ПРОМО АВТОРА
Иван Соболев
 Иван Соболев

хотите заявить о себе?

АВТОРЫ ПРИГЛАШАЮТ

Серго - приглашает вас на свою авторскую страницу Серго: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Ялинка  - приглашает вас на свою авторскую страницу Ялинка : «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Борис Лебедев - приглашает вас на свою авторскую страницу Борис Лебедев: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
kapral55 - приглашает вас на свою авторскую страницу kapral55: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Ялинка  - приглашает вас на свою авторскую страницу Ялинка : «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»

МЕЦЕНАТЫ САЙТА

Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
kapral55 - меценат kapral55: «Я жертвую 10!»
kapral55 - меценат kapral55: «Я жертвую 10!»



ПОПУЛЯРНАЯ ПРОЗА
за 2019 год

Автор иконка станислав далецкий
Стоит почитать Битва при Молодях

Автор иконка Юлия Шулепова-Кава...
Стоит почитать Боль (Из книги "В памяти народной")

Автор иконка станислав далецкий
Стоит почитать Возвращение из Петербурга в Москву

Автор иконка станислав далецкий
Стоит почитать Шуба

Автор иконка Андрей Штин
Стоит почитать Во имя жизни

ПОПУЛЯРНЫЕ СТИХИ
за 2019 год

Автор иконка Юлия Шулепова-Кава...
Стоит почитать Видение

Автор иконка Виктор Любецкий
Стоит почитать Только верю — найдём выход из темноты...

Автор иконка Виктор Любецкий
Стоит почитать Таланты есть? Доходов нет...

Автор иконка Виктор Любецкий
Стоит почитать Свежо, прохладно, молчаливо...

Автор иконка Юлия Шулепова-Кава...
Стоит почитать Бараны в креслах

БЛОГ РЕДАКТОРА

ПоследнееПомочь сайту
ПоследнееПроблемы с сайтом?
ПоследнееОбращение президента 2 апреля 2020
ПоследнееПечать книги в типографии
ПоследнееСвинья прощай!
ПоследнееОшибки в защите комментирования
ПоследнееНовые жанры в прозе и еще поиск

РЕЦЕНЗИИ И ОТЗЫВЫ К ПРОЗЕ

Вова РельефныйВова Рельефный: "Это про вашего дядю рассказ?" к произведению Дядя Виталик

СлаваСлава: "Животные, неважно какие, всегда делают людей лучше и отзывчивей." к произведению Скованные для жизни

СлаваСлава: "Благодарю за внимание!" к рецензии на Ночные тревоги жаркого лета

СлаваСлава: "Благодарю за внимание!" к рецензии на Тамара Габриэлова. Своеобразный, но весьма необходимый урок.

Do JamodatakajamaDo Jamodatakajama: "Не просто "учиться-учиться-учиться" самим, но "учить-учить-учить"" к рецензии на

Do JamodatakajamaDo Jamodatakajama: "ахха.. хм... вот ведь как..." к рецензии на

Еще комментарии...

РЕЦЕНЗИИ И ОТЗЫВЫ К СТИХАМ

ЦементЦемент: "Вам спасибо и удачи!" к рецензии на Хамасовы слезы

СлаваСлава: "Этих героев никогда не забудут!" к стихотворению Шахтер

СлаваСлава: "Спасибо за эти нужные стихи!" к стихотворению Хамасовы слезы

VG36VG36: "Великолепно просто!" к стихотворению Захлопни дверь, за ней седая пелена

СлаваСлава: "Красиво написано." к стихотворению Не боюсь ужастиков

VG34VG34: " Очень интересно! " к рецензии на В моём шкафу есть маленькая полка

Еще комментарии...

Полезные ссылки

Что такое проза в интернете?

"Прошли те времена, когда бумажная книга была единственным вариантом для распространения своего творчества. Теперь любой автор, который хочет явить миру свою прозу может разместить её в интернете. Найти читателей и стать известным сегодня просто, как никогда. Для этого нужно лишь зарегистрироваться на любом из более менее известных литературных сайтов и выложить свой труд на суд людям. Миллионы потенциальных читателей не идут ни в какое сравнение с тиражами современных книг (2-5 тысяч экземпляров)".

Мы в соцсетях



Группа РУИЗДАТа вконтакте Группа РУИЗДАТа в Одноклассниках Группа РУИЗДАТа в твиттере Группа РУИЗДАТа в фейсбуке Ютуб канал Руиздата

Современная литература

"Автор хочет разместить свои стихи или прозу в интернете и получить читателей. Читатель хочет читать бесплатно и без регистрации книги современных авторов. Литературный сайт руиздат.ру предоставляет им эту возможность. Кроме этого, наш сайт позволяет читателям после регистрации: использовать закладки, книжную полку, следить за новостями избранных авторов и более комфортно писать комментарии".




Отпетые мошенники галактики (фант. юмор, роман)


Сеня Сеня Жанр прозы:

Жанр прозы Фантастика
1428 просмотров
0 рекомендуют
0 лайки
Возможно, вам будет удобней читать это произведение в виде для чтения. Нажмите сюда.
Отпетые мошенники галактики (фант. юмор, роман)И только потому, вопреки галактической конституции, насквозь пронизанной дешёвым пафосом и сомнительным гуманизмом, все эти бездельники занялись самоуправством. Они решили линчевать меня, Гарри! Ха-ха!.. Представляешь? Гарри, а каково было мне терпеть такое? Я чуть не лопнул, дружище, со смеху, когда услышал вердикт их военного полевого трибунала. Только потому, Гарри, а не со страху, как писалось в газетах, я упал на пол и принялся кататься по нему. Видел бы ты как все эти недоумки пялились на меня!

Фантастика, юмор, сатира. Роман

Валентин Февраль

 

 

Glava l.

Не люблю жить в городах. Это довольно скучно. А ещё там тесно. 

То ли дело житьё-бытьё среди равнины. На красновато-бурой, неровной плоскости. Затрапезной местности, испещренной к тому же сине-зелёными кактусами. Да, вы угадали. Это Марс.

Именно на Марсе расположено моё бунгало. И старый полосатый шезлонг, на котором я так люблю нежиться в минуты досуга, стоит прямо у террасы дома. С шезлонга, смею заверить, хорошо просматривается равнина, по которой всегда бродят всякие мелкие пакостники, эдакие любители пострелять в птичек из бластера. О, это Хитрюгу Лиса особенно удручает! Да, кстати, Хитрый Лис - я. 

Но как бы меня ни называли коллеги по работе, я не люблю, когда обижают мелких. Хотя работа Хитрого Лиса и связана некоторым образом ... Гмм... Впрочем, не стану забегать вперед. Всё по порядку.
 

В тот день, кажется, это было в среду (или в понедельник?), в общем, не то в среду, не то в понедельник сидел я, удобно устроив локти на подлокотниках уже упомянутого кресла. 

Вальяжно развалясь, я нежно удерживал двумя пальцами, толстую сигару, подарок с Цебеи. Мой любимый сорт. 

И пока пальцы левой руки в нервной истоме подрагивали на скрученных в жгут, подпаленных табачных листьях, пальцы правой привычно ласкали увесистый и безотказный Магнум 45-го калибра, штуку оттягивавшую видавший виды пояс. 

Здоровье... гмм… Не жалуюсь. Со здоровьем полный порядок. Потому-то и могу позволить себе табак. 

Все описанные в дальнейшем события начались именно тем прелестным утром, о котором здесь идёт речь. А, вернее, то начало дня служило лишь логическим продолжением вереницы прежних дней нисколько не уступающих по насыщенности приключениями дням здесь описанным. Когда-нибудь я напишу и о своём прошлом. Если будет время. Но пока изложу свежие события, случившиеся со мной и моими близкими не так уж давно.

В то утро я чувствовал себя узурпатором, наконец-то окончательно захватившим власть над личным счастьем и только потому так бессовестно и где-то даже нагловато пускал синеватый дым колечками. И ещё я размышлял о том, как все могло обернуться, не найди я непыльную работенку в той конторе, в которой трудился. Не покладая, между прочим, рук трудился. Да, все могло быть совсем по другому, не сделай я быструю и блестящую карьеру от никому неизвестного сержанта Лиги до блистательного и непревзойденного полковника, начальника штаба. На зависть окружающим, а также в расстройство всем, кто не принимает моего победоносного, даже где-то бравурного шествия по жизни. 

Прямо передо мной в дальней дали причудливым изломанным хребтом доисторического животного вздымалась гряда синих и в чём-то даже величественных, несмотря на свою изломанность, гор. Я давно привык пялиться на эти далёкие горы, но только никак не мог взять в толк в чём здесь фишка: то есть горы есть, но нахрена они сдались. Однако это не вопрос, конечно. Они здесь есть и на этом точка.

Фобос и Солнце только взошли. Они ласково сияли в фиолетовом марсианском небе, нежась робко и доверчиво. Они словно спрашивали каждого живущего на Марсе: а ты подписался на журнал «Кактусы и Палтусы Марса»? 

Было хорошо, привольно и безопасно вдыхать насыщенный озонированным кислородом стерилизованный воздух и вспоминать при том, что безобидная и безопасная, как котёнок, планета теперь, когда-то являлась для человека довольно свирепым, смертоносным миром. 
 
