К истокам души часть 10 (заключительная)

      К истокам души часть 10 (заключительная)

 Витя всё-равно расстроен, по размеру касатка уступает сому, но отец его успокаивает.

   - Эта небольшая касатка в сто раз больше приносит вреда этому водоёму, чем большой сом.

   - Так что ты Виктор герой у нас: «великую хищницу вытащил на берег, и маленьких карасят от беды спас. – «Молодец сынок!».

   Скоро клёв прекратился, и это была нехорошая примета, которая сразу обеспокоила Распутина. Другая примета, и вовсе казалась «незначительной», но там и таилась вся опасность.

    Одно единственное и маленькое облачко красовалось на севере неба, у самого горизонта небосклона».

   Вот оно-то и было всему причиной, «рыба остро чувствует перемену погоды, меняется давление, её не обманешь!».

   - Что-то будет!

   - Ничего страшного не будет! – возражает жена.

   - Солнце светит ярко, и всё так хорошо вокруг, - успокаивает себя и мужа Мария.

   Но Григорий начал укреплять палатку, чтобы её не сорвало ветром. Потом подложил под неё настил из веток, добавил больше травы в палатку.

   Готовился Распутин к самому худшему варианту, потому что сейчас нёс ответственность за всю свою семью. - Иначе он это и не расценивал.

   Вскоре вещи все были собраны. Рыба почищена.

   - Настала пора отведать ухи. Без неё это не рыбалка.

   - Одинокое облачко далеко «гуляет», и, похоже, никуда оно не торопится. Может быть, что и с прогнозом, ошибка вышла, размышляет Распутин. – Показалось всё!

   - Варите уху, а я пока что перемёты перенаживлю! Это не долго займёт времени, и дело уже к вечеру.

   - Виктора я с собой возьму, «пусть учится рыбак перемёты проверять, тут тоже сноровка нужна!». - А то раздерутся без присмотра мальчишки на берегу, что ты с ними будешь делать?

   Столкнули рыбаки лодку на воду, и поплыли к своим перемётам. А там уже угорь их ждёт, на крючке сидит красавец, кол так и ходит ходуном от его потяжек.

   В перерывах между варкой, Мария и Сергей наблюдают за рыбаками. Им тоже очень интересно, «что же они там поймали, наши рыбаки?».

   Скоро уха из касатки и карасей была готова, заправлена специями и ждала рыбаков в сторонке от костра. Рядом на пологе была разложены хлеб, ложки, чашки, и прочий сервис цивилизованного рыбака.

   Витя был очень доволен уловом: три больших угря по-змеиному щурят на рыбаков свои чёрные немигающие глазки. Но сейчас они не опасны в своём пёстром змеином наряде, а вызывают только восхищение у детей.

   - Мои разбойнички», твоему «дохлому сому» не чета?! – говорит Витя Сергею……И далее спор. 

   Сидит вся дружная семейка за едой, и никого подгонять не надо. Ложки задорно брякают о чашки с ухой, а люди млеют от удовольствия сытной и свежей еды.

   Наступила пора и чай откушать, здесь на природе у него вкус особенный, и силы придаёт рыбаку.

   А погода незаметно испортилась. Давно исчезло солнце, и черная туча надёжно обложила половину неба плотным мраком. – Вот тебе и маленькое облачко!

   Хорошего это ничего не предвещало, и надо было действовать, как говорится на подводной лодке: «согласно, боевого расписания: «чётко и быстро!».

   - Все вещи в палатку! Ничего не должно оставаться на улице!

   Шквальный порыв ветра взметнул резиновую лодку вверх, как игрушку, и потащил её к воде, её не закрепили.

   Второй порыв ветра был не меньше первого.

   - Чёрные тучи от избытка воды. «Горбатые», от всей её непосильной тяжести. Гнутся ещё ниже, и уже оседают в воду под чудовищным натиском стихии.

   Всё смешалось, и на небе, и на земле, и на воде в непонятном хаосе: тучам надо пролиться, чтобы не опрокинуться в воду.

    Дождь, широкой, свинцовой полосой прошёлся по заливу, и точно с пулемёта всё «выкашивал» перед собой, только пузыри отлетали в сторону. - И затих перед бурей!

   - Сейчас начнётся! - говорит Распутин жене и детям. - Прячьтесь в палатке.

   «Стальной клинок», чудовищной по своему размаху молнии, сразу «рассёк» небо на половину.

   А удар грома был настолько силён, что казалось, задрожала не только земля, а всё живое вокруг «затрепетало от ужаса».

   Мария даже вскрикнула от неожиданности, чем испугала детей. Все они невольно прижались к Распутину, тот лежал посреди палатки, по-другому здесь нельзя было находится.

   Потом дети оказались в середине между отцом и матерью, и те их прикрыли руками, как крыльями. Всё, как и должно быть в природе, во время грядущей опасности.

   Кажется, Чарльз Дарвин сказал, а может кто-то другой, для Гришки это мало имело значения, а слова запомнились.

   - Цель всего живого на Земле выжить, дать потомство, и сохранить его! - так оно и ведётся, по сей день в природе, все подчиняются и живут по этому закону.

    А палатка просела от «нешуточной массы» воды, что на неё «разом» опрокинулась с небес. Это по-настоящему серьёзное испытание не только для людей, а всего живого мира.

   Даже казалось, что «стихия берёт свой разгон во времени и пространстве». Но это было невозможно ощутить человеку: виновато замкнутое пространство - палатка мала, а страха много!

    Полыхает вокруг молния, она готова зажечь всё небо сразу, и испепелить всё живое на земле.

   Неизвестно между какими богами, шла там война в атмосфере, а земля, уже превращалась в кромешный ад.

   - Нас не убьёт? – спрашивает Витя у отца! – Он испуган, но ещё крепится, не хочется ему позорится перед Сергеем.

   - Да ничего с нами не будет! – успокаивает его Сергей.

   Он больше уверен в себе, и ответственности у него, как у старшего сына естественно больше: он держит «марку!»

   Отец же рассказывал нам, как на службе он попадал под тропический ливень. И воды тогда было чуть не по колено, она не успевала уходить с земли. А они тогда по боевой тревоге на лодку бежали. – «Папа было такое»?

   - Всё нормально у нас сыны! Здесь таких гроз не бывает, что бы людей убивало. Так, что не бойтесь рыбаки, а про службу потом поговорим.

   Хотел он по-другому сказать, с присущим ему юмором: «нет на вас греха дети!».

   Это Марии, да ему надо бояться гнева божьего. Но ирония, с которой он всегда относился к своей персоне, была сейчас неуместна. И Марии тоже было не сладко, «наверно вся её душа от страха пред Богом трепещет».

