Сестра Поглотителя (Обочина на Пикнике Часть III)

Кто-то из мурманчан, встретивших этих двоих, даже утверждал, что вокруг них было какое-то сияние необычное – что-то типа ауры. И она была видна, но только в темноте.

Эти двое подходили к горожанам, кланялись и спрашивали, как им попасть в местечко на букву «Хэ», которое должно быть где-то рядом с северным городом.

И они были направлены немного восточнее – в населённый пункт – вы не поверите! – название которого начиналось, действительно, на эту букву!

В Хибинах, куда их направили мурманчане, тех двоих наблюдали почти три недели. Рассказывают, что они там облазили самые главные горные достопримечательности, будто что-то искали конкретное.

Видели их даже на вершине горы Юдычвумчорр, а затем на плато Кукисвумчорр. И там они глаголили всякие Истины.

Представляю, какие бы мантры они глаголили, если бы их Майти Ника на Мачупучару отправила.

После наблюдения двух загадочных путешественников на плато Часначорр их след был утерян.

Видимо, они нашли то, что так упорно искали.

Говорят, где-то на каком-то -чорре заброшенный монастырёк есть. Скорее всего, они его решили восстановить. Ни с того – ни с сего. Взяли и решили.

Моя же уверенность в том, что Майти Ника знала, куда направлять подобного рода сущностей, так как в тех местах горная местность обладала повышенной благотворительной полезностью с оздоровительным и душевно-очистительным эффектом. И буква «Хэ» здесь ни при чём.

«Блин, ну какие же они мерзкие и скользкие, Настюха» - это уже Майти Ника произнесла, словно в своё оправдание, забирая поднос у Анастасии.

 «Вот чёрт, я только что поняла, чем же принципиально отличаются люди от всей остальной живой материи на этой планете – жестокость! У людей есть жестокость, и я чуть было её не удержала в своей Веронике!» - Майти Ника направилась к столику, уверенно держа поднос одной рукой.

«Раз пошла такая пьянка – режь последний огурец, как говорится у вас тут, у нас тут…» - Майти Ника села за столик и начала проворно раскладывать с подноса все закусочки. Графинчик поставила ближе к себе.

Ника присела за своё место и, немного покачиваясь и совсем чуть-чуть похихикивая, стала просто ждать, что будет дальше.

«Последним огурчиком в этом заведении, предлагаю считать расслабон, который требует моя Вероника. И я с ней согласна» - не очень понятно для Насти, звонко и торжественно произнесла суперсущность Вероника и вышла из-за столика.

«Закрываем все входы и выходы, просим персонал немного поспать и…» - с этими словами входные двери закрылись сами собой. Из кухни донеслись звуки упавшего на пол тела и защёлкивающихся замков двери пожарно-запасного выхода, - «…и начинаем грандиозный оттяг! Твой Ваня так и не поменял музон. Я больше не могу это всё выносить. Прости, Настюша – щаз буду творить настоящие чудеса. У моей Вероники полнейший перегруз» - Майти Ника, стоя посередине небольшого танцпола, широко расставив ноги и протянув руки к потолку - к небесам, как бы, - произнесла это громко, радостно, словно освободилась от оков, сдерживающих её буйный характер.

Кафе второй раз за последние сутки начало трясти, но намного меньше. Потрясло немного и отпустило минуток через семь-пятнадцать.

Охранник неистово набирал на своём мобильнике один-один-два, один-один-два, пока…

Пока в кафе не стали появляться персонажи, знакомые чуть ли не всему прогрессивному человечеству.

И появляться они стали из ниоткуда! И не совсем появляться, а проявляться, складываясь в одно телесное целое, словно яркие разноцветные кусочки калейдоскопа складываются из беспорядочного нагромождения стекляшек в сложный, но упорядоченный законами симметрии узор.

Никто не может сказать, сколько времени всё складывалось, раскладывалось-перемешивалось молниями и какими-то неведомыми на Земле силами, а затем снова складывалось, так как кроме Вероники и Насти все были в отключке, спали все, окутанные волшебным гипнозом.

А Настя сидела там, где сидела, широко открыв рот, и, медленно качая головой, несколько раз произнесла сложную словесную композицию в разных комбинациях: «Не может быть, не может быть…этого я знаю…А этот, как его, Стинг, что ли?…А это кто? А-а! Это Бьёнсэ, только похудела очень…крутотень какая-то! Нет, этого не может быть – у меня плотные три дэ глюки. Мне надо крепкий кофе, пожалуйста. Это какой-то неимоверный кайф! Они складываются из кусочков! У меня крыша поехала. Кофейку бы, пожалуйста».

Но, Майти Ника уже была полностью поглощена творением невероятного и не замечала новоиспечённую подружку.

Лицо её было гневно-сосредоточенным. Вены на лбу и шее проступили так, как будто большие дождевые черви забрались под кожу и шевелились в агонии тщетных попыток выбраться наружу. Пышные волосы взъерошились и поднялись вверх, словно стали наэлектризованы мощной электрической статикой.

Когда после сложных телодвижений Майти Ники и необычайно быстрых вращений руками появлялось очередное облачко из крутящихся в вихревом потоке во всех плоскостях этого мира цветных лоскутков, кусочков, ленточек, кубиков, конусиков, шариков и разного рода окта-, додека-, икоса- и прочих –аэдров, Майти Ника направляла на это облачко две руки. Всё это слипалось и разлипалось в невероятных сочетаниях и неистово крутилось.

Из выставленных вперёд, перед собой, ладоней могучей Вероники выходили тысячи тончайших молний – в буквальном смысле, это были именно молнии, так как запах озона заполнил всё кафе. Они ярчайшими змейками обволакивали облачко невероятной пестроты, затем тонкими иглами проникали внутрь и создавали из этого цветного геометрического хаоса совершенно конкретные фигуры. Эти фигуры через несколько мгновений превращались в людей. И не просто в людей, а в очень известных музыкантов, певцов и певиц.

Из носа Вероники двумя тонкими струйками потекла густая кровь.

Но суперсущность, войдя в экстаз творения, не замечала, насколько сильно она перенапрягла выносливое, но не подготовленное к таким нагрузкам, тело Вероники.

Вероника охнула, застонала и упала на колени. Ещё немного – и она упала бы навзничь.

Майти Ника внезапно остановила превращения, почувствовав, что резервы организма и мозга Вероники уже ушли далеко за пределы возможного: гормоны, нейромедиаторы, пептиды сцепились друг с другом и начали неуправляемую пляску смертельного единоборства. Хвосты Ин и Янь начали выпрямляться – баланс целостности организма едва удерживался.

Заводики по производству адреналина и ацетилхолина практически исчерпали все сырьевые ресурсы, которыми щедро снабдили Веронику Природа и родители.

Остался один маленький закуток, коморка, в которой находился неприкосновенный запас сил. Тронуть его можно было только один раз в жизни.

И Майти Ника это почувствовала: ещё немного – и необратимое разрушение.

На коленях она поползла к столику и дрожащими руками налила себе огненный напиток в рюмку. Маленькая лужица водки вокруг ёмкости свидетельствовала, что выверенная точность, с которой несложное действие совершалось до сих пор, пропала напрочь.

Майти Ника дрожащими руками Вероники едва ухватила рюмку и выпила залпом. Пустая рюмка выпала из рук и покатилась в сторону ничего не понимающих, внезапно оказавшихся чёрте где, гостей «Вкусного энд уютного» кафе.

Половина лампочек в фонариках-наконечниках, венчающих перегородки закутков, погасла.

Посередине комнаты стояли в полной растерянности несколько человек, среди которых был пожилой пианист с Роландом, молодой саксофонист со своим космическим саксофоном, слабо мерцающая грузная женщина, удивительно похожая на Эллу Фицджеральд, чуть ли не сам Луи Армстронг, который тоже мерцал, но не синим, а немного красноватым светом, Бейо́нсэ, Стинг и тот самый, который чуть позже пытался представиться Анастасии как Фил Коллинз, с уточнением Дэвид Чарльз. Элвис стоял немного поодаль от всех и пытался оттереть какое-то пятнышко на своих шикарных белых лампасах в стиле клёш.