Нет, теперь Марс – курортная зона. Эдем для богатых бездельников. Богатых бездельников и ещё более богатых работяг. Вроде меня. 

В какой-то миг, наслаждаясь невысказанным величием гор на равнине и широтой размаха своей души и самой равнины, а так же своей и марсианской невысказываемой значимостью, я вздохнул. Вздохнул раскованно, всей грудью, как и подобает свободному гражданину свободной от иллюзий галактики, а потом налил в стакан чего-то спиртосодержащего, с ног валящего, терпкого на вкус и смертельно опасного на вид. 

Возможно, в бутылке была марсианская текила. А может быть и нет. Жидкий крем для обуви, например. Или ещё что. Похуже. Не знаю. Чёрт его там разберёт, что сгребла твоя рука в порыве чувств. Когда тебя прямо всего трясет от злости и ты не можешь сразу вот так взять себя в руки и расколотить этот проклятый и гнусный, до тошноты надоедливый визиофон. 

Разбить его об пол. Вдребезги. В молекулы. В атомы. И даже в кварки. 
Превратить в ничто. Стереть в микрочастицы. А потом – в супермикрочастицы.

Чтобы эти маленькие, гадкие козявочки мёртвой материи вошли в состав других стойких соединений вещества вселенной и больше никогда не выходили из него. И этим самым ничем больше не напоминали старине Лису о таком техническом несовершенстве современного мира, как совершенная, безукоризненно работающая видеосвязь. 

Подставив щёку ласковому утреннему ветерку и блаженно улыбаясь, я заскрипел зубами как мог. Пусть звонит. Я наслаждался жизнью. Каждым мгновением бытия. Каждым миллимикромгновением жизни. И ничто не могло помешать мне в этом моём заведомо изысканном и добропорядочном деле. Ничто и никто. 

Кроме, конечно… Уорхола. Разве что его. Чёрт его забери, приставучего старикашку! 

Нет, этот трудоголик не просто звонил. Он трезвонил. Вопил на всю округу и на всю галактику. Как недорезанный ардурианец, чтоб его! 

Этот мерзкий чинуша на другом конце провода решил, наверное, извести Хитрого Лиса. Сделать то, что он не сделал тогда на Эльмопее, когда удрал от превосходящих сил противника, оставив вашего покорного слугу подыхать в одиночку на поле боя. 

Точно! Уорхол с этим своим визиофоном решил погубить доверчивого паренька Лиса, покончить с ним таким вот нехитрым, но стопроцентно эффективным способом! 

В изобретательности шефу не откажешь. 

Я разом отполовинил из своей подозрительной ёмкости. Из глаз посыпались искры и спёрло дыхание в зобу, но я в тот миг не думал о последствиях. 

Потому, что нажал кнопку визиофона, весь превращаясь в слух. 

- Как поживаешь Сэм? - поинтересовался старый негодяй, лишь только появился. 

Он задал свой вопрос самым простецким тоном. Как ни в чём не бывало, в общем, по мере того как его глуповатые зенки фокусировались на моей физиономии. 

Я не стал кривить душой и изворачиваться. Зачем? Я только вздохнул. А потом сказал всё, что думаю по поводу звонка Уорхола и по поводу его самого, как личности. Если, конечно, набраться смелости и допустить, что какая-то личность существует в таком существе, как, извиняюсь, Уорхол. Всё я это объяснил, как вы здесь все догадываетесь, далеко не в лучших традициях благовоспитанных граждан, наведывающихся к тому же регулярно в воскресную церковь. 

Я не хотел никого оскорблять. Я лишь озвучил некоторые идеи пришедшие на ум. 

Да ко всему прочему я поставил шефа в известность, что до того как он позвонил мне я считал, что мир, наконец, покатился к лучшему. Но только до того считал. Не позже. 

- Теперь же мне придётся кардинально изменить своё мнение насчёт направления качения мира, - сообщил я Уорхолу как бы невзначай.

Я сказал Уорхолу, что заблуждался и, наверное, выглядел некоторое время смешно в силу своего заблуждения. Но всё в прошлом. Теперь буду настороже, избавляясь одновременно от своих иллюзий и коллизий. Уж теперь мне не с руки терять бдительность там, где другие её никогда не теряют. То есть во время очередного, заслуженного отпуска. 

- Не вешай нос, старина, - пробурчал шеф и его квадратная маленькая головка меланхолически закачалась. Она качалась вплоть до того времени как он нахмурился. Как только Уорхол нахмурился, голова замерла. - Всё трижды перемелется, Сэм. Прежде, чем я вышибу тебя из Лиги. – Сказал он проникновенно. - За пьянство и неуважение к начальству, конечно. Больше вышибать таких, как ты, не за что. Но и того достаточно. Достаточно для того чтобы ты снял свои погоны и больше их никогда не носил. Ты ещё увидишь, Сэмюэл, мир в чёрно-белых тонах. И, может быть, даже в зелёных!.. 


Glava ll.

Что имел в виду мой шеф, Президент Лиги, самой известной в галактике тайной организации по борьбе с мошенничеством под зелёным цветом я не понял. Хотя вполне могло случиться, что и сам Уорхол не всё понимал из того что говорил. С него станется. Я же говорю вам, тип ещё тот. Не гомофоб, но недалеко. Впрочем, это моё личное убеждение.

- У меня для тебя, Сэмюэльчик, дельце, - счастливо сообщили собеседник, сверкая ублюдочными глазками.- Небольшое такое. Ма-а-ахонькое. Вот такое, - показал он с помощью нешироко расставленных ладоней размер предстоящей смертельно опасной и, как я по опыту знал, заведомо обречённой на провал операции. - Пятиминутное дельце, - подтвердил он уже несколько неувереннее. - А может, быть даже пятимиллисекундное. 

Внутренне я расхохотался. Но внешне лишь свирепо сузил глаза. 

- Уж не хочешь ли ты сказать, старина, что моему отпуску кердык? - высказал я без обиняков давно назревшую в голове догадку и добавил в конце фразы несколько слов, которые могли бы привести в смятение даже разбитного, много повидавшего редактора бульварной газеты, но только не Уорхола. – Не хочешь ли ты сообщить, приятель, что накрывается медным тазом моя поездка на Арсию Монс, Снега Олимпа, так сказать? – витиевато, но вполне понятно выразился я. 

А выразившись, выпучил глаза на шефа, надеясь запугать его этим старым, но испытанным приёмом. 

И ещё я пустил длинную струю сизого, ужасающе вонючего дыма в вызывающе светящийся экран. Прямо в наглые зенки.

Атомные ходики на стене пробили положенные четверть восьмого и намертво встали. А я рассеяно подумал, что часы старые, но работают исправно. Нужно лишь заменить урановые батарейки. Где-то валялись в кладовке.

Вывел меня из размышлений о часах Уорхол. 

- Ты понимаешь, парень... э-э, - шеф потёр ладонью нос, а я, обмакнув палец в стакане с текилой, задумчиво облизал ноготь. 

Я знал наперёд, что он скажет. 

Потому в голове давно вызревала шальная мыслишка: а не пристрелить ли мне ублюдка пока есть азарт к такому делу и патроны в револьвере? То есть прямо сейчас. Здесь! В этом уютном закуточке нашей трёхмерной вселенной. 


И, чем дольше я раздумывал над такой идеей, тем больше она мне нравилась. Казалась правильной, интересной. Я ведь привыкал к ней не один год.

Ну что с того, что Уорхол - шеф? Одним начальником в галактике станет меньше. И всего-то. 

Тем более, что никто не заметит потери бойца. Такие маньяки, как Уорхол всё одно долго не живут. Их или сбрасывают с космических крейсеров в иссиня Чёрные Дыры (и другие прорехи вселенной) или доведённые уорхолами до полупомешательства экипажи взрывают их керосиновыми бомбами направленного действия начинёнными гайками, болтами и устрицами к тому же. Одно бесспорно. Чем меньше Уорхолы задерживаются на белом свете, тем полезнее такое положение вещей для социума и окружающей среды. 

Так мне думалось в те наполненные непередаваемым драматизмом минуты. 

Между тем, Гарри продолжал свое ублюдочное существование. Он топтался нечищеными сапогами по розовым мечтам Хитрого Лиса. Он вероломно попирал чьи-то грёзы об Арсии Монс, втаптывая их в вонючую грязь служебной рутины. 

В одной руке служака дегенеративно мял старомодную шляпу коричневого фетра, точь-в-точь какие показывают в старинных фильмах о земных детективах, другую держал в кармане ношеных брюк. Всем своим видом служака показывал - ну и видок! – Ты попался, Сэм! Теперь от меня не сбежишь.

В своём рассказе о непростых взаимоотношениях с Уорхолом я опускаю то, что у него были красные от хронического недосыпания и к тому же бегающие крысиные глазки. Что эти глазки основательно сидели в глубоких тёмных глазных впадинах, запросто украсивших бы лоб любого второразрядного питекантропа. Я всё это опускаю как ненужные, отвлекающие детали. Бог с ними, с деталями.

Скажу лишь, что из-под мышки псевдо(недо?)человека выглядывала потёртая рукоятка отнюдь не игрушечной тридцатьвосьмёрки. С этой цацкой мой шеф не расставался даже на миг, не без оснований полагая, что его здорово ненавидят в отделе, а потому жизнь его ежечасно подвергалась серьёзной опасности.

