Лев Голубев Жанр прозы:

24 июля 2018 Детектив

поддерживая раненую руку, осторожно, боясь хоть за что-то зацепиться, я спустился вниз, а Ирина, схватив трос, быстро его смотала и бросила в багажник. Ирка помогла мне сесть на заднее сидение и, осторожно клацнув дверкой, закрыла её. Запустив двигатель, не включая фар, поехала по переулку, и лишь проехав пару кварталов, остановила машину.

Включив свет в машине, быстро повернулась ко мне.

- Можешь подать мне аптечку? Хотя нет, сиди, я сама всё сделаю.

Она быстро пересела ко мне и осмотрела мою окровавленную руку. Весь половой коврик  машины тоже был покрыт крупными каплями крови. Схватив бинт, она надорвала упаковку и, наложив антисептический пластырь на рану, быстро перебинтовала руку.

Всё это она делала не произнося ни слова. И лишь закончив перевязку, спросила: «Тебе очень больно, до дома дотерпишь? – Я же знаю, ты опять откажешься ехать в травматологию…»

В ответ, не произнеся ни слова, я только кивнул головой, а сам про себя подумал - хорошо, что Иринка настояла на своём участии в сегодняшней «Операции Ы!».

 

* * *

 

Теперь у нас были все материалы, или почти все, чтобы засадить всю группу за решётку, но опять это – «Но!». У меня не было главного – Босса! Ведь ничего не стоит этим проходимцам сказать - «Нет у нас никакого босса, мы сами всё организовали…». Жди, когда кто-нибудь из них «расколется», а если нет?

Мне нужно было найти главное действующее лицо, того – кто организовал убийство моего друга, Севку, кто упёк меня в тюрьму, и кто завладел нашим бизнесом. Все фигуранты, которые за эти несколько дней встретились во время моего с Ириной расследования – мелкие пешки, марионетки, которыми кто-то, дёргая за верёвочки, манипулирует. Это я, да и Ирина тоже, уже уяснили для себя точно.

Где глава всей этой шайки – вот вопрос, и пока неразрешимый вопрос! Ну, передадим мы материал в полицию, а дальше, что? Ту-пи-к!

Ирина быстро, но осторожно вела машину. Я молчал, погрузившись в боль и думы, а Ирина, молчала, вероятно, чтобы не мешать мне. Вскоре она загнала машину во двор и помогла мне выйти из неё. Вот мне везёт, с лёгкой иронией подумал я, второй раз за три недели меня удаляют из строя «Борцов за справедливость!».

Основательно обрабатывая мне рану, Ирина, вероятно, чтобы отвлечь меня от боли, спросила:

- Лёша, почему мы смогли пробраться на территорию мастерских почти без помех, конечно, не считая твоего ранения? – Почему, мы смогли так легко раскрыть строго охраняемую тайну?

- Ириша, ты задала не один вопрос, а два – это, во-первых. А, во-вторых…

Я задумался, действительно, почему?

Ответ пришёл ко мне в голову сам, и я попытался донести его до Ирины.

- Потому, Ира, что для простых людей колючая проволока поверх забора и вооружённая охрана у ворот, своего рода табу на это место, а для правоохранительных органов нет причины врываться на частную территорию. Подумаешь, добавил я с иронией, невидаль какая - обыкновенные швейные мастерские. Это же не цирк. И, потом…

…Шьют они телогрейки, шинели, шапки – ну и, Слава Богу – пусть себе шьют, продолжил я. Налоги платят? Платят! Значит, Закон не нарушают. Тем более, что никаких, порочащих их деятельность, жалоб, не поступает. А, если даже поступят, всегда найдутся во всех структурах власти, доброхоты, которые предупредят о жалобе или проверке, даже – незапланированной…

- Я и сама об этом подумала, но хотела услышать твоё мнение…

- И, как? – Мнения совпали?

- Да, дорогой.

 

* * *

После небольших споров и попыток доказать друг другу свою правоту, мы решили продолжить, хотя бы с полмесяца, слежку за нашими фигурантами. И в одночасье столкнулись с первым препятствием, насторожившим нас.

Ирина съездила на рынок, чтобы осторожно, не привлекая внимания проверить, вышел ли Виктор Козлов, наш недомерок, на работу.

Оказывается, его лоток так ни разу, с того приснопамятного дня, когда Ирина «достала» его, не открывался, а на вопрос - почему? - Соседи в ответ лишь пожимали плечами, и было видно по всему -  они рады-радёхоньки отсутствию конкурента.

Тогда Ирина решилась на «безумный», по моему скромному мнению, шаг, она поехала прямо к нему домой. Каково же было её удивление, когда открывшая на её звонок маленькая, с заплаканными, невыразительными глазами, женщина, сказала, что уже три дня, как его похоронили.
Это была новость из новостей!

Хорошо, Ирина догадалась немного расспросить женщину. Та, без сопротивления пригласила её в комнату, вероятно у неё «наболело», и она была рада поделиться своим горем с первым, готовым выслушать её, человеком.

Виктор, рассказывала женщина, вообще, вот уже год, как здорово изменился. Вначале он дёргался из-за готового вот-вот «лопнуть» бизнеса. Мы же, понимаете, всё в него вложили, недоедали, продали его квартиру, короче остались голые и босые. Спасибо его брату, Анатолию, тот приютил нас на время. Потом, месяцев за восемь или девять до смерти, точно не помню, помню только -  пришёл такой весь радостный и довольный:

- Всё, говорит, Юлька, вылезем мы скоро из нищеты, заживём, как нормальные люди!

- Это, каким же манером? – спросила я у него.

- Нашлись добрые люди. Помогли восстановить бизнес, ответил он.

И точно, не прошло и месяца, как он купил квартиру на моё имя, потом машину…, и с бизнесом у него наладилось…

- А, вы, не поинтересовались, кто этот добрый дядя, что так вовремя помог ему и, за что? - спросила, как бы не очень придавая значения вопросу, Ирина.

- Да спрашивала я у него. А он только ответил: «Не твоего ума это дело женщина, и засмеялся, а потом, как-бы нехотя добавил, - братуха, Толька, помог».

- Помог? Молодец! - Ирина решила не уточнять, как он помог. - А дальше-то, что произошло?

…Я испугалась. Его брат, тот ещё урка. Здоровенный бугай, продолжила она. В тюрьме два раза сидел за что-то. Полгода, как освободился. Ну, зажили мы нормально…

- Простите, что перебиваю, машина у вас, какая?

- Да Мерседес, серебристый такой…

Женщина, по-видимому, не придала особого значения вопросу Ирины о машине, и продолжила - а тут, дней за шесть до смерти, пропал куда-то… - Появился через два дня – штаны на нём новые, рубашка тоже новая. Я и спрашиваю - «С чего это ты решил новое себе купить, и где два дня пропадал, меня не предупредив?»

- А он, что ответил?

- Говорит, срочно за товаром ездил, а сам хмурый такой, и главное, злой, не приведи Господь! Я решила к нему больше с вопросами не приставать. - А четыре дня назад, говорит - поеду на работу…

Женщина опять   заплакала и тихо завздыхала.

Ирина стала успокаивать жену Козлова, и даже погладила её по спине, ей жалко было женщину, оставшуюся с двумя детьми. И чтобы отвлечь её от горестных дум о муже, спросила, - дети ваши где, наверное, у вашей матери?

- Даа, у неё, - вытирая глаза полотенцем и потихоньку всхлипывая, ответила она.
- Так, от чего умер ваш муж?

- Не умер он, не умер! - глаза женщины сверкнули, и она продолжила, - вечером пришёл его брат и сказал, что Витя столкнулся с грузовиком и погиб, а машина сгорела… дотла.

Я закричала на Тольку - «Если бы не ты и твои дружки, с которыми связался мой муж, он был бы жив!». Толька на моё обвинение ответил, что он здесь не причём, меньше надо было пить, тогда бы ничего и не случилось. Тут я совсем взбеленилась: «Как так, меньше пить? - закричала я на него. Витя поехал трезвый как стёклышко, а ты говоришь, пить!» На это, он ничего не сказал, а только нахмурился. 

Я испугалась, подумала – сейчас ударит бугай здоровый, убьёт и не поморщится, но он только спросил: «точно трезвый?» – Да, да, да!!! – заорала я…

А потом Анатолий помог мне с похоронами…, почти успокоившись, проговорила несчастная женщина.

- Юлия, а как насчёт друзей Виктора. Точно у него появились какие-то друзья?

