ПРОМО АВТОРА
Иван Соболев
 Иван Соболев

хотите заявить о себе?

АВТОРЫ ПРИГЛАШАЮТ

Серго - приглашает вас на свою авторскую страницу Серго: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Ялинка  - приглашает вас на свою авторскую страницу Ялинка : «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Борис Лебедев - приглашает вас на свою авторскую страницу Борис Лебедев: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
kapral55 - приглашает вас на свою авторскую страницу kapral55: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Ялинка  - приглашает вас на свою авторскую страницу Ялинка : «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»

МЕЦЕНАТЫ САЙТА

Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
kapral55 - меценат kapral55: «Я жертвую 10!»
kapral55 - меценат kapral55: «Я жертвую 10!»



ПОПУЛЯРНАЯ ПРОЗА
за 2019 год

Автор иконка Юлия Шулепова-Кава...
Стоит почитать Дети войны

Автор иконка генрих кранц 
Стоит почитать В объятиях Золушки

Автор иконка Андрей Штин
Стоит почитать Подлая провокация

Автор иконка Роман SH.
Стоит почитать Читая,он плакал.

Автор иконка станислав далецкий
Стоит почитать Жены и дети царя Ивана Грозного

ПОПУЛЯРНЫЕ СТИХИ
за 2019 год

Автор иконка Владимир Котиков
Стоит почитать Рождаются люди, живут и стареют...

Автор иконка Владимир Котиков
Стоит почитать Ода матери

Автор иконка Олесь Григ
Стоит почитать Попалась в руки мне синица

Автор иконка  Натали
Стоит почитать Ушли года(романс)

Автор иконка Вера Сыродоева
Стоит почитать Поздняя осень

БЛОГ РЕДАКТОРА

ПоследнееПомочь сайту
ПоследнееПроблемы с сайтом?
ПоследнееОбращение президента 2 апреля 2020
ПоследнееПечать книги в типографии
ПоследнееСвинья прощай!
ПоследнееОшибки в защите комментирования
ПоследнееНовые жанры в прозе и еще поиск

РЕЦЕНЗИИ И ОТЗЫВЫ К ПРОЗЕ

Вова РельефныйВова Рельефный: "Это про вашего дядю рассказ?" к произведению Дядя Виталик

СлаваСлава: "Животные, неважно какие, всегда делают людей лучше и отзывчивей." к произведению Скованные для жизни

СлаваСлава: "Благодарю за внимание!" к рецензии на Ночные тревоги жаркого лета

СлаваСлава: "Благодарю за внимание!" к рецензии на Тамара Габриэлова. Своеобразный, но весьма необходимый урок.

Do JamodatakajamaDo Jamodatakajama: "Не просто "учиться-учиться-учиться" самим, но "учить-учить-учить"" к рецензии на

Do JamodatakajamaDo Jamodatakajama: "ахха.. хм... вот ведь как..." к рецензии на

Еще комментарии...

РЕЦЕНЗИИ И ОТЗЫВЫ К СТИХАМ

ЦементЦемент: "Вам спасибо и удачи!" к рецензии на Хамасовы слезы

СлаваСлава: "Этих героев никогда не забудут!" к стихотворению Шахтер

СлаваСлава: "Спасибо за эти нужные стихи!" к стихотворению Хамасовы слезы

VG36VG36: "Великолепно просто!" к стихотворению Захлопни дверь, за ней седая пелена

СлаваСлава: "Красиво написано." к стихотворению Не боюсь ужастиков

VG34VG34: " Очень интересно! " к рецензии на В моём шкафу есть маленькая полка

Еще комментарии...

СЛУЧАЙНЫЙ ТРУД

СУДЬБА ЖАЛОБ любого рядового гражданина России
Просмотры:  648       Лайки:  0
Автор Николай Лаврентьев Тамбовский

Полезные ссылки

Что такое проза в интернете?

"Прошли те времена, когда бумажная книга была единственным вариантом для распространения своего творчества. Теперь любой автор, который хочет явить миру свою прозу может разместить её в интернете. Найти читателей и стать известным сегодня просто, как никогда. Для этого нужно лишь зарегистрироваться на любом из более менее известных литературных сайтов и выложить свой труд на суд людям. Миллионы потенциальных читателей не идут ни в какое сравнение с тиражами современных книг (2-5 тысяч экземпляров)".

Мы в соцсетях



Группа РУИЗДАТа вконтакте Группа РУИЗДАТа в Одноклассниках Группа РУИЗДАТа в твиттере Группа РУИЗДАТа в фейсбуке Ютуб канал Руиздата

Современная литература

"Автор хочет разместить свои стихи или прозу в интернете и получить читателей. Читатель хочет читать бесплатно и без регистрации книги современных авторов. Литературный сайт руиздат.ру предоставляет им эту возможность. Кроме этого, наш сайт позволяет читателям после регистрации: использовать закладки, книжную полку, следить за новостями избранных авторов и более комфортно писать комментарии".




Я найду кто убил тебя!


Лев Голубев Лев Голубев Жанр прозы:

Жанр прозы Детектив
1778 просмотров
0 рекомендуют
1 лайки
Возможно, вам будет удобней читать это произведение в виде для чтения. Нажмите сюда.
Я найду кто убил тебя!Стой! Стреляю!

- Да будет тебе издеваться! Ничего у меня не получилось. Я по пути заехала в фотостудию, проконсультироваться и, знаешь, что они мне сказали?

- Что?

- Они сказали, что при таком освещении нужно использовать специальные объективы…, и с другим фокусным расстоянием.

- Ну, вот видишь…, а ты переживаешь. Совершенно ты тут не причём.

Я ещё раз посмотрел на фотографии.

- Не получилось из-за неправильного фотообъектива? Ничего, завтра, пораньше, поедем и заново перефотографируем при дневном свете.

Мои слова вместо того, чтобы успокоить её, наоборот, расстроили ещё больше. Она, вспыхнув как спичка, заговорила скороговоркой: «Сдались тебе эти двое амбалов! Ну, скажи, чем они тебе не угодили?! Чем? - Они-то причём, что тебя посадили?! Причём?! Пригласили их работать в фирму – вот они и работают, а ты… «может, виноваты, может, виноваты!» Ты, что, теперь весь род людской будешь обвинять в своём несчастье?! – кричала она.

И слёзы, то ли горечи, то ли обиды, текли из её глаз.

Ошарашенный её словами, я смотрел на Ирку и не мог понять, за что она меня так? Что я сделал не то? Эти двое у меня вызывали очень сильное подозрение, и я был «обязан» проверить их причастность…, или не причастность к моей исковерканной жизни. Она что, думает мне легко жить с такой ношей на плечах – УБИЙЦА! Я себе места не нахожу только от одного сознания, что я ещё и - БЕГЛЕЦ!

Я не убивал своего друга, как она не может этого понять! Я должен найти убийцу и доказать, что нет на мне никакой вины…

«Эх-х… жизнь моя, жестянка…,  да, ну её, в болото» - неожиданно пришли в голову слова из какой-то песни или из мультфильма, не помню. Тем более не помню, потому что, в этот момент я был очень расстроен обвинением Ирины, которой я верил как самому себе, и надеялся, что она предана мне и никогда меня не бросит в беде!

- Ира, я  не  уби-вал  Все-во-ло-да, - разделяя каждый слог, прошептал я.  

Кажется, она услышала мои слова.

Да, она услышала меня, и посмотрела на меня, и тоже шепотом произнесла: «Я знаю, Лёша, я никогда в этом не сомневалась. – Прости, что я тут наговорила. Это, это наверно… от нервов…. Я не думала, что доказывать невиновность так трудно, особенно, когда это делаешь первый раз в жизни».

Я смотрел на Иришку: такую тоненькую, физически слабенькую, и жалость к ней накрыла меня с головой, затопила меня всего. Действительно, чего это я жду от неё такой же отдачи, как от себя. У меня, мужчины, тоже ведь бывают случаи неверия, слабости, упадка духа, а что же ожидать от неё…  Спасибо и за то, что она помогает мне. Просто у неё не выдержали нервы, вот она и сорвалась…

- Ириш, прости меня. Я взвалил на твои слабенькие плечи тяжёлую ношу – обвинение меня в убийстве, мой побег из лагеря, а тут ещё приходится жить, скрываясь, и заниматься совершенно не свойственными тебе делами…. Ты… - голос мой прервался от волнения.

Ирка подскочила ко мне и, прижавшись, зашептала: «Ты, тоже меня прости. Я дурёха, настоящая дурёха! Правда! Я ведь знаю, как тебе тяжело, прости меня. Это…, я не знаю, как это со мной случилось. – Я тебя люблю, Лёша, поверь мне и я, больше никогда, веришь, никогда не раскисну».

Я верил ей и, в то же время, понял – нужно постараться поменьше подвергать её психическим нагрузкам, но как? Как я мог отстранить её от помощи мне, если я во многом завишу от неё? Я не свободен в передвижениях, я не свободен в возможности жить жизнью нормального человека…

Я, в глазах Закона и людей, убийца и беглец! Господи, за что мне такое наказание?!

Так, стояли мы -  хрупкая женщина и отщепенец -  тесно прижавшись, друг к другу.

Постепенно слёзы на её щеках просохли, и она перестала всхлипывать, как обиженный несправедливым наказанием ребёнок.