Точно такая штучка, я знал наверняка, прикреплена к лодыжке негодяя. На вскидку могу сказать: под правой брючиной.

Естественно, ни для кого в Лиге не являлось секретом, что дешёвый трюк с суетливым выхватыванием револьвера с ноги и последующей беспорядочной пальбой, куда попало, Гарри перенял от меня. 

От этой мысли мои губы непроизвольно скривила самая презрительная усмешка, какую я когда-либо видел в кино. Я вспомнил, что по огневой подготовке у Гарри всегда было удовлетворительно. 

Гарри прочистил горло, словно был оперным певцом и собрался петь перед громадной аудиторией. 

- Понимаешь, дружище, - сказал патетически этот самодур. - Никого ведь больше нет. Все на заданиях. Вот я и подумал. Если там Сэм ещё не околел… Пардон, от скуки... Может быть, он? То есть ты. Дело-то простецкое. Первоклашка справится. 

Про первоклашку я где-то уже слышал.

- Наверное, Гарри, как в тот раз, - сказал я, собрав всю волю в кулак, а лоб в гармошку. - Когда мне пришлось сдерживать натиск целой банды головорезов. Этих звёздных рейнджеров с Пенелопы. Они, ведь, по твоей милости, Гарри, приняли меня за матёрого ублюдка - уголовника промышляющего на межпланетных трассах россказнями о своём участии в галактической гражданской войне, о которой никто никогда и слыхом не слыхивал. Перед тем заданием, дружище, ты тоже объявил, что посылаешь Лиса в приятный круиз. И делаешь это только потому, что под рукой не оказалось ни одного старичка-пенсионера, поросшего мхом вымыслов, домыслов и сплетен, так сказать, ветерана Лиги. 

Я смерил Гарри испепеляющим взглядом способным по моему личному убеждению повысить до приемлемой температуру абсолютного нуля. Тем не менее, убийственный взгляд офицера Лиги нисколько не смутил руководителя той же Лиги. А возможно, даже вдохновил. Естественно, на всякие другие гадости и пошлости. О! Их у Гарри припрятано про запас вдосталь! 

- Но ты тогда неплохо порезвился, мой мальчик, - подленько захихикал шеф. - Ты таки пристрелил того раззяву, командира взвода таких же, как и он сам, раззяв и, которых ты только что через чур громко назвал... 

- Головорезами. 

- Точно так, детка. Ты укокошил командира раззяв-головорезов. А в придачу ещё парочку - неумек-киллеров. Извиняюсь за неточность. Их ты покалечил. Не принимая в расчёт, конечно, того, что остальные, то есть, те, кто по воле провидения и по твоей прихоти остался в живых, чуть с ума не сошли, когда узнали, с кем связались. 

- А что мне было делать, Гарри? – занервничал я от воспоминаний. - Было ведь как?.. Вначале я сдался. В общем, всё чин чинарём. Красиво и где-то даже помпезно. Так как они напрочь отказались поверить, что я лиговец. На первых порах всё было изящно и благопристойно. Забрали оружие. Я отдал. Хрен с ним. С оружием. Я ведь опаснее какой? Правильно. Безоружный. И все это знали, Гарри. Все. Все кроме них. И только потому, вопреки галактической конституции, насквозь пронизанной дешёвым пафосом и сомнительным гуманизмом, все эти бездельники занялись самоуправством. Они решили линчевать меня, Гарри! Ха-ха!.. Представляешь? Гарри, а каково было мне терпеть такое? Я чуть не лопнул, дружище, со смеху, когда услышал вердикт их военного полевого трибунала. Только потому, Гарри, а не со страху, как писалось в газетах, я упал на пол и принялся кататься по нему. Видел бы ты как все эти недоумки пялились на меня! Если бы я умер тогда, Гарри… от смеха… вся ответственность за провал операции, а также потерю Лигой одного из лучших агентов легла бы на тебя! Сечёшь? Ты понял, что здесь к чему.

- Ты слишком драматизируешь ситуацию, сынок, - проскрипел Гарри, играючи сдвинув к переносице тяжёлые кустистые брови. - У нас в Лиге теперь такие врачи. Из мёртвых поднимут. 

- Знаю я твоих врачей, - отмахнулся я с вполне, на мой взгляд, оправданным скептицизмом. – Из мёртвых-то поднимут. Но, когда меня вместе с кораблем прошил метеорит в созвездии Персея, эти хвалённые живодёры и не менее резвые коновалы... Куда они пришили мне голову, Гарри? А ну, скажи! До сих пор и тебе и мне стыдно. Вот так. Нет, я не против. Я не против врачей. Они, в конце концов, люди. И способны ошибаться. Но я категорически против того чтобы в больницах разрешали держать спирт в больших количествах в ночную смену. Не всегда это идёт кому-то на пользу. Спирт не всегда полезен. Понимаешь? 

- Тем не менее, возвратимся к Пенелопе, сынок, - сказал генерал, суровея. - Всего за пару минут, да, за пару минут, парень, ты им таки прочистил мозги. Чего не происходило с ними давненько. 

- Наверное, с тех самых пор, как мамочки перестали пороть их, - буркнул я рассеянно.

- Наверное, - кивнул шеф и задумался.

- Короче, Гарри, - ощетинился я как ёжик при виде кенгуру. - Вижу деваться мне совершенно некуда. Если тебе приспичило отправить меня на задание, тебя не остановить. Все по-прежнему? Уговор помнишь? Если побеждаю я, я догуливаю отпуск.

- Тебе не победить меня, сынок, - сказал Гарри с лёгкой грустью.

Потом он по дурацки осклабился. Насколько позволяла это сделать ещё не стёршаяся с лица дурацкая ухмылочка. 

Но мне, глядя на директора Лиги, захотелось съездить директору по морде. Нельзя же так простодушно улыбаться, когда элементарно выдергиваешь человека из отпуска. Хотя... 


Glava lll.

Хотя, если бы не несносный старикашка, я бы, и в этом Гарри абсолютно прав, точно издох от скуки. А то и того хуже, напившись, отмутузил бы как следует какого-нибудь любителя пострелять в птичек, в результате чего попал бы на пятнадцать суток в местную каталажку, которых на Марсе издавна хоть пруд пруди.
 
Наверное, я буду прав и вы со мной согласитесь, если скажу, что безделье - довольно опасная штука. Ведь коварное ничегонеделание, в считанные дни способно извести кого хочешь, а трудоголика ничегонеделание приканчивает в секунды. Для меня лично лучшее средство от безделья высокоэффективная и продуктивная работа. Стрельба и погони – лучшее средство от ничегонеделания, скуки и лени. Вспомнить хотя бы одно только убегание от одноглазых циклопов на Палихнее, стрелявших к тому же ядовитой слюной очередями смелым убегальщикам в спину. Я обогнал ихние плевки на целый ярд и только потому остался жив и невредим.

И кто только выдумал этот отпуск? 
 
 
Мы встретились у заброшенного склада, в котором некогда хранились сигнальные петарды. 

Петарды предназначались для оповещения. То есть ими встречали транссатурианские грузовозы. До сих пор их крупными обломками усеяна долина. А ты попробуй, докажи начальству встречальщиков-сигнальщиков, что нельзя набирать на работу новичков, не объяснив им толком, что от них требуется и для чего вообще предназначены реактивные петарды. Вполне естественно, что многие из сигнальщиков ассоциировали себя с зенитчиками. Они считали, что им сильно повезло, что устроились в военную часть контрактниками для отражения атак враждебных инопланетян. Только потому и не по какой другой причине выражение «встретить космолёт залпом из петард» воспринималось новенькими как «отразить нападение». Впоследствии дело замяли. Но обломки великолепных нержавеющих дюз, да покорёженные крепчайшие титановые листы обшивки до сих пор разбросаны там и сям по долине.

Уговор был прост. Драться до чьей-то полной победы. 

Если проигрывает Уорхол, я догуливаю отпуск. Если Уорхол побеждает... 

Ну, в общем… Короче, сами понимаете. 

Конечно, теперь-то я сам не желал прохлаждаться аж целый марсианский месяц в дурацком шезлонге с улыбкой счастливого деграданта и обязательной для всех отпускников бутылкой Звездного Нектара в руках. 

Но и поддаваться Уорхолу тоже как-то не хотелось. С чего бы?! Не те времена, чтобы изо всех сил угождать начальству.
 
Начал я. 

Ловко ткнув в глаза шефу двумя пальцами, я бросил его наземь, сел верхом и закрутил директору Лиги ногу так, что она на два сантиметра стала длиннее. Гарри сразу заныл, моля о пощаде и мне это понравилось. 

Но на том везение Хитрого Лиса закончилось. 

Правда, узнал я об этом слишком поздно. 

Тем не менее, Гарри уже шлёпал рукой по чисто символическому ковру, полузадушенный и, практически, уничтоженный. 

- Твоя взяла, мошенник ты эдакий, - пробулькал он горлом, почти теряя сознание от боли. И предупредил: - Но помни, мерзавец, если ты положил  начальника на лопатки, это ничего не значит. В любом случае ты обязан соблюдать субординацию. Это твой долг.

