ВЫТРЕЗВИТЕЛЬ или Повесть о потерянном врмени

 В СОАВТОРСТВЕ С ВЛАДИМИРОМ  ЛИЩУКОМ       

Из цикла "Истории одного города"

                                                                       Глава 1.  ТРЕЗВЯК.    

 Розовый портвейн разлил закат в небе над Солнцедарском. Остап смотрел в окно и  мысленно возвращался к утреннему  разговору с начальством.  А поговорить было о чём. И в первую очередь, о том, что медвытрезвитель исполкома горсовета на конец месяца не выполняет повышенные социалистические обязательства, взятые к 40-летию Великой Победы. Что руководитель данного подразделения халатно относится к своим служебным обязанностям, и, что, видимо, пришло время заслушать коммуниста Непейвода О.Г. на партийном собрании.   «Короче», - пригрозило руководство, - «у тебя, старший лейтенант, есть  сутки. Потом не обижайся!»

          Вообще-то, служба в вытрезвителе, более известному в народе, как «трезвяк», всегда приравнивалась в милиции к армейскому штрафбату.  На должность начальника очередь не стояла, а  5 лет в одном звании  оптимизма Остапу Григорьевичу не добавили. Правда, уже решается вопрос о его переводе на капитанскую должность старшего участкового. Теперь перспектива такого перемещения становилась весьма туманной.

          Непейвода  был зол на весь белый свет: на жару, совсем не характерную для конца апреля,  на своих подчиненных, на жену,  настаивающую на поездке к тёще в деревню. Едва он появился на пороге родного учреждения, сотрудники  поняли - сейчас разразится гроза. И не ошиблись в метеопрогнозе. Шеф разнес их в пух и прах,  приказав за 24 часа, любыми  способами, заполнить тридцать, имеющихся в наличии,  койко-мест. 

- Что хотите,  делайте! Хоть сами ложитесь! Хоть родню спаивайте и сюда везите!  – бушевал начальник.

 Потом, чуть успокоившись, провёл дополнительный   инструктаж  смены. Подчинённые, сплочённые годами нелёгкой службы,  сразу прониклись важностью поставленной задачи  и приступили к  выполнению.

Служебный «УАЗ», приняв в разогретое солнцем  чрево дежурную группу сержанта Заводилкина,  с рёвом отправился патрулировать улицы родного города.

...Остап Григорьевич давно подозревал, что  его назначение на эту должность сильно походило на издёвку. Ну, как ещё можно объяснить, что человек с такой фамилией окажется в первых рядах борцов за трезвый образ жизни среди граждан,  пивших  преимущественно водку. А может быть это Судьба решила так  приколоться? 

 Остап не заметил, как в дверях кабинета показался дежурный – инспектор Лютиков.  Тот с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться.

- Тебе чего?

- Да там… бабка пришла…

- Дед напился?

- Не дед, кот!

- Какой ещё кот?! Вы, что там, от жары охренели?!

- Да, сами посмотрите…

В  «дежурке»  сидела пожилая женщина с хозяйственной сумкой, из которой доносилось  то ли мурлыкание, то ли мяуканье с фырканьем и чавканьем.

- Что это у вас? – спросил  Остап.

- Не что, а кто! Кот это. Алкаш! Покойный муж, когда  со стаканом  не расставался, приучил его за компанию валерьянку лакать. Не знаю, где уж он её находит, но в обед, паразит, так надрался, что занавески стал срывать и цветы с подоконников сбрасывать!  Сил моих больше нет! Сделайте с ним что-нибудь! Или заберите совсем! Мой-то, помню, как у вас  побудет, так почитай,  месяц  потом к рюмке не притрагивался!

Из сумки высунулась лохматая рыжая  морда  с  мутными глазами. Широко раскрыв зубастую пасть, котяра протянул  «мяууу!» и уставился на присутствующих.

Непейвода,  прикинув, что план, всё равно, выполнять надо, дал команду на оформление.

- А как его оформлять-то? –  изумился  Лютиков, - имя нужно и фамилию там, отчество…

- Как его зовут, бабуля? – поинтересовался Непейвода.

- Так ведь, как мужа, Василием…

- Вот так и запиши – Василий, отчество, я думаю - Валерьянович, а фамилия ваша будет, мамаша. Только мы организация хозрасчётная, за работу платить придётся.

- Вот,  спасибо вам! Заплачу, а  как же! Я и за мужа всегда платила. Расценки знаю, денежки уже приготовила,  - и протянула заветные  рубли.

Кота повели на санобработку. Он шёл нетвёрдой походкой, но с гордо поднятым хвостом. Позже, из душевой, раздались душераздирающие вопли (а какие ещё вопли могут раздаваться из душевой?),  и через несколько минут появилось существо, отдалённо напоминающее  наглеца из  сумки.  Перепуганное  животное молча забилось  под стол дежурного.    

Начало было положено.  Для выполнения плана оставалось вписать ещё двадцать девять фамилий в потрёпанный временем «Журнал регистрации».

Дежурная машина, а в просторечии «буханка»,  методично объезжала улицы в поисках добычи. Наконец патрульным повезло. На лавочке  в сквере лежал пожилой человек. Он не отвечал на задаваемые вопросы, а лишь тихо мычал. По красному лицу и  запаху изо рта Заводилкин  профессионально определил сильную степень опьянения и мужчину на носилках  отнесли в машину.

        …Товарищ Благодатский В. В. был назначен в  Солнцедарск  первым секретарем горкома партии. Ему оставалось немного до ухода на заслуженный отдых, и это повышение пришлось, как нельзя, кстати. Теперь он, с полным правом, мог рассчитывать на персональную  пенсию.  Работа  обещала быть не хлопотной – городок спокойный, ничем не примечательный.  Правда, одна достопримечательность всё же была.

         В центре города, к 600-летию Куликовской битвы, воздвигли стелу в честь русского богатыря Пересвета, сразившегося с  татаро-монголом  Челубеем  в памятном  1380 году. Легенда гласила, что родом был он из этих мест, о чём свидетельствовала и надпись на мраморной плите: «Пересвету от благодарных земляков». Здесь в государственные праздники почётным караулом стояли пионеры, мимо них нетрезвыми колоннами шли работники местных предприятий, и, по сложившейся традиции, именно сюда несли цветы молодожёны.

Владимиру Васильевичу, заведующему сектором в обкоме партии, с назначением помог однополчанин,  работавший там же Первым секретарем. Они познакомились в конце войны и дружили до сих пор. В райцентр  Благодатский  приехал  на личном автомобиле «Жигули», но без жены: она ещё не успела закончить дела.  Квартиру им выделили в  доме, где проживала местная номенклатура. Трёхкомнатная на третьем этаже была полностью готова к приёму новых жильцов.

Представление городскому партактиву  назначено на завтра, на двенадцать часов. Распаковав чемоданы, перекусив домашними пирожками и приняв за ужином, по совету лечащего врача, пятьдесят граммов коньяка, он оделся в  спортивный костюм и вышел прогуляться. Однако, старая болячка, нервотрёпка последних дней,  изматывающая дорога и жаркая погода, сделали свое дело – Владимиру Васильевичу стало плохо: лицо побурело, язык отказывался слушаться, а сердце бешено колотилось.  Почти теряя сознание, он прилёг на скамейку. 

