ДНЕВНИК ЛЮДОЕДА

- Покарай его или отдай нам на растерзание!

Перед решётками появился монстр с мечом в руке верхом на огнедышащем драконе. У чудовища было три головы - бычья, человечья и ослиная, а ноги – петушиные. Страшилище со свирепыми гримасами громогласно прорычало:

- Отдай его мне, Лилит! Он – мой!

- Нет, Асмодей! – категорически отказала моя защитница. – Ты же знаешь, что я не имею права так поступить, потому что это душа живого человека.

- Какая чушь! Давай допустим такую вероятность, при которой эта душа умрёт во время сна.

- Ещё раз – нет, Асмодей. Если я взяла на себя ответственность за эту душу, и, значит, буду нести её до конца.

- Он сейчас наступит! – размахивая мечом, прорычал монстр.

- Остановись! – подняв правую руку, закричала грозно Лилит. - Ты же мой потомок. Мы с тобой делаем одно дело. Если так пошло, давай для решения нашего спора призовём Самаэля.

- Будь по – твоему.

Лилит стала на колени, молитвенно сложила руки и заурчала на мне неизвестном языке, но слова отпечатались в моём сознании:

• Ave Samael, Princeps Tenebrarum!

Es Diabulos Magnus senior dei lucis,

Ipsus Deus Chaosis, Pater Ater…

Мне показалось, что задрожал весь ад и перед нами появился красивый длинноволосый исполин угольно-чёрного цвета с крыльями летучей мыши, но только большими. На его поясе висел устрашающе зазубренный нож.

- Приветствую тебя, верховный владыка ада и повелитель смерти! – продолжая стоять на коленях, произнесла Лилит.

- Рад видеть тебя, дорогая, - Самаэль жестом предложил ей подняться, и когда демоница подчинилась его команде, он продолжил: – Я в курсе всех твоих разногласий с Асмодеем. Стоит ли тянуть время с этой душой, - он указал на меня, - если она уже на половину принадлежит нам? Ведь Аркадий, по шею увязая в смертных грехах, послушно выполнял все твои кровожадные прихоти.

- О, мудрейший из всех правителей, наша Утренняя Звезда! – начала свою величественную речь Лилит. – Неужели ты забыл, как сам остановил руку Авраама, когда тот собирался принести своего сына в жертву Иегове? Ты тогда поступил милостиво. Поступи также и сейчас. В знак благодарности эта душа без всякой посторонней помощи ещё больше потянется к тебе.

- Ты права: нельзя подражать примеру церковных святош, которые, бездумно следуя догматам, оказывают давление на верующих.

- Мой владыка, - вступил в разговор Асмодей. – Эта смертная душа, хоть у нас и в гостях, но ведёт себя возмутительно: будто пришла на экскурсию – без намёка на страх. Так все грешники, кому не лень, попрут сюда, как музей.

- И ты прав, дружище, - согласился Самаэль, - но этого мало, чтобы лишать человека жизни. – Он обратился к Лилит: - Дорогая, твоя привязанность к этому смертному меня начинает раздражать. Ловко манипулируя моей симпатией к себе, ты начинаешь, мягко говоря, наглеть. Я требую, чтобы подобного самоуправства с твоей стороны больше не повторялось.

- Как скажешь, милый, - злобно свернув глазами, «покорилась» Лилит.

Самаэль повернулся ко мне:

- Маги, искатели истины, а также эзотерики считают меня символом познания запретных тайн. Любого смертного в обмен на его душу я могу наделить неимоверными способностями и безграничным могуществом. Такая перспектива тебя привлекает?

- Заманчиво, - я мечтательно «загорелся». – Мне надо подумать.

- Для раздумий у тебя сутки, а сейчас вы с Лилит свободны…

11

В мгновение ока мы с моей проводницей оказались на поверхности какой-то долины. Перед нами лежали две полосы грунта: возле нас – чёрная, а дальше – белая.

- Что это? - я поинтересовался.

- Нейтральная полоса, - ответила дьяволица.

Я не заострял внимания на новой информации, так как ещё оставался под впечатлением пережитых волнений в аду.

- Я и предположить не мог, что в преисподней есть техника наподобие лифта, - до сих пор не верилось мне.

