МАМА.(Мистико-эзотерический роман).

- Так  и  должно  быть  всегда - произнес  Лентул  Плабий  Вар – Если  бы  я был  Цезарем, то  этот  страх  за  свою  шкуру  у  них  бы  не  проходил  никогда. И  вообще, после  Октавиана  никто   не  должен  носить  это  имя, кроме  меня. Никто.

  Он, аж, весь  передернулся. И  произнес  еще – Мне  бы  Гракха  в  учителя. Я  опоздал  с  рождением  и  жалею  об  этом. И  даже  жалею, что  не   был  ровестником  Гракху  и  Красу. Я  бы  вычистил  весь  Рим  и  его  окресности  от  придурков, вроде  этого  Цестия, куда  основательней.

  Лентул  Плабий  вар  поморщился  и  сплюнул  в  дорожную  серую  пыль.

- Сейчас  этот  Цестий  Касиус  в  городской  тюрьме - продолжил  Марк  Квинт Цимбериус - Трясется  от  ужаса  и  молится  о  пощаде. К  нам  его  посадили довремя  казни. Не  с  этими  рабами.

- Без  разницы – отозвался  на  вопрос  Лентул  Плабий  Вар – Дурак, он  всегда дурак. И  умирает, как  дурак.

- Может  сам  Тиберий  захочет  с  ним  поговорить. И  его  нужно  прикончить, и  я  думаю, по  быстрее – продолжил  свой  разговор  Марк  Квинт - Пока  до него  не  добрался  Тиберий.

  Луцилла  Вар  глянула  на  Марка  Цимбериуса  и  на   отца, из-под  верхней пурпуной  накидки. Поправив  окольцованными  в  бриллиантах  золотыми кольцами  и  перстнями  тонкими  девичьими  пальцами  локон  у  виска  русых волос  и  большую  в  правом  ухе  золотую  сережку, она, отвернувшись, загадочно  и  хищно, заулыбалась. У  нее  все  шло  как  нельзя  лучше, и  это было  для  нее  главное.

- Я  же  сказал  тебе, Марк  Кинт. Мне  без  разницы. Я  его  уже  не  знаю, и  не помню  этого  придурка  из  нашего  сената - произнес  нервно  и, предчувствуя, вероятно  что-то  неприятное  впереди  Лентул  Плабий  Вар - Хотя  чем быстрее  его  прикончат  в  твоей  тюряге, тем  нам  же  спокойнее. И  о  жене его, чтобы  не  забыли.

- Сделаем, Лентул – ответил  ему  Марк  Цимбериус - Сегодня  же  после  этой поездки, я  займусь  этой  работой. Пошлю  своих  людей  в  его  дом.

- Да  уж  постарайся  от  него  нас  обоих  избавить. И  жену  его  заодно. И  прикажи  на  имущество  приказ  охраны  наложить.

- У  него  есть  знакомые  и  друзья - произнес, глядя, вопросительно  на Лентула  Вара  Марк  Цимбериус - Тот  же  Кампелий  Тимбериус  Галла. Как бы  он  не  сдал  нас, спасая  своего  друга. Наверняка, он  в  курсе  твоего договора  с  Цестием.

- Может  и  так, но, я  уверен, что  он  и  все  сенаторы, что  были  с  Цестием Касиусом  заодно. И  остальные  теперь  так  напуганы  арестом  Цестия Касиуса, что  отошли  в  сторону. И  попрятались, трясясь  от  страха  на  своих загородных  вилла  за  Римом. Им  свои  шкуры  дороже  друзей - ответил Лентул  Плабий  Вар – Они   будут  сидеть  до  того, так  времени  пока  все  не  утрясется. Просто убери  Цестия  и  его  жену. И  все  и  на  имущество  арест  наложи. Я  потом скажу, что  дальше  делать.

- Этот  наш  общий  раб  из  Рима  произнес  старший  Вар - Спасибо  за  это. Ты  хорошо  поработал, Марк  Квинт - произнес  в  знак  благодарности  Лентул Вар - Тем  копьем, чуть  не  угрохали  мать  Тиберия  Ливию. Этого  идиота давно  надо  было  сместить  с  трона  Рима, как  и  часть  сенаторов  с сенаторского  места  в  Риме. Особенно  его  преторианца  Сеяна. Опасная тварь. А  этот  Цестий  Панкриций  Касиус. Глупее  сенатора  я  не  видел. За свои  же  деньги  и  под  меч  палача. Брошенный  и  забытый  всеми, как  и  его глупая  жена  Карнелия. Наверное, весь  теперь  Рим  судачит  о  заговоре. И  о  Цестии  Панкриции  Касиусе  и  его  купленном  у  меня  рабе, метнувшем  в ложе  Тиберия  копье. Ну  да  ладно. Все  идет  как  надо. Скоро  будем  уже  в Олимпии – произнес  довольный  самим  собой  и  даже  радостный  Лентул Плабий  Вар – Скоро  Олимпия  будет  вся  наша, а  Хароний  на  песке амфитеатра  и  без  головы.

  Он  засмеялся  на  всю, казалось  Апиеву  дорогу, взирая  на  торчащие останки  высохших  крестов  распятий  вдоль  обочины. Его  это  еще  сильнее развеселило. И  Лентул  Плабий  Вар  вообще  закатился  истерическим идиотским  кровожадным  смехом. Луцилла  хитро  и  злобно  ему  улыбнулась и  отвернулась  в  сторону  обочины  дороги, не  глядя  на  своего  отца, ни  на торчащие  из  земли  кресты, ни  на  его  закадычного  друга  из  сената, начальника  городской  полиции  и  римской  жандармерии  Марка  Квинта Цимбериуса. Она даже не смотрела на жандармерию и конную полицию Рима, а просто смотрела куда-то, тоже улыбаясь чему-то, и была сама собой самодовольна и загадочна. Луцилле плевать было на отца и его друга. Луцилла Вар  рвалась  к  своему. К  тому, что  она  уже  считала  по  праву  своим. И только  своим. Она  рвалась  к  своему  Ганику. И  ей  нетерпелось  быть  как можно  быстрее  в  Олимпии. И  заполучить  свое. А там  хоть  пусть  потом. Пусть  отец  насладиться  своей  долгожданной  местью  и  победой  с  его наживой. Пусть  хоть  перережет  всех  рабынь  и  рабов  со  слугами  на  вилле Харония  Диспиция  Магмы. Пусть  хоть  что, главное, ее  облюбованный  ею Ганик  будет  в  ее  девичьих  руках. И  будет  в  полном  ее  распоряжении скоро  на  ее  вилле  отца. И  она  загадочно  и  хищно  улыбалась, не  смотря  ни  на  кого  в  той  повозке  подымаемой   колесами  дорожную  пыль. Она  не смотрела  на  мимо  проскользающие  крестьянские  деревни  Лацерну  и Селенфию  у  самой  почти Апиевой  дороги. И  на  лежащие  на  боку перевернутые  повозки  крестьян. Некоторые  из  которых  уже  подняли  на колеса  и  перепрягли  напуганные  возницы, и  собирали  в  повозки  свой крестьянский  жалкий  домащний  скарб.