Так душным  вечером  двадцать девятого числа весеннего месяца апреля года 1985 от Рождества Христова в машине с надписью «Спецмедслужба», первым, как и положено коммунисту, оказался первый секретарь  горкома КПСС.

Глава 2. ВОКЗАЛ.

  По рации сообщили о пьяном мужчине в районе железнодорожного вокзала.  Нездешнев М.И. следовал в ведомственный санаторий на берегу Балтийского моря. Профком премировал его бесплатной путевкой,  а в бухгалтерии даже выдали денежную премию. Соседями по  купе  оказались милые люди - молодой парень, представившийся студентом вуза, полная женщина лет сорока и усатый мужчина с внимательными глазами. Нездешнев читал "Мастера и Маргариту", пока чёрт не дёрнул его заговорить. В дороге мы легко открываемся попутчикам. Он рассказал о семье, об  увлечениях, о том, где и кем работает. Поезд подходил к станции «Солнцедарск-пассажирский», когда усатый предложил отметить знакомство домашней настойкой...    

Это было  первым, что  вспомнил незадачливый отпускник, очнувшись на  перроне  без вещей и денег. Перед глазами ещё плыли  картины  кошмара,  в котором пребывал он до сего момента.  Привиделся ему товарищ Горбачёв М.С. в одеянии прокуратора Иудеи  Понтия Пилата, стоящий на трибуне мавзолея во время пышных похорон. Непонятно было, кто умер, но плакали все навзрыд: взрослые, дети, даже сотрудники милиции и КГБ. Только Генеральный секретарь ЦК КПСС широко улыбался и приветливо махал Нездешневу рукой.

 Видимо, яркие впечатления от произведения Булгакова и последствия  приёма неизвестной жидкости, причудливо переплелись в воспалённом мозгу, породив такие странные видения. Голова раскалывалась и кружилась. Он понял, что самостоятельно передвигаться не сможет, и опять забылся в полудрёме. 

Так в «буханке» оказался очередной клиент. Паспорта при нём не было, но зато в заднем кармане брюк нашлось служебное удостоверение Министерства иностранных дел СССР на имя Нездешнего Михаила Илларионовича.

       Там же, на привокзальной площади, крутился, ожидая своего постоянного поставщика, фарцовщик Василий Бухтияров, работающий под творческим псевдонимом "Владлен". Он решил, что это имя больше соответствует его утончённой натуре, несущей советским людям прекрасное, в виде  импортных товаров. А неплохое знание разговорного  английского  поднимало его в  глазах местных жителей на недосягаемую высоту. 

      Иностранец в Солнцедарске был в единственном экземпляре - Алмами Драме Секу, студент медицинского училища, невесть каким ветром занесенный в глубинку из Гвинеи и постигавший здесь премудрости акушерского дела.  Денис, как все звали африканца, регулярно получал  от не бедных родителей посылки с жевательной резинкой, американскими сигаретами, джинсами, бейсболками и другими мелочами. А соотечественники, учившиеся в Москве и Ленинграде,  передавали ему через проводников  увесистые сумки с заграничными шмотками на реализацию. Вот и в этот раз он тащил из поезда очередной «гостинец», но радости на лице  не было.  Хуже того, Владлен увидел в его глазах слёзы и, конечно, поинтересовался причиной. Расстроенный парень стал  что-то говорить на ломаном русском и размахивать  письмом от земляков. С трудом, но выяснилось, что у будущего акушера личная драма: девушка, на которой он собирался  жениться, вышла замуж за другого. Как говорят у нас – не дождалась! Подумав, Бухтияров предложил снять стресс проверенным русским  способом, и повёл партнёра в привокзальный ресторан «Дубрава».

…Допивая вторую бутылку водки на двоих,   Денис почувствовал, что стало легче на душе,  но почему-то отказали ноги. Владлен пока ещё держался. Помогая друг другу, они вышли на свежий воздух, где, вскоре  были обнаружены мобильной группой вездесущего Заводилкина.

Фёдор Петрович, «швейцар запаса»,  недавно уволенный из органов внутренних дел, продолжал стоять на страже порядка, потому, что мент - он и на пенсии мент. По его звонку из вытрезвителя к ресторану всегда направлялась машина для встречи «дошедших до кондиции».  Сегодня в их число попали Владлен и Денис, не имевший, как позже  выяснилось, дипломатического иммунитета, но радушно принятый на общих основаниях.

         Глава  3. ЛЮБОВЬ ЗЛА.     

Людмила Томилина неохотно собиралась на службу. Образование, полученное в Солнцедарском сельскохозяйственном техникуме, давало  право лечить исключительно скот. Но работа ветеринара её не привлекала. После учёбы, не без помощи родителей, она устроилась в вытрезвителе. Начальство нисколько не смутила специальность нового сотрудника. В конце концов, человек – та же скотина, только способная  думать и говорить. Хотя по публике, попадавшей к ним, этот признак, как основной, вызывал сомнения. 

 Настроение Людмиле портила и неустроенная личная жизнь. Несколько лет назад она вдрызг разругалась с любимым, как потом выяснилось,  из-за  ерунды и, назло ему, очень быстро вышла замуж. Бывший суженый, после этого, уехал из города. Однако, семейного счастья у неё не получилось - муж много пил и лез с кулаками. Через год Томилина была уже  «разведёнкой».

В «трезвяке» она брезгливо осматривала клиентов и безжалостно отправляла всех под ледяной душ. Это была маленькая женская месть особям сильного пола.

Смена началась довольно неожиданно. Пришлось приводить в чувство здоровенного кота. Орал он во время «водных процедур» громко, но очухался быстро. Потом привезли молодого человека в невменяемом состоянии и пьяного мужчину. Со слов экипажа, парня забрали из телефонной будки, где тот пытался дозвониться и орал на всю улицу: «Алё, любимая!». Приступив к осмотру,  Людмила не поверила своим глазам! Перед  ней лежал  Руслан Завражный - возлюбленный,  без которого жизнь давно идёт наперекосяк.  Открыв паспорт, она с удивлением обнаружила, что тот до сих пор абсолютно свободен. Под обложкой была спрятана их школьная фотография, а между страниц  лежал клочок бумаги с  новым номером её телефона -  2-15-37. «Он звонил мне!» - обрадовалась Люда, и плохое настроение сразу исчезло. Немного подумав, решила, что теперь уже никуда любимого не отпустит. Осталось дождаться, когда единственный придёт в себя. Руслана и пожилого мужчину, без санобработки,  уложили в койки отсыпаться.

 А фельдшер Томилина погрузилась в сладкие воспоминания и продолжала нести службу, не слишком вникая в суть происходящего.

Глава  4.  ЖОРА САРКИСЯН.

Столовая Солнцедарского комбината ЖБИ им. Пересвета была в городе на хорошем счету. Сюда охотно ходили и сотрудники  близлежащих предприятий. Популярность она  приобрела во многом благодаря шеф-повару Георгию Саркисяну, сумевшему разнообразить привычное меню и превратить общепитовскую точку в предприятие высокой культуры. Многим нравилась домашняя выпечка, но особенно хвалили вторые блюда, представленные в широком ассортименте.  Саркисян был доволен коллективом, а коллектив, состоящий исключительно  из женщин, искренне гордился начальником. 