- Каждая смертная душа воспринимает потусторонний мир в меру своего воображения и накопленного кругозора, - пояснила моя провожатая.

- Да уж, - выдохнул я, довольный не столько экскурсией, сколько удачным её завершением. – А этот Самаэль – головастый мужик. Эх, если бы одним глазком глянуть ещё на Люцифера…- я мечтательно посмотрел куда-то вдаль.

- А это одно и то же, - подсказала Лилит.

- Как?! Я видел самого Люцифера?

Снисходительно улыбаясь, демоница кивнула.

- Конечно, это не моё дело, - начал я издалека, - но мне показалось, что между вами…

Прочитав мою мысль, Лилит меня опередила:

- Тебя интуиция не подвела - он мой муж.

- А как он относится к нашим с тобой отношениям? – с опаской спросил я. – Наверняка, ему всё известно о нас.  

- Не дрожи от страха. Все астральные сущности смотрят на половые связи с людьми, как на шахматную игру, в которой вы – пешки.

- Я думаю, что Самаэля выгнали из рая не только из-за одного яблочка, - желая узнать правду, намекнул я.

– Ты прав: когда Самаэль был ангелом, он охранял Эдем. Тогда у него было двенадцать крыльев. Однажды, во время отдыха Яхве, стремясь помочь Замыслу Господа, Самаэль сел на Его престол и стал заниматься божественными делами. Саваоф расценил такое поведение, как способ занять Его место и изгнал осеняющего херувима из рая. Вместе с ним ушла и я. Смешно сказать: от истории с яблоком пострадало одно лишь человечество и, можно сказать, ни за что.

- Немного что-то прояснилось, хотя тебе доверять полностью не стоит – можешь ввести в заблуждение, - глядя на странную почву, я спросил: - А что это за нейтральная полоса?

- Точнее сказать – разделительная. С нашей стороны стоят стражи ада, а с той стороны – стражи рая. Перейдя её, ты можешь попутешествовать ещё и на территории райского оазиса.

- А ты?

- Я туда не вхожа, - Лилит разочарованно развела руками. – Иди, я подожду тебя здесь. Кто ад прошёл, тому рай – как бальзам на израненную душу. Не стесняйся и пользуйся моментом. Ещё неизвестно, когда ещё выпадет тебе такая возможность. Поспеши, в твоём мире скоро начнётся рассвет.

Пройдя несколько шагов, я оглянулся. Лилит удовлетворённо кивнула: мол, ты всё правильно делаешь. Я ускорил шаг и вскоре увидел на краю полосы сияющего ангела с белоснежными крыльями. В руках он держал огненный меч. Приблизившись к божественному созданию, я вежливо спросил:

- Мне можно пройти?

- Не вижу смысла – ты ведь душа живого человека, - ответил он деликатно. – Всё равно тебя там не пропустят.

- Чтобы сохранить себе жизнь, я пришёл к вам за советом. Не зря же говорят: попытка – не пытка. Может, пропустите?

- Ну, если за советом, то можно.

От радости я поспешил на аллею, вдоль которой росли радужные цветы с человеческий рост. Они издавали благоухающий аромат и торжественную музыку. Шелковистая трава приветливо целовала мои ноги. Казалось, что вся райская флора поёт во славу Господа. Ощущалось необъяснимое ликование счастья.

На высоком холме возле узких ворот меня встретил бородатый мужчина с нимбом над головой. «Святой, что ли?», - посетила меня мысль.

- Тут всё свято, - уловив мою мысль, ответил он. – Даже каждая молекула воздуха здесь пропитана божественной благодатью. Поэтому тебе сюда нельзя. Ты сам догадываешься, почему – здесь не Эрмитаж для грешников.

- Конечно, я ожидал это. Меня предупредили. А можно пару вопросов?

- Я слушаю.

- Я не знаю, как мне правильно поступить. Я грешен от пят по самые уши. Тёмные силы заманивают к себе в ловушку: мол, ты уже одной ногой в могиле, поэтому отдайся нам полностью и остаток дней поживёшь припеваючи.

- Мы все зачаты в грехе, но это не значит, что надо продолжать грешить, - поучительно ответил седовласый святой. – Остановись, начни жить праведно и тебе всё простится.

