Уровень второго плана.(Мистико-эзотерический хоррор)

- Изуфуиль - произнес  вдруг  он  ей - Так  ее  зовут  ту  молодую  очень  красивую женщину.

  У  Климовой  чуть  не  выпала  ручка  из  правой  руки, когда  она  сама  лично,  записывала  все  задаваемые  ей  ему  вопросы  и  от  него  ответы  на  бумаге  за  своим  пациентом. И  она  чуть  было  не  открыла  свой  рот  от  удивления.

- А, какого  она  возраста, Андрей? - поинтересовалась  врач  психотерапевт  Климова.

- Лет  тридцати - ответил  ей  Сурганов  Андрей. Может  чуть  даже  постарше. И  она  способна, перевоплощаться  во  все  что  угодно, как  и  все  вокруг  и  весь  тот  загробный  в  сновидениях  моих  мир. Она  окружена  животными  и  птицами  и  она  там  хозяйка  и  живет  во дворце  посреди  большого  черного  озера. Там  еще  вокруг, которого  ползают  кошмарные  калеки  и  уроды. Раньше  их  не  было. А  сейчас  было  просто  много. И  они  мешали  проходу  к  тому  дворцу.

Они, словно, ждут  поживы. Словно  ждут  поживы - повторил  Сурганов  Андрей. 

- Она  разговаривает  с  вами? - спросила  Климова.

- Да - ответил  Андрей - Она  хочет  вернуть  меня  себе  и  говорит  о  каком-то  демоне  внутри  меня, который  хочет  разрушить  нижние  все  миры  и  даже  наш  земной  мир. Чтобы  я  победил  его  внутри  себя. Что  это  мой  Небесный  грех  и что  я  здесь  потому, что  породил  внутри  себя  этого  страшного  демона.

  Она  говорит  про  какого-то  внутри  меня  чудовищного  и  кошмарного  Диамира  и  некоего  Вуаленфура, как  противоположность  ему. И  вечной  борьбе  их  внутри  меня. И что  она, тоже  часть  меня. И  говорит, чтобы  я  боролся  за себя  против  того  страшного  живущего  во мне  Диамира. Чтобы  освободить  свою  человеческую  захваченную  еще  при  рождении  инфернальными  сущностями  душу. Изуфуиль  говорила  о  каком-то скором  уже  разделении  меня  на  эти  части  и  про  мое  освобождение.

- Вот  оно  даже, как, получается - произнесла  психотерапевт  врач  Климова, видя, как  ее пациент  уходит  в  себя  и  с  ним  что-то  начинает  происходить  прямо  у нее  на  глазах. Сурганов  Андрей  словно  начал  все  переживать  заново  то, что  только  что  поведал  ей. Он  отвернулся  от  нее  вообще  к  окну  на  своем  стуле  и  опустил  голову  вниз, закрыв  свои  глаза, словно  уснул  и, зажав  голову  своими  руками, стал  произносить  негромко  почти  еле  слышно - Изуфуиль  любимая. Они  знают  о  тебе - он  стал  говорить  быстро, словно, отключился  от  всего  этого  земного  мира - Я  хочу  к  тебе. Изуифиль. Забери  меня  к  себе.

  Она, поняла, что  Сурганов  Андрей  перевозбудился. Вероятно  от  любовных  воспоминаний  и  антидеприсантов  в  уколах  и  таблетках. На  него  это  действует  как  то  по особенному. Совершенно  в  обратную  сторону. Она  это  заметила. И  не  стоит  больше  грузить  его  всем  этим. Климова  так  решила  и  нажала  кнопку  вызова  и  Сурганова  Андрея  увели  побыстрее  в  больничную  палату, в  этот  раз  просто  уложив  в  постель  и  не  давая  ничего  и  не делая  никаких  ему  уколов.

                                                 ***

   Андрей  снова  видел  сон. Он, снова  был  где-то, но  где  он  не  знал. Но, этот мир  был  тоже  его  миром. Миром  смертных  сновидений  и  потустороннего    кошмара. И  не  было  больше  небес  и  того  защитника  льва.

  Он, вдруг  погрузился  в  черную  бездну  холодного  какого-то  ужаса  и  мрака.

  Сурганов  Андрей  не  понимал  где  он  теперь, но странно, он  не  боялся.

  Но, не  было  страха. Он  не  боялся  ничего  и  никого. Он  чувствовал  в  себе  силу, силу, данную  свыше  еще  ему  при  рождении. И  он  вошел  в  это  мир,  проскользнув  своим  менталом  за  эту  непроходимую  грань, куда  уходят  мертвые. Но сейчас  он  был  еще где-то, в мире  тоже  ему близком  и  знакомом.

  Он  был  в  каком-то  пространстве, зависнув  в  черной  пустоте, где  не  было  ничего. И  никого, кроме  него  и  еще  кого-то, кого  он  Андрей  Сурганов  пока  еще  не  видел, но  тот  был  где-то  рядом  с  ним.

- Зачем  ты  пришел  сюда?! - прорычал  звериным  в  черной  пустоте, голосом  кто-то  ему  из  самой  черноты  мрака - Кто  тебя  сюда  звал?!

- Это  мой  мир! - прокричал  ему  ангел  Вуаленфур  голосом  самого  Сурганова  Андрея - Мой  мир  и  ты  не  получишь  его!

- Вот  как?! - прорычал  ему  в  ответ  из  темноты  тот  жуткий  зверь - Ты  просто  трус! Ты  бросил  свой  этот  мир! Бросил  испугавшись  меня! Испугавшись  моей силы  и  вида! Ты  убежал  в  мир  людей, спасая  свою  шкуру  ангел  Неба  и  я имею  на  него  полное  теперь  право! Скоро  я  получу  и  то, что  Свыше  и  мне не  помешает  никто. Даже  твоя  Изуфуиль! Я  и  до  нее  доберусь  и  до  всех  людей  и  даже  до самого  твоего  Творца, и  Создателя  всего  живого  Бога!

- Пошел  прочь, демон! - крикнул  ему  Вуаленфур  голосом  Андрея.Чувствуя, как  в  нем растет, что-то  внутри. И  как  то, что  внутри  разрастается  с  новой  огромной силой, и  он  вспыхивает  ярким  огнем, и  его  свет  пронзает  черноту  мрака, и  он видит  того, кто  говорит  с  ним. Точнее  то, что  буквально  стоит  перед  ним, но  не  может  пошевелиться. Астральный  яркий  лучистый  проникающий  везде  свет  парализует  его  противника.

