Сеанс спиритизма

      
        " Неизвестная беда всегда внушает больше страха. "
                 Публий Сир ( 1 в. до н. э. ) - римский поэт.

                      Воспоминания из прошлого. Смешное живёт всегда рядом с нами, даже в самые тудные дни жизни
  

          ...Несколько месяцев Керчь находится в руках немцев. Время от времени идут облавы: оккупанты выискивают коммунистов, комсомольцев, евреев и других лиц, которые считаются злейшими врагами Рейха. Облавы заканчиваются тем, что тех, кто не успел убежать, угоняют на черновую работу в Германию. Но это в лучшем случае. Многих ожидала трагическая участь.

               Большинство домов пустуют. До войны мы жили в центре города, на улице Свердлова. А центр  города  немцы беспокоят чаще, и потому  в каждую минуту можно попасть им в лапы. Наша семья решила перебраться подальше от центра, чтобы не рисковать быть пойманными фашистами. На тачке перевозим самый необходимый скарб в  один из пустующих домов на окраине города. Ныне это улица Комарова. По обстановке видно, что дом поспешно брошен  хозяевами, которые      куда-то бежали от немцев. По ночам окна тщательно  завешиваем одеялами, чтобы свет коптилки не был виден с улицы. Иногда немцы по ночам посещают и окраины . Они ищут девушек и молодых женщин  для развлечения  немецких офицеров. У нас самые молодые две мои тётки. Чтобы фрицы не положили на них глаз, их лица вымазывают сажей так, что нам самим на них страшно смотреть. Зато немцы, увидев наших "красавиц", спешат быстренько покинуть дом. Кроме этой процедуры, ещё кому-нибудь бреют голову, чтоб создать видимость больного человека тифом. Увидев побритую голову, немцы прямо с порога быстро  ретируются. Перед их приходом мы успевали "больного" положить на кровать. Бритая голова, закрытые глаза и жалобные стоны делают своё дело.

                День сменяется ночью, ночь днём. Однообразная, монотонная жизнь. Ничто в ней не меняется. Нет никакой информации о  внешнем мире. Полнейшая безысходность. Всех постоянно давит тоска и воспоминания о прошлой довоенной жизни. Иногда по ночам взрослые играют в карты, чтобы хоть как-то разнообразить тоскливую жизнь. Мы с двоюродным братом сидим рядом со взрослыми и наблюдаем, как они играют в "дурачка", хотя в этом ничего не понимаем. А чем нам заниматься ? Ни игрушек, ни книжек.

                  В одну из ночей мама вспоминает, как она с отцом  выезжали в Монголию на заработки. Мы с интересом слушали, как приехавшие в Монголию русские проводили свободное время. Там они в одной из компаний занимались спиритизмом. Мама всем объяснила,что это такое. Якобы деревянный столик своей ножкой отстукивал количество прожитых и оставшихся лет жизни. Нам это казалось чудом. Решили глубокой ночью, обязательно в 12 часов ночи ,  с помощью соответствующих ритуалов вызвать дух какого-нибудь знаменитого человека и узнать от него, что нас ждёт. На листе бумаги взрослые  по - кругу нанесли буквы алфавита, а в центр положили блюдечко донышком вверх. Все сели за стол, в том числе и мы с братом. Ладони рук держим над блюдечком. Через какое-то время блюдечко должно начать  вокруг своей оси крутиться, а затем поочерёдно  останавливаться возле какой-нибудь буквы, из которых складываются слова. Таким образом получался ответ на заданный вопрос вызванному духу.

                     Не принимает участия по беседе с духом моя тётка  Муся. У неё неимоверно болят эубы, которых лечить нечем. Она сидит на кровати, в дальнем, тёмном углу комнаты. Тряпками, обмотанными вокруг головы, она пытается теплом действовать на зуб. Когда боль становится невыносимой, тётя Муся начинает подвывать и всхлипывать. Она держится изо всех сил, чтобы своими стонами не спугнуть духа. 

                      Нам, малым, очень страшно. Страшно от того, что сейчас взрослые начнут разговаривать с кем-то невидимым. Страшно нам и от самой жуткой обстановки. Пламя коптилки всё время вздрагивает, отчего тени от сидящих за столом на стенах безудержно  пляшут.  . Всё что дальше от стола, плохо просматривается. Лица молодых моих тёток, обмазанных сажей, сливаются  с окружающей темнотой, и потому кажется, что у них нет голов. От горящей коптилки тянет гарью и копотью. Видимо, такая обстановка у чертей в аду. В комнате стоит абсолютнейшая тишина. Так должно быть при  спиритизме. Но в тёмных углах постоянно что-то подозрительно шуршит и шевелится, отчего по спине бегут  холодные мурашки. Вместе со взрослыми, преодалевая страх, мы с братом полушопотом, как заклинание, бубним одну и ту же фразу:" Святой дух, выйди к нам, святой дух, выйди к нам......"

                          Взрослые решили вызвать дух Пушкина. Наши приглушённые заклинания длятся продолжительное время. Пляшут тени по стенам, тихо потрескивает пламя коптилки, что-то шуршит уже прямо у ног, под полом. Со двора тоже не доносится ни звука. Кажется, что мы одни во всём мире, да ещё дух, который  должен вот-вот прийти. Все в каком-то странном оцепенении и ожидании чего-то необыкновенного, неведомого, чего  нет в обыденной жизни. И вдруг это что-то явственно проявляет себя. Неожиданно в этой жуткой темноте раздаётся страшный вой. Он приходит откуда-то со стороны, наваливаясь на всех, повергая каждого в неописуемый ужас. Мы с братом мигом оказываемся под столом. Взрослые вскакивают со своих мест и начинают от страха кричать. Брат, болевший падучей, падает на спину и начинает верещать так, что закладывает уши. От детского страха всеми силами я помогаю ему своим криком. В комнате происходит что-то невообразимое. Крики постепенно прекращаются. Взрослые успокаиваются, приходят в себя и начинают на чём свет ругать тётю Мусю. Оказывается, это она, не вытерпев очередного приступа зубной боли, взвыла не своим голосом, чем и повергла всех в ужас.

                              Решено было снова вызывать дух. Все забывают о тёте Муси, которая поклялась терпеть боль  и не издавать ни звука. Мы снова поглащены заклинанием. Когда нервы от напряжения находятся на пределе, снова раздаётся вой на   немыслимо высокой ноте. Он страшнее и сильнее первого. Кажется, что он пришёл откуда-то сверху и мигом проник в уже напуганную душу каждого, заставляя её трепетать ещё сильнее  от непреодолимого страха. Снова ругают виновницу воя, которая срывает сеанс спиритизма.

                                Третий раз  за стол никто не садится. С улицы доносится немецкая речь. Начался их очередной  рейд в поисках девушек. Быстро тушим коптилку и кидаемся в кровати. Я прижимаюсь к матери. Её тепло согревает меня. Мне становится не так страшно. Но заснуть долго не могу, так как в ушах стоит жуткий вой, раздававшийся в ночи. И хотя взрослые говорили, что это выла тётя Муся,  страх  меня до конца не покидал.
А вдруг взрослые просто хотят нас, детей, успокоить.  На самом же деле выл дух. Измученный детским страхом, я наконец заснул.

                                   Никто из нас не знал и не предполагал, что впереди нас ждут долгие годы оккупации, что пройдёт много дней и ночей, прежде чем наступит свобода. Но всегда были уверены в том, что она придёт обязательно, и что на нашей стороне будет победа, и что Красная армия обязательно освободит наш родной город. Эта вера помогла выжить тем, кто был в оккупации.

 Игорь Носов