Революция в психушке

Конференция прошла успешно. Ничего не случилось и Алмаз, а за ним и Философ успокоились. Нюх у Алмаза был звериный, но тут он напрасно успокоился и дал разрешение на вторую конференцию.

«Психи», воодушевлённые первой конференцией, продолжали свои творческие поиски. Перед началом второй конференции к Философу подошли двое психов и попросили разрешения исполнить сочинённую ими песню. Философ подумал и решил, что это будет прекрасное начало второй конференции.

 Собрались опять в зале и на сцену вышли двое «психов» - один с гитарой, другой с листком бумаги, на котором был текст песни.

«Псих.» Здравствуйте, товарищи! Мы тут с товарищем песню сочинили, и товарищ Философ разрешил нам её исполнить. Песня на мотив всем известной песенки Утёсова «Всё хорошо, прекрасная маркиза.» Слушайте.

Тот «псих», у которого в руках была гитара, заиграл, а потом они запели дуэтом:

Увы! Увы, вам не поможет Ни Дон-Кихот, ни Ланцелот.

Теперь легенды о героях

Уходят в вечность, но идёт Эпоха личного спасенья! Теперь героем должен стать,

Убив в себе червя сомненья,

Ты сам, сам должен обуздать

Свои поползновенья к неге,

Обжорству, похоти… И взять

Всё под контроль. Купаться в снеге, Ходить босым, босым и только  И тело ветру подставлять.

И вместе с телом нужно будет

Работать над своей душой. Учить её Любить и Верить, А как научишь – ты Герой! Ты сам себя поднял из грязи, Из зверя – Человеком стал.

И разве это трудно? Разве

Не сам Господь к тебе воззвал?

Он, только Он в тебя поверил,

Он поддержал тебя тогда, Когда никто в тебя не верил, Когда случилася беда.

И неужели ты отступишь?

Уже ли повернёшь назад? Ценой предательства ты купишь Обжорство, негу и разврат?

И будешь по ночам тихонько

В подушку плакать и стонать. И будешь горько, очень горько Не Жить, а су-существовать.

Ты выбирать, конечно, волен.

Ты сам куёшь свою судьбу.

Весь мир сегодня сильно болен.

Лечись, пока ты не в гробу!

  «Психи» закончили петь и сначала была гробовая тишина. Все переваривали только что услышанное. Потом раздались робкие хлопки, а затем зал разразился бурными аплодисментами. Раздались крики: «Браво!» и «Бис!»  

Философ был доволен, конференция началась удачно. Когда зал успокоился, то Философ поблагодарил «артистов» и пообещал, что после окончания конференции «артистам» снова дадут возможность порадовать публику. Конференция началась.

   Некоторые врачи тоже участвовали в собраниях и беседах философа и Порфирия. Постепенно атмосфера на этих собраниях накалялась. Многие больные, которые почувствовали себя здоровыми, начали выступать и произносить речи. Врачи тоже не молчали и завязывались горячие диспуты.

На сегодняшней конференции первое слово попросил доктор по фамилии Шикаданц.

Шикаданц.  Позволю себе крайне важное отступление и приведу пространную выдержку из доклада американского психотерапевта Джея Хейли на Международной психотерапевтической конференции.

   Шикаданц протёр очки, водрузил их на нос и начал читать:

«Существует ли терапия?

... Приступив к изучению психотерапии, я обнаружил, что весьма смутно представляю, что нужно изучать и как это делать. Вполне серьезно встал вопрос: а существует ли в самом деле терапия в том смысле, что она способна вызывать необходимые изменения в человеке? Существует ли взаимосвязь между поведением терапевта и желаемым изменением? Или психотерапия иллюзорна? Последнее предположение отнюдь не сводится на нет тем, что терапия существует уже на протяжении веков и ею занимались весьма выдающиеся личности. Мы знаем ряд нашумевших научных открытий, которые в итоге оказались заблуждением. Взять хотя бы френологию — изучение личности по форме черепа и расположению на нем выпуклостей. Считалось, что эта наука зиждется на фактах. У нее было немало горячих сторонников среди университетских ученых. На протяжении многих лет все научные открытия в этой области публиковались в научных журналах всего мира. Теперь мы признали ошибочность френологии. Из этого следует извлечь урок: большое количество умных людей могут заблуждаться на протяжении длительного периода времени.

Можно ли сказать, что, по сравнению с 50-ми годами, у нас сейчас больше оснований утверждать, что терапия существует? Появились тысячи новых клиницистов и множество терапевтических школ, но это не прибавило нам уверенности относительно достоверности терапевтической теории и практики. Нас все еще тревожит вопрос: способны ли терапевты воздействовать на кого бы то ни было?

В 50-х, когда я начинал исследования, появились первые данные, говорящие о том, что терапия не вызывает изменений. А наряду с этим в ряде работ описывался любопытный феномен — спонтанная ремиссия. Наблюдения за пациентами, стоящими в очереди на лечение, показали, что от 40 до 60 процентов из них избавились от своих симптомов, даже еще не попав к терапевту. Одновременные наблюдения за семьями пациентов позволяют предположить, что спонтанные изменения могли бы быть еще более значительными.

Правда, высказывались сомнения в достоверности подобных исследований, и, тем не менее, учитывая несомненную весомость доли пациентов, избавившихся от своих проблем без терапевтического вмешательства, они кажутся мне чрезвычайно важными. И вот почему: произойди такое спонтанное изменение во время лечения, терапия не преминет записать это достижение на свой счет. При 50-процентном самовыздоровлении любой терапевт прослывет весьма преуспевающим специалистом, в прямом смысле ничего для этого не делая. Таким образом, есть соблазн посоветовать коллегам не мешать своим больным, и это будет вполне здравым терапевтическим подходом. Выздоровление половины пациентов укрепит веру терапевта в эффективность практикуемого им метода лечения. А это позволит ему и далее пребывать в своей финансово стабильной иллюзии. В последнее время система предварительной записи перестала существовать, возможно, к лучшему.

Упомянутые выше исследования, помимо всего прочего, вызвали интерес к семьям спонтанно выздоровевших пациентов и процессам изменения в них, что еще более усилило сомнения в эффективности терапии.» 

  Шикаданц сложил листки бумаги, снял очки и победно посмотрел в зал. Голос из зала. Ну и что? Что вы этим хотите сказать?

Шикаданц. Вы хотите узнать какой вывод мы можем сделать из этого? А такой, что ваш Учитель, как вы его называете, никого на самом деле не лечил. Мы просто имеем дело с эффектом «плацебо».  

П.К. А я никогда и не говорил, что это я лечу. Природа лечит! И никой выгоды мне лично с выздоравливающего человека не надо, кроме его здоровья.

 И тут больной по кличке Прыщ, претендующий на главенство среди больных, произнёс такую пламенную речь:

Прыщ. А вы, Учитель, не оправдывайтесь. Перед кем тута оправдываться?

    Затем он повернулся к Шикаданцу.

Прыщ. От тут-то вы и попались, товарищ доктор! Сами признались, что напрасно зарплату получаете. Ведь признайтесь честно, как на духу – у вас нет истинного желания вылечить человека. Вами руководит дух исследования болезни, вы с удовольствием изобретаете лекарства и смотрите как они действуют. Помогает – хорошо, так и запишем, не помогает – плохо, будем новое лекарство изобретать. А хирурги, которые творят чудеса – им интересно что там у человека внутри. Как всё устроено, как это работает? А ну-ка отрежем ему кое-что – шо будет? Ах, помер несчастный, ну значит судьба у него такая – умереть на операционном столе. Я не встречал ещё ни одного врача, который бы хотел избавить от болезней весь мир, как хочет наш Учитель. И это понятно – не будет болезней, не будет и врачей. Так что все вы в глубине души боитесь действительно вылечить человека, чтобы не пойти с сумой по миру. Это же ваш хлеб – больные люди. А если они станут здоровыми, к чему призывает нас наш Учитель, то где же вы свой хлебушек заработаете? А идея Учителя для всех и для врачей, и для больных – избавиться от зависимости – от еды, от одежды, от дома, от болезни, от смерти! Да здравствует Учитель! Если идея Учителя победит, то и волки будут сыты и овцы целы. Ведь вы, врачи и есть волки в овечьем стаде. Впрочем, так в Природе и устроено – волки они санитары, уничтожают больных и слабых, ну бывают случаи и здоровых режут, так это от голода. И никто волков не осуждает за такую их работу. А вы, врачи, прикрываясь маской милосердия и сострадания, уничтожаете людей, только скрытыми методами. Вы вступили в сговор с теми, кто строит города-душегубки, машины-убийцы. Под лозунгом индустриальной революции, под маской технического прогресса, направленного якобы на благо человечества, скрывается наглая рожа врага рода человеческого, готового истребить весь род людской.  Долой врачей, долой убийц в белых халатах, долой учёных, долой инженеров. Вся власть здоровому человеку! Вся власть независимому человеку! Да здравствует Учитель! Да здравствует Бог Земли!