  Он  видит  врага. Это  он  сам. Это  он  и  его  вина, за  свои  грехи  и  его  боль, и ужас, посеянный  вокруг  в  том  мире, который  он  когда-то  создал.

  Он  видит  себя. Видит  кошмарное  стоящее  перед  ним  чудовище. И  это  все  он. Это  то, что  внутри  его. И  он  это  знает. То, что  зародилось  еще  в  его  прошлом  раннем  детстве. Или  подселилось  в  его  тогда  еще  молодую  душу.

  Это  и  не человек  и  не  зверь. И  даже  не  ангел  теперь. Это  Диамир. То, во  что превращается  ангел  когда, что-то  идет  не  так  внутри  его  внутреннего  мира.

Это  кошмарное  громадное  чудовище, жаждущее  власти  и  жаждущее  только  чьих-либо  страданий. Вечно  голодное  и  вечно  злое. Это  его  второе  Я.   

   Противоположное  во  всем  и  ему  самому. 

   И  это  был  он, И  так  его  звали. Многорукая  женоподобная  сущность  с  громадными  когтями  и  змеиным  хвостом  вместо  своих  ног. С  шестью  рогами на  голове  и  красными  огненными  глазами.

- Я  сожру, все  кругом  и  доберусь  до  Небес! - крикнул  ему  самому  Диамир - Но  начну  с  твоего  ангел  мира. И  ты  станешь  мной, когда  наступит  конец всему  и  одна  только  чернота  черной  бездны  и  хаоса!

- Ты  не  получишь  ничего  зверь  внутри  меня! - кричит  Сурганов  Андрей  и  ангел  Вуаленфур  одним  единым  громким  трубным  голосом.

  Он  видит, как  яркий  лучистый  свет  разрастается  и  заполняет  все  вокруг  пространство. Сжигая  черноту  мрака, которая  превращается  в  ничто, и  все разом  взрывается. Все  вокруг. Все  пространство  вокруг  него. И  ударная  волна,  невероятной  силы  бьет  его, и  выбрасывает  из  того, что  только  что  было  черным  миром, миром  демона  Диамира. И  он  летит  с  невероятной  скоростью  куда-то  назад.  Спиной,  и  чувствует, как  все  кружится  у  него  в  голове. Как  его  всего  ломает  и  корежит  самого. Как, древесную  щепку. Как  трещат  его  кости  и  выворачиваются  суставы, и  громадным  возникшим  от  того  взрыва  давлением  как  под  многотонным  прессом  его  раздавливает  всего  и  он  уже истошно  кричит, и  в  ужасе  открывает  свои  перепуганные  глаза. Конвульсируя  приходя  в  себя, дергаясь  в  судорогах  на  своей  больничной  постели.

  Он  замирает, уставившись  в  потолок  своей  одиночной  больничной  камеры  душевнобольного  ледяным  застывшим  перепуганным  взглядом. 

  Андрей  понимает, что  был  близок  к  собственной  смерти. Но  его  опять  что-то спасло  из  того, что  его  ожидало. И  он  услышал  голос. Голос  рядом  с  собой. Женский  голос. Нежный  и  ласковый. Похожий  сильно  на  голос  его  матери.

- Сыночек  не  бойся  ничего - кто-то произнес  ему  в  темноте  ночи. Прямо  здесь  в  больничной  одиночной  палате  и  прямо  ему  на  ухо. 

  Это  был  действительно  голос  его  матери.

- Мама! - произнес  весь  мокрый  от  холодного  пота  и  весь  мокрый  от пережитого  ужаса  Сурганов  Андрей - Мама  это  ты?!

  Андрей  не  шевелясь, словно, прикованный  к  постели  начал  глазами  водить,  вокруг  ища  того, кто  только  что  это  произнес.

- Он  сопротивляется, но  ты  победишь  его - он  снова  слышит  уже  близко  и  где-то  совсем  рядом  над  собой - Он  это  ты, и  он  внутри  тебя  самого. Ты  видел  себя  изнутри. Не  дай  ему  захватить  тебя  любимый. Я  держу  его  в  тебе  уже  много  лет, и  он  может  вырваться  и  тогда  погибнет  все  кругом. Погибнут  все  вокруг  нас  миры  и  сама  земля  любимый.

- Нет, ты  не мама - прошептал  Сурганов  Андрей - Кто  ты?

- Та, что  не  бросит  тебя  никогда  любимый - слышит  он  снова, и  он  ощутил  ее. Ощутил  рядом  возле  себя  лежащей  близко  к  нему  и  прижавшись  к  его  мокрому  от  ледяного  пота  телу.

- Ты - он, было, хотел  произнести, но  не  успел.

- Да, я - ответила, она  ему - Я  снова  к  тебе  пришла, твоя  Изуфуиль.

  Андрей  ее  не  видел, но  ощущал. Он  повернулся  лицом  и  ощутил  возбужденное  жаркое  дыхание  ее  на  своем  лице.  Даже  положил  на  нее  правую  руку. И  обнял  ее, ощущая  нагую  женскую  спину. Он  провел  рукой  вниз  до  гибкой  тонкой  талии  и  положил  руку  на  крутое  нагое  бедро  ее  ноги  и  почувствовал, как  налился  кровью  его  детородный  орган  и  тот  уперся  в  женский  волосатый  лобок  и  промежность.

- Изуфуиль - простонал  он  и  прижался  небритым  уже  давно  лицом  к  ее  лицу - Почему  ты  говоришь  голосом  моей  матери?

- Это  успокаивает  тебя  мальчик  мой - произнесла  Изуфуиль - Я  знаю, ты  очень  сильно  любил  свою  маму, а  теперь  любишь  меня, любишь  как  женщину  и богиню. Любишь  свою  Изуфуиль, защищающую  тебя  от  себя  самого  и  тот  мир, в  котором  ты  теперь  не  хозяин. Который  переполнили  лярвы  и  твоя Изуифиль  прячется  теперь  в  том  дворце, замке  и  крепости  на  том  черном  глубоком  озере, где   можешь  быть  только  ты  любимый.

