Шевченко Андрей Иванович Жанр прозы:

21 мая 2023 Сатира

У них же куча всяких загородных вилл в тайге, у озёр… А когда отработаем – в ночной клубас. Отрываемся по полной… Правда, не в каждый клуб можно попасть простым смертным. Даже мне. В самых крутых – строгий фейсконтроль, только для своих. Туда и всяких московских звёзд выписывают. Те за бабло и раком встанут. Понятно: входной билет – не про нас. Знаешь, сколько там стоит бокал пойла?

   - Сколько?

   Вероника сказала и увидела резко увеличившиеся глаза Жени.

   - Ничего себе! В селе некоторые месяц живут на такие деньги, а то и дольше…

   - Что ж нам, на всяких нищебродов равняться? Работать надо, а не пить да воровать.

   - У нас в селе уже никто не ворует. Нечего. Совхоза-то давно нету… Правда, есть одна семейка… Ну, ты рассказывай, рассказывай. Женя торгует, в ваш большой город возит молочку  и мясо, а я сижу здесь почти безвылазно, никаких впечатлений…

   - Да что рассказывать. Так и живу… А ты – я слышала – в депутатах?

   - Да, в муниципальном комитете поселения. Вообще, у нас хорошая компания. Не только депутаты. Стараемся что-то полезное делать для людей. Вика Яковлева, Надя Сивер, Светлана Максимовна…

   - У меня тоже хорошая компания. Люди очень влиятельные.

   - Что, начальство?

98

   - И начальства хватает. Один, говорят, поднялся на металлоломе, а сейчас штук пятьдесят магазинов по городу и ещё всякой всячины. У жены – салоны красоты, дети – в Канаде. Тоже какой-то бизнес. На него уже несколько раз заводили дело. Отмазывался. Сама понимаешь: всё схвачено, все корефаны. Разные там прокуратуры, судьи. Они ж тоже с нашими отдыхают… У этого…не скажу фамилию…дочка сбила пацанёнка, так ещё и заставили семью переехать в другой город, чтоб не шумели и не бегали по судам…

   - Насмерть?

   - Ага.

    - Как же так?

   - Понимаешь: это влиятельные люди. Они могут всё. У каждого вилла в Таиланде, в Испании, ещё где-нибудь. Здесь – серьёзный бизнес.

   - Так чиновникам и депутатам вроде ж нельзя заниматься бизнесом.

   - Я тебя умоляю!.. ЭТИМ можно всё. Они ж не на себя оформляют. У Николая Николаевича тесть в доме престарелых, вроде как уже тронулся головой, а на нём два или три завода и торговый центр.

   - Что, из дома престарелых управляет? – усмехнулась Женя.

   - Типа того. Стопудово, он об этом и не знает. Без него всё оформили… Да что там! У Се… Короче, у одного серьёзного человека из администрации дочка держит закрытую общагу где-то на окраине.  У лохов отбирают паспорта, телефоны. Работают по стройкам. За жратву. Всякая алкашня, бывшие зеки, всякие деревенские лошары, кто без родственников.

   - Как в зоне что ли?

   - Похуже.

   - И никто не сбегает, не жалуется?

   - Найдут и закопают. Куда пойдёшь? В полицию?.. Приведут обратно, ещё и отобьют почки и что там ещё…

   - Эта девушка прикажет «найти и закопать»? Она нормальная?

   - Ты о чём?.. Накосячили – отвечай. Кого жалеть? Это быдло? Да её папаша знаешь сколько конкурентов отстрелял в девяностых? А сейчас уважаемый

99

чел.

   - Теперь хоть не убивает?

  - Теперь всё цивильно. Тут на выборах вздумали трое с ним тягаться. Так им пообещали, что сами, жёны, дети, вся родня потеряют работу, бизнес, землю. Сняли кандидатуры. Заметь: вежливо пообещали. Без всяких закапываний и утюгов.

   - Как это можно: взять и отобрать? Вот у нас и огород, и земля под домом – всё оформлено. Как отберёшь?

   - Надо будет – докажут, что всё оформлено незаконно. И ты хоть до Москвы дойди. Решать всё будут влиятельные люди здесь… Да у них и в Москве хорошие крыши. Делятся…

   - Ладно, хватит всякие ужасы рассказывать.

   - Правильно, наливай, а то болтаем, болтаем…

   Подруги медленно выпили, скромно закусили. Вероника снова отказалась от сала, хотя посмотрела на него – белое, как снег, в аппетитной приправе – без прежнего презрения.

   - Расскажи лучше о себе, - попросила Женя. – Всё-таки сто лет не виделись. Приезжаешь к родителям, а не заходишь. В школе-то дружили…

   - Да я и к своим редко…

   - Замуж не вышла? Всё одна?

   - Ты как отец. За кого попало я не согласна, а нормальные пока не попадаются.

   - Какие это – «нормальные»?

   - А то не знаешь?.. Чтоб прилично зарабатывал. Квартира, машина – это без вариантов. Можно коттедж. Только не у чёрта на куличках… Чтоб по бабам не таскался. И с друзьями не торчал по вечерам за пивом. Или в бильярде… Сам по себе чтоб человек был нежадный, незанудный. И свекровь чтоб не была мигерой…

   - Ну, подруга, у тебя и запросы. Такие сами ищут богатых да хороших.

100

   - Ты ж нашла такого. Хотя в школе Женька был обычным парнем.

   - Мы с ним вместе начинали с одного телёнка. И старого мотоцикла. Всё остальное – нашими руками и постепенно. На нас с неба ничего не сваливалось. А ты хочешь, чтоб тебя из ЗАГСа на руках внесли в большую квартиру с мебелью и прочим, где на плите уже варится борщ и кипит чайник.

   - Да, хочу. Я ж тоже не дура. Знаешь, сколько я уже всяких курсов прошла? Вот последние сейчас проходим…

   - Что за курсы? Бухгалтеров что ли?

   - Прикалываешься? Такое давно не котируется у приличных людей. Коуч из Москвы. Ведёт тренинги финансового успеха. Платим немало, но оно того стоит.  Группа – тридцать восемь человек. В основном женщины.

   - В этом я не разбираюсь, но если захочу финансового успеха, заведу ещё одну корову.

   - Фу, ничего ты не понимаешь… Одно слово: деревня… Кстати, а что вы там за тусовку затеяли? Хотите день рождения Владимировки отметить?

   - Ты про наш юбилей?.. Да, родному селу сто двадцать пять лет. Можешь приехать, поучаствовать, песню спеть.

   - Юбилей? Села? Что-то такого не припомню. Раньше никогда не праздновали. Других забот нет? Деревня загибается, только на главе ещё и держится.

   - На главе? Ты про Головастика?- Женя презрительно хмыкнула.

   - А что? Хороший, толковый руководитель.

   - Хороший Кузьма. Ему б ещё ума.

   - Любим мы начальство ругать, а сами…- покачала головой Ника.

