалился на упомянутую площадку избушки.

- Вот тут пока поживи, а дальше ведьма, или как вы её называете – Баба Яга, - сама решит, что с тобой делать, - прокричала Горе-птица и скрылась за вершиной ближайшей горы.

Полежав немного и придя в себя, Гриша встал и огляделся. Он действительно находился в логове ведьмы, известном ему по сказкам – в избушке на куриных ножках. Хотелось плакать, и Гриша позволил себе это сделать. Потом слёзы как-то сами собой прекратились, и он с любопытством стал осматривать «своё пристанище». Толкнув «балконную» дверь, Гриша вошёл вовнутрь избушки.

Посреди избушки находился большой стол с какими-то стоявшими на нём в беспорядке тарелками, блюдцами, кастрюлями и даже большим самоваром. Всё остальное соответствовало всем тем описаниям «ведьминой квартиры», которые Гриша раньше уже знал по различным сказкам: та же печь, топчан, два или три чулана и прочее и прочее. В углу, как и подобает, сидела большая пучеглазая сова – постоянный страж обители ведьмы.

Прежде чем сесть у стола, Гриша круговыми движениями ладони правой руки, строго, - как учила бабушка, - «снял порчу» со скамейки и стола, мысленно сбросив всю её – «порчу», в пышущее жаром «чрево» абстрактного серебряного котла. Затем он стал обводить рукой на расстоянии, точно сканируя, все стены, пол и потолок избушки.

Едва ладонь руки подошла к месту, где сидела сова, как та с паническим криком поднялась с места и шмыгнула в полуоткрытую дверь «балкона». По полу побежали и скрылись за той же дверью какие-то существа, напоминающие крыс, с шумом вылетели летучие мыши только что висевшие в застывших позах на потолке избушки. С единственного окна, закрытого ветхим пологом, последний упал на пол, свернулся в трубочку и влетел прямо в открывшуюся дверцу «знаменитой» печи.

Гриша присел возле стола и задумался. Хотелось пить да и поесть чего тоже. «Где же что искать?..» - стал рассуждать Гриша. Он встал и подошёл к одному из чуланов. Открыв дверь, он в ужасе отпрянул назад – это был склад с костями, какими-то скелетами животных и даже людей: видно ведьма держала всё это для устрашения «своих гостей».

Придя в себя от увиденного, Гриша наконец решился открыть дверь другого чулана. Это была обычная кладовая, в которой в разных ёмкостях, в том числе и в мешках, находились всевозможные крупы, зерно, семечки, а в двух бочонках – даже растительное масло. Соль, и та в пачках лежала на верхнем стеллаже кладовой. Всё это, конечно, Гришу обрадовало – можно было приготовить довольно разнообразную еду.

Потирая руки от предвкушения в скором времени хорошенько пообедать, Гриша подошёл к печи и… его охватило разочарование – никакой ни щепки, ни бумажки, а тем более дров, в печи не было. Не было ничего и из поджигающих принадлежностей.

- Да-а,.. – протянул он вслух и вышел на «балкон».

Солнце уже стало склоняться к закату, на лужайку у избушки от высоких деревьев падали большие тени.

Осмотрев с высоты лужайку, Гриша увидел невдалеке довольно большую, правильно уложенную поленницу приготовленных дров. Но как их достать? У Бабы-Яги они-то сами по её велению к ней в избушку залетали, а Гриша-то не знал эту её «магию», и как слезть на землю за ними он тоже пока не знал.

Поразмыслив, Гриша вернулся в избушку и стал искать какую-либо верёвку или ремень, чтобы спуститься вниз, но ничего подходящего не нашёл. В отчаянии он, как-то даже не задумываясь, топнул ногой по полу избы и громко скомандовал:

- Ну-ка опустись, изба, на землю!..

О, чудо!.. Всё вокруг заскрипело, задрожало, и избушка стала медленно опускаться. Гриша с замиранием сердца, находясь в избушке, наблюдал за происходящим. Вот избушка уже почти совсем легла полом на грунт лужайки, движения её замедлились, а затем и прекратились вовсе.

Гриша не знал: то ли ему радоваться, то ли чего бояться… Ну радоваться-то можно было – ведь он опустился на землю, а вот бояться… А вдруг, как только он сойдёт на землю, избушка снова поднимется, но уже без него. Что тогда вообще делать? – ведь впереди-то ночь!.. И тогда Гриша скомандовал:

- Стоять!..

Осторожно сойдя на землю и одним глазом наблюдая за поведением избушки, Гриша быстро кинулся к поленнице дров, набрал охапку и снова бегом вернулся в избушку.