- Но, ведь  ты  не  ангел, Изуфуиль - произнес  Андрей  ей - Ты, демон.

- Да, я демон, любимый  мой - ответила  она  ему - Но, это  не  мешает  мне, тебя  любить, ангел  мой.

- А  где  мой  защитник  лев? - спросил  Андрей  Изуфуиль.

- Он  там  же  в  моем  дворце - произнесла  Изуфуиль - Как  и  все, что  осталось  от  нижнего  мира, превращенного  твоим  вторым  Я  в  логово  мерзких  кошмарных  бегающих  и  ползучих  тварей. И  этот  теперь  мир  не  мой  мир. Я  не  хотела  его  таким  видеть, каким  он  стал. Вернись, Вуаленфур - она  произнесла - Вернись  назад. Я  прошу  тебя, твое  второе  Я, ждет  тебя.

- Все  не  должно  было  быть  так - произнес  он  Изуифиль - Я  не таким  создавал,  тот  второй  свой  мир, и  каким  его  вижу теперь. Души  умерших, почти перестали  уходить  наверх. Их  пожирают  пачками. И  даже  ангелы  хранители 

не  могут  порой  им  помочь. Зло  исходящее  от  меня  заполнило  все  нижние пределы  земли  и  два  самых  нижних  мира. Мир  живых  и  мертвых. Люди  сходят  массами  с  ума, и  растет   преступность. И  грядут  новые  войны. И  новые  жертвы  и  пища  мерзким  тварям  порожденным  мною. И  это  все я, мое  второе  внутри  меня  Я. Я  по  имени  Диамир.

- Ты  не  Диамир, любимый - прошептала  Изуфуиль  ему  на  ухо, лежа  рядом  головой  приткнувшись  на  подушке - Это  твой  двойник  жаждущий  хаоса  и  разрушения. Это  твоя  обида  на  самого  Творца  Бога, когда  он  приказал  тебе  подчиниться  его  власти. Еще  когда  был  создан  первый  человек. Ты  поспорил  с  Творцом  как  многие  в  вашем  Раю, и  он  наказал  тебя  любимый. Диамир  вырвался  из  тебя  именно  тогда, разрушая  внизу  все  кругом, оба  наших  мира  и  рвется  теперь  вверх  к  самому  Богу.

  Изуфуиль  прижалась  плотнее  к  его  щеке  губами - Любимый  спаси  меня  и  спаси  себя  в  этих  двух  мирах, и  спаси  всех  живущих  в  них. Я  с трудом  держу  его  внутри  тебя, не  давая  вырваться  наружу. Подумай  об  отце  своем  Азраиле. О, всех  нас  и  одержи  верх  над  своим  вторым  Я.

- Ты, никогда  со  мной  об  этом  не  разговаривала, любимая - прошептал  он  ей -Никогда  я  не  слышал  до  этого  момента  даже  своего  имени. Мы  лишь  любили  друг  друга, и  все  происходило, почти  всегда  молча. Молчала  ты, и  молчал  я. Я  лишь  наслаждался  твоим  нагим  красивым  телом  и  любил  тебя, и все  это  было, молча, ночами  там  и  здесь. Но  сегодня  что-то  произошло.

- Да  любимый  мой - произнесла  Изуфуиль - Я  не  могла  говорить  с  тобой  обо всем  любимый. Так  приказал  мне  твой  отец  Азраил  еще  с  первой  нашей встречи. Этот  запрет  я  соблюдала  строго, но  вот  настал  момент, когда  ты  должен  многое  знать  и  должен  все  исправить.

- Изуфуиль, любимая - он  произнес  тихо  и  обнял  ее, целуя  в  губы, и  она  поцеловала  его. Потом  оторвавшись, произнесла - Я  это, то  же  ты  любимый  мой - тяжело  задышав, она  произнесла - Ты  создал  меня, как  и  тот  загробный  мир. Создал  для  любви. Я  это  ты, твоя  безумная  любовь, которую  на  Небесах  считают  греховной, а  меня  демоном, и  ты  скрыл  меня  в  нижнем  мире, дав  мне  это  имя  Изуфуиль. И  я  оберегаю  тебя  ото  всех, проникая  в  земной  мир, и  согреваю  своей  любовью,  когда  ты  спишь, и  вожу  по  тому  миру, который  под  властью  Диамира. Но  пришло  время. И  я  заберу  тебя  к  себе  в  свой  тот  дворец, где  ты  был  лишь  моим  гостем  и  весь  тот  мир  станет  другим, и  нам  не  нужно  будет  прятаться  ни  от  кого  любимый. Потому  что  это  твой  дворец. И  твой  мир, мир  усопших  и  восходящих  к  Богу  душ. Чистых  и  безгреховных.

- Изуфуиль, ты  лучше  любого  ангела! - воскликнул  он.

- Но, это  ты  и  есть  Вуаленфур, мой  любимый - произнесла  она - Я  твоя  истинная  сущность  и  душа. И  я  не  оставлю  тебя, и  приду  за  тобой.

  Изуфуиль  уходит  и  уходит  сопровождающий  ее  лев. Он  увидел  его  только  сейчас, а  он  был  с  ними  обоими  в  его  больничной  закрытой  ото  всех  одиночной  палате.

  Изуфуиль  и  сопровождающий  ее  лев  исчезает  за  каменной  стеной  больницы  в  раннем  рассвете  наступившего  утра.

                                                ***

   Проснувшись, Андрей  вдруг  вспомнил  своего  живого  еще  отца. Старенького  уже  лет  семидесяти, но  еще  живого. И  он  вдруг  стал  бояться  его  потерять. Как  старший  сын  своих  родителей  он  боялся  теперь  этого.

  Он  сейчас  здесь, а  отец  его  там. Там  же  и  брат  Евгений, и  его  сестра  Татьяна. Как  они  сейчас  там  без  него? Что  с  ними  сейчас? Их  не  пускают  в этот  больничный  изолятор  клиники  к  нему. Он  только  принимает  небольшие  из  дома  посылки  от  них  и  все.

