Вольдевей Жанр прозы:

12 августа 2015 Фантастика

ме не слышали слов Радды, потому что терраплан был невидим и звукоизолирован. Но славянка беспокойно стала оглядываться.
- Мара, моя мамочка Мара! Как я её хочу обнять!
Мара застыла. На её лице пробежала тень беспокойства. Она тихо шепнула мужу:
- Коста! Чуй, мы не одни! Духи к нам пришли!
Мужчина остановился, а Коста, вернувшийся с мокрым лицом, улыбнулся:
- Опять бабь и страхи!
- Не прав ты, Козьма. Ушли чоловики, а их дух остался.
- Это они про меня говорят, - догадался Антон. - Мы с Варенькой только что вернулись в Москву. Мара взглянула на пасынка:
- Сади сь, ешь порося.
- Успе ем мы, - сказал Коста. – Ребей покор ми. Вон Раддка глазами зыркает, есть хочет.
- Они всегода хотят, - засмеялся молодой Козьма.
- Ешь те, - сказала Мара.
Она взяла небольшую лампадницу, бросила горящий уголек в неё и стала обходить помещение, стараясь разнести дым во все углы.
Ребятня уже сидела за столом на табуретах. Радда посреди, с боков её сестра и братишка.
- Чунька умрёт через два года, - всхлипнула Радда в терраплане. На колья упадет в яму для медведя. Какой он хорошенький был! Неужели, Мгама, никого нельзя будет спасти?
Но ответа не услышала.
- А подсказать им нельзя?
- Можно, но никогда никакие подсказки не помогали тем, кого мы хотели бы спасти, - отозвалась Мгама.
- Пред над чертано, - раздумчиво произнесла Элеонора Владимировна.
- Значит, ты меня видела раньше, - сказал Антон, – когда принесли порося?
- А ты дал нам конфету…
Радда потянулась к мужу и обняла его и спросила Мгаму:
- Как получилось, что вы… мы попали именно в то время, когда только что ушли Антон и Варенька?
- Терраплан считывает ваши мысли, решает сам временные задачи. Видимо, это были самые яркие ваши, Радда, воспоминания.
- Не хочу больше оставаться здесь! - воскликнула молодая женщина. – Это невыносимо, когда ничем помочь нельзя! Но всё равно я счастлива увидеть маму, папу и братьев с сёстрами! Спасибо! А показать им Ростика нельзя?  Пусть хоть перед погибелью будут знать, что род Ховриных не исчез!
- Попробуем…
Терраплан мягко вписался в угол дома, пронзив его стены так, что передняя его часть уткнулась в сугроб на улице.
Нижняя люковая дверь приоткрылась, Ростик выбежал через нее в комнату и засмеялся, споткнувшись об ивовую ветвь, прикрытую мхом.
Все, кто находился в комнате, застыли, увидев малыша.
- Это наш вну к! – воскликнула Мара. И упала без памяти. Мужчины бросились на колени.
- Сворог, ты к нам во шёл! – закричал Коста.
Козьма побледнел. А дети соскочили с табуретов и бросились к Ростику.
Но Радда метнулась к сыну и исчезла с ним в терраплане. На полу осталась её красивая заколка от волос, которую Антон подарил год назад на день рождения жены.
Маленькая Радда подняла её и стала примерять к своей головке. Потом отдала её младшей сестре.
- Возь ми Акуля. О на лепота.
Очнувшаяся Мара выскочила на улицу, схватила снег и стала им натирать лицо приговаривая:
