"О, княже! Да будет ли так на том свете?"

Был князь на Руси (1). И любил одного он монаха, 
Что в монастыре святоправедно жизнь проводил: 
С любым из просящих делился последней рубахой, 
Работал, как смерд, и для братии воду носил (2). 

И многажды князь приглашал во свой терем святого, 
Его лобызал и молитв вопрошал от него, 
И слушал с усладой от старца полезное слово, 
Угодником Божьим считая его одного. 

И раз так случилось, что вызвали к князю монаха, 
И старец вошёл в княжий терем, и видит святой: 
Пирует весь дом, и, не ведая Божьего страха, 
Все пьют в полусмерть. И играет на гуслях рябой 

Бродяга, и шут ему в такт подпевает, 
И клацает бубен, и бьются о пол каблуки, 
И рать скоморошья бесовскую тризну справляет 
Над душами павших на дно самогонной реки. 

И старец присел за столом, опустив очи долу, 
Отвергнув все яства, что поданы были ему, 
В душе отвергая ту адскую лесть и крамолу, 
Причину печали своей не открыв никому. 

Тут вскинулся князь: «Отчего ты печален и скорбен, 
Мой гость дорогой? Иль не красен мой княжеский двор? 
Зачем на пиру так невесел, понур ты и сгорбен, 
Зачем не поддержишь, как прежде, со мной разговор?» 

Старик со слезами в глазах тогда князю ответил, 
Рукой указав на весельем наполненный зал: 
«О, КНЯЖЕ! ДА БУДЕТ ЛИ ТАК НА ТОМ СВЕТЕ?» 
Изрекши сие, ничего больше он не сказал. 

И князь онемел. И умолкло нестройное пенье. 
И хмель испарился. И всякий схватился за грудь. 
Единственным словом Божественного откровенья 
Направил святой пировавших на праведный путь. 

То было давно. Только Бог неизменен, поверьте, 
И как ни стелите могилу венками из роз, 
Но кто просмеётся весь век от рожденья до смерти, 
Тот горько заплачет за гробом. 
Так учит Христос. 

(1) Святослав II Ярославич, княжил в Киеве с 1073 по 1076 г. 
(2) Преподобный Феодосий Печерский, один из основателей Свято-Успенской Киево-Печерской Лавры.