Минус всей моей жизни

            Семен кашлянул, едва сдерживая смех, а вот Жене пришлось больно закусить губу, чтобы не расхохотаться. Слезящимися от смеха глазами, она снова посмотрела на Сергея, недовольно и нетерпеливо глядящего на нее с откровенным недоумением на лице (ну да, конечно, с виду-то Женя – вроде ухоженная, аккуратная девушка, а вот сапоги зачем-то на куртку ставит… Мда…) и раздражавшегося все больше.

- Простите, Сергей Викторович, у нас в землянке, где мы прятались от бомбежек, как-то не было принято вешать куртки на гвоздик у двери. – тяжело, чуть не взрываясь от смеха, но очень серьезно проговорила Женя и быстро добавила:

- Я сейчас все уберу. – и суетливо, чтобы Сергей не видел, как сотрясаются от идиотского хохота ее плечи, она наклонилась и схватила в охапку свою куртку.

            Впрочем, Сергей не видел ее смеха, потому что, судя по его прищурившимся глазам, выплывающая из глубин его души ярость затмевала в нем здравый смысл и чувство юмора, равно, как и все остальные, обычные эмоции.

            Гневно хлопнув по стойке кулаком, он прошипел:

- Женя!!! Шкаф – вон там, - он указал рукой на гардероб, установленный в углу секретарской, - внутри есть такие железные штучки, называются «плечики», на них вешается куртка, а на дно можно поставить сапоги. Теперь ты в курсе. И больше никакого балагана, слышишь??? Не забывай, что для наших гостей ты – лицо компании, по тебе судят обо всех остальных сотрудниках фирмы, так что ОНИ, ПО-ТВОЕМУ, О НАС ПОДУМАЮТ, КОГДА УВИДЯТ ТВОИ ВЕЩИ НА ПОЛУ??? Может, еще фрукты обглоданные по всем углам раскидаем, чтобы совсем зоопарку уподобиться??? – громовым голосом, не сдерживая свой «радостный» порыв, прокричал он, а Жене ужасно хотелось ответить, что, в принципе, в идее с зоопарком что-то есть, есть даже один орангутанг, который станет прекрасным экспонатом этого зверинца, но, конечно, удержалась, испугавшись недоброго блеска в глазах «орангутанга» и его разъяренного лица, а потому просто примирительно улыбнулась, лелея в себе желание ударить Минаева чем-нибудь тяжеленьким, совершив тем самым акт мщения.

            Сергей выдохнул, пытаясь успокоиться, и двинулся в свой кабинет, на ходу, уже более уравновешенно, бросив через плечо:

- Кофе принеси.

            Женька вытаращила глаза за его спиной и, когда он скрылся в своем кабинете, не закрывая за собой дверь, вскинула руки к небу и потрясла ими в воздухе, от злости и отчаяния мысленно вопрошая Господа, закончатся ли на сегодня ее мучения, или к концу дня Сергей все же сунет ее в черный, пластиковый пакет и вывезет на городскую свалку, а Семен, хохоча одними плечами и с жалостью наблюдая, как Женя стукнулась лбом об стол, растворяясь в собственном провале и бессилии, громко проговорил:

- Сергей Викторович, кофемашина пока не работает, там… э-э-э… фильтр почистить надо. Женя уже вызвала специалиста.

            Тишина из кабинета, а затем гневный, бешеный крик:

- Да вы издеваетесь?!?

            Женька поморщилась и, вспомнив, что у нее с собой был растворимый кофе в мешочке «на всякий случай», отчаянно посмотрела на Семена и громко проговорила, чтобы Минаев мог ее слышать:

- У меня с собой есть растворимый, сделать вам, Сергей Викторович?

            Из кабинета раздалось угрюмое и обреченное:

- Валяй. Еще больше испортить мне утро ты уже не сможешь.

            Женя скорчила рожу, показав в сторону кабинета язык, передразнив самого веселого и жизнерадостного начальника на всем белом свете и даже немного успев подумать о том, что в тридцать с небольшим так много бурчать все-таки вредно для здоровья, но, со вздохом посмотрев на цветущего Семена, полезла в сумку за кофе.

            А из кабинета, тем временем, снова раздалось жизнерадостное:

- Семен, я так вижу, ты новый тензопреобразователь уже разработал? Из «Гидроволны», между прочим, уже звонили, спрашивали, на каком этапе у нас их заказ по датчикам давления. Может, отчитаешься??

            Семен искрометно улыбнулся и, двинувшись к выходу, на ходу воскликнул:

- Уже ухожу, Сергей Викторович, уже ухожу! Женька, до вечера! – подмигнул он хмурой девушке и, почти скрывшись за дверями, тихо шепнул:

- А весело ты попыталась предметом мебели в начале прикинуться! Цветы дурацкие все испортили только! – и, послав Женьке воздушный поцелуй, Семен исчез, оставив ее наедине с боссом-тираном.

            Не успела девушка даже чайник разогреть, а из кабинета поступила новая «наводка»:

- Женя! Зайди срочно!!!

            Раздраженно вздохнув и гневно прошептав: «Да как же у тебя звук-то выключается, труба иерихонская?!?», Женя быстро налила кофе и, несколько раз вдохнув и выдохнув, чтобы успокоить нервы и бешеное раздражение, вошла в кабинет Минаева с чашкой в руках.

*** «Минус»

            Нет, ну сколько же еще эта рыжая дурында будет его доставать своими фокусами? Все вокруг нее наперекосяк идет: и кофемашина ломается, и вещи на полу разбросаны, и документы она вечно с «косяками» приносит…

            Хотя Сергей и догадывался, что частично во всех странностях, которые окружают эту ненормальную девчонку, виноваты Вика с Леной, рьяно взявшиеся доказать, что она здесь – всего лишь случайная, кратковременная ошибка, но Сережа не мог их за это винить. Женя действительно продолжала раздражать его не только своими якобы «очень остроумными» ответами на его вопросы, но и упрямством и рвением, с которым она делала свою работу, так что ни одного подходящего шанса избавиться от нее у него не было.

            Проглядывая утреннюю почту и пытаясь успокоиться после утреннего общения со своей секретаршей, Сергей хмуро и безрадостно раздумывал, когда же, в конце концов, его дела наладятся и станет лучше, как вдруг он заметил одно письмо.

            Прочитав его, Сергей обрадованно улыбнулся: то, что нужно! Если все случится так, как он думает, то это может решить сразу все его проблемы!

- Женя! Зайди срочно!!! – громко скомандовал он и, развязно откинувшись на спинку стула, стал в нетерпении ждать.

            Евгения явилась через полминуты с чашкой кофе в руках. Сережа неприязненно оглядел ее рыжие кудряшки, пружинящие в такт походке, странные фиалковые глаза, противные веснушки, рассыпавшиеся по переносице и щекам, и строгое, темно-синее платье до колен, облегающее фигуру.  Все в ней заставляло его ощущать поднимающуюся из глубин грудной клетки ярость, ужасное раздражение от ее ясного, нацеленного на эффективную (!!!) работу взгляда, от того, что она не забыла захватить записную книжку, которую несла под мышкой, от того, что она специально работала так чертовски хорошо, что при других обстоятельствах он бы уже наверняка повысил ей зарплату или задумался бы о ее передвижении на другую должность, но… Его чувства к ней с того самого момента на парковке, когда она грозно наехала на него и оттолкнула от своего дружка-размазни, было уже не изменить…

            Зато он мог изменить ситуацию.

- Садись. – строго и покровительственно махнув на соседний стул рукой, проговорил Сергей.

            Женя послушно села, поставив перед ним чашку с совершенно отвратным и наверняка дешевым растворимым кофе и, деловито раскрыв блокнот, приготовилась фиксировать информацию, глянув на Сергея с ожиданием и уже знакомым ему отторжением. Сережа снова видел вызов в ее глазах, борьбу, как будто она состязалась с ним за какую-то, одной лишь ей известную правду, и он вдруг испытал досаду и тонкое, едва заметное чувство в груди, похожее на жалость.