- Поднимайся! – снова скомандовал он, и избушка стала, как на домкратах, подниматься вверх.

- Ну вот и слава Богу, - выдохнул с удовлетворением Гриша, когда избушка вернулась в своё исходное положение.

Надрав тонких щепочек, правильно разложив поленца в топке и подложив сухой бересты, снятой с берёзового полена, Гриша, наконец, смог с помощью своих кремниевых камушек растопить печь. Но… Гриша совсем забыл про воду. А без воды-то каши не сварить, чай какой не сделать, да и просто жажду не утолить.

Гриша заглянул в самовар – пусто, заглянул в стоявшие у печи кадки – пусто, вспомнил про свою флягу – допил последний из неё глоток воды. Всё! – больше искать воду было негде.

Не забывая, что уже стало вечереть, Гриша решился вновь опустить избушку и поискать невдалеке воду. По его команде избушка опустилась, и он вышел на лужайку.

Вдруг как бы из пролеска показался большой селезень-утка, а за ним чинно следовал целый выводок утят. Замыкала колонну тоже взрослая утка – видно мать этих утят. Из глаз её текли ручьём слёзы и она, всхлипывая, издавала обычные звуки крякуши: «кря», «кря-кря» …

Гриша, отойдя в сторонку, стал наблюдать за ними: селезень, подойдя к избушке, зашёл в неё, и за ним последовали утята; утка-мать осталась как бы на дворе – на лужайке у избушки.

- Что-то не пойму: что тут такое?.. – вслух высказал своё изумление Гриша.

Только сейчас его увидела мать-утка и, уставившись на Гришу, спросила человеческим голосом:

- А ты кто такой, мальчик?..

- Гриша…

- А как ты сюда попал?

Гриша кратко рассказал причину своего пребывания в этой избушке.

- Вот видишь, - она и людей не жалеет…

- А кто она-то?

- Как кто? – ведьма, или её ещё называют Бабой-Ягой. Она тут всем заправляет, все ей платят разную дань…

- Дань? Какую дань?..

- Все мы, например, – утки, - должны ей отдавать раз в год своих утят, а вон рыбы в озере должны каждую неделю отдавать ей самого жирного и вкусного из своей среды леща или там кого другого – на кого жребий упадёт. Зайцы и козочки, что живут в лесу, тоже дань платят, отдавая ей своих дочерей или сынков по её требованию…

- И что она со всеми ими делает?

- Что, что,.. – жарит или варит и ест. Особенно нам плохо, когда к ведьме в гости кто наведается – у неё тогда пир горой…

- Ну не волнуйся – зови своего муженька с ребятишками и отправляйтесь восвояси. Сейчас я здесь хозяин, и этого произвола не допущу, - с искренней уверенностью в голосе заявил Гриша. – Да,.. а ты не знаешь где можно водички набрать? – у меня что-то совсем воды нет, и где набрать не знаю…

- Это мы быстро решим – ты только какую ёмкость приготовь…

Утка по-своему крякнула – из избушки вышел селезень с утятами, и они быстро скрылись в чаще.

Едва Гриша приготовил бочоночек под воду, как раздался шум множества крыльев, и на лужайку село около двух десятков, а то и больше, взрослых уток, каждая из которых в клюве принесла в камышинке воду. Слетав несколько раз к озеру, которое, как можно было предположить, находилось недалеко, утки быстро наполнили бочонок водой.

Поблагодарив уток за помощь, Гриша приказал избушке поднятьсяи закрыл за собой дверь…

Сколько предстояло жить ему в неведомом лесу, среди красивых гор и озёр, но в полном одиночестве, без родных ему людей и друзей, практически отшельником – не знал ни он, ни одна живая душа.

        2.3.Первая самостоятельная зимовка. Птица «Голубой Зимородок».

       Ещё ранними осенними деньками Гриша заготовил и насолил себе разных грибов, насобирал разной лесной ягоды, нарвал и насушил лечебных трав, проложил тропинку к ближайшему озеру, проверил наличие и количество заготовленных дров, и был готов к встрече зимы.

К его великой радости Гриша нашёл среди разного хлама ведьмину книжную библиотечку, где в книгах приводились пособия по разным магиям: белой и чёрной. Знания этих магий ему в дальнейшем очень пригодились.

В этом году зима была на редкость снежная и морозная. Мороз-воевода обычно обходил стороной избушку, где жила Баба-Яга, не желая с ней связываться, но, узнав, что сейчас в избушке поселился обыкновенный человек, да ещё совсем юный мальчик, Мороз решил его испытать «на прочность» холодом. Конечно, он не стал бы вымораживать избушку до такой степени, чтобы находившийся в ней мальчик мог замёрзнуть до смерти, но посмотреть, как он себя поведёт в суровых зимних условиях Морозу хотелось, и он стал осуществлять свой замысел.