   - А мы сами и работаем. Вот хотя бы по юбилею. Сначала планируем молебен в церкви. Потом проедем на телеге по селу, поздравим старожилов. После этого все соберёмся в школе, в актовом зале: торжественная часть, концерт, выставка рукоделий и старинных вещей. Под вечер – посадка берёзовой аллеи из ста двадцати пяти деревьев и шуточные

101

спортивные соревнования. Разве плохо?

   - Ну, не знаю. Что-то не верится, что люди пойдут к вам. Все привыкли сидеть дома. Кто у телека, кто у компа. Лучше бы ты с этим не связывалась…

   - Да, народ у нас пассивный, его надо будить. А то пропадём. Нас же хотели объединить с соседними пятью сёлами в одно поселение. Еле отбились. Теперь там один глава и занимается только своей Борисовкой. Депутатов в одном место собрать не могут. Водопроводы враз у всех накрылись, народ побежал в города… Представь, если наша Владимировка исчезнет. Страшно пережить своих детей, но и родное село пережить страшно. Я в город не хочу. Я здесь родилась. Родители, бабушки-дедушки – все на нашем кладбище…

   - Эх ты, патриотка… Давай выпьем…за твоё депутатство… Мало тебе хозяйства. Не стоят наши люди, чтоб о них заботиться…

   - А дети – стоят?.. Я про своих… Я ж и для них тоже…

   - Школу закончат и уедут. Ладно, попробую твоего домашнего… А то мне от этого змеиного что-то…

   - Потому что не закусываешь. Боишься потолстеть?

   - Женечка, ты как, управилась?!. Да у нас гости! Здравствуйте!

   - Даже так: на «вы»?! Мне, конечно, приятно!- засмеялась Ника.

   Муж Жени, который поначалу не заметил подругу жены, переступил через порог.

   - Козлова, это ты?! Ё-моё, что с тобой сделали! Сразу и не признаешь! А я думаю: чья там машина стоит?!

   - Что значит: «сделали»?! Я сама себя сделала!

   - А на хрена тебе такие сиськи?! Ты ж из-за них дороги не увидишь через лобовое стекло! – теперь смеялся уже хозяин.

   - Такие выросли! Завидуйте! – нарочито обиженно возразила гостья.

   - Неправда: в городе сиськи не растут! Только на природе! – Женя прошёл на середину комнаты и остановился, насмешливо разглядывая Веронику. – И я же помню: в школе ты была доска доской.

102

   - А вы, пацаны, только на сисястых заглядывались. Вам больше ничего не надо. Конечно, твоя Женька уже в школе была фигуристой.

   - Это нормально: заглядываться на человека, если есть на что посмотреть. Но если б ты зашла к нам в сарай, я б в темени мог подумать, что корова голову высунула. Такие губища… Есть не мешают?

   - Грубиян. Не мешают… Не хватало мне ещё в ваш сарай заходить.

   - Так. Хватит вам препираться, - вмешалась хозяйка. – Посидишь с нами?

   - Нет. Болтайте о своём, женском. Я в дом.

   - А как там мой «жених», твой кореш поживает? Я о Зайцеве.

   - Заяц на вахте. Дома почти не бывает. То заработает, то кинут. Вообще, многих кидают с зарплатой.

   - Что, все мужики в разъездах? Ты один на всю деревню?

   Женя не обратил внимания на насмешку. Наоборот, резко переменился в настроении.

   - Коля Михайлов где-то на Севере. Старший Лебедько тоже. Стасик спился и помер. Гоша загнулся от рака. Ващенко на стройке погиб. Маркел…Витька уже больше года как на Донбассе. То ли воюет, то ли убили. Кто тебя ещё интересует? Короче, хочешь встретиться с одноклассниками – сходи на кладбище… В селе осталось человек шестьсот. А было полторы тысячи… Отцу – привет. Давно его не видел. Батька у тебя тот ещё!

    «Грубиян» ушёл, а женщины помянули умерших сверстников. Женя к списку мужа добавила ещё несколько имён. Домашнее вино, которое Вероника назвала «Прохоренковским» всё больше ей нравилось, поэтому, помянув, выпили «по чуть-чуть» за то, чтоб Маркел, самый видный в своё время владимирский парень, вернулся живым-здоровым, за то, чтоб всё было хорошо и деревня не исчезла … В общем, когда Вероника догадалась-таки закусывать салом, она уже прилично опьянела.

   - Счастливая ты, Женька… Стопудово, счастливая… - вздохнула гостья.

   - Я счастливая?.. Нет, конечно, я не жалуюсь. Есть семья: дети, муж непьющий. Детей очень любит. И возится с ними. К труду приучает. Балует

103

только. Покупает, что ни попросят… Меня бережёт. Чуть заболею – всё на себя берёт. И коров сам доит… Ну, и не голодаем…

   - Ещё бы…транс-порта полный двор…

   - А как без него?.. Но ты-то лучше всех устроилась. Тебе многие в селе завидуют.

   - Дураки…завидуют… Знали бы, как на самом деле живу…не завидовали…бы…

   - А что не так? Мечтала петь – вот и поёшь. Наверное, хорошо этим зарабатываешь. Ну, муж у тебя умер, так уже столько прошло. Молодая, можешь ещё замуж выйти. Опять же квартира, машина…

   - Машина… Это не моя машина… Макса… Верну с полным баком бензина… Ещё и что-то подкрасить на крыле должна… А за квартиру мне до сих пор…наследнички-уродцы…мозги выносят… То судятся, то рожи какие-то …приходят, угрожают… Макса отлупили…

   - Макс – твой мужчина?

   - Да какой с него мужчина?.. Путаюсь с молоденьким… Ещё и денег просит… А я не дойная корова… Хоть твой Прохоренко меня…так считает… Грубиян… И в школе был грубым… Давай за твоего мужа… Не перевелись ещё…

   Женщины выпили по глотку вина. Вероника, уже не стесняясь, хорошо закусила, похвалила сало. На осторожное предложение подруги взять пару кусков с собой, ответила согласием.

   - Я тебе, Женька про ночные клубы…расписывала… Да, бываем… Раз в полгода… Когда перепадает хороший куш…

   - Концерт что ли?

   - Не смеши… Я давно уже не пою… Да я и не умела… Толик, покойный муженёк, протолкнул…на день города…да на радио… У него там знакомые…были…

   - А я и не знала. Для села ты – знаменитая певица… И чем же ты занимаешься?

104

   - Чем Бог даст… Нет, не Бог… - Вероника посмотрела на свою бутылку с иностранным алкоголем и ткнула пальцем в видневшуюся через коричневое стекло голову змеи.

   - Я блогерша… Слышала?

   - Конечно. Сама подписана на троих. По домашнему хозяйству. Женя по ремонту ролики смотрит.

   - Вот… И до вашего захолустья дошло… Добралось… Долетело… Короче, ходила по магазам, всё мерила, выкладывала… Была реклама… Неплохие бабки… Даже донаты… От дурочек, помешанных на шопинге… Потом стали выгонять…

   - Из магазинов?

   - Ну… Достала их… Ничего ж не покупала… Потом зашибала на эпатаже… Свинячили с подругайками… У памятников, церквей… Раздевались, плясали… Не, лучше тебе не буду… Выгонишь…

   - Видела я таких по телевизору. Только думала, что сумасшедшие. Оказывается, на этом зарабатывают.