- Сворог, Сворог, не давай нам ворог!
Женщина вернулась в дом, взяла заколку:
- Рости, рости наши дом и мости.
- Добрые духи нас посетили, - сказал Коста. – Быть счастию в нашем доме!
- Ах, твоими устами да мёд пить, Коста, - вздохнула Мара.
- Что то було? – спросил Козьма.
- Буду се е, сын дочки, чуем, Радды, - почти одновременно ответили Мара и Коста. И испуганно переглянулись от совпадения мыслей.
- А ведь дитя был похож на нашего недавнева гостя, - улыбнулся Коста.
Он посмотрел в угол, где в терраплане сидел Антон, словно встретился с ним взглядом.
- Да кто жи се е поймёт? - раздумчиво произнёс Коста.
- Ты жизнь видал, - сказала ему Мара, неужели не понимаешь, что то буду се е, но ужо без нас.
- Не говори так, накличешь...
- Я хочу к ним! - закричала Радда. - Оставьте меня у них с сыном! Я не могу жить в покое, когда знаю про их лютую смерть!
Она рванулась в дверь. Открыла её и предстала перед роднёй вместе с сыном.
- Это я, ваша Радда, матушка и батюшка! Не гневайтесь и не бойтесь меня!
- Чур-чур! - замахал руками Козьма.
- Да что ты чуркаешь, бестолочь! – воскликнула Мара. - Идите ко мне родные мои! Как сынишку назвала?
- Ростиславом, матушка!
Радда зарыдала и бросилась в объятия Мары. Но та нагнулась и подняла на руки внука.
- Сворог ты наш! Какое счастье узреть Ростислава! И он вылитый мой батюшка! Правда Коста?
Тот взял внука к себе, а мать и дочь обнялись и стали медленно раскачиваться. Потом отошли друг от друга, не теряя рук друг друга, и стали медленно танцевать вокруг Косты с внуком. В хоровод включился и Козьма.
Мара запела:
- Сворог сильный бог, ты же нас сберег, ты же дал воды, ты же пищу принеси. Ты же дай родной кровине быть в достатке и в овине. Баю бог наш, баю бог, ты Сворог нас всех сберег...
Пела и Радда, её глаза блестели от радости и счастья.
Антон с Мгамой и Элеонорой Владимировной переглянулись.
- Не беспокойся, всё будет хорошо, - сказала нибируийка. - Нам надо тоже выходить. Но я стану перед ними иной.
Все вышли к хозяевам дома.
Перед величественной Мгамой в образе Перуна славутичи пали в земном поклоне.
Мара первой встала:
- О Перун, бог наш великий, не зря ты пришёл к нам из буду се го! Гневаться будешь, али прозреть нас пришёл?
- Прозреть жена Козьмы! Я показал всё, что случит ся в Коло Своро. Забудьте о Радде, но держите радость в душе. - Мгама обратилась к спутникам, - уходим. Они в трансе.
- Можно я оставлю волосы сына?
Мгама кивнула головой.
Радда ножом со стола срезала прядку с чубика Ростика, обвязала волосы нитью из своего платья и положила пучок на стол.
Она прошла по дому, поцеловала всех в губы.
В мгновенье все снова были на планете Мгамы. В то же время в доме все проснулись от гипноза.
- Исчез Перун, - вздохнула Мара.
- Ушли виденья, - вторил ей Козьма.
- Она нас целовала, - воскликнула маленькая Радда.
- Это ты, дочка, пришла к нам через многие Коло Сворожье, ты родная. Храни тебя Перун!