  Как  они  сейчас  там  живут? Ведь  в  стране  все  хуже  и  хуже. И  достатка  нет  никакого. Семьи  рушатся, и  все  идет  к  полной  просто  катастрофе. Кругом  бардак  и  никто  ничего  не может  исправить. А  он  сейчас  думает  о  них, и  о  доме. Думает  о  своем  стареньком  отце  Александре. Который  никогда  не  верил  в  вознесение  душ. Он  был  всегда  реалистом  и  прагматом, и  ни  во  что  потустороннее  не  верил. Верила  только  всегда  его  мама. Земная  мама. Мама,  вознесшаяся  в  иные  высшие  миры  и  которую  он  часто  видел  после  ее  земной  смерти  в  своих  тех  потусторонних  снах.

   Мама  умерла, в  возрасте  шестидесятивосьми  лет  и  Андрей  беспокоился  теперь  за  своего  земного  отца. Находясь  в  теле  человека, он  вообще  не  представлял  жизни  без  родителей  в  этом  земном  реальном  мире. Он  был  не приспособлен  как  ни  странно  к  земному  миру. К  самостоятельной  земной  жизни. И  не  потому, что  Андрей  Сурганов  был  избалованный  и  изнеженный  мамой  и  отцом  ребенок, а  просто  он  не  был  земным  ребенком. Он  вообще  был  неземной  сущностью, но  оказавшейся  на  земле. Может  поэтому  его  сброшенная  душа  на  землю  потерялась  и  озлобилась  на  весь  этот  земной, как  и  Небесный  мир. И  в  отличие  от  сестры  и  брата  появилось  еще  нечто  внутри  ее. Жуткое  и  жестокое, что  проявилось  в  раннем  детстве.

  Потерять  теперь  еще  не  дай  Бог  своего  земного  отца, было  для  него  страшным  ударом. Он  как  никто  другой  оценивал  обстановку  в  семье  и  боялся  за   такие  вот  последствия. Андрей  боялся, что  нехватка  денег  может  лишить  всех  родных  их  единственного  жилья  и  вообще всей  благополучной  жизни. А  тут  еще  и  эта  психбольница  и  это  уголовное  следствие  по  делу  двух  покончивших  с собой  женщин, где  виновником  считают  его  и  хотят  засадить  и  надолго. И  так  бы, наверное, и  случилось, если  бы  не  врач  психотерапевт  Вероника  Георгиевна  Климова. Она  спасла  его  от  тюрьмы  и даже  суда  и  его  Сурганова  Андрея  просто  посадили  в  городскую  психбольницу. Климова  отмазала  его  для  себя. Он  ей  просто  понравился. Просто  как  человек. Она  осмотрела  его  и  сделала  соответствующие  как  женщина выводы  и  просто, скорее  всего, пожалела  Сурганова  Андрея, отнеслась  к  нему  тоже  как  мать. Да  и  ради  своей  будущей  тоже  карьеры. Он  для  нее  был  попросту  настоящая  находка. Уникален, как  псих.

  Наблюдая  за  его  поведением  Климова, просто  могла  написать  целую  о  нем  книгу. На  основании  всего  с  ним происходящего  и  то, что  он  ей  рассказывал.

  Особенно  о  своей  покойной  матери  Галине  Сургановой, которую  он  видел  тоже  во  снах, и  как  все  время  просил  у  нее  прощения. За  что  он  и  сам  не мог  объяснить, но  почему-то  это  делал  каждый  раз, как  только  происходила  встреча.

  Андрей  рассказывал, как  ее  видел, то  лежащей, словно, в  могиле  и  будто  сам  там  находился  рядом  с  покойницей, либо  в  своей  старой  квартире  еще  на  улице  Терешковой  в  поселке  Молодежном.

  Он  рассказывал, что  иногда  не  мог  подойти  к  дому  или  подняться  наверх, в тринадцатую  квартиру, где  он  жил  с  мамой  и  папой  с  самого  своего рождения. До  момента  переезда  на  другую  улицу.

  Но  самое  интересное  Сурганов  будучи  уже  в  возрасте  почти  пятидесятилетнего  мужчины  впадал  в  детство. Да, да  в  самое  настоящее детство. Из  древних  и  прочих  окультических  источников  именно  такие  души  как  у  Сурганова  могли  принадлежать  только  ангелам. Или  быть  захваченными  ангелами. Мало  того  изучая  его биографию  Климова  узнала  еще  кое-какие  подробности  его  детства  и молодости.

  Оказывается, Сурганов  Андрей  был  самым  забитым  ребенком  в  школе   и  позднее  в  городском  училище  под  номером  тридцать  в  городе  Дивногорске. Том, что  в  нескольких  километрах  от  его  поселка, где  Сурганов  жил   в  сорока  с  лишним  километрах  от  города  Красноярска. 

  По  сведениям  и  опросам  тех, кто  его  знал, все  дружно  говорили, что  он  и  мухи  бы  не  обидел, коснись  чего. Но  по  тому, что  наговорил  следователь  Дорофеев, это  вообще  не  вязалось  с  личной   жизненной  биографией   Сурганова  Андрея. Дорофеев  говорил, что  Сурганов  Андрей  внутри  просто скрытый   маньяк. И  Чикатило  по  сравнению  с  ним  просто  отдыхает.

  Похоже, что  в  Сурганове  на  самом  деле  что-то, живет, и  оно  скрыто  до  поры  до  времени  в  нем  и  когда-нибудь  оно  вырвется  на  волю.

   Сурганов, мол  сам  ему  все  о  себе  рассказал, как  на  духу  и  покаялся  в  том  что  было  раньше  и  то, что  он  теперь  стремился  исправить  свои  детства  ошибки. И  женщин  тех  он  не  убивал, а  наоборот  хотел  спасти  от  вероятной  гибели. И  если  он  реально  имел  возможность  проникать  в  мир  мертвых  во  время  своего  сна, то, тогда  он  действительно  мог  узнать  от  того  же  ангела  смерти  о  смерти  тех  двух  смертниц. Тогда  все  могло  связываться  с  тем, что  было. Но  вот  можно  было  верить  всему, что  Сурганов  Андрей  говорил. Ведь  он  был  шизофреник. А  шизофреник  он  и  в  Африке  шизофреник.

  И  ничего уже  не попишешь. Только  транквилизаторы  и  прочие  медикоменты.

 И  прочие  лечебные  процедуры  без  надежды  на выздоровление.

