ПРОМО АВТОРА
Иван Соболев
 Иван Соболев

хотите заявить о себе?

АВТОРЫ ПРИГЛАШАЮТ

Серго - приглашает вас на свою авторскую страницу Серго: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Ялинка  - приглашает вас на свою авторскую страницу Ялинка : «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Борис Лебедев - приглашает вас на свою авторскую страницу Борис Лебедев: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
kapral55 - приглашает вас на свою авторскую страницу kapral55: «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»
Ялинка  - приглашает вас на свою авторскую страницу Ялинка : «Привет всем! Приглашаю вас на мою авторскую страницу!»

МЕЦЕНАТЫ САЙТА

Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
Ялинка  - меценат Ялинка : «Я жертвую 10!»
kapral55 - меценат kapral55: «Я жертвую 10!»
kapral55 - меценат kapral55: «Я жертвую 10!»



ПОПУЛЯРНАЯ ПРОЗА
за 2019 год

Автор иконка Андрей Штин
Стоит почитать Реформа чистоты

Автор иконка Андрей Штин
Стоит почитать Во имя жизни

Автор иконка Сандра Сонер
Стоит почитать Самый первый

Автор иконка Андрей Штин
Стоит почитать Подлая провокация

Автор иконка Редактор
Стоит почитать Ухудшаем функционал сайта

ПОПУЛЯРНЫЕ СТИХИ
за 2019 год

Автор иконка Олесь Григ
Стоит почитать Любившая мыслить экзистенциально

Автор иконка  Натали
Стоит почитать Прости, что я была

Автор иконка Олесь Григ
Стоит почитать Приталила мама рубашку

Автор иконка Олесь Григ
Стоит почитать Алгоритм

Автор иконка Виктор Любецкий
Стоит почитать Сын

БЛОГ РЕДАКТОРА

ПоследнееПомочь сайту
ПоследнееПроблемы с сайтом?
ПоследнееОбращение президента 2 апреля 2020
ПоследнееПечать книги в типографии
ПоследнееСвинья прощай!
ПоследнееОшибки в защите комментирования
ПоследнееНовые жанры в прозе и еще поиск

РЕЦЕНЗИИ И ОТЗЫВЫ К ПРОЗЕ

Вова РельефныйВова Рельефный: "Это про вашего дядю рассказ?" к произведению Дядя Виталик

СлаваСлава: "Животные, неважно какие, всегда делают людей лучше и отзывчивей." к произведению Скованные для жизни

СлаваСлава: "Благодарю за внимание!" к рецензии на Ночные тревоги жаркого лета

СлаваСлава: "Благодарю за внимание!" к рецензии на Тамара Габриэлова. Своеобразный, но весьма необходимый урок.

Do JamodatakajamaDo Jamodatakajama: "Не просто "учиться-учиться-учиться" самим, но "учить-учить-учить"" к рецензии на

Do JamodatakajamaDo Jamodatakajama: "ахха.. хм... вот ведь как..." к рецензии на

Еще комментарии...

РЕЦЕНЗИИ И ОТЗЫВЫ К СТИХАМ

ЦементЦемент: "Вам спасибо и удачи!" к рецензии на Хамасовы слезы

СлаваСлава: "Этих героев никогда не забудут!" к стихотворению Шахтер

СлаваСлава: "Спасибо за эти нужные стихи!" к стихотворению Хамасовы слезы

VG36VG36: "Великолепно просто!" к стихотворению Захлопни дверь, за ней седая пелена

СлаваСлава: "Красиво написано." к стихотворению Не боюсь ужастиков

VG34VG34: " Очень интересно! " к рецензии на В моём шкафу есть маленькая полка

Еще комментарии...

СЛУЧАЙНЫЙ ТРУД

БРАТ МОЙ - ВРАГ МОЙ (Глава 18)
просмотры100       лайки0
автор Киевский Вадим Аркадьевич

Полезные ссылки

Что такое проза в интернете?