- Не знаю. Это я, не подумавши, ляпнула…. Хотя…, заходил к нам как-то один, представился товарищем Виктора по работе…, пренеприятный тип, знаете… серый такой… чистый волк, а глаза рыбьи.

Я потом у Виктора спросила, что это ты таких товарищей себе завёл? Так он сказал - Никакой это не товарищ, а просто… нечаянно познакомились.

- Тяжело вам пришлось в последние дни, - ещё раз посочувствовала Ирина, но поняв, что своим сочувствием дала повод к ещё одному ливню слёз, стала прощаться.

Уже почти закрывая за собой дверь, Ирина вдруг вспомнила, какой вопрос она собиралась задать женщине, но так и не задала и, полуобернувшись, попросила дать ей адрес брата Виктора -  Анатолия.

Записав в блокнотик адрес, Ирка теперь всегда носила с собой блокнот, ручку и карандаш, памятуя прошлые недоразумения, ещё раз извинилась за беспокойство, и прикрыла за собой дверь.

После встречи с вдовой Козлова, Ирина сразу же направилась домой, чтобы поведать о случившемся мне.

Выслушав её импровизированный отчёт, я задумался, и крепко. Какая-то странная смерть настигла Козлова, даже не странная,  а очень уж скоропостижная. И эти слова, слова его брата, удивлённого выкриком Юлии, что её муж вышел из дома совершенно трезвым.

Странно и ещё раз странно.

Действительно, было над чем задуматься. Не замешан ли в его гибели Серый? Это вполне возможно, подумал я. Судя по поведению Козлова во время освобождения Ирины, Серый вполне мог наказать его за трусость…. Но возникал неизбежный вопрос, а сам ли решил убрать труса Серый, или убрал по чьему-то приказу?

Опять вопросы, вопросы, и ни одного ответа. Ситуация усложнялась.

Срочно нужно было ехать к офису «Амплитуды», не сегодня, сегодня уже поздно, а вот завтра, с утра, и выяснять, на месте ли директор и его водитель? Если нет, то…, то…, моё посещение пионерлагеря…

Стоп! Причём здесь я? Освобождал Ирину какой-то горбатый дед.

Подумаешь, зашёл погреться, что-то заподозрил и…, решил проверить, а эти два придурка – Серый со своим пистолетом и ножом, и обгадившийся Козлов… - Боже мой, значит и Серый под ударом? Или, нет? Думайте, господин Иваницкий, думайте...

…Сначала Серый убирает проштрафившегося Козлова, а потом…, он же тоже виноват. Даа…, быстро карающая рука босса настигает провинившихся…. Или… босс решил подчистить своё окружение?

Тоже возможный вариант. Совсем исключать такое решение боссом нельзя.

Надо подумать, надо спокойно подумать…, решать с кондачка не стоит.

Если босс решил избавиться от бывших своих подставных свидетелей, то я никогда не смогу доказать, что это не я убил напарника…

Не-е-т, маленькая возможность всё же существует, решил я, вспомнив выражение, которое совсем недавно мне высказала Ирина – «Никогда не говори, никогда!».

А, что, верно! Всегда существует возможность тем или иным путём, что-то доказать. И я докажу..., докажу, если вычислю босса. Итак, завтра за работу.

 

* * *

Из кухни доносился дробный стук ножа - Ирина что-то готовила.

- Ира, ты готова и дальше продолжать мне помогать? - крикнул я, чтобы Иринка меня услышала.

- Да, милый.

- Завтра я хочу продолжить наблюдение за директором и его шофёром.

- Не поняла. - Ты можешь прийти сюда, а не кричать на весь дом?

- Ир, завтра я хочу продолжить наблюдение за директором и его водителем - Анатолием, - повторил я. Ты поможешь мне?

- А, как же рука? – Ирина заглянула в комнату с ножом в руке и слезами на глазах.

- Что с тобой, Ир? – Я тебя чем-то обидел?

- Не обращай внимания, это лук. Злой, зараза!

- Ааа…. Так вот. В сложившейся на сегодняшний день ситуации, я другого выхода не вижу…

- Хорошо.

Из кухни послышалось шкворчание чего-то жарящегося, а затем донёсся обалденный запах жареного мяса с луком.

- Ой! Я испорчу твоё любимое блюдо! - и Ирка быстренько скрылась за дверью в кухню.
 

Глава восемнадцатая

Джип стоял на месте. Из выхлопной трубы вился лёгкий дымок, а за рулём сидел Анатолий Козлов в ожидании шефа. Значит, мы как раз вовремя подъехали. Вскоре вышел директор «Амплитуды», и мы поехали за ними на достаточном расстоянии, чтобы нечаянно не быть замеченными.

Иринка здорово наловчилась скрываться среди других машин, ещё немного тренировки и она получит квалификацию опытного «наружника».

Выехали на Мичуринский проспект и чуть не потеряли их из виду. Когда мы нашли их, джип стоял на парковке у гостиницы: водитель был на месте, а директора я в последний момент заметил входящим в дверь вестибюля.

- Что он тут забыл? - почти одновременно, воскликнули мы с Ириной.

Ирина припарковалась несколько в стороне, за огромным  «Лендкруйзером». С этой позиции нам был хорошо виден джип и входная дверь гостиницы.

Через полчаса ожидания, или чуть больше, директор выскочил из двери, бледный, сел в джип и резко захлопнул дверцу.

Джип развернулся, и они вернулись назад, в офис…

Мы думали, что нам придётся долго стоять, но получилось совсем наоборот.

Куприянов вылез и пошёл к входу в здание, а джип, рванув с места, помчался по только, что пройденному маршруту, и вернулся на прежнее место. Только сейчас Анатолий не остался за рулём в ожидании, а хлопнув дверкой и включив сигнализацию, направился к двери гостиницы с самодовольной улыбкой на лице.

- Чего это он, как самовлюблённый петух в предвкушении оплодотворения курочки, так радуется? – посмотрев на меня, спросила Ирина.

В ответ, я молчаливо пожал плечами.

«Сейчас проверим» - и Ирки в машине, как не бывало. Она отсутствовала минут двадцать, а когда вернулась, лицо её выглядело хитровато-лукавым.

- Ты, куда это упорхнула, как птичка спугнутая ястребом? – поинтересовался я, когда она вновь устроилась за рулём.

- Ой, не могу! - захихикала она. Знаешь, зачем он вернулся?

- Не знаю, но надеюсь, ты объяснишь, и вообще, я не понимаю, ты, что…, в туалет бегала?

- Ага, как же. Я следила за Козловым.

- Как это? - удивлению моему не было предела. Ну-ка, ну-ка, расскажи.

- Забегаю я, значит, в вестибюль, а он уже в лифте, я чуть-чуть не успела. Состроив расстроенное лицо, подхожу к администратору и говорю: «Только что на лифте поднялся Анатолий Козлов к своему боссу, а я, дурёха, забыла ему кое-что передать». Администратор изучающе посмотрел на меня и говорит: «Откуда я знаю, что вы та, за кого себя выдаёте, а не ревнивая бабёнка?»

Я, на его реплику ноль внимания и, так это строго говорю: «Дело ваше, но за последствия будете отвечать вы, если босс вовремя не получит информацию…. Вы его характер знаете…. - «А, всё-таки, вы кто?» - опять спрашивает он. Я посмотрела на него  так это, знаешь, свысока, и высокомерно задрав голову, говорю - «Пресс-секретарь!» Ну, он ещё немного поколебался, наверное, думал, влетит ему или не влетит…, клиентов кому охота терять и, говорит: «Седьмой этаж, номер 712». Я ему в ответ лучезарно улыбаюсь, и на ходу бросаю - «Родина вас не забудет!» Он стоит ошарашенный с «хлопающими» глазами, а я закрываю дверь лифта…

- Боже мой, Ирка, а ты не боялась, что он позовёт секьюрити и тебя, взашей вытолкают?

- Боялась, у меня даже всё внутри холодным потом покрылось…

- Холодным потом покрывается тело снаружи, а не внутри, - с назидательной иронией поправил я Ирку.

- А у меня, внутри. Не могла же я покрыться потом от страха, снаружи. Он бы сразу заметил.

- Ладно, давай, рассказывай дальше…

 - Сейчас. – Поднялась я, значит, на седьмой этаж, нашла нужный мне номер…

 - Да, не тяни ты кота за хвост – номер, номер…

- Не хочешь слушать, не надо. - Между прочим, без подробностей любой рассказ неинтересен, спроси у любого писателя, - и Ирка, обидевшись, замолчала.