Я победоносно улыбался. 

- Не этого хотелось услышать мне от тебя, старина, сказал я. - Ведь только что я показал тебе новый приемчик, который я позаимствовал на Ганимеде. А ты даже не оценил его. 

Считая, что с Гарри покончено, я слегка ослабил хватку. 

Только слегка. И тут же пожалел о том. 

Премерзкий тип этот Гарри. Пользуясь моей легкомысленной беспечностью, он довольно ловко выполз из-под меня, поднялся на ноги, а затем изо всех сил боднул меня, Хитрого Лиса головой в живот. 

- А это приёмчик с Гальпеи, где бродят стада разумных родендропов, - сказал Гарри, к чести его будь сказано сноровисто уворачиваясь от смертельного удара в висок. 

Удар, конечно, был мой. Потому Гарри решил отыграться, сделав попытку нанести не менее опасный для меня удар в область шеи. Этот удар, произведенный Гарри, мог свалить с ног сразу шесть человек. Как поодиночке, так и скопом. Но не меня. Я спасся, вовремя уклонясь. 

- Один - один, - соврал Гарри. 

Мы обменялись еще парочкой крепких, увесистых тумаков. От одного из них у меня брызнули искры из глаз, а Гарри проглотил свой знаменитый алмазный зуб, в котором к тому же размещалась его популярная в галактике шпионская рация. Популярность рации Гарри базировалась на её способности передавать  только с помощью точек и тире – азбуки Морзе - симфонии как Шопена так и Бетховена, как Чайковского, так и Баха. Об эстрадной музыке я уже не говорю. 

Потом я саданул шефа в промежность. Да так, что у меня хрустнуло в колене. 

Каково же было Гарри? 

- Ай, ай! - вертелся волчком шеф, напоминая в эти минуты динамомашину, вырабатывающую электроток для телепортационного портала Марс-Юпитер. - Мерзавец! - верещал он, кривясь от боли. - Это же самый запрещенный в Галактике прием! За него в прошлом световом году сажали на аннигиляционный стул! 

- Но ты сам как-то говорил, - отдувался я, пользуясь моментом, - что в реальной, боевой обстановке для агентов Лиги запрещены только ограничения. 

- Нельзя же мои дурацкие инструкции воспринимать буквально, - проревел шеф запальчиво, но тут же осекся. – В спарринге со своим любимым шефом, прямым и непосредственным начальством, так сказать, следует быть поаккуратнее, -добавил он уже спокойнее. 

И вот тут Гарри удивил меня окончательно. 
Внезапно, как-то подленько и злобно хихикнув, он наклонился и вытащил из штанов кусок бронепласта, который предусмотрительно запихал туда еще до начала битвы. 

Выходило, я только зря покалечил ногу, которая теперь саднила и болела. 
И тогда я сказал сам себе: ну, Сэм, другие пусть как хотят, но с тебя довольно. Тебя обвели вокруг пальца. И вообще, все то время пока я дрался всерьез, Уорхол валял дурака. 

Само собой, изворотливость Уорхола общеизвестна. Сколько я его знаю, он никогда не мог обойтись без всех этих своих хитроумных штучек-дрючек. Однако, теперь шеф превзошел самого себя. 

Да что там говорить. Коварный тип, скажу вам, мой шеф. Но вы и сами убедитесь скоро в этом. 

- Ты лживый хитрец, Сэм, - объявил Гарри громко и несколько театрально, не забывая при этом бодро подпрыгивать, изображая из себя Майкла Зубодробильщика на ринге, как я знал – кумира Гарри. 

Теперь он наступал на меня напористо и нагло, словно сошедший с ума инопланетник-ландскнехт, осаждающий непокорную планету. 

Естественно, в стиле Уорхола валить с больной головы на здоровую. 

- Лживый и хитрый? - переспросил я, задыхаясь от возмущения. Хотя я, конечно, знал, что даже по самым скромным прикидкам генерал прав. - А сам ты какой? - спросил я, слегка пятясь и в то же время, как бы ненароком, нащупывая в кармане флакон с ядовитым песком, который по случаю приобрел на Ганимеде. 

Как раз то самое, что как нельзя лучше, годилось для глаз Гарри в данной обстановке. 

Я чуть ли не с любовью гладил флакончик, одновременно отыскивая пальцем кнопочку, приводящую в действие пружинку разбрызгивателя. И уже собирался опробовать адскую машинку в деле, когда Гарри внезапно навернул меня по башке пластилитовым поленом. 

До того негодяй прятал его в рукаве. Такого фокуса от шефа даже я не ожидал. Из чего заключил, что не мешало бы Гарри переквалифицироваться в циркового жонглёра, а сам бы я неплохо смог заработать на Гарри талантливо продюссируя этого непревзойдённого актёра. Но такие мысли пришли в голову позже, а тогда все перевернулось и поплыло перед глазами Хитрого Лиса. 


Glava lV.

Полуоглушенный, обманутый, ничего не видя перед собой, так как, вдобавок ко всему перед глазами замелькали багровые пятна, я стал кружить на месте на нетвердых ногах, пока не врезался в угол того самого склада, о котором упоминал выше. 

Может быть, сперва ничего не произошло лишь потому, что склад ничего такого и не ожидал. 

Засмотревшись на нашу нешуточную возню, это почтенное во всех отношениях строение, возможно, малость прикорнуло, вспоминая те славные денечки, когда оно было молодо и крыша его не протекала. 

Но потом, строение, видимо, спохватилось, вспомнив сколько ему лет и тут же, устыдившись этой своей непонятливости, принялось рушиться. 

Здесь к месту будет сказать, что стены склада воздвигли еще гвардейцы Наполеона 30-го во времена освобождения последним золотых запасов отсталых звёздных миров от ига владельцев этих запасов. То есть, здание было старинным, а миры назывались отсталыми. И называлось всё так потому, что у миров тех не были ещё экспроприированы их отсталые золотые запасы более передовыми, развитыми мирами.

В какой-то момент стена здания скрипнула, затрещала и блямкнулась на землю. И хорошо приложилась. Так, что гул пошел гулять по окрестностям, распугивая местных трехрогих коров и ихних весьма набожных и суевер
ных электронных пастухов. 

Не знаю, слышал ли Гарри, что-нибудь о Наполеоне 30-ом и наполеонизме, как распространённом явлении вообще. Ведь старый прохиндей никогда не читал книг. Думаю, что никаких. Насколько мне известно, читал Гарри только доносы-фальшивки, что строчили и строчат ему повсеместно и отсылают на адрес Гарри наложенным платежом его вездесущие шпионы. 

Гарри не интересовался историей. Не интересовался ею даже, если история являлась частью его биографии. И, тем не менее, стена, слепленная из свинцовых кирпичей и, несомненно, являющаяся исторической ценностью, рухнула. 

Причем, прежде чем упасть, стена, вы не поверите, прицелилась и лишь затем хлопнулась. Прицелилась в Гарри, придавив ублюдка, как мне того и хотелось. 

Гарри ничего не успел возразить. 

Он даже не сделал прощального жеста из поглотившей его груды кирпичей. 

Но я не осуждаю Гарри за неразворотливость. Посудие сами как бы Гарри сумел сделать этот долбанный прощальный жест имея два центнера свинцовых кирпичей на плечах. По одному на плечо. Еще кубометр кирпичей примостился у него на голове. 

Мне показалось, что Гарри пришёл кердык. Но я отнёсся к этому спокойно. 

Не жить же ему вечно. 

Мне же он сказал перед тем как вручить душу своему сатанинскому богу: 

- Ну, Сэмюэлюшка, конец мой пришел. Прощай, малыш, ты мне нравился. 
Признайся, это ты подкопал старый сарай, чтобы он завалился на меня? 

Что-то не понравилось мне в тоне Гарри. Конечно, вы скажете, что мне всегда что-то не устраивало в шефе. И это ваше право. Но готов поклясться, проходимец в очередной раз хитрил. 

Он хитрил, даже умирая. То есть он хитрил всю свою жизнь и не изменил себе даже в последние свои минуты. Чувствовалась закваска! Это же был человечище! В общем, старая школа! Современной молодёжи было у него чему учиться.

Говорю ж вам: таких, как Уорхол, вы еще не встречали. Ведь именно про них, про таких как Уорхол говорят, что они подметки на ходу режут. 
Несомненно, по части полоскания мозгов Гарри уступает только мне. Да и то не всегда и не везде. В общем-то, я не сильно переживал бы если бы шеф отдал богу душу. Тем не менее шеф выкарабкался из-под обломков. 

Поморгав запорошенными свинцовой крошкой глазами, он просипел: 

- Ну, Сэмюэльчик?.. Идешь ты выполнять задание, в конце концов, или нет? 

И только теперь я увидел в сумеречной глубине склада, за грудой наваленных горкой кирпичей черные жерла крупнокалиберных дезинтеграторов, этих субатомных пушек. 

Целились они прямо в меня, а вернее в самое сердце Хитрого Лиса и спастись при таком раскладе у Хитрого Лиса шансов не было никаких. Сам же Гарри цинично посмеивался, стряхивая с себя свинцовую пыль. 

Деться мне было некуда. Тем более, что у несносного Гарри полно и не таких сюрпризов. Всегда что-то припрятано у скромняги про запас.