- Что  это  тут  у  них: - озадачился  вопросом  Марк  Квинт  Цимбериус - Точно война  по  всей  дороге.

- Хочешь, спроси, Марк  Квинт - произнес  Лентул  Плабий  Вар - Мне  до  них дела  нет.

- Эй, что  у  вас  тут  было?! – прокричал  с  сенаторской  в  золоте  и  символики  крытой  поверх  повозки  Марк  Цимбериус.

- Не  знаем  сами, господин! - кто-то  в  ответ  из  возниц  крестьян  ему крикнул – Сильный  ураганный  пронесся  недавно  ветер! И  нас  поопрокидывало!

- Ветер, говорят – произнес  Марк  Квинт  Цимбериус  Лентулу  Плабию  Вару.

- Плевать  на  этих  уродов – произнес  все  еще  смеясь  Лентул  Вар – У  них вечно  все  что-то  происходит  и  случается. Живут  сами  себе  и  без  хозяина вот  и  бардак  кругом. Плетку  им  всем  выписать  надо  и  сразу  перестанут повозки  опрокидываться. Видел  как  у  меня  на  вилле? – он  обратился  с вопросом  к  Марку  Квинту  Цимбериусу. Тот  в  ответ  качнул  головой  и посмотрел  на  отвлеченную, чем-то  от  их  мужского  разговора  Луциллу  Вар.

- Вот  и  все - произнес  Лентул  Вар, и  тоже  глянул  на  свою  дочь Луциллу быстрым  едким  взглядом  синих  отцовских  глаз. Та  в  ответ  даже  не посмотрела  на  них, а  всю  дорогу  куда-то  смотрела  в  сторону, то  на обломки  сколоченных  друг  с  другом  ржавыми  гвоздями  досок  торчащие высохшие  от  долгого  времени  старые  кресты  распятия, то  вообще  на  вверх  возвышающиеся  вдоль  Апиевой  дороги  холмы  из  песка  и  земли  с вызженной  солнцем  травой. Сырой  после  внезапного  проливного  дождя, который  застал  ее  еще  дома. Когда  эти  двое  только, только  вернулись домой  на  виллу. И  где  она, лежа  на  ложе  постели  в  своей  девичьей комнате  на  втором  этаже  виллы, когда  они  вошли  к  ней  в  комнату, встретила  их. Она  была  уже  готова  к  долгой  этой  поездке. Снова  в  имение Харония  Диспиция  Магмы. Где  во  дворе  уже  их  всех  ждала  жандармерия и  полиция  Рима. И  вот  они  уже  были  в  дороге, и  она  Луцилла  Вар смотрела  на  холмы  и  кресты, направлялась  к  своему  Ганику.

  Прискакали  Касиус  Лакриций  и  Арминий  Репта. Они  доложили  ее  отцу  о том, что  Хароний  Магма  и  гладиаторы  все  схвачены  и  на  вилле  Харония практически  остались  одни  рабы  да  его  слуги. Та  охрана, которая  там  была  сплошь  инвалиды. И  серьезного  сопротивления  уже  не  окажут  если, что. Их  просто  полиция  и  жандармерия  Рима  перережет  как  щенят  и  все. И  Ганик  будет  ее  Луциллы. И  никто  уже  не  помешает  ей  его  заполучить.

  Она  думала  только  о  Ганике  и  вспомнила  Харония  Магму  и  свой  с  ним торг  и  те  деньги, которые  она  предлагала  ему  за  любимого  ею  гладиатора на  устроенных  Харонием  в  ее  честь  смотринах  в  школе  Олимпия. И  то, что  Хароний  был  полным  кретином, не  отдав  ей  Ганика  за  деньги. Может, тогда  она  бы  и  заступилась  бы  за  Харония  Магму  перед  своим  отцом. Хотя  вряд  ли  он  бы  оставил  Харония  в  покое. Она  слишком  хорошо  знала  своего  родного  жадного  и  коварного  отца. И  то, что  он  никогда никому  ничего  не  прощал. И  в  любом  случае  Хароний  Магма  был обречен. И  вот  теперь  оставалось  просто  и  за  так  получить  свой  товар. И  тому  и  другому. Еще  получить  свою  в  этом  деле  этому  начальнику римской  жандармерии  и  полиции  сенатору, как  и  ее  отец  Лентул  Плабий Вар, Марку  Квинту  Цимбериусу.

                                              ***

  Он  нес  их  внутри  себя. Всех  кого  спас  от  расправы  Тиберия  и  его Преторианцев. В  ночной  уже  темноте  и  в  своем  чреве, чреве  ангела Миллемида. В  своей  черной  скользящей  по  Апиевой  дороге  тени. В  вихре дорожной  поднятой  с  камней  пыли  и  ветра.

  Миллемид  летел  в  сторону  школы  Олимпия. Он  тенью  соскользнул  с Апиевой  дороги  и  понесся  по  холмам, теперь  избегая  встречь  с  кем-либо, и  уже  не  шибко  спешил, потому, как  его  вторая  половина  уже направлялась  к  нему. Неся  в  себе  всех  остальных  из  загородной  школы гладиатров.

  Все  было  выполнено, как  и  должно  было  свершиться.

  Миллемид  был  вполне  теперь  доволен  и  сбавил  обороты  своего  полета. Он, даже  остановился  в  вихре  подымаемой  ветром  своего  не  спокойного  и бурного  астрала  с  холмов  сырой  после  дождя  пыли.

  Он  стоял  на  одном  теперь  месте. И  вихрь  вокруг  него, просто  подымался вверх, прямо  в  горячее  еще  не  остывшее  от  прошедшего  жаркого  дня небо.

  Уже  ничто  не  говорило  о  прошедшем  недавнем  дневном  ливне  в самом Риме, который  начался  внезапно  и  также  внезапно  закончился, так  и  не остудив  дневную  весеннюю  матровскую  жару  италийских  земель. Он  ждал самого  себя. Вторую  свою  часть  из  Олимпии. Здесь  они  должны  были соединиться. Недалеко  от  Тибра. И  последовать  в  отдаленные  земли, туда, куда  Миллемид  собирался  отправить  всех  беглецов  из  этого  мира  для новой  жизни.

