Даешь - монархию!

ДАЕШЬ — МОНАРХИЮ!

Затосковала церковь о монархе.
Быть может, неуютно патриарху,
Помазанник — не царь, а президент.
Звучит для слуха  чуждый элемент.
Царь пал, держали власть наркомы,
Потом генсек хозяином стал в доме.
И заселились в царские палаты
«Народа слуги», то бишь, депутаты
И расплодилась бюрократов рать,
Как саранчи, способной только жрать.
Менялись звания, титулы и чин,
А патриарх всегда, как перст, один.
Над ним не только Бог, спецслужба,
Владыка тяготился этой «дружбой».
И, если станет президент монархом,
Не обойтись ему без патриарха,
Без церемоний пышных, величавых
В честь государя и его державы.
Закон  блюсти заставят божий
И царь попам всегда деньгой поможет.
Синод сейчас, пожалуй, не у дел,
А прежде он  на трон влиять умел.
И на карьеру губернаторов, министров,
Поэтому союзник монархистов.
Чем больше власти, тем доходы выше,
Когда кремлевская есть крыша.
Держать народ в смирении и вере
Умеют в черных рясах чародеи.

При самодержце церковь процветала,
В лучах сверкала позолота храмов.
Обширные принадлежали земли,
Ларцы ломились от сокровищ древних.
Монастыри, часовни, винокурни,
Жизнь протекла празднично и бурно.
В лугах паслись  коров, быков  стада.
В меду, в вине лоснилась борода
Пузатого попа и набожная паства
Несла дары для неземного царства.
Охотно уминал он угощения
И отпускал грехи, суля прощение.

Большевики  Совдепии   России
В церковные забрались кладовые
И отделили культ от государства
И обеднело поповское царство.
Религия — наркотик  для народа.
Не изменилась суть ее природы.
Когда в свободу, справедливость вера,
Никчемно поклонение химерам.
Мифическим и сказочным «героям»,
Что армию адептов сытно кормят.
Так шарлатаны, идолы плодятся,
Чтобы в чужой карман забраться.
По новой Конституции России
Религия отделена  и   ныне,
Воистину,  есть  чудо из чудес.
Что набирает постоянно вес.
И днем и, даже темной ночью,
То бюсты, но иконы мироточат.
На всю Россию объявляют диво,
А на поверку чудо то фальшиво.
Пригрезилось госдумовке Наташке,
Что голосует ловко по отмашке.
Ее борьбе неистовой с «Матильдой»
Конца и края до сих пор не видно.
Но главное, дать пищу для раздумий,
Пока в Крыму не сотворили мумий.
А Николай  11  застыл из бронзы,
Монархии последний рыцарь грозный.
Заждался он поклонницу-фанатку,
Что верит в чудеса, в кумира святость.
Династии  Господь не дал спасения
Проклятие  Ордынки, воскресенья*.

Религия & бизнес —вот прогресс
У власти  к ней особый интерес,
Как инструмент лукавого влияния
На прихожан незрелое сознание.
Изыскивают средства из бюджета,
Чтобы в ряды привлечь адептов.
Но сколько не корми, а денег мало
Для литургий и прочих ритуалов,
Чтобы нести божественную вахту,
Нужны дворцы, авто и яхты.
Не зря твердят, порою острословы
О том, в чем бизнеса основа: 
«Бабка молится, яхта строится».
Монастырей и храмов не хватает,
Хотя богатство все же прирастает.
В религии почуяв легкий бизнес,
В попы подались скопом атеисты:
Барыги, аферисты, свистоплясы
Охотно облачились в рясы.
На тютюне, вине, паленой водке
Озолотились жирные сиротки.
Писать пошли творцы иконостасы,
Ведь потянулись в церковь массы.
Библиотеки, клубы захирели,
Особенно в поселках и деревнях.
Поэтому и некуда податься,
Как с батюшкою пообщаться.
Необходимы темпы и объемы
Для жизни праведной и скромной.
Свечной завод теперь не в моде,
Из алкоголя, табака стригут доходы.
Свой банк и  акции  нефти, газа
Приносят миллиарды сразу.
Монархия лишь только возродится,
Поповская среда озолотится,
Ведь будет на нее  народ  трудится.

Неравенства чтоб  не сгубила бездна,
Владыка тщетно призывал к аскезе,
На «Жигулях» никто не хочет ездить.
На «Бентли», "Порше", «Мерседесах»
По улицам проносятся, как бесы.
Кресты из золота и серебра,
Не жди от  них ни правды, ни добра.
Ведь  далеки  от крестиков из меди,
Что носит люд простой и вечно бедный.
На храм сдает последние  гроши,
В раю мечтая, хоть чуток  пожить.
Средь патриархов праведник был Тихон*
Остался  честным с совестью владыкой,
Со всеми  горе научился мыкать.
Не для себя старался, а для Бога,
Чтоб в рай прямая привела дорога.

Исаакиевский дарует власть собор,
Чтоб с прихожан был больше сбор.
Негоже быть попам средь нищебродов,
Пусть кормятся от податей народа.
Что Бог послал, тому и  рады
Служителей растущие отряды.
Жизнь хороша или трудна,  убога,
Твердят лукаво: «Власть дана от Бога.
И потому смирись, молчи холоп
Или крестом, кадилом двинут в лоб.
Мол, Бог терпел и нам велел,
Послушной быть овцою на земле.
За все потом  с лихвой воздастся,
Когда Господь  покличет в царство».