   Сколько так продолжалась, вся вакханалия, что творилась в природе, было неизвестно. Ночь брала своё право властвовать, и постепенно уставшие дети уснули, а потом и Мария.

   Натерпелись бедные рыбаки страха: выбились из сил. И, как говорится: «спали без задних ног!».

   У Распутина немного успокоилась больная и натруженная нога. И он уже не один раз пожалел, что не рассчитал своих сил, «рано ещё ему по рыбалкам шататься!». Но сейчас главное, чтобы всё обошлось без осложнений: перелом есть перелом. «И он требует к себе уважения».

   А пока надо спать, если есть такая возможность, чтобы сохранить свои силы.  Поправил он плёнку, которой укрывались, убедился, что всё нормально вокруг, и провалился в тревожный сон.

   Когда закончились дождь и гроза, никто не знал. Уже всходило солнце, когда Распутин выбрался из палатки.

   Изумрудные грозди росы в изобилии висели на поникших за ночь, и усталых травах: «сколько хватало глаз вокруг, изобилие драгоценностей».

   «Богат этот «сундучок» земли-мамы» весь в солнечных лучах. Драгоценности искрятся всеми цветами радуги, словно в них вселили живую душу. Жалко ступить туда Григорию, чтобы не потревожить, сказочную игру природы, но другого выхода нет.

   Зачерпнул горсть росы Распутин рукой, потом ещё раз, и умыл свои глаза, что бы зорче были. Затем всякую хворь смыл со своего лица: «от порчи, от наговора, от дурных болезней, -  хоть купайся в сказке!»

   А ведь в старину так и было, не стеснялись красавицы, нагишом купались «в изумрудных травах», и с удовольствием шептали известный наговор.

   И роса на таком теле уже по-новому искрится: «дышит она человечьим «духом!». - Где здоровья больше там и ярче она.

   Но сейчас не до этого рыбаку. Забытый котелок полон дождевой воды, да и в заливе вода чуть ли не на метр поднялась. Возле кострища ни одного сухого «полешка», но и это не так страшно: где-то внутри оно суше будет.

   Расколол полено рыбак на половину, и оттуда щепы взял. Из рюкзака достал плотный кусок искусственного каучука, и поджог его, тот сразу занялся весёлым пламенем. Подсунул его под растопку рыбак, и щепа нехотя начала разгораться.

   Скоро чай был готов, и пришлось будить остальных рыбаков. Те изрядно отсырели в палатке, и от солнца мило щурились.

   - Землячки, что глазки прищурили? Или Чапаева не узнали, - бодрит их Распутин.

   - Пейте чай, да грейтесь.

   - Потихоньку будем домой собираться!

   Кружки в руках сонных рыбаков горячие, и об них можно руки погреть, что они потихоньку, и делают. Но самое главное: сон нехотя уходит из их тела. Не любит он таких «рыбацких нежностей», и Распутин это знает.

   - Подсохнет палатка немного на солнце, и будем её укладывать в мешок, а пока пусть ветерком обдует. А я сплаваю, и перемёт сниму, всёравно толку с него уже никакого: рыба по траве разбежалась, теперь у неё приволье!».

   Сергей с отцом поехал на лодке покататься, и потихоньку грёб маленькими вёслами.

   Отец улыбался и только подсказывал сыну, каким веслом грести надо: «левое весло табань, правым греби!», и тогда лодка выровняется на воде».

    Но тут крики Виктора. Его звонкий голос, колокольцем зазвенел по всему заливу», далеко его слышно: «папка одной удочки нет, большая  рыба утащила!».

   - На обратном пути поищем! – успокаивает его Распутин. – Только сначала перемёты снимем!

   Скоро они сняли перемёты и поплыли искать удочку. Ясно было Распутину, что с таким большим удилищем рыба далеко не уйдёт, так оно и было. Метрах в пятидесяти от стана рыбаков, в траве запуталось удилище.

   - «Сом где-то рядом отдыхает». - Григорий не сомневался, что это так. – Это попробуй-ка, потаскай «такую дурёху» по заливу, да ещё на крючке прицепом!».

    Потянул он за удилище, и вода забурлила за бортом лодки, потом показалась сомячья голова в водорослях. Тот страшно вращал глазами, и норовил уйти на глубину под лодку, но тщетно. Знал Распутин повадки крупной рыбы, «и что лодку можно запросто крючком проколоть», поэтому сыну не дал сома вытащить, сам тащил.

   Сергей грёб потихоньку веслами к рыбацкому стану. И он понимал, что не простое это занятие, «рано ему с такой большой рыбой, силой тягаться».

   - Зато и он причастен к этому делу», есть, что рассказать друзьям.

   - Вот такого сома поймали с папкой!» - и руками покажет.

   - Как мы всё это потащим Гриша? Вот где проблема: «с твоей-то больной ногой?», – сокрушается Мария. Знает она силу своего мужа, а теперь жалко его.

   - Всем понемножку разделим поклажу, и по холодку будем к дороге выходить, пока солнце высоко не поднялось!

   Невесело Распутину, пот глаза заливает больно ему, но другого выхода сейчас нет, и он, через силу, двигается к дороге. И всё равно пытается шутить.

   - Со стороны посмотреть на нас, так очень занятно всё выглядит: «папа муравей сильно гружёный», - это я.

   - Мама-муравьиха, она гружёная чуть меньше, и уже ярче, чем отец выглядит.

   И за ними детишки движутся: «маленькие муравьята», безупречные труженики, - это вы, наши помощники: Сергей и Виктор!».

   Мальчишки, и Мария улыбаются, тут действительно всё схоже.

   Отдохнуть они присели на бугорке. А вокруг их травы благоухают, и дух такой стоит, что поневоле надышаться не можешь, её «необузданной, целебной силой».

  Щедро парит земля, и Григорий прилёг, и обнял тёплую траву руками: «благодать-то какая!».

   А мальчишки кинулись беленькие цветы собирать, что ярко выделялись из всей зелени на лугу. Что-то знакомое виделось Распутину в этих цветах, но сразу он, как говорит нынешняя молодёжь, «не въехал в тему!».

   А вот Мария не ошиблась, и с ходу объявила изумлённому Распутину: «да это же, белые маки!».

   - Какие они красивые!».

   - И она «утонула» своим загорелым лицом, в этом нежнейшем букете: «прелесть-то, какая!».

  Настала пора удивляться опытному рыбаку, он впервые видел такое редкое чудо, хотя не первый раз в этих местах рыбачил.