   - Угу…штрафы… Толик-то хотел сделать меня звездой рекламы… И мне хорошо, и ему доход… Пела, была на виду, вот и приглашали… А как помер – нашли молоденьких, смазливых… Давай, Женька, помянем моего…зря так рано ушедшего… Хоть и старше был…и изменял…а всё равно хороший…

   - Давай. Говорят, о мёртвых или хорошо, или никак.

   Выпили. Помолчали. Слышно было, как Женя-муж вышел во двор, покормил собаку, что-то ей ласково говоря. Где-то, на дальнем краю села, выстрелили из ружья в темноту. Вероника вздрогнула, её подруга никак не отреагировала.

   - … Значит, ты сейчас блогерша? Что ж, модное занятие…

   - Фигня всё это… Знаешь, сколько у меня подписчиков?.. Будешь ржать… Сто пятьдесят семь… Этим не заработаешь…

   - На что тогда живёшь?

   - Да… Никому не скажешь?

105

   - Конечно.

   - Знаешь, что такое эскорт?

   - Не очень. Где-то слышала, но не помню.

   - Ну, наряжаемся цивильно и сопровождаем…крутых и богатых куда-нибудь… Им со своими старухами стрёмно…

   - А куда сопровождаете?

   - Куда угодно… Презентации…фуршеты…открытие бизнеса… какой-нибудь хрен прилетит из Москвы… Банкеты… Да мало ли… Тут молодые не прокатывают… Дуры и вообще… Несолидно…

   - Но это только сопровождение? – осторожно спросила Женя.

   Вероника усмехнулась:

   - А как попрёт… Поначалу всё чинно, а как разгуляются…

   - Что, и пристают?

   - Мы ж не лохи какие-нибудь… Не хочешь – сваливаешь… Хочешь – за допоплату… Если мужик симпатичный, чего б…на закрутить… Светка так замуж вышла… Чинуша какой-то, но с заводами… Больше с нами не работает… Даже не звонит… Элита…сраная… Знаешь, как я их всех называю?.. Вонючая столичная элита…

   - Это ж не столица.

   - Всё равно… Центр…региона… Сотни тысяч жителей…

   Подруги помолчали, каждая в своих мыслях.

   - … Вернулась бы ты к родителям, - сказала Женя.- Какую-нибудь работёнку нашла. Или просто: сдавала бы там свою квартиру. Хватило бы на жизнь в селе. Чем не вариант?

   - У папаши в огороде копаться?.. Он мне сразу найдёт…работёнку… И на мозги капать…типа неудачница… А деревня как обрадуется… Каждая дура пальцем ткнёт… Числюсь певицей, и ладно…

   … Когда Женя вышла из двора, чтобы проводить подругу, обе увидели

106

зарево от большого огня и услышали тревожный сигнал пожарной машины.

   - Кто это там горит?.. На Советской, да? – спросила Вероника.

   - А у нас постоянно кто-нибудь горит. Потушат. Женя ездит в ваш город торговать, так говорит: по дороге везде палы. Такое ощущение, что вся страна горит. То Якутия, то Сибирь. Прямо, какой-то намёк нам всем…

   - Ерунда…прорвёмся…

   - Захотим – прорвёмся. И похуже бывало…

   Подруги обнялись и расстались. Однако Веронике не удалось сразу отъехать от дома Прохоренко. Кто-то из темноты, подойдя сзади, вежливо постучал ей в стекло. Девушка приоткрыла и увидела пожилого мужчину с бородой, нелепо одетого и с рюкзаком на спине.

   - А скажите-ка: эта дорога на Владивосток?

   Вероника растерялась.

   - Вообще-то на Алексеевку… А, ну да… Дальше – трасса… Москва-Владивосток… Если вон туда пойдёте…

   - Спаси вас Бог. А то я обеспокоился, что заплутал.

   - Только крюк сделали… Километров шесть лишних…

   - Это ничего, ничего…

   - А откуда идёте? – справилась девушка с испугом.

   - Так от Волги-матушки… Пойду, погляжу на океан. А на зиму возвращусь в тёплые места. К югу. Зимой там хорошо…

   Путник прошёл немного в свете фар и исчез, а Вероника тихонько тронулась – как и велела Женя – и почувствовала, что на сердце почему-то защемило, а на глаза вдруг навернулись слёзы. Девушка удивилась сама себе, но ничего не поняла.

***

   «В 1990-е и 2000-е годы во Владимировке не появилось ни одного нового здания или учреждения, только сельский совет сменился администрацией села. В том же помещении. Исчезли больница, клуб, сберкасса, один из двух

107

детских садов, библиотека, баня, аптека. Было ликвидировано действовавшее с 1930-х гг. проводное радио. Сельхозпредприятие несколько раз меняло форму и собственника, обанкротилось, и вся инфраструктура была разобрана и разворована: фермы, кормоцеха, склады, гараж, мастерские, консервный и молочный цеха, зерноток, пилорама, овощехранилище. Резко шло на убыль и население Владимировки. Если в прежние десятилетия в год умирало не более 5-6 человек, то в последние десятилетия село теряло в год до 30 жителей. И ежегодно 1-4 семьи переезжали в города. Количество школьников уменьшилось в 2,5 раза».

***

 

   В день юбилея села школьный библиотекарь Виктория Сергеевна неожиданно проснулась с какой-то тревогой на душе. Часы показывали без десяти шесть. Не проспала. Перебрала в уме весь сценарий праздника – тоже всё в порядке. Все дела расписаны вплоть до вечера, до фейерверка; каждый знает, что делает; добровольные помощники, в основном ученики старших классов, проинструктированы, наверное, раз по пять. Никаких сбоев быть не должно. Тревога не уходила, и вдруг Виктории Сергеевне словно ударило в голову: за всей предпраздничной суетой они не догадались навести порядок на могиле героя Советского Союза, умершего от ран в 1951 году, Гавриила Михайлова. А ведь ещё будучи ученицей школы, в которой сейчас работала, она ходила с классом убираться и красить оградку  на могиле самого известного человека села. Да и свои – бабушка, дедушка и дядя – похоронены рядом. Как же было не вспомнить? Конечно, не Девятое мая, но ведь они – группа энтузиастов, готовивших юбилей – всё село поставили на уши, убеждая привести в порядок заборы и территории около дворов. Не всех удалось расшевелить, но село заметно изменилось к лучшему, особенно когда Дмитриев, давно покинувший Владимировку и ставший преуспевающим бизнесменом, привёз целый микроавтобус краски – на церковь, на заборы, на штакетники ФАПа и администрации. Использовали всю, хотя даже за бесплатной краской очереди не было. Но про Михайлова забыли. Стыдно.

   … Через сорок минут Виктория Сергеевна с сыном, Надя Сивер, учительница Светлана Максимовна и Женя Прохоренко, муж которой уже готовил взятую в Алексеевке лошадь для торжественного проезда по селу,

108

собрались на кладбище, у могилы героя. Медведев, владелец местного магазина, на удивление спокойно и положительно откликнулся на просьбу о чёрной краске, которую лично привёз на место.

