ПИСЬМА О РЕФОРМЕ СРЕДНЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

Следствием основного недостатка является неспособность школы гарантировать правильное нравственное развитие всех без исключения детей. К тому же основное противоречие, следствием которого является уменьшающийся с каждым годом авторитет учителя, вносит в это свой вклад – воспитатель, учитель должен пользоваться уважением.

Но сейчас пороки системы среднего образования заметны слабо (по крайней мере, у нас в стране). Это происходит потому, что в Советском Союзе молодёжь, в основном, изолирована от разлагающих влияний, школа ещё не сталкивалась с большими трудностями в процессе воспитания подрастающих поколений. А с появлением видеомагнитофонов в быту ей представится возможность на практике испытать свои воспитательные способности (если пренебречь опытом других стран и не провести реформу системы среднего образования).

3. Новый принцип образования.

• Новая школа.

Основной недостаток и основное противоречие потому и являются основными, что школа никогда не избавится от них, не сломав главную причину их существования – основной принцип построения системы среднего образования. Существующий принцип нужно заменить другим, который исключал бы указанные пороки.

Основной недостаток современной системы – это недостаток персонального общения учителя с учениками, следующий из принципа «один учитель на несколько классов». Для того, чтобы увеличить время непосредственного общения учителя с каждым учеником, нужно либо уменьшить число учеников в каждом классе, либо увеличить знания учителя, чтобы он мог преподавать все учебные предметы в одном классе. Первый путь ведёт к количественному увеличению армии учителей, второй – к качественному изменению учительства.

Чтобы выбрать единственно верное решение, нужно обратиться к основному противоречию. Основное противоречие, вытекающее из принципа «один учитель на один предмет» – это противоречие между тем, какими мы хотим видеть выпускников наших школ, и тем, каких людей общество даёт им в качестве образцов для подражания. Избавиться от этого противоречия можно лишь одним путем: нужно в одном учителе сосредоточить знания всех, или большинства, школьных дисциплин. Предпочтение, таким образом, нужно отдать качественному изменению учительства и новый принцип построения системы среднего образования будет звучать так: ОДИН УЧИТЕЛЬ  ПО  ВСЕМ  ПРЕДМЕТАМ  НА  ОДИН  КЛАСС.

Принцип указывает на главные особенности новой системы – один  педагог прикреплён к одному классу и ведёт в нём все предметы, или большинство, на протяжении нескольких лет.

Новая система, новая школа будет с самого начала лишена такого порока современной школы, как недостаточность времени общения. Приходящееся на одного ученика количество академического времени не изменится: одна минута на учащегося за урок. Но так как в день один и тот же учитель будет проводить, в среднем, 5 уроков в одном и том же классе из 40 детей, время возможного общения за день составит более 5 минут на каждого учащегося. А при 30 уроках в неделю учитель, в принципе, сможет уделить каждому ученику более 30 минут, что в 5 – 10 раз превышает нынешнее положение дел. За год (если вычесть время на объяснение нового материала) учитель будет общаться с каждым учеником не 0,5 – 2 часа, как сейчас, а около 10 часов. 10 часов – это тоже не так много, но, по крайней мере, в несколько раз больше современного времени общения.

Сейчас одного и того же учителя ученики одного класса видят в неделю от 1,5 до 4 часов, когда он проводит у них занятия. Учителя новой школы, ведущего все занятия только в одном классе, дети будут видеть по 22 часа и более в неделю. Такое огромное время общения позволит учителю осуществить положительный эмоциональный контакт с каждым учеником его класса. Учитель уже не будет «временным явлением», он будет постоянным воспитывающим фактором.

Непосредственное живое общение действительно позволит ему узнать своих учеников «во всех отношениях». Общаясь на протяжении нескольких лет с детьми одного класса по нескольку часов в день, учитель сможет досконально и со всех сторон узнать каждого ученика, и получит, наконец, возможность осуществить на практике все выгоды индивидуального обучения для всех, не отрывая, в то же время, ученика от коллектива.

Авторитет же учителя будет поддерживаться не глубиной его познаний (глубину эту ученик всё равно оценить не в состоянии, так как, чтобы правильно оценить что-либо, нужно самому узнать предмет), но их широтой. Естественно, нужно заранее отказаться от того, чтобы наделять учителя специальными знаниями в какой-либо науке. «Политехнический принцип» не требует обучения всему, но требует обучения основам современной индустрии вообще», – говорил В. И. Ленин (38). Зачем же учителю знать всё в данной науке, если он должен обучить детей только основам всего? В современной системе ответ даётся такой: «чтобы суметь удивить, восхитить, зажечь учащихся» глубиной своих знаний. Но ведь можно возбуждать воображение учеников и широтой своих познаний. Для Нового учителя должно быть важно не то, как глубоко он знает одну науку, а как хорошо он знает все науки. Знания нового учителя, поэтому, должны быть не специальными, а научно-популярными. Учитель в глазах учеников должен быть представителем и популяризатором всей науки.

Педагог не будет, как это он делает сейчас, неразумно тратить свои силы, погружаясь в специальные знания в какой-либо одной науке. Постоянно повышать общий уровень своих знаний – вот что станет его насущной потребностью и заботой. Это будет его работа. Грубо говоря, ему деньги будут платить не за глубокое знание одного предмета, а за знание всех школьных дисциплин.

Учителю незачем будет тратить тогда время на «ведение хотя бы очень скромной исследовательской работы» – эта «кустарщина» просто отвлекает его от вполне конкретных задач воспитания и образования детей. Учитель будет в курсе всех важных работ во всех науках (научно-популярный уровень может это позволить). Для нового учителя важно в каждом ученике зажечь огонь жажды знаний и, чтобы достигнуть этого, совсем не обязательно быть самому узким специалистом.

Трудно ли будет преподавателю знать все школьные предметы на уровне, превышающем уровень школьной программы? Трудно. Но было бы наивным думать, что в будущем труд учителя станет легче. Физический труд будет постоянно облегчаться – это факт. Но требовать облегчения умственного труда – это пропагандировать деградацию «человека разумного». Если мы хотим, чтобы у учеников знания всех предметов были на «пятёрку», так неужели же взрослый человек не сможет знать эти же предметы на «шестёрку» (если бы существовала такая оценка). Мы заставляем ученика верить в идеал – гармонически развитую личность, а в воспитатели ему подсовываем выжимку из этой личности. Нужно, чтобы перед школьниками стоял человек, аккумулирующий в себе культуру и знания всего общества, где живут и будут работать выпускники.

Новый учитель будет обладать такими знаниями, каких нет ни у одного члена общества. Любой человек, кто бы он ни был, будет знать меньше учителя – в этом будет заключаться главная особенность новой профессии. И эта особенность создаст профессии учителя устойчивый авторитет.

Главный недостаток современной школы тот, что она не в состоянии правильно воспитывать всех своих учеников. Учительский коллектив не в состоянии нейтрализовать иное вредное влияние компании, семьи на какого-либо подростка. Здесь нужен индивидуальный подход, индивидуальная работа. Система среднего образования, в основу которой положен новый принцип, является именно такой системой, которая позволит не только успешно обучать детей, но и сможет правильно воспитать всех без исключения даже в условиях разлагающего психовоздействия. Она сможет противопоставить ему нейтрализующее положительное эмоциональное общение и это индивидуальное общение в коллективе позволит воспитать нравственно здоровую развитую личность

• Философия и история Основного принципа.

Почему в основе современной школы лежит принцип «один учитель по одному учебному предмету на несколько классов»? Чтобы ответить на этот вопрос нужно обратиться к истории.