- Легко сказать - мой грех вряд ли простится, - и меня прорвало на откровение. – Дело в том, что я убийца.  Плюс ко всему ещё и людоед. Я так привык к человечьему мясу, что и дня прожить без него не могу – аж в глазах темнеет от тяги к нему. Ломки, как у наркоши. Пробовал перейти на мясо животных, так от него меня тошнит – полное отвращение. Разве можно меня простить за то, что я, как хищный зверь, пожираю знакомых, с которыми вместе накануне пил водку и веселился?

- Один праведник сказал, что нет такого греха, который бы превысил Божье милосердие, - умудрено произнёс учёный муж.

- Вы хотите сказать, что мне можно на что-то надеяться?

- Конечно. Нужно раскаяться и не повторять своих ошибок.

- Хм…Неужели так просто перевернуть измаранную кляксами страницу и всё начать с чистого листа?

- Конечно! На моём веку было много умирающих алкоголиков и наркоманов. На грани жизни и смерти они принимали веру в Иисуса Христа, и она вытаскивала их из могилы.

- Интересно, если мне удастся избежать при земной жизни уголовного наказания, оно автоматически не переместиться в потусторонний мир?

- В том то и дело, что – да. И наказание, которого ты избежишь на земле, придётся отбывать в аду. А там, поверь мне, стократ тяжелее.

- Я видел смертных душ, которых после частного суда отправляли в ад. Признаюсь, зрелище – не из лицеприятных.

- Тебя обманули – нашёл, кому верить. Тебе показали что-то типа камеры предварительного заключения. А в настоящий ад будет после Страшного Суда.  

- Ах, вон оно что! Теперь картина прояснилась. Спасибо вам, - я благодарно сжал руку православного старца. – У меня словно крылья за спиной выросли. Разрешите напоследок хоть одним глазком глянуть на рай.

- Только одним, - добродушно улыбнулся святой отец.

Через щель приоткрытых ворот я увидел бассейн и барахтающихся в нём радостных младенцев. Они ощутили посторонний взгляд и все повернулись в мою сторону. О, Боже! Это были дети, которых я погубил! От нервного потрясения меня охватила лихорадка. Что самое страшное – на их лицах сияли счастливые улыбки.

- Удивляет то, что они даже не злятся на тебя? – угадал святой.

- Если честно – да.  

- Представь себе, что эти дети благодарны за то, что умерли с твоей помощью, потому что не успели совершить в земной жизни ни одного греха. Благодаря этому они здесь и находятся.

- Вы хотите сказать, что я, сам того не осознавая, выполнял божественную миссию и могу продолжать в том же духе?

- Вовсе нет, но знаю, если ребёнок при каких-либо обстоятельствах умирает – это Божий промысел.  Значит,  так надо. Пути Господни неисповедимы. Кто знает, может, на роду младенца было предначертано впоследствии стать инвалидом, пожизненно прикованным к постели?

- На земле ещё не рассвело? – меня интересовало уже совсем иное.

- Начинает. Пора тебе спешить, - предупредил святой.

- Спасибо за науку. Я уверен, что благодаря вашему напутствию, я стану на истинный путь, - пожав его руку, я всё-таки решился спросить: - А вы случайно не Петр?

- Он самый.

- Значит, Священное Писание не врёт. Всё. Я исчезаю.

- Удачи.

Не успел я сделать несколько шагов, как услышал за спиной знакомый голос:

- Кадя.

Повернувшись, я увидел мать, с укором смотрящую на меня:

- Мне разрешили с тобой повидаться. Как ты мог пойти на поводу у этой дьявольской обольстительницы?

- А ты откуда знаешь?

- После своей физической смерти, подстроенной твоей чудовищной любовницей, до трёх дней я находилась возле собственной телесной оболочки, а до девяти – в нашей квартире. Прощалась с родными и близкими, а также с обстановкой, к которой привыкла при земной жизни.

- Матушка, прости меня за Лилит, - начал я извиняться.

- Бог простит. Брось её, сынок. Иначе она тебя затянет в ад.

- Знаю. Поэтому сегодня же поставлю ей вопрос ребром.

- Сынок, ты - человек, а не зверь. Нельзя пожирать творений, тебе подобных.