  Он  спас  их  всех. И  теперь  предстояла  дорога  далеко  отсюда, туда  где  их не  найдет  никто. И  где  те, кого  он  спас  и  нес  в  своем  ангела  теле, смогут жить  свободно  и  без  своих  хозяев.

  Он   успел  сделать  то, что  пообещал  больному  Ганику. Вот  только  судьба Ганика  ему  была  совершенно  неподвластна. Была  отделена  от  всех  их  и была  предрешена  и  неподвластна  ангелу  Неба  Миллемиду. И  он  не  мог ничего  с  этим  поделать. А  только  корректровать  некоторые  в  той  судьбе события, подстраиваясь  сам  под  все, что  только  будет  происходить  в  жизни  сына  Зильземира. И  только  сам  Бог  теперь  властен  над  своим сыном  и  его  мать, которую  Миллемид  сильно  любил, что  даже  простил смерть  родного  брата  Геромида. Что  даже  поклялся  ей  защищать  Ганика. Пока  Зильземир  не завладеет  своим  отпрыском  и  не  унесет  его  на  Небо.

                                               ***

  Зильземир  вернулся  назад. Назад  в  дом  Лентула  Плабия  Вара. Он  вернул назад  свою  вторую  половину. Уже  ночью. Вернулся  его  астральный двойник. Который  нашел  Мисму  Магония  и  спас  его  в  момент  кровавого побоища  на  границах  Рима.

  Он  успел. Успел  вовремя  и  спас  любимого  Сильвии. Мало  того, он передал  ему  о  том, что  его  ждут. Ждут  в  Селенфии  и  очень  любят.

Порывшись  немного  в  голове  Мисмы  Магония  он, выхватив  оттуда  для себя  самое  важное  и  необходимое, Зильземир  передал  Мисме  послание  от любимой  и  вылечил  его  от  всех  полученных  в  бою  ран. Это  чудесное исцеление  Центуриона  первой  кагорты  легиона  ветеранов  Мисмы  Магония порясло  всех  тогда  в  военной  разрушенной  и  сожженной  почти  до основания  крепости  шестого  легиона. Легиона  Феррата. Он  сделал  то, что обещал  Сильвии, и  вот  его  одна  из  частей  вернулась  назад, и  соелинилась с  первой. И  Зильземир  довольный  сам  собой  просто  уснул, затаившись среди  стен  виллы  Лентула  Плабия  Вара. Он  впал  в  сон, ангельский длинный  сон, соединившись  снова  воедино  астральноментально, сложив свои, огромные  вокруг  себя  птичьи  светящиеся  светом  астрала  крылья.

Склонив  голову, свесив  длинные  вьющиеся  русые, светящиеся  ярким небесным  светом  волосы  на  свою  женскую  трепещущую  в  глубоком дыхании  грудь. Грудь, дышащую  жаром  сладострастной  любви. Любви  ко всему. К  Миллемиду, Богу, и  впервую  очередь  к  своему  Небесному  сыну.  

  Зильземир  просто  уснул. У  него  было  время  на  это. Пока  где-то  пропадал Миллемид. И  пока  еще  здесь  небыло  его  любимого  сына  Ганика. Ганика, которого, обещал  вернуть  ему  Миллемид. Миллемид  сказал  ему  запастись терпением. Что  все  скоро  закончиться, и  он  получит  своего  любимого сына.

  И  превратившись  в  живой  светящийся  из  яркого  лучистого  и  искрящегося  света  некий  кокон, Зильземир  просто  уснул, впав  в  свой  ангельский продолжительный  сон, как  мог  делать  каждый  из  них  там, на  Небесах. Там, в  Райском  саду  его  любимого  Бога. Там, где  скоро  окажется  его единственный  самый  любимый, оставленный  на  этой  грешной  земле  сын, его  мальчик  Ганик.

                                               ***

    Лентул  Плабий  Вар, Луцилла  Вар  и  Марк  Квинт  Цимбериус  с  отрядом  римкой  жандармернии  и  полиции  ворвались  в  ночную  Олимпию, через открытые  практически  настежь  ее  ворота  школы  загородной  виллы Харония  Диспиция  Магмы. В  полной  темноте  с  зажженными  факелами.

  То, что  они  увидели, для  них  всех  оказалось  неожиданностью. Точнее говоря, они  там  не  увидели  ничего, что  могло  привлечь  их  внимание. Ничего  живого  и  никого, никого  за  кем  они  и  приехали  с  целью  грабежа на  эту  загородную  гладиаторскую  виллу. Ни  единого  в  Олимпии  раба  или служанки. Ни  единой  живой  души  в  этом  загородном  большом гладиаторском  имении. Даже  лошадей. И  только  кружащие  над  самим имением  стаи  галок  и  ворон. И  настораживающая  и  жуткая  необъяснимая тишина. Казалось, еще  к  началу  ночи  виллу  все  просто  покинули. Словно сели  в  лодки  и  уплыли  вниз  по  Тибру.

- Ни  души! – промолвил  сенатор  и  начальник  Римской  полиции  Марк  Квинт  Цимбериус, выталкивая  вперед  руками  своих  подчиненных  из отряда  городской  полиции, прикрываясь  за  их  спинами - Может  все  попрятались, и  занют, что  мы  приедем  сюда. Может, готовят  засаду  вооружившись. Видишь, Лентул  ни  охраны, никого! - он  произнес  Лентулу  Плабию   Вару  очень  тихо, напугано, глядя на своего давнишнего  подельника  по  грязным  общим  делам.

- Чушь! - произнес, с  выдержанным  в  голосе  выражением  ему, сам  ничего  еще  до  конца  не  понимая  его  друг  по  грязным  делам, сенатор  и  первый  патриций  Рима  Лентул  Плабий  Вар – Они  просто  бросили  все  и  куда-то  сбежали. Но  мы  их, думаю, скоро  найдем. И  они  у  меня  еще  пожалеют, что  так  сделали! Я  их  отправлю  всех  на  каменоломни, и  они там  передохнут  все, как  один, все  из  этого  дома! - он  это  произнес, вероятно, громко  еще  с  расчетом, чтобы  было  угрожающе  далеко  слышно. И  чтобы, кто  спрятался  на  самом  деле, слышали  это.

- Отец - произнесла, тоже, напуганая, странной  такой  пустотой  и  тишиной этого  теперь  уже  не  столь  знакомого  ей  места  Луцилла  Вар – Мой  Ганик. Он  должен  быть  здесь. Отец. Я  приехала  только  за  ним.