   - Готовится к выборам, - предположили женщины.

   Впрочем, Сергей Петрович доброту проявил лишь частично, объявив энтузиастам, что денег с них не возьмёт, сдаст чек в администрацию села, и глава краску оплатит.

   Пока сгребали траву и листья, протирали памятник, несколько лет назад установленный военкоматом, пока красили невысокую оградку и железную лавочку, обсуждали предстоящий день и все намеченные мероприятия.

   - … Так молебен, или как это называется, не состоится? – спросила Светлана Максимовна, когда сделали половину работы и первая волна разговоров стихла.

   - Почему не состоится? – удивилась Женя. – Батюшка приедет, церковь приготовили.

   - Так это… - растерялась учительница, - Цымбалюки вроде ж…умерли… Или меня ввели в заблуждение?..

   У всех остановились руки с кисточками.

   Светлана Максимовна ещё больше растерялась:

   - Вчера вечером, как обычно, брала молоко у Тони, она и сказала, что Анна и Семён умерли разом.  Один от болезни, другая от горя. Да так уверенно рассказывала…

   - Во сколько это было? – спросила Надя.

      - Где-то в полдесятого.

   - Тогда сплетня. Тонька на это мастер. Вернее, мастерица. Я с ними обоими разговаривала уже около десяти.  Специально заезжала по молебну. Уточнить.

   - Фу ты! Живых похоронила! Надо же!.. Ну, Тоня…

   - Это она, наверное, только узнала, что баб Вера Максимова померла, - предположила Виктория Сергеевна. – А деда дети в город забрали. Правда,

109

чтоб он умер, я не слышала…

   - Так баба Вера уже больше недели как умерла…

   -Вот до Тоньки и дошло. Сидит дома, никуда не ходит, даже в магазин. Дочку посылает.

   - Лучше бы поучаствовала в подготовке, чем людей прежде времени хоронить. Так-то женщина хорошая…

   - Хороших у нас много, а как что-то сделать для села, никого нет… Хорошие…

   - Заколебали эти «хорошие люди». Мало того, что для села ничего не делают, они на всех выборах голосуют за тех, кого подсовывают. Вроде Медведева. Мол, лишь бы не было хуже.

   - Вариант «лучше» не рассматривается.

   - Вот именно.

   - Соседка мне так и говорит: «Пенсию ж платят какую-никакую». Я ей: даже в нищих странах, где нет нефти-газа, пенсии больше, чем у нас. «Где, - спрашиваю, - твой сын Гена?» - «На вахте». – «Опять полгода отработает, и ничего не заплатят, как в прошлый раз?» Хозяева выжмут всё из людей, потом фирмы ликвидируют, а сами в Таиланд. Деньги кончатся – опять в Россию. Зарабатывать. И ничего им за это. «А внук, - спрашиваю, - почему с тобой живёт, а не с родителями?» Оказывается, дочка с мужем и с другой семьёй вместе снимают квартиру в городе, работает продавщицей, зарплата небольшая. «А что мы можем?» - говорит. Я ей: «ФАПа добились, чтоб поставили? Добились. Автобус отменяли в прошлом году? Заставили вернуть». А когда подписи собирали, помните, не каждый хотел подписывать. Боялись чего-то.

   - А некоторые деньги требовали за подпись.

   - Было и такое. А нам, говорят, всё равно. Ничего не будет – уйдём в тайгу жить.

   - Тайгу тоже давно поделили…

   - Вот именно.

110

   … Когда Женя Прохоренко вернулась с кладбища, то мужа дома не застала. Она не собиралась кататься с ним в телеге, но очень хотела увидеть начало праздника. Теперь украшенная лентами и бумажными цветами старенькая лошадь везла телегу от одного дома старожила к другому, останавливалась, с неё спрыгивали дети в сшитых к празднику народных рубахах и платьях, в том числе их Аня, и дарили старикам цветы и открытки, нарисованные школьниками под руководством Виктории Сергеевны.

   Лошадь с телегой – современной, с резиновыми шинами колёс – Женя нашёл в соседней деревне и пригнал во Владимировку ещё с вечера. Запрягал чуть ли не в пять часов, чтоб дети могли украсить дугу и прочую сбрую, очень гордился, что не забыл, как одевать хомут, однако несколько раз повторил, качая головой, что село, в котором нет лошадей, обречено. Пока Серая жевала специально купленный овёс, Женя старательно вычистил её, из-за чего супруга, проходившая мимо по всяким хозяйственным делам, шутливо упрекнула: «Ты меня так никогда не гладил, как эту чужачку». – «Ну, так в соседних деревнях завсегда бабы слаще», - отшутился муж.

   Согласно сценарию праздничного дня, составленному  группой активистов, после проезда детей по улицам юбилярши и поздравлений старейших жителей Владимировки всё село должно было собраться в церкви на молебен. Городской батюшка постарался: помимо помощника, дьяка, привёз двух певчих - женщин средних лет и смиренного вида, которые с улыбками поздравили всех, кто пришёл в храм. Когда служба началась и они запели, присутствующие разом вздрогнули и словно пробудились ото сна, настолько красиво и согласно зазвучали голоса маленького хора. Некоторые не сдержались и шёпотом выразили своё восхищение соседям. Стояли тесно, и Анна Фёдоровна Цымбалюк, выровняв неумело поставленные свечи, обернулась к односельчанам и насчитала семнадцать человек. Семнадцатой была она.

   Служба шла размеренно и торжественно. Потрескивало пламя в лампадах; дым от кадила не спешил растворяться, несколько секунд разнородными облачками двигаясь горизонтально вверх и тая над головами молящихся. Люди стояли чинно и, поглядывая на более опытных Цымбалюков, крестились, когда крестились те.

   Анна Фёдоровна стояла слева и впереди: и чтобы священник в случае какой надобности быстро нашёл её, и – главное – чтоб перед глазами были только

111

батюшка, амвон, иконостас и можно было испытать то редкое, но желанное чувство отрешённости от земного и благодатного веяния иного, высшего мира, которое, к сожалению, так редко бывало. Она уже почувствовала умиротворённость и сердечное спокойствие, когда шорохи за спиной стали отвлекать и мешать сосредоточиться. Старушка, постеснявшись оборачиваться, прислушалась. Неужели кто-то стал выходить из церкви? Трудно простоять часовой молебен? А как в городах выдерживают литургию по воскресеньям?.. Анна Фёдоровна не успела ничего сообразить от нахлынувших недоумения и стыда за родное село, как на ухо ей зашептали: «Тёть Аня, я тихонечко уйду: говорят, Сергей Медведев привёз буфет под школу, а там продают шашлыки. Очень шашлычка хочется…» Соседка, Ирина, поскрипывая старыми полами, удалилась по направлению к шашлычному запаху. К концу службы в церкви из местных осталось только пять человек…

   Начало торжественного собрания было намечено на одиннадцать, но ещё в десятом часу под школой бегали дети – будущие участники концерта и их будущие зрители, - и можно было подумать, проезжая мимо, что во Владимировке учатся и в выходные. Взрослый народ солидно потянулся за полчаса – кто пешком, кто на машинах, в одиночку и целыми семьями. Иные заботливые дети привозили своих пожилых родителей, не видевших собраний с последних совхозных времён, отводили их прямо в актовый зал, он же столовая, или поначалу на маленькую экскурсию в один из кабинетов первого этажа, превращённый в музей села, и возвращались в школьный двор, где то и дело образовывались мужские, женские и смешанные кружки, обсуждавшие и праздник, и всякие деревенские заботы. Громкая музыка, звучавшая из открытого окна кабинета завхоза, принуждала разговаривать громче и в то же время веселее, раскованнее: празднику радовались.