Он вызывал симпатию многих сотрудниц. Но только одной из них - раздатчице Зое Кудесниковой или «зайке», как ласково звал её Георгий, удалось соблазнить шефа. Уже полгода, как они тайно встречались. По крайней мере, так им казалось, что тайно. На самом деле, в неведении оставался только муж Зои -  преподаватель русского языка и литературы, высоко ценивший красоту, вкусную стряпню и неиссякаемый темперамент супруги. А, вот темперамента мужа, жене как раз   и не хватало. С Жорой всё было просто замечательно, да только короткие встречи, больше похожие на случки, «лучшую по профессии» уже не устраивали.

А тут появился и повод - у Зои Сергеевны сегодня был день рождения.  Накануне Саркисян приобрёл у фарцовщика Владлена дефицит - настоящие французские духи. Только виновница торжества мечтала о другом - отметить этот день, а, точнее, ночь, вместе с любимым. Как осуществить этот план она уже придумала, и в кабинете, глядя руководителю в глаза, томно прошептала:  «Спасибо за парфюм!  Тебя тоже ждёт подарок, но у меня дома! Приходи в одиннадцать на Индустриальную, 17, квартира 30. Второй подъезд, пятый этаж. Я буду ждать!». Это предложение несколько озадачило Жору, но он пообещал что-нибудь придумать.                           

...Муж встретил её после работы с огромным букетом тёмно-бордовых роз.  Сегодня семейный ужин был праздничным. С  удовольствием выпили: Зоя – бокал советского шампанского, а он -  рюмку холодной водки, закусили деликатесами и домашними разносолами. Стало легко и весело. Она налила ещё одну, потом ещё и ещё - супруг не возражал. Ему было хорошо от того, что жена рядом, что  суетится возле него и говорит, говорит…  

Он даже не заметил, как  водка закончилась и, опьянев, отключился прямо за столом. Зоя перенесла супруга на диван, заодно убедившись, что  тот спит.  На часах десять. Скоро должен был прийти Георгий. Взвалив благоверного  на спину, она вынесла его во двор и аккуратно  положила на скамейку. До её манипуляций никому не было дела. По  телевизору в очередной раз  показывали  «Семнадцать мгновений весны» и улицы снова вымерли. Вернувшись, позвонила в вытрезвитель и попросила забрать пьяного мужа у подъезда.

Минут через  пять приехал спецтранспорт. Раньше мужика подняли бы  домой отсыпаться, но, учитывая поставленную задачу,  дежурная бригада погрузила его в машину.  Жена, передавая тело из рук в руки,  попросила придержать  благоверного: мол,  завтра утром сама за ним придёт и за всё со всеми рассчитается. На том и порешили.

 Зоя привела себя в  порядок, накрыла стол на двоих и, в предвкушении страстной ночи, зажгла ароматные свечи.

   ...Жора размышлял -  идти ему или нет. Безусловно, как женщина, «зайка» привлекала его лаской, пышными формами и страстью. Но было обстоятельство, которое сдерживало Георгия - репутация, как важная составляющая нового имиджа.  Давняя мечта -  должность заведующего столовой, его уже  не прельщала. Красноречив, умён, энергичен - Саркисян начал подумывать о партийной карьере, для чего в марте стал кандидатом в члены КПСС. 

Любовная связь в подсобном помещении на мешках с гречкой  его вполне удовлетворяла. Другое дело, оказаться в постели замужней женщины в квартире на пятом этаже. А что если  встреча пойдёт не по сценарию и возникнет анекдотическая ситуация? Нет, он не трус и, конечно, не даст в обиду ни себя, ни   даму, но ради чего идти на такой  риск? Прямо сказать об этом Зое он не мог и пытался найти хоть какую-нибудь  вескую «отмазку».

Чтобы лучше думалось, Жора открыл бутылку армянского коньяка и, налив полстакана, залпом выпил.  Решение проблемы пришло само - раздался телефонный звонок.

                    Глава  5. КУЗЬМИЧ.    

Кузьмич вышел из  квартиры, хлопнув дверью. «Ну вот, ещё один повод для скандала», - подумал он.  И дня не проходило без ссор – не туда сел, не там встал, не то сказал. Покойная жена не пилила его так, как это делает  невестка.  В однокомнатной квартире вчетвером, прямо скажем, не разбежишься.  Он перебрался на кухню: семья с маленьким ребёнком, конечно, должна жить в комнате. Понять молодых можно - кто бы его понял. Обидно, что  сын в  выяснениях отношений участия старался не принимать. Не мужик - подкаблучник!

Правда, мать воспитывала его, считай, одна - он в это время по северным стройкам мотался, да деньги зарабатывал. И заработал - из общежития семья переехала в небольшую, но свою, кооперативную квартиру. Опять же, машину легковую "ГАЗ-24" приобрёл, которая, до сих пор служит ему верой и правдой.

Матери с отцом помогал,  жену с сыном содержал, всю жизнь пахал как вол, а в итоге - остался никому не нужен!

Кузьмич давно бы ушёл от них. Да только идти ему было некуда, кроме как в вытрезвитель. Нет, он никогда не был пьяницей! После выпитого руки не слушаются, а они у него золотые! Умеют практически всё – кран сменить, дверь навесить, машину отремонтировать. Ещё неплохо готовят и играют на аккордеоне. Клад, а не мужик!  Хорошо знали его и в городе, и в «трезвяке». Он частенько, в свободное от работы время,  что-то там  красил, сверлил,  да подгонял. Денег за работу не брал, но имел, по договорённости с начальством, свою койку на случай домашнего скандала. Его «ложе», застеленное  гобеленовым покрывалом, располагалось у окна.  Под кроватью в футляре лежал старенький трофейный аккордеон. Рядом стояла тумбочка, накрытая вышитой ещё женой салфеткой, а на стене висела фотография: он, супруга и маленький мальчик. Тогда ещё его сын...

В палате он увидел новых «постояльцев».  На койке лежал пожилой мужчина в полуобморочном состоянии. Вокруг него «колдовал» кучерявый чернокожий парень, как потом выяснилось  будущий медик, который спросил у Кузьмича что-нибудь «сердечное», будто знал, что тот носит с собой карволол – лучшее средство при  семейных неурядицах.  Молча положив под язык таблетку, сосед ничего не сказал, но благодарно кивнул седой головой.

 Новеньким оказался и  работник Министерства иностранных дел. Направлялся на отдых в Прибалтику, но в поезде попутчики напоили его  какой-то дрянью.  «Видать клофелинщики поработали. Скажи спасибо, что живой!», -  посочувствовал ему Кузьмич. 

 Другие койко-места заняли ещё трое: один храпел, другой бормотал во сне не русские слова, а третий – «спал без задних ног».     

              Глава  6. УРЮК.

      У заведения, возглавляемого Остапом Григорьевичем, бывали разные клиенты. В основном попадали сюда по пьяни, но был и один деловой человек - Алишер Саидов, поставщик сельскохозяйственной  продукции  на местный  колхозный рынок. Гость из Узбекистана  отличался небольшим ростом,  характерным брюшком и  неизменной тюбетейкой. Всегда улыбающийся, он напоминал известного персонажа Ходжу Насреддина.  Только в отличие от Ходжи приезжал не на ослике, а на многотонном КамАЗе. В городе обычно появлялся  в конце каждого месяца, сдавал товар оптом и оставался переночевать в вытрезвителе.  