- Во мне точно, что живёт ненасытный зверь. Поверь – я убью в себе этого монстра, - произнёс я, обняв матушку. - Как тебе здесь?

- Лучше, чем на земле.

- Мам, светает – мне надо спешить.

- Я понимаю. Беги. Я буду тебя ждать… здесь, - мать с намёком улыбнулась.

- Буду стараться, - чмокнув матушку в щеку, я ринулся на нейтральную полосу…

Лилит уже летела мне навстречу. Она схватила меня за руку, и мы понеслись сквозь параллельные миры к моему материальному телу…

11

Влетев в собственное тело, я ощутил себя ныряльщиком, вышедшим на берег в мокрой одежде.

- Ещё бы чуть-чуть, и тебе, чтобы стать самим собой, пришлось бы ждать следующей ночи, - пожурила Лилит, целуя меня в губы и одновременно растворяясь в утренних лучах солнца. – А теперь, после насыщенной ночи, с новыми силами можно заняться любовью.

- Только не это, - замахал я руками. – Я люблю вступать в отношения с видимой женщиной, а с невидимкой - пропадает всякое желание. Да и насчёт сил ты не права: сейчас мне хочется только одно – спать.

- Как скажешь, дорогой, - согласилась Лилит, оставляя меня в покое.

- Погоди, - укрываясь одеялом, я остановил её. – Я не могу понять: мне всё это снилось или происходило на самом деле?

- А разве оно не одно и то же?

- Возможно. Спокойной ночи, а точнее – доброе утро, - закрыв глаза, я окунулся в небытие…

Но спал я недолго – какая-то сила подняла меня с постели и принудила писать эти строки. Смешно сказать: у меня покойник в ванной, а я бумагомарательством занимаюсь. Вечером позвонил Ефим и усердно напрашивался в гости.

- У меня сегодня вынужденный выходной, поэтому свежины нет, - я мягко отклонил его назойливый визит ко мне. – Пользуйся тем, чем я заполнил твои закрома. Я пока занят, но когда освобожусь, сам тебе позвоню…

В полночь раздалось кошачье мяуканье, а затем передо мной материализовалась Лилит. Сев ко мне на колени, она принялась возбуждать меня поцелуями. Не добившись нужного результата, очаровательная искусительница не выдержала:

- Слышишь ты, новоиспечённый Гоголь, хватит сочинять записки сумасшедшего, – и, шутя, отвела мою руку от записей. – Пора любовью заниматься.

- Когда так говорят, у меня угасает сексуальный аппетит, - предупредил я. – Будто призывают к выполнению запланированной работы. И вообще, целый год ты нагишом перед моими глазами вытанцовываешь. Пора бы хоть немного приодеться. Может, тебе мамашины шмотки померить?

- И буду похожа на бабку Ёжку? Терпи, дорогой: что естественно, то не безобразно.

- Чувствую, что ты ничего не дашь мне делать.

- Угадал, - лукаво улыбнулась соблазнительница и указала на диван: - Место!

- Слушаюсь и повинуюсь, - подыгрывая плутовке, я плюхнулся на постель.

Лилит, как всегда, приняла позицию сверху. Целуя моё тело, она не к месту шепнула:

- Почему ты до сих пор не распотрошил покойника?

- Успею.

- Ты зря тянешь резину: родители убитого решили не ждать трое суток, а собираются с утра пойти в милицию и рассказать о пропаже сына и о ногте, найденном в твоём мясе.  

Я отстранил от себя Лилит и поднялся с постели:

- Твои возбудительные речи так приласкали моё ушко, что всё желание пропало.

- Извини, дорогой, не удержалась. Что ты намереваешься делать?

- Сдаваться.

- Как?

- А вот так! Надоело чувствовать себя папуасом из племени тумба – юмба.

- Тебя же посадят.

- Давно пора: людоед обязан сидеть в тюрьме!

- Но в подобных условиях мы не сможем с тобой общаться, - испуганно возразила Лилит.

- Значит, не будем общаться.

- Мечтаешь отмыться от грехов и увильнуть от ада? - дьволица приблизилась вплотную ко мне.. - Зачем? Ты ведь такой, как я - любишь свободу и независимость.