   Оказывается, что есть ещё и такие маки, в отличие от домашних красных, которых раньше в каждом дворе в изобилии росло.

   И это потому что, наркомания в ту советскую пору, была уделом мизерной когорты людей.

   Дальний Восток всегда был уникальным местом на планете, «умел он, на всю жизнь удивить человека!». Тут всё растёт пышно, север и юг смешались: когда-то тропики были».

   Ещё знал Распутин, что такие места охраняются самими наркоманами, и встречаться с ними на данный момент ему очень не хотелось.

   Положил он под куст букетик белых маков, и прикрыл их травой, так лучше будет: «от греха подальше!».

   И ещё дело в том, что в приграничных районах, еще много было добровольных помощников, которые, помогали и милиции, и пограничникам.

  Своих односельчан они старались не трогать, а вот с чужими людьми, разговор был короткий, «по закону!».

   И докажи им потом, что всё это нечаянно получилось: «это уже проблема!».

   Вот и сейчас, между двух огней семья оказалась: «везде плохо!». Надо уходить, и как можно скорее.

   Дальше до дороги, шли молча, уже без всякого юмора, не хотелось им, ни с кем встречаться, скорее к автобусу спешили. И про ногу свою Григорий уже не вспоминал, всё это было второстепенно.

   И всё же, не могла его душа прожить, «без подтрунивания над собой».

    Вспомнилось ему, как осенью он собирал клюкву в лесу. А потом возвращался, мимо полей к автобусу.

   Видит Распутин в одном месте группа молодёжи «с поля глаз не сводит». Не знал он, что «ботаники», коноплю подсаживают на колхозные поля: наркотическую траву, и свой «урожай» охраняют. Сразу двух зайцев убивают: и близко, и возделывать не надо.

  - В той стороне ягоды нет! – говорит им Распутин с улыбкой. - Надо дальше идти!

   - Батя, иди своей дорогой!

   - Нам твоя ягода, как зайцу тр.., - весело им.

   И ещё, один раз он попал в смешную историю, тоже за клюквой ходил. «Подходит он с ягодой к станции, что недалеко от города, а его обгоняет местный поезд.

   Только тот ход сбавил, как из вагонов, что горох, курьеры с «наркотой», во все стороны посыпались, и разбегаются.

   Тут же, за ними летит милицейский «уазик», и громко по рации оповещает: «птички разлетелись, ловить надо!».

   И тогда можно было в неприятную историю попасть, но всё обошлось хорошо.

   Так же и сейчас: непредвиденная ситуация. Но и тут, всё обошлось: «подошёл автобус, и осталась позади рыбалка, и белые маки тоже».

   В жизни Распутина произошли изменения, он начал записывать в тетрадь рассказы из своей флотской жизни. Всё это происходило спонтанно, и без всякого принуждения воли. Хотелось ему высказаться, всё так и «кипело в душе», а сказать было что.

   Мария весело усмехалась мужу, но «в душу не лезла», думала, что всё это пройдёт «само собой». И что сидит он по ночам над тетрадью, то это тоже его «блажь», как и стихи, не более того. - Но тут она ошиблась.

   А говорить «о каком-то предназначении Распутина в этой жизни», о Божьей искре» - было «ещё смешнее».

   И Гришка сам об этом, даже не пробовал думать, он «обычный средний человек». Но большие изменения в жизни уже ждали его.

   И, как обычно происходит в таких случаях, в семейной жизни таким людям часто не везёт.

   Вот и его семейная жизнь начала рушиться, как карточный домик. Опять Мария ушла из дома с детьми, и «волей не волей» он больше сближается с Еленой.

   С ней Гришке было легче во всех отношениях, его душа отдыхала в «тихой гавани». Но и это было иллюзией благополучия, «и там, и здесь везде бушует своя стихия». - Вот-вот, и через край выплеснется.

   Спрашивал Распутин Елену: «неужели я пьяный такой невыносимый, что Мария сразу уходит из дома. И даже если я не пьяный, а просто домой не пришёл, то всё равно уходит. Ведь не часто я пью, обидно всё это.

   Ответила Елена, и это ещё больше удивило Гришку. В таком узком диапазоне, мыслить могла только женщина, «как снайпер в прицеле видит «мушку», точна её мысль.

   - Патология это небольшого ума, не иначе. Не видела она плохих, и пьющих мужей.

   - Для меня ты ребёнок, с тобой только говорить надо, а тебе высказаться хочется.

   - И нет здесь ничего плохого, что выпил: если не ставить вопрос ребром: этого пьяные мужики не любят.

   - Сама виновата Мария! 

   - Спасибо, облегчила мне душу: «круто сказано!».

   Не хочет Гришка идти на поклон к Марии. А когда мужик один в доме, то «друзей» у него через край», а про выпивку, и говорить нечего. Многие из этих случайных товарищей никогда не работали, и работать не собираются. Живут они потихоньку «небо коптят», при своих «хатах», но и там есть свои «верховоды», которые «срок оттянули», и всё под контролем держат.

   И сейчас один такой, по кличке Пузырь, цепляется к Распутину. Он рослый и сильный парень, весь в татуировках, не одна «ходка» у него на зону. И наглости в нём много, знает он свою силу, уверен в себе. Ещё трое таких прихвостней, которые в подчинении у него, вот и вся их «весёлая» компания.

   Сейчас им надо обобрать Гришку, и это у них отработано до автоматизма. А затем хорошо его поучить «уму разуму»: на водку всё и спишется, не раз так бывало.

   Поднялся Гришка с места, и вся компания разом поднялась, и к нему придвигается. Ясно Распутину, что всё спланировано здесь. И  решил он схитрить, глупо самому лезть на «рожон», если ещё мысль в голове «теплится».

   - Ладно, мужики я до дома подался, что-то в сон клонит.

   И на «нетрезвых ногах» к двери подался, те не ожидали такого хода событий но расступились. На выходе из дверей, он слышал, как Пузырь бросил своим шавкам: «не отпускайте его».  И только Гришка на улицу вышел, как за ним все подались.

   Сейчас Распутину легче, «вот тут вы и просчитались, милые мои «шакалята».

   Не успел он сделать и пяти шагов от подъезда чужого дома, как его первый «друг» догоняет. Что он кричит - Гришку уже не интересует, он поворачивается, и с хода бьет в челюсть противника. – Это очень коварный, и не бывалый по своей силе удар.

   Противник сам нарывается, на его удар, всей своей массой: и лёг он у Гришкиных ног, даже не «пикнув».

   Распутин с детства привык так действовать, когда противников было много, тут нельзя упускать инициативу. И он идёт дальше, вроде ничего и не случилось.