- Слушай меня внимательно. – хмуро сказал Сергей, развернув к Жене экран ноутбука. – Через четыре дня на площадке «Колизей» состоится выставка «Технобудущее». Слышала о ней?

            Женя внимательно смотрела на письмо, которое было ничем иным, как приглашением на эту самую выставку, а потом перевела взгляд на Сергея, и он заметил, каким оживлением сверкнули ее глаза.

- Да, конечно! Я два раза была там, в прошлом и позапрошлом году! – радостно и легко проговорила она и, чуть умерив свой пыл, добавила:

- Это выставка современной технической и электронной промышленности, куда съезжаются фирмы со всех соседних регионов и областей, чтобы продемонстрировать свои новейшие разработки: роботов, машины разные, электронику, приборы всякие… В прошлый раз даже мини-адронный коллайдер был! – возбужденно рассказывала увлеченная Женя, но, наткнувшись на строгое лицо Сережи, который, честно говоря, был немного шокирован ее осведомленностью в таких вещах, где, казалось бы, девушкам вообще не свойственно проявлять интерес, резко притихла, чуть покраснев.

- Верно. – кивнул Сергей, немного пережевав информацию о знаниях и увлечениях своего нелюбимого секретаря, которые, как оказалось, в этом совпадали с его увлечениями, потому что, будучи руководителем производственной организации, Минаев был ярым фанатом инноваций в сфере машиностроения, электроники, техники и технологий и сам, хоть и участвовал каждый год в «Технобудущем», но большую часть времени проводил не у своего стенда, а у стендов других фирм, общаясь с руководителями, разработчиками и конструкторами и разглядывая их презентационные образцы с особым интересом. – Мы, как всегда, принимаем участие в выставке. Твоя задача, Женя – связаться с организаторами и утвердить нам самое удобное место, сделать заказ на телеэкран, где будут демонстрировать нашу презентацию, забрать бейджики на всех участников. От «Черного полюса» на выставке буду я, Павел Юрьевич, ты и Лена Старцева, и еще… м-м-м… - он задумался, раскидывая в голове, кого бы из разработчиков взять с собой – Василия Адамовича или Семена?.. Но, вспомнив, что Василий Адамович слишком любит бурчать долго и не по делу, а Семен своим пирсингом и клоунской одеждой может распугать всех потенциальных клиентов, Сережа подумал-подумал… Да и решил из двух зол выбрать меньшее. – И Семен Карташов.

            Женя тщательно записывала, но Сергей увидел, что при звуке имени Семена на ее губах мелькнула слабая улыбка… Он нахмурился: ах, да – это же он ей тот огромный веник подогнал… Наверное, у них любовь или что-то в этом роде… Неожиданно взбесившись на то, что нехотя сделал этой девчонке приятное, выбрав ее ухажера, Сергей резко наклонился к ней и жестко, беспрекословно гаркнул:

- Только без всяких там глупостей, слышишь? Мы едем туда работать, а не в романтику играть, ты все поняла???

            Женя подняла на него ошарашенные глаза и медленно и изумленно проговорила:

- В романтику играть??? Мы с вами???... Да вы что, Сергей Викторович, упаси Господи… в смысле…

            Сергей секунду тоже ошарашено смотрел на нее, а затем откинулся на спинку стула и захохотал:

- Да не мы с тобой, совсем ты, что ли, сдурела?!? А ты и Сема!

- Сема?.. – удивленно снова протянула она, и Сергей хотел было уже разъяриться по поводу ее умственных способностей, как она вдруг улыбнулась и понимающе воскликнула:

- А-а-а!! Нет, ничего не будет. – совершенно бесстрастно и уверенно заявила она. Сергей нахмурился, не понимая такой странной реакции на запрет миловаться с понравившимся парнем, особенно после того, что он сегодня видел в секретарской, впрочем, ему было так глубоко-преглубоко плевать, что он не стал заморачиваться на этот счет.

- Ладно. Дальше. За день до выставки приедешь в «Колизей» и все проконтролируешь: как работает презентация, как подключены опытные образцы, разложишь буклеты для возможных клиентов или спонсоров, узнаешь расписание работы и списки почетных гостей выставки… В общем, нужно будет организовать все по высшему разряду, чтобы мы могли привлечь покупателей и инвесторов.

            Женя, снова за секунду переключившись, уже серьезно строчила в своем блокноте, а Сергей, немного подумав, чуть ухмыльнулся:

- В прошлом году всем занималась Света. В этом году ты. Не подведи меня, Женя. – чуть прищурившись, проговорил он, ядовито улыбнувшись. – Если накосячишь…

- Вы меня уволите. Знаю. – холодно и с вызовом закончила Женя и вздохнула, сосредоточенно глядя в глаза Сереже. – Это все? Я могу идти? Там, кажется, телефон звонит…

            Сергей раздраженно посмотрел на нее, чувствуя, как ярость снова потихоньку выползает из его сердца в ответ на слишком деловое и бесстрастное поведение, будто она ставит его на место, как какого-то мальчишку, но, тоже нехотя прислушавшись, он действительно услышал тихую трель рабочего телефона из секретарской и кивнул:

- Все. Иди. И кофе забери. Паршивый.

            Женя встала, а ее губы дрогнули в ядерном гневе. Сергей удовлетворенно улыбнулся, увидев, что задел ее, что смог поставить на место, чтобы она всегда понимала, кто он и кто она, чтобы осознавала, что он влиятелен и в его руках ее судьба, а ее боевой нрав он усмирит… Хоть для этого ему и придется вести себя, как последняя свинья, а его не так воспитывали в детстве…

            Хотя, если подумать, с кем из женщин он когда-либо был благородным и прекрасным, словно средневековый рыцарь??? Вспоминая обо всех женщинах, каким-то образом мелькавших неясными тенями в его жизни, о своих любовницах, которые все равно, как бумеранги, слетаются к нему, даже догадываясь о существовании друг друга, о той непростой ситуации, сложившейся у него дома, Сережа понимал, что эти странные, пустые и глупые, как пробка, дамочки, не имеющие ни капли собственного достоинства, норовящие лишь засунуть свои густо-наманикюренные ноготки в его карман, вызывают лишь в нем пару мгновений кратковременного интереса, а затем одинокое и едкое, тягучее раздражение, которое практически всегда переходит в грубость и властность, желание подчинить своей воле и заставить их быть такими, какими он хочет… А вот дурацкая нежность или стремление быть ласковым с кем-то и, не дай Бог, поддаться на провокации красивого личика и больших, умоляющих глазок и вдруг начать прислушиваться к их желаниям и интересам, - это для Сережи было чем-то нереальным и абсолютно невозможным. Чтобы он стал слабым и мягкотелым ради какой-то юбки?.. Бред, бред, сивой кобылы бред.

            Женя на одну секунду задержала на его насмешливых, презрительных глазах свои странные, сиреневые, и Сергей с удовольствием отметил в них чувство оскорбленного достоинства, обиды и жуткой, лютой, просто неудержимой злости, но она лишь тяжело проговорила:

- Хорошо. Как скажете, Сергей Викторович. – и, схватив чашку, стремительно вышла из кабинета, стуча каблучками туфель.

            Сергей чуть поморщился: а она хорошо умеет держать себя в руках… Светка бы уже разрыдалась от подобного прессинга… Но теперь это не важно. Важно лишь одно: если Женя не справится, он с огромным наслаждением уволит ее, а вот если фирма хорошо проявит себя на выставке – у них появятся новые клиенты, новые спонсоры, а может, если приедет сам Губернатор, удастся заручиться поддержкой правительства…

            Переключившись на рабочий лад и совершенно забыв о рыжей девчонке за дверями этого кабинета, Сергей с предвкушением тяжелой и кропотливой работы поднял трубку и набрал номер Отдела разработок своей компании.