 Повелось так с тех пор , когда  у Алишера украли  выручку из гостиничного номера в Доме колхозника. Вот и  пришла ему в голову мысль - найти  ночлег под бдительным оком милиции, и «трезвяк» как нельзя лучше подходил для этой цели. Однако, попасть в число его постояльцев оказалось не просто. Когда Саидов, сделав  несколько глотков портвейна "Сахра", пришёл  «сдаваться», то получил отказ.

- Ведь я же пьяный, я вино пил! – пытался убедить дежурного хитрый узбек.

На что тот, усмехаясь, ответил:

- Если все будут такими пьяными - мы останемся без работы. К тому же, ведёшь ты себя спокойно, ничего не нарушаешь. Свободен, пока.

Выйдя и немного поразмыслив, обладатель вышитой тюбетейки добавил ещё, опустился на четвереньки  и с лаем,  распахнул заветную дверь.  Дежурный удовлетворенно кивнул:

-  Вот это другое дело! Теперь ты наш!

Так он стал желанным клиентом вытрезвителя, правда, ни пить, ни скулить ему больше не приходилось. Достаточно было рассчитаться за ночлег и угостить сотрудников  щедрыми дарами  родной земли. 

Дружный коллектив  за глаза  ласково  называл Алишера -  «Урюк».

- Что-то  Урюк задерживается, - задумчиво произнес Лютиков, листая журнал « Работница» - завтра уже месяц заканчивается, а его всё нет.

- Может, случилось чего, - поддержала разговор Томилина.

И вдруг, как по заказу, под окнами раздался шум подъехавшего грузовика и в дверях появился радостный  Саидов.

- Салам алейкум, уважаемые!  Да ниспошлёт Аллах счастье Вам и Вашим семьям!  Пусть в полном благополучии будут Ваши дела! Здоровья и успехов всем обитателям этого благословенного дома! – рассыпался он в любезностях.

Сотрудники заулыбались в ответ, но ещё больше оживились, когда уроженец города Чирчик махнул рукой в сторону машины.  Выгрузив  два мешка кураги,  они сами отнесли их в кладовую. Лютиков привычно  приступил к оформлению документов. В протокол обычно вносились все вещи, принятые  на хранение, но в случае с Урюком заполнялась одна единственная строка  -  «сумка спортивная синяя  «Динамо» с денежными средствами, в  сумме …». После чего дежурный с гостем отправлялись в кассу, пересчитывать наличность.

Алишеру  отводили место  в той же палате, что и Кузьмичу.  Они  давно знали друг друга и, встретившись вновь, обнялись как родные.  

              Глава 7.  АХ, ЭТА СВАДЬБА!

       Милицейский «УАЗ» неспешно проезжал мимо Дворца бракосочетаний. Перед праздниками здесь был аншлаг – желающих жениться в мае находилось мало.  Константин Найдёнов, член экипажа «машины боевой», неожиданно заметил на мраморных ступеньках известную в городе личность. «Надо же, Логинов! Его-то как сюда занесло? Неужели Татьяна замуж выходит?» - занервничал он.

 Директор ресторана «Дубрава»  Логинов в городе по праву считался уважаемым   человеком. Каждый солнцедарец, хотя бы раз в жизни, но  посетил его заведение по поводу или без.  Максим Алексеевич имел взрослую дочь, в которую Костя был  безнадёжно влюблен. Красавица Татьяна работала продавщицей в местном универмаге и заочно училась в институте.  Найдёнов  предпринял несколько попыток  познакомиться с ней  поближе, приглашал в кино, но всякий раз получал «от ворот поворот».  И всё же не переставал надеяться, что когда-нибудь сможет завоевать её сердце.   Но  сегодня, похоже,  надежды рухнули.  Таня выходила замуж и,    что характерно,  не за него. Младшего сержанта больно  царапнуло чувство  ревности и обиды.

 Внутри всё закипело, когда Костя увидел невесту  в белом платье под руку с нарядно одетым молодым человеком. В одно мгновение тот навечно получил  статус его личного врага. Счастливые молодожёны после торжественной церемонии принимали поздравления, а приглашённые делились впечатлениями. Неожиданно жених со свидетелем отошли в сторону, о чём-то оживленно разговаривая, а потом  повернули за угол.

...Сергей Молчанов, свидетель на свадьбе, был рад и не очень за друга. С одной стороны, хорошо, что тот женился – начиналась новая, самостоятельная жизнь. Но с другой – он терял старого товарища, с которым вместе учились в одной школе и служили в одной дивизии - Псковской ВДВ.  И, конечно, немало покуролесили. Есть, о чём вспомнить не при посторонних!  

Он отвёл жениха  в сторону, достал из карманов пиджака специально  припасённую по этому поводу «четвертинку», два бумажных стаканчика и конфету «Раковая шейка». Разлил водку и произнёс трогательный тост, суть которого сводилась к следующему: «Вот и всё, брат! Кончилась твоя холостяцкая жизнь! Я хочу, чтобы ты никогда не забывал, как мы…».  После краткого перечисления чего нельзя никогда забывать, они выпили и  крепко, по-мужски, обнялись.  Быстро налили по второй, но «алаверды» был неожиданно прерван  стражами порядка.

- Нарушаем! – радостно констатировал Найдёнов, - Пройдёмте! – и гостеприимным жестом пригласил обоих в стоящую недалеко машину.

- Да вы чё, мужики?! У нас же  свадьба! Он – жених, а я - свидетель! Читать разучились!? - Молчанов расправил переброшенную через плечо алую ленту с надлежащей надписью.

-  Свадьба – дело, конечно, хорошее. Да, и читаем мы не плохо! Но нарушать  -   никому не позволено!  - вмешался сержант Заводилкин, и добавил:

– Вы,  прежде всего, граждане нашей великой социалистической родины, обязанные исполнять  законы и соблюдать установленный порядок!    

 Аккуратно, как любимую девушку, Костя взял молодожёна за руку, но тот попытался  вырваться.

- А вот это зря! Сопротивление сотрудникам милиции уголовно наказуемо. Пройдемте!

Ситуация, казавшаяся шуточной, грозила перерасти в серьёзную проблему. Два сержанта, преодолевая сопротивление жениха,  тащили его к «УАЗу». Свидетель Молчанов под надзором милиционера-водителя Колдобина,  понуро брёл следом Он не мог бросить друга, но и не хотел усугублять конфликт дракой, тем более, что идея импровизированного «мальчишника» принадлежала ему.

          Глава 8. ОТЦЫ И ДЕТИ.

     Логинов  выдавал свою единственную дочь за  Николая Варенцова. Со свадьбой можно было и  подождать, если бы не беременность Татьяны.  Немалый  срок и любовь молодых подтолкнули взрослых к решению  ребенка сохранить, а брак заключить, но без особой помпы.  Максима Алексеевича не пугало, что новоиспечённый зять всего лишь студент. Родители, слава Богу, живы, если что - помогут детям.

Сегодня всё шло не по плану - церемония бракосочетания сдвинулась на час. Вскоре, формально-торжественная часть была соблюдена, и пришло время отправляться в ресторан. Тут неожиданно выяснилось, что жених и свидетель пропали. Пожалуй, это был первый случай в истории района, когда со свадьбы крадут жениха. Родственники, вместе с друзьями,  обследовав прилегающую территорию и, нигде не найдя ребят, обратились в милицию.

