Часы с кукушкой 2

Часы с кукушкой -2

    После оцепенения, на меня опять нашла дремота. Я крепко уснула. 
Утром, проснувшись, опять заглянула в окошечко. 
Кукушка сидела на своём месте. Глаза, как и в прошлый раз, прикрыты. Посмотрев на будильник, я отметила, что восемь часов, но кукушка не куковала. И за целый день не издала  ни звука.
 За завтраком решила  всё рассказать маме. Выслушав, она тихо произнесла: 
- Это душа бабушки вернулась домой. Скучно ей  там или хочет что-то нам сообщить. Пока не сделает своё дело, на небо не вернётся.
– Мама, а я хочу  больше узнать про бабушку, расскажи.
-Танюша, самое интересное в её дневниках. Завела с самой войны. Перед смертью своей, как чувствовала, что скоро уйдёт от нас, передала их мне. Я  некоторые прочитала, остальные не было  времени. Работа, то ты болела, то ещё что-то. А ты у меня любишь писать и читать. Вот почитай и подумай.
– Мама, давай же скорей!-с нетерпением проговорила я. И мы прошли в бабушкину комнату. Мама открыла большой кованый сундук. С самого дна, из-под клеёнки, достала три пожелтевшие от времени  тетради. Схватив их, я побежала в свою комнату.
Они были пронумерованы. С замиранием сердца открыла тетрадь под номером один.
На первой странице красивым почерком  написано - Василиса Малиновская. Далее стояла дата, десятое августа 1941год.
"Война - ужас для людей, животных и природы. Фашисты вероломно напали на мою Родину. Ведут наступление. Мы все, от мала и до велика, вышли защищать наш город. С утра и до позднего вечера роем окопы. Мне семнадцать. Прошусь на фронт. За красивый почерк взяли в штаб на должность писаря - коптинара. Фашисты упорно наступают. Нашим войскам впервые дни войны приходится отступать. Штаб в спешке переезжает в другое место, оставив все архивы и документацию на меня. 
Найдя старый дом с подвалом, перетащила туда все документы. В подвале темно. Освещая фонариком, уложила их в угол и присыпала щебёнкой. Завалила всяким мусором, который там был. 
Немцы уже в городе.
Этой же ночью, покинула город. Тайком пробралась до окраины и ушла в лес. Он  был для меня словно дом родной.
В детстве часто ходила по грибы и ягоды.  Знала далеко в лесу избушку лесника дяди Миши. В ней  собиралась переночевать.
Где-то, часа через три, я  подходила к ней. Увидела в окошке свет. Но в это же время услышала : 
- Стой! Руки вверх! 
Сквозь верхушки деревьев светила луна и мне было видно, что двое вооружённых людей, направили на меня оружие. Я подняла руки. Подойдя поближе, один спросил: 
- Кто ты такая? Куда идёшь? 
- Василиса, иду до дяди Миши,- ответила я. 
– А ну, иди вперёд! – скомандовал один из них. Я медленно пошла к избушке. В избе за столом сидело трое мужчин. Среди них был дядька Михаил. Мои конвоиры доложили, что поймали диверсанта. 
- Так это же Василинка. Что тебя сюда занесло?-удивился дядя Миша. 
И я рассказала им всё. 
- Молодец дивчина, - произнёс усатый дядька,- большое дело сделала. Сколько бойцов теперь не будут числиться без вести пропавшими. Да, тебя надо к награде представить.
И представили, но уже после войны, когда откопали архив. Наградили медалью за отвагу и присвоили звание младшего лейтенанта. 
25 сентября 1941года. Оказалось, что я в лесу встретилась с партизанским отрядом, а усатый дядька их командир.
Меня с первых же дней определили к Ивану Семёновичу, он был доктором.
Я помогала перевязывать раненых, стирала бинты, так как их было мало. Иван Семёнович хвалил меня за усердие.