        Что тут началось! Бедные доктора не знали куда им бежать. Они прятались в своих кабинетах, но больные настигали их там и, связав, относили в подвал. Порфирий и Философ призывали больных к спокойствию, просили не трогать медперсонал, но революция уже началась, и кто знает, чем бы всё это кончилось, но тут в психбольницу ворвалась милиция и навела там порядок. Во главе милиционеров, подавивших восстание больных, был майор Ежи Побигущий. Алмаз был отстранён от управления больницей, Прыщ, он же Стецко Тарас Константинович, оказался провокатором, специально засланным работником органов, получил повышение по службе. Философа, как человека Алмаза, пожалели и выписали из больницы, но предупредили, что, если ещё раз попадётся, то уж точно – тюрьмы не миновать, а с остальными Побигущий разделался в течение недели: кого-то отправили в тюрьму, кого-то в лагерь, а некоторых в другие спецбольницы. Особая статья была у Порфирия. Его не стали отправлять в тюрьму, а посадили в холодный карцер, где привязали ремнями к кровати. Мороз был под тридцать градусов, полопались все трубы. Порфирий просил выпустить его на Природу, но мучители, продержав его там пять дней, сделали укол с мышьяком и отправили умирать домой. Ежи был крут, но закон блюл. Управляющим спецбольницы был назначен доктор Шикаданц, который оказался информатором Побигущего, он и вызвал милицию.

Никитич вместе с ещё одним санитаром вынесли Учителя на носилках и погрузили в крытую грузовую машину. Тут откуда ни возьмись появился Философ.

• Куда вы его, Никитич?
• Домой отправляем, помирать, - ответил Никитич и смахнул слезу, - вот гады, такого человека замучили.
• Можно я с ним поеду?
• Езжай, коли хочешь.

   Философ быстро забрался в кузов и накрылся брезентом, что лежал в углу.

• Трогай, - крикнул Никитич шофёру, перекрестил Учителя и сам перекрестился. 

  Машина поехала. Никитич стоял и смотрел вслед. Слёзы, что текли из его глаз, он не утирал. Так стоял он до тех пор, пока машина не свернула за угол, и он перестал её видеть. Никитич медленно повернулся и пошёл, но не в спецбольницу, а домой. 

 В кабине сидел Сан Саныч – ученик Порфирия, его вызвали, чтобы он забрал Учителя. Подъехали к дому. Валентина выбежала встречать. Открыли борт и тут увидели Философа.

• Я помогу, помогу, - сказал Философ и они вместе с Сан Санычем взяли носилки и отнесли Порфирия в дом. Порфирий был без сознания. Валентина захлопотала около Учителя. Философ с Сан Санычем вышли на крыльцо.
• Как же это получилось? – спросил Сан Санч.
• Это я, я во всём виноват, - сказал Философ и посмотрел Сан Санычу в глаза, - неужто умрёт Учитель?
• Я тебе дам – умрёт! 
• И не думай!  Учитель ещё и нас с тобой переживёт, - сказал Сан Саныч и пошёл в дом. Философ постоял немного на крыльце, но потом тоже зашёл в дом.

Часть II.

  Спасение Учителя

    Если бы я был художником, то написал бы такую картину: трое мужиков в трусах стоят по колено в снегу. Яркое солнце поднимается из-за горизонта. Мужики с радостными улыбками приветствуют восходящее светило. Один из мужиков, тот что в центре – это Порфирий Корнеевич Иванов, другие – его ученики. Вся картина насыщена светом Жизни и, глядя на них, тоже хочется жить и радоваться Солнцу.

     А случилось вот что:

Это было в 1975 году. Порфирий Корнеевич послал письмо в адрес ХХV съезда КПСС. В этом письме он предлагал свою систему закаливания для оздоровления советского народа. Органы среагировали, и Учитель оказался в Новошахтинской психиатрической больнице. Там к нему применили самые жёсткие меры: содержали в изоляторе привязанным к кровати, без одежды, без воды, без еды в течение нескольких суток подряд. При этом постоянно кололи ему медикаментозные препараты содержащие смертельные дозы мышьяка. Учителя привез Сан Саныч (Сашка) вечером из психбольницы в полумёртвом состоянии. Расчёт «врачей» был на то, что в течение суток он отправится в мир иной. Они даже постоянную охрану сняли, так были уверены в его смерти. Особенно плохо было с левой ногой, которую всю искололи «лекарствами» и вроде уже началась гангрена. Порфирий лежал и молчал. Он был в полузабытьи. Все ученики собрались вокруг. Философ таился в углу. Наконец, Учитель открыл глаза и сказал еле слышно:

• Всё, Сашка, буду умирать, как мне дальше быть среди людей, нет больше возможности.
• Как же так, Учитель, ты нас зажёг этой идеей, а сам желаешь умереть, нельзя этого допустить.
• А что же теперь делать?
• Давай снова в Природу идти.
• А вы со мной пойдёте?
• Пойдём.
• Видно судьбу не переломишь, - тихо сказал Порфирий.
• Это мы ещё посмотрим, - хором сказали ученики. Сашка и Петро подхватили Учителя подмышки и вывели на двор. Мороз был градусов 20.

Ученики вместе с Учителем сделали первый круг по двору. Все были одеты только в трусы.

• Бросьте, не мучайтесь, - сказал Порфирий после первого круга. Он тяжело дышал и глаза его были закрыты.
• Нет, не бросим, - сказали Сашка и Петро, повели Учителя на второй круг. Прошли.
• Умираю я, - сказал Порфирий, - бросайте…
• Ты ещё до 100 лет доживёшь, сказали Марк и Валентина, и подхватили Учителя. Петро с Сашкой присели на крыльцо тяжело дыша. Учитель был всётаки не такой уж лёгкий, хотя в последнее время сильно похудел.

    На четвёртом круге Учитель поднял голову и сказал:

• Отдохните, ребята, - он закашлялся и у него из рта полилась какая-то тёмная жидкость.

    Учителя подхватили Петро и Сашка. Сделали ещё два круга. Учитель уже сам стал перебирать ногами. Кашель больше не повторялся, но на теле выступил пот. 

• Воды, - попросил Учитель. Петро понял Учителя. Достал из колодца воды и облил его. Учитель глубоко вздохнул, и они снова пошли по кругу. Пот лил градом, уже не пахло, а воняло. Петро понюхал и определил, что пахнет мышьяком. «Вот гады, - подумал он, - отравить хотели.» - Леонтьевна, дай Учителю новые трусы, - велел Петро.

   Валентина сбегала в хату и принесла трусы. Ещё раз облили Учителя водой и переодели.

    Марк с Валентиной уже отдохнули и повели Учителя на седьмой круг. Тут подскочил Философ и спросил у Валентины:

• Можно я помогу?

  Валентина уступила ему своё место и Философ с Марком повели Учителя.

Вот так, меняя друг друга, они кружили по двору до самого рассвета. Постепенно Учитель приходил в себя и к рассвету уже твёрдо стоял на ногах и сам делал круги, а ученики бежали рядом. Левая нога уже порозовела и было видно, что она уже почти здорова. Начиная с восьмого круга Учитель твердил:

• Матушка Природа, помоги!

    На рассвете ученики отвели ещё слабого Учителя в дом и уложили в постель. Он заснул. Проспал полдня. Опять попросился на Природу. В течение трёх суток ученики помогали Учителю вернуться к жизни. И всё время повторяли:

• Матушка Природа, помоги!

    И Матушка Природа помогла. Учитель окончательно выздоровел, хотя был ещё довольно слаб. Все воздели руки к небу и сказали:

• Благодарим тебя, Матушка Природа!

