Элка

         Тепло приятно разливалось по телу и появлялось радостное ощущение беззаботности. Конечно, я понимала, что в этом виноват алкоголь. Хоть и не очень люблю, но в тот день я решила выпить, ведь в последнее время не так  и часто мне доводилось общаться со своими школьными подругами, а с Элкой мы не виделись уже лет восемь. И вдруг такая встреча! И как раз перед домом, в котором, как оказалось, теперь она жила.

         Вино тоже подействовало на неё: на щеках Эллы появился румянец, а глаза весело заблестели.   Она перехватила мой взгляд и спросила:

          - Что, сильно изменилась?

         - Ты – супер! – совершенно искренне ответила я. – Не зря тебя мальчишки считали самой красивой среди нас.

         - Ну ты и скажешь – самой красивой! – Элла отмахнулась, но было видно, что мои слова очень даже ей приятны.

         Я окинула взглядом её стройную фигурку:

         - Занимаешься?

         - Когда есть настроение в фитнес-клуб хожу, - Элла пригубила бокал. - Хочешь, давай ходить вместе.

         - Скажешь тоже – фитнес, - я горько усмехнулась. – Двое спиногрызов-школьников с бурно растущими организмами, плюс муж. Попробуй накупить и наготовить на эту ораву. Да ещё и работа! Так что мне и без фитнеса забот хватает.           

         - Да, Ирочка, ты молодец – у тебя семья, - Элла вздохнула и снова махнула рукой. – А тут…

         Я знала, что у неё был муж – какой-то профессор универа. И погиб он года три назад в аварии – на жигулёнке врезался в опору моста. Вроде бы, по пьяни. Хотя, возможно, и не только по пьяни. Ленка Малышева, самая близкая подруга Эллы, по секрету изложила мне версию, что профессор мог на себя таким образом наложить руки. Ведь в то время у Элки случился бурный роман с нашим одноклассником Аликом Сухоруковым.

         - По-моему, с такой внешностью, как у тебя, выйти замуж - не проблема. Тем более, что ты уже,.. – я осеклась, поздно сообразив, что последнюю фразу говорить не следовало.    

         Элла взяла бутылку и долила в бокалы вино:                  

         - Значит, ты в курсе, что я уже была замужем?

         - Да.

         - Откуда?

         - Кто-то говорил. Точно не помню, - соврала я.

         - Ясно! Ленка Малышева? Точно?! И небось про Алика Сухорукова тоже сообщила. Вот коза…

         Я промолчала. Элла подняла бокал:

         - Давай!.. За всё хорошее!

         Мы сделали по глотку, после паузы она сказала:

         - А мне скрывать нечего. В принципе, банальная история. На четвёртом курсе я решила выскочить замуж. Тут ты права, это была не проблема, ухажёров у меня всегда хватало. И кандидат имелся под рукой не какой-нибудь нищий студентик из общаги, а профессор, причём ещё и не сильно старый. На лекциях он мне как бы между прочим оказывал знаки внимания, а на экзамене «отлично» поставил, хотя я по экономике полный ноль была. В общем, мы расписались и стали жить-поживать. Поначалу вроде бы всё нормально было. Возможно, я его даже любила… на первых порах. Но Виктор хоть и профессором был, но зарабатывал не ахти - по нынешним меркам совсем мизер. А взятки брать боялся. И, к тому же, ревнивым оказался, как Отелло. На этого не взгляни, этому не улыбнись, где была, почему поздно пришла… Начались у нас скандалы. Стала я подумывать про развод, а он ни в какую – хоть и орал на меня, но, поостыв, всё же упрашивал меня не разводиться. А тут я с Аликом Сухоруковым… Ты же знаешь, мы с ним ещё со школы… И опять стали встречаться… Ну вот накатило как-то так, словно в первый раз. Сама себе удивлялась. И он тоже тогда ко мне прилип, собирался от жены и дочки уйти. Хотя, может быть, и врал…  Давай-ка ещё. За всё хорошее!..          

         Мы снова выпили и долго молчали.

         - А что потом? – не выдержала я.