  Теперь второй противник его догоняет, и снова Гришка бьёт в челюсть с разворота. Прилёг и второй отдохнуть у Гришкиных ног.

   И третий товарищ попадается на этот приём, нет у них в голове фантазии, им только пьяным карманы «чистить».

   Теперь Распутин не убегает, никто уже не преследует его, и даже с земли не поднимаются. А Пузырь, хоть и силён собой, и выше Гришки чуть ли не на голову, но тоже растерялся. Не было в его практике таких чудес.

  Но и Распутин не хочет лишнего шума, поэтому он нагибается и подбирает с земли большой осколок стекла, «первое, что попалось ему под руку». И говорит «своим «недобиткам», которые поднимаются с земли.

   - Теперь кто полезет, горло порежу!

   Убедившись, что его все правильно поняли, и претензий к нему с их стороны нет: он направился к своему дому отдыхать.

  Всё плохо дома: пустые стены, и молчаливый укор тишины, что сейчас «громче всяких слов». Как был хозяин в одежде, так и падает на диван отдыхать, больше его ничего не интересует.

   Разбудил его сын Сергей: «папка, там внизу, на улице тебя ждёт Пузырь.

   - Не ходи, его все здесь боятся, он будет тебя бить».

   Гришка усмехнулся: «раз зовёт надо идти!».

   - Запомни сынок, что спина должна быть - всегда прямой. -  И ещё запомни слова первого космонавта СССР, Юрия Гагарина: «если тебе страшно, иди всегда навстречу страху», - иначе всю жизнь не будешь себя уважать. И другие, тем более!

   Смыл он с помятого лица остатки сна, в ванной. Привёл себя в порядок, и двинулся на улицу.

   Ни в коем случае отец не хотел, чтобы всё это видел сын, но что-то изменять уже было поздно, и невозможно. А трусость свою показать: ещё хуже!

   Сейчас он оставался самим собой, дерзким и решительным уличным парнишкой, хотя с той поры, много лет прошло.

   Сын сам разберётся, на чьей стороне правда, где белая сторона, где чёрная. И грань эта есть, её всегда видно: тут трудно ошибиться.

   Серьёзное, и суровое испытание, для отца, и сыну страшно, но и тот молодцом держится.

   Скалит свои «рондолевые зубы» Пузырь, не хотел он терять свой авторитет перед «хорошей публикой», и давно всё просчитал.

   Человек восемь-десять его дружков, ждут их у торца дома, туда и должны были подойти они с Гришкой.

   Но и тут он просчитался: ничего не говоря, уже на улице, Распутин сразу бьёт его в челюсть.

   Тот теряет опору под ногами, вытягивается во всю свою длину в воздухе, и уже по угасающей широкой амплитуде ударяется о землю спиной. - Красивый удар!

   Все мальчишки онемели от увиденного зрелища.

   И они все, «этого чуда» хотели, не зря собрались во дворе. Всегда ждали: «кто же проучит «бузотёра?» - но таких храбрецов не находилось.

   Распутин вытер свои грязные туфли о рубашку Пузыря, тот был в глубоком нокауте, и никак не реагировал на Гришкины действия.

   - Там его дружки ждут: за углом, их человек десять будет, - информирует его мальчишки.

   - Я сейчас подойду, - говорит им Распутин, и направляется к своему подъезду, и дальше поднимается по лестнице домой.

   Дома он проходит на кухню и берёт широкий нож, он всегда им колол кабанов.

   Сын и сейчас движется за отцом, и это очень не нравится Распутину, И он как бы оправдывается перед Сергеем: «иначе нельзя поступить мне: «спина должна быть прямой!

   - Больше никуда не ходи!».

   Спрятав нож за спину под рубашку, Гришка выходит на улицу. Пузырь уже пришёл в себя, от его ехидства не осталось и следа, челюсть его сильно распухла, он трусит, и держится на расстоянии от Распутина.

   - Ну, что идём к остальным, похмелятся, будем, - говорит ему Распутин.

   Тот доволен таким решением «дурочка», и нескладно трусит впереди Гришки. Но и тут он боится приблизиться, выдерживает расстояние, хотя на голову выше соперника.

   А за углом действительно компания пьёт вино из бутылки.

   - А вот и мы! – встречают они радостно Распутина.

   Сейчас они все вместе, «вся свора дворняжек», и авторитет Пузыря здесь непререкаем.

  Без лишних слов они кинулись в драку. Кого из них достал Гришка кулаком, 0н и сам не ведал.

   Для любого человека это была бы «настоящая мясорубка», там невозможно ориентироваться.

   Чудом он удержался на ногах от массы ударов, что на него щедро «просыпались». И если бы он упал, то это было бы для него «всё!»:  подняться ему не дали бы.

   Какая-то прохожая женщина громко закричала, от ужаса увиденного побоища, и метнулась в сторону от этого страшного места.

   И в эту, наступившую секунду затишья, Распутин достаёт из-за спины нож. Никогда в драке, за всю свою жизнь, он не «хватался» за нож, и это было его главным правилом в жизни.

   Но сейчас перед этой, разгоряченной «пойлом» толпой, он, как человек ничего не стоил. Он для них был всего лишь «интересная забава», его надо учить, и учить!

   Все отпрянули в сторону, на лицах нападающих страх и нерешительность. А у Гришки ярость: горит его тело от синяков и ушибов.

   - Всем на месте стоять, Пузырь ко мне! - командует Распутин. – Убивать тебя буду, как кабана резать. – Иди сюда!

   И все верят, что всё так и будет, и не иначе. Зол Гришка! И нет желания его трогать.

   - Всех на окрошку пущу.

   Первым не выдержал Пузырь и бросился убегать.

   - Куда убежал? – спрашивает остальных Гришка.

   - Похоже, что дома спрятался, двадцатая квартира, - робко сдают его сотоварищи.

   - Ничего я не гордый, сам в гости схожу, и добью гада!

   Никто не пытается его остановить, понимают, что это для них смерть. Всё на лице у Гришки написано, и жалости там никакой.

  А жить им очень хочется, что совсем не скажешь о Распутине: «обезбашенный он».

   Неизвестно почему, а Распутину вспоминается один случай из его рыбацкой жизни. И почему это именно сейчас происходит, и как это объяснить? Тут сразу не скажешь.

   Но связь всё же есть, видно момент такой настал, когда вся жизнь перед глазами «вертится».

   Рыбачил Гришка на озере, на спиннинг ловил карасей. А на речке поставил снасти на крупную рыбу.

  И вот, дело к вечеру, надо к ночёвке готовиться, а заодно «перенаживить» снасти, что на речке стоят. Теперь самый лов хищной рыбы начинается, её время пришло. И свежая рыбёшка на крючке, ей кстати придётся.