Конечно же Гарри победил меня. Я осознал это и принял как должное. 

- Разрешите начать операцию! - гаркнул я, по уставу вытягиваясь во фрунт. 

- Валяй, - негромко и благодушно проворчал Гарри. - Не скрою, порадовал ты старика. Да-с, порадовал. Хотя, некоторые ошибочки, - Гарри моргнул, - допустил. Гмм… да-а… Но не боги, сынок, горшки обжигают, а такие орлы, как ты. Думаю, у тебя, малыш, все впереди. С тебя толк выйдет, вот помянешь мое слово, а бестолочь останется. 

Облако пыли к этому времени совсем рассеялось и я обнаружил, что Гарри стоит передо мной при всех своих регалиях. То есть, в парадном мундире с аксельбантами, наградами и, собственно, бантами, какие только поимел за годы безупречной и самоотверженной службы, службы в Лиге по борьбе с галактическим мошенничеством. 

Спортивное трико моего недавнего спаррингпартнера оказалось лишь прикрытием, сброшенным в нужный момент за ненадобностью. 

Мне тоже терять было нечего. И, чтобы не ударить лицом в грязь, все же я агент Лиги, а не какой-то там забулдыга, я рванул за тайное кольцо, спрятанное в самом дальнем уголочке кармана и в мое спецкимоно по специально встроенным в ткань, микроскопическим трубочкам заструилась сверхтекучая особая жидкость, в считанные мгновения растворившая прочную материю и не оставляя на моём теле и ниточки от верхнего одеяния. 

Трубочки и жидкость самоуничтожились через минуту. 

А я по прошествии всех этих физико-химических реакций вскоре я красовался перед шефом в своей вычищенной, отутюженной и тщательно подогнанной форме полковника Лиги. 

В общем, потеха начиналась. 

- Каким будет задание, генерал? - поинтересовался я все тем же молодецким тоном. 

- Задание в секретном письме, - сухо, по-военному, впрочем, как и положено, отчеканил генерал. 

И протянул вперёд слабо хрустнувший пакет. На пакете красовалась надпись: «Не вскрывать ни при каких обстоятельствах, даже под угрозой взбучки. Архисекретно». 

Я осторожно взял пакет, вскрыл и, прочитав написанное на листке бумаги изжевал листок под одобрительно-отеческим взором генерала, а затем я жадно проглотил листок. 

То, что было написано на бумажке из пакета тут же, как и положено, выветрилось из головы Хитрого Лиса. Зато он на целые сутки вперед обеспечил организм калориями. Ибо питательная энергетическая ценность секретных пакетов общеизвестна. Все шпионы знают это. Потому-то и гоняются за пакетами все агенты Лиги. 

Через минуту я двигался в одному мне известном направлении. 

Видимо, лишь отдавая дань своему воспитанию, я был предельно корректен, вежлив и, вообще, вел себя исключительно по-джентельменски. 
Я не стал никого грабить и убивать. Я даже не избил лавочника. Я называл его чуть ли не папочкой, был предупредителен и одаривал старого сквалыгу самыми ласковыми эпитетами, каких только смог наковырять в своей заскорузлой, безнадежно испорченной долгими годами изучения школьных алгебры и геометрии, памяти. 

Я неистовствовал в своей утонченной воспитанности. Я просто хамски и нагло её демонстрировал.

Но, чем больше я выказывал светские манеры, тем сильнее портилось настроение у моего подопечного. 

К концу нашей весьма содержательной беседы лицо его напоминало свежую побелку и сам он трясся, как осиновый лист перед грозой. 

Меня это тронуло, но не остановило. 

Я выбрал в лавке все, что могло пригодится в дальнейшей дороге. расплатился чин чинарём, как и положено, по-царски и по справедливости. 

Ну, может и словчил на кред-другой. Но только лишь затем, чтобы не терять сноровки. Ну, кто, скажите мне, в нашу эпоху вседозволенности обращает внимание на подобные мелочи?

Сам лавочник, отнюдь не рохля и не простофиля, судя по многочисленным участкам тела замененным на протезы, побывавший в разных переделках, совершенно не знал то ли радоваться ему, то ли стреляться.

Весь ужас старого сквалыги заключался в том, что я оставил в кассе несколько кредов и при этом не спалил лавку и не прихлопнул его самого. 
Старый лавочник не понаслышке знал о таком суровом явлении как жизнь и прожив целых тридцать лет в каменных трущобах не был приучен к тому чтобы ему платили за его товар всякие подозрительные типы

Вроде меня.

Он привык к грабежам. То есть к тому, чтобы его грабили. И, если случалось, что его не грабили и не убивали, сие казалось ему противоестественным, потому он нервничал и переживал, справедливо ожидая подвоха и неприятностей еще больших, чем, собственно, сам грабеж и небесной кары.

Для этого лавочника деньги, что я оставил на прилавке, являлись сигналом того, что что-то очень нехорошее замышляется против него. Что-то нехорошее и коварное. О чем, ко всему прочему, красноречиво свидетельствовал весьма и весьма зверский вид Хитрого Лиса, приданный Хитрому Лису загодя гримерами Лиги, настоящими ассами маскировочного дела. Ведь отныне я должен был отрабатывать легенду. А согласно легенде, я – кровавый, беспощадный тип.

Потому я ничем не мог помочь этому славному горожанину, мелкотравчатому торговцу и главе собственного семейства, патриоту города и, если уж судить по тяжёлому, настороженному взгляду, проведшему не один срок за тюремной решеткой? 

Я вышел из лавки, оставив в тяжелых раздумьях ее владельца и чувствуя себя, как это ни покажется странным, в чем-то даже немного виноватым перед ним. Зато теперь руку мою слегка оттягивал небольшой, но весьма полезный для всяких делишек чемоданчик. 

Я весело насвистывал и чуть ли не печатал шаг, бодро шагая по тщательно отшлифованным тысячами подошв прошедших здесь до меня людей камням мостовой. 

Операция началась. 


Glava V.

Через какие-нибудь четверть часа с небольшим я приблизился к ограде космопорта. 

Конечно же, охрана не дремала. Но я быстро исправил этот недостаток с помощью купленного все в той же лавчонке аэрозольного баллончика с усыпляющим газом, а затем бодро потопал к стальному, ржавому бараку, главной достопримечательности космопорта, прикидываясь для маскировки то перекати-полем, то возвращающимся с ночной пирушки роботом класса "У". 

Барак этот, скажу вам, довольно препаршивое, однако, абсолютно нужное и, как я уже говорил, единственное строение на всем необозримом пространстве сей тихой гавани, пристани космических судов. 
Некогда металлическое строение было жильем для первых счастливых колонистов. 

Теперь, ржавое и неухоженное, он выполняло функции склада. Склада и, пожалуй, еще естественного музея истории колонизации планеты. 
Само собой, разумеется, я не отношу себя к разряду невежественных дикарей. Я люблю старину. И считаю, что неплохо разбираюсь во многом. 

Поэтому засаду увидел издалека. Метров за десять. 

С присущим мне изяществом я вычислил её по выступавшему из-за запыленного угла прыщавому и унылому носу заместителя начальника полицейского участка. 

Не хочу никого высмеивать, а себя расхваливать. Я лишь опишу как было. 

А дело было так. 

Я вытащил угреносоунылого типа из-за его запыленного угла за пышно лопушащиеся уши, очень, кстати сказать, гармонировавшие с парой водянистобесцветных глаз на олигофренической привлекательности лице и врезал хлыщу точно посредине этих самых водянисто-привлекательных глаз. Врезал с силой, которая была прямо пропорциональна моей симпатии к этому типу и моей любви к полиции, как таковой, вообще. Перед тем как отдубасить полицейского я немного заколебался. Но колебался самую малость. Ведь нужно было входить в роль до конца.

Согласен, мои действия выглядели вопиющим нарушением этикета. 

Я поступал неразумно и скоропалительно, стукнув стопроцентно казенного человека, выполнявшего к тому же служебный долг, собственно, ради зарплаты - пригоршне-другой мятых казначейных банковских билетов. 
Но как бы вы поступили на моем месте, если этот подонок в одной руке держал наступательную осколочную бомбу с большой силой поражения, а в другой - до отказа набитую пулями пушку, и глаза негодяя при этом светились жаждой убийства? 
То-то же! 

Если посмотреть непредвзято на все обстоятельства дела, я поступил просто неслыханно гуманно лишь только потому, что не засунул бомбу, которой хвастался дурачок, туда, где бомбе и положено быть - в его очень интересное место. Например, в карман. 

Как бы там ни было, но после того как я картинно повздыхал, я угостил агрессора дружественным и где-то даже изящным пинком. 

И лишь только адресат с шумом и грохотом расписался в получении посылки носом по песку, я быстро сообразил, что мне пока рано радоваться легкой победе, так как ко мне сзади уже заходил второй такой же тип, как две капли воды, своей униформой и настроением похожий на первого. 

Этот второй на удивление быстро прокрался ко мне, как я уже говорил, сзади и довольно профессионально ткнул мне в затылок электродубинкой с подведенным напряжением, способным свалить с ног и хоботохвоста с Гуморса. 

Не секрет, что я люблю небольшую встряску. 