   Пришли муж и жена Герасимовы, Деркачи, все Лебедько, за ними Гусевы, оба семейства Охрименко, Горецкие, Козловы и другие. Из Михайловых пришла только Раиса Константиновна с соседкой Тоней Тарасовой. У Пастуховой муж был в отъезде, зато приехали дети – дочь Света с мужем и неженатый сын Игорь. Явились все вместе. Пришёл вдовый старик Крупеников, ещё бодрый и улыбчивый, как в те времена, когда возил на УАЗике совхозное начальство. Среди женщин средних лет  вдов и незамужних, но многодетных было большинство .

   Естественно, явились все, кому присутствовать на большом мероприятии

112

было положено по должности: местные депутаты в полном составе, учителя и другие работники школы, администрация в лице специалистов Светланы Олеговны и Веры Олеговны. Глава поселения Сергей Сергеевич Гусев солидно подъехал без пяти минут одиннадцать вслед за машиной главы района, из которой вышли сам Михаил Михайлович, двое местных журналистов – девушка и парень с камерой, а также какой-то молодой человек в костюме и с большой коробкой в руках, в которой местные предположили подарок селу.

   Приезд начальства и корреспондентов был не единственным сюрпризом для тех, кто заполнил школьный двор и не торопился проходить внутрь, ссылаясь на духоту. Местный борец за правду Николай Валентинович Коробьёв сновал от группы к группе, бросался навстречу прибывавших и показывал всем какой-то большой лист бумаги, что вызывало бурное обсуждение и смех. Участковый Черепахин вместе с рабочим Мишей Лебедько открыл школьные ворота и поставил свою  машину справа от крыльца, показав деревне, что её мероприятие находится под надёжной охраной. Ещё один человек тоже пытался въехать на территорию школы, но его не пустили. Вася Поляков, по прозвищу Васька-рокер, привёз в кузове мотоблока свою полную супругу Тоню с двумя детьми. План подъехать к самому входу решительно пресёк всё тот же Черепахин: все машины и прочая техника выстраивались по обочинам центральной улицы без всякого исключения.

   Рассмешил людей и Саша Марченко, который пришёл на праздник под ручку с Веркой Тищенко, от которой не так давно со скандалом уходил к Машке Крат. Парочка выглядела респектабельно и держалась чинно: на Саше была новенькая одежда, и, когда Вера остановилась у женской компании, её спутник подошёл к мужскому кружку и рассказал, какая Машка плохая и неблагодарная.

   Примерно за час до начала юбилейного собрания старшеклассники, ярко разодетые, некоторые в рубахах и платьях под старину, начали распродажу жёлтеньких книжек под названием «Летопись села Владимировки» - остатки тиража, большая часть которого была оплачена заранее и уже роздана. Многомесячный труд Дмитрия Романовича был привезён из местного издательства под самый праздничный день. Покупали почему-то неохотно, хотя брали в руки, листали, а, обнаруживая знакомую фамилию, радостно восклицали. Но то ли не хотели погружаться в прошлое, то ли не устраивала

113

цена. Хотя чай, кофе, бутерброды и прочая снедь, которой торговали медведевские продавщицы, закончились ещё до начала собрания. Сам автор книги отсутствовал, так как уже третий день лежал в районной больнице и лечил старое учительское сердце.

   И вот долгожданное мероприятие началось. Виктория Сергеевна в цветастом платье и школьный физрук Виктор Иванович в рубахе а-ля деревенский парень времён первопоселенцев вышли с микрофонами в руках на сцену и громко и радостно в два голоса провозгласили: «Торжественное собрание, посвящённое стодвадцатипятилетию основания села Владимировки, объявляется открытым!!» Следом представили самых важных из присутствующих, включая главу района, глав двух соседних поселений, представителей ветеранской организации и некоторых старейших жителей села, которые сумели добраться до школы. Напомнили сценарий праздничного дня, поблагодарили всех, кто участвовал в подготовке юбилея. Шум постепенно улёгся, буфет закрыли, владимирцы, особенно дети, громко хлопали всем, кто вставал. Начали с видеофильма. Кроме Цымбалюков, интервью для него давали ещё четверо уважаемых в селе стариков, хотя говорили все почти одно и то же. Но большее впечатление на присутствующих произвело окончание фильма, когда на экране быстрой лентой прошли фотографии тех, кто умер в селе с момента последнего юбилея – столетия Владимировки. Конечно, не все фото удалось собрать Наде Сивер и другим организаторам, но в наступившей тишине, в которой стал слышен даже звук работавшего проектора, словно повисла мысль о том, что все знакомые и родные вдруг ожили и пришли  с того света, чтобы отметить юбилей со всеми остальными.

   - Наверное, зря мы устроили этот парад мертвецов… - сказала Светлана Максимовна своей бывшей ученице и старосте класса Жене Прохоренко.

   Обе женщины стояли за кулисами, сбоку от сцены, тихонько готовили к концерту танцевальную группу детей и прислушивались к тому, что происходит в зале.

   - Не переживайте, - ответила Женя. – Сейчас Голова всех рассмешит. Плюс Николай Валентинович приготовил какой-то сюрприз.

   - О, этот может. Лишь бы не испортил праздник…

   Действительно, речь Гусева взбодрила людей. Сначала он поздравил село с

114

круглой датой, потом кратко прошёлся по истории Владимировки, особо отметив славное колхозное прошлое, участие почти двухсот односельчан в Великой Отечественной войне, достижения семидесятых-восьмидесятых, когда заасфальтировали все улицы, построили новые школу, почту и два магазина, перестроили клуб, расширили медпункт до больницы, прибавив к ней аптеку, а совхоз обзавёлся второй фермой, двумя цехами и овощехранилищем.