В один из зимних дней Мороз снизил температуру внешнего воздуха до минус сорока градусов. Для здешних мест такой температуры уже не было много–много лет. Всё живое в лесу попряталось по норам и дуплам, редкая птица могла рискнуть выпорхнуть из своего гнезда.

Гриша позатыкал разным тряпьём все щели в избушке, натопил печь и грелся у неё на топчане, читая книгу и грызя семечки. Вдруг кто-то резко ударил в дверь избы. После удара послышалось падение чего-то твёрдого. Дверь открывать не хотелось, так как это сразу бы выстудило избушку, но какое-то чувство тревоги вселилось в душу Гриши.

Подумав немного, Гриша из старой большой скатерти быстро сделал занавес на дверь, и открыл её - резко подуло холодом, занавес едва сдерживал потоки холодного воздуха.

Осмотревшись, Гриша увидел лежавшую прямо у двери птицу – видно было, что птица замёрзла прямо налету. Быстро подняв птицу и занеся её в избушку ближе к пылавшей пламенем печи, Гриша обнаружил, что неизвестная ему птица ещё жива и её можно отогреть. Закутав птицу прямо в свою куртку, Гриша подсел поближе к огню и стал её отогревать. Вскоре птица зашевелилась, голова её высунулась из рукава куртки и с любопытством стала осматривать своего спасителя. Это была птица – Голубой Зимородок. Как она сюда попала в этот морозный день, оставалось загадкой. Однако в хозяйстве у Гриши появилась живность – красивая птица, с которой стало веселей коротать зимние холодные деньки. А деньки эти проходили медленно, и вскоре стало ясно, что заготовленных ранее дров для топки печи хватит только на недельку, может быть – на десять дней, но не больше. Нужно было идти в лес и нарубить сухих веток и стволов сухостоя для топки печи. Но как идти, в чём идти? – ведь тёплой шубы, валенок, шапки, рукавиц у Гриши не было. А на чём везти дрова?.. Топор?- да, топор у ведьмы был, и им вполне можно было нарубить дров, а вот где взять всё остальное?..

Сидя у печи, Гриша глубоко задумался и в забытьи как-то незаметно для себя высказал вслух свои мысли, свои сомнения и опасения.

Проснувшись рано утром следующего дня, Гриша услышал за дверью избушки какой-то шорох. В дверь постучали. Испуг пробежал по телу Гриши, но он вскоре справился с ним и приоткрыл дверь избушки – рядом с дверью стояли валенки, из голенищ которых торчали тёплые рукавицы, а на крюке, что был когда-то ранее вбит в стену избушки с наружной стороны, висела добротная шуба и меховая шапка. Больше ничего и никого не было.

Радости Гриши не было предела! Занеся только что увиденное в избу, Гриша прыгал от радости, смеялся и даже начал «мурлыкать» какую-то песню. Глядя на него, птица Зимородок тоже начала махать крыльями и курлыкать – это была общая радость обеих живых существ, волею судьбы попавших в настоящую для них реальность, обстоятельства.

Осталось дело за малым – привезти дров, и побольше.

Понимая, что замёрзшая избушка-старушка может просто не подняться, опустившись на землю по команде Гриши, он не стал её неволить и спустился вниз по лестнице, которую соорудил ранее по осени «на всякий случай». Иногда он пользовался лестницей и раньше, поднимая её вверх после использования, чтобы никто не смог ею воспользоваться кроме него самого. Сейчас же это было продиктовано обстоятельствами, необходимостью.

Спустившись вниз, Гриша у поленницы дров обнаружил удобные и вместительные сани.

«Странно как-то, - подумал Гриша, - откуда и кто мне помог и одеждой и вот этими санями? Видно это хороший, добрый человек или привидение какое…».

С этими мыслями Гриша отправился в лес. Он знал из рассказов ещё отца, что в незнакомом лесу можно быстро заблудиться и не найти дороги домой. Поэтому буквально через десять–пятнадцать метров Гриша оставлял метки топором зарубкой на сухом стволе дерева или просто сломанной веткой. Так он дошёл до сухостоя, оставшегося после некогда прошедшего по этим местам пожара.

За заготовкой дров Гриша и не заметил стоявшего за большой заснеженной елью Мороза, который наблюдал за его работой и одобрительно улыбался. Теперь Мороз был уверен, что Гриша справится с холодными зимними деньками и из тяжёлых условий жизни выйдет победителем. Таких людей Мороз всегда уважал и даже иногда, когда считал нужным, помогал, как, например, в этом случае он помог Гриши с тёплой одеждой и санями.