         - Что потом… Пришла я однажды домой поздно после встречи с Аликом. Домой ноги не несли, но куда деваться, не к родителям же ехать. Захожу, а тут Виктор с порога: «Где была?» Разозлилась я тогда и тоже на него буром погнала. «Не твоё дело, - отвечаю – Достал своими расспросами!» Он мне тогда чуть не врезал, но сдержался – всё-таки интеллигент. Пошёл и закрылся на кухне, стал холодильником греметь. У него там всегда запас спиртного имелся. А когда я уже засыпать стала, ввалился в спальню и стал рассказывать, как он меня сильно любит, и, что бы ни случилось, мы всегда будем вместе. Мне он таким жалким и противным в тот момент показался… Лежу себе молча и ничего ему не отвечаю.  Он тогда взял и ушёл из квартиры вообще… А утром мне сообщили, что… Да тебе ведь Ленка и так всё рассказала… Что-то меня на воспоминания потянуло, - Элла улыбнулась. – Мартини, наверное, действует. Давай сменим тему. Хочешь глянуть, как я кухню обустроила?

         С бокалами в руках мы вышли из залы.

         - Круто! – подытожила я, с восторгом рассматривая встроенную кухонную мебель, мойку и кафель. – Представляю, сколько ты денег сюда вбухала.

         - Да уж, пришлось потратиться, - согласилась со мной Элла. – Мы ведь жили с Виктором в трёхкомнатной. Но, после того, как он… В общем, жить в его квартире мне не хотелось, да и в том доме почти все соседи - коллеги Виктора по универу.  Я трёхкомнатную выменяла на эту двухкомнатную с доплатой и почти все деньги вложила в ремонт… Пошли, я тебе лоджию и спальню покажу.

         Хоть и не так, как кухня, но лоджия и спальня меня тоже впечатлили. Выразив восхищение дизайнерскому вкусу хозяйки, я подошла в спальне к окну и за гардиной увидела кактус на подоконнике.

         - Вообще-то я к цветам в горшках равнодушна, - сказала Элла. – Но, когда переезжала с той квартиры, взяла у старого кактуса этот отросток и посадила. Думала, не примется. А он глянь, какой вымахал за три года. Ничего тебе не напоминает?

         Кактус был около двадцати сантиметров высотой и, кроме колючек, имел стройный цилиндрический ствол, верх которого расширялся.     

         - Напоминает вытянутую грушу, - ответила я Элле. – Хотя нет,.. скорее, напоминает стоящего человека: вот туловище, а вверху голова. 

         - А мне кое-что другое напоминает, - Элла задорно рассмеялась.

         Мы вернулись в залу и снова сели за стол. Элла разлила остатки вина в бокалы, и мы опять выпили за всё хорошее.

         - Значит, понравились тебе мои хоромы? – спросила она.

         - Ещё бы!

         - И мне они нравятся. Но… - Элла вдруг грустно вздохнула. – Наверное, придётся квартиру эту продавать.

         - Продавать? Зачем продавать? – удивлённо воскликнула я.

         Она долго молчала, задумавшись, смотрела перед собой, иногда пригубливая бокал.

         Не выдержав, я повторила свой вопрос:        

         - Зачем же продавать квартиру, если она тебе нравится? Или соседи достают?

         - Соседи не достают… Понимаешь, мужики почему-то здесь комплексуют.

         - В каком смысле? – сразу не поняла я.

         - В том самом.

         - Так может у них проблемы… ну, с тем самым?

         Элла покачала головой и невесело усмехнулась:

         - На той неделе напросился ко мне в гости один тренер с фитнеса. Молодой красавчик – кровь с молоком. О нём такие слухи ходят… В общем, секс-символ нашего спортклуба. Ну, думаю, хоть этот окажется настоящим жеребцом и не ударит лицом в грязь…    

         - И?

         - Что – и?! Как до дела дошло, он только руками и развёл. Посидел рядом со мной на кровати, полепетал о том, что с ним раньше такого казуса никогда не приключалось, а потом меня ещё и обвинил, что я какая-то не такая и плохо на него действую.

         - Так может, это просто единичный случай? – выдвинула предположение я.

         Элла рассмеялась. Затем, вытирая выступившие от смеха слёзы, ответила:

         - Далеко не единичный. Уж ты мне поверь.

         - Но не продавать же из-за таких пустяков квартиру! – вырвалось у меня, но я сразу же внесла поправку в сказанное: – Хотя, конечно, это совсем не пустяки… Вот что, пригласи какого-нибудь путёвого экстрасенса. Ничего ему не объясняй, а пусть он просто проверит квартиру на отрицательную энергетику и, в случае чего, исправит её ауру.

