ПРОМО АВТОРА
Иван Соболев
 Иван Соболев

хотите заявить о себе?

АВТОРЫ ПРИГЛАШАЮТ

Серго - приглашает вас на свою авторскую страницу Серго: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Ялинка  - приглашает вас на свою авторскую страницу Ялинка : «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Борис Лебедев - приглашает вас на свою авторскую страницу Борис Лебедев: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
kapral55 - приглашает вас на свою авторскую страницу kapral55: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Ялинка  - приглашает вас на свою авторскую страницу Ялинка : «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»

МЕЦЕНАТЫ САЙТА

Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
kapral55 - меценат kapral55: «Я жертвую 10!»
kapral55 - меценат kapral55: «Я жертвую 10!»



ПОПУЛЯРНАЯ ПРОЗА
за 2019 год

Автор иконка Андрей Штин
Стоит почитать Подлая провокация

Автор иконка Сергей Вольновит
Стоит почитать КОМАНДИРОВКА

Автор иконка Юлия Шулепова-Кава...
Стоит почитать Берта

Автор иконка Редактор
Стоит почитать Ухудшаем функционал сайта

Автор иконка Сандра Сонер
Стоит почитать На даче

ПОПУЛЯРНЫЕ СТИХИ
за 2019 год

Автор иконка Виктор Любецкий
Стоит почитать Странная спутница жизни загадочной...

Автор иконка Юлия Шулепова-Кава...
Стоит почитать Бараны в креслах

Автор иконка Виктор Любецкий
Стоит почитать Только верю — найдём выход из темноты...

Автор иконка Юлия Шулепова-Кава...
Стоит почитать И один в поле воин

Автор иконка Олесь Григ
Стоит почитать Пробегают облака перебежками

БЛОГ РЕДАКТОРА

ПоследнееПомочь сайту
ПоследнееПроблемы с сайтом?
ПоследнееОбращение президента 2 апреля 2020
ПоследнееПечать книги в типографии
ПоследнееСвинья прощай!
ПоследнееОшибки в защите комментирования
ПоследнееНовые жанры в прозе и еще поиск

РЕЦЕНЗИИ И ОТЗЫВЫ К ПРОЗЕ

Вова РельефныйВова Рельефный: "Это про вашего дядю рассказ?" к произведению Дядя Виталик

СлаваСлава: "Животные, неважно какие, всегда делают людей лучше и отзывчивей." к произведению Скованные для жизни

СлаваСлава: "Благодарю за внимание!" к рецензии на Ночные тревоги жаркого лета

СлаваСлава: "Благодарю за внимание!" к рецензии на Тамара Габриэлова. Своеобразный, но весьма необходимый урок.

Do JamodatakajamaDo Jamodatakajama: "Не просто "учиться-учиться-учиться" самим, но "учить-учить-учить"" к рецензии на

Do JamodatakajamaDo Jamodatakajama: "ахха.. хм... вот ведь как..." к рецензии на

Еще комментарии...

РЕЦЕНЗИИ И ОТЗЫВЫ К СТИХАМ

ЦементЦемент: "Вам спасибо и удачи!" к рецензии на Хамасовы слезы

СлаваСлава: "Этих героев никогда не забудут!" к стихотворению Шахтер

СлаваСлава: "Спасибо за эти нужные стихи!" к стихотворению Хамасовы слезы

VG36VG36: "Великолепно просто!" к стихотворению Захлопни дверь, за ней седая пелена

СлаваСлава: "Красиво написано." к стихотворению Не боюсь ужастиков

VG34VG34: " Очень интересно! " к рецензии на В моём шкафу есть маленькая полка

Еще комментарии...

Полезные ссылки

Что такое проза в интернете?

"Прошли те времена, когда бумажная книга была единственным вариантом для распространения своего творчества. Теперь любой автор, который хочет явить миру свою прозу может разместить её в интернете. Найти читателей и стать известным сегодня просто, как никогда. Для этого нужно лишь зарегистрироваться на любом из более менее известных литературных сайтов и выложить свой труд на суд людям. Миллионы потенциальных читателей не идут ни в какое сравнение с тиражами современных книг (2-5 тысяч экземпляров)".

Мы в соцсетях



Группа РУИЗДАТа вконтакте Группа РУИЗДАТа в Одноклассниках Группа РУИЗДАТа в твиттере Группа РУИЗДАТа в фейсбуке Ютуб канал Руиздата

Современная литература

"Автор хочет разместить свои стихи или прозу в интернете и получить читателей. Читатель хочет читать бесплатно и без регистрации книги современных авторов. Литературный сайт руиздат.ру предоставляет им эту возможность. Кроме этого, наш сайт позволяет читателям после регистрации: использовать закладки, книжную полку, следить за новостями избранных авторов и более комфортно писать комментарии".




Три Тараса


Юлия Шулепова-Кавальони Юлия Шулепова-Кавальони Жанр прозы:

Жанр прозы Драма
1180 просмотров
0 рекомендуют
19 лайки
Возможно, вам будет удобней читать это произведение в виде для чтения. Нажмите сюда.
Как жить ребёнку, когда в одном роду "хохлы" и "москали"?

поставила? Говорила же она ему, что ждет ребенка. Но ждать ребенка и родить – это две большие разницы. Она не должна была родить. Она же школьница была. Да и отец не мог позволить. Выходит, позволил. Тогда почему ребенка не принял? Может, Марго сама не хотела его отдавать отцу, а хотела ребенком вернуть себе Тараса? Что ж, вполне возможный вариант. Дескать, будет у стариков ребенок, отыщется и папаша. Сам не отыщется, так родня поможет.

               Родня!  Погибла  его родня в тот год. Отец, мать, тетка еще, сестра матери. Все в одночасье погибли на автотрассе  по дороге из Можайска в Москву. На полной скорости машина врезалась в  бензовоз, который на встречную полосу вышел. Вмиг рвануло все и заполыхало: и легковушка с пассажирами, и бензовоз. Когда милиция и спасатели подъехали, спасать уже некого было. Нашли три сгоревших трупа на месте аварии. А четвертого, водителя бензовоза, на месте не оказалось. Ни в кабине, ни возле.  То ли выскочить успел, то ли вовсе улетучился? Так и не узнал никто, куда он делся, да и был ли на момент столкновения в кабине?

              Тарас тоже должен был быть вместе с родителями. Вернее, должен был ехать тогда вместе с ними  из Можайска в Москву. Но в самый последний момент остался, потому что бывший институтский приятель уговорил его поиграть в местном ресторане с ансамблем. Так сказать, тряхнуть стариной. Тем более, что за вечер пообещали большие бабки. Вот и получилось, что Тарас музицировал в кабаке, а родители его в это время горели в собственной машине. Узнав о трагедии, Тарас не вернулся тогда  в родительский дом. Точнее, зашел, чтобы забрать свои вещи, документы и деньги, да подписать доверенность на квартиру  на имя двоюродной сестры, дочери погибшей тетки. И тут же укатил в Киев.

                И теперь вот он я, отыскался! За «дытыной» прикатил,  по разумению здешних обывателей.   Ни  у  кого  и  тени  сомнения не возникнет,  как узнают завтра же утром, что я приехал. «Как же, делать мне тут нечего!  Знать я ничего не знал, и знать не хочу о всяких «дытынах». Не за хомутом приехал, а по делу». К деду, разумеется, хотел заглянуть на день-два. Так только, чтоб проведать, может, помочь материально. Тарас для этого дела и деньжат специально прихватил. Все-таки не чужие старики, бросать совсем в одиночестве не годится. Да и у Тараса из самых близких только дед да бабка и остались на всем белом свете.  Другие родственники так себе, седьмая вода на киселе. И вот, на тебе, ребенок еще какой-то объявился. Не-ет, к  старикам теперь идти никакого резону нет! «Еще навяжут ребятенка-то! Очень нужно возиться! Пеленки, распашонки, крики, визги… Впрочем, тьфу!  Что же я за дурак-то этакий? Какие пеленки? Да он же теперь уже почти парубок! Сколько же ему годков набежало-то? Так, Иван сказал, что я не бывал тут девять лет. Ну, да, в тот год был как раз, когда Союз развалился. Ну, правильно, когда мы с Марго блудили в августе, в Москве бродили танки. Значит, точно девять. Минус девять месяцев. И в итоге, в мае девяносто второго Марго родила. Стало быть, в мае этого года ее пацану стукнуло ровно восемь лет. Да, парень хоть куда!  Во второй класс должен пойти этой осенью.