Глава 5. «Плюс»

            Вторая неделя в «Черном полюсе» все чаще и чаще заставляла Женю Зябликову задуматься, а не закупорился ли у нее в голове какой-нибудь жизненно-важный сосуд, что она до сих пор не послала к чертям весь этот треклятый «ЧП» ее жизни и не умчалась, куда подальше, от этих ядовитых змей Вики Гордеевой и Лены Старцевой, от озабоченного лишь идеей ее порабощения Павла Краснохатова, от тайного поклонника, который с цветов перешел на конфеты и шоколад, всегда сдобренные миленькой открыточкой с самым нежнейшим любовным посланием, и, наконец, от самого отвратительного, грубого, самодовольного кретина Сергея Минаева, из-за которого, собственно, и пляшет до сих пор весь этот балаган вокруг нее.

            Все четыре дня до выставки «Технобудущее» Женя трудилась не покладая рук, выезжая на место, договариваясь с организаторами, контролируя подготовку стенда и оборудования, но без палок, с таким упоением вставленных в ее колеса, все же обойтись не удалось.

            По совету Светланы, которая была уже величайшим знатоком в деле подготовок фирмы ко всяческим выставкам, Женя выбрала самое стратегически удачное место: не возле входа, но и не у выхода, а примерно посередине зала, чтобы посетителей не обуяла гениальная мысль пройти мимо, не останавливаясь, поскольку впереди, там, впереди, где широкие проходы и множество разноцветных плакатов с названиями организаций так и манят к себе, призывая посмотреть, что еще предлагается, но и с другой стороны, чтобы уставший и значительно оттоптавший ноги народ, который теперь уже «ничем не удивишь», даже не кинул такого жизненно-важного для «ЧП» взгляда на их стенд, поскольку усталость и голод запускают громкое урчание желудка и красно-белую цветомузыку перед глазами. Центральная часть «Колизея» как раз предоставляла уникальную возможность посмотреть кое-что из продукции конкурентов, а значит, по достоинству оценить преимущества работ «Черного полюса»… И возможно, именно это станет дополнительным штрихом к заключению каких-либо контрактов на совместное сотрудничество, о чем так и мечтал в своих снах грозный король Минаев.

            Однако, после длинных и невероятно утомительных переговоров с администрацией выставки, где то и дело звучно мелькали цифры откатов, неимоверно устрашающие своей величиной, которую прагматичная и деловитая Женя все же упорно старалась сделать поменьше, апеллируя к небольшим размерам стенда, к огромной колонне в опасной близости, грозящей прикрыть часть обзора, да, в конечном счете, к масштабам самой организации, доход которой даже страшно было сравнивать с тем же Заводом редкоземельных металлов, соседствующих от них по правую сторону, однако, после всех этих нудных телефонных трещаний Жене, все же удалось одержать маленькую победу: заветное место 21Б было зарезервировано под «ЧП», - но… Буквально в этот же день девушка, в сотый раз набрав номер «Колизея», чтобы обсудить время показа их презентации на большом экране, вдруг узнала шокирующую подробность, что кто-то (а она даже могла догадываться, кто) от лица компании позвонил в выставочный центр и отказался от золотого, любимого и с таким кропотливым трудом выбитого 21Б по причине «недостатка денежных средств компании на аренду столь дорогого места» в пользу, так сказать, боковушки у туалета – 38Г, что в самом темном углу за одной из колонн и всего в каких-то паре мест от выхода… И это было первым, чертовски неприятным моментом в череде подстав со стороны Лены Старцевой.

            А дело было так.

            Среда. Половина четвертого вечера. За два дня до выставки.

- Что-о-о??? Как 38Г??? Ты что, Лена, совсем с ума сбрендила?!? Да ты хоть знаешь, где это место?!? Убью!!! – донесся до сосредоточенно подготавливающей очередное распоряжение директора Женьки крик Сергея из кабинета. К его бешеному ору по поводу и без она уже привыкла, так что, как обычно, даже не обратила на него внимания, пока из-за двери не прозвучало яростное:

- ЖЕНЯ!!! А ну, быстро зашла сюда!!! Женя!!!

            Вздрогнув и нутром почуяв недоброе, Женька бросилась к кабинету и влетела туда, но была буквально отброшена назад волной шквалистого гнева Минаева, вышагивающего нервной, стремительной походкой туда-сюда и горящего, как бикфордов шнур, пропитанный селитрой и неизменно имеющий на другом конце бомбу с очень нехилым радиусом поражения. Увидев Женю, он полыхнул еще большей злостью и рявкнул:

- Ты почему забронировала 38Г?!? Да нас там увидят, разве что, с телескопом!!! Я же тебе ясно сказал: выбрать лучшее место!!! Разрулить все с организаторами!!! Бабки любые забашлять, если надо!! А ты какого… - он притормозил и глубоко вздохнул, видимо, чтобы успеть исправить очень нехорошее слово на не очень хорошее, и разъяренно заорал снова:

- А ты какого черта слилась так быстро?!? Сказала бы мне, что не получается договориться, я бы лично с ними связался!!! Почему промолчала, ЖЕНЯ, ОТВЕЧАЙ, мать твою!!!

            Женя была в таком глубоком ужасе и шоке, что чуть не расплакалась и даже не сразу заметила, что в кабинете с абсолютно счастливым и умиротворенным видом сидела Лена, победно улыбаясь и с обожанием глядя на Сергея, но Женьке было не до этого, Женя не могла переварить информацию о каком-то 38Г (38Г?? 38Г???), когда она целых сорок минут мусолила по телефону цифры, цифры и цифры в процентном эквиваленте к стоимости места, подкрепленные множеством веских причин, почему им так нужно именно 21Б и почему это золото-бриллиантовое место все-таки тянет лишь на десять карат, а не на двадцать, и она прекрасно помнила, как, в конце концов, девушка Лида, чей усталый, но упрямый до уподобления серошкурому животному голос чуть ли не отпечатался на ее барабанной перепонке, вздохнула и сказала:

- Ладно, Евгения. Что называется, «уломали». И остановимся на цифре тридцать. Будет вам 21Б. – и Женя еще пять минут после этого танцевала ногами под столом!

            А теперь? Теперь Сергей бьется в своей очередной самозабвенной истерике по поводу…

- Да я все разрулила! – отчаянно воскликнула Женя, шокировано и испуганно глядя на Минаева. – Почему 38Г?!? Я не договаривалась на 38Г!!! Я договаривалась на 21Б! Целых сорок одну минуту по телефону, еще вчера!!! Ничего не понимаю… - пробормотала в полнейшей растерянности Женя, заламывая руки.

            Сергей бешено ухмыльнулся и снова взорвался вулканом:

- Не понимаешь?? Зябликова, я что, по-твоему, первый день живу??? Хотела по-тихому скрыть от меня, что не удалось стенд удачный зарезервировать, и не говорить, пока день выставки не наступит и я сам не увижу, а увидел бы я только на месте и не стал бы на тебя при народе орать??? На это рассчитывала, Евгения?!?

            Женя в ужасе замотала головой и тоже закричала:

- Да я с Лидой договорилась на 21Б, тридцать процентов от места ей пообещала, ни на что я не рассчитывала! И чего мне вашего ора бояться, Сергей Викторович?? Убьете меня им, что ли?!? Я вам говорю правду! Почему вы мне не верите??

            Сергей выдохнул и, подлетев к ноутбуку, развернул его и гневно процедил, ткнув пальцем в экран:

- Если ты обо всем договорилась, то почему мне подтверждение пришло, что за нашей организацией закреплено место 38Г, а, Зябликова? Сообщение от Лидии Кудряшовой.