6

Терраплан вновь оказался над Нибиру.
Все смотрели на Радду. Женщина смотрела себе под ноги. Она подняла голову, спокойно посмотрела на нас.
- Как вы превратились в бога Перуна? – спросила она Мгаму, дав понять, что принимает гуманность идеи снять истинный драматизм посещения её детства. И в душе она ругала себя за волю чувств, проявленную при встрече.
- Не кори себя Радда, - поняла её состояние нибируийка.  – Мы только в экспедициях понимаем всю глубину чувств землян. И к этому трудно привыкнуть. Поэтому нередко прибегаем к массовому гипнозу. Да, это обман, но как помочь человеческому мозгу в тяжелых ситуациях? Ведь и сами люди иногда рады обманываться. Мы можем вводить людей в транс, но только с разрешения Совета по этике.
Антон не без иронии спросил:
- И когда вы успели получить разрешение?
- Наша деятельность всегда под контролем совета, как и ваша, когда вы берете в руки треугольник.
- А я могу попасть в своё детство? – спросила Элеонора Владимировна из-за перегородки, не обращая внимания на пикировку сына и Мгамы.
Ростик заснул в уютной качалке. Женщина пересела к спутникам полёта поближе. Уже никто не смотрел вниз, забыв о движении терраплана.
- Конечно, можете. Представьте самый яркий день в те времена.
Терраплан завис у окна обычной московской квартиры шестидесятых годов. Это был третий этаж сталинского дома на Садовом кольце со стороны двора, образованного несколькими пятиэтажками.
В окне со стороны улицы был виден зал, посреди которого стояла нарядная новогодняя ёлка. Люстра ярко освещала группу людей в нарядной одежде.
- Не может быть! – воскликнула Элеонора Владимировна, увидев наяву картину детства. – Этот высокий мужчина…
- Это мой дед! – перебил её Антон. – Он ещё не болеет.
- Он болен, - вздохнула Элеонора Владимировна. – Но никому не говорит. Осколок от немецкой гранаты под сердцем сдвинется именно в эту ночь. Мы будем спать, а папу увезет скорая помощь. Но пока мы веселимся. Маленькая девочка в красном платьице – моя младшая сестра…
- Она, - было открыл рот Антон.
- Я знаю, что ты хочешь сказать. Она вылитая твоя сестра Татьяна…
Элеонора Владимировна всхлипнула.
- Может мы… - предложила Мгама.
- Нет-нет, дайте насмотреться… Я вынесу это. Сейчас я должна принести из кухни мамин торт…
Действительно, вошла девочка, постарше первой с блюдом.
- Это наш любимый наполеон.
Элеонора Владимировна заметила удивлённый взгляд Мгамы:
- Торт такой. Я тоже пекла его своим детям… Ой, какая я смешная.
Вслед за маленькой Эллой вошла женина. Она была в сиреневом кримпленовом платье с оборочками на плечиках.
Элеонора Владимировна:
- Мама…
Антон:
- Бабушка…
Радда:
- Она такая красивая!
Элеонора Владимировна:
- Мои родители были самые красивые. Папа воевал, а мама была медсестрой. Она вытащила его с поля боя на себе…
И вдруг обратилась к Мгаме:
- Всё, больше не надо детства! 
Элеонора Владимировна отвернулась, вытирая слёзы, встала и пошла к внуку. Хотя он и спал, но все поняли состояние Элеоноры Владимировны.
- Продолжать не будем? – спросила Мгама.
Земляне поняли, о чём она. Радда посмотрела на мужа:
- Я хочу увидеть твоё детство, Антон?
Тот усмехнулся:
- Как я тонул, а сосед-татарин меня спасал? Или как меня подцепила искра упавшего на землю электропровода? Смешно посмотреть, как отлетели далеко мои сандалии? Или как меня послали в школе за родителями. Я разбил нос Петьке Светлову.
- И за дело. Он обидел девочку из вашего класса, - отозвалась из-за стенки Элеонора Владимировна, дав этим знать, что она в порядке.
Радда оживилась:
- Правда?
- Было дело…
- Вот почему ты меня спас, родной! Ты никогда не бросаешь людей в беде.
- Мы увлеклись второстепенным, - заметил Антон.
- А что главное? – отозвалась Радда.
- Ростик.
- Только из-за него и миллионов маленьких детей вы здесь, - сказала Мгама.
Антон развел руками:
- В чём наша роль? Почему именно мы?
- Вы в России. Другие отобраны в других странах.
- И у них дети в таком же сочетании, как и нас?
- Около этого. На Западе и в других странах в людях больше агрессии. Десятки лет назад распалась очень замечательная страна, в которой были созданы условия нивелирования национальных особенностей.
- Вы об СССР?
- Да, это прекрасный опыт достижения социального мира в стране, победившей фашизм. Увы, политика разрушила всё. Но обо всём поговорим завтра. А сейчас возвращаю вас в ваш дом на нашей планете.
Среди прекрасного моря зелени они увидели свой дом, который за время отсутствия стал копией в Замоскворечье. И подходы, и детская площадка, и та же крыша с антеннами. Лифт доставил их на четвертый этаж совершенно пустого здания.
И внутри квартиры ничего не изменилось. Тот же телевизор, мебель, кухня. Только пространство квартиры выглядело не то, что необжитым, а чужим.
- Да, здесь рай, - заметила Элеонора Владимировна, - только придуманный…
- Мне тоже так казалось, мама, - обняла её Радда, - когда я оказалась у вас в Москве на седьмом этаже. Вы же сами видели, где я жила ребенком. Но вот родился Ростик и нет ничего роднее вашего дома…
Антон, возившийся с Ростиком, который пытался сделать свои первые шаги, и сделал бы, не хлопни папаша себя по лбу:
- Я понял, почему Мгама забрала нас к себе: она хочет, чтобы здесь родился ещё один наш ребёнок!
Ростик сел на пол от неожиданности, но тут же, засмеявшись поднялся и сделал первый свой шаг.

