7 ноября 1965 года в городе Палермо на острове Сицилия, где он находился проездом, в течение одного дня Владимир Набоков написал небольшой постскриптум к русскому переводу "Лолиты". Над переводом он трудился несколько лет на седьмом этаже отеля "Палас" в Монтрё (Швейцария), где постоянно проживал в последние годы жизни. Я прочитал и саму "Лолиту", и послесловие к ней в 1994 году. У меня есть дурацкая привычка читать с карандашом в руке, отчеркивать на полях то, что нравится, то, что не нравится, то, что вызывает вопросы и недоумение.
Перечитывая сей постскриптум сейчас, спустя тридцать лет, я обратил внимание как раз на то, что мною тогда не было подчеркнуто. Вот эти строки:
"Мужицкое, грубое, сочно-похабное, выходит по-русски не хуже, если не лучше, чем по-английски; но столь свойственные английскому тонкие недоговоренности, поэзия мысли, мгновенная перекличка между отвлеченнейшими понятиями, роение односложных эпитетов, всё это, а также всё относящееся к технике, модам, спорту, естественным наукам и противоестественным страстям —становится по-русски топорным, многословным и часто отвратительным в смысле стиля и ритма. Эта неувязка отражает основную разницу в историческом плане между зеленым русским литературным языком и зрелым, как лопающаяся смоква, языком английским: между гениальным, но еще недостаточно образованным, а иногда довольно безвкусным юношей и маститым гением, соединяющим в себе запасы пестрого знания с полной свободой духа. Свобода духа! Все дыхание человечества в этом сочетании слов".
Тридцать лет назад я уже был отнюдь не мальчиком, я уже перелетал океан, видел собственными глазами, что в бытовом смысле мы живем (даже в Москве) очень убого в сравнении с западными обывателями. Но мне думалось, что происходило это по той причине, что нашу державу на протяжении ее истории хотели захватить, завладеть ее богатствами, что буржуй Набоков ведет злую пропаганду против социалистической революции и публикацию этой "порнухи" готовил для советских читателей. И потом, думал я, чтобы расхваливать английский язык, нужно быть его носителем.
Я, человек с высшим образованием, не догадывался о том, что наша общественная жизнь и после перестройки, и после развала СССР, и при Ельцине в интеллектуальном плане не поднималась выше уровня коллективного детского сада. В этом всё дело.
Начну с личности Набокова. Он родился в апреле 1899 года в Санкт-Петербурге в богатой семье: дед его был министром царского правительства, отец депутатом Думы. Семья по моде того времени была англофильской, поэтому с рождения Володя рос двуязычным — и русский, и английский языки для него были родными. Воспитывали его на манер британских лордов, для многих из которых служение идее было выше служения кошельку. Вспомним Джорджа Байрона, которым восхищались и которому подражали наши отечественные гении Пушкин и Лермонтов. Вот где свобода духа, вот где презрение к материальному и готовность отдать жизнь за свободу других людей.
Русская Революция, которую Набоков поддерживал, ибо по своим взглядам был антимонархистом, лишила его материальных благ. Заграницей он вскоре вынужден был на жизнь зарабатывать себе сам: занимался репетиторством, учил иностранным языкам, боксу, большому теннису, служил в книжной лавке, работал грузчиком.
Зарубежные адреса Набокова можно отыскать в Англии, Германии, Франции, США и Швейцарии. Тяжелее всего жилось в Германии в период перед приходом к власти Гитлера и перед началом Второй мировой войны. Набоков непосредственно наблюдал за тем, как происходила дебилизация населения, как неумные, без широких знаний, доморощенные пропагандисты одурачивали толпу. Никаких прямых откликов на эти ужасные времена в творчестве писателя мы не находим.
Писать обычным людям о людях незаурядных, которых в природе не так и много, гораздо меньше, чем мы представляем себе,— задача нелегкая. Набоков с детства и до старости не знал, что такое праздность, он никогда не сидел без дела и пустые занятия его не интересовали, в том числе и политика, в которой, в отличие от своего отца, он принципиально никогда не участвовал; он не читал газет, не ходил в кино, презирал развлекательные эстрадные жанры, у него не было телевизора, ему было незнакомо бесцельное времяпрепровождение, он отродясь не пил и не курил. Образованность у Владимира Набокова была громадная в области языкознания, биологии, литературы, философии и истории, включая античную, которую, пусть и не в деталях, но в общих чертах повторяет современный мир. Поэтому ему было нетрудно понять, какая судьба уготована поздним монархиям и молодым государствам типа Германии и России.
Он безразлично относился к богатству и нищете, которые случались не раз в его довольно долгой жизни. Набоков, как тому учил Иисус Христос, избегал публичности, не стремился к известности и на людях вел себя скромно. Даже увлечение бабочками нельзя определенно назвать хобби, у него есть научные работы по энтомологии. Кто изучает бабочек, говаривал он, тот наблюдает за процессом бессмертия в реальном времени. И тут трудно поспорить: гусеница превращается в бабочку через смерть.
"Лолита" —возможно, не главное, но весьма успешное произведение Набокова, оно дало экономическую независимость писателю и его семье. Роман не бесцелен, а весьма дальновиден. Сексуальная революция, которая сегодня имеет ужасающие, ни с чем не сравнимые деградационные последствия для США и их подражателей, в эпоху написания "Лолиты" только разворачивалась, еще не было того, что ныне именуют порноиндустрией, когда человек не отличается от насекомого, а если и есть отличия, то в худшую сторону, когда любви к другим людям он не испытывает, удовольствия получает всё меньше и меньше, а скуки и бессмыслицы всё больше и больше.
Нельзя забывать, что Гумберт делится воспоминаниями о "противоестественных страстях" из тюрьмы. Значит, в какой-то степени порок наказан и извращенец осужден.
Бессмысленный и бесцельный разврат, а каким он еще бывает, высших кругов Римской державы периода античности, который и предопределил ее разложение, хорошо был известен Набокову по работам Тита Ливия, Светония и Апулея. Подобно "Золотому ослу" последнего "Лолита" является романом-путешествием, романом об уничтожении личности, романом о праздных мечтаниях, ведущих к гибели отдельного индивида, а в конечном итоге к порабощению цивилизации варварством.
Как относился Владимир Набоков к России? Как к региону, находящемуся в полосе систематического кризиса продолжительностью в несколько поколений. Из царской и советской России на Запад выехали миллионы людей, а обратной картины пока что не наблюдается при всех пропагандистских усилиях изобразить нашу страну передовым и независимым государством. Так примерно рассуждал писатель. Он не исключал, что в будущем ситуация может измениться. На этой положительной ноте и завершу.
29.01.2025
29 января 2025
Иллюстрация к: Послесловие