            Женя снова вытаращила глаза, качая головой и чувствуя, что ее сердце сейчас провалится от обиды и негодования.

- От Лиды??? Это… это какая-то… ошибка… - она подняла глаза на начальника, ненавидящего ее в эту минуту, наверное, больше, чем евреи - фашистов в Освенциме, и вдруг взяла себя в руки. – Я сейчас позвоню ей и все решу. – уверенно проговорила она, но в этот момент в игру вступила Лена.

            Презрительно махнув рукой и надменно посмотрев на Женю, она покровительственно проговорила:

- Ой, ты уже решила один раз, все, хватит. Не надо никуда звонить, девочка. Я уже все уладила. Пятнадцать минут назад я позвонила Лиде и договорилась с ней на место 21Б. Мы давно знакомы, и она оказала мне услугу. Всего за пятнадцать процентов, между прочим.

            Сергей мигом остыл, с уважением посмотрев на Лену и спокойно проговорив:

- Это точно, Лена? Ты действительно пере-договорилась на 21Б???

            Лена триумфально кивнула, а Женя, вдруг обо всем догадавшись и разозлившись до каждой последней клеточки своего организма, сложила руки на груди и с насмешкой проговорила:

- Уже позвонила? А как ты вообще узнала, на какое место я договаривалась? Я же никому не говорила!

            Лена мельком глянула на Сергея, но вывести ее из равновесия могла бы, наверное, лишь спутанная, липкая паутина, вдруг внезапно облепившая ее идеальную прическу, да еще и с длинноногим, шерстистым пауком в придачу, а потом с холодной улыбкой пожала плечами:

- Я не знала. Лида мимоходом упомянула в разговоре. Вот я и переубедила ее отдать нам 21Б, я-то, в отличие от тебя, рыжая, осознаю важность этого места для успешного продвижения!

            Женя расширенными глазами посмотрела на нее, чувствуя, что от гнева и невероятного, заполняющего каждую клеточку ее тела возмущения, даже не может говорить, а скорее, превратится в круглую, рогатую жабу, но в своем жалком, оправдательном лепете она и не видела особого смысла: Сергей ей все равно не поверит.

- Ну да. Как же иначе? – тихо, но с нажимом проговорила Женя, а Лена победно улыбнулась, с ледяным презрением глядя на нее.

            Сергей раздраженно посмотрел на девушку и импульсивно махнул ей:

- Все, иди уже, Женя, и постарайся больше без проколов! Мои сотрудники не обязаны тебя страховать, понятно?

- Понятно. – еле слышно выдохнула Женя и бегом вылетела из кабинета, дрожа от обидной и такой болезненной подставы, но с твердой решимостью все равно довести свое дело до конца, что бы там ни придумала дура Лена со своим неистовым желанием выжить ее из фирмы.

            С трудом подавив в себе естественную защитную реакцию организма брызнуть слезами, сложить свою помаду в сумочку, а туфли – в пакет из круглосуточного супермаркета и бежать, бежать, не оглядываясь, с каждым шагом стирая в себе воспоминания о волчьей стае «Черного полюса» и ее вожаке, Женя продолжила упорно работать, пытаясь не замечать, что Сергей начал преследовать ее на каждом шагу и постоянно проверять, что уже сделано ею, а что – еще нет, недоверчиво и раздраженно дыша в ее сторону и стреляя серым, недобрым взглядом, а еще, как параноик, стала перепроверять за собой каждый свой шаг, каждую договоренность с организаторами, каждую деталь…

            И, наконец, к пятнице все было готово.

            Женя прибыла на площадку «Колизей» заранее, за полчаса до открытия, и, получив бейджики на всех, кто будет присутствовать от лица «Черного полюса», прошествовала на место 21Б.

            Стол посередине, слева – доска для информации, с правой стороны – витрина для образцов – все это еще пустовало. Деловито оглядевшись, Женя принялась за работу, слушая, как вокруг нее постепенно нарастает оживленный шум, как рядом звенят и погромыхивают глухими, с примесями металлических и пластиковых, предметами – будущими экспонатами, как оживает огромный дирижабль с округлой крышей над ней, весь испещренный колоннами и арматурой, а воздух заполняет прохладный и тяжеловатый запах техники… Она занималась стендом, слушая шумы вокруг, а внутри ее головы сидела, словно навязчивая мысль, желающая пробуравить ее мозг огромным сквозным тоннелем, песня, случайно, фоном звучавшая по радио, пока Женя рулила по тускло-сине-серому утреннему городу в своей машине, болтаясь внутри салона, как семечка в центре подсолнуха:

«Когда они окружили дом,

И в каждой руке был ствол,

Он вышел в окно с красной розой в руке

И по воздуху плавно пошёл.

И хотя его руки были в крови,

Они светились, как два крыла,

И порох в стволах превратился в песок,

Увидев такие дела.

Воздух выдержит только тех,

Только тех, кто верит в себя,

Ветер дует туда, куда

Прикажет тот, кто верит в себя.

Воздух выдержит только тех,

Только тех, кто верит в себя,

Ветер дует туда, куда

Прикажет тот, кто верит в себя.

Они стояли и ждали, когда

Он упадет с небес,

Но красная роза в его руке

Была похожа на крест.

И что-то включилось само собой

В кармане полковничьих брюк

И чей-то голос так громко сказал,

Что услышали все вокруг.

Воздух выдержит только тех,

Только тех, кто верит в себя,

Ветер дует туда, куда

Прикажет тот, кто верит в себя.

Воздух выдержит только тех,

Только тех, кто верит в себя,

Ветер дует туда, куда

Прикажет тот, кто верит в себя.

А полковник думал мысль

И разглядывал пыль на ремне, -

"Если воры ходят по небесам,

Что мы делаем здесь, на земле?

Дети смотрят на нас свысока

И собаки плюют нам вслед.

Но если никто мне не задал вопрос,

Откуда я знаю ответ? что..."

Воздух выдержит только тех,

Только тех, кто верит в себя,

Ветер дует туда, куда

Прикажет тот, кто верит в себя.

Воздух выдержит только тех,

Только тех, кто верит в себя,

Ветер дует туда, куда

Прикажет тот, кто верит в себя».

            Женя и сама не очень понимала, почему эта песня, одна из многочисленных, выбранных диджеем для утреннего эфира, почему именно она застряла в ее мозгу, сливаясь с монотонным фоном суеты вокруг, почему именно эти гитарные аккорды, почему сейчас… Возможно, благодаря своему наивному и доверчивому взгляду на мир, у Жени с музыкой всегда были особые отношения: ей казалось, что все песни предназначены для того, чтобы обратится к человеческой душе, лично к ее душе, но каждая – со своим посылом. Когда сердце хандрит – оно требует обнадеживающей музыки, той, которая поможет увидеть обратную сторону медали, которая разделит тоску и заберет ее часть на себя; когда ты на перепутье – для тебя вдруг из ниоткуда, из твоего подсознания, а может, и из окружающего мира, подобно сегодняшней радиоволне, поступит сигнал, подсказка, знак, те самые слова, которые включат свет в конце тоннеля и покажут тебе истину, ту, которая важна именно тебе и именно сейчас… А есть песни – гимны, гимны каждому отдельному человеку, гимны природе, цивилизации, эпохе… Ну и отдельная категория музыки призвана создавать наше настроение, поддерживать его, посылать нам положительные флюиды и заряд бодрости на целый день… Но из всего многообразия этого красочного мира, Женя даже не могла себе представить, что кого-то может не задевать мелодия за самые тонкие струны души, с чьим-нибудь сердцем не петь в унисон, не служить путеводной звездой к осознанию своей жизни и своих чувств… Возможно, в этом и была ее наивность, ну а пока звук гитары играл в ее ушах, она успевала делать свою работу.