На развитие системы образования большое влияние оказала посылка, на протяжении тысяч лет остававшаяся неоспоримой: «Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые». (Евангелие от Матвея, гл.7, ст.18.) Этот принцип о врождённости талантов всегда служил на руку господствующим классам, он должен был усиливать их власть над простыми людьми. Власть и ум даются людям от Бога. Талант передаётся от отцов к детям, как и имущество (кстати, талантом в древнем Египте называли кусок золота), грех – сомневаться в праве наследия частной собственности и умственном превосходстве привилегированных сословий. Вопрос о талантливости ребёнка решался, таким образом, сам собой ещё до его рождения.

А простому народу всегда внушалась мысль, что в его среде не может быть рождён талант. Раз так, то можно не заботиться о развитии черни. Ребёнок талантливых родителей (читай – богатых) будет и сам талантлив. К нему, естественно, и подход другой, другие школы, часто – индивидуальное обучение. Дети простолюдинов одинаково лишены способностей, талант может оказаться среди них по чистой случайности, поэтому при обучении нужно ко всем применять равные условия. Если талант у ребёнка есть, то «он сам пробьёт себе дорогу», не без ехидства говорит мораль власть имущих.

Дети в школе – словно растения, высаженные в одну грядку. Один садовник равномерно поливает её, другой – равномерно распыляет удобрения, третий – равномерно освещает. Сильный плод даст сильное растение, слабый – слабое, это естественно. Но лишь при условии равного подхода к слабым и сильным росткам. Существующая система среднего образования «пассивна» – она ждёт проявлений таланта, а сама его, за редким исключением, вырастить не в состоянии. Появлению гениев, человечество до сих пор обязано случайным благоприятным стечениям обстоятельств: хорошая семья, удачный подбор учителей, изоляция от разлагающих влияний и так далее. А сколько людей не попадают в такие условия? И, не попав, не могут рассчитывать на понимание и индивидуальный подход, по крайней мере, до совершения ими антиобщественного проступка.

Если мы примем в качестве естественного закона 1. что способности передаются исключительно по наследству, а не появляются сами собой и 2. что способности можно лишь выявить, но не развить, то придём к выводу, что современная школа как раз и является претворением в жизнь этого закона. «Нет способностей» – эту фразу произносили во все времена, эта фраза была отметиной отверженных классов. Но принцип о наследовании способностей так вжился в людскую мораль на протяжении тысячелетий, что фраза эта остаётся в ходу по сей день. И хотя у нас уже давно нет антагонистических классов, школьная система, основанная на ложной философской посылке, до сих пор существует.

«Все люди рождаются равными в умственном отношении и от внешней среды зависит, кем они стаңут» – эта мысль, впервые достаточно громко высказанная Клодом Гельвецием, потрясла умы XVIII столетия, но до сих пор не получила широкого распространения и не была реализована в реформе системы образования. Пусть реальное положение Гельвецием несколько искажено, но он, безусловно, прав, что именно внешняя среда оказывает на развитие ребёнка определяющее воздействие, а не его врождённые данные. То есть, почти каждый человек обладает от рождения всеми необходимыми способностями для самого высокого развития. И для того, чтобы осуществить это развитие, необходимо к каждому человеку подходить индивидуально, создавая необходимые для этого условия.

Неудачи современной педагогики следуют не из-за отсутствия способностей у некоторых детей, а из-за отсутствия времени, достаточного для осуществления индивидуального подхода к ребёнку.

Почему человек может даже неразумных животных заставить выделывать в цирке различные трюки, а некоторых подростков правильно воспитать не в состоянии? – Потому, что дрессировщик дни и ночи проводит наедине с животным, изучает его, играет с ним и, наконец, обучает его. Если бы такой подход был осуществлён к каждому из «трудных» детей, общество вскоре избавилось бы от этой категории подростков.

О воспитании нужно сказать, что современная школа создавалась как система «образовывающая», но не «воспитывающая». О воспитании подрастающего поколения всегда заботилась церковь, а дело школы лишь дать людям образование, перед школой никогда не ставилась проблема воспитания. Церковь – ответчик за души людские. Дисциплина в классах держалась на «трёх китах»: на Законе Божьем, на учительском авторитете и на его розге. Сейчас исчезли «два кита» и постепенно исчезает третий.

Во времена возникновения школ в Европе Нового времени на посты учителей приглашались люди, являвшиеся специалистами в какой-либо области. Кому могло тогда придти в голову специально готовить учителя, знающего все науки, способного учить и воспитывать, но не способного участвовать в производстве? Воспитанием занималась церковь и обществу нужны были инженеры больше, чем воспитатели. Поэтому проще было в учителя брать прямо из специалистов, а не готовить специально для школы «всезнаек», не пригодных ни для какой иной деятельности, кроме как быть школьным учителем. А так как большинство населения Земли на протяжении всей истории оставалось неграмотным, образованный человек всегда пользовался огромным авторитетом (из-за трудности получения образования и из-за ложного учения о наследовании способностей).

Современная школьная система работает эффективно лишь в условиях

большой неграмотности населения. Тогда и авторитет учителя высок у людей, охваченных желанием учиться, или дать образование своим детям. А также, при отсутствии разлагающего психику воздействия со стороны.

Наша страна вступила в эпоху развёрнутого строительства коммунизма. Основные задачи, стоящие сейчас перед обществом – создание  материально-технической базы коммунизма и воспитание человека нового общества. Мы успешно справляемся с первой задачей. Об этом говорят и гигантские цифры коммунистического строительства, и увеличивающийся из года в год рост материального благосостояния трудящихся.

В этой связи перед школой стоит огромная по своей сложности задача – воспитать у молодых людей правильное отношение к труду, к беспрестанно меняющемуся окружающему их миру. «Необходимо, …чтобы рост материальных возможностей постоянно сопровождался повышением идейно-нравственного и культурного уровня людей. Иначе мы можем получить рецидивы мещанской, мелкобуржуазной психологии. Этого нельзя упускать из виду», – говорил в своём отчётном докладе на XXV съезде КПСС генеральный секретарь ЦК нашей партии Л. И. Брежнев. (39)

Резко возросший поток информации, научно-техническая революция – вот отличительные черты нашего времени. А школа сейчас с каждым годом всё с меньшей эффективностью справляется с делами просвещения. По существу, старая система уже исчерпала себя, её историческое время подходит к концу. Прямо и косвенно говорят о том и предметная дифференциация классов и школ, и падение учительского авторитета, и недопустимо большая текучка преподавательских кадров.

Как мириться с такими цифрами: «В школы страны ежегодно вливается 350 тысяч молодых учителей» и «за последнее пятилетие количество учителей у нас возросло на 400 тысяч человек». (40) За прошедшее пятилетие прирост учителей должен был составить около полутора миллиона человек, что увеличило бы армию педагогов до четырёх миллионов человек. Но за это же время из школ ушло (или в школы не пришло) более миллиона учителей. Эти цифры красноречивее всяких слов говорят о положении дел в школах.

В связи с этим, в последнее время всё острее возникает проблема каких-то перемен в системе образования. «Очевидна, в частности, необходимость дальнейшего серьёзного совершенствования всей общеобразовательной системы, и в первую очередь средней школы». (41) И современная школа рано или поздно, постепенно, сама придёт к системе с новым принципом – это объективный процесс её развития. «Не только химик, физик, биолог, математик, в равной мере учитель истории, иностранного языка, физкультуры сегодня не в праве не знать основных факторов вселенной… Столь же обязательны для учителя современные представления о строении вещества, о молекулах, атомах, элементарных частицах… Учитель – каждый учитель должен представлять себе, что означает современный технический прогресс…» (42) Требования, выдвигаемые В. А. Амбарцумяном к учителю-предметнику, фактически совпадают с требованиями к новому учителю. Вот если в существующей сейчас школьной системе каждый учитель будет знать все учебные предметы, тогда люди вдруг увидят, что проще и полезней, когда один человек, раз он уже достаточно подготовлен во всех областях, поведёт один класс через все годы обучения.