"Прошли те времена, когда бумажная книга была единственным вариантом для распространения своего творчества. Теперь любой автор, который хочет явить миру свою прозу может разместить её в интернете. Найти читателей и стать известным сегодня просто, как никогда. Для этого нужно лишь зарегистрироваться на любом из более менее известных литературных сайтов и выложить свой труд на суд людям. Миллионы потенциальных читателей не идут ни в какое сравнение с тиражами современных книг (2-5 тысяч экземпляров)".

Мы в соцсетях



Группа РУИЗДАТа вконтакте Группа РУИЗДАТа в Одноклассниках Группа РУИЗДАТа в твиттере Группа РУИЗДАТа в фейсбуке Ютуб канал Руиздата

Современная литература

"Автор хочет разместить свои стихи или прозу в интернете и получить читателей. Читатель хочет читать бесплатно и без регистрации книги современных авторов. Литературный сайт руиздат.ру предоставляет им эту возможность. Кроме этого, наш сайт позволяет читателям после регистрации: использовать закладки, книжную полку, следить за новостями избранных авторов и более комфортно писать комментарии".




Сироты


Хохлов Григорий Хохлов Григорий Жанр прозы:

Жанр прозы Военная проза
293 просмотров
0 рекомендуют
1 лайки
Возможно, вам будет удобней читать это произведение в виде для чтения. Нажмите сюда.
Я должен воевать! Ведь Русь на том и стоит, что воюет она за правду, за детей своих. И никогда она не погибнет, пока мы, ее дети, живы!

 

 

                    Сироты

 

Мама моей тети Ольги Федоровны Алёна была из большой многодетной семьи, где только одних сестер было шесть душ, и еще два брата. Но жили они не бедно. Все у них было - и лошадь, и корова, и прочая живность. И всем в доме работы хватало. Так что трудились они, не покладая рук - и за себя, и за мужиков успевали работать. Не жаловались они на свою судьбу. А сестры были одна красивее другой, хотя и рождены в трудное время, на закате XIX века. И несли они свою красоту в новый век с его бурями и тяжелыми грозами, с его рево-люциями и непрерывными войнами.

Но и тут свои парадоксы есть. Алёна, беленькая и сине-глазая, которая не имела недостатка в женихах, согласилась стать женой вдовца, у которого на руках осталось четверо детей.

Да еще намного старше ее. Красивый был Федор. Настоящий мужик. На такого любо-дорого посмотреть: стройный, гибкий и с гордой осанкой, сам из белорусов, работящий и добрый. И как не противились родители, ушла Алёна к нему в хату, о чем никогда не жалела. Любили они друг друга крепко, и потому шли они наперекор судьбе. Они жили и радовались жизни, и родили еще троих детей: в 14 году - Валентину, в 20- Ольгу и в 25 - Федора, названного так в честь отца.

Старшие дети Федора, те, что были от первой жены, выросли и разлетелись во все стороны необъятной России. Но уважение к своим родителям сохранили на всю свою жизнь. И все было бы хорошо, если бы не злая болезнь. В одночасье свалился их родитель Гарбузов Федор. Врач признал у него скоротечную чахотку. Болезнь уже прогрессировала, и что-либо сделать в тех условиях уже было невозможно. Заболела тяжело и Алёна, у нее обнаружили рожу. Нога очень распухла и болела, и никто не мог помочь ей - ни врачи, ни знахари, ни святая вода. Федор не долго мучался. Угасал он бедный как свечка. И только слезы растекались по его щекам: «Сиротинки вы мои». Уснул благодетель и не проснулся больше. А через два дня и Алёны не стало. Как жили они дружно, так и из жизни ушли друг за другом.

Вся тяжесть воспитания легла на плечи Валентины - старшей дочери, ей уже было 19 лет. Легла на нее вся ответственность за Ольгу и маленького Федю, которому исполнилось всего 8 лет. Мыкались горемыки со своим хозяйством, и все больше их нужда одолевала. И совсем бы небо с овчинку показалось, если бы не приехала за ними с Дальнего Востока тетка Дуня, оказавшаяся там, в период коллективизации. Она была решительная и волевая женщина, настоящий атаман в юбке, не терпела возражений. Одинаково хорошо орудовала она топором и веником. И на язык была остра, что бритва. А рука у нее была тяжелая, могла такую оплеуху отвесить, что мужика точно ветром сдувало. Не долго думая, распродала тетка все их хозяйство, деньги положила в свой карман и сказала: «Все, милые мои, пора и в дорогу. А то я все свое хозяйство на Василия оставила. А он человек не надежный, да и на баб падкий, сволочь такая. Так что плачьте, милые мои, не в рай едем». Так поехали дети через всю страну, с запада на восток, до самого океана на станцию Угловая.