   Идёт рыбак вдоль речки, и снасти в порядок приводит: обычная его работа.

   И вот когда он стоял под нависшим берегом и вытаскивал очередной спиннинг.

   А погода - залюбуешься ею! Солнце садится за деревья. Лёгкое дуновение летнего ветерка робко тревожит слабое течение реки. И они слегка шалят – играются, как дети.

   Гришка сейчас отдыхает душой, редко бывает такое единение у природы и человека. Она у него «на распашку». 

   И вдруг раздаётся неимоверный треск сухостоя, прямо над головой рыбака, и всё это за его спиной происходит, да ещё наверху.

   От неожиданности рыбак присел. И по инерции сгруппировал своё тренированное тело в пружину.

   «Медведь», - молниеносно мелькнула в голове шальная мысль, рука потянулась к ножу. Но всё это быстро происходило.

   Треск удалялся в сторону леса: это отпечаталось сполохом в мозгу человека, и придало уверенности.

   Как с катапульты «взлетел» Распутин наверх из-под берега. И что рыбак увидел, можно сказать шокировало его.

  Огромный по своей величине дикий кабан «секач», теперь уже спокойно уходил от человека к лесу. Он никого, и никогда не боялся, тут дело случая.

   Ужасающих размеров, и весу в нём наверно более пяти центнеров, настоящий «паровоз», и также мощно пыхтит.

 Хоть и охотился сам Гришка, но в такого гиганта стрелять бы не стал, это точно.

  Теперь легко можно было поверить, что такой секач побеждает медведя, да и с тигром справиться.

   Ветер дул от кабана в сторону реки, и не «баловал» его запахом человека. Тот был «вне поля его мощного обоняния».

   К тому же, секач не видел рыбака под берегом, вот зверь и подошёл вплотную к нему. Только это заставило кабана, резко изменить своё направление движения, от реки.

   Сейчас «этот паровоз, сердито попыхивает паром». Он очень недоволен собой. Человек для него больно мелок, вроде букашки. Но тот «нагл от природы»: пришлось уступить.

   На всю жизнь впечатляет человека: его чудовищная сила, а приведи кабана в ярость? Он всё сокрушит на своём пути, как железный таран.

   Так и Распутин шёл добивать Пузыря, в такой же «слепой ярости». И когда ему не открыли дверь в квартиру, то он методично, раз за разом, с силой втыкал нож в красивую дермантиновую оболочку двери, покрывая её нелепым «дырчатым узором», пока не угас весь его гнев.

   Поняв, что дверь ему никто не откроет. И там люди находятся, его родители. Сейчас они, «ни за что» страх терпят: «опять их Виктор что-то натворил», и вот, с ним пришли разбираться? - А они-то причём?

  Вечный страх у них за сына, и он постоянно «гложет их».

   Гришка пришёл в себя от ярости, гляделся, и пошёл на выход из подъезда. Нож хотел выкинуть, но жалко стало, спрятал его за спину. Сейчас Распутин хотел только одного, лечь дома и отлежаться.

   Не видел он посторонних лиц, и вообще ничего не видел. Всё было, как в кошмарном сне где: «от черни всё жутко».

   Никто ему не препятствовал. Не было таких охотников стоять на его дороге, и Распутин добрался до своей квартиры спокойно.

   Ополоснул холодной водой горящее от ссадин лицо, вымыл руки, как после грязной работы. И уже «с иронией» посмотрел на нож, хотя у него с рождения уважение ко всякому оружию.

   Сейчас он переступил невидимую грань, и силился понять «прав он или не прав». Но усталость и нервное напряжение брали своё. И во сне он видел блистающее рондолевыми зубами ехидное лицо Пузыря, и с силой вонзал туда нож. Даже во сне он не мог поступить иначе, ясно понимая, что убьёт его: «одной гнидой меньше будет!».

   Никто ему не предъявлял претензий, для всех соседей он стал «другом»: «и для плохих людей, и для хороших».

   Но семейная жизнь Распутина от этого не стала лучше. Мария так и не собиралась возвращаться домой, «что-то задумала она, не иначе», - анализирует ситуацию Гришка.

   - Сейчас ей он точно не нужен, а Елене тем более.

   - У неё есть муж, и она ни за что не променяет его на Распутина, даже в хорошие времена.  

   - И она здесь права. «Сейчас он ничего не стоил, как человек. Как у Гоголя сказано про Плюшкина: «прореха на человечестве».

   - Это Плюшкин такой, но и Гришка не лучше, нечем ему хвалиться.

    Постепенно Распутин сближался с плохими людьми, те от него «рыло не воротили». Он свой «в доску!».

   А тут ещё одна неприятность добавилась. Уже хорошо выпивший, Гришка зашёл в магазин, что бы купить себе хлеба.

  На контроле народу очень много, и не хочется ему стоять в очереди. И тогда он идёт позади очереди, так быстрее будет. Люди недовольно расступаются перед выпившим «гражданином».

   Тянет Распутин чек бабушке, что на контроле сидит, и та не успевает за всеми уследить. Взяла она чек, пропустила Распутина, а потом и говорит ему.

   - Где твой чек за хлеб, почему не отдал? Так и хочешь нагло уйти!

   - Вы уже взяли чек.

   Но та всё же сомневается, и неопрятный вид выпившего человека ей не внушает доверия: «точно отдал?».

   И пока они разбираются, «что да как», собралось ещё больше народа. И тут один парень в кожаной куртке, говорит Распутину: «пойдём-ка,  на улицу разберёмся», и милицейское удостоверение показывает Гришке.

   Он не хочет пьяного отпускать, это его прямой заработок, на хозрасчёте они. Сколько привезут они в «отрезвитель», столько и получат денег в зарплату. Не считая, что сами «приворовывают», из карманов тащат.

   - Хлеб воровал! – говорит он нагло Распутину.

   - Это грех большой, – отвечает серьёзно Распутин. - Мы уже разобрались с бабушкой.

   Они снова заходят в магазин, и бабушка сомневается, не хочет обвинить человека в воровстве.

   - Да отдал он чек, - кричит одна женщина, - что мужика дёргаете!

К нему уже нет претензий, но Распутин кладёт хлеб на стол: «чтобы вас совесть не мучила», и идёт на выход из магазина.

   Ему очень неловко перед людьми: в воровстве, его никто и никогда не обвинял. Он рос без отца, и даже если бывал голоден, то есть никогда не просил, а не то, чтобы «воровать хлеб».

   Но милиционеру уже было безразлично «за кого зацепиться», он выбрал свою жертву, и не намерен её отпускать.