- Ничего, Ириша, всё пройдёт и быльём зарастёт, и заживём мы с тобой в любви и согласии…

- Да, милый, - прошептала она в ответ.

На следующее утро, около восьми, мы были на том самом, вчерашнем месте, напротив фирмы «Амплитуда».

Слава богу, на наше место никто не припарковал машину. Правда, для этого нам пришлось совершить героический поступок  –  подняться в половине пятого утра, но Ирка, позёвывая, сказала: «Ничего, на том свете отоспимся» - и быстренько оделась.

Сегодня нам везло. Не просидели мы в машине и десяти минут, как подъехал  джип и, скрипнув тормозами, резко остановился.

Иришка была уже готова к съёмкам и фотоаппарат в её руках резво защёлкал…

- Всё! - прошептала она, закончив щёлкать и пряча фотоаппарат, - дай нам, Господи, удачу. Теперь куда?

- К полковнику. Надеюсь, нам  с ним тоже повезёт.

Сегодня был наш день!

Мы всех, нужных нам людей, запечатлели на цифровую камеру. У нас получились почти «профессиональные» снимки, так гордо назвала их Иришка, и мы решили отметить нашу победу в кинотеатре «РЕТРО».

Посмотрели, нравившийся нам обоим американский фильм – «Семь невест, для семи братьев». А затем завершили день посещением небольшого "кафе-мороженое".

 

Глава одиннадцатая

Пришло время серьёзного испытания наших способностей на ниве детективной деятельности. Я бы не сказал, что то, чем мы занимались до этого, было легко, но сегодня мы с Ирой ехали ко второму свидетелю. Свидетелю, который в своих показаниях на суде утверждал, что видел, как я открыл багажник своей Хонды и достал оттуда длинный узкий предмет, похожий на нож, и спрятал его под куртку.

На вопрос судьи - точно ли это был нож? Он, немного замявшись, подтвердил - да, это был нож, что я, не могу отличить нож от простой железки? – сказал он и, казалось, даже обиделся на уточняющий вопрос судьи.

Я очень хорошо помню, что в тот вечер, поставив машину, действительно, открывал багажник и доставал оттуда, но только не нож, а монтажную лопатку. Я хотел в ванной комнате отковырять с пола старую кафельную плитку, чтобы заменить её новой, купленной заранее и стоявшую в коробке, но судья почему-то не обратил внимания на моё разъяснение.

Дальше, больше: свидетель понёс вообще какую-то околесицу - будто бы вслед за мной подъехала другая машина, иномарка, и вышедший из неё мужчина, подойдя ко мне, взял меня под руку и мы направились на выход из подземного гаража.

На вопрос моего адвоката, как свидетель сам оказался в это время в гараже? Он ответил, что приехал к своему другу, живущему в этом доме, и ждал его приезда.

У меня уже тогда возник законный вопрос, как он смог заехать в гараж, если он охраняемый и въезд только по специальным пропускам, но моё сомнение, высказанное шёпотом адвокату, осталось без ответа. И, вообще, всё судебное разбирательство первого дня, было похоже на какой-то глупый, плохо отрепетированный, фарс.

Не лучшим образом выглядел и мой адвокат. Он задавал, на мой взгляд, какие-то дурацкие вопросы, цеплялся за ответы свидетеля, совершенно не относящиеся к делу….

Кино, да и только! Только это «кино» обернулось для меня плачевно - двенадцатилетним сроком тюремного заключения.

Отбывая наказание, я не раз возвращался мысленно к дням судебного процесса надо мной, и всё больше и больше убеждался в полной некомпетентности своего защитника. Даже кассационная жалоба на приговор суда была слабо аргументирована.

И почему я не воспользовался услугами платного адвоката, до сих пор не пойму? Вероятно, я был настолько уверен в своей невиновности, что понадеялся на общественного защитника.

Воспоминания захлестнули меня, и я не заметил, как мы приехали по нужному нам адресу.

От воспоминаний меня отвлекла Ирина своим несвоевременным вопросом: «Уверен ли я, что свидетель вообще захочет с нами разговаривать, коль он на суде беспардонно лгал. И захочет ли он признаваться сейчас, что на суде давал заведомо ложные показания по чьей-то просьбе или давлении со стороны?

- Ирина, всё, о чём ты сейчас говоришь, мы уже десять раз обсудили, и какой смысл вновь говорить об этом. Да, мы не следователи, у нас совершенно нет опыта проведения допросов, но у нас есть голова на плечах. Неужели мы, вдвоём, не сумеем хоть что-то нужное нам выудить из разговора.

Человек может проговориться, может забыть, что говорил не так и не те слова…, в общем, если не мы вместе, - рассердился я, - то… я сам должен добиться правды. Закрывай машину и пошли. Не хочешь? Я пойду один!

Но она захотела.

На наш звонок дверь открыла девчушка лет десяти-одиннадцати, белобрысая с  конопушками на лице и озорными, серо-голубыми глазами. Она удивлено распахнула глаза - аа-а…, я думала…, мама пришла…, аа-а… вам кого?

- Нам? - инициативу разговора с девочкой Ирина взяла в свои руки. Нам бы поговорить с Николаем Ивановичем… Долбнёй. – Мы по тому адресу пришли?

- Даа, но… только папы нет дома, он на работе.

- Сегодня же воскресенье!

- Его вызвали.

- А, ты, стало быть, дома одна, никого больше нет?

Девочка, не ответив, выбежала на площадку к остановившемуся лифту и встретила женщину, выходившую из открывшейся двери. Протянула руку и, схватив один из пакетов, воскликнула: «Мамочка, давай я тебе помогу!»

Мы посторонились, освобождая дорогу.

Женщина, подойдя к нам, поинтересовалась: «Вы ко мне?»

Мы не успели ответить, как девочка стала объяснять матери, что мы пришли не к ней, а спрашивали папу…

- Так его нет…

- Мы знаем, нам девочка…

- Меня зовут Зоя, - перебила Ирину шустрая девчонка.

… Нам… Зоя, уже сказала, что Николай Иванович на работе, продолжила Ирина, но… может…, мы с вами сможем… поговорить?

Женщина окинула нас оценивающе-любопытным взглядом, затем, приглашающе повела рукой - «Проходите, я сейчас».

Мы, пропустив её с Зоей вперёд, зашли в квартиру.

- Проходите в комнату, вот туда, - показала она на дверь. Я сейчас, только пакеты поставлю.

Пока мы шли в комнату, я успел рассмотреть - квартирка не ахти какая! Обыкновенная трёхкомнатная  хрущёвка в пятиэтажном доме, с маленькой, шестиметровой кухонькой и совмещённым санузлом. Не лучше и не хуже чем у других, заработавших такие «Хоромы» тяжким трудом в советское время, решил я.

Комната, куда нас попросили пройти, была обставлена тоже мебелью ещё советских времён, с обязательным сервантом и диваном, над которым висел пёстрый персидский ковёр. Над прямоугольным раздвижным столом, покрытым скатертью, висела люстра с висюльками. Даа…, не богато для нынешнего времени, подумал я, не богато.

Из кухни доносился приглушённый разговор матери с дочерью.

Мать выговаривала ей за то, что она открывает дверь квартиры совершенно незнакомым людям, а дочь оправдывалась и, чуть-чуть, хитрила – я, мамочка услышала шум лифта и решила, что это ты звонишь…. Вот я и открыла дверь, не спросив, кто пришёл.

Через минуту в комнату  вошла женщина в сопровождении дочери, и пригласила нас садиться на диван, а сами они устроились на «венских» стульях за столом.

Она ещё раз внимательно оглядела нас, затем, представившись Светланой Сергеевной, с некоторым любопытством, поинтересовалась: «Зачем вам мой муж и, что вы хотели у него спросить? Возможно, я смогу ответить на ваши вопросы и, вообще, кто вы?»

Я готовился к разговору с Долбнёй и совершенно не был готов к разговору с его женой, да ещё в присутствии дочери. Выручила Ирка. Она, мило улыбнувшись, представилась начинающей писательницей и показала своё удостоверение, а он, кивнула она в мою сторону, мой муж - боится отпускать меня одну, такой вредный…,  и посмотрела на мать с дочерью взглядом, казалось, говорившим - ну, поддержите меня перед этим извергом. Что, в самом-то деле, я маленькая, что ли!

Женщины её поняли и мгновенно прониклись к ней доверием, а на меня стали косо поглядывать. Была бы их воля, так они бы быстро вытолкали меня из квартиры взашей. Я только через мгновение сообразил, как низко пал в глазах женщин, и насупился.

Зоя во все глаза глядела на Ирку. Она просто пожирала её глазами! Как же, в их квартире, на их диване, сидела настоящая писательница, не какая-то там фамилия с фотографией на мягкой обложке книги, а живая, да ещё такая красавица.

Всё, понял я, эти женщины расшибутся, но постараются правдиво и честно ответить на все вопросы «Писательницы». Ох, уж эта Ирка, Иришка, моя Ируся! И, как ей это удаётся? Мне бы такие способности, я бы – Ого-го!

Что бы я сделал, если бы у меня появились способности, и я бы – «Ого-го!», но не успел решить, потому что, Ирина приступила к допросу….

Тьфу ты, вот привязались эти допросы, расследования!

Она просто стала задавать вопросы.