   Но напрасно кто-то из недоброжелателей полагал, что на этом список достижений села закончится и глава не сможет похвастаться результатами своих двух сроков пребывания у власти. «… Поступательное развитие села, в принципе, продолжается по сей день, - уверенно сообщил Гусев. – Особенно радуют жителей Владимировки достижения последних лет. Активно работают администрация поселения и депутатский корпус. В школе обучаются сто два ученика. Только в прошлом году наши ребята заняли два призовых места в районных спортивных соревнованиях, а ученица десятого класса Медведева Светлана заняла третье место в олимпиаде по биологии. Растёт, так сказать, материальная база учебного заведения. Это новая мебель, компьютерная техника. Во время каникул ребят принимает детская оздоровительная площадка. В селе функционирует фельдшерско-акушерский пункт. Благодаря заботам администрации района организованы два автобусных рейса в неделю, что, в принципе, даёт возможность владимирцам своевременно и в полной мере пользоваться государственной медицинской помощью. Лишь за один прошедший год к разным специалистам районной поликлиники тысячу пятьсот двадцать раз обращались жители нашего села. Рассчитываем, что в текущем году эта цифра будет увеличена. В селе регулярно ремонтируются дороги местного значения. Селяне обеспечены водой, газом, дровами, услугами почты. Пенсионеры вовремя получают пенсии. В принципе, трудоустроены практически все жители, в том числе благодаря работающим в окрестностях села сельскохозяйственным фирмам, в первую очередь свиноводческому комплексу. Активно работает социальная служба, оказывающая помощь двум десяткам пожилых людей. Стараниями администрации выделена площадка, куда по субботам приезжают с различным товаром городские предприниматели. Обустроена церковь. Детский сад ежедневно, кроме выходных, принимает воспитанников дошкольного возраста…»

   Каждая новая фраза главы вызывала громкий шёпот и смешки в зале. То и

115

дело слышались возгласы: «Дороги?!», «Какие дрова?!», «Кто там работает из наших?!» и тому подобные. Но Гусев не сдавался, и, если б группа организаторов не предупредила его заранее, что речь не должна длиться более десяти минут, то, возможно, Сергей Сергеевич примерно через полчаса привёл бы Владимировку к полной победе коммунизма. Закончил он так: «Сегодня у нас, так сказать, большой праздник. Администрация поселения много трудилась, чтобы организовать его и провести на должном уровне. Мы благодарны за содействие присутствующему здесь главе района. Спасибо школе, которая подготовила помещение для собрания. Надеюсь, подготовленный нами концерт всем понравится. Особая благодарность местному предпринимателю Сергею Петровичу Медведеву, который, не считаясь с расходами, организовал выездной буфет. В качестве местного депутата Сергей Петрович активно участвует в жизни села. Он скромно молчит, но я узнал, что сегодня с утра его стараниями приведена в порядок могила нашего славного земляка Героя Советского Союза Гавриила Михайлова. Думаю, мы все окажем Сергею Петровичу поддержку на предстоящих выборах в районную Думу».

   Гусеву жидко захлопали, но сесть на своё место в первом ряду он не успел. Какой-то большой лист бумаги быстро прошёл по рядам и оказался в руках главы.

   - Что такое? Что это? Вопросы что ли?.. Так у нас не сход…

   - Ты почитай вслух, Сергеич! – крикнули из зала.

   Гусев глянул на главу района, но тот сделал нейтральное выражение лица, а люди продолжали просить чтения. Пришлось согласиться.

   - «Наказы кандидату в депутаты… Так… Первое. Увеличить зарплаты депутатов всех уровней в пять раз… Второе. Увеличить налог с самозанятых до пятидесяти процентов… Уменьшить пенсии до десяти процентов по отношению к средней зарплате, а пенсионный возраст увеличить до девяноста-девяноста пяти лет… В рамках борьбы с коррупцией каждому госслужащему выдать единовременное пособие в сумме одного миллиарда рублей…»

   На миллиарде Гусев растерялся, поняв, наконец, что его разыгрывают. Но народ так развеселился, что начал требовать продолжения едва ли не хором. К тому же к крикам «Поддерживаем! Читай! Читай!» присоединились ничего

116

не понимающие дети.

   - Наконец-то люди почувствовали, что сегодня праздник, - сказала за кулисами Светлана Михайловна, и Женя со смехом согласилась.

   Сергей Сергеевич был опытным чиновником, и ситуация, когда читать не хочется, а не читать нельзя, его смутила лишь на пару секунд.

   - Уважаемые односельчане! Я так понимаю, это наказы наоборот! То, чего, в принципе, не должны добиваться наши депутаты! Тогда, конечно, дочитаю! «Ввести штрафы с огородов и дач не только за сорняки, но и за огурцы, помидоры, перец, морковь, ягодные кусты и фруктовые деревья. Запретить не только критиковать власть, митинговать, пикетировать, но и обязать всех граждан по утрам перед завтраком и вечерами перед сном молиться о здоровье депутатов, мэров, губернаторов, министров и членов их семей».

   Сергей Сергеевич боковым зрением заметил, что на последнем пункте глава района одобрительно кивнул. Или ему так показалось. Но дочитал спокойнее.

   - «Ввиду того что за год цены на стройматериалы увеличились всего лишь в три раза и граждане нагло продолжают строиться и ремонтироваться, увеличить данные цены ещё впятеро. Ввиду дешевизны продуктов и роста количества сытых граждан увеличить цены в продовольственном сегменте в десять раз».

   Люди в зале уже хохотали. Впрочем, не все. Пожилые и те, кого Бог обидел чувством юмора, возмущались и недоумённо смотрели на соседей.

   - «В целях очищения воздуха от выхлопных газов увеличить цены на бензин и дизтопливо до трёхсот рублей за литр. Ввиду того что за год в России исчезает всего лишь тысяча деревень, ликвидировать все населённые пункты, где число жителей менее пятисот человек».

   Гусев дочитал, ему дружно захлопали. Не теряя самообладания, он отмахнулся: «Ну, пошутили, пошутили!.. Праздник всё-таки!..» Только инициатор шутки Коробьёв громко сказал из заднего ряда: «Медведев ещё и не такое сотворит, только выберете!»

   Начались поздравления гостей. Некоторые дарили подарки, больше шутливые: каравай в форме владимирского поселения, картину «Лев Толстой на пашне», метлу и снеговую лопату…

117

   Глава района Кургач Валентин Валентинович, несмотря на то, что ведущие несколько раз пытались его объявить, повёл себя как в советском сборном концерте эстрадных певцов: пропускал других вперёд, дабы сказать своё веское слово последним и таком образом остаться в памяти владимирцев как одно из украшений сельского юбилея. Наконец, остался только он. Валентин Валентинович неторопливо и солидно вышел на сцену, взял у Виктора Ивановича микрофон и заговорил: «Уважаемая администрация поселения, депутаты муниципального комитета, жители, в первую очередь хочу поздравить вас с круглой датой. Сегодня вашему селу исполняется сто двадцать пять лет. Очень солидный срок. Люди столько не живут, а Владимировка, как видим, живёт и процветает. Приятно было слышать доклад вашего замечательного главы Сергея Сергеевича Гусева. А именно. Несмотря на трудности в стране и за её пределами, несмотря на то, что жизнь ставит перед нами новые вызовы, Владимировка находится в надёжных руках и в отличном состоянии. Система коммунальных услуг, дороги, школа, - Кургач развёл руки, - демонстрируют нам, что в сельской местности жить можно, а значит…нужно! Ещё раз поздравляю с юбилеем!.. Вы что-то хотите сказать?

   Районный глава заметил женщину, которая с самого начала его речи высоко поднимала руку.

   - Хочу! Можно?!

   - Пожалуйста. Только представьтесь.