👽 Удивительно, что вы дошли до шестого уровня дополнений:

Совпадением такие дела быть не могут, но в то же самое время, когда проходил этот неожиданный запредельно фантастический джем-сейшн, в английском госпитале исчез всеми любимый барабанщик и фронтмен группы Дженезис, сменивший фронтменство не менее любимого Питера Гэбриэля.

В госпитале решили, что этот неугомонный проказник и по совместительству рок-музыкант сбежал через окно третьего этажа и просто, выдержанно и по-английски решили подождать, когда родственники его отыщут и вернут долечиться, скорее всего, ещё и от переломов рук и ног.

Исчезновение Стинга никто не заметил, так как он был изъят путём реинкарнационной праматериальной межпространственной трансфузии в момент глубокого погружения в себя на каком-то острове на Галапагосах и возвёрнут на своё место тем же методом, но только в обратную сторону.

Такой сложнейшей многомерной технологией владели только Творцы Сущего и Гли́зи-Зида.

Эта многомерная нереально навороченная всеми видами наворотов технология предполагает постепенное плавное расщепление материи на вибры с последующим мгновенным восстановлением. Для такого восстановления, что по своей сути является практически созданием новой жизни, но в конкретно заданной точке пространства и времени, было применено не менее конкретное Слово. Какое? Даже наш метод не смог его расшифровать.

Что-то типа вот такой закавыки: नमस्ते – но с весьма большим приближением и допущением.

Небольшая кучка зевак, наблюдающая, как Великий музыкант медитирует, стоя на голове с опорой на руки, удивилась его плавному растворению в воздухе, но не сильно.

Совсем небольшая кучка его детишек и детей не удивилась нисколько, так как такой феномен они наблюдали уже несколько раз, и каждый раз папа возвращался в ту же позу, в которой исчезал. Такие исчезновения были безошибочными предвестниками появления песенок-хитов, а иногда и целых лонг-плэев, которые целиком становились хитами. Но последние появлялись только после долгого отсутствия папы.

Старший ребёнок объяснял это полным растворением творческой сущности папы в бескрайнем материальном космосе. Только вот он не мог объяснить, как растворённая в огромном космосе сущность папы снова концентрировалась в его тело, да ещё и в точности в той же самой точке.

С Бейо́нсе Жизе́ль Но́улз-Картер всё оказалось гораздо сложнее: она мгновенно «испари́лась» в момент, когда в невероятно коротеньких шортиках и с таким же невероятным вырезом – невероятным настолько, что народ не понимал, как при таком вырезе и при таких выраженных прелестях эти прелести не выскакивали окончательно и безвозвратно, когда девушка совершала энергичные движения, - исполняла свой самый популярный хит, и девочки-мальчики плакали, когда в одно мгновение она перестала двигать своими прелестными прелестями, затмевая всю группу поддержки, которая немногим отличалась в своих прелестях от самой певицы-красавицы. Она неожиданно для зрителей и слушателей расплылась, а затем растворилась на глазах у ошарашенных детишек-тинэйджеров.

Все решили, что это какой-то новый чумовой спецэффект. Инстаграм опух от фоток растворяющейся Бейонсе Жизе́ль.

Концертно-фестивальная программа была остановлена.

Сорок две тысячи с гаком зрителей были в шоке, но особенно в шоке был продюсер и вся его команда.

Зато после загадочного исчезновения у неё появилось на несколько миллионов фанатов больше – она «вернулась» похудевшей на самые ненужные три-пять кило! И стала просто неотразимо хороша. И резко добавила к репертуару джазовые песни, спиричуэл и блюзы. Молодёжи было уже всё равно, что она поёт – лишь бы была на сцене и в инете почаще.

С Элвисом, Эллой Фицджеральд и Луи Армстронгом мы с моим двойником не понимаем, как это получилось даже у такой могучей суперсущности, как Майти Ника. Мы также не совсем понимаем, почему были выбраны именно они. Би Би Кинг ведь тоже уже наблюдает за нами с Небес. И не только он из Великих.

Но, всё же, объяснение какое-никакое имеется: по нашему синхронному с моим волновым двойником мнению, Майти Ника срезонировала где-то в астрале духовно-волновые следы именно этих великих музыкантов и по духовно-астральной матрице просто клонировала их тела на короткое время.

Это подтверждается тем, что они так и не были чётко очерчены в своих телах, а постоянно мерцали и даже на пару-тройку секунд расплывались в своих формах в процессе прохождения фантастической вечеринки.

Более простого объяснения мы найти не смогли: при описании сложных и необычных явлений всегда надо использовать принцип английского монаха с японским именем Оккама. Наш метод его тоже не отвергает. Скорее, наоборот, этот принцип и лежит в основе нашего метода.

Майти Ника попыталась «пригласить» на вечеринку ещё и безумного Оzzy, но даже у неё это не получилось. Она впервые в своей сущности натолкнулась на маломерное существо, которое безграничные силы многомерного космоса не могли даже с места сдвинуть без его желания.

Мы же отметим положительный момент этой неудачи: если Майти Ника перетащила бы сюда ещё и Его!...То вечеринка могла бы реально закончиться самым Чёрным Шабашо́м с непредсказуемыми последствиями.

Пипл шестидесятых и семидесятых прошлого Века такое наблюдал – хавал, как тогда этот пипл выражался, - много раз и не по разу.

После неудачной попытки Майти Ника решила было выловить некоего Лепса, но того по кусочкам уже растащили поклонницы. Прикинув, что придётся его собирать и тратить время, суперсущность отказалась. Возможно, она просто пожалела это уютное кафе. Но, скорее всего, она была не уверена, что соберёт в одном месте все его кусочки, окончательно нарушив целостность сущности со странной фамилией.

Сразу после того, как всех внезапно покинувших свои места музыкантов отыскали и зафиксировали их необычайно доброе здравие, - а у якобы спрыгнувшего с третьего этажа Фила не то, что свежих переломов не нашли, а даже старых рубцов, заработанных шалостями ещё в детстве, не обнаружили! - газетная шумиха, поднятая на весь цивилизованный мир, прекратилась, словно по команде из единого центра.

Мы уверены, что это постаралась Майти Ника, заметая свои следы пребывания на нашей планете.

Она и замела практически все следы, кроме тех двоих музыкантов, которых обнаружил охранник.

Пара отечественных музыкантов ничего не помнила. Но, спустя немного времени, когда они проснулись, заказали завтрак в этом же кафе и попытались расплатиться своими банковскими карточками, обнаружили, что на счетах этих карточек находятся непонятно откуда залетевшие кругленькие суммы денег. Кругленькими они были даже, если те рубли переводились в доллары.

Ребята не стали тратить время на выяснение, как они попали в это заведение, и не стали громко заявлять, что у них там на карточках нарисовалось. Они вообще не стали никому ничего заявлять. Подождали месячишко, попытались вспомнить: а, может, всё-таки, заработали столько, просто не помнят где и когда…а, может, ошибка перевода? - и смело пустились путешествовать по огромной России, не пропуская ни одного храма или церквушки, попадавшиеся на пути их следования.

Шестое чувство им подсказывало, что они эти деньги заработали. Как? – Это уже не важно, главное, что шестое чувство настаивало на честном заработке.

Люди, которые попадались по дороге двум путешествующим музыкантам, не сговариваясь, отмечали какую-то просветлённость в их лицах…Официанты и портье гостиниц, в которых останавливались путешественники никогда не забудут космически щедрые чаевые.

Некоторые трудности и заминочка произошла с «Роландом»: долго искали, откуда его притащил пожилой музыкант, пока не увидели объявление в инете о пропаже похожего музыкального инструмента у какой-то молодой попсовой группы. Им и вернули с извинениями в виде двух упаковок окрыляющего «Красного Быка» и трёх – пепсиколы. Роланд оказался похожий на другие Роланды, но не тот, а гораздо круче. Попсики, так уж и быть, взяли этот и были довольны очень, особенно пепси-колой.

Майти Ника предпринимала срочные меры по экстренному восстановлению организма и сознания Вероники, повреждённого прихотями её суперсущности.

А Настюха просто прекратила всё понимать, расслабилась, как могла, и получала неописуемое удовольствие от тесного контакта третьего рода с этими, как она придумала для себя, инопланетянами, очень похожими на земных звёзд.