     Вот этот момент я бы и запечатлел на картине, если бы был художником. Поблагодарили и пошли чай пить. Сидят пьют чай. Учитель поблагодарил учеников, попросил прощения за своё малодушие. Ученики успокоили Учителя, сказав, что у всякого могут быть моменты предела сил. Тут Философ не выдержал, бухнулся Учителю в ноги и заплакал:

• Прости меня Учитель, это я предал тебя. Иуда я последний.
• Да ты что, Философ, что ты? – спросил Порфирий.
• Я все наши разговоры Алмазу рассказывал, а потом и в письменном виде доносил.
• Ну и что? 
• Как что? Они же тебя чуть до смерти не замучили.
• Не плач, Альберт Николаевич, не надо. Ты тут ни при чём. Я сам свои записи Алмазу показывал, да он ничего не понял. Грамотей-то я ещё тот – тяжело мои каракули читать. Эти враги, Альберт Николаевич, давно за мной охотились. Вот теперь настигли. Садись, выпей чайку, успокойся.

   Философ вытер слёзы и подсел к столу, Валентина налила ему чаю. Чаепитие было в самом разгаре, когда в дверь постучали. Валентина открыла дверь. На пороге стоял фельдшер из психбольницы.

• Как он, готов? – спросил фельдшер.
• Готов, - ответила Валентина
• Давайте составим акт о смерти, - сказал милиционер из-за спины фельдшера.
• Проходите, - сказала Валентина.

    Фельдшер с милиционером вошли в дом и остолбенели. Учитель сидел за столом и дул на чай в блюдце.

• Живой?! – в один голос воскликнули фельдшер с милиционером.
• Проходите, чайку с нами попейте, - пригласил Учитель.

   Они сели за стол и не могли оторвать глаз от Порфирия. Валентина налила им чаю. Они пригубили стаканы и поставили нас стол. Порфирий встал из-за стола и прошёлся по дому, демонстрируя гостям своё здоровое тело. Фельдшер с удивлением смотрел на ногу Порфирия. Ещё три дня назад он сам, своими глазами видел, как начавшаяся гангрена пожирала ногу, а сегодня она была немного красноватая, но совершенно здоровая!

• Однако, нам пора, - сказал милиционер, - служба… -  Бывайте здоровы, - ответил Порфирий.

     Милиционер и фельдшер покинули дом, а Порфирий вместе с учениками стали записывать в тетради всё, что произошло за эти три дня. Прощённый Философ спросил разрешения остаться ещё на три дня.

• Живи сколько хочешь, - ответил Порфирий.

                                       Чивилкин Бугор

        Чивилкин Бугор для Порфирия Иванова – это символ единения всех людей земли. Он мечтал, что наступит время, когда все люди земли соберутся на этом Бугре, возьмутся за руки и начнётся совсем другая, новая жизнь. Люди подружатся с Природой, перестанут её уничтожать, жить будут без всяких технических костылей, наступит всеобщая Гармония.

     Ещё в юности отец завещал ему этот Бугор, когда соседи спрашивали – когда отделишь старшего сына? То отец отвечал – вот этот Чивилкин Бугор и есть его вотчина.

   Именно на этом Бугре 25 апреля 1933 года родилась Идея Порфирия Иванова. Именно здесь мысль его повернулась в сторону Природы, именно здесь родилась мысль о Безсмертии. На этом Бугре собирались все его ученики и единомышленники 25 апреля и пели гимн во славу Природе.

«51 человек они пришли на этот вот бугор с любовью. Кто как стал ему, этому бугру, поклоняться, на его вид смотреть. Это наше общего блага достояние нашей всей жизни. Вся в людях его любовь неумираемая это жизнь. Мы ехали на автобусе, нас вёз легко святой дух, это была чистая неумираемая правда. Ореховка возсияла этим вот приездом. Нас окружило сияющее красное солнышко. Мы в один голос закричали «ура», все до одного человека. Это была в природе международная любовь. Мы на этом бугре вспомнили про нашего одного мученика. Про заключённого да про умалишённого человека всего мира. Их надо давно как таковых всех простить и освобдить. В жизни виноватые не они, а мы такие вот есть люди, которые заставили этих людей быть такими, а теперь им будет такая слава, она нами будет удовлетворена. Если мы этого в жизни сделаем, то у нас знание будет иное. Учтите вы, если бы не вы со своим карманом, со своей ненавистью, вы бы не увидели такого человека. Он вами рождён через свою ненависть.

    Чужое не дало вам здоровья, а отобрало его, положило на койку. Он окружённый администрацией. Его дело лежать и подчиняться. Кому? Да тому лицу, кто не заслужен во славе, а сами единственно возопели это слава всем, а те люди, которые не заслужили?

   Бугор это место, моё родное оно каждого удивит. Люди на это всё придут и скажут ему, как таковому: «Не делай, ибо жизнь твоя коротка» Учти мои слова есть орган всех людей. Они меня встречают, и они своей любовью провожают. Мне мою идею представили на любом, на каждом месте – он был, он – есть, он – будет! Люди этакие, а они всегда думают они сами хорошо знают для чего они сюда приезжали. Вот какие такие дела, нас как таковых условие заставило. Мы сюда все, как один, приехали через Учителя, он нас таких нуждающихся больных привёл. Мы приехали сюда ради здоровья своего. Здесь для этого дела бугор на этом месте сохранился людям, кругом его окружился жилыми построенными домами. Воздуха здесь очень достаточно, нету в жизни близких вредных условий. Земля никем не тронута лежит зелёной целиной, одна только живая скотина там по нему ходила. А вода родниковая сюда она поступила с много расположенных ключевых колодцев. Так что здесь, в таких условиях лежит одно для человека богатство – одно Здоровье. Кто этому делу верит, это не наука медицинская, здесь нет никакого подчинения такого, чтобы живому телу кто-либо делал свою неприятность. Тут, в этих условиях, в этом деле вредного для жизни нет. Есть минерал. Вы должны знать, что в природе нет естественного ножа. Это вот такое есть место, к которому все идут дороги, они делаются людьми. Их дело одно – обязательно на этом месте быть. Учитель это место избрал. Он практически изучил как такового с запада до востока и от юга до самого севера, где люди живут, да много размножаются.

Их дело одно, чтобы делать, а в природе делов не начатых больше, чем делается.»

   «Чивилкин бугор это 25 апреля, он всего мира, всех людей земного шара, он есть полумесяц красный крест, международное здоровье. Сюда пришёл Учитель со своими силами для того, чтобы спасти от нашего врага всё человечество, чтобы между ими всеми зародилась в их теле любовь. Она должна принять всех нас таких обиженных, больных в природе людей. Их научит Учитель, что будет надо в жизни делать, чтобы люди нашей всей земли не болели и не простуживались, а жили в своих условиях продолжительно, чтобы их природа считала в себя через их поступки заслуженными людьми. Их Учитель учит на благо всего дела. Они должны это делать. А в деле вся наша жизнь, она нас всех сохраняет.»

 Рождение нового человека

     Решение родить нового человека на Чувилкином бугре пришло Иванову, в тот момент, когда его тело в результате тяжелейших испытаний стало препятствовать мысли развивать идею вечной жизни. Ему явилась мысль о том, что необходимо вновь родиться человеку без потребностей, которому уже не потребуется разделять со всеми утробную жизнь, а сразу отделить своё развитие от общепринятого и далее овладеть в полной мере практикой вечной жизни. Этот человек сможет отрезать генетическую связь человека со старым миром, вырвав с корнем зависимость от потребления. Необходимо, чтобы это рождение всё-таки состоялось, хотя природа может найти трагическое решение для этой задачи, разделив мир новый и старый с кровью и страданиями.

     Иванов знал наперёд, чем закончится любая его задача и любой его замысел. Когда приехали на Чувилкин Бугор, где должна была родить ребёнка женщина в присутствии Учителя, получившего официальное разрешение на это рождение со стороны властей, Сан Саныч (Брыжанёв) обратил внимание, что Порфирий Корнеевич всматривается вдаль, приложив руку козырьком к глазам, как будто кого-то ожидает. Не прошло и получаса, как появилась милицейская машина и скорая помощь. Женщину отправили рожать в больницу, а Порфирия Корнеевича в очередной раз в милицию.