Там их выслушали с интересом, однако заявление не приняли. Но вошли в  положение  и позвонили сначала в больницы, а потом и в морг. Друзей нигде не было.  Тогда,  на всякий случай, связались с вытрезвителем и выяснили, что среди задержанных есть Варенцов с Молчановым. Максим Алексеевич, вместе с отцом жениха, отправился в вытрезвитель, по дороге  пытаясь прикинуть,  во что может обойтись незапланированное сметой «вызволение».

Непейвода радушно принял просителей (кто не знает  Логинова!), но  выпустить молодых людей категорически отказался, доходчиво объяснив причину:

-  Отпустить я их не могу! Мало того, что они на улице водку распивали, нарушая общественный порядок, так ещё и оказали активное сопротивление сотрудникам милиции при исполнении возложенных  на них обязанностей!  О чём имеется  соответствующий рапорт. А это уже статья! Тюрьма,  Алексеич, плачет по твоему зятю! Да и собутыльник его скоро станет   не свидетелем на свадьбе, а свидетелем по делу!  

Остап закурил сигарету.

- И потом, Алексеич, ты не хуже чем я, знаешь, что такое план. У тебя он свой, а у меня свой, хозрасчётный.  За невыполнение по головке не погладят! А я своей головы уже завтра лишиться могу! Так что, предлагаю компромисс – давай,  наши планы совместим!

- Это как же мы их совместим?

- А очень просто. Свадьба будет. Но здесь! Гостей оформим,  как положено. С руководством я договорюсь - на работу никому сообщать не будем. За пребывание придётся  заплатить. Деньги небольшие. Конечно, это не ресторан «Дубрава», но помещение светлое, просторное, недавно косметический ремонт сделали.  Опять же душ есть, комната отдыха и кабинет  «психологической разгрузки». 

И план выполним, и свадебку сыграем! Выбирай: или зять за решёткой – или свадьба в вытрезвителе!

Варенцов-старший угрюмо молчал. Логинов, немного подумав, согласился. Видеть мужа дочери - отца своих внуков, в арестантской робе ему очень не хотелось. Он позвонил в ресторан и приказал  грузить всё  в машины и везти  на Садовую, 15. 

Тамада и музыканты ехать сразу отказались, пояснив, что визиты в данное заведение радости им никогда не доставляли.

Торжество было под угрозой срыва.  Выручил отец жениха.

- Есть тамада! Лучшего  не найти!  А позже решим вопрос и с музыкантами.  

Он нашёл в записной книжке телефон и набрал номер.

…Столы  были расставлены  и накрыты буквой «Т», когда у входа был замечен Георгий Саркисян, с интересом разглядывающий фотографии на стенде «Доска позора». Его радостно приветствовали родители молодых. Они прояснили  ситуацию,  и Жора, наконец-то, понял, для чего приглашён.

Быстро оценив сервировку, он переставил по-своему нарезки, на столе жениха и невесты убрал водку,  сделал пару  замечаний по приготовленным салатам и заливным, обратил внимание на отсутствие армянской долмы, и на то, что  в соусе "сациви"  недостаточно  шафрана. 

После чего, торжественно  пригласил заждавшихся дорогих гостей занимать места, а Логинов передал дежурному деньги и собранные паспорта  для  оформления присутствующих.  

        Глава  9. РУСЛАН И ЛЮДМИЛА.

Из отдельной палаты выпустили жениха со свидетелем,  привели в чувство и опять посадили, но уже за свадебный стол. Саркисян приступил к исполнению обязанностей тамады и взял управление торжеством в свои руки. Кто, как не кавказец, мог превратить  застолье в настоящий праздник, не позволяя ему скатиться  до обычной пьянки.

Георгий произнёс первый тост, как и полагалось, за молодых. Присутствующие с удовольствием выпили. Ожидание было таким долгим, что у всех разыгрался  аппетит, поэтому  обязательные здравицы прошли мимо ушей – гостей больше интересовал алкоголь  и закуски.

На тосте «за любовь» публика, наконец, оторвала головы от тарелок, раздались не очень дружные возгласы  «горько!» и жидкие  аплодисменты. Но, вскоре,  возникло оживление,  характерное для таких мероприятий. Жора успевал руководить работой официантов, следить, чтобы у всех было налито, и предоставлять слово желающим.  Создавалось впечатление, что его основная специальность - тамада, а не шеф-повар столовой комбината ЖБИ имени Пересвета.

Даже  в  такой суете  он  обратил внимание на стройную брюнетку  с  васильковыми глазами и пышной прической из мелких  кудряшек. Вылитая Анжела Дэвис - борец за мир во всём мире, но лицом светленькая. Девушка не шла, а гордо несла себя в туалетную комнату.  

- Извините, Вы подруга со стороны невесты или жениха? - уточнил Жора.

- Я подруга жениха на стороне, - услышал в ответ и озадачено посмотрел на незнакомку.

- А можно узнать Ваше имя? – не успокаивался он.

- Зовите меня Анжеликой, - проворковала красотка и, сверкнув смеющимися глазами, удалилась в заданном направлении.

Всё шло своим чередом: молодые целовались - присутствующие пили.

В кабинет Непейводы зашли захмелевшие  Логинов с Варенцовым и пригласили его, как почетного гостя, к свадебному столу.  Начальник вытрезвителя предложение принял и даже произнёс тост,  от всей души пожелав молодым «счастья и здоровья в личной жизни».

Лютиков уже доложил ему, что коллектив поставленную  задачу успешно выполнил, за исключением одного пункта - не реже, чем  раз в месяц проводить среди населения работу по борьбе с пьянством и алкоголизмом. Метод проведения - лекция. Ответственный - старший лейтенант Непейвода О.Г.

«Население есть, - подумал Остап Григорьевич,  - осталось найти лектора». И тут его осенило!  Совсем рядом приходил в себя действующий сотрудник МИДа. Человек, несомненно, эрудированный и политически грамотный - других там не держат. Остап отправил дежурного проверить в каком состоянии Нездешнев и, если всё нормально, договориться с ним о выступлении перед собравшимися. Тогда, в знак благодарности,  на его работу  никто ничего сообщать не будет.

Уже через десять минут москвичу вернули  рубашку с брюками и  тот, слегка помятый, но довольно бодрый, появился на публике.

Непейвода  постучал кончиком ножа по фужеру из чешского хрусталя и торжественно объявил:

- Мне приятно сообщить, что добрая слава об учреждении, которым я имею честь руководить, давно перешагнула границы области! Сегодня, вечерним поездом из Москвы прибыл  и любезно согласился остановиться у нас  ответственный  работник Министерства иностранных дел СССР, который расскажет о международном опыте борьбы с пьянством, этим отвратительным социальным явлением, а так же  о последних событиях в мире. Поприветствуем его, товарищи! Раздались громкие, но непродолжительные аплодисменты.

- Спасибо! За все страны я не отвечу, - поправив очки, начал докладчик, - но могу поделиться впечатлениями о своей командировке в США и Канаду.  В Соединённых Штатах Америки нет такого понятия - «вытрезвитель».  Если гражданин сам не в состоянии передвигаться,  его никто никуда не  забирает, это считается нарушением прав человека.  Главное, чтобы он не совершал противоправных действий.  А в той же Канаде  даже организована специальная служба  "Красный нос", которая доставляет нетрезвых водителей домой...

Остап прервал крамольную речь:

- Нам такой опыт не подходит! Давайте лучше поговорим о международном положении.

