Проверка

Я  караульный  первого  поста  третьей  смены  рядовой  Полудушкин.

Звать Алексей.  Третий час  стою  на  посту  часовым.  Затягивается  смена.

Не  спешит  новый  караул.

         Пост  единственный.  Склад.  Невелик  наш  гарнизон,  а  часть, 

где  служу,  помещается  в  трехэтажной  казарме.    Я  служу в  роте  охраны. 

Уже  четвертый  месяц.

        Мог  ли  не  идти  в  армию?  Вполне,  если  бы  имел  надежное  место  в 

жизни  и  знал,  чего  хочу.  Пока  не  знаю.  Есть  некоторые  умственные  и 

творческие  способности,  но  лень  мешает  их  развить.

        К  тому  же,  знакомый  отца,  отслуживший  больше  четверти  века,

порекомендовал  уговорить  военкома  направить  в  эту  команду.

      Здесь,  говорит,  настоящая  служба, без  послаблений.  А  воевать  не  надо,

не  пошлют.  Родители  и  согласились.  Я  не  возражал.

      Потом  выяснилось,  что  команда  велика.  Вместе  с  сильными  и  крутыми

в  службе  частями  есть  такие,  как  наша.  Мелкие,  отдаленные,  где

командованию  самому  надоело  служить.  Жизнь  определяют  сержанты-

контрактники,  а  понятие  о ней  у  них  своеобразное.  Работа  от  забора

и  до  обеда.  Бери  больше,  кидай  дальше.  Отдыхай,  пока  летит.

    Сон  и  голод   ведут  каждого  из  нас.  До  обеда  сон,  после  -  голод.

Думаю,  что  это  нервное.  Реакция  на  незнакомую  и  большей  частью

враждебную  среду.   Одних  ты   раздражаешь,  другим  все  равно.

    Я  осваивал  неизвестную  землю,  впитывая  ее  законы  и  правила.

Главным  делом,  помимо  повседневной  работы  по  улучшению  материальной

базы,  была  караульная  служба.  Выполнение  боевой  задачи  в  мирное

время.  Склад  составлял  всю  ценность  части.  Его  требовалось  охранять

и  оборонять,  не  щадя  жизни.  Как  своей,  так  и  чужой. 

     Говорили, год  назад  часовой  застрелил,  случайно  забредшего  на  пост

глухого  грибника  из  соседней  деревни.  Поучил  в  подарок  от  командования

именные  часы,  поскольку  действовал строго  по  уставу.  Окрикнул,

предупредил,  пальнул  в  воздух,  ну  а  потом  метко  поразил  цель.

    После  присяги  стали  готовить  к  караульной  службе.  Устав  заставляли 

учить  наизусть.  По-другому   не  бывает.  Отскакивало  от  зубов.

    Настал  этот  день.  Было  нас  шестеро.  Начальник  караула – лейтенант

Помощник  и  разводящий – сержанты-контрактники.  Да  трое  караульных.

Пашка,  Андрей  и  я. 

    Пашку  с  призывного  пункта  знал.  Человек  простой,  крупный,  с  четким

делением  окружающих  на  своих  и  чужих.   Здесь  я  для  него  свой.

В  городе  так  и  не  знали  бы  друг  друга.  Парень  надежный,  но  до  чего

ленив.   Были  как-то  во  внутреннем  наряде  дневальными.  Я  очередным –

вход  и  оружейную  комнату  караулю,  а он  порядок  наводит.  Пол  моет,

как  в  замедленном  кино.   Опять  до  отбоя  наряд  сдавать.  Старый

дежурный  просто  передаст  нас  в  распоряжение  нового,  и  сдохнем

от  работы,  как  кони.  

    Пашка  медлит,  я  постепенно  закипаю.  

   -  Не  ленись,  Пашка,  -  выдавливаю  с  трудом.  -  Не  ленись.

   А  он  ноль  внимания.   Как  на  такого  сердиться.

    Андрей,  тот  на  своей волне.  Говорит,  что  видит  себя  со  стороны,

как  героя  сериала,    снимающегося  в  течение  года.   Что  бы  не  случилось,

все  пройдет.  В  шахматы,  шашки  хорошо  играет.  Умный,  куда  мне

с  Пашкой  до  него.

    Стращали  нас,  сильно,  двумя  вещами.  Сном  на  посту  и  проверкой.

В  первом  случае – сразу  преступник.  Во  втором  или  герой,  или  дурак.

Но  итог  обоих  случаев  один – дополнительное  обучение  в  карауле.

Заранее  предупредили,  что  это  очень  плохо  и  часто  бывает  больно.

Меня  трясло  от  нездорового  возбуждения.  Пашка  воспринял

предостережение  спокойно,  а  Андрей,  видимо,  ничего  не  понял.

     На  посту  я  смотрел  в  оба,  прокручивая  в  голове  устав.

По  возвращению,  а  бодрствующую    смену,  усиленно  наводил  порядок.

В  отдыхающую  старался  забыться  кратким  нервным  сном.

    Отдыхая,  перед  последним  выходом  на  пост,  был  охвачен  кошмаром.

Рваными  обрывками  мелькали  в  мозгу  слова  «приговаривается»,  «фанера»,

«лось».  Странно  перехватывало  дыхание,  будто  захлебывался.

    Счел  предупреждением.  Проверки  не  избежать.  Уже  лишний  час

стою.  Дождался.

    Дежурный  по  части,  капитан.  С  ним  десять человек   мобильного  взвода

с  полной  выкладкой.   Вот  оно,  нападение  на  пост.  Сейчас  вам  задам

жару.

    -  Стой!  Стрелять  буду! -  кричу  во  всю  глотку.

   Дежурный  кричит  о  смене  с  поста.   Шиш  вам,  знаем.   Где  разводящий,

помощник  начальника,  начальник  караула?  До  чего  дешевая  проверка.

   Хлопает  выстрел  в  воздух.  Залегли.  Через  двадцать  минут  УАЗик

командира  части  подъезжает.  Полковник,  собственной  персоной.

Пухлый,  щекастый,  с вечно  воспаленными  глазами.  Говорят,  что  после  того,

как  в  начале  служебного  дня  задачу  подчиненным  поставит,  запирается

в  кабинете  и  спит  до  обеда.   Лет  ему  сорок  семь,  но  на  все  шестьдесят

выглядит.  Тяжела  жизнь  большого  начальника.

    Сейчас  проворно  подбегает  к  границе  поста.    Дежурный  снова  кричит

спуститься.  Теперь  можно.  Подхожу.  Докладываю.  Не  успеваю  закончить,

как  огромные  руки  прижимают  к  плотному  телу.

    -   Лучший,  -  шепчет  полковник.  -  Сберегла  судьба.  К  награде

представлю.  Вернул  нам  разум.  Молодец.

     Солдаты  мобильного  взвода  занимают  укрепления  перед  складом.

Не  к  добру.  Война,  что ли?   Или  внезапные  учения?   Или  внезапный

проверяющий  из  главной  части?

     Разрывают  голову  вопросы.  А  ответ  сражает  наповал.

     Пашка  два  караула,  разом,  расстрелял.  Обоих  начальников,  помощников,

разводящих  положил.  И  Андрея.  Тот,  видно,  даже  понять  не  успел.

Караульных  другого  караула  раненых  в  госпиталь  отправили.  Один  уже

там   умер.

   Вот  к  чему  снилось.  И  снилось  ли?  Знаю  лишь,  все  теперь  по-другому

будет.  Для  каждого  из  нас.

 boris67