Невольно слезы наворачивались у сирот на глаза, они их украдкой смахивали, отворачиваясь, друг от друга. Но разве скроешь горе? И плакали они, уже не таясь.

По приезду на место жительства боевая тетка взгрела кулаками своего Василия. Да так отдубасила, что у того хмель мигом вылетел. А его очередную любовницу успела оттаскать за волосы. И крику там было, и проклятий, и угроз, и смеху - тоже. Но вскоре все встало на свои места. На все легла железная рука тетки, а ее острый глаз выхватывал каждую мелочь. Все было подвластно ей, и даже казалось, что птицы в полете замирали, увидев ее.

«Лишний рот в доме - не едок», - так рассуждала тетка. И она об этом говорила, открыто, ничего не скрывая. Ведь она одна всему судья и детям - тоже. Скоро все племянники были заняты работой: Федя на побегушках, Ольга в няньках, а стар-шая Валя на всяких тяжелых работах, где придется. Дети старались, не жалея себя, хотели угодить тетке, но, наверное, напрасно. У атаманши были свои виды на жизнь, и она ни с кем не считалась, не жалела никого. «Малы вы, еще что-то указывать, жизнь надо изнутри понять», - говорила она. С одной стороны, это было правильно: ведь тетка в работе была зверь. Она могла косить, сеять, ни в чем мужикам не уступала. Была и столяром, и плотником, могла печку сложить.

Но не сложилась личная жизнь у красавицы Дуняши. Видно подорвала она себя на работе, и первая ее беременность закончилась выкидышем, а потом детей вообще у нее не было. Плакала, когда перепьет. И в такие моменты ее лучше было не трогать: пусть душа ее рыдает.

Скоро присмотрела Евдокия Ивановна мужа для Валентины:

-        Нечего хлеб зазря есть, пора и семьей обзаводиться!

Роман был высокий, работящий парень, Валентина ему понравилась, так что проблем особых не было. Свадьбы шумной не справляли, про это и речи не велось. Погуляли на вечеринке, и увел Роман свою Валентину к себе в дом. Плакали Валя с Ольгой, и маленький Федя плакал и цеплялся за них. Один меньше другого. Но гулянка разливалась в пьяном угаре, захлебывалась гармонь. И веселые лица расплывались в своей веселой бесшабашности. И всем им было не до сирот. И рассыпался смех, нелепый и отвратительный, который запал им в души на всю жизнь.

Недолго и Ольга гуляла. Тогда ей было всего шестнадцать лет. Работала она в няньках у зажиточных людей. А люди были хорошие, ничего плохого про них не скажешь, добрые, и Олю уже своей считали, даже дочкой ее называли. Но как-то нехорошо все получилось, все помимо воли девушки. Беленькая и синеглазая она была, что куколка, красивая и застенчивая от природы, а еще работящая. Разве могла она не понравиться людям? И ее ангельская душа, которая чувствовалась во всем: и в манере поведения, и в отношении к людям. А как она пела, эта нежная девушка! Райским наслаждением было слушать ее пение. Голос исходил откуда-то сверху, весь небесный и необыкновенной душевной силы. Он всех пленил и очаровывал надолго. И даже птицы умолкали, услышав ее. Разве хозяйка могла желать себе другую невестку в доме? Конечно, нет. Лучше вряд ли найдешь.

Михаил Тарасенко был парнем крепким, кареглазым и чуть не на десять лет старше Олечки. Несомненно, она ему нравилась, это было заметно. Ведь этого не скроешь. Но она была еще совсем ребенком, к тому же - круглая сирота. Был ли у нее хоть малейший выбор, хоть какой? Нет! Что она могла противопоставить чужому желанию - желанию хозяйки, желанию тетки и трепетному желанию Михаила? Вольно или невольно она выбрала лучшее из всего зла, что ей виделось.