                «Вообще-то, по большому счету, если серьезно подумать, то теперь как раз-таки и неплохо заиметь хорошенького этакого пацаненка. Именно такого возраста. Ни тебе пеленок, ни соплей всяких там. Наоборот, сам бегает, сам соображает, смотрит тебе в рот и слушает. Это ж здорово! Ну, что я, в самом деле, сразу же про это не подумал? Я ж прямо так и скажу, что приехал за сыном. Имею право! Моя кровь и плоть, а потому хочу забрать и воспитывать.

                  Все! Решено! Утром раненько прямиком отправляюсь к старикам, забираю сына, оформляю все по закону, а там видно будет. Может, сейчас пускай у стариков поживет,  пока подрастет. А можно и в Киев отправить. Эх, жаль, родители не дожили, родного внука не успели посмотреть. Ну, ничего, в Киеве пристрою его в какой-нибудь интернат. А лучше в лицей. Мой сын должен быть достоин своего папашки!»

                  Тарас возмечтал блаженно. Горделивое чувство овладело им и пропитало  все его существо. Теперь он был покоен и счастлив. На том и уснул.

                  Проснулся рано. Наскоро умылся, перекинулся в коридоре с бабкой Горпыной парой пустых фраз и поспешил на улицу.

                                                                                            7

 

                   Неожиданно рано проснулся в это утро и маленький Тараска. Высунулся с полатей, а солнце уже вовсю наяривает сквозь узенькие оконца.

                  -Бабуня! – позвал Тараска вовсе не для того, чтобы дозваться, а так, по привычке. Тараска знает прекрасно, что по утрам бабуня всегда во дворе хлопочет. И дед тоже во дворе. У деда ноги  в ревматизме, поэтому он всегда по утрам на завалинке сидит, а ноги солнышку поставляет.

                  Тараска спустился с полатей и потрусил в сенцы к ведру. Справив нужное дело, вернулся в хату и полез было опять на печь, но по дороге раздумал, а сел на табуретку и стал натягивать портки и рубашку.

                  Ему вспомнился сегодняшний сон, в котором он батьков своих встретил. Чего это они сниться повадились? Разве от этого есть толк? Вот если бы собрались, да приехали разом. Да забрали бы Тараску к себе в город. Город – это когда кругом большущие хаты. Хата, а сверху еще хата. А на гребне маленькая хатынятка. Тараска такие хаты сколько угодно видел. Но такие большие хаты, какие в городе, Тараска не любит.  Вот, если батько с матерью приедут за ним, то уж он, так и быть, на город согласный. «Только лучше будет, если они будут здесь жить, - подумал Тараска. - Как же дидуня с  бабушкой  одни останутся, если я от них уеду?»

                 Тараска в задумчивости поскреб затылок, поерзал на  табуретке, глянул на дверь и полез в комод. Там он отыскал толстый бабушкин альбом с фотографиями и разложил его на столе. Конечно, всякие там тетки и дядьки его совершенно не занимали. Он нашел заветный снимок, в котором оба родителя стояли в полный рост вместе с какими-то людьми и весело смеялись. Тараска вытащил фотокарточку из альбома и поставил ее на столе, прислонив к стакану. Сам же уселся поудобнее за столом и, положив подбородок на руки, завел с родителями задушевную беседу.

                 «А этой осенью я уж точно пойду в школу. А то срам один, сидеть без грамоты. Дидуню казав, шо без грамоты чоловику гроб. Да и то правда: Пашка и Василь уже в другий класс пойдут, а я только в первый. Но я догоню. Во-первых, я считаю лучше их. И гривны, и рубли. А один дядька заплатил мне баксами. Я  подывылся, сколько, и  сдох: целых сто долларов! Думаю: перепил чоловик в шинке, або гроши перепутал. Назад ему в машину подаю гроши и кажу: «Дядько, дывыться, вы мэни доллары дали!» А вин смиеться, да и каже: «Бери, хлопче, та и не клопочись. Я все правильно заплатил. Будь ласка, стреляй отседа пулей, або до мэнэ людына приходе». Я ти гроши дидуне отдал. Вин заховал. Каже, шо до школы трэба дуже богато грошей.

                  А ще я бачил мамку в телевизоре. Вона шось такэ балакала  в  микрофон. Я побачил, та тут же и кажу диду: «Дывысь, дидуню, маты моя! Вон, там, у ящику моя маты!» А вин каже: «Ни, цэ не маты. Тетка якась чужая». А я кажу: «Да маты цэ, диду! Я чую, шо маты! Дывысь, смиеться, як у карточки!» А диду впьять: «Ни, не маты. Туточки молодыця з косою на голови, а у маты твоея кудри темные». Молодыця в телевизоре и пропала. Может, мамо, цэ и не ты була. Но здаеться мэни, шо ты. Прийихала бы ты до мэнэ, бо дуже важко».

                 Тараска вздохнул, потом опять беспокойно заерзал на табуретке. Он вспомнил о своей неудачной поездке в Донецк. Случилось все это нынешней весной. Тараска по обыкновению крутился на своем рабочем месте. То есть, на майдане, что распластался в самом центре Дуванки. По кругу  майдана гнездились магазины, ларьки, крохотный базарчик, аптека и дуванская  пивная забегаловка. Прямо вдоль шляха, убегавшего к мосту, по обе стороны располагались административные заведения и клуб. А в глубине тенистого сквера просматривалась средняя школа.

                 Майдан – это  главное и самое оживленное место в Дуванке. Здесь останавливается автобус из районного центра. На майдане паркуются машины, частные и служебные. И тут восьмилетний Тараска нашел для себя доходный промысел. Он моет машины. Ни один хлопец до него не доумился до этого дела. Он первый во всей Дуванке, да и в Гайдуковке тоже. Потому что  увидел про это денежное занятие в телевизоре. Там закордонные расторопные хлопцы прямо на дороге подбегают к притормозившим  легковушкам и мгновенно принимаются драить стекла и фары. И за это хозяева машин платят хлопчикам гроши. И Тараска быстро смекнул, что подобный бизнес можно развернуть и тут, в селе. Тем более, что настоящей пыли и грязи на местных дорогах по самую крышу хоть отбавляй.

                 Поначалу Тараску гнали взашей. И  сами водители, и  представители местной власти. Но Тараска оказался шибко упорным. И дело пошло.  Денег Тараска не просил.  Водители сами давали, кому сколько не жаль. Иногда угощали чем-нибудь вкусным. Всю зарплату Тараска приносил деду. Дед вздыхал, гладил внука по голове, а потом утирал  хусткой  проступавшие наружу слезы.  «От проклята жизнь, бисова душа! -  шумно сморкался он. -  Такэ малятко  заместо школы за грошьми  ходит! Хиба ж цэ порядок?» Потом дед привык. Но после  весенних Тараскиных приключений решительно заявил внуку, что осенью непременно отправит его в школу. В общем,  в лето  может Тараска и работой заниматься, а осенью  шабаш! Конец всяким заработкам! Учиться надобно. Не век же ему эти машины мыть!

                «Мне дидуня уже все  справил до школы! – похвастал Тараска родителям на фотографии. – А я и книжки уси выучил. Дидуня сказал, что  как одолею все книжки за первый класс, так сразу меня переведут в другий. Чтоб не отстал от всех».