Ирина приступила к разговору, как настоящая писательница с потенциальными читателями. Она попросила их рассказать о своей жизни, о планах на будущее и, по какому-то наитию, она больше всего хотела узнать о Зое.

Мать, по-видимому, души не чаяла в своей дочери. Она, чуть ли не захлёбываясь, расписывала её ум и способности ко всему, за что дочь ни возьмётся. Особенно много она стала хвастаться успехами Зои в дорогостоящей элитной школе, куда её...

Тут я насторожился и даже, незаметно, толкнул Иру в бок. Я хотел привлечь её внимание на данный факт.

Откуда, судя по обстановке в квартире и платьях на женщине и девочке, у них нашлись средства на оплату элитного учебного заведения? Но, Ирка..., вот вредина, Ирка даже не отреагировала на мой тычок, и продолжала вести свой разговор.

Я собрался было вклиниться в  разговор женщин, и уж рот открыл, и произнёс первое слово – «Откуда?» Но Ирка так глянула на меня, что следующее слово застряло у меня в горле, как кость у собаки, и я решил больше не мешать им.

Ирка сама, наверное, знала – «ЧТО и КОГДА». После этого «немого выяснения отношений», я только сидел, слушал и переводил взгляд с одного говорившего, на другого, стараясь определить правдивость ответов. По-моему, всё было честно.

Наконец Ирина добралась до оплаты за обучение. На её вопрос, как им, наверное, тяжело с оплатой, Светлана Сергеевна подтвердила, что они с Николаем, отцом Зои, давно мечтали пристроить Зою в элитную школу, она же у нас умненькой уродилась, не в меня, но денег не могли собрать. «Вы понимаете, говорила она, муж один работает, а я на «хозяйстве»… - Попыталась несколько раз устроиться на работу, так что вы. Во-первых, требования неимоверные. Устроиться уборщицей попробовала, так они сразу - какое у вас образование? Им, видите ли, нужна уборщица с высшим образованием. А, какое у меня может быть высшее образование – всего то, ничего, обыкновенные десять классов. Я рано за Николая замуж пошла, вот и осталась – домохозяйкой».

- А, как же теперь? Муж стал больше зарабатывать?

- Немного больше, но не очень, - вздохнула Светлана Сергеевна, и повторила - не очень.

- Как же вы выкручиваетесь? - посочувствовала Ирина.

- Да вы знаете, у Николая друг, он начальником отдела кадров Речного Пароходства работает, поговорил с Генеральным директором, а тот, добрая душа, зарплату Николаю увеличил, хоть немного, но всё же…

- И, что? – добивалась Ирка уточнения, - теперь вам хватает и на оплату школы?

- Да, что вы! Нам помог один Колин знакомый... товарищ. Муж… с ним как-то договорился…

Только Ирина собралась задать наводящий вопрос, каким же образом помог им товарищ её мужа, как Светлана Сергеевна, по-видимому, бесконечно благодарная хорошему человеку за финансовую помощь, решила сделать ему «Рекламу». А возможно она решила, вдруг писательница упомянет его в своей книжке.

Так, по простоте душевной, она, наверное, хотела отблагодарить начальника отдела кадров и товарища мужа, сумевших так своевременно решить задачу с деньгами для дочери.

…Месяцев восемь назад, продолжила она, это было в… конце июня, точно, в июне, Коля пришёл с работы хмурый и чем-то сильно обеспокоенный. На мой вопрос, что случилось, он только сказал, что почти достал деньги для Зои. Откуда? – одновременно изумилась и обрадовалась я, тебе кто-то занял?

Ага, жди, так тебе и займут, продолжая хмуриться, ответил он. Один знакомый дал… вернее, пообещал дать, если я выполню одну работу…

Ну, так выполни, сказала я, раз это твой знакомый.

Понимаешь, ответил он, эта… работа… специфического свойства.

Но, ты её можешь выполнить? Ты же хороший технарь, сказала я.

Технарь…, технарь…, как-то раздумчиво повторил он, не по душе мне она.

По душе, не по душе, а родную дочь оставить без обещанной школы! - возмутилась я. Кстати, много обещает дать?

Хватит, чтобы оплатить трёхлетнее обучение.

Так чего ты раздумываешь, говорю я ему, соглашайся, обязательно соглашайся, а работу ты выполнишь, я знаю, ты же у меня умница.

Ну, раз ты настаиваешь, ответил он, тогда соглашусь, да и куда мне деваться. Так, хоть Зойке польза будет, а я уж, как-нибудь переживу…

Через два месяца, как сейчас помню, Коля принёс деньги. Выполнил его знакомый своё обещание, оказался честным и порядочным человеком, за Колину работу всё, до копейки заплатил. Теперь Зойка у нас в элитной школе учится, надеюсь, оправдает отцову заботу.

Даа, тут же подумал я – трудно жить её мужу с таким страшным грехом на душе – подставить незнакомого тебе человека чуть ли не под расстрельную статью, и всё это носить в себе, не смея признаться даже близкому тебе человеку. О-хо-хо, грехи наши тяжкие.

Ирина это тоже поняла, и как-то зябко, будто ей холодно, передёрнула плечами.

- А, скажите, - я вытащил три фотографии, - вам, вот эти лица, случайно, не знакомы?

Зойка и Светлана Сергеевна посмотрели, и Зойка, до чего прыткая девчонка, ткнула пальцем в фотографию шофёра-амбала - вот этого  я два раза видела. Он папу привозил с работы, и они о чём-то долго разговаривали.

Светлана Сергеевна лишь отрицательно покачала головой - «Нет, ни разу не видела» - сказала она, и бросила на меня настороженный взгляд.

- Вы, кто? Почему вы спрашиваете об этих людях?..

Нужно было как-то выкручиваться и я, не долго, думая, брякнул:

- Это мы… подбираем образы для книги. Может быть, они, чем-то похожи на живых людей…

- А, он, что, уже мёртвый? – кивнула Зоя на фотографию шофёра.

- Нет, нет, что ты, - пришла мне на выручку Ирина. Он не мёртвый, он…

Её объяснение прервал звонок в дверь. Зойка вскочила с места и помчалась открывать и через секунду мы услышали её громкий шёпот: «Папка, а к нам настоящая писательница пришла, они с мамой разговаривают».

В комнату вошёл, знакомый мне по судебному процессу, мужчина. Он здорово изменился. Он ссутулился, ещё сильнее стала бросаться в глаза седая прядь на голове, и глаза стали какие-то потухшие, неживые.

Эк тебя скрутило, позлорадствовал я! Не прошли для тебя без последствий «Тридцать иудиных сребреников»!

Он, не промолвив ни слова, поздоровался с нами кивком головы и, развернувшись, пошёл в кухню.

Неужели узнал? – испугался я. Тогда он упрётся, как бык рогами, и его ничем не проймёшь. Но, Слава Богу, кажется, нет. Он не поднял шум, не стал выставлять нас из квартиры.

Мы узнали то, что хотели узнать и, быстренько распрощавшись, покинули дом человека, по натуре своей и по жизни - подлеца. А, то, что его якобы гложут угрызения совести, что-то я не особенно верил. Если бы это было так, он бы уже давно пришёл в полицию и признался во всём, даже если бы потерял возможность оплатить учёбу любимой дочери в элитной школе.

 

Глава двенадцатая

Ирина вела машину в густом потоке транспорта и молчала. Сыпал мелкий снежок, даже не снежок, а крупа. В салоне было тихо, лишь неутомимые дворники чуть слышно пощёлкивали в конце каждой амплитуды движения, исправно очищая лобовое стекло. Я думал о природе предательства и падении человека в пропасть лжи. Затем, незаметно как, я стал выражать свои мысли вслух: «Надо же, из-за каких-то паршивых денег отправить человека в тюрьму и продолжать жить…»

- Ты, Лёша, не совсем прав, - включилась в полемику о природе лжи, Ирина. Сейчас пришло такое время, когда человек вынужден, понимаешь, вынужден идти на подлость, чтобы как-то выжить. Все прекрасно знают, что те, восемь, или десять процентов сверхбогачей, не своим праведным трудом сколотили себе богатство и, как бы не пытались средства массовой информации и разные там делегаты-депутаты, навешать лапши на уши людям…, основная масса прекрасно видит их ложь...

Отсюда вывод – хочешь выжить, делай, как они. Хочешь, чтобы твой ребёнок учился в хорошей школе, а у тебя нет денег – воруй. Ты оглянись вокруг, продолжала моя подруга, сколько пропадает втуне настоящих, народных талантов… - Нет денег, нет богатых родителей или нет спонсора – Сиди и не рыпайся! Вот, так-то…

Подрастут такие дети, кинутся туда-сюда, а им от ворот поворот, все места заняты великовозрастными балбесами богатых папочек и мамочек…

…Или..., вспомни ту же Зою, грустно продолжила она, такая  умница - ты видел её глаза? Ааа… её речь? Уже сейчас, она владеет двумя иностранными языками и, если бы папа не «достал», путём лжи и оговора тебя, этих чёртовых денег, то…,  так бы и засохла она, не сумев выбраться наверх... Ещё один самородок из народа канул бы в неизвестность, а мы, вероятно, потеряли бы в её лице новую Софью Перовскую…, или... ещё какую-нибудь знаменитость.
- Ира, что ты несёшь? То, что ты сейчас говоришь… это же бред сивой кобылы! Ты, что, хочешь оправдать поступок её подлеца-родителя? - возмутился я.