Иногда она мне даже полезна, когда в меру. 

Но, если у тебя поджариваются мозги, а кости бренчат, будто их сунули шутки ради в камнедробилку, вряд ли испытаешь чувство умиротворенности и благолепия. 

И, тем не менее, я с честью выдержал испытание. Об этом свидетельствовал тот факт, что я даже не сильно разозлился. 

Тем не менее, когда подошла моя очередь демонстрировать инициативу, я не жалел костяшек пальцев, когда наносил удар обидчику в челюсть. 
А лишь только перед моими просто наглыми от рождения зенками мелькнули подошвы казенных форменных и фирменных ботинок с клеймом (ГУМКП) Главного Управления Марсианской Космической Полиции, я подумал, что, пожалуй, нет надежнейшего аргумента в любом, даже самом запущенном споре, чем кулаки, да старый добрый револьвер. 

Конечно, если распорядится всем этим добром с толком и разумением. 

Только после того как шалунишка, выронив дубинку и пистолет, а потом и пустив слюни, растянулся рядом со своим дружком и по совместительству - замом, я приметил, что отлупил не кого иного, как Главного директора полиции Теодора Бэтси. 

Браво. Дуралей Бэтси вышел на оперативный простор. 

Видимо старый пень собственноручно решил заработать гонорар, который сам же и назначил за голову Хитрого Лиса. Весьма похвальное стремление, учитывая то, что гонорар этот - липа. И не Бэтси ли об этом не знать. 

Конечно, мне не привыкать выпутываться из разных передряг, в которые я то и дело попадаю. Но эта, похоже, превзошла все предыдущие, я ведь, избил полицейских. 

- Приятная компашка. Не думал, что копы в этот безоблачный и весенний денек придут провожать в неблизкий путь старину Лиса, - сказал я, может быть несколько выспренно, но вполне искренне. 

К тому же, ведь, нужно было хоть как-то завязать беседу? 

По ходу дела я ненавязчиво, но вполне деловито подправил настроение у приунывших было легавых носком ботинка. 

Это мой запатентованный способ. И проводится он путем прикладывания ботинка после соответствующего небольшого взмаха к ребрам испытуемых. 

Признаюсь вам, ребята, честно и откровенно, если уж мне и не надоедает кого-то мутузить, так это легавых. С ними такой трюк я готов проделывать достаточно часто. 

О, вы вправе, конечно, со мной не согласиться. Но, смею вас заверить, что за те броские изменения, что я произвел на хронически напыщенном обличье лиц, помешанных, как известно, на получении взяток, мошенничестве и карьере, я считаю, что вправе получить гонорар в размере десятикратного срока на урановых рудниках Цереры. 
Однако, чёрт с ними, с почестями и наградами. Глазу и так приятно. Раз посмотришь, на всю жизнь впечатление. 

- Бэтси! - гаркнул я в ухо ползающего в пыли у моих ног, совсем уж раскисшего червяка в человеческой обличье. - Прощай, старый дурень. Больше тебе меня не ловить, а мне от тебя не бегать. 

Не лишним здесь будет напомнить, что чуть ли не с пеленок я состоял на учете в полицейском участке. 

Мы с Бэтси попривыкли друг к другу. С меня он начинал карьеру. На мне её и загубил. 

По всем статьям Бэтси был для меня, как родной отец. Статьям уголовным, конечно. 

Опытный, изощренный отец-инквизитор. 

Но я для него был чем-то вроде чумы в неурожайный, свирепый год, нагрянувший вслед за оспой, брюшным тифом и холерой в пострадавший от пожара, войн, наводнений и апокалипсиса город. 

Бэтси считал, что разлучить нас - его и меня - может только чья-то смерть. 
Я же конечно считал, что это будет его смерть. 

- Прощай, батя. Не по зубам я тебе, - с грустью в голосе издевался я над полисменом. 

- Я тебя уделаю, гад, - не врубаясь во всю торжественность момента, и, как всегда, невпопад трехрогим Ардурианским бугаем ревел полицейский, одновременно стараясь укусить меня за самое чувствительное место на пятке - каучуковый каблук. 

А, возможно, ему просто хотелось поцарапать его зубами, лишь бы только досадить мне, но каблук был подкован крепкой стальной подковой. 

Млея от нахлынувших чувств, я в свою очередь, лишь расцеловал во вспотевшую от тожественности момента лысину директора и, наподдав от переполняющих меня чувств негодяю под зад, споро нырнул в сумрак изъеденного ржавчиной барака. 

Поспешил я скрыться в металлических недрах славного сооружения еще и потому, что к концу моей с копами потасовки неожиданно поблизости объявились некие подозрительные лица, одинаково враждебно относящиеся, как ко мне, в общем-то безобидному существу, так и к внимавшим мне оппонентам с полицейскими бляхами. 

Нет, я не убегал. Я лишь сменил тактику. 

Тем временем с перекошенными лицами, то ли с похмелья, то ли от ненависти ко всему живому, злости, давно уже ставшей привычной и плохо контролируемой, мрачные типы заходили справа, слева и сзади, окружая меня и, по всей видимости, собираясь взять в плен. 

Держались они, конечно, весьма развязно и, я бы сказал, даже вульгарно, словно только что сошли с голографического экрана какого-нибудь третье
сортного фильма-вестерна. 

И, естественно, я бы не упустил возможности понаблюдать за ними подольше, словно это было кино, если бы у меня имелась для того хоть капелька времени. 

Одним словом, пока верзилоподобные громилы прилаживали глушители на свои пушечного калибра стволы, я изготавливался к бою. 

Видел бы Уорхол какое дерьмо по его милости я расхлебываю. 


Glava Vl.

Первого я подстрелили, когда он вылазил из-за какой-то металлической хрени, отдаленного напоминавшей стабилизатор допотопной ракеты класса планетолет. 

В результате меткого выстрела громила ткнулся лицом в землю и с тех пор больше не шевелился. Наверное назло мне.

Тем не менее, остальные почему-то не стали горько оплакивать сметь безвременно - а на мой взгляд так совершенно кстати - ушедшего товарища, а, развернувшись широком фронтом, перешли в более решительно наступление. 

К тому времени я отступил в глубину склада. 

В жарком, провонявшем насквозь дешёвым ракетным топливом, пыльном сумраке мне не сразу далась наука внутрискладского ориентирования. 
Но, лишь только мои подслеповато сощуренные глаза попривыкли к потемкам, я по достоинству оценил преимущество нахождения в тени, маскировки в ней и вытекающих из этого неисчерпаемых возможностях для эффективной контратаки. 

В проеме двери, как в тире с подсветкой, возникли два силуэта. 

Проревели выстрели. И парочка снарядного калибра пуль с недовольным ворчанием пробарражировала возле моего уха. 

Пули злобно вгрызлись в брошенную навеки старую, опаленную космическими ветрами и галактическими излучениями корабельную дюзу. Следом за пулями портативный лазер оставил светящуюся малиновую борозду на стене рядом с моей головой. 

Вспышки, сопроводившие выстрелы, осветили внутренность склада и указали путь к спасению. 

Я бросился за бочки - хлам, которого полно в каждом космпопорту - и на время враги потеряли меня из виду. 

К сожалению, на время. 

Уже через секунду по бочкам шарахнуло так, что те подскочили аж на метр. 

А я, воспользовавшись оказией, быстрехонько просунул револьвер в образовавшуюся брешь и, прежде чем, тара встала на место, ловко свалил обоих ублюдков. 

Таким нехитрым образом я добился того, что барак на время опустел. 
Зато за стенами завязалась нешуточная перестрелка. 
Рев мощных револьверов штатских сливался со звонким похлопыванием пистолетных выстрелов копов. 

То, что копы вступили в борьбу с мафиози, меня, Хитрого Лиса сильно озадачило. Не то, чтобы я обрадовался, но осознание того, что полицейские не всегда продаются, вселяло бодрящую надежду в мои, в общем-то, не лишенные скепсиса взгляды на будущее Галактики. 

Мир, чтобы там ни говорили, еще не окончательно скатился в бездну коррупции. И это отчего-то приятно согревало душу даже такого прожжённого мошенника как я. 

В углу шевельнулось. Я пальнул. Еще шевеление. Выстрел. Раздавшийся визг чуть не свел с ума. 

Оказалось попал я в марсианского свинобраза. И поделом. Нет на этой древней планете зверя омерзительнее. 

Между тем, резко начавшись, перестрелка снаружи так же быстро и затихла. И я впервые за последние минуты подумал, не пришло ли время для меня, в общем-то, ничего не потерявшего на этом космодроме, сматывать удочки. Еще, ведь, чуть-чуть и кто-то, копы или мафиози, надумают заглянуть внутрь. 

Расцарапывая в кровь колени и локти, и волоча за собой свой увесистый чемоданчик, с которым я и не думал расставаться, прячась за какими-то мешками, непонятно чем набитыми, я со всей мыслимой быстротой, извиваясь, полз к северным воротам. 

По моему личному убеждению не очень-то умным преследователям выставить там заслон не пришло в голову. 

Наверное, то был удачный день. Потому что в какой-то момент мне удалось выскользнуть незамеченным из склада. 