Но дело в том, что у нас нет времени ждать этот постепенный переход. Если видеомагнитофоны поступят в продажу в 1978 году, то к 1980 году наш внутренний кинорынок будет заполнен до отказа разного рода иностранной кинопродукцией, в том числе и разлагающего психику содержания. Всем известно, что легче воспитывать, чем перевоспитывать, а заменить армию учителей… для этого понадобится не один десяток лет. Отсюда вывод о необходимости скорейшей перестройки всей общеобразовательной системы на основе нового принципа.

Обучать детей воспитывая их и воспитывать обучая сможет только педагог новой школы. Ведь воспитание – это не простое суммирование хороших черт от различных людей: от того чёрточку, от другого хорошую манеру и так далее. Воспитание – это не суммирование, это, скорее, понимание человека в человеке, это сложный процесс формирования человечности. Ребёнок должен научиться жить среди людей и видеть человеческую душу в любом человеке и любить её, и беречь ее. И только длительное индивидуальное взаимодействие с одним учителем научит подростка этой любви. Это будет урок человечности, человеческих отношений на всю жизнь. Это единственный путь воспитания гармонически развитой личности коммунистического общества.

«…воспитание общественного сознания всех граждан – одна из важнейших составных частей процесса коммунистического строительства». (43) И только новая система среднего образования, вобрав в себя всё лучшее, что создано в рамках старой системы, сможет справиться с этой задачей.

ЛИТЕРАТУРА:

1. Милош Марко. Психологическая война и «Чехословацкий эксперимент». М., 1972, с.23

2. Там же, с.18

3. Ю. Арбатов. Внешнеполитическая пропаганда империализма. «Мировая экономика и международные отношения», № 2, 1966.

4. Пол Лайнбаджер. Психологическая война. М., 1962, с.48.

5. Милош Марко. Психологическая война и «Чехословацкий эксперимент».

М., 1972, c.24.

6. С. Н. Иконникова. Фальшивые кумиры. Л., 1965, с.8.

7. Милош Марко. Психологическая война и «Чехословацкий эксперимент». М., 1972, с.24.

8. Н. Живейнов. Операция PW. М., 1966, с.12.

9. Милош Марко. Психологическая война и «Чехословацкий эксперимент». М., 1972, с.22.

10. E. Вострухов. Домашняя телестудия. «Известия», 1 апреля 1976.

11. Ю. Воронцов. Операция «Брейнуошинг». М., I971, с.135.

12. В. А. Крутецкий. Психология обучения и воспитания школьников. М., 1976, с.108.

13. Социальная психология. Под общ. ред. Г. П. Предвечного и Ю. А. Шерковина. М., 1975, с.162.

14. В. А. Крутецкий. Психология обучения и воспитания школьников. М., 1976, с.I08-I09.

15. Э. Багиров, И. Кацев. Телевидение. XX век. M., 1968, c.14.

16. C. Н. Иконникова. Фальшивые кумиры. Л., 1965, с.8.

17. Ю. Bоронцов. Операция «Брейнуошинг». М., 1971, с.133.

18. Там же, с.134-150.

19. Там же, с.114.

20. Современная буржуазная идеология в США. Под ред. Ю. А. Замошкина и др. М., 1967, с.307-308.

2l. B. В. Ксенофонтов. А если в семье телевизор и... дети? M., 1973, c.13.

22. Ю. A. Шерковин. Психологические проблемы массовых информационных процессов. М., 1973, с.176.

23. Преступность несовершеннолетних в США. «Народное образование», №6, 1976.

24. С. Образцов. Осторожно – искусство! Осторожно – дети! «Наука и жизнь», 6, 1972.

25. В. Коробейников. Голубой чародей. M., 1975, с.82.

26. О. А. Феофанов. Реклама – система психопрограммирования масс. «США: экономика, политика, идеология». № 10, 1972.

27. Ю. Воронцов. Операция «Брейнуошинг». М., 1971, с.116.

28. Э. Багиров, И. Кацев. Телевидение. XX век. M., 1968, с.50.

29. В. Песков, Б. Стрельников. По дорогам Америки. М., 1975.

30. К. Д. Ушинский. Человек как предмет воспитания. Собр. соч. в 10-ти т., т.8, М.-Л., 1950, с.55.

31. Дидактика средней школы. Под ред. М. А. Данилова и М. Н. Скаткина. М., 1975, с.127.

32. А. Г. Харчев. Трудный путь к зрелости. М., 1975.

33. К. Обуховский. Психология влечений человека. M., 1972, c.168.

34. А. Г. Харчев. Трудный путь к зрелости. М., 1975.

35. Л. Балянская. Территория детства. «Известия», 20 июня 1976.

36. Социальная психология. Под общ. ред. Г. П. Предвечного и Ю. А. Шерковина. М., 1975, с.215.

37. В. А. Крутецкий. Психология обучения и воспитания школьников. М., 1976, с.295.

38. В. И. Ленин о воспитании и образовании. М., 1973, с.551.

39. Материалы XXV съезда КПСС. М., 1976, с.78.

40. Н. Е. Ковалев, Б. Ф. Райский, Н. А. Сорокин. Введение в педагогику. М., 1975, с.3,14.

41. Материалы XXV съезда КПСС. М., 1976, с.77.

42. В. А. Амбарцумян. Быть с веком наравне. «Учительская газета», 5 ноября 1967.

43. Л. И. Брежнев. Ленинским курсом. т.4, с.95.

===========================================================

Ждать ответ из Кремля на моё второе послание пришлось довольно долго. Весьма вероятно, что статья до генсека так и не дошла, учитывая состояние его здоровья и международную занятость. А в ответном письме автору статьи сообщили, что его работа переправлена в Академию педагогических наук для дальнейшей экспертизы. Круг замкнулся.

А ещё спустя пару лет из Академии сообщили, что предложенная мной работа оказалась в числе лауреатов конкурса «Советский учитель 1976 года». Мне почтой прислали «Почётный диплом» – типа, заметили и оценили. На этом прямое общение с Кремлём и Академией закончилось.  (Посмотреть Диплом можно здесь:  https://cloud.mail.ru/public/3FtL/3vzMNPaW7 )

Тогда я решил обратиться за поддержкой напрямую к советской общественности и послал свою работу в «Литературную газету». В ней вскоре была опубликована статья «Учитель-универсал», в которой вся идея о новой школе свелась к проблеме «Где взять учителя-энциклопедиста для всех школ Советского Союза?» Я попытался было объяснить, что никакого энциклопедиста не нужно для того, чтобы научит детей учиться, но меня так и не услышали. А общественность откликнулась парой десятков восторженных писем с пожеланием «дальнейших успехов». На этом общение с общественностью также закончилось.

И последнее, что сделала коммунистическая власть в ответ на моё обращение к ней, это было приглашение на встречу в областной комитет КПСС. Тогда обком компартии располагался в Свердловске, в здании у фонтана на Площади труда – в том месте, где когда-то стоял храм Святой Екатерины, снесённый уральскими большевиками в 1930 году.

Был ясный солнечный день, когда я, волнуясь в предвкушении от предстоящего серьёзного разговора со специалистами, шёл вдоль городского пруда к месту встречи. В душе я понимал, что встреча в обкоме – это несколько не то, что необходимо для принятия решения о реформе системы образования в стране. Но утешал себя тем, что встреча могла быть прологом к большой работе. Однако, действительность довольно быстро отрезвила.

Меня даже не пропустили внутрь здания обкома, проведя беседу в подсобном помещении рядом с проходной. Беседу провела весьма молодая и очень уверенная в себе партийная дамочка, судя по поведению, недавно взятая из комсомольского актива. Вся беседа была весьма непродолжительна и состояла из нескольких её вопросов, и закончилась, естественно, дежурными пожеланиями дальнейшей благополучной жизни.