                 Тараска  слегка погладил снимок и придвинул его к себе. Почти к самым глазам:

                 -Подрасту еще маленько и опять поеду вас искать! – сказал он фотокарточке.  – Я теперь уже  поеду прямо в Киев. Мне  Афган сказал, где шукать трэба.

                                                                                        8

                    И Тараска опять пустился в невеселые воспоминания.  Как-то раз весной остановился на майдане  большой автобус. Таких автобусов Тараска не видал сроду, потому что такие автобусы просто-напросто никогда ни в Дуванку, ни мимо Дуванки не заезжали, ни проезжали. А тут заехал откуда-то и остановился прямо возле Дуванского шинка. И пассажиры из него все  высыпали и разбрелись, кто где.

                    Тараска подошел к автобусу,  прямо к носу, и прочитал на табличке: «Экскурсия». «Чудное мисто якэ – «Экскурсия»! – подумал. – Что-то никогда не слыхал про такое. Может, это такое мисто, где батьки мои проживают?» Хотел Тараска спросить у шофера. А того на месте не оказалось. Ушел в шинок, видать. Только несколько человек в автобусе осталось.  Ну, Тараска  зашел в автобус. Оглядел весь. Очень понравился этот автобус Тараске: сиденья мягкие и высокие. На окнах занавески. Прошел Тараска дальше вовнутрь.  Сзади в автобусе вместо сидений диван стоит. Тараска уселся на него: мягко очень. Тут народ стал в автобус возвращаться. На Тараску ноль внимания. Как будто он тут все время сидел. Все места свои занимают и  шумят, смеются, спорят и шофера торопят. Ну, тот автобус завел и поехал. И Тараска поехал вместе со всеми в автобусе. Едет он, едет, а автобус все не останавливается. А Тараска привалился к окошку и уснул. Устал он шибко на своей работе. Легковушки мыть – это  совсем не плевое дело. Тут и сноровка нужна и ловкость. За день так намаешься  с тряпкой, что к вечеру ни ноги, ни руки не сгибаются. Да и поел Тараска недавно. Вот от усталости и сытости и разморило его. Проснулся Тараска, когда автобус опять остановился. Тараска поднялся с места и пошел к выходу вместе со всеми. Хотел сразу же домой отправиться. Смотрит, а место кругом незнакомое. Совершенно чужое какое-то. Тут Тараска совсем испугался. К тому же, вспомнил, что самовольно в чужой автобус забрался. От страха он и заревел во всю мочь. А когда заревел, тогда только на него  люди и обратили внимание. Какой сразу переполох начался! Все  принялись шуметь  и спорить, что надобно с непрошеным пассажиром делать. Одни склонялись к тому, что Тараску следует немедленно высадить. Другие, наоборот, стали утверждать, что бросать мальчика посередь дороги негодно, а потому нужно отвезти в город и сдать, куда следует. А еще такие были, которые требовали, чтоб шофер доставил мальчика домой на обратном пути.

                   В общем, Тараску не высадили, а повезли дальше. Ну, и накормили, конечно, у кого чем было.  К вечеру автобус приехал в большой город  Донецк,  куда он и должен был приехать. Тут шофер стал  спрашивать  у Тараски, что с ним теперь делать:  в милицию отправлять или на вокзале оставлять. По словам шофера, получалось, что на вокзале остаться лучше, потому что назавтра этому шоферу ехать вместе с  автобусом  назад, в Россошь. И он может подвести Тараску  прямо до дома. А если ехать в милицию, то там можно  прокантоваться очень долго, пока милиция будет все выяснять. Причем, и Тараске, и самому шоферу.  Кантоваться никому не хотелось. Поэтому сошлись на том, что Тараска до утра посидит на вокзале. А утром шофер за ним заедет. Шофер провел Тараску в зал ожидания,  указал ему  на свободную скамью и распрощался. Ну, Тараска улегся  на скамейке поудобнее  и сразу же уснул.

                  И во сне родителей своих увидел. Вернее, не сразу увидел. Сначала ему приснилось, будто он со своими приятелями Пашкой и Василем в дедушкином саду в прятки играет. Посчитались они сначала, как положено. Василю водить выпало. Ну, Тараска с Пашкой прятаться побежали. Тараска стрибнул за терновые кущи и упал на землю. И еще головой прижался к земле, чтоб не видно его было из-за кущей. А земля холодная. Ну, совсем прямо ледяная. Тараска замерз даже. А высунуться боится: ну, как Василь найдет? Тогда водить придется. Лежит Тараска тихо, даже дышать перестал. А Василь все равно его нашел. Подбежал и давай трясти, как грушу. Даже больно стало. Тараска поднимает голову, смотрит, а это вовсе не Василь его трясет, а отец. «Вставай, - говорит, - что ты тут разлегся?» Тараска  говорит: «Мы тут в прятки играем. А ты разве не видишь, что я спрятался?» Отец опять принялся тормошить. «Вставай быстро! – требует сердито. – Разве ты не знаешь, что тут не положено валяться?!» «Где хочу, там и валяюсь! – отвечает Тараска. Тут мать подходит и говорит отцу: «Оставь ребенка в покое!» Но отец уж не на шутку рассердился.  «Не оставлю, - говорит, - и все! Порядок никому нельзя нарушать». «Иди отсюда! – требует Тараска. – Кто ты такой, чтоб мне указывать?» «А вот я сейчас надеру тебе уши, тогда и узнаешь, кто я такой! – кричит отец. – Вставай, говорю, немедленно!» Тараска испугался и заорал во всю ивановскую…

                …Тут и проснулся. Смотрит, а его и взаправду, словно грушу, трясет какой-то незнакомый дядька и кричит прямо в ухо: «Вставай, вставай, хлопец!  Нечего в общественном месте спальню устраивать!»

                Тараска поднялся, потянулся сладко и спрашивает:

              -А что, уже приехал автобус?

             -А тебе куда ехать надо? – спросил в свою очередь дядька.

             -Домой, - ответил Тараска. – В Гайдуковку.

             -А где она, эта твоя Гайдуковка?  – поинтересовался дядька.

             -Да возле Дуванки, - пояснил Тараска. – Той, шо на Украине. А  Гайдуковка наша до России отошла. У нас там прямо по мосту  кордон сварганили.

             -По какому мосту? - не понял дядька.

             -Ну, через речку, - ответил Тараска. – Мы прямо по этой речке и переходим  кордон. Вброд. Из Гайдуковки в Дуванку. А из Дуванки обратно в Гайдуковку.

             -Кто переходит? - опять не понял дядька.

            -Ну, все, кому до родичей трэба. Або в магазин.

            -А по мосту, что ли, нельзя?

            -Ни! Там кордон. В Дуванке хохлы, а в Гайдуковке москали. Только мы вовсе не москали.

           -Так ты, выходит, сюда из России приехал?  - нахмурился дядька.

          -Ни, из Дуванки.

Тут Тараскин собеседник почему-то сильно рассердился:

          -Я чую, что с тобой каши не сваришь!  Я тебе про Фому, а ты про Ерему. Твои родители где?

         -Диду каже, шо десь ушились.

         -Так ты, стало быть, с дедом?

         -Ага! Ще з нами бабуня.

         -Ну, и где же они теперь?

         -У хате. Я на работу подался, а воны у хате на хозяйстве остались.

                  Дядька  на эти слова ничего не ответил, а только сильно подозрительно осмотрел Тараску с ног до головы. Потом подумал немного и сказал: «Вот, что, братец, пошли-ка мы лучше с тобой в милицию! Пусть милиция с тобой разбирается. А у меня уже что-то от твоих баек голова кругом пошла». И он потащил Тараску в отделение.

                  Там пришлось Тараске все сначала объяснять.

             -Ну, и шо нам з тобою робыты? -  спросил сонный дежурный, выслушавши непонятные Тараскины объяснения.

