Малолетние диверсанты

- Как её хоть звали?

- Оно тебе надо? Если нет человека, значит, и нет имени, - поднявшись с лавки, девушка выдернула из-под рукава куртки нож и со злостью воткнула в деревянную стойку. – Это тебе от неё. Умирая, она передала тебе благодарность за подаренное ей счастье.

Вынув холодное оружие, парень прочитал на нём надпись:

- «U.S.A. SABER». Ух, ты! Американский!

- В невидимой полости острия находится ртуть. Нож втыкается в цель с любого положения, - пояснила девушка и, выдернув с руки ножны с резиновыми затяжками, протянула Булавину.

- Спасибо, - приняв подарок, благоговейно произнёс он.

- Не стоит благодарностей, - сквозь слёзы ответила она и быстро ушла…  

Вернувшись в Ясиноватую, Петрушка предложил Булавину:

- Душа требует праздника. Давай скинемся на пойло, а тёлок я сам подгоню.

- Пойло неси, а тёлок не надо.

- Что за праздник без тёлок? – настаивал на своём Влад.

- У нас не праздник, а поминки.

- Ты хоть скажи, кого поминать будем?

- Багиру, - надломленным голосом произнёс Арсений.

- Извини, брат, не знал, - Влад по-дружески тронул его за плечо…

15

Быстро пролетел год. Малолетние диверсанты из Ясиноватой в совершенстве овладели военными навыками. Они научились скалолазанию, метанию ножей, рукопашному бою, даже стрельбе с завязанными глазами на звук и многому другому. Получая от спецслужбы Украины динамитные шашки, мины и пластиды, они прятали их в схронах разных мест Донецкой Народной Республики. По приказанию майора СБУ Крючко уничтожению подвергались все стратегически важные объекты.

Однажды в тире произошёл неприятный инцидент. После стрельбы по фигурам с человеческий рост Бизон приказал ясиноватской группе сдать оружие.

- А теперь посмотрим на ваши результаты, - хитро усмехнувшись, инструктор нажал на кнопку и мишени начали автоматически приближаться к стрелкам.

По мере приближения постепенно открылась ужасающая картина: за мишенями оказались прикованные наручниками к металлическим стойкам расстрелянные пленные солдаты. Во рту каждого торчал кляп.

- Отличное попадание, - ухмыльнулся лейтенант.

- Это подлая подстава! – не выдержал Булавин.

- Вы решили нашими руками жар разгребать? – поддержал его Петрушка.

- Пора вас приучать к запаху крови, - ухмыльнулся Бизон.

- Мы не каратели! – вышел из себя Булавин.

Стоящие сзади два сержанта направили на активных парней автоматы.

- Видимо, математику вы в школе плохо учили, - подколол их инструктор. – Разве вы не считали, сколько людей вы уничтожили за год? Или взорванные покойники лучше, чем расстрелянные?

- По оценке преступления – это одно и то же, - ответил Петрушка. – Но расстреливать людей мы не будем.

- Это мы ещё посмотрим, - злобно сощурился Бизон. – В машину. Едем на базу!..

Уже в Ясиноватой Булавин и Петрушка отчитывали своих товарищей:

- Вы почему перед Бизоном, будто воды в рот набрали? Нам что, больше всех надо?

- Нет, - оправдывался Коваль. – Меня этот подстроенный расстрел так потряс, что потерял дар речи.

- Я тоже тогда онемел, - признался Хмелёв.

- Ничего страшного, - махнул рукой Головорезов. – Мне лично без разницы, куда стрелять: по мишеням или по людям.

Остальные парни  удивлённо переглянулись.

- Короче, - произнёс Булавин, - мы с Владом после таких нервных нагрузок решили немного отдохнуть. На берегу моря попариться. Так и передайте в следующий раз Кристаллу.

- Лады, - согласился Коваль…

Когда ясиноватская группа собралась в Артёмовск без вышеназванных парней, Воронин сказал Ковалю:

- Они специально решили слинять. Видимо, чувствуют, что инструктор какую-нибудь подлянку подсунет.

- Давайте договоримся так: если Бизон будет заставлять нас кого-то расстреливать, никто из нас даже на его приказы пусть не реагирует. Укропы  с нами ничего не сделают. Мы им нужны…

Так и получилось. Когда парни вошли в стрелковый тир, новая партия военнопленных стояла прикованная наручниками к металлическим стойкам, а мишени вообще отсутствовали.

- Получить оружие, - приказал Бизон.

Получив пистолеты, парни стали на исходную позицию.

- На огневой рубеж! Прицелиться! – скомандовал инструктор, но никто из ясиноватской группы не поднял оружие – на них смотрели угрюмые глаза военнопленных.