Два симпатичных графинчика, в каждом – по стольку, сколько туда влила Анастасия, были умяты в этой феерической сумятице. Причём, только Майти Никой.

Майти Ника только где-то к четырём часам утра, плотно накачав себя потрясающей музыкой, а Веронику изрядным количеством «золотого» спиртного и общением с космически харизматичными музыкантами, приняла решение сворачивать это, сотворённое ею, безобразие. Иначе, будет очень много свидетелей нарушения законов земной логики, а заодно и физики этого мира.

Нет, конечно же, количество следов её пребывания и одноразового вынужденного расслабления на Земле не пугало могучую суперсущность, просто ей не хотелось заморачиваться на мелочи, как не хотелось пропустить какую-нибудь неубранную улику, которая дала бы очередной повод для идолопоклонства.

Возвращение на свои места мегазвёзд заняло намного меньше времени и было гораздо менее фееричным. Не пострадало ни одной лампочки. А вот электронные часы на кухне застыли и показывали странную дату и не менее странное время: тридцатое февраля, двадцать четыре часа, пятьдесят девять минут и шестьдесят восемь секунд, хотя описываемые события происходили в начале мая.

Майти Ника стала осторожно искать в её памяти, стараясь не перемешать глубокие слои подсознания с сознанием Вероники, кто будет следующим сосудом для временного пребывания её сущности в этом мире.

И она нашла этот «сосуд».

Интересный, яркий, умный молодой человек до сих пор искренне любил Веронику. А она его просто знала. Но не знала, что он её по-настоящему любит.

Давно они не встречались, со школы.

Учились в параллельных классах. Он на неё заглядывался, отчаянно и безнадёжно. как и почти все взрослые мальчишки их школы. Некоторым пацанам удавалось с ней даже познакомиться и некоторое время носить её портфель.

Но ближе портфеля она мальчишек тогда к себе не подпускала. - Воспитание.

В большом ряду поклонников уже тогда заметной своей красотой, спортивностью и хорошими оценками Вероники он был где-то посередине.

Вот она его и не заметила.

А сейчас?

Сейчас он после страшной аварии стал инвалидом.

Возвращался с тренировки, усталый сел за руль. Превысил скорость всего на двенадцать километров, а пешеход зачем-то решил испытать судьбу, перебегая в неположенном опасном месте дорогу. Там были все мыслимые запреты: перегородка, разметка, знаки опасности.

Но по прямой же гораздо ближе?!

И пешеход решил, что он главнее. Своей глупой и подлой решимостью определил судьбу талантливого молодого биолога.

Мгновенная реакция. Мозг определил: тормоза уже не помогут, только руль – руки быстрее ног плюс тормозной путь будет роковым.

Не было выбора, - в столб? В канаву? Или минус жизнь пешехода?

Пешеход не мог знать, что по прямой НЕ ближе.

Даже до магазина. Особенно до магазина, в котором собрался отовариться пивом.

Перелом позвоночника – и ноги как бы есть, но они почти бесполезны. Почти? Их наличие только помогает не сойти с ума. И ещё – немножечко надежды, что когда-нибудь кто-нибудь всё поправит.

И эти ноги снова станут его родными.

Усиленные тренировки по методике Дикуля́ не помогали, а лишь укрепляли верхнюю часть тела.

У этого молодого человека была и воля, и вера. В смысле полной уверенности, что он преодолеет.

Этот «сосуд» носил имя Олег.

👽

Гли́зи-Зида уже всё поняла про этот мир, который оказался не таким уж и примитивным.

Много, очень много горя, невероятный поток лжи и лицемерия.

Жадность. Многих из них поразила жадность. Они не рождались жадными, они такими стали!

Значит, дело только в них самих.

Ещё у них зависть, которая якобы окрашена в разные цвета. Врут не только другим, а сами себе уже заврались.

И всему этому потоку невероятно разрушительных свойств людей противостоит всего одно их свойство – любовь.

Да, оно у них бывает настолько сильным, что способно противостоять их стремлению всё вокруг разрушать.

Добавить бы к любви ещё чувство меры. Вот тогда была бы хоть какая-то гарантия, что они в своём прогрессе достигнут не только самых удалённых от Солнца планет, но и вырвутся в большой Космос, долетят хотя бы до ближайших звёзд.

Хотя, непонятно – зачем?

Зачем они с раннего периода своего развития стали искать места в космосе, подобные или лучше, чем Земля?

Они о своём родном доме почти ничего не знают, от этого не берегут свой дом.

Они его своим не считают?

Это удивительно!

Как бы хотелось им, людям, сказать, что в их окружении на миллионы парсек нет не то, что похожей планеты, просто нет планет, пригодных для жизни хотя бы вирусов или бактерий.

Так зачем им надо так надрываться, не познав и не наладив жизнь на своей родной планете?

Я осознаю, что люди вошли в такие противоречия сами с собой, что эти противоречия могут их вскоре раздавить.

Пятьдесят на пятьдесят – вот шансы людей вырваться в большой Космос.

Дайте в руки трёхлетнему ребёнку электрошокер…через какое время он нажмёт единственную кнопочку? Не знаете? Никто не знает. Но все знают, что он её точно однажды нажмёт. И что будет? Опять не знаете точно? Зато знаете, что ребёнок может себя и убить. С очень высокой вероятностью может.

Вот так выглядит ваше развитие, люди: все понимают, могут что-то прогнозировать, а всё равно поступают смертельно опасно для себя и общества.

Полная мешанина в понятиях, законах и определениях, что же всё-таки хорошо, и кто определяет плохое. И почему у них кто-то определяет, а кто-то должен этим определениям следовать?

Они борются за правду и одновременно избегают её, наказывают за неё и…и убивают за неё!

Ни одного чёткого критерия выбора направления развития, и ни одного закона, который бы все неукоснительно исполняли.

Для контроля над обществом они придумали изощрённый механизм и назвали его не менее изощрённо – демократия.

При понимании, что никакой власти народа не может быть по определению, что такое власть.

Следовательно, ложь у людей заложена в основу политики и государства!

В то же время, у них столько прекрасного, прекрасных и полезных вещей, прекрасной музыки, потрясающее искусство…простые, скромные и чистые люди.

Да уж, действительно, пятьдесят на пятьдесят.

👽

И Гли́зи-Зида укрепилась в своём решении закрепить понимание и продолжить знакомство с необычным местом под названием планета Земля, в котором только от одной маленькой чашечки кофейного напитка можно испытать наслаждение вселенского масштаба.

А, если уж обсуждать музыку, которую многомерная суперсущность осознала буквально в живую, то она решила специально ради таких волнующих разум вибраций сотворить уникальную вселенную, в которой у каждой звезды будет как минимум одна планета, разумные сущности которой будут общаться друг с другом при помощи музыки.

И ещё она решила основательно разобраться, из чего же состоит Ozzy Osbourne, точнее, John Michael Osbourne, на котором так обидно обломилась концентрированная сверхсила. У неё закралось подозрение, что в этом чумовом певце спряталась какая-то неведомая Майти Нике другая суперсущность, подчиняющаяся совершенно другим законам не известного ей мироздания.

Действительно, как можно иначе объяснить его музыку и его до глубины скрипуче-завывающий катастрофически завораживающий голосище?!

Земные исследователи рок-н-ролла где-то откопали материалы, указывающие на загадочные стёкла, которые вставлены в его очки. Методом трансфокальной фотонной модуляции эти стёкла были проверены и сделаны однозначные выводы: очки Ozzy ничего не модулируют и не фильтруют, а, наоборот, частично гасят исходящее из глаз музыканта излучение гипнотических неведомых волн явно неземных частот. И состоят его очки не из каких-то там стекол, а из кристаллов, в которых не обнаружено ни одного элемента известной части нашей Вселенной.

Да, она решила серьёзно с этим разобраться, но только после завершения цикла реинкарнаций на Земле.

👽

С высочайшей осторожностью Вероника была перемещена в свою кроватку, точнее – на свой диван.

Всё было так, как будто она пришла усталая с работы и плюхнулась в чём была, отключившись через мгновение.

Сон. Всё сгладил сон.

Гли́зи-Зиде казалось, что у неё появилась душа, и она плачет, осознавая, что сейчас расстанется с этим умным и красивым созданием.