- Заткнись, Луцилла - прошипел, стиснув  от  злобы  свои  зубы, начиная злиться  Лентул  Плабий  Вар.

  Он  посмотрел  с  идиотским  выражением  хищных  синих  глаз, в  такие  же глаза  своей  развратной  и  злобной  дочери.

 - Будет  тебе  твой  Ганик, если  его  не  утащили  эти  рабы  Харония  Магмы  с  собой. Давай  обыщем  здесь  все. И  заберем  то, что  теперь  принадлежит нам  по  праву.

  Он  толкнул  плечем  Марка  Квинта  Цимбериуса. И  руками  вытащив  вперед  себя, стоящих  по  обе  его  стороны  и  толкнул  своих  подчиненных Касиуса  Лакриция  и  Арминия  Репту. И  те, размахивая  руками, и  командуя полицией  и  жандармерией  от  лица  своего  хозяина  Лентула  Плабия  Вара, и  их  хозяина  Марка  Квинта  Цимбериуса  начали  обыск  виллы  Олимпия.

- Вперед – скомандовал  своим  подчиненным  Марк  Квинт  Цимбериус – Обыщите  здесь  все. От  конюшен  до  подвалов. Быстро! Хватайте  всех, кого найдете!

   В  ночной  полной  темноте  с  горящими  факелами  в  своих  руках, жандармерия  Рима  и  полиция, подчиненные  своего  начальника  Марка Квинта  Цимбериуса, бросились  врассыпную  по  территории  школы Олимпия, вмести  с  частью  стражи  самого  Лентула  Плабия  Вара, топча ногами  клумбы  с  цветами  и  переворачивая  все  на  своем  пути. Как  хищная саранча. Ломая  ветви  оливковых  деревьев  и  орешника, пролетая  под  ними по  вызженной  солнцем  и  сырой  еще  после  проливного  дождя  траве  мимо высоких  железных  стоящих  и  разгораживающих  территорию  школы решеток. И  мимо  тренировочного  мокрого  от  прошедшего  ливнем  дождя  в лужах  засыпанного  по  кругу  площадки  песком  малого  амфитеатра. Распугивая  среди  листвы  и  той  травы  маленьких  уснувших, напуганных воробьев, которые, тоже  мокрые  и  взъерошенные, вспорхнув  с  громким чириканьем, взмывали  вверх  прямиком  в  ночное  черное  небо, сбиваясь  в маленькие, порхающие  в  прозрачном  свежем  от  прошедшего  дождя  воздухе  стайки, покидали  последними  загородную  усадьбу  исчезнувших отсюда  навсегда  рабов, стражи  и  гладиаторов.

                                            ***

  Утром  Мисму  Магония  вызвал  к  себе  сам  генерал  Гай  Семпроний  Блез. Слух  о  чудесном  исцелении  Мисмы  Магонияя  разлетелся  быстрее  ветра  по  всему  римкоиму  уцелевшему  чудом  в  этом  кошмарном  кровавом сражении легиону. И  Блез  лично  решил  взглянуть  на  такого  вот счастливчика. Он  сам  его  поставил  и  определил, как  отличившегося командовать  передовым  подразделением  ветеранов  в  шестом  легионе. И  вот  он  снова  перед  ним, целехонький  и  без  каких-либо  увечий  после  этого  боя. Чего  нельзя  было  даже  сказать  о  других. Например, о  Луцие Варе, стоящем  тут  же, с  ранами  на  руках  и  перевязанного, но  вполне боеспособного  еще  командира  своего  отдельного  легиона  Феррата. Все были  с  какими-либо  ранами  и  ссадинами  на  своем  теле, чего  не  скажешь о  Мисме  Магонии. Вот  Блез, обойдя  вокруг  стоящего  на  вытяжку  перед командующим  своим  самым  главным  командиром  Мисмы  Магония, был крайне  удивлен  такой  вот  удачливой  живучести  своего  подчиненного.

Казалось, что  Мисма  Магоний  даже  близко  не  был  в  сражении. Хотя  все видели  его  и  на  стенах  цитадели. И  в  бою  возле  самого  военного палаточного  с  шатрами  солдат  и  командиров  лагеря. Но  никто  не  видел Мисму  там  под  тем  скорпионом. И, то  его  чудесное  исцеление  ангелом Зильземиром. Он  и  сам  до  сих  пор  не  мог  ничего  сам  себе  толком объяснить  и  много  понять. И  поэтому  молчал  и  позволял, покорно  себя осматривать  главному  трибуну  Блезу  и  остальным  командирам, выжившим в  этом  кровавом  сражении, принесшем  много  бедствия  всему  шестому легиону.

  Крепость  пришла  в  негодность  и  требовалась  постройка  новой  крепости, но  нехватало  солдат. И  вообще  людей  на  новое  строительство  деревянной новой  цитадели  и  прилежащих  к  этому  месту  укреплений. Много  было уничтожено  врагами  и  требовалось  что-то  предпринимать. Требовалось, снова  возвести  стены  крепости  и  восстановить  то, что  можно  было восстановить  вручную  и  на  месте.

  Практически  погибло  все  оборонительно  вооружение. Особенно  нехватало самострелов  скорпионов  и  некоторых  других  смертоностных  для  врагов машин. Но  в  первую  очередь  требовалось  пополнение. Пополнение  из новобранцев. И  Блез  был  этим  теперь  сильно  озабочен, иначе  эту  крепость было  уже  не  удержать. Следующее  нападение  варваров  легион  бы  не выдержал, и  стоял  выбор  отступления  или  пополнения  легиона  Феррата молодым  прибывшим  контингентом  солдат  из  самого  Рима. И  кому-то нужно  было  отбыть  за  выполнением  этого  задания  в  сам  Рим. И  вот  Блез, обойдя  Мисму  Магония  еще  один  раз  и  удивленно  осматривая  его, предложил  Мисме, ничего  не  говоря, о  его  чудесном  выздоровлении, съездить  назад  в  сам  Рим. Точнее  в  городок  и  область  Ровена  в  стороне недалеко  от  самого  Рима  за  новым  пополнением. И  если  не  получиться набрать  самому, то  обратиться  за  этим  в  сенат  и  к  самому  Цезарю Тиберию. В  первую  очередь  набрать  строителей, лесорубов  и  каменщиков. А  то  почти  все  приходилось  самим  солдатам  легионерам. Продовольствия и  запасов  здесь  в  крепости  еще  хватит  на  их  содержание  как  на содержание  самих  легионов. Благо  варвары  его  не  сожгли  и  не  добрались до  запасов  шестого  легиона  Феррата.