   - Пойдём со мной в милицию ты пьяный.

   - Что бы я с тобой шёл?

   - Я и без тебя дорогу знаю! - отвечает ему Распутин. - Он начинает уже злиться, и это заметно.

   Так они и двигаются по немноголюдной улице.

   - Нужна милицейская машина, «клиент готов», но её, как назло нет. Пробует милиционер силой взять Распутина, но тут он явно проигрывает «клиенту».

   - Я знаю приёмы боевого самбо, и не советую сопротивляться, и сейчас предупреждаю тебя.

   - Я предупреждён! – с явной иронией отвечает ему Гришка.

   Сейчас ему весело. По жизни он добрый человек: «его бы, только не «задирали». И ему больше ничего не надо в этой жизни.

   Но и наглецов Распутин тоже не любит, свою силу он знает. И другого выхода у него нет, тот «как клещ прицепился».

   Коротко выбрасывает вперёд левую ногу, как говорится «на испуг берёт», а правой рукой бьёт милиционера «в теперь, уже открытую челюсть». Как подрубленный «самбист» падает на асфальт, он в нокауте.

   Распутин знает, что надо завершить комбинацию, и полностью отключить противника ударом ноги. И тогда уже «наверняка» можно было бы уходить в любую сторону.

   Но это против его правил: «ну, как самбист, ещё хочешь, ещё приём показать», если конечно поднимешься». Тот ничего не хочет, сидит на асфальте и трясёт своей тяжёлой головой.

   Так и двигаются они по улице, впереди идёт, не оглядываясь, Гришка, а позади его упорно движется милиционер, переодетый в гражданскую одежду. И это не вызывает ни у кого странной ассоциации, что с пьяными не бывает. Глушёный» милиционер не лучше своей жертвы выглядит», но толком никто ничего не знает.

   Да ещё так всё интересно выглядит: только первый обернётся, второй пьяный начинает отступать, но в драку не лезет, опасается первого «товарища».

   Забыл Распутин, что волки всегда опасны, особенно если собираются в стаю. Тогда пощады от них не жди.

   Так оно и получилось. Случайно из-за поворота показывается милицейская машина и «конвоир» Распутина бросается ей чуть не под колёса.

   Теперь милиционер воспрял духом, всё же по его плану всё получается, и он, «как павлин распушился», он герой.

   Никак они не могут затолкать Гришку в милицейскую машину, и уже на улице собралось немало зевак.

   - Что вы прицепились к мужику. Он никого не трогает, идёт себе домой.

   - Ну, выпил немного человек, что здесь такого? И не валяется он, без вашей помощи доберётся. Так обязательно его ломать надо, - кричат женщины на милиционеров. Они чувствуют, что всё здесь бедой кончится: «звери терзают свою жертву».

   Ещё больше собираются любопытные прохожие, и милиции это не надо, тем более что с одним пьяным они не справляются: «позорники они», и это слышно от мужиков.

   - Да отпустим мы его, только разберёмся, и все дела, - отвечает им миролюбиво сержант. – Расходитесь товарищи!

   А сам тихо говорит своим подчинённым: «ни в коем случае не отпускать, таких «борзых кадров», учить надо!»

   Били Гришку долго в наручниках, пока он не потерял сознание, и это было большим облегчением для него. Мозг его отключался: приятная истома разливалась по телу, за ней наступала блаженная пустота, потусторонняя лёгкость избитого тела.

   - Палачи! – бросал им вызов Распутин, когда приходил в себя, и всё повторялось снова.

   Как соломинка для утопающего был спасительным этот провал в памяти, иначе все истязания было немыслимо вынести.

   Пришёл лейтенант и когда всё это увидел: «творение рук «человеческих», то ужаснулся: «вы, что творите?!

   - Вам ещё и смерти захотелось? – «Олухи!».

   - Сами полетите «к чёртовой матери», и меня за собой потащите.

   - Работаете, как мясники!

   - Вам там работать надо, «в лавке»! - только комиссия была, и еле мы оправдались.

   - Да никто он! Жена на него уже десяток заявлений написала.

   - Она не знает, как от него избавиться. Ей квартира нужна.

  - Все бабы стервы! – вырвалось у офицера, - но и он неплохо вас поучил. - Так вам и надо идиотам: «силён парень!».

   - Дураки все при силе! - оправдываются подчинённые, - А умные силой действительно не блещут, но своё всегда возьмут.

   - Быстро отвезите его домой пока ещё темно и молите бога, что бы он, не пошёл в прокуратуру жаловаться.

   - Мы отвезём тебя домой, если жаловаться не будешь, - говорит Распутину начальник. – Ты понял меня?

   - Не буду! – выдавил из себя Гришка.

    Он действительно не привык жаловаться, тем более, «сам во всём виноват: «закрутила его жизнь, ведь нет её предельной глубины!».

   На лице его нет «живого места», оно все синее от побоев, и тело не лучше.

   А вот и дом!

   - Сам дойду! – говорит Распутин милиционерам, и тихо пошёл из милицейской машины в свой подъезд. Долго он поднимался по лестнице до своей квартиры.

   В квартире, как всегда пусто, нет Марии, нет и детей, но сейчас это даже лучше.

   Скрипнул от боли зубами хозяин, и упал на диван от бессилия, сил не оставалось всё осмыслить, тяжёлый бред овладел им.

   Сколько он находился в таком состоянии Распутин не знает, но первое что он осмыслил, были слова Марии: «ты ещё не сдох?».

   - Круто сказано, но в чём-то она права, - оправдывает её Гришка, - устала она от него.

   - И это было бы лучше.

    Её ярко накрашенные губы иронически улыбаются: «получил своё Распутин, я рада за тебя!».

   И жена действительно искренне радуется, он не нужен ей. Свой выбор она уже сделала, в её жизни он лишний.

   - Освобождай квартиру, иди к своим друзьям, куда хочешь иди: уходи, а то в милицию сдам.

   Усмехнулся через боль Распутин:

   - Они привет тебе передали, твои защитнички.

   - И ещё сказали, что таких «дур, как ты», во всей России мало. - Над твоими заявлениями «прикалываются».

   - Но для заработка ты им очень нужна, на хозрасчёте они.

   Стал Гришка тяжело подниматься с дивана, и всё его тело «застонало от сильной боли», и скрыть это было невозможно.

   Но взбешённая Мария уже удалялась. Всё, что было у неё на душе, она высказала. 

   - Пусть Гришка мучается, «иронии в нём хватает», а умер бы, то тоже «всё ладненько было». Сейчас он только мешает ей, в её личной жизни, «и жалости к нему у неё нет ни грамма!».