            Через полчаса, когда приехали Сергей, Павел, Лена, Семен и еще Борис-конструктор, которого Сергей до последнего не хотел брать, но который так настойчиво просился на выставку, грозя встать на колени и ползать, «пока не сотрутся в дыры его штаны» (цитата), что Сергею все же пришлось уступить, пару раз покрутив у виска в лицо парню, Женя уже гармонично вписывалась в своем темно-сиреневом строгом платье с рукавом в три-четверти в бело-фиолетовые цвета фирмы, которые пестрели с буклетов, ровными веерами разложенных на столе, со стенда, где Женя аккуратно развесила презентационные листы с краткими характеристиками и преимуществами продукции, и даже с экрана телевизора позади нее, где ее старательной рукой уже была подключена флэшка с фильмом о компании, ее истории и деятельности.

- Ну, более-менее. – буркнул в своей излюбленной манере Минаев, сверкая на фоне Жениного платьица с распродажи своим темно-серым «Хьюго Боссом», белоснежной рубашкой, расстегнутой на верхние пуговицы, и какими-то именитыми (эх, не знала Женя таких названий!), потрясающе модными туфлями, вышагивая между столом и стендом для продукции.

- Образцы принесли? – тут же повернулся он к Семену и Боре, даже не удостоив Женю взглядом, будто здесь все появилось по мановению волшебной палочки и уж точно без какого бы то ни было вмешательства с ее стороны.

            Семен кивнул и показал на коробки, стоящие около Бориса, отчалившего, судя по оживленному, блаженному виду, в долгожданный мир созерцания технического и технологического хаоса вокруг, совершенно при этом не оправдывая ожиданий Минаева, чтобы все его сотрудники работали не покладая рук с самой первой секунды появления на этой площадке.

- Ну так не стоим, раскладываем, раскладываем! Борис!!! – раздраженно окликнул Сергей счастливого конструктора, попавшего, судя по всему, в конструкторский рай. Борис опомнился и вместе с Семеном бросился распаковывать коробки, примостив их на стол. Женя вызвалась помочь, завидев, как хищно поглядывает на нее Краснохатов, скользя по ее платью и ногам своими маленькими, пожирающими глазками-крокодилами.

- Все выучила, Жека? – спросил Семен, оказавшись около стола плечом к плечу с Женей и распаковывая из коробки какие-то замысловатые датчики давления, напоминающие своей формой клизму.

            Женька улыбнулась, услышав его спокойный, теплый голос и, оглядев взглядом его ярко-синюю рубашку, черный, с красными полосками, галстук, черные джинсы и кеды, в комплект к которым эпатажный вид дополняли модные очки в темно-синей оправе, темно-каштановые кудряшки и пирсинг в нижней губе, и, прижавшись к его родному плечу, тихо ответила:

- Учила всю ночь, наверное, выучила… Я не помню, засыпала над твоим текстом раз двадцать! Ты что, не мог написать характеристики источников питания в стиле «экшен»??

            Семен тихо рассмеялся.

- Я бы мог, конечно, но, думаю, машущая катаной над датчиками давления девушка, скорее, оттолкнет потенциальных заказчиков…

            Женя действительно полночи учила печатный текст на целых пять страниц, повествующий об истории и деятельности фирмы, а также об основных преимуществах и особенностях продукции, производимой «Черным полюсом». Поскольку на весь день у стенда предполагалось остаться лишь Жене, Семену и Лене, то основным «зазывателем» гостей должна была стать именно Зябликова, а для этого нужно было знать о фирме все. Получив в свое распоряжение такого хорошего друга, как Семен, Женя как-то случайно за обедом обмолвилась с ним об этой проблеме, и он безо всяких раздумий вызвался помочь.

- Или порубит на куски. – хихикнула Женя, но тут услышала с другой стороны от себя:

- А не слишком ли короткое платье ты надела, рыжая? Спутала выставку с показом тощих ног??

            Вспыхнув от гнева, Женя повернула голову: справа от нее стояла Лена в белоснежной блузе, оттенявшей ее светлые волосы, строгой юбке с разрезом на бедре и белых, в тон блузе, босоножках, отработанным движением подкрашивая губы ярко алой помадой, глядя в маленькое зеркальце.

            Женя, поборов дикое раздражение и почувствовав теплую ладонь Семена, успокаивающе возложенную на ее плечо, сдержанно ответила:

- Тебе-то какая разница? Твои ноги тоже не пакетами для мусора обтянуты.

            Лена хлопнула зеркальцем и с гневной улыбкой посмотрела на Женю:

- Не хами, секретарша. А то к концу дня останешься жалкой, безработной, несчастной глупышкой.

            И все с той же коварной ухмылкой она легким движением смахнула целый ворох когда-то так красиво разложенных буклетов на пол и, гордо задрав нос, прошла прямо по ним, устремившись к Сергею, который о чем-то говорил с Краснохатовым и одновременно, подняв воротник рубашки, пытался завязать галстук.

- Сережа, давай я тебе завяжу. – услышала Женя ее нежный голосок, когда та подскочила к Минаеву, но смотреть на это не стала. Угрюмо переглянувшись с Семеном и вздохнув, она присела на корточки, собирая буклетики, разлетевшиеся на весь проход и даже уплывшие на волнах сквозняка к другим стендам, где тоже вовсю суетились представители разных компаний, готовясь к демонстрации своих новшеств.

- Женечка, милая, позволь тебе помочь! – громыхнул низкий бас Павла Юрьевича прямо над девушкой, и Женя досадливо закатила глаза, однако, успев вернуть их на прежнее место до того момента, когда толстые, массивные колени в дорогих черных брюках согнулись прямо рядом с ней, огромные ручищи стали поспешно собирать буклеты, а круглая, белобрысая голова с широченной улыбкой оказалась прямо напротив лица Жени, оглядывая ее волосы, губы и шею заинтересованным взглядом.

- Да что вы, Павел Юрьевич! Не царское это дело, я сама. – попыталась избавиться от него Женя, но улыбка Павла стала еще шире, чуть не треснув от взметнувшегося самолюбия, а влажные, полные губы проговорили:

- Брось, Женечка, вдвоем мы быстрее справимся. Кстати, тебе уже кто-нибудь говорил, что ты сегодня особенно прекрасно выглядишь?

            Женя улыбнулась, внутренне злясь на то, что этот приставучий тип так крепко за нее взялся, но внешне лишь мило проговорила:

- Да… кажется, говорил. Это был мой внутренний голос, правда, он не умеет озвучивать свои мысли без львиной доли сарказма.

            Павел захохотал на все помещение с многокилометровыми площадями, привлекая всеобщее внимание к своей круглой, румяной персоне и уже более пристально и откровенно пройдясь голубыми глазками по Жениным ногам, после чего проговорил, наклонившись к ней:

- Милая, у тебя потрясающее чувство юмора, может быть, мы…

            Что «мы», может быть, сделаем, Женя, к счастью, не услышала, поскольку откуда-то со стороны раздался жесткий голос Сергея:

- Паша! Сходи к администраторам, уточни по времени расписание и список почетных гостей… Ты слышишь меня??

            Павел с огромным сожалением посмотрел на Женю и встал, протянув ей руку, чтобы помочь подняться, а затем, недовольно бросил через плечо:

- Слышу, конечно, не глухой. Уже иду, Сергей Викторович! – он улыбнулся, но не дал Жене вытащить руку из его большой и цепкой ладони, а наоборот, чуть притянул ее к себе и, с огоньком заглянув в ее глаза, тихо проговорил:

- Может, составишь мне компанию, Женечка? Отказы не принимаю!