  Это  предложение  потдержал  и командующий  второй  частью  легиона  легат  и  трибун  Мариус  Корнелий  Плавт. Мисма  Магоний  поступил  под  начало  командования  и  в  другую  группу  ветеранов  легиона, которым  командовал  сын  Лентула  Плабия  Вара  Луций  Плабий  Вар  в  качестве  Центуриона. И  им  обоим  предстояло, и  еще  троим  из  ветеранов  солдат, следовать  по  приказу  генерала  Гая  Семпрония  Блеза  в  Рим  за  новым пополнением.

  На  нем  под  красным  длинным  наброшенным  на  плечи воинским плащем была  красная  с  золоченой  каемкой  одежда   легионера  со  знаками  отличия из  добротной  ткани  и  блестящие  на  солнце  латы. На  перекрещенном  с золотыми  бляшками  поясе  Белтеусе, висел  слева  длинный  меч  гладий  и справа  кинжал. Как  и  у  всех  командиров  легиона.

  У Луция  Плабия  Вара  тоже  были  ощутимые  потери, и  он  был  в  отличие от  Мисмы  Магония  в  повязках  и  ранах.

  Погиб  в  бою  его  ординарец  Лукрус  Валерий  Цинна  и  его  подручные командиры  были  тоже  изрядно  потрепаны  и  еле  стояли  на  ногах. И  их Блез  сказал  с  собой  не  брать. Могут  не  выжить  в  дороге  от  ран. Да  и  они  нужны  будут  тут, когда  выздоровеют, как  командиры  солдат  под собственным  руководством  и  руководством  Мариуса  Корнелия  Плавта.

  Собрав  все  необходимое, Мисма  Магоний  и  Луций  Плабий  Вар отправились  в  недельный  путь  в  сторону  Рима. Нужно  было  быстро проскочить  опасные  леса  вдвоем  на  лошадях  груженных  недельной провизией, и  в  полном  вооружении  легионеров  не  попав  в  какую-нибудь засаду, добраться  за  день  до  границ  Рима. До  первого  приграничного военного  поста.

  Это  не  было  раньше  так  опасно, как  сейчас. Варвары  обложили  все вокруг  и  были  теперь  везде, даже  в  тылу  шестого  легиона. Так, что проехать  по  лесным  дорогам  до  самой  границы  с  Римом  было  делом непростым, и  исключительно  теперь, и  только, на  удачу.

                Глава IX.Возвращение в Селенфию.

  Он  висел  в  ночном  жарком  воздухе  над  придорожным  холмом  у сгнившего  иссохшего  креста  распятия. Он  ждал  вторую  свою  часть, часть ангела, которая  стремительно  летела  ему  навстречу, неся  тех  внутри  себя, кого  забрал  он  из  гибнущей  школы  и  разоряемой  Лентулом  Плабием Варом  и  его  пособниками  виллы  Олимпия. Оставив  только  того, чья  судьба  должна  быть  отделенной  от  их  общей судьбы. От  тех, кто  должны  были  воссоединиться  внутри  воссоединенного в  одно  целое  ангела  Миллемида. Он  должен  был  их  отнести  в  одно, лишь ему  знакомое  ангелу  Миллемиду  место. Место  в  незримых  пределах  земли, но  никому  неизвестно  под  названием  Тантал. Место, про  которое не  знал  даже  сам  Бог. И  никто  из  Рая  и  даже  Ада. Это  был  новый  мир. Пободный  земному  миру  за  пределами  самой  Вселенной. И  Бог про  это  не  знал. И  ни  знал никто. Даже  его  любовник  Зильземир. Никто  из  двух  миров  за  пределами  земли.

   Еще, будучи  новорожденными  детьми, и  когда  среди  них  был  старшим  ангел  Люцифер. Когда  было  сотворение  человечества  и  ссоры  его  с  самим  Богом. Когда  пали  Аззазель  и  Бегемот. И  еще  многие  из  старших  братьев. Он  еще  тогда   задумал  это. В  тайне  от  самого  Творца  Бога. Он  смог  найти  место  для  этого  своего  собственного  творея.

  Миллемид  был  особенным  ангелом. Таким  даже  не  был  его  родной  погибший  в  Небесной  междоусобице  брат  близнец  Геромид.

   Он  был  вторым  Богом. Способным  творить, а  не только  служить. 

   И  Миллемид  задумался  о  создании  своего  мира. Он  хотел  того, чего  не  смог  сам  Люцифер. Люцифер  мог  тоже  и  оспорил  право  создания  мира  с  Богом. Но  все  закончилось  тем, что  был  сброшен  вниз. И  за  ним  последовали  его  соратники.

  Он  Миллемид  был  вторым  Люцифером. И  он  смог. И  он  создал  мир. В  тайне  от  Творца  Бога. Этот  мир  не  будет  знать  ни  войн, ни  бедствий. Мир  равноценный  Раю. И  мир только  подвластный  ему  одному. Где  только  он  будет  править  и  никто  больше. Мир  с  красивыми  рассветами  и  закатами. Красивой  природой  и  морями  и  океанами. Мир, который  должен  был  стать  теперь  еще  одной  землей  для  беженцев  в  теле  Миллемида. Мир, принадлежащий  теперь  только  им  и  ему. Новому  Творцу  и  первому  населению  Татала. Новому  избранному  рукой  Миллемида  человечеству, которое  выбрал  для  себя  он  сам. Этому  он  научился  у  своего  учителя  и  Бога. И  посмел  сделать  то, что  не  посмел, и  не  посмеет  никто  другой  из  Небесной  свиты. Никто. Только  он. Ему нужны  были  только  люди. И  он  их  получил.

   Миллемид  хотел  увести  в  тот  мир  и  Зильземира, но  его  любовь  к  Богу  была  сильнее. И  он  нерешился  ему  предложить  это. И  Ганик… И  еще  один  ребенок… Неизбежность  все  изменить. И  Миллемид  отказался  от  этого.

   Он  Миллемид  обещал  Зильземиру  спасти  самого   Ганика. И  Ганику  обещал  спасти  их, но  не  обещал  как. Здесь  их  судьба  расходилась. Именно  здесь. Он  обещал  ему  приютить  беглецов  и  присмотреть  за  ними. Он  ждал  свое  второе  Я. И  оно  было  уже  близко, пыля  по  холмам  таким  же  пылевым  стремительно  летящим  к  нему  вихрем. Разбрасывая  камни  по  округе, и  роняя  сгнившие  и  высохшие  на  холмах распятия  кресты, оно  приближалось  к  нему  висячему  в  своем  вихре  пыли и  камней. Миллемид  даже  заметил  едущих  по  Апиевой  дороге  внизу  под ним  и  далеко  конников  и  телеги  из  той  виллы, в  которой  он  до  этого побывал  раньше  других. Но  они  были  ему  сейчас  уже  не  интересны. И  он не  обращал  на  Апиевую  дорогу  внимание. Главное  он  сделал  то, что должен  был  сделать  и  раньше  других. Он  спас  всех  как  обещал  Ганику  и  себе. Он  был  доволен  в  полной  мере  собой  и  своей  работой  и  стараниями.