Но, её сущность понимала, что больше так надрывать тело земной девушки очень опасно.

И она решила сделать Веронике подарок. Раз уж прошла такая пьянка, и она всё-таки открылась Насте и уж, тем более, этой Веронике, то надо идти до конца своего открывания.

Майти Ника даже не сотворила никакого чуда.

Она всего лишь разбудила, высвободила «спящие» резервы мозга Вероники, одарив девушку телепатической и телекинетической способностями, а заодно и необычайной силой. Вырвавшийся из оков ограничений мозг обеспечил мышечную координацию на новом, пока недостижимом для любого спортсмена, уровне.

Но, ограничитель силы, чтобы из Вероники люди не сотворили кумира, суперсущность всё же установила и определила границы до пяти тонн веса, то есть, до пятисот килограмм массы. Земной массы. Плюс-минус. Такой вес Вероника теперь могла поднять руками! А сдвинуть – в разы больше.

Идеальная, почти на уровне теоретически возможных мышечных резервов, координация добавила скорости: Вероника могла бы пробежать соточку где-то за восемь с половиной – восемь с шестью десятыми земных секунд. Если, конечно же, представится случай пробежать соточку на время.

Но, уважаемые господа, мы же с вами прекрасно знаем, что по земным законам, если есть какая-то возможность, всегда появляется случай, который эту возможность проявит.

Закон обязательного случайного проявления возможности – вот как называется один из земных законов.

В качестве благодарности этого хватит, решила Гли́зи-Зида, но всё же добавила отменного здоровья, лет так за девяносто.

Увидев в реинкарнации Вероника, что девушка обладает способностью прийти своим путём к настоящей Вере, и не сомневаясь ни на одну протовибру своего суперсознания, что именно Вероника может достойно распорядится своими новыми способностями, Сестра Глезидона оставила девушку восстанавливать силы и творить добрые дела на планете Земля.

А что сама Вероника?

В определённый момент у девушки возникла потребность.

Вероника решила не откладывать поход в церковь – всего с одной целью: пройти полный обряд Крещения.

Что-то ей упорно шептало внутри – это просто надо сделать. Как минимум, для соблюдения традиции. Родители хотели чуть ли не с самого рождения, но как-то всё время мероприятие откладывалось.

После обряда она сняла крестик, положила его в красивую коробочку рядом с косметичкой, у зеркала.

Ей было достаточно, что он у неё есть, и не важно, где он находится. Главное – что было в душе́.

Да, немного смутило, что за Крещение взяли деньги, - для Вероники сумма была заметной, - но к её уверенности в правильности того, что она совершила, это не имело никакого отношения.

Она знала, что в церкви всё платное, что церковь давно уже стала что-то наподобие бизнес-проекта, но не знала, где, кроме этого места можно обозначить свою Веру.

Больше ей от церкви ничего не надо было. Всё, что касается Веры, было навсегда при ней.

👽

Он крепко спал. Нет, не просто крепко, а словно провалился в бездну сновидений.

Не в кровати, а прямо в своём инвалидном кресле заснул.

Сны были странные: такие ему никогда не снились. Как будто наяву, с запахами, трёхмерные, цветные и яркие. Будто он – участник этих снов, но только наблюдает, находясь в центре событий.

Фазу сна, в которую буквально провалился молодой нейрофизиолог, ещё не описывала наука: сердце замедлило свой ритм почти в два раза, дыхание, казалось, вообще отсутствует. Зрачки были абсолютно неподвижны и смотрели в самую дальнюю точку.

Так было долго. Чередование обычных фаз сна было нарушено.

И, вдруг, мышечный тонус зашкалил до состояния тетануса – все мышцы тела напряглись так, словно через него пропустили заряд тока невероятной силы.

Тело выгнулось и чуть не оторвалось от кресла, но тут же обмякло.

Дыхание мощными глубокими и затяжными вдохами-выдохами поспешило наверстать огромный кислородный долг, но вскоре выровнялось, а пульс успокоился и стал ровным.

Тело молодого человека, за исключением ног, было очень послушным и тренированным.

Но, холодный пот, покрывший даже отказавшую нижнюю часть тела, показывал, что молодой человек только что пережил во сне что-то из ряда вон выходящее.

Это «из ряда вон» было не выходящим, а ровно наоборот – входящим.

Как вы уже догадались, Гли́зи-Зида вошла-реинкарнировалась в Олега. Мягко, в самом щадящем для такой процедуры режиме. То есть, не всеми своими измерениями, а только частично, сконцентрировав всё многомерное тело в этой частичности.

На этот раз Творцы Сущего определили нарушение своего фундаментального Закона Мироздания. Но, пока ещё не осознали, кто или что является нарушителем основополагающей конструкции развития созданных ими миров.

Слишком маломерен для них был мир, в котором произошли нарушения.

И Творцы Сущего извергли Решительное Слово.

Слово было услышано.

И Оно на́чало собирать Высший Совет Исходящего Законотворчества.

👽

«Этим мы и отличаемся от Богов, которые вы навыдумывали себе. Мы не творим, а заполняем пространство, которое вообразили, своим Разумом. Чтобы оно не исчезло, не схлопнулось обратно в Ничто, когда мы переместим своё воображение в другие измерения. Пространство разворачивается, и вы это воспринимаете как время. Хотя, и времени тоже не существует. Оно есть только в вашем воображении» - словно лекцию по мирозданию слушал, сидя в переднем ряду бесконечной лекционной аудитории, Олег.

Он не понимал, что это сон. Его удивляло, что в таком огромном зале он один. Один на все эти бесконечные ряды, уносящиеся ввысь и в ширину.

Перед ним был лектор. Как будто девушка. Девушка?!

Он видел только силуэт, но ему казалось, что это какая-то девушка.

Он всё время пытался её рассмотреть. Как только ему удавалось сфокусировать на ней взгляд, она тут же ускользала, и ему снова приходилось искать её глазами и снова пытаться уловить чёткость.

Девушка говорила приятным голосом, от этого ему казалось, что он уже где-то такой голос слышал.

Вокруг «лектора» шла многомерная демонстрация сказанного, но в таком темпе, что он просто не успевал отслеживать изменения картинок. Тем более, что картинки наслаивались одна на другую, постоянно менялись, смешивались, взрывались и двигались по всему объёму бесконечного зала.

«Просто как-то у вас всё получается: фотон столкнулся с протоном, тот выпустил электрон – и это уже мерилом времени является. А, если не столкнётся? Что, времени не существует без этого столкновения? Ну и логика у вас.

Пространств нет, а есть только точки и плоскости слияния и наиболее активного взаимодействия сил...эти слияния, проявления, люди называют пространствами. Следовательно, пространств, бесчисленное множество, так как вариантов результирующих от слияния сил - бесконечное число, и они все перетекают друг в друга и изменяются, вплоть до полного слияния с точкой, в которой оказалась ваша вселенная» - продолжало излагать необычные вещи яркая расплывчатая фигура, очень похожая на девушку с роскошными распущенными волосами.

«Вы додумались, что был Большой Хлопо́к, Взрыв?!

Не было никакого хлопка́. И взрыва не было!

А был прорыв, точнее, Разрыв!

В той, не вашей, Вселенной уже не было места для развивающейся в пространстве материи. Она начала концентрироваться по краям и нарушать пространственно-временные параметры. Наступил момент, когда ту Вселенную могли раздавить что-то типа сил поверхностного катастрофически мощного натяжения. И Вселенная бы схлопнулась, уничтожив все миры и всех разумных существ, которые достигли такого уровня развития, что я даже тебе во сне не могу это изложить.

Нам пришлось вмешаться. Не мне, а Осиритес’у Иклион Ра Тхак’у и моему брату Глезидону.

Это он придумал прорыв, в результате которого та Вселенная снова продолжила своё развитие, а ваша его начала.

И это он предложил запрограммировать развитие живой материи вашей Вселенной, используя одну из программ развития, которую придумала я.

Ну, конечно не совсем сама, а кое-то содрала у Творцов Сущего.

Ты же знаешь, как устроена ваша ДНК? Знаешь и не видишь, что она всего лишь программа. Ме-ха-низм. Только механизм.