Ухмыльнувшись, Нездешнев  подумал: "Конечно, опыт им не подходит! Зато всем подходят американские джинсы…". 

Завозмущалась  крашенная блондинка в очках:

- Может, я чего не понимаю! У нас здесь политзанятия или свадьба?!  Жора! Мы будем-таки праздновать! Вам по телевизору новостей  мало? Где музыка? Дамы хотят танцевать!

 О музыке действительно забыли.  На выручку, как ни странно, пришёл Непейвода:

- Музыка сейчас будет! Есть тут у нас один умелец – на аккордеоне играет не хуже Паганини!  Лютиков! Пригласи  маэстро!

Вскоре из палаты  вышла процессия: впереди дежурный, за ним, разминая пальцы, Кузьмич и последним - Урюк, благоговейно несущий футляр с  инструментом.

- Сыграйте-ка  нам, уважаемый! Да так, чтобы и за душу взяло, и ноги в пляс пускались!

"Мастер-золотые руки", поудобнее устроившись на стуле, заиграл по случаю  «Ах, эта свадьба!». Народ сразу хором подхватил песню,  и загремело: «пела и плясала!».

На втором припеве донеслись сильные удары в металлическую дверь и возмущенный  пьяный голос Руслана Завражного : 

- Сволочи! Фашисты! Похмелиться не даёте, а сами водку жрёте и  песни орёте!

Людмила Томилина, заслышав любимого, попросила Заводилкина со товарищи препроводить клиента в специальное помещение. Завражного  завели в тёмную комнату. Падающий свет помогал разглядеть смутные очертания стоящей посредине кровати. Злостных нарушителей внутренней дисциплины привязывали к её спинкам и держали, пока те не успокоятся. Но особый интерес вызывал потолок.  Там Кузьмич надёжно закрепил стол, койку, тумбочку и табуретки. Это была своего рода шоковая терапия – весьма эффективное средство, разработанное лично Остапом и оформленное им как рационализаторское предложение.  

 Через полчаса фельдшер зашла в кабинет «психологической разгрузки» и включила освещение. Над зафиксированным ремнями Завражным серой громадой нависала мебель. Руслан некоторое время, прищурившись, смотрел в потолок, потом блаженно улыбнулся и прошептал: «Так вот ты какая, белочка...».  И услышал в ответ: « Я не белочка, родной мой, я – Мила!».

В склонившейся над ним женщине в белом халате он не сразу узнал  любимую, а узнав, отключился.

Глава 10. АМНИСТИЯ.

Кузьмич, зажмурив глаза от удовольствия,  наяривал "летку-енку".  Выйдя из-за стола,  Алишер Саидов откашлялся и обратился к начальнику  с пламенной  речью:

- Многоуважаемый, Остап Григорьевич!  Да продлятся годы твои в счастье и благоденствии, а дом твой пусть будет всегда полной чашей! На Востоке существует многовековая традиция. Когда отмечают жизненно важное событие, то всех, без исключения, приглашают на праздник, везде раздают подарки и милостыню, а преступникам даже объявляют амнистию. Прояви же и ты мудрость свою! Отпусти наших оступившихся соотечественников! А то несправедливо получается – свадьба гуляет, а несколько несчастных мучаются. Пусть примут участие в этом прекрасном торжестве! Мы решили тоже поздравить молодых и, вместе с амнистированными, мечтаем выступить с импровизированным  концертом.

 Нетрезвые гости возгласами одобрения поддержали оратора. Непейвода возражать не стал.

 Урюк вернулся в палату, где находились Денис, Владлен, Кудесников и Благодатский, лежащий в обнимку с Василием Валерьяновичем. По вытрезвителю гулял ветер перемен и, учуяв запах карволола, рыжий проныра незамедлительно перебрался из-под стола дежурного в кровать первого секретаря. 

Саидов объяснил обстановку и новоиспечённые таланты перешли к обсуждению программы камерной самодеятельности. Кудесников сразу вызвался исполнить романс.  Денис и Владлен решили выступить с хитом группы «Бони М», причем солировать будет Владлен, а Денис подпоёт и зажжёт в танце. Конферанс взял на себя Алишер, а музыкальное сопровождение осталось за Кузьмичём.  Номер  неизвестного мужчины с дрессированным котом  приберегли для будущих гастрольных выступлений.

 Урюк торжественно объявил Александра Кудесникова. Тот вышел в переброшенной через плечо белой простыне. Наверное, именно так выглядели римские патриции в годы падения империи.

- Афанасий Афанасьевич Фет, музыка Александра Егоровича  Варламова. Романс «На заре ты её не буди». В вытрезвителе исполняется  впервые!

Маэстро заиграл и Саша запел. Да так, что народ за столом притих, у женщин затуманились глаза, а тамада как-то по-особенному посмотрел на исполнителя. Услышав:  «А вчера у окна ввечеру  долго-долго сидела она», Саркисян вдруг вспомнил про «зайку». Он здесь пьёт, а она ждёт его дома. Глядя на счастливых новобрачных, на их радостные лица,  Жора внезапно осознал, как сильно любит Зою!      

Едва утих гром аплодисментов, он неожиданно попросил:

- А знаешь «Проводы любви» Кикабидзе?

Кудесников молча кивнул.

Георгий подпевал приятным баритоном и его лёгкий акцент добавил исполнению тепла и шарма.  Дуэт  получился превосходным. Когда песня закончилась, он посадил Александра рядом с собой – это было началом настоящей мужской дружбы. 

Владлен, немного порепетировав с Кузьмичём, запел на английском шлягер "РаспутИн", а африканский студент  стал выкидывать коленца не хуже Бобби Фаррелла. Это надо было видеть!

 "Ra Ra Rasputin
             Russia's greatest love machine
             And so they shot him till he was dead…", - неслось из раскрытых окон.

Гости,  уловив ритм, застучали ладонями  по столам, а потом сами пустились в пляс. Урюк исполнял танец живота (благо, что он был),  к нему присоединилась Анжелика, а следом молодые. Тут же подтянулись родители со свидетелями и сотрудники вытрезвителя с начальником. Народ веселился от души! 

Нездешнев, глядя на эту искреннюю  и неподдельную радость, поймал себя на мысли, которая не имела права появляться в голове советского гражданина, тем более работника МИДа:

«Какие же у нас  счастливые люди! Они даже не догадываются, как плохо живут!».

Уж ему-то это было отлично известно.

«И  пьют, как никто в мире» - продолжал он рассуждать,

«Но это даже к лучшему. Не приведи Бог им узнать,  как можно жить! Даже представить страшно, что тогда произойдёт…».

 Мысль, едва родившись,  тут же скоропостижно скончалась...

Глава 11. РАЗГОВОРЧИКИ.

Торжество продолжалось.  Владлен с водителем "УАЗа" Колдобиным  съездил  домой за подарками молодожёнам и импортным кассетным магнитофоном для прослушивания новинок западной эстрады. Невесте он торжественно вручил  духи «Climat»,  жениху  -  пакет с фирменной футболкой, а  гостям привёз на дегустацию блок «Marlboro» и американскую жевательную  резинку.  Желающие отведать вражеских сигарет собрались  на крыльце.  Курили даже те, кто раньше в этом замечен не был. Сравнение с отечественной продукцией  было явно не в пользу нашей «Явы» за 30 копеек, но вслух об этом никто не говорил.