            Женя раздраженно выдохнула, натянув вымученную улыбку и судорожно соображая, как же ей спастись от этого хищного самца, который явно сам не успокоится, пока не затащит Женю в свою спальню. С надеждой посмотрев на чертового кретина Сергея, который, как назло, что-то деловито обсуждал с Леной, подкрепляя свои великие указы важными жестами, посмотрев на Семена, быстро проверяющего рабочие образцы и подключая их к каким-то железякам, по виду напоминающим трубы, она поняла, что отвертеться никак не сможет.

- Хорошо, только вернемся к началу выставки. Я должна быть на месте, когда пойдут первые посетители. – немного робко, как бы своим тоном смягчая приказной характер слов, сказанных заместителю директора своей фирмы, проговорила Женя, красиво, но натянуто улыбнувшись.

- Это не проблема. Идем. – довольно, словно голубь, заметивший огромный кусок хлеба, улыбнулся Павел и против воли Жени сунул ее маленькую ручку себе под массивный локоть, потащив ее к стойке администрации и буквально пожирая глазами всю дорогу, будто Женя уже была голая и абсолютно и беспрекословно принадлежала ему.

            Стараясь не обращать внимания на назойливый, откровенный взгляд, блуждающий в районе ее груди и иногда с явно выраженной похотью поднимающийся вверх по шее к губам и снова спускающийся к груди, Женя вовсю таращилась по сторонам, оживленно разглядывая стенды других компаний и уже жалея, что она здесь по делу, а не в качестве обычного зеваки. Роботы, спортивный инвентарь с различной электроникой, современные осветительные приборы, детали крупной техники, кое-какие представители этой самой техники, поражающие своей громадностью, блестящим, лакированным покрытием и многофункциональностью и многое, многое другое заворожили девушку настолько, что она даже забыла, с кем идет под ручку, и радостно и наивно улыбалась, будто очутилась в сказочной стране.

            Надо сказать, Павел следил за ней внимательным, цепким взглядом и, в какой-то момент накрыв ее пальцы, вцепившиеся в его пиджак, своей крупной ладонью, тихо промурлыкал:

- Нравится тебе здесь, милая?

- Да, очень! – живо откликнулась Женька, с невероятным любопытством оглядывая макет одного из современных жилых районов города, который предполагалось построить в ближайшие годы. – Я обожаю выставки! Мне всегда очень радостно за то, что у людей вокруг меня такая богатая и разносторонняя фантазия, раз они могут изобрести все это!.. Это так интересно и… прекрасно!..

            Женька вдруг спохватилась, вспомнив, кому она сейчас все это говорит, и затихла, немного боязливо посмотрев на Павла, который внимательно слушал, впиваясь в нее все тем же охотничьим взглядом. Зная о его намерениях, раскрывать личные интересы перед таким человеком было более чем ошибочно, и Павел это тут же подтвердил следующей фразой:

- Я с удовольствием свожу тебя, куда угодно, красавица, но, все-таки, может быть, ты для начала согласишься сходить со мной в ресторан?

            Женька выдохнула, закусив губу. Попала. В очередной раз попала. Если согласиться, то после ресторана будет какой-нибудь театр, прогулка под луной и… В конце концов, ему нужно достичь одной-единственной цели, о которой Жене даже думать было противно. Если отказать? Если отказать, то Павел автоматически перейдет в разряд врагов, коих на этой фирме у Жени и так не мало, включая директора и непосредственного начальника, а она очень хотела бы со всеми дружить и стать частью этого коллектива, и, честно говоря, ей ужасно нравилась ее работа, исключая кофейные подношения великому центру солнечной системы, ярчайшей звезде по имени Солнце Сергею Минаеву. Так что же делать? Пойти против своей воли и завести интрижку на работе с самым омерзительным и озабоченным замдиром, или рискнуть??

            А Павел ждал. Его глаза проницательно изучали Женю, он даже чуть прищурился, сделав свои «зеркала души» еще меньше, насколько это вообще возможно. Женя вздохнула и решилась.

- Простите, Павел Юрьевич, но вам не кажется, что это как-то… неправильно? – осторожно, но строго и уверенно, тихо начала она. – Я – секретарь вашего начальника, и… работаю всего две недели… Понимаете, служебный роман… - «или чертова интрижка на одну ночь, как ты мечтаешь», - мысленно добавила Женя, а вслух продолжила аккуратно рассуждать:

- …служебный роман может помешать мне… закрепиться на новом месте. Вы и сами видите: у нас с Сергеем Викторовичем взаимоотношения не очень… идеальные… - «дерьмовые, проще говоря», - снова подумалось ей, но Женя остановилась и ясным, слегка виноватым, слегка сожалеющим взглядом посмотрела на Павла, который слушал ее с непонятной, хитрой улыбочкой. – Поэтому, как мне кажется, сейчас не очень подходящее время…

- Да, я слышал эту историю… - усмехнувшись, проговорил Краснохатов, с еще большим интересом посмотрев на немного нахмурившуюся девушку, и, видя, что она не совсем понимает, о чем идет речь, он пояснил:

- Ну, о парковке на авторынке, где ты бросилась защищать своего… друга? Кстати, кто это?? – тут же как-то сурово спросил он, но снова переключился. – Так вот, где ты дала Сереге отпор… Он таких не любит, это верно… А еще ему не нравится то, что ты… ну… - он посмотрел на ее волосы, а Женя догадливо закончила за него:

- Рыжая? Да, я в курсе. Просто полный набор. – грустно усмехнулась она и вздохнула. – Вот об этом я и говорю, Павел Юрьевич. У меня сейчас слишком много проблем, чтобы…

            Павел вдруг рассмеялся и неожиданно, жадно посмотрев на ее губы вожделенными глазами, провел широкой ладонью по ее мягким кудряшкам и тихо, но весомо проговорил:

- Не переживай, Женечка, я все понимаю. Ты сейчас не готова, тебе нужно время… Хорошо. – он повелительно кивнул. – Будет тебе время. Но… - он приблизил свое круглое лицо к Жениному лицу и выдохнул, окончательно встревожив и даже немного напугав ее последней фразой:

- Но я не отступлюсь. Идем. – он снова добродушно улыбнулся и вновь, против воли Жени, схватил ее руку, сунув себе под локоть, и поволок дальше, где в десяти метрах маячила стойка администрации.

            Когда они вернулись к стенду своей фирмы, первые посетители уже ошивались около образцов продукции, а Сергей встретил ее своим обыкновенным, «развеселым» видом и с бешеным раздражением тихо проговорил, опалив девушку ненавистным взглядом:

- Посетители уже идут, где, черт возьми, ты шляешься?!?

            Женя подавила в себе вспышку гнева, обиды и агрессии и тоже тихо, но с вызовом ответила:

- Павел Юрьевич велел мне сходить с ним к администраторам! Если я не должна выполнять указания заместителя директора компании, то пожалуйста, Сергей Викторович, включите этот пункт в мою должностную инструкцию, чтобы я в следующий раз знала, как реагировать на фразу «отказы не принимаю».

            Сергей вспыльчиво посмотрел на плавающего вдоль и поперек толпы Павла, с самым заинтересованным видом разглядывающего фигуры женского пола, и, окликнув его, показал своему заму грозный и весомый кулак. Павел лишь хитро развел руками и пожал плечами, а Сергей вновь грозно посмотрел на покрасневшую от злости Женю и прошипел:

- Иди на свое место! Женя, не нервируй меня!!!

            И он стремительно куда-то умчался, исчезнув в толпе, а Женя яростно шепнула, посмотрев ему вслед:

- Как будто это возможно! – и действительно заняла специально приготовленный для себя стул рядом с Семеном, который в этот момент с самым воодушевленным и счастливым видом вглядывался в стенды соседей по арендованным местам.

- А вон там целый вагон метро представлен, можно даже внутрь зайти, посмотреть! – с хитрой улыбкой подначила его Женька, и Семен обреченно застонал.