Посидели молча. Я подождал пока у Иринки пройдёт запал обиды, и ласково посмотрев ей в глаза, попросил  продолжить рассказывать, а чтобы умаслить её до конца, добавил: «Ты так интересно рассказываешь… Прямо, как Курский соловей поёшь…»

- Не подхалимничай! Знаем Вас, не в первый раз! Меня на мякине, как воробья, ты не проведёшь!

Но всё же продолжила.

…Мимо идёт эта, как её…, горничная, что ли? Я ей говорю - «Муж, гад такой, изменяет с какой-то сучкой, хочу застукать с поличным, не поможешь?»

Я надеялась, что она вместе со мной войдёт в номер, а она испугалась, дурында, побледнела вся, и говорит: «Я могу работу потерять, ну и так далее…» А время-то идёт… - Тогда я говорю: «Снимай дура передник, я быстренько, только загляну в номер и назад».

Она опять затряслась осиновым листочком вся, и передник давать не хочет!

Тогда я быстренько развернула её «К лесу передом, к себе задом», развязала завязки, и передник на себя нацепила…

- Ир, говорят, - «Ко мне передом, к лесу – задом».

- Что?.. – Ах, да какая разница? – поморщилась она. Так вот, слушай дальше. Дальше, ещё интереснее…

…Открываю я, значит, дверь… - Слушай, почему они не заперлись? Ну, да ладно, это не так важно!

Рассказывая, Ирка загорелась лицом и, наверное, вновь переживала происшедшее с ней там, в номере.

…Открываю я дверь, продолжила она - Боже мой! Он уже без рубашки и штаны наполовину спущены, а в номере не мужик, а симпатичная брюнетка, тоже, между прочим, в неглиже.

Я растерялась, не знаю что делать, рот раскрыла, как дурочка, и стою… - А она, как рявкнет: «Пошла вон отсюда, дура!» Ну, я и выметнулась в коридор. Сорвала с себя передник, швырнула горничной и вниз. – Уфф!

- Ты её рассмотрела?

- Не очень... Тут такая сложилась пикантная ситуация, что я…

- Понятно.... Ну, хотя бы в общих чертах...

- Что это тебя она так заинтересовала? - Не бывшая ли, случайно, твоя подружка? – в её голосе прозвучали нотки ревности.

- Да, нет. Просто…

Я не знал, что ответить - пауза затягивалась.

Наконец, нашёлся более-менее приемлемый ответ - «Мы же должны знать их связи…»

- Половые, что ли? - хитро прищурилась Ирка.

- Да ну тебя! Причём здесь это?

Я не мог сказать Ирке, что пока она занималась своим экспериментом, я заметил на стоянке  серебристый Мерседес со знакомым мне номером.

В тот день, когда я гнался за похитителями Ирины и потерял их из виду, а потом, случайно, устроил игру в догонялки с Мерседесом, за рулём которого, сидела моя бывшая пассия – Виктория, вот его-то я и увидел на парковке перед гостиницей.

Увидев машину здесь, я заподозрил, нет, не заподозрил, а у меня мелькнула мысль-вопрос – что здесь делает Виктория?

 

* * *

Нам пришлось простоять в ожидании - часа два-два с половиной, пока не вышёл из дверей щурящийся в довольной улыбке, как наевшийся ворованной сметаны кот, Козлов Анатолий. Ирина запустила двигатель, собираясь ехать за ним, но я попросил её заглушить мотор.

- В чём дело? – подозрительно покосилась она на меня.

- Мы знаем, куда он поедет. – Нам нужно проследить за дамой.

- Зачем это? – и ревнивые нотки вновь прозвучали в голосе Ирины.

- Так надо.

Увидев вышедшую из дверей-вертушки вслед за любовником девушку, я сразу узнал её.

Да, это была она - Виктория!

Любовники помахали друг другу руками и разъехались в разные стороны.

Вот почему таким разъярённым выскочил из гостиницы Куприянов – он, по-видимому, получил отставку,  и не мог более претендовать на место в постели Виктории.

Любопытно, стерпит ли он такое унижение?

В связи с открывшимися обстоятельствами возникал ещё один вопрос - только ли амурные дела связывают эту тройку, или ещё что-то? Есть ли в их отношениях хоть крупица делового партнёрства.

Круг подозреваемых лиц в убийстве Севки всё расширялся, а ясности не добавлялось. Тем более, какое может иметь отношение Виктория к убийству Всеволода? Решив, что у меня «поехала крыша», я выбросил эту мысль из головы.

Ирина, стараясь не потерять Мерседес из виду, лавировала в потоке машин, а Виктория нагло и грубо подрезала другие машины, скакала из одного ряда в другой. Водители поднимали кулаки кверху, чтобы погрозить и послать проклятие водителю-нахалу, но увидев смазливую мордашку за рулём, опускали их, и только укоризненно покачивали головой.

С трудом, вся вспотев от напряжения, Ирина сумела удержаться за Мерседесом, и мы подъехали к бывшему зданию Совтрансавто.

Виктория, поставив машину на парковку, вошла внутрь помещения. Ирина не стала парковаться на стоянке, а остановилась на улице, прижавшись к тротуару.

Интересно…, это ещё ей зачем? Зачем ей Совтрансавто? Насколько я помню, она никогда мне не говорила, что имеет дела с этой   конторой.

Через полчаса она вышла, и вновь мы колесили за ней по улицам Москвы.

Виктория посетила ещё несколько организаций, и вернулась к себе, в книжный магазин. Его подарил ей папа на день семнадцатого года рождения, и к дню окончания школы, ещё в то время, когда я с ней не был знаком.

Я познакомился с ней в её книжном магазине. Она подошла ко мне с дежурным вопросом: «Вы что-то ищете, молодой человек?» А, когда я воззрился на неё и понял - вполне симпатичная девочка, непроизвольно выпалил: «Вас!»

- Ну, что ж, Вы нашли то, что искали, - лукаво ответила она. Будем знакомы...

И мы, задружили.

 

* * *

В начале восьмого вечера она, закрыв магазин, отправилась домой. Мы последовали за ней.

В салоне нашей машины стояла тишина.

Я молчал, потому что был далеко отсюда, был в своих воспоминаниях четырёхлетней давности, а Ирина молчала, наверное, потому что дулась на меня, хотя я не знал за что. Потом спрошу, решил я.

Мы подъехали к современному элитному зданию с крытой собственной парковкой. Мерседес подал сигнал, шлагбаум поднялся, и машина нырнула внутрь, как «Щука в море-океан». Ирка тоже собралась было повторить манёвр мерседеса, но была позорно остановлена закрывшимся перед носом её машины шлагбаумом. Подошедший охранник спросил - «Вы к кому?»

На просьбу пропустить, отрицательно покачал головой: на вашу машину, он презрительно окинул нашу канарейку взглядом, пропуск никто не заказывал.

Пришлось нам «Не солоно хлебавши» ретироваться.

- Богато живёт! – позавидовала Ирка. Мне бы так!

- Может, она к кому-то приехала в гости?

 - Ну, да! – Её бы охранник не пропустил. Видел, как он заулыбался при виде её, аж рот чуть не разорвал от «счастья лицезреть» смазливую сучку.

- Ну, ты… да-ешь… - Не иначе, как наговариваешь по какой-то причине на девушку…, нет?

- Ничуть. Вот прямо сейчас и проверим.

Я только хотел что-то ей сказать, и открыл рот, как она уже выпорхнула из машины легко, как птичка, только пальто мелькнуло у меня перед глазами.

Минут через двадцать Ирка уже вновь сидела  в машине. Щёки её порозовели, а дыхание чуть участилось.

- Я же говорила, она здесь живёт, - положив руку на грудь и стараясь восстановить сбившееся от беготни, дыхание, - заговорила она. - У неё двухуровневый пентхауз с множеством комнат, небольшим бассейном и оранжереей. Вот!

- Ирина, запиши, пожалуйста, её адрес.

Целую неделю мы следили за Викторией. Она моталась по городу: вечерами посещала показы мод, светские рауты и художественные выставки известных мастеров. И с Анатолием Козловым встречалась - ежедневно, в одно, и тоже, время.

Но, на следующей неделе, он не появился в назначенном месте, в назначенный час! Она, пробыв в номере почти час, уехала.

Мне показалось, уехала совершенно взбешённая.

На второй день повторилась та же история.

Мы с Иркой, встревожились. Нам показалось очень уж не логичным манкирование своих обязанностей Козловым, и помчались к «Амплитуде».

