Родительская суббота

Наконец-то настала долгожданная суббота, и Саша поспешил на кладбище к родителям. Они погибли четыре года назад в страшной автомобильной аварии, оставив сына, который только что отпраздновал свое совершеннолетие, один на один с жизнью. С тех пор Саша несколько раз в году старался навещать дорогие могилы.

Вот и сегодня он выехал рано. Впрочем, как и всегда. Парень очень хотел управиться до того момента, когда нескончаемый людской поток мгновенно заполнит все кладбище. Ему ничуть не мешали все эти люди, но он не хотел, чтобы они видели его слезы. Парень так и не смог прийти в себя после потери близких и, оставшись один, часто плакал навзрыд. Слезы приносили временное утешение.

Оказавшись на кладбище, Саша побрел привычной дорогой среди нестройных рядов старых и свежих могил. Возле одной из них он разглядел старичка в легком сером плаще и черной фетровой шляпе.

Такой носатый и такой

Лукавый, тощий, деревянный...

Саша не случайно вспомнил строки из стихотворения Татьяны Бек, потому что человек, который повстречался ему здесь, выглядел именно так. Кстати, в прошлом году парень уже видел старика на кладбище. Тогда Саша пришел к родителям не один, а вместе с Павлом Максимовичем, бывшим коллегой отца. Пока Павел Максимович выяснял у местных рабочих стоимость и сроки установки гранитного надгробия, Саша стоял невдалеке и с нескрываемым любопытством наблюдал за этим старичком, копошившимся возле какой-то могилы. Заботливо уложив прошлогоднюю листву и сухие ветки в мусорные пакеты, он тщательно протер тряпочкой детские грабельки и савочек, после чего перешел к другой могиле, которая была метрах в тридцати от первой и уже выделялась аккуратно окрашенной деревянной оградой. Взяв здесь пустые банки из-под краски, он медленно перешел на другую сторону дороги и замер возле заброшенного захоронения.

Ограды здесь не было совсем, каменная плита с ритуальной табличкой, на которой уже не читались буквы, сильно наклонилась. Красные кирпичи, обрамлявшие цветочницу, почернели и растрескались. Рядом лежали непонятно как попавшие сюда головешки, вездесущие клены лезли отовсюду. Старичок ловко принялся их спиливать. Иногда он останавливался, оглядывался и, наконец, заметил Сашу. У парня возникло непреодолимое желание подойти к старику и расспросить о его странном занятии. Но тут подошел Павел Максимович, и Саша, взяв его под руку, не спеша повел к своим...

Пролетел год, богатый на разные события, но Саша не забыл кладбищенского старика. Вот и сегодня, в родительскую субботу, парень набрался смелости и подошел к нему.

- Простите, что отвлекаю вас...Здравствуйте...В прошлом году я видел, как вы один убирали сразу несколько могил, среди которых была и заброшенная. Да, вот эта. Но сегодня ее просто не узнать. Я точно помню, что имя и фамилию на табличке невозможно было прочитать, а вы все восстановили. Это ваши родственники? - нерешительно спросил Саша.

- Здравствуй. Нет, этих людей я никогда не видел и не знал. Только года два назад я стал замечать, что их могилы уже давно никто не навещает. До этого тоже не замечал, хотя здесь у меня похоронена дочь, и каждый год я хожу к ее могиле мимо этих захоронений.

-А давно вы стали ухаживать за могилами, которые уже никто не навещает? - Саша почувствовал жгучий интерес к странному, на первый взгляд, занятию своего нового знакомого.

- Нет, года два, не больше. Как теперь выяснилось, почти всю жизнь я прожил, не замечая чего-то настоящего, очень важного. Хотя сам я без малого полвека проработал в заводской газете и в своих публикациях сотни раз призывал людей к доброте, чуткости, терпимости. А началось все, как уже сказал, в позапрошлом году. Я тогда дорабатывал последние месяцы перед пенсией и поехал по служебным делам в один из посёлков соседней области. Управился быстро и решил познакомиться с местными достопримечательностями. Побывал в краеведческом музее, потом вдоволь насмотрелся, как рыбаки, разгоряченные азартом и спиртным, вытаскивают карасей из небольшого чистого пруда. От нечего делать я пошел без цели по улицам и в конце концов забрел на кладбище, раскинушееся посреди поселка. Прямо от ворот, извиваясь змейкой между могилами, убегала в темноту узкая дорожка из тротуарной плитки. В ожидании таинственного я едва ли не побежал вперед. Минут через десять дорожка привела меня к роскошной ухоженный могиле, как потом выяснилось, родителей губернатора области. Но поразила меня не помпезность этого давнего захоронения, а все то, что творилось вокруг и могло бы служить декорацией к очень страшному фильму. Островок невиданной роскоши окружала разруха.Деревянные кресты на некоторых могилах либо подгнили и покосились, либо вообще упали, став домом для тысяч муравьев. Захоронения с оградами можно было пересчитать по пальцам. Да и оградами-то они назывались с большой натяжкой. У деревянных заборов почти не осталось досок, у металлических были срезаны все прутья. Какие-то лихоимцы постарались на славу. В тот момент я ни о ком не подумал плохо, но мне почему-то стало стыдно. Стыдно и сейчас, когда вижу неприбранную или вообще забытую могилу...

Саша слушал старика, молча кивал и сверлил глазами землю. Распрощавшись с дедом, он пошел к своим. Прибрав могилу родителей, парень виновато посмотрел на соседнее захоронение, где возвышался лишь небольшой холм. Были ли тут когда-то надгробие и ограда, Саша не знал, но он решил вот прямо сейчас просто прибраться возле незнакомой могилы. А в следующие выходные он обязательно спилит здесь все клены и договорится с рабочими об установке ограды. А еще Саше очень захотелось узнать, кто же все-таки похоронен в этой могиле. На ней обязательно должен быть памятник. И на памятнике обязательно должно быть выгравировано имя...

 Борис Кудряшов