Сделав несколько ходок в лес, Гриша навозил дров и сухих веток столько, что их бы хватило отапливать печь ещё одну зиму, кроме текущей.

«Вот и хорошо, - подумал Гриша, - может ещё случится кому здесь зиму коротать».

Сам-то он уже давно решил для себя, что по весне начнёт искать пути выхода из этого дремучего леса к людям – оставаться одному в этих местах надолго уж очень не хотелось…

                            2.4.Весна. «Старые знакомые»

Вот наступила и весна. Сошёл снег, зазеленело вокруг. Птички в лесу от радости стали целыми днями петь хвалебные песни солнцу, радовались жизни.

Гриша стал собираться в дорогу. Свою спутницу, ставшую «подругой по несчастью» - птицу Голубой Зимородок, Гриша выпустил уже давно на волю, и та, ласково попрощавшись, с грустинкой в глазах улетела.

Накануне отбытия в путь-дорогу, когда Гриша купался в холодной воде ближайшего озера, закаляя свой организм, вдруг на крышу избушки на куриных ножках сели неизвестно откуда прилетевшие две большие птицы. Это были Горе и Болезнь. Их хозяйка, - ведьма, - велела разведать, что осталось от этого непокорного мальчика после зимы да ещё в дремучем лесу, в её избушке.

Каково же было удивление Горя и Болезни, когда они увидели чисто прибранную избушку, которая покачивалась на своих двух ногах в такт какой-то песни, звучавшей в её душевной глубине, увидели ухоженную лужайку вокруг стоявшей избы, на которой каждая палка лежала на отведённом ей месте, каждая травинка была зелена, каждый подснежник радовал глаз своими цветами.

- Ты вот что, Болезнь, покажи-ка свою силу да напусти на этого «мальца» хворь какую, а то ишь здоровяк какой вымахал…

- Так наша хозяйка такого приказа не давала.

- При-ка-а-за… Ты видишь он какой – он ещё и до нас доберётся… Приступай к делу – я тебе на правах старшего приказываю… Ну!..

- А что это ты вдруг старшей тут стала – мы, кажется, с тобой одного года рождения… Приказчик мне нашёлся,.. командирша…

Горе и Болезнь заспорили друг с другом, да так, что уже вот-вот и в драку бы полезли, пустив в ход острые клювы и мощные крылья. Избушка под ними стала раскачиваться, весёлое настроение у неё пропало - она едва стояла на своих «куриных ножках».

Как раз в этот момент на лужайке перед избушкой появился Гриша. Он сразу же узнал «старых знакомых», и в два прыжка очутился у поленницы дров, где в пенёк был воткнут топор. Выхватив топор, Гриша встал в бойцовскую стойку.

- Ты смотри-ка–а,.. – Гришуня как вырос!.. – с иронией в голосе заговорила первой Болезнь. – А мы тебя прилетели попроведовать – в гости к тебе прилетели. Не ожидал нас увидеть?..

- Не хотел и не хочу вас видеть и, тем более, общаться с вами совершенно нет никакого желания. Убирайтесь–ка вы вон отсюда!..

- Ишь ты какой… А это место, да и избушка – не твои, и ты здесь не хозяин и не указ нам: захотим и поселимся надолго здесь, а захотим – улетим… Вот так-то, энергичный–симпатичный Григорий – Гришуня…

Ответ птиц Гришу слегка смутил и расстроил, но он быстро справился с собой и, не подавая даже виду, что он хочет что-либо предпринять, он решил использовать тот же приём, что использовало Горе, когда ему удалось обмануть Гришу, чтобы схватить и перенести его сюда и где ему пришлось провести почти целый год отшельничества.

- Поговорить-то вы мастера… Вон сюда ястреб летит – он вам быстро пёрышки-то пощиплет…

Птицы повернули головы в направлении на летящего, якобы, ястреба.

В этот момент Гриша схватил поувесистей полено и запустил его прямо в птиц – оно достигло цели, ударив птиц прямо по головам. То ли от удара, то ли от неожиданности птицы вмиг свалились с крыши наземь. Рванувшийся к ним Гриша хотел топором добить их, но те, быстро придя в себя, взмахнули крыльями и медленно и как-то неуверенно оторвались от земли, разлетаясь в разные стороны. Так что осуществить желание расправиться с этими врагами всего живого на земле раз и навсегда снова не получилось. Единственное, что оставалось Грише – это только погрозить в след птицам кулаком.