- Саботаж решили устроить? – разошёлся Бизон и кивнул сержантам, стоящим сзади парней. – Не выйдет! В расход их!

Те подняли автоматы. Щелкнули затворы. Пятеро малолетних диверсантов повернулись на звук. Ни один мускул не дрогнул на их лицах. Несмотря на возраст, они научились смотреть смерти в глаза.

- Отставить! – приказал вошедший в тир Кристалл. – Всему своё время, а для них оно, видимо, ещё не наступило. На сегодня тренировок достаточно. Всем в машину! Едем на базу…       

  У Ярослава Воронина отец работал на ж/д станции Ясиновая обходчиком. Летом 2016 года руководство Новороссии приняло решение пустить пассажирские поезда по маршрутам Ясиноватая – Луганск и Ясиноватая – Успенская.

- Слушай меня внимательно, Ворона, - давал напутствия у себя в кабинете Кристалл. – Первые поезда будут пробными. Они только называются пассажирскими, а на самом деле там всего по три вагона: общий, плацкартный и спальный. Твоя задача – узнать время отправления поезда до Успенской. Как узнаешь, мигом звони мне. Я никому не дам на халяву в Россию кататься. Хотя, чего время тянуть? Вдруг прошляпим? Бери сразу взрывчатку, - он протянул парню большого плюшевого медведя. – Вспорешь игрушку перед самой закладкой. Смотри, капсюли положишь на рельсы. Когда колёса на них наедут, произойдёт взрыв. Двое у вас на отдыхе, поэтому в операции будут участвовать пятеро. Ты – главный. С помощниками расплатишься на своё усмотрение. За работу плачу двадцать кусков. Согласен?

- А куда я денусь с подводной лодки? – усмехнулся Воронин. – Я ещё вам «спасибо» скажу, что не дали умереть с голоду.

- А-я-яй! Какие вы бедные и совсем нищие, - пытался ёрничать майор.

- До свиданья, - Ярослав поспешил к выходу…

На следующий день вечером на квартире у Воронина собрались Коваль, Хмелёв и Солодкий. Прикрыв плотно дверь своей комнаты, хозяин её шёпотом откровенничал:

- Я не хочу, чтобы были человеческие жертвы. Там ведь будут женщины, старики, дети. Как хорошо, что Арсен с Владом отдыхают на море. Им только дай порвать. На людей смотрят, как на животных. Про Головорезова вообще молчу. В последнее время он стал  каким-то зверем. Хоть бы ничего не разнюхал про Успенский поезд, садюга.

- Уже год прошёл, как в войнушку играем. Пора привыкнуть к так называемым будущим жертвам, - попрекнул его Солодкий.

- К таким вещам не привыкают. Они совершаются по велению совести, - подметил Коваль.

- Вы ещё слезу пустите, - усмехнулся Солодкий.

- Мы хоть и воюем против своих, но главное, я считаю, в жизни – не стать безбашенными отморозками, - поучительно изрёк Хмелёв. – Ты же не будешь бездумно выполнять глупый приказ Кристалла, если он ради спортивного интереса натравит нас друг на друга?

           - Нет, конечно. Вы мне, как родные. А вдруг Крючко узнает, что спасённые человеческие жизни это наша инициатива?

- Не узнает, если ты не скажешь. Так ты с нами или как?

- Конечно, с вами.

- Во сколько Успенский поезд отправляется? – Хмелёв обратился к Воронину.

- В семь сорок семь.

- Думаю, можно придумать, как обмануть эту взрывчатку, - произнёс Коваль, разглядывая устройство, вынутое из игрушки. – Я на этих хлопушках  не одну собаку съел… Короче, у меня есть идея подключить к нашей хитромудрой технике часовой механизм со специальным ударником. Надеюсь, что железнодорожная операция произойдёт без человеческих жертв…

На следующее утро со станции Ясиноватая до станции Успенская благополучно отправился пассажирский поезд. Чтобы процесс операции выглядел правдоподобно, «взволнованный» Воронин, снимавший всё на видеокамеру, шептал:

- Почему она не взрывается? Что случилось?..

Взрывчатка взорвалась, но через несколько минут после отправления состава. Пострадавших не было…

Когда ясиноватские парни приехали к майору Крючко, тот рвал и метал:

- Как могло такое произойти? Не может быть! Что это за мина с поздним зажиганием? Что-то тут нечисто. Чувствую, осечка произошла по вашей вине.

- А мы причём? - пожал плечами с «безвинным» лицом Коваль. – Нам, наоборот, надо денежки заработать.

– Ничего вы за это не получите.

– Как? – удивился Воронин. – Вы обещали двадцать тысяч.

– Я обещал за выполненное задание, а у вас оно не выполнено. Те деньги теперь перемещаются на другое задание.