Сложный, очень сложный. Но, если разбираться последовательно, не спеша, то можно увидеть схему. План, по которому это построено. А план предполагает, что по нему строится что-то конкретное. То, про что уже всё известно.

А вот то, что этот механизм обслуживает, пока для вас тайна. Точнее, не тайна, а то, что вы старательно обходите стороной. С опаской пытаетесь рассмотреть издалека.

Боитесь? Чего вы боитесь? Получить ответы на ваши главные вопросы боитесь?

Ты считаешь, что такой механизм, как ДНК, завод по производству сложнейших молекул жизни, может сложиться в результате случайных событий? В результате, как вы выражаетесь, эволюции?

Тогда вот тебе тысячи тонн железа, сотни тысяч тонн цемента, песка, кубометры воды и дерева…а теперь попробуй построить без плана завод, ну, допустим, по производству, самого простенького квантового компьютера.

Без плана! Наугад, по твоему воображению и представлению, как этот компьютер должен работать.

Ваша ДНК без ещё более сложного механизма, координирующего и контролирующего её взаимодействие с космосом и направляющего развитие, работать не будет!

Я вижу, что для тебя это не было, по большому счёту, тайной.

А вот тебе и тайна: даже, если план будет у вас перед глазами всё время, не получится что-то подобное сотворить случайным подбором материалов. Не-по-лу-чит-ся!

Смотри, насколько у вас всё нелогично:

по вашей эволюционной версии, миллиарды лет живой мир Земли шёл к такой структуре ДНК. Она у вас почти едина для всего живого.

И вот она дошла до…До совершенства?! Структура ДНК в своей основе неизменна те же миллиарды лет! Только по мелочам изменения.

Так что, она сразу и появилась?! Такая вот идеальная и совершенная?! И тут же остановилась в своём развитии?! И уже миллиарды лет не развивается?!

Круто стартовала и встала, как вкопанная!

Скажи, такое возможно?

Вспомни про сырьё для завода – ты сходу так вот и построишь сложнейший завод по производству изощрённой до уровней кварков и глюонов техники?!

Как можно что-то построить, не зная результата?

Не зная, чего ты хочешь построить.

Как?

В своей основе ДНК невероятно стабильна, космически стабильна.

Модификации-мутации её не разрушают, принципиально не меняют, а только позволяют создавать новые живые формы.

И она задумана так, чтобы сохранять свою стабильность.

Понимаешь, задумана и создана, а не создалась сама.

Следовательно, напрашивается простой вывод: ДНК была создана с полным пониманием, для чего она создавалась!

А вы утверждаете, что она создана из лужи грязи, в которую ударила молния!

Замечательная сказка про гадкого утёнка!

Ваш подход к ДНК и РНК, а также к вирусам и протовирусам, да и ко всей живности Земли - про другую вы пока только догадываетесь, - надо менять в корне.

И ещё я тебе открою очень важное: в вашу ДНК встроено ограничение. Ограничение, которое не позволяет вам достичь уровня Богов. Вы всегда будете в полушаге от истины, но никогда не достигнете её. Богам не нужно, чтобы вы стали равными им. Боги встроили в коды вашего развития невозможность повторить эксперимент по созданию новых миров.

Им не нужно, чтобы вы встали на один уровень с Богами.

Они также опасаются, что, если вы достигнете уровня возможности создания миров, то в результате неудачного эксперимента вы разрушите их творения.

Вы для них сырьё. Из этого сырья они строят новые миры. Но, им нужно сырьё, которое развивается и созидает. Но только до определённого уровня.

Вы же сразу пытаетесь зацепиться за самый верхний уровень. Он вам никогда не будет доступен.

Вот вам «истина».

Примите мои…объяснения.

Да, кто-то ещё вмешался в развитие живой материи в этой Вселенной. У меня есть подозрение, что это Михаил и Гавриил. Там ещё парочка есть, но те совсем неуправляемые. Даже имена их забыла.

Это они, я почти уверена, вложили в нашу программу свою. Непродуманно вложили. Это они уже не в первый раз вытворяют.

И теперь ваше развитие настолько неопределённо и неуправляемо, что у меня вызвало огромный интерес.

Для меня очевидно, что в развитии необходимо выйти за рамки законов. Не всех. И рамки бывают разные.

Развитие – это баланс между хаосом и порядком. Тончайшая Гармония между разрушением и становлением новых Знаний, которые будут вести вас постоянно за пределы достигнутого. Этот баланс удерживается высочайшим чувством – чувством Меры…» - вдруг бесконечная аудитория стала сворачиваться в спираль, закручивая в себя девушку с распущенными волосами.

Буквально на один миг ему показалось, что эта девушка…Он её где-то видел!

Но, через кратчайшее мгновение всё свернулось в пульсирующую точку.

А в следующее миг точка развернулась в бесконечное чёрное, - нет, не чёрное, а совершенно пустое! - пространство.

Он ощущал, как эта абсолютная пустота вибрировала.

И в нём, в позе эмбриона летел с невероятным ускорением одновременно во все направления он, Олег.

И тут он проснулся. Проснулся – как вырвался из какого-то наваждения. Весь в поту.

Тело его дрожало.

И…И это было не-ве-ро-ят-но! Он почувствовал, что дрожат вместе с телом и его ноги!

Он чувствовал свои ноги!

Впервые за последние три года!

Олег ткнул пальцем сначала в одну головку четырёхглавой – чёткое тактильное ощущение прикосновения пальца руки!

Он начал давить сразу двумя руками по всем местам на правой и левой ногах – везде был нормальный физиологический ответ.

Он ударил ребром ладони под коленку – голень со стопой тут же вздрогнули.

Это был очевидный тест: иннервация ног каким-то чудом восстановилась!

Полностью или - как?

Он решил, что сон продолжается и шлёпнул себя по щеке. Повторил удар ладонью под коленную чашечку – рефлекс никуда не делся: нога дрогнула.

Ударил другой рукой по другой щеке. Снова ударил ладонью – рефлекторная дуга работала как по учебнику.

«Хоть сто раз колоти по коленке – ты же нейрофизиолог. Тебе что, недостаточно нескольких раз?!» - Олег чуть не вывалился из кресла, когда услышал в своей голове свой же голос. Но он был какой-то и не свой, но точно в его голове.

«Судя по сну, я рехнулся. А, судя по восстановлению чувствительности моих безнадёжных ног, я рехнулся основательно» - Олега снова бросило в пот.

«Подкати коляску к зеркалу» - «второй» Олег даже не попросил, а приказал!

Ошарашенный буквально на всю голову Олег покатил коляску к большому старинному зеркалу. Зеркало было от земли - под потолок, в массивной деревянной раме.

«А теперь давай – твори чудеса своей воли» - голос немного смягчил приказные нотки, - «давай-давай, не трусь, герой. Ты уже проснулся. Пора начинать жить на полную».

Олег смотрел в огромное зеркало и видел, что по-прежнему сидит в коляске.

Он мысленно представил себе, что его ноги двигаются – коленка к коленке и в стороны.

В зеркала коленки тоже задвигались! Но как-то с очень большим отставанием от мыслей, что они должны шевелиться.

Он усилил желание, чтобы они двигались.

Амплитуда стала заметнее, но появилась боль.

В ногах появилось чувство боли!

Это было невероятно круто. Боль, но радости – складывать некуда.

Он стал шевелить всеми частями ног. По очереди: левой-правой, правой-левой. Носок на себя и от себя. А теперь одновременно – один носок на себя, другой – от себя!

Почти всё работало. В смысле, ноги откликались на мыслекоманды, но движения производили с большим запозданием, словно раздумывали самостоятельно, отдельно от всей нервной системы Олега.

И очень сильно дрожали.

«Они дрожат, потому что им страшно. Они забыли, что делать. Давай команды чётче» - голос в голове Олега словно комментировал скучные события из далёкой комментаторской будки и был спокоен и уверен.

Он смотрел сверху на ноги и, не доверяя своим субъективным наблюдениям, тут же вглядывался в движения ног в зеркале.

Они двигались не зависимо от способа наблюдения!

Только сейчас он понял, дошло до него, наконец, что с ногами произошло чудо.

«Понял?! Отлично! А теперь – самое главное. Давай» - Олегу было уже не важно, он это сам себе приказал или тот, который беспардонно вселился в него и командует.