После этого, мысленно помолившись всем святым и тем, кто еще только намеревался сделать карьеру в этом тернистом, хотя и богоугодном направлении, я вскочил на ноги и изо всех сил припустил к посадочной площадке, на которую уже садился помпезно и величаво, весь в клубах огня и дыма Покоритель Звезд. 

Девятьсот ярдов, вот все, что отделяло километровый корабль от барака. 
Согласен, расстояние не маленькое. Потому и пришлось приложить немало сил, чтобы преодолеть нужную дистанцию. 

Но зато, как только из-за угла склада показались не на шутку раздосадованные моими сегодняшними шалостями мои приятели, я был вне досягаемости их скверного настроения и уж тем более мощных, но, увы, недальнобойных револьверов. 

Конечно, настроение - дело переменчивое. А настроение моих приятелей так вообще меня мало волновало. Поэтому сам я давно выбросил их из головы, сосредоточившись исключительно на корабле и возможностях проникновения в него. 

Капитан - обаяшка и рубаха-парень - долго не желал впускать меня. 
 
- Я вас видел на листках в рубрике: их разыскивает космопол, - заявил он. 

В общем, лицо ему мое сильно не понравлюсь. 

А кому оно нравится? Кому, должен я вас спросить? 

Особенно после того как над ним поработали эти мясники из отдела пластической хирургии. Вкупе с гримерами Лиги, конечно. 

Бравый кэп сразу заподозрил в своем госте беглого рецидивиста. Что было Хитрому Лису только на руку. Ведь, через минуту-другую мне придется надавать ему затрещин. Для того хотя бы, чтобы заставить его слегка шевелить извилинами. 

Ну, а пока молодчага в форменном кителе и с традиционным бутафорским кортиком на широком золоченном ремне высказался в том смысле, что с такой вывеской, как у меня, лучше уж болтаться на рее космического парусника, чем разгуливать по космодрому с дымящимся револьвером в руках. 

Чудак, одним словом. 

И, тем не менее, я внимательно выслушал его соображения на этот счет и поблагодарил господа за то, что этот тип был венерианцем, а не юпитерианином. Пара хороших затрещин подействовала на кэпа не хуже, чем самые убедительные слова. 

Очень скоро он стал покладистым и свойским и улыбался разбитой рожей, так, будто мы с ним дружили не одну сотню лет. 

-Я - что? Я ведь - ничего, - оправдывался он. Я лицо казённое, что скажут то и делаю. 

И не прошло и двух минут с начала нашей задушевной беседы, как передо мной гостеприимно распахнулась дверь ведущая в корабль. 

Лишь только кэп униженно просил, чтобы я ни под каким предлогом не спускался в столовую. По мнению этого как оказалось достойного покорителя звездных трасс своим видом я запросто мог распугать почтенную и ни в чем не повинную публику. А это, в свою очередь, грозило ему, как минимум, потерей лицензии. 

Что я мог сказать на все эти соображения капитана? Несомненно, кое в чем кэп был прав. И я лишь посоветовал новообретенному другу не брать лишнего в голову, выпить стакан грога и заползти куда-нибудь на нары, в кубрик. В какую-нибудь нору или еще куда, пока я не пришиб его ненароком. 

В общем, и после недолгих переговоров мы поладили. 

И дабы я действительно не сподобился напугать тех непуганых идиотов, которыми, как уверял капитан, просто кишел корабль и после того как бравый кэп маленько привел себя в порядок, он великодушно выделил новому пассажиру самую дальнюю каюту - крохотный затхлый чуланчик с визором и душевой, с гордостью тут же объявленным ничем иным как капитанскими апартаментами. После этого кэп отбыл по своим делам. Во всяком случае, он так выразился. 

Но знаю я эти дела. Ведь любимое развлечение всех этих проходимцев носящих капитанские отличия, напялив мундир с аксельбантами, задаваться и важничать на людях. 

В общем, и вскоре без лишнего шума я избавился от него, избавившись заодно и от персоны, которая вскоре сойдет со сцены и больше не появится на ней никогда. 

Ведь, задолго до конца рейса капитаном, а заодно и владельцем дырявого корыта с громким названием Покоритель Звезд стану я. 

Если честно, у меня даже вертелось имечко на языке, которое я присвою посудине, после того, конечно, как покажу всем ее обитателям, где раки зимуют и кто на корабле главный. 

На языке вертелось что-то вроде Черного Джека. Или - Грозного Джо. 
Достаточно комичное название, чтобы наводить мандраж на зажравшихся миллионеров. 

Распрощавшись с капитаном и чуть ли не расцеловавшись с ним напоследок, я быстренько исследовал вверенное в мое ведение помещение на наличие в нем подслушивающих, подглядывающих, подмигивающих и взрывных устройств. 

Все это я нашел в великом ассортименте. Как будто эти несколько кубометров провонявшего космической пылью пространства были не капитанской каютой, обителью отдыха и сна труженика межзвездных трасс, а учебным классом разведывательно-диверсионного батальона. 

Одна бомба так была вмонтирована прямо в унитаз. Эта штучка в рубчатом осколочном кожухе являлась последней моделью своего класса и могла кому угодно подпортить удовольствие в самый неподходящий момент. 

Это устройство, согласно инструкции, которую я нашел здесь же, рядом со сливным бачком, приводилось в действие как нажатием кнопки бачка, так и дистанционно. С помощью радиодетонатора. 


Glava Vll.

Поневоле я задумался. Как ни верти, выходило, что у капитана есть враги. Или он враг. Но буйнопомешанный. 

Конечно, этот сукин сын с разбитой мной давеча харей не был мне так уж безнадежно антипатичен. И я не на шутку, а всерьез заопасался за его жизнь. Но не настолько, чтобы увешав себя оружия, начать галактическую войну. 

Гораздо больше меня беспокоили мои личные прерогативы. 

Ведь, тот факт, что на борту присутствует хорошо вооруженный и еще лучше обученный противник, а дело обстояло, согласно моим умозаключениям, именно так, факт наличия в Покорителе конкурентов мог существенно снизить шансы Хитрого Лиса на прикарманивание, если так можно выразиться, корабля. 

Я не сомневался, симпатяга кэп попал в лапы опытных ублюдков и об этом никто из остальных членов экипажа, а тем более, из числа пассажиров, пока не догадывался. 

Тем временем наглецы, скорее всего, диктовали главе корабля свои насквозь циничные, античеловечные условия. 

Вот, что я сделал. 

Для начала я уничтожил жучки. Я их снял и растоптал. Затем так же методично расколотил секстантом найденным здесь же видеокамеры. 

И лишь потом принялся за разминирование. 

Какая-то четверть час и моя работа подошла к концу. Потому я, усевшись в капитанское колченогое кресло в двух шагах от наваленной в кучу взрывчатки, закурил и принялся размышлять. 

Извлеченный из самых укромных мест тротил по эквивалентности равнялся небольшой ядерной бомбе. Этого заряда вполне хватило бы, чтобы разнести вдребезги десять таких, как наше, суденышек. Сей неоспоримый факт свидетельствовал о... повышенной эмоциональности террористов. Их нешуточном темпераменте. Что в сою очередь, наводило на мысль о территориальной привязке моих конкурентов. 

Скорее всего, умники заложившие в корабль взрывчатку - уроженцы южных регионов Галактики. 

Подобные типчики сами по себе - взведенные бомбы. Поднеси только фитиль. 

Одним словом, знаменитый южный темперамент. А значит действовать Хитрому Лису в сложившейся ситуации предстояло очень и очень осторожно. 

Сущность террористов, конечно, весьма и весьма опасна. Но и Хитрый Лис не лыком шит. Не раз ему приходилось выкарабкиваться из ситуаций и позаковыристее. 

По крайней мере, пока я не выявлю этих субчиков, всех до единого, я не усну спокойно. 

Но вначале их нужно найти. Вычислить. После того побеседуем. 

С этими оптимистическими мыслями и, не откладывая дело в долгий ящик, я распаковал свой чемоданчик, достал все необходимое из него и вскоре и родная мать, окажись она рядом, не узнала бы меня. 

Стоя перед зеркалом, забранным в дорогую золоченную раму, я придирчиво и внимательно разглядывал стоящего там незнакомца. Указательным пальцем руки я коснулся гладкой поверхности синтетической маски, пытаясь хотя бы на миллиметр сдвинуть ее. 

Тщетно. Маска плотно прилегала к лицу. Она словно приросла. И выглядела к тому же, ничуть не хуже лица. С той лишь разницей, что была другим лицом. Совершенно не похожим на лицо Хитрого Лиса. 

Некоторые неудобства представлял объемистый живот. 

Но в нем было спрятано содержимое аморфированного двадцатью минутами раньше чемоданчика - целый небольшой арсенал. В общем, приходилось мириться с некоторыми издержками преобразовательного процесса. 

К тому же, живот дело привычки. Уже через пару часов я совершенно не буду его ощущать. Ведь мне и раньше приходилось изменять свои параметры. 

Под самый конец чудесного преображения на пальцы рук я одел тончайшие пластиковые чехольчики с измененным узором папиллярных линий, а так же сунул себе в карман пачку новеньких хрустящих кредиток. 

Деньги были почти настоящими. Я сам отпечатал их до того как зайти к лавочнику. Втайне я даже гордился своим умением печатать деньги. 