Вместо разговора по существу, она сразу же спросила:

- А вы работали учителем в школе?

На что я ответил, что совсем недавно отучился десять лет в школе и прекрасно знаю изнутри, какое влияние школа оказывает на учащихся. И такое воспитательное бессилие ставит школу перед необходимостью каких-то изменений, что я и предложил в своей работе.

- А вы сначала поработайте учителем в школе, а потом и предлагайте.

- Я не против работы в школе, однако, время не терпит. Сейчас наши идеологические враги используют психологию в целях повлиять на взгляды советской молодёжи. Идёт настоящая психологическая война против СССР, которая может привести к негативным переменам в обществе.

И после того, как настырная партийная барышня поправила, что сейчас идёт идеологическая, а не психологическая война, дав понять, что работу Дмитрия Волкогонова «Психологическая война» она не читала, я понял, что дальше говорить – уже только время терять.

Возвращаясь обратно домой тем же берегом пруда, я испытывал чувство глубокого разочарования. Дул в лицо лёгкий ветерок, солнечные блики слепили глаза, детишки на набережной весело галдели, а настроение было тоскливым. Меня переполняло чувство отверженности, ненужности, и я с тоской размышлял о том, что будущее страны будет строиться на основе существующей системы образования, совершенно не способной воспитывать нравственного человека.

Семидесятые подходили к концу, и пока что ничего вокруг не предвещало того, что Союзу ССР осталось жить чуть больше десяти лет.

Почему же моё предложение о реформе системы среднего образования было так неразумно отвергнуто?

Какое-то время я не мог этого понять. Почему предложение о школе нравственности, дающее, казалось бы, такое естественное, такое простое решение вопроса о нравственном воспитании подрастающих поколений, не нашло отклика ни у академиков, ни в партийных органах. Со временем, более опытные старшие товарищи помогли мне прояснить  причины этого.

Во-первых. В российском (и в советском) обществе давным-давно укоренилось мнение о том, что только из Европы и Америки можно ожидать чего-то нового, интересного, передового. Куда уж нам, мужикам российским лапотным, предлагать новшества! Мы сами с глубоким недоверием относимся ко всему отечественному, будь то изделия автопрома или атомпрома, будь то художественное произведение или предложение какой-либо реформы.

«Автомобиль мы купили у Италии, бомбу украли у Штатов, а сами-то ничего придумать не можем!» И тут вдруг какой-то тип с Урала предлагает изменить всю систему школьного образования – не иначе, как сумасшедший! Вот если б из Европы или Америки поступила подобная идея, вот тогда бы можно было всерьёз её рассмотреть. А в нашей советской деревне ничего хорошего предложить никто не может. Как ни печально об этом говорить, но советская интеллигенция, вслед за интеллигенцией Российской империи, была пронизана духом презрения к собственной стране, к собственному народу, который пренебрежительно называла «совком». Такой российская интеллигенция остаётся и по настоящее время, увы.

Второе. И в системе Академии педагогических наук вряд ли кто обрадовался поступившему предложению. Научная братия, составившая себе имя в отлаженной десятилетиями системе образования, почивавшая на лаврах своих авторских программ просто не могла пожертвовать своим благоденствием в стенах Академии, принимая к рассмотрению предложение о реформе. Академики, доктора и кандидаты, профессора и доценты, заработали своё место в Академии «тяжелым непосильным трудом» и не станут рисковать своим авторитетом, увлекаясь подозрительными прожектами. Косность и застой, царившие в идеологической сфере, распространялись и на все гуманитарные науки, и на сферу образования.

И третье. Самое печальное. Работа была отвергнута потому, что никто ни в педагогике, ни в партии не захотел брать на себя ответственность в столь хлопотном деле, как реформирование системы среднего образования. Несмотря на продолжавшуюся коммунистическую риторику, верхи КПСС уже не видели будущего у коммунистического эксперимента и размышляли не столько о формировании всесторонне развитой личности, сколько о том, как мягче провести переход страны из коммунизма в капитализм. В это время партия как раз была занята налаживанием контактов с капиталистическим миром, подписав только что хельсинский Акт о правах человека. Поэтому никому в компартии и не было дела до педагогических экспериментов.

К сожалению, это была уже далеко не та партия, которая когда-то гремела на весь мир своими победами.

Ленинская партия, ничтожная горстка в сорок тысяч человек, совершила октябрьский переворот и сумела остановить распад страны. Ленинская партия большевиков призвала народы бывшей Российской империи к борьбе с мировым капиталом за построение на земле общества социальной справедливости, сумела вдохновить и организовать народы на борьбу за Советскую власть. Она возглавила борьбу с интервентами, уже слетевшимися делить нашу страну, и под её руководством была одержана победа в гражданской войне. Ленинские коммунисты были и во главе восстановления разрушенного войной народного хозяйства страны. 

А сталинская коммунистическая партия и вовсе сумела совершить «экономическое чудо», когда слаборазвитая, обескровленная войной страна за десять лет прошла путь, на который некоторым капиталистическим странам понадобилось пятидесятилетие. Коммунисты товарища Сталина были первыми, кто поднимался в атаку и вёл за собой бойцов в бой за Советскую родину в годы Великой Отечественной войны. Коммунистическая партия под руководством Сталина создала великий и мощный ракетно-ядерный космический Советский Союз, возглавлявший движение человечества к коммунистическому обществу всеобщей справедливости.

Но затем к власти в партии и стране пришли не мыслители, а интриганы и карьеристы, что поставило крест на стремлении народов к «светлому коммунистическому будущему».

Хрущёвско-брежневская коммунистическая клика подменила мечту народов о социальной справедливости лозунгом «удовлетворения материальных потребностей». Она первая и показала пример удовлетворения потребностей, превратив народное хозяйство СССР в свою кормушку.  Коммунистическая партия «эпохи застоя» постепенно превратилась в кровососа, паразитирующего на представлениях советского народа о коммунизме, высасывая соки из Советского государства.

Коммунисты эпохи застоя становились простыми потребителями материальных благ, цинично прикрывающими свою измену делу коммунизма звонкими коммунистическими лозунгами. Партийным руководителям позднего СССР уже было плевать на справедливость и коммунизм, они ели досыта и хотели уже только одного – закрепить свои привилегии и богатства за собой и своими семьями навечно.

Сейчас я отлично понимаю, что мои предложения о реформе среднего образования никому в застойном СССР были не нужны. Никто из высшей партийной номенклатуры тогда, наверное, даже оценить не смог бы мои предложения, поскольку для этого надо было быть философом, а не подковёрным интриганом, надо было быть идеологом, а не землемером.

А вот Иосифу Виссарионовичу, мне кажется, мои предложения наверняка бы понравились. Совершенно ведь ясно, что школа нравственного воспитания – это школа, готовящая граждан справедливого общества, где наряду с широким образованием дети получают и нравственное воспитание. Жаль, что идея школы коммунистической нравственности никем не была предложена при жизни Сталина. Возможно, тогда история Советского Союза не оборвалась бы так трагически.

ПИСЬМО ТРЕТЬЕ. «Этическая субкультура в школе и система её формирования».

Со смертью Брежнева, наступила пора перемен в Советском Союзе. История ускорила свой бег и закрутила советский народ в водовороте событий. Мы стали узнавать много нового себе и своей стране и уже не успевали осмысливать происходящее. И чем быстрее происходили перемены, тем яснее проявлялась полная неспособность коммунистических властей контролировать ход стремительно бегущих событий.

К началу 90-х годов Коммунистическая партия Советского Союза имела отношение к коммунизму только своим названием. И когда рухнуло в небытие государство рабочих и крестьян, когда Красный флаг великой страны спускали с купола кремлёвского дворца, никто из ДВАДЦАТИ МИЛЛИОНОВ коммунистов не только не взялся за оружие, но и просто не вышел с протестом на улицу, не говоря уже про рядовых граждан. Поистине «достойную смену» воспитала себе коммунистическая партия при посредстве системы среднего образования!