- Нет. Я не хочу его оправдать. Я только хочу сказать - вся наша система выживания построена на одном Законе – Столкни с дороги ближнего своего, иначе он столкнёт тебя! А также - Прав тот, у кого больше денег!

Она, о чём-то задумавшись, немного помолчала, затем, уверенно продолжила - знаешь, это и есть Закон нашей теперешней жизни! Махровый Закон капиталистического общества…»

Я уж было собрался возмутиться Иркиными словами и привести свои контрдоводы, но не успел, ситуация на дороге резко изменилась, и я возмущённо закричал - «Ах, ты зараза, сволочь, куда прёшь?!»

Расшвыривая ряды автомобилей, мчался, обогнав нас на большой скорости, белоснежно-серебристый  Мерседес в сопровождении чёрного джипа, битком набитого, упитанными мордами охранников. Встречные автомобили, освобождая ему дорогу, шарахались от него, как от чумного.

И критические слова против Иркиных рассуждений, так и застыли у меня между зубов, не успев вырваться на волю.

В салоне застыла тишина. Я погрузился в свои мысли. В голову лезло всякое: в основном, об упущенных возможностях. Мы не узнали, кто заплатил Долбне за лжесвидетельство и, как мы сможем найти этого «кто».

Насторожило меня также появление на сцене водителя директора фирмы «Амплитуда». Он-то каким образом может быть знаком с Долбнёй, или это чистая случайность в эпизоде с деньгами?

- Ирина, тебе не показалось странным знакомство нашего… свидетеля с этим… водителем джипа? – прервал я затянувшееся молчание.

- Показалось, но…, вдруг они …, - Ирина помолчала, - ничего, Лёша, мы знаем главное – причину ложных показаний свидетеля, а этого…,  его знакомого, мы в любое время достанем…

Иринка победительно посмотрела на меня, и глаза её даже как-то заблестели от боевого задора!

Я всё же засомневался, что мы легко сможем заставить признаться Долбню, по-видимому, очень уверенного в том, что никто не узнает кто его спонсор, но промолчал, чтобы не портить боевой настрой своей подруги. И, я не очень-то был уверен, что причина оговора меня кроется именно в его знакомце. Ведь может же быть ещё и кровная месть…

Меня разобрал смех.

- Ты, что смеёшься? – повернула голову Ирина.

- Да вот представил, что я для какого-то человека по имени «X», или тот же «Y» - «Кровник».

- Лёша, у тебя, случайно, головка не «Ва-ва»? - Иринка коснулась рукой моего лба. Тоже мне «Кровник», - она заливисто засмеялась. И ещё раз сквозь смех, повторила, - ну, надо же придумать такое – он «Кровник!».

- А, что? Разве такое не может быть в моём случае?

- Лёша, книжки внимательней читай. Чтобы стать «Кровником», по крайней мере так пишут, нужно, как минимум, убить человека…  - А ты, в своей жизни, кроме зайца, о котором с таким восторгом рассказывал, убил кого-нибудь?

- Не-ет, - с огорчением признался я.

- Вот видишь. Тоже мне - Кровник! - повторила она, и насмешливо скривила губы.

Убитый её доводом о моей неполноценности, как кровника, я загрустил, а загрустив, вновь задумался. Нам  предстояла сегодня ещё одна встреча, встреча с другим свидетелем.

Интересно, подумал я, нам с ним также «повезёт»? Сумеем мы добиться какого-то результата при этой встрече, или судьба-злодейка прокатит нас?

 

* * *

Ехать пришлось на другой конец Москвы, в Красногвардейский район, но утешало то, что оттуда нам было легче доехать к  моему теперешнему месту жительства - на дачу Ирины в Картино.

Этот свидетель жил на улице Гурьевской, недалеко от МКАД,  и Ирина, вырвавшись из автомобильной пробки, прибавила газу и помчалась по Каширскому шоссе с ветерком, заботясь лишь об одном, чтобы, избави нас Бог, не напороться на ГИБДДешников.

Но, как видно, сегодня был не их день, потому что, встречные водители не подмигивали нам фарами, предупреждая, об засевших в кустах, или спрятавшихся по за углами, ГИБДДешниках с радарами в руках.

Увы, увы, увы! Нужного нам человека не оказалось дома. Открывшая дверь напротив, соседка, с годовалым ребёнком на руках, сказала, что видела в окно, как сосед, его жена и их двое детей, закрепив лыжи на крыше автомобиля, куда-то укатили.

На Иринин вопрос - какие они, её соседи?  Она вначале, казалось, не поняла её, а затем равнодушно произнесла - соседи, как соседи, и добавила - обыкновенные. 

Возвращения этой семьи с прогулки не было смысла ждать. Не сидеть же до вечера в машине, и надеяться на «удачу». Так можно чёрт знает, сколько просидеть, а потом всё равно уехать не солоно хлебавши! Может быть, у них зимний отпуск, и они останутся на даче, если, конечно, она у них есть. А может, они поехали в деревню к своим родителям…

- Этих «а, может» набиралось с десяток, не меньше, и все они имели право на существование.

После краткого диалога с обсуждением ситуации, мы решили поехать домой, то есть, на дачу в Картино, с обещанием завтра вечером вернуться сюда, а день посвятить ещё одному «Штрейкбрехеру» из бывших моих заказчиков.

 

* * *

«Штрейкбрехером» был розовощёкий, пухленький и подвижный крепыш с короткими ручками и толстенькими, как сосиски, пальцами. Я его очень хорошо помню. Даже помню, как он четыре года назад вкатился на своих коротеньких ножках в мой кабинет, плюхнулся в кресло и, вытирая большим носовым платком в полосочку и розой посредине, блестящую свою лысину, отдуваясь, представился - «Здравствуйте, я Мандельштам Иосиф Яковлевич». И, сразу же, хитренько улыбаясь, весело договорил - «Не подумайте чего такого - я в родственники Великому Поэту не набиваюсь, случайное совпадение».

И вот, сейчас, увидев его взгляд, насмешливый и дерзкий одновременно, я понял, что поступил, мягко говоря, несколько  необдуманно. Дома я бегло ознакомился с копией договора и последнюю страницу с подписями и печатями вообще не стал смотреть, а теперь пожинал «плоды» своего неблагоразумия.

Я казнил себя за неподготовленность к разговору, но время и прошлое вспять не повернёшь: я уже находился у него в кабинете, а он изучающе сверлил меня  и Ирину, особенно Ирину, карими глазками-буравчиками.

Он, владелец сети магазинов одежды, заключал с нами договора уже в течение трёх лет, а если считать время моего заключения, то почти четырёх. По его поведению  невозможно было определить, знакомо моё лицо ему или нет, но я очень хорошо знал - мой бывший заказчик большой шельмец, и его голыми руками за жабры не возьмёшь.

Поэтому, я постарался сесть так, чтобы моё лицо как можно дольше оставалось в тени и, по этой же причине, я поставил стул для Ирины чуть выдвинув его вперёд, чтобы большую часть времени, он любовался её красотой, а мне поменьше уделял внимания.

Ирина прекрасно знала, что её лицо и соблазнительная фигурка действовали на мужской пол неотразимо, и умела, в случае необходимости, ну, такой как сейчас, например,  этим воспользоваться. Ирина, по моему несколько растерянному виду, быстро сообразила, что весь разговор придётся вести ей.

Она, не теряя времени, представилась корреспондентом Дома писателей, надеясь, что не все люди разбираются в обязанностях менеджера этого, несколько необычного «Дома» и, кивнув головой в мою сторону, представила меня, как стажёра, и при этом сразу же мило улыбнулась Иосифу Яковлевичу.

Улыбка подействовала. Мандельштам даже не раскрыл её удостоверение, а сразу же, сладко улыбаясь и часто плотоядно облизывая губы, сладчайшим, как патока, голосом, заговорил:

- Я рад, я очень рад, что такая девушка, как вы, соизволила посетить мой скромный офис. Только скажите, какой подвиг я должен совершить, чтобы заслужить возможность поцеловать вашу ручку?

Он даже сделал попытку подняться с кресла, но увидев, как Ирина чуть поморщилась, мгновенно перестроился.

Вот гусь лапчатый, мелькнула мысль у меня, вот прохиндей! - вы только посмотрите на него, настоящий хамелеон. Как он быстро уловил Иркино недовольство и тут же перестроился, пси-хо-лог! Пожалуй, хорошо, что я не сел у него на виду, а то неизвестно, чем бы наше посещение этого хитреца, закончилось.

…Я, надеюсь, вы простите меня за мою глупую шутку, не останавливаясь, продолжил он, - Вы так прекрасны, что, увидев Вас, я сразу поглупел…

И не дав Ирине произнести хоть слово, нажал на кнопку селектора и уже совершенно другим, со стальными нотками, голосом, приказал: «Любовь Михайловна, принесите нам три, он выжидательно посмотрел на Ирину…

- Чай, пожалуйста, зелёный, без сахара, - кокетливо произнесла она.

...три чая, зелёных два…, без сахара, мне, как всегда.