     Работник сельсовета грубо толкал П.К. Иванова, заставляя его быстрее сесть в машину милиции и не обратил внимания на слова Учителя: я сам пойду к машине, я подчиняюсь всем приказам власти, только не толкай, пожалуйста, меня, лучше не прикасайся даже. Порфирия Корнеевича оштрафовали на 30 рублей за нарушение общественного порядка, а работник сельсовета вскоре скончался от внезапно нагрянувшей болезни, поглотившей за два месяца его жизнь (рак крови). Порфирий Корнеевич, видимо, предчувствовал реакцию природы в ответ на насилие и вмешательство в её замысел, по-своему предупреждая упоённого властью чиновника о возможных последствиях. И каким-то образом знал о помехе задуманному эксперименту.

   Каждый раз Порфирий Корнеевич предупреждал, что природу не обдуришь, она всё видит и жестоко наказывает за нарушение её замысла. Но разве люди принимали всерьёз проводимый Ивановым эксперимент? Они даже стыдились оказаться причастными к этому труду в природе и к его испытаниям. Видно, прав был Иванов, написав, что болен род людской и что природа будет мстить бездуховным через землетрясения, наводнения, засухи и прочие стихийные бедствия.

    Эта история опять напоминает библейскую, когда весть о рождении Мессии вызвала гнев царя Ирода, который велел убить всех младенцев, чтобы этот Мессия не смог родиться и уничтожить его царства. Страх власть имущих перед новым, небывалым огромна. Так и мысль о том, что родиться ребёнок, которому не нужна будет грубая пища, которому не нужна будет одежда и крыша над головой, эта мысль никак не могла поместиться в головах чиновников. Ещё удивительно то, что Учителю каким-то образом удалось получить разрешение на эти роды. Интересно было бы узнать кто была эта смелая женщина и какова судьба родившегося ребёнка. Попробуем смоделировать эту ситуацию. 

     На этом Бугре должен был родиться Новый человек, который в будущем, по Мечте Иванова, в 2000 году, должен был повести человечество к Новой Жизни, но не дали навуходоносоры осуществиться этой мечте. Увезли Раю рожать в роддом, а там подменили ей ребёнка – мальчика на девочку. Где теперь этот мальчик? Жив ли? Должно быть жив. Светлые силы должны хранить его, также, как хранили Исуса. Сколько младенцев было тогда уничтожено, а Сын Божий остался жить.

    А дело было так. Пришли к Порфирию двое молодых людей – Юра и Рая. Проблема у них была – безплодие Юрия – так им медицина сказала. Пять лет они уже были вместе, а детей завести никак не могли, но очень хотели. Врачи старались, но помочь ничем не смогли и в конце концов поставили диагноз. Очень сильно расстроился Юра, а Рая, узнав про Порфирия, предложила Юре обратиться к нему, но Юра не верил в это и не захотел.

Решили попробовать вымолить ребёнка у Бога. Поехали по святым местам. Сколько свечек поставили, ко скольким мощам приложились – ничего не помогло. Оставался один выход – искусственное оплодотворение. Юра серьёзно этот вопрос обдумал и предложил Рае. Рая готова уже была согласиться, но снова вспомнила о Порфирии и на этот раз Юра согласился, хотя надежды особой не питал.

   Приехали, отстояли очередь, наконец, попали к Порфирию.

• Что, хотите замену себе представить в Природе? – спросил Порфирий.
• Разве твой сын тебе замена? – дерзко спросил Юрий.
• Мой сын – моя печаль, - грустно сказал Порфирий.
• А я хочу, чтобы мой сын был моей радостью. Если не можете помочь, то так прямо и скажите.

    Рая с надеждой посмотрела на Порфирия. Тот походил немного по комнате, видно что-то решил для себя и принял их, и сказал – будет у вас ребёнок. Я помогу вам, только и вы мне помогите. И договорились они, что ребёнок этот должен родиться на Чивилкином Бугре и дать начало Новой Жизни.

• Если всё у нас получится, то этот ребёнок не только вам радость принесёт, но всему человечеству.
• А что надо делать? – спросил Юра.
• Ну, во-первых, с сегодняшнего дня начинайте заниматься по моей системе, а через месяц приходите ко мне, я скажу, что дальше делать.

     Уехали Юра с Раей домой и начали заниматься – утром и вечером обливались, дышали на свежем воздухе, босиком на травке стоя. 

Здороваться со всеми стали. Простили всех своих обидчиков и врачей. Часто навещали родителей и помогали по хозяйству. 

      А в это время Порфирий собрал своих учеников и объявил им о начале нового эксперимента.

• Настал самый главный момент моей жизни, может быть ради этого я и родился, но начну из далека: Я для этого в снегу родился в пятницу перед постом, в землянке возле колодца, из которого приходилось водой снабжаться. Природа сама для этого родила на мне такие боговы силы, я не падал с неба, как его ждут верующие.

     Я помню, как меня готовили к попу, чтобы он мне дал ко дню рождения имя. А природа в эту ночь как будто всё с высоты сбросила на землю, весь снег и понаделала сугробы выше хат. Я же вижу, своими глазёнками луп-луп, понимаю, что делалось вокруг, но не могу, как оратор, выступить и сказать им как взрослым: что вы делаете? Вы не знаете, что творите. Моя жизнь вся впереди, а вы уже почву подготовили, чтобы я со своим делом утомлялся. Это всё ваше для меня нехорошее. Я же перед вами есть маленечкий мальчик, что вы только захотите надо мной сделать, то и будет. Заставили моё тело тряпкой огородить – огородили, я не имею права возразить. Ваша рука владыка надо мною. Посчитали вы, как будто я у себя разработал аппетит, вы ему создали вкус, чтобы ел. Я уже кушаю. Меня заставила рука материнская всё делать, подчиняюсь всем телом. Для матери я служил и буду служить подчинённо. Сказала она, чтоб я больше не кричал своим криком, я перестал, не стал кричать. Говорит она сама себе: «Слава тебе, Господи!» Она способная всё для своего дитя сделать. Часто она его к себе на руки берёт, всё ей хочется сделать для того, чтобы дитя был доволен.

     У дитя своя дорога, а у матери своя.

    Я это говорю вам, чтобы вы знали, откуда я такой человек на белом свете появился, и кто меня родил для этого. Я говорю вам спокойно и вежливо, что я не неба падал, а также, как и все люди рождаются от матери, но только отца – великого работяги.

    Не сверхъестественный я был человек, меня не надо честным человеком считать. Я одно время был разбойником в природе, грабил её, убивал жизнерадостность, не считался ни с чем, а себе строил благо. Всевозможные штуки я строил для того, чтобы все люди знали о том, что можно будет сделаться из плохого человека хорошим.

  А теперь настало другое время, настали другие обстоятельства, настала пора родиться Новому Человеку - надо нам заставить общими силами подготовить такого отца и такую родительницу-мать, которые согласились бы такую любовь проявить. Мы через это всё от Природы добьёмся. Это будет рождённый не одной матерью человек, а будет рождённый общими силами всего человечества. Мы за него будем думать всё и будем ждать его с самого его зарождения. И не будем заставлять, чтобы он рубаху надевал или грудь сосал. Мы его должны, как вновь рождённого, да ещё и такого на своих руках сохранить. И вырастет он не для того, чтобы он у нас вонял, он у нас будет пахнуть Ароматом, а когда будет от человека пахнуть, он будет жить, да ещё как жить! Не будет умирать, мы его сохраним путём общего дела. Вот что мудрость предлагает, и нам надо обязательно это в жизнь провести. И это не жульверновская фантазия, а человекова, независимого человека, продуманного умом, сделанного практикой, самим проверенной на себе лично.

    Ученики, а также Валентина послушали Порфирия и согласились помочь.

    Прошёл месяц – Рая с Юрой снова к Порфирию. Тот отвёл Юру в сторону и сказал:

• Знаешь, Юра, а ведь мужского безплодия быть не может, не существует оно в Природе. Чтобы зачать ребёнка нужен всего один живчик, а у тебя их тысячи вырабатывается, так неужели среди них один живой не найдётся?
• А врачи… - начал было Юра.
• А ты врачам не верь, раз пришёл ко мне, то про врачей забудь. Зови-ка свою Раю.