             -Ничего не надо робыты, - посоветовал Тараска. – Утром за мною дядька с автобусом приедет и до дому повезет.

             -А я так думаю, шо надо хлопца отправить у Ростов, якшо вин российский гражданин, - сказал дежурный по вокзалу. Это он так потому сказал, что очень уж не хотелось ему оставлять Тараску на вокзале. Но  дежурному  милиционеру тоже не хотелось возиться с ребенком, поэтому он  приказал отвести Тараску назад в зал ожидания. «Хай хлопец ждэ того шофера, который привиз дытыну сюда», - сказал он и выпроводил всех из дежурки.  И дядька, разбудивший Тараску, отвел хлопца назад в зал ожидания.

             Но утром шофер автобуса на вокзале не появился. Забыл, наверное, про  Тараску. Тараска ждал, ждал, потом понял, что ждать бесполезно. Ну, он  разыскал вокзальный буфет и купил себе два пирожка с картошкой и газировку. Быстренько позавтракав, Тараска пошел осматривать вокзальные окрестности. Надо сказать, что вокзал и окрестности Тараске не понравились: кругом грязь и кучи мусора. И еще  какие-то  пьяницы  прямо на земле  валяются. Разве это порядок? Тараска побрел по улице, идущей прямо от вокзала.

               И тут из-за угла большого обшарпанного дома  навстречу Тараске вынырнул мальчуган лет семи.

              -Ты кто? – полюбопытствовал он, перегородив Тараске путь.

              -А ты кто?

              -Я первый спросил.

              -Ну, Тараска. А тебя как звуть? – вполне миролюбиво сказал Тараска.

             -Меня  Тюхой зовут. А ты видкиля?

             -Я з Дуванки. На автобусе приехал. Меня шофер обещал утром назад увезти,  да, мабудь, забув.

             -Я чого ты до нас пошел? Тут наша территория.

             -А ты, шо, бить будешь?

             -Ни, не буду! – успокоил Тюха. – Я бачил, як тэбэ у милицию ночью водили.

             -А защо ты не спал ночью, якщо меня бачил?

             -Я по ночам працюю.

             -Шо робишь?

             -Це мое дило, шо роблю. Ходым до моей хаты! – неожиданно предложил Тараске новый приятель.

             -Це далэко?

             -Ни!  Зовсим рядом.  Дома у нас  лапша е.  Йи не трэба варить. Дуже вкусная.

             -Ну, ходым! – согласился Тараска.

               Тюха повел Тараску куда-то вглубь дворов. Они долго петляли между гаражами и мусорками, пока, наконец, ни наткнулись на ветхое строение,  больше похожее на сарай, нежели на жилое помещение.  Входная дверь этого помещения  безжизненно висела на нижней петле. Поэтому в дом можно было заходить очень даже свободно.

               Сразу же за дверью в крохотных сенцах стояла газовая печь, на которой громоздилась большая алюминиевая кастрюля без крышки. Из кастрюли  валил  густой пар и едкий запах какого-то непонятного варева.

               -Шо там такэ? – спросил Тараска, кивнув на кастрюлю.

               -Цэ маты  йижу для животных  робэ.

               -Яких животных?

               -Ну, у двори тут всяки собаки та кошки ошиваются. Их же  трэба гудуваты? – объяснил Тюха. – Маты каже, шо воны божьи твари, а потому потрибно гудуваты их. От вона собирае скрозь йижу, потим варэ и дае всякой худобе.

                Зашли в  комнату, в которой было довольно темно, поскольку единственное маленькое оконце, устроенное  где-то возле потолка, было занавешено какой-то тряпкой.  Присмотревшись в полутьме через некоторое время, Тараска углядел в углу комнаты кровать, на которой в ворохе  очень даже несвежего постельного белья прямо в одежде  спала женщина неопределенных лет. Когда мальчики вошли в комнату, она развернулась лицом к вошедшим и, не поднимаясь с  кровати, принялась  недовольно кряхтеть.

               -И шо ты  стрыбаешь, як цуцення, скаженна дытына! -  проворчала она на сына. Покрутилась на кровати еще немного и поднялась. – О, ще байстрюка дэсь знайшов! –  Увидела Тараску, словно чудище морское повстречала. Потом прошла в другой конец комнатушки. К  замызганному холодильнику, дребезжащему, словно трактор. Открыла дверцу холодильника и вытащила шматок сала и бутылку пива.

              -Мабудь, ты снидать  хочешь? –  непонятно к кому обратилась она: то ли к сыну, то ли к гостю.

              -Я не хочу! – на всякий случай сказал Тараска. – Я на вокзале пирожка зйив.

             -Ашо,  ты гроши маешь?

             -Я  вчера трохи заробыв, - объяснил Тараска.

Женщина с явным  уважением  взглянула   на мальчика:

             - А шо ты робишь?

             -Та на майдане машины мою.

             -Цэ гарно, шо сам заробляешь, - одобрила она и обратилась к сыну.  -Видкиля цей хлопец?

             -На вокзале був, - ответил Тюха. – Його в милицию водили.

             -За шо? – спросила женщина у Тараски.

             -Не знаю. Дядька на вокзале разбудил и повел в милицию. А там другий дядька назад на вокзал отослал. Казав, шоб той шофер до дому повиз. А шофер забув. А я сам не розумию, як до Дуванки добраться.

              -Ходыть с Тюхой до других  шоферов, та спытайте, як до твого миста дойихать, - посоветовала она.

               Тараска с Тюхой и двинулись назад на вокзал. Сначала, конечно, сала  и быстрорастворимую вермишель из пакетов поели  и пивом закусили. Прокрутились на вокзале полдня, но ничего путевого для Тараски не выяснили. Никто из шоферов ничего про Дуванку не знает. Может, кто и знает, да не все стали с мальчиками  разговаривать, а только некоторые. Все больше посылали подальше или грозились милицией. Потом Тюха сказал Тараске, что на вокзале они ничего не выведают. Нужно идти к Афгану.

               -А хто цэ такий? – спросил Тараска.

               -Цэ старшой наш. Вин усэ скрозь розумие и нам зараз допоможе, - сказал Тюха.  И тут же предупредил:

               -Вин строгий. Тилькы ты не боись и богато не балакай.

                Афган  проживал в подвале грязной «хрущобы», которая  находилась недалеко от  автовокзала. В подвале, конечно, было жутко темно и сыро. Вонь стояла в этом подвале несустветная! Еще и сверху на головы капала какая-то вонючая мерзость. Мальчики в темноте постоянно натыкались на какие-то предметы, пока добирались до места проживания Афгана. Наконец, Тюха толкнул плечом какую-то дверь, и мальчики оказались в раю. Яркий  неоновый свет резко ослепил глаза. Когда Тараска расплющил веки, то увидел вокруг себя  чудную картину: аккуратненькую, богато обставленную шикарной  офисной мебелью комнату. В глубине комнаты находилось механическое  инвалидское  кресло-каталка, на котором восседал немолодой человек, одетый в камуфляжную форму. Это и был Афган. Ноги этого человека были аккуратно прикрыты  мягким пледом в клеточку.  Рядом с креслом стоял небольшой стеклянный столик  на колесиках. На столике располагался блестящий поднос, прикрытый салфеткой.  Напротив Афгана на невысокой тумбочке  громоздился телевизор, в котором передавались последние новости. Тараска оглянулся и увидел позади себя у двери двух дюжих пацанов, лет шестнадцати.

               -Стучаться надо! – грозно сказал один из пацанов, тяжело  опустивши Тараске на плечо  огромную лапищу.

               -Я не знал…, - пролепетал Тараска.

              -Отпусти, Трефа! – приказал человек в коляске и обратился к Тюхе. – С чем пожаловали, молодые люди?

              -Вот, цэй шкет заблукал. До дому не може добраться, - ответил  Тюха.

              -Проходьтэ  сюда, хлопцы, сидайтэ! – мрачно сказал  Афган, указавши на диван.

