Глупое зло

Charles Baudelaire

                La Fausse Monnaie

                Petits Po;mes en prose

                (Le Spleen de Paris)


            Comme nous nous ;loignions du bureau de tabac, mon ami fit un soigneux triage de sa monnaie ; dans la poche gauche de son gilet il glissa de petites pi;ces d’or ; dans la droite, de petites pi;ces d’argent ; dans la poche gauche de sa culotte, une masse de gros sols, et enfin, dans la droite, une pi;ce d’argent de deux francs qu’il avait particuli;rement examin;e.
« Singuli;re et minutieuse r;partition ! » me dis-je en moi-m;me.
Nous f;mes la rencontre d’un pauvre qui nous tendit sa casquette en tremblant. — Je ne connais rien de plus inqui;tant que l’;loquence muette de ces yeux suppliants, qui contiennent ; la fois, pour l’homme sensible qui sait y lire, tant d’humilit;, tant de reproches. Il y trouve quelque chose approchant cette profondeur de sentiment compliqu;, dans les yeux larmoyants des chiens qu’on fouette.
L’offrande de mon ami fut beaucoup plus consid;rable que la mienne, et je lui dis : « Vous avez raison ; apr;s le plaisir d’;tre ;tonn;, il n’en est pas de plus grand que celui de causer une surprise. — C’;tait la pi;ce fausse », me r;pondit-il tranquillement, comme pour se justifier de sa prodigalit;.
Mais dans mon mis;rable cerveau, toujours occup; ; chercher midi ; quatorze heures (de quelle fatigante facult; la nature m’a fait cadeau !), entra soudainement cette id;e qu’une pareille conduite, de la part de mon ami, n’;tait excusable que par le d;sir de cr;er un ;v;nement dans la vie de ce pauvre diable, peut-;tre m;me de conna;tre les cons;quences diverses, funestes ou autres, que peut engendrer une pi;ce fausse dans la main d’un mendiant. Ne pouvait-elle pas se multiplier en pi;ces vraies ? ne pouvait-elle pas aussi le conduire en prison ? Un cabaretier, un boulanger, par exemple, allait peut-;tre le faire arr;ter comme faux-monnayeur ou comme propagateur de fausse monnaie. Tout aussi bien la pi;ce fausse serait peut-;tre, pour un pauvre petit sp;culateur, le germe d’une richesse de quelques jours. Et ainsi ma fantaisie allait son train, pr;tant des ailes ; l’esprit de mon ami et tirant toutes les d;ductions possibles de toutes les hypoth;ses possibles.
Mais celui-ci rompit brusquement ma r;verie en reprenant mes propres paroles : « Oui, vous avez raison ; il n’est pas de plaisir plus doux que de surprendre un homme en lui donnant plus qu’il n’esp;re.»
Je le regardai dans le blanc des yeux, et je fus ;pouvant; de voir que ses yeux brillaient d’une incontestable candeur. Je vis alors clairement qu’il avait voulu faire ; la fois la charit; et une bonne affaire ; gagner quarante sols et le c;ur de Dieu ; emporter le paradis ;conomiquement ; enfin attraper gratis un brevet d’homme charitable. Je lui aurais presque pardonn; le d;sir de la criminelle jouissance dont je le supposais tout ; l’heure capable ; j’aurais trouv; curieux, singulier, qu’il s’amus;t ; compromettre les pauvres ; mais je ne lui pardonnerai jamais l’ineptie de son calcul. On n’est jamais excusable d’;tre m;chant, mais il y a quelque m;rite ; savoir qu’on l’est ; et le plus irr;parable des vices est de faire le mal par b;tise.

                Шарль  Бодлер

                Фальшивая монета

                Стихотворение в прозе

                ( Парижский  сплин )

           Когда мы выходили из табачной лавки, мой друг тщательно рассортировал сдачу; в левый карман жилета он сунул мелкие золотые монеты; в правый - мелкие серебряные монеты; в левый карман штанов он ссыпал пригоршню медяков и, наконец, в правое отделение брюк он положил  серебряную монету в два франка, которую перед этим он внимательно рассматривал.
"Какое деловое распределение денег!"- подумал я тогда.
Вскоре мы встретили беднягу, который протянул нам свою шапку.
Я не знаю ничего более тревожного, чем безмолвное красноречие этих умоляющих глаз, которые тревожат  чуткую душу человека, умеющего читать во взгляде нищего и смирение, и  упрек. Всем своим видом бедолага напоминал побитую собаку.
Приношение моего друга было намного больше моего, и я сказал ему: "Ты прав; после  испытанного удивления нет ничего лучше, чтобы самому удивить другого". "Это была не та монета", - тихо ответил он, как бы оправдывая своё расточительство.
Но в моем жалком мозгу, всегда отдыхающем от полудня до двух часов (такова моя  природа!), внезапно родилась  мысль о том, что такое поведение моего друга непростительно. Привнести в жизнь этого дьявола катастрофические события, которые может вызвать фальшивая монета в руке нищего! Если она чудесным образом не превратится в настоящую! Но она могла как фальшивомонетчика   посадить побирушку в тюрьму. Хозяин таверны или пекарь мог бы арестовать нищеброда за распространение поддельных денег. Но фальшивая монета могла принести также бедному спекулянту  нескольких дней богатства. Мое воображение рисовало в моей голове разные картины возможных последствий поступка моего друга.
Но  попутчик внезапно нарушил мою задумчивость, повторив мои собственные слова: "Да, вы правы; нет более сладкого удовольствия, чем удивить человека, подарив ему больше, чем он надеется".
Я посмотрел ему в глаза и ужаснулся, увидев в них безошибочную уверенность.  Тогда я понял, что он хотел заниматься и благотворительностью, и бизнесом; выиграть сорок су и дёшево купить любовь Бога; въехать в рай экономно; а также получить звание благодетеля. Я почти простил  ему это преступное желание, но  мне показалось ужасным то, что он невольно скомпрометировал бедного человека;поэтому я никогда не прощу ему бездарности его расчета. Никогда не может быть оправдания злобе,в которой таится вся суть человеческой натуры; а самый непоправимый из пороков - делать зло по глупости.