Офис стоял на месте, джип стоял на месте, только за рулём сидел не Козлов, а другой водитель – Серый!  

Вот те раз… ахнули мы с Иркой почти в один голос, увидев Серого, восседавшего «во всей своей красе» за рулём джипа. И сразу же возник вопрос - а, где же Козлов Анатолий? Неужели...

Помчались к нему домой, по записанному в блокноте Ирины, адресу. Не стали заморачиваться подготовительными работами, а сразу постучали в дверь напротив, и поинтересовались - Где наш дальний родственник, Козлов Анатолий?

Соседи, они всегда в курсе всех событий, особенно, если парень видный из себя и холостой.
В соседях оказалась разбитная бабёнка лет под тридцать-тридцать пять. Она тут же выложила, что её соседа, Тольку, увезла в ночь с пятницы на субботу, скорая помощь в больницу...

- С чего бы это, - невежливо прервала соседку Ирина?

- А с того, что отравился ваш любезный родственник чем-то, и говорят, уже помер. Так, что ищите его в морге.

- Не мог же он сам себя отравить, да ещё чем-то? –  сказала Ирка. Может грибы плохие съел? – спросила она наугад.

- Не мог, это вы точно заметили. А грибы он на дух не переносит.

- Так может к нему кто-нибудь заходил – днём или вечером?

- Неа. Я бы знала.

- Как это - знала?

- А у него дверь скрипучая.

Мы с Ириной удивлённо переглянулись. Какое отношение может иметь скрипучая дверь к посетителям её соседа, Козлова, и непонимающе уставились на словоохотливую, всевидящую и всеслышащую соседку.

Она поняла наше недоумение, и решила ввести нас в курс по скрипению дверей и, что из этого вытекает:

- Когда Толька приходит или уходит, дверь у него скрипит по сумасшедшему и, когда гости приходят к нему, а он открывает им, тоже скрипит…

- Значит?

- А то и значит. Пришёл он в семь вечера, и больше дверь не скрипела.

Соседка с победоносным выражением на лице посмотрела на нас, казалось, хотела сказать - «Ну, что, съели?» - и, добавила, чтобы окончательно поразить нас своей железобетонной логикой - значит, он сидел дома один, никуда не выходил и к нему никто не приходил, добила она нас.

А выложив на нас все свои наблюдения, гордо выставила могучую грудь, никак не меньше шестого размера.

Ошеломлённые известием о скоропостижной смерти Козлова, мы поехали домой, чтобы в спокойной обстановке обсудить неожиданную новость. Слишком уж часто стала посещать смерть наших фигурантов, так, по-научному, назвала Ирка наших клиентов, или подозреваемых.

Дома, выпив кружку чая и сделав пару глотков со второй, я продолжил дискуссию:

…ты настаиваешь, что отравить мог только Куприянов из ревности, или… из-за унижения,  не согласился я с Ириной, но ты забыла о втором заинтересованном лице… Виктории.

- Господи помилуй! Ей-то на кой ляд это сдалось?

Я не мог сказать Ирке, что хорошо знаком с характером своей бывшей. Она капризна и мстительна, привыкла считать своё «Я» в этом мире превыше всего и всех…

Ну, не мог я сказать этого Ирке, не мог и всё!

- Ты обратила внимание на постоянное выражение её лица…

- Не особенно. Я же не мужчина и не лесбиянка…, а… что?

- А, то. Сплошное высокомерие и властность.

- Ну и что?

- А, то. Во-первых – допустим, Козлов решил подмять её под себя.

Не успело с моих губ слететь последнее слово, как я ощутил тычок в бок.

- Нет, нет, Ирина, я не в том смысле.

- Если не в том... тогда выбирай слова, более точно характеризующие действия…. Ладно, прости, это я так…

Она задумалась на какое-то время, а потом, подняв на меня глаза, продолжила:

…то есть, ты хочешь сказать, что он решил вить из неё верёвки? – Так, что ли?

- Вроде этого, - согласился я, - а, во-вторых… - Во-вторых, может он ей попросту надоел?

- Ну, дорогой, это уж сплошная чушь. – Зачем же она два дня подряд приходила на свидание?

- А ты допусти на минуту - она так поступала, чтобы отвести от себя подозрение.

- Ты хочешь сказать, что она разыгрывала роль? По-моему, ты полез не в те дебри.

- Полез, не полез. Дебри, не дебри, но согласись, такой вариант тоже нельзя сбрасывать со счетов.

- Возможно, возможно, - раздумчиво произнесла Ирина.

- А вот, причастен к отравлению Козлова лично Куприянов, или совершил это чужими руками, допустим, того же Серого, ещё нужно выяснить. Согласна?

Итак, подвёл я итог - у нас есть, вернее, пока мы считаем возможным, в отравлении Козлова могут быть замешаны несколько человек. Во-первых – Куприянов, из мести красотке…, или… чтобы убрать соперника, во-вторых – Виктория, чтобы наказать или избавиться от докучливого любовника и, как это не парадоксально – Серый, за себя…, или за кого-то. Итого, три человека, и все каким-то образом связаны между собой. Я правильно охарактеризовал причины, двигавшие возможными отравителями?

- Наверно..., правильно, - как-то неуверенно согласилась со мной Ирина.

 

Глава девятнадцатая
    Незаметно пролетело время Ирининого отпуска. Оставалось пять дней до её выхода на работу, а в расследовании всё было зыбко и неопределённо. Были кое-какие догадки, были…

Нет, не совсем так.

Было и кое-что существенное, например, мои цеха с расфасовкой наркотиков, и ателье, в которых не принимают заказов…. Но не было главного – кто, и за что убил Севку, и отправил меня так далеко, в края «Куда Макар не гонял телят пастись». Вот чего не было у нас! И это меня очень тревожило. Но, как говорится - «Не было бы счастья, если бы несчастье не помогло!».

При очередной слежке за Викторией, Ирина потеряла её в потоке машин. Плохо, конечно, но мы решили, чтобы напрасно времени не терять, заехать в пиццерию и перекусить…

Спускаясь по ступенькам к машине, Ирина нечаянно подвернула ногу, лодыжка стала напухать, и мы поехали в травмпункт, управляя машиной вдвоём. Я сел за руль и, управляя левой рукой и педалями, поехал в больницу, а рычагом переключения передач занималась Ирина, потому что, моя правая рука после ранения ещё была недееспособна.

Подлечив Ирину ногу, поехали домой.

Проезжая по улице Лобачевского наткнулись на охранное агентство «Ягуар», а у его подъезда, джип Куприянова и мерседес Виктории.

- Вот это даа! – толкнув меня в бок, удивлённо проговорила Ирина. – Им то, что здесь надо?

Я тоже заинтересовался одновременным присутствием двух людей в офисе третьего. Немного проехав, остановил машину у обочины и, ещё не заглушив двигатель, посмотрел на охранников у входа. И заметил настороженно-любопытные взгляды двух качков в строгих костюмах с белыми рубашками и галстуками под пиджаками. Чтобы не возбуждать излишние подозрения, включил «аварийку» и открыл капот двигателя. Я ковырялся в моторе, а Ирина, через зеркало заднего вида наблюдала за агентством.

Минут через десять, вальяжной походкой, к нам направился один из охранников.

- Здесь стоять нельзя, уберите машину! - строго-официально приказал он.

- Как я её уберу, если она не заводится и, оглянувшись вокруг, добавил, - здесь нет запрещающих знаков.

- Не имеет значения, - более строго проговорил он, и ещё раз повторил, - здесь нельзя стоять!

- Хорошо, хорошо, вы только не волнуйтесь. Потолкайте машину сзади и вместе мы её уберём.

Но, по-видимому, охраннику было лень это делать, или он побоялся испачкать свою униформу: во всяком случае, постояв пару минут и понаблюдав, как я неумело хватаюсь то за одно, то за другое, сплюнул под ноги и вернулся к напарнику.

Теперь они лишь изредка, искоса поглядывали в нашу сторону.

Мы остались на месте.

Время медленно тянулось, а из дверей офиса никто не выходил. Пора было убираться отсюда. За то время, что я возился с машиной, можно было найти любую неисправность и удалить её. Я окончательно посадил аккумулятор и теперь, даже будь двигатель полностью исправным, не смог бы его  завести без «толкача».

Наконец, наши ожидания завершились полной нашей победой. Дверь офиса отворилась, и показались Куприянов с Викторией. Сев в машины, они разъехались в разные стороны. Теперь я  уже точно не мог их проследить – аккумулятор сдох окончательно и бесповоротно!