                                                ***

   Брат  Евгений   приехал  к  Андрею  прямо  в  больницу. Он  привез  ему  передачу  и  пообщался  около  часа  с  родным  старшим  своим  родным  братом.

  Они  дружно  и  мирно  тихо  пообщались  друг  с другом.

  Андрей  много  узнал, что  происходит  сейчас  у  них  дома  и  как  здоровье  их  отца. Как  дела  у  родной  еще  сестры  Татьяны.

  У  братьев  снова  зашел  разговор  об  умершей  их  родной  маме. И  ее пребывание  в  высших  мирах  или  новой  земной  жизни.

  Андрей  Евгению  сказал, что  надо  было  что-то  хоть  сделать  на  ее  могиле. Поменять  крест  и  поставить  хотя  бы  новую  более  крепкую  и  новую  оградку.

   Хотя  это  уже  для  нее  было  не  важно. Но  для  них  как  долг  это  было  обязательным. Но  нехватки  денег  и  сложности  самой  личной  жизни  никак  не  давали  сделать, уже  дано  это. Еще  с  самого  момента  смерти  их  мамы.

  Да  и  жили  они  хоть  и  в  одной  как  прежде  квартире, но  как  кошка  с  собакой. Без  конца  стояла  ругань. Сестра  Татьяна  вела  себя  как  полоумная. Поедом  съедала  отца  за  все. Все  было  на  нервяке. И  еще  эта  нищенская  практически  жизнь. И  обстановка  кругом. Растущая  безработица. Где  каждый  третий  становился  реально  психом  и  дураком. Рушились  семьи, и  рушился  весь  земной  мир. Преступность  просто  захлестнула  все  кругом. Как  и  наркомания  и  алкоголизм. Что-то  назревало  в  мире  и  подходило  к  финалу.

  Он  знал, что  это  не  его  мир. С  самого  рождения  и  он  его  должен  терпеть, терпеть  до  самой  смерти.

  Речь  зашла  о  работе, и  Андрей  вспомнил  свою  охрану, где  когда-то  еще  до ареста  работал. Теперь  он  уже  и  забыл  про  нее. А  тут   вдруг  вспомнил.

- «Полжизни  в  охране» - подумал  он - «Пол  жизни  и  ничего  хорошего. Ни  денег  толком, ни  личной  жизни. Одна  работа  и  все. И  все  время  денежные  нехватки. И  все  время  приходится  как-то  выживать. И  все  приспосабливаться».

  Брат  тоже  жаловался  на  это. Что  ему  и  его  Валентине  подруге  скоро  светит  безработица  и  у  него  с  работой  тоже  не  все путем. Он  спрашивал  Андрея, как тут  все  нормально, и  как  его  тут  лечат, кормят  и  ухаживают. И  Андрей  говорил, что  лучше, чем, если  бы  сидел  до  сих  пор  в  тюремном  изоляторе. Что  до  сих  пор  боится  попасть  в  тюрьму. Причем  ни  за что. Что  за  него  заступается  главврач  его  теперешней  психбольницы. Он  ее  самый  лучший  здесь  пациент. Что  она  интересуется  его  сновидениями  и  всем  что  с  ним  происходит.

  И, похоже, она  к  нему  неравнодушна. И  не  только  как  к  пациенту. Что-то  большее  уже  между  ними  и  началось  как-то  внезапно. И  Сурганов  Андрей  даже  сам  это  толком  не  мог  объяснить, но  главврач  психбольницы  похоже,  повелась  на  него. Повелась  как  на  мужчину.

  Это  было  уже  заметно  по  ее  карим, почти  черным  влюбленным  и  заигрывающим  с  ним  молча  глазам. Когда  она  ему  задавала  вопросы, глаза  ее  говорили  о  чем-то  более  близком  и  совершенно  другом.

- «А, что?» - он  как  то  даже  подумал  мимолетно  и  не  серьезно, улыбаясь  сам  себе  и  глядя  из-под  лобья  искоса  на  Веронику  Климову - «Она  одинокая  женщина  и  может  себе  желать  этого. И  сама  так  в  целом  ничего. Можно  было  бы  и  поближе  познакомиться».

  Потом  снова  разговор  пошел  о  покойной  маме  и  о  том, что  никак  не смогли  братья  обновить  ее могилу. Ни  оградку  путем  хорошую  поставить  ни креста.

  Так и стоит  старый  деревянный  крест  и  старая  оградка  еще  с  похорон  на  ее материнской  могиле. А  денег  как ни хватало  так и  не хватает.

  Кругом  нехватки  и  во  всем. Да вот, теперь  еще  и  Андрей  в  психушке  в  Ломоносовке. Ладно, хоть  еще не  в  тюрьме. Обошлось. И  на этом  спасибо.

                                                ***

   Душевнобольной  Гавриков  снова  набросился  на  Сурганова  Андрея. Набросился  прямо  на  прогулке.

  Андрей  только  появился  в  самом  дворе  психбольницы  среди  ее  пациентов, и  тут  случилось  это. Снова, и  почти  сразу, как  только  Сурганов  вышел  на  свою  очередную  прогулку.

  Он  буквально  с  кулаками  бросился  на  Андрея  и  смог  даже  его  ударить  в этот  раз. И  Андрей  упал  сбитый  ударом  большого  увесистого  кулака  этого  здоровяка  Гаврикова. И  если  бы  не  подоспевшие  во  время  санитары, то  возможно  Сурганову  досталось  бы  больше.

  Гавриков  орал  на всю  прогулочную  площадку  больницы  как  заполошный  зверь. Вид  его  был  одновременно  агрессивный  дикий  и  напуганный. Он  орал, что  его  чуть  не  сожрали  во  сне. Прямо  в  его  палате  прошлой  ночью. Он  еле  вырвался  от  демонов  и  из  их  цепких  когтистых  лап. И  что  Сурганов  Андрей  виновник  всему. Что он  демон, как  и  те, что  там. И  будто  он  его  снова  там  видел  с  рогами  и  четырьмя  лапами.

  В  прошлый  раз  Гаврикова  чуть  не  утащил  в  мир  мертвецов  какой-то  дракон, черный  и  блестящей  чешуе. С  крыльями. И  будто  тот  дракон  и  тот  демон  и  есть  Сурганов  Андрей.