            День прошел почти спокойно: Женя сорвала себе голос, в тысяча сто первый раз рассказывая историю «ЧП» и красочно расписывая направления его жизнедеятельности, но прогресс для фирмы и явная польза от этого, все же, были: во-первых, Лене удалось заключить не менее семи контрактов на выполнение работ, а это обеспечило фирму заказами на пару месяцев вперед, а во-вторых, губернатору, которому Женя с особой выразительностью, бойкостью и самой блестящей улыбкой рассказывала о последних разработках компании, пришлись по душе новые идеи, которые очень помог развить Семен, потому что, главным образом, это были его идеи, и он согласился выделить субсидию на их продвижение, что несказанно обрадовало и Сергея, и Павла, которые целый день тоже зря время не теряли, приобретая новые полезные связи с главами других фирм и кое с кем даже заключили контракты на закупки деталей для своей продукции.

            В общем, все шло прекрасно, день клонился к вечеру и через два часа выставка должна была окончиться кратким выступлением всех приехавших руководителей с небольшими обзорами о своих компаниях, а также с благодарностью всем, кто принимал участие в организации этого мероприятия.

            Сергей был спокоен внешне. Женя даже удивлялась, как такой человек, который взрывается по пустякам и очень любит понервничать по поводу и без, улыбается, совершенно невозмутимо о чем-то общается с другими руководителями и, что было еще более удивительным, ведет себя абсолютно галантно по отношению ко всем девушкам вокруг, сияя невесть откуда вылезающим из него обаянием, мужской уверенностью и ярко выраженной, слегка нагловатой и слегка развязной брутальностью.

            Ей, конечно, было обидно, что ситуация сложилась так, как есть. Увидев, как он внимательно заглядывает женщинам в глаза, как красиво улыбается и что-то говорит им в ответ, Женя испытывала глубокую досаду от того, что по отношению к ней, ничего особенно серьезного или плохого ему не сделавшей, не считая дурацкого инцидента на рынке, в его глазах и словах читалась только злость, только раздражение, только превосходство. Что бы она ни делала.

            Задумавшись, Женя не заметила, как к ней подошел сияющий лучом свободы и тепла Сема и весело проговорил:

- Не спи, Жека! Минаев разрешил нам полчасика погулять по залу! Идешь?

            Женька тут же встрепенулась и со счастливой улыбкой схватила Семена за протянутую руку.

            Полчаса пролетели волшебно и незаметно, как, в общем-то, и всегда в обществе Карташова и какой-нибудь выставки. Держась за руки и радостно улыбаясь, они с оживлением разглядывали последние разработки в разных областях промышленной электроники и с необыкновенным интересом беседовали с разработчиками и сотрудниками этих фирм.

            Изучая очередное произведение технологического искусства, которое выглядело, как светящийся шар, при раскручивании меняющий цвет и силу сияния, но который Женя с Семеном так и не нашлись, куда можно было бы применить с пользой, к Жене подошла Лена.

            Ткнув ее в бок и удостоверившись, что Женя ее слушает, Лена с презрительной, ледяной ухмылочкой проговорила:

- Сережа… Сергей Викторович просил тебя найти и передать, чтобы ты принесла ему кофе. Давай, рыжая, метнись по-быстрому! Или мне ему сказать, что ты послала его ко всем чертям??

            Женя раздраженно и угрюмо посмотрела на Семена, а затем, с легким недоумением – на Лену:

- А ты бегаешь, его послания передаешь? Ну что ж, тоже достойное занятие. Ему, видимо, показалось, что ты заскучала.

            Лена прищурилась и гневно прошипела:

- Не зарывайся, рыжая! Он хорошо попросил, а я позволила себе согласиться… Это только тебе он приказывает, как шавке!

            Женя открыла было рот, но Семен снова, как и утром, взял ее за плечо и вышел вперед, холодно и с укором посмотрев на Лену:

- Женя, не надо. Лена. Спасибо, что передала, Женя сейчас сделает Сергею кофе. Не будь такой злой, Лена. Тебе не идет. – спокойно проговорил он, а Лена вдруг отвела глаза, и Жене даже показалось, что в них мелькнули слабые огоньки угрызений совести, но она тут же снова натянула надменную улыбку и, закатив глаза, бросила:

- Отвянь, Карташов. Рыжая, босс ждет! – с ухмылкой сказала она и удалилась, качая бедрами и явно выражая чувство исполненного долга.

            Женя вздохнула, печально посмотрев на Семена. Тот взял ее за плечи и, заглянув ей в глаза через свои модные очки, умиротворяюще произнес:

- Не волнуйся, рыжик! Кофейный автомат вон там, сейчас отнесем ему кофе и пойдем дальше смотреть, не вешай свой милый носик, ладно?

            Женька усмехнулась, ощутив, как его тепло и уравновешенность передаются и ей, словно каким-то энергетическим потоком, и она кивнула.

            Бодрым шагом они дошли до автомата и все таким же бодрым шагом, получив свежую порцию ароматного, горячего эспрессо, двинулись в сторону своего стенда, не подозревая о том, что Лена, улыбаясь коварной улыбкой, уже ждала их возвращения.

*** «Минус»

            Сергей был в прекрасном расположении духа. Выставка протекала очень успешно: семь заказов! Да еще и не самых маленьких! Пора было закупать новое оборудование: у похожих производственных фирм Минаев видел на фотографиях цехов более современные и многофункциональные, импортные станки, и этот вопрос он собирался решать в ближайшее время, подключив свои кое-какие, не очень добропорядочные связи.

            А субсидия от губернатора! Это же просто полный улет! Удача, так удача! Даже рыжая дурында не сплоховала – выдала ему на-гора море полезной и важной информации и улыбалась, словно карту сокровищ разгадала… И откуда она вообще столько знает? Всего-то две недели работает, да еще и не ахти как гладко…

            Но Сергею сейчас меньше всего хотелось думать о раздражающей особе по имени Евгения Зябликова, потому что у него было слишком хорошее настроение, чтобы портить его мыслями о ней, а еще потому, что впереди его ждало публичное выступление, к которому он даже не готовился, поскольку никаких трудностей импровизация перед толпой народа у него не вызывала еще со школьных времен, а вот четкость мысли и хладнокровие ему в этом деле точно не повредят…

            Глядя на Пашу, который с довольным видом таращился по сторонам и кому-то подмигивал с недвусмысленной улыбкой, Сергей давал очередные распоряжения:

- …с понедельника нужно пересмотреть отчеты по количеству бракованной продукции и плотно этим заняться, Паша, надо понять причины растущего процента. Для этого созовем совещание, переговорим с ОТК и бригадирами цехов, нужно решить вопрос раз и навсегда… Еще нужно переговорить с «Интерэлектом» на предмет их заказа по тензопреобразователям… Они хотят изменить толщину мембраны и форму, у них какой-то новый корпус датчиков появится… Дай соответствующее распоряжение продажникам и конструкторам… Закупить новую партию проводов… Провести ревизию документов… Паша, ты слушаешь, или как?!? – одернул его Сергей, заметив, с каким вниманием, которое явно отодвигало вышеперечисленные команды на второй план, его заместитель уставился на что-то, или вернее, на кого-то, и недовольно пихнул его под локоть.

- Паша!!

- Прости, Серега, засмотрелся… - с улыбкой, говорящей только о его не очень приличных мыслях, проговорил Павел и, весело подняв брови, примирительно посмотрел на босса. – Да все я понял, чего-то надо с «Интеринтеллектом» порешать…

- «Интерэлект». – гневно поправил его Сергей. – Я тебе второй раз свои указания повторять не буду, не сделаешь на следующей неделе – урежу зарплату на столько нолей, сколько пунктов ты сейчас прохлопал ушами к чертям собачьим!!! Усек, Павел Юрьевич???