Выбор судьбы

Очищение

«Это мой второй дневник о событиях и на Земле, и на Нибиру. И когда я занялся этими записями, Радда лишь улыбнулась, помятую мои заверения больше не вести дневники.
Первое время нам как можно быстрее хотелось вернуться на Землю.
- Успеется, зачем прерывать события, которые уже идут полным ходом, - успокаивала нас Мгама, - а домой вы вернётесь в тот же момент, что и покинули её. И разве вам плохо здесь?
На это ответить нам отрицательно было трудно, потому что о таком роскошном существовании, в котором отсутствовали любые организации, плохой транспорт, очереди, скачки цен, перебои энергии, тепла, а приветствовались различные изыскания, учение и преподавание, можно было только мечтать. И на наш вопрос в каких событиях мы участвуем, Мгама не дала прямого ответа.
В общем-то скучать было некогда.
Радда работала в лаборатории института Славянистики и всегда возвращалась домой в приподнятом настроении от вклада в науку: каждый её доклад всегда отмечался восторженными благодарностями коллег.
Я преподавал в школе детям, избравшим специализацию изучения жизни на Земле ХIХ-ХХ веков. И, надо сказать, девятилетние ребятишки знали о нас больше, чем мы сами в своё время.
Мама окунулась в ясельное и дошкольное воспитание, объединившись с такими же бабушками, как она сама. И у неё была ещё одна причина, по которой мы не торопились на Землю. Моя мама стала выглядеть лет на двадцать моложе, словно время пошло вспять, и она физически чувствовала, что молодеет, что может «догнать» своих подруг по работе, хотя женщины рядом по внешности приходились ей дочками.
Ростик рос быстро, уверенно. Он явно бы намного опережал по развитию своих сверстников на Земле, и, в первую очередь, тем, что для своего возраста смотрел на мир осмысленными глазами. Он не был капризен и воспринимал общение с собой, как с равным...
Да, такой мир был на Нибиру.
Где-то через полгода пребывания «в плену» у Мгамы, она объявила, что мы приглашаемся на конференцию «Будущее Земли». Так мы познакомились с Максимилианом.
Мгама, вечно молодая и позитивная при любом раскладе событий, встретила нас в Холле Раздумий одного из центральных зданий планеты. По крайней мере я так понял перевод с нибируийского слово название храма «воштелан» - Иштеус Воштелан. Впрочем, мы с Раддой особо не вдавались в особенности языка планеты-близнеца Земли. Но на ум часто приходил вопрос, а существовала ли эта планета в действительности, если о ней молчат земные астрономы, цикличность вращения Земли и сила её тяготения ничем не выдают присутствие массы иной планеты. В своих догадках, где мы находимся мы пришли к выводу, что Нибиру нет, а все наши ощущения вызваны каким-то гипнотическим влиянием иной цивилизации. Другими словами мы решили, что попали на Тот Свет. И в разговоре с Максимилианом выяснилось, что все гости Нибиру думают также.
Мы стояли в Холле, наблюдая прибытие пар мужчин и женщин, словно на балу у Сатаны в «Мастере и Маргарите». Только европейцы, азиаты, негры, австралийцы, эскимосы и многие, многие другие не выскакивали из гробов, а прибывали на террапланах, которые опускались в холл, как на площадку для вертолётов.
Максимилиан стоял ближе всех к нам, оттесненный все прибывающим потоком участников события. Он добродушно улыбнулся, представился клерком рейнского банка и представил нам свою супругу Розалию:
- Принцесса Силезская. Мы познакомились в экспедиции в IX век. У нас дочь Агнесса.
- Вас тоже пригласили в Нибиру? Почти насильно?
- Как и всех сюда прибывших.
- Вы от Мгамы всё это узнали?