И в этом случае про свадьбу не могло быть и речи - уж очень боялись кривотолков родители Михаила. Ведь Ольга сирота. Собрались только родные, и те тоже боялись злых языков. Ведь все знали, что грех большой - обижать сироту, но и не прийти они не могли.

Ольга была прекрасна в своем белом платье, что ей подарил Михаил. Она никогда в жизни не видела такого красивого одеяния, а чтобы примерить его - про это и не мечталось. Она была в тот миг нежна и тиха, меж тем чиста и ясна, что ангел. И когда Михаил поцеловал ее, она оцепенела на мгновение, что розочка, к которой подошли с ножницами. И скатилась по ее щеке слеза, но никто этого не видел, кроме жениха.

-        Тебе плохо, Олечка? - спросил робко Михаил.

-        Нет, мне очень хорошо, - ответила сирота.

И никто их не слышал, звенели стаканы, гремели тарелки. Когда вечеринка немного утихла, Ольга спросила свекровь:

-        Мама, можно мы споем с Валей?

Сестра не скрывала своих слез. Все знали, как поют девушки, но, скорее всего Ольга хотела успокоить Валю. Ведь ближе нее, у Ольги никого не было. Свекровь не противилась желанию невестки.

-        Валя, ты помнишь, как отец пел нам про соловушку? Это была его любимая песня. Давай споем ее?

А Федор Гарбузов был знаменитый скрипач в округе, ни одна гулянка, ни одна свадьба не обходилась без него. Может быть, только из-за этого и пошла за него их мама Алёна, несмотря на то, что у него было четверо детей. Наверное, околдовал ее отец.

И пели сиротки про соловушку, про клетку, про неволю. Но выпустили птицу, а ей бедной и лететь-то некуда. И никто из сидящих людей за столом не мог не слушать пенья. Все были очарованы им и находились в его власти, настолько оно было душевным и к месту. Люди плакали и не скрывали слез. Тихо переглянулись Роман и Михаил - старые друзья, и стыдно им стало за себя, а ведь ничего плохого они не сделали. Они тоже украдкой смахнули слезы с глаз. Переглянулись и све-кровь Ольгина с теткой Дуней, но креститься не стали, вроде и греха нет. Так и осталась у девушки невысказанной, и не обида даже, а грусть какая-то. Ведь немного бы подождал Михаил, не доверяясь матери своей и тетке Дуне, и все сложилось бы по-другому, и не было бы этой грусти в их отношениях. Понимал это Тарасенко и чувствовал себя всегда виноватым перед Ольгой. Он никогда не обижал жену. И не бранил ее никогда. Она была, как красивый цветок в его руках, который он сознательно погубил, сорвав его.

Вскоре грянула война и позвала Михаила. Почти неосознанно он лез под фашистские пули и был в самых опасных местах боя. Даже то, что он ушел добровольцем на фронт, говорило о многом. Ведь у них уже был сын Юра, и в самый канун войны родился Борис. И глупо было бы торопиться на фронт, но он шел в самое пекло, будто бы в оправдание себя. Зачем? Наверное, потому, что прежде всего он был человек честный и с чистой душой.

-        Я люблю Олечку и своих детей, - говорил он. - Но мое место там, на фронте. Не бросайте их, и я вернусь, и все у нас будет хорошо.

Он воевал вместе с дальневосточниками, был разведчиком. Ничего опаснее на войне нет. «Тарасенко М. погиб в 1943 году, был представлен к награде Героя Советского Союза», - вот что было написано в документах. Но награды никто не видел, может, где-то затерялась, а может, ошибка вышла или еще что-то. Но нет ее. И только случайно Ольга Федоровна узнала, как погиб Михаил.