                     2.5. Неожиданная болезнь. Прощай «родная» избушка.

Прошло ещё несколько дней, каждый из которых становился всё теплей и теплей.

Гриша, заготовив в дорогу продуктов, воды, заштопав дырки на куртке

и наведя порядок в избушке и на лужайке, был готов к дальней дороге. И в этот момент он почувствовал слабость во всём теле, горло у него разболелось, грудной кашель раздирал душу и тело, в носу, - да, именно в носу! – «вылез» чирей, от нарыва которого стала «раскалываться» голова, поднялась температура, разболелись зубы. В общем, всё говорило о том, что он серьезно заболел, и скорее всего от простуды. Гриша едва мог растопить печь и сварить себе еду и чай – сил не хватало. Он даже слёг на топчан от бессилия, но, пролежав почти день не вставая и проанализировав своё состояние, он понял, что если он сам себе не поможет – не поможет никто.

Собрав силы, он встал. Ополоснув старый «хозяйкин» чайник, Гриша вскипятил в нём немного воды. В воду насыпал согласно «белой магии» заготовленные целебные травы в соответствующих пропорциях и, поставив чайник на стол, введя в его сливной носок трубочку, сделанную из бумаги, натянув на себя всё тёплое, что у него было, стал дышать паром из чайника через трубочку.

Вскоре его лоб покрылся испариной, а затем из всех пор его тела выступил обильный пот, дыхание улучшилось и, почти обессилив от этой «процедуры», он «упал» на топчан и заснул крепким сном.

Сколько Гриша проспал – он не помнил, но проснулся ближе к ночи.Какой это был по счёту день - в голове ясности не было. Он встал и, шатаясь ещё от слабости, подошёл к столу и сел. К своему удивлению он обнаружил, что весь стол был уставлен разными кушаньями, некоторые из них были тёплыми или даже горячими. Потрогав самовар, стоявший также на столе, Гриша отдёрнул руку – самовар был горячий, рядом с ним стоял заварничек.

Вначале Гриша подумал, что всё, что он только что увидел и трогал, - это больное воображение, иллюзии, и не более того. Он закрыл глаза ладонями и опустил голову, едва не касаясь ею колен, затем он покрутил головой из стороны в сторону, потёр виски руками и открыл глаза – нет! всё было реальностью: и кушанья, и самовар, и тарелочки, и чашки для чая, и…

Повернувшись к печке, Гриша ясно увидел силуэт какой-то незнакомой ему девушки. Девушка увлечённо «колдовала» у печи. Он попытался угадать, кто бы это мог быть, но в голову не приходил ни один образ. Тогда Гриша окликнул девушку – та, вздрогнув, быстро что-то кинула в огонь печи и выбежала в дверь избушки. Подождав, Гриша, шатаясь, подошёл к двери избушки и открыл её – за дверью никого не было: стояла обычная ночь, и на небе излучали холодный свет звёзды, отдалённые крики запоздалых птиц и диких зверей наполняли уже потемневший дремучий лес каким-то таинством.

Озадаченный только что увиденным и услышанным, Гриша присел к столу и без особого желания приступил к еде. Однако с каждым кушаньем, пробой он стал чувствовать всё новый и новый прилив сил, бодрости, уверенности в себе. Это стало радовать, а вскоре и развеселило Гришу – он стал напевать одну из песенок, которую когда-то давно напевала ему у кроватки его мать.

«Да, но кто это всё наготовил?Кто такая и откуда появилась эта девушка, что суетилась у печи, когда я её окликнул?..» - сверлили мысли-вопросы голову Гриши. Но ответа на них не было, и это так или иначе тревожило его душу, вызывало в ней беспокойство.

Наступила полночь. Спать не хотелось. Лёгкий приятный аромат наполнял воздух избушки. Подсев ближе к печи, Гриша понял, что источник аромата – в ней, и находится, скорее всего, от чего-то того, что, как заметил раньше Гриша, бросила в печь перед своим исчезновением загадочная девушка.

Посидев в раздумье какое-то время, Гриша стал дремать и прилёг на топчан.

Дверь избушки тихонько открылась, и в неё снова вошла исчезнувшая ранее девушка. Гриша притворился спящим и через полузакрытые глаза стал за ней наблюдать. Подойдя к столу, девушка быстро убрала с него оставшиеся кушанья и посуду, постелила новую, вдруг появившуюся у неё в руках, красивую скатерть, подмела пол, и, присев на край лавки у стола, стала издали как бы его рассматривать. С одной стороны это было приятно, с другой стороны Гриша почувствовал себя несколько неловко: сердце в груди начинало биться учащённо, на лице появился румянец от какого-то внутреннего смущения.