   - Я Герасимова Екатерина! Что ещё?!. Вдова, воспитываю троих детей! Я думаю, не одну меня заботит это, и деревня согласится! – женщина обвела зал глазами и заговорила увереннее. – Что вытворяет этот новый свинарник?! Воткнули его на самом краю, дома рядом! Вонища невообразимая! Очистных никаких нет, все отходы текут прямо в речку! А ведь мы там в детстве купались!

   В зале одобрительно заговорили. Несколько голосов выкрикнули: «Правильно!»

   - Вот вы районная власть! Скажите, за что нам такое издевательство?!

   Герасимова села на место и раскраснелась от своих эмоций и впечатления от первого в жизни разговора с большим начальником.

118

   Валентин Валентинович поднял руку:

   - Спокойно, товарищи. Я думаю, сегодня, в такой день неуместно обсуждать хозяйственные вопросы. Минимум раз в год мы посещаем все сёла района, выслушиваем людей, решаем по мере возможностей проблемы… Нет, если вы так хотите, я, конечно…

   - Хотим, хотим! – закричали в зале.

   - Хорошо. Решение о размещении свиноводческого комплекса, вы же понимаете, принималось не на районном уровне. К тому же весь наш район входит в ТОР «Рассвет». Что касается очистных сооружений, то они, конечно же, будут построены. Это я вам обещаю. Руководство комплекса можно понять. Сначала они сосредоточились на производстве. А это налоги, рабочие места.

   - Да там никто из деревенских не работает! Привозят из города на автобусе! Какие рабочие места?! Тогда б городе и размещали!

   - Про Березняк, про Березняк спросите! Катя, давай!

   - Сам давай! Ты мужик или нет?! Возьми да спроси!

   - За что Березняк губят?! Кто позволил?!

   - А коллекторов кто посылает?! Опять приезжали! Мало им Гармошки!

   - Пастбища позабирали! Чем жить?!

   Крики продолжались несколько минут. Валентин Валентинович качал головой, но со сцены не уходил: начальство народу не проигрывает. Гусев и Дарья Егоровна поднялись со своих мест и пытались успокоить собрание. Вдруг раздался резкий крик: «Тихо!» Люди приумолкли, стали глазами искать наглеца, который затыкает им рты. Но, увидев, не возмущались, а замолкали. Это был Коробьёв.

   - Валентин Валентинович! – громко сказал он, заглушая тех, кто ещё не смог успокоиться. – Не удивляйтесь нам, владимирцам! Вы три года возглавляете район, а приехали к нам впервые! Вот мы и пользуемся случаем! А праздник никуда не денется! Выходной день большой!

   - Что вы хотите конкретно сказать? – уже устало и с некоторым раздражением спросил Кургач.

119

   - Говорю конкретно! Со слов сына-школьника знаю, что у них чуть ли не каждый день проводятся часы или линейки о патриотизме!

   - Вам не нравится, что детей приучают любить Родину?

   - Очень нравится! Теперь вопрос! Что делает районная администрация из любви к Родине?!

   - Администрация?.. Мы провели ряд мероприятий…

   - Постойте! Мероприятия, которые прошли в районе в последние годы, были проведены учреждениями культуры и образования! Перечислите, пожалуйста, что вы сделали за три года из любви к Родине! Сколько за это время у нас появилось новых предприятий, фермерских хозяйств, ИП?! Сколько новых рабочих мест в сёлах?! Сколько километров дорог отремонтировали?! Сколько – водопроводов?! Где производился капитальный ремонт в школах, детсадах, больницах?!. Вот у меня в руках районная газета трёхлетней давности! Здесь статья с вашими обещаниями и планами! Темпы роста ВВП района – пять процентов в год! Прирост населения – десять процентов! Уход от дотационности!

   - Может, хватит демагогии! – перебил Кургач. – Оценку нашей работы даёт губернатор, и мы у него на хорошем счету!

   - Потому что свинокомплекс принадлежит его сыну?! В районе исчезло шесть  фермерских хозяйств, население ежегодно уменьшается на семь-восемь процентов, район стал глубоко дотационным!

   - Вы забываете, какие трудности нам пришлось преодолеть за это время! Коронавирус один чего стоит! Когда такое было, чтоб в Сахаре выпал снег?! Соседний Китай постоянно страдает от наводнений! Это тоже сказывается на нашем районе! Сейчас глобальная экономика, и всё в мире взаимосвязано! Прежде чем бросаться цифрами, надо научиться разбираться в простых экономических вопросах!

   - Вот именно! – поддержал Гусев. – Сядь, Николай, и не порть людям праздник! Разошёлся тут!..

   - Это не праздник! – возразил Коробьёв. – Это поминки! Последний вопрос, Валентин Валентинович!

   Глава района уже спускался со сцены, ничего не ответил, но голову в

120

сторону оппонента повернул.

   - Это правда, что у вас вилла в Италии?!

   - Дезинформация!.. Есть маленький домик, но, во-первых, не в Италии, а в Черногории! Во-вторых, он принадлежит сыну! Я там даже не бывал!

   - Вашему сыну девятнадцать лет, и он студент! Какие огромные стипендии в нашей стране! – с усмешкой выкрикнул Коробьёв, тоже присаживаясь.

   Народ поддержал шутку хохотом. Раздались выкрики вроде «Пойду в студенты!», и это оказалось последней каплей, переполнившей терпение главы района.

   - Сколько я буду терпеть эти инсинуации, Сергей Сергеевич?! – краснея от злости и раздражения, сказал он Гусеву. – Да мы просто ликвидируем вашу деревушку и всё! Используем механизм ТОРов! И будет здесь сплошное поле!

   Кургач быстро пошёл к выходу из зала, Гусев поторопился следом, за ним – Дарья Егоровна, Медведев, ещё несколько человек из гостей и местных. Люди в зале снова зашумели, но было непонятно, осуждают они начальство или зануду Коробьёва. Женя Прохоренко со сцены громко говорила ведущим, чтобы брали всё в свои руки, а во втором ряду одна из женщин обернулась к Валентине Петровне и спросила, почему та не убегает вслед за мужем.

   - А Сергей Петрович мне не указ, - ответила та. – Это ему начальники нужны. Хочу на концерт посмотреть: зря что ли шла?

   Владимировка ещё долго  обсуждала бы скандал и засидевшиеся дети бегали бы между рядов, но объявили праздничный концерт, и на сцену вышли двое – девушка в фольклорном платье и парень с большим баяном. Мало кто видел эту пару до начала собрания, и потому многие переключились с бегства начальства на угадывание того, кто перед ними. Ведущих из-за шума не услышали, но вот школьный завуч Маргарита Олеговна сказала соседке: «Моя ученица…», и по рядам прошелестело: «Да это же Дмитриева дочка… Смотрите-ка, приехала в родную деревню… Они ж тут давно не живут… Ещё и баяниста с собой привезла…»

   Девушка, не дождавшись тишины, кивнула аккомпаниатору, тот резко взял аккорд, и песня полилась. Строчка, другая… Зал вдруг стих, как при показе

121

видеофильма. Старая, с детства известная песня вдруг воскресила каждому из собравшихся его собственную жизнь, измерила её необычной красотой голоса и музыки, заставила покачать головой и навернула слёзы. Слушали не ушами – слушали душами, о которых как-то подзабыли за ежедневной суетой и заботами. Песня словно спрашивала: а как ты пропел свою жизнь?.. Детей же, школьников, которым ещё нечего было вспоминать, песня просто заворожила чистым, высоким голосом и непривычным живым звуком инструмента: баян был не простой – пятирядный. Таких в селе не видали и не слыхали.