Она работала в госпитале. И уже в конце войны один ране-ный рассказал ей о последних минутах жизни Михаила. Этот человек был офицером, долго искал ее, но встретились они совершенно случайно в госпитале. Так вот он рассказал, что возвращались разведчики с задания. Крупного немецкого офицера они взяли и документов при нем - целый портфель. Не получилось у них без шума, слишком большая охрана была у того чина. Началась стрельба, дальше - больше. Прямо в осиное гнездо попали разведчики. И уже сами чуть не в плену. Но надо вырываться из окружения любой ценой, и шанс еще есть, но кто-то должен остаться на верную гибель, прикрыв отход остальным. Вот тогда Михаил и услышал свою соловушку. «Это моя Олечка поет», - только и сказал он. А пели пули и рвались мины, и ничего другого в этом пекле быть не могло. Переглянулись разведчики, но ничего не сказали своему командиру. «Я остаюсь здесь, - сказал Михаил. - Уходите, я вас прикрою. Пленного берегите, ребята! А я от своей Олечки никуда не уйду. Передайте ей. Вы слышите? Пусть простит меня». Больше часа держался разведчик, потому и спаслись наши ребята живы, а фашиста доставили в штаб. Только сам Михаил погиб. Окружили командира немцы и хотят его живым взять, а он не сдается. Взорвал гранатой себя и фашистов, не сдался врагам.

Плакала Ольга, ведь она любила Михаила, только сказать ему об этом не успела - погиб муж ее.

Роман Третьяков тоже погиб на фронте. Будто на роду ему так написано. И у него дети остались - две дочки Рая и Тася. Ушли товарищи на войну, погибли геройски, а детки остались сиротками. Судьба такая.

После гибели Михаила на фронт ушел Федор. В 43-м году ему было уже восемнадцать. Вырос мальчуган незаметно. Рос в трудах и заботах о сестрах своих и их детишках. Только и разглядели они его тогда, когда Феде пора было идти на войну.

А он - копия отца своего, только что на скрипке не играет. Синеглазый да светловолосый и с душой такой, что обиды все прощает. Не держится в ней зло, а иначе погиб сирота, не выжил бы.

-        Я должен воевать! Ведь Русь на том и стоит, что воюет она за правду, за детей своих. И никогда она не погибнет, пока мы, ее дети, живы!

Удивились люди таким словам. Вот тебе и мальчишка!

Трудная у него была дорога. Под пулями да осколками шел он к Берлину - в самое логово врага. И настал день, когда штурмовали наши воины Рейхстаг. И тогда правда победила зло, а красное знамя гордо взметнулось над побежденной Германией. И реяло оно гордо за всех павших и живых, восхваляя их доблесть. В этом бою Федя был ранен, и попал он в госпиталь, там и встретил День Победы.

Дальше была служба в разных уголках Советского Союза. Свою воинскую карьеру он закончил генерал-лейтенантом. И жил в Симферополе вместе со своей семьей. Его старший сын - тоже Федор - стал военным, ни на минуту не сомневаясь в своем выборе, пошел по стопам отца. Он воевал за нашу Россию в Афганистане и погиб там. И когда ему говорили, что нашего там ничего нет, он возражал: «Если мы не будем там, то они придут сюда, и будут убивать наших детей и взрывать наши дома». Фактически так оно и получилось. Наши войска вышли из Афганистана, и беда пришла в Россию. И не зря Федора так назвали - в честь отца и деда. Воевал он за идею и за свою Родину честно и не предавал своих солдат. Офицер геройски погиб, возвращаясь из разведки. Он тоже прикрывал отход своих товарищей, как и Михаил. Все повторилось, только в другом поколении. И в этом, несомненно, есть связь, нами еще малозаметная. Но судьба это или рок - никто этого не знает. Это надо прочувствовать, чтобы понять. Нужно время.

Не выдержал отец такого удара, хотя и войну пережил. Сказались и ранения его, и контузия. Стал он все забывать и даже, как зовут его, иногда не помнил. Уходил Федор из дома и терялся в людском потоке. И волей-неволей оказался Федор в психиатрической больнице. Потом он уже никого не узнавал и всем говорил, что придет его сын с войны и заберет его. «А имя его? Забыл, кажется. Не помню!» - и сидит старичок, и

слезы текут по его щекам, все время пытается вспомнить имя своего сына.