- У нас с Розалией другой куратор, Вектор, но, как я сравнил, он более разговорчив, чем ваша дама.
- Так в чём причина нашего здесь пребывания?
- Размножение, мы создаём здесь будущую расу Земли.
- Другими словами, здесь своеобразный Ноев Ковчег. Ждём, когда нашу матушку планету скроет вода и мы пустимся в поисках Земли Обетованной?
- Что-то вроде того.
- Но мы можем вернуться сейчас на Землю?
- Вполне, по заверениям кураторов в том, что смысла нет, потому что проект, запущенный нибируийцами, грандиозен. И мы все в нём участвуем.
- В каком качестве? Мы статисты или разумные участники?
- Отвечу, что всё очень просто: наши жёны уже забеременели, но кто участвовал в этом известно лишь нашим хозяевам. 
- И ты знаешь об этом Розалия? – в тихой панике спросила Радда свою новую подругу.
- А ты нет, Радда?
- Я знаю, что в положении, Антон знает. Но я ни с кем, кроме него…
Розалия грустно улыбнулась:
- Ты так чувствуешь. Но они каким-то образом внесли клетки иных мужчин в нас.
- Мгама, - подозвал к себе Антон нибируийку, - у нас сейчас интересная беседа. Не хотите ли принять в ней участие?
- Все уже задействованы в ней. Ваш разговор и есть одно из начал конференции.
- И всё, что мы успели услышать, правда? – воскликнула Радда. - Вы нас обрюхатили как на животноводческой ферме?
- Не такой уж простой этот процесс, как вы себе представляете, - ответила Мгама и обратилась к собравшимся. - Кто из вас объяснит русским и немцам, что происходит?
- Я, - привлек к себе внимание эскимос. – Меня зовут Оранга, супругу – Коклей. Во-первых, имена ваши не совсем совпадают с земными, кроме некоторых. Во-вторых, степень информированности о программе, в которой мы все участвуем, различна в силу эмоциональности каждой пары. И мы все понимаем, это необходимо для рационального восприятия фактов. В-третьих, цивилизацию на Земле не спасти самим землянам. Из-за Украины, а это лишь повод, уже состоялась Третья Мировая война. Планета пуста и сейчас Нибиру ведет дезактивацию всего сущего на ней. Земля выглядит Марсом. Через какое-то время, а это может быть десятки, а то и сотни лет, всё войдёт в норму. И мы все высадимся там, где были когда-то наши страны. Поселимся в самых безопасных от радиации местах. На Земле будет создан первозданный мир. Мы будем теми, кто возродит цивилизацию на новых условиях.
- В это невозможно поверить! – воскликнули очень многие почти одновременно.
Мужчина, очень похожий по поведению на Мгаму, вероятно Вектор, распростертой рукой приказал:
- Смотрите!
На одной из стен холла, ставшей большим экраном, развернулась картина последних часов планеты Земля. На кнопку ядерной атаки в каком-то истеричном безумии нажал один британский политик. В считанные часы страны и континенты освобождались от цивилизации. И не было места, которого не тронула атака оружия обычного и массового поражения.
Зал притих.
- Среди вас нет американцев, это не человеческая нация…
- Хотя, по сути, мы здесь самая, что ни есть, переселенческая группа людей, - заметил Антон.
- Вся история Земли – это постоянное движение народов. А вы не народ! Вы новая цивилизация, и вашим главным языком станет нибируийский, - гордо ответил Вектор.
- Ваш мир вы намешали в животах наших жён, - усмехнулся Максимилиан.
- Но вы, выбирая их, не погнушались естественными генетическими скрещениями, а в вашем случае, ваши женщины не предавали мужей. Именно ваши мужчины были подвергнуты небольшим операциям, - вступил в разговор еще один красивый мужчина. – Я Сумеон, избранный руководителем этого проекта. - Мы все здесь, и Мгама, и Вектор, и другие кураторы, имеем земное происхождение. Истинные нибируийцы не взялись бы за это. Да, да, как подумал Антон, они очень щепетильны и у них другие приоритеты в жизни.