Весь свой путь, то есть, все то время, пока я важно вышагивал по нескончаемо длинному коридору, я непрестанно ощущал на затылке придирчиво педантичные взгляды видеокамер. 

Мысленно я хохотал. Не ущемляя фантазии, я представлял, как те, кто сидел сейчас у мониторов, пытаются идентифицировать мою личность, изучая обширный список пассажиров, хранимый в памяти мощного бортового компа.

Что ж, пусть попыхтят. Пусть отработают свои денежки, которые, насколько я понимал, на этом корабле им платили немало. 

На Покорителе две тысячи пассажиров. Пока доберутся до последней фамилии в списке, правила игры изменяться. 

Довольно скоро мне надоело маячить в коридоре и я заглянул в космический кабак, ресторан-люкс Покорителя. 

А вскоре едва заметный толчок известил о старте Покорителя. 

Марс стремительно отдалялся. Он уносился в бездну. 

Я так имитировал страстное желание прикончить все имеющиеся запасы спиртного на борту, что разудалый молодец - бармен сразу же отметил меня наметанным глазом в серой кучке бездарных выпивох – всяких там миллионеров, нуворишей и прочих денежных мешков. 

Великолепный малый бармен даже поднял в приветственном жесте руку. А я, в свою очередь, подгребая к длинной стойке, по-приятельски похлопал его по плечу. 

Такое обоюдное кривляние было Хитрому Лису на руку. Пусть все думают, что мы знакомы. 

Манерами и мимикой увалень за стойкой напоминал педантично выбритую обезьяну. А широкие, кустистые брови и пронзительный, все подмечающий взгляд, как ни странно, дополняли это сходство. 

Кустобровец вел себя абсолютно непринужденно и занимался тем, чем занимаются все без исключения люди подобной профессии, норовил протереть дырку в и без того невозможно чистом бокале. 

Когда я подошел к стойке, как усталый конь к водопою, между мной и кустобровцем произошел следующий содержательный разговор. 

-Что прикажете? - осклабилась обезьяна и я с радостью отметил, что теория Дарвина нашла свое подтверждение: после миллионов лет упорного молчания обезьяна, наконец, заговорила. 

-Змеиного яда, - выдал я одну из самых знаменитых своих острот. 

-В каком смысле? - бармен был само недоумение. 

-В смысле рюмки водки. Или двух, - почти нежно проворковал я. И тут же добавил: - Лучше кукурузной. И не вздумай разбавлять священный напиток водой, негодяй! - и я угрожающе толкнул стойку бара животом, отчего, как мне показалось, содрогнулся весь Покоритель. 

Ровно через четверть минуты стакан заполненный на треть кристально чистой жидкостью красовался от меня по правую руку. 

-Мерси, - буркнул я в лучших традициях любых, даже самых препаршивых забегайловок. 

Однако Хитрый Лис не спешил присасываться к краешку начищенного до взрывоопасного блеска стакана. 
Надраться в стельку никогда не мешает, но и спешить с этим не следует. 

Особенно, когда жизнь удалась и все у тебя еще впереди. 

Зажав посуду в руках и оттопырив аристократически унизанный бутафорскими перстнями мизинец, я повел победным взором по пустынному, как долины Гук-Кука-12 залу с дистрофически немногочисленным в этот ранний час контингентом. 

И почти сразу наткнулся на взгляд серых глаз. 

Это невозможно, но, возможно, то были лишь колдовские чары, происки неугомонных волшебников из Тау Кита. Но я склонялся больше всего к прагматичной и реалистичной мысли о том, что виденное мной не видение, а вполне материальный взгляд молодой, не лишенной привлекательности особы женского пола. 

И снова выпивка, требующая, как известно, более решительного с ней обращения, чем наоборот, осталась, извиняюсь за тавтологию, не выпитой. 

Конечно, я не поэт. И, вообще, очень далёк от какого бы то ни было рифмования суровой прозы действительности. Но, честно признаюсь, эти глаза околдовали меня. 

К тому же, от внезапной догадки я даже перестал ерзать на том высоком сидении, на котором уже успел устроиться. 

Черт подери, я узнал ее! Я узнал ее, дьявол её забери, эту леди!
 

Glava Vlll.

 

Сделав свое нехитрое открытие, я здорово разволновался. И, чтобы хоть как-то успокоится, тут же мысленно пересчитал все патроны, какие только были, в обойме моего револьвера. А потом повторил этот счет в обратном порядке. Такому трюку за пару жвачек научил меня Гарри, когда на Ганимеде нас вели расстреливать. 

-Сынок! - помнится сказал тогда шеф. -Даже, если у тебя отберут твою пушку и, тем более, если ее отберут, не вздумай паниковать и думать о чем-нибудь плохом. Считай без устали патроны и, уж поверь старику на слово, умрешь с завидно крепкими, абсолютно не расшатанными нервами. 
Так я и делал с тех пор. В любых, даже самых безнадежных ситуациях. И никакой даже самый ужасный стресс с тех пор не был мне страшен. 

С тех пор любому стрессу я просто не по зубам. 

-Кто она? – с ледяным спокойствием мотнул я в сторону незнакомки. 

И бармен, с которым у меня, на мой взгляд, установились почти родственные отношения, повернулся в указанном направлении. 

Тем временем я продолжал играть начатую мной еще в капитанской каюте игру. То есть, играть роль полуобразованного нувориша, хозяина жизни, этакого денежного мешка, тупого ублюдка, не знающего толком грамоты и только что и умеющего как чавкать за столом, да считать деньги добытые на приисках Церреры. 

Эта роль, как нельзя лучше подходила для задуманного дельца. 

Потому, ничуть не противореча первоначальному замыслу, я ткнул пальцем в сторону заинтересовавшей меня особы и повторил: 

-Кто эта девка? 

Барменщик дегенеративно хохотнул и еще более ублюдочно прищелкнул языком. 

-Так это ж миллиардерша. С Юпитера, - промямлили он, пуская слюнки, когда понял о ком я вёл речь. 

Я заставил себя как можно натуралистичнее рассмеяться. 

-Вот так встреча, - всхлипнул я, чуть не падая от давящего меня почти искреннего смеха. -Два миллиардера на одном суденышке... Хе-хе... Ну, где вы, господа, такое видели, а.. хе-хе… 

Бармен моей игры не понял. Зато слова мои он принял за чистую монету и на лице его тут же отобразилось уважение, разбавленное завистью граничащей с ненавистью. Да, вот так.

Он жутко, очень жутко уважал меня сейчас. И только на самом донышке глаз негодяя зажглись нехорошие огоньки. Да, зависть - самое коварное чувство, какое я только знаю и которое может возникнуть чаще всего на борту суперсовременного пассажирского лайнера, набитого, как банка килькой, самыми настоящими, матерыми и отпетыми миллионщиками. 

-А я думал ты рангом пониже, - вздохнул ублюдок. - Эдак, нулей на несколько, - признался он совсем упавшим голосом. 

И мне на какое-то время даже стало жаль беднягу. Согласитесь и сами, летать на корабле, где все увешаны золотом, как рождественская елка серпантином, занятие не для слабонервных. 

Я ему сочувствовал. 

Но его взгляд мне не нравился. 

-Сказать, что ты заблуждался, приятель, значит ничего не сказать, - заметил я многозначительно. - У меня, дорой друг, 500 миллиардов в банке. И все они мои. Все до последнего астра. 

К сожалению и, как правило, во время вранья меня здорово заносит. В своих фантазиях я ухожу так далеко, что еле возвращаюсь обратно и перегибаю палку до такой степени, что сам потом себе удивляюсь. 

Наверное, только по этой простой причине я добавил к названной цифре ещё какие-то жалкие пятьдесят миллиардов. Сумма, согласитесь, для вранья смехотворная, но, тем не менее, которая согласно смелому моему вранью, лежала у меня дома под подушкой. 

Даже для такого наглого вранья, как карманные расходы, названная сума была вопиюще необузданной в плане фантазии. 

Но бармен, находясь в шоковом состоянии, не выйдя ещё из ступора после первой названной мной цифры, уже не в состоянии был отличить ложь от правды и уж, тем более, ложь от лжи. 

С некоторых пор он проглатывал всё, что я ему подавал. 
И пока глаза кустобрового главнокомандующего бутылок и рюмок возвращались в прежние орбиты, я, чтобы не привлекать к своей персоне лишнего внимания, ловким и отработанным движением опрокинул стакан в горло. 
Миллиардер, так миллиардер, вяло думал я, попутно отмечая, что пойло ни в дугу и на Санрее, когда тамошние аборигены чуть не съели меня, приняв в каком-то кабаке за человекообразный ардур... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8


7 июля 2019

0 лайки
0 рекомендуют

Понравилось произведение? Расскажи друзьям!

Последние отзывы и рецензии на
«Отпетые мошенники галактики (фант. юмор, роман)»

Нет отзывов и рецензий
Хотите стать первым?


Просмотр всех рецензий и отзывов (0) | Добавить свою рецензию

Добавить закладку | Просмотр закладок | Добавить на полку

Вернуться назад








© 2014-2019 Сайт, где можно почитать прозу 18+
Правила пользования сайтом :: Договор с сайтом
Рейтинг@Mail.ru Частный вебмастерЧастный вебмастер