А младший Михаил хотел быть художником, уж очень хорошо рисовал парень. Но потом он передумал (а может, это судьба такая?) и подал заявление в офицерское училище. Жизнь его не жалела - крутила и гнула. И не было мест на карте, где бы не служил Михаил. Тяжело переживал он смерть отца и брата. И сам уже дважды раненый, он быстро поседел. Ведь война не прекращалась ни на минуту. И сколько было этих малых войн - никто не знает. Лишь награды да раны точно расскажут про те события, нам непонятные и мало объяснимые.

-        Видно на роду нам так написано - защищать Родину-мать, из века в век, - скажет Михаил, не жалея себя и крови своей. - И я не жалею, что шел под пули. Только обидно, что нас предавали и делали на нас деньги.

И грустно ему, и сердце ноет, и нет ему спокойной жизни, но надо жить ветерану.

Но все это позже было, а тогда жизнь шла своим чередом. Жить Олечке тяжело было, и хоть свекровь помогала ей, уставала она так, что падала от усталости. Но никогда не жаловалась и даже если плакала, то слез ее никто не видел. Обнимет она Юрочку, сыночка своего, и текут ее слезы на его белобрысую головку. «Ты что, мама, плачешь?» - спросит ее сын, а она уже улыбается сквозь слезы: «Это тебе показалось, сыночек».

Очень хотела Ольга учиться и способности имела, и схватывала все налету. Но куда ей с двумя детьми? Так и постигала всю науку она самоучкой. Там же в госпитале осталась она бухгалтером до самой пенсии и ничего, кроме благодарностей, не было в ее трудовой книжке. А в личной жизни Оле не позавидуешь - столько горя досталось, что не на одного человека хватит. И как пережила все - она и сама не знает. Одна за другой пошли беды.

Хорошо учился Юра. Учителя радовались, глядя на него. Редко такие дети попадаются, что самородок в груде породы. Найди его! А тут сам стремится к знаниям. И возможно, он стал бы большим ученым, трудно сказать. Но простыл Юрочка и тяжело заболел. Сразу как-то родные не хватились, да и он не жаловался, а потом и поздно было. Врачи признали у него туберкулезный менингит, болезнь прогрессировала и можно

было ее лечить, но не в тех условиях.

Целый год болел Юра, лежал в туберкулезной больнице, и болезнь съедала его, он таял, что свечка, жизнь уходила из него по капельке: кап-кап-кап! И лишь глаза его светились:

-        Мама, мне сон приснился, что мы с тобой ягодку собираем у тети Вали на Сопке. Ты помнишь? И ягодка такая вкусная, что наесться не могу, еще хочется.

Плачет мама, а Юра не понимает - почему:

-        Мне так хорошо сегодня, мамочка. Я совсем здоровый. И на Сопку пойдем. Правда? Я много ягодки наберу, и тебя угощать буду. Ладно? Ты у меня самая хорошая! Мамочка!

Больше Юра не приходил в сознание, так и умер тихонько. А на улице зима, снегу - чуть ли не по пояс, да еще метель разгулялась. Повезли Юру хоронить на санях, машины не ходили, а до кладбища далеко. Рванула лошадь в сторону и перевернула сани - тяжело ей было. Охнули люди, гроб перевернулся. И лежит Юрочка на снегу, а глаза в небо смот-рят - насмотреться не могут. Небо хмурится, от крика материнского ежится. И снег посыпал еще больше, будто стыдясь своей нечеловечности. И зарыдали матери: «Горе-то, какое!».

Шестнадцать лет было Юре, и на всю жизнь он такой остался. Весь нежный и беленький, как ангел. Сидит на сопке, на самом верху ее, а ягоды кругом, аж красно. И зовет: «Мама, я тебя заждался, - и ягоду протягивает - Угощайся!».

Плачет тетя Оля, и я чуть не плачу.

Давно это было, уж больше тридцати лет прошло. А я ее рассказы, как сейчас, помню. Я тогда служил во Владивостоке и часто бывал в гостях у тети Оли. И всегда меня встречали, как родного сына, и тетя Оля, и дядя Семен. Сошлась она с ним, для троих детей его матерью стала, повторив судьбу своей мамы Алёны. А родная мать бросила детей своих на произвол судьбы и гуляла почем зря, пока муж в море ходил. Пришел дядя Семен с моря, а дети в интернате учатся. Что делать - моряку не ведомо. Случайно он познакомился с тетей Олей. И когда она узнала все, то не отвернулась от чужой беды, а старалась помочь детям, себя не жалея. И скоро дети стали звать ее мамой, и квартиру им дали, и зажили они по-человечески.