Ирина всё это время сидела в машине и, не произнося ни слова, наблюдала за моими действиями и входной дверью офиса.

Но вот я услышал постукивание Иринкиного пальца по стеклу и, подняв голову, увидел, как охранники, приняв стойку «Смирно», провожают «пожирая начальство глазами» одетого в элегантный серый костюм, господина со страшно знакомым мне лицом. Мгновение спустя, два джипа рванули с места, увозя начальствующее лицо и его охрану. Я только и смог, что долгим взглядом проводить их.

Стоять здесь дольше не имело смысла, я позвал охранников на помощь.

После убытия грозного ока начальства, они стали более покладистыми. От толчка накачанных секьюрити жигуль сразу завелся.

На прощание, выпустив клуб дыма из выхлопной трубы, мы покатили домой.

Дома я сразу бросился перебирать фотокарточки, разыскивая знакомое мне лицо.

- Лёша, ты, что такой возбуждённый, и фотки взялся перебирать не поужинав?

- Сейчас Ирина, сейчас, не отвлекай меня, - и, не прерываясь на разъяснения, продолжил поиск нужной мне фотографии. Она нашлась в ворохе фотографий сделанных Гришей у мастерских, и не одна, а несколько.

Ирина, с любопытством наблюдая за моими поисками, вдруг хлопнула себя по лбу и, пробормотав - «Вот дура!» – принялась перебирать другой ворох, ворох с фотографиями ателье.

- Смотри, Иришка! – показал я фотографию, - он, по-хозяйски заезжает на территорию мастерских, у него даже пропуск не спрашивают, а здесь, - я показал ей другую фотографию, сделанную глубокой ночью, - посмотри, это же он заезжает на территорию, и оба джипа его.

- Сейчас, сейчас, где же она? – не обращая внимания на мой призыв, Ирина продолжила лихорадочно перебирать фотографии.

Отброшенные, не понадобившиеся ей фотографии, веером покрыли пол вокруг неё.

– Ага, вот они! – и она сунула мне пару фотографий прямо под нос. – Вот, посмотри, он у обоих, не принимающих заказ ателье, разговаривает с главными менеджерами. – Ур-а-а! Мы нашли его, мы его вычислили! - радостно закричала она и захлопала в ладошки.

- Кого его? Ирина, не радуйся раньше времени, - попытался я охладить её пыл, - нужно ещё проверять и проверять…

- Лёшка, ты страшный зануда, честное слово. - Тут всё ясно, и нечего проверять. Завтра же идём в полицию.

- Ну, да, и передаём все материалы тому офицеру, что прибыл так «своевременно» к месту убийства, и вызвал заранее скорую помощь…

- Да, ну тебя. Вечно настроение испортишь. Как с тобой, таким занудой, жена живёт?
Я удивлённо посмотрел на неё.

- Какая жена?

- Да, я, чёрт тебя задери! Какая, какая? – Всё ему разжуй и в рот положи. Недотёпа!

- Ааа…

- То-то, что – «Ааа».

Поняв, что это она сказала не со зла, я успокоился, и направился в кухню, таща за  собой     Иришку.

За ужином я механически проглотил всё, что мне она подавала, не распробовав даже вкуса. У меня голова была занята другими мыслями…

- Эй, ты уснул? – донеслось до моего сознания.

- А?

- Я спрашиваю, ты уснул, что ли?

- Нет, не уснул, я сейчас…

- Тебе добавки положить?

- А?

- С тобой всё понятно, - с нотками обиды в голосе,   произнесла   Ирина, - я старалась, готовила…, - и загремела грязной посудой под краном.

 

* * *

Иринка уже досматривала, наверное, второй сон, а я лежал с широко раскрытыми глазами, и сна во мне не было ни на йоту. Я снова и снова перебирал в памяти тот злополучный день, день моего задержания. Я старался по минутам восстановить ход событий того дня, пытаясь ничего не упустить. Но почему-то моё воспоминание перебивала какая-то мысль, она переносила меня на месяц назад, в тот день,  когда ко мне в кабинет вошёл Севка.

Он, удобно разместившись в кресле и вытянув свои длинные, журавлиные ноги, стал рассказывать:

- Вчера, когда ты был на выезде, ко мне зашёл такой, знаешь, представительный мужчина и, представившись директором Охранного агентства «Ягуар», предложил нам услуги своего агентства...

Я, Севке, помню, тогда ответил - «Зачем, у нас уже есть охрана». Да, кажется, так.... Нет, точно, именно этими словами, я ему ответил.

...Ты не перебивай меня, слушай дальше, продолжил Севка. Так вот, он стал убеждать меня, что его агентство лучшее в столице и, что приняв его предложение, нам совершенно не придётся беспокоиться о сохранности нашего бизнеса, его фирма сделает это в лучшем виде.

Знаешь, Лёшка, продолжил он с иронией, у меня сразу возникла в голове картинка из сказки А.С. Пушкина…  про царя, если я не запамятовал, царя Додона. Помнишь, там есть такие слова в эпизоде с петухом – петух как закричит - «Ку-ка-ре-ку, царствуй лёжа на боку-у!» Вот и у меня, после его слов, возникла ассоциация с этой сказкой.

- А, дальше?

- Что, дальше? - Ааа…, дальше…, при его последних словах я уловил, ты же знаешь, у меня тонкий, музыкальный слух, я уловил в его словах, как бы намёк на предупреждение…, нехорошее предупреждение.

- Ты хочешь сказать…

- Да, он предлагал нам свою крышу, и если мы откажемся, то... нас могут ждать неприятности.

- Точно? – Но ты, я надеюсь, также «тонко» отказал ему.

- Да.

На этом наш разговор на эту тему закончился, и мы перешли к обсуждению текущих вопросов производства. А буквально через неделю после нашего разговора, я услышал в селекторе голос нашей секретарши Вали: «Алексей Игоревич, с вами очень настойчиво хочет переговорить директор охранного агентства, Милютин… Вас соединить с ним или…»

- Соедини.

Я уже понял, кто так настойчиво добивается разговора со мной, и решил поставить все точки над «И».

В трубке раздался рокочуще-добродушный басок:

- Милютин говорит. Приветствую Вас, - несколько фамильярно поздоровался он. Хотелось бы перетереть один вопросец…

- Говорите, какой и, пожалуйста, побыстрее, меня люди ждут.

В трубке послышалось, как он что-то переложил на столе, а затем, добродушно покхекав, продолжил, - я недавно разговаривал с вашим партнёром по поводу…

-  Я знаю о вашем разговоре и повод, поэтому отвечу его же словами – Извините, нет! – и положил трубку.

Через полминуты я вновь услышал голос Вали - это опять он…

- Скажи, что я уже уехал.

За текущими делами, я благополучно забыл о нашем разговоре, тем более, что больше он нам не звонил.

 

* * *

Ни с того, ни с сего, в середине месяца, откуда мы их совсем не ожидали, у нас  возникли проблемы и, не просто какие-нибудь  заурядные проблемы, а вполне, я бы сказал - серьёзные. Возникли проблемы с доставкой товара, и мне некогда было вспоминать о каком-то там Милютине.

В один из дней на трассе остановили и разграбили нашу машину, идущую из Иваново с шинельным сукном. Через неделю пропал груз на железной дороге, и мы не получили даже компенсацию. Отправитель почему-то забыл застраховать его, или поскупился на лишние расходы.
Две недопоставки заставили лихорадить наши пошивочные цеха, и мы с Севкой ноги сбили в поисках материала. Мы не могли сорвать заказ: во-первых, мы бы потеряли престиж среди заказчиков, во-вторых, нам бы пришлось выплатить неустойку, что больно ударило бы по нашему капиталу. Тем более, что мы недавно израсходовали большие деньги на приобретение нескольких новых станков.

Странно, но неприятности у нас начались после разговора с Милютиным, подытожил я воспоминания того периода. Почему я, да умница Севка, не поняли этого сразу? Скорее всего – замотались, решил я.

Помню, я еще переговорил с директором Охранного агентства «Салют», которое обслуживало нас, и предъявил ему жалобу на потерю груза, но он ответил, что машину из Иваново его люди не сопровождали, не было заявки.   

Замкнутый круг – никто не виноват, а мы в убытках! Это была случайность, от которой никто не застрахован, или был хорошо спланированный наезд? – только сейчас, ночью, задал я себе этот вопрос. И, почему я не задал его раньше?