 – А что надо делать? – спросил Солодкий.

– Почти тоже самое. Только взорвать на тот раз надо состав с углём, идущий в Россию. Ворона, узнаешь у отца его отправление.

– Хорошо.

– Вот взрывчатка, - Крючко положил на стол очередного плюшевого мишку. - Такая же, как прошлая. Теперь будете снимать на камеру не только сам взрыв, но саму закладку взрывного устройства. Хватит водить меня за нос.

– Как скажете, - пожал плечами Коваль.

- Почему в операции не участвовал Головорезов? – уже на выходе спросил Кристалл.

- Вы же знаете, он любит куда-то кратковременно исчезать и где-то бродить, - нашёлся ответить Хмелёв. – Вот и сегодня носит его нелёгкая…

16

Взрыв получился сокрушительным. Вагоны с углём разбросало в разные стороны. В пыльном воздухе застыли искорёженные рельсы. Запрятав видеокамеру в ранец, Ярослав скомандовал:

- Дело сделано. Теперь, пацаны, валим в разные стороны.

Солодкий с Ворониным побежали в одну сторону, Коваль с Хмелёвым – другую.

– Стой, гад, - услышал Ярослав во время бега мужской голос за своей спиной и сразу получил в неё мощный удар.

Падая лицом вниз, Воронин успел крикнуть товарищу:

- Беги, не останавливайся.

Мужчина схватил его и перевернул на спину. Навалившись на Ярослава, он одной рукой сжал парню горло, а второй – занёс кулак над его лицом. Зажмурившись, Воронин отдался воле коварной судьбы.

– Так это ты? – прозвучал знакомый голос.

Удара не последовало. Открыв глаза, Воронин узнал над собой собственного отца в спецовке. Не опуская кулака, тот с отвращением произнёс:

- Я из кожи лезу, чтоб тебя прокормить и вот результат – откормил на свою голову подонка. А я ещё думал, что это он интересуется: когда то отправится, когда это отправится? Получается, что и я соучастник? Гадёныш, на что ты меня толкнул?

- Потом будем сопли жевать, - Ярослав быстро оценил благоприятную ситуацию. – Батя, если ты меня не отпустишь, мне – кранты.

- Размечтался, глупенький. Я тебя отпущу, а ты потом опять будешь наши поезда под откос пускать?

«Любого, кто угрожает твоей жизни, пусть он будет даже близким родственником, уничтожай без сожаления. Иначе – сам погибнешь», - вспомнил малолетний диверсант напутствие Бизона.

Учуяв слабину, Ярослав нанёс резкий удар локтем отцу в висок и отработанным приёмом сбросил его с себя. Не успел он подняться, как сзади раздался чей-то приказ:

- Стоять! Руки за спину! – дуло пистолета упёрлось в его затылок. Взрывник повиновался, и на его запястьях сразу защёлкнулись наручники. Боковым зрением Ярослав увидел двух мужчин в замаслённых спецовках.  

– Спасибо, товарищ, за помощь, - поблагодарил один из них и помог отцу подняться с земли.

– А кто вы? – поинтересовался старший Воронин. - Я вас не знаю. Вы не с нашего депо.

– Вы правы. Мы с другого депо, - произнёс второй «железнодорожник» и предъявил раскрытое удостоверение.

Увидев крупные литеры «МГБ», отец содрогнулся.

– Ребята, это мой сын, - растроганный отец что-то хотел объяснить им. - Он же ещё ребёнок. Отдайте этого гадёныша мне, а я по-отцовски с ним разберусь. Его воспитывать надо.

 – Вы уже воспитали, спасибо. Теперь нам его перевоспитывать. Следуйте за нами. Вы нужны для дачи показаний.

Сотрудники спецслужбы подхватили под руки Ярослава, и повели в сторону железнодорожного вокзала…

Следователь госбезопасности майор Кирилл Кожевников смотрел на сидящего перед ним Коваля. Он допрашивался четвёртым из всех задержанных. Судя по их показаниям, Булавин и Петрушка должны были сегодня приехать с отдыха. Одна часть оперативников отравилась за ними на автовокзал, вторая – по домашним адресам. Также разыскивали Говорезова, который, со слов малолетних диверсантов,  исчез несколько дней назад.

Кожевников смотрел на Коваля и думал: «Сказать, что нищета вынудила их предать родину и воевать против собственного народа, будет неправдой. Один Головорезов из бедной семьи, остальные – обеспеченные. Может, всему виной тяга к риску и военным приключением?  Но что оно значит на весах нравственности в сравнении с предательством? Нет, детьми назвать их трудно. Из неумелых щенков они превратились в натренированных шакалов. Чтобы уйти от ответственности, они, как изворотливые дешёвки, пытаются умалить свою вину, а своих товарищей облить грязью. Какие они друзья?! Предатели – во всём предатели».