         - Думаешь, экстрасенсы помогут? – спросила Элла.

         Я неуверенно пожала плечами и дополнила свой совет:

         - Можно священника позвать. Пусть освятит квартиру.

         - У меня ещё мартини есть, - сказала Элла. – Будешь?

         - Вообще-то мне уже хорошо.

         - И мне уже неплохо, - Элла рассмеялась. – Трезвой бы никогда не стала тебе это всё рассказывать… Ладно, давай теперь чайку попьём. Пойду, включу чайник.

         В комнате я осталась одна, но вдруг появилось ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Ощущение мимолётное, но уж очень неприятное. Я даже осмотрелась, но в комнате ничего не было такого необычного и сверхъестественного. Разве только сквозь дверной проём, ведущий в спальню, я снова увидела на подоконнике горшок с кактусом. В полутемноте он ещё сильнее походил на стоящего вдалеке человека. «Что-то у меня воображение чересчур разыгралось, - с сарказмом подумала я. – Значит нельзя мне столько мартини пить, если такие глюки стали лезть в голову».

         Но всё же, когда вернулась Элла с чашками и заварником, я сказала:

         - Подруга, хочешь ещё один совет. Убери ты из спальни этот кактус. Лучше поставь его на кухне.

         - Почему?

         - Ну, как тебе сказать… Кактус – хоть и растение, но всё же живой организм. А ты привезла его из той квартиры, где… ну, ты понимаешь…

         Элла обернулась и посмотрела в дверной проём спальни.

         - Ты думаешь, что… - в раздумье произнесла она. – Хотя, возможно, ты и права… Вот что, я его вообще выкину! Зачем он мне нужен?!

         Элла пошла на кухню за чайником.      

         - Выкинешь?! – крикнула я ей вдогонку. - Не будь такой жестокой. Лучше отдай его в хорошие руки.  

         - Точно, - сказала она, возвращаясь: - Я его отвезу на офис к одному моему знакомому. У него в приёмной полно разных цветов, как в оранжерее.  

         Наше чаепитие было не очень продолжительным, нужно было уже ехать домой. Тем более что позвонил мой младший сын и начал интересоваться: где мама, когда она придёт и что будет на ужин. 

         На прощание мы с Эллой обменялись номерами телефонов и, чмокнув друг друга в щёки, решили иногда тусоваться.  

                                                                            * * *

         Работа, дом, извечная суета, быстро мелькающий калейдоскоп будней  - я вспомнила о том, что хорошо бы позвонить Элле, только через месяц после нашей встречи. Но на мой звонок автомат ответил: «Абонент недоступен…». Через несколько недель я сделала ещё одну попытку – результат тот же. Больше я ей не звонила – мало ли что могло случиться, например, Элла могла потерять телефон и не восстанавливать номер. Но вот с год назад в нашем супермаркете меня окликнула Елена Малышева.    

         - Ты про Ставицкую слышала? – спросила она.

         - Что именно?

         - Нет больше Элки! Умерла!

         Это было шокирующее известие. Но ещё больше, чем факт смерти Эллы, меня потрясла её причина.

         - Она села в маршрутку, - рассказывала Елена. – А в пакете у неё стоял горшок с кактусом. Куда она его везла, и на кой ей вообще нужно было с ним возиться, я так и не знаю. В салоне пакет лопнул, очевидно, иголки кактуса продырявили плёнку. Горшок грохнулся на пол и земля рассыпалась. Элка стала собирать её с пола и сильно укололась об этот свой дурацкий кактус… Рану она не продезинфицировала - ты ведь её знаешь, она всегда пофигисткой была. В результате – сепсис! В течение трёх суток развилось заражение крови. Когда её «скорая» доставила в больницу, уже было поздно…

                                                                               * * *

         Виновата ли я в её смерти? Вроде бы нет. Хотя всё-таки свою вину я чувствую, и это теперь не даёт мне покоя.

         Я часто захожу в церковь и ставлю две свечи за упокой души Эллы и её мужа Виктора.

         Возможно, пройдёт время, и оно сгладит остроту моих переживаний. Но сейчас моя школьная подруга иногда приходит ко мне в одном и том же сне: улыбающаяся Элка держит в руках и поглаживает колючки кактуса, своими очертаниями напоминающего силуэт человека.

 Сергей Артёмов