Мальчики робко проследовали вглубь комнаты и присели на  указанное место.

             -Кажи, шо там з тобою зробылось. Тилькы швыдче! Доначала кажи, як звуть тэбэ?

             -Тараска! – прошептал Тараска и совсем заробел.

             -Ну! – грозно поторопил  Афган.

             -Я робыв на майдане, - начал Тараска, - а тут автобус зупынывся. Ну, я зайшов, та й поихав у автобусе. А потом заснул. Ну, и сюда прийихав.

             -На майдане, это где? – спросил  хозяин комнаты.

            -Ну, в Дуванке.

            -А возле Дуванки яке мисто  стоить?

            -Не знаю! – пожал Тараска плечами.

            -Батьки е у тэбэ? – поинтересовался  Афган.

            -Е. Тилькы воны дэсь ушились. Так диду  мий каже.

             -Ладно, посыдьтэ тут трохи! – приказал Афган и пояснил: - Трэба пошукать твою Дуванку в компе.

              С этими словами Афган  подкатил на своей коляске к  большому столу, на котором  громоздилась всякая оргтехника. Едва он приблизился к столу, как в боковой стене открылась небольшая дверца, из которой вышел еще один мужик.

             -Желаете поработать, Петро Матвеевич? – негромко спросил он. Афган молча кивнул головой.

              Мужик подошел к столу и,  включивши  компьютер,  принялся  за работу. Афган внимательно следил за всеми действиями своего помощника. На экране монитора высветилась карта востока  Украины, по которой  человек принялся водить курсором.

              -Тут этих Дуванок  у нас целых пять по Донецкой, Луганской и Харьковской областям. Нам какая нужна? – спросил  человек.

              -А кто его знает?

              -Ось, дывыться! Маты моя! Дывыться: маты! – неожиданно заорал Тараска и подскочил к телевизору.  В телевизоре передавали теледебаты между представителями общественных движений.  Все присутствующие мгновенно устремили свои взоры на экран телевизора.

              -Котора твоя маты? – спросил Афган.

              -Та вон, та, шо балакае!  Дывыться, бо вона сховается! – возбужденно орал Тараска.

             -А ты не сбрехал, хлопче?  Мабудь, перепутал шо? – не поверил Тараске Афган.

             -Ни, вона цэ, точно, вона!

            -Ты ж казав, шо не бачив йии.

            -У бабуни в альбоме такая точно жинка на фотокарточке. Бабуня казала, шо цэ моя маты.

            -Ну, ничего себе! – изумленно присвистнул компьютерщик. – Неужто  Марина Гущенко? Нияк не может быть!

            -А почему ты думаешь, что не может? – спросил Афган.

            -Так немае у ней нияких дитэй, - пояснил  компьютерщик. – Скрозь все знают.

            -А ну-ка, запроси все данные про нее. Может, шо узнаем интересное.

Человек  удалил с экрана карту и влез в новый сайт  интернета.

           -От, дывыться, шо тут про нее пишуть.  «Гущенко Марина Викторовна. Родилась в мисте С. Луганской области. Батько: Алхаско Виктор Романович – ветврач, украинец…» - Гм, странная какая-то фамилия для украинца, - «Маты: Алхаско  Оксана Пылыповна – учительница  начальной школы, украинка. Муж: Гущенко Михаил Федорович…» Слушайте, а ведь наша уважаемая Марина Викторовна родилась в С. А там, рядом, на границе с Россией, имеется какая-то Дуванка. Вот, посмотрите!

             С этими словами компьютерщик опять посадил на экран карту и указал курсором на то место, где находилось искомое место:

            -Видите,  вот С. А  рядом Дуванка. А за нею идет Гайдуковка.

            -Ну, да! Точно, Гайдуковка! – обрадовался Тараска. Там, в Гайдуковке мы и живем. Диду, бабуня и я.

            -А почему ты сказал, шо в Дуванке живешь? – спросил Афган.

            -Так в Дуванке я працюю. На майдане. А Гайдуковка за кордоном, в России.

            -Видать, не сбрехал хлопец: Гущенко точно его маты, - сказал компьютерщик.

            -Тем лучше, - бросил Афган. – Попробуем пощипать бабенку, шоб  ей жизнь медом не казалась. Бо занеслась трохи жинка. А хлопца приютить трэба на время. Отведить до мэнэ в комнату и покормить гарно. И шоб ни  едына волосына з його головы!  Уразумилы?

            -Ага! – разом пробасили молчащие до сих пор хлопцы, которые у дверей стояли. Потом один из них вытолкал за дверь Тюху, а другой взял Тараску за руку и повел  за ту дверь, откуда недавно вышел компьютерный спец. За дверью оказалась небольшая комнатка, в которой  стояли стол, два стула и кровать у стены. Комната эта была проходная. За нею было еще одно помещение: личные апартаменты Афгана. И тут, конечно, было все для долгого и  комфортного  проживания.

              -А шо я буду тут робыты? – спросил Тараска, оглядевши комнату.

              -Шо хошь, - не очень приветливо ответил парень. – От, телевизор щас включу.

              С этими словами он взял со столика пульт и включил телевизор.

              -А я до витру хочу! – заявил Тараска.

              -До чего? – не понял парень.

              -Ну, сходыть у нужник трэба!

              -А-а,  так бы сразу и сказал. – Он взял Тараску за руку и подвел к  боковой двери, которую щедро распахнул перед Тараской. – От, тебе нужник. Только за вот эту штуку не забывай дернуть. – И парень показал  Тараске, за что и как следует дергать.

               Потом он ушел. Но через некоторое время опять заявился и прикатил из первой комнаты уже известный Тараске стеклянный столик на колесиках. На этом столике  была еда: котлета с картошкой, салат из свежих помидоров и огурцов, ну, и другие всякие вкусности. Тараска поел и стал смотреть телевизор. Смотрел, смотрел, да и заснул. Когда проснулся, то увидел, что  не один в комнате.  Возле двери на своей каталке сидит Афган. А телевизор уж не работает.

              -А ты давно здесь? – спросил Тараска.

             -Нет, только что прикатил, - ответил Афган.

             -А почему ты все время на своей каталке ездишь? – опять спросил Тараска.

             -Потому что у  меня нет ног.  Я только на этой коляске и могу передвигаться.

             -А где же ты так? – простодушно поинтересовался Тараска.

             -На войне. Видишь ли, брат, мне еще повезло. Другие на той войне вместе с ногами и головы положили.

              Тараска молча кивнул головой и задумался. Потом вдруг почему-то придумал:

              -А мой  батько тоже был на войне. – Сказал и сам поверил этой своей выдумке.

             -А сейчас он где? – спросил Афган.

              -Не знаю. Наверное, там остался.

              -И, что, ты его ни разу не видел?

              -Не-а. Ни батько, ни маты. – При этих словах Тараске сделалось очень сильно жаль себя. Даже в глазах запершило.

             -Ладно, - сказал Афган, - ты  тогда здесь будешь спать, а я там. – Он кивнул на дверь.

             -А я долго буду у тебя жить? – спросил Тараска.

             -Это уж, как получится. А разве тебе  у меня  не понравилось?

             -Да нет,  пожалуй, понравилось. Только надо было бы дидуне сообщить. А то они с бабушкой, верно, беспокоятся.

            -А зачем ты уехал и ничего им не сказал?

            -Не знаю, - пожал плечами. Подумал и добавил, - Я хотел батькив своих пошукать.

            -Шукать трэба  у Киеве.

            -А ты знаешь, где?

            -Пока еще не знаю, но догадываюсь. А ты хочешь, чтоб я нашел?

            -Ага! – обрадовался Тараска. – Дуже хочу!

            -Тогда трошки подожди.