     Подошла Рая, и Порфирий велел им зачать ребёнка на Чивилкином Бугре.

• Если сделаете, как я сказал, то будет у вас ребёнок.

   Обрадовались Юра с Раей и, как только наступила ночь, отправились на Чивилкин Бугор. Целую неделю они каждую ночь туда ходили. А днём Рая о чём-то шепталась с Валентиной и часто улыбалась и даже смеялась. Сам же Порфирий вместе с учениками мечтали о Новом Человеке. Наконец Порфирий позвал их и сказал:

• Дело сделано. Ждите.

     Уехали Юра с Раей домой и стали ждать. Прошёл почти месяц и Рая призналась Юре, что она забеременела. Юра от счастья поднял Раю на руки и закружил по комнате.

• Надо бы Порфирия поблагодарить, - сказала Рая.
• Обязательно! – ответил Юра, и они договорились через неделю взять отгулы и навестить Порфирия.

    Через неделю вся в слезах Рая сидела перед Порфирием и рассказывала об исчезновении Юры. На следующий день после их решения поехать к Порфирию, Юра ушёл на работу и вечером домой не вернулся. Кинулась Рая его искать, обратилась в милицию, но никаких следов Юры обнаружить не удалось. 

• Как в воду канул, - закончила Рая.

     Посмотрел Порфирий на Раю, прижал её к своей груди, погладил по голове. Ясно ему стало, что произошло с Юрой. Те силы, что всю жизнь преследовали его, снова показали свои зубы.

• Оставайся здесь, - сказал Порфирий, выносишь ребёнка, и мы с тобой родим Нового Человека.
• Может аборт сделать? – робко спросила Рая, - как же я без Юры?
• И не думай! Всё будет хорошо, - успокоил Порфирий.

     Труп Юры нашли через три месяца на берегу реки. Как сказал следователь – его связали и бросили в воду. Так что Рая правильно почувствовала, что Юра «канул в воду».

     Прошло девять месяцев и пришла пора родиться Новому человеку. Порфирий заранее договорился с начальством об этом событии и даже получил разрешение на этот эксперимент. Как ему это удалось сделать? – неизвестно.

  Настал день родов. Раю привезли на Чивилкин Бугор. Она с радостью ждала появления своего сына и уже решила, что звать его будет Юрой.

    Валентина была рядом с Раей, а Порфирий стоял у подножия Бугра и смотрел на дорогу. Он чувствовал, что силы, с которыми ему всю жизнь пришлось бороться, опять зашевелились. Так оно и случилось. Показались сразу три машины: скорая помощь, милиция и председатель райисполкома. Подъехали – Раю забрали в скорую помощь, Порфирия повели в милицейскую машину. Председатель райисполкома немного подтолкнул его, но Порфирий посмотрел на него и сказал, чтобы тот даже не прикасался к нему.

   Привезли Раю в больницу. Там была суматоха. Однако, роды прошли нормально, только Рая потеряла сознание и не видела кого она родила.

-  Мальчик, - сказал доктор, но его быстро увели в кабинет.

    А утром Рае принесли девочку. Куда делся мальчик? Неизвестно.

    Порфирия оштрафовали на 30 рублей и отпустили. Председатель предупредил – скажешь где об этом слово – засажу!

   Вот такая история с Чивиликным Бугром. А когда Порфирий сам ушёл, то могилу ему тоже хотели вырыть на этом Бугре, но власти не разрешили.

   Однако, история продолжается – каждый год 25 апреля съезжаются на

Бугор люди, поют гимн, вспоминают Учителя. И Дом Здоровья продолжает функционировать – его ученики продолжают дело, начатое Ивановым Порфирием Корнеечем. Так что есть ещё надежда, что сбудется мечта Порфирия – соберутся на Бугор люди со всей Земли, возьмутся за руки и начнётся Новая Жизнь!

                            Операция «Иванов»

    Гуляли в центре Софии в ресторане «Москва».

• Слушай, Тодор, а мы с тобой почти тёзки, - говорил Софронов своему собутыльнику, - я – То-лик, а ты – То-дор.
• Да, тёзки, - подтверждал Тодор, - и братья.
• Да, братья, - Софронов обнял Тодора, - давай за братскую дружбу!

    Они снова опрокинули по рюмке и трижды, по-русски, расцеловались, как любил целоваться вождь страны Советов. Гуляли по поводу отъезда Софронова на родину. Две недели Анатолий Николаевич изучал местную достопримечательность – бабу Вангу. В Советском Союзе было много слухов об этой болгарской колдунье. И вот, Леонид Ильич попросил Софронова поехать в Болгарию и лично убедиться в её способностях. В последнее время здоровье Ильича сильно пошатнулось и даже Джуна уже слабо помогала. Посоветовали обратиться к Ванге. За две недели Софронов насмотрелся и наслушался всякого, но больше всего его потрясло личное посещение Ванги. Как только он вошёл к ней, она тут же замахала руками и закричала:

• Пошёл, пошёл вон, твоему хозяину уже никто не поможет.

    Софронов хотел было уточнить, что она имела ввиду, но та снова завопила:

• Иди, иди и больше ко мне не приходи.

    Потом, на встрече с болгарскими товарищами, Софронов узнал, что она иногда выделывает подобные фортели, но, в основном, работает исправно. КГБ Болгарии плотно работает с ней, и она много раз оказывала неоценимую помощь этому ведомству.  С ней можно было договориться, но не всегда. Этот случай был как раз из тех, когда они были безсильны.

     Болгарские товарищи очень подробно посвятили Софронова в систему работы с Вангой, и у того родилась одна идея. По приезде домой, Софронов дал задание своим помощникам представить список людей, которые были известны, как народные целители. Через неделю этот список был готов. Софронов передал этот список Ильичу, а тот велел Комитету посмотреть – кто из этого списка может подойти на роль целителя Вождя. Выбор пал на Иванова П.К. Софронова вызвали в Комитет и там он поделился информацией о том, как работают болгарские товарищи с колдуньей Вангой. Оказалось, что Комитет давно следил за деятельностью Иванова и был в курсе всех его приключений. Сообщили также, что в данный момент он находится под домашним арестом и целительской деятельностью не занимается. Софронов попросил разрешение на ознакомление с документами по Иванову. Ему разрешили, так как сам Вождь направил его к ним. И, когда Софронов ознакомился с документами, у него созрел план по привлечению Иванова к деятельности подобной деятельности Ванги. Он поделился своими соображениями с Ильичом и тот поощрил:

• Действуй! Только побыстрее. Всё что надо – проси, поможем.
• Быстро не получится, Леонид Ильич, этот Иванов ещё тот фрукт. С одной стороны, лечит так, что у медиков глаза на лоб лезут, а с другой стороны – много пострадал от наших органов – почти 12 лет то в психушках, то в тюрьмах. Есть вероятность озлобленности. Тут нужен хитрый план.
• Ты уж его, наверно, придумал?
• Придумал, Леонид Ильич. Нужно сделать из него национального героя.
• Значит, из сумасшедшего героя хочешь сделать? Ну, ну, хотя у нас таких героев… - генсек не договорил, - ладно, я тебе доверяю, всё, что надо – получишь Косыгина. Он будет тебя курировать.

    И Софронов принялся за реализацию своего плана.

Кресло главного редактора «Огонька» давно качалось под Софроновым создателем «Стряпухи». Только этим он и был знаменит, а все остальные его пьесы никуда не годились, да «Стряпуха», честно говоря, была не высокого качества пьеса. И Софронову приходилось двумя руками держаться за это кресло. Так что операция «Иванов» должна была сильно укрепить позицию Софронова. При условии, что план Софронова будет исполнен, а если нет… Об этом он старался не думать.

   Итак, к Иванову были посланы надёжные ребята, которые через четыре дня положили на стол Софронова интереснейший материал. Так появилась в «Огоньке» статья о Порфирии Иванове, где он представал героической личностью. Вот эта статья:

Эксперимент длиною в полвека  Сергей ВЛАСОВ. 