Борис, сын тети Оли, жил в Хабаровске и приезжал к ним в гости со своей женой и сыном Михаилом. И все жили, как одна

семья. И мне, служивому, места хватало. Я приду к ним в гости, братья меня приоденут по гражданке и в город проводят: «Гуляй, моряк, так спокойней».

Один раз я чуть с командиром не «поцеловался». Сижу себе на свидании с девушкой и уже все мысли с ней там. И хоть в самоволке, а я обеспечен. Ведь сам, что картинка - белые брючата на мне и рубашка модная. Поглядишь - совсем гражданский парень, не придерешься. Поздно я заметил командира, и мое счастье тогда, что ему не до меня было. Но и я спохватился, изменил свой курс на 90 градусов. Так и разошлись мы в пяти шагах друг от друга, что корабли в море. До сих пор не верится, что пронесло тогда. Вот тебе и самоволочка!

Смеются братья и дядя Семен, а тетя Оля переживает: как бы беды не было. Переоделся я и бегом в часть, а там все спокойно, служба идет своим чередом и без меня обходится. Чудеса, да и только! Всю службу бы так.

Много я беседовал с тетей Олей, и много она рассказывала о себе, о своей жизни. Но всегда вспоминала Юрочку. Как вспомнит, так и слезы на глазах: «Не могу я успокоиться, будто я сама в его смерти виновата. А ведь время-то, какое было: война. А после войны - работа да работа, дети сами росли, разве углядишь за ними? Конечно, я не усмотрела. Простыл он...» И плачет тетя Оля, а я ее успокаиваю, как могу. Но разве успокоишь?

За все три года службы я часто бывал у них в гостях. Бывало, что и тетя Валя с дочками Раей и Тасей в гости приезжали из Артема, но мне всегда места хватало. Такие они люди были - тетя Оля и дядя Семен. Добрейшие люди. Сидим мы за одним столом и разговоры разговариваем, А потом под рюмочку да под настроение запоют сестры-красавицы, все светлые да синеглазые, только годы разные. Я не слышал таких голосов, душа замирала. Ведь надо же такой талант иметь и такую силу духа!

«Вам бы на сцене петь на всю страну!» - очарованный, говорю я певуньям. А те смеются: «Куда нам!» - и опять поют. Балконная дверь открыта, а там - бухта Золотой Рог простирается во всю свою красоту и корабли на рейде. Все живет и каждой пташке радуется - и люди, и корабли, и море с чайками. Жизнь не кончается.

Но и беда не спит, так и ходит по пятам, ждет своего часа.

Отслужил я и уехал до дома своего, свою жизнь начал. Бывали и тетя Оля с дядей Семеном у нас в гостях. У них - море, у нас - лес, грибы да ягоды. Простор великий, тайга немеренная. И каждому из нас радостно - родные души встретились.

Сидят рядом за одним столом моя мама Ольга и тетя Оля - двоюродные сестры - и вспоминают всех: и деда моего Марка Ивановича, и бабушку Алёну, и бабушку Машу и бабу Дуню-  атаманшу. Так она и не угомонилась до глубокой старости.

Я ее еще маленьким помню. Приехала она в гости к нам, а я только в школу пошел. Я тогда жил у деда Марка Ивановича - ее брата. Мне надо уроки делать, а неудобно за столом сидеть - низко очень. Видит это баба Дуня и говорит мне: «Тащи пилу и молоток!». И через час скамеечку сколотила, будто по заказу сделана. Смеется баба Дуня: «Вот так, милый, учись хорошо». А сама по голове меня гладит, и невольная грусть в ее глазах мелькнула, и дрогнули ресницы, ведь своих детей у нее так и не было. Для меня она тихой была и доброй, хорошей бабушкой.