            -Я-то подожду, да дидуня  с бабушкой  колотиться будут.  У них, ведь, кроме меня, никого нет. Они же старые зовсим

            -Да не беспокойся! Придумаем что-нибудь с твоими   стариками. Ты Алхасова-то, часом, не знаешь?

            -Как не знать? Он же у нас в Дуванке живет. Его боятся все там.

            -Отчего боятся?

            -Он страшный. Только он зовсим не страшный на самом деле.  Он меня раз в шинку угощал, и всегда  денег богато дае.

             -А с кем он живет?

             -Грэць його знае!  У него хата за таким забором, шо ни одна собака не стрыбнэ. А ще дядько там якись у ворот сторожуе.

             -Так, говоришь, угощал?

             -Ага! Ще и по голови гладил. Казал, шо я гарный хлопец.

             -Это он правильно казал. Ну, добре!  Вон, в том шкафу возьми подушку с одеялом.  Я тоже отдыхать покачу.

              Афган развернул руками колеса на каталке и укатил за дверь.

              Тараска не знает, как долго он прожил у Афгана. Из помещения его никуда не выпускали. А поскольку в апартаментах Афгана  совсем не было никаких окон, то определить смену дней и ночей  Тараске совсем было не под силу. Он вдоволь ел, спал, смотрел телевизор. Ему даже игрушек, вроде конструктора и техники с дистанционным управлением, натащили. А еще  компьютерщик научил Тараску играть на компе. Это занятие особенно пришлось Тараске по душе. Перед сном обычно с Тараской разговаривал Афган. Первым делом, он справлялся у Тараски  о самочувствии. И тут же просил, чтоб Тараска еще немного потерпел и пожил еще немного.

                 Живя у Афгана, Тараска понял, что этот человек в здешних местах, если не бог, то, наверняка, сразу следом за ним. Потому что Афган может все. Оказывается, ему подчиняются очень многие люди разных возрастов, которые постоянно приходят и уходят, которые пишут по электронной почте, звонят по телефону, передают через руки и выполняют все поручения и задания Афгана. И еще Тараска обнаружил, что каждое утро Афган каким-то чудодейственным образом исчезает прямо вместе с  каталкой из этого подвального дворца. Куда ж он девается, если здесь всего три комнаты, три двери, не считая туалетной, и ни одного окна? Тараска сам в отсутствие Афгана не один раз обошел все три комнаты и осмотрел все углы, а Афгана не обнаружил. Только компьютерщик дядя Коля всегда находился на месте.

                -Дядя Коля, а где зараз Афган ховается? – не раз спрашивал Тараска.

               -Да не ховается  он, а работает.

              -А як же вин видсиля  выбирается, если у вас в подвале зовсим ходыть не потрибно?

              -Не волнуйся, его выносят, - объяснял дядя Коля.

               Но Тараска не верил. По тому пути, который Тараска преодолел в первый день вместе с Тюхой, не то, чтобы коляску, собственные ноги без ущерба для здоровья не  пронести. А тут безногого инвалида надо нести. Заливает что-то  дядя Коля.

               Как-то вечером Афган принес Тараске  письмо от дедушки. Дедушкин почерк Тараска знал наизусть. Правда, читать еще не мог, к сожалению.

               -Ну, что, узнаешь? – спросил Афган.

               -Узнаю, - прошептал изумленный Тараска и заплакал.

               -Да не плачь ты, дурило! – успокоил Афган. – Слушай, что  дед  пишет.  – И принялся читать:

«Здравствуй, внучек! Я узнал, наконец, что ты жив-здоров, и что находишься у хороших людей. Они сказали, что скоро тебя привезут. Скучаем без тэбэ дуже и ждем. Твий дидуня».

               -Я до дому хочу! – еще пуще заревел Тараска. – Чого вы мэнэ  держите?

               -Ну, цыть, не плачь!  Я тебя успокоить хотел, а ты, наоборот, в рев пустился! – погладил Афган Тараску по голове. – Понимаешь, братец, мы маты твою шукалы. Хотели, шоб она забрала тебя. Только не  хочет она тебя брать к себе.

                -Почему? – изумился Тараска. – Разве я плохой?

Афган  улыбнулся и потрепал Тараску по голове:

               -Да нет, ты, брат, очень даже хороший. Просто мать тебя не знает.

               -А если узнает, то заберет?

               -Не знаю. Теперь я уже ничего такого  не  могу знать и понимать, братец! Наверное, сейчас какая-то новая порода матерей появилась. А тебя, хлопче, мы завтра с утреца отвезем к твоим дидуне с бабуней.  Стариков и дитэй забижать грех! Не для того воевали!

                 Утром, действительно,  Тараску отвезли в Гайдуковку. А выбраться из подвала оказалось очень даже просто. Оказывается,  в маленькой комнатке была потайная дверь в лифт, который поднимал всех прямо в  квартиру на первом этаже.

                  Так закончились Тараскины приключения.

                                                                                                       9

                В сенцах ведра загремели. Тараска  вскочил с места,   сгреб со стола  фотокарточку и сунул ее в самый дальний угол комода. Он вовсе не боялся, что бабушка заругается. Бабушка и сама большая любительница рассматривать фотографический альбом. Просто о родителях своих Тараска предпочитал не разговаривать со стариками. Во-первых, о том, что он с ними периодически беседует таким образом, не знает никто. Это его тайна. Во-вторых, после Тараскиной  самовольной поездки в Донецк и дедушка, и бабушка о Тараскиных родителях и слушать ничего не желали. Еще бы, столько пережить за несколько дней. Бабушка рассказывала, что дедушка чуть не умер, когда обнаружилось, что внук пропал.

               Искали тогда Тараску все гуртом. Вся Гайдуковка и половина Дуванки на уши поднялись. Тараску-то кто не знал? Да все, почитай. Ну, все и принялись искать. И друг у друга, и по сараям, и на хоздворе. Потом кто-то вспомнил, что видел, как Тараска в большой автобус заходил. А как выходил, того никто не заметил. Ну, тогда   Васыль Опанасович Галушко принялся звонить в район кругом: в милицию, в больницы. И Пылып Галушко  в Дуванке тоже до своей власти дозваниваться стал. Потом с дедом ездили туда же.  А Тараску не нашли. Тогда дед и захворал сильно. Сердце у него дуже защемило. Еле-еле откачали.  Ну, тут кто-то из родычей предложил к Алхасову обратиться. Он все может, потому что у него связи.  Алхасов не отказал, пообещал помочь. Чем уж он там помог, никто не знает. Однако, вдруг, ввечеру подъезжает к дедовой хате легковушка. Выходит из нее человек  и метет прямо во двор. Дед с бабою всполошились, испугались до смерти. Подумали, что плохие новости этот человек привез. А он вытаскивает из кармана Тараскину фотографию, на которой Тараска жив-здоров, да еще и веселый.  Сидит в какой-то квартире. Игрушками завален весь. И никаких следов мучений на всем его облике. Ну, человек и говорит, что, дескать, цел и невредим ваш внук. И все с ним в порядке. А вскорости прибудет он домой. Но в настоящее время некоторые заинтересованные люди ведут через него переговоры с его матерью. Так что придется немножко подождать Тараску. А чтоб старики шибко не убивались из-за внука, эти самые заинтересованные люди выдают компенсацию за моральные издержки.

                  Баба так и села на землю от страха. А дед взбеленился:

                 -На кой грэць нужна нам ваша компенсация?! Вы нам внука возверните!

                 -Берите, берите, диду! – сказал человек. – Деньги и вам, и вашему внуку лишние не будут. А я не могу их назад везти, потому как казенные.

                  Дед потребовал поклясться, что с Тараской ничего страшного не случится, и что вернется домой. Потом черкнул записку для Тараски. На том и расстались. А деньги человек оставил. Правда, дидуня до самого Тараскиного возвращения не  взял из этих денег ни копейки. А самого Тараску долго не отпускал со двора. Только к Василю разрешал сбегать поиграться.