  Их  сцепившихся  в  свалке  драки  еле  растащили. И  увели  силой  санитары  по палатам.

  Гавриков  что-то  кричал  вослед  Андрею  Сурганову  и  ругался  на  весь  больничный  двор  отборными  ругательствами  в  адрес  всех  и  кричал, что  сюда  идет  Ад. Что  всем  конец. Что  скоро  демоны  придут  в  больницу  и  сожрут  всех  и  Сурганов  будет  с  ними  вместе. Это  только  начало. И  он  Гавриков  видит  все  и  знает  все.

  Он  кричал, что  Сурганова  надо  убить. Что  он  некто  демон  Диамир. Точнее  вместилище  нескольких  сразу  сущностей  и  всего  потустороннего  запредельного  и  инфернального  зла  и  всего  того  мира, которое  за  пределами  этого  земного  мира.

  Ему  в ответ  Андрей  в  свою  очередь  ничего  не  кричал. Он  просто  молчал. Он  просто  знал  всю  правду  о  себе. Он, молча, следовал  схваченный  с  разбитым  носом  санитарами, которые  тащили  его  сначала  в  туалет  с  умывальником, чтобы  привести  в  порядок  его  разбитый  нос, потом  в  больничную  камеру  и  палату  с  решеткой  на  утренний  гудящий  машинами  город.

  Он  все  знал. Знал  и просто  молчал. Он  сейчас  знал  кто  он. Его  память  пробудилась, и  оставалось  совсем  немного. Немного  до  новой  ночи. Лишь  прожить  еще  один  день.

                       Это  просто  клиника

- Кто  такой, Рэндол  Митчел? - спросила  у  Сурганова  Андрея  зам  Климовой  врач  психотерапевт  клиники  Гальперина  Регина  Олеговна.

- Не  мешайте, Регина  Олеговна - перебила  ее  Климова  Вероника - Пусть  рассказывает  дальше.

- Я  просто  хотела  уточнить - пояснила  коллега  Климовой  Гальпернина - Что  там  и  иностранцы  бывают?

- Вы  словно  не  понимаете? - произнес  сам  Сурганов  Андрей  Гальпериной - У  иностранцев, что  иной, что  ли  должен  быть  АД  и  Рай. Да  есть, и  я  столкнулся  с  одним  таким  в  мире  мертвецов.

- Его, тоже  там  съели? - спросила  сама  Климова  Вероника  Георгиевна.

- Да, тоже  съели - ответил  ей, пристально  глядя  на  Веронику  своими  синими,  как  само  небо  глазами  Андрей  Сурганов, в  ее  почти  черные  карие  женские  пристально  и  любовно  смотрящие  глаза - Съели, и  ничего  от  него  не  осталось  вообще - он  дополнил  им  обоим - Его  просто  высосали  без  остатка  и  его  вообще  ни  стало. Он  просто  перестал  существовать  в  отличие  от  тех  душ, которые  проходят  через  этот  мир  с  проводниками  или  сами  по  себе  и,  подымаются, вверх  к  Небесам  в  другие  миры  и  уровни.

- Вы  говорите - продолжила  спрашивать  врач  психотерапевт  Гальперина  Регина  Олеговна, а  Климова  лишь  пристально  за  ним  и  странно  сжигая  карими  глазами, наблюдала. Она  молчала - Вы  говорите, вы  его  встретили  там, в  каком-то  баре, баре  мертвецов  или  демонов - Регина  замолчала  глядя  тоже  пристально  на  Сурганова  Андрея - Ну  того  иностранца  Рэндола  Митчела, так?

- Так - ответил  коротко  ей  и  смотря  на  Климову  Веронику.

- Что  такой  бар  на  самом  деле  там  существует? - продолжила  спрашивать  уже  увереннее  Гальперина.

- Существует - произнес  Андрей - Пока, существует. Пока  Вуаленфур  не  прибыл  за  своим. Пока  не  побежден  Диамир. Пока  зло  там  пирует.

  Это  было  неожиданным. Оба  врача  психотерапевта  открыли, аж  рты, от  такой  новости. Да  и  Сурганов  Андрей  как-то  поменялся  весь  и  стал  другим, более  резким. В  нем  появилась  некая  решительность  и  уверенность. Он  стал  смелее  смотреть  в  глаза  всех  и  не  отводить  свой  синеглазый  в  прошлом  робкий  и стыдливый  взгляд. Андрей  думал, что  над  ним  издеваются  все  и  смеются над  его  сновидениями  и  сумасшествием. Но  теперь  он  как  видно, плевал  на это, а  был  уверен  в  чем-то  другом  и  думал, о  другом. Даже  не о  том, о  чем  его  сейчас  спрашивали.

- Кто  такой  Диамир  и  Вуаленфур? - спросила  врач  Гальперина  Регина  Олеговна.

- Вы  все равно  не поймете  меня - ответил  резко  и  даже  с  некоей  агрессией  Андрей  Сурганов.

- Тогда  почему  Гавриков  вас  называет  демоном  и  нападает  на  вас, будто  вы  его  враг? - произнесла  врач  психотерапевт  Гальперина - Он  кричит, что  бывает  там  же  где, и  вы  и  даже  видел  там  вас. Что  у вас  с  Гавриковым  общего?

- Хватит, Регина  Олеговна - произнесла  Вероника  Климова - Достаточно  с  вопросами. Он  перевозбужден, видите. Оставим  его  в  покое.

  Климова  вызвала  двух  за  дверью  санитаров, нажав  на  кнопку  вызова  на своем  столе  в  кабинете. И  открылась  дверь, и  те  вошли  в  кабинет  главного  психотерапевта  больницы.

- Идите, Андрей - произнесла  она  мягко  и  как-то  по-матерински  любовно  ему - Идите  в  свою  палату. Вам  нужен  отдых.

- Изуфуиль - произнес  Андрей  Сурганов  и  вспомнил  все. Как  то  сразу  и  после  ее  визита. Все  пришло  в  его  голову  и  сразу - «Любимая  моя  Изуфуиль. Я  Твой  Вуаленфур, твой  ангел  Неба  упавший  ради  твоей  любви  и  я  это  и  есть  тоже ты. Моя  Изуфуиль! Ты  это  мое  еще  одно  сознание  и  мое  спасение. Я  создал  тебя  своим  воображением, как  и  весь  тот  потусторонний  мир, мир, куда  уходят  усопшие».