  Все  шло  по  его  намеченному  плану.

  Ганик  был  сейчас  там  в  той  телеге, и  он  знал  это. Его  увозили  из  разграбленной  Лентулом  Плабием  Варом  и  Марком  Квинтом  Цимбериусом   Олимпии. Он  видел  счастливое  лицо  Луциллы  Вар, и  все  по-прежнему было  в  его  руках, руках  ангела  Бога. В  руках  Нового  теперь  уже  Бога,  выполняющего  приказ  своего  Повелителя. И  следуя  своему  предложенному  и  одобренному  Творцом  плану.

  Милемид  знал, что  Ганик  сейчас  в  руках  того, кто  и  приведет  к  конечной  точке  его  весь  план  и  положит  путь  к  воссоединению  матери  и ее  Небесного  сына. И  тот, который  положит  начало  и  его  миру. Ганик  был  нужен  Миллемиду. Он  понадобиться  ему, когда  придет  его  Миллемида  время. Люцифер  просчитался, а  он  Миллемид  нет. Он  умнее  и  хитрее  всех. Жаль, Зильземир  его  еще  недооценил.

- Помешанный  на  любви  к  Богу – произнес  он, встречая, свое  второе  Я Миллемид  - Жаль, что  ты  любишь  его  больше  меня. Но  я  все  равно  выполню  обещанное  тебе. Но  только  из-за  любви  к  тебе  и  твоему  сыну  Зильземир.

                                             ***

- Что  за  чертовщина, никого! - возмущенно  ругался  при  всех  Марк  Квинт Цимбериус – Ни  одного  раба! Лентул, похоже, нас  поимели! В  Олимпии  ни  кого   не  было, кроме  этого  последнего  гладиатора  раба, оставленного непонятно  для  чего! Что  будем  делать?

  Марк  Квинт  Цимбериус  выходил  из  себя  от  того, что  не  получил  ничего  из того, что  обещал  ему  Лентул  Плабий  Вар.

- Успокойся, Марк  Квинт! – произнес, несколько  успокоившись  и  хитро Лентул  Плабий  Вар, сумевший  прихапать  все  деньги  Харония  Диспиция  Магмы  раньше  Марка  Квинта  Цимбериуса  из  его  разоренного  кабинета  виллы  Олимпия – Рабов  мы  найдем! Они  не  могли  улизнуть, вот  так  и бесследно! Вот  твоя  сумма  из  денег  этого  гребанного  сутенера  ланисты - улыбаясь  злобной  раздражженой  улыбкой, но, выдержанно  сдерживая  себя  от  смеха, оттого, что  поимел  и  своего  друга, произнес  начальнику  городской  римской  полиции  и  жандармерии  Лентул  Вар.

  Он  бросил  в  руку  не  большой  кошель  сестерциев  Марку  Квинту Цимбериусу. Из  всего  того, что  нашел  в  столе  хозяина  Олимпии. Это  была  лишь  четвертая  чать  из  всего, как  и  то, что  было  в  идущих  сзади  них  повозках. Там  ровным  счетом  не  было  тоже  ничего. Так  разные  вещи. Мебель  виллы  и  прочее  разное  и  даже  совсем  не  нужное  барахло. Мало  того, по  договору  между  друзьями, Лентулу  отошла  еще  и  загородная  школа  Олимпия. Так  решили  еще  до  сговора  и  Мартовских  Ид.

  Хоть  Лентул  Плабий  Вар  не  получил  того, что  хотел. А  хотел  в  первую  очередь  рабов  с  этой  Олимпии. Он  все  же  получил  больше  чем  Марк  Квинт  Цимбериус. И  был  этим  доволен.

 - Там  за  спиной  в  повозках  остальное, и  честно  между  нами  поделенное. Твоя  доля  и  успокойся – он  добавил  Марку  Цимбериусу.

- Это  Хароний  что-то  придумал. Он  хитрая  скотина - произнес  возмущенный  Марк  Квинт  Цимбериус – Он  понял, что  что-то  произойдет  в скором  времени  и  куда-то  дел  своих  рабов. Хорошо  хоть  деньги  достались нам  и  сама  вилла  с  барахлом.

  Но  покосился  с  недорым  взглядом  на  Лентула  Вара.

- К  черту  виллу! - произнес  громко  и, стараясь  смягчить  обстановку  уже  сценически  Лентул  Плабий  Вар - Меня  волновали  рабы, а  их  нет!

- Может, он  их  продать  успел? - произнес  Марк  Квинт  Цимбериус, глупо вытаращив  на  Лентула  Плабия  Вара  свои  на  полном  одутловатом шестидесятелтнем  лице  почти  старика  лице  серые  бесцветные  и  пустые  глаза.

- Брось  молоть  чепуху, Марк  Квинт - произнес, Лентул  Плабий  Вар - При  всем  желании  это  так  быстро  невозможно  и  бесследно  сделать. Они  просто  смылись  перед  нашим  приездом. И  где-то  отсиживаются. Может  в  какой-нибудь  деревне  или  в  поле, или, скорее  всего  в  лесу. Я  их  все  равно найду. И  накажу, чтобы  неповадно  было  убегать  от  своего  нового  хозяина.

  Он  посмотрел  на  свою  самодовольную  своим  приобретением  дочь Луциллу, которая  даже  не  обращала  на  их  диалоги  внимание. Она регулярно  оглядывалась. И  всю  дорогу  смотрела. На  едущую  следом  за  их  сенаторской  в  дорогих  пурпурных  тканях  и  гербах  рода  Варов  повозкой, обычную  и  простую  в  соломе  повозку. На  которой  везли  полуживого  в отключке  бредящего  Ганика. Спешно  и  под  охраной  жандармерии  и  полиции  Рима. Везли  на  виллу Лентула  Плабия  Вара  ее  отца.