- Так ты говоришь, что майора зовут Игорь Крючко? – в который раз Кожевников переспросил у Коваля.

- Да, - ответил задержанный, а затем испуганно поинтересовался: – Нас расстреляют?         

- Всё решает суд. Вы будете нести наказание по всей строгости военного времени, - следователь нажал на кнопку звонка и, при появлении конвоира в дверном проёме, приказал ему: - Увести.

- Мы старались делать так, чтобы как можно меньше было жертв, - начал оправдываться Богдан.

- Кто грешен в малом, грешен и во всём, - кратко произнёс уверенный в себе майор.

- Нас не имеют права расстреливать, - уже на выходе со слезами на глазах выкрикнул Коваль. – Мы ещё малолетние.

- Как ты вовремя о своих правах вспомнил, малолетний стервятник, - вскочил с места Кожевников. – А когда пускал под откос поезда и отправлял людей на тот свет, разве ты был другим, не малолетним?

Понурив голову, Коваль, молча, вышел из помещения. Кожевников сел на стул и закурил. Перед его глазами всплыла сцена свидания Хмелёва Дениса со своей матерью. Упав перед ней на колени, он умолял:

- Мамочка, прости!

- Бог простит, - сурово ответила мать и с презрением отодвинула протянутые к ней руки.

«Крючко…Игорь Крючко… Неужели он?» – думая о своем, следователь вынул из сейфа изъятый у Коваля смартфон и направился к выходу. Сидя в беседке-курилке, Кожевников нашёл номер под именем «Кристалл» и позвонил. Из трубки донёсся знакомый голос:

- Алло.

- Ты, Крючок, - произнёс Кожевников, - помимо того, что воюешь против своего народа, ещё приобщил к этому грязному делу оголтелых сосунков.

- Значит, их взяли, - решил абонент с другой стороны связи. – А кто это говорит? Что-то голос знакомый. Меня Крючком только в военном училище звали. Кирилл, ты?

- Я.

- Привет, дружище.

- Ошибаешься. Теперь ты мне враг.

- Мы ведь с тобой четыре года пополам кусок хлеба делили. Как можно такое забыть?

- То всё в прошлом. Сейчас мы оказались по разные стороны баррикад.

- Моей вины в этом нет, - пытался оправдаться Кристалл. – Я как присягал на верность народу Украины, так и придерживаюсь того же направления, а вот ты…

- А на Донбассе не народ? – перебил его Кожевников. – А быдло, которое всю жизнь обрабатывало вас? Неужели ты до сих пор не понял, что воюешь не за народ, а за банду хапуг и воров?

В этот момент к беседке подошёл начальник следственного отделения Рябов и жестом приказал подчинённому выключить телефон.

- Связисты сдали? – пряча смартфон в карман, спросил Кожевников.

- Это их работа, - выдохнул начальник. - Кирилл, ты же не желторотый птенец, которому надо разжевывать, что каждая спецслужба находится под вниманием различных силовых структур. Где гарантия того, что тебя слышали только наши связисты? Не хотелось бы терять такого опытного сотрудника, как ты.

- Извините, Геннадий Викторович. Сорвался. Зло взяло. Ведь они вербуют даже сопливых пацанов.

- Уже привыкнуть должен. За неделю у нас богатый улов: десятилетний велосипедист - корректировщик, бабушка – божий одуванчик с радиомаяками и эти диверсанты.

- Сколько перед моими глазами прошло этих вражеских лазутчиков, до сих пор не могу понять: что толкает их на предательство? – недоумённо пожал плечами Кожевников. – Взять ту же бабушку. Ведь она Великую Отечественную застала. Да и бедной её не назовёшь.

- Я, думаю, всё зависит от веры. Если человек не верит нынешней власти, значит, он будет вредить ей. Вот лично ты, Кирилл, во что веришь?

- Я верю в наш могучий и справедливый народ, потому что с народной верой, как показывает опыт предыдущих войн, никакой враг не страшен.

- Но ведь предатели тоже из народа, - возразил Рябов.

- Они только прикрываются народом. Они – отщепенцы. Они – раковая опухоль на теле народа.

- Я понял тебя, - согласился Рябов. – Пойдём работать. Привезли задержанных Булавина и Петрушку…

17

Сообщение Донецкого агентства новостей: «Донецк. 14.09.2016 г. Представители ООН и уполномоченный по правам человека в ДНР Дарья Морозова провели закрытую встречу с несовершеннолетними украинскими диверсантами, которые были задержаны на территории республики».

30.11.2016 г.

 Скорбящий Ангел