  Он  вспомнил  все. И  кто  он  сам. И  Диамира, этого  черного  ужасного  дракона  и  демона  многорогого  и  многорукого, и  это  тоже  был   он, и  все  это  жило  внутри  его. Весь  тот  мир, куда  он  уходил  каждую  практически  ночь.

  Земное  рождение  отключило  все в ег осознании и позволило  злу  опередить  все  доброе. И  его  мир  стал  источником  поглощения  всего  живого  и всего  доброго кем  он  был, изначально  мучая  его самого  и издеваясь  над  ним  самим. Но  он  все теперь  знал  и все понял. Изуфуиль  его  любовь, живущая  там  же  в  том  мире  в  окружение  всего  живого  и  хранительница  его  души, пробудила  его  как  ангела  и  теперь  все будет  по-другому.

  Он  вернется  туда  назад. Вернется  к  ней  в  тот  дворец  на  черном  озере  и  победит  Диамира  внутри  себя. Победит  все  то, что было  обидой  и  злом. Он  осилит  это  и  восстановит  свой   захваченный  полчищами  непослушных  лярв  свой  загробный  приближенный  к  этому  живому  мир. Мир  уходящих  земных  душ, душ  уходящих  на  небо. 

  Он  вспомнил, как  первый  раз  встретился  с  Изуфуиль. Там  в  том  своем  мире, когда  там  все  было  не  так  как  сейчас. Когда  Небеса  вырвали  его  из  ее объятий  и  даже  его  отец  Азраил  не  мог  ничего  поделать. Ничего. Только смотрел, как  все  происходило.

  Он  сотворил  его  на  земле  среди  смертных  и  среди  усопших, но  сумел  вознести  на самое  Небо. Ангела  Вуаленфура. Но  он  не  удержался  там  на  Небесах. Был  бунт  и  он примкнул   к  бунтовщикам. И  вот  он  теперь  здесь, как  ангел  и  человек  лежит  в  этой  городской  дурничке  из  которой, теперь  ему  только  один  выход. Новая  смерть. Смерть  и  освобождение. Смерть  и  новая  жизнь. И  тогда  он  победит  этого  Диамира. Он  видел, что  он  может  и  какая  у  него  на  самом  деле  власть. И  все  лярвы  будут  подчиняться  ему. Как  самому  Богу. И  Изуфуиль  не  будет  прятаться  в  том  озере  от  Диамира  и  его  гнева.

  Он  вспомнил  свой  созданный  тот  мир, когда  он  еще  не был  так  заполнен  лярвами. Когда  он  увидел  Изуфуиль, сидящую  на  красивой  поляне  в окружение  зверей  и   рядом  со  своим  охранником  львом.

- Изуфуиль - произнес  вслух  Сурганов  Андрей - Любимая  моя  Изуфуиль. Ты  ждешь  меня, и  я  приду  к  тебе. Очень  скоро, я  чувствую  это. Мне  немного  уже осталось. Совсем  немного.

  Он  видел  ее  рядом  со  львом   в  красивом  розовом  коротком  наряде. На  зеленой  траве  перед  какой-то  старинной  полуразрушенной  аркой  какого-то  здания, которого  уже  не  было, а  был  вот  тот  с  трубами  бетонный  завод  и  эти  камыши  и  детская  вертящаяся  карусель.

  Изуфуиль  в  венке  из  золотых  листьев  и  в  золотых  сандалиях  греческой  мифической   богини. Она  сидела  среди  цветов  и  рвала  руками  какие-то  большие  грибы  и  протягивала  их  льву, и  лев  их  просто  ел. Она  ими  кормила  льва. А  он  шел  к  ней. Шел  по  той  траве  и  цветам, и  не  было  ничего  такого, что  было  теперь  в  его  мире.

  Его  мир  был  миром  настоящей  сказки. Красивой  сказки. Сказки  выдуманной  ангелом  Вуаленфуром, а  не  Диамиром.    

  Это  он  вдруг  вспомнил. Вспомнил  вдруг  неожиданно, будто  кто-то  пробудил  его  сознание. Или  оно  само  пробудилось.

 - Изуфуиль, ты  ждешь  меня. Я  знаю, ты  ждешь  меня, чтобы  вновь  соединиться  со  мной  - произнес  Сурганов  Андрей - Ты  ждешь  меня, любовь  моя. Мною  сотворенная, с  самого  зарождения  всего  этого  мира  Изуфуиль.

  Сурганов  Андрей  поднялся  со  своего  стула  у  стола  Климовой  и  пошел  в  сторону  двери, снова  опустив  свою  голову, и  вышел  за  дверь. А  за  ним  вышли  и  санитары  сопровождающие  его.

  Андрея  довели  до  его  палаты  и  закрыли  его  снова  в  ней. Дав  опять  ему  лекарств  и  успокоительных, и  он  снова  вырубился, упав  на  своей  постели.

                                                  ***

- Знаете, Вероника - произнесла, идя  с  Климовой  по  коридору  больницы, ее  коллега  по  профессии, доктор  психотерапевт  и  тоже  профессор  Регина  Олеговна  Гальперина - Никогда  бы не подумала, что  сон  является  неким  миром, отгороженным  от  нас  и  в который  периодически  попадают  умершие. Я  всегда  считала  сон  просто  сном, способным  улучшать, или  ухудшать  состояние  бодрствования  самого  человека. Что  он  является  просто  разгрузкой  для  спящего  после  трудового  дня  и  не  более  того. Над  всякими  там  сновидениями  я  даже  не  задумывалась. Это  чисто  по  медицински  Вера. Между  нами  медиками  и  врачами  говоря.

- У  тебя, Регина  были  спокойные  всегда   с  самого  детства  сны? - спросила  Гальперину  Климова.

- Не  понимаю  тебя, Вероника? - переспросила  удивленно  Климову  Гальперина.

- Что  тебе  всегда  и  часто  там  снилось? - снова  спросила  быстрым  шагом  передвигаясь  и  стуча  каблуками  высоких  туфлей  спросила   снова  Климова.

- Ну, часто  мама - произнесла  удивленная   Гальперина - Потом  деревня  и  лес. У  себя  там  на  Алтае. Иногда  животные.