- Я хочу одного - завязать с убийствами.

- Врёшь! Тебе не терпится достичь высот рая, - демоница пристально смотрела мне в глаза. - Допустим, ты попадёшь туда. Неужели, для тебя будет счастьем целыми днями воспевать хвалу Господу Богу?

- В сравнении с адом, это и есть счастье?

- Негодяй, - злобно прошипела моя любовница. – Ты меня предал. Я целый год возлагала на тебя надежды.

- Какие? – я чуть не рассмеялся – Может, ещё с тобой в ЗАГС пойдём и скрепим подписями узы Гименея?

- Сволочь! – Лилит отвесила мне такую мощную оплеуху, что я опять оказался на диване в горизонтальном положении.

- Какая ты демонесса?! – ухватившись за больное место, вскочил я. – Ты - обыкновенная базарная баба.

- Добавки хочешь? – угрожающе прищурилась Лилит.

- Вон! – я рукой указал ей на выход.

- Наивный, неужели ты думаешь, что так легко от меня отделаешься? – злобно ухмыльнувшись, дьяволица направилась к двери и по ходу растворилась в воздухе…

К утру я закончил все свои записи и позвонил Ефиму:

- Ты ещё не ушёл на свой оптовый рынок?

- Если говорю с тобой, значит, ещё дома.

- Когда соберёшься, попутно зайди ко мне.

- Ес, майн френд, - сфиглярничал брат...

12

Заметка Сержа.

Дочитав до конца дневник, я сидел долгое время в каком-то отрешенном состоянии. Хотелось понять:  запечатлённые на бумаге события – выстраданная правда или складно выдуманная сказка? Не придя к определённому заключению, я набрал записанный на обложке телефонный номер. Узнав мой голос, Ефим снайперски попал в цель:

- Не терпится узнать о дальнейшей судьбе моего брата?

- М - да, - кратко ответил я.

- Начну с того момента, на котором прекратилось повествование дневника. Передав его мне, Аркадий почему-то передо мной извинялся. Говорил, что когда я прочитаю записи, то, возможно, сильно обижусь на него. Брат заранее попросил прощения, сославшись на то, что ему пришлось так поступить ради моего семейного блага. Взяв с собой на работу дневник, я, естественно, его не читал – некогда было. А когда, придя домой, начал читать – несколько раз стошнило. В порыве гнева, я побежал к Аркадию с горячим желанием начистить ему фейс, но дверь его квартиры уже была опечатана. От соседей я узнал, что его арестовали. Той же ночью мы с женой выкопали в укромном месте яму и перепрятали с гаража всю тушёнку. Целый месяц находились в состоянии тремора, но всё обошлось – следствие нас не коснулось. Видимо, заявители не знали о существовании меня - двоюродного брата Аркадия.

- Второстепенные детали меня меньше всего интересуют, - перебил я собеседника. – Что было дальше с Аркадием?

- Сначала его поместили в психиатрическую клинику закрытого типа. Брат ни разу не упомянул имени Лилит, поэтому медкомиссия вынесла свой судьбоносный вердикт – Аркадий оказался вменяемым. Естественно, состоялся суд. На вопрос судьи: зачем убивал женщин? Он ответил, что ощущал себя чистильщиком мирового масштаба – уничтожая проституток, будто очищал планету от блуда. Его осудили. Он – ПЛС.

- Что это такое?

- Пожизненно лишённый свободы.

- А где он отбывает наказание?

- В Енакиевской исправительной колонии максимального уровня безопасности, которая расположена в посёлке Еленовка.

- Вы ездили туда?

- Да, я хотел добиться свидания с братом, но мне не разрешили, потому что как раз тогда Аркадий загрыз своего сокамерника, точнее – не он...

- Что? – от услышанной новости я чуть не свалился со стула. – Подробнее можно?

- Всё там есть, - Ефим сделал небольшую паузу. – Забыл вас предупредить – в тетради малява от Аркадия.

- Как она выглядит?

- В виде тонко свёрнутой бумажной полоски. Её за приличную мзду передал мне надзиратель. В ней полностью описан этот случай. Прочитав её, вы многое поймёте.