                Ну, Тараска не шибко и спорил. Вернее, совсем не спорил со стариками. Он же не дурак, чтобы не понимать, как настрадались дедушка с бабушкой.

                Увидав внука не в постели и не на печи в такую рань, а посередь хаты, бабка Ганна пришла в сильное замешательство.

                -А чого цэ ты вскочив? – встревожено спросила она. – Мабудь, рыбку ловил? – И ощупала постель.

                -Ни! – засмеялся Тарасик.

                -Ну, тоди ходым снидать! – предложила она.

                -Ни! – опять засмеялся  внук и, подпрыгнув на одной ноге, поскакал к дверям. – Я к Василю пойду! – крикнул он уже со двора и бросился к соседскому плетню.

                                                                                             10

                 А дед Тарас сидел на завалинке и подставлял солнышку свои ревматические ноги. Серко приплелся к деду, уткнул морду в корявые дедовы ладони и заплющил глаза.

                -Чого, старый, зажурывся, та й не брешешь, а лёжки брюхо чешешь? – добродушно хихикнул дед. Серко ничего не ответил, а лишь вздохнул и лениво мотнул хвостом, дескать: «Чего уж там балакать? Собачья жизнь, она и есть – собачья».

                -Это правильно, - согласился дед. – Брехать – не топором махать. Сбрехнул, да и отдохнул. У меня, вон, тоже думка дюже важкая. Потому как на этом свете мне зовсим трошки осталось гарцюваты. Та и баба уже черевики до миста звернула. А шо мы з внучком будем робыты?

                Серко поднял морду и мрачно взвизгнул.

                -Так от и я ж  кажу: дэ воны, черты скаженные, бисовы души, растреклятые батьки его пропадають? Завели дытыну, та й разбежались. А мы тут клопочиться должны, хай им пусто будет!

                -Ты чого, старый? – раздался от хаты голос бабки. – Часом, не свихнулся, бо на сонце перегрелся, якщо с худобой балакаешь?

                -А ты цыть, жинка! – беззлобно огрызнулся старый Тарас, но замолчал и опять уткнулся в свои невеселые думки.

                  Вспомнил он, как появился у них маленький Тараско. Тогда в саду вишни цвели. Ой, как пышно цвели! А по-над хатою и до самой калитки квитки зирочками высвечивали. Вечерами по двору чудный запах разносился: то ли мяты, то ли меда. Вот таким вечером, когда дед уже было засобирался к себе на полати, а бабка принялась клевать носом, заштопывая дедовы портки, по-над окном Серко забрехал. Так усердно, что и дед, и бабка очень сильно удивились такой прыти. Не иначе, сам дидько пожаловал, если Серко из конуры вылез и так усердствует.

                  -Ах, ты, сатана вражья, сказывься, щоб тэбэ повылазило! – рассердился дед, сунул ноги в чоботы и заскреб к двери. А бабка шторки в окне раздвинула, прильнув к темному стеклу.

                  Вышел дед за порог, да чуть и не свалился тут же. Батюшки-светы! Колысочка дитячья! Распахнул дед пошире двери, чтоб свету побольше из хаты во двор напустить, Серка прогнал. А сам все от колясочки глаз отвести не может. «господи, Боже мой, откуда такое чудо? – испугался, аж затрясло всего.

                 Потом смекнул: небось, до калитки пошел хозяин коляски, чтоб притворить. Потрусил дед к калитке. Ан, нет никого. И тут ни души. Прибежал назад. Стоит колясочка-то! А там еще и забултыхалось что-то.

                 -Ганна! – заорал что есть мочи дед. –Ганна, ходы сюда! Дывысь, якэ чудо!

                 Потом уже опамятовались, когда вместе с дитеночком нашли записку от Марины, внуковой полюбовницы. Внук-то вот уж полгода, как  в город подался. И ни слуха от него, ни духа. А полюбовница, слышали старики, родила недавно. Так теперь, стало быть, она им свой подарочек и поднесла. Старикам, то есть. Чтоб кобеля сбежавшего не привечали и чтоб ответили, выходит, за его грехи.

                Проплакали старики над ребятенком ночку, а поутру в сельсовет подались: матерь эту непутевую искать, которая дитя своего на голодную смерть покинула. А только ничего они в сельсовете не выходили. Марина, оказывается, еще накануне со всех учетов снялась и ушилась в неизвестном направлении.

               Потопали  дед с бабкой к Алхасову Рустаму, отца беспутной девки. Так, мол, и так: подбросила твоя дочь нам дитя своего, а того не подумала, что не могут  старики кормить новорожденного. Да и в преклонных годах, к тому же. Самих уж нянчить впору. Алхасов глаза выпучил: откуда, дескать, вы взяли, что это моя дочь вам дитенка подбросила? А вот, говорят, и записочка у нас. Алхасов прочитал записочку и сказал: «Шли бы вы, уважаемые, подальше отсюда! Никаких ребятенков я не знаю. А если вы утверждаете, что это  моя дочь вам его подкинула, то я готов подать в суд на вашего внука за изнасилование и растление несовершеннолетней».

                И побрели старики домой обратно вместе с  младенцем. Добрые люди помогли насчет молока и прочих всяких необходимых для ребенка вещей. А председатель сельсовета пообещал в срочном порядке определить мальца в какой-нибудь  приют для младенцев. А пока попросил деда с бабкой  «трошки погудувать» Так и появился у стариков малый Тараска.

               Это они уже потом нарекли его так. И в церковь возили крестить, чтоб все по-людски было, да чтоб Господь не оставлял его милостью. А когда председатель приехал на своей машине, чтоб забрать Тараску в обещанный приют, тут уж старики сами его не отдали. «Не отдадим внучонка в люди! – заявили. – Пущай дома растет. Выгудуем не хуже других. А там, гляди, и батько с матерью объявятся!»

                Гудували справно. Родычи и соседи помогали, кто чем. Как полагается, возили на колясочке в больницу на прививки и прочие процедуры.  Потом Василь Галушко телевизор притащил. Совсем гарно стало. Пришло время в школу обряжать, а Тараска захворал шибко. Да и  не готовы старики были к тому, чтоб в школу отправлять: ни книжек, ни одежки ладной. Так всю зиму хлопец и просидел в хате. А весной подрядился на майдане гроши зароблять. Ну, и  так наробыв, что чуть не пропал вовсе.  От испугались тогда старики!  У старого Тараса чуть ноги не отнялись от навалившего горя. Все слезы наперед  на сто лет выплакали. Потом какой-то мужик приехал, показал фотографию, на которой Тараска  сидит среди вороха игрушек и смеется. Видно, что не нарочно смеется, а по-настоящему. Стало быть, и вправду, что неплохо ему там, у чужих людей. Ну, мужик успокоил деда и  сказал, что  находится Тараска  в Донецке. А не везут хлопца потому, что разыскивали  его мать, а когда нашли, то предложили ей, чтоб она забрала сына. Да только эта непутевая мать и слушать ничего не стала про сына. «Нет, - сказала, - у меня никакого сына! И не было никогда!» Вот курва, а!  Прости, Господи! Нет у нее сына! А этот малец, кто тогда?  Мало, что  покинула беспомощного, так и теперь признать не желает! А  по телевизору такие речи розмовляет, ровно, медом поливает! Благодетельницу всенародную из себя строит, стерва проклятая! А люди дурни: слушают и верят! Еще голосуют за нее. Тьфу! Срам один! Не иначе, свет перевернулся!

                 Вот так и размышлял дед Тарас поутру, грея на солнце старые свои кости. И сидел бы так, может быть, до обеда, кабы не бабка Ганна.

                -Ось, подывыться, добри люди, як вин гарно устроился! – воскликнула она, уставши ждать, когда же старый Голова обратит очи ее хлопотам?

               -Який Серко ледащий, такий и хозяин, - не унималась старуха. – Сонце по-над трубою, а вин и байдуже! В лавку не сходил, в закутку не справился, хлопцу чоботы не починил, та ще, мабудь, устал с хлопот!