 Несмотря на разрешение,  амнистированные уходить не торопились. Сначала гостеприимное заведение покинули молодые, хотя им был предложен отдельный «номер».  Жених и невеста  вежливо отказались -  не проводить же, пусть не первую, но брачную ночь, в таком малопривлекательном месте.   

Свадьба перешла на следующий уровень.  Гости сосредоточились группами по интересам и «разговаривали разговоры».  В конце стола сидели Нездешнев,  Логинов, Варенцов, крашенная блондинка и ещё несколько приглашённых. Тут кипели политические страсти и велись горячие словесные баталии. 

В углу душевно беседовали Анжелика и Денис, который рассказывал о тяготах своей студенческой жизни на чужбине. Девушка внимательно слушала, сочувственно кивая кудрявой головой, и не перебивала – она умела слушать, что может далеко не каждая.

На местах молодожёнов с бутылкой  грузинского вина расположились  Саркисян и его новый приятель. Саша  с  упоением говорил о красивой и умной жене, к тому же ещё и отличной хозяйке. Да так расписывал её  достоинства, что Георгию стало обидно. Перебив друга, он  начал петь дифирамбы своей возлюбленной. Оказалось, что им здорово повезло – у обоих женщины были просто необыкновенными. Стоя выпили за дам.

Жора сказал, что сегодня же предложит ненаглядной расстаться с мужем, который  уделяет ей внимания не больше, чем мебели в квартире.  

Александр полностью поддержал товарища.

 И, вообще,  Георгию давно хочется стабильности, тихого семейного счастья и  детей, непременно троих и обязательно мальчиков. 

Александр заметил, что от смешанных браков  получаются  умные дети, и тому есть немало примеров, взять хотя бы Пушкина.           

 «Я сыграю лучшую свадьбу в городе, - продолжал Саркисян, - а тамадой на ней будешь ты, Саша!  Там мы с тобой обязательно споём дуэтом: «Ов сирун  сирун».  И своего старшего  сына я назову твоим дорогим именем, в знак глубокого уважения».  

Кудесников объяснил, что у него детей  пока нет, но они с женой работают над этим.  А выпив очередную рюмку, вдруг выразил сомнение в том, что сможет  оправдать такое высокое доверие. Георгий  успокоил - быть тамадой для человека образованного совсем не сложно. Кроме того, на его родине, друг - это почти брат, а братьям не принято отказывать. Саше, ничего не оставалось, как согласиться.  

Вскоре,  послышались анекдоты на разные темы.  Доставалось, в основном, тёщам, неверным мужьям и жёнам, но и политику не обходили вниманием. Нездешнев, уловив настроение,  рассказал свежий московский  анекдот:

  Заходит     Горбачев    в   баню.     Моющиеся  отпрянули   в   стороны   и прикрылись   шайками.
          - Товарищи? Это же я, Михаил Сергеевич, такой же мужчина, как и вы.
          - Как, а Раиса Максимовна разве не с вами?!

 Присутствующие дружно рассмеялись.

Глава 12. УХОДЯ - УХОДИ.

Засобирался в дорогу Алишер Саидов. Ему вернули взятые на хранение  деньги. Уже на пороге он обернулся и сказал изменившимся голосом:

  - По образованию я филолог. Окончил Ташкентский университет, но работать по специальности не пришлось. Так сложилось. Фронтовик - отец умер,  я остался за старшего в доме и, чтобы прокормить семью,   пошёл работать – мама воспитывала  ещё трёх  дочерей - моих младших сестёр. Своей свадьбы у меня не было и, наверное, не будет. Я счастлив, что оказался на таком торжестве, познакомился с удивительными людьми и почувствовал себя членом большой семьи! Я знаю, что вы между собой зовёте меня Урюк, но не обижаюсь, потому что очень люблю вас, друзья!

И, печально улыбнувшись, бодро зашагал к машине. Впереди была долгая дорога в солнечный Узбекистан.

Другие тоже потянулись на выход.

Кузьмич, по привычке проверив сантехнику, распрощался со всеми и поспешил на работу  в ЖЭК, где трудился в последнее время.

Чернокожий студент  наконец-то выговорился. Его история вызвала сострадание. А, как известно, у женщин от жалости до любви один шаг, что и подтвердилось, когда Денис с  Анжеликой вышли из вытрезвителя, взявшись за руки. Такие разные, но неожиданно подошедшие друг другу, как две половинки одного целого. 

Следом,  конечно же, «по-английски», исчез Василий Бухтияров по прозвищу «Владлен», сообразив, что пора валить отсюда, пока начальство не передумало.

Нездешнев уехал с Логиновым. Садясь в машину,  они безуспешно пытались  исполнить  а капелла «Арию московского гостя» из «Иронии судьбы».

…Саркисян  вдыхал на крыльце прохладный утренний воздух, пропахший ароматом заграничных сигарет, когда увидел Зою. Как же он обрадовался!

- Ты нашла меня! Любимая! Ты все-таки нашла меня!

Не дав «зайке» опомниться, он потащил её в вытрезвитель и обращаясь к немногочисленным оставшимся, прокричал:

- Вы слышите?! Она нашла меня! Не знала, где я, но всё-таки нашла!

Он не заметил, что любимая словно окаменела,  а в глазах застыл испуг. Георгий подвёл Зою  к другу:

- Познакомься,  это - та женщина, о которой я тебе говорил. А это – мой новый товарищ!  Представляешь, он согласился быть тамадой на нашей свадьбе!

- Очень приятно, Саша, - произнес Кудесников,   -  я рад за вас, ребята…

Зоя Сергеевна, посмотрев на обоих, медленно, как во сне,  направилась к выходу. За ней шёл, погружённый в свои думы, супруг и  радостный Жора, на ходу объяснявший приятелю, чего не должен  делать на свадьбе тамада.

Последними покидали учреждение фельдшер Томилина и присмиревший Завражный.  Руслан и Людмила отправлялись  строить новую жизнь,  где нет места прошлому, а есть только настоящее и будущее, ставшее возможным благодаря его Величеству Случаю.

Глава 13. УМОМ РОССИЮ НЕ ПОНЯТЬ!

В комнате дежурного  раздался телефонный звонок. Ответив на него, Лютиков раздражённо произнёс:

- Ну и смена выдалась! Вчера весь вечер  искали пропавшего жениха, а сегодня с утра  разыскивают какую-то шишку - товарища Благодатского. Здесь-то ему что делать?!

Лютиков резко замолчал, переглянувшись с  начальником. Оба подумали об одном и том же - в палате оставался  пожилой мужчина, о котором никто ничего не знал.  

…Владимир Васильевич чувствовал себя значительно лучше и даже присел на койке. Появившийся дежурный стал задать вопросы. Первый же ответ о фамилии, имени, отчестве,  заставил лейтенанта напрячься, а узнав о месте работы, он извинился и вышел посовещаться с Остапом.  

Непейвода был в замешательстве. Теперь, когда всё прояснилось, нужно было что-то срочно предпринимать.

Во-первых, вернуть первому секретарю Солнцедарского горкома КПСС спортивный костюм, шлёпанцы и ключи от квартиры. Денег за постой не брать.

Во-вторых,  каким-то образом загладить ситуацию, чтобы не лишиться партбилета и погон.

И, в-третьих, хорошо бы лично, на своей «копейке»,  доставить  его домой, если, конечно, согласится .