   Когда Ира Дмитриева замолчала, ей не сразу захлопали, а через несколько секунд: люди будто не хотели возвращаться в реальность. Потом был танец. Ещё песня. Просто, но умильно сплясала большая группа детсадовцев в бело-зелёных костюмах. Ира спела в третий раз, красиво спел и хор старшеклассников. Все песни были о деревне, о сельской жизни, лесах, речках, и люди, слушая, радовались, что живут не в камне и асфальте, а в чистом воздухе, где слышны голоса птиц и крики петухов, где мало ездят, но много ходят, где зимой трещат дрова в печках, а летом косят на сено пахучую траву…

   По завершении концерта Виктория Сергеевна объявила:

   - Уважаемые односельчане. За два месяца до юбилея мы, инициативная группа, предложили всем желающим поучаствовать в конкурсе на лучшее стихотворение о селе. Всего было подано восемь стихов. От взрослых, к сожалению, ни одного, все – детские. Сейчас перед вами выступят авторы трёх стихов, которые, на наш взгляд, наиболее удачные.

   Народ оживился. В концерте и так не было ни одного скучного номера, но тут свои, деревенские, поэты! Это, конечно, сильно заинтересовало.

   Ведущие ушли, но сцена оставалась пустой. Из зала слышали, что за кулисами вроде как спорят. Наконец, вышла…Ира Дмитриева.

   - Понимаю ваше удивление, - улыбнулась она. – Дело в том, что автор долго готовился прочесть своё произведение, но сильно разволновался и попросил кого-нибудь. Подвернулась я…

   В зале засмеялись:

   - Будешь петь?! Мы не против!

122

   - Нет, петь я не буду. Прошу внимания. Стихотворение ученика седьмого класса Димы Зайцева. Девушка развернула тетрадный листок:

                              Всегда на вахте мой отец.

В разъездах жизнь трудна.

Работы нет в родном селе:

Война идёт, война.

 

Мать по хозяйству целый день

С рассвета допоздна.

Одна забота: нас поднять:

Война идёт, война.

 

Дед с бабой ещё могли жить,

Да пенсия скудна.

Делились с нами, чем могли:

Война идёт, война.

 

Мой старший брат во многом спец,

Зарплата же смешна.

Расходы в городе – копец:

Война идёт, война.

 

Не может встать моя сестра,

Который год больна.

Нет миллиона ей помочь:

                     123

Война идёт, война.

 

Мне очень хочется спросить:

Против кого война?

Ведь если детям плохо жить,

Страна обречена.

   Девушка начала бойко, но с третьей строфы стала делать паузы, а голос начал срываться. Деревня, знавшая семейство Зайцевых, сразу поняла, что это стих о себе. Ира, как приезжая, догадалась не сразу.

   Аплодисментов не было. Только кто-то сказал: «Молодец Димка», и всё.

   Следующие выступающие сгладили мрачное впечатление от первого стиха. Вышли двое – одиннадцатиклассники Максим и Аня. Он читал первые строчки, она, словно возражая, - вторые.

Ракеты гипер есть у нас,

И Запад устрашён.

Но та страна великая,

Где людям хорошо.

 

В глухих местах построили

Мы космодром большой,

Нет, та страна великая,

Где людям хорошо.

 

Пшеницы сбор для экспорта

Рекорды превзошёл,

А та страна великая,

124

Где людям хорошо.

 

Разбили террористов мы,

ИГИЛ разоружён,

Так та страна великая,

Где людям хорошо.

 

Европе газ на топливо

По дну от нас прошёл,

Эх, та страна великая,

Где людям хорошо.

 

С постройкой новых городов

Вопрос почти решён,

Воры миллиарды украдут,

Им будет хорошо.

 

Свершения великие,

Конечно, хорошо,

Когда народ ест досыта.

Не ходит нагишом.

   Старшеклассники развеселили народ. Иные из взрослых, заразившись иронией стиха, начали вслух повторять третьи и четвёртые строки, и под конец декламации Ане помогал целый добровольный хор. Закончилось всё смехом, аплодисментами и криками «Молодцы!»

   С третьим стихом на сцену вышла дочка Миши Лебедько девятиклассница

125

Света. К доброжелательным Мише и его жене Тане в деревне относились очень хорошо, потому тихая, прилежная, невысокого роста девочка заставила зал уважительно стихнуть. К тому же все надеялись на ещё один сюрприз. Света подняла микрофон к лицу и заговорила неожиданно громко и жёстко:

Не на либералах держится Россия.

Не чиновники – спасители её.

Не поможет президент-мессия.

Оппозиции реальной нет давно.

 

Но в селе любом, любом посёлке,

В малом городе и в городе большом.

Есть свой минин, даром, что не с Волги,

Сергий есть, хотя и не святой.

 

Не даёт он закрывать больницы,

Бьётся за ремонт местных дорог,

На защите вековых традиций

Повторяет, как и прежде: «С нами Бог!»

 

Не один он, богатырь земли российской:

Полк честных людей стоит за ним.

Вот на чьих плечах лежит Отчизна,

Вот благодаря кому мы устоим.

 

Жаль, не слышен голос их глубинный,

Нет им места в блогах, на ТВ.

126

Но важней, чем посвист соловьиный,

Скромный богатырь в простом седле.

   … Ведущие вышли на сцену, но почему-то оба заметно побледнели и не улыбались. Они о чём-то пошептались, и Виктор Иванович досадливо кивнул.

   - Односельчане…земляки… - заговорил он совсем не торжественно. – Только что позвонили из больницы. Умер Дмитрий Романович Василенко, бывший учитель истории нашей школы, автор книги «Летопись села Владимировки».

   … Когда расходились, вспоминали события дня, больше – то, что происходило на собрании. Два старика, замявшись среди стульев и пропуская более шустрый народ, посмотрели друг на друга и покачали головами:

   - Жаль Романыча…

   - Да, жаль… Сколько детей выучил…

   - Говорят, ему досталось от Гусева за книжку…

   - А что в ней такого?

   - Да ничего… Просто, не бывает книжек про деревню…

   - Смотря какая деревня. Иные лет через двадцать бросали, исчезали, а иная не то, что сто двадцать пять, а тысячу лет стоит. Всё от людей зависит…

   К одному из стариков подбежал внук и, вежливо дождавшись конца диалога, затараторил:

   - Деда, папка сказал вести тебя быстрее! Он уже в машине! И деда Семёна подвезём! Давай пошли! Деда, а как ты думаешь: книжку про Владимировку никто дальше не напишет?! Она ж на этом годе кончается, а мы дальше будем жить!

   - Вот ты и напишешь…

                                                                                                          2022-2023

 

 

127

 Шевченко Андрей Иванович

21 мая 2023