Разочаровавшись в дееспособности коммунистической партии и в адекватности педагогических академиков, докторов и кандидатов, я на какое-то время забросил идею реформы системы образования. А вскоре в Советском Союзе начались события, которые резко изменили жизнь людей и привели к распаду страны. Началась перестройка и гласность. Политическая жизнь забила ключом, втягивая людей дискуссии о путях развития страны. Аккуратно и постепенно советских людей подводили к мысли об ущербности и бесперспективности построенного ими «тоталитарного общества».

Мы были тогда не против социализма, но против «застоя». Мы наивно полагали, что «коммунизм с человеческим лицом», о котором нам постоянно твердили, превратит СССР в самую честную и счастливую страну на земле. Никто из нас даже не предполагал, насколько сгнила изнутри Коммунистическая партия Советского Союза, что высшие её руководители оказались подлыми изменниками дела коммунизма и лживыми предателями советского народа. Подлее не было, наверное, в истории России предателей, чем коммунистические руководители 80-х годов.

Постепенно наша родная страна, пропагандистскими усилиями прорабов перестройки, превращалась в чужую, непутёвую и бездарную. Захлестнувшая СМИ свобода слова оплёвывала всё то, чем принято было гордиться раньше, оскорбляла всё то, что было принято уважать, унижала всё то, чем принято было восхищаться. И патриотизм превратился вдруг в ругательное слово.

Нет, наши ребята не вдруг стали циниками, они не отказывались служить в советской армии, и многие честно выполнили свой долг в Афганистане, например. Но эти же ребята с наивной радостью восприняли перестройку и гласность, требуя перемен. Именно они отвергли путчистов ГКЧП и стали «героическими защитниками» Белого дома. Того самого, который президент Ельцин через пару лет расстрелял из танков. Так что, никто из ребят и не заметил, как под красивыми лозунгами в нашу повседневную жизнь проникли вражеские враждебные России идеи, развалившие государство, за которое парни проливали кровь.

Союз развалился, и начались «лихие девяностые». Страна погружалась в кризис экономический, в кризис политический, в кризис идеологический, в кризис ментальный. Народ нищал, проедая остатки социалистической экономики. Мы теряли друзей и близких в бандитских разборках. Но люди ещё какое то время по инерции продолжали верить, что страна идёт по пути прогресса, вместе с нашими новыми друзьями из числа развитых капиталистических государств. Мы ещё наивно верили, что вот-вот наступит долгожданный перелом, и мы все заживём красиво и счастливо, как обещали нам улыбчивые младореформаторы.

Исполняя давний совет партийной «комсомолки», я стал учителем истории в школе, проработав в ней всё десятилетие девяностых. И этот педагогический опыт утвердил меня в правильности моих предложений о реформе системы среднего образования. Я ещё более уверился в необходимости скорейших радикальных перемен в школе.

За несколько лет до окончания моей педагогической деятельности мне поручили быть классным руководителем в самом проблемном классе нашей школы. Мне даже доплачивали кое-какие деньги «за вредность». Все дети класса были проблемными, с различными степенями отклонения от нормы. И все годы совместной деятельности я старался быть для моих ребят учителем-универсалом, старался пробудить в них любовь к знаниям, помогая им по всем предметам, вникая во все их проблемы. И, к всеобщему удивлению, все ребята со временем стали нормальными успевающими учениками. И лучшей наградой для меня за всю мою жизнь стали именные наручные часы с благодарственной надписью, которые мои воспитанники подарили мне в день нашего расставания.

Обогатившись школьным опытом, и опытом жизни в свободной от нравственности новой России, я дополнил свои старые предложения двумя статьями, посвящёнными целиком воспитанию учащихся. В первой статье была предложена концепция урока нраволепия в школе нравственности.

Вот текст этой статьи 1999 года (с минимальными изменениями).

===========================================================

Этическая субкультура в школе и система её формирования.

Современное общество питает уверенность в том, что оно может и дальше существовать и успешно развиваться без института нравственности. То есть, без такого учреждения, функцией которого было бы нравственное развитие, нравственное воспитание подрастающих поколений.

Существует укоренившееся представление о том, что для воспитания хорошего человека никакой институт – учреждение нравственности – не нужен, что воспитание – это процесс, главную роль в котором играют либо родители, либо друзья, либо общество в целом. Подобные взгляды происходят из того, что российское общество никогда не находилось в условиях полной свободы информации при существовании чрезвычайно развитой системы тиражирования информации.

Если раньше нравственные примеры люди получали в основном либо из ближайшего окружения, либо с помощью печатной информации, то сейчас телеэкран предлагает гораздо более широкий спектр нравственных позиций. Люди поставлены в мощный информационный поток, и именно он сейчас во всё более возрастающей степени оказывает влияние на нравственные нормы поведения человека. Самостоятельно выбирая образцы для подражания, люди, особенно молодые, не всегда делают нравственно правильный выбор – им некому в этом помочь, так как, убрав все барьеры на пути информационных потоков, общество ещё не осознало, что нельзя бросать человека в море информации, не научив его делать нравственно правильный выбор. Таким образом, институт нравственности стал необходим только сейчас – это плата общества за технический прогресс, если общество не намерено разложиться до дикости.

Свобода информации, особенно современная свобода видеоинформации, чрезвычайно расширяет границы нравственного поведения. В обществе происходит процесс стихийного нравственного разложения и чем выше техническое развитие открытого общества, тем доступнее для его членов любая видеопродукция, очень популярная в силу лёгкости её усвоения. То есть, размывание нравственных норм идёт тем быстрее, чем больше развита видеотехника, поэтому современное открытое общество стало заложником развития средств массовой информации, когда каждому становится доступна практически любая культура, в том числе культура криминальная может быть легко растиражирована.

Если не предвзято посмотреть на существующий видеорынок, то мы увидим, что он переполнен видеопродукцией весьма далёкой от норм высокой морали. Напротив, очень популярны фильмы о преступлениях и преступниках, полные насилия и жестокости (не будем говорить сейчас о порнофильмах, чтобы не прослыть ханжами).

Неужели у здравомыслящего человека хватит смелости сказать, что это все не накладывает на души людей негативный отпечаток? Неужели вся эта чернота не влияет на духовный мир подрастающих поколений? Неужели поклонники «мыльных опер» – не показатель интеллектуального уровня общества? И не кажется ли здравомыслящим людям, что воспитанные на «высокоинтеллектуальных» боевиках дети, вырастая, становятся потребителями более эмоционально сильных, но менее нравственно приемлемых для общества фильмов? Идя на поводу за вкусом основной массы населения, масс-медиа обрекают свободное общество на постоянное снижение нравственности, так как человек, не привыкший думать, глядя на экран, ищет только острые ощущения, сначала в кино, а затем и в жизни.

Современная видеокультура настолько нравственно разнообразна, что молодому человеку слишком трудно случайно встретить действительно высоконравственное кинопроизведение. Но беда ещё и в том, что, встретив такой фильм, человек, не привыкший смотреть вдумчиво, а привыкший только бегло просматривать, потому что его никто не учил внимательному просмотру, просто не готов к восприятию высоконравственной информации,

поэтому подобные фильмы часто остаются невостребованными, несмотря на все их высокие культурные ценности. Так взрослое общество становится потребителем всё более примитивных лент. Головы людей забиты кинопродукцией, которую интеллектуалы иногда снобистски называют «жвачкой для мозгов», но никто не берёт на себя ответственность научить людей не просто смотреть, но и видеть!