Полежав, минут пять спокойно, надеясь, что вот-вот придёт сон, я вдруг вспомнил, или это само всплыло из подсознания – а не в то ли время пошли разговоры о нашей личной безопасности? Поковырявшись в памяти, перелопатив кучу встреч того времени, я пришёл к выводу - да, в то время первой обеспокоилась этим Виктория.

Встретившись с ней случайно на дне рождения одного знакомого, она, казалось, в шутку, произнесла: «Говорят, сейчас столько несчастных случаев происходит с дельцами, а вы с Севкой всё щеголяете без личной охраны!» На что я, равнодушно пожав плечами, помню, что-то ответил, кажется, похожее на… - не такие уж мы богатые, чтобы на нас охотиться, и отошёл от неё… Стоп! А с кем же она тогда была? С кем? Я напряг мозг, пытаясь восстановить тот день рождения и вспомнить присутствующих на нём людей…

«За столом сидели, царь, царевич… король, королевич... сапожник…», не вовремя вылезла детская считалка. Да, за столом сидела Вика, а рядом с ней… Милютин? Точно Милютин! Значит, она, встречаясь со мной, уже тогда была с ним знакома … и, как давно? И в качестве кого? – только сейчас удосужился я задать себе этот вопрос, а надо было, дураку, задать его ещё тогда! Ну, почему я в то время был таким простодырым?! Ведь замечал же за ней кое-что… - Поэтому и перестал с ней встречаться. Ох, идиот! Ох, идиот!

Кое-какие прошлые моменты жизни стали понемногу проясняться. Ещё оставалось несколько нерешённых проблем: кто, в настоящее время, владелец моего бизнеса, и кто сначала подставил, а затем арестовал меня? Следователь Кондратьев, мне кажется, совершенно здесь не причём, ему передали материал из оперативного отдела, значит, нужно искать того капитана. А, что делать с владельцем, где о нём узнать?

Тут, неожиданно, вспомнилась история с оформлением документов на мастерские. В Бюро Технической Инвентаризации имущества меня всё гоняли из-за какого-то, нелепо составленного чертежа, как-будто я его чертил, а не их же работник.

Вот, нужно завтра, то есть, уже сегодня, взглянув на часы, поправился я, послать туда Ирину, пусть постоит в очереди и попытается достать справку из БТИ. В ней уж точно, указано настоящее имя теперешнего владельца, раз директор «Амплитуды», по словам секретаря, лишь исполнительный директор, а не владелец.

Хотя… по документам в БТИ может числиться какой-нибудь «зицхозяин», а не настоящий, но… будем надеяться, что мне, то есть нам с Иркой, повезёт.

С этой, окончательно оформившейся мыслью, я и уснул.

 

Глава двадцатая

Утром пришлось откапывать машину от свежевыпавшего пушистого снега и расчищать выезд со двора.

Ночью, пока я предавался своим думам и анализам, шёл снег, а я и не заметил.

Что-то многовато его в этом году выпало, решил я, махая деревянной лопатой. Я торопился поскорее очистить выезд и набирал снега на лопату столько, что черенок, в конце-концов, не выдержал и с треском переломился. Чёрт! Вот незадача. Надеюсь, Ирина сумеет выехать.

Объяснив Ирине задачу на сегодняшний день, я тоже оделся, и попросил подбросить меня до станции метро «Орехово».

- Ты, куда это лыжи навострил? – поинтересовалась она.

- Искать капитана, - ответил я ей, когда она остановила машину.

Помахав на прощание рукой, я бодро зашагал к станции метро.

- Будь осторожнее в толчее, руку береги, - послала она вслед пожелание.

Обернувшись, я ещё раз помахал рукой, здоровой, конечно.

Я поехал в райотдел полиции, в сферу влияния, которого, входил мой дом - дом, в котором я жил, и не плохо жил, до ареста. Мне опять предстояла перспектива слежки на ногах. Хорошо, если повезёт, а если он в отпуске или его перевели на другое место службы с повышением по должности? Тогда..., тогда мои поиски могут затянуться на год, а то и больше.

«Господи, помоги рабу твоему!» - произнёс я, вступая в коридор ОВД.

Одетый вполне элегантно, бородатый и с беретом на голове (Ирка всё-таки купила) я, оказывается, привлекал к себе внимание практически всех, кто попадался мне на пути. – Чёрт бы меня подрал! – заругался я, конечно тихо, сквозь зубы - «Хотел как лучше, понезаметнее, а получилось… хуже некуда. Тупица безмозглая, вырядился... фанфарон! Пошёл бы в плаще и треухе, никто и внимания бы не обратил».

Так, втихомолку костеря себя, я продвигался вальяжной походкой «Настоящего художника» по коридорам райотдела и, как бы по ошибке, заглядывал во все встречающиеся мне кабинеты, высматривал «своего» капитана. Меня часто встречали вопросом - Вы что-то хотели или, вы кого-то ищете? – А, иногда, грубо кричали - Закройте дверь!

Мои поиски были безрезультатны.

Я вышел на улицу и, стряхнув пушистый снег со скамьи, присел отдохнуть. Ладно, подожду, пока все пойдут на обед, а потом начнут возвращаться.

– Вот шляпа! – воскликнул я, - а, вдруг у них столовая или буфет внутри здания, что я тогда высижу? – и, поднявшись,  зашагал обратно.

Мне повезло! Не в том смысле, что в помещении ОВД не оказалось столовой или маленького буфета, а повезло в том, что я, проходя мимо доски с названием «Наши лучшие сотрудники», увидел, показавшееся мне знакомым, лицо офицера с капитанскими погонами на плечах.

Под фотографией стояла фамилия и должность – старший оперуполномоченный, Лисицын Фёдор Иванович.

Ого, подумал я, не за мою ли душу, ты получил повышение по должности, пройдоха?

 

* * *

В моём деле, найти человека - это только полдела. Нужно ещё доказать его причастность к событиям того дня, и с чьей подачи он так быстро оказался у меня в квартире...

А это для меня была практически невыполнимая задача. Ну, во-первых - должно быть, как я понимаю, сообщение дежурному райотдела о совершённом  убийстве, и выезде бригады оперативников. Во-вторых - соседка, видевшая меня над трупом Севки, не могла никому позвонить, из-за отсутствия у неё телефона.

Напрашивается единственный вопрос, кто из моего дома, моего подъезда позвонил в полицию?

Господи, опять начинать всё сначала, расстроился я! Хорошо хоть я установил, где и кем работает этот полицейский капитан.

Пока эти мысли теснились у меня в голове, я уже находился в метро и ехал к своему родному дому.

К своей соседке, Веронике Андреевне я не стал заходить, начал с других квартир, расположенных на площадке второго этажа, а затем, поднялся на третий, четвёртый этажи, и спустился на первый. Никто, вспоминая происшествие того дня, не вызывал полицию, а тем более скорую помощь.

Я не смог попасть лишь в три квартиры, но соседи уверили меня, что у них не было, и до сих пор нет телефона, а при необходимости позвонить, обращаются к ним.

На двери моей квартиры по-прежнему белела приклеенная и разрезанная мной, узкая полоска бумаги с грозной надписью - «Не вскрывать!» и фиолетовой печатью внизу. Я и не стал вскрывать! Лишь, проходя мимо, посмотрел на дверь. Сердце немного защемило, но я, пересилив себя, вышел из подъезда и прямёхонько направился к станции «МЕТРО».

 

* * *

Иринка ещё не пришла и я, переодевшись в домашнее, сел смотреть телевизионную программу первого канала. Шла передача – «Моя Москва». Вскоре стукнула входная дверь и в комнату вошла Ирина. Раздевшись, она сразу спросила:

- Ты ел?

- Нет.

- Тогда приготовь поесть, пока я приведу себя в порядок, я голодна, как волк.

- Сейчас, - ответил я и, выключив телевизор, пошёл приготовить чаю и бутерброды.

Уминая за троих, проголодавшаяся Ирка, одновременно успевала делиться впечатлениями дня, жевать колбасу и запивать всё это чаем.

…ты представляешь, очередища там, не меньше чем на месяц - рассказывала она. Чтобы не мучиться в очереди, я поехала к следователю Кондратьеву, но его не оказалось на месте.

Покрутившись в райотделе, я вспомнила о Лене и сразу прошла к ней. Мы расцеловались, как старые знакомые и я ей рассказала, зачем ищу Кондратьева. Она, выслушав  меня, попросила: «Ты посиди немного, отдышись».  Я сейчас, и кому-то позвонила, а потом, говорит - езжай, спроси там Афанасьеву Веру, она тебе всё сделает.