Не прошло и минуты, как в кабинет вошла его секретарша, а перед нами появился разнос с тремя чашками чаю и вазочка с вареньем, и отдельно, на блюдечке, несколько ржаных сухариков.

Смотри-ка ты, как вышколил секретаря, восхитился я её расторопностью.

Отхлебнув глоток чаю, Ирина похвалила его вкус и аромат, чем вызвала на лице Иосифа Яковлевича довольную улыбку. И он, мгновенно подхватив её тон, не преминул возможностью похвастаться своей секретаршей: «Она такая молодец, всё на лету схватывает…. Это я научил её правильно заваривать чай».

Вот те раз. Я думал, он только секретаря похвалит, а он быстренько себя пристроил к чайному делу - мол, если бы не я, не пробовать бы вам такого чая… - Ну, жук!

Ирина, как бы соглашаясь с его словами, утвердительно покивала головой, затем, достала из сумочки сломанный диктофон - этот атрибут любого журналиста  (Иркино увлечение юности, давно валявшееся у них на даче), и приступила к разговору: начав с того, что их руководство поручило ей написать несколько статей о наших московских торговых домах. Она сама, неоднократно пользовалась услугами сети магазинов господина Мандельштама, и ей они понравились. В связи с этим не мог бы господин…

- Иосиф, пожалуйста, обращайтесь ко мне по-дружески, если вас не затруднит. Просто Иосиф.

…Иосиф, - Ирина послала в его сторону одну из своих лучезарных улыбок, бьющих наповал, как «Ижевка» дуплетом, и продолжила, - ответить на несколько моих простеньких вопросов?

- Оо-о! Конечно, конечно, - с готовностью ответил владелец сети магазинов. Всегда, пожалуйста, особенно…, - он многозначительно примолк, заглядывая Ирине в глаза, - для прекрасных дам…

Но, по-видимому, вспомнив, что это не тот случай, примолк, лишь улыбка осталась на его розовых лоснящихся щеках, да глаза-буравчики продолжали раздевать и ласково поглаживать Ирину.

…Сейчас я включу диктофон, вошла в роль Ирка, и вы кратенько будете отвечать на мои вопросы. Это будет… что-то, вроде… блиц-интервью. 

- Вы готовы? – она вопросительно посмотрела на хозяина сети магазинов…

Он сделал глубокий кивок головой, как-бы молчаливо показывающий его восхищение, даже преклонение перед ней, вроде – Оо-о! для Вас, прекрасная дама, всё, что угодно!

… и, продолжила:

- Тогда приступим, с Вашего позволения.

Он ещё покивал головой.

- Скажите, господин Мандельштам, как давно вы являетесь владельцем торговой сети?

- Вот уже двенадцать лет…. Двенадцать лет, - повторил он, выделив чуть повышенным тоном двенадцать, - с тех пор как мой дорогой родитель передал мне её в управление…

- То есть, вы, как-бы, продолжатель семейной традиции?

- Можно и так сказать…, можно и так сказать, – и довольная улыбка легла на его лицо.

- С какими производителями вы поддерживаете контакт, а если проще, кто ваши поставщики?

- Ооо, госпожа Евлахова, у нас много, очень много поставщиков, но я не хотел бы афишировать свои связи…

- Я же не прошу вас называть конкретных поставщиков, назовите города или страны.

- Хорошо, это можно, это я сейчас…

Он перевёл взгляд на потолок, словно на нём был каталог с его поставщиками.

…И так… Мы завозим товар из Италии, Англии…

- А наши поставщики, столичные, - невежливо перебила его Ирина, - есть такие, которые… производят хороший товар..., не хуже, чем заграница?

- Да, да, конечно, есть!

- Вы не могли бы назвать их?

- Я бы…

Ирка решила пойти ва-банк! Так  я понял последние её вопросы. Наверно ей надоело быть под прицелом его «масляных» глазок и плотоядной улыбки бабника.

- Скажите, господин Мандельштам, вы патриот России?

Директор сети магазинов растерялся. Он, наверное, не ожидал такого вопроса, и сейчас лихорадочно соображал, что кроется за ним, не ловушка ли это? Но вопрос задан, и журналистка ждёт ответа с включённым диктофоном. Чем дольше затянется пауза, тем хуже для него…

- Не понимаю вашего вопроса, но я отвечу – Да, я истинный патриот России!

- Тогда скажите, господин Мандельштам, с кем из столичных производителей вы поддерживаете контакт, - повторила она вопрос.

Иосиф Яковлевич заёрзал в кресле, не зная, что предпринять: один и тот же вопрос задан дважды, и не ответить на него невозможно… - Вот, чёртова журналистка, наверное, подумал он, и его глаза из масляно-раздевающих, вновь стали колючими.

Я всё это читал у него на лице, как в раскрытой книге. Молодец Ирка, так его! – порадовался я за свою подругу. А то у меня уже кулаки чесались, так нестерпимо хотелось съездить по его упитанной, сальной роже.

- Мы… плотно сотрудничаем с фирмой… «Амплитуда».

- Но, простите, по моим данным у вас контракт на десять лет с фирмой «Эврика»?

- Фирма разорилась... и, мы... расторгли контракт.

Глаза его, как у провинившегося школьника забегали.

- Как так, у меня совершенно другие сведения! – она достала из сумочки блокнот и, демонстративно постукивая по первой же открывшейся странице пальчиком с розовым ноготком, заглянула в него. - Вот, у меня записано, фирма начала разоряться после того как вы, «Патриот России» и ещё несколько таких же «Патриотов», понеся огромные убытки, в одностороннем порядке разорвали контракт с ней. А, вот, пожалуйста,  дальше…

Ирка жёстко, это она тоже умела, смотря прямо в глаза Иосифу Яковлевичу, продолжила - дождавшись, когда фирму обанкротят, буквально через месяц, Вы, и другие «патриоты», вновь заключили контракт с той же фирмой, но под другим названием.

Зачем, вы это сделали, господин Мандельштам, или вы сделали это по чьей-то указке?

Даа, плохи твои дела бывший компаньон-предатель, подумал я, когда увидел его побледневшее лицо. От Иринки запросто так не отделаешься, по себе знаю. Вляпался ты, голубчик, по самые помидоры! Как теперь выкрутишься, а?

И я с интересом продолжил наблюдать за разыгравшейся передо мной баталией.

В кабинете повисло напряжённое молчание.

Ирина, взяв чашечку с чаем, сделала глоток, и вновь посмотрела на бледного, покрывшегося потом, директора.

- Понимаете, господин Мандельштам, нам всё известно, понимаете – всё! И, если вы не хотите, чтобы о ваших нечистоплотных делах узнала вся Россия (последствия нашей публикации для вас смерти подобно), рассказывайте, очищайте свою душу признанием.

На месте директора, конечно, если бы я был на его месте, то послал бы, куда подальше журналистку и её стажёра, и сказал бы - «Ничего не видел, ничего не слышал, ничего не знаю, всё это происки моих врагов-конкурентов». Но он не сделал этого.

То ли испугался разоблачения, и вытекающего отсюда, как следствие - потери имиджа честного дельца, то ли его совесть замучила, но он вдруг потерял свой вид ухаря-сердцееда и, постоянно вытирая платком покрытое  потом лицо, стал оправдываться.

- Пообещайте, что ни одной строчки обо мне не попадёт в газеты, и я вам всё расскажу, как на духу..., честное слово.

Уж, во всяком случае это, Ирина могла пообещать ему твёрдо. И она пообещала, и для пущей убедительности выключила диктофон и убрала его в сумочку.

 

* * *

Ничего нового мы не узнали. Всё тот же шантаж, как и с директором театра, только с небольшими вариациями.

Из его рассказа мы узнали, что несколько месяцев назад к нему явились двое мужчин-здоровяков, как теперь говорят – «качков» и потребовали, чтобы он разорвал контракт с «Эврикой». Взамен пообещали оплатить ему неустойку, но тут же пригрозили, если он этого не сделает, все его магазины «неожиданно», из-за нарушений пожарной безопасности, начнут гореть…

Ну, что я мог поделать в такой ситуации? – спросил он, заглядывая нам в глаза с видом приговорённого к смерти. Я…, я согласился - понурил он "грешную" голову.

Ну, артист! – восхитился я игрой, а может это, действительно, была не игра Иосифа Яковлевича?

- И, что? Они выполнили своё обещание? – поинтересовался я.

- Как вам сказать… Неустойку они оплатили, но потребовали, чтобы я заключил, на тех же условиях, договор с фирмой «Амплитуда».

- И, вы?..

- Заключил, - он виновато посмотрел на Ирину. - А вы бы, как поступили на моём месте? - загорячился он. Наши магазины - плод всей жизни нашей семьи, наших нервов, нашего здоровья…

Я поверил ему. Тяжело терять нажитое своим тяжким трудом, своими нервами, своими ночами без сна…

- То есть, в результате всей этой махинации вы ничего не потеряли? – подытожила его откровения Ирина.

- Не потерял… финансово, а вот морально…, душевно… Я каждое утро просыпаюсь в страхе, что они ещё что-нибудь потребуют от меня, и будут требовать, требовать, требовать, до бесконечности… Я попал в капкан!

- Обратились бы за помощью в полицию.

- Не мог. Они сразу пригрозили, если обращусь за помощью к кому-либо, мне конец!