Масс-медиа, улица дают сейчас молодому человеку очень сильные эмоциональные впечатления. Подростковая культура формируется во многом стихийно. И далеко не всегда принятые подростком нормы поведения нравственно положительны, что со временем может перерастать в общественные конфликты.

Школьная субкультура формируется в результате взаимодействия подростковой культуры с общественной культурой, представленной в школе учительским коллективом. И если эти культуры слишком разнятся друг от друга, тогда неизбежен конфликт между педагогом и учеником, выражающийся в нежелании ученика учиться, в нарушении дисциплины, в том, что порой у учителя остаётся лишь одно средство навести порядок в классе – его пронзительный голос. Проблема дисциплины при этом переходит в проблему качества образования. О каком качестве может идти речь, когда ребёнок не может заставить себя преодолеть трудности учёбы.

Ему действительно трудно заставить себя работать над поглощением и переработкой письменной информации, на чем основан процесс обучения, так как он привык усваивать видеоинформацию, что гораздо проще и эмоционально привлекательнее. И если отсутствуют ещё и нравственные стимулы к работе, то ничто не сможет заставить молодого человека упорно заниматься. Вот почему с дальнейшим развитием видеотехники будут расти и проблемы качества образования.

Подход, игнорирующий нравственное развитие людей с помощью видеокультуры, не соответствует современному уровню развития общества. Это уже не заблуждение, недооценивающее нравственную  проблему, это преступная халатность – не помогать людям, брошенным на произвол судьбы в океан безнравственной видеопродукции. Как человек, особенно юный, может самостоятельно разобраться в этой видеомассе без посторонней помощи? Кто объяснит ему, в чём суть того или иного фильма? Интеллектуалы посмеиваются над почитателями «мыльных опер», а что общество сделало, чтобы воспитать у своих членов высокий художественный вкус по отношению к видеопродукции? Ничего! Не пришла ли пора изменить

такое бедственное положение?

Если мы готовы изменить ситуацию, то, в принципе, существуют лишь два подхода. Первый: ввести жёсткий контроль за видеопродукцией. Но эти меры в век свободной информации и развитой информационной техники вряд ли что-нибудь дадут. Другой путь – это путь создания института общественной нравственности, который взял бы на себя ответственность за нравственное образование общества. Этот путь воздействия на общественную нравственность представляется более перспективным, ему просто нет альтернативы.

Таким общественным институтом, отвечающим за формирование нравственности в обществе, должна стать школа. Но чтобы современная школа справилась с подобной задачей, необходимо ввести в курс обучения новый учебный предмет – уроки нраволепия. По существу, введение нового предмета принципиально меняет роль школы – она становится институтом нравственного развития общества.

Цель курса нраволепия – получить в качестве выпускника средней школы хорошо образованную нравственную личность, разделяющую ценности гуманизма, демократии, открытого общества, которая не на словах, а на деле бережно бы относилась к человеку, обществу и природе.

Эта цель может быть достигнута через просмотр специально подобранных высоконравственных, высокохудожественных, с сильным эмоциональным воздействием фильмов – государственный видеостандарт нравственного образования – которые регулярно раз в неделю на протяжении всех лет обучения будут смотреть и обсуждать школьники, учась не просто смотреть, но и видеть то, что не лежит на поверхности, учась с помощью фильмов понимать проблемы жизни, эмоционально приобщаясь к судьбам человека, общества и природы. Если в предлагаемом нравственной школой видеостандарте будут действительно сильные, по степени воздействия на сознание ребёнка, фильмы, то ребята именно из этих фильмов будут брать нравственные нормы поведения. Эти нормы не только сделают их нравственными людьми, но и помогут стать высокообразованными людьми, так как высокая нравственность подразумевает и любовь к знаниям, и способность к упорному труду.

Почему же, создав такую мощную киноиндустрию, государству не попытаться использовать её для целенаправленного нравственного развития человека? Ведь это, пожалуй, единственный путь формирования нравственного общества.

Как же практически перейти к школе нравственности?

Представляется естественным, что курс нраволепия в школе нравственности должен состоять из двух частей: просмотровая часть и рабочая часть – урок нраволепия. В время просмотра ребята знакомятся с фильмом из видеостандарта – это лучше всего делать после уроков в какой-либо из дней недели. Посмотрев фильм, ребята дома с помощью учебного пособия готовятся к уроку нраволепия. На этом уроке ребята обсуждают фильм, нравственные проблемы, поднимаемые им. А затем в качестве домашнего задания они должны написать отзыв о фильме или ответить письменно на определённые вопросы, связанные с просмотренным и обсуждённым фильмом. Этот отзыв сдаётся учителю на очередном кинопросмотре для оценки. Этот отзыв полезен тем, что позволяет учителю прослеживать нравственное развитие детей. И на очередном уроке нраволепия учитель может подвести небольшой итог по обсуҗдению предыдущего фильма.

Здесь возникает вопрос о роли педагога в курсе нраволепия: кто бы смог взять на себя тонкое дело нравственного воспитания личности? Оттого как учитель сможет объяснить те или иные вопросы, поднимаемые фильмом, будет во многом зависеть эффект воздействия фильма на ребят. Вероятнее всего, таким учителем смог бы стать специалист с гуманитарным образованием, знакомый с особенностями детской психологии. Именно учитель-психолог должен помочь детям освоить предмет, который в наибольшей степени отвечает на вопросы о смысле жизни. В самом деле, зачем еще нужны обществу гуманитарии, как не за тем, чтобы улучшать общественную нравственность, непосредственно работая с ребятами над формированием их морального облика.

Но начинать практический переход к школе нравственности следует, вероятнее всего, с работы по составлению государственного видеостандарта. Если каждую учебную неделю ребята будут знакомиться с одним фильмом, тогда за учебный год они смогут просмотреть и обсудить 34 фильма. При нынешнем десятилетнем образовании за всё время учёбы в школе ребята смогут познакомиться с более чем 300 фильмов. Если предполагается довести среднее образование до 12 лет, тогда ребята смогли бы увидеть около 400 картин. Составить такой видеостандарт под силу лишь очень компетентной комиссии, состоящей из специалистов киноведов, искусствоведов, психологов, философов, педагогов. Работа над видеостандартом вероятно не закончится с его утверждением, так как фильмы создаются каждый год, значит каждый год следует проверять и обновлять видеостандарт.

Другая очень важная часть работы по практическому переходу к школе нравственности – работа по составлению учебного пособия по нраволепию. В него должны входить справочные материалы по каждому фильму видеостандарта, краткое описание фильмов и нравственная проблематика, поднимаемая каждым из них.

Наконец, что касается материальных возможностей современной школы стать школой нравственного развития детей, то в качестве технических средств обучения в курсе нраволепия школе как минимум необходимы несколько телевизоров, несколько видеомагнитофонов и набор кассет государственного видеостандарта. Всё это современная школа может себе позволить, хотя в каждом конкретном случае могут быть существенные различия – всё будет зависеть от финансового обеспечения.

Итак, весь процесс перехода к школе нравственности упирается в отсутствие видеостандарта и в отсутствие учебного пособия по нраволепию. Решить эти проблемы может только государство. Поэтому чем скорее удастся убедить государственные структуры в необходимости школы нравственности, тем скорее государство сможет начать финансирование работы над видеостандартом и пособием.

===========================================================

ПИСЬМО ЧЕТВЁРТОЕ. «Предварительные замечания к постановке вопроса о школе нравственности». 

         Пучина нравственного беспредела, в которую погружалась Россия в «лихие девяностые», заставила меня задуматься о значении нравственности в истории человечества. И постепенно в сознании утверждалась мысль, что существует некий закон, согласно которому нравственность, в конце концов, определяет условия выживания земной цивилизации.

         Согласно этому закону, человечество либо убивает себя, не в силах договориться друг с другом по вопросам совместного проживания, либо приходит к общечеловеческой нравственности, по принципам и нормам которой продолжает своё благополучное существование.