- Наблюдать и ничего не делать? – вставила свою мысль одна из японок в кимоно, назвавшейся Ти-Ка-Ной.
- Это их нирвана, - ответила ещё одна куратор, и все обратили на неё внимание. – Я Леона, сопредседатель проекта.
- А кто докажет, что, показанный нам фильм реален? – задал вопрос муж японки. Он представился Ёко-Матой.
- Рассаживайтесь в свои террапланы, - предложил Сумеон.
Лучше бы этого экскурса конференции на Землю не было! Мы смотрели с высоты полёта на родную изуродованную планету, стараясь предполагать, над каким городом, над какой страной зависли.
- Это всё ваша генетическая жадность, - почти торжествующе комментировал Сумеон страшный полёт, - жадность до личных благ и корпоративных устремлений!
- Впрочем, вы другие, а ваши дети уже лишены низменных чувств и предпосылок к ним. Вы будущее Новой Земли! - торжественно провозгласила Леона.
- Зачем мы вам нужны, - устало указала на Землю чернокожая женщина. Она даже забыла представиться. – Подо мной Эфиопия. Я её узнала по очертаниям берегов. Белые между собой дрались, но мы причём?
- В тебе белый ребёнок, женщина, - заметил Сумеон. – Но у него душа истинного эфиопца и индейца…
- Коктейль из рас… - начал было Максимилиан.
- Нет, соединение рас, - Сумеон был почти горд точным определением своего дела.
- Вам, которые «лучше» и смелее нибируийцев, всё равно, что разрушены наши дома, уничтожены прекрасные люди, знаменитые земляне? - Не выдержал Антон. - Вы хлопочете о прекрасном будущем Земли за счёт жизни миллиардов людей. Такими же идеями руководствовались многие «избранные» Земли – Гитлер, Пиночет, Пол-Пот. И это ваши хозяева, «настоящие» нибируийцы, позволяют вам как малым детям? Они, представители неизвестной нам цивилизации, настолько гуманны, что заводят здесь резервации для гениев Добра и Злодейства, играют с ними в игрушки, уничтожают тела людей как мусор, не задумываясь об истоках нравственности? Каковы наставники, таковы и их ученики!? Мы, - Антон переглянулся с женой, Максимилианом, Розалией и другими участниками конференции, - уходим отсюда. Верните нас по нашим домам в наше время!  Лучше мы сгорим в пламени Третьей Мировой, чем наблюдать за гибелью дома по имени Земля! Многие из нас, женщин и мужчин, уже видели в своих веках погромы, слышали крикливые лозунги во имя счастья избранных!
- А как же ваши дети, которые здесь на Нибиру показали выдающиеся способности, - не выдержала Мгама, от её постоянного радушия не осталось и следа. Напрягся и Сумеон, да и другие «не местные» тоже поразились настроениям избранных.
- Вы все грамотные люди, - возвысила свой голос Радда, - неужели не понимаете антинаучную сущность вашего эксперимента? Да, здесь прекрасно и безмятежно жить! Но вы уже своими действиями разрушаете идиллию самого совершенного общества. Скачкообразное развитие детей приводит к потере нравственных качеств человечества! Чем заполняются пустоты во время скачков: или елейным уводом от действительности или человеконенавистнической идеологией?
- Это вы Радда? – удивилась Мгама. – Вы бы давно закончили существование в сексуальном плену половцев. Избитая, развращённая и физически размытая…