Владимир Васильевич согласился – время поджимало. Ему нужно было привести себя в порядок и переодеться. Он уточнил у Лютикова телефон  горкома, позвонил и попросил, чтобы через два часа к подъезду прислали  служебную «Волгу». Всё это время за ним по пятам следовал рыжий кот.  Животное жалобно мяукало, преданно заглядывало в глаза и тёрлось о ноги. В машине Остапа Благодатский посадил рыжего проходимца к себе на колени.      

Хозяйке, которая позже пришла за питомцем, сообщили, что Василия Валерьяновича Чеботарёва отдали в очень надёжные руки.

...Представление в новой должности состоялось. Владимир Васильевич познакомился с коллегами, заслушал короткие доклады, осмотрел город и на этом, собственно, всё закончилось. Сегодняшний день был предпраздничным.

Вечером он сидел за столом с традиционной рюмкой  коньяка и  смотрел программу «Время».  Напротив, кот лакал из блюдца валерьянку. Каждый думал о своём.  Благодатский – о том, как завтра, с высокой трибуны,  будет приветствовать жителей Солнцедарска. О чём думал Василий оставалось тайной, но судя по довольной морде - о хорошем. 

В дверь позвонили. На пороге стояли два офицера милиции, а за ними толпился народ. Непейвода взмахнул рукой, и  хор голосов проскандировал: «Поздравляем! Поздравляем!». Непонятно было, с чем его поздравляют – то ли с наступающим Днём международной солидарности трудящихся, то ли с новым назначением.  Но, к своему удивлению, Благодатский даже обрадовался нежданным гостям.

Приглашая всех  войти, Владимир Васильевич поспешил  на кухню, но его опередила Зоя Кудесникова. Она держала под руки Александра и Георгия, а те, в свою очередь, держали в руках тяжёлые сумки с  провизией. Все трое шутили и  счастливо улыбались.  Как из скатерти-самобранки, на столе  появились продукты питания -  мясные и рыбные нарезки, икра, импортные деликатесы, фрукты, горячительные напитки и сладости...

Накрывать решили в зале.

Из ванной вышел Кузьмич  и констатировал, что сантехнику, который ставил краны, нужно оторвать руки. Хорошо, что у него всегда с собой рабочий чемоданчик, и сейчас всё будет исправлено.

В прихожей хозяина квартиры остановил Владлен. Немного смущаясь, он  презентовал бутылку французского коньяка "Martell"  и опять затерялся среди многочисленных  гостей.

Подошла бывшая владелица кота. Она принесла любимую подстилку питомца и, как переходящее Трудовое Красное знамя, торжественно вручила её Благодатскому.

 Денис пришёл с Анжеликой, «подругой жениха на стороне», и сообщил, что после праздников они подают заявление в ЗАГС, и что невеста уже  учится готовить его любимое блюдо - татале  с рисом и изюмом.          

Увидев Нездешнева, Владимир Васильевич поинтересовался, не нужна ли помощь.  Оказалось, что все проблемы решены. Логинов   попросил прочитать днём в ресторане  лекцию о международном положении, что и было сделано.  Мидовца приятно удивил интерес  сотрудников к политике, и,  особенно, уровень сознательности швейцара Фёдора Петровича, который всё  тщательно конспектировал.

 Сегодня ночью Михаил Илларионович убывает в Москву - ему хорошо заплатили и даже выдали в дорогу не совсем «сухой» паёк.  

Когда сели за стол, первый секретарь горкома предложил тост за присутствующих. Кузьмич сразу дополнил: «И за отсутствующего  по уважительной причине Алишера Саидова!». С чем согласились и  дружно выпили. 

Потом слово взял Остап Григорьевич и  поблагодарил собравшихся за активное участие  в выполнении плановых показателей вытрезвителя. Он поделился новостью, что сегодня подписан приказ о его переводе на должность старшего участкового.  Но, свято место пусто не бывает, и начальником назначен,  присутствующий здесь лейтенант Лютиков,  хорошо знакомый по  работе многим солнцедарцам, особенно мужского пола.

В телевизоре страна готовилась к  Первомаю.  Весеннее настроение  передалось даже коту. Он раскинулся на полу и, громко мурлыкая  от удовольствия, вылизывал себя ниже живота.

Владимир Васильевич Благодатский, наблюдая за происходящим, в очередной раз убеждался, что прав был поэт: «Умом  Россию не понять!».

А Нездешневу вдруг пришло в голову, что все беды у нас от водки - в лучшем случае от коньяка. И живём мы в постоянном опьянении от успехов и побед, которые, на самом деле, таковыми не являются. И выйти из  этого состояния эйфории нам никак не удаётся. 

Но по всему   видно - скоро у страны наступит тяжёлое похмелье. Не может не наступить!

ЭПИЛОГ  

Прошло двадцать пять лет. За это время многое изменилось в мире и кое-что в Солнцедарске.  

Памятник богатырю Пересвету заменили скульптурой  «Благодать» в виде раскрытого початка кукурузы, устремлённого к солнцу. Издалека это произведение искусства  больше напоминает гигантский фаллоимитатор, но, такое сходство, никого  не смущает.

 Два года назад рухнул построенный после войны  мост, соединявший Солнцедарск с Багай-Барановкой и ещё  двадцатью населёнными пунктами за  рекой. Местным жителям приходится теперь делать крюк в пятнадцать вёрст по раздолбанной дороге, чтобы добраться до  районного центра. Денег на ремонт найти пока не получается.

 А в помещении  бывшего вытрезвителя открыли ночной клуб «Трезвяк», где молодёжь пьёт, колется, совокупляется, убивает друг друга и  танцует. В общем - отдыхает. 

Из примечательного  вроде бы, и всё...  Говорить о частных магазинах, кафе, саунах и рынках, заполонивших улицы, как о местном экономическом чуде, не хочется. Этого добра нынче хватает везде! 

Зато в судьбах наших героев за четверть века произошли существенные изменения.

 Первый секретарь горкома товарищ Благодатский руководил парторганизацией до последнего. Он остался в городе и после роспуска КПСС, которой посвятил всю жизнь и даже отказался вступать в новую коммунистическую партию, считая, что прошлого уже не вернёшь. Через два дня после расстрела Белого Дома, Владимир Васильевич тихо умер в своей постели от острой сердечной недостаточности.  Его жену с рыжим котом, потом часто видели в автобусе №7, следовавшему по маршруту «Площадь Ленина – Городское кладбище».

Алмами Драме Секу, он же Денис, с женой Анжеликой и очаровательными  двойняшками в 1991 году уехал в Англию, где, благодаря полученным в стране Советов знаниям и опыту, преуспел и открыл практику, приносящую приличный доход. Это позволило девочкам получить образование в престижном Оксфорде. Чадолюбивого гвинейца удручает лишь отсутствие у дочерей желания порадовать его своими детьми – они слишком заняты собственной карьерой и замуж не торопятся.  Стройные, смуглые и кареглазые, внучки иногда приезжают в Солнцедарск, навестить любимую бабушку.

 6 января 1987 года, Кузьмич, реставрируя унитаз, нашёл своё счастье. Хозяйка квартиры, в которую он пришёл по вызову, оказалась доброй, симпатичной, порядочной женщиной, да к тому же ещё и  вдовой. Вскоре он перебрался к ней на постоянное место жительства, забрав из дома только самое необходимое, и освободив для других пер... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2