Я видел, его не терзала совесть за беспардонно подставленного своего давнего партнёра, не терзала за то, что подвёл фирму под банкротство. Но, одновременно, я понимал его, понимал, что «Своя рубашка ближе к телу», и при  сложившихся для него обстоятельствах, он не мог поступить иначе…

Вот времена! - вздохнув, подумал я, и спохватился – вот идиот, а показать фотографии?

Быстро достав из кармана три фотографии, положил их на стол и спросил, вы кого-нибудь из них узнаёте?

Иосиф Яковлевич вначале посмотрел на меня, затем, беря в руки по одной, стал всматриваться в изображения на фото.

Я видел, он чуть вздрогнул! Он узнал кого-то! А, возможно, и всех, но колебался и, наверное, сейчас у него в голове была одна единственная мысль – а не будет ли мне хуже, если признаюсь?

- Так узнали вы кого-нибудь на этих фотографиях? И, чтобы не дать ему возможности уйти от прямого ответа на поставленный вопрос, я добавил, - я же вижу, узнали.

Тяжело вздохнув, он показал на фотографии директора «Амплитуды» и его водителя: вот эти, двое…, они были у меня и… угрожали.

- А, скажите, когда вы подписывали договор…, вернее, кто подписал договор со стороны фирмы?

- Вот он, - Иосиф Яковлевич показал на фотографию исполнительного директора.

Я вопросительно посмотрел на директора сети.

- Что вы на меня так смотрите? Да, я сразу узнал его по фотографии. В тот день, когда они пришли ко мне, я понял, что ввязался в скверную историю, но куда же мне было деваться? Куда? - я вас спрашиваю.

Да, деваться ему, действительно, было некуда и я, соглашаясь с ним, утвердительно кивнул головой.

Уже прощаясь, я задал ему давно волновавший меня вопрос: «Скажите, вы слышали, что случилось с руководством фирмы «Эврика»?

- Слышал, что Иваницкий убил своего совладельца и сейчас в тюрьме.

- Как вы думаете, он, действительно, мог это сделать? Только откровенно!

Немного подумав, Иосиф Яковлевич, нахмурившись, ответил: «Думаю, нет. Не тот он человек, чтобы совершить зло. Думаю, его подставили…»

- Кто?

- Возможно, те же, что заставили меня расторгнуть контракт.

- Вы не боитесь это говорить?

- Боюсь. Но… вы же обещали…

- Мы сдержим своё слово!

 

Похищение Ирки

… Ира, может, мы заедем к нему на рынок, предложил я, продолжая наш разговор - у него, согласно твоей записи, палатка с пальто и шубами на рынке в Лужниках. Сейчас он всё равно не дома, посмотри который час, а нам по пути.

- Выдумываешь всё. Постояли бы у дома, подумаешь час-полтора.

- А, вдруг он задержится или ещё что?

- Да никуда твой свидетель не денется, успокойся.

- Нет, давай всё-таки заедем.

- Да, пожалуйста, - обиделась Ирка на мою настойчивость.

- Ир, будь добра, не обижайся.... Ты фотоаппарат не забыла взять?

- Не забыла, - всё ещё обиженно буркнула она в ответ.

- Вот и хорошо, - успокаивающе проговорил я, и стал смотреть на Ирину.

- Алексей Игоревич, прекратите так невежливо «пялиться» на меня. – Я, вам что, картина Крамского – «Неизвестная»?

- Что ты Ируся, ты красивее её, и я любуюсь тобой.

- Алексей Игоревич, вы меня своими смотринами отвлекаете, я могу нарушить Правила дорожного движения.

- Жадюга! Уж и посмотреть на неё нельзя, - понарошку обиделся я.

- Приедем домой и, пожалуйста, смотрите сколько Вам угодно, а сейчас – ни-ни!

- Ладно, уж, - притворно вздохнув, согласился я, - буду пялиться на прохожих девушек.

- На кого ты будешь пялиться?! – мгновенно взвилась она. Я тебе покажу «Кузькину мать», как пялиться на прохожих девушек, дай только добраться до рынка. Ишь, выдумал чего!
   Я разулыбался во весь рот. Мне, кажется, что у меня, от моей широкой улыбки, все зубы вылезли наружу.

- Ты, не очень-то, ты не гони машину, будь поосторожней, а то не сможешь показать «Кузькину мать», съёрничал я.

- Ну, всё, Лёшенька, моё терпение лопнуло и Ирка, шлёпнула меня по макушке.

- Ой! Ой! Ой! - притворно запричитал я, - разве можно бить влюблённого мужчину, да ещё по его мыслительному аппарату!

- Будешь знать, как на других девушек заглядываться. – Ты посмотри, они же от тебя, Лёшенька, как чёрт от ладана, шарахаются!

- Это почему же? – оскорбился я.

- Они, Лёшенька, как увидят твою разбойничью бороду, так сразу и шарахаются.

- Ты же, Ирусь, не шарахаешься.

- Ну, куда мне, бедной сиротинушке деваться от твоей бороды? Приходится терпеть, да и попривыкла я. Уже не так по ночам пугаюсь – отомстила она мне.

А, через минуту-другую Ирка припарковала машину на освободившееся место, и мы пошли по рядам.

- Лёш, а ты его узнаешь?

- Узнаю. Я этого «шибздика» на всю жизнь запомнил, - сказал я сердито.

- Что, такой мелкий?

- Метр с кепкой и то, если подпрыгнет.

- Русский или кавказец?

- Похоже русский, чтоб ему пусто было! Такая… сволочь, прости меня Господи!

Мы прошли и просмотрели уже пять рядов, когда Ирина придержала меня за рукав.

- Лёш, посмотри вот туда, - кивнула она на очередной ряд лотков, - никого не узнаёшь?

Как его было не узнать! - Во всей своей могучей силе, стоял знакомый нам водитель джипа, а рядом с ним невысокий, худощавый человечек, которого я искал.

– Это он, - прошептал я, - мой враг!

Они мирно беседовали, похлопывая друг друга руками. Свидетель, по документам – Виктор Викторович Козлов, после каких-то слов шофёра, заразительно рассмеялся, и даже хлопнул себя по тощим ляжкам. По-видимому, они «травили» анекдоты.

Мы постарались подойти поближе. Ирка, так вообще, почти за спиной «слона» остановилась, а я, чуть в стороне, не рискнул подходить ближе из боязни быть узнанным.

Борода, бородой, а всё же лучше поостеречься, решил я, и правильно сделал, потому  что «продавец», вероятно, что-то почувствовал в моём, брошенном на него косом взгляде, и пристально посмотрел в мою сторону.

А, может, это мои напряжённые нервы сыграли со мной такую шутку, и он посмотрел не на меня, а на мою окладистую бороду, из любопытства.

Через минуту они стали прощаться. Шофёр, обхватив своей могучей лапищей его тощую ладошку, энергично встряхнул её и пророкотал - «Не боись Витёк, мы твоего соперника быстро в надлежащее чувство приведём! Придётся ему отсюдова убраться» и, повторив - «не боись, братела!» -  как корабль морские волны, разрезая своим могучим торсом толпу, двинулся на выход.

Я не понял, то ли этот сморчок, действительно его брат, то ли он его назвал так по воровскому сленгу, типа – кореш, друг. Ну, да ладно, потом разберёмся, решил я, а сейчас…, я даже рот открыл от удивления. Неужели моя Ирка на самом деле такая? Она, как то вдруг, перевоплотилась в привередливую покупательницу:

 - Молодой человек, покажите мне вот ту шубку, а затем, скривившись, словно ей в рот попала кислая ягода, показала на пальто…

И, так, до бесконечности…

У меня от её - «Покажите, подайте, разверните», и придиркам, вроде - «Здесь пуговицы маленькие, а эти, видите…» - и она совала под нос продавцу очередное пальто. Он пытался что-то ответить, но она, не дав ему рта раскрыть, опять начинала… - «видите, они по цвету не подходят?!» - закружилась голова.

Бедный, пожалел я его, да тут свихнуться можно! Две, три, таких покупательницы и можно скорую помощь вызывать, чтобы довезти продавца до психушки.

Вокруг продавца и капризно-дотошной покупательницы стала собираться толпа зевак, желающих досмотреть «спектакль» до конца.

У «маломерка» от бессильной ярости мелко подрагивали пальцы, а лицо, несмотря на пятнадцатиградусный мороз, покрылось потом.

Насладившись местью «по-женски» за своего возлюбленного, так она мне потом объяснила свой поступок, Ирка оставила его и, гордо подняв голову, всё же на прощанье решила добить замороченного продавца. Она издевательски вежливо посоветовала ему: «Молодой человек, нужно продавать хороший товар, а не эти обноски!»

Толпа засмеялась, а бедный, окончательно затурканный продавец, загнанно смотря на собравшихся вокруг людей, старался доказать, что его товар не худшего качества, и что он даже лучше, чем у других, и что он сам ездит и отбирает товар…

Я, чуть поотстав, последовал за Ириной к машине.

Уже сидя в салоне мазды, я посмотрел на неё и, чуть назидательно произнёс: «И надо было тебе светиться перед ним. Теперь тебе нельзя идти к нему со мной».

- Лёша, ты видел, как он извивался, - всё ещё переживая свой триумф, злопамятно проговорила Ирка, - а, ехать к нему нет смысла…

- То есть? Почему это? – растерялся я от её слов.