Я, назад, в БТИ. Нахожу эту Веру, она говорит - придётся подождать, нужно поднять архив. Пришлось долго сидеть, я боялась даже сбегать перекусить. Хорошо, хоть туалет у них есть…, а то бы, всё – кранты.

- Ира, ты, где таких слов нахваталась, неужели ваши писатели так разговаривают?

- А ты попробуй, потолкайся в очереди, среди народа, и не такое услышишь.

- Так ты…, привезла справку?

- Угу, - кивнула она головой. Сейчас, дожую и принесу.

- А, можно, я сам её из твоей сумочки возьму?

Опять в ответ раздалось, только теперь уж совсем неразборчиво, но похоже на – «Угу».

Справка была официальной, с угловым штампом и заверена печатью, и в ней, в графе владелец было написано…

Я не поверил собственным глазам.

- Ира, ты читала справку? – спросил я сразу севшим голосом.

- Нет, а что?

- На, посмотри.

Она долго вчитывалась в содержание справки, потом осмотрела её со всех сторон, словно не она её получила в БТИ, и растерянно произнесла: «Да быть такого не может! Это…, это какая-то  путаница, или…, они дали справку…, перепутали они что-то!»

Я сидел, смотрел на Ирку, а в голове было пусто-пусто, как в вакууме. – Не может такого быть, убеждал я себя…. Нет, и ещё раз нет, здесь ошибка, опечатка…

Вернул меня в действительность голос Ирины, спросившей:

- Что будешь делать?

Я покачал головой и пожал плечами. Я ещё не пришёл в себя от прочитанного в официальной справке, текста.

– Ира, дай мне время до утра, хорошо? А, сейчас, пожалуйста, позволь мне, насколько возможно, побыть одному. Я хочу всё это переварить и разобраться.

- Хорошо, дорогой.

Практически, я не спал. Лишь, иногда, урывками я, казалось, на мгновение терял сознание, и вновь лежал с открытыми глазами. Утром я был полностью морально истощён и физически слаб, но всё же принял трудное для меня, решение.

- Ира, сегодня ты на целый день свободна, займись, ну…, я не знаю, своими делами, что ли, или… чем хочешь…

- Аа-а, ты? – как-то жалобно спросила она.

- Я? Я приведу в порядок собранные нами материалы…

- Может, мне всё-таки помочь тебе?

- Нет, спасибо. Я сам… Ира. У тебя, по-моему, ещё есть дня три до выхода на работу, так?

- Да. А, что?

- Я хочу, чтобы ты съездила в РОВД, завтра, и отвезла подготовленные мною материалы следователю Кондратьеву. Он меня затолкал в тюрьму, теперь пусть из неё и вытаскивает, чего бы это ему не стоило. Меня совершенно не касается, даже если его понизят в звании, должности, или вообще вышибут из полиции. Он напортачил, теперь пусть исправляет…

- Лёша, а вдруг он не согласится?

- Тогда скажешь ему, что материал будет тут же послан «наверх» и, одновременно, во все средства массовой информации. Пусть только попробует отказаться! Чёрт его возьми!

- Хорошо, Лёша. Я всё сделаю, как ты сказал. Но… не слишком ли ты круто берёшься?

- Нет, Иришка, не круто. Он должен исправить и ответить за сотворённую несправедливость.

- Лёша, а вдруг он…

- Что, он? – Будь добра, договаривай.

- Я хотела сказать, ты только не сердись, ладно?

- Я совершенно не сержусь, просто я тебя не понимаю. Не понимаю, что ты хочешь сказать своими недомолвками.

- Дорогой, а вдруг он считает, как и ты, что абсолютно прав и, никаких ошибок в расследовании не допустил…

Я поморщился от непонимания ею моего желания.

…Пожалуйста, дослушай меня до конца, я не утверждаю, а просто предполагаю, он ведь тоже человек и может ошибочно конечно, считать себя непогрешимым…

- Ира, чтобы он не считал себя уверенным в своей правоте и непогрешимым, ты и преподнесёшь ему собранные нами материалы. Ознакомившись с ними, я надеюсь, он примет правильное решение…

- Я тоже очень надеюсь на это, Лёша. У меня и раньше не было сомнений в твоей правоте, а теперь, после всего увиденного, тем более.

Да поможет нам, Бог!

 

СЛЕДОВАТЕЛЬ КОНДРАТЬЕВ

 

Не Судьба делает человека, человеком,
а человек делает свою судьбу! Автор

 

Глава первая

Ирина сидела у двери моего кабинета, и как видно давно, потому что вид у неё был немного усталый, а под глазами, несмотря на молодость и свежесть лица, просвечивалась лёгкая синева. Наверное, мало или тревожно спала, решил я.

Она сразу встала и, приподняв ко мне лицо, спросила - можно ли ей зайти ко мне на несколько минут? Правда, у меня накопилась куча разных неотложных дел, но потеря пяти минут в обществе молодой, симпатичной девушки, наверное, большой  роли не сыграют в моём распорядке дня, решил я, и пригласил её войти.

Я видел её до сегодняшней встречи несколько раз, и она мне понравилась с первого же своего посещения нашего РОВД. Помнится, она собиралась написать книгу о каком-нибудь интересном случае из нашей практики, и сейчас, наверное, пришла, чтобы проконсультироваться  по какому-нибудь вопросу. Ну, что ж, решил я, почему бы не помочь такой милой девушке.
   Она присела на краешек стула и, покопавшись в пакете, достала какую-то папку. Пока она производила все эти подготовительные манипуляции, я ещё раз внимательно присмотрелся к ней.

Среднего росточка, худенькая, она не была, в прямом смысле слова, красавицей, но у неё была идеальная фигурка, волнующие линии тела и милый носик с четырьмя конопушками. Всё это, вместе взятое, непроизвольно притягивало к себе, заставляло дольше, чем следовало задерживать на ней взгляд. Её глаза были полны любовью к незнакомому мне мужчине.

Я же опытный следователь и прекрасно видел в её глазах жертвенность и силу, способную ради любимого войти в огонь и воду, преодолеть горы и безводную пустыню. А ещё я видел жизнерадостность и открытость характера, ум и родниковую чистоту души.

Эх, если бы мне встретилась такая девушка, размечтался я…. Лена,  моя теперешняя подруга, тоже мне очень нравится и, может быть, придёт день, когда она ответит согласием на моё предложение выйти за меня замуж…, но пока передо мной была Ирина я, чего уж тут греха таить, любовался ею.

Мои грёзы о прекрасных девушках и покладистых жёнах, прервала Ирина.

- Владимир Степанович, с вашего разрешения я порылась в архиве и нашла очень интересный материал почти годичной давности.

- Что за материал? – полюбопытствовал я.

- Это дело было у вас в производстве. Если помните, компаньон Иваницкий убил своего напарника… - её голос чуть задрожал от волнения, но она продолжила, - Иваницкому Лёше…, Алексею присудили двенадцать лет тюрьмы… - Вспоминаете?...

- Да. Только вы не волнуйтесь, я хорошо его помню.

Я, действительно, очень хорошо помнил это, нашумевшее на всю Москву дело. Мне за быстрое раскрытие преступления звание повысили, и премию приличную выдали. Как не запомнить? Такое дело и, тем более, карьерный рост, по-моему, каждый человек надолго запомнит!

- Помню и что? – насторожился я.

Любопытно, куда эта девушка клонит? Там всё в ажуре, насколько я помню. Материал чистый, и я его быстро закончил. Улики налицо. Свидетели – всё видели собственными глазами…

Но что-то в её словах заставило меня непроизвольно насторожиться.

Я вопросительно взглянул на неё.

- И, что дальше?

- Мы считаем Вас очень честным и порядочным человеком, Владимир Степанович…

Она совсем разволновалась, у меня даже возникло такое чувство, что она сейчас заплачет. И я, опасаясь ручья слёз, налил в стакан воды и, пододвинув его к ней, произнёс дежурное: «Успокойтесь, выпейте воды».

Но она отрицательно покачала головой и, как в омут, бросившись, выпалила:

- Мы провели собственное расследование, вот материалы, - она пододвинула ко мне папку. – Посмотрите, здесь всё-всё есть, мы с Лёшей…, - она на мгновение запнулась и покраснела, - мы с другом всё проверили… и, нашли…. Произошла чудовищная ошибка, стоившая свободы невинному человеку. Свидетели все, как один, подкуплены, а затем, убиты. Заказчики продукции… запуганы…

- Послушайте, Ирина, что вы там с «другом» насобирали, никого не интересует, тем более меня.