         Как жить, не болея? Об этом мечтали поколения и поколения. Но и сейчас, несмотря на потрясающие успехи медицины, мы с огорчением должны признать, что болеть человечество меньше не стало. Не будем говорить о сложных болезнях, возьмем элементарную простуду. По статистике более половины всех заболеваний приходится именно на нее. Множество есть разнообразных способов, помогающих человеку оставаться здоровым, среди них на первом месте стоит закаливание. К сожалению, воздействие холода на человека изучено еще весьма слабо. Между тем целебные свойства ледяной воды известны давно, тысячелетия. И этот опыт народной медицины сегодня с успехом перенимают врачи. В Калуге, например, в первой городской больнице холодом лечат неврозы и бронхиальную астму; в ялтинском санатории имени С. М. Кирова с помощью зимних купаний в море избавляют от гипертонии и неврастении. Механизм благотворного влияния холода на организм И. П. Павлов объяснял "встряской нервным клеткам", резким воздействием на центральную нервную систему. Но по-прежнему многие вопросы влияния холода на человека остаются открытыми. Вот почему, на наш взгляд, так ценен эксперимент, который вот уже почти пятьдесят лет ставит на самом себе житель Ворошиловградской области Порфирий Корнеевич Иванов. Он настолько приучил себя к холоду, что часами может в одних шортах — и босиком! — находиться зимой на улице. Ему пошел 85-й год, за полвека, что он дружит с морозом, ни разу не простужался, не болел ни ангиной, ни гриппом. А раньше хворал, как все... О Порфирий Корнеевиче я узнал от писателя В. Г. Черкасова, который стал ярым приверженцем простой системы оздоровления, разработанной Ивановым. И не он один: только в Москве знаю теперь десятки инженеров, врачей, ученых — последователей Иванова. По примеру Учителя, как все они его называют, бегают по снегу босиком; о болезнях забыли, хотя когда-то частенько болели, и благодарны судьбе, что свела их с Порфирием Корнеевичем. Еще до поездки на хутор Верхний Кондрючий, где он живет, прочел о нем в книге двух врачей, Н. Агаджаняна и А. Каткова, "Резервы нашего организма"" "В любой мороз он прогуливается босиком по снегу... и не ощущает при этом никакого холода". Показалось странным — неужели и правда не чувствует холода? Этот вопрос был первым, который я задал Порфирию Корнеевичу. 

— Как это не чую холода?! — воскликнул он. — Чую, да еще шибче вас. Только вы все его боитесь, а я не боюсь. Из вечного врага человеческого я сделал друга. 

— И вы в самом деле никогда не болеете? 

— Почему же? Все время болею. Болею мыслью, что я умею, а мне не дают передать свое умение людям. 

—Говорят, что вы в бога верите?

 — Брешут. Верил когда-то, пока не понял, что бог пребывает не на небе, а на земле — в людях, кои сумели одержать победу над собой. 

    Интересна судьба этого необычного человека. Родился в бедняцкой семье; как и отец, стал шахтером. Впервые спустился в шахту в пятнадцать лет. Здесь был и плитовым, и катальщиком, и зарубщиком, и отбойщиком. В 1917 году забрали в армию. — До фронта доехать не успел, — рассказывает Порфирий Корнеевич,— царя скинули с пути. Повоевать все-таки пришлось, в партизанах. Пускал под откос эшелоны интервентов, однажды спалил английский самолет, за что получил благодарность от командования. После войны восстанавливал шахты в Донбассе, участвовал в колхозном движении, руководил артелью лесных рабочих. Сейчас, когда ему идет девятый десяток, он поражает смелостью своих рассуждений. Он всегда был таким — дерзким, смелым, думающим. Вот так однажды (было это на Кавказе, стоял он над морем, на высокой скале) пришла к нему мысль: "Почему люди так устроены, что лишь полжизни у них проходит в благополучии — пока молоды; а достигли зрелости, казалось бы, жить да жить на пользу другим, но не тут-то было: наваливаются на человека болезни, делают его неполноценным, заставляют больше думать не о деле, ради которого он и пришел на землю, а о себе. Болезни делают человека эгоистом. Не оттого ли многие беды людские происходят, что человек не умеет победить свою немощь? Сколько ни кутайся, все равно это не спасет от недугов. А что, если сделать наоборот — не прятаться от природы, а пойти ей навстречу, стать ближе к природе, слиться с ней!" И Порфирий Корнеевич решил доказать — сначала самому себе, что "нехорошие силы природы" (его выражение) можно приручить и обратить их себе на пользу. Он стал выходить на мороз раздетым. Сначала на несколько секунд, потом на полминуты. С каждым разом все больше и больше. Дошло до того, что в метель уходил в одних шортах за околицу и часами гулял в поле среди ветра и стужи. Он возвращался весь заиндевевший, в клубах пара, и селяне не могли надивиться: неужели завтра не сляжет в постель с крупозным воспалением легких, а то и с чем-нибудь похуже? Но это в прошлом. Сейчас, когда вышел на пенсию, Иванов одержим идеей передать свой уникальный (несомненно, уникальный!) опыт закалки людям, ученым. А что ученые? Не спешат пока. Может быть, не знают об Иванове? — Я обращаюсь к людям,— говорит Порфирий Корнеевич.— Дорогие вы мои, все ваши болезни от нежести вашей: от тепла, от вкусной пищи, от покоя. Не бойтесь холода, он мобилизует, как нынче модно сказывать, защиту организма. Холод кидает в тело гормон здоровья. Пусть каждый покумекает, что ему важнее — дело или малые радости. На все должна быть победа. Человек должен жить в победе; если ее не получишь, грош тебе цена в базарный день... Зачем лечиться, когда можно и должно болезнь в тело не пускать! Еще Маркс говорил, что цивилизованный человек должен так же уметь противостоять природе, как это умели делать древнейшие люди. Порфирий Иванов умеет противостоять природе. Опорой ему в этом служит его система. Он шел к ней почти полвека и почти полвека неукоснительно ей следует. Система эта ыа первый взгляд удивительно проста, содержит всего семь правил, некоторые из них вроде бы отношения к оздоровлению организма не имеют. Судите сами. Первое правило. Живи с постоянным желанием сделать людям добро и, коли сделал, никогда не вспоминай об этом, поспеши сделать еще. Правило второе. Все старайся делать только с удовольствием, с радостью. И пока не научишься дело делать с радостью, считай, что не умеешь его делать. Казалось бы, не о здоровье речь, а по сути — о самом что ни на есть главном здоровье говорит старец — о здоровье души. Без него разве можно тело вылечить? Вот остальные его правила: Не пей ни вина, ни водки. Один день в неделю голодай, а в другое время ешь поменьше мяса и вообще ешь поменьше ("А то сегодня люди просто страдают обжорством, едят вдвое больше, чем природа их требует. Обильная еда голову ясности лишает"). Ходи круглый год босиком по траве и по снегу хотя бы несколько минут в день. Ежедневно, утром и вечером, обливайся холодной водой. (Нам обоим, фотокорреспонденту Эдуарду Эттингеру и мне, прелести этого правила пришлось испытать на себе. Сначала мы, конечно, наотрез отказались. Страшно было даже подумать; тем более, у меня болело горло и начинался насморк. Лишь когда мы увидели, как огорчился Порфирии Корнеевич ("Значит, и вы мне не верите?"), решили рискнуть — ради оздоровления человечества. Когда он вылил нам на голову и на плечи по ведру ледяной воды (на улице было около десяти градусов), мы поняли, что такое неземные ощущения. Но через полчаса, кстати сказать, от моей простуды не осталось и следа. Обливались мы каждый день, но лишь к концу нашего пятидневного пребывания в доме Порфирия Корнеевича почувствовали вкус к этой процедуре. Мы никоим образом, конечно, не призываем никого тутже следовать нашему примеру. Мы только излагаем факты. И последнее правило. Почаще бывать на воздухе с открытым телом, и летом, и зимой. (" Пусть тело дышит и учится брать тепло от холода"), а кому-то эта мысль Иванова покажется абсурдной, смешной. Но вот что по этому поводу говорит специалист в области термодинамики, один из последователей Иванова, кандидат технических наук И. Хвощевский: — В результате своего беспримерного опыта П. К. Иванову удалось показать, что в человеческом организме в условиях холода начинают проявляться процессы, связанные с постоянной выработкой внутренней энергии. Не исключено, что это перекликается с гениальной, возможно, но пока не получившей убедительного обоснования гипотезой К. Э. Циолковского о медленном и бесплатном отнятии энергии от окружающих холодных тел. Мы действительно очень мало знаем о человеке, о его резервных возможностях. Не исключено, что в необычных, экстремальных условиях в организме открываются неведомые нам качества; пока мы можем только догадываться о них. Вот почему так важен опыт, который в течение полувека проводит на себе Порфирии Корнеевич Иванов. Трудно найти другой пример подобной целеустремленности. На хуторе у Иванова много последователей. Первая из них — его жена, Валентина Леонтьевна. Когда-то она очень тяжело болела, теперь, в свои семьдесят, считает себя совершенно здоровым человеком. 