- А, потому, мой дорогой, что ничего нового мы не узнаем. Ты был прав, когда заподозрил директора «Амплитуды» и его водителя в соучастии преступления. А… этот, недомерок, я в этом твёрдо уверена, брат водилы, и действовал он, или по его просьбе или по чьей-то указке, но всё равно через брата. - Так, что, дорогой, не стоит с ним нервы портить.

- И, что же ты предлагаешь? Что-то я тебя не совсем понимаю. Ты, предлагаешь отказаться от поиска главного виновника?

- Отнюдь. Я предлагаю полностью переключиться на директора и его шофёра. Будем плотно следить за ними, не оставляя их ни на одну минуту.

- То есть, ты отказываешься от своих прежних слов, и предлагаешь вернуться к моему варианту – я тебя правильно понял? Ты предлагаешь вернуться к варианту, от которого ты, не более, как неделю назад, категорически отказалась! – от изумления я даже развёл руки в стороны.

- Лёша, я же сказала, что была не права, и к тому же, извинилась.

- Ин-те-рес-но, и когда бы это вы, Мадам, соизволили извиниться? Что-то я не слышал Ваших извинений.

- Алексей, не будь таким занудой, тебе это совершенно не идёт. И, пожалуйста, не цепляйся к словам.

- Ладно, проехали.

- Завтра с утра, встречаемся у твоей фирмы…

- То есть? – Объясни, за ради Бога, а то я что-то не совсем понял. – Я, что, должен сам, своим ходом, пешедралом, добираться до «Амплитуды»?

- Да, нет же. Вот бестолковый. – Мы, то есть я и ты, встречаемся у «Амплитуды» с твоими подозреваемыми. Чего тут непонятного Алексей? Ты не дал мне закончить предложение.
   - Ааа… теперь понял. – Я только с виду дурак, дураком, а так-то, бываю иногда очень даже сообразительным, - съёрничал я, и скорчил гримасу полного дебила.

- Лёшка, прекрати, а то, я тоже перестану быть серьёзной, тебе назло.

 

* * *

Уже четыре дня мы колесили по Москве, следуя за передвижениями чёрного джипа. Где только не побывали. А сегодня мы расположились в Плотниковом переулке, метрах в пятидесяти от входа в ресторан. Ирка даже в ресторан за ними рванула, но её дальше раздевалки не пустили. Всё же она через стекло двери, скрытно, как ей казалось, сумела несколько раз щёлкнуть фотоаппаратом, но тут же была задержана двумя секьюрити.

Вернувшись в машину минут через двадцать, она со смехом стала рассказывать, как молодые, прилично одетые парни, схватив её за руки, повели в комнату охраны и там учинили ей форменный допрос. Но я была на высоте, Алексей, честное благородное слово! – похвасталась она. Я им такую жалостливую, душещипательную историю выдала, пальчики оближешь. Я разыграла роль жены жестоко обманутой подлецом мужем, и так вошла в роль, что даже плакала по-настоящему.

- Хотелось бы знать, у тебя что, уже есть пример из собственной жизни? – пытливо посмотрел я на неё.

- Лёшенька, не придумывай, ты же у меня первым был… - Неужели забыл? -
и так взглянула на меня, что у меня сразу появилось желание поскорее забраться в койку вместе с ней. Ну, вот прямо сейчас, и не мгновением позже.

Чтобы избавиться от наваждения, я поскорее отвёл от неё взгляд и нахмурился.

- Не забыл — пробурчал я. Только откуда такие способности?

- Да, ну тебя, как маленький, ей-богу. Разве до сих пор не догадывался, что у любой женщины талант актрисы с детских лет заложен, а слёзы рядом, только вспомни о них?

- Ааа, теперь понял. Как только ты начнёшь слёзы лить или ругаться, значит это всё неправда, значит, это ты свой артистический талант на мне испытываешь…

- Не очень-то остроумно, Алексей. Смотри — обижусь!

- Не буду, не буду. Прости!

- Так-то лучше. – Слушай дальше:

Ну, они, увидев безутешную, горем убитую женщину, даже предложили вкрутить мозги моему неверному подлецу-мужу. Так, где-нибудь в тёмном углу. Я, конечно, натурально испугалась, стала просить не делать этого, еле уговорила. У них, у самих от безделья кулаки чесались, а тут я, со своими слезами. Вот у них и взыграло «ретивое» – вчетвером поучить одного уму-разуму.

- Ты хоть что-нибудь увидела, пока тебя не засекли?

- Конечно. Я же тебе сказала, не только увидела, но и успела сфотикать. – Расположились они, голубчики, втроём  – директор, водитель и его брат-недомерок за богато сервированным столом….

Слушай, Лёш, давай мы тоже сходим, а? Я так давно в ресторане не была. Хочется вкусненько покушать, чтобы ты за мной красиво поухаживал, потанцевать… там, через дверь я слышала - прелесть, что за музыка играла…

- Ира, не отвлекайся…. Сейчас у нас дела поважнее, не ресторанные.

- Жаль, - вздохнула она, - а, так хочется…

- Ириш, разгребёмся с этим делом, я тебя обязательно в ресторан свожу и, не один раз.

- Скорее бы…

- Ира, ты что, устала?

- Да, нет. Страшно мне как-то, да и боюсь я за тебя..., и за себя…. нуу… самую малость.

- Ага, за себя, значит, тоже боишься?

- А, как же! И за себя боюсь, - вновь вздохнула она.

- Ируська, не вздыхай, всё у нас будет - О,кэй!

Достав из сумки на заднем сидении старенький термос с чаем и пару бутербродов, их Ирка здорово готовила по своему рецепту, я предложил ей пожевать…

На даче, сидя за обеденным столом, мне нравилось смотреть, как она аккуратненько разрежет булочку пополам, поджарит прямо на конфорке электроплиты по разрезу, положит листик салата, затем пласт докторской или любительской колбаски, а сверху веточку зелёного укропа с петрушкой и всё это накроет второй половинкой поджаренной булочки – объедение!

Поболтав термос, я понял – в нём, кроме заварки, не осталось чая даже на половину стакана. Вопросительно посмотрел на Ирину, что она скажет?

- Сходи, если не трудно, в ресторан, попробуй купить у них, если не чая, то кофе, в общем, чего-нибудь горячего. Не будем же мы всухомятку бутерброды жевать, - попросила Ирка.

Пробравшись в ресторанную кухню я, кое-как выпросив чаю, хоть и по ресторанной цене, вышел в вестибюль и через дверное стекло увидел, как моя Ирка отбивается от двух мужиков, а рядом с её машиной стоит серебристый Мерседес.

Крикнув:

- Ирка!!

Можно подумать, что она услышит меня через дверь. Я, позабыв обо всём на свете, кинулся на улицу. За мной, сообразив, в чём дело, бросились оба секьюрити, но ни я, ни они не успели.

Мерседес, фыркнув выхлопными газами и мигнув задними фонарями, умчался прочь.
   Отшвырнув термос на тротуар, я помчался за ними вдогонку, но куда там!

Развернувшись, и чуть не упав, я бросился к Иркиной машине, вскочил в кабину: на моё счастье, двигатель запустился сразу же, и я, утопив педаль газа до самого пола, помчался за мерседесом! Оба секьюрити остались на дороге, я же, боясь на кого-нибудь наехать или столкнуться с другой машиной, нажимал и нажимал на педаль газа.

Послушная «Мазда» вела себя прилично, казалось, она чувствовала, что с её хозяйкой произошла неприятность, и потому, мгновенно реагировала на малейшее моё желание.

Наконец показался серебристый «Мерседес» с затемнёнными стёклами. Я, не упуская из виду дорогу, одним глазом пытался проникнуть внутрь салона.

Ничего не рассмотрев, прибавил оборотов двигателя и, лавируя между машинами, пошёл на обгон.

Отчаянно сигналя, я попытался остановить Мерседес, но он, резко прибавив скорость, оторвался от меня.

Вновь началась игра в «Догони меня».

Нарушая все мыслимые и немыслимые Правила дорожного движения, мы мчались рядом, почти прижавшись, друг к другу, как сиамские близнецы, а встречные автомобили, резво уступали нам дорогу.

Проскочив пять перекрёстков, по чистой случайности никого не угробив, не разбившись сам, Мерседес сбавил скорость и, наполовину выскочив на тротуар, остановился.

Проскочив вперёд, я поставил  машину поперёк дороги, выскочил из машины и, рванув дверцу мерседеса на себя, крикнул: «Ира, ты здесь?! С тобой всё нормально?!»

В салоне, кроме водителя, никого не было. Меня обманули, или я сам обманулся. О, Господи! - всё это время я гнался не за той машиной, а нужная мне, в это время увозила Ирку в неизвестном направлении!

Только сейчас я обратил внимание на водителя. За рулём сидела красивая девушка, но, как я успел заметить, на её лице было слишком много макияжа. От неё чуть пахло спиртным, а глаза блестели неестественным блеском. Такой блеск бывает у людей находящихся под воздействием наркотиков, догадался я.

Равнодушно окинув меня взглядом, она дотянулась до пачки сигарет,  и вялым, каким-то заторможенным голосом, попросила меня дать ей огня. Ответив, что не курю, я уж собрался было с досадой захлопнуть  дверцу, но что-то знакомое мелькнуло в очертаниях её лица.