Буддисты, мусульмане и евреи
Царя поставить тоже бы хотели.
Однако православных большинство,
Поэтому и власти торжество.
Хотя престол нередко занимали
И немцы, и поляки в русском крае.
Евреи обитают возле трона,
Влекут их и финансы, и корона.
Ведь при любом правителя режиме
Обогащением, славой одержимы.
Конфессий на Руси так много
И каждый к своему взывает богу
В надежде на земную благодать.
Готов фортуну терпеливо ждать.

Проблема в том, что ждет разор,
Казна трещит, но царский двор
Положено держать на высоте,
От Бога ведь вельможи те.
Дворцы, конюшни, фаворитки
По рангу полагаются для свиты.
Балы, парады, царская охота.
Дивизия обслуги, а не рота.
Михайловский, Преображенский полк.
Тогда от царедворцев будет толк.
С горшка, с младых ногтей взрастим царя.
Чтоб был умен, прекрасен, как заря.
В потребностях знал меру, не хомячил,
Иначе снова не видать удачи.
И, если царский трон не эшафот,
То пусть отважно на него взойдет
В порывах благородных, смелых
С правами не британской королевы,
А с абсолютной, безраздельной властью,
Чтоб кровь бурлила, закипая страстью.
Во имя Отца, Сына и Святого духа
Заботится о людях, как о слугах.
Короновать по старому обряду
И правит пусть себе  на радость.
Где деньги взять на эту знать,
Когда пустеет с каждым днем казна?
Возьмем в залог земли и недр кредиты
И будем без войны врагом разбиты.
Где подданных царю достойных взять,
Чтоб розгами не довелось их драть
За вольнодумство и крамолу
И посылать на каторгу в оковах
На Сахалин или в «Кресты», в Бутырку,
Коль люди от темниц уже отвыкли?
Проблем гора с монархом
И вдруг пойдет все прахом?
Ведь сотню лет назад
Империи рассыпался фасад.
Вполне забавна  перспектива,
С царем экзотика красива:
Сословия появятся венцы,
Князья, дворяне, ушлые купцы,
Попы, ремесленники, чернь простая
И возликует Русь тогда святая.


Семнадцатый не забывайте год,
Династию царя загнали в гроб.
Ни церковь и  покорные миряне
Не отвратили  грозное восстание,
Монархии трагический финал
И по России прокатился шквал.
Из пепла возродилась, словно Феникс,
Трудами, кровью, потом поколений.
«Даешь— социализм и коммунизм!»
Сизифов труд и провалились вниз.
«Даешь— капитализм!» Слепили дикий,
Ограбили народ страны великой.
Борис  с утра, как правило, бухал,
А БАБ* с Гусыней* правили свой бал,
К рукам добро российское прибрав.
Как при царе Николке, старец Гришка*
И процветания потому не вышло.
Ворчал Борис: «Не так (не там?) сидите».
Такой  вот замечательный правитель.
Коль на престоле  не было монарха,
Все захватила банда олигархов.
А с ними бюрократы высшей касты,
Что окопались на Олимпе власти.
Несметные имеет Русь богатства,
Но это не дает народу счастья,
Хозяину земли  большой и недр.
Живет сей гегемон почти, как смерд.
Над золотом, что под ногами, чахнет,
Ведь отлучен давно уже от власти.
Явись же, долгожданный царь
И не копи сокровища, а правь,
Делись с народом рентой щедро,
И станет курс вперед победным.

Капитализм в России не прижился,
А в чудо-юдо  быстро превратился.
В Средневековье тур, к феодализму,
Чтобы отметить не успех, а тризну.
Вновь кланы и порука круговая.
По сути, царь, бояре снова правят.
Хотя названия должностей иные,
Инстинкты те же, алчные, блатные.
Монархия, как благо, — это треп,
Чтобы сидел, не рыпался холоп.
Мертва идея, коль  прогресса нет,
Тогда и  предлагают сущий бред.
Не стать бы вновь банкротом,
Иначе полетит все к черту.
Суровая  рутина, жизни проза
Разрушат радужные грезы.

А почему идею в жизнь несут?
Его величество не подлежит суду.
Каким бы ни был деспотично строгим,
В ответе только перед Богом.
Никто не вправе сомневаться,
Что не туда ведет он царство.
Помазанник, мудрец, пророк,
Его руками управляет Бог.
А президенту, коль не так рулит,
Импичмент, революция грозит.
По сути, беззащитный камикадзе
От всякой оппозиции заразной.
Появятся,  коль Разин, Пугачев,
Лубянка их порадует мечом,
Прикрыв царя и грудью, и щитом.

Кто царь,  кто  станет принцем?
Где матушка — краса-царица?
В политике одни и те же лица. 
Абсурд завесой дымовой клубится.
Но с колоколен пусть звучит окрест,
Даруя всем надежды, благовест.


* Тихон -  в миру В. И. Белавин (1865-1925 гг) благочестивый патриарх Московский и всея Руси.  Подвергся репрессиям.
* БАБ — Б. А. Березовский, олигарх, зам секретаря Совбеза России.
* Гусыня — В. Гусинский, беглый олигарх.
* Гришка — Григорий Распутин, божка, царедворец.