И Олег «дал»

Невероятная боль пронзила не только ноги, но и всё тело.

Он рефлекторно схватился руками за подлокотники, и только это его удержало, и он не свалился с кресла лицом вперед – и об пол.

И, если бы не его сила рук, коляска откатилась бы назад и оставила тело валяться на полу. Но Олег удержался в кресле и решил так опрометчиво больше не поступать.

«Да, физиолог из тебя так себе - чуть было не дал в прямом смысле» - произвёл самооценку своим глупейшим действиям, опять же, непонятно, он или…или?

Что это во мне такое? Что со мной происходит?!» - главный вопрос наконец-то был сформулирован.

«В первую очередь среагировали твои болевые рецепторы. Твои ноги несколько лет не получали прямую команды по горячей линии. Всё было в обход привычным путям. И теперь ты захотел вот так, сразу, привести в движение сложнейший механизм. А не хочешь как надо, потихоньку?» - Олег уже понимал, что к его сознанию что-то подсоединилось и, действительно, пытается управлять.

Нет, не управлять, подсказать пытается!

Олег снова опёрся своими сильными руками о подлокотники и начал на них подниматься, одновременно давая осторожные команды подключиться ногам.

Ноги снова задрожали.

От страха.

От самого обычного страха, что сейчас они подведут, снова подведут и не справятся с элементарной задачей. Как перед первым выходом на сцену.

Поджав губы, он буквально силой заставил ногу оторваться от подножки кресла.

«Установи упор, а то кресло уедет» - да, сознание Олега растерялось, отключив логическое осмысление правильной последовательности действий, но у него уже был помощник.

Он сильно опёрся руками о подлокотники.

И вот он уже, покачиваясь и продолжая закусывать губу, уже стоял! Стоял на двух ногах.

В следующий миг он уже смеялся, а две слезы предательски выкатились из его глаз.

Это он не почувствовал, а увидел в зеркало.

В зеркале отражался взрослый мужчина, со слезами на глазах, две тоненькие полосочки - по щекам, смеющийся от своей неуклюжести и от своего бесконечного счастья - он ногами ощутил опору!

Свою опору, своими ногами!

И уже не в коляске, а стоит во весь рост. Вот только покачивается во все четыре стороны.

Конечно, это было даже не со стороны, достаточно забавно: коленки постоянно подкашивались, по очереди.

«А теперь, давай, шагай, но только по децелу» - «помощник» перешёл на детский сленг Олега, словно старался войти в полное доверие.

«Децл» был слишком большой, и сразу обе коленки подкосились.

Олег упал на пол, но успел сгруппироваться – верхняя часть тела в подсказках не нуждалась.

Смех никуда не делся, а вот слёзы перестали увлажнять и без того влажную от напряжения кожу.

Олег стал ещё смешнее кряхтеть и пытаться встать на колени, посматривая в зеркало – действительно ли там отражается то, что он видит тут сам.

Да, в зеркале отражался с виду очень крепкий мужчина, забавно пытающийся вспомнить, как люди встают на четвереньки.

Минуты две он боролся с полом.

Теперь он смеялся очень громко, так как в зеркале отражалось пошатывающееся «чудо» на четырёх конечностях, очень похожее на него, на Олега.

«Начнём путь заново – от обезьяны» - подшутил помощник.

Олег стоял так целую вечность, накапливая решительности сделать самый непростой шаг.

Но сначала он попробовал пройти вот так, на карачках, хотя бы до коляски – она была в полуметре от него.

Получилось! Обезьяньи рефлексы работали очень хорошо!

«Теперь надо опереться на коляску» - руки ухватили подлокотник и…

И Олег, дрожа всем телом начал это, самое сложное за последние годы, движение.

Ему казалось, что это был целый час.

Он стоял рядом с креслом, а глаза снова были влажными.

И он уже не смеялся – всё было очень серьёзно.

Он стоял без опоры, и коленки уже не подгибались, когда хотели.

«Шаг, осторожненько, один маленький шажок» - вслух произнёс Олег, словно обращаясь к зеркалу.

Шаг был меньше, чем на полстопы. Но это был Шаг!

Так как за ним последовал гораздо более уверенный, и не на полстопы, а больше, чем на стопу.

Олег сделал три настоящих шага.

И хорошо, что упёрся в зеркало эта преграда была сейчас спасительной.

Он почувствовал головокружение и лёгкую тошноту.

Влажные ладони оставили отпечатки на спасительном зеркале.

Он так постоял в растерянности некоторое время, пока голос-помощник не «предложил» самостоятельно, без коляски, добраться до кровати.

«Ты потратил слишком много сил, надо отдохнуть» - Олег только сейчас чётко осознал, что он действительно, словно с кем-то общается у себя в голове.

«Ну вот, в качестве компенсации за восстановление ног – раздвоение личности. Как в голливудских киношках про вселение других сущностей в главных героев» - показалось, что это именно Олег подумал.

«А почему – как? С тобой именно это и произошло. Только с отличиями – это не кино, и ты не в Голливуде. И личность твоя осталась цельной. А то, что не герой…Ты самый, что ни на есть герой, только пока об этом не знаешь!» - весело ответило, вселившееся в Олега.

От зеркала, опираясь руками о стену, по периметру комнаты, так он добрался до кровати и без сил плюхнулся на этот островок надёжности и безопасности.

Только смог подключить планшет к вайфаю, одеть наушники, зайти на сайт с блюзами, врубить первое, что попалось из нового, и тут же заснул. Точнее, отключился от всех внешних раздражителей, кроме музыки.

Она, музыка, его надёжно исцеляла, восстанавливала и не давала победить унынию, которое посещало его всё чаще и чаще.

Особенно уныние давило, когда он подкатывался на коляске к зеркалу, ощупывал свои ноги и с ужасом отмечал, что они становятся всё тоньше и тоньше, всё мягче и мягче.

После этого он не то что, с особым усилием, а даже с каким-то остервенением катился к тренажёрному уголку, который смастерил его отец, и тянул там, всё, что мог, давая нагрузки на все группы мышц, которые ему пока ещё подчинялись.

После этого он наскоро уплетал какой-нибудь запакованный полу-продукт, иногда даже не разогревая в микроволновке.

А затем он уходил из этого мира, подключая себя к музыке.

Рок, блюз, джаз – было не важно. Важным было только её присутствие в голове, и чтобы – больше ничего, кроме неё.

Только так он побеждал и берёг надежду, что он выдержит такое нереально мерзкое испытание на прочность.

Он был уже чемпионом города и области по классическому троеборью. Уже подумывал уйти из этой забавной, интересной, но очень плохо кормящей нейрофизиологии в профессиональный спорт.

И тут такая беда.

И уже скоро двадцать восемь. Здесь, в родной стране, шансов физиологу – никаких. А туда – ну кто такого инвалида там ждёт. Да, на словах – толерантность, терпимость, демократия. На деле – он никому не нужен и там.

Слово «уныние» не описывает всего, что происходило частенько внутри Олега.

Отчаяние? Да! Уныние и отчаяние – близко, но недостаточно точно. Он всё время побеждал эти два состояния, которые сливались в одно.

Грусть и горечь. Теперь что-то похожее. Это он не мог ни разу преодолеть с момента той аварии.

👽

Олег очень глубоко ушёл в свой внутренний мир. Это ещё называется погрузиться в себя.

Вам бы показалось, что он крепко заснул и видел сон. Или сны.

Нет, он именно отключился, впустил в себя только музыку и сосредоточился на том, что у него произошло с его телом и разумом.

«Ты всё ещё страдаешь? Не веришь, что это на самом деле произошло? Что ты не сошёл с ума? Перестань –всё это реально. Прокрути всё обратно назад…а теперь вспомни все ощущения. Не этому ли тебя учили – исследовать механизмы ощущений и реакций мозга, а?» - первым начал тот, который был явно не Олегом.

«К…как, как я это сделал?! Никакие блоки, растяжки, стимуляции не помогли. Так уже несколько лет! У меня обрыв связей в трёх местах позвоночника, тьфу ты, спинного мозга, чёрт его побери» - Олег, Олег в первичном понимании его сущности, решительно решил принять участие в этом очень странном диалоге.