Вдруг девушка встала и подошла прямо к нему. Она нежно, едва касаясь, провела своей рукой по его руке, поправила слегка завернувшийся на его курточке воротничок и, ласково и нежно поцеловав, быстро встала и исчезла за дверью.

Ещё когда девушка коснулась его руки, Гриша хотел быстро её схватить и разузнать кто она такая, но какая-то внутренняя сила сдержала его в тот момент, а теперь, когда он спохватился, время было упущено. Гриша принялся ругать себя за допущенную медлительность и сожалеть о том, что так ничего и не узнал об этой приятной незнакомке. Так, как говорят в народе: «в смутных чувствах» Гриша и заснул, проспав до самого утра.

Утром он обнаружил прямо возле двери новые сапожки, новую удобную походную куртку и новую сумку, рядом с которой лежал, вставленный в ножны, нож. Удивлению и восхищению Гриши не было предела!

…Около недели Гриша продолжал обитать в обжитой и уже почти «родной» избушке, набираясь сил и восстанавливаясь после болезни. Но всему приходит конец, и Гриша был снова готов в дальний путь.

Провожать его слетелись уже знакомые ему птицы, вышли из леса разные зверушки, в том числе даже волки и медведи. Но самым приятным и неожиданным было решение зверей помочь Грише выбраться из дремучего леса. Старый медведь на правах старшего и, как известно, хозяина, приказал одному из молодых сохатых выполнить это решение. Гриша, усевшись на спину этого сохатого, ещё раз поблагодарил всех обитателей леса за взаимоуважение и пожелав всем гармонии в тяжёлой, сложной жизни в природных условиях, отправился в новую неизвестность.

Уже через полтора часа сохатый вывез Гришу из дремучего леса и, дружески попрощавшись с ним, исчез в ближайших зарослях.

                                  3. ПРИКЛЮЧЕНИЕ  ТРЕТЬЕ

                                       3.1.Загадочное селение

       Оставшись один, Гриша осмотрелся. Сзади его, как и понятно, оставался дремучий лес, справа и слева простирались степные просторы, а впереди, ближе к горизонту, виднелись сопки, над которыми плыли, купаясь в лучах солнца, красивые белые облака. Издали даже казалось, что на сопках расположилось какое-то селение – контуры домов и каких-то построек едва просматривались то тут то там на их склонах.

Завораживающая картина привлекла внимание Гриши, и он решил отправиться прямо в сторону сопок.

Гриша прошёл уже более десяти километров, но почему–то сопки не приближались к нему даже на метр. Он прошёл ещё километров пять, но пейзаж с сопками не менялся.

- Что за чертовщина? – стал рассуждать Гриша, - ведь если и дальше так будет, то я никогда до них не дойду.

Он остановился, решив немного передохнуть, и уселся прямо на траву под ногами.

- Как же до них добраться? – снова стал рассуждать Гриша. – Вот если бы кто меня туда «добросил» - я бы ему был благодарен.

И тут случилось чудо: у новой куртки, которую Гриша одел в дорогу вместо своей старенькой, изрядно поношенной и порванной во многих местах, полы стали расходиться в стороны, одновременно надуваясь неизвестным лёгким газом, из подошвы новых сапожек, сменивших старые, видавшие виды башмаки, стали вырываться мощные струи пламени, и Гриша вдруг почувствовал, что он поднимается вверх.

Вскоре он сообразил, что надо тело своё расположить по направлению полёта, и он легко набрал нужную высоту и полетел в сторону желанных сопок, как ему казалось, к людям. С высоты полёта Гриша с любопытством наблюдал за всем, что проносилось под ним внизу, на земле. Он ещё никогда не испытывал состояния восторга от вольного парения в воздухе, сердце его колотилось от радости этого полёта. Это было совсем не то, что ему доводилось испытать, когда его несло в своём клюве Горе в избушку ведьмы – Бабы-Яги.

Вот внизу стали проплывать дома и постройки действительно располагавшегося на сопках селения, но, странное дело, ни одного человека Гриша не увидел – всё казалось вымершим. Это его насторожило, но он всё же решил спуститься и выяснить для себя, что же тут произошло, почему нет здесь людей. Повернув каблуки своих сапожек так, чтобы реактивная тяга сапожек получила нужное направление, Гриша стал снижаться и, не долетая до земли метров за пятнадцать-двадцать, он интуитивно резко дёрнул носки ног на себя, что сразу же прекратило работу реактивных двигателей сапожек. Теперь полное снижение обеспечивали только полы распахнутой куртки, которая выполняла роль планера.