            Павел удрученно вздохнул, снова уставившись куда-то в толпу с самым хищным видом, и проговорил:

- Да ладно тебе, Серега, все сделаю, не ори только… А, черт, какая же она горяченькая… Жаль, что отказала… Но это пока… Я ее все равно заполучу, сладкую такую девочку… И чего она с этим треклятым Семеном таскается?!?

            Сергей ухмыльнулся, подняв брови и проследив за взглядом Павла, попытавшись угадать, кто на этот раз так сильно его впечатлил. По направлению взора двух мужчин находились пожилая супружеская пара, медленно ползущая в сторону выхода, какой-то важный и до страсти усатый господин, разглядывающий стеклянную витрину компании по производству солнечных батарей, и Женя с Семеном и с невесть откуда уже взявшимся в руках девчонки кофе, весело и рьяно что-то обсуждавших. Нахмурившись, Сергей снова посмотрел на Пашу, склонив голову на бок и думая, что он, наверное, чего-то не так увидел, а затем снова перевел глаза в направлении взгляда своего заместителя.

- Павел, да ты о ком говоришь-то на этот раз?? Они у тебя все сладкие и все горяченькие, только что-то отказывают тебе больно часто. – ухмыльнулся Сережа, сунув руки в карманы.

            Паша недовольно посмотрел на него и воскликнул:

- Да как о ком, как о ком, Серега?!? У тебя что, со зрением плохо? А то, что отказала… - Павел беспечно пожал плечами. – Поломается, поломается и сдастся, подумаешь! Они же все одинаковые: рестораны, театры, подарки недешевые – и бац! Она уже твоя! А на следующий день «чао, бамбино, сеньорита!» Схема беспроигрышная, тебе ли не знать. – он снова вздохнул. – Черт, а она мне в мозги конкретно засела, рыженькая малышка…

            Сергей вытаращил глаза и с невероятным удивлением посмотрел на приближающуюся к ним Женю, захохотав:

- Так ты что, про Зябликову, что ли??? Ну и ну, Паша, со вкусом у тебя совсем бардак! – он насмешливо посмотрел на круглое, розовощекое лицо, вперившееся в его секретаря, будто она была голливудской актрисой. – Что ты в ней нашел?? Дурында, глупая, маленькая, наивная и сверхблагородная, чтоб ей ее благородство хвостом из поясницы выросло, а эти ее попытки свой борзометр зашкалить? Да еще и рыжая… М-да, Павел, тебе провериться не мешало бы…

            Теперь пришла очередь Павла насмешливо таращить на Сергея маленькие глазки.

- Это ты – дурында, Серый, и тебе провериться не мешало бы, раз у тебя фобия рыжих волос… А девчонка эта – просто колорит! Необычная, веселая, а фигурка-то! Просто блеск! Не, Серый, она – лакомый кусочек! Ты просто ей «поросячью рожу» простить не можешь! – и Паша громогласно захохотал, а Сергей, вспомнив тот случай, разозлился.

            Сложив руки на груди и угрюмо уставившись на Женю, которая, почему-то, шла прямо к нему, хотя он ее совершенно не звал, а даже наоборот, отправил проветриться, чтобы она не маячила перед ним раздражающим красно-фиолетовым пятном, Сережа внимательно оглядел ее, пытаясь найти те признаки «горячности», «сладкости» и «блеска», о которых тут пел ему Краснохатов.

            Ничего особенного… Бледная кожа, тонкие руки, эти кошмарные кудри во все стороны цвета пожара на ферме, глазищи жуткого, отталкивающего оттенка, грудь то ли есть, то ли нет, не поймешь, омерзительные веснушки на лице, да и наверняка на теле имеются – у рыжих почти всегда так, ну и длинные ноги, довольно сносные – единственное достоинство всей ее фигуры. Подумав, Сергей добавил в список недостатков еще и характер: лезет не в свое дело, ответственные моменты портачит, все время с каким-то вызовом смотрит, будто она – Маугли, дитя волков, да и вообще непонятная: то ли умная, то ли глупая, то ли храбрая, то ли скромная… Бред какой-то…

            Сергей снова разозлился, теперь уже на то, что целых две минуты работы его мозга были потрачены на раздумья об этой девке, и он махнул рукой, нахмурившись и раздраженно проговорив:

- Да и черт с тобой и с ней, только не думай крутить свои интрижки на работе! Мне, вообще-то, секретарша еще нужна. Все шуры-муры после окончания рабочего дня. – жестко распорядился он, а Павел беспрекословно кивнул:

- Как скажете, Сергей Викторович.

            В этот момент Женя, предмет страстного вожделения одного и безграничного раздражения другого, подошла к ним и встала около Минаева, как-то выжидающе взглянув в его глаза. Сергей недоуменно нахмурился, посмотрев на нее в ответ:

- Тебе чего, Женя? – холодно спросил он.

            Ее глаза чуть расширились, а брови дрогнули от растерянности и непонимания.

- Кофе… - неуверенно проговорила она, посмотрев на чашку в своих руках, а Сергей, продолжая насмешливо и удивленно смотреть на нее, ухмыльнулся:

- Что, тебе на кофе денег не хватило? Взаймы дать? – язвительно спросил Сергей, игнорируя то, что она почему-то протягивала чашку ему.

            Евгения изумленно вытаращила на него свои странные, фиалковые глаза и все с тем же непониманием и удивлением проговорила:

- Зачем, если он уже у меня в руках? Держите…

            В этот момент произошло сразу несколько событий: откуда-то слева вдруг подлетела Лена и что-то начала говорить Сергею насчет еще одного заказа, а Женя вдруг дрогнула всем телом, и кофе, выскользнув из ее рук и описав черную, пенистую дугу, с ароматным «бульк!» переместился из ее стакана прямо на грудь Сереже, обжигая огнем и пропитывая белоснежную рубашку коричневым цветом, стекая по пиджаку вниз, на брюки.

            Сергей не успел, как следует, отскочить или сообразить, что происходит, как будто за одну секунду сначала кофе был на положенном ему месте – в пластиковом стаканчике, разрисованном рекламой кофейного автомата, а в следующее мгновение – уже на нем, зато его мозг, умеющий, по-видимому, подзаряжаться злобой и работать автономно от хозяина, моментально выдал через рот гневное восклицание:

- Твою мать, Женя!!!

            Однако, в поднявшемся хохоте Краснохатова, его уже никто не услышал, кроме самой Жени, с ужасом глядящей на его испорченную рубашку, пиджак и брюки, Лены, злорадно глядевшей на рыжую девчонку, и самого Паши, превратившегося в хохочущий редис.

            Женька с огромным ужасом смотрела, как Сергей, поднявшись на самую верхнюю точку своего гнева, стремительно скидывает пиджак и, с силой и, наверное, больно хватает ее за локоть и громко орет ей в лицо:

- Убью, дура!!! Ты зачем это сделала??? Ты зачем этот чертов кофе мне притащила??? У ТЕБЯ ЧТО, СОВСЕМ МОЗГОВ…

- Сережа, Сережа, успокойся! – воскликнул Павел, тряхнув Сергея за плечо своей огромной ручищей. – Она же не специально, не кричи…

- А ты не лезь!! – сбросив его руку, рявкнул Сергей, мимоходом взглянув на Павла яростным взглядом, и, чувствуя, что его сердце сейчас разлетится ко всем чертям от ядерного гнева, кипящего в каждой его клеточке и срывающего ему крышу не хуже торнадо, он снова посмотрел на растерянную и испуганную Женьку, которая вдруг опомнилась и в невероятном ужасе затараторила, слегка коснувшись пальцами пятна на его рубашке:

- Простите, Сергей Викторович, простите!!! Я не хотела, честное слово, но вы же сами кофе просили, а я…

            Сергей на секунду вынырнул из моря бешенства и импульсивно воскликнул:

- Что ты несешь, Зябликова??? Когда это я просил тебя принести мне кофе?!? ... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22