- Ну, как же так? Владимир Степанович. Ну, вы  хоть просмотрите, что мы нашли…

- Знаете, Ирина, - я начал раздражаться от напрасно потерянного времени, - я столько наслушался доморощенных «Пинкертонов», что они у меня, вот где сидят, -  и,  чтобы показать, где они у меня сидят, чиркнул ладонью по горлу.

- Тогда…, - взгляд её в какие-то доли секунды резко изменился, стал жёстким и острым, а лицо побледнело, - мой друг сказал, если вы не возьмёте этот материал и не проанализируете его, мы вынуждены будем передать его в более высокую инстанцию, а копии материала переправим во все СМИ Москвы! - Кстати, хочу предупредить, этот материал не может «пропасть», так как копии имеются у нашего адвоката, и в сейфе одного из столичных банков.

Я рассердился на неё. Будет ещё меня пугать эта пигалица! Поднявшись со стула я, казённым голосом, сказал:

- Вы меня пугаете, или… шантажируете?

- Ни то, ни другое, Владимир Степанович, просто предупреждаем!

- Те-те-те! – Да, как вы?! - я чуть не задохнулся от возмущения.

Такого нахальства, да ещё в своём служебном кабинете, я не ожидал, и на мгновение даже потерял дар речи. Нет, вы только посмотрите на неё – «Ай да моська, знать она сильна, коль лает на слона!» - прямо вовремя вспомнил я слова из басни Крылова.

- Ирина, покиньте мой кабинет незамедлительно! Я больше не намерен выслушивать ваши угрозы…, ии-и… больше, чтобы я не видел Вас у себя, никогда! – разозлился я.

Соплячка! Будут здесь каждые указывать, что мне делать и как поступать! Да я её…

- Владимир Степанович, я не угрожаю, я просто прошу, ознакомьтесь с нашим материалом, и она, побледнев, поднялась со стула, и ещё ближе пододвинула ко мне папку.

Ну, что ты с ней будешь делать, с этой дерзкой девчонкой! Только посмотрите на неё – глаза так и пылают, щёки побледнели, прямо – «Аника-воин!». А, вообще-то, мне понравилась её настойчивость и твёрдость характера, и… смелость. Ишь, встопорщилась птаха, того и гляди заклюёт! – усмехнулся я в душе, но ей этого не сказал, а лишь строго повторил - «Всё, идите Ирина, я более не желаю выслушивать ваши домыслы».

Она, высоко подняв голову, вышла из кабинета, а я, вопреки решению начать работать со своими  документами, пододвинул к себе папку красного цвета - на нашем, полицейском языке сказали бы - папку, цвета, похожего на кровь.

Внутри было вложено несколько исписанных листков и десяток, может чуть больше, фотографий. Перебирая их, я вспомнил некоторые лица, проходящие по тому судебному процессу.

Некоторые из этих фотографий, если это, конечно, не фотомонтаж, привлекли моё внимание. Особенно, не очень чёткие, но дающие достаточное представление о происходящем, фотографии за стеклом. Хороший профессионал-фотограф сделал бы их более качественно.

Большинство фотографий явно любительские, но несколько штук были превосходного качества, по-видимому, их сделали отличной профессиональной камерой. Я подумал, если отдать фотографии, которые похуже, нашим специалистам из фотолаборатории, они их смогут привести в более-менее божеский вид, а ещё лучше - забрать у Ирины флешки, если они у неё есть. Их обработать намного проще.

На листках, исписанных простой шариковой ручкой, было десятка три адресов, фамилий и мест работы людей, как было написано в пояснении, пострадавших от группы лиц, занимающихся шантажом и давлением на свидетелей. И отдельный список  лиц занимающихся шантажом, с указанием номера фотографии. А я-то, вначале, не понял, что это за цифры были нанесены на них.

Что ж, работа была выполнена огромная, но это только непрофессиональная канва, работа сыщика-самоучки. Чтобы, всё, что находится в папке, стало доказательством, нужно не менее месяца работы целой группы специалистов…, а какой следователь согласится на проведение повторного расследования успешно завершённого дела – только не я. Нет дураков в этом кабинете!

Закрыл папку, а затем, по привычке выработанной годами следовательской работы, я убрал её в сейф. Пусть лежит. Картонные папки «есть» не просят. Во всяком случае, я ни разу об этом не слышал, чтобы где-то, у кого-то попросили…, и непроизвольно улыбнулся собственной шутке.

Прошло дня три, и я вновь вспомнил о ней, вернее, она напомнила мне о себе, когда я заглянул в очередной раз в сейф, чтобы достать очередное дело, находящееся у меня в производстве. Она своим кроваво-красным цветом раздражала глаза и  напоминала о каком-то незаконченном деле.

Ну, что ты будешь делать с ней! – чертыхнулся я. Выбросить что ли? Но я не сделал этого. Я затолкал её под другие папки, но не выбросил. Что меня остановило, не знаю. Может профессиональная честь не позволила? А, возможно, жалко стало проделанного Ириной и её другом труда?

Не знаю, не знаю, не знаю.

Приведя в порядок свои дневные дела, вечером я всё же вновь достал, так раздражавшую меня папку, и стал более детально изучать материал. Просидел я над ней часов до десяти, опорожнив при этом не одну чашку кофе.

Сами по себе материалы в папке никак не являлись, какими бы то ни было доказательствами, так как были собраны незаконным путём, но я, как-то незаметно для себя, увлёкся, даже набросал черновой план розыскных мероприятий.

Потянувшись, чтобы расправить мышцы, я сладко зевнул, и ненароком взглянул на часы. Вот чёрт! Надо же, как засиделся, нужно идти домой и поспать.

Пожелав спокойной ночи дежурному по отделу, я отправился домой, в свою холостяцкую квартиру. Сегодня мне предстояла перспектива провести ночь одному, без Лены,  она умчалась  к родителям в Мамоново.

Ну, что ж, думал я, следуя в потоке машин по ночной Москве, сейчас перекушу чего-нибудь попроще, приму ванну, и высплюсь сразу за две прошлые ночи… и, как говорится - на сутки вперёд.

Но, «Человек предполагает, а Бог располагает». Первое и второе своё желание я выполнил легко, а вот уснуть и выспаться… - Увы!

Лёжа в постели без сна, я вновь в уме перелопачивал материал в красной папке, и прикидывал, какие неприятности упадут на мою голову и голову полковника, начальника следственного отдела, если я, то есть мы, без «Добро» вышестоящего руководства, вытащим это дело из архива.

Да я просто не смогу «В связи с вновь открывшимися обстоятельствами» возобновить это «Дело»! Если все фотографии и бумаги, принесённые Ириной, тщательная подтасовка фактов, то вылечу я, как миленький, из органов полиции даже без выходного пособия, а если нет…

Но… Ирина…  с её чистым, правдивым взглядом, неужели она способна ради успеха будущей книги, пойти на подтасовку фактов…? Любопытно… - А кто этот, её загадочный друг, как она его пару раз назвала…? Кто такой Алексей? Лёша?

Вообще-то вполне распространённое имя, но…, теперь я вспомнил, когда она впервые назвала его, оно меня чем-то насторожило, чем? Ах, даа…, я вспомнил…. Так звали осужденного за убийство и загадочно исчезнувшего из лагеря, судя по полицейским сводкам, Иваницкого… Алексея…. Отчество, отчество, дай бог памяти…, ну, конечно же - Алексея Игоревича. Фуу… - Всё-таки не заржавели у меня мозги, помнят далекое прошлое.

Надо будет попросить судебных экспертов проверить фотографии на предмет фотомонтажа, мало ли, что? Лучше сто раз проверить брод, чем однажды в нём утонуть…. Нет, не так – «Не проверив броду, не лезь в воду», хотя…, и эту народную мудрость я притянул за уши к своей ситуации с красной папкой. Молодец!

Но выспаться-то надо? Так что, давай, Кондратьев, закрывай глазки и бай-бай! – приказал я себе.

 

* * *

Прошла неделя. Я занимался своими делами, Ирина ничем не напоминала о себе, казалось, её вообще в природе не существовало и всё, что до этого происходило, приснилось мне во сне…. Но только не эта чёртова красная папка! Нет, ну надо же было ей именно в такого цвета папку сунуть фотографии и эти три листка с фамилиями! Специально что ли она это сделала?

Папка, не давая мне расслабиться, постоянно лезла в глаза, напоминала, тревожила! Но, у меня был завал на службе со своими... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8 9