—Я боюсь, — говорит она, — зимой пропустить и одного дня, чтобы не выйти раздетой на мороз, не окатиться ледяной водой. А вдруг болезни опять нагрянут, как это было двадцать пять лет назад. 

    Валентина Леонтьевна, также, как и Порфирии Корнеевич, очень мало ест. И несмотря на то, что весь день в работе (как и любая крестьянская женщина), устает теперь значительно меньше, чем раньше, когда еще не дружила с холодом и не ограничивала себя в еде. Вполне возможно, что оба этих фактора каким-то парадоксальным образом связаны между собой — одно помогает переносить другое. Поистине, тайны человеческого организма неисчерпаемы! По дороге в аэропорт заехали в Свердловск, районный центр, в райком партии поговорить о Порфирии Иванове. Секретарь райкома Надежда Константиновна Ковалева, между прочим, сказала — К сожалению, у нас нет возможности оценить по достоинству этого уникального чело века. Нет здесь для этого специалистов. Да, откровенно говоря, и времени серьезно им заняться не хватает: район большой и сложный, уголь все-таки добываем. Вот если бы вы нам помогли привлечь к Иванову внимание общественности, ученых... Что мы здесь и попытались сделать. 

• В1982 году весь путь испытаний в Природе и природного эксперимента оформляется в ДЕТКЕ, в 12 заповедях. 

    Мне скоро исполнится 85лет. 50лет из них я отдал практическому поиску пути здоровой жизни. Для этого я каждодневно испытываю на себе различные качества природы, особенно суровые стороны ее. Весь свой опыт я полон желания передать молодежи и всем советским людям, это мой подарок им. 

   ДЕТКА,

 Ты полон желания принести пользу всему советскому народу, строящему коммунизм. Для этого ты постарайся быть здоровым. Сердечная просьба к тебе, прими от меня несколько советов в дополнение к тому, что написано в "Огоньке "№ 8, чтобы укрепить свое здоровье.

1. Два раза в день купайся в холодной природной воде, чтобы тебе было хорошо. Купайся в чем можешь: в озере, речке, ванной, принимай душ или обливайся. Это твои условия. Горячее купание заверши холодным. 
2. Перед купанием или после него, а если возможно, то и совместно с ним, выйди на природу, встань босыми ногами на землю, а зимой на снег, хотя бы на 1 — 2минуты. Вдохни через рот несколько раз воздух и мысленно пожелай себе и всем людям здоровья.
3. Не употребляй алкоголя и не кури. 
4. Старайся хоть раз в неделю полностью обходиться без пищи и воды с пятницы 18— 20 часов до воскресенья 12-ти часов. Это твои заслуги и покой. Если тебе трудно, то держи хотя бы сутки.
5. В 12 часов дня воскресенья выйди на природу босиком и несколько раз подыши и помысли, как написано выше. Это праздник твоего дела. После этого можешь кушать все, что тебе нравится.
6. Люби окружающую тебя природу. Не плюйся вокруг и не выплевывай из себя ничего. Привыкни к этому: это твое здоровье.
7. Здоровайся со всеми везде и всюду, особенно с людьми пожилого возраста. Хочешь иметь у себя здоровье — здоровайся со всеми. 
8. Помогай людям чем можешь, особенно бедному, больному, обиженному, нуждающемуся. Делай это с радостью. Отзовись на его нужду душою и сердцем. Ты приобретешь в нем друга и поможешь делу МИРА! 
9. Победи в себе жадность, лень, самодовольство, стяжательство, страх, лицемерие, гордость. Верь людям и люби их. Не говори о них несправедливо и не принимай близко к сердцу недобрых мнений о них.
10. Освободи свою голову от мыслей о болезнях, недомоганиях, смерти. Это твоя победа. 
11. Мысль не отделяй от дела. Прочитал — хорошо, но самое главное — ДЕЛАЙ!
12. Рассказывай и передавай опыт этого дела, но не хвались и не возвышайся в этом. Будь скромен. Я прошу, я умоляю всех людей: становись и занимай свое место в природе. Оно никем не занято и не покупается ни за какие деньги, а только собственными делами и трудом в природе себе на благо, чтобы тебе было легко. Желаю тебе счастья, здоровья хорошего. Иванов Порфирий Корнеевич

 Мой адрес : 349200, Луганская обл., Свердловскийр-н, n/о Должанское, хутор Верхний Кондрючий, ул. Садовая, д. 58, Дом Здоровья. 

   Софронов похвалил ребят, особо отметил, что они не побоялись применить столь дикие методы к себе. На что Власов сказал, что горло у него не болело, а написал он это для убедительности. Обливаться они, конечно, обливались, но особого удовольствия не получили, а так как статья должна быть в ключе «героический человек», то пришлось кое-что приукрасить. 

- Молодцы! – похвалил Софронов и помчался к Косыгину.

    Алексей Николаевич принял его, прочитал статью и одобрил, только попросил вычеркнуть слова о боге, в которого верит Иванов. Тогда и появилась правка, где Иванов отвечает: «Брехня!» Это вполне соответствовало атеистическому настроению руководства страны. 

  Когда Порфирий Корнеевичу показали статью и обратили внимание на эти слова, он сказал: «В каждой бочке с мёдом всегда есть ложка дёгтя. Кому надо, тот всё поймёт правильно. Главное – теперь об моём методе знает страна и местные начальники будут ходить на задних лапках.»

    Так Софронов сделал первый шаг своего плана. В журнал и самому Порфирию посыпались письма от граждан, желающих стать здоровыми. Софронов снова обратился к Косыгину и штат «Огонька» был расширен, а главный редактор получил солидную премию. Всё шло по плану и настало время привезти Иванова в Москву и проверить его способности на надёжных людях. Самое удивительное, что сам Алексей Николаевич, предложил себя в качестве испытателя. Вызвалось ещё несколько членов политбюро и был назначен день испытания.

     По такому случаю Порфирий Корневич был одет в костюм и доставлен в Москву на специальной машине. Сопровождали его сотрудники ЦК КПСС, а также капитан КГБ, но в штатском костюме.

    Две недели Порфирий занимался с группой «больных» и через две недели все они в один голос заявили, что стали чувствовать себя лучше, правда выполнять все советы Учителя пока не спешили. Один только Алексей Николаевич четко выполнял все задания Учителя и действительно расцветал на глазах. Бросил пить все таблетки и с удовольствием принимал холодный душ. Настало время представить Иванова Ильичу. Тот уже был в курсе событий и тоже с интересом ждал встречи с целителем. 

• На что жалуешься, детка? – спросил Порфирий.

    Ильич удивился наглости целителя, но посмотрев в его голубые глаза, както сразу проникся к нему доверием.

• Устал, очень устал, - сказал он грустно.
• Вижу, - сказал Порфирий, - скоро отдохнёшь.
• А ты меня лечить не будешь? – спросил Ильич.
• Ты же сам не хочешь.

  Ильич сел на диван и жестом пригласил Порфирия сесть рядом.

• Они хотят, чтобы я жил вечно, а я уже не могу, - честно признался Брежнев.
• Я бы тебе помог, но ты не сможешь сделать, как я тебе скажу.
• А что я должен сделать?
• Оставь власть, передай её молодым.
• Рад бы, да некому.
• Тогда я тебе не помощник.
• А ты, правда, на Луне был? – вдруг спросил Брежнев.
• Правда.
• Брешешь, - не поверил Ильич.
• Думай, как хочешь, твоя воля.
• Ну и как там?
• Холодно.
• Давай выпьем, за знакомство.
• Я не пью и тебе не советую.
• А я выпью, - он тяжело понялся с дивана и подошёл к книжному шкафу. Вынул два тома из собрания сочинений Ленина и достал из глубины плоскую бутылочку коньяка. Отвинтил пробку и прямо из бутылки сделал два глотка.
• Тайник! – сказал он и чмокнул губами, - будешь? – протянул бутылку Порфирию.
• Спасибо, нет.
• Как хочешь, - бутылка и Ленин отправились на место.
• Можно я пойду, начальник? – спросил Порфирий и встал с дивана.
• Можно, - сказал Ильич и опять грузно опустился на диван. – Очень жаль…

     Позже, когда Порфирия спросили, почему он не стал помогать Брежневу, он ответил, что трупы он не лечит. Через полгода Леонид Ильич умер.