                -От, сатана, причепилась! – пробурчал дед. – Застрекотала, саранча цикавая!

                Упершись руками в завалинку и широко расставив ноги, дед энергично принялся раскачиваться взад-вперед, чтобы с разгону подняться. С третьего или четвертого размаху, наконец, перенес всю свою тяжесть на корявые ноги и застыл в позе, напоминающей вопросительный знак. Передохнув минутку, выпрямился и поковылял в хату чинить внуку чоботы.

                                                                                                 11

                 А тем временем пропащий Тараскин отец, свободный гражданин вольной Украины Тарас Петрович Галушко торопко выруливал от майдана села Дуванка на длинный дуванский шлях, вдоль которого с обеих сторон выстроились личные домовладения сельчан, в ряду которых особенно выделялось домовладение бывшего ветврача, а ныне бизнесмена и авторитетного человека Алхасова Рустама Рустамовича, известного больше по имени Алхас.

                  Собственно говоря, именно к этому самому Алхасу Тарас Петрович Галушко и приехал. Командировали его друзья и товарищи по политическому движению с весьма  важным делом, которое касалось дочери Алхаса. Той самой любвеобильной Марго, с которой свела судьба Тараса Галушко девять лет назад. Правда, теперь Марго  стала уже не Марго, а Марина Викторовна. И теперь она уже вовсе не Алхасова, а Гущенко (по мужу). Впрочем, свое полукавказское происхождение она предпочла искоренить из своей биографии, поэтому, отказавшись от собственного рода-племени,  взяла себе не только другую (украинскую) фамилию, но и отчество. А также место  рождения  и проживания.  То есть, из полукровки она сделалась настоящей украинкой чистых кровей. Говорила она теперь только на украинской мове, соблюдала все украинские обычаи и традиции и привлекала к себе взоры и сердца украинских граждан своею исключительно украинской наружностью.

                 С Тарасом Марина Викторовна встретилась после долгой разлуки на одном  межпартийном сходняке. Встретились, поздоровались приветливо, поговорили о всяких политических проблемах и разошлись добрыми приятелями, довольные друг другом. Потом  были еще встречи такого же делового характера. Не было даже никаких намеков на прошлые личные  чувства, обиды, счеты.  Когда дело касается большой политики, то все личное двигается далеко на задворки. До поры, до времени. Политические партии бывших наших  любовников в настоящее время были в союзе. А воля партии превыше всего. К тому же, Марина Викторовна была  одной из лидеров  партии. И ей нужна была чистейшая репутация.

                 Тарас подошел к алхасовскому двору и не узнал его. Соседские дворы узнал, потому что они не изменились никак. А тут вместо старого алхасовского штакетника во всю ширь двора высилась трехметровая кирпичная стена. Тарас подошел к массивным железным воротам, нашел возле ворот в стене кнопку звонка и нажал ее. Тотчас же в глубине двора забрехала собака. Потом за воротами загремели запоры. Наконец, сами ворота тяжело стронулись с места и слегка разъехались на колесиках. В проеме вырос мужик в камуфляже. «Не двор, а воинская часть какая-то», - подумал Тарас и шагнул вперед.

                -Стоять! – крикнул мужик. – Кто такой?

                -Галушко Тарас Петрович, - ответил Тарас. – Я из Киева. Алхас в курсе.

               -Стой здесь! – опять рявкнул мужик. – Щас выясню.

Он повернул голову в сторону будки, угнездившейся возле ворот:

               -Сом, звони Алхасу! Из Киева к нему Галушко прикатил.

               -Все в порядке! Пропускай! – крикнули из будки через минуту.

               -Ксиву покажь! – потребовал охранник.

Тарас вытащил из пиджачного кармана паспорт и протянул мужику.

              -Серьезно у вас тут, - усмехнулся он, криво улыбаясь.

Охранник ничего на это не ответил. Ему не положено вступать в разговоры с посторонними.

              -Топай! – наконец, позволил охранник и посторонился.

              Алхас, действительно, был в курсе насчет визитера. Он ждал его. Потому что Тарас был направлен на прием к Алхасу по поручению самой Марины Викторовны. Дочери Алхаса, то есть.

              Она сама встретилась с Тарасом, чтобы дать ему личные инструкции. Но так, и такие, чтобы остаться в стороне от дела, которое Тарасу предстояло выполнить.

                А дело касалось маленького Тараски, который неожиданным образом оказался на политическом пути Марины Викторовны Гущенко. Если бы Тараска не двинул бы весной в Донецк на автобусе и не оказался бы в поле зрения ветерана советской афганской кампании Пылыпчука Петра Матвеевича, известного в народе под кличкой Афган, то на пути Марины Викторовны Тараска не стал бы. А этот самый Афган  является самым ярым политическим противником Гущенко Марины Викторовны. И Тараска побывал в гостях у Афгана и заявил о своем близком родстве с Мариной Викторовной. И Афган это дело быстренько через самые авторитетные каналы проверил. И оказалось, что мальчик не соврал и не сочинил, а сказал сущую правду.

                И Марине Викторовне стало в этой жизни жить очень даже неудобно, поскольку Афган сильно с Мариной Викторовной не дружил. И он постоянно мечтал если не сковырнуть ее с политического Олимпа, то хотя бы подсунуть ей какую-нибудь свинью. И Афган объявил всему свету через массовую информацию, что у кристально чистой и очаровательной Марины Викторовны имеется внебрачный сын. А она бросила его на произвол судьбы, вместо того, чтобы заниматься его  воспитанием. И теперь несчастный ребенок скитается по белу свету в поисках родителей. Но, к счастью, мальчика  подобрали на улице люди Афгана, привели к нему, и Афган вынужден благоустраивать  бедного страдальца.

                Чуть ли не месяц левая и желтая пресса Украины и России  смаковала сенсацию. И это сильно не понравилось Марине Викторовне. Она полностью отреклась от приписываемых ей родственных уз.  Шумиха  приутихла. Кое-как репутация лидера правого движения  удержалась. Но приближались очередные выборы в Раду. И  Марина Викторовна не могла оставаться спокойной, находясь под дамокловым мечом нового скандала. У нее состоялся конфиденциальный разговор с ближайшими соратниками по партии. Точнее, с одним из них. Коллега в своих соображениях оказался прям, как стебель бамбука.

                -Ребенка следует изолировать! – без всяких колебаний в душе изрек он.

                -И как  вы предлагаете его изолировать? – вопросила Марина Викторовна.

               -Радикально!  Он не должен  путаться под ногами, - цинично пояснил сподвижник.

               -А иначе нельзя? Скажем,  определить в какой-нибудь частный пансион на Западе! -   опять спросила  народная заступница.

               -Нет! Это мина замедленного действия! – возразил товарищ по партии. – А любая мина должна быть обезврежена. Следует как можно скорее действовать!

               Но Марина Викторовна не решилась действовать, предварительно не переговорив с отцом. Откровенно говоря, отца она  боялась. Хотя и  не поддерживала с ним тесных связей. То есть, конечно, она общалась с родителем. В самых крайних случаях. Они так с Алхасом  установили между собой. И согласно постановлению причиной для контакта может быть только чрезвычайная ситуация. Такое соглашение было удобно и выгодно для... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3


24 декабря 2018

19 лайки
0 рекомендуют

Понравилось произведение? Расскажи друзьям!

Последние отзывы и рецензии на
«Три Тараса»

Нет отзывов и рецензий
Хотите стать первым?


Просмотр всех рецензий и отзывов (0) | Добавить свою рецензию

Добавить закладку | Просмотр закладок | Добавить на полку

Вернуться назад








© 2014-2019 Сайт, где можно почитать прозу 18+
Правила пользования сайтом :: Договор с сайтом
Рейтинг@Mail.ru Частный вебмастерЧастный вебмастер