         Нравственность, как условие выживания человечества, начинает играть в судьбе человечества определяющую роль лишь при достижении им определённой ступени материально-технического развития. Чем большую мощь научно-технический прогресс даёт в руки человека, тем нравственнее он должен быть, поскольку возрастает цена его ошибки или неверного использования технической мощи, тем нравственнее должно быть всё население Земли, поскольку неизвестно, в руках какой личности окажется вся мощь, накопленная человечеством.

         Выводом из этих рассуждений стала статья о необходимости создания школы нравственности, которая, наряду с образованием, давала бы всем без исключения детям высокое нравственное воспитание.

         Вот эта статья 1999 года (с минимальными изменениями текста).

===========================================================

Предварительные замечания к постановке вопроса о школе нравственности. 

Предлагаемая Вашему вниманию работа посвящена вопросу создания школы нравственного развития личности. Необходимость такой школы возникает из убеждения в том, что дальнейшая история человечества, чем дальше, тем больше, будет зависеть от нравственного состояния человека.

Рассуждения опираются на тот факт, что современный уровень нравственности в обществе не даёт оснований предполагать его рост в будущем, более того, предполагается ухудшение нравственной ситуации. Всеобщее же падение нравственности ведет к всё большей криминализации общества, что в свою очередь сказывается на общественной безопасности, уровне производства и так далее.

Таким образом, грядущий век – это первое время на Земле, когда проблема выживания человечества, его благосостояния будет прямо зависеть от нравственного развития каждого человека, в силу огромнейших по мощности ресурсов, которые дала человеку наука, и которые могут быть сосредоточены в одних руках. Следовательно, сейчас главное внимание общество должно уделять воспитанию нравственного человека. Однако, в современном обществе нет такого социального института, главным объектом деятельности которого была бы общественная нравственность. Нравственное воспитание во все времена было на втором плане, по сравнению с образованием, например.

Нравственным воспитанием занимаются сейчас многие социальные институты, но в качестве «дополнительной нагрузки» к основной деятельности. Подобное положение приводит к тому, что общество, вне зависимости от своих желаний, постоянно и во всё более увеличивающихся размерах продуцирует асоциальное поведение. Предполагается, что существует лишь единственный способ переменить ситуацию: нужно поднять вопрос о создании системы нравственного воспитания личности, о создании социального института, который был бы ответственен за такое воспитание. Предлагаемая работа основана на глубоком убеждении в том, что без таких шагов у человечества нет шансов на благополучное будущее.

НЕИЗБЕЖНОСТЬ НРАВСТВЕННОГО КРИЗИСА.

Под нравственностью в данной работе, под нравственным поведением мы будем понимать гуманное отношение человеку, к обществу, к природе. Нравственность для нас – это, прежде всего, терпимость, сострадание, альтруизм, взаимопомощь… Нравственно развитая личность делает карьеру, добивается в жизни большего, для того, чтобы иметь больше возможностей быть полезным обществу, и делает это не за счет других людей, а развивая свои таланты и способности. Безнравственность же проявляется там и тогда, где и когда человек выступает для другого человека лишь средством достижения каких-либо целей, где и когда совершается насилие в той или иной форме над личностью человека. Безнравственность проявляется и в росте разного рода преступности, и в обострении экологических проблем, и в международном терроризме – то есть везде, где подавляются права и свободы человека.

Вопрос о нравственном воспитании никогда не стоял так остро, как в наши дни. Современное развитие науки и техники дало в руки человека грандиозные силы, и в зависимости от того, в чьих руках находятся рычаги управления, эти силы могут быть как силами созидания, так и силами разрушения. Если в прошлом общество мало заботил нравственный облик оператора маломощной машины, так как его асоциальное поведение не могло принести ощутимого для всего общества ущерба, и, в силу этого, сам оператор не был подвержен искушению вступать на путь безнравственного управления машиной. То сейчас в руках его сосредоточены циклопические силы, чья мощь возрастает с каждым годом. Если раньше, чтобы влиять на судьбы мира, следовало овладеть рычагами управления государством, то сейчас достаточно сесть за пульт управления атомной станцией, например, чтобы диктовать человечеству свои условия. И эта мощь превращает былого мелкого исполнителя в творца или разрушителя мира.

Это накладывает на человека огромную ответственность за судьбы других людей. И от того, сознаёт ли человек эту ответственность, зависит благополучие многих и многих. Появится ли искушение использовать оказавшуюся в руках мощь в личных целях, в ущерб другим людям – это прямо зависит от нравственной позиции человека. Можно ли ожидать спокойное будущее, если за пультом управления находится человек, чьи нравственные нормы допускают унижение, уничтожение другого человека ради каких-либо целей?

Итак, впервые в истории, благодаря грандиозным успехам науки и техники, благополучное развитие человечества ставится в прямую зависимость от нравственного развития каждого человека. Необходимость нравственного воспитания – это та плата, которую требует современный уровень развития орудий труда. Низкий уровень общественной нравственности вместе с высоким уровнем развития орудий труда – это гремучая смесь, способная взорвать мир.

Если в прошлом луддиты могли, самое большее, разрушать собственные машины, то современные последователи Лудда смогут с помощью машин разрушить общество. Человечество уже сейчас может несколько раз уничтожить само себя различными способами, что же будет в XXI веке? Либо человечество нравственно обуздает каждого человека, либо безнравственность убьёт цивилизацию – иного не дано.

В ОБЩЕСТВЕ НЕТ СОЦИАЛЬНОГО ИНСТИТУТА, ОТВЕЧАЮЩЕГО ЗА СОСТОЯНИЕ ОБЩЕСТВЕННОЙ НРАВСТВЕННОСТИ.

         Если мы сознаём всю остроту ситуации с современным уровнем нравственности, то перед нами неизбежно встаёт вопрос: а готово ли современное общество принять вызов времени? И если мы окинем взглядом всю систему существующих общественных институтов, то вынуждены будем признать: те проявления безнравственности, какие расцветают сейчас, основанные на пренебрежении к человеку, возрастут многократно в ближайшем будущем, потому что у человечества нет социального института, который отвечал бы за нравственное развитие человека.

До настоящего времени такой институт и не был нужен, так как во все времена отдельный человек, «простой человек», крайне редко мог влиять на судьбы человечества. История знает таких людей наперечёт, это исключения из правила. Об уровне нравственности отдельного человека можно было особо не заботиться, так как он вынужден был подчиняться общественным нормам, постоянно находясь под угрозой смерти от холода, голода, войн, болезней и так далее. Человек вынужден был поступать так, а не иначе в силу своей жёсткой зависимости от низкого уровня производительных сил. То есть, суровые условия существования воспитывали человека в духе взаимопомощи, взаимозависимости. A если сама жизнь является воспитателем, то и незачем было специально создавать институт воспитания.

Подчеркнём ещё раз: создание такого института не было необходимостью из-за низкого уровня жизни, суровых условий существования. Различные же социальные институты, решая свою конкретную задачу, имели «дополнительную нагрузку» – нравственное воспитание. Так, религия, отвечая за общение человека с Богом, указывала человеку нормы поведения, угодные Богу. Однако, бурное развитие атеизма последних веков привело к падению авторитета религии, в силу чего её возможности быть нравственным воспитателем сейчас резко ограничены. Полиция тоже была создана не как средство нравственного воспитания, а как средство борьбы с уже случившимися нарушениями общественных норм.

Наконец, школа. Школа – это своеобразный механизм передачи новому поколению того уровня понимания и освоения природы и общества, который достигнут на данный момент. Этот уровень понимания и освоения записан в различных знаковых системах. Следовательно, чтобы освоить данный уровень, нужно освоить лишь эти знаковые системы. Отсюда, испокон веков перед школой ставилась триединая задача: научить человека читать, считать и писать. Перед школой никогда не ставилась, в качестве главной, задача нравственного воспитания. Всегда это делалось «в нагрузку», так как всегда воспитывала жизнь.