   С трудом Распутин смывал кровь с лица и с тела. Затем налил в ванную тёплой воды и кое-как залез туда. И постепенно кожа стала нормально дышать, ему стало легче.

   - Вода это самый лучший лекарь на свете!

   - Если вода приняла тело, «и не отторгает его», то она исцелит его - «это уже живое тело».

   - Как ни странно это звучит, а человек из воды вышел, -  думает так Распутин, и расплываются грязные и бурые пятна по поверхности чистой воды. - Наверно и ей мы страдания приносим своей грязью.

   - Говорят, что она тоже живая, вроде матери нашей: всю грязь и кровь берёт на себя, не боится себя запачкать.

   - Но дело не в воде, и она всё сразу не лечит.

   - Тут душа человеческая болит. - Распутин болен, и, похоже, бредит. – Где она?

   Через несколько дней, когда Гришка уже отлежался, и пришёл в себя ясно стало, что самое страшное уже позади.

   Он впервые захотел кушать, а то было, что через силу что-нибудь ел, чтобы совсем не ослабнуть. Работал его мозг таёжника, а может ещё более древний инстинкт самосохранения.

   Рыбы всегда в доме хватало, и сейчас она кстати пришлась. Уха из сазана пьянила его своим ароматом: настолько питательная, что когда остывала она, то превращалась в холодец.

   Пил этот целебный отвар рыбак: и у него перед глазами заливные луга, которые «разметались, как дети» в сказочном сне у реки».

   Земля там парят теплом, и манят к себе: прилечь на траву хочется. И от неё силы набраться.

   - А река?

   И видятся ему места где он ещё не бывал, но всегда мечтал побывать, но все это душевные грёзы.

   Жизнь в разбитом теле брала верх над болью, и та постепенно затухала, «игольчато, жгуче колючая», - так Гришка опишет её в одном из своих стихотворений. - Конечно, он её хорошо прочувствовал, за всю свою жизнь.

   И на этот раз помогли ему его ангелы хранители, спасли Распутина от смерти.

   Ближе к вечеру к нему в дверь тихо постучались. Не хотел Распутин никого видеть, но внутреннее чутьё его заставило это сделать: открыть дверь. Перед ним стояла Елена, на какой риск она шла, на что рассчитывала, это объяснить трудно. И, скорее всего - невозможно, потому что есть в жизни такие моменты, что и за всю жизнь их не объяснишь. Тут что-то другое руководит человеком: не разум, а какое-то более возвышенное «тонкое» чувство.

   Её губы обидно дрожали, а на глазах блеснула маленькая слезинка: «что ты делаешь Гришка? Я думала, что сойду с ума, когда всё узнала.

   - Крякин рассказывал все твои приключения, в милиции.

   - Он знает всё: и о заявлениях жены тоже знает.

   - Есть, и у него свой интерес к твоей персоне, и ему ты мешаешь в этой жизни.

   - А тебе?

   - Мне с тобой хорошо, ты совсем не похожий на всех. Не хотела я сюда идти, а ноги сами несут, наверно судьба такая.

   Они крепко обнялись, и у Гришки тоже навернулась слеза на глазах. Елена не видела, она чувствовала, что это так: так оно и было на самом деле.

   Мария знала, что не мог её муж, столько времени без неё и семьи прожить. Он весь для неё понятный, и, как раньше говорили, «простой, что три рубля», нет в нём хитрости.

   И хоть он ей не нужен, но и отдавать его «в чьи-то «чужие руки», она не собиралась.

   Внутреннее чутьё ей подсказывало, что здесь «должна быть женщина», ведь не сдох же он», и не вернулся к ней.

   А слухи разные ходили. И она, хотя ещё ничего толком и не знала. Всё же решила, как говорится нанести «упреждающий удар».

    Интриганка она была опытная, и понимала, что в любом случае она выигрывает: сразу, «двух зайцев убьёт». - И с Гришкой она расправится! - И «там», если, что-то есть, то «в корне всё присекёт, всю любовь».

   - Он должен быть один, он должен мучаться, ей этого сильно хочется…

   Уговаривает она двух своих подруг. Объясняет им всю стратегию своего замысла, и направляются они в гости к Елене Масловой домой.

   Чувствовала Мария, что не могла та оставаться в стороне: «слухи слухами», но и они чем-то обоснованы.

   И ещё как говорится в народе «дыма без огня не бывает».

   Но в любом случае пришло время действовать: проигрывала она на домашнем поприще, «на всех фронтах».

Подругам безумно интересно от всей этой «задушевной интриги», иначе её они не воспринимали.

   - Ну, работали они вместе, и что здесь такого? – и они это понимают.

   - И город наш маленький, чуть ли, не все друг друга знают!».

    Но «пощупать» всё самим, своими руками, им очень хочется.

   - На то она и интрига: «страсть или болезнь», и как зараза она неотвязчива!»

   Дверь открыл муж Елены, приехал он из командировки, и чувствовал себя раскованно и уверенно. Вышел к ним в майке и трусах, немного выпивши, и потянулся за сигаретой.

   - С чем пришли красавицы ко мне в гости? 

   - «С худом, или с добром?». - Так обычно всякую нечисть спрашивают, если та приснится во сне.

   - С добром, и только с добром! – отвечает за всех Мария. – Я насчёт твоей Елены поговорить хочу с тобой.

   - Она с моим мужем Гришкой «путается».

   - Да! Да! – заспешили подтвердить всё подруги. - Так всё и есть на самом деле!

   - Знаю я твоего Гришку, мужик он не плохой, только из милиции всё время не вылезает.

   - И когда он только успевает? - с видимой иронией удивляется Николай, и также весело продолжает. - Почему ты не можешь обеспечить своего мужика тем, что ему бесплатно причитается законом?

   - Это наш стратегический вопрос, всей страны. И ты должна обеспечить его этим стратегическим сырьём – полностью: «или ты всё налево гонишь»?

  - Это ты наверно «гонишь», или твоя Елена, - взвилась Мария, – «дурочку из меня строишь!».

   Её честь была задета, и она то бледнела, то краснела, и явно не находила себе места.

   Разговор пошёл не в том русле, как она хотела, и это сильно раздражало её.

   Тут показалась и Елена, она была в домашнем халатике, чуть побледневшая, но держалась уверено.

   - Я Распутина знаю, только он у тебя с виду: «бесхозный» мужик.

   - Ты вон, как королева выглядишь, а он, как «бич у тебя», а потом ко всем ревнуешь его.

   - И закончила уже с явной издёвкой: «и без меня, его у тебя уведут», «довыпендриваешься!»