Однажды группа партизан взорвала немецкий эшелон с техникой. Отступая домой в лес, наткнулись на колону фашистов. Завязался бой. Наших двоих сильно ранило. Одного в голову, а другого в обе ноги. В одной, кость была не задета, в другой, раздроблена на кусочки под коленом. Вернувшись в лагерь, бойцы отнесли  товарищей в землянку, приспособленную под лазарет. Осмотрев их, доктор сказал:
- Ну, что Василиса, будем оперировать. В голове у бойца торчал осколок, он был без сознания. Из лекарств у нас был нашатырный спирт, перекись водорода, да трёх литровая банка спирта.
Из инструментов: щипцы, кухонный нож, топорик и лучковая пила. 
Доктор приказал мне:
- Обхвати голову бойца и крепко держи.  Сам  взял щипцы. И со всей силы дёрнул осколок. Из раны струёй потекла кровь. 
Тут же приложил к ране комок бинтов, смоченных в спирту. Приказал мне бинтовать голову бойца. А сам поднёс ему под нос тряпицу, смоченную в нашатыре. Тот тихо застонал.
– Жить будет, - сказал Иван Семёнович. А боец, раненный в ноги, сильно стонал.
– Василиса, подай кружку, - обратился ко мне доктор.  Когда я подала ему алюминиевую кружку, он наполнил её до краёв спиртом и протянул бойцу. 
– Пей  до дна! – приказал доктор. Когда спирт был выпит, доктор спросил: 
  - Звать то, как? 
– Иван, - простонал боец. 
– Значит, тёзка, ну крепись, - и протянул ему ремень. 
- Зубами прикуси, - и, повернувшись ко мне, добавил, - неси пилу. Я застыла с вопросом на лице. 
– Быстрей! – повысил голос доктор. Я машинально подала ему пилу.
– Что стоишь истуканом? Бери верёвку и вяжи ему руки и ноги! – уже прокричал доктор. Видно волновался.
Как под гипнозом выполняла все его приказы. Он взял в руки пилу и притулил к ноге. От страха я зажмурилась.
От страшного, душераздирающего крика бойца, я широко открыла глаза. Все мы с головы до пят были обрызганы кровью. Пила глубоко вонзилась в ногу выше колена. Боец потерял сознание. 
– Нашатырь под нос! Быстрей! Да не мне, дура, а ему!– кричал доктор. 
Я не соображала ничего. Вместо оперируемого бойца, совала нашатырь доктору. Пила застряла в кости.
– Давай топор! – уверенно приказал Иван Семёнович. И, замахнувшись топором, со всей силы перерубил непослушную кость. Я только успела заметить, как всё вокруг меня закружилось и провалилась в  темноту.
Очнулась в своей землянке, рядом сидела жена командира. Она гладила мою руку и тихо говорила: 
- Ну вот, страшное уже позади. Не волнуйся, все живы. Иван Семёнович в мирное время был лучшим хирургом в области. Его приглашали работать в Москву, но война все карты перепутала. Вот в таких полевых условиях, он творит чудеса. 
26 октября 1942 года. Я уже освоилась и ничего в медицине не боюсь. В течение года - правая рука доктора. Понимаю его с первых слов, а впоследствии и с одного взгляда. 
12 июня 1943года. Партизанский отряд присоединился к действующей армии и  погнали немцев на Берлин. Нас перевели в военный госпиталь. Условия работы  стали немного лучше.
У нас с Иваном Семёновичем зародилась любовь. От этой любви я забеременела. Меня отправляют в тыл.  Вскоре я родила дочь Катюшу. А мой любимый доктор Иван, погиб под Берлином." 
Дочитав бабушкину первую тетрадь, я задумалась, значит, моя мама это Катюша, дед Иван погиб в войну. А отец был альпинистом.  В 1967году, захотел с друзьями раскрыть тайну перевала Дятлова, но погиб. Но это другая интересная и мистическая история. О ней я напишу другой  рассказ. Вот такая семейная хроника. Я посмотрела на будильник, приближалась полночь. Настенные часы с кукушкой заработали. Стрелки двигались вперёд. Ровно в полночь, кукушка, как ни в чём не бывало, прокуковала двенадцать раз. Продолжение семейной хроники следует.

 Ирина Северинчук