- Живые? - снова  спросила  ее  Климова.

- Ну, не  знаю  уже - ответила  ей  Гальперина - Может  живые, а  может, уже  и  нет. Кто  его знает. Это просто  сон  и  все.

- Не  знаю, моя  коллега  Регина - произнесла  профессор  Климова - Но  со  слов  этого  моего  самого  знаменитого  на всю  клинику  пациента  все как-то  сразу  меняется. Если  делать  некоторые  сравнения  с его словами  и  тем, что  является  на  самом  деле  сном.

- Но, ведь  то, что  он  говорит - продолжила, уже  доказывая  Климовой  Гальперина - Не  доказуемо. Если  даже  представить  что  сон  это  иной  совершенно  мир  и  живой, а  не  просто  пустые  сновидения, то, что  говорит  этот   наш  сумасшедший, просто  может  быть  порождением  только  его свихнувшегося  рассудка. В  единичном  экземпляре.

- Да  нет  Регина - произнесла  Климова - Это  можно  наблюдать  и  в  моих  других  пациентах. Они  сравнительно  говорят  относительно  одинаковые  порой  при  допросах   и  беседах  вещи. Даже, схожие, с тем, что  говорит  Сурганов. Пятеро, например  хоть  и  сдвинутые  совсем  в  своем  рассудке  утверждают  все как  один, при  личной  беседе  с  ними. Что  видят  огромную  тень  похожую  на  громадного  динозавра. Что  они  попадают  в  какой-то  древний  и  говорящий  с  ними  живой  лес, и  что  этот  зубастый  чудовищный  монстр  за  ними  там  гоняется, бесшумно, а  иногда  сотрясая  землю  и  рыча  на  всю  округу. И  они  просыпаются, и  что  только  это  их  и  спасает  от  его  зубов.

- Значит, не  один  Сурганов  проникает  туда, так  Вероника? - произнесла  Регина  Гальперина.

- Не  один - ответила  Климова  Гальпериной - Но  Сурганов  куда  более, менее,  разумнее  по   разговору  и  общению  чем  те  пятеро. И  он  совершенно  не напуган  как  они. Он  все  тоже, самое  рассказывает  только  совершенно спокойно  и  обо  всем  подробнее  тех  пятерых. Что  тот  мир, мир  мертвых  за нашим  живым  и, что  умершие  проходят  через  него, и  многие  просто  не способны  его  пройти. Ну, там  за  разные  грехи  и  то, се, короче  они  навсегда  там  либо  остаются, либо  исчезают.

- Да, заслушаться  можно - ответила  Гальперина - Выдающийся  пациент, просто  находка.

  Они  вдвоем  вышли  в  еще  один  боковой  больницы  коридор, и  пошли  дальше.

- Вообще  Сурганов  Андрей  состоит  из  сплошных  противоречий - произнесла  Климова  Вероника  Георгиевна - Он  как  сам  мне  признался, ненавидит  от  рождения  людей  и  очень  кроме  всего  прочего  любит  природу  и  животных. Был  однажды  с  ним  случай   в  жизни, когда  ему  пришлось  топить  котят, да  он  чуть  из-за  этого  тогда  еще  не  чокнулся  и  не  повесился. Говорит, чуть  не захлестнул  кошку  из-за  этого, что  она  его  своей  кошачей  природой  подтолкнула  к  этому  постыдному  преступлению. Правда  потом  опомнился  и  не  винил  ее  за  это. Кошка  на  то  и  кошка, чтобы  рожать  котят. И  она  не  все понимает  как  реальная  женщина, которая  бросает  своих  детей  по  помойкам  и  подворотням,  или  делает  оборт  сознательно  и  все, понимая, что  это  преступление. Он  сам  мне  рассказывал, как  выкармливал  своими  руками  котят  и  принимал  роды  у  своей  кошки.

- Да  этот  Сурганов  уникальная  личность  в нашей  больнице - произнесла  Климовой  в  ответ  врач  психотерапевт  Гальперина.

- Он  даже  смотрел  под  ноги, когда  ходил  по  улице. Боялся  задавить  какого-нибудь  муравья  или  жука  или  паука - продолжила  врач  Вероника  Климова - И  я  однажды  сама мимо  проходя  его  камеры, слышала  своими  ушами, как  он  разговаривал  с  сидящей  на  окне  пчелой. А  когда  я  его  спросила, зачем  он  так  делает, и  спросила, понимают  ли  они  его. Он  сказал, что  он  с  ними  умеет  разговаривать, и  они слышат  его  и понимают  как  ангела. 

- По  документам  из  личного  досье  больного - продолжила  врач  психотерапевт  Регина  Олеговна  Гальперина - Сурганов  даже  служил  в  армии  когда-то  еще  в  Советском  Союзе  до  развала  страны.

- И  что  по  документам -  она  даже  недовольно  как-то  произнесла  Гальпериной, за  то, что  та  лезет  в  личные  дела  ее  личного  пациента  больницы - Что  там  ты  нашла  Регина?

- То, что  Сурганов  был  отличником  боевой  подготовки - ответил  Климовой  Гальперина - И  служил  в  Забайкальском  округе  в  строительных  войсках  и  уже  там  по сведениям  самой  тогдашней  части  не  был  таким  забитым  существом  как  раньше, а  куда  более  агрессивным  и  даже  однажды  чуть   не  сел  в  Дисбат. За  жестокую  драку  на  армейской  кухне. Этого  не  знает  даже  сам  следователь  Дорофеев.

  Регина  Олеговна  помолчав  секунду, продолжила.

- После  армии  жизнь  Сурганова  немного  выправляется  и  он  учиться  в  художественном  училище  им. Сурикова  в  нашем  городе. Заканчивает  его  более-менее  и  работает  на  заводе  медпрепаратов  Красноярска  в  качестве  художника-оформителя, лет  где-то  семь. Потом  в  нашей стране  начался  бардак,  и  его  сокращают. И  после  этого  он  мыкается  по  охранным  структурам  города. И  так  до  сегодняшнего  дня.

- Это  тебе  и  удалось  накопать, Регина  Олеговна? - спросила  ее  Вероника  Климова.

- Да, и  все  по-нашему  Сурганову - пояснила&nbs... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3 4 5 6 7