   Планам Софронова не суждено было сбыться - Иванов категорически отказался работать по его плану. Тогда Софронов замыслил месть Иванову.

Порфирий на Луне (отрывок из книги Игоря Зенина)

  Апполон-14 – американцы высаживаются на Луну. До сих пор идут споры – было это на самом деле или они обманули весь мир. Вот подтверждение этому факту – они действительно были на Луне.

На борт спускаемого аппарата они взяли сорок пять килограмм лунного грунта. Обратите внимание на американскую дурость - соблюдать соотношение веса с точностью до десяти килограмм, а тут "жадность фраера сгубила"! Пристыковаться к основному модулю они не смогли: Сделав шесть

попыток, истратив всё топливо, Митчелл и Шепард поняли, что спускаемый аппарат, в котором они находятся, медленно превращается в окололунный саркофаг, в котором они загнут свои космические боты после того, как кончится кислород и сядут электрические батареи. То есть жить им оставалось максимум сутки. Вот тут и пригодились навыки Митчелла по передачи мысли! Он взмолился: "Господь, если ты существуешь, спаси нас!!!"

В иллюминаторе появилось изображение старика. Среди черноты космоса они увидели молочное изображение пожилого мужчины, который им приветливо улыбался. Картинка была подробной и чёткой, но не "густой" через изображение были видны звёзды. У космонавтов прекратилась истерика, появилось невероятно чистое и светлое ощущение радости. Этот старик мимикой лица стал подсказывать Митчеллу команды для стыковки. На последних каплях топлива основной блок и лунная кабина состыковались.

По возвращению на Землю астронавты не стали молчать, боясь психологической экспертизы, как наши космонавты (имеется ввиду феномен ФСС, впервые обнародованный членом отряда космонавтов Кричевским, и опубликованный в журнале "Вестник МИКА", г. Новосибирск. Я об этом написал в книге "Синклит Новосибирска". Отрывок об этом я помещу ниже). В НАСА они написали подробный отчёт, и даже составили фоторобот. Естественно, в условиях полной секретности. Нет, наверное, не совсем полной секретности, иначе бы мы с Вами об этом не узнали. В 1975 году астронавты привезли лунные камни в Союз. Мне не ведомо, какие города они посетили, но доподлинно известно, что кроме Новосибирска они посетили город Ворошиловград (сейчас это - Луганск). Астронавтам во время ознакомительной беседы показывали шикарные цветные фотографии местной знати - работники Обкома, их жёны и далее по списку. И вдруг в ворохе цветных профессиональных фото попалась небольшая чёрно-белая фотография Порфирия Иванова. Астронавты вцепились в неё, как утопающие за бревно.

• Кто это? Кто это? - спрашивали они. Воцарилось молчание. Никто ничего не мог сказать об этом человеке, чья фотография непонятно как "затесалась в калачный ряд". И кто-то из задних рядов сказал:
• Это - один местный, сумасшедший. Всю жизнь ходит в одних трусах.
• А почему Вы о нём спрашиваете? - был задан вполне законный вопрос.

"Так ведь мы его видели на Луне! — воскликнул Митчелл (Американский

астронавт, побывавший на луне), достал свою фотографию и надписал на ней: Господину Иванову с благодарностью за спасение! Фото отправили Порфирию на хутор Верхний Кондрючий Ворошиловградской области, где тот жил тогда."

"Получив от американца автограф, Иванов в своем дневнике записал, что

Природа была против присутствия человека на Луне и решила их оставить там навсегда». Но он упросил Природу отпустить их!"

Воцарилась гробовое молчание. Местные портагеносы пытались осмыслить услышанное. Наконец американцы разрядили ситуацию:

- Вообще-то, он нам знаком.

На хутор Верхний Кондрючий, где жил Порфирий Иванов, американцы передали цветную фотографию шестой лунной экспедиции с подписью: "Порфирию Иванову от Митчелла, Шепарда, Руса". Эту фотографию видели минимум десять новосибирцев, с которыми я разговаривал лично, кто был на хуторе и смотрел фотоальбом Учителя. Примерно в 1987-1988 годах фотографию кто-то вырвал из альбома. 

Завещание

«У нас с вами психическая ненормальность: верить неодушевленной тряпке, мертвому, а не живому. Не чуда ищу, а живого человека. Моя Идея, чтобы не было на Земле ни больниц, ни тюрем, этих самых невыносимых для человека мест. Надо жить свободно. Вот чему нас Бугор учит».

Однажды, на улице Горького встретились два давних знакомых: профессор Краснушкин и бывший его пациент с Матросской тишины. Врач, кутаясь в шубу, спросил:

— Порфирий Корнеевич, неужели твоим ногам не холодно?

— А ты проверь.

Профессор нагнулся. Ступни ног оказались тёплыми и розовыми, даже снежинки на них таяли.

— Раз ты моим ножкам поклонился, то придёт время, когда все белые халаты признают моё здоровье.

                    *    *   *

Это было в Москве, жила я тогда на Тополевом переулке, дом 12. Прихожу: полный переулок машин. В чём дело?

— Учитель приехал!

Стою в дверях, не раздеваюсь. Смотрю — седой человек с длинной бородой, большой такой, кажется, всю комнату заполнил.

— Деточка, что с тобою? А я тогда столько лекарств принимала, Боже мой! Как только та фабрика успевала их изготавливать?

Попросил принести ему тазик с холодной водой, помыл мне ножки и говорит:

— Иди на улицу, немножко постой, подыши.

Была Зима, снег. Я пошла без тапочек, без всего по лестнице со второго этажа. Стала всё делать, как сказано. Дышу, а сама думаю, что люди скажут, если увидят? Посмотрела — никого.

Вернулась, Учитель спрашивает:

— Ну, как?

— Хорошо.

— Вот теперь каждый день ты это делай.

Он тогда советовал ноги мыть холодной водой только до колена, холодная вода — это твоё пробуждение. Вечером в пятницу покушал и жди воскресенья, как праздник. В полдень выходи на Природу, с высоты мыслью тяни через гортань Воздух, проси: «Учитель, дай мне моё здоровье».

«Проси того, в кого веришь. Если веришь мне, как инициатору этого дела, то проси меня. Вы перед Природой не заслужили, она вас не слышит».

Моя соседка, когда заболела, не просила Учителя о своём здоровье, хотя он ей говорил:

— Проси меня!

— Ей родственники приносили разные лекарства, она их принимала, а он ей:

— Не принимай их, не надо. Не надо! Ну, попроси меня! — но она не просила, и сын не просил. Никто из них не просил...

Потом Учитель ещё приезжал в Москву, многих людей принимал.

Приходили к нему тысячи писем. Он их складывал в мешках на чердаке. Участковый однажды их все забрал.

Учитель стоял у открытого окна и читал письмо от женщины из Магнитогорска:

«На просьбу мою ты прислал мне своё учение. Я стала его упорно выполнять и у меня открылись глаза — теперь я вижу, теперь я здоровый человек. Ты есть Бог для народа по делам твоим. Мы всё теперь тебя называем Богом Земли».

Ворота отворились, вошёл мужчина с дорожным чемоданчиком.

— Учитель Иванов здесь живёт?

— Заходите, — Учитель отложил письмо и подошёл к нему.

— Скажи, кого люди называют Богом Земли?

— Мне ещё дед говорил по делам надо судить. А что?

— Да, ты проходи. Издалека приехал? — он принимал всех людей, кто к нему обращался. Обязательно накормит и уложит спать.

«Я живу не для себя со своим здоровьем, я жду молодёжь. Цель и задача перед всеми — изменить поток гнилой жизни, зависимость убрать, а независимость на ноги постави... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8 9