«Да это непроизвольно получилось. Не было такой цели, вылечить твои ноги. Одного супермена я уже сотворил. Но там понятно, первое посещение, алкоголь, приятная компания чувства, эмоции. С тобой всё просто – произошла активация резервов твоего организма, пока я вселялась» - оно продолжало диалог в плотном темпе.

«Так ты что, он или она? А, может, оно? Сотворил, типа, он, а вселялась уже она?!» - Олег тоже не отставал.

«Не он, не она и не оно. Ещё больше отпусти себя и всё сразу поймёшь. Сейчас я – это ты, значит, наверное, всё-таки, он. Я разблокировал все твои регенерационные гены. И мобилизующие – тоже. Случайно, не хотел. Но, раз уж так вышло, не сопротивляйся и перестань страдать. Три – четыре недели и только кресло будет напоминать тебе, что ты в нём как старичок катался. Да, кстати, ничего оно у тебя такое, тюнингованное с умом. Отдай его поскорее тому, кому оно очень нужно. Тебе – уже не нужно. Палочка – да, на пару дней, не больше» - в голове Олега две сущности начали стремительное сближение.

Весь диалог сближения происходил на фоне классного блюза с раскатисто-тягучим бархатисто-грубым усыпляюще-прозрачным голосом Леонарда Коэна.

Затем всё взорвал Маникетти, даже прервал диалог.

Две сущности терпеливо выждали, когда после итальянца мощно, вкусно, но очень громко отыграет чумовой гитарист с не менее чумовым именем Ё Бонамаса, продолжили слияние.

«А, если будешь в день по шесть-семь часов тренироваться, то и в пару недель уложишься, и стена будет не нужна. Что для тебя семь часов тренировок –раньше были и подольше. Только не переусердствуй – у резервов тоже есть пределы. В них лучше не залезать. И с музыкой не переусердствуй. Впрочем, скоро тебе не до неё будет. По крайней мере, не до такого её количества» - оно не упустило и нотки мягкого ехидства.

«Если я сейчас проснусь, всё будет как до сна? Или – как?» - Олег понимал, что вопрос риторический, но инерция есть даже у сознания.

 «Теперь всё «как будет», зависит только от тебя. Я буду твоим наблюдателем, как бы со стороны наблюдать буду. Но никуда не денусь. Не могу я сразу тебя покинуть. Не выдержишь такого» - оно охотно откликалось и очень подробно отвечало

«Вы такие неустойчивые, порой даже слабые. И как вы только выживаете всю другую живность с планеты?! Это всё из-за вашего потенциала. Он у вас невероятный! Стоит к нему только прикоснуться, как вы превращаетесь в суперменов. Только смотри, не переборщи с потенциалом. Теперь все твои ограничители только в твоих руках…и - в ногах, что особо надо отметить. Поздравляю с важным событием в твоей жизни. Но, есть уверенность, что оно не самое важное, так как знаю, что ты не первый супермен на Земле, и даже не первый в этом городе. И самым важным событием может быть встреча двух суперменов».

С небольшой музыкальной паузой в исполнении Уотера Траута оно продолжило: «Ну, ладно, хватит тут лясы думать, да музыку проворачивать, звони отцу, сюрпризом порадуй. Но сначала пилюльки приготовь. Да-да, те, в нижнем ящике тумбочки, на которые ты тут подсел недавно. Вот ему они сейчас не навредят. Сердечко у него слабое, а такое увидеть - под силу только молодому и тренированному».

«Да, ты прав…права, прав, в общем, надо папе сообщить. Сегодня он к маме собирался. Пусть и ей скажет. А, вдруг, и у неё что-нибудь включится» - Олег почувствовал, что в него закрадывается, очень и очень издалека, что он сможет как-то помочь маме.

У мамы Олега была третья, переходящая в четвёртую, стадия лейкемии. Она уже потеряла все волосы на голове: от самой болезни и от тяжёлой химиотерапии вперемежку с лучевой.

В онкоцентре готовились переводить её в хоспис. Оттуда, как правило, всего одна дорога. Одна и последняя в жизни.

Поэтому ещё думали, объявлять ли окончательный отсчёт так как перевод убил бы не тело, а слабеющий дух, который едва удерживал надежду.

Очень тяжёлые испытания свалились на семью Олега.

Отец частенько пытался при сыне вызвать из памяти грехи семьи и предков, но так и не нашёл адекватные, за которые возможны такие наказания.

👽 Уважаемые дамы и господа, - как говорит мой волновой Иссинуарий, - перед вами, конечно же не бухгалтерский отчёт, а всего лишь перевод квантово-волновой информации.

Но, чтобы вы не потеряли ниточки повествования, мы решили нумеровать на манер бухгалтерии все наши дополнения.

Перед вами, мои читатели и слушатели, - а так люблю выражаться я, - дополнение номер семь!

Или, если кому-то будет удобнее для осознания изложенного, вы дошли до седьмого уровня:

Наш метод бессилен описа́ть, как отец Олега воспринял то, что ему продемонстрировал сын.

Пилюльки пригодились, причём в троекратно увеличенной дозе. Помогло.

Когда папа вошёл в квартирку, увидел своего сына, лежащего со счастливым лицом, почти блаженного оттенка, то ничего ещё не понял.

Но, когда сын, кряхтя и постанывая, начал подниматься с кровати, не меняя выражения лица! Встал на обе ноги! И неуклюже-осторожно направился не к креслу, а к своему отцу!

Реакция отца сначала была –ужас! Затем – инстинктивный порыв удержать сына. Но Олег уверенно показал жестом, что ему помощь не нужна.

Отец увидел, что сын медленно, неуклюже, но идёт сам...и расплакался. У него затряслись руки как у голодного диабетика-паркинсоника, поражённого «альцгеймером».

Затем, когда Олег, пошатываясь, с вытянутыми вперёд руками, словно дневной лунатик, дошёл самостоятельно до папы, обратно к кровати и - снова к папе!...

Папа упал в обморок. От лекарств ли в повышенной дозировке или от избытка чувств? Скорее всего, от этих двух причин.

Сын, видя, что папа обмяк и медленно опускается на пол, едва удерживаясь за плечо Олега, подхватил его и…

И перенёс на свою кровать!

Олег осторожно положил отца и оцепенел слегка сам: мало того, что он устоял на ногах, он устоял ещё и с грузом, равным ему по своему весу!

Олег тоже был в лёгком шоке.

Папу он привёл в чувство нашатырём и парой несильных ударов по щекам.

На лице отца было безграничное счастье, рука потянулась к щеке Олега.

Единственно, что он мог произнести: «Ты победил, ты молодец». Затем он опустил руку и снова расплакался.

Только сейчас Олег понял, насколько больно было его отцу. Отец совсем ослаб духом, когда ещё и мама слегла. И в этой семье он остался один, здоровый, но только относительно своих близких.

Сын увидел, сколько сил и здоровья вытянула у его отца жизнь последних трёх лет.

Олег попытался было объяснить, что с ним случилось, но произнеся пару фраз о каком-то внезапном чудесном прорыве факторами роста ограничений в развитии нервных волокон, мобилизации эндокринной, нервной и каких-то там ещё систем, таламо-гипофизарной нервно-гуморальной иррадиации и мобилизации лимбики… - понял, что он и сам толком не знает, что с ним произошло. Догадывается, чувствует, но не знает. И сослался, что сработала методика Дикуля.

«Мне не важно, что произошло: чудо-не чудо, Дикуль-Шмикуль, я уверен, что это именно ты справился. Ты очень сильный, мальчик мой. Только вера меня и спасала. Я даже в церковь не хожу. Мне моей веры достаточно. Вот и награда подоспела. Да как вовремя! Ещё чуть-чуть, пару месяцев – и всё» - ответил ему отец.

Олег прекратил свои заработки репетиторством и написанием унизительно однообразных курсовых и дипломных и стал интенсивно тренировать проснувшиеся от долгого сна ноги.

Через три недели изнурительных тренировок, в один хороший солнечный денёк, он и отец решили навестить маму. Для отца – любимую жену.

В эти три недели Сестра Глезидона беспокоила Олега только в его снах и занималась изучением других сущностей этой планеты, но не выходя из Олега.

