За окном занималась заря…

Отдёрнул тяжёлые шторы.

Из сумрака царства теней

Заря занималась. Аврора [1]

Легко погоняла коней.

Алмазы на бархате ночи,

Что с каждой минутой – бледней,

Свою оправдают природу,

Растаяв в предутренней мгле.

Брильянты, опущены в воду,

Прозрачны становятся вдруг.

Так звёзды сиянье теряют,

Как будто сразил их недуг.

В халате, не новом, не ярком,

Как у Кузьмина, Звездочёт, [2]

За звёздами я наблюдаю,

И не наблюдаю часов.

Движение на небосклоне

Светил – будет ориентиром

Того, как Всесильное Время, [3]

Шутя, управляет миром.

***

Зачем-то я проснулся. Не поздно. И не рано.

Зачем-то кто-то краски червонные разлил.

Решился и зачем-то поднялся я с дивана.

Осенний вальс Шопена зачем-то я включил.

Небесный цвет лазурный, подчёркнутый багрянцем,

И всполохи, что пляшут по кромкам облаков –

Всё говорит: ноябрь уже не за горами

И бабье лето скоро за шапками цветов –

Осенних, неназойливо раскрасивших октябрь –

Укроется до следующих демисезонних дней.

Пока лишь наслаждаюсь размеренным жужжаньем

Зависших, как колибри, над клумбами – шмелей…

***

Старуха Лоухи серчает,

Хозяйка Похъёлы не рада

Тому, что ярко светит Солнце

И Месяц ночью освещает

Поля прекрасной Калевалы

(где вдоволь счастья и богатства).

Наслав зверей, проклятья, хвори,

Её сынов изжить мечтает.

Но старый мудрый Вяйнямёйнен,

Под кантале стихи слагая,

Дарует радость и веселье.

И злые чары отступают.

И Ясный Месяц на берёзе,

И Солнце, на сосне сияя,

Внимают песням. Но всё ближе

Зимы хозяйка подбиралась.

Никто не видел и не слышал,

Как Месяц, Солнце захватила.

В глубинах медного утёса,

В подземном царстве, их укрыла.

И наступила ночь повсюду,

Тоскуют люди, звери, птицы.

Лишь в очаге огонь теплится,

Поникли травы и цветы.

Не слышно уж весёлых песен –

Дорогу к избам потеряли.

Не знают люди, утро ль, вечер,

Забыли счёт печальным дням.

Но Ильмаринен у горнила

Сомкнуться не даёт очам.

И вот уж – золотое солнце,

И месяц серебром сиял…

Но – нет тепла. И Вяйнямёйнен

Ему отечески сказал:

«О вековечный мой кователь!

Трезубец острый изготовь!

Да дюжину клинков надёжных!

Ключей мне сотню приготовь.

Тогда откроем двери в медной

Скале. И светом озарим

Поля любимой Калевалы!»

Разжёг огонь кузнец. А с ним

Лемминикайнен остроумный

В подмогу стал – плечо – к плечу!

Хоть воин был он неспособный,

Но – друг отменный… Я бы с ним

В разведку не пошёл, быть может.

Но, коли надо, промолчим.

Я не хочу, нет-нет, глумиться –

Но быть, наверно, и таким

Всё ж лучше.

Он проверен в битвах!

Не побежит! Он – верный сын

Своей страны.

Старуха злая, услышав молот кузнеца,

Невинной птицей притворилась,

Присела у его крыльца.

«Не скажешь, славный мой герой,

Что ты куёшь? С мечом ли в бой

Отправится ли воин храбрый?

Иль кубок – там, где пир – горой?»

«Да нет. Ты что! Кую ошейник.

Сама ты знаешь, для кого! –

Нет! Погоди! Я, хоть и ведьма,

Прошу прощенья твоего!

Брось молот и залей огонь в горниле.

Гляди – на небе уж светила!

А я голубкой обращусь,

Смиренно в Похъёлу вернусь…»

***

И снова свой путь завершает бог Гелиос.

В руки Диане бразды правления вручает

И место опять уступает…

Я вижу, как ластик небесный

Мягко стирает луну,

Медленно, ровно, неспешно…

Звёзды чернильную мглу

(те, что крошились под стёркой,

Что Звездочёт разбросал)

Свежим раскрасят узором,

Даб небосвод засверкал…

Новые звёзды сияли –

Дар убывавшей луны –

Призрачно в небе мерцая.

Мандалой были они.

=====

[1] Аврора (лат. Aurora, от лат. aura — «предрассветный ветерок», у греков Эос) — древнеримская богиня утренней зари, сестра Гелиоса (лат. Сол – бог солнца) и Селены (лат. Диана – богиня луны). Обычно изображалась крылатой, часто на колеснице, запряженной крылатыми или некрылатыми конями

[2] Стихотворение Льва Кузьмина «Звездочёты»

[3] Владимир Высоцкий «Песня о Времени»