На столе я увидел упомянутую полоску, которую во время увлечённого чтения принял за закладку и машинально отложил на стол в сторону.

- Да, я обнаружил её, - сказал я. – Пожалуй, я прочитаю её позже. Расскажите мне  о тюрьме.

- Тюрьма, как тюрьма. В ней на данный момент содержится около одной тысячи отморозков: маньяки, насильники, убийцы, людоеды. Свет в камерах горит круглосуточно, потому что заключённые под постоянным видеонаблюдением. Через каждые пятнадцать минут проверка с докладом дежурного по камере. В каждой камере находится не более двух сидельцев. Хотел добавить насчёт загрызенного сокамерника: тогда брату в камеру подселили заказного убийцу. Заказчики – близкие родственники одной из жертв Аркадия. Но у них ничего не получилось. Как всё произошло, вы узнаете, прочитав «маляву». В данный момент брат сидит камере – одиночке. Ну, а сам-то  дневник подойдёт для публикации?

- Окончательно я решу, ознакомившись с так называемой вами малявой. Если честно, когда я читал тетрадь, воспринимал всё написанное, как бред больного воображения. А общение вашего брата с Лилит и с демонами в потустороннем мире вообще из области мистики, в которую сложно поверить.

- Как в это не верить?! Все факты на лицо: Аркадий убивал человекоподобных? Да! Съедал их? Да! Сидит за это? Да! Что в его голове варилось, известно только Богу. А может, и… дьяволу. А сколько таких сумасшедших, которые по приказу потусторонних голосов совершают ужасные преступления?!

- Учитывая эту особенность, мне кажется, что ваш брат не только страдал шизофренией, спровоцированной раздвоением личности, но и обладал сильным воображением.

- Может быть. Недавно я консультировался у психолога, и он сказал, что людоеды – сексуально ненормальные люди. Съедая женщин, мой брат как бы побеждал в себе комплексы неполноценности. При этом он ощущал прилив сил и эйфорию. Я помню ещё в детстве, как он перед девчонками будто язык проглатывал.

- На сегодня, пожалуй, хватит. Мне не терпится прочитать маляву. Если возникнут вопросы, я вам позвоню. Всего доброго.

- И вам не хворать…

13

«Малява» Аркадия.

Мне подселили в камеру сидельца. Вроде бы он общительный, анекдоты сыплет налево - направо, зато косяки на меня кидает (смотрит) как-то по-волчьи. Он уморил своими россказнями так, что я после отбоя сразу выключился. Очнулся от странного шума. Открываю глаза и вижу своего сокамерника в застывшей позе. В его руке – ложка с заострённой ручкой. Глаза несостоявшегося убийцы – навыкате. Судя по выражению лица, можно предположить, что ему невидимой рукой зажали рот.

- Тебя чуть не грохнули, а ты дрыхнешь без задних ног, - услышал я знакомый голос.

- Лилит, ты как здесь? – забыв про прежние обиды, я обрадовался.

- Да вот, мимо проходила - решила заглянуть по старой дружбе, - пошутила она.

- Спасибо тебе. Ты всегда появляешься в нужный момент.

- Не стоит благодарностей. Задави этого поддонка! Его подослали убить тебя.

- Нет, Лилит. Я дал себе зарок больше не баловаться со смертью.

- Так что, оставить его в живых, чтобы он, завалив тебя, привёл заказ в исполнение?

- Пусть будет лучше так. Значит, я заслуживаю смерти, но руку на человека больше не подниму.

- Тогда это сделаю я! – гневно произнесла Лилит.

Сокамерник упал на бетонный пол и забился в конвульсиях. Я сидел на шконке потрясённый и мог сдвинуться с места. Вскоре страдалец утих. Из ранки на его шее показалась кровавая струйка и сразу исчезла. Видимо, Лилит её слизала.

- Ты что, высосала из него всю кровь? – я задрожал от страха.

- Она ему не нужна – отморозок не достоин жизни. Забудь о нём, - услышал я голос рядом с собой и ощутил нежные прикосновения на теле. – Давай поговорим о нас. Я так соскучилась. Иди ко мне.

- Лилит, скоро проверка. Я не люблю, когда за мной следят, - я прижался к невидимой гостье.