Приземление прошло удачно, Гриша встал на ноги на одной из улиц селения.

- У-уф, слава Богу! – выдохнул он, убедившись, что всё прошло удачно и он снова твёрдо стоит на земле.

В этот момент Гриша заметил метров в тридцати от себя какой-то выброс из-под земли либо струй газа либо струй воды в виде тумана. Это Гришу озадачило и обеспокоило, тем более, что буквально минуты через две он почувствовал неприятный запах и лёгкое головокружение. Пытаясь сообразить, что происходит, он стал терять сознание и в считанные секунды упал на землю.

Сколько времени находился Гриша в этом состоянии трудно было определить, но когда он пришёл в себя, солнце уже стало склоняться к вечеру. Смутно представляя, что с ним произошло, Гриша, поднявшись и слегка пошатываясь, направился в противоположную сторону от ранее увиденных выбросов, стараясь быть от этого места подальше. Ему удалось пройти метров двести, как за спиной его сверкнула молния, и полил дождь. Это было тем более странно, что буквально недавно, когда Гриша с интересом осматривал небо, оно было чисто от туч и ярко светило солнце.

Прохладные струи дождя вернули Гришу в полное здравие: сознание чётко отслеживало происходящее, могло его логически оценивать и делать выводы для дальнейшего принятия соответствующих решений. Первым из этих решений было, естественно, такое: как можно скорей «уносить ноги» из этих мест. Инстинктивное чувство страха перед неизвестностью заставило Гришу ускорить шаг и вскоре даже побежать.

Вторым решением, которое «созрело» во время бега, было прямо противоположным первому, это «взять себя в руки», остановиться и обследовать данное место, местность, чтобы выяснить, что тут происходит и почему нигде не видно людей, хотя все постройки, дома находятся в хорошем состоянии и пригодны для жилья.

В борьбе двух решений победило второе – Гриша замедлил бег, перешёл на шаг и даже остановился.

«Что это я совсем как трус веду себя? Ведь мне, как сказал «серебряный человек», предстоит преодолеть все трудности, которые встретятся на моём пути, и выйти из них победителем – иначе жизнь у меня будет как у того пескаря, о котором я где-то читал: жил – дрожал, умирал – дрожал», - устыдил сам себя Гриша. Это придало уверенности в его действиях – он решил вернуться назад. – «А что, если попробовать «маятником» просканировать эту местность? Может он и подскажет, какой ответ, - вдруг, по ходу, пришла в голову Гриши мысль. – Конечно, всю местность просканировать невозможно, но хотя бы выборочно – вполне по силам».

Однако приступить сразу к делу уже не представлялось возможным – наступала ночь, и надо было подумать о ночлеге.

Гриша решил остановиться на ночлег, не заходя в селение. В дальнейшем он убедился в правильности принятого решения.

Перекусив тем, что было у него взято с собой в дорогу, Гриша решил переночевать прямо на сосне искусственно выращенного, - по-видимому, жителями селения, - небольшого хвойного леса. На то, что это был искусственный лес, указывали строгие ряды стройных сосен, расстояния между соседними стволами их были также строго одинаковые. В междурядьях нет-нет, да и попадались копны из собранных граблями или каким другим сельскохозяйственным инструментом сосновых осыпавшихся иголок. Гриша знал из книжек, что такими иголками хорошо разжигать да и топить печи, особенно зимой, подбрасывая их в печь к поленьям или к сухому кизяку, который также использовался жителями большинства сёл и деревень в качестве топлива.

Выбирая сосну для ночлега, Гриша, конечно же, помнил о том, что он, заснув на ветке, может ночью свалиться вниз, на землю, и поэтому приготовил верёвку, взятую с собой в дорогу ещё из избушки на куриных ножках, чтобы ею надёжно привязать своё тело к ветке или стволу сосны.

Наконец, выбрав подходящую сосну, Гриша с помощью всё той же верёвки легко на неё взобрался и, прислонившись к стволу, умостившись поудобней на довольно толстой ветке, привязал себя для страховки верёвкой.

Уже совсем стало темно. На небе ярко светились холодным светом звёзды. Нет-нет, да и разорвёт ночную тишину леса отдельный крик запоздалой птицы, послышится отдалённый вой дикого зверя.

Гриша в полудрёме, но не забывая о возможной опасности, достал из ножен «подаренный» ему ещё в избушке нож и сунул его за голенище одного из сапожек да так, чтобы нож можно было бы в случае чего быстро достать.

…Забрезжил ранний рассвет. Гриша спал глубоким сном. Вдруг сквозь сон он услышал разговор между двумя существами:

- А ты говорила, что его не найдём… Вот он – видишь?