   - Докурил Николай свою сигарету и его интерес к разговору женщин пропал.

   - Обед у меня ещё не закончился, потом должен быть интим, всё по распорядку, - правда, Елена?

   - У нас всё по распорядку, как в нормальной семье! – ответила гордо жена, и открыла Елена перед оторопевшими гостями дверь на выход.

   Ничего не оставалось делать Марии с подругами, как «выкатиться» в открытую дверь, и далее на лестничную площадку.

   Там подруги перевели дыхание, и ещё не остывшие от своих праведных трудов шумно вышли на улицу.

   - Ну, и стерва!» - удивляло «интриганок», «грамотное» поведение Елены в трудной ситуации. – Так ловко выкрутилась, что, и мужик на её стороне оказался, такое редко у нас бывает.

   Не знал Распутин ничего «о походе Марии с дружеским визитом», к Масловым. Ему и так было не до веселья: потерял он работу, и хороший коллектив потерял.

   Оставляли его на работе, потому что работник он был отличный, и организатор хороший. Но Гришка уже не мог поступить иначе, у него был свой принцип, «сел в г…, так не чирикай», песни уже не получится.

    Надо было сейчас думать о работе: вот и думал он. А тут и Мария «в гости» с подругами заявилась.

   - Что Распутин тяжело тебе? Так я тебе твоё здоровье вмиг поправлю.

   - Я у Ленки твоей в гостях была, там муж её из командировки приехал. Так они тебе оба, привет передавали.

   Насторожился Распутин, он не сомневался в том, что Мария, на всё способна. Совести у неё с рождения не было, и врать она могла «отчаянно», и не раз он попадался на её удочку.

   - Ползала она перед своим мужем на коленях, и прощения просила. Вся в слезах была, и тушь по лицу размазалась.

   - Отвратительней зрелища я не видела во всей своей жизни, - а потом добавила. - Толи дело я: красавица, и есть на что посмотреть. А она «всю жизнь падалью питается»...

   Врёт отчаянно Мария, и упивается своим враньём.

   Не ожидал Гришка «такой постановки спектакля», и вид его был растерян. Но потом нашёлся и он: «что же ты красавица больного мужа умирать бросила? За две недели первый раз пришла».

   Мария понимала, что достигла своей цели, она хорошо знала Распутина, «у него на лице всё написано».

   - Теперь и она от тебя на пушечный выстрел держаться будет, так что «крепись дорогой!».

   - До свидания! – открыл Гришка дверь перед «честной компанией». - «Метро закрыто, в такси не садят!».

   Сидит за столом Распутин и думает: берёт его жизнь за горло, и как не вертись «за дело ему», сам он во всём виноват.

   А вот Елену ему искренне жалко, та по его глупости страдает. Был же у него добрый совет, его старого друга: «Разводись Гришка!».

   - С такой жизни, как у тебя толку не будет, только зря время теряешь!

   - К этому они и вернулось: с большими потерями для себя, которых никак не измеришь.

   И другая жизнь под вопросом оказалась: и там не так всё просто было.

   - У Елены семья и дети, и муж есть: всё как у порядочных людей!

   - И вдруг на неё столько грязи вылилось. И именно, «по его вине!»

   - А что-то, изменить уже невозможно, и это понятно!

   Как не ругал себя Распутин, а всё же решил встретиться с Леной и объяснить ей всю нелепость ситуации, в которой они оказались не без помощи Марии. И если образно всё представить, то это:

   - «Выстрел на вскидку, «почти в полной темноте»: призовой выстрел!» - работал мастер.

    Недолго пришлось поджидать Елену Маслову, та спешила на обед домой, поэтому и не оглядывалась по сторонам, время ей было дорого.

   - Здравствуй Лена!

   Та отшатнулась от него, «как от чумного», настолько всё это было для неё неожиданно и опасно.

   - Что ты хочешь!?

   Губы её дрожат, глаза большие, а в них бездна!

   Но всё это было, как мимолётный сон: ноги Елены уносили её прочь от Гришки.

   - Страху в ней немерено! – сделал невесёлый вывод Распутин, - «как лань пуглива»… своей тени боится!

   - И тут всё правильно, по-другому и быть не могло: «и всё это к лучшему!»

   Вспомнился ему один весёлый анекдот про Кешку и Ваньку, конечно с иронией к себе.

   - Кешка? Скажи лук!

   Тот без всякого раздумья говорит: «ну, лук!»

   - В лоб тебя стук! – и кулаком Кешке в лоб пристукнул.

   - Ну, как в рифму? – смеётся довольный собой Ванька.

   Сильно обиделся Кешка на своего друга и долго думал, и придумал!

   - Ванька? Скажи «чеснока»!

   Ванька всё обдумал и пришёл к выводу, что лоб его никак не пострадает: нет такой рифмы!

   - Ну, чеснока!

   - Однако, лопатой, по спине: «на!».

   - Так не в рифму же?! – возмущается Ванька, ему больно и обидно.

   - Однако! Второй раз лопатой, по спине: «на!».

   - Теперь в рифму?

   Так и у Гришки всё «в рифму идёт! «Всю жизнь, лопатой по горбу» получает».

   Дальше всё было Распутину безразлично. Вся его «идиллия», о всякой хорошей семейной жизни разом закончилась.

    С Марией они развелись по закону. И только хороший адвокат помог Распутину, не оказаться на улице, «без своей квартиры».

   Получается, что помогли ему восстановить справедливость: Распутин не смог бы это сделать, в силу своей доброты.

   Последнее обстоятельство сильно обидело Марию, ей нужны были деньги, и только деньги.

   - Продать квартиру «подороже», и «исчезнуть» подальше из России, всё у неё было просчитано.

   - Ну, а лучше бы Гришка сидел в тюрьме, «со всех сторон хорошо», и проблем: «не было бы!»

   Так закончилась первая часть осмысливания своей прожитой жизни Гришкой Распутиным.

  Хорошего там ничего не было, «черни много», с чистого листа не перепишешь. Но и стереть всё, тоже невозможно, ведь это судьба человека, его судьба.  

   Невольно он приходит к выводу, что только он сам вправе поменять свою жизнь в лучшую сторону. И он попытается это сделать, но это новые испытания в его жизни.

   Много лет пройдёт пока Елена не напишет ему эти строчки, и это отрадно для него, такое не забывается!

                     Дари души своей талант,

                     Упьёшься славой вечной,

                     И хоть, я в жизни дилетант,

                     Тебя, я славлю бесконечно…

                      (Елена Маслова)   

                                                                     30 декабря 2013 г.

 Хохлов Григорий