  Над  ними  закружили  вороны. Каркая  высоко  в  ночном  небе. И  это  было как-то  странно, чтобы  ночью  и  вороны. Под  звездами  и  луной. А  мимо повозки, на  которой  лежал  Ганик, прошмыгнула, пересекая  дорогу, стайка маленьких  воробьев. Они, громко  чирикая  друг  другу  и  на  всю  округу, полетели  в  сторону  высоких  серых  выжженных  жарким  солнцем  теперь исчезающих  во  мраке  ночи  холмов. Но  никто  не  особо  на  это  обратил внимание.

  А  воробьи  подлетели  к  распятию  кресту  возле  кружащегося  пылевого  с камнями  вихря. Они, громко  чирикая, передавали  все, что  увидели, летя, еще  с  виллы Харония  Магмы, и  мимо тому, кто  спрашивал  их  внутри  того  кружащегося на  верхушке  самого  большого  холма  вихре. Тому, кто  послал  их  следить  за  всем, что  твориться  в  его  отсутствие  на  вилле  Варов. Они  были  его  еще  одними  глазами  и  ушами, и  он  был  доволен  результатом.

  Следя  за  громыхающей  большими  деревянными  колесами  повозкой. Которая  свернула  на  свою  ведущую  к  их  загородной  сенаторской  вилле дорогу, вырулив  с  поворота, от  виллы  Олимпия. Быстро унося  оттуда  ноги, пока  их  мало  кто  видел  в  ночной  темноте  на  самой  Апиевой  дороге.

  Так  было  нужно  и  безопасней  от  всяких  слухов  и  свидетелей. Они торопились  назад  домой  не  получив  практически  с  грабежа  ничего. Даже половины  денег, которые  Хароний  Магма  прибрал  себе  на  игры  из  своего  в  своем  кабинет  сейфа. Ни  рабов, ни  денег, так  разграбили, что  смогли увезти  и  посчитали   более-менее  ценным. Лишь  Лентул  Плабий  Вар  сумел  прибрать  из  стола  Харония  не  очень  большую  сумму  денег, что  и  поделил  между  собой  и  Марком  Квинтом  Цимбериусом. Чтобы  тот  не  затаил  скрытой  обиды  на  него. Он  еще  был  нужен  Лентулу  Вару, как  и  его  городская  вся  Римская  жандармерия.

  Миллемид  проводил  их  всех  своим  ангелским  взглядом  почти  черных  как  сама  ночь  глаз. И  следом  другие  телеги, гружоные  всяким  барахлом  и  прочей  краденной  с  Олимпии  утварью. Его  взор  останвоился  на  телеге  везущей  самого  Ганика. И  все  шло  по  установленному  им  в  точности  плану.

  Миллемид  усмехнулся, словно  сам  себе  довольный  тем, что  все  происходит, так  как  он  все  и  задумал.

  Из  всех  рабов  им  достался  только  Ганик. И  то  не  им, а  Луцилле  Вар.

   Которая, более  всего  этого  хотела. И  была  в  отличие  от  всех  остальных  в прекрасном  настроении  и  даже  не  скрывая, улыбалась  всем  от  счастья, и оглядывалась  постоянно  на  ту  телегу, на  которой  Арминий  Репта  лично  с Касиусом  Лакрицием  вместе  с  другими  слугами  и  с  прочим  барахлом  с  ограбленной  Олимпии, везли  ее  любимого  гладиатора  Ритария  Ганика.

  Луцилла  Вар  была  самой  сейчас  счастливой, и  все  было  в  ее  глазах  в розовом  цвете. Даже  те  с  крестами  распятиями  серые  выжженные  палящим  солнцем  италийские  малозаметные  в  ночной  темноте  холмы  вдоль  Апиевой  дороги.

  Она  отвернулась  от  спорящих  и  озлобленных  невезением  двух  воров сенаторов, отца  и  этого  начальника  городской  полиции. И  смотрела  на  те, холмы, видя  странный  стоящий  из  серой  пыли  возле  одного  из  полу поваленных  распятий  креста  в  круговороте  странный  рвущися  в  небо вихорь. Она  понятия  не  имела, что  это, или  кто  это. Но  ей  вдруг  стало интересно, и  она  наблюдала  за  ним, пока  они  быстро  ехали  по  каменой, булыжником  выложенной  дороге, освещая  ночную  Апиевую  дорогу горящими  зажженными  факелами, сами, поднимая  за  собой  и  из-под  копыт лошадей  пыль. Она  Луцилла  Вар  заметила  второй  такой  же  странный вихрь, который  соединился  с  первым  в  одно  целое  и  стал  еще  более мощным, чем  был. И  ей  на  секунду  показалось, что  там  внутри  его  кто-то все  же был, такой, похожий  на  человека  с  крыльями. В  отсвете  какого-то вспышками  яркого  света, далеко  от  дороги, он  темным  силуэтом высветился  среди  вращающихся  больших  поднятых  им  с  холмов  камней  и пыли, прямо  на  макушке  самого  высокого  среди  других  холмов. Но  было далеко  и  трудно  было  все  рассмотреть. Да  еще  в  темноте  ночи. И  она, так и  не  поняла, что  видела  самого  ангела  Миллемида, который  только  что воссоединился  со  вторым  своим  Я. И  воссоединил  в  себе  все, что  принес  с  собой.

  Именно  он  и  обокрал  ее  отца  и  этого Марка  Квинта  Цимбериуса, и  унес все  живое  из  брошенного  теперь  на  произвол  судьбы  загородного  имения Харония  Диспиция  Магмы, как  и  его  самого  внутри  себя  из  самого  Рима, и  всех  гладиаторов  его  школы  слуг  и  служанок.

                                               ***

   Луций  Плабий  Вар  был  отличным  воином. Хорошо  владел, мечем гладием  против  серьезного  противника, и  рвался  первым  в  бой  на передовой, как  и  Мисма  Магоний. Он  не  боялся  врага, и  убил  в  этом последнем  бою  много  варваров. Надо  отдать  должное  ему  и  Мисма Магоний  сам  оценил  своего  теперешнего  командира, даже  узнав, кто  он.

  Смелость  Луция  Плабия  Вара  Мисма  Магоний  оценил  с  должным уважением  как  воин  по  отношению  к  воину.

  Луций  Вар  в  одиночку, и  оставшись  один  в  окружении  врагов  руссов  и гуннов, когда  вокруг  погибли  все  его  подчиненные, порубил  до  десятка врагов. И  еще  успевал  отдавать  всем  команды  у  самого  центра  лагеря шестого  легиона, где  был  генерал  Гай  Семпроний  Блез  и  командующий  второй  частью  легиона  Феррата  Мариус  Корнелий  Плавт. Именно  к  нему  и  прорывался  тогда  Мисма  Магоний  с  боевыми  товарищами  Демионом Пуллой  и  Хавлесием  Маркусом, где  и  был  изранен  врагами, и  чуть  было не  погиб.