Более того, современная школа никогда не справлялась и не справится никогда с проблемой воспитания, так как даже если все без исключения учителя будут высоконравственными людьми, это ещё не значит, что нравственными станут дети, потому что воспитывает не просто пример, а «чувственный» пример. И чем сильнее эмоциональное потрясение, тем сильнее воспитательный эффект. А наиболее сильные эмоции учащиеся получают не на уроке, а вне его. А так как прежние трудные жизненные условия, автоматически воспитывавшие человека в духе взаимотерпимости, подчинения общественным нормам, постепенно исчезают, вместе с ними исчезает и нравственность. Остаётся традиция подчинения нормам морали. Но и эта традиция тоже чрезвычайно быстро исчезает под напором осознания человеком своей свободы и мощи.

Таким образом, отсутствие системы нравственного воспитания приводит к тому, что человек не усваивает нормы нравственного общежития, что приводит к дезинтеграции общества, и делает его лёгкой добычей преступности всех сортов – вот причина её сохранения и процветания. Преступность – это плата общества за свою безнравственность. И наблюдаемый сейчас повсеместно рост преступности, особенно молодёжной, яркий сигнал того, что в обществе происходит дальнейшее падение нравственности. И если общество и дальше будет проявлять пассивность в вопросах нравственного воспитания, то чрезвычайно бурное будущее, полное различных катаклизмов, ему обеспечено.

НЕОБХОДИМОСТЬ НОВОЙ ШКОЛЫ – ШКОЛЫ НРАВСТВЕННОГО ВОСПИТАНИЯ.

Но есть другой путь. Он связан с переоценкой некоторых веками устоявшихся ценностей: если современная школа, с её приоритетом образования, не в силах справиться с проблемой воспитания – значит, пришла пора смены приоритета.

Каким ожидает увидеть общество выпускника школы? Слабо развитую в нравственном отношении личность, обладающую в основном «средним» образованием, так как слабая нравственность предполагает и слабую тягу к знаниям; или же нравственно развитого человека, который не может не быть грамотным уже в силу того, что высокая нравственность включает в себя и любовь к знаниям, своим и чужим.

Падение нравственности, происходящее сейчас в обществе, приводит и к падению авторитета знаний. Если же главными в школе сделать уроки нравственности, то это и приведет к возрождению авторитета знаний, к возрождению желания учиться и трудом добывать знания. Итак, новая школа должна стать тем социальным институтом, который в первую очередь взял бы на себя проблему нравственного воспитания.

Понятно, что школа не может и никогда не сможет дать всем выпускникам знания одинакового количества и качества – дети все разные. Но в одном смысле новая школа должна дать обществу одинаковый «продукт» – нравственную личность. Все выпускники новой школы должны быть абсолютно равны в одном смысле – они не должны быть моральными уродами. Для всех них общим должна быть ценность человеческой жизни. Все выпускники школы, «отличники» и «троечники», должны одинаково бережно относиться к человеку, ко всему, что связано с его существованием. Школа общеобразовательная, таким образом, должна стать школой гуманизма, школой воспитания гуманного отношения человека к человеку, к обществу, к природе.

В чём же отличие новой школы от существующей? Конечно, новая школа сохранит в общих чертах тот круг учебных предметов, какие существуют сейчас: читать, считать и писать нужно учиться во все времена. Но главным учебным предметом в новой школе должен быть урок, где учащиеся действительно могли бы учиться нравственности. Это должен быть такой предмет, который, даже при слабой подготовке учителя, мог бы оказывать на ребёнка сильный воспитывающий эффект.

На таком уроке ребёнок должен обучаться нравственности не теоретически, а практически, действительно осваивая нормы нравственного поведения. Есть наука физика, например, и учитель физики должен помочь ребёнку освоить её. Физика, как наука, не изменяется от того, насколько учитель подготовлен как физик. Ребёнок, сильно увлечённый физикой, может освоить её даже без поддержки учителя. Также должно быть и в школе нравственности. Должен быть такой учебный предмет, который в принципе мог бы осваиваться ребёнком самостоятельно, и освоение которого автоматически приводило бы к нравственному развитию личности.

Какими же должны быть эти уроки нравственности? Давайте спросим себя: что оказывает на воспитание человека сильнейшее воздействие? Ответ – сильные чувства. Чем сильнее переживания, тем скорее человек извлечёт из них нравственный урок. Долгое время в истории человечества переживания от холода, голода, войн, болезней и так далее заставляли человека вести себя соответственно, подчиняясь принятым в обществе правилам. Сейчас, когда переживания от подобных неприятностей исчезают, а некоторым группам молодежи они неведомы вовсе, человек теряет нравственные ориентиры общения, сохранения общности. Значит, чтобы вернуть нравственность, надо найти способ вернуть человеку переживания, связанные с историей трудного пути человечества.

Конечно, это отнюдь не означает, что следует морить детей голодом, пугать огнем и тому подобное. Тогда каким же образом ввести сильные эмоциональные переживания в учебный процесс, каким образом дать ученику пережить те чувства, после которых человек становиться душевно чище, нравственнее? Ответ, конечно, уже давно известен – это можно сделать только с помощью искусства.

С глубокой древности искусство даёт нам яркие примеры чувственных переживаний. Живопись, литература, музыка и так далее – всё это живые уроки нравственности, и в современной школе представлены так или иначе все виды искусств. Однако, ни один из существующих сейчас учебных предметов не может быть выбран в качестве главного урока нравственности. Все учебные предметы в современной школе в той или иной степени являются уроками нравственности, но эффект нравственного воздействия на этих уроках слишком мал. Либо из-за большой опосредованности нравственных норм, как в рисовании, например. Либо из-за сложной и долгой, по нынешним временам, подготовительной работы по освоению информации, как в литературе, например. (Согласимся, что далеко не каждый «отличник» прочтёт в школе «Войну и мир» просто в силу нехватки времени, а с каждым годом свободного времени становится всё меньше.)

Итак, какой же вид искусства следует выбрать в качестве главного для уроков нравственного воспитания? Искусство, которое впитывало бы в себя все другие виды, и которое оказывало бы наиболее сильное воспитывающее эмоциональное воздействие на человека?

УРОКИ НРАВСТВЕННОСТИ.

Такое искусство есть. Оно существует уже более ста лет, и оно чрезвычайно популярно у всех без исключения людей, без него невозможно представить себе жизнь современного человека. Это киноискусство.

Кто из нас не увлекался когда-либо тем или иным фильмом? Кто из нас не испытывал чувств радости, страха, печали и так далее при просмотре фильмов? Кто из нас не смотрел полюбившийся фильм и дважды, и трижды, и более раз? Все эти факты говорят о том, что человечество обладает очень мощным нравственным оружием, способным оказывать воспитывающий эффект на всех людей, и особенно на подрастающие поколения.

Кинофильмы, как и любой другой вид искусства, могут воспитывать в человеке как нравственность, так и безнравственность, и молодой человек сейчас брошен на произвол судьбы в море фильмов, и его счастье, если, плывя по этому океану, ему встретятся высоконравственные, высокохудожественные фильмы, воспитывающие в нём человеколюбие. Но есть и множеств о других фильмов, которые внедряют в психику человека культ жестокости, насилия и тому подобное. Уже сейчас с определённой долей уверенности можно сказать: человек таков, какие фильмы он предпочитает смотреть.

Существующая ныне информационная свобода предполагает, что человек может смотреть какие угодно фильмы. Он и смотрит. По нескольку часов в день. Ве... Читать следующую страницу »

Страница: 1 2 3 4 5 6