День похода в онкоцентр совпал с днём, когда за коляской приехал какой-то молодой парень. По объявлению, в котором было прописано жирным курсивом: с этой коляски больные, как правило, встают на ноги. Звонки замучили Олега. Сумма вознаграждения за чудо-коляску была обозначена как НОЛЬ рублей НОЛЬ-НОЛЬ копеек. В то время, как её изначальная цена состояла из шести цифр.

Ещё день совпал с полным отсутствием облаков на небе и с ярким летним, но, как всегда, не очень щедрым на тепло, питерским Солнышком.

Безоблачные денёчки в Питере по пальцам можно пересчитать. А уж такой, как этот, со сплошными совпадениями, – даже пальцев не надо: день выдался уникальным во всех хороших смыслах.

Олег понимал, что восстановился не окончательно, но ходил уже бодро и ни обо что не опирался.

Сестра Глезидона сразу, в первые дни пребывания, оповестила, что он сам должен настроить своё, как эта сущность выражалась в мыслях, новое тело. А она будет наблюдать.

Ноги Олега с какого-то времени перестали отзываться сильной болью на всё возрастающие нагрузки. Однажды он сказал отцу, что полностью готов выйти безо всякой опоры в мир.

Приврал немного. Возможно, это приврала та сущность, которая, как оказалось, не была лишена выраженного авантюризма и жажды приключений.

Онкоцентр был далековато для инвалидного колясочника Олега. Почти за городом. Поэтому он навещал маму всего три раза. Человеку на коляске, пусть и молодому, физически сильному, бывшему в своём нормальном состоянии очень перспективным спортсменом, очень трудно перемещаться в городе, особенно на отрезке, где царствовали инвалидоненавистнические маршрутки.

Коляска Олега была очень дорогой и тюнингованной по последнему слову кулибинской мысли его отца. Сам он тоже приложил много труда, чтобы коляска стала ещё и тренажёром, и даже столом со стулом.

Да, эти три раза были пыткой не только в смысле трудности туда добраться, но и в смысле необычайной грусти от того, что он видел, как мама умирала. Умирала медленно, и всё время говорила, что – ничего-ничего, вот ещё несколько сеансов, вот ещё одно новое американское лекарство, о нём все врачи говорят, как о прорыве…и всякое подобное этому.

Отец был измучен во сто крат больше, чем Олег, так как, и бывал чаще у мамы, и работал на нескольких работах, чтобы наскрести на эти чудо лекарства. Сын тоже помогал деньгами, но его заработки были предательски неровными. Он уже подумывал пойти в паранормальные олимпийцы. Но, его классическое троеборье, бег-плавание-стрельба, почему-то не входило в число видов спорта для людей с ограниченными возможностями.

Олег, сидя в каталке и держа слабую руку мамы, ловил комки у горла и кивал.

Кто как не физиолог, знал и буквально по дням мог расписать будущее при таком заболевании.

Но, кивал маме и только крепко сжимал её морщинистые ладони, побелевшие и высохшие, ставшие похожими на сухой полупрозрачный пергамент.

Олег договорился с отцом встретиться у выхода со станции метро, а затем на автобусе или на маршрутке вместе доехать до мамы.

👽

В метро на Олега нет-нет, да кто-нибудь обращал внимание, так как он постоянно сам смотрел на людей и часто вертел головой. Это он так пытался оценить, как оценивают его в новом, а на самом деле, в что ни на есть старом, состоянии.

Бег, плавание и стрельба – ноги везде раньше помогали, а зачастую и вытягивали результаты.

Он по ногам очень соскучился. А здесь, в метро, он ими так загордился, будто купил дорогущий костюм и пришёл в нём с шикарной фотомоделью на встречу собратьев по Универу.

Теперь ему казалось, что на него смотрят чуть ли не все вокруг.

Ему казалось, что всех должны привлекать его замечательные ноги, хотя, по большому счёту, они мало чем отличались от ног тысяч и тысяч молодых парней и мужчин.

Но, приобретя их заново, ему в метро так казалось каждое мгновение.

«Перестань так пялиться на всех. Никого не интересуют твои ноги. В них нет ничего особенного, по крайней мере, пока нет. Успеешь ещё накачать свои ноженьки. Дурное дело - нехитрое» - это он несколько раз слышал, пока ехал в метро, от той сущности, которая уже стала неотъемлемой частью его сознания, но и не торопилась сливаться воедино.

Маршрутка, стоявшая поодаль от метро, тоже не торопилась отправляться по маршруту. Точнее, не торопился узбек…или - таджик…или - туркмен…? В общем, водитель ждал, пока она набьётся до отказа.

И маршрутка послушно набилась-таки до отказа: не прошло и десяти минут, как народ не только сидел, но и стоял.

Было много пожилых людей – маршрут до онкоцентра со всей очевидностью предполагал их большое количество.

Олег усадил отца, а сам, конечно же, стоял рядом, в узком и неудобном проходе, хотя они пришли, когда маршрутка была ещё совершенно пустая.

Но, как водится в бесконечно и не в меру культурной столице России времён модернизации, нашлись два молоденьких паренька славянской внешности, сели и сидели богатырским сиднем, хотя над их широкими плечами немногим позже нависла пара бабулек с большущими сумками. С уверенностью, близкой к ста процентам, можно сказать, что в тех сумках была еда для больных того са́мого онкоцентра. Больше по тому маршруту больниц не было, как не было и особо большого числа жилых домов. А сумки были набиты едой – это было видно, так как разные упаковки просто торчали из них. Удивительно, что не вываливались.

Два молодых «мужчины» скромно отвернулись к окошку, чтобы не мешать бабулькам нависать над ними.

Отец Олега, увидев, что бабули далеко забальзакового возраста стоят в проходе, поднялся со своего места и предложил одной из бабушек сесть.

Олег, положив руку на плечо папы, остановил джентльменский порыв и обратился с максимально вежливыми словами к тем двоим: «судари, не могли бы вы уступить свои места двум бабушкам?».

«Какой я те сударь? Да и не бабушки они вовсе. Вон, смотри какие сумищи. Небось, менты с места сдёрнули, вот они баулы и тянут обратно домой. Видел я таких бабушек – у метро деньгу зашибают. Живут покруче нашего, а всё жалость пытаются выдавить» - ответил сидящий поближе к проходу.

«От тебя не убудет, юноша. Хочешь, даже денег за билет дам, но уступи…по-хорошему, а» - нотки в голосе Олега стали заметно жёстче.

«Да мы сами тебе бабок дадим, чтобы только отстал. Доедут твои бабки, не рассыпятся» - второй подключился к диалогу в отдельно взятой маршрутке и заржал от своего каламбура.

Эти два упырёныша были в полном соку, здоровенькие, плечистые и плотные.

Но, судя по ответам, тупые и невоспитанные. Точнее, просто тупо невоспитанные.

Олег всё сообразил и уже взвешивал свои шансы на победу: с руками должно быть всё в порядке, правда, давно не дрался. А вот ноги могут подвести.

И тут его словно отключили от процесса общения и анализа обстановки!

И тот, который в нём растворился, произнёс вслух, его голосом, в сторону двоих гордых жлобиков: «ну ладно, пошутили и хватит. Валите пёхом по шоссе туда, куда хотели. А лучше, намного дальше. Даю на оперативный подъём несколько секунд. По истечении указанного времени последует сеанс беспощадного пауэрлифтинга с пеньковым ускорением».

У бабулек сумки шмякнулись в проход, на пол.

У одного дедушки, сидящего на самом заднем сидении, зафонил страшно неприятным свистом аппарат в ухе. Дедок сморщился и стал дрожащими руками его там, в ухе, поправлять. Но, противный свист только усиливался. Дед со словами «тьфу ты, долбаная Япония из Китая» выковырял его из уха, но упрямый прибор продолжал свистеть, теперь уже и с переливами.

Звуковые спецэффекты очень контрастировали с возникшей в салоне тишиной от всего остального. Двигатель тоже перестал урчать.

Даже узбекско-туркмено-казахские песни мигом затихли. Сам ли водитель вырубил движок и приёмник или уже вам знакомая сущность отключила своими неведомыми импульсами - не суть.

Но в маршрутке возникло невероятное напряжен... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3 4