- Мгама, а это вы? – встал на защиту своей жены Антон. - Вечно улыбающаяся, а по сути никчемный бюрократ от Нибиру! Парижская революция во имя светлого будущего Франции показала всю красоту и несовершенство людей, разбуженные инстинкты черни, готовой только убивать. И то же повторилось в России, когда пустоты скачков залили цементом идеологии. Не вы ли вечно живущие, столкнули нацизм и коммунизм? И потирали руки…
Неожиданно среди них появился новый участник дискуссии. Все кураторы затихли с благоговением склонив головы перед этим существом.
Это был человек, но вся его светлая сущность добровольно заставляла преклонить перед ним колени, целовать его одежду и внимательно внимать каждому его слову. И в то же время было ясно, что он не потерпит никакого унизительного почитания.
В Холле пронеслось: «Ярило».
Лицо Радды мгновенно преобразилось. Всё, что говорилось в её детстве о богах Древней Руси, вновь всколыхнулось наивной непосредственностью. Она бросилась к новому участнику конференции:
- О Ярило! Как я рада узреть тебя и почтить славовеличием!
- А, это ты, Радда, - улыбнулся ей Ярило так, что её перед её глазами пронеслись образы матери и отца, братьев и сёстры, - ты счастлива со своим мужем и Ростиславом!
- Да, светлый наш батюшка! Я буду ещё более счастлива, когда появится моё второе дитя! И оно будет нашим с Антоном!
Ярило поднял руки:
- Идите ко мне, дети мои земные! Я благословляю на жизнь славную русичей и еже с ними!
Мы с Раддой подошли к нему.
Отпустив их с миром Ярило провозгласил:
- Я единственный житель Нибиру.  А все остальные здесь набраны мной.
- Скажи…- начал было Максимилиан.
- Я знаю о чём ты. 
Перед Максимилианом и другими европейцами Ярило предстал Христом. Перед мусульманами стал Аллахом, перед восточными людьми – Буддой.  Перед евреями Яхве с торой. И так каждый землянин увидел в нём своего Бога.
- Дети мои, будьте покойны, помощники мои, испытывали вас. Мы не дадим прерваться сущности земной. Всё хорошо на вашей планете. Ваши истинные тела находятся в вами оставленных местах. Вы все живы, если так можно сказать о земном или ином существовании. Жизнь во Вселенной неистребима и вечна.  И все мы проходим свои круги совершенствования и приближения к Вечному Свету. Я сам не совершенен до идеала, потому что его не может быть без веры в него. Не ругайте ваших кураторов, они славные помощники. Возвращайтесь к себе и живите своей жизнью каждый. Да, вы избраны, но не каждый из вас пройдёт путь, предначертанный Судьбой при рождении. И это не беда, а несчастья в Забвении корней своих. Вы соединены с прошлыми поколениями по… вашему же выбору, как мечтатели, как активные и неиспорченные и перспективные люди.  И вам моё-наше явление станет лишь сном, поддерживавшим вас в вере в себя».

На этом я пока заканчиваю свой дневник. Мы снова на Земле и, конечно, войны не было. Сейчас уже 2015 год, июль. Мы, все пятеро, отдыхаем в Крыму, в Судаке. Место здесь прекрасное. Воздух в санатории бесподобен. Наш Ростислав бегает по дорожкам парка, борется с волнами Чёрного моря. А его сестренка Веда пока ползает под пристальным вниманием мамы. И мы, взрослые, ждём, когда на Украине воцарится мир, ждём, когда от Днепра до Амура, от Полесья, Крыма до Камчатки придёт понимание, что мы все славяне».

***

Антон перечитал свой дневник. Была глубокая ночь. Он с нежностью взглянул на спящих Радду и сына. Он знал, что в своей комнате спит мать. Он знал, что его дневник обязательно исчезнет: затеряется и истлеет. И он утром проснётся полный новых планов, идей и чувств. И он будет следовать Той Истине, которую услышал, узрел, которая не допустит исчезновения такого Великого Состояния, как Жизнь!
Москва-Самара-Судак 2010-2015 г.г.


 

 Вольдевей

12 августа 2015