Освещённое уличным фонарём, оно было больше похоже на раскрашенную маску, чем на обыкновенное лицо, но всё равно, оно кого-то напоминало мне. Приглядевшись внимательнее, я вспомнил её – Виктория! Моя бывшая подружка, с которой я расстался месяца за три до встречи с Ириной, года полтора назад.

Вот так встреча! Боже мой, на кого она стала похожа, во что превратилась…. Не лицо, а маска, не человек, а мумия, проспиртованная и напичканная наркотиками, мумия.

Первым моим порывом было, встряхнуть её и спросить: «Вика, ты разве не узнаёшь меня?», но он быстро прошёл, как только я вспомнил, что не должен этого делать – я в бегах, и лучше всего, раз она не узнала меня, не раскрывать своё инкогнито. Ещё неизвестно, как она отреагирует на моё неожиданное появление перед ней, и знает ли она, что меня судили за убийство, а если знает, то не испугает ли её моё  появление, да ещё с разбойничьей бородой на лице?

Итак, гонки на улице устроила находящаяся под «кайфом», и ничего не соображающая Виктория, а я  гнался за давно ушедшим и почти позабытым, прошлым.

Осторожно прикрыв дверь мерседеса, я вернулся в свою машину. Она мешала движению других автомобилей, и до меня доносились не очень-то лицеприятные отзывы обо мне, как о водителе и человеке. Я прижал мазду к тротуару и, откинувшись на спинку сидения, задумался.

Что же мне-то  теперь делать? Ехать в полицию? Но там сразу потребуют документы, если не на машину, то уж мой паспорт,  обязательно. И, что я им скажу, что всё потерял…, тогда уж точно, посадят в обезьянник, до выяснения. А, что тут выяснять – убийца, совсем недавно совершивший побег… - ориентировки на каждом столбу висят…. Где же выход и,  где искать Ирину?

Взяли её, конечно, из-за меня…, или нет? Тогда, за что и, кто? Господи, вразуми меня!

И, он вразумил.

Через минуту я уже ехал к себе домой, вернее, на Иринину дачу в Картино. Всё равно я ничего сейчас не мог предпринять, нужно думать…, а думать, конечно, лучше у себя дома.

Дай Бог доехать на Ирининой машине до места, без встреч с ДПСниками.

 

* * *

Почти до рассвета я прошагал из угла в угол, не сомкнув глаз. Мысли неотвязно вертелись вокруг похищения Ирины, а что это похищение, я совершенно не сомневался, и только, когда краешек солнца заглянул в окно, я свалился от усталости и нервного напряжения.

Проснулся часа через три с твёрдой уверенностью, что похитили её из-за меня, и похитил не кто-нибудь, а директор «Амплитуды», то есть, конечно, не он сам, а по его приказу.

Поэтому я, быстро перекусив, вывел машину со двора и помчался к фирме, чтобы через директора или его водителя выследить, куда её отвезли и где спрятали.

Бедная девочка, казнил я себя, из-за меня она переносит такие страдания, и надо же было мне встретиться на её жизненном пути. Встретила бы хорошего парня, вышла бы замуж, и жила бы себе тихой семейной жизнью…

А, как же я? – молнией пронзила голову мысль, - я то, как? Да без Ирины я жизни себе не представляю! Зачем мне жить на свете, если в нём не будет Ирины? Нет-нет, без неё никак нельзя!

С этой, окончательно оформившейся мыслью, я и остановился  метрах в пятидесяти-семидесяти от «Амплитуды».

Глава четырнадцатая

Джип стоял на месте, водитель сидел в кабине и курил, выпуская дым в приоткрытое окно. В какое-то мгновение мне показалось, что он заметил меня в зеркало заднего вида и усмехнулся.

А, собственно, как он мог меня заметить? Я же был аккуратен, глаза ему не мозолил, так что…, и собрался было совсем уж успокоиться, но, неожиданно, совершенно другая мысль перебила мою настороженность.

Я вдруг вспомнил - уже, как дня три, я стал замечать, за нами, по пятам, следует Мерседес…, нет, не так – какой-то серебристый Мерседес стал часто попадать в поле моего зрения…. Вначале, меня это насторожило, но я ни словом не обмолвился Ирине. Я знал – немецких машин, особенно серебристых «Мерседесов», у нас в Москве хоть пруд пруди…, но… ведь что-то насторожило меня, насторожило же! Решив, что всё это мне мерещится от страха быть узнанным и задержанным, я спрятал своё наблюдение внутри себя…. И, вот, результат моей беспечности – Ирину похитили.

Целый день я следовал за джипом, но результатов – ноль. Они передвигались по давно известным мне маршрутам: Центральный офис, «мои» ателье и мастерские, пару раз – ресторан и всё. Ни одного намёка на желание поехать к месту узилища Ирины. Ни одного!

Стоп! Что-то я упустил…, но, что?

Я быстро перебрал в уме сегодняшние поездки. - Вот, нашёл! Они сегодня посетили рынок вдвоём. Прошли, не останавливаясь, мимо лотка брата водителя, затем, опять же, нигде не задерживаясь, вернулись в машину… 

- Так-так, что-то здесь не так, а что не так?- задал я себе вопрос. Всё, не так! – ответил я себе. Зачем они приезжали на рынок, и ничего, нигде не посмотрев, уехали? Да, Господи, стукнул я себя по лбу, вот «Дурная голова, половой набитая!» – лоток брата водителя в рабочий день был закрыт, и они приезжали проверить, на работе ли этот недомерок! Аа-а, может, по какой другой причине они приезжали? Поди догадайся...

К концу рабочего дня меня мутило от голода, но мне повезло. Вдруг, они выехали за МКАД и помчались…

Чёрт! Куда же их понесло, на ночь глядя? Я следовал за ними, стараясь не приближаться, но и не отставать, чтобы не потерять из виду.

С детства знакомые места проплывали в свете фар. Несколько лет подряд, когда я ещё был пионером, нас возили на автобусе в эту сторону. Не в бывший ли пионерский лагерь они едут? – ахнул я, вспомнив места, которые мы сейчас проезжали. А, что им сейчас там делать? Может быть, хотят посмотреть собственность или на природе шашлычка с водочкой употребить? Но, кто же, в здравом уме и светлой памяти, на ночь, глядя, мотается по таким делам?

Я удвоил внимание за джипом! А зря! Нужно было не только за джипом следить, но и на дорогу посматривать.

Совершенно неожиданно для меня машину потащило вправо, на обочину, и я мгновенно забурился в сугроб. Ничего не поняв, и сразу не сообразив, почему машина сама, без моего желания, оказалась на обочине дороги и в сугробе, я посмотрел вслед удаляющемуся джипу. Он, помигивая красными габаритными огнями, быстро уходил в темноту. Вот, чёрт! – ругнулся я, когда вылез из машины и увидел, что случилось, в какой переплёт я попал.

Я плотно сидел в снежном наносе на обочине дороги. В моей водительской практике уже однажды был такой случай. Правое колесо машины «зарезало» плотным снежным наносом на обочине. По-видимому, я слишком близко прижался к нему. Теперь случилось то же самое.

Плюнув в сердцах, я полез в багажник за лопатой.

Теперь уже нечего было думать о преследовании, но общее направление я всё-таки определил, а это для меня много значило. Это давало, какой-никакой, ориентир, направленность.

Через пару часов я всё же сумел выбраться и, чертыхаясь на судьбу и на своё ротозейство, покатил домой.

Джип обратно не возвращался, то ли они заночевали в пустующем лагере, то ли вернулись другой дорогой.

На следующий день я собрал берданку Захарыча, прихватил с десяток патронов и, спрятав  всё это добро за спинку заднего сидения, поехал на рынок. Моего «подопечного» опять не было, лоток был закрыт.

Убедившись в его отсутствии на рабочем месте, я направился в Зименки, куда я вчера не смог добраться. На что я надеялся? До сих пор не могу понять, но какое-то: шестое, или двадцать шестое, чувство подсказывало мне – Ирина там!

Вообще, сегодня, весь путь до бывшего пионерлагеря мне везло. Правда, в самом начале поездки я здорово перетрусил, у меня даже голова и ладони вспотели от страха.

Перед выездом на кольцевую дорогу меня остановил капитан полиции, да не один, а с двумя сержантами.

Ну, всё, решил я, попался!

Опустив стекло я, набравшись храбрости, спросил: «Вам куда, капитан?» И, угадал! Он махнул рукой вперед, и попросил подвезти их до Картамазово. Ну, во-первых, мне было по пути, во-вторых, при таких пассажирах меня вряд ли кто остановит.

Правая нога перестала мелко подрагивать, и я, облегчённо вздохнув,... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8 9


24 июля 2018

1 лайки
0 рекомендуют

Понравилось произведение? Расскажи друзьям!

Последние отзывы и рецензии на
«Я найду кто убил тебя!»

Нет отзывов и рецензий
Хотите стать первым?


Просмотр всех рецензий и отзывов (0) | Добавить свою рецензию

Добавить закладку | Просмотр закладок | Добавить на полку

Вернуться назад








© 2014-2019 Сайт, где можно почитать прозу 18+
Правила пользования сайтом :: Договор с сайтом
Рейтинг@Mail.ru Частный вебмастерЧастный вебмастер