- Да вижу, вижу… А ты видишь, что он привязан к дереву? Это плохо, так как надо будет сначала верёвку с него снять, а потом уж…

Гриша узнал по голосам Горе и Болезнь. Похоже было на то, что им ведьма приказала найти «мальца» и доставить его к ней «для выяснения отношений». Гриша притворился, что он продолжает спать, а сам, едва приоткрыв глаза, стал наблюдать за действиями «гостей».

Вдруг Горе резко к нему подлетело и стало клювом развязывать узел верёвки, пытаясь освободить тело Гриши от спасительной страховки.

В это время Гриша быстро выхватил из голенища нож и с силой ударил им в крыло Горе-птицы. Та от неожиданности и боли издала истошный крик и стала падать на землю. Наблюдавшая со стороны за «операцией захвата» Гриши птица Болезнь быстро подхватилась со своего места и подставила своё крыло получившей ранение «подруге». Вместе они редкими взмахами смогли набрать высоту и вскоре скрылись с Гришиных глаз. Это была ещё одна победа Гриши над Горем и Болезнью, победа юного человека над старейшими врагами человечества – над Горем и Болезнью.

Но радоваться долго не пришлось. Первые лучи солнца известили, что наступил новый день и новые заботы.

Позавтракав «чем Бог послал», Гриша решил вернуться в селение и свои исследования начать оттуда.

Не доходя до первых построек метров двести – триста, Гриша не поверил своим глазам: поднявшийся над селением то ли туман то ли пар плотным «одеялом» накрыл все строения и, казалось, что впереди простирается матовая гладь большого озера – даже напоминания того, что только что отсюда было видно селение, полностью отсутствовали.

- «Что же тут такое творится?.. – стал рассуждать Гриша, - ведь если поднялся туман, то это значит, что резко изменилась окружающая температура, то есть резко похолодало, и влага, находящаяся в воздухе, стала конденсироваться, превращаясь в капельки росы, в туман… А почему резко похолодало именно сейчас и здесь, в этих местах? – я что-то особого холода не ощущаю. Может это всё-таки пар, а не туман?..Тогда какой-то источник тепла должен подогревать грунтовые воды, да так, чтобы аж пар пошёл…».

Гриша присел на землю и погрузился в рассуждения. Наконец он решил, что надо всё же подойти поближе и выяснить что же это всё-таки: туман или пар и опасны ли они его здоровью, а может быть даже жизни.

Обильно смочив водой платок и закрыв им рот и нос, что позволяло снизить количество вдыхаемого возможного в окружающем воздухе какого-либо газа, Гриша стал медленно продвигаться к переднему краю «белого одеяла».

Вскоре стали видимыми клубящиеся струи белого пара-тумана, выходящие прямо из-под поверхности земли, у ног Гриши фонтанировали тёплой водой небольшие гейзеры. Во вдыхаемом воздухе почувствовался запах тухлых яиц – запах сероводорода.

Гриша немного слышал о свойствах этого газа ещё от отца, когда они вместе с ним однажды очищали выгребную яму от разных отбросов и мусора. Такие ямы, как правило, были на каждом подворье жителей их небольшого города – в ямы выбрасывали отходы продуктов, погибшие при прополке огородов растения и прочие отходы. При гниении этих отбросов и выделялся сероводород, который даже в небольших количествах при длительном вдыхании, как известно, может приводить к тяжёлым отравлениям. От выгребных ям, конечно же, выделений сероводорода было мало, и поэтому большой опасности он для жителей не представлял. Здесь же причиной выделения сероводорода, скорее всего, были выбросы каких-то вулканических газов или та же вода гейзеров, и поэтому длительное пребывание «на переднем краю белого одеяла» становилось крайне опасным. Осознавая это, Гриша почти бегом вернулся назад на сто – сто пятьдесят метров и, едва отдышавшись, вдруг заметил, что «белое одеяло» как бы растворилось в пространстве, бесследно исчезло, и вновь стали видны постройки покинутого людьми селения.

- Ну и чудеса-а !.. – протянул в изумлении Гриша, - если кому придётся когда рассказать об этом – не поверит... Теперь мне понятно, почему люди покинули своё селение – во время таких перемен-метаморфоз они, конечно же, не могли дышать этими газами, задыхались и, естественно, решили покинуть свои жилища… Да-а, понятно-то понятно, а что дальше-то делать, куда идти?.. А селение-то красивое, да и места здесь вон какие – глаз радуется!.. Вот бы вернуть сюда людей, чтобы жизнь закипела снова в этих местах!..

     ... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3 4 5