Пока жив был дядя Семен, то и хорошо было тете Оле - все у них ладилось и спорилось. Но не было уже железного здоровья как раньше у фронтовика, всего израненного. Да и смерть Николая - младшего сына - сильно подорвала его. Ходил Коля в море на спасателе и хорошие деньги зарабатывал. И свои корабли спасали моряки во время бедствия, и чужие. И можно было жить прекрасно на заработанные деньги, только судьбе не прикажешь. Влюбился Коля в одну красавицу, всей душой к ней тянулся, и она любила моряка. Но портовый город жил по своим законам. И была Настя замешана в каких-то нехороших делах. Хотел Коля помочь ей выбраться из этой грязи, но и сам пропал в этой схватке за душу человека. Не раз предупреждали его ее друзья: «Брось, Николай, Настю, не то худо будет!». Но никого не боялся братишка, сам боксер, за себя постоять мог и других в обиду не давал. Встретили Колю трое уркаганов и хотели поучить его уму-разуму, но не тут-то было. Бил Коля «богодулов», что мальчишек, а их нож - себе на память забрал. И не бросил он Настю свою, а наоборот назначил день свадьбы. Конечно, девушка была потрясена такой любовью и отвечала ему взаимностью. Но все же страх брал свое, так как угрозы сыпались одна за другой, телефон не умолкал. «Ты не передумал-то со свадьбой своей?» - спрашивал Николая чей-то голос. «Нет!» - отвечал моряк.

Свадьбу ему испортили, но волю его не сломили. Скоро у них родился сын, и вроде бы радоваться надо, а Настя по- настоящему испугалась - и за себя, и за ребенка. Придет Коля с моря, а жена не рада ему, точно черная кошка между ними пробежала, и сама просила его: «Уходи от меня, Коля, иначе погибнешь». А глаза полные страха и слезы в них.

Бился моряк со своими врагами насмерть, но что он мог сделать один? А в милицию заявлять гордость не позволяла. Долго Николай лежал в больнице, ведь и почки ему поотбивали, и все внутренности. А горше всего, что Настя его бросила в такую пору. Вот как судьба повернулась к Коле. Уехала жена куда-то и ребенка увезла. И понять ее надо, ведь она за ребенка боялась, но трудно все это понять.

Похоронили Николая на вершине сопки, но не долго ему там одному лежать пришлось. И года не прошло, как умер дядя Семен - не выдержало его сердце всех потрясений. Купил он Геннадию, второму сыну своему, небольшой магазинчик, все свои деньги вложил туда, что в море когда-то заработал. Но Гена зажил на широкую ногу, залез в долги, и забрали у него этот магазин его лучшие дружки. Вот и не выдержало сердце у фронтовика. Отгремел почетный салют, и успокоилась его душа рядом с Николаем - отец и сын.

Запил Гена, и у тети Оли в одной квартире с ним жизнь стала невыносимой. Никуда не поехала она - ни к нам, ни к сыну родному Борису в Хабаровск, а поехала в город Артем. Там ее и могилка рядом с сестрой своей Валей. Успокоились сироты, ведь намучались бедные - одному Богу известно, сколько, и теперь отдыхают вечно. Придут дочери да племянницы Рая с Тасей. Принесут к могилкам цветы. Смахнут слезу, погрустят с умершими. И снова к жизни - то одно надо, то другое.

Не поют больше сестры про соловушку - не с кем! И мне тягостно перед тетей Олей, ведь я ничем не смог ей помочь и даже всю трагедию ее не осознал тогда. Ведь сколько стихов она присылала, а там - вся ее душа была. И хоть бы одно письмо сохранилось, не то, что рукопись (наверное, была и такая). Прости меня, тетя Оля.  Прости.


14 ноября 2020

1 лайки
0 рекомендуют

Понравилось произведение? Расскажи друзьям!

Последние отзывы и рецензии на
«Сироты»

Нет отзывов и рецензий
Хотите стать первым?


Просмотр всех рецензий и отзывов (0) | Добавить свою рецензию

Добавить закладку | Просмотр закладок | Добавить на полку

Вернуться назад








© 2014-2019 Сайт, где можно почитать прозу 18+
Правила пользования сайтом :: Договор с сайтом
Рейтинг@Mail.ru Частный вебмастерЧастный вебмастер