Мужиков на свете немного

   Светланов разрезал корпусом толпу кадетов, пряча локти, в устремлении догнать понравившуюся, с первого взгляда, даму. На беду она тоже спешила. В это время на Невском было много праздношатающихся, а кремовый цвет платья встречался через раз. Стоп! Она уронила зонтик, её стали обходить, сзади люди вели Светланова прямо на неё, что не входило в его планы. Коль скоро так случилось, придётся представиться:

   -Светланов. Коллежский регистратор. Позвольте, зонтик.

   -Благодарствуйте. Ваше лицо мне знакомо.

   -Я рад подтвердить ваше замечание, но честность души не даёт мне такого права. Ваше, ваше имя?

   -Маша. Мария. Где же я вас видела…. Вспомнила! Вы купались с приятелями на Лисьем Носу. Полноте, не отпирайтесь.

   -Сопротивление не поможет, но вас-то я не помню, а такой красоты я бы не пропустил.

   -Что вы имеете в виду?

   -Ваше лицо… да и  вашу стать. Породу забыть невозможно. Ах да! Было, было. На Пасху. Выпил изрядно.

   -Предложите руку.

   Мария взяла  правую руку калачиком и стала щебетать, как это умеют светские женщины, подчас переходя на французский язык, нарочито толкая Светланова легонько левым плечиком. Так получилось, что у них нашёлся общий знакомый: присяжный поверенный Субликов, критику которого Светланов подхватил уже на французском языке. Мария, как раз, к нему направлялась. В присутственном месте, наблюдая за разговором Маши с Субликовым, Светланов попытался несколько раз вмешаться, но спазм гортани это не позволил, но когда Субликов перешёл на высокий тон, пришло время кавалера:

   -Сударь, извольте извиниться перед дамой. Вы всюду не правы. И перестаньте махать руками – ведёте себя как быдло, - вставляя французские глаголы, вскричал Светланов.

   -А кто вы такой?

   -Я… Я? Муж её…. Муж и адвокат. Я служу у графа Леонова. Вмиг спрячьте руки за спину, не то призову вас к барьеру.

   Тут Субликов, на самом деле, сдрейфил: руки то за обшлаг костюма, то за спину. Видя это и благодарственный взгляд спутницы, Светланов перешёл на официальный язык, который в общениях у него от зубов отскакивал. Субликов потерялся, замялся, взял бумаги у Марии, поклонился и, хромая, побежал в кабинет начальника отдела по земельным делам. Не быстро появился, но что замечательно, у него глаголы пошли с приставкой «-с».

   Оказавшись опять на Невском, Светланов и Мария неспешно пошли в сторону Казанского собора, пошучивая над нахалом, который маску судьи быстро поменял на лик сатира. Оказывается, Маша жила поодаль от Казанского, куда она и пригласила кавалера, посмеиваясь над его «муж». И напрасно, поскольку Светланов, не откладывая дела в отдалённый камод, попросил руку у родителей Марии. Не нужно быть и провидцем, чтобы понять согласие на помолвку, ведь благородством светился коллежский регистратор. В дальнейшем у молодых было всякое, но это уже дело иного произведения, которое только Светланов мог написать.

 Гетера Волшебная