- Мы успеем – у нас в запасе целых десять минут!

- Всё равно, я так не могу. Когда что-то делается впопыхах, то и получается не по – настоящему. Будто украл что-то.

- Я тебя понимаю, но и ты меня должен понять – мне ласки хочется, нежности. Ты не ценишь тех, кто тебя любит.

- Ты меня любишь? – не веря, спросил я.

- А почему ты сомневаешься?

- За что, за какие заслуги можно любить людоеда?

- Я сама не святая. Любят не за что-то. Любят, потому что любят.

- Наша последняя встреча закончилась не на помпезной ноте.

- Всё верно – ты осмелился пойти против меня. В порыве гнева, я хотела тебе отомстить, но не смогла: привычка – страшная сила. Со временем, я всё осмыслила и даже возгордилась тобой – ты поступил, как настоящий мужчина.

- Прости меня, - вырвалось из моей груди. – Я не смог тебя сделать счастливой.

- Глупец, для меня счастье – быть с тобой рядом. Как тебе здесь?

- Нормально. Лучше, чем на воле: полный комфорт, трёхразовое питание и работать не надо. Так можно сидеть несколько жизней.

- Я рада за тебя.

- Чему радоваться? Это лишь самообман. Я всё вру. Разве может птица наслаждаться жизнью в клетке?

- Согласна с тобой, такие же ощущения мне приходилось испытывать когда-то в Эдеме.

- Лилит, извини, но тебе пора уходить. Сейчас прибегут надзиратели и будут ногами вышибать из меня какую-то правду. Мне не хотелось бы, чтобы ты стала свидетелем этой сцены. Вдруг ты не выдержишь и опять, кого-то убив, наделаешь глупости.

- Как скажешь, дорогой. Прощай и помни – я всегда с тобой. Мяу!

Мы на прощание поцеловались, и Лилит ушла… навсегда. По крайней мере, последующие несколько дней не появлялась. За странное убийство сокамерника (труп без крови – сенсация!) меня даже не били. Правда, следаки допросами достали. Пришлось «признаться», что сам обескровил жертву. Не буду же я на смех всей тюрьме сдавать свою невидимую любовницу? В том, что всё гладко улеглось, вижу промысел Божий. А может, не Его, а иного?..

Братка Фима, не переживай, у меня всё тип-топ. А если что-то будет не так – сделаю, как надо. Я же живчик.

Самаэль! Асмодей! Лилит! Простите меня за беспокойство и за использование вашего внимания. Отец наш Небесный Иегова и Сын Божий Иисус Христос, если можно, простите мои прегрешения. А также все жертвы, которые пострадали от моей руки, простите… если сможете.

Ваш ласковый и нежный зверь Аркадий.

14

Послесловие Сержа.

Я закрыл тетрадь и окунулся головой в омут мыслей. «Быть или не быть?», - вот в чём вопрос. Издавать или не издавать? Появляется иная, провокационная мысль: а мне ли судить об этом? «Не судите, да не судимы будете», - кстати, вспомнилось мне. На вкус и цвет товарищей нет. Если мне что-то не нравится, то это не значит, что другой человек будет думать также. Решение принято – выставлю дневник людоеда на суд читателя, а время само расставит все точки над «i».

Я поднялся и распахнул окно. На улице – цветущая весна. Каждое пробудившееся от зимней спячки растение нежилось в солнечной ласке. Птички весело щебетали. На лицах людей довольные улыбки.  

Как страшно это потерять, как больно это больше никогда не увидеть! Коварная болезнь вплотную приблизила меня к последнему рубежу. Я не знаю, что со мной будет завтра, через час, через минуту. А если взять и поверить откровениям Аркадия в то, что, выйдя за пределы земной жизни, можно попасть в потусторонний мир и продолжать своё существование в ином статусе? Свежо предание, да верится с трудом... Знаю одно: надо жить именно сейчас, надо радоваться каждому мгновению жизни, подаренной Господом, и, ни в коем случае не отнимать жизнь у других. Будьте счастливы, мои дорогие! Мир вашему дому! Храни вас Бог! Всех вам благ!

17.04.2017 г.  

 Серж да Таран5

x

Иллюстрация к: ДНЕВНИК ЛЮДОЕДА