Страсть или что

  Афанасий уже который день не выходил в поле по простой причине: влюбился. Не в невесту, ни в соседок, а в женщину средних лет из соседнего села Щебетовки. Старше она его была не на много, но невеста Велия, помоложе, и ему уступала полтора десятка лет, была первой красавицей их станицы Васильевка, по этой причине или по другой, но чувство напрочь не ладило с логикой. С печи на лавку, с лавки на печь – так он боролся с обуревавшими его сексуальными устремлениями к новой возлюбленной. Хитрая усмешка сей женщины при расставании говорила ему, что она знала, что поймала самого зажиточного мужика в станице в силки, что ещё больше его корёжило. Начиналось тоже не прозаически. Эта лисичка-сестричка, пригласив его помочь по дому, заранее расплатившись, как бы невзначай забегала в комнатёнку к нему, где Афанасий ремонтировал печь по-чёрному, лишь завёрнутая в суконную шаль, лукаво извиняясь. Что ему до извинений, ежели напряжение в паху и томление в груди, переходящее в навязчивое желание обладать ей или кланяться в ноги с той же просьбой. Следующим днём страсть так нагнула его, что он готов был целовать ей ноги, либо мыть, лишь бы она разрешила сомкнуться в понятном желании при напряжённом члене. На третий день у него уже пуд висел меж ног, злюще навязчивый и редкостно болезненный. Пора возвращаться к своему хозяйству, но как?! Эта лисичка руководила не только понятным любому мужчине желанием, но и его уходом в сторону запертой калитки. Уф! Всё же вырвался. Теперь же он на печи, забыв про полевые работы.

   Что же делать, на что решиться. Попробуй тут разрубить узел, да так непонятно связанный. Обидеть Велию перед новой жизнью ему казалось скотством, да и неразумно. А с другой стороны, куда спрятаться от навязчивого желания. Я же боролся с этими позывами всегда, что ж со мной происходит…. Я так исхудаю, ведь крошка в рот четвёртый день не лезет. Пойду-ка я хоть холодного мяса поем. Ну, уж нет — не лезет. И опять с лавки на печь, с печи на лавку. Что происходит, какая нить, точнее страсть руководит им, связывает его с этой колдуньей….

   Два года назад, планируя семью, Афанасий сам рядом с отцовским пятистенком выстроил знатный сруб, используя на поле батраков с Каспия. Пол, в отличие от традиционного земляного, был глинобитный, да и печь он сложил самостоятельно, используя серую глину. Крыша двухскатная, вместо чердака мансарда – живи и радуйся. Но встреча с обольстительницей недавняя несла мало радости: теперь он понимал народную фразу – сердцу не прикажешь. Давеча заходила Велия и принесла медовый отвар – средство не от этой сердечной болезни.  Болезнь серьёзная – понимал он, точно болезнь, иначе это состояние не назовёшь. Решение он принял ввечеру: ехать верхом в Щебетовку.

   Выполнил поутру своё решение: вихрем пронёсся по станице, сутки провёл на сеновале с лисичкой-сестричкой, как оказалось умелой и страстной, лишь ненадолго впадая в дрёму. И все сутки она только она сноровисто и напористо возвращала Афанасия в лоно страсти, похоти и каких-то развратных желаний. Когда партнёрша провалилась в сон глубокий и непробудный, а Афанасий, отдохнув, полностью опроставшийся, добрёл и сел на коня, понял, что страсть улетучилась и больше его не пригнёт. Вернувшись усталой рысью, Афанасий объявил о свадьбе с Велией. Больше не тосковал, не печалился: слаще плоть растрясти, чем горевать на печи.

 Гетера Волшебная