   Луций  Плабий  Вар, как  и  Мисма, потерял  всех  своих  боевых  товарищей и  получил  ранения, от  которых  в  отличие  от  Мисмы  Магония  еще  не оправился. Но  был, смел  духом  и  тверд  характером. Мисма  это  про  себя тоже  отметил. Еще  Мисма  Магоний  отметил, что  Луций  Вар  был самолювив  и  невероятно  горд  своим  классовым  положением. И  презирал низжие  слои  общества. И  это  было  заметно, как  легко  он  отправлял  на смерть  обычных  солдат  легиона, даже  не  думая  о  том, что  их  там  ждет верная  смерть. Мисма  и  сам  был  таковым  раньше, пока  не  научился понимать  и  ценить  жизнь. Как  это  получилось, он  объяснить  сам  себе  не мог, но  что-то  с  ним  случилось  уже  здесь, когда  появились  у  него боевые товарищи  и  понятие  воинского  братства. Там  на  арене  Рима  все  было  по-другому. Да  и  в  школе  Олимпии  все  было  не  так. Там  он  был  одинок  и холоден  ко  всем.

  И  сейчас  он  это  еще  сильнее  понял, потеряв  своих  боевых  друзей. Он также  понял, что  это  все  Сильвия. Женщина, которую  он  любил  и  Ганик. Его  последний  разговор  с  ним  в  той  оставленной  уже  около  года  назад школы  Олимпия. Именно  Ганик  и  его  последний  разговор  на  тех смотринах  Луциллы  Вар, этой  кошмарной  кровожадной  ебливой  сучки Варов. Родной  сестры  как  раз  Луция  Плабия  Вара.

  Луций  Вар  был  самый  гордый  из  всех  здесь  в  легионе  и  с  замашками своего  отца  Лентула  Плабия  Вара. Кровожадный, подстать  своему отцу, похлеще  самого  Мисмы  Магония. Мисма  узнал  в  нем  самого  Лентула Плабия  Вара, которого  он  практически  сам  не  видел  ни  разу, но  о  котором  много  при  нем  говорил  его  теперь  бывший  хозяин  ланиста Харония  Магма.

  Мисма  не  знал  толком  самих  Варов, и  только  с  его  слов. И  вот  имел честь  оказаться  в  подчинении  одного  из  них. И  мало  того, вместе  теперь, едущим  с  ним  по  Апиевой  дороге. В  сторону  самого  Рима. По распоряжению  генерала  Блеза  с  соответствующей  бумагой  заверенной  генеральской  печатью  командующего  легионом  Феррата  к  самому  сенату Рима и  самому  Цезарю Тиберию.

  Мисма  ехал  снова  туда, откуда  уже  давно  уехал  и  понятия, теперь  не имел, что  происходит  там, откуда  он  уехал  уже  давно  и  начал  другую жизнь. Он  захотел  однажды  туда  вернуться, но  только  однажды. И  когда  он  будет  овеян  славой  шестого  легиона. И  будет  иметь, звание  ветерана легиона  Феррата. Он  примет  посвящение  в  почетного  воина  Рима. Вот тогда  и  сам  Хароний  Диспиций  Магма  не  скажет  ему, ты  раб  мой. Не посмеет  назвать  уже  его  рабом. Он  и  так  уже  не  раб  и  не  его  раб. Он воин  Рима. И  был  в  звании  Центуриона. Благодаря  генералу Гаю Семпронию  Блезу. За  отвагу, проявленную  в  сражении  за  римское крепостное  укрепление. Принявшего  командование  ветеранами  на  себя, в момент  гибели  командиров.

  Мисма  здесь  на  дальних  приграничных  рубежах  Рима  не  знал, что творилось  теперь  в  самом  Риме  и  в  школе  Олимпия. Он  об  этом  пока  и не  думал, до  сегодняшнего  момента, когда  увидел, то  существо  похожее  на женщину. Очень  красивое  существо  с  огромными  светящмися  крыльями, как  у  птицы. Именно  оно  привело  в  душевный  трепет  его  душу. И  говорило  о  Сильвии. О  том, что  он  должен  к  ней  вернуться. Это  существо перерыло  все  в  его  мозгу  и  узнало  то, что  он  был  знаком  еще  и  с Гаником. Что  Мисма  был  рабом  гладиатором, как  и  Ганик. И  был  в  той школе  Олимпия. Это  существо, приняв  облик  почему-то  раба  мальчишки голубого  Амрезия, заговорило  с  ним. Оно  было  в  трех  обличиях  и  потом покинуло  его. И он  очнулся  уже  здоровехоньким  у  одной  из  солдатских палаток. И  поначалу  не  мог  вспомнить  ничего, но  позже  вспомнил, как  все было. И  был  потрясен  случившимся  до  дрожжи  в  ногах.

  Это  был  ангел. Назвался  он  Зильземиром. Имя  просто  врезалось  в  голову Мисмы  Магония. И  он  запомнил  все  лица, которые  перед  собой  тогда видел, когда  было, решил  что  отдаст  всем  своим  Богам  свою  уже  скоро  душу.

  Ангел  знал, как  надавить  на  него  и  пробудить  в  Мисме  в  глубине  его души  человеческие  самые  сокровенные  желания  и  чувства. И  теперь Мисма  горел  желанием  и  рвался  домой  в  Селенфию. Именно  туда  к Сильвии. Он  хотел  теперь  жить  как  никогда, и  хотел  любить  еще  больше.

  Это  все  этот  Зильземир. Он  еще  что-то  вогнал  в  его  загрубевшую  душу уже  в  прошлом  ветерана  гладиатора, что  Мисма  просто  рвался  назад  в  ту деревню  к  Сильвии. И  вот  он  и  этот  его  теперешний  командир, и  напарник  Луций  Плабий  Вар, вдвоем  и  без  охраны  и  сопровождения скакали  по  Апиевой  дороге  по  захваченным  землям  до  земли, принадлежащей  самому  Риму. Пересекая  наскоро  срубленные  деревянные мосты  и  целые  пустоши  оголенной  земли  с  дикими  лесами  вдоль  той дороги  и  раззореными  Римом  селениями  варваров. Они  быстро  ехали, уже три  дня, сменив  на  приграничных  военных  заставах  несколько  запаленных быстрой  ездой  лошадей. И  спешили  в  Рим.

  Уже  в  дороге  Луций  Плабий  Вар  сказал, что  намерен  заехать  к  отцу домой. Ну  и  Мисма  решил  если  так, то&nbs... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27